Глава ВОСЬМАЯ

— А вот и дом Луиджи, — обрадованно произнесла Сандра, — скажите на милость, номер дома у тебя на этот раз записан правильно.

Машина, взятая напрокат, с трудом тащилась по подъездной дорожке и словно нехотя остановилась у гаража.

— И это ты называешь домом?

— Мягко говоря, да.

Коннор искоса взглянул на Сандру и не удержался от ядовитого замечания:

— Что? Так неискоренима философия графини?

— А ты удивлен?

— Да, от Луиджи я, конечно, не ожидал такой скромности. Виллу в античном стиле я еще мог бы себе представить, но минарет на крыше — нет, к этому я не был готов.

Сандра заглянула в записную книжку и спросила с надеждой:

— А Луиджи не мог ошибиться, давая тебе адрес?

— Нет, я пока еще и пишу, и читаю слева направо.

— Ну а меня это вовсе не удивляет. Гарольд Хендерсон вполне мог придумать такое.

— Гарольд Хендерсон — кто это?

— Луиджи. — Сандра бросила на Коннора недоверчивый взгляд. Он сидел в машине, удивленно уставившись на строение, руки безвольно лежали на руле. Неровный свет фонаря заострил черты его лица. — Мой отец тебе ничего не рассказывал о нем? Он такой же итальянец, как пицца.

— Пицца? Разве она не была придумана в Чикаго?

— А может, в Нью-Йорке. Но уж точно не в Риме. Луиджи появился на свет в Бронксе. Не верится, что мой отец тебе об этом не говорил.

— Возможно, Сайлас оберегал репутацию компании, — задумчиво ответил Коннор. — Кстати, ты заметила, что называешь Сайласа не иначе как «мой отец»?

— В самом деле? — Реплика была вежливой, но тон холодным.

— Да, это интересно. Я никогда не слышал, чтобы ты говорила «папа» или даже «отец».

Она сделала большие глаза и старательно изобразила удивление:

— Как насчет «папульки»?

— Не старайся увильнуть. Ты сама знаешь, что именно я имею в виду.

— Ты ведь знал моего отца, так что тебе не составило труда самому обо всем догадаться.

Она захлопнула блокнот и протянула ему:

— Возьми, а то наверняка где-нибудь забудешь.

— И Кэрол будет в ужасе, если ей придется начать все сначала?.. — усмехнулся он.

Его рука коснулась ее кисти, и по телу Сандры пробежала дрожь… К счастью, Коннор, кажется, ничего не заметил, только уселся поглубже в кресло и нахмурился.

— В конце концов, давай предпримем какие-то действия! — проворчал он.

— Так! Сейчас разговариваем с Луиджи. А если не получится, можно поехать в «Эмилио» пообедать.

— Что это за «Эмилио»?

— Небольшой ресторанчик вниз по побережью. Ужасное местечко, но великолепная кухня. Мы с крестной туда часто ездили.

— У графини был неплохой вкус. — В его голосе слышалось восхищение.

Сандра чуть не поперхнулась от волнения.

— И я всегда так думала. Знаешь, многие считали, что она сноб, но она была истинной дамой. Она бы и глазом не моргнула, увидев минарет Луиджи.

— А теперь нам предстоит большое испытание.

И Коннор помог Сандре выйти из машины. Луиджи встречал их в холле.

Сандра, державшая Коннора под руку, почувствовала, как напряглись его мышцы. Она была уверена, что это, не нервная дрожь, Коннор просто трясся от смеха. Надо признать, один только вид Луиджи стоил многого. Блестящие золотые обои — Сандра была уверена, что это тонкие листы золота, — отражали свет десятков ламп, сделанных в виде небольших фонарей, и придавали волосам Луиджи цвет отполированного янтаря. Его золотые одежды, достойные голливудской звезды, представляли собой нечто среднее между римской тогой и одеянием арабского шейха. Он церемонно поклонился им вместо приветствия. Взгляд черных глаз-бусинок скользнул по Коннору и с одобрением остановился на Сандре.

— Дорогая, — произнес он, — ты до неприличия хороша. Сайлас был прав, когда сказал мне однажды, что ты станешь красавицей.

— И, конечно, добавил, что это произойдет лишь благодаря постоянному употреблению косметики «Шервуд»?

