Глава 18

Прошла неделя.

За это время никаких ударов по территории США произведено не было. Ни НОРАД, ни НАСА не обнаружили ни над Атлантикой, ни тем более в воздушном пространстве страны никаких неизвестных объектов. И поскольку никаких причин для повышенной готовности больше не было, военные решили отменить его. Вашингтонская пресса, получив в изобилии копии отчета о последнем медицинском обследовании президента, поспешила сообщить читателям, что никаких проблем с алкоголем у него нет.

Просмотрев утренние газеты, глава государства только покачал головой.

— Мою нелюбовь к алкоголю они расписывают так, будто хотят получить все сразу премию Пулитцера. Для чего нужно было затевать всю эту шумиху?

На другом конце линии доктор Харолд В. Смит постучал пальцем по трубке.

— Простите? Плохо слышу вас, господин президент.

— Вы вообще-то, Смит, меня слушаете?

— Безусловно, — заверил Смит. Голос его и правда был едва слышен.

— Послушайте, Смит...

— Разумеется, господин президент. Совершенно согласен с вами.

— Смит! — взревел президент. — Чем вы там заняты?

— О, простите! — Голос Смита как-то сразу стал громче. — Прошу извинить меня, господин президент. Кванти запускает новые программы слежения, и я немного отвлекся. Но уверяю вас, они просто-таки восхитительны! Я получаю данные прямо с советских спутников связи.

— В НАСА и так круглосуточно получают их.

— С одновременным переводом и расшифровкой кода?

— Нет, — вынужден был признать президент. — Есть что-нибудь интересное?

— Нет, рутина. Но это вопрос времени. И должен сказать вам, сэр, “Квантум-3100” — просто чудо.

— Голос у вас какой-то... С вами все ладно, Смит?

— О да, господин президент, просто я не спал трое суток. Даже при том, что Кванти делает за меня почти всю работу, эти данные нуждаются в самом пристальном изучении. Но думаю, я скоро к этому привыкну. Зато теперь, когда текущий кризис миновал, наши оперативные возможности поистине безграничны!

— Именно это я и пытался вам объяснить. Кризис действительно миновал. Поздравляю.

— Счастлив слышать это, мистер президент, — голос Смита снова стал глуше.

— Тьфу, дьявол, опять начинается. Смит!

— Да, мистер президент? Вы что-то сказали?

— Я пытался сказать, что нам удалось-таки их отпугнуть.

— Очень жаль, сэр, что нам так и не удалось выследить агрессора. Это моя вина. Но сейчас приходит такое количество информации, что даже с помощью Кванти большинство времени уходит просто на первичную обработку.

— Ну, поскольку прямой угрозы нет, можем заняться этим и позже. Тем более что по другим каналам мне тоже не удалось ничего узнать. Думаю, что можно отозвать и ваших людей; если вам удастся обнаружить цель, они вам скорее всего понадобятся. — Президент положил трубку.

— Рад это слышать, — сказал кто-то за спиной президента.

Президент обернулся. Римо, высунувшись из-за флага, помахал рукой. Президент неуверенно ответил. Флаг он проверил, как только вошел утром в кабинет, и готов был поклясться, что там никого не было.

— Ну, можете идти, — объявил он стоявшему у стены флагу.

Флаг не ответил, и президент, поднявшись, подошел и заглянул за него. За флагом никого не было. Президент приподнял его — на полу тоже никого. В складках — тоже. Под столом — и говорить нечего.

Выглянув в окно, он увидел двух сотрудников КЮРЕ, лихо пересекавших Розовый сад под носом у охраны.

Остановить их никто из охранников не пытался. Странную пару они как будто не видели. Но ведь президент видел их! Хотя... В следующую секунду глава государства с удивлением понял, что в саду никого нет. Худощавый брюнет и маленький азиат словно растаяли в воздухе.

Генерал Мартин С. Лейбер пребывал в отчаянии.

Узнать не удалось ничего. На базе ВВС “Эндрюс” майор Чикс несколько дней трудился над уцелевшими частицами краски. Краска оказалась зеленой. Других цветов обнаружено не было.

— Светло— или темно-зеленая? — осведомился генерал Лейбер по телефону.

— Просто зеленая. Ничего не могу понять, генерал. При покраске... двигателей использовали по крайней мере два оттенка или цвета. Мы буквально выскребли каждый дюйм этого чудища — сплошь зеленый. Даже колеса. Их вообще никогда не красили. Тогда мы сняли образцы краски с первого пар... двиг... э-э... КРУ, и знаете что оказалось? Он тоже был весь зеленый — от трубы до колес.

