Сен-Жюст расплылся в улыбке Вэла Килмера и промурлыкал голосом Шона Коннери:

— Как странно. Твои фантазии — это мои фантазии.

Двери лифта раскрылись, и, как обычно, толпа людей рванула в кабину, когда другая толпа пыталась выйти. Сен-Жюст вежливо пропустил женщину, которая везла детскую коляску, используя ее в качестве оружия, потом еще трое дам влезли в лифт, и двери закрылись.

Боль все еще пульсировала в висках Мэгги.

— Прости, Алекс, но ты должен заметить, что мы не в лифте.

— Леди вперед, Мэгги. Если я неучтив, то чувствую себя ничтожеством. Мы поедем на другом лифте.

Мэгги оглянулась на толпу. Эти люди готовы пройтись по их головам, чтобы влезть в следующий лифт.

— Мы поднимемся по лестнице. — Она направилась к надписи «Выход», так что ему пришлось следовать за ней.

Пока они взбирались на третий этаж, Мэгги предупреждала Сен-Жюста:

— Ты должен напустить на себя вид несчастный и жалобный. Мы брат и сестра Кёрка, приехали с Грейт-Нек и хотим увидеться с ним. Узнать о его состоянии. Поговорить с врачом. И никого не обольщай, потому что люди в подобных местах не обольщаются. Учтивость ни к чему не приведет. Так что молчи, смотри и учись.

Они вышли с лестничной клетки, отыскали, где находится реанимация и зал ожидания с телефоном, по которому она уже говорила. Она терпеть не могла общаться с персоналом среднего уровня, поэтому, собрав волю в кулак, взяла трубку, едва дождалась чьего-то ответа и рявкнула:

— Мэгги Келли с братом. Нужно увидеть Керка Толанда. Доктор Томпсон сказал, мы можем увидеться с ним в шесть.

Она прикрыла ладонью трубку и повернулась с улыбкой к Сен-Жюсту:

— Она попросила подождать минутку. Ты слышал, каким тоном я разговаривала? Вежливость тут не катит. С ними нужно говорить властно. Я веду себя так, словно знаю, что сейчас меня пустят. Уверенность — вот что необходимо, когда имеешь дело с этими людьми. И они всегда подчиняются, если ты ведешь себя, как… Что?

Она убрала руку, которой прикрывала телефонную трубку, и повернулась спиной к Сен-Жюсту.

— Как это нельзя? — Она горячо зашептала: — Пожалуйста, позвольте мне войти. Я уже говорила, что мне разрешили в шесть, и… Ох. Да.

— Какие-то проблемы, генерал? Войска бунтуют? — спросил Сен-Жюст, когда Мэгги повесила трубку.

Она медленно повернулась и взглянула на него. Он не представлял, как ей удавалось вести себя столь решительно, показать характер во время разговора с неизвестным диспетчером. А может, и представлял, учитывая, сколько лет он прожил в ее голове. Тем хуже.

— Заткнись. Замолчи, ладно? Кёрка здесь нет. Его увезли на какой-то осмотр. Медицинская радиология, кажется, она так сказала. Но доктор Томпсон попросил, чтобы ему отправили сообщение, когда я появлюсь. Его уже вызвали.

— Миссия наполовину выполнена. Я с радостью сижу у твоих ног, смотрю и учусь. Фигурально выражаясь.

— Ты играешь на моих нервах, Алекс. — Мэгги схватила журнал шестимесячной давности и рухнула в жесткое кресло. — Садись. Мы должны немного подождать.

— Вообще-то я хочу пройтись, ознакомиться с территорией.

Мэгги снова вскочила:

— Ни за что. Один ты никуда не пойдешь. У меня и без того достаточно проблем. Берни не захотела прийти в больницу, а ты…

— Хорошо, Мэгги, — Сен-Жюст пожал плечами, — раз уж моя попытка вежливо намекнуть провалилась, может, ты покажешь ближайший ватер-клозет.

