Глава четвертая

Никто не знает, откуда взялись индейцы племени кантон. Просто однажды они вышли из клубящегося тумана, окутавшего остроконечные вершины гор. И первым же делом их вождь одолжил одеяло у испуганного пастушка-хопи, ставшего свидетелем их появления. Вождь объяснил, что не ожидал таких холодов в горах и что с первыми же лучами солнца одеяло отдаст.

Вождю так и не случилось вернуть одеяло, и оно стало первым предметом в длинном списке накопившихся за несколько веков вещей, которые индейцы кантон позаимствовали без отдачи, но с обещанием вернуть на следующий же день.

В ту первую ночь индейцы кантон расположились на территории разбитого кем-то лагеря и приготовили свою первую еду в посуде, подаренной добродушными навахо, из продуктов, полученных из того же источника. В последующие дни всем соседним племенам стало ясно, что индейцы кантон явились налегке — у них не было даже культуры или наследия, которое они могли бы назвать своим. Их вождь бормотал что-то нечленораздельное о «потерянном багаже» и большом количестве товаров, драгоценных металлов и камней, которые должны вот-вот прибыть, чуть ли не завтра, но они так никогда и не материализовались.

А индейцы племени кантон так и продолжали брать в займы, главным образом потому, что остальные племена не могли отказать. Индейцы кантон были такими обаятельными, улыбчивыми, всегда были готовы радостно засмеяться, прочитать стишок или спеть недавно позаимствованную у кого-то песенку. Недели складывались в годы, а индейцы кантон продолжали заимствовать материальную и духовную культуру соседей. Корзины они взяли у чако, плетение и гончарные изделия — у навахо, а великие анасази подарили им весь свой пантеон. Сами индейцы племени кантон только и делали, что грелись на солнышке. Похоже, простая жизнь шла им на пользу, и по прошествии нескольких веков племя продолжало расти и процветать.

Но однажды утром индейцы кантон исчезли так же таинственно, как и пришли. Только что были тут — и вдруг исчезли, растворившись в клубящемся горном тумане. Впрочем, несколько человек все же осталось. Их было не более полудюжины, оставшихся хранить великие традиции племени кантон. И среди этих шестерых находилась женщина, которой суждено было стать пра-пра-прабабкой Сэма Уолфши.

Сэм сидел на бордюрном камне у въезда на принадлежащую Гарри автозаправку и кидал камешки на потрескавшийся от зноя газон, время от времени поглядывая через плечо на лишенный сидений остов своего джипа.

Это был симпатичный парень лет двадцати пяти — двадцати восьми с продолговатым лицом. Кожа цвета меди плотно обтягивала острые скулы и выступающий подбородок. В добрых черных глазах играл озорной огонек. На плечи ниспадали несколько черных прядей, выбившихся из-под соломенной шляпы с растрепанными полями. На заправке не будет клиентов еще по меньшей мере недели три, и Сэм откровенно скучал. В его жилах так и бурлила кровь индейских предков, но он не мог следовать своим инстинктам.

Где они, былые времена, размышлял Сэм. Где горные пони и праздничные костры, потрескивавшие от дувшего из пустыни ветерка? Сэм вошел в здание конторы, намереваясь немедленно взять расчет и отправиться исследовать неведомую и дикую природу. За прилавком сидел дядя Гарри и читал газету.

— Ну, что ты задумал на этот раз, олух царя небесного? — ласково поинтересовался дядя.

— Понижешь, дядя Гарри...

— Может, хочешь уйти? Так вот твое жалованье. — Старик порылся в кассе, извлек оттуда несколько банкнот и помахал ими перед носом у племянника. — В мире есть прекрасные места. Молодой человек мог бы легко найти там работу, если бы захотел.

Сэм сглотнул.

— Вообще-то я хотел узнать, нельзя ли мне взять взаймы баночку «кока-колы».

Улыбка надежды на лице дяди увяла, и он убрал банкноты обратно в ящик.

— Никчемный ты человек, — пробормотал он. — Самый дрянной индеец из всех, кого я знал: соображаешь туго, к тому же трус до мозга костей. Можешь заблудиться в трех соснах. Господи, да от слепого и то было бы больше проку, чем от тебя!