— И что это значит?

— Только одно, сэр, — наши надежды определить по окраске место его изготовления пошли прахом.

— Так я и думал, — с горечью прокомментировал генерал.

— Но еще есть надежда определить его с помощью консультантов по металлургии.

— Звоните сразу, если что получится. — Генерал Лейбер повесил трубку.

Прошло несколько дней. Сидевший по-прежнему в бункере Комитет начальников штабов проявлял явные признаки нетерпения. Им хотелось пострелять. И если генерал Лейбер в ближайшее время не скажет — в кого именно, они, похоже, сами займутся этим.

Если же это случится — все будет кончено. Оглядывая из окна засыпанный снегом город, генерал Лейбер вдруг понял: больше всего ему хочется, чтобы с небес сейчас свалилась еще одна из этих проклятых штуковин. Чтобы чрезвычайное положение продлили хотя бы еще на несколько дней.

Новости с базы “Эндрюс” пришли на следующий день.

— Двигатель сделан в Пруссии! — Майор Чикс торжествующе орал в трубку.

— В Пруссии? Но мы точно знаем, что его запустили с африканского континента.

— Запустили — может быть, но построили его в Пруссии. Класс Г-12, модель 1917 года. Трехцилиндровый паровой двигатель, шасси типа 2-10-0. То есть у него впереди два маленьких колеса, потом — десять больших ведущих, а под кабиной вообще колес нет. Рабочая масса — 95, 7 тонн. Тяга под полным паром — полторы тонны. Довольно мощная штука для тех времен. Тот, кто его купил, знал, что делает.

— Чего нельзя сказать о вас, — процедил в трубку генерал Лейбер. — Меня не интересуют его характеристики, черт возьми! Я хочу знать, откуда эта штука!

— Из Пруссии.

— Пруссия, дорогой мой майор, не в Африке. Ее вообще давно не существует.

— Я знаю, сэр.

— Можно узнать, кто был последним владельцем этой штуковины?

— Мы не знаем ее серийного номера, сэр. А всего их было выпущено около пятнадцати тысяч.

— Что бы я без вас делал! — Генерал Лейбер бросил трубку.

Президент звонил дважды в день, но генералу пока удавалось сохранять статус-кво при помощи нехитрого набора двусмысленностей. Но однажды президент позвонил с необычной просьбой — укомплектовать партию электронного оборудования и отправить ее по уже знакомому генералу адресу — оптовый склад в Трентоне, Нью-Джерси. Тот самый, куда ушел из рук генерала вожделенный “Квантум”.

— Система связи? Телефонная защита? Для чего все это? — не удержался от вопроса генерал Лейбер.

— Сказать по правде, генерал, я прошу вас об этом потому, что у вас, похоже, подлинный талант раздобывать из-под земли самые невероятные вещи.

— Благодарю вас, сэр, — с гордостью ответил генерал Лейбер.

Комитет же начальников штабов уже просто рвал из генерала душу. В довершение всего снова позвонил президент.

— Ну, вот и все, — объявил он.

— Простите?

— Моя речь на пресс-конференции сработала.

— Очень хотел бы верить этому, сэр. Однако противник, возможно, решил сыграть в кошки-мышки.

— Как бы то ни было, чрезвычайное положение явно затянулось. Я отменяю его — и посмотрим, что будет. Да, сегодня после полудня я собираю Комитет начальников штабов на экстренное заседание. Я бы хотел, чтобы вы присутствовали там тоже. Комитет, безусловно, пожелает, чтобы о результатах поисков доложили лично вы.

— Так точно, сэр, — прерывающимся голосом ответил генерал Лейбер.

Положив трубку, он с четверть часа сидел неподвижно, глядя на красный кнопочный телефон.

Наконец с его губ сорвались четыре коротких слова.

— Ну, вот и все.

Когда Римо и Чиун вошли в приемную перед кабинетом доктора Харолда В. Смита, первым, что приковало их внимание, было отсутствие на привычном месте секретарши шефа. Собственно, и привычного места — ее стола — тоже не было. Из стены кабинета в противоположную стену — ванную — шла толстая резиновая кишка.

— Что за черт? — изумился Римо.

— Сейчас узнаем, — проскрипел Чиун. — По-моему, Император в своих покоях с кем-то беседует.

