Глава 9

— Ты не в восторге от того, что делаешь мне предложение? — повторила Нора, не веря своим ушам.

— Я и раньше говорил тебе, что не собираюсь жениться.

— Тогда что значит твое предложение? — поинтересовалась она. — Неужели ты считаешь, что мне так не терпится выскочить замуж, что я уцеплюсь даже за такое предложение? — Оцепенение покинуло ее, она была взбешена.

Нора была из семьи Блумфилдов: с уравновешенным характером и холодной головой. Но в такой ситуации пасовали даже ее практичность и спокойствие. Только Рауди Кэссиди мог так унизить женщину, предложив ей руку и сердце.

— Ты вовсе не стремишься выйти замуж. Просто…

— Тогда что же такое ты говоришь? — прервала она. — Судя по твоему весьма романтическому предложению, ты объявил мне, что я выиграла главный приз — тебя. Скажу тебе, Рауди Кэссиди, что я и не думала участвовать в соревнованиях.

Рауди стиснул зубы в явной попытке совладать с собственными эмоциями.

— Я не верю тебе. Ты опутала меня до такой степени, что я не знаю, что мне делать. Мало того, что ты отказалась у меня работать, ты еще мучаешь меня, встречаясь с другим!

— Всего одно свидание! Откуда мне было знать, что тебе захочется увидеть меня именно в тот вечер, когда я договорилась с другим? Я не умею читать чужие мысли. Или ты хочешь, чтобы я оказалась настолько польщенной, настолько потрясенной, что отменила бы ужин с Рэем?

— Да! — воскликнул он.

— Я тогда отказалась это сделать, откажусь и сейчас. Я не собираюсь всю жизнь сидеть и ждать как дура, когда у тебя выдастся свободная минутка!

Рауди рубанул рукой воздух.

— Ладно. Оставим этот случай с Ральфом!

— Рэем! — крикнула она, привлекая внимание посетителей.

Некоторое время оба смущенно молчали. Наконец Рауди заговорил:

— Может, мы попытаемся снова? — Он взглянул на нее из-под полуопущенных век. — Признаю, это был не лучший способ просить тебя стать моей женой. Извиняет меня только то, что я не спал тридцать часов.

Нора смягчилась.

— Тридцать часов? Рауди кивнул.

— Я так надеялся, что ты будешь у меня, когда я вернусь. А ты мне отказала, вспомни.

— Это совсем не значит, что я не хотела тебя видеть, — уверила она, — ты же знал, что сегодня я работаю… Я говорила тебе, помнишь?

— Что же важнее, — улыбаясь, спросил он, — твоя работа или я?

— Мы просто толчем воду в ступе, — сказала она, всплеснув руками, — ты хочешь, чтобы я была полностью в твоем распоряжении. Предлагаешь мне проводить жизнь в ожидании, когда ты найдешь для меня время.

— Я совсем не это имел в виду, — произнес он пугающе тихим голосом. — Но если ты любишь меня хоть наполовину так сильно, как люблю тебя я, то пойдешь на некоторые уступки.

— Тебе нужно больше, чем «некоторые уступки». Ты хочешь иметь полную власть надо мной, и я не могу тебе этого позволить.

— Ты ни в чем не хочешь уступить, — с горечью сказал он, — тебе или все, или ничего. — Он отвернулся.

— Я согласна уступить, Рауди. Я просто хочу, чтобы ты меня предупреждал заранее, тогда я буду знать, чего мне ждать. Ты осознаешь, что до сих пор мы всегда повиновались порыву? Мы ничего не планировали.

Он кивнул, вид у него был слегка растерянный.

— Мне это обычно несвойственно. Любовь к тебе пошатнула мою собранность, не говоря уже об организаторских способностях, черт возьми!

— О, Рауди!

Он мог быть таким милым и забавным, когда хотел. Но он вел себя так, как будто любовь была его… слабостью. Ему не казалось, что любовь — это чувство, придающее силы, как воспринимала ее Нора.