— Дядя, а как насчет «кока-колы»"?..

Гарри швырнул племяннику теплую банку.

— Убирайся отсюда, — прорычал он.

Сэм Уолфши отправился обратно к своему бордюрному камню и уселся там. Еще одна попытка обрести свободу не удалась. Ладно, решил он, человек должен быть верен своей семье. Особенно если семья поддерживает его материально. Он сделал большой глоток теплой газировки и закрыл глаза. Все не так плохо, подумал он. Неплохой денек для работы над загаром.

С того самого момента, как они покинули мотель в Санта-Фе, Чиун не переставал жаловаться.

— Ты невежа. Я воспринимаю это как оскорбление.

Римо сжал руль «шевроле» так, что побелели костяшки пальцев.

— Папочка, я уже сотый раз повторяю, что мы не можем до бесконечности сидеть в мотеле. Смитти не за этим нас сюда послал.

— Дурак! Император отправил нас сюда именно за этим. Если бы мы подождали еще несколько минут, нас навестила бы Мона Мадригал! А ты все испортил.

— Если честно, Мона Мадригал даже не подозревает о нашем существовании, а тем более о том, что мы здесь.

— Ха! А у меня на родине принято, что, когда приезжает Мастер Синанджу, вся деревня выходит приветствовать его.

— Но ведь Санта-Фе — это не Корея!

— Император будет очень недоволен. Он послал нас в эту бесплодную пустыню, чтобы преподнести мне в подарок Мону Мадригал. И теперь, так внезапно уехав, мы оскорбили его лучшие чувства.

— Смитти даже не знает, кто такая Мона Мадригал! — заорал Римо. — А по всей пустыне валяются трупы!

— Жалкая уловка, — вымолвил Чиун с подчеркнутым спокойствием, задвигав бровями. — Ты ведешь себя, словно слепой! О, зачем только я согласился взять белого ученика?! Ты же абсолютно ничего не понимаешь!

— Я понимаю, что мы должны отправиться в горы Сангре-де-Кристо, и этого достаточно, — упрямо гнул свое Римо. Вдруг машина лязгнула и чихнула. — Вот и все, если, конечно, эта развалюха нас туда довезет.

Тут раздался скрежет и треск: отвалилась выхлопная труба.

— Вот, видишь? — злорадно усмехнулся Чиун.

— Ну и что? Потеряли какую-то дурацкую выхлопную трубу.

Но едва он это произнес, как с колес слетели колпаки. В зеркало заднего вида Римо наблюдал, как они, лениво очертив несколько кругов, легли на дорогу где-то далеко позади.

— Вот-вот, — с торжествующим видом проговорил Чиун. — Этот автомобиль всего лишь подделка.

— Я бы назвал его несколько иначе, — процедил Римо сквозь зубы.

— У императора Смита и в мыслях не было, что мы поедем на нем. Автомобиль — это часть инсценировки. Нам следовало остаться в мотеле. Ясно как Божий день, что император хотел приготовить мне сюрприз.

— А для меня это вовсе не сюрприз. Нанял где-то рыдван за двадцать баксов, жалкий...

В этот самый момент руль отделился от своей основы и остался у Римо в руках. Вне себя от злости, Римо швырнул его на заднее сиденье и принялся манипулировать машиной, сунув пальцы в рулевой механизм. Было впечатление, что он настраивает радио.

Безжалостный Чиун хохотнул.

— Вот, видишь. Раньше надо было меня слушать. Мы должны немедленно вернуться в мотель. Может, Мона Мадригал уже там?

— Ни за что. Нам нельзя возвращаться, просто нужно найти другую машину.

Мотор чихнул. Римо нажал на газ. Машина судорожно рванулась вперед.

— Просто невероятно! — воскликнул Римо. — Счетчик топлива тоже не работает! Кажется, у нас кончился бензин.

Чиун сложил руки на груди.

— Может быть, ты еще раз скажешь мне, о талантливейший, сколь важна наша миссия?