Поскольку докладывать об их прибытии было некому, Римо распахнул дверь.

Доктор Харолд В. Смит восседал за столом, так низко нагнувшись к своему верному монитору, что вошедшим не было видно его лица.

При этом доктор Смит говорил, явно обращаясь к кому-то:

— Думаю, что вы правы. Такое значительное перемещение фондов наверняка выдает их противозаконную деятельность. Поместите эти данные в директорию ближайшей разработки.

Оглядев комнату, Римо и Чиун одновременно пришли к заключению, что никого, кроме шефа, в кабинете нет. Заметив в углу возле стола некое подобие новогодней елки, Римо ткнул в бок учителя.

— Ах! — умиленно произнес Чиун.

— Чего “ах”?

— Это восхитительно.

— Восхитительно? — скривился Римо. — На прошлогоднюю рождественскую декорацию это похоже!

— Я бы с удовольствием поставил такую у себя дома, — расплываясь в улыбке, закивал Чиун. — Не забудь напомнить Императору Смиту, чтобы он включил в мой следующий контракт прошлогоднюю рождественскую декорацию.

Взглянув на учителя, Римо задумчиво пожевал губами.

— Ты, наверное, шутишь, папочка, — заключил он.

— А что там по поводу Мехико? — неожиданно спросил Смит.

— Мехико? — поднял брови Римо.

— Кто здесь? — оторвался наконец от экрана Смит.

Как только доктор Харолд В. Смит поднял голову. Римо и Чиун с удивлением заметили, что его обычно бледное лицо сменило оттенок на зеленоватый. На щеках и на подбородке выросла седая щетина, костюм выглядел так, будто шеф спал в нем несколько недель. Из-под очков на Римо и Чиуна смотрели воспаленные и налитые кровью глаза.

— Простите, я не слышал, как вы вошли, — извинился Смит, подтягивая галстук. Узел галстука лоснился: подтягивали его, как минимум, раз пятьсот.

— Что происходит, Смитти?

— Ничего особенно. Просто мне пришлось поработать сверхурочно, чтобы справиться со сложившейся ситуацией.

— Выглядите вы как черт знает что... И с кем вы тут минуту назад говорили?

— Со мной, — отозвался серебристый женский голосок. Недоуменные взгляды Чиуна и Римо заметались по комнате.

— С нами говорит рождественская декорация, — шепнул Чиун. — Думаю, что под ее личиной скрывается демон. Свою просьбу беру назад.

— Это что за штуковина? — недоуменный взгляд Римо уперся в странную елку.

— Извините, я не штуковина. Меня зовут Квантум три тысячи сто. Я говорю на всех известных языках, включая мертвые, и две наносекунды назад мой коэффициент интеллекта составлял 755, 900 в обычных единицах.

— Позвольте познакомить вас с моим новым компьютером, — вмешался Смит, краем глаза следя за происходившим на мониторе. Выдвинув ящик стола, он достал из него пузырек с таблетками, проглотил несколько штук и запил минеральной водой из стакана.

Таблетки красного цвета, заметил Римо. И поморщился.

— Новый компьютер? — переспросил он.

— Президент настоял, чтобы наша оперативная система была приведена в соответствие с современными стандартами. Признаюсь, вначале я воспринял это без энтузиазма, но теперь — сами видите...

— Вижу, что будет беда, — мрачно изрек Чиун.

— И я, — присоединился Римо.

— Это почему? — удивился Смит.

— Я же говорю, вид у вас просто жуткий, — ответил Римо, огибая стол. — Ну-ка, все-таки поглядим, что это за штуковина.

Смит указал на монитор. На экране зеленый курсор носился, как бешеный, выхватывая, копируя и сбрасывая в память огромные куски текста.

— Посмотрите, ну разве это не восхитительно? Она сама выбирает и обрабатывает нужные мне фрагменты. Представляете, сколько это экономит времени!

— Если она действительно так его экономит, — заметил Римо, выдвигая из стола ящик с лекарствами, — почему тогда у вас такой вид, будто вы сидели здесь безвылазно по крайней мере с шестьдесят первого года?

— Конечно, эта система требует несколько больше времени для подробного знакомства с ней. Но как только эта стадия будет пройдена, мне просто не придется работать!

— А куда девалась ваша секретарша?

— Временный отпуск. Она подслушивала мои разговоры с Кванти — и это меня не совсем устраивало.

— Она же управляла за вас всем санаторием.

— Кванта теперь делает и это.

