Резник сидел на полу посреди комнаты трясся, пытался биться в припадке, истерично хлюпал носом и кричал, что это не он, что всё это сделал Санитар и требовал сообщить начальнику отделения милиции Павлову...
      Глава четырнадцатая
      У начальника отделения милиции Павлова был не самый лучший день и не самый лучший вечер.
      Во-первых он с утра заметил за собой скрытую слежку. Это было так неожиданно, что сначала он подумал: ошибся, стал слишком мнителен после этой дурацкой истории с Пушковым. Но будучи профессионалом он вскоре убедился, что за ним точно следят. Что было самое неприятное - следили профессионально. Кто-кто, а он прекрасно знал, что на такое наблюдение требуются определённые санкции. А получить санкцию на такое должностное лицо, как начальник отделения милиции, можно было только имея на руках серьёзные аргументы.
      Павлов обеспокоился, но решил посмотреть в течение дня, что будет дальше, справедливо рассудив, что пока поводов для паники нет. Наружное наблюдение могло быть установлено в связи с угрозами со стороны Санитара, хотя и это мало радовало, поскольку сам он с заявлением о поступившей угрозе не обращался, а если это выяснили следственные органы, то и это было поводом для беспокойства, поскольку это значило, что удалось связать в единое его, Пушкова и Резника.
      Неудачи, плохое настроение и дурные предчувствия преследовали его целый день. На службе он опрокинул на себя стакан кофе и уронил на пол бутерброд. Вечером, придя домой, стал жарить яичницу, но тут в двери позвонили, он пошёл открывать, оказалось, что пришёл человек из санитарной службы, который пояснил, что в доме проводили травлю тараканов, а его не было дома, но кто-то из соседей сказал. что отсутствующий жилец - начальник милиции, вот почему в порядке исключения прислали работника специально вечером, чтобы не дёргать Павлова на службе.
      Тараканы в последнее время обнаглели, как московские бандиты, гуляли где и как хотели, особенно на кухне. Но пока Павлов проверял документы, пока выяснял кто и зачем пришёл, сгорела его яичница. Вся кухня наполнилась дымом. Павлов сказал пришедшему, что придётся подождать, на кухне просто нечем дышать, но тот сказал, что ему нужно побыстрее домой, а с собой у него есть респиратор, так что ничего с ним не случится.
      Служащий отправился на кухню колдовать с химикатами, а Павлов стал названивать приятелю.
      - Иван Сергеевич! - обрадовался он, дозвонившись. - Дорогой! Тут у меня дела такие странные творятся - наблюдение за мной установили. Наружное. Да нет, не шучу. Профессионалы, точно. Точно, говорю, никаких сомнений даже быть не может. Узнай, будь добр, кто и за какой такой надобностью. У тебя же есть свои надёжные каналы. Хорошо? Вот спасибо! И перезвони мне, расскажешь, что да как, а то я голову тут сломал. Да нет, я не волнуюсь, но неприятно, знаешь...
      Тут он закашлялся, извинился, сказав, что на кухне морят тараканов, и он должен поскорее велеть этому чудо химику открыть пошире форточку. Распрощавшись с приятелем, он пошёл к кухне, ворча под нос и морщась от страшной вони, которая ползла из-за неплотно прикрытой двери.
      Павлов толкнул двери, собираясь привычно устроить головомойку нерадивому мастеру, но по всей кухне плавал какой-то ядовитый туман, Павлов сразу закашлялся, даже горло вроде как обожгло. Он пошарил глазами в поисках этого хренова химика и увидев его, вздрогнул: тот был в маске, с раструбом на носу, с большими стеклянными глазами.
      Павлов быстро сообразил, что это - противогаз, он потянулся рукой, чтобы сорвать эту дурацкую маску, но рука не поднималась, он с удивлением посмотрел на неё и увидел, что пол как-то странно приблизился, и только потом сообразил, что стоит на коленях, попытался подняться, но ноги были ватными. Во всём теле жило такое ощущение, словно из него вытащили все кости, и теперь оно расползается, как тесто, обрушиваясь на пол.