— Разумеется. Наш Сайлас гордился своей продукцией. А с вами мы, кажется, еще не встречались, Коннор, не так ли? Как я рад, что вы сделали над собой усилие и выбрались сюда на недельку.

Взгляд маленьких черных глазок сделался острым, будто он подсчитывал в уме, какую прибыль принес Коннор корпорации «Шервуд». Два акционера и руководителя предприятия покинули город и приехали на все выходные, чтобы ублажать его…

Она еле заметно кивнула головой.

— Извини, что расстраиваю тебя, Луиджи, но нас привели сюда еще и семейные дела.

— Разумеется, — пробормотал он. — Ну, что же мы стоим тут, проходите, проходите.

Зал, через который они шли, казался пустым по сравнению с тем великолепием, какое ослепило их в первый момент. Стены были задрапированы тяжелым бархатом, и у них обоих создалось ощущение, что за каждой складкой кто-то стоит и подслушивает.

Сандра отказалась от странного напитка ядовитого цвета, предложенного служанкой в униформе, скорее похожей на карнавальный костюм, и попросила содовой.

Луиджи нахмурился.

— Просто содовой? Но у меня имеется все, что только пожелаете.

— Не сейчас, спасибо.

Коннор с сомнением посмотрел на стакан в руке Сандры.

— Мы ждем ребенка, и Сандре надо быть очень разборчивой в выборе напитков.

— Понимаю, — ответил Луиджи. — Теперь можно быть спокойным, что «Шервуд косметикс» попадет в надежные руки следующего поколения. Маленький умненький Сайлас?

— Мы надеемся, не так ли, дорогая? — улыбнулся Коннор.

Сандра сделала над собой усилие и кивнула.

Луиджи поддерживал разговор, пока не подали обед. Всё говорил о своих курортах, о новой косметической продукции. Сандра слушала его вполуха. Она прикидывала, из чего приготовлено предложенное ей блюдо, и гадала, каков будет результат, если отправить его на анализ в их лабораторию. Эти мысли унесли ее довольно далеко от застольной беседы, но вот Луиджи обратился к ней с вопросом:

— Могу я после обеда показать тебе кое-что?

Взгляд Сандры остановился на Конноре. Она, похоже, молила его о помощи. Оставалось надеяться, что он не проявит равнодушие. Но его лицо было абсолютно отсутствующим — или он все же подмигнул ей?

— Конечно, Луиджи, прекрасная идея, — выдавила она с трудом. — И Коннору тоже?

— Да, и Коннору, — спокойно ответил Луиджи. — Ты уже закончила с обедом? Тебе что, не понравился мой повар?

— Обед был превосходный. Но у меня теперь нет аппетита.

— Тогда пройдем в гостиную и выпьем кофе. Отдохнешь в шезлонге, так тебе будет проще выполнить свою миссию.

И он проплыл по очередному задрапированному залу, распахивая перед ними двери.

— Миссию? — Сандра не поверила своим ушам.

Коннор пожал плечами.

— Ты же согласилась.

Она глубоко вздохнула, досчитала до ста и напомнила себе, что препираться не имеет смысла, как бы ей этого ни хотелось.

Вскоре опять вошла девица в невообразимом наряде, неся на подносе некий предмет, один вид которого наводил тревогу. Луиджи перехватил взгляд Сандры и улыбнулся:

— Полагаю, это замечательнейшее изобретение — новейшая селиконовая маска-гель. Дает возможность делать массаж лица, не испортив макияжа. Ну, что вы думаете? — Он бросил на них взгляд победителя. — Давай, Сандра, откинься назад и позволь мне продемонстрировать ее на тебе…

Она с тревогой взглянула на Коннора. Но тот с завидной непринужденностью опустился на шезлонг у нее за спиной…

— Раскройте нам свою тайну чудесного преображения, Луиджи!

Миллиардер улыбнулся:

— Без этой маски результата нельзя добиться. А маску можно будет купить исключительно в салонах «Луиджи».

— Разумеется, — мягко ответил Коннор. — Но, если бы вы доверили нам производить ее для вас…

— Надо подумать. — Луиджи нанес слой геля на лицо Сандры и сказал Коннору: — Положите пальцы вот сюда, теперь мягко надавите и снимайте маску.

Прикосновение Коннора к ее лицу было едва ощутимым, но пружинящий гель усиливал эффект, словно пронзая кожу тонкими пучками энергии, исходящей от его пальцев.