— Что ж у нее такой безобразный вид?!

— Форма разработана специально, чтобы ускорить передачу информации между схемами. Конечно, не слишком эстетично, но...

— “Не слишком” — это не то слово. Нечто подобное, наверное, оставалось на лесной полянке после пира бронтозавров.

— Перестаньте, Римо. Она же может услышать вас!

— Она? — Вдруг Римо заметил, что конец резиновой кишки, которую они с Чиуном видели в приемной, исчезает под столом Смита.

— Смитти, а это зачем?

— Это... гм... это для удобства.

— Похоже на... знаете, такую штуку, которую пилоты берут с собой на длительные задания, когда негде помочиться, — прокомментировал Римо. — Как она у них называется, Чиун?

— Ты меня о чем-то спрашиваешь? — осведомился Чиун. Стоя у стола, он пристально разглядывал коричневую башню “Квантума”. — А видеть нас оно может?

— Да. Вот в этом квадратном окошке — видеосенсоры.

— Мочегонное! — с изумлением воскликнул Римо, доставая из ящика стола пузырек с красными таблетками. — Смитти, это же мочегонное! У вас что, с этим проблемы?

— Разумеется, нет. Я просто пытаюсь сэкономить свое время.

— Но ведь до туалета два шага. Вам что, сходить отлить некогда?

— Выбирайте выражения, Римо, — Смит поморщился. — К такого рода... терминологии она не привыкла.

— Опять “она”!

— Если это компьютер-женщина, — рассуждал вслух Чиун, — то как же должен выглядеть компьютер-мужчина?

— Почему вы не спросите об этом меня, Мастер Синанджу?

Чиун невольно отступил назад.

— О машина, ты знаешь меня?

— Да, — вы Чиун, последний Мастер Синанджу. Молодой человек с европейской внешностью — Римо Уильямс, ваш преемник и ученик. Вы — оперативные сотрудники КЮРЕ с правом уничтожения враждебного Америке и свободному миру элемента. С использованием нетрадиционных методов.

— Ты слышал, Римо?! — возопил Чиун.

— Да, эта штука все про нас знает.

— Мало того, она заявила, что я не уважаю традиций. Услышать такое от низшего существа, да еще женского пола! — Чиун воинственно выпрямился. — О, Император, эта машина обладает сведениями, опасными для нашего дела. Должен ли я немедленно истребить ее?

— Нет, нет, — поспешно ответил Смит. — Собственно говоря, “Квантум-3100” — новый член нашей организации. Все, что знаем мы, знает и она.

— А это что? — Римо указал на лежавший на столе Смита сверток в цветастой обертке, перевязанный яркой ленточкой.

— О, совсем забыл. Это для вас с Чиуном.

Лицо Римо расплылось в растерянной улыбке.

— Ну, Смитти... Даже не знаю, что сказать. Первый раз на моей памяти мы получаем от вас рождественские подарки. А я-то ломал голову, чего ради вы обвешали вашу новую игрушку мишурой?

Взяв сверток, Римо принялся его разворачивать. Этому всячески мешал Чиун, который, немедленно оказавшись подле Римо, хватал его за руки, причитая: “Дай посмотреть! Ну, дай посмотреть!”

— Погоди же минутку, папочка. Сейчас все увидишь!

— Один — вам, один — Чиуну, — пояснил Смит.

Внутри свертка оказалась простая картонная коробка; когда Римо, открыв, заглянул в нее, лицо его вытянулось.

— Это шутка такая?

— Какая? Что там? — наседал Чиун. Вместо ответа Римо протянул ему коробку. В коробке что-то гремело, перекатываясь.

— Ух ты, — просиял Чиун. — Как красиво. А что это?

— Это фруктовые конфетки, папочка, — мрачно пояснил Римо. — Прозрачную коробочку видишь? Поднимаешь крышечку, конфетка — тебе в ладонь... и можешь сразу нести ее к унитазу.

— Ваша щедрость не знает границ, Император, — по-прежнему сияя, Чиун неистово кланялся.

— Чиун, ты, наверное, совсем спятил? Если только мы попробуем съесть хотя бы одну из них, все эти фруктовые концентраты и консерванты убьют нас на месте!

— Без сомнения, — согласился Смит.

Римо и Чиун изумленно на него уставились.

— Все дело в том, что фруктовые конфеты — лишь маскировка.

— Тогда что же это? — хмуро спросил Римо. Он заметно погрустнел. Римо был сиротой, и рождественские подарки до сих пор немало для него значили...