      Он мотнул головой и сделал ещё одну вялую попытку подняться на ноги, но этот хмырь в противогазе толкнул его ладонью в лоб, и Павлов упал на спину...
      На голове у него оказался большой полиэтиленовый пакет, руки и ноги были связаны, возле самого лица внутри пакета лежали несколько больших ампул с тёмной жидкостью.
      - Ты кто? - спросил он склонившегося над ним мужичка, уже без противогаза.
      - Я - Санитар, а ты сейчас будешь помирать. Минут пятнадцать будешь помирать. Так что времени подумать тебе хватит. Хватит тебе времени и вспомнить, и покаяться.
      И он топнул ногой перед самым лицом Павлова, прямо по пакету, Павлов дёрнулся, подумав, что Санитар хочет ударить его ногой по лицу, но тот раздавил ампулы. Пакет стал быстро наполняться ядовитым дымом.
      - Я же задохнусь! - заорал Павлов.
      - Не задохнёшься, покашляешь немножко, - успокоил его Санитар. - От этого не задохнёшься. Просто через пятнадцать минут у тебя начнётся стремительный распад печени, и ты умрёшь в жестоких муках. Прощай!
      - Ты с ума сошёл! - заорал Павлов, пытаясь ухватить пакет зубами.
      - Зря стараешься, - пожал плечами Санитар. - Я же тебе сказал, что ты не задохнёшься. А ядовитые пары ты уже все вдохнул.
      И словно в доказательство и подтверждение сам стянул ного пакет с головы Павлова.
      Тот испуганно и жадно стал глотать воздух, потом попытался закричать, но из горла его вырвался сиплый шёпот.
      - Вот видишь, - спокойно развёл руками Санитар. - я же говорил тебе. Дыхательные пути тебе уже обожгло. Ты давай, поумирай тут, а я пока записочку напишу, чтобы знали кого искать.
      И пока начальник отделения милиции Павлов вяло трепыхался на полу, пытаясь ватными руками порвать верёвки, пока корчился от дикой боли и кричал неслышным криком, Санитар сидел за столом, спиной к нему, и старательно выводил цветными фломастерами на листке плотной белой бумаги.
      Уборку мусора произвёл, хотя и было противно.
      Но кто-то должен убирать мусор!
      Санитар Каменных Джунглей.
      Глава пятнадцатая.
      Я узнал об этой записке и о смерти Горелого, когда мне позвонил Михайлов, сообщив об аресте Резника и о том, что в его квартире найдено тело повешенного Горелого, и что об этом сообщили по телефону, добавив кое-какую информацию.
      Немного позже позвонил усталый и совершенно подавленный Лебедев, который попросил к телефону Капранова, и когда узнал, что того нет дома, сообщил о смерти Павлова и оставленной Санитаром записке. Так же он повторил информацию Михайлова об аресте Резника и смерти Горелого.
      Я понимал подавленность Лебедева и огорчение Михайлова, поскольку и за Павловым, и за Резником было установлено круглосуточное наружное наблюдение. Оба они поинтересовались Капрановым, но тот должен был быть поздно, возможно под утро.
      Так я им и сказал, но на вопрос о том, где его можно найти, ответил уклончиво, в том смысле, что начальство не докладывается. Оба, и Михайлов и Лебедев на это моё заявление только иронически хмыкнули, но я героически сделал вид, что совершенно не понимаю этой иронии. Не мог же я им сказать, что Капранов отправился наблюдать за автокомбинатом Резника, его крайне интересовала ночная деятельность этого предприятия.
      Когда он отправлялся туда, я за него не очень беспокоился, поскольку он клятвенно обещал, что кроме наружного наблюдения никаких действий предпринимать не будет. Но сейчас, после убийства Павлова, Горелого и Резника, всё могло принять самый неожиданный поворот. И я стал поспешно собираться к подполковнику. Тем более, что когда я попытался связаться с ним по радиотелефону, мне это не удалось.
