?преградить путь врагу или погибнуть. Они не искали подвигов,
      ?подобно Эовин - они готовились с честью выполнить свое дело.
      ? - Вы слышали меня? - повторила Иорет. - Выйду ли я из этой
      ?башни или останусь здесь навсегда - сделаю я это только вместе с
      ?вами. Дай сюда лук, Хель! Клянусь Путем Мрака, мы устроим этим
      ?южанам роскошную встречу!..
      24
      26 июня, в десять часов утра или около того, случилось событие, которое, возможно, почти не повлияло на ход Игры, но прославило Хелл в веках, а престижу Темных Сил нанесло чувствительный удар. Короче, на узкой тропинке близ Раздола бригада "Спецназг" повстречалась с Лео Кортинелли. Впоследствии "партия серых" создала вокруг этого события пышную легенду. Правды в ней было приблизительно столько же, сколько в рассказе Бильбо гномам по поводу Кольца. Но здесь история конца второго назгула приводится в своем подлинном виде.
      Итак, конунг Имраэль, его приятель Барон Пампа и наша старая знакомая Хелл заночевали в Раздоле, так как ночь застала их недалеко от этого поселения, а Последняя Светлая Обитель славилась своим гостеприимством. Утром истребители назгулов уже собрались в дальнейший путь, как к ним подошел Элладан и вежливо попросил проводить до родного поселения его супругу Линдару Лихолесскую, раз уж они все равно идут в ту сторону. Выданная замуж в Раздол на второй день Игры, гранасианка Линдара почему-то именно в этот день пожелала навестить своих соотечественников и своего "отца" Трандуила (в миру Джелвара). Как бы то ни было, но это сыграло свою роль в событиях, случившихся через час.
      Хелл, конунг, Пампа и прекрасная Линдара весело шагали по лесной тропинке. Но дойдя до перекрестка, они с неприятным удивлением обнаружили, что навстречу им по боковой дорожке шагает (и тоже весело) Лео Кортинелли, а с ним семь или восемь орков. Саурон возвел бывшего короля Харада в звание второго назгула, поскольку должность короля-чародея уже была занята Багратом (по глубокому убеждению всего Средиземья, самым порядочным из призрачных кольценосцев). И вот теперь второй назгул бодро топал исполнять очередное поручение Черного Властелина. Но должен ли он был в очередной раз устроить дебош в Пригорье, или провести разведку боем в Хоббитании, или сделать еще какую-нибудь гадость свободным народам Средиземья - никто этого так и не узнал. Ибо пути Лео и "Спецназга" пересеклись.
      Поначалу конунг Имраэль колебался, стоит ли принимать бой. Ни он, ни Пампа не ценили свои жизни чрезмерно, но с ними была Линдара, а ее не стоило подвергать опасности. Однако, пока он размышлял, Хелл все испортила. С отчаянным воплем: "Фривэй! Вот ты где мне попался, король-рогоносец!" она ринулась из кустов на слегка обалдевшего Лео, и конунгу с Пампой ничего не оставалось, как последовать за нею.
      О "Спецназге" шла дурная слава, а для того, чтобы опасаться Хелл, у Лео имелись дополнительные причины. Поэтому он, не раздумывая, выхватил моргульский клинок. Но горький опыт уже научил Хелл, как полагается поступать в такой ситуации. На пути моргульского клинка быстро оказался ее меч, и лезвие, специально сделанное из хрупкого пластика, треснуло пополам. Помянув печенки Эру и собственный гроб, Лео взялся за обычный меч. Тем временем Имраэль и Пампа взяли в оборот орков. Линдара наблюдала за ходом побоища не больше минуты, а затем, подобрав широкую темно-зеленую юбку, кинулась обратно по тропе в Раздол с громким криком:
      - Наших бьют! На помощь, эльфы Имладриса!
      Оральт, дежуривший с инфрабиноклем на одной из раздольских башен, первым заметил мелькавшую среди деревьев фигурку в зеленом. И не успела Линдара добежать до входа в поселение, как ей навстречу уже спешили Элладан, Элрохир и Оральт в полном вооружении, а за ними мчалась Рози Шелл, на ходу доставая стрелу из колчана. Надо сказать, что прекрасная Арвен стреляла не хуже Мелиан, и в подобных вылазках ее помощь весьма ценилась.
