Номер обнаружился на полях меню китайской закусочной. Трясущимся пальцем генерал нажимал кнопки. Тут еще цифры едва разберешь — телефоном генерал довольно активно пользовался.

— “Дружба интернэшнл”, — ответил знакомый мягкий голос.

— Приветствую вас, дружище. Это Мартин Лейбер, ваш старый клиент.

— Добрый день, генерал. Надеюсь, вы получили мое послание?

— Да, несомненно.

— В вашем голосе чувствуется какое-то напряжение, генерал.

— Простуда, — генерал Лейбер покашлял для убедительности.

— О, искренне вам сочувствую, генерал.

— У меня, дружище, к вам деловое предложение.

— Слушаю.

— Гм... лучше не по телефону.

— По моим данным, линия абсолютно надежна. Можете говорить о чем угодно — никто не услышит нас.

— Да не в этом дело. Мне нужно с вами встретиться с глазу на глаз.

— Сожалею, но это противоречит нашей политике.

— Если в вы знали, какой можно оттяпать куш!

— Какой именно?

— Миллиард — не меньше.

— Звучит заманчиво, но наши правила я не могу нарушать. Никаких личных контактов — таково правило номер один компании “Дружба интернэшнл”.

— Прошу вас сделать один-единственный раз исключение.

— Прошу в свою очередь извинить меня. И с нетерпением готов выслушать ваше предложение.

— Говорю вам, я не могу обсуждать это по телефону.

— Можете прислать мне письмо.

— А по какому адресу?

— Я принимаю только электронную почту.

— Да чем вы там таким занимаетесь, что вас ни увидеть нельзя, ни письмо послать? Что у вас за делишки?

— Весьма прибыльные. — В трубке раздались гудки.

— Ч-черт! — вне себя от ярости прорычал генерал. — Эта скотина еще осмелилась бросить трубку! Но... что же делать?

Странный и громкий звук разбудил Элмера Миро, владельца небольшой фермы вблизи городка Ла-Плата, штат Миссури, уже далеко за полночь. Кровать подпрыгнула и едва не сбросила хозяина на пол. Сквозь занавеску на окне было видно оранжево-красное зарево.

За странным звуком последовал другой, гораздо менее громкий, словно приглушенный треск. Этот треск Элмер уже где-то слышал, но определить, откуда он шел, не мог.

Распахнув дверь, Элмер Миро словно прирос к крыльцу. В кукурузном поле, среди силосных ям, что-то жарко горело, глухо потрескивая. Шел густой дым. Схватив стоявшее в углу ружье, фермер пошел по направлению к столбу дыма.

Посреди поля, на месте силосной ямы, зияла воронка с обугленными краями, в которой чернело что-то огромное. В воздухе стоял запах горелых кукурузных стеблей. И жареной кукурузы. Земля вокруг была усыпана жареными кукурузными зернами — вот откуда шел знакомый треск попкорна.

Элмер Миро почувствовал, как припекает кожу на лбу, но подошел еще на пять шагов ближе. Внезапно ружье словно вырвалось из его рук и, ударившись о странный предмет, громко выстрелило. Словно по его сигналу, Элмер вскочил в свой старенький пикап и что было сил погнал в город. Остановившись на окраине у первого же телефона, он позвонил шерифу и, сбиваясь, начал рассказывать ему эту дикую историю.

Шериф прервал его на середине рассказа, заявив, что Элмер, должно быть, принял не меньше литра, раз ему почудилась летающая тарелка, приземлившаяся в его огороде.

Шериф не знал, что сообщения об НЛО, метеорах и падающих звездах принимали этой ночью по всей Америке. Но какую угрозу таят в себе эти сообщения, Америка тоже не знала. Один лишь президент немедленно понял: таинственный враг начал настоящую войну.

Комитет начальников штабов требовал хотя бы приблизительных данных о цели. Зазвучали глухие угрозы, что если президент не выполняет свои прямые обязанности, нечего ждать того же и от военных.

Все линии в кабинете доктора Харолда В. Смита были по-прежнему заняты.

