– Почему ты так уверен, что у нас не может быть общего будущего? – спросила Торри, чувствуя растерянность. – Ты мог бы вернуться со мной в двадцатый век… Наконец, мы могли бы остаться в 1863 году. Если ты позаботишься о Монтгомери, мы могли бы жить здесь. Доктор Гамильтон поможет нам устроиться.
      Джейк посмотрел на девушку долгим взглядом.
      – Не могу, – наконец покачал он головой. – Слишком много нужно сделать в двадцать пятом веке. Я не могу просто так… бежать.
      – Но почему? – Торри сердито отодвинулась от него. Он признался, что любит ее сильнее своего Дела, но сейчас заставил усомниться в этом. – Потому что твой мир не выживет без великого Кмерона, который должен все исправить в прошлом и сделать как надо? Потому что ты должен продолжать доказывать свою храбрость и преданность людям, которым наплевать, жив ты или мертв?
      Джейк прерывисто вздохнул:
      – Торри, попытайся понять. Я люблю тебя и хочу, чтобы ты была в безопасности. Больше всего на свете я бы хотел провести свою жизнь с тобой, но это невозможно.
      – Тогда возьми меня с собой в свое время. Джейк вновь покачал головой:
      – Этого я никогда не сделаю.
      – Почему не сделаешь? Я могла бы помочь тебе… мы были бы вместе и…
      – Ты не понимаешь, о чем говоришь! – яростно прервал ее Джейк и оттолкнул.
      Конечно, нельзя исключить и того, что, когда он вернется в двадцать пятый век, Совет с благодарностью примет его «подарок» в виде капитана Монтгомери и одобрит его новый план. Но возможность приговора к смертной казни для него остается – ведь он оставил Рида в живых. Совет наверняка решит, что он преданный сын и все сделал, чтобы отец его продолжал править. Мысль, что Торри в одиночестве придется пытаться выжить в его суровом двадцать пятом веке, просто убивала его. Если он не защитит ее, она окажется в руках Трии и ее банды, члены которой не знали пощады.
      – Значит, так ты доказываешь свою любовь? – яростно осведомилась Торри. – «Это было потрясающе, девочка, но наша любовь закончилась! Давай я тебя куда-нибудь сплавлю – и делу конец. Может, еще увидимся».
      Джейк Камерон раздраженно покачал головой:
      – Но в глубине души мы оба знали, что придет день и нам придется расстаться, поэтому давай не будем делать из этого трагедию! – Он направился к двери и открыл ее.
      – Трагедию! – гневно вскрикнула девушка.
      – Поспи немного. Нам обоим нужно выспаться. – Джейк прикрыл глаза, борясь с болью и усталостью. – Когда мы проснемся, я переправлю тебя в твой двадцатый век… Тогда я буду уверен, что ты в безопасности. Потом с помощью твоего кулона вернусь сюда.
      – А вдруг ты не сможешь вернуться сюда? – Она подбежала к нему, схватила за рубашку и яростно встряхнула. – Без моей жизненной энергии, Джейк, точность твоих путешествий резко уменьшится. Вспомни, мы ведь уже говорили об этом.
      – Все решено, – произнес Джейк Камерон не терпящим возражений голосом. – Яотправлю тебя домой. – Он мягко освободил рубашку и устало повторил: – Все решено. – С этими словами Джейк вышел из комнаты и закрыл за собой дверь, как бы ставя точку в затянувшемся споре.
      Торри смотрела на дверь и ничего не видела. Джейк окончательно и бесповоротно решил избавиться от нее, оставить ее в безопасности в двадцатом веке и вернуться в девятнадцатый для решающей схватки с Монтгомери. Он или погибнет в бою, или захватит Монтгомери и вернется с ним в свое время. Торри закрыла лицо руками. Она должна была чувствовать себя на седьмом небе от счастья, ведь он собирался отправить ее домой. Разве в самом начале их знакомства она не умоляла его сделать это? Дедушка нуждался в ее помощи сильнее, чем Джейк Камерон. Джейк мог прекрасно сам о себе позаботиться.
