Глава четырнадцатая

Римо почувствовал, что за ними следят через два квартала от «Барда», где Джоан Хэкер, верховная жрица грядущей революции, спала на столе – результат трех коктейлей за пятнадцать минут.

Римо сделал Чиуну знак подойти к витрине сувенирного магазинчика.

– Почему меня принуждают изображать интерес к этому китайскому барахлу? – спросил Чиун, употребив словечко «шлок» на идише, которое он выучил во время отпуска несколько лет назад.

– Тихо, нас преследуют.

– Какой ужас! – усмехнулся Чиун. – Кто? Что прикажешь делать? Бежать? Звать полицию?

– Тот парень сзади, в синем костюме, – сказал Римо. – Не оборачивайся.

– О, Римо, какой ты молодец. Во-первых, потому что заметил его, а во-вторых, потому что предупредил меня, чтобы я не оглядывался. Как я счастлив, что мне позволено сопровождать тебя! – Потом Чиун начал бормотать что-то по-корейски, время от времени вставляя английские слова вроде «большой молодец» и «как я счастлив».

До Римо наконец дошло, и он робко спросил:

– Значит, ты тоже заметил его?

– Мастер не может лгать, – сказал Чиун. – Я почувствовал его флюиды. Кстати, там впереди ждет еще один. На расстоянии сотни шагов. Он увязался за нами, когда мы вышли из этого притона.

– Где он? – спросил Римо.

– Не крути головой, – хихикнул Чиун. – О, как я счастлив, что имею возможность тебя сопровождать. О, какой ты молодчина! Умница! О, как…

– Прекрати, Чиун. Каждый может ошибиться.

Лицо Чиуна стало серьезным.

– Только не тот, кто собирается бросить вызов мертвым животным. Для него любая ошибка может стать последней. Однако тебе снова повезло. Эти двое не враги. Тебе нечего бояться.

Это радовало, но не давало ответа на вопрос: кто эти люди и почему преследуют Римо и Чиуна?

Двое мужчин продолжали преследовать их, один позади, другой впереди, пока Римо и Чиун брели к своей квартире. Римо объяснял Чиуну, что террористы намерены предпринять завтра. Тетерборо, маленький частный аэропорт в Нью-Джерси, является тем не менее одним из самых загруженных в мире. Самолеты прилетают и улетают каждые тридцать или сорок секунд. Захват диспетчерского пункта и нарушение графика движения самолетов может привести к цепной реакции аварий, хаосу, гибели множества людей.

Чтобы избежать этого, некоторые самолеты пойдут на посадку в аэропорты Ньюарка или Кеннеди, или Ла Гардия, где без конца взлетают и садятся огромные реактивные авиалайнеры, а это уже чревато непредсказуемыми последствиями.

– Почему так получается, – спросил Римо, – что террористы, за что бы они ни боролись, всегда кончают уничтожением людей?

Чиун равнодушно пожал плечами.

– Это неважно.

– Могут погибнуть десятки людей, – горячо возразил Римо.

– Нет, – отрезал Чиун. – Есть старая корейская пословица: «Когда две собаки нападают, одна лает, а другая кусает». Почему тебя всегда беспокоит лающая собака?

– Вот как? Существует еще и американская пословица, – сказал Римо.

– Не сомневаюсь, что сейчас ты ее расскажешь, – сказал Чиун.

– Обязательно, – пообещал Римо, но нужная пословица никак не приходила на ум.

Они молча продолжали свой путь, пока Римо не осенило:

– «Семь раз отмерь, один раз отрежь».

– Я предпочитаю другую: «Поспешишь – людей насмешишь», – сказал Чиун.

– А как насчет «Обжегшись на молоке, дует на воду»? – нашелся Римо.

– Я предпочитаю другую: «Дураки ломятся туда, где боятся ступить ангелы», – сказал Чиун.

– А как насчет риса на сегодняшний ужин? – сказал Римо, с трудом подавляя в себе желание задушить Чиуна.

– Рис – это замечательно, – промурлыкал Чиун. – Но я предпочитаю утку.

Когда они подошли к своему дому, Римо отправил Чиуна наверх со словами предостережения, чтобы он ненароком не убил преследователя, если тот пойдет за ним, а сам завернул за угол, убедился в том, что «хвост» заметил его, и нырнул в темный коктейль-бар. Римо встал рядом с сигаретным автоматом в тускло освещенном фойе и принялся ждать. Несколько секунд спустя вошел один из преследователей. Это был человек в синем костюме, тот, что тащился сзади.