      Я даже вопреки своим правилам взял с собой пистолет и запасную обойму, хотя при моих диоптриях стрелок из меня паршивенький, но лишний ствол может пригодиться. К тому же я взял два пуленепробиваемых жилета, поскольку Капранов как всегда пренебрёг им, сказав, что для того, чтобы просто посмотреть, бронежилет совершенно не нужен.
      Я быстро уложил бронежилеты в сумку и вышел, погасив свет и заперев двери. Единственный наш старый "жигулёнок", подаренный одним коммерсантом за услугу, стоял у подъезда, Капранов поехал общественным транспортом, не хотел привлекать лишнего внимания сверхбдительной охраны автобазы.
      По дороге я ещё несколько раз попытался связаться с Капрановым, но всё было тщетно. Решив, что если не обнаружу его в районе автобазы, тут же, немедля ни секунды, подниму тревогу. А пока тревога поднималась в моей душе, потому что Капранов никогда не прерывал сам связь.
      Я старался отогнать дурные предчувствия. Но чем ближе подъезжал к автобазе, тем большая тревога охватывала меня. Связь не восста навливалась. Время было близко к полуночи, поэтому я не рискнул подъезжать совсем вплотную к автобазе, а остановил машину поодаль, во дворе одного из ближайших к автобазе домов. Попробовал ещё раз связаться по телефону с Капрановым, но из этого ничего не получилось и я отправился в обход, спотыкаясь и торопясь, чтобы поскорее осмотреться вокруг, и если не обнаружу Михаила Андреевича, поднять тревогу немедленно.
      Взвалив сумку на плечо, я пошёл вальяжной походкой прогуливающегося вокруг автобазы, вглядываясь в кусты. Из людей мне встретился только пьяный мужик, спавший на лавочке в одном ботинке. Когда я проходил мимо скамейки, мужик неожиданно протянул руку и ухватил меня за брюки, я испуганно рванулся, готовый испробовать силу своих голосовых связок, но неожиданно услышал знакомый шёпот:
      - Да сядь ты на скамейку, придурок!
      Так трогательно ласково мог говорить со мной только мой наставник и начальник. Я послушался его отеческого совета и сел на скамейку, не став дожидаться, пока он стянет с меня штаны. Хотя и было достаточно темно, но всё же сам процесс не вызывал во мне симпатии.
      - Ты на машине? - спросил Капранов вполголоса.
      - На машине.
      - Вот и молодец, а то я припёрся наблюдать за автопарком, а сам без машины. Лежу тут как дурак: машины куда-то выезжают, а куда - чёрт его знает, не могу же я за ними вприпрыжку бежать. А ты чего припёрся?
      - Я припёрся потому, что вы на связь не выходили.
      - Я телефон отключил, как ты думаешь, откуда у пьяного бомжа может оказаться телефон в кармане?
      - Как же вы его отключили? - недоверчиво спросил я. - Он же не отключается, вы сами жаловались.
      - Эх, юноша, - вздохнул Капранов. - Это не каждый прибор включить можно, а выключить - любой.
      - Это каким же таким хитрым способом?
      - Да чего там хитрого? Пару раз об скамейку и баста. Хрупкая вещь эти телефоны. Так что же там ещё случилось?
      - А разве того, что вы не вышли на связь, недостаточно?
      - Может и достаточно, только что-то ещё случилось. Давай, Артур, не валяй дурака, рассказывай.
      Я рассказал ему вкратце всё, что сам узнал от Михайлова и Лебедева. Михаил Андреевич даже присел.
      - Вот это дела, опять нас Санитар обошёл. И не просто обошёл, он нам практически все ниточки обрубил. Прямо чёрт какой-то! Как же он под носом у наблюдения двух человек грохнул?
      - Я больше ровным счётом ничего не знаю, Михаил Андреевич, - честно признался я. - Мне никто никаких подробностей не рассказывал.
      - Ты зря обижаешься, тебе самые что ни на есть подробности рассказали, уважают тебя, значит. А более подробно пока и нет ещё ничего. Завтра что-то прояснится. Когда первые допросы пройдут, экспертизы, обыски, медицинские заключения. Так что нам торопиться некуда. Мы тут посмотрим что к чему, а то завтра - послезавтра автобазу прикроют, и мы можем так и не узнать каким таким извозом занимались на автобазе по ночам.