      Тем временем схватка на перекрестке шла полным ходом. Двое орков уже отошли в сторону и достали из карманов белые ленты. И конунг, и Пампа получили по паре ударов, но поскольку на обоих был полный тяжелый доспех, это их не слишком обеспокоило. Хелл схватилась с Лео не на жизнь, а на смерть. Конечно, назгул (кроме спины) был практически неуязвим, но у Хелл был щит, а четыре месяца занятий с Нелдором не прошли для нее даром. Поэтому Лео быстро понял, что имеет дело с более серьезным, чем предполагалось, противником, и тогда лес огласился такими богохульствами, на которые способен только итальянец в минуты сильного возбуждения.
      Наконец ему все же удалось ткнуть в плечо разъяренную воительницу.
      - Все, ты убита! - заорал он, опуская меч. - Убирайся к дьяволу!
      В ответ на это Хелл изогнулась и прежде, чем Лео успел что-либо сообразить, нанесла ему подряд два удара в спину.
      - Я в легком доспехе, - наконец соизволила она объяснить свое поведение. И действительно, к кожаной куртке Хелл были пришиты шесть или семь металлических пластин. - Продолжим наши игры, живой труп!
      И неизвестно, чем бы это все закончилось, если бы из-за поворота на Пригорье не донесся отчетливый стук копыт. На секунду схватка замерла, и у каждого из ее участников промелькнула своя мысль.
      Имраэль: "Скорее всего, кто-то из ристанийцев. Неплохо!"
      Лео: "Что-то непохоже на Черных Всадников. Дело дрянь!"
      Хелл: "Чем черт не шутит, а вдруг сам Нелдор?!"
      Дробный перестук приближался, и вдруг из-за поворота вылетел... нет, не белый конь Всеславура и даже не Черный Всадник, а всего-навсего серый Агент и на нем - Таллэ с кинокамерой. Своим опытным взглядом будущая журналистка мгновенно оценила обстановку.
      - Гондор и Нуменор! - звонко крикнула она. - Держись, Хелка!
      Лео тоже моментально оценил обстановку и понял, что объединенными усилиями эти двое без труда сделают из него покойника. Поэтому он решил прибегнуть к последнему средству спасения жизни.
      - Я улетаю! - завопил он и, взмахнув, как крыльями, своим черным плащом, ринулся куда-то вбок. Но у Таллэ был лук, а назгулов разрешалось бить в полете стрелами.
      - Сейчас ты у меня долетаешься! - крикнула она и пустила стрелу вслед удирающему Лео. Сказать по правде, стреляла она очень плохо и у ее стрелы не было почти никаких шансов поразить цель. Но на пути бегущего второго назгула был Барон Пампа. Полностью оправдывая свое почетное прозвище, он усиленно изображал грузовой вертолет на полном ходу. Опасаясь за целость зубов и глаз, Лео увернулся в сторону от баронского меча - и его стрела сама нашла стрелу Таллэ. Восторженный вой за спиной Лео еще яснее, чем толчок под левую лопатку, дал ему понять, что до его причисления к лику святых мучеников оставался всего один удар. И тогда он бросился бежать, не разбирая дороги, а зря - дорога эта вела прямиком в Раздол. Издав боевой клич команчей, Хелл бросилась за ним. Таллэ хлестнула Агента и, попутно добив одного не в меру нахального орка, последовала за подругой.
      В этот момент из леса выбежали эльфы Раздола под предводительством Линдары. И взорам их открылась следующая картина: впереди крупными прыжками несся Лео Кортинелли, за ним мчалась Хелл, размахивая мечом, и, наконец, последней во весь опор летела Таллэ верхом на сером коне. В руках ее было что-то очень похожее на кинокамеру, и она кричала на свою лошадь:
      - Скачи ровнее, Агент! Такой кадр пропадет!
      На миг Розамунд показалось, что она наяву увидела сон, который Ариэль рассказала ей два месяца назад. Вот только плащ за плечами Таллэ был не черным, а зеленым, а самое главное - не Лео Кортинелли гнался за девушкой, а совсем наоборот.