— Нора, — голос его смягчился. Он потянулся к ее руке, пристально глядя ей в глаза. — Я люблю тебя. Не окажешь ли ты мне честь стать моей женой?

Слезы, подступившие к горлу, мешали ей говорить. Все потому, что она так его любила… Нора закрыла глаза и поняла, что это не поможет. Она схватила со стола салфетку и высморкалась.

— У меня не было времени купить кольцо, — сказал он, — и я решил, что будет лучше, если ты выберешь сама. Сходи к любому ювелиру, и пусть он пришлет мне чек. Купи большой и красивый бриллиант, о деньгах не беспокойся. Мне очень хочется тебя порадовать.

Нора закрыла глаза и замерла от внезапной боли. Рауди так ничего и не понял. Ни одна женщина не захотела бы покупать себе обручальное кольцо в одиночку, но, очевидно, Рауди и не подозревал об этом.

— Я никогда не думала, что полюблю тебя, — тихо сказала она, когда к ней вернулась способность говорить.

— Я тоже не знал, что полюблю тебя, — грубовато ответил он. — Черт, я вообще не знал, что такое любовь. Мне нравилась Валерия, я скучал по ней, пока она вместе с тобой и Стеффи ухаживала за отцом. Но… — он пожал плечами, — любовь не имеет с этим ничего общего.

— О чем ты?

— Мне казалось, я люблю Валерию. Я помню, как страшно злился, когда узнал, что она выходит замуж за Колби Уинстона. В общем, я сделал все, что мог, чтобы она передумала. Надо отдать ей должное, она нанесла удар по моему самолюбию.

Нора улыбнулась про себя. Рауди не привык проигрывать, и когда Валерия пренебрегла им, это очень уязвило его гордость.

— Но я уверен, — продолжал Рауди, — что, даже если бы Валерия расторгла помолвку, я бы на ней не женился.

Нора это уже знала, но воздержалась от комментариев. Рауди постарался поймать ее взгляд.

— Я никогда не любил твою сестру. Тогда я сам думал, что люблю, но теперь я знаю, что такое любовь.

— Знаешь? Рауди кивнул.

— Честно говоря, я не создан для семейной жизни и никогда не думал, что мне понадобится жена. Но, черт возьми, Нора, ты так смутила меня, что я готов сделать что угодно, чтобы внести ясность в наши отношения. Я предлагаю тебе то, что никогда не предлагал твоей сестре или другой женщине. Разве одно это не свидетельствует о серьезности моих намерений?

Слезы безудержно покатились по ее щекам.

— Скажи, что выйдешь за меня, — попросил он.

Нора взяла новую салфетку и уткнулась в нее лицом.

— Мне было так одиноко, когда Валерия и Стеффи обрели свою любовь. Словно мир принадлежит каждому, но только не мне.

— Теперь все по-другому, Нора. Теперь мы нашли друг друга.

— Нашли ли? — тихо спросила Нора. С Рауди ничего не могло так просто кончиться. — Ты меня нашел, а кого нашла я? Кто будет со мной?

Рауди был сбит с толку.

— Я, конечно.

— Как ты можешь просить меня стать твоей женой, когда у тебя уже есть одна?

— Это смешно! — с раздражением сказал Рауди. — Я не был женат ни разу в жизни. Ты единственная женщина, которую я полюбил за все свои тридцать с лишним лет. Не знаю, где ты услышала эту глупость, но это ложь.

— Я говорю не о женщине, Рауди. Я говорю о ЧИПС.

Он потряс головой и нахмурился.

— Я тебя не понимаю.

— Мы с тобой думаем о разном, когда говорим о любви. Для тебя ЧИПС — это все. Это единственное, что ты действительно любишь, — это твоя семья, жена, дети. Твое душевное равновесие.

— Ты сама не понимаешь, что говоришь!

