 |
|
Популярные авторы:: Joyce James :: Эллисон Харлан :: Горький Максим :: Грин Александр :: БСЭ :: Громов Дмитрий :: Азимов Айзек :: Картленд Барбара :: Раззаков Федор :: Кларк Артур Чарльз Популярные книги:: The Boarding House :: Тайна неудачного выстрела :: Уроки любви :: Повесть об отплате за добро :: Влюбленный опекун :: Безрассудство :: Тойбеле и ее демон :: Полюбить никогда не поздно :: Одна грешная ночь :: Воспевая бурю |
РассказыModernLib.Net / Юмор / Мелихан Константин Семёнович / Рассказы - Чтение (стр. 11)
Ответ: – Галоши. То есть на этой очень принципиальной схеме ясно видно, что в нашей стране – первично, а что – вторично. Не удивительно поэтому, что только в нашей стране существуют многоразовые презервативы, в качестве общего наркоза используют удар дубиной по голове, вместо клизмы – ершик, а с сифилисом борются при помощи плаката «Сифилис излечим!». И конечно, при таком здравохоронении народу не остается ничего другого, как оперировать себя самому, что в Японии называется – харакири. Вот взять бинты. Это сколько хорошего материала зря уходит на одного человека! Так какой-то народный умелец изобрел бинт, который не надо менять. То есть забинтовал ногу – и на всю оставшуюся жизнь. Оторвать такой бинт уже невозможно. Только – вместе с ногой! Или вот одному посоветовали не очень дорогое средство для роста волос: урина. На другой день он звонит тому, кто ему это посоветовал: – Не помогает. Тот говорит: – А что ты с ней делаешь? Он говорит: – Пью. Три раза в день. Перед едой. Правда, не сказал, чем он после этого заедал. Тот друг ему говорит: – Чудо ты с косичками! её ж втирать надо! Этот говорит: – Куда? Тот говорит: – Туда, где у тебя волос нет. Этот говорит: – Так у меня нигде волос нет. Кроме как – на башке. Или опять же – анестезия. Тоже ведь сильно кусается. Имеется в виду цена, а не больной. Так один тип предложил в качестве обезболивания музыку. Оказывается, если оперировать больного под музыку, то врач совершенно не чувствует боли! Или – другой пример. Одна женщина жаловалась на мужа, что он у нее занимается импотенцией. Ей говорят: – Ты не нам жалуйся, а иди к народному целителю. Пошла она к этому целителю, он ей мазь какую-то дал, кажется, вазелиновую, и говорит: – Втирайте мужу всякий раз, когда он захочет вступить в интимную связь. Она говорит: – С кем? Он говорит: – С кем угодно. Это – универсальная мазь. А другая женщина, наоборот, хотела не иметь детей. Ну, знахарь достал пузырек с какой-то жуткостью. – Дайте, – говорит, – детям по глотку – и у вас их не будет. Она говорит: – Да у меня их и так нет. Это просто я такая дура, что боюсь забеременеть. Знахарь ей тогда другое лекарство дает противодитяточное и говорит: – Проглотите полтаблетки и избегайте всяких половых контактов. А то ещё такой случай. У одного геморрой обнаружили. В сауне. Ну, и эти друзья ему свечи порекомендовали. Он пошел в хозяйственный магазин. Купил свечу. В три пальца толщиной. Вставил. С помощью жены и молотка. То есть все сделали согласно рекомендации. Но они ещё подумали, что надо зажечь. Короче, получил мужик ожег второй степени своего канделябра! Ну, а полный балдеж – это рецепт вечной молодости. Наливаешь в поллитровую банку литр спирта, размешиваешь и пьешь до дна, не отходя от банки. После этого ты уже молодой – как ребёнок: то есть ползаешь на четвереньках, пускаешь слюни, кладешь в штаны и вспоминаешь маму! В общем, народ сам себя лечит. А на государственной медицине уже можно ставить красный крест! Пишите письма! Наша страна – не только самая читающая в мире, но и самая пишущая: посмотрите, сколько писем приходит в редакции и лично президенту. Поэтому читать их некогда, только бы успеть ответить. А есть очень интересные. «Вы напечатали, что курение – вред. А я на одной продаже „Мальборо“ заработал столько, что могу купить всю вашу редакцию!» Или: «Сколько можно писать о противозачаточных