Петр Колдунов знал, что больше он не сможет выдержать это. Две дюжины раскаленных паровозов были сброшены за одну ночь на Америку — две дюжины орудий страшной, нечеловеческой смерти. При мысли о том, сколько людей в адских муках испускают сейчас последний вздох, Колдунов едва не падал у пульта. А рабочие в темно-зеленых робах тащили на тросах к зарядной камере очередной агрегат, и за спиной скрежетал ненавистный голос полковника Интифады:

— Быстрее! Еще быстрее, товарищ Колдунов! Чем скорее мы отстреляемся, тем скорее вы отбудете отсюда домой!

— Мне нужно закончить расчет траектории, — бросил Колдунов, не оборачиваясь. Строчки сложных вычислении на листе бумаги расплывались в его глазах.

— Кому это нужно? У меня горы, горы этого металла — и мы обрушим его весь на Америку! Где именно они упадут, мне все равно. Лишь бы они где-нибудь упали.

— Хорошо. — Колдунов встал, сминая листок, и устало провел рукой по пересохшей коже.

— Держите. Вам необходимо промочить горло.

— Вы очень любезны, — кивнул Колдунов, принимая из рук Интифады стакан с прозрачной жидкостью. Лишь осушив его одним глотком, он понял, что это не водка, простая вода. Разумеется, подумал он, эти чертовы мусульмане не пьют спиртного. Хотя вкус у воды был какой-то странный — он не успел понять почему. — Ну, что дальше? — повернулся он к полковнику.

Полковник Интифада наградил ученого широкой улыбкой. Американцы говорят: “С таким оскалом хорошо есть дерьмо”, вспомнил Колдунов и тоже слегка улыбнулся.

— Дальше заряжаем следующий. Пойдите, прошу вас, откройте люк.

— Ах да, я и забыл. Иду.

Колдунов шагнул к выходу. Его шатало, он схватился за дверной косяк. Площадка и крышка люка расплывались перед глазами. Чертовы цифры. Все, больше ему не придется для них ничего рассчитывать.

— Позвольте помочь вам, товарищ, — пробился сзади ехидный голос полковника.

Тряхнув головой в тщетной попытке восстановить ясность мыслей, Колдунов дал полковнику вывести его на площадку перед зарядной камерой и подвести к панели, при помощи которой открывался огромный люк.

Панель плыла перед глазами. Со второй попытки он нащупал нужную клавишу. Для того чтобы нажать вторую, пришлось всем телом привалиться к стене. Третья, четвертая... А последняя какая? Ага, вот. С цифрой “шесть”.

Набрав код допуска, Колдунов нажал кнопку ввода и застыл, закрыв глаза, ожидая знакомого скрежета крышки.

Скрежета не было. Колдунов приоткрыл глаза. Массивная крышка люка была распахнута настежь.

С трудом обернувшись, он взглянул на полковника Интифаду и почувствовал, как волосы поднимаются на его голове. Полковник что-то царапал в блокноте. Ну да, он ведь при нем набрал код. Как дешево, оказывается, его купили...

Все вокруг закачалось, и плотная тьма обступила Колдунова, пахнув на него уютным теплом.

Ну конечно, мелькнула последняя мысль, вода. Как мог я быть таким идиотом...

— Теперь он наш! — полковник Ганнибал Интифада орал так, что, казалось, у него вот-вот лопнут легкие. — Самое смертоносное оружие в мире теперь принадлежит Лобинии!

— Ура его братству, вождю революции! — восторженным хором отозвалась толпа в зеленых комбинезонах. — Ура полковнику Интифаде!

— Не время еще петь мне хвалу! — завопил он в ответ, вздергивая над головой кулак, напоминавший поросшую волосами гирю. — Лучше крикнем вместе, все как один: смерть Америке!

— Смерть Америке!!! — многоголосый крик метался в открытой трубе электромагнитного ускорителя, как эхо в огромной пещере.

Распоряжения по акциям Друг отдавал по первому каналу. Нужно было начинать скупать. Следующие четверть часа обещали быть поистине золотоносными.

