Рефлекс цели

      - Ничего себе "пустышка", - прошептал рядом Вэсли. - Очевидно, на этот раз с начинкой.
      Мы долго стояли молча, задрав вверх подбородки, словно ожидая от всевышнего каких-то разъяснений. Слышно было, как поскрипывая, вращается антенна, отыскивая новую цель, да сверху все сыпался колючий мусор. В темноте за стволами деревьев трещало сухими ветками растревоженное лесное зверье.
      Пять минут, десять, полчаса, час... Отбой.
      Идем досыпать. Под ногами хрустит мокрый гравий. Идем молча, потому что неясно, все ли у нас в порядке. Если бы "пустышек" было только три, то нечего и беспокоиться, а их четыре... А может быть и пять?
      И тут начал хохотать Стивен. Это нужно было ожидать: все-таки нервотрепка с этими "пустышками" порядочная. А Стивен всегда - после случая, когда он бросил окурок, в унитаз, в который кто-то ради хохмы вылил кружку бензина - начинает хохотать, как только поволнуется. Он ничего не может с собою поделать, хотя изо всех сил пытается сдержаться. Ребята делают вид, что ничего не замечают и стараются не смотреть ему в лицо. Он скоро перестанет.
      В казарме во всех окнах свет, и она сейчас кажется не такой мрачной и грязной, как днем. Из радиорубки высовывается лохматая голова Дика.
      - Только что перехватил контрольный пост. Все три "пустышки" в яблочко! Молодцы, ребята! А что там у вас так трахнуло?
      Никто ему не отвечает. Расходимся по своим койкам, будто по стойлам. Я устраиваюсь на своей, но чувствую, что долго не засну. Такое ощущение, словно тебя выпотрошили. А нужно заставить себя спать... спать. Только почему это Дик говорил о трех "пустышках", ведь мы их сбили четыре?.. А не все ли равно? Лишь бы не меньше... Спать... Где-то далеко-далеко щелкает выключатель...
      Когда скатился последний камень на дно испарившегося ручья, ничто больше не напоминало о только что происшедшем взрыве. Все так же было дико и первозданно, как в первый день творения.
      И только выделялся среди этого хаоса посторонний предмет, зажатый между двумя еще не остывшими валунами - опаленный голубой лоскут с красной спиралью...
      Земля, ощетинившись иглами ракетных установок, летела сквозь солнечный сеет и холод пространства. По утрам боеголовки покрывались серебристой изморозью.