средствах?! Написали бы хоть раз – о зачаточных! С уважением – пенсионер Лишайчук». Интересны не только вопросы, но и ответы. «Дорогие радиослушатели! Отвечаем Жеребцову Александру Борисовичу, который просил не называть его имя и фамилию. Уважаемый радиослушатель Ж.! Когда мы сообщили, что в субботу на Дворцовой площади соберутся однополчане, мы не имели в виду сексуальные меньшинства». "Отвечаем на вопрос радиослушателя Седых Федора Федоровича, который умер в прошлом году: правда ли, что соль и сахар – белая смерть? Дорогой Федор Федорович, – это правда! Кроме того, репа – это желтая смерть. Огурцы – зеленая. А мясо – красно-коричневая угроза. Но больше всего нам нравится бесцветная смерть, самая чистая смерть в мире, от которой двоится в глазах ещё до того, как её выпьешь: например – буква «ф» в слове «Смирнов» или два Распутиных – один сверху, другой снизу. Мы опять-таки не имеем в виду сексуальные меньшинства". Другой пишет: «Правда ли, что у нас в правительстве – все сплошь американские агенты?» Ему ответили вежливо: «Дурень! Были бы у нас в правительстве все сплошь американские агенты, мы бы давно жили, как в Америке!» А вот – коллективное письмо от двух рабочих: «Как не стыдно брать деньги у Запада?! Это нас унижает!» Им ответили: «Ну, унизьте вы Запад». Ещё один, тоже с прибабахом, пишет: «Когда выведут из братской республики контингент ограниченных воинов?» Ему ответили: «Если ты такой умный, дубина, выведи сам!» Он спросил: «Чем?» Ему прислали рецепт какой-то отравы. И на этом переписка с ним оборвалась. Некоторые, особенно агрессивные, просят вывести преступность. Им отвечают: «Преступность мы вывести можем. Но только в лучших образцах кино, литературы и изобразительного искусства». То есть, как видите, с приветом друзья имеются и в редакциях. Одна девушка обратилась к редактору с письмом: «Что такое – членские взносы?» Он ей ответил: «Алименты». Другой поинтересовался: «Почему японцы не курят и не пьют?» Ему ответили: «Потому что они и так желтые и косые». Иногда переписка затягивается. Один попросил ему сообщить, какой национальности будет австрийский композитор Моцарт. А то без этого он не может понять, нравятся ли ему или нет его задушевные песни. Ему осторожно ответили: «Человек, который у нас сидел на Моцарте, сейчас в декрете. Но временно». Тот опять написал: «Укажите национальность хотя бы приблизительно». Ему написали: «Нерусский». То есть – великий нерусский композитор Моцарт. Но самые неутомимые – это лица предпенсионного, пенсионного и послепенсионного возраста. «Как вы можете показывать такое на экране?! Вам не стыдно перед зрителями?! Это же просто неудобно! Она – спиной на столе. Он – головой между ножек. Я имею в виду – стола. Мы с женой пробовали – закончили на носилках скорой помощи» Ему ответили: "Батя! Было бы неудобно – они бы не стали. Это раз. Второе. Если тебе неудобно, это не значит, что другим неудобно. Это два. Третье. Если тебе действительно неудобно (или ты нас не разыгрываешь?), положи что-нибудь под ножку. Мы имеем в виду – не стола, а твою. Четвертое. За те деньги, какие они получают, вы бы не то, что на стол, вы бы на плиту электрическую залезли! И последнее, батя. В таких сценах обычно заняты дублеры и каскадеры. У тебя, батя, есть дублер? Напиши". Так что, пишите письма. Если, конечно, вам нечего делать. Но и такой, моя Россия… Наш народ живёт хорошо, несмотря на заботу о нем правительства. У нас пока доберешься до работы так устаешь, что на работе только отдыхаешь. Когда в России решились дать землю крестьянам, выяснилось, что крестьян уже нет. Как мы строим. Сначала – забор. А из отходов – здание. Чтобы уехать из России, надо иметь много денег, а чтобы в ней остаться, надо иметь ещё больше. Раньше у нас было так: очереди есть, а ничего нет. А теперь все есть, а денег нет. Когда строят рай, жизнь превращается в ад. Если народ ударился