— Это карманная система связи. Стоит только мне нажать эту кнопку... — Смит нажал что-то под столом.

Коробки с леденцами в руках Римо и Чиуна начали издавать мелодичное бибиканье.

— Какая прелесть! — едва не захлопал в ладоши Чиун. — Музыкальная шкатулка.

— Дудка хренова, — настроение у Римо явно не поднялось.

— Называй как хочешь, — отмахнулся Чиун. — Послушай, какая чудесная музыка! Она напоминает мне корейские свадебные песни.

— Вот это точно, — угрюмо кивнул Римо, швыряя свою коробку на стол.

— Пожалуйста, осторожнее. Устройство стоит немалых денег.

— Обычной автомобильной сигнализации, Смитти, было бы вполне достаточно. И ее не было бы нужды маскировать под конфетки.

— Это не обычная сигнализация. Во-первых, работает она через спутник, с ее помощью вы можете вызвать меня из любой точки планеты. Видите? — Смит нажал кнопку на крышке, и дно коробки отвалилось, явив взору Римо динамик и кнопку рядом. — Вы нажимаете кнопку — я слышу вас. Отпускаете — и слышите то, что я вам отвечаю. Звук, который издает устройство — сигнал, что вам необходимо связаться со мной. Продолжительный звук — вот такой, — Смит нажал под столом другую кнопку, — извещает о том, что вам необходимо немедленно вернуться в “Фолкрофт”.

— Значит, это не музыкальная шкатулка? — С лица Чиуна медленно сходило счастливое выражение.

— Устройство также является источником постоянного сигнала, по которому я всегда могу определить ваше местонахождение. С этого момента между нами будет постоянная связь. Подумайте сами, Римо. Больше вам не придется тратиться на телефонные звонки и запоминать шифры.

— А конфетки-то для чего?

— В случае, если вы оказались в плену и существует опасность того, что из вас вытянут могущую нам повредить информацию, вы открываете коробку и глотаете одну из конфет.

— Не хотите же вы сказать...

— Совершенно верно. Яд. Смерть мгновенная. Никаких ощущений. Ампулу с таким же веществом я ношу на себе с того самого дня, как была основана наша организация.

— Может, он повредился в уме? — шепнул Чиун Римо.

— Уж по крайней мере переработал.

— Но это, — миролюбивым тоном закончил Смит, — всего лишь мера предосторожности.

Одарив шефа деревянной улыбкой, Чиун снова шепнул:

— Одно то, что он думает, будто Мастера Синанджу можно взять в плен — а тем более выведать у него секреты, — доказывает, что Император серьезно болен.

Римо кивнул.

— Но лучше пока соглашаться. — Взяв со стола коробочку, он помахал ею перед лицом шефа. — Спасибо, конечно... но если вы думаете, что Чиун или я прибегнем когда-нибудь к этим дурацким таблеткам, вы плохо изучили нас за прошедшие двадцать лет. Самоубийство не в наших правилах.

— Идея, в общем-то, принадлежала президенту, — пожал плечами Смит.

Он уже несколько минут не смотрел на монитор, и взгляд его понемногу становился более осмысленным. Римо решил, что шефа нужно отвлечь беседой.

— А как продвигаются поиски? — спросил он.

Смит вздохнул:

— Ах, если бы эту систему можно было установить у нас много лет назад... Тогда к сегодняшнему дню мы, возможно, уже вычислили бы противника. А пока я, по совету Чиуна, обрабатываю досье на глав всех государств, могущих по какой-либо причине иметь зуб на Америку.

— Как я и предполагал, список, видно, длинный.

— Слишком. Но только два из представленных в нем государств обладают технологическими возможностями для запуска такого снаряда через океан — Китай и Советская Россия. Однако никто из них в последнее время не выказывал признаков оживления военной деятельности, будь то на их территории или где-нибудь в союзных им африканских странах. Хотя версия о том, что запущен снаряд был из Африки, представляется мне все менее вероятной. Объект летел с такой скоростью, что его не засек даже радар. В общем, загадка.

— А нам, значит, сидеть на этих бибикалках и ждать?

— Боюсь, что так, — развел руками Смит.

— Знаете что, Смитти? Может, спустимся все в столовую? По-моему, вам бы не мешало как следует поесть.

— Как только я подумал об этом — благодаря вам — сразу понял, что крайне голоден. Странно, что я не чувствовал этого раньше. — Смит поднялся со стула, и в это время зазвонил телефон.

