- Ты следишь за управлением, дорогая? - спросил Гарри, вытирая бумажной салфеткой запотевшее окно. - Может, будет разумней не проезжать мост сейчас, а подождать, пока шторм пойдет на убыль? Проклятье, Сюзи, я ужасно себя чувствую!
      Сюзи огорченно потрясла головой: работа "дворников" была бесполезной при таком ливне, по стеклу бежали ручьи. Она пыталась рассмотреть в этой неестественной темноте указатель поворота на Уэсли-авеню.
      - Мы едем домой, Гарри. В машине нам шторм не страшен.
      - Не волнуйся, дорогая, я не растаю от маленького дождика, - заверил он, похлопав ее по руке.
      Сюзи еще сильнее вцепилась в руль обеими руками. Это нечестно. Нечестно! Она тридцать два года ждала свою любовь, а сейчас может потерять ее!
      Машина въехала на подъездную дорожку к дому Сюзи, и они, быстро выбравшись из автомобиля, побежали под навес над дверью, где Сюзи стала нервно разыскивать нужный ключ в связке.
      - Проклятье, проклятье, проклятье! - бормотала она, едва не рыдая.
      Гарри отобрал у нее связку, быстро нашел нужный ключ, открыл дверь, а потом взял жену за руку и потащил на пляж.
      - Что ты делаешь? Ты что, псих?! - завопила она. - Пляж - последнее место, где мне хотелось бы находиться в такое время!..
      Она едва сумела сбросить с себя лодочки на высоких каблуках до того, как они ступили на влажный песок. Ноги глубоко проваливались и вязли в нем. Гарри, не отпускавший руки Сюзи, увлекал ее к лежавшим поблизости доскам. Сев на мокрую от дождя верхнюю доску, он посадил жену на колени, лицом к себе, и так плотно прижал, что ее колени уперлись ему в грудь. Он посмотрел ей в глаза, потом окинул взором красивое и чрезвычайно серьезное лицо.
      - О чем ты думаешь, сердце мое? О том, что если шторм дал меня тебе, то он же может и забрать? Или ты хочешь, чтобы он забрал нас обоих? Неужели ты так сильно любишь меня?
      - Да! - закричала Сюзи и начала осторожно ощупывать его - здесь ли он по-прежнему? Она никому не отдаст его! - О да, дорогой, да!
      Все еще держа Сюзи в объятиях, он наклонялся к ней, приближая свои губы и одновременно опускаясь на доски. Ярость шторма, совместные страхи и глубокая любовь сделали эту минуту сближения Гарри и Сюзи неистовой. Их тела, сердца и души пели в унисон.
      Сюзи исступленно целовала мокрое от дождя тело Гарри, его упругие мускулистые руки, которые торопливо стягивали с них обоих намокшую одежду.
      Никогда еще она не чувствовала себя такой энергичной, такой женственной и такой возбужденной! Гарри вошел в нее, и их тела сплелись в едином любовном порыве, не уступающем по силе шторму, бушевавшему над ними.
      А когда все было кончено, гроза ушла. Гром рокотал уже где-то далеко, а здесь, над пляжем, моросил лишь слабый дождик. Бледная луна с любопытством поглядывала с небес на любовников, лежавших, обнявшись, на мокрых досках. Любовников, победивших и ночь, и шторм, и страхи.
      Гарри не знал, почему его так тянет вновь посетить маленькое заброшенное кладбище, где они обнаружили могилу Уильяма Роберта Артура. Рано утром на следующий день он попросил Сюзи отвезти его туда, чтобы он смог еще раз взглянуть на это печальное место.
      Хотя он и сказал Сюзи, что прошлой ночью, во время шторма, они разрешили все свои проблемы и бояться им больше нечего, это было не правдой, и прежде всего потому, что прошедший шторм не был похож на тот, который подарил Сюзи Гарри.
      Сюзи заглушила мотор.
      - По-моему, это где-то здесь, - сказала она, показывая на ряд могил, самых старых на кладбище.
      Они вышли из машины, и Гарри, взяв Сюзи за руку, повел ее по мокрой дорожке, посыпанной гравием.
      - Я не уверен, - произнес он, чувствуя, что испытывает нечто большее, чем ощущение DEJA VU: что-то не давало ему покоя еще с того первого раза, когда он был на этом кладбище...
      Но тогда он думал только о том, чтобы найти себе новое имя, и не обращал внимания на побочные ощущения. Сейчас - другое дело: что-то туманно-неясное, заставившее его вернуться сюда, продолжало влечь его за собой, понуждало идти дальше, даря уверенность, что он найдет искомое.
      И Гарри нашел это в последнем ряду кладбища.
      Низенькая, с могильным камнем, провалившимся ниже уровня земли, вся заросшая сорняками... Именно эта могила притягивала его Он встал на колени перед надгробием, одеревеневшими пальцами очистил полустертую надпись от грязи и прочел: "Здесь лежит рано оставивший нас Гарри Уайлд, английский матрос, покинувший борт судна "Пегас" 4 августа 1813 года и, не доплыв до берега, утонувший. Похоронен благотворительной организацией "Дочери Революции"".
