Глава пятнадцатая

— Я пошутил, — сказал Римо.

— Негодяй, чудовище! — вспыхнула Анна и замахнулась, чтобы ударить Римо, но рука ее лишь едва коснулась его щеки. — Как ты смеешь меня пугать? Каким же надо быть бездарным толстокожим тупицей, чтобы сморозить такое?

Гнев Анны забавлял Римо.

— Ты — мужчина. Настоящий мужчина! — не унималась Анна. — Что за дурацкая шутка!

— Я просто хотел рассмешить тебя.

— Неужели ты не понимаешь, что если с тобой случится беда, все пропало? Ты хоть знаешь, что происходит? Ты знаешь, что мне удалось выяснить?

— Откуда мне знать? Ты ведь пока что ничего мне не рассказала, — резонно заметил Римо.

Он посмотрел в ту сторону, где находился командный пункт и увидел выходящего оттуда Чиуна. Однако взгляда на него было достаточно, чтобы понять: им грозила опасность посерьезнее той, какую имела в виду Анна.

— Рабинович намерен захватить власть в вашей стране, — объяснила Анна. — Он уже больше никого не боится. Земной шар для него — не более чем игрушка. Он может в любой момент развязать новую войну просто для забавы, и мы не сможем ему помешать. Мы совершенно бессильны.

— Мы бессильны, но пока еще живы, — сказал Римо. — Очень может быть, что только пока. Нужно поскорее сматываться отсюда.

Анна посмотрела в ту сторону, куда смотрел Римо. Чиун, его учитель, вышел из штаба и не спеша спускался вниз.

— Он направляется к нам, — объявил Римо.

Анна внимательнее присмотрелась к маячившей вдали фигурке. Казалось, Чиун просто вышел прогуляться.

— С чего ты взял?

— Обрати внимание на его походку.

— Я не вижу ничего особенного.

— А я вижу. Чиун собирается кого-то убить. Не исключено, что меня.

— Но почему?

— Не знаю. Возможно, Рабинович догадался, почему мы здесь. Возможно, он приказал Чиуну убить не меня, а тебя.

— В любом случае нам незачем здесь оставаться. Бежим!

Римо увидел глаза Чиуна. Интересно, что у него на уме? Действует ли он по собственной воле или выступает слепым орудием чужой воли? Может быть, он принимает Римо за кого-то другого? На лице Чиуна не было ни следа гнева. Он всегда внушал Римо, что гнев обессиливает человека. Гнев — признак слабости, а не силы, он наносит колоссальный вред нервной системе. Только спокойствие позволяет человеку в полной мере реализовать свои возможности.

— Существует только один способ уничтожить Рабиновича, — продолжала Анна. — Но искать его нужно не здесь, а в России.

— Почему же ты не подумала об этом прежде? — спросил Римо.

— Потому что у меня было мало времени, к тому же я не предполагала, что это так важно. Мне нужно было поскорее попасть в Америку. Я думала, что сумею обезвредить Рабиновича, а если понадобится, и убить его. Теперь я вижу, что мне это не по силам. Я поняла это, побывав на командном пункте.

— И что же, по-твоему, мы найдем в России?

— Секрет его могущества. Я уверена, что разгадку следует искать в Дульске. Существуют вещи, которых мужчины, как правило, не замечают.

— Разве в России нет женщин? Уж они-то должны были заметить все, что нужно, — сказал Римо.

Он взял Анну за руку и вместе с ней вышел на дорогу.

Штабная машина с двумя офицерами даже не сбавила скорости при виде голосующих мужчины и женщины и остановилась только тогда, когда Римо вытащил через окно водителя. Один из сидящих в машине офицеров объявил, что Римо арестован. Этого было достаточно, чтобы уже в следующую секунду бедняга оказался на обочине, а когда ему удалось с помощью коллеги подняться на ноги, Римо с Анной уже умчались на их машине.

Римо не сводил глаз с зеркала заднего обзора.

— Теперь он нас не догонит, правда? — спросила Анна.