в религию, значит, он согласен терпеть ещё. В наше время чтобы плотно поесть, надо дверь плотно прикрыть. Что у нас хорошо организовано, так это преступность. При деспотии люди гибнут из-за того, что ничего нельзя, а при демократии – из-за того, что все можно. Меня всегда удивляло не то, что у нас чего-то нет, а то, что у нас ещё что-то есть. Когда-то Петр I завез из-за границы в Россию подсолнух, картофель, помидоры, кофе, табак. Сейчас выяснилось, что завез он этого мало. В России каждый второй школьник занят бизнесом, а каждый первый – рэкетом. Почему авиабилеты за границу у нас так дороги? Потому что обратно самолеты летят порожняком. Вместо безработной армии в России появилась армия безработных. Россия не может идти чужим путем. Она и своим-то идти не может. Россия – это рай: только здесь можно не иметь работу, ходить без штанов, есть, что бог послал, – и считать себя счастливым. Страна, в которой сдерживают естественные процессы развития, – это страна крайностей. Такова Россия. Россия – это страна злодеев и гениев. Причем иногда – в одном лице. В России всегда требуют ответа: «Да или нет?» Третьего не дано. Пряности на Западе употребляют, чтобы пища была ещё вкусней, а в России – чтобы не чувствовать её вкус. Россия – как глыба: сначала её не сдвинуть, а потом не остановить. Наши власти всегда занимаются вопросом «Кто виноват?» вместо вопроса «Что делать?» В России еда съедает все деньги. Чем русского не корми, он все живёт. Из СССР легче было попасть в космос, чем за границу. Русский любое высказывание начальства считает приказом. Но все равно его не выполняет. Америка была открыта благодаря испанцам, а закрыта будет благодаря русским. В России политики занимаются бизнесом, бизнесмены – политикой, милиционера от рэкетира можно отличить только по форме, журналисты занимаются проституцией и только проститутки честно зарабатывают свой хлеб. Наше типичное сообщение: «Вовремя успели сдать дом строители. Сразу после сдачи он рухнул». Петр I прорубил в Европу окно. Ленин выпихнул в это окно тех, кто туда смотрел. Сталин повесил железный занавес. Горбачев пробил дверь. А Ельцин сделал к ней золотой ключик. Город Израиль Израиль – это большая страна, которая занимает маленькую территорию. Если в России евреям трудно, потому что их мало, то в Израиле им трудно, потому что их много. У каждого народа свои евреи. В Иерусалиме почти на каждом доме можно прибить табличку: «Здесь жил и работал И. Христос». Почему в Израиле так много евреев? Потому что Израиль пригласил всех. А почему он пригласил всех? Был уверен, что все не поедут. Чем отличаются сионисты от антисемитов? Сионисты говорят, что среди евреев много знаменитостей, а антисемиты говорят, что среди знаменитостей много евреев. И учение Христа считалось когда-то ересью. А может, конец света уже наступил? Может, и суд божий уже идёт? И одни из нас живут уже в раю, а другие в аду? Дьявол больше других хочет, чтобы люди верили в бога. Бог наделил человека разумом, но забыл дать ему инструкцию, как им пользоваться. Атеизм говорит: не поверю в бога, пока его не увижу. А религия говорит: не увидишь бога, пока в него не поверишь. Добрые дела – порой замаливание грехов: прошлых и будущих. – Хочу учиться в церковной школе. – Почему? – А на любой вопрос – один ответ: «Бог его знает!» Из лекции: «Иисус Христос был иудейным руководителем». Из мыслей дипломата Иногда предсказанное событие не сбывается именно потому, что было предсказано. Информация – как радиация: когда обнаруживают её утечку, уже поздно. Дипломат должен скрывать не только свои цели, но и средства. Что друзья о нас думают, то враги о нас говорят. В политике – как в постели: для успеха иногда достаточно сменить позицию. Улучшение жизни, которое обещают в предвыборных компаниях, всегда происходит, но обычно – только для тех, кого выбрали. Маска позволяет не только скрыть своё лицо, но и