Глава третья

– У него такая представительная внешность...

– Это Колтер? Полковник Колтер Сэкстон? – Не дожидаясь ответа, Элизабет подхватила Николь и начала шепотом уговаривать ее: – Солнышко, будь ангелом, послушай маму, пойди с Рут.

– Нет! Хочу здесь.

Элизабет закрыла глаза, моля Бога о терпении. Когда она открыла их, то увидела надутые губы и упрямое лицо Николь.

– Рут, забери ее, пожалуйста, и постарайся, чтобы девочка не попалась ему на глаза. Мне бы не хотелось расстраивать мисс Эмили. Николь, прошу тебя, не огорчай маму. – Опустив глаза под проницательным взглядом Руг, Элизабет передала ей дочку. – Полковник...

– Я не слепая, видела мундир.

– Пусть мистер Джош впустит его через несколько минут.

– Мама...

– Смотри, детка, Руг уходит!

Элизабет кинулась в спальню, закрыла дверь и постаралась взять себя в руки. Размышлять над причиной его прихода времени не было. Бросив капот на спинку кровати, она вынула из комода, где был аккуратно сложен скудный запас ее белья, нарядный лиф и пышные панталоны с оборками. Искренне желая как можно быстрее избавиться от Колтера, Элизабет надела не совсем просохшую нижнюю юбку с обручем для кринолина и торопливо затянула шнуровку. Изрядное количество пуговиц вынудило ее совсем не по-женски выругаться. Затем она закрутила косу, больно уколовшись шпилькой, и накинула на пучок сетку. Она так спешила, что не обратила никакого внимания на то, как соблазнительно выглядит ее обтянутая тканью грудь.

За дверью послышались голоса мистера Джоша и Колтера. Надевать чулки не было времени. Сунув ноги в атласные туфельки и глубоко вздохнув, она вдруг поняла, что у нее нет сил подойти к двери.

Чего ты боишься? – спросила она себя. Колтер не причинит вреда ни тебе, ни Николь, и ты это знаешь.

Дышать стало легче. Если уж она смогла вынести Элму Уоринг и даже сбежать от нее, забрав дочку, то с Колтером как-нибудь справится. Собравшись с духом, Элизабет приоткрыла дверь.

Колтер стоял спиной к ней, облокотившись о каминную доску. Можно было подумать, что он внимательно разглядывает пламя. Рядом с ним возле серебряного подсвечника стоял наполовину пустой бокал бренди. Его темные, доходящие почти до воротника волосы были мокры и казались совсем черными. Мундир сидел на нем как влитой, а серые шерстяные бриджи и сапоги до колен обрисовывали линии мускулистых бедер и ног. Усилием воли Элизабет подавила приступ страсти.

Судя по грязи на одежде, Колтер долго был в седле. Но как он ухитрился найти ее?

– Ты закончила изучать меня, Элизабет? – спросил полковник, поворачиваясь.

Она молча распахнула дверь и вошла в комнату.

– Зачем вы пришли? Колтер горько усмехнулся:

– Какой высокомерный тон, совсем как у суровой миссис Уоринг. – И уточнил с поклоном: – Старшей.

– Помнится, когда-то вы были джентльменом.

– Можете больше на это не рассчитывать.

– Действительно, это было бы глупо с моей стороны. Но, Бога ради, скажите, зачем вы здесь? Уверяю вас, мы не прячем янки. У нас не осталось лошадей для нужд армии, нет и запасов провианта.

Колтер, прищурившись, смотрел на нее.

– И вы еще спрашиваете, почему я пришел? Вы сбежали от меня, как трусиха, Элизабет. Я хочу увидеть ребенка.

– Думаю, в этом нет необходимости. Она и так перенервничала из-за нашего переезда сюда.

Мне очень жаль, что вам пришлось понапрасну ехать в такую ужасную погоду...

– Элизабет, – прервал он ее тихо, слишком тихо. – Вы не избавитесь от меня. Если она моя дочь, у меня есть право увидеть ее.

– Никогда больше не произносите этого. Никогда, слышите вы меня? Она не может быть признана вашей.

– Тогда какого дьявола было говорить о ней? – спросил он, с трудом скрывая гнев. – Что вы задумали? Нет, вы, конечно, слишком честны, чтобы испытывать на мне сей старый трюк. – Колтер потер затылок, устав от препирательств. – Мадам, я знаю, женщины часто выбирают окольный путь, чтобы достичь цели, но вам следует поостеречься. У меня нет ни времени, ни терпения для подобных игр.

