Глава 11

Леди Люсинда Эпплгейт прибыла на следующий день, ее приезд был обставлен с большой помпой. Столь впечатляющее зрелище поразило жителей деревни. Нелл была на грани отчаяния.

Дочь герцога Апстона прибыла в карете с фамильным гербом – вместе со своим отцом-герцогом, с кузиной герцога, которая была глуха, и с секретарем герцога. Нелл ожидала, что приедет старая кузина, леди Хаверхилл, компаньонка леди Люсинды. Потом решила, что герцог велел, помимо слуг, взять в поездку мужчину, чтобы его единственная дочь была в безопасности. Но зачем секретарь? Неужели его светлость настолько загружен делами, что секретарь должен находиться рядом с ним постоянно?

Должно быть, недоумение отразилось на лице Нелл, потому что, представив гостей, леди Люсинда наклонилась к ее уху.

– Я привезла его для тебя, – сказала она тихо, делая вид, будто целует приятельницу в щеку.

– Для меня? – не поняла девушка. День рождения у Нелл не намечался, к тому же леди Люсинда не помнила, когда у ее подруги день рождения, да и Нелл никогда не высказывала пожеланий получить в качестве подарка прыщавого секретаря. – Зачем? Мне вполне хватило бы пары новых перчаток. Но зачем мне секретарь?

– Глупенькая, он приехал, чтобы составить тебе компанию за обедом и быть твоим кавалером на танцах, – продолжала нашептывать леди Люсинда, пока мистер Пибоди, секретарь, стоял поодаль, ожидая прибытия следующего экипажа, в котором ехали слуги – без них нельзя обойтись, если в гости нагрянул сам герцог собственной персоной. – Он умен и превосходно воспитан. Папа говорит, что мистер Пибоди – целеустремленный молодой человек и может стать кандидатом в палату общин. Твой брат должен иметь это в виду. По-моему, этот Пибоди не так уж и плох. Где ты найдешь себе лучшего, чем он?

– Партнера по танцам?

– Где ты найдешь для себя лучшую партию, глупенькая? Не будь тупицей. Или ты решила так и засохнуть старой девой?

Нелл взяла себя в руки. Ее так и подмывало ответить леди Люсинде в том же духе: ведь они с ней были одного возраста, значит, то же самое она могла сказать и о своей подруге.

Дочь герцога показалась Нелл еще красивее, чем прежде. Ее черные волосы были убраны под модную шляпку в рюшечках, с кокетливыми вишенками, свисающими с края полей. На фоне дорожного платья цвета темно-красного сердолика ее кожа казалось фарфоровой. На шее у нее красовались два ряда длинных нитей дорогих фамильных жемчугов, а плечи красавицы аристократки покрывал белый меховой палантин. Леди Люсинда была высокого роста и хорошо сложена. Она двигалась с естественной и уверенной грацией, которую в академии благородных девиц тщетно старались выработать в мисс Слоун. Даже немного крупный нос не мог отвлечь внимание от ее необыкновенной элегантности. Короче говоря, Люсинда Эпплгейт выглядела так, как и полагалось лондонской леди высокого происхождения со средствами и хорошим вкусом. И… как превосходная партия для графа Карда.

На фоне блистательной подруги Нелл тут же почувствовала себя невзрачной и блеклой, даже в своем лучшем дневном платье, в которое она успела облачиться, когда из деревни дошли слухи о приезде высоких гостей. Ее одежда местного пошива была старомодна, единственной фамильной драгоценностью был простой золотой медальон, доставшийся ей от матери. Нелл не могла похвастаться ни ростом, ни статью, ни высоким бюстом, ни уверенностью в себе. Она совсем упала духом, но, торжествуя в душе, нашла в себе силы прошептать:

– Напрасно ты приехала. Только время зря потратила.

– Что? Не может быть! Значит, Кард умер? Боже мой, как это похоже на него! Появиться так внезапно, а после этого умереть, не дождавшись моего приезда.

И зачем только Нелл пригласила к себе эту женщину? Влюбленная невеста могла хотя бы поинтересоваться здоровьем своего суженого, а уж потом проверять, прибыл ли в Целости и сохранности ее багаж.

– Нет, граф Кард жив, слава Богу.