— Попридержи свой сарказм. Не видишь, у нас неприятности. Интересно, а что там впереди? — Он прищурился. Вдалеке виднелось приземистое строение с двумя прямоугольничками на переднем плане. — Будь я проклят, — с облегчением воскликнул Римо, — если это не бензоколонка! Можно считать, нам повезло.

— Какое счастье, — пробурчал Чиун.

Римо подрулил к бензоколонке; им навстречу поднялся темноволосый паренек.

— Эй, у вас отличная машина, — сообщил он, просовывая руку внутрь и щупая обшивку сидений.

Римо раздраженно стукнул его по руке.

— Какая тебе разница! Просто залей полный бак.

— Хорошо, — приветливо отозвался молодой человек. — Я просто посмотрел, вот и все. А закурить у вас не найдется?

— Нет, — ответил Римо. — А где здесь поблизости магазин подержанных автомобилей?

— В ближайшей округе такого нет. А вы знаете, что у вас отсутствует рулевое колесо?

— Да у тебя прямо орлиный глаз.

— Я мог бы его приладить. Будет лучше нового, а вся работа займет каких-нибудь несколько секунд.

Римо взглянул на молодого человека: тот казался вполне искренним.

— А ты что, механик?

— Я индеец, — гордо ответил молодой человек. — Сэм Уолфши. А у вас нет случайно жевательной резинки?

— Нет, — раздраженно бросил Римо.

— И пары круглых резинок тоже не найдется?

— Это еще зачем?

— Полезная вещь, — пожал плечами Уолфши. — Никогда не знаешь заранее, где они могут понадобиться.

— У меня есть только деньги.

— А-а, — разочарованно протянул индеец.

— Я бы хотел купить карту местности.

— Это внутри, — объяснил Сэм. — Гарри поможет выбрать.

— Я пойду с тобой, — вмешался Чиун. — Пары бензина раздражают мой нос. — Он вылез из машины. — Из-за этих ядовитых испарений вряд ли я теперь доживу до рассвета. Умру, так и не повидав Мону Мадригал. И щедрый подарок императора пропадет даром. Конечно, возвращение в мотель могло бы сохранить мне жизнь, но не обращай на меня внимания, о Римо. В конце концов, чего стоит жизнь старика!

— Очень благородно с твоей стороны, Чиун, — откликнулся Римо, входя в контору.

За прилавком сидел тощий старик с руками, словно две засохшие французские булки, и читал газету. Одет он был в яркую цветастую рубашку; очки с толстыми стеклами съехали на самый кончик носа.

— Холодильная установка сломалась, — заявил он, подняв глаза на Римо — И починят только завтра.

Встряхнув газету, он снова погрузился в чтение.

— Я пришел не за льдом. Мне нужна карта.

— Карт нет. Их все взял взаймы Сэм.

— А зачем они ему?

— Бог его знает. Он же кантон.

Римо потряс головой.

— Кажется, я чего-то не понимаю.

— Ничего страшного. Хотите чего-нибудь еще?

— Мне нужна машина.

— Ничем не могу вам помочь. — Гарри перевернул газетную страницу. — Ближайший гараж по прокату машин находится в Санта-Фе.

— Вот, видишь, — прошипел Чиун. — Это судьба.

— А далеко отсюда горы Сангре-де-Кристо?

Гарри, прищурившись, посмотрел на потолок, где горели лампы дневного света.

— Трудно сказать: никогда там не был. А вот Сэм может знать. Он ведь кантон.

— Вы уже это говорили. Но что, черт побери, значит «кантон»?

— Это индейское племя, сынок. Они родом из окрестностей гор Сангре-де-Кристо. — Неожиданно старик широко ухмыльнулся и так хлопнул газетой об стол, что с носа слетели очки. — Знаете, что вам нужно?

— Да, — не задумываясь ответил Римо. — Нам нужна карта.

— Берите выше. Вам нужен проводник! Настоящий индейский следопыт! И у меня на примете есть один такой.

— Сэм? — без всякого энтузиазма спросил Римо.

— А кто же еще? — Гарри стукнул себя по колену и хохотнул.