      Но она любила его.
      Эта мысль как острый нож пронзила ее сердце. Торри сжала кулаки за спиной. Если бы он действительно любил ее, то взял бы с собой в будущее. Она знала, что там их подстерегали опасности, но они были бы вместе, а это было главным. Почему он не хочет понять это? И почему никак не может понять, что их план, по которому она должна была на балу заманить Монтгомери в ловушку, был самым лучшим?
      Торри Гамильтон взволнованно ходила по комнате. Если бы она была уверена, что Джейк сумеет целым и невредимым прибыть в свое время и вернуться за ней после того, как все уладит, она бы согласилась подождать, каким бы тяжелым для нее ни было это ожидание. Но никаких гарантий не было. Единственным, в чем она не сомневалась, так это в упрямстве Джейка Камерона. Торри остановилась, на ее лице появилась улыбка, – кажется, она нашла решение.
 
      Торри не стала тратить время ни на переодевание, ни на принятие долгожданной ванны. Только потратила несколько минут, чтобы написать записку. Она знала, что последствия побега окажутся тяжелыми, но это был единственный выход. Другого она не нашла: нужно помочь Джейку и тогда у них будет будущее.
      Торри Гамильтон вышла из дома и сразу углубилась в лес. Она надеялась опередить Джейка и попасть в лагерь до того, как он отправится на поиски Лукаса Монтгомери. Если бы она смогла найти Монтгомери и забрать у него УПВ!
      Пробираясь через лес к дороге, которая вела в Ричмонд, Торри обдумывала на ходу план. Лукас Монтгомери хотел получить ее УПВ. Она решила ему солгать. Торри скажет, будто Джейк умер во время последнего путешествия во времени и она навсегда застряла в 1863 году. Поверит ли Монтгомери в то, что она в панике и готова сделать все, лишь бы вернуться в свое время?
      Конечно, Монтгомери мог убить ее и воспользоваться ее кулоном, но откажется ли он от легкой возможности сначала овладеть ее телом? К тому же у Торри хватило ума не брать с собой УПВ. Она собиралась использовать это обстоятельство как козырь в торге с Лукасом Монтгомери.
      Если ей удастся осуществить свой план, Торри надеялась поменяться ролями с агентом Кмера. От одной мысли о том, что ей придется вступить в интимный контакт с этим мерзким типом, бедной девушке становилось не по себе.
      Но если это спасет Джейка, если он разрешит ей остаться с ним и – что самое главное – даст Джейку необходимый козырь в разговоре с лидерами сопротивления, то игра стоила свеч.
      Торри добралась до Ричмонда на рассвете. Город начал пробуждаться ото сна, и девушка поняла, что рубашка и джинсы привлекут к ней внимание, а этого она хотела меньше всего. Она свернула на боковую улочку и задумалась над неожиданно возникшей проблемой. Сейчас Торри пожалела, что перед выходом из дома не взяла платье. Словно в ответ на свои мольбы, она увидела вывеску на ветхом здании: «Прачечная. Пять центов за лохань белья».
      Торри посмотрела по сторонам и, никого не увидев, попробовала открыть дверь. К сожалению, дверь оказалась заперта. Девушка расстроилась и уже собралась было уходить, когда заметила, что одно из окон слегка приоткрыто. Обрадовавшись, Торри открыла окно, надеясь, что протестующий скрип не услышит никто из любителей рано вставать. В прачечной она нашла несколько аккуратно сложенных стопок одежды, но, к своему великому огорчению, обнаружила, что все это была мужская одежда.