— Нет, понимаю! Я наблюдала это много раз. С тех пор как ты попал в больницу, Карен и я тщетно пытались не допускать тебя к делам, чтобы дать время для выздоровления. Твой адвокат стоял у больничной двери в ту же секунду, как узнал о случившемся. Тебе даже установили телефон с…. не помню, каким количеством каналов. Вспомни, как ты запаниковал, когда мир узнал, что ты попал в аварию.

— Я не скоро об этом забуду. Акции ЧИПС упали на два пункта.

— Ты вел себя так, словно настал конец света!

— Ты бы вела себя точно так же, если бы рисковала сотней миллионов долларов, — объяснил он.

— Неужели ты не понимаешь? — в голосе ее звучало обвинение. — У тебя нет времени ни для кого и ни для чего больше. Ни для меня, ни для семьи. Ни для кого. Лицо Рауди окаменело.

— Чего ты хочешь от меня, Нора? Крови?

— Выражаясь твоим языком, думаю, да. Ты не можешь продолжать вести прежний образ жизни, работать так много, не заботиться о себе. Ты совсем изведешь себя. Через несколько лет у тебя непременно сдаст сердце. Я знаю, что у тебя есть команда менеджеров, Валерия была одним из них, но ты не даешь им участвовать в управлении — ты все делаешь сам.

— У меня будет сердечный приступ? Черт возьми, какая трогательная забота!

— Я просто пыталась объяснить мои чувства. Жаль, что это прозвучало столь пессимистично, но я беспокоюсь о тебе.

— На твоем месте я бы так не беспокоился, — сказал он, иронически улыбаясь, — моя жизнь застрахована на крупную сумму. Чтобы ты не волновалась, я пересмотрю страховку в твою пользу… И изменю завещание.

— О, Рауди, ради Бога! Мне не нужны твои деньги, мне нужен ты.

Он в недоумении пожал плечами.

— Давай будем реалистами. Я только сделал вывод из твоих мрачных прогнозов. Если уж я так слаб здоровьем, лучше тебе поскорее выйти за меня замуж. Чем раньше, тем лучше, раз мне осталось так мало.

— Как ты можешь этим шутить?

— Ты сама завела этот разговор.

Он нарочно отказывался понимать ее.

— В нашей жизни важны не вещи. Важны люди и отношения между ними. Мы с тобой должны строить совместную жизнь, создавать семью, жить друг для друга.

— Семью, — повторил он так, словно никогда раньше не слышал этого слова. И вздохнув, откинулся на спинку стула. — Мне следовало бы догадаться, что ты захочешь иметь детей. Ну что ж, постараемся. Я не против ребенка, но давай остановимся на одном. Будь это мальчик или девочка. Согласна?

Нора была так поражена, что не отвечала. Нахмурившись, Рауди посмотрел на часы. Как всегда, у него мало времени, с тоской подумала Нора. Ему нужен ответ, и ответ немедленный. Баловать своим присутствием он не собирается даже ее.

Нора ощущала, что весь мир вокруг нее рушится. Ее сердце разорвется, если она откажет ему. Самым страшным будет то, что он никогда не поймет причины. Он посчитает ее взбалмошной, капризной, сентиментальной.

— Ни о чем большем я и не мечтала, — наконец сказала она, стараясь не выдавать своего настроения. Она наклонилась к нему, погладила по щеке, нежно поцеловала в губы.

Рауди был удивлен ее сдержанной реакцией.

— Я договорюсь с ювелиром, — сказал он, собираясь уходить, и уже взял костыли.

— Рауди, — прошептала Нора.

Видимо, он уловил какие-то изменения в ее голосе, потому что быстро повернулся к ней. С изумлением он смотрел в ее глаза. Напряжение нарастало.

— Ты отвергаешь меня? Она кивнула, опустив глаза.

Рауди в гневе стукнул кулаком по столу.

— Черт возьми! Как я не сообразил, что ты именно так и поступишь!

— Что бы ты ни думал, мне это тоже нелегко, — всхлипнула Нора.

