Глава тринадцатая

Стояла тихая ночь. Все спали, кроме одного человека.

Его грузная фигура крадучись вынырнула из-за угла Греинджа. Человек жался к покрытой тенью стене, пару раз пригнулся, чтобы не задеть буйно разросшийся кустарник. Никем не замеченный, он добрался до боковой двери и тихо вошел внутрь.

Старый дом спал.

Грузный человек помедлил, но, не услышав ни единого звука, на цыпочках стал подниматься по лестнице, которая вела в господские спальни. Он шел уверенной походкой, чувствовалось, что он хорошо знает дом.

— Она не имеет права, — еле слышно прошептал он, — если Грейндж не будет принадлежать мне, он не будет принадлежать никому.

Незваный гость остановился возле одной из дверей в темном коридоре, в руках у него была гора тряпок. Неожиданно вспыхнула искра, ткань загорелась, и воздух наполнился едким запахом дыма.

Человек резко повернул ручку двери, и та распахнулась. Оттуда не донеслось ни единого звука, за исключением мерного дыхания спящего. Зловещая фигура вошла внутрь и остановилась возле кровати. Полог был опущен, но под ним спала Миранда, не подозревавшая о грозившей ей опасности.

Грузный человек торжествующе рассмеялся, наклонился и положил горящие тряпки на покрывало в ногах кровати. Он немного подождал, пока не усилится дым и не вспыхнут первые языки жадного пламени, а потом вышел из комнаты так же тихо, как вошел.

Быстрым шагом он спустился вниз и остановился. Он бросил взгляд в сторону кухни… кладовая. Поддавшись мгновенному искушению, он подумал: «А почему бы и нет? Нет ничего плохого в том, если я заберу то, что принадлежит мне».

Не прошло и нескольких минут, как входная дверь снова открылась и человек выскользнул из дома и бросился бежать.

Миранде снился сон о Лео и об их ужине в Ормистоне. Только на этот раз птицы, украшавшие полукруглый свод потолка, ожили и порхали по комнате. Вошел Пендл и сказал, что ужин подан. Лео взял ее за руку, и оба взмыли в воздух.

Она проснулась, увидела перед собой опущенный полог и в первую минуту не поняла, где находится. Девушка не знала, что разбудило ее, но сразу почувствовала странный запах, от которого щипало в глазах и в носу. В голове у нее застучали тысячи тревожных молоточков.

Сквозь полог был виден какой-то странный свет. Огонек прыгал и мигал.

Выглянув из-под полога, девушка увидела, как пламя, бушевавшее в ногах кровати, вдруг яростно перебросилось на соседний диванчик.

Дым! Огонь!

Неожиданно ее осенило.

Громко вскрикнув, Миранда соскочила с постели, путаясь в пологе. Комната была охвачена огнем. Пламя пожирало ее кровать, и густой дым поднимался вверх. Казалось, что огонь ревет.

Отбежав от горящей кровати, Миранда по стенке стала продвигаться к двери, которая оказалась открытой.

В коридоре висела пелена дыма, который уже перебросился через парапет верхней галереи и обрушился вниз в холл, где неясным светом горел фонарь. На крики девушки моментально сбежалось множество слуг, полураздетых, но готовых броситься на помощь хозяйке. Они беспорядочно сновали вокруг, пока не пришел Пендл и не навел порядок. То, что на нем был смешной колпак, длинный конец которого свешивался ему на глаза, и пушистые зеленые тапочки, не нанесло ущерба его авторитету.

Миранда считала, что пламя потушить невозможно, но Пендл очень скоро сумел с ним справиться, руководя слугами, которые пытались прибить огонь и намочить постельное белье. Огонь пытался сопротивляться, но против Пендла ему было не устоять.

Вскоре пламя было потушено. Комната выглядела почерневшей и обуглившейся, внутри отвратительно пахло дымом, но за исключением испорченных полога и простыней, серьезного ущерба огонь не нанес.

Все могло бы быть гораздо хуже.