– Надеюсь, он не навсегда останется калекой? Ты же знаешь, я этого не вынесу. Некоторые находят хромоту романтичной, но это совсем не комильфо. Нет более жалкого зрелища, чем раненые офицеры, возвращающиеся с Пиренейского полуострова.

Нелл была неприятно поражена словами подруги.

– Хирург считает, что в будущем плечо может доставлять лорду Карду беспокойство, но, к счастью, он больше не опасается за его позвоночник. Граф быстро поправляется.

– А шрамы? Я волновалась, что Кард обезображен, ноя уверена, что настоящий джентльмен никому не станет показывать свои раны.

Как может солдат скрыть рану от сабли? Ее послушать так офицерам вовсе не стоит жениться. До чего же она жестока! Нелл мечтала о том, чтобы гости поскорее уехали. А ведь они еще не вошли в дом.

– Лорд Кард красив точно так же, как был до ранения.

Леди Люсинда поправила шляпу.

– В таком случае все удачно складывается. Неудобства путешествия окупятся с лихвой, несмотря на жалобы папы: из-за поездки и ужасный храп кузины Хаверхилл. А также несмотря на то, что пришлось оставить Лондон перед самым началом сезона. Хорошо хоть мистер Пибоди оказался довольно милым собеседником. Тебе следует привлечь к себе его внимание.

Однако молодого человека, похоже, больше интересовали его квитанции об оплате и записи в блокноте.

– Нет. То есть я хочу сказать, что ты зря затеяла эту поездку. Хотя я, разумеется, рада тебя видеть. – Почти так же, как она была бы рада видеть напавших на них варваров. – Его сиятельство чувствует себя хорошо, однако не признаёт, что вы помолвлены.

– Как? Он лишился рассудка? Или у него амнезия? В своем письме ты упомянула, что он получил травму головы, и еще какую-то историю с гусем. – Дама прищурилась, пытаясь вспомнить подробности. – Если он забыл о нашей с ним договоренности, я деликатно напомню ему о ней.

– Он сохранил здравый рассудок и твердую память.

– Хочешь сказать, что он не все забыл? Кстати, его уродливые очки разбились? Впрочем, это не важно. Уверена, меня он сразу узнает. А потом привыкнет обходиться без очков.

Это что-то новенькое! Плохое зрение можно исправить одним усилием воли? Хотя сильной воли и решимости Алекс конечно, не занимать. И сейчас он должен собрать всю свою волю в кулак и призвать всю свою решимость, чтобы противостоять упрямой настойчивости леди Люсинды, которая решила во что бы то ни стало заполучить его себе в мужья. Вздохнув, Нелл сказала:

– Он не признаёт только вашу помолвку.

– Ах это? Что за вздор! Когда он увидит, насколько я заботлива и как я буду развлекать его, пока он поправляется… Ты, кажется, упомянула, что неподалеку есть зал для собраний и приемов, – мы сходим с ним туда вместе. Еще бы! Ведь ради того, чтобы приехать сюда, я бросила все в Лондоне. Пропустила бал у Каткартов и два приема в «Олмаке». Кард не сможет не признать и высоко оценит мою бескорыстную преданность и безграничное самопожертвование. Кроме того, папин камердинер, который лечит его подагру, наверняка знает, как поставить на ноги лорда Карда.

Камердинер, о котором шла речь, вышел из второго экипажа и помог выйти служанкам двух дам и конюху, который был также слугой секретаря.

Был еще третий экипаж. В нем находились сумки, коробки и чемоданы. Судя по их количеству, гости собирались пробыть здесь не меньше месяца. Сколько на самом деле все эти люди намерены гостить в Амбо-Коттедже и где Нелл их всех разместит?

– Может быть, мистер… ах, Пибоди предпочел бы остановиться в гостинице, в деревне?

– О нет, он должен находиться рядом с папой. Отец плохо разбирается в делах, а им нужно еще обсудить брачный договор и все прочее.

– Выслушай меня, пожалуйста, чтобы ни ты, ни я не окажись в неловком положении. Брачного договора не будет. И помолвки тоже. Лорд Кард на сей счет высказался весьма категорично.

Дочь герцога смерила Нелл взглядом.

– Если ты собираешься приберечь его для себя, этот номер у тебя не пройдет.

Нелл ахнула:

– Конечно же, нет! Я даже в мечтах не посмела бы вознестись так высоко. Я хорошо понимаю, что граф выбирает себе не просто жену: он выбирает династию.