      - А откуда вы знаете, что на автобазе занимались ночным извозом? - Да не извозом, это я так, для красного словца, что-то по ночам перевозили тут криминальное. А узнал я про это из записок Пушковой, я блокнотик на даче подобрал на подоконнике, он за занавеской лежал, его как-то все и проглядели в суматохе. Нехорошо, конечно, но не удержался. Так вот там и было записано: ночные перевозки, тайный склад - два, ритуальные услуги, сведения о богатых квартирах, наводчики.
      - Сведения о квартирах - это уже понятно, к этому же относится и слово наводчики, склад - тоже можно предположить, что это такое, склад и есть склад, а вот ночные перевозки и ритуальные услуги - это большой вопрос.
      - С перевозками мы, возможно, кое-что и проясним сегодня, если повезёт, конечно. А вот с ритуальными услугами - тёмный лес, ничего даже в голову не приходит, совсем мозги свернул, но так ничего, даже близко похожего, не придумал.
      - Ничего, всё тайное когда либо становится явным.
      Капранов иронически хмыкнул.
      - Умно, конечно, но только вопрос - когда? Да и всегда ли так происходит?
      И неожиданно, почти без перехода спросил:
      - Ты оружие взял?
      - Конечно, - ответил я горделиво, довольный тем, что поступил именно так и ожидая похвалы.
      - А в сумке у тебя что? - вкрадчиво поинтересовался подполковник.
      - В сумке - пуленепробиваемые жилеты.
      - Скажи пожалуйста! И откуда такая предусмотрительность? Ты же даже пистолет не любишь с собой брать, а тут и бронежилеты прихватил. Почему бы это?
      - Я подумал, вдруг с вами что-то случилось, вы же на связь не выходили...
      - Если бы со мной что-то случилось, то жилет нужно было бы везти с собой деревянный, - вздохнул Михаил Андреевич. - Ты вот что, ты иди, заводи пока машину потихоньку и сиди. Как услышишь, что я свистну, выезжай и вооон на том уголочке притормози. Только без визга тормозов и гонки, тихо, чинно, благородно. Ты меня понял, Артур?
      - Конечно, - кивнул я.
      - Вот и славно, тогда иди, только помоги мне сначала ботинок найти, я его где-то в кустах оставил.
      - В каких, Михаил Андреевич?
      - Кажется, в этих, - не очень уверенно ответил он, и добавил, повертев головой, - а возможно, и в тех...
      Ни в тех, ни в этих кустах мы ботинок не нашли, что весьма расстроило подполковника.
      - Понастроят, понимаешь, вокруг кустов прорву целую, - ворчал он, ботинок нельзя поставить, не отыщешь. Ладно, Артур, ты иди, машина может понадобиться каждую минуту, наверное, кто-то спёр ботинок.
      - Да кому он один нужен, Михаил Андреевич?
      - Значит кому-то нужен, - убеждённо ответил он. - Не стой тут, иди к машине.
      - А как же вы без ботинка будете?
      - Хорошо ещё, что я ногу в нём не оставил, вот если бы я остался без ноги - твой вопрос был бы уместен, а босиком не я один по ули цам хожу.
      - Вам, конечно, виднее, но только позвольте спросить, по каким улицам босиком ходят? Я что-то таких не видел. Мы, наверное, по разным ходим.
      - Вот как раз по тем улицам, которые ты не видел, умник, - рассердился Капранов. - Иди, давай, к машине, хватит лясы точить. Тоже мне, юморист.
      Я поспешил удалиться, унося с собой тяжёлую сумку с пуленепробиваемыми жилетами. Машина стояла во дворе. Я по дороге туда осмотрелся и увидел, что выезжать к указанному подполковником месту мне придётся через арку в середине дома. Я подогнал машину поближе, заранее поставив её напротив арки, поскольку разворачивался пока ещё не очень уверенно и боялся потерять на этом время, или не вписаться в поворот.