Если бы Миранда не проснулась и не услышала запаха, если бы огонь распространился быстрее, то дом мог бы загореться раньше, чем они успели бы что-то сделать, и ничто не спало бы обитателей Грейнджа.

Миранда погибла бы.

Да, подумала девушка, все действительно могло бы быть хуже. Она была благодарна судьбе. Только теперь к ее и без того многочисленным проблемам прибавилась еще одна.

— Как это могло произойти? — спросила она скорее себя, чем Пендла, стараясь не смотреть на его странный колпак.

— Солома вспыхнула, мадам, — быстро ответил он. — Я опрошу слуг, должно быть какое-то простое объяснение.

Миранда не поверила ему. Кроме того, в изгибе его губ было что-то такое, что заставило девушку подумать: он что-то от нее скрывает. Она устремила на дворецкого тяжелый взгляд.

— Вы ведь считаете, что кто-то намеренно совершил поджог, не так ли?

— Не могу сказать, мадам.

— Не можете или не хотите? Если вы скрываете что-то от меня, считая меня слабой женщиной, Пендл, то я… я никогда не прощу вас.

Он побледнел, но не отвел взгляда.

— Я никогда не считал вас «слабой женщиной», мадам.

От Пендла больше ничего нельзя было добиться. Начинать уборку в доме также не было смысла.

Запах гари по-прежнему был очень сильным, и комнаты нуждались в тщательном проветривании. Миранда отпустила слуг спать, от души поблагодарив их, а сама отправилась в одну из свободных спален. Но заснуть ей не удалось.

Кровать была очень удобной, воздух в комнате свежий, вокруг царили чистота и уют. Ничто, казалось бы, не мешало ее сну. Просто в голове у девушки было слишком много мыслей.

Кто мог совершить это преступление и почему Пендл скрыл от нее свои подозрения? Вдруг он намеренно покрывает поджигателя?

В сознании девушки возник образ, который она тут же отогнала. Лео никогда не опустился бы до такого. Он был джентльменом и, если когда и терял контроль над собой в ее присутствии, то пойти на поджог не смог бы точно.

Мистер Хармон?

Не может быть, чтобы кузена Аделы настолько задели ее слова. В конце концов, он это заслужил, и по его глазам было видно, что он все понимает. Игра закончилась, и ему пришлось уйти. Миранда поверить не могла, что он вернулся, преисполненный ненависти и желания навредить ей.

Более того, девушка знала еще одного человека, в духе которого было отомстить обидчику подобным образом. Нэнси. Она почему-то считала, что раз ее семья много лет прослужила в Грейндже, то дом принадлежит ей. И Нэнси была способна на жестокость, может быть, даже на преступление.

Миранда решила, что завтра утром она скажет об этом Пендлу.

Уже засыпая, девушка вдруг резко села в постели. Она совсем забыла про завтрашний вечер у Летбриджеи. Будет ли там Лео? После всего, что произошло между ними, она испытывала трепет при мысли о том, что ей предстоит встретиться с ним лицом к лицу. И, тем не менее, Миранда решила обязательно пойти на вечер.

Может, он и не придет. Может, он уехал в Лондон и зажил там прежней жизнью. Через месяц-другой она прочтет в газете о его помолвке и грустно подумает о том, что могло бы быть. Но, конечно, к тому моменту она уже забудет о нем и будет счастлива в своем одиночестве.

Образ, который она создала себе, выглядел весьма уныло. Миранда закрыла глаза и наконец заснула.

— Пендл? Что вы здесь делаете глубокой ночью? Или уже день?

Пендл выпрямился и понизил голос, уважая сон обитателей дома.

— Ваша светлость, приношу свои извинения за то, что разбудил вас, но я не мог не приехать.

Лео пожал плечами.

— Я все равно не спал.

Пендл помедлил, ожидая продолжения фразы, но поскольку его не последовало, он начал рассказывать о ночных событиях в Грейндже.

— Случился пожар, сэр. Я лично приехал к вам, потому что не верю в несчастный случай. Я думаю, что это был намеренный поджог.