      - Боже, Гарри, да ты утопленник! Он свирепо взглянул на Сюзи, которая в свою очередь уставилась на него так, будто он - привидение. Привидение? Гарри привидение? Не может быть! Он даже не верит в привидения. Хотя и в путешествия во времени он еще несколько недель назад не верил тоже.
      - Я не знаю, правда ли это, - тихо произнес он, продолжая изучать надпись на могиле. Он испытал странные чувства, глядя на свое надгробие и читая о собственной смерти. - А что ты об этом думаешь, милая? - Я думаю, - ответила она, заставляя его подняться с колен, - что сегодняшний день мы проведем, как я и планировала, в местном историческом музее. Пошли, дорогой.
      На обратном пути ни один из них не проронил ни слова, хотя Гарри был убежден, что Сюзи так же, как и он, размышляет о нем и его судьбе. Осмыслить все это было нелегко. И только когда Сюзи припарковала автомобиль и они направились к маленькому зданию - историческому музею Оушн-Сити, - Гарри смог произнести:
      - А привидения могут иметь детей?
      - Ты - не привидение, Гарри! - почти что прокричала она. - Я, конечно, могу быть эксцентричной, но я отказываюсь верить, что вышла замуж за привидение! Я живу с путешественником во времени. Пусть это звучит странно, но это так!
      Гарри кивнул, соглашаясь с нею: он не мог быть ни вымыслом Сюзи, ни привидением. Возможно только одно: проходя сквозь время, он обрел новое тело вместо старого, похороненного.
      - Ты боишься? - спросил он у Сюзи, остановившись перед дверью в музей.
      - Волнуюсь, - поправила она, улыбаясь так, что Гарри понял: не имеет значения, что они найдут в музейном архиве, все самое важное в этом мире он уже знает.
      В музее было много материалов, и Гарри интересовался бы ими, если бы хоть немного расслабился, ходя по комнатам, наполненным реликвиями из прошлого Оушн-Сити, среди которых были и трофеи с погибшего "Синди" - торгового корабля, много лет назад потерпевшего крушение у острова.
      - Но здесь ничего нет с "Пегаса", - заметил Гарри. Сюзи в это время рассматривала китайских кукол, выставленных вместе с другими игрушками, очень популярных в те времена, когда ее мама была девочкой.
      - С "Пегаса"? - повторила приятной наружности пожилая женщина-смотритель, откладывая в сторону недовязанный чулок. Она медленно встала с кресла и направилась к ним, покачивая седым пучком, небрежно заколотым на макушке. Почему-то это название кажется мне таким знакомым... Приветствую вас, молодые люди, вам нравится пребывание в Оушн-Сити?
      - Очень, - ответил Гарри, учтиво кланяясь женщине, которая напомнила ему детство и его нянюшку. Она всегда вязала, хотя результатов ее работы никто никогда не видел. - Я преподаватель, - с легкостью солгал Гарри по инерции: он всегда обманывал свою нянюшку, которая постоянно поражала его своей доверчивостью, - и читаю лекции студентам о войне тысяча восемьсот двенадцатого года. Один английский корабль - "Пегас" - в то время заходил в Оушн-Сити. А поскольку я и моя жена приехали на время отпуска в ваш город, то я подумал...
      Женщина потерла рукой лоб, словно бы пытаясь что-то вспомнить.
      - Конечно! - счастливо воскликнула она, глядя на Сюзи. - Вот где я это слышала. Ведь бедный старина Гарри плавал на "Пегасе"!..
      - Бедный старина Гарри? - переспросила Сюзи, всем своим видом выражая заинтересованность. - О, пожалуйста, я должна узнать как можно больше об этом бедном старине Гарри!
      Женщина сложила руки на груди и начала свое повествование:
      - Ну, насколько я помню из рассказов, на море был ужасный шторм, и на острове тоже. "Пегас" в него и попал. С ним не случилось той же беды, что и с "Синди", но одного из матросов, по-видимому, смыло за борт, и он утонул. Его тело было найдено на пляже, кажется, в районе теперешней Двадцать восьмой улицы, если я правильно помню. Конечно, тогда не было никакой Двадцать восьмой улицы - только песок, да и сам-то остров был едва заселен.
      Гарри и Сюзи обменялись ошеломленными взглядами. Ее бунгало выходило как раз на Двадцать восьмую улицу.
      - Пожалуйста, продолжайте, - попросил Гарри, его сердце бешено колотилось, когда он слушал рассказ пожилой женщины о своей собственной судьбе.
      - Фактически особо и говорить-то больше не о чем, - покачала головой женщина. - Похоронили его на деньги, пожертвованные одной доброй местной женщиной, - я не помню, на каком именно кладбище. Вот и вся история, от которой ничего не осталось. Не считая мешка, разумеется.