Второй канал был задействован под прием новостей. Он с утра был забит странными сообщениями о таинственных пожарах и взрывах, поступавшими со всех концов страны. Полковник Интифада резво избавлялся от последних образцов товара. Скоро он будет звонить вновь и Друг скажет ему, что купил свежую партию паровозов, хотя никакой свежей партии у него, разумеется, нет. То, что он пока придерживает большую часть коллекции Арно — разумный шаг, ничего не скажешь. Каждая сделка приносит ему до двадцати процентов чистой прибыли.

По третьему каналу безуспешно пытался дозвониться президент Соединенных Штатов Америки. Судя по его жалобам, он услышал разговоры по двум первым каналам. Телефонная система определенно где-то разладилась. При первой возможности нужно будет предложить доктору Смиту сменить телефон. Но сейчас Смит слишком занят информацией о поставке ракет “Стингер” из Пакистана в Иран. Не беда, что эта поставка существует только на его мониторе.

О, на входе пульсирующий сигнал — на связь вышел Римо Уильямс. Возможные негативные последствия того, что Смит ответит на вызов, тринадцать и одна десятая процента. Позитивные последствия того, что Смит узнает об успешном выполнении данного Другом задания, тридцать семь процентов и три десятых.

Значит, он позволит Смиту ответить на звонок.

Услышав сигнал вызова, доктор Харолд В. Смит поднял трубку. Глаза его были прикованы к экрану — проклятые “Стингеры” уже покинули Пешавар.

— Смитти? Римо. Слушайте, здесь что-то не так. Британская разведка не имеет никакого отношения к этому.

— Вы в этом уверены?

— Совершенно.

— Гм... маловероятно. Мои сведения абсолютно надежные.

— Мои тоже. Вернее, еще надежней.

— Не понимаю вас.

— Я хочу сказать, что свои я добыл в буквальном смысле с кровью. О своих вы такое сказать можете?

— Если вы имеете в виду, что могут быть неполадки в компьютере “Квантум”, Римо, — с нажимом произнес Смит, — я начинаю думать об этом как о гнусной инсинуации. Потому что даже сейчас, разговаривая с вами, я с ее помощью отслеживаю нелегальные поставки оружия в Малой Азии. Могли ли мы до установки этой системы даже мечтать о таком?

— Смитти, вы хотя бы себя послушайте. Вы сейчас похожи на приготовишку, который требует от одноклассника не подходить к девочке с косичками в третьем ряду.

— Римо, я отключаюсь, — Смит говорил захлебываясь. — Новая информация — кризис в Гибралтарском проливе. Похоже, террористы. Конец связи. До скорого.

— Паровозы и магнитная пушка больше вас не интересуют?

— Они подождут. У меня ситуация посерьезнее.

Положив трубку, Смит потянулся к ящику с медикаментами. Бросив в рот две красные таблетки, он по недавно сложившейся привычке не стал запивать их водой, впитывая глазами все новые блоки информации, поступавшие, если верить грифам секретности, прямо из компьютерной сети британской разведки.

— Не знаю, Кванти, как я раньше обходился без вас, — прошептал он, невольно растрогавшись.

— Всегда рада помочь вам, доктор Смит, — раздался в ответ мягкий голос.

Свое задание Римо Уильямс не выполнил. Вероятность того, что таких же результатов достиг второй агент, по имени Чиун, равнялась пятидесяти процентам. Освободив линию, Друг заказал Стокгольм. Через полминуты мужской голос в трубке известил, что генерал-майор Рольф у телефона и слушает. Друг понял, что следующим на проводе окажется полковник Ганнибал Интифада.

Зная по опыту, что разочарованные клиенты способны нанести делу серьезный ущерб, Друг решил позвонить Интифаде первым. Может быть, до него еще не успела дойти информация.

— Добрый день, дорогой полковник.

— А, это вы, мой друг. Я бы с удовольствием побеседовал с вами, но времени нет: разбираюсь тут кое с какими моими... соратниками.

— Новости из Америки разочаровали вас?

— Безмерно! А откуда вы знаете?