Человек заморгал, привыкая к темноте. Римо вытянул руку и пальцами правой руки схватил его за левое предплечье.

– Так, парень, – сказал Римо. – Кто ты?

Мужчина посмотрел на Римо. Его лицо под шляпой с мягкими полями выражало полнейшую невинность. У Римо засосало под ложечкой: он понял, откуда этот человек.

Мужчина вздохнул.

– Я Махер. Налоговая инспекция, – сказал он. – Если вы отпустите мою руку, я покажу вам удостоверение.

– Хорошо, – сказал Римо. – Почему вы преследуете меня? – Он снова сжал руку незнакомцу, чтобы обеспечить правдивость показаний.

Мужчина скривился от боли.

– Не знаю. Задание руководства. Выяснить, куда вы направляетесь. Большое дело. Мое имя – Ф. Дж. Махер. Получил оперативное задание, хотя я всего-навсего аналитик.

– Твой коллега на улице? Кто он? – спросил Римо.

– Это Керк. Он мой сотрудник.

– Хорошо, – сказал Римо, отпустив мужчину. – Почему бы вам теперь не отправиться восвояси и не сообщить в своем донесении, что мы вернулись домой. Мы никуда не собираемся отлучаться сегодня вечером. Обещаю вам. Так что можете идти.

– Меня это устраивает, – сказал Махер. – Тем более что Каролина обещала приготовить на ужин спагетти с сосисками.

– Еще одно слово, – сказал Римо, вспомнив давно забытый вкус этого блюда, – и я убью тебя. Проваливай!

Махер повернулся и ушел. Римо подождал несколько минут, затем вышел на улицу и направился домой. По пути он заметил уделяющиеся фигуры Махера и его коллеги.

Черт подери этого Смита! Совершенно ясно, что эти двое – агенты КЮРЕ. Две безликие пешки в созданной Смитом и действующей по всей стране агентурной сети. Две пешки, строчащие донесения и не имеющие понятия, для кого они предназначены.

Смиту опять не сидится на месте! Он развивает бешеную активность, посылает повсюду своих людей, которые путаются у Римо под ногами.

Римо поднялся по лестнице, схватил телефонный аппарат и набрал номер Смита, чтобы высказать ему все, что о нем думает. Послышались долгие гудки, Римо ждал, но впервые никто не снял трубку.

На следующее утро Чиун отказался ехать с Римо в Тетерборо и был непреклонен.

– Я не намерен тратить остатки сил на лающих собак, – сказал он.

– Ну что ж, трать их на просмотр очередного телесериала или научись готовить что-нибудь мало-мальски съедобное, – сказал Римо и поспешно ретировался.

По пути в Нью-Джерси, сидя за рулем взятого напрокат автомобиля, Римо думал о Чиуне и его высокомерном нежелании принимать всерьез план захвата Тетерборо. На карту были поставлены человеческие жизни, и, кроме того, очередная победа террористов могла свести на нет соглашение по борьбе с терроризмом, находящееся в стадии подготовки.

Нет, Тетерборо не пустяк, какие бы нелепые поговорки ни приводил Чиун.

Когда воздушные пираты захватили самолет, летящий в Египет, это не было ерундой. Угон самолета в Калифорнии – тоже. Теперь, когда народы мира вплотную подошли к выработке соглашения, способного покончить с терроризмом, любая вылазка террористов крайне опасна. Просто Чиун не понимает этого.

Честно говоря, сам Римо не возлагал грандиозных надежд на антитеррористический пакт и, в отличие от Смита, не считал его панацеей. Но правительству, наверное, виднее. Задача же Римо – позаботиться о том, чтобы подписанию пакта ничто не помешало.

Аэропорт Тетерборо находился в пригороде Нью-Джерси, в нескольких минутах езды от Манхэттена. Римо припарковался около забора, отделявшего ангары от небольшой боковой улочки, и через отверстие в заборе проник на летное поле. Здесь не было ни охраны, ни службы безопасности, никто даже не поинтересовался, кто он и что здесь делает. Лучший объект для нападения трудно было бы найти.

Римо направился к диспетчерскому пункту, перед входом в который стояла машина скорой помощи.

Наблюдение. Кто-то сидел в машине и вел наблюдение. Интересно, кто? Друг или враг? Римо опасался, что ответ известен.

Он юркнул в ангар, прошел его насквозь, затем вошел в другой ангар, еще в один и наконец вынырнул наружу позади машины скорой помощи. Он внимательно осмотрел машину. Стекла были покрыты зеркальной пленкой, и разглядеть, кто находится в машине, было невозможно. Как ни в чем не бывало Римо подошел к машине и постучал в закрытую дверцу.