      Я стоял, опустив стёкла в кабине с двух сторон, напряжённо вслушиваясь, боясь пропустить сигнал подполковника. И всё же я его почти пропустил. Я так долго и напряжённо ожидал свист, что не сразу сообразил, что отдалённый пронзительный звук и есть тот самый свист, который я ожидаю. Я задёргался, рванулся, запутался в переключении скоростей и в результате двинул вперёд, скрежеща внутренностями машины.
      Она сперва зарычала, потом зафыркала, а после сразу же рванула в арку, и тут же я стал резко тормозить, визжа на весь ночной квартал тормозами и вспоминая данные мне напутствия по этому поводу Капранова. Навстречу мне лоб в лоб - в арку лихо влетала новенькая "ауди". Понимая, что столкновения не избежать, я резко вывернул руль вправо и долбанулся в стену, пропахав боком по ней ещё несколько метров, остановившись перед самым носом вставшей как вкопанной "ауди".
      В ней уже захлопали сердито дверцами и оттуда вывалились два здоровых парня, удивительно похожих, как два кирпича. Они тяжёлой рысью бежали ко мне и асфальт под их ногами содрогался, а из ноздрей у них валил пар, глаза метали молнии. У меня мгновенно вспотели не только ладони, как положено в таких случаях, но и пятки. Я стал беспорядочно дёргать ручки и жать на педали, но мотор только слабенько фуфукнул и затих. Я с ужасом подумал о том, что меня ждёт подполковник, который в этот самый момент, вполне вероятно, подвергается по моей вине смертельной опасности. Я схватил сумку, и выскочил из машины.
      - Эй ты, лох проклятый! - встретили меня кирпичи радостными криками. Иди сюда, мы тебе кое-что откручивать будем!
      - Стоять! - заорал я на них, выхватывая пистолет. - К стене! Лицом к стене! Упереться руками! Стоять!
      Молнии как-то сразу погасли, дым если и валил, то уже не из ноздрей, а из другого места.
      - Мужик, братан, - бормотали они. - Ты слышь, ты возьми деньги, часы, только не стреляй...
      Я молча обошёл их, ещё сам не отойдя от только что пережитого испуга, сел в "ауди", ключи были на месте. Я потихоньку тронулся, помахав им из окна ручкой:
      - Чао! Не скучайте, малыши! Я покатаюсь и обязательно верну, не волнуйтесь, - и добавил, не выдержав, - Эй, мужики, у вас упало и дымится!
      Они проводили меня дружным рёвом и грязными проклятиями с пожеланиями всех пакостей. Капранов, когда я резко притормозил возле него и открыл дверцу, едва не отпрыгнул, не ожидая увидеть меня за рулём иномарки. Он тяжело плюхнулся на сидение, показав пальцем направление. И только потом спросил:
      - И давно ты на таких машинах разъезжаешь? Ты её, кстати, часом не угнал ли?
      - Как можно, Михаил Андреевич! - Я просто на время поменялся с весьма любезными молодыми людьми, вот и всё.
      - Значит, если теперь ко мне в двери постучатся несколько крепких парней и вместо "здравствуйте" начнут пинать меня ногами и бить тяжёлыми предметами по голове, то я хотя бы буду знать за что, - проворчал Капранов.
      Я ему рассказал всё, что только что случилось со мной, когда я выгонял машину, подполковник только головой покачал, ничего не сказав. Он велел мне ехать за двумя машинами "ИЖ - комби", которые в просторечии именуются каблучками, держась на почтительном расстоянии.
      Водители этих машин явно не гнали, ехали спокойно, и преследовать их не составляло особого труда. Так мы доехали до парка Сокольники, где каблучки встретили две бежевые "девятки", которые обозначились миганием фар. Каблучки подъехали к ним, водители вышли, подошли к "девяткам", из одной вышел высокий блондин, который что-то коротко пояснил водителям каблучков, и те вернулись к машинам.