      Торри уже собиралась ретироваться, когда увидела в углу какой-то узелок. В нем находились грязная юбка и блуза, которые скорее всего оставила одна из прачек. От одежды исходил такой запах, что девушка с отвращением поморщилась, потом решительно вздохнула и даже улыбнулась. Она торопливо переоделась. Со слов капитана Монтгомери она знала, что офицеры из лагеря сдают белье в городскую прачечную. Во время ужина в ресторане отеля «Ричмонд» Лукас Монтгомери пожаловался, что у него в рубашках слишком много крахмала… Итак, подходящую одежду она нашла. Сейчас ей нужно было найти оружие.
 
      Джейк Камерон смотрел на записку, не веря своим глазам. Она ушла. Без единого слова, даже не попрощавшись. Ушла в черную пустоту, которая подарила ей жизнь.
      – Что это у тебя, Джейк? – поинтересовался доктор Гамильтон.
      Вниз они спустились вместе. После спора с Торри Джейк заснул на ее кровати. Он слишком устал, чтобы ждать, пока она успокоится и присоединится к нему. Рандольф Гамильтон ушел к себе, сославшись на усталость.
      Джейк проснулся, чувствуя себя отдохнувшим. Он по-прежнему был настроен решительно. Во что бы то ни стало нужно убедить Торри, что ей будет лучше в двадцатом веке. У него создалось впечатление, что она без его помощи пришла к этому выводу. Но Торри не стала ждать, когда он переправит ее в 1994 год. Она сама отправилась в путешествие во времени.
      – Джейк? Что случилось? – настойчиво повторил доктор Гамильтон, заметив его растерянность.
      Камерон протянул записку.
      – Торри ушла. Она воспользовалась кулоном и сама отправилась в двадцатый век.
      – Ушла? Но почему? – Рандольф бегло прочитал записку, и его седые брови нахмурились. – Она пишет, что не может рисковать твоим внезапным возвращением в 1863 год, что неточность УПВ делает такое путешествие в одиночку очень рискованным. – Доктор поднял голову. – Но она ведь пошла на тот же самый риск, правда?
      Джейк кивнул и закрыл лицо руками.
      – Я хотел только одного, – сказал он, – чтобы она была в безопасности. Сейчас же она может вечно блуждать во времени. А после определенного количества путешествий ее молекулярная структура начнет разрушаться так же, как моя.
      – Но ведь у нее есть кулон. Разве с ним она не будет чувствовать себя в безопасности?
      – Только на определенное количество путешествий. После того как она перешагнет решающий рубеж… – Он почувствовал, как его охватывает отчаяние. – Торри… что я наделал?
 
      Торри Гамильтон вошла в лагерь одетая в вонючие тряпки прачки. Для того чтобы скрыть свои волосы, она повязала их платком, а лицо предусмотрительно намазала землей. Ей показалось, что на нее вообще никто не обратил внимания. Очевидно, неряшливой прачкой в лагере никого не удивишь. Торри принесла корзину, наполненную чистым бельем, которое она нашла в прачечной. Ей очень повезло: три рубашки принадлежали капитану Лукасу Монтгомери.
      Пистолет она достала совсем легко. Торри медленно шла по лагерю и смотрела под ноги. В конце концов она увидела, как какой-то солдат сунул пистолет в седельную сумку. Прозвучал горн, возвещающий о завтраке, и солдат бегом направился в столовую. Торри вытащила пистолет из кожаной сумки и спрятала на дно корзины, под белье.
      Спросив направление у солдата, который сморщил нос от неприятного запаха, исходящего от ее одежды, девушка поплелась дальше к палатке капитана Лукаса Монтгомери. Она шла, опустив голову.
      У входа Торри остановилась и сделала глубокий вдох. Одеваясь в грязную одежду, она попыталась представить самый худший сценарий развития событий. Если Монтгомери не поверит ей, то для начала надо попытаться отобрать у него страшное оружие и направить его на владельца, потом потребовать УПВ. После этого она собиралась связать Лукаса Монтгомери и вернуться к Джейку с кулоном. Весь вопрос заключался в том, справится ли она с сильным мужчиной даже вооруженная пистолетом? Заставит ли его повиноваться угроза получить пулю в лоб?