Леди Люсинда похлопала Нелл по щеке и лучезарно заулыбалась:

– В таком случае мы позаботимся о помолвке, не так ли? Ах да, и будь так любезна, отведи, пожалуйста, Дейзи в дом.

Дейзи, так, видимо, звали, леди Хаверхилл, уже поднималась по лестнице с тетей Хейзел. Тетушка расспрашивала гостью о ее покойном супруге.

– Вы желаете, чтобы я поговорила с ним, или он был таким мужем, о котором лучше не вспоминать?

Поскольку леди Хаверхилл была глуховата, они с тетей Хейзел хорошо поладили.

– О, миндальный ликер! Это замечательно. Благодарю вас.

Возможно, Дейзи – служанка леди Люсинды? Нелл оглянулась, представляя девушку, нагруженную не то шкатулками с драгоценностями, не то большими шляпными коробками. Вместо этого в руку ей уткнулся белый меховой комочек, который шевелился.

– Это Дейзи? Ты носишь с собой живого горностая?

– Это собака, глупенькая.

Теперь Нелл увидела, что у миниатюрного лохматого создания собачий черный нос и блестящие глаза.

– Ты взяла с собой собачку в такую долгую поездку? – Не говоря уже о том, что леди Люсинда, не спросив разрешения хозяев дома, привезла животное туда, где выздоравливает ее мнимый жених, лорд Кард. И кроме всего прочего провела несколько дней с собакой в закрытом экипаже.

– Разумеется, я никуда не хожу без моей милочки. О, я забыла, как вы здесь все отстали от моды. Все уважающие себя дамы в Лондоне приобрели привычку повсюду носить с собой своих питомцев. Например, у миссис Чомли есть обезьянка, одетая в прелестную маленькую курточку, под цвет ливрей ее слуг. Жена помощника министра гуляет по улице с дикой пятнистой кошкой из джунглей, которую водит на поводке, украшенном драгоценными камнями. А леди Форбишер разгуливает по парку с большим попугаем, сидящим у нее на плече. – Леди Люсинда наморщила свой мясистый нос – А у меня есть Дейзи, моя ромашка.

Такие создания стали обычными, как сорняки в саду? Нелл не могла в это поверить.

– Действительно, белая, как ромашка. Ой, а что это он делает? – До сих пор собака спокойно лежала на руках леди Люсинды. Оказавшись на руках у Нелл, животное стало тяжело дышать. Скорее всего его укачало в поездке или с ним случилось что-то более серьезное. Нелл опасалась, что собаку вырвет прямо на нее. Попугаю леди Форбишер наверняка не приходилось проводить несколько дней в душном экипаже. Нелл огляделась, ища глазами слугу, но все слуги были заняты переноской в дом багажа леди Люсинды.

– Не он, а она, это во-первых. А во-вторых, ничего она не делает. Ее предназначение гармонировать с моим костюмом. У Дейзи полно самых разных воротничков и ленточек, чтобы ее наряд подходил к каждому моему платью. А кроме того, у нее есть крошечная накидка из синего бархата, в тон моему новому пальто. У меня был еще миниатюрный зонтик от солнца для прогулок в парке. Жаль, что Дейзи не может его носить. Моя служанка Браун ходит вместе с нами на прогулки и держит зонтик над Дейзи. Все умиляются, глядя на нас. Слышала бы ты, какими восхитительными комплиментами нас осыпают! Ах да, совсем забыла, ты и раньше не заботилась о том, чтобы быть а-ля мод. – Она снова наморщила нос, на этот раз разглядывая скромное муслиновое платье Нелл, украшенное узором в виде веточки.

Вовсе нет, подумала Нелл. Впервые ей представилась возможность блеснуть перед гостьей приверженностью новой моде.

– У меня тоже есть домашний питомец, который следует за мной повсюду. – Может быть, Нелл следует найти выцветшую ленточку и повесить Уэллсли на шею, чтобы он гармонировал с ее облезлой шляпкой? Разумеется, если бы она выгуливала своего любимчика в парке, он бы стал бросаться на нянек и детей, пугать коней и опрокидывать проезжающие мимо экипажи. Однако внимание окружающих ей, без сомнения, было бы обеспечено.