— Президент, — покачал головой Смит. — Ладно, узнаю, чего он хочет.

К изумлению Римо, из ящика стола Смит извлек не привычный красный телефон без диска, а вполне современный аппарат. Отметил он и отсутствие провода.

— Беспроволочный телефон, — Чиун, очевидно, припомнил любимые телевикторины.

— Беспроволочными бывают телеграфы, папочка. А это радиотелефон. Не путай, пожалуйста, с радиоприемником.

— Не понимаю, — бормотал тем временем Смит, — это самый надежный и современный аппарат. Отказать он попросту не может.

— Вы нажали клавишу не той линии, — зазвенел мелодичный голосок Кванти. — И, кроме того, забыли, сняв трубку, нажать на кнопку.

— Ах да, конечно. Вы правы, как всегда. Благодарю вас.

— Благодарю вас? — в который раз удивился Римо. Это же машина. Чего ее благодарить?

— Могу я соединить вас с президентом? — спросила Кванти.

— О, если вам не трудно.

— А поесть чего-нибудь нам не закажете? — скептическим тоном осведомился Римо.

— С удовольствием, — отозвалась Кванти, в то время как кнопки на телефоне Смита начали сами по себе нажиматься в нужной последовательности.

Телефон звякнул еще раз, и Смит снял трубку.

— Да, мистер президент. Простите, прервалась связь. Я все еще привыкаю к новому телефону.

Во время наступившей паузы лицо Смита из зеленоватого постепенно становилось мертвенно-бледным.

— Что? Когда? И куда нацелено?

Снова пауза.

— Да, высылаю их. Но, разумеется, они прибудут слишком поздно... Да, как только узнаю хоть что-нибудь.

— Что случилось? — спросил Римо, когда разговор закончился.

— НОРАД засек новое КРУ. Движется по направлению к Нью-Йорку.

— Только не это! — Римо застонал. Чиун же только пожал плечами.

— Чего вы оба вдруг растревожились? Оно не причинит вреда, как и два предыдущих.

— Если упадет в Центральном парке — да. А если на Манхеттене? Там, где бы оно ни упало, разрушения будут адскими. А уж жертвы...

— Немедленно вызываю сюда вертолет! — Смит потянулся к селектору.

— Вертолет корпуса морской пехоты уже на пути сюда, доктор Смит, — нежно сообщила Кванти.

— Но как?..

— Я заранее угадала ваши намерения.

— Смитти, а почему бы вам с нами не проехаться? — неожиданно предложил Римо.

— Вы же знаете, что никто не должен видеть нас вместе.

— Ну ладно... раз уж ждать этот чертов вертолет, то почему бы не подождать в столовой? — снова предложил Римо, глядя на экран монитора, на котором светился ярко раскрашенный земной шар. Над Атлантикой быстро двигалась мигающая зеленая точка. Новое послание неизвестного противника. КРУ.

— Маршрут передвижения снаряда, доктор Смит.

— О, благодарю вас. Это весьма кстати, — Смит снова уставился на экран.

— Мы свяжемся с вами, Смитти, — помахал Римо.

Смит не ответил. Он не мигая смотрел на экран, напоминая пожилого зомби из третьесортного фильма ужасов.

Когда они вышли из здания санатория, Римо зябко поежился.

— Что-то я волнуюсь за Смитти.

— Он так много работает.

— Слишком много. Смотри, что я нашел у него в столе. — Римо извлек из кармана коробочку с красными пилюлями.

— Ты говорил, это... мочегонное?

— Никакое это не мочегонное. Это амфетамины.

— Он и так все время пьет этот свой...

— Аспирин.

— Вот, вот. Аспирины, амфетамины — какая разница?

— Они могут убить его. Или еще хуже — мозгами тронется.

— Они у него такие еще с рождения. Как у всех белых.

— Ладно, про амфетамины я тебе по дороге объясню, сказал Римо, услышав в воздухе знакомое кваканье приближающегося вертолета. — Эй, ты что это делаешь?!

Чиун сжал переговорное устройство, замаскированное под коробку с конфетами, в руке так, что через секунду от него осталась только белая пластмассовая пудра.

— Эту мерзость я не стану носить на себе.

— А если Смит вдруг захочет с тобой связаться?

— А твоя осталась при тебе?

— Да.

— Тогда я назначаю тебя официальным помощником Мастера по связи с Императором.

— Благодарствую, — сухо ответил Римо.