— Вы уже договорились с кем-то другим? — спросил Коннор.

— Еще нет, но признаюсь, мне не нравится то, что происходит сейчас в «Шервуде». Возьмем, к примеру, загрязнение на фабрике…

— Это могло случиться где угодно… — попыталась вступить в разговор Сандра, но сразу замолчала, не в состоянии издать ни звука.

На мгновение пальцы Коннора с силой надавили на ее подбородок. Не слишком тактичный способ заставить ее помалкивать, но зато эффективный.

— Я понимаю ваше беспокойство, — продолжал Коннор, — мы действительно рисковали, когда объявили всем о перестановках в «Шервуде», но мы верим в своих клиентов. Мы знаем, что они все поймут и оценят нашу честность.

Луиджи только хмыкнул.

— Это лишь попытка признать, что вы не смогли сохранить все в тайне. При Сайласе такого не могло случиться.

— Нет, такое происходило на каждом шагу, только Сайласу удавалось держать это в секрете от клиентов. Но в одном вы правы, Луиджи, — я не Сайлас.

Пальцы Коннора все еще мягко массировали лицо Сандры. Ей было обидно, что столь важный разговор происходит за ее спиной, но она не могла противостоять нежности его прикосновений.

— Я ничего не имею против вас лично, Коннор, — продолжал между тем Луиджи, — но, когда семейный бизнес переходит в чужие руки, что-то теряется.

— Но «Шервуд» переходит не в чужие руки, — уточнил Коннор.

— Фактически нет. Но все же вы не сын Сайласа, а теперь, когда Сандра уходит из компании…

— А кто сказал, что она уходит? — в тоне Коннора не было ничего, кроме простого любопытства.

Сандра чуть не подпрыгнула, но пальцы Коннора вдавили ее обратно в мягкую ткань шезлонга.

— Она просто решила некоторое время не работать, чтобы ребенок родился здоровым, вот и все, — продолжал Коннор. — То, что она не торчит целыми днями в офисе, вовсе не означает, что ее больше не интересует компания. Наоборот, теперь ей будет легче сосредоточиться на управлении фирмой — перед ней откроется целостная картина, а не составная ее часть, по обслуживанию клиентов.

Гладко стелет, подумала Сандра. Она сама была готова поверить в эту чушь. Хотя, может быть, он правда так думает.

— Кроме того, — рассуждал Коннор, — кто знает? Может быть, когда ребенок родится, Сандра в один прекрасный день решит управлять «Шервуд косметикс» сама. А я буду сидеть дома и воспитывать сына.

— Очень смешно, — проворчал Луиджи. — Ну а пока я хочу, чтобы вы знали: я наблюдаю за всем и желаю быть в курсе дел. И если я увижу еще один признак того, что «Шервуд» отходит от стандартов Сайласа, вы потеряете возможность вот так меня уговаривать.

На минуту Сандре показалось, что в жесткой манере Луиджи вести разговор она слышит нотки бывшего обитателя.Бронкса. Но уже через минуту голос Луиджи вновь обрел обычное спокойствие и слащавость.

— Ну а если Сандра вообще решит вас уволить, я буду счастлив взять вас к себе на работу.

На мгновение ей показалось, что Коннор вот-вот вопьется ногтями в ее лицо. Его можно понять. Что Луиджи себе позволяет?

— Я бы сказал, у вас врожденный дар, — непринужденно продолжал Луиджи. — Я знаю с десяток дам, которые бы просто умерли от счастья, если бы вы делали им массаж.

Разговор длился еще долго, и они успели все обсудить, когда Сандра заявила, что неимоверно устала. Это была не просто уловка — она и вправду притомилась.

Они покинули владения Луиджи, и уже в машине, откинувшись на сиденье, она заметила:

— Хорошая работа, Коннор.

— Взаимно. Без тебя я бы не справился.

Она ему не поверила, но решила не пререкаться.

— И долго ты будешь его дурить, говоря, что я скоро вернусь на работу?

— Ты действительно можешь вернуться.

— Куда? Энни прекрасно справляется.

— Есть ведь и другие должности, — Коннор пожал плечами.

— Не думаю. — Сандра выпрямилась. — Умираю от голода. Как думаешь, миссис Хартфорд не будет возражать, если мы совершим набег на холодильник?

— Возражать? Да она скорее сама опустошит его для тебя. Но ты же сказала Луиджи, что у тебя сейчас совсем нет аппетита.