— Нелегко, черт возьми! — Он порывисто поднялся, уронив костыль, и это его еще больше взбесило. До того как он успел поднять его, упал второй, и Рауди был вынужден опуститься в кресло.

— Мне нужен муж. Брак — это больше, чем несколько слов, сказанных перед священником во время венчания.

— Раз ты не собираешься выходить за меня замуж, к чему эти объяснения?

Он смог поднять один костыль, потом управился и со вторым. Ему явно хотелось уйти от нее, чем быстрей, тем лучше. Он неуклюже пробирался между столиками. Она встала и пошла за ним.

— Ты получила то, что хотела, — ты хотела этого с самого начала. Как ты все хорошо рассчитала!

— Что рассчитала? — У Норы защемило сердце.

Он обернулся поглядеть на нее, на лице его застыла усмешка.

— Я в восторге, Нора Блумфилд, ты прекрасная актриса. Если я правильно угадал, ты специально вела все к тому, чтобы я сделал тебе предложение, а ты получила удовольствие, отказав мне.

— Рауди, это не правда. — Пораженная, она вышла вслед за ним из кафетерия. — Просто мне бы не хотелось довольствоваться маленькой частью твоей жизни, несколькими минутами, ухваченными то здесь, то там.

— По-моему, мы все решили.

— Да, но…

— Ты ведешь безнадежную игру, дорогая. Я предлагаю тебе остановиться. ЧИПС сделал меня тем, что я есть сегодня, и я не собираюсь оставить компанию ради того, чтобы ты водила меня на поводке. — Он яростно нажал кнопку вызова лифта.

— Я и не говорила, чтобы ты оставил ЧИПС, — возразила она, но он не слушал.

— Почему мы обсуждаем только твои желания? Честно говоря, я в них просто утонул. — Он резко отвернулся от нее, тяжело опираясь на костыли, и уставился на номера этажей, указанные над дверью лифта.

Когда пришел лифт, Нора отступила, давая ему дорогу. С некоторым усилием ему удалось войти в лифт, и он повернулся к ней лицом. Если он был удивлен, что она не последовала за ним, он ничем этого не выдал.

— До свидания, Рауди.

— До свиданья, которого не будет. Нора. Не беспокойся обо мне. Я намерен чертовски здорово прожить без тебя.

Двери лифта сомкнулись, и она медленно поднесла руку ко рту, чтобы подавить крик боли. Потом отвела руку, словно посылая ему прощальный поцелуй.

— Как она?

Голос Валерии проникал сквозь дверь врачебного кабинета. Пожалуй, Нора могла ответить сама. Ей стало намного лучше, но она все равно чувствовала себя опустошенной.

Хотя Нора и возвратилась в отделение неотложной помощи, но была не в состоянии работать. Не зная, что делать, ее начальник обратился к Колби, который дежурил в этот день.

Колби внимательно выслушал, но совершенно не понял ее, так сильно она рыдала. Ее нечленораздельные объяснения не на шутку испугали его. Он позвонил Валерии, и та примчалась в больницу.

— Ей лучше вернуться домой, но я сомневаюсь, что она сможет вести машину, — услышала Нора слова доктора Адамсона.

Все они делают вид, что случилось что-то страшное, с раздражением подумала Нора. А все потому, что она немного поплакала, придя с обеда. Правда, она не могла объяснить, в чем дело, и потому ;лакала еще сильнее. Но теперь уже все было под контролем — почти все.

— Нора! — тихо постучала в дверь кабинета Валерия, а потом вошла.

— Привет, — ответила Нора, махнув рукой, — мне гораздо лучше, чем тебя уверял доктор Адамсон.

— Колби очень переживает. Он никогда не видел тебя такой.

— Я сама себя такой не видела, — она попыталась улыбнуться. Возле нее валялась куча смятых салфеток. — Извините, что заставила всех волноваться, но я в самом деле в порядке. Скоро совсем приду в себя.

— Ты не расскажешь мне, что случилось? Нора пожала плечами, вытащила новую салфетку из пачки и сжала ее в кулаке.