      Увидев прямо перед собой неизвестно как здесь оказавшихся Арвен и Линдару, Лео на миг растерялся, а затем с хриплым возгласом "Чертовы бабы!" резко свернул влево. Удирая по бездорожью, он надеялся оторваться от всадницы, а тогда, эш назг туды ее в качель, у них с Хелл будут равные шансы! И ему, и ей оставалось получить всего один удар. За своей спиной второй назгул услышал издевательский голос Элрохира:
      Спокойно, по коням!
      Разлетелся вдребезги мой щит.
      Вот и буду я сейчас покойник,
      Совсем покойник,
      Вот сейчас она меня догонит,
      Совсем догонит
      И свой ратный подвиг совершит!
      То ли Элрохир использовал этот куплет из "Веселой назгульской" как магическое заклинание, то ли в этот день судьба просто отвернулась от второго назгула, но, преодолев полосу кустов, Лео сумел сделать по поросшей луговине всего два шага. На третьем шагу кочка выскользнула из-под его ноги, и Лео по колени провалился в воду - луговина оказалась болотцем. Скверно ругаясь, он попытался освободить ногу, но тут Хелл налетела на него, как ястреб, и мощным ударом в спину совсем сбила с ног. Второй назгул был развоплощен на сутки. Но Хелл показалось мало этого, и она еще три раза больно ударила Лео в спину, приговаривая, как д`Артаньян:
      - Это тебе за Сенту! Это тебе за Мелиан! Это тебе за Таллэ! А это от меня, последний на закуску, рогоносец! - последний удар пришелся по голове Лео.
      - По-моему, ты увлеклась, Хелка, - раздался из кустов довольный голос Таллэ. - Свое он уже получил, а лежачего не бьют.
      Она подошла к лежащему Лео и сунула ему в руку поводья Агента.
      - Давай выбирайся. Надеюсь, ты не станешь отрицать, что развоплотили тебя в честном бою.
      Лео промолчал. Отрицать он этого не мог, а ругаться было бессмысленно.
      Издалека доносился шум. Там Элладан и Элрохир помогали спецназговцам добивать орков...
      25
      ? ...Целый день харадримы пытались штурмом взять башню. Это
      ?было вполне понятно - пока на Амон-Лоине горел костер, не было
      ?никаких шансов застать Дол-Амрот врасплох. Но вся их ярость
      ?бессильно разбивалась о неприступные стены башни, о которые уже
      ?были сломаны два тарана. Тех же, кто пытался вскарабкаться на
      ?маяк по стенам, отправляли на тот свет меткие выстрелы девушек.
      ?Особенно отличилась Иорет. Прячась за зубцами и выглядывая из
      ?бойниц, она умудрялась быть одновременно везде и за этот
      ?многотрудный день записала на свой счет одиннадцать покойников.
      ? К вечеру харадримы отступили, но никого из девушек это не
      ?обмануло. С башни было прекрасно видно, что враги стали лагерем
      ?за ближайшей горой. Весь вопрос был в том, что последует за этой
      ?передышкой - попытка под покровом темноты застать врасплох
      ?защитниц башни или что-нибудь похуже.
      ? Сигнальный костер снова ярко пылал. Около него грелись
      ?Хель, Талнэ и Иорет. Ланор стояла на часах, напряженно
      ?вглядываясь в ночную мглу. Стояла тишина, нарушаемая лишь
      ?треском костра, а высоко в небе сквозь разрывы туч проглядывали
      ?звезды. В такой обстановке даже самые простые слова казались
      ?исполненными некоего таинственного значения, и девушки
      ?подсознательно ощущали это - разговор не клеился.
      ? - Я вот думаю, - нарушила молчание Талнэ, - как бы им не
      ?пришло в голову поджарить нас в этой башне.
      ? - Чему тут гореть? - отозвалась Ланор, не оборачиваясь.
      ?Камень и железо. Еду и топливо я хорошо спрятала, так что
      ?горящих стрел нечего опасаться.
      ? - А если они навалят хвороста под стены? - кажется, это
      ?спросила Хель.