лучше разглядеть чужое. Чем меньше котелок, тем быстрей он вскипает. Самый длинный разговор – ни о чем. Кланяются тому, кого не могут склонить. Оборотная сторона медали ближе к сердцу. Дипломат отвечает так, чтобы избежать всякой ответственности. Законам больше бы доверяли, если бы во всех странах они были одинаковы. Начальниками становятся сильные, подчиненными – слабые, а заместителями – умные. Чем длинней язык, тем меньше зубов. Когда не могут переубедить, начинают перебивать. Своё мнение надо отстаивать: отстоялось – тогда высказывай. Презрение – иногда маска зависти. Дипломат на вопрос.: «Что вы сказали?» – отвечает: «Я должен подумать». Каска спасает голову, а маска – всего человека. Из воспоминаний дипломата: «Это было недавно – три-четыре президента тому назад». На пресс-конференции: – Я сказал: «Можете спрашивать меня о чем угодно», – но это ещё не значит, что я на все буду отвечать. Власть дает максимум выгод при минимуме достоинств. Новый правитель – как Дед Мороз: не должен приходить с пустыми руками. Кто что говорит, когда цены повышаются на 10%. Пессимисты: «Сегодня – на десять. А завтра – на двадцать!» Оптимисты: «Хорошо хоть – на десять. А могли бы – на двадцать!» Реалисты: «Раз оптимисты радовались предыдущему повышению цен, а пессимисты готовы к следующему, повысим-ка мы теперь цены процентов на тридцать!» Правду обычно говорит тот, кто её не знает, а ложь – тот кто, знает правду. Когда кипишь, мысли испаряются. У того, кто голосует обеими руками, часто они связаны. Чем ближе будущее, тем трудней его предсказать. Стоит дотронуться до белых пятен истории, как они становятся грязными. Сильный часто бывает трусливей слабого, потому что слабый надеется на сильного, а сильному надеяться не на кого. Дураки бывают двух видов: одни не думают, что говорят, а другие говорят все, что думают. Информация – как радиация: может просочиться через что угодно. – Предлагая ту или иную концепцию развития государства, на что опираются наши депутаты? – На трибуну. По коридору посольства шла секретарша. Похоже, она вертела не только своим, но и всем дипломатическим корпусом. Есть три вида патриотов.: лжепатриот – тот, кто только хвастает своей любовью к родине; просто патриот – тот, кто тихо любит свою родину; и великий патриот – тот, кто ругает свою родину, чтобы она стала лучше. Дипломат всегда знает, что спросить, когда не знает, что ответить. Кто владеет собой, тот владеет другими. Силен тот, кто знает свои слабости. Истина рождается в спорах, но спорщики редко её замечают. Чем меньше мыслей, тем больше единомышленников. Порой, исправляя свою ошибку, привлекаешь к ней чужое внимание. Надев маску на себя, легче срывать маски с других. Молчание ещё не говорит о наличии ума, но уже говорит об отсутствии глупости. Чем меньше человек, тем больше времени ему нужно на то, чтобы объяснить, кто он. Дипломат может ответить на любой вопрос, кроме одного: «Да или нет?» На заседании парламента: – У меня поправка к девятьсот девяносто шестой статье. После слов «только на альтернативной основе и учитывая плюрализм мнений» добавить – «А которые не согласные, послать их на…» – и далее по тексту. Монархия – это анархия одного. Анархия – это монархия каждого. Дипломат – это человек, к которому приходишь с одним вопросом, а уходишь – с тремя. Ученые записки Подозрительная речь Дорогие друзья! Уважаемые гости! Леди и джентльмены! Министры. Кардиналы и губернаторы! Князья. Шахи, короли и гроссмейстеры! Товарищи лорды, господа сантехники и другие сановники. Все присутствующие здесь. Герцоги и продавщицы! Приемщики бутылок и ваши дамы. Дачники и неудачники! Мужчины и матросы! Пионеры и шкодники! Прочие высокопоставленные лица. Месье, мадам и мадемуазель. Сэры, миссис и мисс. Герры, фрау и фрейлейн. Товарищи мужики, товарищи бабы и товарищи дети. Паны и панки. Чуваши и чувихи. Дамы и дамавладельцы. Генералы и