Уэллсли был сейчас надежно заперт в саду, в сарае. Наверняка он там уничтожал семена тети Хейзел. А вот куда девать Дейзи, этого Нелл не знала. Положить белоснежное создание на землю нельзя. Оно тут же испачкается.

А самое главное – куда девать всех этих людей? Как это похоже наледи Люсинду – думать, что все люди живут в замках или просторных лондонских особняках. Как могла Нелл забыть, что ее подруга была эгоцентричной, избалованной девушкой? Такой она и осталась.

Со слугами проблем не возникнет, потому что мало кто из обслуживающего персонала Амбо-Коттеджа остается здесь ночевать. Поэтому слуги могут разместиться в тесных комнатках на чердаке.

Лорд Кард занимал лучшие апартаменты, состоявшие из спальни и гостиной, чтобы для приема гостей ему не нужно было спускаться с лестницы. Нелл ни за что не попросит его переехать. Она не сделает этого даже ради самого герцога.

Вторую лучшую спальню в доме Нелл отвела леди Люсинде. По логике, эта комната должна была принадлежать хозяйке дома, однако Нелл не стала переезжать в просторную спальню, потому что надеялась, что со временем Филан приведет в дом жену. Для горничной леди Люсинды она поставила лежанку в гостиной.

Герцога придется поселить в апартаментах хозяина дома. Благо его нет дома.

Леди Хаверхилл может занять комнату Нелл, а сама Нелл перейдет к тетушке Хейзел и ее бестелесным компаньонам из потустороннего мира.

Секретарь вынужден будет довольствоваться маленькими комнатушками няни в другом крыле здания, где давно никто не живет. Может быть, он возьмет к себе в комнату Дейзи? Несколько одеял, миска с водой…

Но когда Нелл попыталась отдать Дейзи мистеру Пибоди, собачка зарычала. Видимо, она категорически возражала против отселения в другое крыло.

Редферн в этот момент вел прихрамывающего герцога вверх по ступенькам, а леди Люсинда последовала за пожилыми дамами, поднявшимися в дом. Поэтому Нелл пришлось самой держать Дейзи. Она согласна была жить в одной комнате с призраками мадам Амбо, чем набраться блох у собаки.

Нелл опустила собаку на землю, чтобы та облегчилась на свежем воздухе, а не на дорогих коврах. Затем Нелл отнесла собачку в комнату леди Люсинды. Входя в комнату, она услышала, как леди Люсинда велела Браун выяснить, где расположены апартаменты графа. Поскольку у горничной руки были заняты платьями и другой одеждой, Нелл сказала:

– Не утруждайте себя, милая. Это те самые комнаты, возле двери которых выставлен лакей. И ему приказано никого не пускать к лорду Карду, дабы не тревожить его.

Леди Люсинда приняла у Нелл собачку и положила ее на кровать – на роскошное атласное покрывало с фиалками. На вышивку фиалок, повторяющих узор обоев в этой комнате, Нелл потратила целый год.

Поэтому Нелл испытала большое удовольствие, разъясняя леди Люсинде, что ее шансы проникнуть в спальню Алекса чрезвычайно малы.

– Камердинер – давнишний слуга лорда Карда, преданный графу и рьяно пекущийся о здоровье хозяина. – Этим Нелл хотела подчеркнуть, что слугу невозможно подкупить: даже за большие деньги он не отступит от правил, установленных графом Кардом.

Леди Люсинда налила воду из кувшина в изящную фарфоровую чашку с изображением фиалок. Нелл опасалась, что ее подруга собирается дать ее собаке, но леди Люсинда выпила воду сама. Бедный песик смотрел в это время на хозяйку, высунув язык и тяжело дыша.

– Я прикажу принести миску с водой для Дейзи, – сказала Нелл.

– Она любит печенку. Но, если нужно, съест и говяжий фарш.

Только не на атласном покрывале! Этого Нелл ей не позволит.

– Я позабочусь, чтобы собачку накормили. Да, и не беспокойтесь о лорде Карде: Стивз спит на соломенном тюфяке в комнате графа. На тот случай, если его сиятельству ночью что-нибудь понадобится.

– О, завтра, пожалуй, самое время устроить мне тет-а-тет с Кардом. Уже пора.

«Нет, не самое время, – подумала Нелл. – Если эта женщина не беспокоится о самочувствии своего жениха, никаких встреч наедине».