      ? - Где они найдут столько хвороста? - пренебрежительно
      ?махнула рукой Ланор. - Здесь горы, а не лес. А если даже и
      ?найдут - наверху нам ничего не страшно. Вот уже пятый день ветер
      ?с моря.
      ? - Все равно найдут способ извести, - пессимистически
      ?заключила Талнэ. - Они, гады, такие. Как вы думаете, на сколько
      ?нам еще хватит стрел?
      ? - Дня на четыре, если не промахиваться, - ответила Хель.
      ?Но это если не промахиваться. А потом все равно придется
      ?собирать.
      ? - Да, - протянула Иорет, ни к кому специально не обращаясь.
      ?- Вот так и совершаются подвиги, о которых потом никто не поет.
      ?Поют о тех, кто на коне скачет навстречу опасности, а не о тех,
      ?кто сидит и неторопливо ждет следующего любителя сносить чужие
      ?головы. О тех, кто просто делает, что может, на своем месте,
      ?петь не принято... Только неправда все это! - она резко вскочила
      ?на ноги. - Песню о нас еще услышат в Гондоре! Потому что я,
      ?Иорет Гондорская, уже сложила ее, а песни не умирают.
      ? Она схватила лютню и несколько раз энергично ударила по
      ?струнам. Гордая и суровая мелодия повисла над башней, но
      ?удивительное дело! - где-то в глубине ее был свет, словно робкая
      ?надежда в сердцах защитниц маяка. Девушки изумленно повернули к
      ?ней головы, и тогда Иорет запела:
      ?
      ? Четверо нас, четверо на башне,
      ? Воины в сраженьях перебиты
      ? Только мы тут вместо них остались,
      ? Вместе нам не будет и ста лет...
      ?
      ? И такая сила была в ее голосе, что липкий, ползучий страх,
      ?который давно поселился на башне и заставлял руки девушек
      ?вздрагивать в самый решающий момент, теперь рассеялся без следа,
      ?бежал прочь, как король Ангмара под ударами меча Эовин. И в их
      ?глазах ярким блеском отражался свет костра и надежды. Это был
      ?дар Иорет - пробуждать песней сердца, и в голосе ее был
      ?эльфийский свет и сила людей - ведь в ней смешалась кровь
      ?высоких родов Нуменора и эльфов Нолдор...
      ?
      ? Четверо нас, четверо на стенах
      ? Правда, стены крепки и надежны,
      ? Правда, мы вчера весь день стреляли,
      ? И у стен остался не один...
      ? Смерть в бою предпочитая плену,
      ? В будущее смотрим мы тревожно
      ? Только бы в атаке устояли,
      ? Только бы не пал Амон-Лоин!
      ?
      ? Когда Иорет кончила песню, на башню опустилась трепетная
      ?тишина. Талнэ сидела, откинувшись назад и устремив свой взор в
      ?небо, на мелькающую в разрывах туч золотую точку Лоргила.
      ? - А в Итилии сейчас весна, - неожиданно сказала она. - В
      ?воздухе пахнет мятой, а по берегам маленькой речки Норили цветет
      ?белый шиповник, - она резко ударила ладонью по камням башни.
      ?Девы, неужели когда-нибудь наступит время, когда в Средиземье не
      ?будет Мрака?! И не будет совсем-совсем никаких войн? Мы ведь
      ?даже не знаем, что это такое - мирное время!
      ? Иорет изумленно взглянула на нее.
      ? - Ты из Итилии? - спросила она. - Но ведь люди покинули
      ?Долину Запретов более тридцати лет назад...
      ? - Это так, - Талнэ опустила голову. - Однако мои родители
      ?родом оттуда. А я никогда не была в Долине Запретов, но люблю
      ?это место, словно прожила там полжизни. Итилия мне по ночам
      ?снится... - она снова подняла глаза к звездам и тихонько запела:
      ?
      ? Восточнее вод Андуина,
      ? Закрыта горами от Мрака,
      ? Овеяна ветрами с Моря
      ? Земля Восходящей Луны,
      ? Таится в Долине Запретов
      ? От взгляда Багрового Ока...
      ?