дегенералы. Рэкетиры и рэкетутки. Графы и графины. Бароны и бараны. Ханы и ханыги. Послы и послицы. Дворяне и дворняжки. Добро пожаловать в нашу психиатрическую клинику! Слово Пушкина Статья Каждое слово Пушкина наполнено глубочайшим смыслом. Взять хотя бы разговор Онегина с князем. Ну, все вы его, наверное, хорошо помните: «Скажи мне, князь, не знаешь ты, Кто там в малиновом берете С послом испанским говорит?» Князь на Онегина глядит. – «Ага! давно ж ты не был в свете. Постой, тебя представлю я». – «Да кто ж она?» – «Жена моя». – «Так ты женат! не знал я ране! Давно ли?» – «Около двух лет». – «На ком?» – «На Лариной». – «Татьяне!» «Ты ей знаком?» – «Я им сосед». Как видите – обычный разговор. Повстречав Татьяну в свете, Онегин справляется о ней у князя, который отвечает, что это его жена. Вот как будто и все содержание данной сцены. Однако присмотримся к авторскому тексту внимательней. Встретив Татьяну, Онегин не хочет верить, что это та самая Татьяна, и спрашивает у своего знакомого князя, кто там беседует с испанским послом: «Скажи мне, князь, не знаешь ты, Кто там в малиновом берете с послом испанским говорит?» Онегин боится спросить у самого посла. Он и к князю обращается не прямо в лоб: «Мол, что там за барышня?» – а спрашивает как бы невзначай «Скажи мне, князь, не знаешь ты, Кто там в малиновом берете С послом испанским говорит?» Но князь с удивлением смотрит на Онегина: Князь на Онегина глядит. Однако вскоре догадывается, что Онегин просто давно не был в свете, и хочет представить его: «Ага! давно ж ты не был в свете. Постой, тебя представлю я». Но Онегин жаждёт большего. Ему не терпится узнать, кто ж она, эта девушка. И он спрашивает: «Да кто ж она?» И князь объясняет, что это не девушка, а его, княжеская, жена. Ему нечего скрывать от Онегина, и он прямо говорит: «Моя жена». Подтверждение этому мы находим в творчестве самого писателя: «Жена моя» – напечатано у А. Пушкина. Можно представить себе, как был удивлен Онегин: ведь он не знал этого ране. Он и князю говорит: дескать, вы женаты, ране я этого не знал. Мы читаем у Пушкина: «Так ты женат! не знал я ране!» Видите, как удивлен Онегин: ещё бы, – не знал этого ране. И тут, естественно, напрашивается вопрос: давно ли? Пушкин так и пишет: «Давно ли?» И князь отвечает, что давно – порядка двух лет. У Александра Сергеевича это звучит примерно так: «Около двух лет». А в целом получается следующее: «Так ты женат! не знал я ране! Давно ли?» – «Около двух лет». То есть где-то месяца 23. Конечно, можно было бы округлить и сказать: 2 года, – но автор предельно точен: «Около двух лет». Однако и этого мало страдающему Онегину. Он хочет знать всю правду: на ком? «На ком?» – языком Онегина спрашивает поэт. И сам же отвечает: на Лариной. «На Лариной», – повторяет князь. Татьяне: «Татьяне!» – говорит Онегин. Ты ей знаком: «Ты ей знаком?» Я им сосед: «Я им сосед». И князь верит Онегину, что Онегин – просто сосед. А Онегин верит, что князь – это князь, а Татьяна – Татьяна. Ибо не верить слову Пушкина нельзя. Пушкин всегда держал своё слово! Творческая кухня Гоголя Cтатья. «Что день грядущий мне готовит?» Если бы меня спросили: «Какую книгу взяли бы вы с собой в дальнюю дорогу?» – я бы, не задумываясь, ответил: «Мертвые души». Широта охвата действительности сделала гоголевское творение бессмертным. Как Гоголь достиг этого? Богатством художественных средств. Что же это за художественные средства? Заглянем в лабораторию писателя. «День, кажется, был заключен порцией холодной телятины, бутылкою кислых щей и крепким сном во всю насосную завертку». Что это? Художественная деталь. Вместо того, чтобы заключить день хорошей, умной книгой герой заключает его ужином и сном. Диалог Гоголь строит на неуловимых переходах от мечты к действительности. "Поросенок есть? (Мечтательно спрашивает Чичиков). – Есть. (Возвращает его к действительности баба)." Речь гоголевских