      Торри Гамильтон сделала еще один глубокий вдох и просунула голову в палатку.
      – Белье! – крикнула она с сильным южным акцентом.
      Тихий низкий голос велел ей войти, и девушка вошла в палатку. Монтгомери стоял у стола и рассматривал какие-то бумаги. Торри нагнулась над корзиной, сделав вид, будто поправляет верхние рубашки.
      – Надеюсь, на этот раз рубашки выстираны как следует? – осведомился капитан Монтгомери, бросая бумаги на стол. – В прошлый раз я… – Он замолчал, когда Торри выпрямилась и смело встретилась с его взглядом. Его лицо расплылось в знакомой противной улыбке. – Да это же мисс Гамильтон, провалиться мне на этом месте!
      – Здравствуйте, капитан Монтгомери! – поздоровалась девушка. – Надеюсь, вы извините меня за столь необычный визит. Я не хотела, чтобы кто-то из знакомых доктора Гамильтона увидел меня в лагере.
      – Странное желание, моя дорогая. Неужели вы прячетесь от своего драгоценного «дедушки» и любимого муженька? Кстати, где лейтенант Камерон? Его ждет маленький сюрприз – военный трибунал по обвинению в попытке покушения на жизнь полковника Рида.
      – Джейк умер во время путешествия из 1941 года, – без промедления ответила Торри. – Он… он был так слаб. – Она посмотрела в сторону, словно подавленная горем. – А я сейчас безнадежно застряла в прошлом.
      Монтгомери взял со стола перчатки и неторопливо надел.
      – Я… я думала, что Камерон поможет мне, – продолжила девушка, чувствуя, что с каждой минутой ситуация все больше и больше выходит из-под контроля. – Только поэтому я и осталась с Джейком, он обещал отправить меня домой. Сейчас я понимаю, что он солгал.
      Торри попыталась произвести впечатление убитой горем женщины, но Лукас Монтгомери не смотрел на нее. Он сунул руку во внутренний карман мундира. Торри моментально напряглась, боясь, что он достанет лазер. Она как бы случайно нагнулась над корзиной, чтобы в любой момент можно было выхватить пистолет.
      – Вот как? – задумчиво протянул Монтгомери. Торри расслабилась, когда увидела, что его руки свободны и что он безоружен. – А как же ваш собственный кулон? Почему вы не воспользовались кулоном и не вернулись домой?
      Торри сняла платок с головы, и ее волосы каскадом рассыпались по спине. От нее не укрылся интерес, который промелькнул в глазах Монтгомери.
      – Я боюсь воспользоваться им, – призналась девушка и сделала шаг к Монтгомери. – Я знаю, что вы подозревали, будто я агент сопротивления, но я никакой не агент. Я вовсе не собиралась путешествовать во времени. Все это произошло чисто случайно.
      – Продолжайте.
      Набравшись смелости, она подошла к нему и дотронулась до его руки.
      – Мне нужна ваша помощь.
      – Ну конечно, моя дорогая, – нежно кивнул Монтгомери и обнял ее. – Знаете, я помогу вам… но только за определенную цену.
      Он нагнулся, и Торри вздрогнула, когда его губы коснулись ее губ. Потом Лукас Монтгомери прижал Торри к себе. Когда он в конце концов отпустил ее, Торри отвернулась, хватая ртом воздух. У нее перехватило дух от силы его объятия и от своей реакции. Вместо отвращения она почувствовала возбуждение…
      Торри Гамильтон резко повернулась и оказалась лицом к лицу с агентом Кмера. Когда нахлынуло уже знакомое чувство вялости, Торри в панике схватилась рукой за горло.
      – Вы… вы опять что-то сделали со мной… – в ужасе произнесла девушка. – Опять это лекарство!