      ? Внезапно она оборвала песню на полуслове, и в ее глазах
      ?блеснули слезы. Впрочем, через пару минут она вынула из-за пояса
      ?флейту и попыталась повторить на ней эту легкую и несмелую, как
      ?первый весенний цветок, мелодию.
      ? Увидев флейту в руках Талнэ, Иорет вздрогнула. Эти чуть
      ?выступающие скулы... эта привычка при разговоре слегка наклонять
      ?голову вправо... И имя Талнэ - его носят многие девушки, чьи
      ?предки жили в Имлад-Талнахе... Где были твои глаза, Иорет?
      ? - Талнэ, - окликнула она девушку, и голос ее дрогнул.
      ?Откуда у тебя эта флейта?
      ? - Двенадцать лет назад моя старшая сестра ушла из дома куда
      ?глаза глядят, - ответила та. - Это случилось после гибели нашего
      ?отца. Когда она уходила, она оставила мне в память о себе свою
      ?флейту. И вот я храню ее и даже немножко выучилась играть на
      ?ней. А почему ты спрашиваешь?
      ? Иорет резко повернулась к девушке, и их взгляды
      ?встретились.
      ? - Так вот какая ты выросла, сестра, - медленно сказала она.
      ?- Черный цветок Долины Запретов... Если бы Эрверн, наш отец, был
      ?жив, он бы гордился тобой.
      ? Несколько секунд Талнэ ошеломленно смотрела на Иорет, а
      ?затем с радостным криком "Сестренка!!!" бросилась ей на шею.
      ?Хель с удивлением, как на чудо, смотрела на эту встречу.
      ? - Как же ты оказалась в Дол-Амроте? - радостно спрашивала
      ?Иорет.
      ? - Так получилось. Сейчас я тебе все расскажу...
      ? - Тревога! - вдруг раздался голос Ланор. - Пока мы тут
      ?сидели, пять мерзавцев с юга обошли нашу башню и приставили
      ?лестницу к стене!
      ? Сестры разжали объятия и почти одинаковым гибким движением
      ?схватились за свои луки. А Хель уже подбегала к стене с
      ?взведенным арбалетом...
      26
      ? Так тянулся день за днем. Девушки уже давно перестали их
      ?считать. И каждый день был похож на другой: вой харадримов под
      ?стенами, руки, уставшие натягивать тетиву, короткий
      ?сон-полузабытье, не приносящий отдыха и неизменно прерывающийся
      ?криком часового: "Тревога!". На четвертый (десятый? двадцатый?)
      ?день осады харадримы куда-то отодвинулись, и Хель
      ?воспользовалась короткими минутами передышки, чтобы собрать
      ?стрелы и заодно принести немного топлива для костра. Первая
      ?вылазка окончилась удачно, но во время второй харадримы
      ?выследили ее. Хель со всех ног кинулась к башне, но стрела,
      ?пущенная одним из харадримов, догнала ее. Она впилась в плечо
      ?девушки, но и этого было более чем достаточно - теперь Хель не
      ?смогла бы сама закрыть вход в Амон-Лоин, слишком большое усилие
      ?требовалось для этого. Трое или четверо южан ворвались в проем
      ?стены вслед за девушкой. Но здесь их уже поджидали с мечами
      ?Иорет и Ланор. У Двери Трех Рун завязалась короткая и
      ?ожесточенная схватка, пока Ланор не сумела закрыть вход. Внутрь
      ?башни удалось проникнуть лишь одному харадриму, и девушки
      ?прикончили его быстро и без лишних эмоций.
      ? И все началось сначала. Харадримы откуда-то притащили еще
      ?один таран и начали равномерно колотить им в Три Руны, видно,
      ?решив, что это уязвимое место башни. Но вскоре сломанный таран
      ?показал им, как они заблуждались. И снова девушкам пришлось
      ?встать насмерть у стен, отталкивая и поджигая осадные лестницы,
      ?перерубая веревки и стреляя, стреляя без конца... День сменился
      ?ночью, и вновь над башней проступило серое утро, но четыре
      ?защитницы Амон-Лоина, казалось, даже не заметили этого. Ранена
      ?уже была не только Хель, но и Ланор. Только дочерей Эрверна
      ?Итильского судьба почему-то берегла...