– А еще, – продолжала леди Люсинда, – я смертельно устала. Сама понимаешь, как утомительны эти путешествия. О, хотя я полагаю, ты этого не можешь знать, не так ли? Нет, тебе в самом деле нужно переехать поближе к Лондону, Элеонора.

Нелл сомневалась, что даже дочь герцога может выбрать себе место жительства по своему вкусу. Но леди Люсинда, похоже, считала, что все ее желания и капризы должны немедленно выполняться.

Ха! Держи карман шире! Притязания леди Люсинды на титул графини напрасны. Бедняжку ждет горькое разочарование. Если потребуется, Нелл грудью встанет на защиту свободы Алекса. Лучше она сама будет спать на полу в коридоре под дверью графа Карда, охраняя его, чем позволит этой бессердечной женщине устроить ему ловушку и хитростью женить на себе. Пусть даже леди Люсинда – воплощение элегантности. Пусть она самая завидная невеста во всей Англии, обладающая самыми большими связями. Алекс заслуживает лучшего.

Как и эта бедная собачонка.

– Я отложила ужин, чтобы дать тебе время отдохнуть, – сказала Нелл, хотя настоящей причиной отсрочки трапезы было то, что кухарке не хватило времени приготовить еду для такого большого количества гостей.

– Кард ужинает вместе со всеми?

– Нет, доктор пока не разрешает ему спускаться и подниматься по лестнице. В его состоянии это опасно.

– В таком случае я буду ужинать в своей комнате. Принесите мне еду на подносе. Только не печенку и не говяжий фарш. Мне достаточно куска телятины, впрочем, можно и свиные котлеты. Желательно со спаржей.

Пока леди Люсинда любовалась своим отражением в зеркале, Нелл размышляла. Где ей взять столько прислуги? Слуги и без того заняты, им приходится носить еду в комнату больного. А тут еще надо прислуживать леди Люсинде с ее собакой.

– Я зайду на кухню, чтобы забрать поднос миледи, – поспешила ей на выручку Браун. – Как только закончу распаковывать вещи, – торопливо добавила она, с опаской косясь на хозяйку.

– Благодарю вас. Это было бы весьма кстати, поскольку нам не справиться с таким количеством гостей.

Люсинда проигнорировала ее слова.

Ужин прошел в довольно странной обстановке. Хозяйка дома за столом отсутствовала. У собравшихся не было ничего общего. Герцог жаловался на подагру, тетя Хейзел рассказывала о своих друзьях-духах. Мистер Пибоди решил, что Нелл начала охоту за мужем. Слава Богу, что хоть еда была вкусной.

Нелл считала, что для страдающего подагрой человека еда слишком жирная, но его светлость выглядел вполне довольным, уплетал за обе щеки и весело смеялся над предложением мадам Амбо побеседовать с его покойной супругой.

– Побеседовать? Ради всего святого, мадам: из нее, бывало, слова не вытянешь! За двадцать лет супружеской жизни мы с ней едва перемолвились словом.

– Ты говоришь, у тебя запор, Гарольд? – обратилась кузина к герцогу. – Съешь окорок под соусом с добавлением изюма.

– Вы читали Донна, мисс Слоун? – поспешил осведомиться мистер Пибоди. – Это мой любимый поэт.

– Да, но…

Ее перебила тетя Хейзел:

– На прошлой неделе я говорила с ним. Бедняга до сих пор пребывает в глубокой меланхолии.

– Цветная капуста? Нет, она не годится для облегчения пищеварения. А ты как думаешь, Гарольд?

– Если Карду скучно, после ужина я смог бы составить ему компанию.

– Ты предлагаешь мне сыграть в карты? Нет, я устала, Гарольд. К тому же играешь ты из рук вон плохо.

– Это правда, ваша светлость? А я бы не прочь перекинуться с вами в картишки, – сказала тетя Хейзел, и в ее глазах появился алчный блеск.

– Лорд Кард очень рано ложится спать. Доктор сказал, что сон лечит, – объяснила Нелл герцогу.

– Плохо. Я бы хотел как можно скорее покончить с делом. Какой смысл ходить вокруг да около? Молодой человек хорошо знает, зачем мы приехали. Рано или поздно каждый мужчина надевает на шею хомут.

Мистер Пибоди многозначительно кашлянул. Нелл почувствовала, что краснеет.

Тетя Хейзел с задумчивым видом добавила:

– Хомут или петлю. Я на днях говорила с Диком Турпином.