— Только в том, что касается неопознанных продуктов. Кстати, а чем он нас все-таки потчевал?

— Лучше тебе не знать.

— Тогда не говори.

Уголок его рта дернулся.

— Что это за местечко, о котором ты говорила? Отличные гамбургеры и неплохая обстановка?

— «Эмилио»?

— Да, оно самое. Давай заедем туда. Я бы сейчас не прочь закусить простым американским чизбургером.

Она не знала, как реагировать. Не было никакой причины отказываться. Единственное, что можно было бы сделать, — вернуться в дом графини и напасть на холодильник. Но рано или поздно придется удалиться в комнату, где стоит огромная двуспальная кровать.

— Ладно, едем в центр, а там я подскажу тебе, куда свернуть.

Обстановка в «Эмилио» показалась Сандре еще более скудной, чем она помнила. Но все чисто прибрано, на окнах стало больше неоновых ярких надписей. Крутилась пластинка, и на крохотной танцплощадке одиноко топталась пара. Несмотря на ранний час, пустовал всего один столик, и Сандра решительно направилась к нему. Коннор сел рядом.

— Графиня в самом деле бывала здесь?

— Не только бывала, но Эмилио даже собственноручно готовил ей гамбургеры и держал в курсе всего, что происходит с его племянниками и племянницами. После ее смерти я получила от него такое доброе письмо! Все в жирных пятнах.

Официантка положила перед каждым из них по пол-листа бумаги. Сандра взглянула на измазанную ксерокопию и воскликнула:

— Меню? Что это Эмилио надумал?

Официантка пожала плечами.

— Некоторые туристы нервничают, когда нет меню. Вам принести чего-нибудь?

— Пожалуйста, горячего чая, и мне еще средний гамбургер с любой начинкой.

— Верю тебе нa слово, — произнес Коннор, даже не взглянув в меню. — Мне, пожалуйста, то же самое и еще кофе.

Официантка вскоре вернулась, неся заказ. Сандра вертела в руках ложку, ожидая, пока чай заварится. Было очень странно сидеть с Коннором вот так, в ресторане, будто это их первое свидание.

На самом деле в их первое свидание она так не волновалась. Конечно! В тот вечер, примерно год назад, они встретились просто на деловом обеде в компании, и, когда остались впервые вдвоем, по настоянию Сайласа, она не считала это свиданием. Только потом Сандра стала замечать, что этот тихий молодой человек в белом лабораторном халате уделяет ей гораздо больше внимания, чем положено.

Она подняла на Коннора глаза и перехватила его взгляд, сосредоточенный, напряженный и задумчивый. Она увидела две едва различимые морщинки на его лбу. Раньше она их не замечала. Высокая стройная фигура, изящные руки, правильные черты лица — такое впечатление, что на все это Сандра впервые обратила внимание, будто перед ней сидел незнакомый человек.

И о чем он думает, глядя на нее так пристально?! Под ложечкой засосало. Наверное, от излишнего любопытства, подумала Сандра. Грустит и еще, должно быть, сожалеет.

Она, волнуясь, подняла руку, чтобы поправить прическу.

— Я так растерялась, что забыла спросить. Маска Луиджи действительно не уничтожила мой макияж?

Он медленно покачал головой.

— Нет, она подействовала, как он и обещал. Ты прекрасно выглядишь.

— Ты серьезно собрался принять эту маску к производству?

Он только пожал плечами.

— Надо, конечно, уточнить детали. Производство нескольких масок исключительно для курортов не принесет Луиджи дохода. — Коннор помолчал, нарисовал на столе прямоугольник и произнес: — Я знаю, ты захочешь побыть завтра утром одна, когда приступят к исполнению последней воли графини. Я уважаю твое желание и не буду тебя беспокоить. Но, может быть, ты передумаешь? Мне хотелось бы пойти с тобой. — Он взглянул ей в глаза и тихо добавил: — Видишь ли, я был подростком, когда умерла моя бабушка. Никто мне не говорил, что она болела, а потом было уже поздно. Я даже не мог приехать на похороны. Она, конечна, была совсем другая, не такая, как графиня, но обе они любили меня…

— Тебе надо проститься?

— Я бы очень хотел. Но все зависит от тебя.

Сандра поколебалась и наконец решилась:

— Ладно, пойдем вместе.