— Ты… тебе нужно в туалет? Что ж ты не сказал сразу? Ладно. Иди. Иди в туалет. Только здесь он называется не ватер-клозет. — Она отправила его по коридору искать специальную вывеску. — Там должна быть табличка с буквой «М» или просто с мужским силуэтом. Хотя подожди, лучше я пойду с тобой.

— Если вы, мадам, намекаете на то, что я не разберусь в нескольких коридорах самостоятельно, то смею напомнить вам, что я уже взрослый мужчина, который обошел все улицы и закоулки Лондона. Я не лишен способностей. Однако если вы хотите, чтобы я оставил за собой след из хлебных крошек, мне легко будет это сделать. Если вы дадите мне крошки. Поройтесь в своей торбе. У вас же там есть все.

— Кроме денег, потому что ты их все истратил. Ладно, прости, я обидела тебя. Иди. Я все равно не хочу, чтобы ты был здесь, когда появится Юный Доктор. Я даже не могу представить, какие дурацкие вопросы ты задашь ему.

— Ты сама виновата, что не доверяешь мне, потому что таким создала. О, кто-то идет. Неужели доктор Томпсон? Что у него во рту? Какой-то розовый пузырь.

— Жвачка, — ответила Мэгги, глядя на доктора. — Я имею дело с врачом, который надувает пузыри из жвачки. Бедняга Кёрк.

— Ах да, жвачка. Кажется, я кое-где видел ее. И вряд ли сейчас ты захочешь вспоминать где.

Медсестра в зеленом халате, со стетоскопом вокруг шеи распахнула двери реанимационного отделения и прошла к лифту.

— Пришел кто-то еще. И тоже в пижаме. Очень мило, — проговорил Сен-Жюст. — Хорошо, я удаляюсь.

Вместо того чтобы пройти дальше по коридору, Сен-Жюст направился к лифту и остановился рядом с медсестрой. Поклонился, представился, и Мэгги внезапно почувствовала, как засосало под ложечкой. Она шагнула к лифту раньше, чем доктор Томпсон возник перед ней:

— Мисс Келли?

— А? — ответила Мэгги, глядя, как открылись двери лифта и Сен-Жюст вместе с медсестрой — рассмеявшейся медсестрой — вошел в кабину. Он махнул тростью, и лифт закрылся. — О боже. — Мэгги прикрыла глаза. — Я так и знала, что его нужно было привязать к кровати.

— Да? И вы туда же? Увлекаетесь садо-мазо? Сейчас где угодно можно увидеть все эти извращенные игрушки, плетки и так далее, — сказал доктор Томпсон, его явно было нелегко смутить. — Вы не поверите, что мы обнаружили внизу. Я расскажу вам историю…

— Я не это имела в виду, — быстро ответила Мэгги, потом взглянула на шумный зал ожидания. — Мы будем разговаривать здесь?

— Вообще-то нам нужно поговорить как раз не здесь. Тайна пациента быстренько станет явной в таком людном месте. Однако я скажу вам совсем немного. Мистеру Толанду по-прежнему становится хуже, и остановить этот процесс мы не в силах. Сейчас мы его положили в радиологию, сканируем почки, я был там, когда получил сообщение. Выглядит неважно. И полицейский явился ни с чем.

— Лейтенант Венделл. Он приходил забрать мусор у меня.

— К сожалению, его опередила мусорная машина. — Доктор Томпсон тряхнул головой. — Когда нужно, этого мусора днем с огнем не сыщешь.

Мэгги не знала, расценивать это как плохую новость или как хорошую.

— Так он не может сказать, подала ли я плохие грибы?

— Кажется, нет. Но, согласно выводам нашего специалиста, у мистера Толанда проявились все признаки отравления грибами. И мы предполагаем, что это два вида мухоморов, которые произрастают здесь. Я даже не знал, что эти смертоносные грибы растут где-то поблизости, а вы? Маньяки в парке еще встречаются, но вот ядовитые грибы? Невероятно, правда?

— Невероятно, — согласилась Мэгги и прикусила губу. — А ваш специалист, как он узнал?