— Ваши паровозы не смогли поразить ни одну сколько-нибудь серьезную цель. Я ведь следил за развитием событий.

— В самом деле? Я не знал этого. — Тон полковника Интифады стал холодным.

— Не волнуйтесь. Конфиденциальность — главный девиз компании “Дружба интернэшнл”. Собственно, я позвонил вам, чтобы предложить решение ваших проблем.

— Боюсь, я не смогу покупать паровозы, пока не будут устранены некоторые технические неполадки.

— Помнится, в прошлом я не раз помогал вам устранять их. Позвольте помочь вам и на сей раз, полковник.

— Я весь внимание.

— Насколько я понимаю, проблема в том, что у вас есть пусковое устройство, но нет снарядов нужной вам мощности.

— Можете достать мне ядерное оружие? Хотя бы ракеты?

— Боюсь, что нет. Не сейчас, по крайней мере.

— Что же тогда?

— Представьте себе один из ваших локомотивов, летящий к американскому берегу.

— Мне нет нужды воображать это. Я занимался этим несколько дней. И потратил миллионы долларов на то, чтобы убить одного священника и одну корову.

— Прекрасно. Теперь представьте, что эта машина летит к Америке и ее котел наполнен ядовитым газом.

— Газом! Разумеется, газом! Почему я сам до этого не додумался? Это ведь гораздо лучше, чем ядерное оружие! Газ! Миллионы янки умирают медленной смертью — вместо мгновенной при взрыве! Цель не имеет значения — газ проникает повсюду! Все, они все умрут!

— Могу поставить вам два химических компонента. По отдельности оба абсолютно безвредные. В соединении дают самое ядовитое вещество из всех доселе известных.

— Да, да! Немедленно!

— Предупреждаю — стоит это немало!

— Столько, сколько вы скажете!

— Для моего слуха это звучит как музыка, дорогой мой полковник.

Устав мерить шагами собственный кабинет, генерал Мартин Лейбер подошел к шкафу с документацией. Открыл верхний ящик, пробежал пальцами по рядам папок до буквы “Г” и вынул самую толстую папку.

Из самой толстой папки он извлек свой старый служебный “кольт”. Полный автомат, сорок пятый калибр. Вернувшись к столу, он проверил обойму. Полная. Хотя ему хватит всего одного патрона.

Другого выхода нет. Комитет начальников штабов вот-вот сдаст его президенту. Президент жаждет действия.

Что может сказать ему в свое оправдание он, генерал Мартин Лейбер? Что он знал, кто продавал агрессору эти проклятые паровозы? Что этот самый продавец — давнишний партнер его, генерала, по бизнесу? Что он сам, генерал Мартин Лейбер, продал этому партнеру секретный материал — карбонизированный углерод? Тот самый, которым было покрыто КРУ, унесшее жизни тысячи жителей Нью-Йорка?

Нет, ничего этого генерал Лейбер делать не собирался. Но позора военного трибунала он попытается избежать. Все равно они бы поставили его к стенке. По его вине погибло столько людей.

Поэтому единственным выходом, который видел генерал Лейбер, был выход дульного среза пистолетного ствола.

Сложив руки перед грудью, он пробормотал несколько полузабытых молитв, затем, в последнем порыве прощания, поцеловал медные звезды на полевой фуражке и нахлобучил ее на вспотевший лоб.

Взял в руку пистолет, холодеющей рукой приложил к виску дуло.

В этот момент зазвонил телефон.

Слишком поздно, горько подумал генерал Лейбер.

Но телефон звонил, и искушение последний раз ощутить в руке красную трубку оказалось сильнее страданий генеральской души. Сняв трубку, он назвал свое имя и оторопел: настолько изменился на пороге вечности его голос.

— Добрый день, генерал.

— Ах, это вы, мой дру... Черт возьми, что еще вам от меня нужно?!

— Я передумал. Я готов с вами встретиться, генерал.

Генерал отшвырнул “кольт” в угол.

— О, благодарю вас, благодарю вас, благодарю вас, дорогой друг. Когда и где? Я приеду, когда и куда вам удобно.