Римо лишь ухмыльнулся в ответ.

— Нет. На этой колымаге, да еще по таким дорогам, нам от него не улизнуть.

— Зачем же было садиться в эту машину?

— Вести тебя пешком через джунгли — довольно утомительное занятие.

— У меня сложилось противоположное впечатление. Ты так нежно поддерживал меня.

— Только для того, чтобы ты не выбилась из сил.

Пожилой кореец в черном кимоно вышел на дорогу и, широко расставив ноги, медленно поднял руки над головой. Описав ими дугу, он столь же медленно опустил их и скрестил на груди.

— Черт! — выругался Римо и плотно сжал губы.

Анна заметила, как он побледнел.

— Что случилось? — спросила она.

— Я надеюсь, он принимает меня за кого-то другого.

— Почему?

— Этим знаком Чиун показал, что если я когда-нибудь вернусь сюда, он меня убьет.

— Но тебе придется вернуться. Мы едем в Россию не навсегда, а только для того, чтобы раздобыть средство, с помощью которого можно будет разделаться с Василием и его злыми чарами раз и навсегда.

— Если ради этого мне придется убить Чиуна, лучше на меня не рассчитывай.

— Но это твой долг. Речь идет о судьбе всего человечества!

— Чиун для меня дороже всего человечества, а он дал мне ясно понять, что если я сунусь сюда снова, пощады от него не жди.

— Может быть, нам удастся разрушить чары, которые на него напустил Василий?

— Ты сама не веришь в то, что говоришь.

— Почему ты так решил?

— Слишком неуверенным тоном ты это произнесла. Ну ладно, в путь.

Попасть в Россию не так сложно, как выбраться оттуда. Нельзя сказать, чтобы туда рвались толпы эмигрантов. Для въезда в страну Анна предпочла не пользоваться официальными каналами, хотя у нее и имелись все необходимые документы. На следующий день они уже были в Дульске.

— Если бы мы обратились за содействием к правительственным чиновникам, на это ушло бы не меньше недели, — сказала Анна. — Не понимаю, почему ваши интеллектуалы находят коммунизм столь привлекательным. В нашей стране развелось такое множество бюрократов, что она напоминает гигантскую почтовую контору.

Дорога, ведущая в Дульск, хоть и асфальтированная, была сплошь в ухабах. Можно было подумать, что едешь по канзасским степям. Анна то и дело заглядывала в карту, приговаривая: «Отлично. Так я и думала».

— Ты хочешь сказать, что в России не так-то просто отыскать нужное место?

— Нет, дело не в этом. Я сама родом из небольшого провинциального городка. Но он совсем не похож на Дульск. Надеюсь, что не похож.

Она посмотрела вперед:

— Ты хорошо видишь на расстоянии, Римо?

— Во всяком случае, лучше тебя.

— Что ты видишь впереди?

— Дорогу.

— Какую дорогу?

— Такую же, как и эта. Асфальтовую.

— Прекрасно. Так я и думала.

— Что в этом прекрасного?

— А то, что мы вплотную подобрались к загадке Василия Рабиновича. Я думаю, он не единственный, кто наделен сверхъестественными способностями. Хочу предупредить тебя, Римо, нам ни в коем случае нельзя вспугнуть жителей этого городка. Никто здесь не должен знать, что я имею отношение к российскому правительству. Мы представимся друзьями Василия Рабиновича, который прислал нас сюда. Вот почему мы и оказались в Дульске. Понятно?

— Я не понял ни слова из того, что ты сказала, — ответил Римо.

Какое отношение имеет асфальтовая дорога к сверхъестественным гипнотическим способностям Рабиновича?

Сбоку от дороги показалось несколько лотков с сельскохозяйственными продуктами, и Римо остановил машину. Он не знал, что в России существует частная торговля. В поле стояло несколько тракторов, на которых спали какие-то мужчины. Чуть поодаль на небольшом участке в поте лица трудились люди.