      ? А ближе к вечеру, когда багровое солнце медленно покатилось
      ?к пыльному горизонту, произошло непонятное. Полчища Харада,
      ?яростно и бессильно бившиеся об Амон-Лоин, вдруг отхлынули прочь
      ?от его стен и торопливо скрылись на северо-востоке, словно
      ?выполняя чей-то молчаливый приказ. Тьма окутала Амон-Лоин, тьма
      ?и тишина такая, что, казалось, каждое еле заметное движение эхом
      ?отдается в горах. И вместе с ними на башню вернулась липкая тень
      ?страха и протянула свои лапы к гаснущему сигнальному костру.
      ?Девушки жались к этому огню, как к своей последней надежде на
      ?спасение. Каждая чувствовала, что это неестественное спокойствие
      ?- лишь затишье перед страшной грозой, которая сметет с лица
      ?земли не только их самих, но и эту древнюю горделивую башню, а
      ?может быть, даже прекрасный, цветущий Дол-Амрот и там, на севере
      ?- Минас-Тирит, из последних сил сдерживающий вражьи войска...
      ? И тогда, отгоняя прочь страх и тьму, снова зазвучал голос
      ?Иорет, и ему вторила ее лютня. Песни сменяли одна другую - то
      ?гордые и суровые напевы, зовущие людей в бой, то тревожные,
      ?манящие вдаль эльфийские мелодии. А когда лютня умолкла, Иорет
      ?начала рассказывать о своих странствиях на севере, о Золотых
      ?Лесах Галадриэли, о Раздоле, где она впервые узнала тайну своего
      ?рождения... Девушки слушали ее по-разному. Взгляд Хель был
      ?настороженным - как и все ристанийцы, эльфам она не доверяла.
      ?Ланор, наоборот, слушала с искренним интересом, так как со
      ?времен Нимродэли в Дол-Амроте сохранилось особое отношение к
      ?Дивному Народу. Талнэ сидела боком к Иорет, и та не видела ее
      ?лица, но догадывалась, что сестра, хоть и прислушивается к
      ?рассказу, на самом деле думает о чем-то своем и печальном.
      ?Видно, немало пришлось ей вынести за эти двенадцать лет...
      ? - Говорят, что опасно смертному своей волей искать встречи
      ?с эльфами, - внезапно проговорила она. - А еще говорят, что в
      ?молодости наш отец Эрверн бывал в Лориэне - и все же вернулся...
      ? - Он действительно бывал там, - не сразу ответила Иорет.
      ?И всю оставшуюся жизнь не любил об этом распространяться, - она
      ?не добавила, что именно там Эрверн Итильский встретил ее мать
      ?Эленни Эреджин, когда-то жившую в Остранне, маленькую эльфинку с
      ?большими глазами, наполненными печалью.
      ? Холодный порыв ветра налетел с севера, и пламя на
      ?возвышении заметалось. Ланор, держа меч в левой руке, неловко
      ?пошевелила ветки в огне. Правая ее рука была на перевязи. Хель
      ?прихлебывала из помятой кружки, на которую в пылу сражения
      ?наступали не раз и не два, смесь настоя из горных трав с
      ?подогретым вином.
      ? - Между прочим, девчонки, когда я жила в Раздоле, я ходила
      ?там в длинном серебристом платье, - сказала Иорет, глядя в пламя
      ?костра. - Вы можете представить меня в платье?! - она горько
      ?усмехнулась.
      ? - Нет, - честно ответила Хель, выплескивая через стену
      ?остаток содержимого кружки.
      ? - Мы сами себя не можем представить в платьях, - голос
      ?Талнэ был глухим и хрипловатым. - Знаешь, у меня в Дол-Амроте
      ?осталось платье, которое я шила к свадьбе с Анардолом. Оно было
      ?такого цвета, как спелые вишни - черное и в то же время все из
      ?огня. Рукава прозрачные, а по вырезу вышивка, зеленая с золотом,
      ?как вьющиеся стебли... А сейчас мне кажется, что я уже никогда
      ?не смогу носить такие наряды, - она опустила голову в колени с
      ?громким всхлипом.