– Что вы хотите? – послышался изнутри раздраженный голос, который Римо знал и ненавидел.

– Я приезжий, – крикнул Римо. – Мне нужен буклет о местных достопримечательностях.

– Ступайте в Торговую палату, – отозвался голос Смита из-за закрытых дверей.

– И не подумаю. Разве эта машина прислана не за мной? Вы могли бы выйти и поздравить меня с благополучным прибытием.

Он постучал снова. Внутри послышалось шарканье ног. Он продолжал стучать. Наконец дверь приоткрылась, и в щелке показались круглые, как пуговицы, глаза доктора Харолда Смита.

– Это вы? – с удивлением спросил он.

– Конечно, – сказал Римо. – А кого вы надеялись здесь увидеть?

– Ну, входите, – неприязненно сказал Смит. – И хватит молотить по двери.

Неприязнь была взаимной: Римо был зол на Смита, который снова вмешивался не в свое дело.

Римо влез в небольшой фургон. Кроме Смита, там было еще три человека, наблюдавших за летным полем. Они даже не потрудились повернуть головы и посмотреть на Римо. Смит втащил Римо в глубь фургона и сказал:

– Как вы сюда попали?

– Приехал на машине.

– Нет, как вы узнали про Тетерборо?

– А, от людей из НОБФа, которые, как вам известно, замешаны в этом деле.

– Да, мне это известно.

В его голосе сквозило такое отвращение, что Римо сказал.

– Кажется, вы не слишком рады меня видеть. Я могу уйти.

– Нет. Раз уж вы здесь, оставайтесь. Полезно посмотреть, как работают настоящие профессионалы, – сказал Смит.

– Как вы узнали о Тетерборо? – спросил Римо. – Кто-то из них раскололся?

– Да, одна худенькая барышня с выступающими зубами. Заставить ее говорить не составило труда. Она считает всю эту затею идиотской. Кстати, а где Чиун?

– Он остался в Нью-Йорке, – сказал Римо. – Думаю, в настоящий момент он работает над новой порцией пословиц.

– Пословиц? – небрежно спросил Смит. Его внимание было приковано к стопке каких-то бумаг, лежащих на маленьком столе.

– Да Вот одна из них: «Когда две собаки нападают, одна лает, а другая кусает».

– Собаки? – рассеянно проговорил Смит, погруженный в изучение цифр, записанных в его длинном желтом блокноте.

– Да. Собаки. Знаете, неблагодарные шавки. Кусают руку, которая кормит их. Разносчики грязи и болезней. Бешенства, например. Собаки.

– Да, – сказал Смит. – Гм, это верно. Собаки.

Кто-то из людей в передней части фургона вскрикнул:

– Мистер Джоунс, они идут!

Смит кинулся в переднюю часть фургона. Римо покачал головой. «Джоунс, – подумал он. – Оригинальный псевдоним».

– Сколько их? – спросил Смит.

– Шестеро, – ответил мужчина, глядя сквозь затемненное стекло. В его голосе звучала та самая интонация, по которой можно безошибочно узнать агента ФБР. – Пятеро мужчин и одна девушка.

– Я хочу взглянуть на девушку, – сказал Римо, проходи вперед кабины.

– Пожалуйста, – проворчал Смит.

Римо выглянул из-за спин Смита и агента и увидел шестерых хиппи. Он узнал девушку – она присутствовала на вчерашнем собрании НОБФ – и огорчился, что это не Джоан Хэкер. Пора выжать из нее всю правду.

Они приближались к диспетчерскому пункту, крадучись в дневном свете, пытаясь не привлекать к себе внимания, что создавало обратный эффект.

Трое сотрудников ФБР отошли от окон и заняли позиции у дверей фургона скорой помощи.

Смит наблюдал за группой из окна.

– Будьте начеку, ребята, – прошипел он. – Услышав мою команду, открывайте двери, выскакивайте и хватайте их.

Римо покачал головой. Глупо. Агенты должны были находиться в диспетчерском пункте. Что, если одному из них удастся ускользнуть и проникнуть внутрь? Римо снова покачал головой.

– Ребята, приготовились, – сказал Смит. – Готовы? – Он помедлил. – Давайте!

Трое агентов распахнули двери и спрыгнули на черный асфальт.

– Федеральное бюро расследований, – сказал один. – Вы арестованы.