— Как я уже сказал, по симптомам. Да и вы сами сказали, что накормили парня грибами. Это оказалось хорошей уликой. И мы приняли к сведению те волшебные грибочки. Галлюциногены. Люди пробуют все, что угодно, лишь бы день удался. Но специалист сомневается, что это были галлюциногенные грибы, потому что мистер Толанд не буянил перед тем, как впал в кому. Нет?

— Вы имеете в виду галлюцинации? — Мэгги покачала головой. — Нет, ему было слишком плохо.

— Вы бы тоже мучились с желудком, полным ядовитых грибов. Ладно, все сводится к одному.

— Но ведь это неплохо. Если вы узнали причину, значит, у вас есть противоядие или что-то в этом роде?

Доктор Томпсон запихнул языком жвачку за левую щеку и наклонил голову:

— Вы уверены, что у мистера Толанда нет родных?

Мэгги почувствовала, как неприятно задрожало ее тело:

— Нет, у него нет семьи. Кроме двух бывших жен, одна из них сейчас замужем за каким-то графом и живет за океаном. Почему вы спрашиваете?

Доктор глубоко вздохнул:

— Я этого терпеть не могу. Послушайте, мисс Келли, я знаю, вы не член его семьи, но вы привезли его сюда, так что больше сказать некому. У нас нет противоядия. Мистер Толанд умирает, и у нас нет никакой возможности это остановить.

— Боже… — Мэгги зашаталась и схватилась за стену. — Нет, это невозможно.

— Спокойно. — Доктор поддержал ее под локоть и повел в зал ожидания. — К сожалению, он уходит очень быстро, возможно, потому, что съел слишком много яда. Он уже без сознания. Вдобавок ко всему это очень мучительная смерть. Органы отмирают один за другим — печень, почки, сердечно-сосудистая система. Он не доживет до вечера. Чертово отравление.

— Ох, бедный Кёрк, — проговорила Мэгги, смахивая слезы. — Я убила его.

— Черт, а я без диктофона. Вот так вечно везет.

Мэгги подняла взгляд и сквозь слезы увидела слащавого лейтенанта Венделла, который оказался рядом с доктором. Он был бы весьма симпатичным, если б не полицейский значок.

— Нет, я не убивала его. То есть я не хотела его убивать. — Она вскочила с кресла. — Где телефон? Я не могу звонить по мобильнику — видите, сколько здесь предупреждающих надписей. Мне нужно позвонить Берни.

— Вашему адвокату, мисс Келли? — спросил лейтенант, услужливо указывая на аппарат, который висел на стене. — Не спешите, я здесь не для того, чтобы арестовать вас, но хочу задать вам несколько вопросов. Так будет лучше для вас и нужно больше для проформы. У меня скопилось уже столько бумаг, что они запросто покроют одну из этих кроватей.

Мэгги взяла трубку и поняла, что не может вспомнить номер Берни. Едва ли сейчас она помнила собственное имя.

— Вы забираете меня на допрос? По поводу убийства Кёрка?

— В общем похоже на то, — кивнул Венделл. Доктор Томпсон хлопнул в ладоши:

— Ладно, я ухожу. Удачи вам, мисс Келли. И один совет. Ничего не говорите.

Мэгги кивнула, сжала руками лицо. Десятки любопытных глаз обратились к ней. По крайней мере, она отвлекла их от горестных мыслей. Ведь не каждый день увидишь, как кого-то забирают в тюрягу.

— Мне нужно… отыскать друга, который пришел сюда со мной.

— Черт, надеюсь, это не тот парень, Сен-Жюст, — сказал Венделл и подал Мэгги ее сумочку. — Чувствую, он станет настоящей занозой в моей заднице.

— Хоть на что-то сгодится, — пробормотала Мэгги и подошла к лифту.

Сен-Жюст сидел в кафетерии, наблюдая, как Минди О'Доннелл пожирает жареную картошку, облитую липким желтым сыром. Она брала картофель по одной дольке, вначале облизывала расплавленный сыр, а потом медленно укладывала хрустящий кусочек в рот.

Он был уверен в своей неотразимости.