— Нет уж, спасибо. Полагаю, он все же нужнее здесь.

— Ну, нет, черт меня побери! Я хочу сказать, — тут же спохватился он, — что сейчас мертвый сезон, так что могу одолжить вам его на пару деньков. Ну, решайте, мистер. Каково будет ваше слово? — В его глазах стояла мольба.

Римо подозрительно взглянул на него.

— Надо подумать.

Старик шумно вздохнул.

— Черт, — сказал он. — Так и знал, что ничего не выйдет. Понимаете, он мой племянник. Моя родная сестра вышла замуж за кантона, а когда она умерла, Сэм повис на моей шее. Это случилось двадцать шесть лет назад, и с тех пор никак не могу от него избавиться.

— А чем он плох?

— Он кантон до мозга костей, вот чем! — вдруг взвизгнул Гарри. — Они всю жизнь живут взаймы. Это у них в крови, и они ничего не могут с этим поделать. Но меня это сводит с ума. У тебя есть рубашка? А пылесос? Черт знает что? Были когда-нибудь в музее племени кантон? В нем нет ничего, кроме долговых расписок со словами «Я вам должен», причем некоторые из них датированы шестнадцатым веком.

— Вы хотите сказать, что Сэм — вор?

— Что вы. Боже упаси! — замахал руками Гарри. — Деньги его совершенно не волнуют. У него нет никакой собственности, и он не стремится ничем владеть. Но он сумеет выпросить взаймы даже зубы — прямо у вас изо рта.

— Что ж, у нас, похоже, нечего занимать, — задумчиво произнес Римо. — И, думаю, мы вполне можем взять проводника...

— Вот что я вам скажу, — прервал его размышления Гарри. — Забирайте Сэма, а бензин за мой счет.

— Ну, я даже не знаю...

— Мы согласны, — вмешался Чиун.

— Хи-хо! — издал Гарри победный клич и выскочил из-за прилавка. — Скажу Сэму, чтоб собирался.

Старик выбежал наружу, а Римо повернулся к Чиуну.

— Зачем ты это сказал? Ведь мы его совсем не знаем!

Чиун сложил руки на груди, убрав ладони в рукава кимоно.

— Все очень просто. Теперь у нас будет бесплатный бензин, и мы сможем вернуться в Санта-Фе. А этого Сэма предъявим императору и скажем, что именно он заставил нас покинуть мотель. Таким образом, император не обидится на наше отсутствие во время визита Моны Мадригал.

Римо покрутил пальцем у виска.

— Ну и шутки у тебя. Сроду не слыхал ничего более дикого.

— В общении с императором главное — найти к нему подход, — объяснил Чиун.

Вдруг с улицы донесся вопль, напоминающий крик раненого ястреба, и они выбежали наружу.

Кричал Сэм Уолфши. Он лежал на земле, раскинув ноги и бешено молотя руками; язык вывалился у него изо рта — это Гарри сдавил ему горло своими костлявыми лапами.

— Что здесь происходит? — спросил Римо, отдирая старика от молодого индейца. — А я думал, что он вам дорог.

— Проклятый, никчемный кантон! — вопил Гарри. — Я из кожи вон лезу, чтобы ты мог попытать счастья, а ты! Посмотри, что ты сделал с их машиной!

— Машиной? — переспросил Римо, оглядываясь на «шевроле», стоявший рядом с джипом.

— Ведь я же приделал рулевое колесо! — запротестовал Сэм.

Римо с изумлением заглянул внутрь. Руль действительно был на месте. Но сиденья, приборная доска, радио, прикуриватель, ветровое стекло, «дворники», дверные ручки, зеркало заднего вида и все четыре колеса перекочевали на джип.

— Быстро работает, — восхищенно заметил Чиун.

— Надеюсь, полиция покажет не менее хороший темп, — сказал Римо, поворачиваясь к Уолфши.

Индеец смущенно заморгал.

— Я просто взял взаймы несколько вспомогательных приспособлений.

Гарри схватился за голову и убежал.

— Вспомогательные приспособления! — бушевал Римо. — Это ты шины называешь вспомогательными приспособлениями?!