Нелл знала, что этого разбойника с большой дороги казнили в 1739 году.

– Скипидар? Впервые слышу, чтобы его использовали для лечения, другое дело – для выведения пятен от краски. Если будешь пить скипидар, испортишь все внутренности. Лучше касторовое масло…

– Турпин раскаивается в том, что совершил столько преступлений.

– Играть в вист? Нет, я же сказала, что утомилась.

– Если Кард разобьет моей маленькой девочке сердце, это будет самое настоящее преступление.

Неужели герцог считает свою дочь маленькой девочкой и всерьез думает, что у нее есть сердце?

Глава 12

То ли герцог действительно плохо играл в карты, то ли его замучил недуг, но тете Хейзел даже не пришлось подтасовывать карты, чтобы обыграть его и Нелл. Возможно, на исход игры повлияло то, что Нелл думала об Алексе.

Нелл беспокоилась о том, что леди Люсинда может подсыпать снотворное в питье караульного, который стоит у двери Алекса. Или, вскарабкавшись по балкону, влезет к нему в окно. Или хитростью выманит Стивза из комнаты, чтобы проникнуть в спальню графа и соблазнить его.

Нелл попыталась успокоиться, внушая себе, что от множества прочитанных ею романов у нее разыгралось воображение.

Каждый мужчина имеет определенные намерения в отношении женщин. Именно этим тетя Хейзел и объясняла частые отлучки Филана. Как сможет Алекс устоять против сирены, которая поставила себе целью его соблазнить? Учитывая к тому же состояние его здоровья. Нелл с трудом представляла себе леди Люсинду в роли соблазнительницы, но если эта дама притащила прислугу и своих домочадцев в такую даль, она ни перед чем не остановится, чтобы залезть к Алексу в постель.

Там, где у Нелл были сливы, у леди Люсинды – грейпфруты. Где у Нелл были углы, у блистательной дочери герцога – соблазнительные изгибы. Нелл в отличие от Люсинды была небольшого роста. Нелл полагала, что как женщина не нравится Карду. Кто знает, не найдет ли он привлекательной Люсинду? И если она соблазнит Алекса, жизнь его будет разрушена.

Нелл не сомневалась в том, что Алекс порядочный человек. Он может сколько угодно подтрунивать над ней, называя себя трусом, шутливо говорить о побеге, но он никогда не скомпрометирует женщину. Если он обесчестит леди Люсинду, точнее, примет дар, который она преподносит ему на блюдечке, то обязательно на ней женится.

– Я, конечно, никудышный игрок, но вы, мисс Слоун, превзошли и меня. Вы даже не видели, какие карты держите в руках. – Герцог подсчитывал в уме, сколько раз остался в проигрыше. – Слава Богу, что мы играли не на деньги.

Пибоди не мог позволить себе обыграть своего патрона. Зато тетя Хейзел могла позволить себе все, что угодно. Она так разошлась, что Нелл пришлось незаметно толкнуть ее.

– Вы правы, ваша светлость, прошу прощения за свою рассеянность. Может быть, завтра вашей партнершей будет леди Люсинда. Или леди Хаверхилл. А еще лучше устроить музыкальный вечер. – На этот раз тетя Хейзел толкнула Нелл под столом. Однако Нелл не обратила на это внимания. – Насколько я помню, у леди Люсинды прелестный голос, – сказала она.

– Я не против музыкального вечера. Но лишь в том случае, если Кард сможет спуститься и услышать, как она поет. Моя девочка поет как соловей. Но не будет же она просто так напрягать свои голосовые связки?

– Уверена, его сиятельство постарается. А вот и Редферн. Он принес нам чай. – О Господи, наконец-то!

Нелл была несказанно рада, когда после чая все покинули гостиную. Она дождалась, когда гости разойдутся по своим спальням, а мистер Пибоди поможет Редферну собрать посуду, чтобы старику дворецкому не пришлось лишний раз наклоняться.

– Он в безопасности? – шепотом спросила Нелл.

У Редферна хватило ума понять, что речь идет вовсе не о гусе Уэллсли, только что чудом избежавшем опасности: он умудрился проникнуть в сад, в который выходила кухня, и кухарка предложила сделать из него паштет. Редферн огляделся, чтобы убедиться, что их никто не слышит. Когда Браун, горничная дочери герцога, выводила собачку погулять, она сообщила, что ее хозяйка спит как мертвая.