      Первой отъехала "девятка", за ней каблучки, и замкнула необычную кавалькаду ещё одна "девятка". Ехали они вдоль трамвайных путей мимо парка. Переехав Краснобогатырский мост через грязную и мутную Яузу, девятка затормозила и встала. Следом встали остальные машины. Из них быстро высыпали люди и поднялись вслед за ведущими их парнями из "девятки" вверх по склону, скрывшись среди деревьев лесопарка.
      Парни из "девяток" встали лицом к дороге, укрывшись за машинами, наблюдая в оба. Минут через пять появился один из провожавших. Он спустился к остававшимся, о чём-то переговорил с ними и коротко свистнул.
      Тут же по склону стали спускаться попарно мужики, что-то волочившие в мешках, которые стали торопливо забрасывать в каблучок. Закидали в него пять мешков и быстро ушли. Минут через пять процедура повторилась, загружали второй каблучок, и мешков было не пять, а четыре. Только на этот раз произошла маленькая накладка. Когда спускалась последняя пара, один из несущих мешок обо что-то зацепился ногой, и оба полетели вниз, уронив мешок, который так же покатился сам по себе, все бросились его ловить, не обращая внимания на падавших людей. Мешок ударился об колёса одной из машин и лопнул.
      Я с трудом удержал вскрик. Из мешка выпал труп.
      - Вот и ритуальные услуги, про которые я мозги сломал думать, выдохнул Михаил Андреевич.
      Я только с шумом перевёл дыхание.
      Труп тем временем быстренько запихали в каблучок, и все расселись по машинам. На этот раз впереди ехали каблучки, и замыкали две "девятки", одна из которых вскоре свернула в сторону, а остальные выехали на кольцевую автодорогу. Минут через двадцать свернули и въехали в район новостроек, где ещё сохранился старый посёлок. Там и остановились на краю, возле кладбища с обвалившейся оградкой. Там их уже ждали два мужика. Времени на разговоры напрасно не теряли, быстро все выскочили из машин и понесли мешки вглубь кладбища, где жутковато замелькали огоньки слабых фонариков, высвечивая дорогу.
      Капранов что-то лихорадочно искал в бардачке.
      - Что ищете, Михаил Андреевич?
      - Богатую ты машину отхватил, должен же быть у них сотовый телефон. Или они его в кармане оставили?
      - Здесь радиотелефон есть, Михаил Андреевич. Вот он, как раз между сидениями.
      Капранов быстро набрал номер и кратко сообщил о том, где мы находимся и что происходит, попросив прислать группу захвата. Как я понял - звонил он Михайлову, и попросил поставить в известность Лебедева.
      - Сколько их? Пока видел пятнадцать, если на кладбище ещё нет кого-то. Задержать до вашего приезда? Это каким же образом? Нас тут двое, я да Артур. Да понял я тебя, понял. Постараемся.
      Он положил трубку и обратился ко мне.
      - Ну, давай свои жилеты, будем надевать.
      Мы быстро надели жилеты, причём подполковнику пришлось повозиться, ругаясь на свои габариты.
      - Бегать по утрам надо, Михаил Андреевич, жирок сгонять.
      - Ничего, Артур, мы сейчас ночью побегаем, слыхал что нас просил Константин Валентинович Михайлов? Задержать этих гавриков до приезда группы захвата. Понял?
      - Понял, Михаил Андреевич. Только как мы их задержим? У нас два пистолета, а их, как вы сказали - пятнадцать человек.
      - Будем надеяться, что у людей с автобазы нет оружия, это уже минус восемь, у встречавших на кладбище мужиков, скорее всего - тоже, ещё минус два. Один из "девятки" с оружием остался возле машин, этого мы как нечего делать возьмём, минус ещё один ствол. Так что остаётся всего четыре. Не такой уж и плохой расклад. Бывало и круче.
      - Это у вас бывало, а у меня не бывало.
      - Ну что же, как говорят в рекламе - пора привыкать к хорошему. Ты хоть видишь что?
      - Местами, - уклончиво ответил я.
      - Ну что же, - вздохнул Капранов. - В крайнем случае если меня потеряешь то стреляй только вверх, а то долбанёшь в меня. Ну пошли потихоньку?
      Мы осторожно вышли из машины, которую было не видать от "девятки", возле которой маячил охранник.
