Житие Иса. Апокриф

– Говори! – подтолкнул его Лий Восьмой.

И Мис, моргнув белесыми ресницами, начал с крика:

– Верные сыны отечества! Братья! Отныне только так я буду называть вас! Мы воздвигнем новую церковь, чистую и богобоязненную, а наш иссейший государь станет ее главой. А неправедно нажитые прежней церковью богатства отойдут в казну!

С задних рядов, несмотря на дневное время, стали передавать зажженные факелы. И какие-то люди в разных концах толпы нестройно затянули имперский гимн. Пока продолжалось пение, император и Мис стояли со склоненными головами.

– Остальное решится в рабочем порядке, – потеребил бороду Зер, – ты обратил внимание, Сид, конкретного-то ничего не обещано, а жест широкий. Невиданное здесь прежде лобызание с народом и… туманные обещания.

– Насчет половины имущества инородцев довольно конкретные.

Толпа расходилась, разваливаясь на группки. Над головами дымно и неярко качались факелы. Кто-то уже собирался бить мелкие лавки инородцев, кое-кто пытался нацелиться и на лавки покрупнее, но таким тут же затыкали глотки. Все шло по плану.

– Пошли-ка и мы, а то еще по ошибке прихватят, – потянул Сида за одежду Без. Но далеко они не ушли – к ним подошел неизменный молодой офицер в черном с двумя дородными парнями в сермяге под людей из народа и предложил следовать за собой.

– Эти, – он кивнул на своих дюжих подручных, – для вашей безопасности.

И они двинулись во дворец за ушедшими ранее императором и Мисом.

19

—Дело идет к развязке, – толкнул Зера Сид, поспешая за черным офицером и оглядываясь на сермяжных мордоворотов.

– Плюнуть бы в морду этим скотам, – буркнул Геф.

– И потерять головы, – сделал вид, что заканчивает его мысль, Зер. Нави молча повел плечами – у него явно чесались руки. Да и остальные, не исключая Мер, были не из овечьей породы, так что, дойди дело до голов, они бы достались императору недешево.

Без догнал Сида и сунул ему за пазуху пистолет.

На этот раз все в той же сумрачной зале, кроме императора, их встретил первый министр Мис. Лий Восьмой сделал приглашающий жест и демонстративно отошел в сторону, выставив навстречу гостям своего наперсника. Мис был снова в монашеском одеянии.

– Мир вам, – произнес он, сложив лодочкой ладони и опустив глаза долу. Он нервно потер руки и начал, не поднимая глаз: – Вы слышали речь нашего иссейшего государя…

– И твою тоже, – кивнул Сид.

– Наш император доверил мне, худородному, по неизменной доброте своей, быть его верным слугой у кормила великого государства. Государь и я, его верный раб, денно и нощно думаем о благе народном. Мы готовы вести к славе и благоденствию всех людей великой Северной империи.

– А мы-то здесь при чем? – не выдержал Зер.

Мис перестал шевелить пальцами и поднял колючие глазки:

– Я говорю только с Исом.

– У нас всех одинаковое право голоса, – выступил на шаг вперед Сид.

– Я буду говорить только с тобой. – С монаха слетела вся раболепная шелуха. Сид обернулся к своим, и они согласно наклонили головы.

– Ладно, будь по-твоему.

Мис снова зашевелил пальцами пониже живота и стал что-то разглядывать под ногами.

– Мы перевернем мир! Да, за счет погрязших в разврате и безделье соседей, не способных ни к чему другому, кроме копания в земле. Мир от этого только выиграет и быстрыми шагами пойдет к светлому будущему, даже если погибнет половина человечества.

– По костям?

– Хотя бы и так, – снова вскинул голову Мис и кольнул Сида рыжими глазками.

– Кости-то будут не только чужие.

– Нужно ли с этим считаться, если цель высока?

– Так что же угодно от нас? – утратил интерес к бесполезной полемике Сид.