      ? - Не плачь, - Иорет, как кошку, погладила ее по спине. - Ты
      ?не уронила чести Гондора. Не каждый воин был бы способен на то,
      ?что ты делала все эти дни.
      ? Талнэ резко вскинула голову. На ее потемневшем от пыли и
      ?гари лице слезы оставили две светлые дорожки.
      ? - Светлые валары, как я устала! - тихо сказала она.
      ?Сколько я живу, всегда вокруг меня шли сражения. Мощь и красота
      ?Гондора, все самое лучшее, что в нем есть - все, как в бездонную
      ?пропасть, уходит в нескончаемую войну. И уже близка черта, за
      ?которой будет невозможно возрождение. Разве для этого пришли в
      ?Средиземье наши нуменорские предки?
      ? Голос ее звенел от слез. Иорет взглянула на сестру и
      ?внезапно увидела то, на что все эти дни просто не обращала
      ?внимания - ее роскошную одежду, потускневшую от пыли, спутанные
      ?волосы, которые просто некогда было расчесать, маленькие руки,
      ?исколотые и исцарапанные колючими ветками - так уж получилось,
      ?что следить за костром пришлось в основном Талнэ. Затем она
      ?перевела взгляд на других девушек, на мрачную Ланор с
      ?перевязанной рукой и в обгорелых сапогах - в минуту краткого
      ?затишья она уснула, где стояла, ногами к огню, и проснулась
      ?только тогда, когда подошвы начали дымиться. У Хель сапоги
      ?остались целыми, зато была подпалена коса, а левая бровь
      ?рассечена.
      ? - Хотелось бы знать, возьмет ли нас хоть кто-нибудь замуж
      ?после этой башни, - Ланор высказала вслух то, о чем в той или
      ?иной форме уже думала каждая из них.
      ? - Особенно меня, - невесело усмехнулась Иорет. - Женщину,
      ?которой тридцать два года и у которой привычки старого бродяги.
      ? - Тебя возьмут, - коротко ответила Ланор. - Ты красивая.
      ? Темнота и тишина. Только пламя костра, только треск
      ?сгорающих веток. И неясная тревога, предчувствие конца... а
      ?может быть, наоборот, начала?
      ? - Знаете, девчонки, - вздохнула Иорет, - если это
      ?когда-нибудь кончится, то, наверное, я на радостях напьюсь, как
      ?последний гоблин. И вообще, хватит о грустном. Про что вам еще
      ?рассказать?
      ? - Про Ристанию, - быстро ответила Хель. - Два года никаких
      ?вестей с родины.
      ? - И про Наследника Исилдура, - добавила Талнэ. - Интересно
      ?же знать, что за тип собирается стать королем Гондора!..
      27
      30 июня в Хоббитанию пришла Фирюза, Зеленая Колдунья. Это был обычный мастерский визит: Фирюза прошлась по поселению, дала ценные указания Старому Кролу по прозвищу Лунатик, поругала юных хоббитят за свалку возле палаток, пригрозила наслать чуму, немного побеседовала с Фродо... Но через пятнадцать минут после этой беседы Лиго Нерти полез в карман за зажигалкой - и нащупал там небольшую пластмассовую коробочку. В первую минуту до него не сразу дошло, но когда дошло, он восхитился: работа была чистая.
      Дождавшись, пока останется один, Нерти открыл коробочку. Кольцо на золотой цепочке было не таким, как в фильме - типа старинных обручальных, - а из черного металлопласта, и любимое ругательство Средиземья "эш назг и т.д." было вытеснено на нем золотыми рунами. В общем, красотища.
      В этот день Фродо не стал ничего предпринимать. Но ночью он все рассказал Сэму, Пину и Мерри - трем хоббитам с Лии, которые жили с ним в одной палатке. Три часа перед сном хоббиты совещались. Джуэл из Мордора, племянница Энгуса, которую он в качестве шпиона заслал в Хоббитанию, подслушивала у палатки. Но, к сожалению, Саурон не учел тот факт, что такие важные дела хоббиты будут обсуждать только на лиа - своем родном языке. К тому же на обратном пути Джуэл наткнулась на кого-то из охраны Забрендии и тот на всякий случай ее прибил. Впрочем, Джуэл это совсем не огорчило, так как у нее был договор с Валарами, что после первого попадания в Страну Мертвых ее выпускают лихолесским эльфом.