Пока все идет хорошо. Дейзи не справила нужду на ковры, не встретилась с Уэллсли или с кошками из конюшни. С графом тоже все в порядке.

Так сказал Хокинс, лакей, стороживший дверь лорда Карда. Стоило ему услышать, что кто-то идет, как Хокинс вскочил с места.

– Никто не пытался нарушить покой его сиятельства? – спросила Нелл.

– Кое-кто наводил справки, мисс, как и предупреждал меня мистер Стивз. Но я никого не пустил в комнату графа.

– Молодец! Но ты же не будешь сидеть здесь всю ночь? Кто-нибудь сменит тебя. Может, хочешь перекусить? Я принесу.

– Очень любезно с вашей стороны, мисс, но мистер Стивз сказал, что, как только вернется, я могу идти спать. Когда он находится в спальне графа, ни одна живая душа не войдет туда. У мистера Стивза чуткий сон.

– А что, мистера Стивза там сейчас нет? – Нелл забеспокоилась. Безотказный и услужливый Хокинс вряд ли осмелится не пустить герцога или его дочь в комнату графа.

– Он ушел перемолвиться словцом с приезжими слугами. Разузнать что-нибудь о планах гостей. После того как его светлость отправился почивать, Стивз со слугой герцога собирались вместе выпить. Мистер Редферн оставил для них вина. Вино развяжет язык слуге герцога.

– Понятно. Кто предупрежден, тот вооружен. Ну ладно, тогда всего хорошего. Надеюсь, мистер Стивз не задержится.

– Благодарю вас, мисс. А вы не собираетесь пожелать его сиятельству спокойной ночи?

– Я? Войти в его спальню?

– Вас не было в списке тех, кого я не должен пускать в комнату к его сиятельству, мисс. На самом деле его сиятельство даже сказал, что, если вы придете, он готов принять вас в любой момент.

– Но сейчас уже поздно. Наверное, он уже спит.

– Нет, мисс. Когда уходил мистер Стивз, его сиятельство не спал. Он писал письмо своему брату, который служит в армии.

– В таком случае не буду ему мешать, – сказала Нелл и повернулась, чтобы направиться в комнату тети Хейзел, поскольку ее спальню заняла леди Хаверхилл.

– Его сиятельство огорчится, мисс. Граф сказал, что скоро начнет разговаривать с призраками, как мадам Амбо. Больше не с кем. – Хокинс с опаской огляделся. – Он шутил, мисс, не правда ли?

– Конечно, он…

В дверях появился лорд Кард.

– Я услышал голоса. Не призраков, а твой и мисс Слоун. Так что не бойся, Хокинс. Добрый вечер, кузина. Проходите, пожалуйста.

На Алексе был темно-коричневый бархатный халат с вышитыми на нем инициалами. Александр Чалфонт Эндикотт. Сейчас он совсем не был похож на того мальчика, каким запомнила его Нелл. Как и тогда, на нем были очки, его лицо хранило прежнюю серьезность, а волосы были такими же темными и волнистыми, как и много лет назад. Но теперь Алекс был высок ростом, широк в плечах и мускулист. Он выглядел мужественным даже сейчас, когда рука была перевязана, а висок залеплен пластырем. Нелл старалась не смотреть на его покрытую короткими темными волосками грудь, которая виднелась в вырезе халата…

Взгляд Нелл опустился ниже. Нет-нет, это нехорошо. Господи, граф может подумать, что она смотрит на его…

Нелл решила, что ей лучше смотреть в пол. О Боже, граф босой! Наверное, дрожит от холода. У Нелл по спине побежали мурашки, словно это она замерзла.

– Вы хорошо себя чувствуете?

Нелл наконец нашла в себе силы поднять голову и увидела в глазах Алекса беспокойство.

– Прекрасно. Великолепно, – пролепетала она, чувствуя себя нескладной и неуклюжей, в то время как перед ней стоял полубог, облаченный в халат.

– Судя по вашему виду, этого не скажешь. Вы выглядите уставшей, бедная моя киска. Гости вымотали вас до предела. Я надеялся, вы поделитесь со мной вашим мнением об этой волчьей стае. О леди Люсинде и ее отце. Но это подождет до утра, когда вы отдохнете.