      - Ты пока стой тут, не трепыхайся. Если кто появится с кладбища стреляй, прикрывай меня. Понял? А так жди, пока я сам тебя позову.
      И он пошёл, чтобы выйти из-за угла кладбищенской ограды. Тенью скрывшись за ней, он появился с шумом, тяжело ступая, неуверенной походкой двигаясь к машинам, бормоча что-то под нос. Со стороны он был похож на крепко выпившего мужика, который ночью плутает в поисках дома. Мне было хорошо видно, как вскинувший было оружие браток у машин, присмотревшись, опустил его, запахнув куртку.
      - Мужик, дай закурить, - протянул к нему руку ещё издали Капранов.
      - Гуляй, дядя, я не курю, - нетерпеливо махнул на него охранник. Слышь, мужик, холодно, а? - пожаловался доверительно подполковник, подойдя к нему.
      - Слушай, вали отсюда, ладно?
      - Но холодно же, скажи?
      - Да какой холодно? Ты чего, с ума сошёл?!
      - Да здесь-то ничего, а вот там - холодно, - гнул свою линию Капранов.
      - Где там?! - не выдержал парень.
      - Где, где, - передразнил подполковник, - в земле конечно, где же ещё?
      - В какой такой земле? - неуверенно протянул парень, слегка отодвигаясь от Капранова.
      - В этой вот земле, - указал рукой в сторону кладбища его собеседник. - Могилы-то не отапливаются.
      - Слушай, вали отсюда?! - почти взвизгнул охранник, отодвинувшись от подполковника и сунув руку в карман.
      Он был явно напуган, нервы у него и без того были на пределе. Ещё бы: ночью, на кладбище, привезя с собой две полные машины трупов, да ещё этот, не то пьяный, не то сумасшедший, а может быть, чем чёрт не шутит?...
      Капранов рассчитал всё точно.
      - Можно я до тебя дотронусь? - потянул он руку к охраннику. - Тогда я стану снова живым.
      Охранник отпрыгнул в сторону, выдернул руку из кармана и попытался оттолкнуть подполковника, позабыв с перепугу про оружие. Этого и добивался Капранов. Он схватил его за кисть руки и резко притянул к себе, обрушив на голову удар кулака. Охранник свалился под колёса машины без звука. Капранов махнул мне рукой, и я стрелой помчался к нему.
      - Давай быстренько, посмотри что там у этого молодчика в карманах, да давай его свяжем и рот заткнём, чтобы не блажил, покойников не пугал.
      Я быстро нашарил в кармане куртки лежащего пистолет и передал подполковнику, потом пошарил в машине, нашёл какую-то тряпку заткнуть ему рот, но зато не нашёл ничего подходящего, чтобы его связать.
      - Снимай с него портки, - распорядился Капранов. - Да поскорее, пока не вернулись его дружки.
      Я быстро выполнил его распоряжение, не понимая зачем это нужно. Подполковник взял штаны и рванул их за штанины. Раздался треск, и штаны разделились на две половины.
      - Вот тебе и перевязочный материал, - проворчал подполковник. - Давай быстрее.
      Мы связали охраннику руки и ноги. Капранов быстро распахнул двери каблучка и вытащил оттуда тело в мешке. С моей помощью он вытащил его из мешка, это был довольно здоровый малый, в кожаной куртке и тренировочных штанах, в кроссовках. Во лбу у него была дырка. Мы засунули тело в багажник "девятки", а охранника в мешок, бросив его в каблучок. Только мы закрыли дверцу, как за оградой замелькал, приближаясь, фонарик. Мы быстро отбежали за угол, приготовив оружие. Осторожно выглянув, увидели четверых мужиков, нервно оглядывающихся по сторонам, наверное, в поисках оставленного охранника.
      - Где же этот хрен? - спросил кто-то.
      - Да пёс с ним, наверное по нужде отошёл. - А вдруг менты?
      - Ты чего? Тут сейчас знаешь сколько шума было бы?