– Мне от вас ничего не надо, – сказала она надменно.

– Понятно. Как истинная женщина, вы просто передумали.

– Не смейте разговаривать со мной таким тоном, Колтер! – Вспыхнув, она шагнула к нему, но внезапно остановилась.

Колтер откровенно разглядывал ее. Скользнул взглядом по тонкой талии, по соблазнительно обтянутой груди и, наконец, остановился на губах.

– Я вижу, вы во всеоружии. – И добавил в ответ на ее удивленный взгляд: – На вас траур.

– Полагаю, полковник, вам следовало бы захватить саблю, чтобы расправиться со мной.

Колтера эта реплика рассердила и одновременно напомнила ему ту Элизабет, которую он знал когда-то.

– Я пришел сюда не для того, чтобы воевать с тобой. Признаю, что не сразу поверил тебе. Но, подумав, понял, что это вполне может быть мой ребенок.

– Вы слишком великодушны, сэр, – прошипела Элизабет ядовито. – Прошу вас, сядьте. Сейчас я распоряжусь принести что-нибудь, раз бренди вам не по вкусу.

– О нет, мадам! – Стремительно шагнув к ней, полковник взял ее за руку и нежно привлек с себе. – Разыгрывай светскую даму с другими, маленький лисенок, но не со мной.

– Мерзавец!

– Я никогда этого и не отрицал.

Сжав губы, Элизабет строго посмотрела на него.

– Отпусти меня, Колтер. Я требую, чтобы ты ушел.

– А я хочу видеть девочку. Предупреждаю вас, мадам, что меня не остановить.

Элизабет больше не могла сдержать клокотавшую в ней ярость.

– У вас нет права что-либо требовать. Не я соблазнила вас, Колтер, а потом бросила. Разве это я завела новую интрижку, как только приехала в Англию?!

– В чем, черт возьми, вы меня обвиняете? Я даже и не думал ни о каких интрижках. Кто вам наговорил этот вздор? У меня не было никакой женщины в Англии.

– Джеймс сказал...

– Джеймс! Гореть его душе в аду! Что он наговорил тебе?

– Ваша кузина... Он сказал, вы собираетесь жениться на дальней родственнице. Что свадьба состоится немедленно, и что вы привезете свою невесту...

– Он солгал, Элизабет. Джеймс лгал тебе! – Внезапно Колтер понял все. – И мне тоже, – добавил он, бессильно уронив руки.

Оставшись без его поддержки, Элизабет пошатнулась.

– Лгал? – потерянно повторила она.

– Да. Он лгал, когда говорил, что я собираюсь жениться. Так же как и то, что сообщил мне о рождении Николь. – Колтер хотел дотронуться до ее щеки, но Элизабет отпрянула.

– Расскажи мне, что же было на самом деле, – прошептала она.

– Через два или три месяца после того, как я уехал в Англию, пришло письмо от Джеймса. Он сообщал, что ты согласилась стать его женой и больше не хочешь меня видеть.

– И ты, – вскричала Элизабет, – поверил ему и даже не подумал написать мне? Как ты мог поверить ему после того, что было между нами? Как ты мог...

– Но подумай – мы с Джеймсом были лучшими друзьями. Разве я мог сомневаться в его словах?

Элизабет тихо застонала, обхватив себя руками, будто хотела удержать рвущиеся наружу чувства.

– И вы никогда не встречались потом? Он никогда... Ты поклянешься мне, что он не говорил тебе о нашей дочери?

– Ты сразу обвинила меня во всех смертных грехах, а теперь еще и ставишь под сомнение мою честь.

– Мне нет дела до вашей чести, Колтер. Так вы поклянетесь?

Ее просьба была так настойчива, что он не смог отказаться.

– Клянусь. Джеймс ничего не говорил мне о ней. Он вообще не говорил, что ты родила ребенка.

– Кругом ложь, – с трудом прошептала Элизабет.

Колтеру стало безумно жаль четырех пропавших лет, гнев его прошел. Глаза их встретились, и он понял, что она сдалась.

– Но это еще не все.

– Нет. Я не могу, я не хочу ничего слышать...

– Джеймс знал, что я люблю тебя. Он знал, что я собираюсь просить твоей руки по возвращении из Англии.

Элизабет еще не могла осознать меру предательства мужа.

– Вы никогда даже не намекали мне на подобное. Теперь, впрочем, это уже не имеет значения. Говорят, дорога в ад вымощена благими намерениями.