— Так, значит, вы из Англии, да? Я там никогда не бывала. Мы с сестрой однажды ездили в Италию, но там все время дождило и повсюду старинные здания, от которых все без ума. Но я так и не поняла, в чем красота. Зато купила классный кожаный костюм во Флоренции, так что все оказалось не так уж плохо. — Она облизала еще один кусочек картошки и сунула его в рот. — А вы бывали там?

— Простите великодушно? — завороженно произнес Сен-Жюст, представляя, что произойдет, если картошка застрянет у нее в горле. — Ах, Италия, — добавил он, улыбаясь. — Да, я бывал там. Очаровательная страна. Вы сказали, что у вас в реанимации оказался очень интересный пациент… да?

— О да, — Минди кивнула. — Вы не поверите, но нам уже пресса звонит. Не знаю, как они разыскали телефон отделения, хотя они это умеют. Он большая шишка в книжном бизнесе или что-то в этом роде. И очень симпатичный, точнее, мог бы быть, если б не куча трубок и закатившиеся глаза. На больничной койке он выглядит ужасно. Умирает. Ужасно неприятно.

— Умирает, — повторил Сен-Жюст, отыскивая монокль. — Правда? Попал в аварию?

— М-м-угу, — промычала Минди, подняла палец и держала его, пока пережевывала, потом проглотила. — Наши так не думают. Они считают, что его отравила подружка, только у нас нет противоядия. Должно быть, он ее сильно достал, понимаете? Боже, куда катится мир.

Сен-Жюст взял бумажную салфетку и промокнул сыр, оставшийся на губах Минди. Он наклонился к ней, улыбаясь самой обворожительной улыбкой.

— Мышьяк? — спросил он таким тоном, словно на самом деле поинтересовался: «Ко мне или к тебе? »

— Нет-нет. — Она вспыхнула и, тоже наклонившись, прошептала: — Это еще не все, должно быть вскрытие и заключение патологоанатома и все такое. Главврач думает, что это… не помню, как на латыни, но Сильвия, наш специалист, говорила, что переводится как «белый мухомор». Черт, скоро во всех газетах появится, паразиты. Убийство белыми мухоморами. Скандал. А вы точно не женаты?

— Абсолютно, — ответил Сен-Жюст, заметив, как Минди смотрит поверх него на кого-то или на что-то и мрачнеет.

— Привет, Мэгги, — сказал Сен-Жюст, не оборачиваясь. — Вижу, ты отыскала меня.

— Пойдем, Алекс. — Она ткнула его в спину тростью, которая стояла возле стола. — Лейтенант Венделл хочет забрать меня в полицейский участок на допрос.

Сен-Жюст моргнул, показав, что услышал.

— Минди, — улыбнулся он, — мне было очень приятно.

— Вы позвоните? — спросила она, поднимая на него глаза в тот момент, когда он уже повернулся к лейтенанту Венделлу, который теперь полностью завладел его вниманием.

— Я позвоню вам, когда пожелаете, моя дорогая, — сказал Сен-Жюст, глядя на Венделла, потом взял Мэгги за руку (которую та выдернула) и пошел прочь из кафетерия. Пока они шли одни, он наклонился и прошептал: — Не говори ни слова лейтенанту, Мэгги. Он думает, будто ты отравила Толанда грибами.

— Я знаю, — также шепотом ответила она, отвернувшись от Венделла. — Кёрк умирает, а они не могут его спасти. Я… Я не знаю, что делать…

— Тебе обязательно идти с ним?

Мэгги остановилась, когда они вышли из кафетерия, и взглянула на Сен-Жюста:

— Я не знаю. Он не зачитал мои права, когда арестовывал. — Она дождалась, пока Венделл купил пончики, и спросила: — Я обязана идти с вами?

Венделл откусил от пончика, измазав рот сахарной пудрой.

— Нет, мэм, не должны. Но будет лучше, если все-таки пойдете. Сотрудничество и все такое.

— Но вы не можете заставить ее следовать за вами, разве нет, лейтенант? Если мисс Келли не хочет идти с вами в ваш участок, то она не обязана этого делать, — настаивал Сен-Жюст, пряча улыбку. Венделл что-то пробормотал. Сен-Жюст был уверен, что это фраза вроде: «Чертов англичанин».