Хиппи обернулись, захваченные врасплох, затем пятеро из них неохотно подняли руки вверх, но шестой бросился бежать и ворвался в дверь диспетчерского пункта, направляясь к лестнице. Римо выскочил из машины и, расталкивая агентов и пленных, помчался в диспетчерскую. Сбежавший был вооружен. Он выстрелил в Римо, когда тот уже настигал его на лестнице, ведущей в помещение с пультом управления.

Римо без труда увернулся от пули и в следующее мгновение сбил молодчика с ног.

– Все, Фидель, – сказал он. – Война закончена.

Он схватил парня за бороду и поволок вниз по ступенькам. Когда Римо вытолкнул его наружу под яркое летнее солнце, парень принялся хохотать. Громко. Возбужденно. До слез.

– Что тебя так рассмешило? – спросил Римо, – Поделись, мы тоже хотим посмеяться.

– Вы думаете, что схватили кого надо, – проговорил юноша сквозь смех. – Но революция будет продолжаться. Вы поймали собаку, которая лает. А другая в это время кусает.

До Римо наконец дошло. Он понял, что имел в виду Чиун. Римо и Смит потратили время впустую, охотясь на безобидную собаку. Но где-то была другая собака, обнажившая клыки для укуса.

– Смитти, – закричал Римо, – быстрее!

Смита передернуло, когда Римо назвал его настоящее имя. Он обозлился еще больше, когда Римо ухватил его за руку и потащил в заднюю часть фургона, подальше от любопытных агентов ФБР.

– Быстро! Что должно произойти сегодня? Что-нибудь связанное с антитеррористическим пактом?

Смит колебался, тогда Римо сказал:

– Поторопитесь, а не то на вас обрушится крупная неприятность.

– Сегодня в Нью-Йорке должна состояться секретная встреча представителей трех государств, – сказал Смит. – Они должны обсудить последние детали перед завтрашней Конференцией ООН.

– Где они встречаются?

– В гостинице «Карибу».

– В котором часу? – спросил Римо.

Смит посмотрел на часы.

– Как раз сейчас, – сказал он. – Комната 2412 в гостинице «Карибу».

– В машине есть телефон? – спросил Римо.

– Да, но…

Римо схватил трубку и набрал номер своей квартиры. Гудок. Еще гудок. Еще. Пожалуйста, Чиун, будь в хорошем настроении. Не бросай телефонный аппарат на пол, потому что кто-то осмелился побеспокоить тебя во время просмотра очередной серии фильма «Пока Земля вертится». Пожалуйста, Чиун, сними трубку!

Наконец, трубку сняли и медленно, мучительно медленно поднесли к уху. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем Римо услышал насмешливый голос Чиуна:

– Так где находится собака, которая кусает?

Глава пятнадцатая

Отель «Карибу» находился в нескольких кварталах от их квартиры. Римо велел Чиуну любой ценой защитить совещающихся в комнате 2412.

Римо гнал изо всех сил, надеясь встретиться с Чиуном в отеле до того, как что-либо произойдет, но опоздал. Когда он добрался до «Карибу», к главному входу уже подъезжали полицейские машины.

Протиснувшись в толпу полицейских, он спросил:

– Что случилось?

– Не знаю, – ответил один из полицейских. – Кажется, троих убили.

Значит, Чиун тоже опоздал. Не сумел попасть в «Карибу» вовремя. И из-за того, что Римо не попытался вникнуть в смысл пословицы о собаках, из-за того, что вместо этого он, самонадеянный идиот, укатил в аэропорт Тетерборо, трое полковников убиты, и принятие антитеррористического пакта отодвинулось теперь уже надолго.

«Идиот, кретин», – проклинал себя Римо, поднимаясь на двадцать четвертый этаж, в надежде найти хоть какую-нибудь зацепку, с помощью которой можно было бы как-то исправить положение.

«Умница, молодец, молодчина. Неплохо сработано», – говорил про себя пожилой кореец, неторопливо возвращаясь домой.

Покушение было спланировано умело, но его организатору следовало знать, что Мастера Синанджу не проведешь. Возможно, кое-кому кажется, что Чиун одряхлел. Что он утратил свое мастерство. Глупости!

Всю жизнь, что бы ни приходилось делать Чиуну, его поддерживала гордость за свое мастерство, но пришел день – и Чиун почувствовал, что мастерство стало самоцелью. Должно быть, такой день наступал в жизни любого Мастера до него.

Теперь Чиун просто пользовался своим искусством, а бедняки его деревни имели возможность выжить. Все очень просто. Жизнь всегда проста для тех, кто не пытается извлечь из нее больше, чем в ней заложено.