– Содействия на пути к великой цели. Ведь и тебе претит то, во что превратились твои предначертания.

– У нас разные дороги.

– А откуда тебе известно, что хотим сотворить мы? Может – рай по твоим предначертаниям?

– Но речь императора…

– Перед быдлом? Да и что было сказано? Что обещано? Половину чужого добра? Дадим! Поход в чужие земли? Будет! А вот кто и как будет править – решим без них. Мы возьмем цвет нации. О, это будет строгий отбор! Мы взрастим на компосте из так называемых масс великую цивилизацию. Для этого нужны люди, преданные мне и императору. То есть императору и мне, – спохватился Мис, покосившись на стоявшего у окна Лия Восьмого.

Император, до этого безучастно слушавший, подошел к говорившим и тяжело оперся о край стола:

– Короче, если на нашем знамени будет написано «С нами Ис», силы наши удесятерятся. Если к этому прибавятся твои знания и мы получим огненные стрелы – станем непобедимыми. Выбора у вас нет: или с нами, или вы отсюда не выйдете. Помни, наместник тебе такой же враг, как и мне. А касательно земного рая – на досуге с Мисом подумайте, я согласен.

– Мы не согласны. Хотя и с наместником нам не по пути. Для нас все люди равны. Да мы и не принадлежим к избранному тобой народу!

– Вас это не касается, – не замечая движения в группе Сида, продолжал Лий Восьмой, – это – на потребу толпе. И для твоих друзей может быть сделано исключение. Что касается тебя… ты же – Ис!

– Не выйдет!

– Очень жаль, – вздохнул император. – Стража! И грохнул кулаком по столу.

Но прежде чем неповоротливые латники вломились в залу, император и Мис были скручены по рукам и ногам и отряд Сида был готов к обороне. Первый ворвавшийся в залу латник загремел по плитам с пробитым пулей нагрудником. Остальные замешкались у дверей.

– За дверь, живо! Иначе все пойдете той же дорогой! – рявкнул Сид. Ошеломленные стражи, пятясь, вышли из залы.

– Двери – на засов, окна – тоже, – уже обращаясь к своим, командовал Сид.

Он подождал, пока все необходимое будет выполнено, и повернулся к онемевшему от стыда и ярости Лию Восьмому:

– Военное счастье переменчиво. И как же вы такую промашку дали!

Император повел налитыми кровью глазами и попросил развязать руки. Просьбу уважили.

– Знал бы – поостерегся. Но уйти вам некуда. Вы в моих руках.

– Ошибаешься, пока ты – в наших. И если с наших голов слетит хоть один волос, то с тебя и твоего прихлебателя слетят головы. Уразумел?

– Уразумел, – понуро ответил император, разминая затекшие руки.

– И без глупостей. Ты видел, что делают наши огненные штуки?

– Чего вы хотите? – вопросом на вопрос ответил Лий Восьмой.

– Беспрепятственного выхода.

– Я дам слово.

– Этого, батенька, мало, придется тебе нас проводить до границы, – сказал Зер.

– А если вассалы попытаются освободить меня?

– Прирежем, – невозмутимо ответил Нави.

– Дайте перо, я буду писать.

Императора усадили в кресло и придвинули к столу. Ног не развязывали. Геф и Нави тем временем внимательно обследовали помещение.

– Еще допиши, что все имущество наше должно быть неприкосновенным. И пусть не вздумают подсыпать в запасы отравы – проверять будем на тебе и брате Мисе. Ясно? – вежливо наклонился к пишущему Зер.

Император кивнул – говорить он был не в состоянии.

Когда Лий Восьмой, брызгая чернилами и ломая перья, закончил послание. Зер взял со стола лист, внимательно прочел, удовлетворенно хмыкнул и передал Сиду. Тот тоже прочел и пустил по кругу.

– Можно передавать, – сказал Сид, когда последний из читавших положил пергамент на стол. – Да, Без, когда сунешь лист под дверь, предупреди, чтоб нас не тревожили, когда надо – выйдем сами.