— Это — индивидуальные участки колхозников, — пояснила Анна. — Трактора не принадлежат всему колхозу. Каждый год мы направляем в села новые трактора на смену проржавевшим старым.

— Почему трактора ржавеют? Разве их не смазывают?

— Иногда смазывают, но в основном их выводят в поле и там оставляют, чтобы создавалась видимость работы. Если в колхоз приезжает комиссия, их заводят. Но это случается редко. Чаще трактористы даже не прикасаются к рычагу переключения скоростей.

— А как же разговоры об автоматизации?

— Один умник написал целый трактат о том, что автоматизация только вредит сельскому хозяйству. Он должен был внести только одно уточнение: сельскому хозяйству России.

Анна подошла к одной из торговок и купила у нее несколько картофелин, буханку хлеба и кусок мяса, завернутый в видавший виды обрывок бумаги.

Она понюхала мясо.

— Хорошее. Почти свежее.

— Зачем ты все это купила?

— Ты еще не проголодался?

— Разве у вас в стране нет ресторанов?

— Конечно, есть, но для этого нам пришлось бы вернуться в Москву.

Нехитрый товар местных сельских тружеников помещался на бороне со спиленными зубьями, которая в таком преображенном виде отличалась завидной устойчивостью и с успехом заменяла прилавок.

Римо взглянул на мясо и покачал головой. У него пропал аппетит.

По мере того, как позади оставалось все больше километров асфальтового пути, на душе у Анны становилось веселее. Она напевала песни, которым выучилась еще в детстве. Чувствовалось, что она любит свою страну, несмотря на то, что пятьдесят процентов ее населения составляют мужчины. Впрочем, дело было не в самом мужском населении, а в том, что и как оно делает.

— Кстати, почему ты упомянула об асфальтированной дороге? Что в этом необычного? — спросил Римо.

— А-а, ты, конечно, этого не понимаешь, потому что ты американец.

— Действительно, не понимаю. Дорога — она и есть дорога.

— В Америке, Римо. В России дорогой называется утрамбованная полоска земли, которая во время дождей превращается в непролазную грязь. Обыкновенная ухабистая асфальтовая дорога здесь почтительно именуется автомагистралью.

— Ну и что? — не понял Римо. — Значит, в Дульск ведет автомагистраль.

— Да, тебе явно не хватает знания российских реалий. Тебе известно, какие важные производства находятся в Дульске?

— Разумеется. Каждый американец изучает экономику Дульска в начальной школе, — усмехнулся Римо.

Разболтанная колымага с подтекающим маслом, на которой они преодолевали российские просторы, отдаленно напоминала американский «нэш» модели 1949 года. Как известно, этот автомобиль был вытеснен с рынка более качественной продукцией конкурентов. В России же утверждали, что социалистическая экономика более эффективна, поскольку не ставит цели произвести сотню разновидностей товара, когда можно ограничиться одной.

В каком-то смысле это было верно. Здесь была своя логика. Если бы не одна загвоздка: в России производилось крайне мало автомобилей, и все они были никудышного качества. Как учили мудрецы Синанджу, логика — не самая сильная сторона человеческого мышления.

— Даже живя в России, Римо, ты все равно не смог бы ответить на вопрос, чем знаменит Дульск. Это обыкновенный захолустный городок, каких не счесть в российской глубинке, где нет электричества, нормальных дорог и куда не пускают иностранных туристов.

— Но мы едем по асфальтированной дороге, — заметил Римо.

— В том-то и дело. Почему именно в Дульск ведет асфальтированная дорога? И почему здесь нет следов, напоминающих о боях с немцами во время второй мировой войны? Линия фронта проходила в непосредственной близости от Дульска, и тем не менее не существует ни единого упоминания о том, что здесь было хоть одно крупное сражение.

— Ну и что из этого?

— Пошевели мозгами, Римо, даже если они у тебя затуманены мужскими гормонами. Подумай. Зачем мы сюда приехали? Почему я решила, что именно в Дульске можно найти средство, способное обезвредить Василия Рабиновича? Почему я считаю, что разгадка находится здесь?