— Тише, не кричи, — остановил его Чиун. — У этого парня неплохие задатки.

— Как и у многих других ребят, сидящих в главной тюрьме штата.

— Римо, пораскинь хорошенько мозгами. Просто мы возьмем его машину.

Римо перевел взгляд со старца на джип.

— Папочка а это неплохая идея.

— Эй, послушайте, — озадаченно произнес Сэм. — Мы так не договаривались.

— Сейчас я тебе все объясню, — начал Римо тоном усталого учителя. — Или мы берем твою машину, или ты проводишь следующую пару лет в федеральной тюрьме. Ну, что ты на это скажешь?

С минуту Уолфши тупо смотрел на Римо, а потом широко улыбнулся.

— Похоже, ребята, вы только что наняли настоящего индейского проводника. — И он протянул им руку.

Не обращая внимания на руку, Римо указал на джип.

— Сядешь за руль, — коротко бросил он.

Уолфши залез в машину.

— Мы сможем доехать только до подножия гор, а дальше придется идти пешком, — радостно сообщил он.

— Так значит, ты бывал в этих горах?

— Честно говоря, нет. Мне рассказал об этом пару месяцев назад один турист. И одолжил мне ботинки, в которых я сейчас и хожу.

— Весьма немаловажный факт, — прокомментировал Римо.

— Отличный парень, — продолжал Уолфши. — Собирался проведать один старинный францисканский монастырь на самой вершине, а оказалось, что там кишмя кишат солдаты. Прогнали его.

— Солдаты американские?

— Наверно. Он не сказал.

Уолфши завел мотор.

— Погоди. Я должен позвонить, — остановил его Римо.

Гарри за своим прилавком так и сиял.

— Неужели в конце концов вы все же решили его забрать?

— Да. Где здесь телефон?

Гарри указал.

— Сделайте одолжение, выйдите на минутку, — попросил его Римо. — У меня очень личный разговор.

— Конечно-конечно. — Гарри хитро подмигнул. — Симпатичная маленькая подружка?

Римо вспомнил кислую, скорбную физиономию Харолда В.Смита и сказал:

— Не совсем.

Двадцать секунд компьютеры Смита жужжали и пищали, и Римо вскоре получил ответ.

— В горах Сангре-де-Кристо нет американских военных баз, — сообщил по телефону скучный голос.

— Это все, что меня интересовало. — Римо повесил трубку и направился к джипу. — Едем в монастырь. Нам куда?

— На север, — авторитетно произнес Уолфши.

Гарри, ликуя, махал им вслед, пока машина делала круг почета вокруг бензоколонки.

Римо расслабился.

— Хорошо, что мы взяли тебя с собой, — сказал он индейцу. — Было бы крайне неприятно потеряться в этих горах.

Чиун сделал еще один круг и пошел на третий.

— Думаю, пора кончать этот парад и уезжать! — рявкнул Римо.

— Конечно, — согласился Уолфши. — Вот только бы узнать одну вещь.

— Что еще?

— В какой стороне находится север?

Глава пятая

Хрупкая блондинка, застонав, схватилась за живот.

— Мне нужен доктор, — с трудом проговорила она сквозь сжатые зубы. — Вы должны мне помочь. Боюсь, это аппендицит.

Она хотела добавить что-то еще, но вдруг согнулась пополам от боли, тяжело дыша.

Тогда словно очнулась ее соседка. Днем сюда, в бывшую часовню, сквозь высокие окна проникал скудный свет, освещая глинобитные стены и грязный каменный пол. Женщины сидели небольшими группами, прижавшись друг к другу, чтобы согреться. У них были серые изможденные лица, лишенные всякого выражения; некоторые хранили следы побоев.

Консуэла Мадера подошла к блондинке. Белокурая девушка и Консуэла, вместе попав в это жуткое, гиблое место, одновременно пришли в себя. Когда сестры Консуэлы поняли, что родители и брат пропали и скорее всего мертвы, они были вне себя от горя. Но на их стенания явились стражники и набросились на девушек с дубинками и кулаками.