После этого послание было передано указанным способом страже. С выходом, однако, не торопились. Сид словно чего-то выжидал. И – точно! Дотошный Геф, простукивая тихонько стену, нашел пустоту!

– За этой мазней, – кивнул он на почерневший портрет какого-то императорского предка, – тайный ход.

– Куда он ведет, уважаемый Лий Восьмой? – вкрадчиво поинтересовался Зер. – Нет-нет, громко не надо, достаточно вполголоса, – добавил он, зажимая рукой волосатую пасть императора.

– За пределы дворца, в ваш дом, – давясь бородой, просипел монарх.

– Отлично, так даже удобнее. Двинулись. Да развяжите ноги Мису, не на руках же его нести! Нет-нет, руки оставим связанными, да и с государем придется сделать то же самое. И рты заткнем.

В свой дом они проникли через потайной люк – здесь не сделали даже обыска, увлекшись блокадой дворцовой залы. У ворот даже не выставили поста. В вечерней пасмурной тьме крытая повозка беспрепятственно выехала из ворот. На повозке лежали связанными император и первый министр, а над ними склонялся бесстрастный Нави, готовый прирезать их по первому знаку Сида. Их не остановили. И только при выезде из города пришлось усыпить стражников, которые, очухавшись, так и не поняли, что же с ними произошло. Беглецов же хватились только на следующее утро, когда неразумный магнитофон, поставленный под дверью, неизвестно в который раз стал повторять беседу Сида с Лием Восьмым.

20

—Свернем, нас уже должны хватиться, – предложил до этого молча мокнувший под предрассветным дождем Грез. Сид кивнул, и копыта зачмокали по грязи.

– Рядом замок твоего друга, надо бы дать ему знать о случившемся.

– Да, Сид.

Снова смолкли. Только чавкала грязь да звякала сбруя, тускло и холодно в туманном лесу млели по обе стороны дороги чахоточные деревья. Наконец кованые колеса загремели по подъемному мосту, и беглецы въехали под низкие своды замковых ворот. Мост со скрипом поднялся за ними, оставив между внешним миром и воротами полосу затянутой ряской воды шириной в два копья.

Когда перестал идти пар от развешанных у огня одежд и миски на просторном столе опустели, Сид с хозяином замка, Зером и Грезом поднялись на оборонительную стену, прикрытую острой двускатной крышей. Сквозь узкую бойницу увидели подъехавших ко рву имперских всадников во главе со старым знакомым – офицером, что сопровождал их к императору. На нем были черная кольчуга и шлем без забрала с черными перьями. Было так близко, что Сид без труда узнал их старого знакомца, оставаясь невидимым за узкой бойницей. Их выследили.

– Сколько у тебя людей? – обернулся к барону Сид, ибо вопрос о выдаче отпадал – такое оскорбило бы хозяина.

– Пятьдесят. Десять арбалетов. Луки – на всех.

– Дело. Обрывы у рва отвесны – лестницы не приставить, а плоты под стрелами неуютно строить. Да и долго.

– Да, пожалуй, – сощурился, внимательно разглядывая всадников, Марг, – к тому же они не готовы к осаде. А славно! Наконец-то я смогу поговорить с этой мразью в открытую! Давно мне не терпится всадить в лоснящуюся рожу императорского прихлебателя тяжелую стрелу из доброго арбалета.

– Погоди, у нас есть заложники, может, и сговоримся.

– Эх, доверчивая душа, дорогой мой Сид, неужели ты думаешь, что можно верить слову этих мерзавцев – Миса и императора?

– Они могут послужить шитом.

– Посмотрим, – с сомнением произнес Марг.

Черный офицер бросил поводья и приложил к своему рту, обрамленному бородкой и усами, сложенные рупором ладони в железных рукавицах:

– Именем Лия Восьмого повелеваю опустить мост, открыть ворота и выдать беглецов, совершивших преступление против бога и императора!