      Таким образом, о том, что Кольцо вступило в Игру, в Хоббитании узнали только днем 2 июля, когда никто из лиинской четверки (сбежавший еще ночью) не явился ни на завтрак, ни на обед. До Энгуса же эти известия дошли еще позже, и он в гневе честил своих шпионов в Эру душу мать. Абсолютно никем не замеченные, Нерти и К° пришли в Пригорье, как на пикник, и тут их везение кончилось. Причем, если уж рассуждать по справедливости, вины Энгуса в этом не было никакой.
      ...В начале Игрищ Раздолбай был раздольским эльфом (чем навлек на родное поселение особую любовь Саурона), но считал унизительным для себя находиться под началом Нимлайда. Впрочем, на девятый день Игры его прибили в одной из заварушек под стенами Имладриса и после суток в Стране Мертвых выпустили личным агентом Сарумана (не стану приводить всех шуточек "партии серых" на эту тему). Рядом со старым другом Лехой Черновым Раздолбай почувствовал себя веселее, но это не излечило его от пагубных привычек. И вот, в один прекрасный (не для хоббитов) день, он, взяв к себе в охрану пяток подвластных Саруману орков, по старой памяти отправился за здравуром к Лавру Наркиссу. Однако судьба распорядилась так, что именно в этот день хоббиты добрались до Пригорья. Нелдор и еще трое-четверо воинов Серого Отряда успели как раз вовремя, но положения это не спасло.
      То, что в заведении Наркисса в очередной раз воцарился кабак и бардак, уже давно не было способно кого-то потрясти. Почти все Средиземье искренне считало, что если за время Игрищ сей факт имел место менее чем четыре раза, то Игрища не удались. Но вот то, что хоббитов засветили и рассекретили, было гораздо хуже. И тогда началась обычная игровая свистопляска, и все гранасианцы и лиинцы, имевшие неосторожность думать об Игрищах, как о прилагающемся к киносъемкам развлечении, в два дня утратили свои иллюзии. Средиземье весело и с готовностью встало в свою привычную позу - на уши, и кинооператоры-техмастера, а также Таллэ и Джим просто не успевали заснять все роскошные батальные сцены. Впрочем, роскошных сцен хватало и помимо сражений.
      Чего стоил, например, совершенно потрясающий Светлый Совет в Раздоле, после которого Хранители задержались в Последней Светлой Обители на трое суток, а вперед был выслан отряд добровольцев-камикадзе, предназначенный исключительно для того, чтобы сбить с панталыку Врага! В ушах тех, кого нелегкая занесла в эту ночь в Раздол (а их было подозрительно много), до сих пор звучал чеканный афоризм Нимлайда: "А теперь, свободные народы Средиземья, ПОПРОШУ ВСЕХ ОБРАТИТЬ ВЗОРЫ НА ЗАПАД! Что? В той стороне север? Без разницы! Грибной суп подадут через пять минут."
      И ведь Черные Силы чуть не клюнули на эту приманку! Но то ли Саурон был слишком хорошо информирован, то ли просто сработала его интуиция - как бы то ни было, отвлекающий отряд дошел до самого Гондора без особых помех, а назгулы возобновили охоту за настоящими Хранителями. Говорят, что Баграт, получив приказ Саурона, долго чесал в затылке, а затем произнес историческую фразу:
      - Нешто ответить на ложных Хранителей ложным Ородруином?
      И вот, на рассвете 9 июля, Хранители наконец-то лицом к лицу встретились с Черными Силами. По вечной иронии судьбы, это случилось как раз под Морией. Превосходящие силы противника окружили компанию Фродо на полянке, и довольно быстро число Хранителей сократилось до шести. Келли, Боромир и Гимли-Норн выбыли из игры, а Сэму и Мерри оставалось до этого по одному удару. Нелдор и Гэндальф творили чудеса, но было ясно, что долго им не продержаться. Но в этот момент из-за низеньких елочек раздался боевой клич: