Барсук вскочил и неистово замахал лапами.
      — Э-ге-гей! — заорал он. — Унигунда! Я здесь!
      Летучая мышь не обратила на его вопли никакого внимания и, как показалось Вин-Чуну, даже стала постепенно удаляться. Уже почти потеряв надежду, он предпринял последнюю попытку и отчаянно заголосил, громко и фальшиво выводя на барсучий манер слова знаменитого французского гимна:
 
Отречемся от старого мира,
Отрясем его прах с наших лап!
 
      Разбуженная его криками Дэзи вскочила, не понимая, что происходит, и с ужасом уставилась на барсука, думая, что затянувшееся дежурство лишило его рассудка.
      Летучая мышь ненадолго зависла в воздухе, а потом стремительно спикировала вниз. Приземлившись на небольшую проплешину среди чахлой травы, Унигунда взмахнула крылом, приветствуя обалдевшего от радости Вин-Чуна.
      — Ба! Снова старый знакомый! — воскликнула она. — У меня уже на Марсельезу вырабатывается устойчивый рефлекс: как услышу ее мелодию, начинаю искать барсука. Я вижу, ты уже и подружку завел. Интересно, что привело вас в полнолуние в это малоприятное место?
      Перебивая друг друга, Вин-Чун и Дэзи принялись рассказывать Унигунде, как они стали частными детективами, о Мэлси, Вивекасвати, Долине Бессмертных, Зверином Рае, черном камне и похитившей его коварной красотке Кармен.
      Дослушав до конца, Унигунда с сомнением покачала головой.
      — Напрасно вы ждете Кармен. В это полнолуние она сюда не придет.
      — Ты знаешь ее? — в один голос завопили барсук и Дэзи.
      — Естественно, — самодовольно усмехнулась летучая мышь. — Когда-то я уже рассказывала барсуку, что подрабатывала у колдуньи. Я и сейчас на какое-то время вернулась к ней — скучно летать без дела. Похоже, что ваша неуловимая Кармен и моя хозяйка — одно и то же лицо.
      Друзья пришли в жуткое возбуждение. Они как сумасшедшие запрыгали вокруг летучей мыши, наперебой задавая вопросы. Унигунда пыталась сохранить достоинство, но после того как Дези и Вин-Чун, столкнувшись, чуть не упали на нее, она поспешно взмыла в воздух.
      — Сядь и помолчи, секретарша, — испугавшись, что летучая мышь обидится и улетит, рявкнул барсук. — Следствие веду я.
      Дэзи села с обиженным выражением на пушистой мордочке.
      — Унигунда, только не улетай, — взмолился Вин-Чун. — Мы будем вести себя образцово. Скажи, где сейчас находится Кармен? Ты видела у нее черный камень?
      Унигунда покружилась над холмом, внимательно наблюдая за поведением друзей. Детективы сидели смирно, подняв носы к небу, и только учащенное дыхание выдавало их волнение. Летучая мышь плавно опустилась на землю.
      — Кармен, моя хозяйка, работает ночным сторожем на химкомбинате, — сказала она. — Это для нее очень удобно. Никто не следит за тем, что она делает, а по ночам, бродя по окрестностям и постукивая колотушкой, Кармен может спокойно заниматься своим колдовским промыслом.
      Бывший директор «Знамени Ильича» однажды случайно увидел, как Кармен (между нами говоря ее настоящее имя — Клава) летает вокруг завода на метле в абсолютно голом виде. Возмущенный до глубины души директор попытался немедленно уволить наглую сторожиху, но Клавдия своевременно напустила на него порчу, и директора позорно понизили в должности, переведя на работу в интернат для умственно отсталых.
      Химкомбинат выделил Клавдии небольшую ведомственную избушку, расположенную неподалеку от его корпусов. В настоящий момент ваша Кармен находится в этой избушке и проводит там очередной опыт по изготовлению философского камня.
      Вдруг Унигунда с силой хлопнула себя крылом по лбу.
      — Ой! Заболталась тут с вами, и совсем из головы вылетело. Клавка же меня сюда за разрыв-травой послала! Здешние травы, под ядовитым дымком взрощенные, чудо как подходят для черной магии и всяких алхимических экспериментов.
      — А ты видела черный камень? — не выдержав, перебил ее Вин-Чун.
      — Конечно видела, — усмехнулась Унигунда. — Хозяйка как достала его, так целый день от восторга по дому прыгала. При этом она даже не подозревает, каким сокровищем она в действительности завладела. Да и ведьма, прямо скажем, она никудышная. Самоучка!
      Непонятно с чего, Клавдия вбила себе в голову, что для приготовления философского камня ей не хватает только древнего восточного талисмана. А где в России возьмешь такой? Хозяйка даже подумывала о том, чтобы ограбить музей восточных культур, но потом, в одном оккультном кружке она услышала про санскритолога, который достал древний камень с таинственными письменами. Клава наняла двух хулиганов, которые оглушили его, а затем притворилась, что нашла его на улице, лежащего без сознания. Так она втерлась к в доверие к санскритологу, после чего ограбила беднягу.
      — Ты знаешь, где она прячет камень? Могли бы мы сегодня его выкрасть?
      Унигунда расправила крылья и взлетела, зависнув над головами детективов.
      — Вам известно какой сегодня день?
      — Кажется, тринадцатое июня, — ответил барсук.
      — Не просто тринадцатое июня, — многозначительно произнесла летучая мышь. — Сегодня пятница, тринадцатое число, полнолуние, и то ли скорпион входит в дом луны, то ли луна в каком-то там доме. Вечно я путаюсь в этой астрологии. Такая ночь, идеальная для приготовления зелий, отрав и философских камней, выпадает лишь раз в двенадцать лет. Естественно, что моя хозяйка не упустит столь редкую возможность.
      Сейчас она смешивает в котле серу, сулему, мышьяк, ртуть, толченый череп лягушки, панцирь черепахи, зубы дракона, желчь козла, магические травы и прочие экзотические ингредиенты. Потом она добавит туда серную кислоту, разрыв-траву, которую я должна принести, а под конец бросит в котел черный камень, если, конечно, к тому моменту адское варево еще не взорвется.
      — Серную кислоту? — в ужасе воскликнула Дэзи. — Но она же страшно едкая! Что, если черный камень испортится или растворится в ней?
      — Непременно растворится, уж в этом не сомневайтесь, — уверенно заявила Унигунда. — Клавкино зелье разъест даже корпус космического корабля.
      — Так что же мы стоим! — вскочив, завопил барсук. — Надо бежать к избушке Кармен и забрать у нее Чинтамани, пока с ним что-нибудь не случилось!
      Летучая мышь махнула крылом в сторону химкомбината.
      — Бегите в том направлении, — сказала она. — Спустившись вниз, вы увидите тропинку, идущую через лес. Я только захвачу разрыв-траву и сразу же догоню вас.
      Детективы сорвались с места, скатились по склону холма и вскоре исчезли в лесу, окружающем подножие Лысой горы.
      На полпути их нагнала Унигунда, сжимающая в лапах пучок буроватой травы.
      — Пожалуйста, расскажи нам подробнее о Кармен. Мой папа всегда говорил, что противника надо лучше, чем самого себя, — на бегу попросил Вин-Чун.
      — Почему бы и нет? — согласилась летучая мышь. — Биографию хозяйки я знаю не хуже, чем свою собственную.
      — Эй, подождите меня! Я тоже хочу послушать, — крикнула чуть отставшая Дэзи и прибавила ходу, догоняя барсука.
      — Юность Клавы Щелезубовой пришлась на времена Брежневского застоя, — приступила к рассказу Унигунда. — В то время в еще не распавшемся Советском Союзе восточные учения считались враждебной идеологией и были запрещены. Известно, что людей в первую очередь тянет именно к запретному, и во времена хозяйкиной молодости подпольные оккультные и мистические группы в России плодились быстрее, чем грибы после дождя.