– Послушай-ка, рыцарь Лак, – не выставляясь из-за каменного широкого зубца и осторожно выглядывая в бойницу, отозвался барон, он не собирался подставлять себя стрелам, – в эти ворота можно войти гостем, а силой – только через тело хозяина после доброй потасовки. Да и государь с первым министром могут пострадать при этом. Они тоже здесь.

После слов Марга среди преследователей возникло некоторое замешательство, на мгновение задумался и рыцарь Лак.

– Могу ли я переговорить с государем? – наконец сообразил он.

– Сейчас спущусь и спрошу.

Все собрались в зале.

– Что, дадим возможность Лию Восьмому побеседовать с Лаком? – обратился к присутствующим Марг. Никто не успел ответить – в распахнувшуюся дверь вбежал один из воинов барона.

– Сбежали, – задохнулся он и опустил голову. Все, кто был в зале, кинулись на оборонительную стену. Но по ту сторону рва уже никого не было – всадники отъехали, чтоб их было не достать стрелой.

Да, когда все увлеклись переговорами, немудрено было отодвинуть на воротах засов. И император с Мисом бросились вплавь через ров. Лий Восьмой ушел невредимым, а его первый министр – со стрелой в ягодице. Кто-то, хотя и с запозданием, послал ее вслед беглецам.

– Службу надо наладить, а то голыми руками возьмут, – мрачно сплюнул Без.

– Если Марг не возражает, ты и организуй, – бросил Сид.

– Не возражаю, – отозвался пристыженный Марг, – я все-таки больше алхимик, чем барон.

– Ладно, теперь все упростилось, – положил ладонь на кольчужное плечо владельца замка Сид, – что-нибудь придумаем.

Придумывать, однако, было трудно – пока судили да рядили, замок обложили со всех сторон. Уходить было поздно, да и бросить Марга на растерзание имперского воинства было нельзя.

– Послушай-ка, Сид, – прищурился, словно что-то видел в огне, благодушествовавший у камина Зер. Без успел проверить посты, и общество собралось в трапезной. – Я осмотрел лабораторию нашего хозяина и, доложу тебе, поразился. Гранат-то у нас сколько осталось? – ткнул он бородкой в сторону Беза.

– С десяток.

– Так вот, хотя и поется, что десять гранат не пустяк, но о пополнении нашего арсенала следует подумать.

– Мы слушаем, – поторопил академика Сид, – есть там что-нибудь стоящее?

– Есть. Уважаемый Марг действительно не барон, а алхимик. Правда, золота из навоза он не получает, но в перегонке нефти весьма преуспел… Словом – напалм хоть сейчас получить можно. Марг просто чуть-чуть не додумался, – он скосил глаза в сторону хозяина, – до этой дьявольской смеси. Да и кое-что дробящее, малость поколдовав, получить можно.

– Патронов хватит, – не дожидаясь вопроса, доложил хозяйственный Без.

– Пистолеты берем я и Без, как лучшие стрелки.

– А дальше, – подошла к Силу Мер, – не сидеть же в вечной осаде…

– М-да, – вместо Сида заговорил Зер, – на революцию здесь надежды нет. Им еще столько веков зреть! Да и оглушены они Мисовой демагогией. Многие поверили в свою избранность и исключительность. Такое только сильным ударом вышибается!

– Ты забыл, что случилось тогда, – резко повернулась Мер, – ведь это мы расшатали древнюю империю, сказав людям о равенстве и справедливости.

– Не совсем так, Мер. Вы толкнули стену, которая должна была рухнуть. Вы – ускорили. И не забывай, какой чертополох вырос на этой благодатной почве после вас. Все держалось на имени Иса. Это опасный путь.

– Уж не подставить ли нам шеи под их грязные топоры в силу исторической необходимости?

– Разумеется, нет. Мы должны уйти.