Ее слова прозвучали скорее как обещание, нежели как приглашение. Внезапно в ее мозгу промелькнуло: а почему мы и вправду не можем быть снова вместе?

Если бы она забеременела раньше, до того, как они начали дело о разводе, они попытались бы наладить отношения!

Конечно, еще была Николь. Но, возможно, в том, что она появилась, есть и вина Сандры. Когда они жили вместе, она не ревновала Коннора. Он и не давал ей повода заподозрить, что в его жизни есть другая женщина. И что с того, что «Шервуд» значил для него больше, чем она? Сандра давно с этим смирилась. Возможно, Коннор прав, и им следует попытаться. Он готов расстаться с Николь. Это ясно. Но ей самой понадобится немало времени, чтобы свыкнуться со своим новым положением жены Коннора и матери его ребенка. И, наконец, напомнила она себе, нет необходимости торопиться. Ей не следует принимать решение прямо сейчас. Время — единственное, что у нее есть в избытке.

— Ты что, скучаешь по нему? — допытывалась Мореа.

Сандра едва ее слышала. Мысли витали где-то далеко.

— Что ты говоришь? — переспросила она. Мореа разломила сухарик пополам.

— Еще недели не прошло с тех пор, как Коннор уехал, а ты уже слоняешься повсюду с грустным видом, как какой-то…

— Ради Бога! — взмолилась Сандра. — Избавь меня от сравнений!

— Ты скучаешь по нему?

Сандра не знала, что и сказать. Три недели назад, когда она старалась найти предлог, чтобы спрятаться от него в Финиксе хоть на пару дней, сама мысль о том, что она может скучать по Коннору, показалась бы ей просто смешной. Но теперь, когда он вот уже пять дней в командировке в Азии, Сандра, не находя себе места, с радостью взялась решать проблему неожиданного сбоя на упаковочной фабрике…

— Вроде того, — призналась она.

— Не вздумай сдаваться, Сандра, — погрозила ей Мореа половинкой сухарика.

— Нет, что ты, не все так безнадежно! Но Коннор прав. Мы заключили сделку, и не вижу причины, почему нам не выполнить ее. Конечно, нам обоим хотелось бы другого, но у нас теперь есть ребенок. Ведь людям приходится иногда чем-то жертвовать.

— Ладно-ладно, не надо проповедей! Извини, что еще не выбросила твое дело.

— Ты никогда ничего не выбрасываешь.

— Разумеется. Просто я уверена, что оно мне вскоре снова понадобится. — Мореа хмыкнула и добавила: — Не теряй мой номер телефона. Он еще тебе пригодится, когда твой сказочный принц доведет тебя до нервного срыва. Ну, дорогая, мне пора идти. Сегодня вечером встречаюсь с пятью клиентами.

Она убежала, а Сандра неторопливо допила свой кофе и направилась в «Шервуд косметикс». Погода для конца января была неплохая — больше похоже на весну. Замечательно, что не надо никуда спешить, в отличие от многих лет, проведенных в бешеной гонке за успехом.

Энни прекрасно справляется со своей работой, и Сандра лишь изредка помогала ей советом. Единственной причиной, по которой она отправилась в «Шервуд» сегодня, была генеральная уборка в доме, которую затеяла миссис Огден.

Но если быть честной, то это главная, но отнюдь не единственная причина. Да, она соскучилась по Коннору!

Две недели, которые они провели в Денвере после поездки в Финикс, не были самым легким временем в их жизни. Случались и напряженные моменты. Иногда она взрывалась, иногда у Коннора бывали капризы. Но затем в душе у Сандры каждый раз воцарялся мир и появлялось ощущение, что она все делает правильно. Это началось еще в пустыне, когда она развеяла прах графини в давно облюбованном ею месте. Коннор не промолвил ни слова. Именно тогда она почувствовала, что у нее нет человека ближе.

Уже в приемной в «Шервуде» она зашла в туалет подкрасить губы, когда внезапно в зеркале увидела лицо Николь. Опухшие глаза покраснели, пальцы на висках, словно она старается избавиться от невыносимой головной боли.

Сандра с симпатией относилась к Николь и не могла не злиться на Коннора. Ну как можно поручать новому человеку такую сложную работу? Она по собственному опыту знала, что нет ничего хуже, чем чувство собственной непригодности и беспомощности. Впрочем, Николь в силах справиться с возложенной на нее работой.