      С раннего детства Клава увлеклась магией и оккультизмом. Перспектива стать обычной совслужащей вызывала у нее отвращение, граничащее с патологией. От общественной работы, маршировки в пионерском строю и призывов бодрой поступью двигаться к светлому будущему у юной пионерки Щелезубовой начиналась аллергия. Она мечтала только об одном — стать свободной и могущественной ведьмой.
      К десяти годам Клава изучила всю доступную литературу, посвященную оборотням, упырям, вурдалакам, призракам, демонам и прочей нечистой силе. На детских утренниках она самозабвенно декламировала свое любимое стихотворение Пушкина об ожившем мертвеце. Само это стихотворение очень длинное, но чтобы вы представляли, о чем идет речь, я прочитаю вам небольшой отрывок из него:
 
Вся деревня за старцем Калуэром
Отправилась тотчас на кладбище,
Там могилу прохожего разрыли,
Видят — труп румяный и свежий,
Ногти выросли, как вороньи когти,
А лицо обросло бородою,
Алой кровью вымазаны губы
Полна крови глубокая могила.
Бедный Марко колом замахнулся,
Но мертвец завизжал и проворно
Из могилы в лес бегом пустился.
Он бежал быстрее, чем лошадь,
Стременами острыми язвима,
А кусточки под ним так и гнулись,
А деревья так и трещали,
Ломаясь как замерзлые прутья…
 
      Этим стихотворением Клава страшно шокировала устроителей праздников и детей, привыкших к стихам о Ленине и любимой Родине, и прежде не подозревавших, что мертвецы могут с визгом носиться по округе.
      В школе Клава завела обширную клиентуру из девиц, пострадавших от стрел Амура, и с успехом занималась гаданием, предсказанием судьбы, присушкой, отсушкой и снятием сглаза. Плату она обычно взимала бутербродами с сыром или ветчиной.
      Выйдя из нежного детского возраста, мадмуазель Щелезубова вступила в общество друзей инопланетян и в группу добровольных помощников Шамбалы, распевала «Хари Кришна» с волосатыми кришнаитами, изучала медитацию у святого Валеры из Фрунзе и тайные эзотерические доктрины у знаменитого тибетского ламы Феди Восточкина.
      Она была знакома со всеми московскими экстрасенсами, заклинателями духов, ясновидцами, прорицателями и спиритами. Убедившись, что магические способности подавляющего большинства местных колдунов и оккультистов были скорее воображаемыми, чем реальными, Клава разочаровалась в них и покинула суетную столицу, увозя с собой два сундука магических книг. Получив место сторожихи, она поселилась в гордом одиночестве в ведомственной избушке химкомбината «Знамя Ильича».
      За двадцать лет практики Клава добилась некоторого прогресса в магии и освоила азы колдовства. Идеей фикс для ведьмы-самоучки стало изготовление философского камня, обращающего свинец в золото, а заодно дарующего бессмертие и вечную молодость. Тот факт, что за многие тысячелетия ни алхимики, ни маги философский камень так и не получили, Клаву ничуть не смущал. К настоящему моменту ее достижения на ниве алхимии сводятся к шести взрывам, трем пожарам и одному отравлению. Сомневаюсь, что сегодняшний эксперимент станет исключением из общего правила, так что на всякий случай будьте осторожны.
      Следуя указаниям Унигунды, барсук и Дэзи свернули направо и увидели перед собой небольшую бревенчатую избушку с ярко освещенными окнами, словно приглашающими заглянуть в них. Детективы прильнули к стеклу, и тут же их захлестнуло горькое разочарование. Вин-Чун отцепился от наличника и с тяжким вздохом плюхнулся на землю.
      — Ты ошиблась, — сказал он Унигунде, — Находящаяся в этом доме женщина — не Кармен, а самая настоящая доморощенная Клавка. Кармен была роковой красоткой, жгучей брюнеткой с роскошной фигурой, а это что?
      Стоящая у газовой плиты неопрятная тетка средних лет в стоптанных шлепанцах, засаленном халате, с волосами цвета перепрелой соломы и выцветшими водянистыми глазами, вряд ли была способна вызвать трепет в мужских сердцах.