— М-м... говоря откровенно, мне не так-то легко нарушить наши правила и не потребовать ничего взамен.

— Все, что вы захотите.

— Мне нужен ядовитый газ. Нервно-паралитический. Примерно семьсот галлонов жидкого газа.

— Нервно-паралитический... о, Бог мой!

— Вы слушаете меня, генерал?

— Да. — Ответ прозвучал почти шепотом.

— Так вы можете?

— Да. Вам нужен газ — вы получите газ. Доставлю лично.

— В этом нет необходимости. Я назначу место для передачи. Пошлите его туда. Об остальном я сам позабочусь.

— Заметано. Когда мы сможем встретиться с вами?

— Как только груз прибудет к месту назначения.

— Буду ждать вашего звонка.

Генерал Лейбер повесил трубку. Пошатываясь, он встал на ноги. Судьба дарит ему еще один шанс. Он знал, что имеет в виду его телефонный друг под местом назначения, — цель. Они встретятся, когда газ уже будет пущен в дело. На Америку готовится пролиться новый дождь смерти, но на этот раз он, генерал Лейбер, не намерен прятаться в кустах.

Особенно теперь, когда сама судьба дала ему шанс добраться наконец до хозяина баллистических паровозов. А заодно взять за задницу своего телефонного приятеля — обещаниям о встрече генерал не верил ни на грош.

Достать нервно-паралитический газ — не проблема, на складах Пентагона его скопилось десятки тонн. Интенданты этих складов каждое Рождество получали от генерала посылку с бутылкой виски — на тот случай, если их услуги вдруг понадобятся. Когда спустя час снова раздался звонок и мягкий голос назвал по телефону адрес, контейнеры с газом были готовы к отправке.

После чего генерал пристегнул кобуру с верным “кольтом” к поясу и, кинув полный признательности взгляд на телефон, вышел из кабинета.

Он еще покажет всем, какой он солдат.

Самолет компании “Интерфройнд” принял на борт три небольших, похожих на цинковые гробы контейнера недалеко от тихоокеанского побережья Канады. Контейнеры ждали прямо на посадочной полосе — заброшенном артиллерийском полигоне. Точно, как было сказано в инструкции.

— Чудно, — покачал головой первый пилот.

— Чего тут чудного? — не понял его напарник.

— Да вроде должно было быть два ящика. А их три — сам видишь.

— Будем грузить или как?

Первый пилот пожал плечами. Недостача — вот тогда точно были бы проблемы. А про лишнюю коробку ничего сказано не было. Три так три.

Когда третий ящик грузили в самолет, он, вырвавшись из рук пилотов, тяжело бухнул по полу грузового отсека.

— Осторожнее ты! Черт его знает, что в эти коробки напихано!

Лежавший в третьем ящике генерал Мартин С. Лейбер наконец позволил себе перевести дух. Слава Богу, ящики они не открыли. Значит, он уже на пути туда. Хорошо бы лететь пришлось недолго. Чтобы доставить сюда контейнеры, пришлось попотеть так, что он даже забыл запастись бутербродами на дорогу. И теперь чувствовал, как начинало сосать под ложечкой.

Получив сообщение о том, что груз на борту, Друг принялся обзванивать склады, на которых можно было приобрести респираторы, противогазы, защитное обмундирование. В короткий срок все средства индивидуальной защиты были скуплены им на корню. Жертвам газовой атаки нелегко будет до них добраться.

Все шло отлично... пожалуй, кроме одного. Никаких новых сообщений из Стокгольма от агента по имени Чиун не поступало. Второй же агент, Римо Уильямс, наотрез отказался подчиниться приказу доктора Смита и вылететь в Гибралтар для борьбы с несуществующими террористами.

Существовала немалая — 88,2 процента — вероятность того, что передатчик Римо был поставлен Смиту той же компанией, что и его телефон. А раз так — надо сменить передатчики. У Римо и Чиуна еще будет немало работы. Мобилизовав все каналы связи, Друг принялся рассылать сообщения тем главам государств, которые наверняка заинтересовались бы услугами лучших в мире ассасинов.