Консуэла быстро научилась скрывать свой страх и помогать остальным. Словно по безмолвному соглашению с прекрасной мексиканкой, юная блондинка по имени Карен помогала ей ухаживать за больными и утешать отчаявшихся. С самых первых дней, проведенных вместе, Карен и Консуэла стали преданными друзьями, готовыми друг ради друга на все.

— Что случилось, Карен? — Консуэла обняла блондинку за плечи и повела к стене. — Чем я могу помочь?

— Со мной все в порядке, — прошептала Карен. — Продолжай в том же духе и попытайся заманить сюда кого-нибудь из охраны.

Консуэла поняла ее с полуслова.

— Охрана! — закричала она. — Нам нужен врач! Эта девушка серьезно больна!

Карен застонала. Вцепившись в полы своего бесформенного халата, она прислонилась к стене и сползла на пол, мотая головой.

— Помогите! — крикнула она. — У меня внутри все горит!

Наконец Карен услыхала наверху какое-то движение: звук отодвигаемого стула, стук ботинок по кафелю пола. Затем на мгновение воцарилась тишина и послышалось металлическое звяканье ключа в замке.

Тяжелая дубовая дверь скрипнула, и Карен затаила дыхание. Идет, пронеслось у нее в голове. Он все-таки пришел.

Девушка опустила голову на грудь, а стражник в тяжелых ботинках тем временем шел через часовню к грубой глинобитной стене, где притулилась Карен. Остальные девушки расступились, освобождая ему дорогу и стараясь держаться группами. Консуэла принялась читать молитву.

Охранника звали Кейнс. Это был молодой человек с невыразительным лицом. Проходя мимо Консуэлы, он чуть замедлил шаг и непроизвольно облизнул губы.

Она такая красивая! — подумал он. Его бесцветные глаза остановились на ягодицах Консуэлы, и рука уже потянулась к ним, но вдруг замерла на полпути. Нет, она не такая, как все.

Консуэла единственная из всех вновь прибывших не боялась смотреть ему прямо в глаза. Без всякого страха она попросила у него бинты и воду для своих раненых товарок, а когда он принес, поблагодарила его. Она настоящая леди, думал Кейнс.

Не то, что эта белобрысая — она постоянно создавала массу проблем.

— В чем дело? — резко спросил Кейнс, подступая ближе к блондинке, которая никак не могла унять дрожь.

— Я заболела, — едва выговорила Карен.

Нахмурившись, Кейнс почесал за ухом.

— Дело в том, — пробормотал он, — что врачей здесь у нас нет. — Его глубоко посаженные глаза выражали неуверенность. — Правда, одни парень из охраны был когда-то фельдшером. Может, он вас посмотрит.

— О Боже, — застонала Карен и схватила Кейнса за руку, словно для того, чтобы удержать равновесие.

Стражник был вынужден сделать шаг вперед, чтобы не упасть. Нога в тяжелом ботинке сдвинулась с места, приклад висевшего на плече автомата стукнул его по спине.

— Чтоб ты сдох, — прошептала Карен и, опершись о стену, резко вскинула ногу, целясь Кейнсу в пах. Ошарашенный страж зашипел, словно проколотые кузнечные меха, а затем согнулся пополам, схватившись за уязвленное мужское достоинство. В этот момент ему на спину вспрыгнула Консуэла, обхватив своими тонкими ручками его бычью шею.

— Хватай оружие! — крикнула Карен. Оттолкнувшись от стены, она нацелилась головой в широкую и мягкую цель — живот.

Кейнс издал сдавленный стон и зашатался, но все же устоял на ногах. Сжав свой гигантский кулак, он обрушил его прямо в лицо маленькой блондинке.

Консуэла вскрикнула, увидев, как Карен свалилась на пол и из носа у нее брызнула кровь. Вдруг над их головами прозвучала автоматная очередь, прочертив неровную линию на стене. Звук всех оглушил, но никто из девушек ранен не был. В воздухе закружилась пыль. Раздались крики, приглушенные проклятья и шум работающих локтей — это переполошившиеся пленницы кинулись искать укрытие.