      Унигунда удивленно посмотрела на барсука.
      — Боже, до чего вы, мужчины, наивны, — вздохнула она. — И ты еще считаешь себя детективом! Я загадаю тебе загадку. Что получится, если к этому блеклому существу прибавить накладную грудь, корсаж, парик, цветные контактные линзы, французскую косметику, обтягивающее платье, итальянские туфли и все такое прочее? Еще не угадал? Так я тебе подскажу. Это и будет ваша жгучая и страстная Кармен. Между прочим, директор соседней овощебазы выбросился из окна от безнадежной любви к этой самой замарашке.
      — Неужели все так просто? — изумился повеселевший Вин-Чун.
      — Думаешь, зря женщины тысячелетиями совершенствовали способы охмурения мужчин? — ухмыльнулась летучая мышь.
      — У меня есть план, — сказал барсук. — Мы спрячемся у двери, и пока Унигунда будет передавать ведьме разрыв-траву, незаметно прошмыгнем в дом. Как только Клава достанет Чинтамани, чтобы бросить его в котел, Дэзи кинется ей под ноги, я выхвачу камень у нее из рук, Унигунда погасит свет, и в темноте мы все благополучно смоемся.
      — Попробуем, — согласилась летучая мышь и нажала на кнопку звонка.
      Детективы прижались к стене у входа.
      — Где тебя носило столько времени? — открывая дверь, раздраженно спросила ведьма-самоучка. — Принесла траву?
      Она выхватила пучок травы из лап Унигунды и принялась пристально его рассматривать. Воспользовавшись моментом, детективы незаметно проскользнули в прихожую. Вернувшись к плите, Кармен бросила пучок травы в кипящий на ней огромный чугунный котел, и торжествующе вскинула голову.
      — Настал час моего триумфа! — воскликнула она.
      Резким движением ведьма сорвала с себя старый халат и сбросила шлепанцы. Вынув из шкафа просторный черный балахон, она облачилась в него. Золотом сверкнули на черной ткани магические письмена.
      Переместившись к окну, колдунья распахнула его. Детективы всем сердцем приветствовали этот шаг, потому что невыносимый запах химикалиев, идущий из котла, успел довести их до полуобморочного состояния.
      Кармен протянула руки к полной луне.
      — О, Великое Солнце Мертвых! — нараспев продекламировала она. — Взгляни благосклонно на мои дела и мысли. Дай мне силы совершить то, что не удавалось еще никому, и моя душа навеки будет принадлежать тебе.
      Животным показалось, что свет луны стал немного ярче, а от рук колдуньи к ночному светилу протянулись сверкающие белые лучи.
      Потом Клава нагнулась, засунула руку под комод и вытащила из-под него розовую баночку из-под крема «Морщинам — нет!». Благоговейно отвернув крышку, она достала из баночки Чинтамани и поднесла его к глазам.
      Дальнейшее произошло мгновенно. Дэзи с истошным криком «киай» бросилась в ноги ведьме, Вин-Чун, совершив головокружительный прыжок, повис на ее руке, держащей камень, а Унигунда выключила свет. Барсук попытался схватить Чинтамани зубами, но Клава дернулась, и он, промахнувшись, нечаянно вцепился в ее палец. Ведьма вскрикнула и взмахнула укушенной рукой. Выскользнув из ее руки, пластинка черного камня взлетела к потолку.
      В полном соответствии с законами физики Чинтамани, прочертив в воздухе отрезок параболы, плюхнулся прямо в центр котла с адским варевом. Багровые и фиолетовые молнии подобно стае разъяренных демонов вырвались из его бурлящего нутра и в мгновение ока обуглили потолок. Котел заплясал на плите, как обезумевший дервиш. Из его глубины донеслось стремительно усиливающееся шипение, словно там скрывался клубок разъяренных змей.
      — Бежим! Сейчас рванет! — не своим голосом завопила Унигунда и вылетела в распахнутое окно.