      - Связываться с этими бандитами. Давайте быстрее отнесём оставшихся жмуриков, зароем и свалим отсюда. Чёрт меня дёрнул с этой автобазой связаться. Как только вы тут по ночам на кладбище не боитесь?
      - Как не бояться, опасаемся малость, хотя пообвыкли. Только по ночам мы тоже здесь почти не бываем.
      - Ладно, давай, берите да пошли.
      Тихонько открылась дверца каблучка, я выглянул из-за угла, совсем чуть-чуть, краем глаза. Мужики вытаскивали мешки. Вот они взяли и понесли. Но не успели сделать и нескольких шагов, как один из мешков зашевелился. Несущие его бросили мешок и с приглушённым вскриком отпрыгнули от него.
      Вторая пара тоже бросила свой мешок и подошла к первой. Мешок шевелился и мычал.
      - Гляди, ожил, - охнул кто-то из мужиков.
      - А если просто покойник встаёт?
      - Стрельни ты его чем-то!
      - Да чем я его тебе стрельну, дурья твоя башка?! Откуда у меня пистолет? Я водитель, а не бандит.
      - Ой! Он ко мне ползёт! Бейте этот мешок!
      И мужики старательно принялись пинать ногами шевелящийся и подавший голос мешок.
      - Быстро пошли! - толкнул меня в бок Капранов, выскакивая из-за угла.
      Мы быстро подбежали к даже не заметившим нас мужикам, пинающих страшный мешок. Капранов встал зва спиной у одного из них и гаркнул ему почти в ухо:
      - Вы чего это нашего покойника пинаете?!
      Мужик как стоял, так и сел, и то только для того, чтобы тут же упасть, раскинув руки. Лицо его было белее белого. Остальные замерли, перепуганные не меньше. Под одним из мужиков расплылась основательная лужа.
      - Быстро снять портки! Быстро! - командовал Капранов. - Где остальные?! Ну?!
      Он размахивал перед носом перепуганных мужиков двумя пистолетами, топал ногами, и корчил такие свирепые рожи, что те совсем ошалели, сняли без разговоров штаны и все, кроме одного, быстро повязали друг друга, разорвав предварительно штаны, как это сделал перед этим Капранов.
      Мы покидали связанных в каблучок, упавший в обморок мужик пришёл в себя, его тоже связали и засунули туда же.
      - Надевай портки, и пойдём, - приказал Капранов оставшемуся несвязанным мужику.
      Тот показал порванные пополам брюки.
      - Да, слегка погорячились, - развёл руками слегка обескураженный подполковник, - ничего, без штанов пойдёшь. Веди давай, да поскорее, пока дружки ваши сюда не вернулись. Сколько там оружия и у кого?
      - Пистолеты у трёх бандитов, больше ни у кого никакого оружия нет.
      - Веди давай.
      И мы пошли, осторожно ступая, вглубь кладбища, пробираясь между тесно стоящими могилами. Вскоре услышали приглушённый шум и за кустами увидели смутные тени и мелькание тусклых фонариков. Капранов сделал знак остановиться и застыл, напряжённо всматриваясь.
      Там открылась довольно жутковатая картина: несколько могил были вскрыты, и в них даже было видно старые, полусгнившие, частично расыпающиеся гробы. Прямо на них, сверху, бросали мешки с трупами и торопливо забрасывали землёй, тщательно убирая вокруг и засыпая сверху могилу старым мусором, водружая на место кресты и пирамидки.
      Я почему-то с грустью подумал о тысячах и тысячах людей, пропавших без вести, которых безуспешно разыскивают отчаявшиеся родственники. Кому придёт в голову искать трупы в старых могилах? Это придумал умный и очень изощрённый человек. Но, как мне показалось, мы теперь разрешили тайну ритуальных услуг автокомбината Резника.
      Капранов тем временем оценил обстановку и тихо приказал мне:
      - Четверо в кожанках, - мои, они вооружены, я с ними разберусь. Ты держи остальных. Если что - стреляй. В воздух не надо. Можно первый выстрел по ногам. Если не остановятся - бей на поражение. Иначе нас порвут. Понял?
      - Понял, Михаил Андреевич.