Лео слушал, прищурившись и сохраняя невозмутимое выражение лица. Но Пендла трудно было провести. Он хорошо знал своего хозяина и чувствовал, когда тот разгневан.

Сейчас он был очень зол.

— Не думаю, чтобы вы приехали бы в такой час, если бы дело могло подождать до рассвета, Пендл.

— Да, сэр, и должен признать, что я более чем обеспокоен.

— Никто не пострадал в огне?

— Нет, сэр, все в порядке.

Конечно, он говорил правду — Пендл не мог бы солгать — но в его глазах было нечто такое, от чего у Лео похолодело сердце.

— Миранда не ранена? — резко спросил он. Пендл покачал головой, но озабоченное выражение в его глазах сохранилось.

— Тогда что, Пендл? Ради Бога, что случилось?

Лео чувствовал себя странно. У него было такое ощущение, что весь мир подернулся черной поволокой. Голос Пендла доносился издалека, но его мягкий успокаивающий тембр плохо скрывал ужасный смысл слов.

— Пожар начался в спальне миссис Фитцгиббон, сэр. Кровать загорелась, но она успела убежать. У подножия кровати нашли остатки обгоревших тряпок. Мне кажется, что кто-то зажег их в надежде, что леди… заболеет.

— В надежде, что она умрет, вы хотите сказать?

Пендл смущенно взглянул на него.

— Да, сэр, я так считаю.

Лео кивнул. Его охватил леденящий ужас. Что бы сталось с ним, если бы Миранда умерла? Что сталось бы с герцогом Белфордом и его огромными поместьями, чистокровными лошадьми и двадцатью тысячами фунтов годового дохода? Неожиданно мысль о том, что значит для него жизнь без Миранды, стала невыносимой. Ответ на вопрос мертвым грузом лег ему на плечи.

Миранда. Он нуждался в ней, хотел ее, не мог без нее жить.

И ей надо было оказаться в смертельной опасности, чтобы он это понял.

— Пендл… — собственный сдавленный голос показался ему незнакомым. Он прочистил горло.

— Да, ваша светлость.

— Кто это сделал?

Пендл поерзал на стуле, потом выпрямил и без того прямую, как жердь, спину.

— Кто бы это ни совершил, он хорошо ориентировался в доме. Вы ведь знаете, что Грейндж — это настоящий лабиринт. Я сначала подумал, что это мистер Хармон, но…

Лео поморщился при воспоминании об этом типе.

— Мистер Хармон сегодня днем уехал в Лондон. Я лично видел его в гостинице.

Пендл нисколько не удивился.

— Что-нибудь пропало, Пендл? — В голове у герцога прояснилось. Он снова обрел способность думать. Страшный момент прошел.

Пендл уже собирался покачать головой, но что-то ему помешало.

— Когда вы упомянули об этом, сэр, я вспомнил, что в кладовой кое-чего не хватает. После всего, что произошло, я сходил на кухню — вам ведь известно о моем больном желудке — так вот, в кладовой должны были быть ветчина и сыр, но их не оказалось на месте. Завтра я поговорю с поваром.

— И что подсказала вам полуночная трапеза, Пендл? — тихо спросил Лео.

— Есть только один человек, ваша светлость, который хорошо знает Грейндж и который не устоял бы перед возможностью украсть что-нибудь съестное.

— Точно! Уверен, что если я завтра наведу справки в деревне, то узнаю, что семейство Беннетов с голоду не умирает. — У Лео вспыхнули глаза. — Ничего не предпринимайте. Я сам разберусь с Нэнси.

— Я бы предоставил это дело вам, сэр, но… — Пендл немного изменил свою позу. Не будь он Пендлом, можно было бы сказать, что он дрогнул.

Лео внимательно смотрел на него.

— Что такое, Пендл?

— Миссис Фитцгиббон — умная женщина, сэр. К утру она сама поймет, что поджог совершила Нэнси.

— Отлично, я пошлю ей записку и сообщу, что сам займусь этим делом.

Пендл снова заерзал на стуле.

— Она может неправильно расценить вашу записку, сэр.

— Понятно, — нахмурился Лео, злорадно взирая на своего дворецкого, — вы намекаете на мой недавний визит.