– Как? – подал голос мрачный Геф. – Да и так ли бесполезно наше вмешательство? Смотрите, в какую кровавую авантюру тянет народы Лий Восьмой при содействии молодчика Миса! И есть люди, которые это понимают, – хотя бы наш друг Марг. Так почему же им не помочь? Да, мы невольно дали большую силу в надежные руки в давние времена. Но так ли безнадежно плохо все было? А что было бы, если бы железные легионы не были тогда остановлены и мир превратился в упорядоченную казарму, быть может, на сотни лет! Нет, стена была не из ветхих!

– Хватит, подискутировали, – остановил спор Сид, – мы уже вмешались. И жалеть нечего – хуже, чем есть, не будет.

– И я скажу, – поднял голову Марг, – уж если замахнулся, так и не сдерживай руки. Когда есть за что, то и гибнуть весело.

– Браво! – хлопнул по подлокотнику Зер, он все-таки отыскал себе кресло. – Мы с Маргом немедленно спускаемся в его алхимическую геенну.

21

—Государь, он – не бог. Чудеса его велики, он вправду Ис, но – не бог. И не так грозны его молнии – армии, во всяком случае, ему не испепелить. Иначе зачем им было бежать и таскать нас как заложников?

– Разумно, разумно, я и сам это знал, – как-то отрешенно, безучастно посмотрел на своего первого министра император. В шатре они были вдвоем. Посередине, воткнутые в неструганый стол, горели два факела, и дым медленно уходил в прореху у вершины шатра. Император стоял у стола в своей обычной позе и постукивал костяшками пальцев левой руки по шершавым доскам, правой он продолжал задумчивые поиски в чащобе бороды. И брат Мис, пользуясь интимностью обстановки, сидел напротив, боком на скамье, стараясь держать на весу задетую стрелой ягодицу.

– Так что же ты предлагаешь, мой друг Мис?

– Штурмовать. И как можно скорее. Иначе Сид и его приспешники смогут что-нибудь придумать. Особенно этот ядовитый дьявол – Зер.

– Сейчас под стенами – пятьсот. К утру будет тысяча. Но нет лестниц и стенобитных машин.

– Вместо лестниц сделаем зарубки на бревнах; ров закидаем связками хвороста.

– И на это нужно по крайней мере день.

– Надо их выпустить, государь!

– Не выпустим! – выдернул пальцы из бороды Лий Восьмой и стукнул по столу. – Не выпустим, – еще раз повторил он и уперся взглядом в стену шатра, словно видел сквозь плотную материю замок. Очень недобрым был этот взгляд. Одновременно успокоил разволновавшегося Миса.

– Эй, кто там, – почти не повышая голоса, бросил в пространство император. И в шатре появился рыцарь в черной кольчуге.

– Слушаю, государь, – склонил перья шлема вошедший.

– Завтра – штурм. Рубите кустарник, вяжите фашины. Делайте лестницы. Не хватит – зарубки на бревнах. Ясно?

– Ясно.

– Иди и не мешкай.

Император хмуро посмотрел вслед ушедшему и кивком отпустил первого министра. Ему надо было побыть одному – после их неожиданного спасения прошло слишком мало времени.

Мис ступил в сырую ночь. Выйдя из шатра, он попытался распрямиться, поморщился от боли в ягодице и заковылял в свой шатер.

22

Утро выдалось серое и сырое, как и в предыдущие дни. Капало с деревянных шатровых навесов, венчающих стены. За рвами, в кустах и по мелколесью, висели запутавшиеся в ветвях клочья тумана. Там стояли войска, обложившие замок.

За сутки кое-что было сделано – Без, как человек пунктуальный, установил двухсменную вахту, отобрал и вывел в резерв десять человек во главе с Нави – он успел оценить этого немногословного и смелого парня. Итак, наступило утро.