Но Колтер не собирался отступать. Главное, что он нашел ее. Теперь, что бы она ни делала или ни говорила, они не расстанутся.

– Я хочу увидеть свою дочь.

– О чем ты просишь, Колтер?! Нам обоим нужно время, чтобы все обдумать. Я напишу тебе о своем решении.

– Не ты одна пострадала от этой лжи. – Он провел рукой по волосам, заставляя себя быть терпеливым.

Элизабет отвернулась, но через секунду снова посмотрела ему в лицо.

– Николь очень впечатлительный ребенок, к тому же она лишена привычной для нее обстановки. Я не могу допустить этой встречи.

Колтер стремительно схватил ее за руки и прижал к себе.

– Я не уйду, не увидев свою дочь. Вглядываясь в упрямое выражение его лица, Элизабет все же нашла в себе мужество отрицательно помотать головой.

– Послушай, – продолжал он, тряся ее. – У тебя нет ко мне жалости. Ты и так перевернула мою жизнь сегодня. И я...

– Ну, как же ты не понимаешь, что твои желания не имеют совершенно никакого значения? – взмолилась она, пытаясь высвободиться.

– Значит, ты настолько ненавидишь меня, Элизабет, значит, считаешь, что я причиню боль невинному ребенку?!

– Ты забываешь, Колтер, что когда-то я тоже была невинна.

– Мадам, – холодно произнес он, отпуская ее с таким видом, будто не мог больше вынести прикосновения к ней, – теперь уже вы размахиваете саблей.

Элизабет чуть было не попросила у него прощения, но остановила себя: пусть лучше злится, только бы не уступить его требованиям. Она отвернулась, не собираясь звать Николь. Но все решилось само собой.

– Мама! Мама! – закричала Николь, вбегая в холл. – Мистер Джош сделал куколку! Посмотри, на ней настоящий корсет и панталончики. – Добежав до двери в гостиную, девочка замерла. Прижав к груди куклу, она уставилась на Колтера. – Ой, какой большой!

Элизабет с трудом сдержала улыбку. Она повернулась, чтобы посмотреть на Колтера, а тот буквально остолбенел. Элизабет попыталась увидеть дочь его глазами: разметавшиеся волосы, развязавшийся сиреневый поясок, пятнышко грязи на белом чулке, округлившиеся от страха глаза. Как мать она готова была наброситься на Колтера за то, что он испугал малышку, но у того был не менее испуганный и молящий взгляд. И она поспешила к девочке, опустилась рядом с ней на колени.

– Солнышко, я понимаю, он кажется тебе очень большим, но бояться совершенно нечего. Полковник...

– Он не заберет меня? – прошептала Николь, обхватив мать руками за шею и крепко прижавшись к ней.

– Нет, ангел мой. Не заберет. – Элизабет высвободилась из объятий дочери и посмотрела на нее. – Я ведь уже обещала тебе, что никто тебя никогда не заберет у меня. Полковник Сэкстон – мой старый друг. И я хотела бы познакомить вас.

Николь исподлобья смотрела на полковника.

– Может, лучше в следующий раз? – Девочка кивнула, и Элизабет посмотрела на Колтера. Она предупредила готовые сорваться у него вопросы, слегка покачав головой.

Колтеру нестерпимо хотелось схватить их обеих в объятия, защитить, обещать им все, чего даже не имел права обещать. Но подымалась и глухая ярость на то, что его ребенок боится его. То, что все вопросы оставались без ответов, еще больше усиливало напряжение. Беспомощно стоять и наблюдать, как Элизабет гладит Николь по спинке, целует в лобик и что-то шепчет, было, настоящей пыткой.

Наконец Элизабет поднялась, и Николь спрятала личико в ее юбке. Поглаживая кудри малышки, она пыталась представить, как поведет себя Колтер.

Полковник присел, чтобы его рост больше не смущал Николь, и Элизабет ободряюще улыбнулась ему.

– Посмотри, солнышко, он уже не такой огромный, – попыталась она убедить девочку.

Николь застенчиво выглянула из-за юбки матери, слегка выпятив нижнюю губу. Он неотрывно глядел на нее и в смятении видел глаза того же зеленого цвета, что и его собственные! В остальном девочка была маленькой копией матери. У нее были такие же тонкие черты лица, волосы посветлее, но тоже густые и блестящие. Постепенно буря чувств улеглась и превратилась в совершенно новое для Колтера состояние, так переполнившее его, что слезы выступили на глазах. Это крошечное существо было частью его самого. Девочка мгновенно завоевала его сердце, и он поклялся отдать ей все на свете.