— Ей ничем не поможет отказ, — проговорил Венделл, глядя на Мэгги.

— Нет, — мягко поправил Сен-Жюст, — вам ничем не поможет ее отказ. Идем домой, Мэгги.

— Я не знаю, — Мэгги смотрела на Венделла, который стоял позади Сен-Жюста. — Мне скрывать нечего.

Венделл дожевал последний пончик и вытер рот ладонью.

— Тогда давайте все-таки пойдем и продолжим разговор. Вы дадите показания, мисс Келли, только и всего. И вернетесь домой через пару часов.

— Мэгги, как твой адвокат я не даю тебе разрешения идти с лейтенантом, — твердо сказал Сен-Жюст.

— Так вы ее адвокат? — спросил Венделл. — Но вы не говорили, что вы ее адвокат. Черт, еще и британский адвокат. Я не знал этого.

— Вы будете поражены, как много обо мне не знаете. — Сен-Жюст нажал кнопку вызова лифта. — А сейчас мы с вами попрощаемся, поскольку мисс Келли ценит мое профессиональное мнение. Доброго вам вечера.

— Мисс Келли?

— М-м-м… доброго вечера, лейтенант, — ответила Мэгги, двери лифта раскрылись, и Сен-Жюст, оттеснив какого-то старика и его сопровождающего, втолкнул ее внутрь. Венделл так и остался снаружи.

Они стояли спиной к стене, пока лифт не открылся на первом этаже, быстро выбежали из больницы, и Мэгги произнесла:

— Мой адвокат? Откуда ты это взял?

— Из телевизора, конечно. Стерлинг просил меня посмотреть вместе с ним очередное шоу, так что я знаю, что при допросе должен присутствовать адвокат. Еще я знаю, что если копы докопались до тебя, то уж точно не отпустят. Из телевизора можно многое узнать, Мэгги. А Венделл мог бы перенять оттуда кое-что для своего гардероба.

— Копы, — повторила Мэгги. — Твой словарный запас растет, Алекс.

— Полиция, копы, легавые. Ничего нового, правда.

— Я никогда не писала «легавые», и вряд ли так говорили в эпоху Регентства. Звучит очень современно. Никто не поверил бы мне. — Мэгги наблюдала, как Сен-Жюст ступает на проезжую часть, делает едва заметный жест рукой, и такси, взвизгнув тормозами, останавливается рядом с ними. — Как у тебя это получается?

— Ожидай услуги, Мэгги, и ты получишь ее. Я едва сдержался, когда наблюдал за твоими попытками со свистом и воплями поймать для нас такси до больницы. Совсем не женственно.

— Ладно, извини. — Мэгги забралась на заднее сиденье и продиктовала водителю адрес. Потом откинулась на кожаную спинку и закрыла глаза. — Кёрк умрет уже к утру, а меня арестуют за убийство не позднее завтрашнего вечера. Это кошмар, Алекс.

— Я с тобой, Мэгги, — проговорил Сен-Жюст, — Ничего страшного не произойдет, обещаю. Ты можешь спросить, откуда я это знаю? Ответ очевиден. Я просто не позволю этому случиться.

Мэгги глухо засмеялась:

— Ты говорил это леди Сильвии в «Деле графа-самозванца».

— Но не уберег ли я леди Сильвию, не раскрыл ли убийство и не передал ли убийцу в руки правосудия? И при этом любезничал с ней, оставаясь совершенно невозмутимым?

— Да, все так. — На глаза Мэгги опять навернулись слезы. Сен-Жюст притянул ее к себе и всю дорогу до дома гладил по руке.

Приятно быть героем.

Носокс подбежал к такси, пока водитель искал, где бы остановиться, и помахал Сен-Жюсту, чтобы тот открыл окно.

— Скажите этому парню, чтобы он заезжал сзади, Мэгги, — он просунул голову в салон автомобиля. — В холле полно газетчиков.

— Уже? — Мэгги отыскала руку Сен-Жюста. — Что им нужно?