героев остро приправлена юмором: «Мне лягушку хоть сахаром облепи, не возьму её в рот… – говорит Собакевич. – У меня не так. У меня когда свинина – всю свинью давай на стол, баранина – всего барана». Не правда ли, сочная характеристика мелкопоместного дворянства! Язык Гоголя музыкален. Откроем наугад любую страницу: «Чичиков оглянулся и увидел, что на столе стояли уже грибки, пирожки, скородумки, шанишки, пряглы, блины, лепешки со всякими припеками: припекой с лучком, припекой с маком, припекой с творогом, припекой со сняточками». Поробуйте эти «припеки» убрать – и фраза потеряет весь аромат, всю сладкозвучность. Как сквозь сито просеивает Гоголь каждое слово, не надеясь, что читатель проглотит все. Возьмите из поэмы любой кусок: «Чичиков свернул три блина вместе и, обмакнувши их в растопленное масло, отправил в рот». Совсем не разжевывая, а лишь слегка намекая, пишет Гоголь. Тонкий вкус не изменяет писателю и тогда, когда он говорит о господах, которые «на одной станции потребуют ветчины, на другой поросенка, на третьей ломоть осетра или… запеканную колбасу с луком». Ещё одна порция мягкой иронии! Но когда, скованный цензурой, Гоголь ищет лазейку для разоблачения взяточничества, ирония его становится едкой и злой. С каких средств у полицеймейстера «белуга, осетры, семга, икра паюсная, икра свежепросольная, селедки, севрюжки, копченые языки и балыки»? Да, все время тянет Гоголя на соленое… словцо! С гневным сарказмом обрушивается он на помещика Петуха, заказавшего повару кулебяку. Как же приготовляется кулебяка? «В один угол (кулебяки) положи… щеки осетра да вязигу, – указано в „Мертвых душах“, – в другой запусти гречневой кашицы, да грибочков с лучком, да молок сладких, да мозгов». Но в этом ли весь секрет приготовления кулебяки? Нет. Надо, «чтобы с одного боку она… зарумянилась бы, а с другого пусти её полегче, – советует Гоголь. – Да исподку-то… пропеки её так, чтобы всю её проняло… соком». Гениальный сатирик знает, как подогреть интерес изголодавшихся по настоящей литературе читателей. И вот у них уже сам собой возникает вопрос: как подать готовое блюдо к столу? И Гоголь объясняет: «Обложи его раками да поджаренной маленькой рыбкой, да проложи фаршецом из снеточков, да подбавь мелкой сечки, хренку, да груздочков да репушки, да морковки, да бобков, да нет ли ещё там какого коренья». Верный традициям реализма, не прошел Гоголь и мимо свиного сычуга. Но рецепта этого калорийного блюда, к сожалению, не оставил. Николай Васильевич понимал, что жиры сгорают не полностью и образуют ацетоновые тела, которые и приводят к диабетической коме. Вот почему, писатель-гуманист, он сжег рукопись! Мы познакомились с творческой кухней Гоголя. «Мертвые души» стали для многих настолькой книгой. Потому что в гоголевской поэме – богатейшая пища для ума! О фикции Выведение из логопедии Дефекты дикции могут быть врожденными, могут быть вызваны травмой, заболеванием, а могут возникнуть и в процессе общения со страдающими дефектами дикции. Я общался со страдающими дефектами дикции много лет и накопил в этой области огромный опыт. Один из распространенных дефектов дикции – ЛАМБДАЦИЗМ, то есть неправильное произнесение звука "л". Чтобы правильно произнести звук "л", достаточно высунуть язык, широко распластать его, укусить и подать голос: в-в-в. "Дева быва вечером, Девать быва нечего". Сведущий распространенный дефект дикции – РОТАЦИЗМ, то есть неправивное произнесение звука "р". Чтобы правивно произнести звук "р", достаточно сесть перед зеркавом, достать со дна рта язык, свегка загнуть его к небу и девать быстрые ковебания: "Ехав Гьека чеез еку. Видит Гьека в еке як. Сунув юку Гьека в еку. Як за юку Гьеку цап". Чтобы пьявивно пьеизносить СВИСТЯЩИЕ, достаточно павьцами взять нижнюю губу стъядающего дефектом и, не давая ей подтягиваться к вейхним зубам, заставить его говоить: "Пвыва, качавать водочка По Яуде-еке". Чтобы