      Колдунья рыбкой нырнула за ней. Вин-Чун и Дэзи выскочили через дверь и во всю прыть понеслись прочь от избушки. Шипение превратилось в угрожающий гул, который нарастал, достигая невыносимых высот. Молнии, уже уничтожившие крышу ведомственного жилья, били теперь прямо в небо, целясь по разрозненным облакам. И, наконец, грянул взрыв.
      Взрывная волна подхватила обезумевших от ужаса, вцепившихся друг в друга детективов, подняла их высоко в небо и, постепенно теряя силу, аккуратно опустила Дэзи и барсука прямо на плешивую вершину Лысой горы.
      Только через полчаса оглушенные детективы пришли в себя. С трудом встав на трясущиеся лапы, они осмотрелись кругом.
      Трубы химкомбината «Знамя Ильича» больше не портили окружающий пейзаж. На месте комбината и ведомственной избушки ведьмы-сторожихи зияла глубокая воронка. На горизонте все еще виднелось медленно угасающее багровое зарево.
      — Боже, что мы наделали! — прошептала дрожащая от ужаса Дэзи. — Как же Унигунда и Клава? Неужели они погибли?
      — Никакой взрыв не способен уничтожить могильного мешкокрыла, — раздался за их спиной знакомый голос. — За Клаву тоже можете не беспокоиться. Она успела вовремя превратиться в песчинку, и ее занесло на Ямайку, прямо в племя колдунов вуду. Пусть теперь учится там зомбировать мертвецов.
      — Унигунда! Ты жива! — радостно воскликнули Дэзи и барсук.
      Летучая мышь с самодовольным видом выписывала в воздухе фигуры высшего пилотажа. Было видно, что все происшедшее здорово ее позабавило.
      — И чем теперь собираются заняться бравые детективы? — ехидно спросила она. — От черного камня даже пылинки не осталось. Он, извините, аннигилировал.
      Во всей этой суматохе детективы совсем забыли о Чинтамани. Лишь сейчас, после слов Унигунды, весь ужас от провала операции обрушился на них. Что они скажут Гел-Мэлси и Вивекасвати? Они подвели своих друзей, которые так рассчитывали на них. Теперь они никогда в жизни не попадут в Звериный Рай и не смогут открыть там свое сыскное агентство.
      Взглянув на вытянувшиеся мордочки детективов, летучая мышь захохотала.
      — Не узнаю барсука Уинстона Черчилля! — воскликнула она. — Тот барсук, которого я знала, никогда не хотел поступать так, как все. Другие, оказавшись в этой ситуации, стали бы плакать и горевать. Это означает, что ты должен радоваться и веселиться.
      — Я бы, возможно, и повеселился, если бы только нашел для этого повод, — мрачно проворчал Вин-Чун. — Мы упустили свой единственный шанс. Неужели ты не понимаешь, что все пропало? Возможно, по нашей вине, разразится всемирная катастрофа. Могла бы и посочувствовать нам вместо того, чтобы насмехаться.
      Унигунда укоризненно покачала головой.
      — Откуда такое пораженческое настроение? — спросила она. — Взгляни на это дело с другой стороны. Чинтамани не достался вам, но маги общества «Черного дракона» тоже его не получат. На свете еще много кусков черного камня. Сейчас вы потерпели неудачу, но, может быть, в следующий раз вам повезет. Придет время, и я навещу вас в Зверином Раю. Когда-нибудь это обязательно произойдет. Это говорю вам я, могильный мешкокрыл, которому известны все тайны дня и ночи. А теперь прощайте. Не вешайте носа. И никогда не поступайте так, как все.
      Унигунда перешла на бреющий полет и растворилась в темноте.
      — Ты веришь в то, что она сказала? — с надеждой спросила Дэзи.
      — У нас нет другого выбора. Мы должны в это верить! — решительно произнес Вин-Чун, и детективы, заметно приободрившись, двинулись в обратный путь.

Глава 10 Операция «Сингапур»

Глава 11 Искушение Убийцы Джексона