— Да, — сказал Римо.

— Что значит «да»?

— Это единственный ответ, который я знаю.

— Но он не вытекает из вопроса.

— Я не успел задать вопрос, — объяснил Римо.

Радиоприемника в машине не было, но Римо не особенно огорчался из-за этого: вряд ли в России передают по радио что-нибудь интересное. Впрочем, кто знает? Чем еще, кроме радио, они могут похвастаться?

— Разгадка заключается в том, что все жители Дульска обладают такими же способностями, как и Василий Рабинович. Они наделены ими от природы. Теперь я абсолютно убеждена в этом.

— Ничего себе! Из огня мы угодили прямо в полымя!

— Не обязательно, — возразила Анна. — Они подскажут нам, как обуздать Василия. Поэтому мы и представимся его друзьями. Понимаешь?

— Пока что я понимаю только одно: очень скоро нас ждет встреча с сотней Чиунов и целой толпой людей, в которых ты узнаешь своих ближайших родственников.

— Ничего, дружище, — сказала Анна, похлопав Римо по плечу. — Где наша не пропадала!

Она провела рукой по его бедру.

— Где у тебя расположена эрогенная зона, Римо?

— В голове.

— Я могу туда добраться?

— Нет.

Анна медленно расстегнула юбку. Римо, казалось, не заметил этого. Юбку пришлось снова застегнуть.

— Пожалуй, я пойду к ним одна, — сказала Анна.

— А что делать мне, если с тобой что-то случится? Я ведь не говорю по-русски.

— Ты спасешь меня.

— Мы пойдем вместе.

— Но почему?

— Я так хочу. Тут уж одно из двух: или пан, или пропал. Все равно без тебя мне тут нечего делать. Да я и не хочу что-либо делать без тебя.

Дульск напоминал какой-нибудь Богом забытый городишко на американском Среднем западе. Но Анна объяснила, что, по советским меркам, это вполне процветающий областной центр, хотя и не играет никакой роли в экономике страны. Здесь не было ни металлургических комбинатов, ни заводов по производству электронной аппаратуры, ни крупных оборонных предприятий. Это был тихий, мирный уголок с множеством церквей, синагогой и мечетью. И ни одного отделения КГБ на весь город.

— Так я и думала, — проговорила Анна.

На улице им встретился мужчина в белой рубахе, темных брюках и сапогах.

— А ну-ка, подойди сюда! — окликнул он Римо. — Я вижу, ты нездешний.

— Да, папочка, — ответил Римо.

Как хорошо, что Чиун тоже здесь, подумал он. Ведь сам он плохо говорит по-русски. Конечно, в крайнем случае он мог бы кое-как объясниться с местными жителями. Чиун всегда требовал, чтобы его ученик уделял больше внимания изучению иностранных языков.

— Послушайте, — обратилась Анна к мужчине, которого Римо принял за Чиуна. — Мы — друзья Василия Рабиновича. Мы не желаем вам зла.

— Этот парень очень опасен, — ответил тот.

— Пожалуйста, не трогайте его.

— Он наводит на меня страх.

— Но ведь вы всегда сможете его обезопасить с помощью внушения.

— Понятное дело. Чего не сделаешь со страху!

— Вы хотите сказать, что это срабатывает у вас автоматически?

— Да, красавица. И я ничего не могу с этим поделать.

— Чиун, почему ты пригрозил меня убить? — спросил Римо.

— Что он сказал? — поинтересовался местный житель. — Я не понимаю по-иностранному.

— Мастер Синанджу не может поднять руку на своего сына, — продолжал Римо по-английски.

— Я же говорю, что этот парень опасен, — повторил мужчина в белой рубахе.

— Вы понимаете, о чем он говорит? — спросила Анна.

Тот пожал плечами.

— Я не собираюсь с тобой сражаться, папочка. Ни за что, — твердил свое Римо. Неожиданно он повернулся к Анне и спросил: — Куда подевался Чиун?