И все же, размышлял Чиун, было бы хорошо уйти на покой. Вернуться в Синанджу, сидеть на берегу, чинить рыболовные сети, глядеть на бегающих вокруг ребятишек, встречать повсюду уважение и почет, подобающий Мастеру, который побывал за морем и, преодолев все превратности судьбы, вернулся домой с победой.

Но сперва его место должен занять новый Мастер. Без сомнений, им станет Римо, который не может быть на сто процентов белым человеком. Как в любом американце, в нем смешались многие нации и наверняка присутствует капельки корейской крови. Римо слишком незауряден, чтобы быть просто белым человеком.

Этот план возник у Чиуна при первой встрече с молодым американцем, когда тот взглянул на Чиуна через прицел и без колебания нажал на курок пистолета. Это было десять лет назад. За эти годы Римо почти достиг совершенства. Чиун с гордостью думал о необычайной одаренности Римо, о его способности делать со своим телом то, чего не умел делать никто в мире. Кроме Чиуна. И еще одного человека. Римо достиг вершины мастерства, но сейчас ему угрожает серьезная опасность. Он, к сожалению, имеет обыкновение насмехаться над рассказами о тайфунах, мертвых животных и собаке, которая кусает, но в легендах заключено больше правды, чем в истории: история говорит лишь о прошлом, легенды же повествуют не только о прошлом, но и о настоящем, и о будущем.

И пока Римо смеется над этой, как ему кажется, чепухой, необходимо защитить его от смертельной опасности, исходящей от мертвых животных. К этому Чиуна обязывает долг перед жителями Синанджу, которые ждут от Мастера не только помощи, но и преемника, нового Мастера, который будет заботиться о них.

И вот теперь жизнь нового Мастера в опасности. Об этом свидетельствовало то, что произошло в отеле «Карибу». Было бы естественно предположить, что трое военных, прибывших на совещание в комнату 2412, подвергнутся нападению извне. Но Чиун обнаружил будущих убийц внутри комнаты: переодетые в форму сотрудников службы безопасности и пропущенные туда для охраны полковников, они на самом деле должны были их убить.

Теперь-то они уже никого не убьют. Чиун позаботился об этом. Он перевел полковников в другое помещение, где они в безопасности могли спокойно продолжить свое секретное совещание.

Все же план нападения был задуман великолепно. Именно это и наводило Чиуна на мысль о том, что Римо в опасности. Чиуну оставалось лишь уповать на то, что его ученик внемлет доводам разума и откажется от этого задания. Именно поэтому Чиун не стал объяснять Римо смысл легенды и не назвал имя его соперника. В противном случае гордость Римо не позволила бы ему устраниться. Напротив, он стал бы искать встречи с врагом. Поэтому-то Чиун и утаивал от него правду.

Открывая дверь дома, маленький пожилой азиат улыбнулся, вспомнив взгляд китайского полковника, когда Чиун ворвался в комнату и разделался с тремя убийцами. Взгляд свидетельствовал о том, что этот человек слышал древнюю легенду. Это был взгляд человека, понимавшего, какой тайфун идет им навстречу.

Поднимаясь в лифте, Чиун дал себе клятву защитить Римо от мертвых животных, пусть даже ценой собственной жизни. Даже ценой нарушения священного обета, запрещающего Мастеру Синанджу поднимать руку на жителя его деревни.

Глава шестнадцатая

– Чиун, как тебе это удалось?

Чиун посмотрел на Римо, который расхаживал взад-вперед по ковру гостиной.

– Что именно?

– Я говорю о полковниках. Как ты догадался, что охрана фальшивая?

Чиун пожал плечами под тяжелым голубым кимоно с вышивкой.

– Догадался и все, – сказал он.

– Хорошо, тогда откуда ты знал, что нападение на Тетерборо – всего лишь отвлекающий маневр? – Он посмотрел на Чиуна, который собирался что-то сказать, и с раздражением добавил: – Только не заводи свою песню: «Я догадался и все». Какого черта ты молчал?

– Я не молчал. Я предупредил тебя о собаках, одна из которых лает, а другая кусает. Если тебе приятно присоединиться к хору собак, лающих на луну, это твое дело.

– Перестаньте говорить со мной загадками, Чиун. Я должен знать, что все это означает, – сказал Римо.

– Для того, кто не желает думать, все превращается в загадку, – сказал Чиун и, сложив руки на груди, отвернулся к окну с видом на задымленный Нью-Йорк.

Римо сердито вздохнул и хотел было что-то сказать, но его прервал стук в дверь.