Едва стал виден горизонт, как Сид с Безом и Зером с самой высокой башни осмотрели округу – по всему периметру стен уже стояли мокрые шалаши врагов, кое-где прикрытые, на всякий случай, бревенчатыми палисадами. Реже стояли шатры. Около них негусто торчали копья да переминались прикрытые попонами кони. Все за пределами арбалетного выстрела.

– Как? – повернулся к своим закончивший обзор Сид.

– Инициатива у противника, он может держать осаду хоть до второго пришествия.

– До третьего, – улыбнулся Сид, хотя обстановка к этому не располагала.

– Да хоть до четвертого, – невозмутимо продолжал Без, – мы же при нашем пассивном сидении ничего изменить не можем.

– Без прав, хотя я не верю, что они хотят взять измором – вон, кусты стали рубить, фашины вяжут, – констатировал Зер.

– Значит – штурм, – спокойно отметил Сид.

Снизу поднялись Нави и Геф.

– Что, не спится? – узнал их по шагам Сид.

– Не спится, – ответил Геф и положил могучие длани на сырой парапет, – мы тут с Зером и нашим бароном алхимиком кое-что нахимичили, на первый случай есть чем отплевываться. Зер не говорил?

– Пока нет. Напалм?

– Что-то в этом роде.

– Зашевелились, – вытянул руку в сторону большого шатра Нави. Там забегали воины, и сверкнула багровая мантия императора, такая необычная в этом сером пейзаже.

– Черный штандарт с черепом вынесли.

– Сейчас будет дело.

– Скорее – разведка боем, – не поворачивая головы, бросил Без, – сейчас попробуют, на что мы способны. Если увидят, что не очень сильны, полезут всем скопом.

– Распорядись – без крайности работать только стрелами. Пусть двинут все силы, тогда – разбить, – войдя в роль полководца, командовал Сид.

– Будет сделано! – рявкнул Без, отчего стоявший рядом Зер схватился за ухо.

– Василий Севастьянович, голубчик, так же людей калечат!

– На войне как на войне, – чуть сбавил громкость Без.

От большого шатра к воротам замка, прикрываясь огромными щитами, затрусил отряд человек в полтораста. Под этим прикрытием со связками хвороста для заваливания рва двинулась сотня в сермягах – из новых отрядов, созданных по совету Миса.

– Ну, спаси нас Ис и помилуй! – тряхнул озорно кудрями в сторону Сида Нави и побежал вниз к своему резерву.

Едва нападающие подошли ко рву, из-за раздвинувшихся щитов выскочили Мисовы ратники и начали валить в ров фашины. Со стен густо полетели стрелы. И из-за широких щитов тоже полетели, однако каменное прикрытие было надежнее кожаных щитов. Еще хуже пришлось сермяжникам – едва ли половина их ушла, забросав ров фашинами. И вот тогда из-за щитов выскочили черные кольчужники и под прикрытием лучников побежали через кое-как заваленный ров. А рядом с ними и впереди бежали оставшиеся в живых Мисовы ратники, гуськом по пять человек, с надетыми на плечи лестницами – как упряжные быки. И еще половина из них осталась во рву – кольчужники падали реже. Но остальные приставили к стенам лестницы и упали под ними. А кольчужники полезли на стены, и на их головы вместе со стрелами полилась горящая смола.

Без спокойно смотрел на это зрелище, не давая Сиду никаких советов, не испрашивая разрешения на использование резерва или других, более действенных средств.

– Так отобьемся, не ахти сколько полезло. Точно – прощупывают, – наконец произнес он, – убедятся, что ничего особенного у нас нет, тогда всерьез полезут.

Стрелы сюда не долетали, а видно было хорошо, ибо эта башня, самая высокая из всех, стояла в середине, венчая собой замок.

23

—Не зря ли мы здесь убиваем время, коллега? – затеребил бородку Зер, обращаясь к Сиду, смотревшему на отходящее воинство Лия Восьмого. Тот, не удивившись неожиданному вопросу, повернулся к академику:

– А что еще мы сейчас можем делать?