      Лукас Монтгомери рассмеялся и разжал пальцы. На его перчатках желтели пятна.
      – Перчатки теперь придется выбросить, зато они защитили меня от лекарства. Оно впитывается через кожу. На этот раз я использовал другое средство, моя дорогая. То лекарство было, к счастью, бесцветное в отличие от этого. Над этим ученые еще продолжают работать.
      – Что это такое? – прошептала Торри, со страхом ожидая ответа.
      – Ученые Кмера разработали целый набор подобных средств. Это тоже немного увеличивает сексуальность, но главное его предназначение – выведывание правды. Оно так и называется – «сыворотка правды».
      От лица Торри отхлынула кровь. Она развернулась и бросилась к корзине. Добежав до нее, быстро сунула руки в белье. Когда ее пальцы коснулись рукоятки пистолета. Монтгомери ударил ее по запястью. Девушка вскрикнула от боли и упала на колени. Монтгомери схватил ее за руки и сильно встряхнул.
      – Кмерон жив. Вы пришли сюда, чтобы заманить меня в ловушку… Вы поступили крайне глупо. А теперь расскажите мне, где он?
      – Нет! – крикнула Торри, борясь с чувством вялости, которое охватило все ее тело. Сейчас она была рада, что оставила кулон в доме доктора Гамильтона. – Джейк мертв! Я хочу вернуться домой… это правда!
      Его руки погладили ее волосы, потом резким движением Монтгомери заставил девушку встать, и Торри едва не вскрикнула от боли. Запястье у нее ныло, и она громко зарыдала, когда горячее дыхание капитана коснулось ее губ.
      – Я хочу знать правду. Вы не можете бороться с лекарством, так что лучше отвечайте. Сейчас лекарство уже попало в ту часть вашего мозга, которая отвечает за принятие решений. Пройдут считанные минуты, и вы расскажете мне все, что я захочу знать… и сделаете все, что я захочу. Полковника Рида похитили. Ясно, что одна вы не могли проделать этот маленький фокус с исчезновением. Не думаю, что и доктор мог придумать такой хитрый план… А сейчас отвечайте, где Кмерон?
      Торри Гамильтон потрясла головой, пытаясь прояснить ее. Губы онемели и распухли, и она провела по ним языком. Состояние было таким, как после укола новокаина в кабинете у дантиста. Девушка огляделась по сторонам. Перед глазами все плыло, очень сильно хотелось спать. Потом возникло ощущение невероятной простоты происходящего. На Торри снизошло спокойствие. Она улыбнулась. Паника исчезла, ей было хорошо и покойно. Ей даже показалось, что кости стали хрупкими, какими-то водянистыми, как будто пропитались водой, как будто она находилась в воде. Но вода не могла поддерживать ее тело в вертикальном положении, и она почувствовала, как погружается в нее. Неожиданно погружение остановилось, и ее обняли сильные теплые руки. Девушка прижалась к ним, спрятала лицо на широкой груди.
      – Джейк? – тихо произнесла она. – Обними меня крепче, Джейк.
      – Конечно, дорогая, – успокоил ее мужской голос, – но сначала расскажи мне, какой план мы с тобой придумали, чтобы помешать Монтгомери?
      Почти засыпая, Торри прислонилась к нему.
      – Я должна заманить капитана в ловушку, – прошептала Торри Гамильтон, едва шевеля губами. – Должна пойти на бал к миссис Мерривезер, пригласить его на танец и потом выманить на террасу, где ты будешь ждать. – Она вздохнула. – Ты покончишь с ним, и после этого мы с тобой всегда будем вместе. – Торри подняла лицо к его губам. Ее глаза были полузакрыты. – Правда, это будет замечательно, дорогой?
      – Это, моя любовь, будет таким же замечательным, как и ты сама, – согласился Лукас Монтгомери и прижался губами к ее губам.

ГЛАВА 17