пьявивно пьеиднотить ШИПЯЩИЕ, доттаточно вттавить ттъядающему между дубов вожку и давейнуть ему ядык: "Не ттъяфен мне моед, дъюдья, И дофдь. Не дабовею: Водой ховодной мою я Гьюдь, юки, ноги, фею". Фтобы уттъянить ГНУТАВОТТЬ, то етть пьеиднетение двуков поттъедтвом нота, доттатофно обыкновенное повоткание гойва: "Яно-яно Два банана Даттунфави в воонта: Тъян-та-та и тъян-та-та". Фтонбы унттъянить ДАИНКАНИЕ, донттатофно денвать дынхатевьную гимнанттику: "На-нанфа Та-таня г-гьемко п-пванфет. Уа-уа-уанинва в е-ентку м-мянфик. Ти-тинфе, Та-таненфка, н-не п-пванфь. Н-не у-унтонент в е-ентке м-мянф". Ф-фтонбы у-унттъянить АФ-АФ-АФ-АФ-АФ-АФ-АФАНДИЮ, то-то е-ентть по-повную не-нетпотобнотть ф-фикции, д-донттатофно да-да-дамонвфать и-инви гы-гыванфэб пи-пиванхот ху-хувандын, п-пофанк д-дыкденх, ф-фабхон к-канбух, м-монфэнк в-вубхан, и-их б-бин ф-ф к-к х-х н д в у о ы ы ы ы ы ы …… …… …… …… ………; … ……: …. – «……….»… (………) ……………! Битва времен Столетней войны. Рассказ по картине. Рассмотрим картину широко неизвестного художника первой и второй половины XV века. На картине изображена сценка из времен Столетней войны. идёт страшная битва. Под натиском английских лучников смяты ряды французских наемников. Ещё бы! Ведь английские лучники прекрасно стреляют из пушек. Пушки, правда, заслонены конницей и пока не видны. Не видны и французские наемники: они отступили в тыл к английским лучникам. Сам художник тоже отступил, только – от исторической правды: на картине, к сожалению, зафиксированы не все участники Столетней войны. Но в изображении отдельных военнослужащих художник опустился до большой глубины. Очень живо изображен убитый воин. Это видно на двух фрагментах: один фрагмент воина находится в левом углу картины, другой фрагмент – в правом. Большого сходства добился художник и в портрете пехотинца, обернувшегося к нам затылком: высокие сапоги, чистая рубаха, меч в спине. Хорошо передана благодарность крестьян своим избавителям: радостно подбрасывают они вверх офицера и ловят его на деревянные вилы. Мужество лучников подчеркнуто такой бытовой деталью. Английскому воину уже отсекли голову, но он все ещё натягивает тетиву. Гораздо слабей мастер кисти владеет светотенью. Так, французскому негру он сильно засветил между глаз. Но взгляните, сколько человеческого тепла излучает боец, облитый кипящей смолой! Высокая печаль звучит в песне солдата, падающего с башни. А этот характерно длинный нос выхвачен прямо из жизни. Не важно, чей он. Да это теперь и невозможно установить. А вот, опираясь на костыли, идут в бой французские наемники. Видно, что они не рисуются, не позируют художнику. Да им и некогда: они на работе. Так и слышить их голоса: «Как жизнь, Жан? – Да ничего, помаленьку. А у тебя? – Все путем. Ногу вчера потерял. И опять левую. А француз без ног – сам знаешь – как без рук!» Обычная солдатская болтовня. Но вот уже вперёди забрезжил враг. «Па-а-аберегись! – кричит маленький воин, но с большим тараном, бегущий на ворота крепости, которые давно уже открыты. – Задавлю, с-собор парижской богоматери!» «Осторожно! – отвечают ему из крепости. – Двери закрываются!» Это уже по-нашему, по-хозяйски. Молодцы, ребята! Бей их, коли! По забралу! По забралу ему дай, чтоб не откупоривалось! Вперёд! В атаку, друзья! За прочный мир! Нет войне! Руки прочь от Венеры Милосской! Да здравствует «Ура!» Шайбу! Шай-бу бы! Центр нападения переместился на крайний фланг. Идёт последняя минута битвы. А вот и отбойный сигнал английского рожка. Окончательный счет убитых 104:102. Убедительная победа хозяев поля. Ну, а пока молоденькие санитарки перевязывают раны трупам, вернемся к самой картине. Все полотно в трещинах, порезах, дырах, перемазано чем-то красным. Веришь, что художник находился в самой гуще событий, писал кровью своего сердца. А может, и кровью других. 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21 |
|||||||