— Его никогда здесь не было, Римо. Ты разговаривал с одним из местных жителей, и я узнала много интересного. Оказывается, гипноз служит у них своего рода защитной реакцией.

— Прекрасно. Но где же Чиун?

— Его здесь не было и в помине, — повторила Анна.

— Но я видел его собственными глазами!

— Ничего подобного. Все это внушил тебе вот этот человек, желая себя обезопасить. Так у него проявляется инстинкт самосохранения. Он срабатывает автоматически.

— Если вы друзья Василия Рабиновича, — сказал мужчина в белой рубахе, — я могу отвести вас к его матери. Бедняга все еще не может прийти в себя от горя после его отъезда.

Мать Рабиновича жила в крытой соломой избе с небольшим палисадником. Ее пришли навестить подруги. Женщины сидели за столом вокруг самовара и пили чай. Анна тщательно вытерла ноги о лежащий перед дверью коврик. Украшенная резьбой дверь выглядела довольно нарядно.

— Я все еще не могу избавиться от ощущения, что это был Чиун, — признался Римо.

— В этом и заключается вся опасность. И все же, возможно, ты первый, кому удалось выйти из гипнотического состояния. Ты понимаешь, что это был не Чиун?

— Мне приходится убеждать себя в этом.

Они вошли в избу, и тут Анна неожиданно воскликнула:

— Здравствуй, мамочка!

Правда, Римо ничего не понял, так как это было сказано по-русски.

— Римо, я хочу познакомить тебя со своей мамой.

— Сомневаюсь, чтобы здесь была твоя мама. Ты явно испугала кого-то из этих женщин.

— Она приехала сюда в гости, — объяснила Анна.

— Ты помнишь, почему мы здесь?

— Конечно. Я думаю, мама сможет нам помочь.

— Сначала спроси ее, говорит ли она по-английски.

Анна перевела вопрос Римо на русский язык, и женщины кивнули в ответ.

— Послушайте, — обратился к ним Римо. — Над миром нависла опасность, и виноват в этом парень из вашей деревни.

— Василий, — угадала одна из женщин, такая же круглолицая, как и все остальные. — Что он натворил на этот раз? — спросила она по-английски.

— Он сбежал в Америку и теперь собирается сесть в президентское кресло, — ответил Римо. — На его счету уже есть одна война.

— Зачем ему понадобилось играть в войну?

— Не знаю. Зачем-то понадобилось. Анна лучше в этом разбирается. Она умная женщина и хочет предотвратить новую беду. Она ваша соотечественница.

— Не все русские одинаковы, — хором возразили женщины. — Кто она такая?

Римо пожал плечами.

— Она имеет отношение к нашим руководителям?

— Анна считает их всех идиотами.

— Ты не видел, куда подевалась моя мама? — обратилась Анна к Римо по-английски.

— Ее никогда здесь не было.

— Ну и чертовщина! Я готова дать голову на отсечение, что видела ее.

— Значит, вы считаете наших руководителей идиотами? — спросила одна из женщин.

— А как же иначе? Ведь все они — мужчины. Понимаете, ситуация сложилась действительно серьезная. Сбежав из городка парапсихологов, Василий Рабинович натворил много бед. Того и гляди, между Америкой и Россией начнется война. Не знаю, что там на уме у сидящих в Москве идиотов, но подозреваю, что теперь они примутся изо всех сил наращивать вооружения. А Василий тем временем прибирает к рукам Америку.

— Ну, это его дело, — заявила мать Василия. — А война нам не страшна. Мы от нее не пострадаем.

— Ошибаетесь. Атомная ракета — не человек. Она не поддается внушению.

— Вы говорите об этих бомбах, которые могут разрушить целые страны? — спросила одна из женщин.

— Именно.

— Василий всегда был сорванцом, — вздохнула его мать.

— Не обижайтесь, — заметила ее приятельница, — но от вашего сына никому не было покоя.