— Ваша светлость были несколько… резки.

— Я был зол, Пендл! Она оказывает на меня сильное влияние.

— Совершенно верно, сэр. Брови Лео поползли вверх.

— Вы вдруг стали защищать эту леди, Пендл. Пендл прочистил горло.

— Получать распоряжения от миссис Фитцгиббон — дело совершенно особое. Могу лишь сказать, что возвращение в Ормистон будет для меня очень тяжелым.

— Пендл, вы неблагодарный человек! Если бы я знал, что вы так легко меняете привязанности, ни за что не послал бы вас туда. Что мне сделать, чтобы заставить вас вернуться, а?

— О, я вернусь, сэр, с радостью вернусь. Боюсь, я слишком стар для того, чтобы надолго задержаться в доме миссис Фитцгиббон. — Дворецкий слегка вздрогнул, но Лео было не обмануть. Пендл нашел себе отдушину и наслаждался этим.

Несмотря на то, что ночью он почти не спал, Лео проснулся как обычно рано. Сестра была еще в постели, и он не собирался будить ее, пока не расправится с важным делом.

Интересно, с грустью подумал он, не придется ли ему остаток жизни провести вот так? Тайно защищая любимую женщину, не надеясь заслужить ее благодарность? Быть верным и любящим воздыхателем, но только на расстоянии?

Эта перспектива не казалась герцогу заманчивой. Лео чувствовал, что не сможет долго находиться вдали от нее. И он не собирался этого делать, наоборот он как можно скорее хотел сделать эту женщину своей. Так она будет в безопасности. Единственное, чего он еще не обдумал, так это как претворить свои планы в жизнь. Должен быть способ вернуть ее доброе расположение, надо только подключить воображение.

Теперь Лео понимал, что Миранда — та женщина, с которой он хочет провести остаток жизни. В глубине души он чувствовал, что осознал это в тот момент, когда увидел ее. Но только вчера ночью, когда ее жизнь была под угрозой, он нашел силы признаться в своих чувствах самому себе.

Но сначала ему надо рассчитаться с Нэнси Беннет.

Стряхнув с себя раздумья, Лео взял перо с бумагой и написал записку в Грейндж.

Миранда тоже встала рано. Она уже позавтракала чаем с тостами и сидела за туалетным столиком с распущенными по плечам каштановыми локонами, когда Исме принесла ей записку.

Девушка проснулась с мыслью о том, что человек, который поджег ее дом, очень хорошо знал его. Когда повар передал ей, что из кладовой пропали кое-какие продукты, последний кусочек головоломки встал на свое место. И получился портрет Нэнси.

Итак, у нее был ответ, но что с ним теперь делать?

Погруженная в собственные мысли, Миранда сломала печать и развернула лист бумаги. Письмо оказало на девушку такое сильное влияние, что у нее даже перехватило дыхание.

Пока Миранда разыскивала бумагу и перо, у нее дрожали руки, поэтому буквы в этот раз у нее вышли не такие ровные, как обычно. Набросав записку, она наспех запечатала конверт, позвонила Исме и немедленно отослала девушку передать письмо.

Лео закончил завтракать и приказал оседлать лошадь, когда ему сообщили, что конюх только что вернулся с ответным письмом из Грейнджа. Слегка удивившись, так как он не рассчитывал получить ответ, герцог разорвал конверт. Письмо было написано кратко и по существу.

Ваша светлость, как бы великодушно ни было ваше предложение, я вынуждена отклонить его.

Миранда Фитцгиббон.

Лео уставился на только что прочитанные слова, испытывая одновременно недоумение и веселье. Слово «великодушно» было дважды подчеркнуто, так что нетрудно было представить себе выражение прекрасных глаз девушки в тот момент, когда она писала эти слова.

Лео почувствовал, как губы сами собой расплываются в улыбке. Тем не менее, он не мог позволить, чтобы от него отмахнулись, как от назойливого мальчишки. Миранда должна усвоить, что когда Белфорд решает что-то сделать, это не обсуждается.