– Мы же с вами физики…

– Не только физики. Мер – медик, Геф – металлург.

– Дальше можно не продолжать – состав экспедиции мне известен. Но ведь главное-то уже сделано, условия перехода определены. И если бы не этот круиз на Север, то сейчас мы спокойненько сидели бы у себя и занимались теорией, – разошелся Зер, забыв, что инициатором похода на Север был он сам И что, кроме главного перехода, нужно было проверить предположения относительно дополнительной точки.

– Экспедиция комплексная…

– И поэтому необходимо швырять бомбы в рыцарей, как было на пути сюда, или отбивать штурм какой-то мрази в этом замке?

– Позвольте мне, – вступил в разговор Грез, – ты не прав, Зер, ты забыл о нас, а мы – люди, а не букашки, которых у вас изучают под увеличительными стеклами. И нам нужны помощь и совет, ты же видишь, какую черноту двинул на землю Лий Восьмой.

– Я не прав, – досадуя на свою вспышку, сразу остыл Зер, – но не столько Лий, сколько твой бывший коллега.

– Вы, ушедшие вперед, знаете, к каким страданиям это может привести, так помогите же…

– Для дискуссий время еще будет. А сейчас – почему прекратился штурм, не слишком ли легко мы отбились? И Лий Восьмой почему-то не двинул главные силы, – вернулся к насущным делам Сид.

– Без у ворот, сейчас поднимется, – проследил путь коменданта Зер. Снизу, из жерла башенной лестницы, во вдруг наступившей тишине раздавались, как выстрелы, уверенные шаги.

– Докладываю, – спокойно сообщил Без, – противник отошел и просит принять парламентеров.

Все удивленно переглянулись.

– Цель? – вскинул бороду Сид.

– Со мной и Мартом говорить отказались, просят встречи с тобой.

– Ну что ж, пойдем переговорим.

– Не торопись, Сид, позволь дать совет: когда враг чего-то просит, пусть просит там, где удобней тебе. Пусть они поднимутся на башню. Здесь за ними присмотреть легче.

– Нам ли бояться.

– Грез говорит дело, – поддержал Без предложение Греза.

– Ладно, ведите их сюда, – не стал спорить Сид.

Без вызвал наверх Нави с резервом и организовал охрану.

– Ба, да это же кавалер Лак! – удивился Грез, узнав в старшем парламентере черного офицера. Но тот даже головы не повернул в его сторону. Лак молча вынул из ножен меч и положил к ногам бесстрастного Сила. После этого черный офицер опустился на колени. То же проделали два его спутника в белом. Шевеление прекратилось.

– Государь, – начал кавалер Лак, не поднимая головы и не видя протестующего жеста Сида, опешившего от такого начала, – государь, – повторил он, – не знаю, с чего начать.

– Попробуй с начала, – не удержал ехидной подсказки Зер. Но Сид положил руку на плечо академика и кивнул парламентеру:

– Продолжай, мы внимательно слушаем.

– Прости нас и пощади…

Сид недоуменно поднял глаза, однако не прервал Лака.

– Пелена застлала наши глаза, когда мы подняли руку на тебя и твоих… – тут черный офицер, видимо в спешке плохо отрепетировавший роль, потерял нужное слово.

«Подручных», – опять чуть не сорвалось у Зера.

Но Лак наконец нашел нужное выражение:

– …твоих последователей. Теперь пелена спала. Мы повязали смутьянов и вероотступников. И ждем твоего слова.

– Кого же вы повязали?

– Лия Восьмого и серого министра Миса, государь.

– У меня есть имя. И ни в какие государи я не мечу.

– Помилуй, – не вставал с колен Лак, – прими власть, один ты можешь спасти нас от разброда и неверия.

– Да встаньте же вы, наконец, – поднял парламентеров Сид, – и скажите, давно ли эта идея пришла в ваши головы?

– С приходом этого проходимца Миса, но и раньше свет начал брезжить в наших душах. И если бы ты сказал, кто ты, мы бы давно пошли за тобой, – покривил душой кавалер Лак – только накануне недовольные Мисом бароны перетянули Лака на свою сторону и толкнули на арест императора и первого министра. А заодно устроили большое кровопускание Мисовой сермяжной гвардии. О, кавалер Лак быстро смекнул, какие выгоды можно извлечь из этого заговора, особенно если первым склонить свою голову перед живым богом Исом.

– Мы подумаем. А ты возвращайся. Сними осаду замка, отведи войска. И распусти сермяжную Мисову гвардию.

– Значит, командовать мне? – кинул меч в ножны и поднял черный серп бороды Лак.

– Если то, что я сказал, что-нибудь значит…

– Это значит все! – С этими словами Лак повернулся и, сопровождаемый своими оруженосцами, опустился в темноту башенной лестницы.

– Зачем ты это сделал, можно ли давать власть этому авантюристу? – мрачно бухнул Геф.

– А что делать? Послать кого-нибудь из нас, не знающих обстановки, чтоб обратно принесли со стрелою между лопатками? Этот, по крайней мере, снимет осаду и разгонит Мисову черную сотню.

– Серую.

– Не в названии суть. А нам нужно решить, что делать дальше. Нави, пошли за Мартом, его светлая голова не будет лишней на совете.

– О, ты снова говоришь языком пророков!

– Извини, Зер, с кем поведешься…

Сид уселся между зубцами, спиной к низкому солнцу – к вечеру разбросало облака и даже сорное мелколесье вокруг замка заблестело желтой с красным листвой. Впрочем, Сид только скользнул по этому великолепию взглядом, перед тем как устроиться на своем месте, теперь же он видел только своих друзей, усевшихся кто на чем, лицом к нему, так что он невольно оказался на возвышении.

– Президиум выбирать не будем? – осведомился Зер.

– Нет, – не принял шутки Сид, – кто первый? Слово Маргу! Говори с места.

– Силу надо принять власть. Тогда можно будет раздавить остатки Мисовой своры. Поставим своих людей, дабы придавленная змея вновь не подняла головы. И вырывать нужно с корнем.

– Каким инструментом, не топором ли? – осведомился Зер.

– И топором.

– А чем мы будем отличаться тогда от Лия Восьмого и Миса? – полюбопытствовал Зер.

– Тем, что инструмент этот употребим в интересах большинства, – выдвинулся вперед Грез.

– Я – отказываюсь, – спрыгнул с парапета Сид.

– И правильно делаете, – раздался со стороны удивительно знакомый голос, – ибо ни в императоры, ни в председатели вы, Исидор Сергеевич, явно не годитесь. Да вас на это никто и не уполномочивал.

Все разом повернулись на голос – из расплывшейся на мгновение каменной кладки вышел начальник Звездного предприятия Борис Африканович Парфенов в новом пиджаке и строгом галстуке, сопровождаемый своей неизменной секретаршей – знойной Анной Ивановной. И Зер – Измаил Алексеевич Зерогов – по единому взгляду отчаянной секретарши понял, что она здесь ради него.

Таким образом, точка, ради которой они двинулись на Север, была найдена с другой стороны. И эффект превзошел все ожидания.

«Что же все-таки утверждает автор? Допустимо ли вмешательство извне в исторический процесс? Между тем это вопросы далеко не праздные…» – написал один весьма озабоченный этой проблемой человек.

Но проницательный читатель уже догадался, что эта крайне актуальная проблема автора ничуть не тревожит. И с чувством душевной неловкости он признается, что в научном отношении сия повесть недостаточно обоснована – будь она обоснована достаточно, мы бы уже общались с этими… тау-китянами, тем более что по некоторым данным они очень радушны!

Итак – того нет, этого нет.

Мистики тоже нет – черт в начале повести ненастоящий! Так что же есть?

Выяснить это – задача читателя.

Мурманск, 1973 г.

Своевременные мысли