— Тут и рассказывать нечего. Неожиданно объявился Рауди и попросил стать его женой. Я… Мне ничего не оставалось, кроме как отказать ему.

Казалось, у Валерии подкосились ноги.

— Правильно ли я поняла? Рауди, Рауди Кэссиди… в самом деле сделал тебе предложение?

Нора кивнула.

— Он просил тебя стать его женой? — не веря своим ушам, переспросила Валерия. Нора снова кивнула.

— Я не знаю почему… ведь у него нет времени для меня. Он… хотел, чтобы я сама купила себе обручальное кольцо.

— Не понимаю, — нахмурилась Валерия, — мне казалось, что ты любишь его.

— Люблю, и уверена, что он меня любит — в той мере, в какой Рауди Кэссиди вообще способен любить.

Но Валерия не слушала ее, она вскочила и зашагала взад-вперед по крошечной комнатке.

— Все, кто видел тебя и Рауди на свадьбе Стеффи, уверены, что ваша свадьба будет следующей.

— Он уже женат — на ЧИПС, — печально прошептала Нора.

— Ну и что?

— Неужели и ты не понимаешь? — разочарованно воскликнула Нора. Она ждала сочувствия, а не осуждения.

— Думаю, что не понимаю, — задумчиво ответила Валерия. — Ты уговаривала его бросить компанию, списать в архив все, чего он с таким трудом добился за все эти годы?

— Нет… конечно, нет. — Нора была поражена. До этого ей казалось, что она права, но сестра заставила ее усомниться в своих действиях.

— Сейчас не время думать об этом, — продолжала Валерия, — доктор Адамсон попросил меня отвезти тебя домой. Ты слишком расстроена, чтобы работать.

— Но что, если…

— Не волнуйся, Колби сказал, что поработает за тебя.

У Норы даже не было возможности договорить. Она хотела было сказать: «Что, если Рауди позвонит, а меня здесь не будет?», но ведь он не позвонит. Нора могла побиться об заклад. Он был слишком рассержен, он сказал ей, что его «до свидания» означает «прощай».

Очевидно, кто-то позвонил отцу, потому что Дэвид стоял у входной двери, ожидая, когда Валерия заведет машину на дорожку перед домом. Он приготовил для Норы укрепляющее питье, заставив выпить все маленькими глотками, и посоветовал вздремнуть.

Нора не спорила. Она была измотана гораздо сильнее, чем ей хотелось в этом признаться. Проснулась она только на следующее утро.

Когда Нора спустилась по лестнице и прошла на кухню, Валерия беседовала с отцом. При ее появлении разговор оборвался. Не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться о теме их беседы.

— Ну как, — насмешливо спросила Нора, — что же вы решили?

— Насчет чего? — поинтересовался отец.

— Насчет меня. И Рауди.

— Мне тут решать нечего, — ответил Дэвид, обмениваясь с Валерией многозначительной улыбкой. — У тебя у самой есть голова на плечах. Ты знаешь, что для тебя лучше.

Уверенность отца передалась Hope. Она приняла правильное решение, отказав Рауди. Подумать только, он не выбрал полчаса, чтобы вместе с ней купить обручальное кольцо! Их брак стал бы вечной битвой характеров. Она могла бы отбить его у другой женщины, но безнадежно было пытаться бороться с компанией, которую он сам создал из ничего, которая составляла всю его жизнь. У нее был выбор — проявить выдержку сейчас или стать несчастной потом.

Прошло десять дней, все это время Нора чего-то ждала. Она не знала, чего ждет. Ведь Рауди ясно сказал, что она его больше не увидит.

Казалось, ее ожидание передалось и отцу. Глядя в окно, Нора видела его сидящим на крыльце с таким видом, будто кто-то вот-вот должен приехать.

— Он не приедет, папа, — сказала Нора как-то вечером после ужина. Она налила отцу чашку кофе и присела рядом на ступеньку.