Носокс закатил глаза:

— Сфотографировать, как вы держите окровавленный нож. Алекс, уведите ее отсюда. Я уже отправил мисс Толанд-Джеймс на грузовом лифте и оставил его открытым для вас.

— Спасибо, Носокс. — Мэгги придвинулась ближе к водителю, чтобы объяснить, как объехать здание.

— Да, спасибо. А теперь будь так любезен отойти немного, нам нужно проехать.

— Алекс, — взглянула на него Мэгги. — Ты не слышал, что сказал Носокс? Толпа газетчиков в холле. Камеры, свет, вопросы. Я не могу показаться им.

— Можешь, моя дорогая. Ты высоко поднимешь голову, пройдешь твердым шагом и позволишь мне говорить от твоего имени. У нас двадцать первый век. Мы же цивилизованные люди, и я уверен, победит разум. Я поговорю с ними, и они уберутся.

— О да, конечно. Прямо сразу уберутся, — фыркнула Мэгги. — Ты чокнулся?

— Слишком поздно, они нас заметили, — предупредил Носокс, когда с полдюжины репортеров просочилось в двери, будто псы на охоте, взявшие лисий след. И все знают, что случается с лисой в таких случаях.

— Мисс Келли! Сюда, мисс Келли! Это правда? Вы отравили его?

— Он бросил вас? Женская месть? Как вы сделали это?

— Холли Спивак, «Новости» телеканала «Фокс». Посмотрите в камеру, вот сюда, мисс Келли.

— В полиции сказали, что вы будете арестованы сразу после смерти Толанда. Кто это? Ваш новый любовник? А он позволяет вам готовить для него?

Мэгги наклонила голову, надеясь прорваться сквозь небольшую толпу с традиционным «без комментариев», зная, что выглядит, как первоклассная преступница в десятичасовых новостях, но, у Сен-Жюста были другие планы.

Он остановился на пешеходной дорожке, поднял руки в ожидании тишины и, черт возьми, добился ее. Может, потому, что он был с тростью. Репортеров не напугаешь физической расправой, но Сен-Жюст выглядел угрожающе.

— Леди и джентльмены. — Он выставил перед собой ладони, чтобы остановить вопросы. — Мисс Келли подавлена внезапной болезнью мистера Кёрка Толанда. Она только что вернулась из больницы, и сейчас на нее возложена пренеприятнейшая обязанность — сообщить об этом печальном событии бывшей жене мистера Толанда. Мисс Келли уже встречалась с представителями полиции, но пока не была допрошена ими и не арестована. Отравление мистера Толанда — это случайность, досадное происшествие. А сейчас я советую вам разойтись, вернуться к вашим… в общем, куда вы захотите.

— Кто вы, черт возьми? — закричал один из репортеров, продолжая что-то быстро записывать в блокнот. — Вы ее адвокат?

— Эй! — завопила Холли Спивак с телеканала «Фокс». — Я знаю, кто это. Боже, я смотрела ту идиотскую кассету миллион раз. Это тот самый неизвестный из парка. Помните? Парень, который запрыгнул на мчащийся экипаж? Спайк, быстро снимай его!

— Это недоразумение, — процедил сквозь зубы Сен-Жюст, когда репортеры принялись напирать на него все больше и больше.

— Какое было твое первое прозвище? Шерлок? — спросила Мэгги, но Носокс схватил ее, втолкнул в вестибюль и запер двери, оставив Сен-Жюста снаружи.

— Погоди! Носокс, его нельзя там оставлять. Они сожрут его заживо.

— Не сожрут. Сначала я провожу вас до лифта, ладно? Потом впущу его. И, может, спою что-нибудь из «Джипси». Перед микрофонами и камерами. Такой соблазн.

Мэгги замотала головой, видя, как Сен-Жюст пробирается к закрытой двери.

— В эпоху Регентства это называлось фарсом, — сказала она как бы между прочим. — Впусти его, ладно?

Лифт едва успел закрыться, когда Носокс распахнул входные двери, и Мэгги услышала первые слова песни.