Колтер изнемогал от желания дотронуться до дочери. Он протянул к ней слегка дрожащую руку.

– Я никогда раньше не встречал принцесс, – прошептал он.

– Я вовсе не принцесса.

– Для меня ты принцесса. По крайней мере, ты такая же красивая.

Николь с сомнением покачала головой.

– Мама красивая, а не я.

Колтер убрал протянутую руку и потер подбородок. Николь все еще относилась к нему с подозрением, а он не мог сообразить, как же завоевать ее доверие.

– Это правда, – согласился он, как бы серьезно обдумав ее слова, – твоя мама красивая. Но только маленькая девочка, совершенно особенная девочка, может быть принцессой.

– Особенная?

– Совершенно особенная.

– Настоящей принцессой?

– Ты всегда будешь для меня настоящей принцессой, – ответил он и ласково улыбнулся.

Колтер, целиком поглощенный дочерью, не видел, что Элизабет смахнула с ресниц слезы. Она знала, что он может быть ласковым и нежным, но никогда не видела его таким. Если бы она и не любила его, то полюбила бы сейчас, подумала молодая женщина, стараясь запомнить на всю жизнь этот момент. Его терпение и нежность разрушали барьеры, которыми она пыталась оградить себя. Разочарование, постигшее Колтера оттого, что Николь не захотела улыбнуться ему в ответ, ранило ее почти так же сильно, как и его. Она не собиралась вмешиваться, но Колтер заслужил, чтобы девочка ответила ему хоть что-то. Элизабет повернула дочь лицом к себе.

– Думаю, настоящая принцесса должна сделать реверанс в ответ на комплименты джентльмена.

Николь поколебалась, но все же вышла из-за материнской юбки. Она присела в реверансе на слегка дрожащих ножках. Подняв голову, девочка внимательно посмотрела на Колтера, потом снова уставилась в пол, слегка покачиваясь взад и вперед.

– У настоящей принцессы есть дворец.

– Да, конечно, есть. И я...

– Колтер, – прервала Элизабет, боясь, что он пообещает дочери дворец.

Полковник беспомощно взглянул на нее. Он ничего не знал про детей и еще меньше – про собственную дочь. Но когда он снова посмотрел на Николь, оказалось, что она ждет ответа.

– Я... я найду для тебя дворец, – пообещал он, запинаясь. Разочарование на ее лице подсказало ему, что он не оправдал ожиданий. Совершенно новое для него чувство нежности переполняло его. Возглас Элизабет и невероятное усилие помогли ему удержаться от невыполнимых обещаний. Но тут он взглянул на куклу Николь, и его осенило. – Я найду дворец, который как раз подойдет для твоей куклы. И тогда, – легко добавил он, – вы обе станете принцессами.

Николь взглянула на мать, спрашивая одобрения. Элизабет кивнула. Тогда девочка повернулась и сделала несколько шагов к Колтеру. Он затаил дыхание, ожидая, как же она примет его обещание. Ему даже в голову не пришло, что со стороны он выглядит нелепо.

Николь робко протянула ему руку.

– Мы с куклой очень тронуты и согласны стать вашими принцессами.

Колтер взял ее маленькую ручку и нежно поднес к губам. Он закрыл глаза, молясь про себя, чтобы Бог сделал его достойным этого ребенка, и переживая первое ощущение от прикосновения к дочери. А когда вновь посмотрел на нее, оказалось, что девочка совершенно не заметила его невероятного напряжения.

– Ты оказываешь мне честь, моя дорогая.

Элизабет чувствовала, что сердце ее разрывается, но, не желая волновать малышку, весело улыбнулась и ей, и Колтеру. Николь захихикала. Ни одна награда по службе не радовала его так, как эта. Колтер был абсолютно покорен маленькой кокеткой.

– Когда? – спросила девочка.

– Завтра, – ответил он, намереваясь, если понадобится, перевернуть весь Ричмонд, но найти для нее замок.

– Николь, – вступила Элизабет, понимая, что дочь может выпросить у него все что угодно, – покажи Рут свою новую куклу.

– В этом нет необходимости, мисс Бете, – проговорила служанка, она стояла в дверях, оглядывая всех троих. – Я пришла сказать, что мисс Эмили сейчас присоединится к вам. – И посмотрела на Колтера с нескрываемым презрением.

– А ты не могла бы отговорить ее? – заволновалась Элизабет.

– Мисс Эмили упряма, как янки. Она хочет видеть его.