      - Мешка?! - О Боже, как его мешок мог оказаться здесь, в музее? Ведь он лежит в запертом шкафу у Сюзи. - А что это за мешок, мадам?
      Женщина развернулась и пригласила их в соседнюю комнату. Сюзи взяла руку Гарри и успокаивающе пожала ее.
      - Обычный мешок. Знаете, типа сумки. Вернее, рюкзака, - попыталась объяснить женщина, остановившись в дверном проеме. Она внимательно осмотрела забитую всевозможными предметами комнату. - Он был на плечах у Гарри, когда его выбросило на берег. Возможно, и зря бедняга его нацепил: мешок потянул его ко дну. Впрочем, я читала, что многие моряки в те времена не умели плавать вообще, так что, наверное, это не имело значения. Но где же он сейчас?
      - Этот мешок был тяжелый? - спросила Сюзи, обходя комнату по периметру и бегло осматривая полки в поисках мешка. - В нем что-то было?
      - Да-да, - рассеянно ответила служительница, тоже скользя по полкам недоуменным взглядом. - Там было несколько золотых монет, в кармашке документ, удостоверяющий личность, вот откуда мы узнали его имя, и толстая пачка бумаги с каким-то зашифрованным текстом. Морская вода испортила большую часть написанного, но я помню, кто-то говорил мне, что даже уцелевшие куски нельзя было прочесть. Да где же он? Если честно, то мы его уже давно не вытаскивали на свет Божий. Но я могу поклясться, что видела мешок именно в этой комнате. Он лежал вот здесь, на второй полке, как раз вот на этом месте. Боже, ну почему я не могу найти меток бедного Гарри? Может, его украли?
      Гарри улыбнулся Сюзи, уверенный, что она думает о том же, что и он. Никто не воровал мешок. Никто! Потому что он принадлежал ему, Гарри, он был его драгоценностью, и этот мешок был с ним, когда Гарри прошел сквозь время. Но остается неясным, кто же умер сто восемьдесят один год назад?..
      Его могила теперь пуста, он уверен в этом. И готов поставить на кон все свои золотые монеты!
      Гарри знал, что остался в живых после того, как упал за борт корабля, иначе как он мог встретиться с Сюзи Харпер и полюбить ее? Он всегда был уверен, что в один прекрасный день встретит женщину, которую полюбит. Вот только никогда не думал, что это произойдет с ним через сто восемьдесят один год после его "смерти"!
      Служительница музея повернулась к ним, виновато разводя руками - Мне так жаль. Я точно видела мешок здесь, а теперь он, похоже, потерялся или его куда-либо переложили, или же украли. Но я уверена, что видела его здесь, когда рассказывала как-то эту странную историю - одну из многих о бедном Гарри...
      - Разве есть еще и другие истории? - удивился Гарри, а Сюзи тем временем подошла к нему поближе. - Я не понимаю.
      Женщина махнула рукой.
      - О, их миллионы! Впрочем, вы можете купить книгу, где собраны все рассказы о привидениях в Нью-Джерси, она продается почти во всех киосках и придорожных магазинчиках. Рассказ о бедном старине Гарри - только один из многих. Хотите, я расскажу его вам?
      Гарри чувствовал, как волновалась Сюзи, стоявшая рядом. Она едва не подпрыгивала на месте от нетерпения услышать, что же расскажет эта женщина.
      - Ну, - начала свой рассказ служительница, идя к выходу, - эта история с бедным стариной Гарри началась очень давно. Он появляется на пляже перед самым рассветом каждый год четвертого августа - в этот день его нашли, как вы понимаете. Если вы встанете очень рано и будете пристально всматриваться в побережье, то сможете увидеть, как он лежит у самой кромки воды, между жизнью и смертью, ожидая, что кто-нибудь придет и спасет его.
      - И это будет его будущая жена, разумеется, - вставила Сюзи и обняла Гарри, пытающегося дышать ровно.
      - Но время проходит, и бедного старину Гарри опять уносит в море.
      - Чушь! Мираж в предрассветной мгле... - Сюзи улыбнулась.
      Яркие лучи солнца пробивались сквозь тучи. Наверное, такие же лучи освещали и "Пегас", дрейфующий когда-то в штормовом океане.
      - Знаете, а мне жаль, что во всей этой истории нет и капли правды, вздохнула пожилая женщина так, как обычно вздыхают юные, романтично настроенные девушки. - Только подумайте, что было бы, если б какая-нибудь красотка освободила старину Гарри из его морской могилы!.. Однако, к сожалению, это только старая легенда... Таких историй миллионы! Вот только этот мешок... Очень странно.
      - Странно? - воскликнула Сюзи и, внезапно обняв пожилую женщину, расцеловала ее в обе щеки. - Все это не странно, а наоборот - прекрасно! Какое счастье, что на свете есть миссис О'Коннелл и ее деревяшки! Спасибо и вам, моя милая! Огромное спасибо! Пошли, Гарри, домой!
      - Гарри? - писклявым голосом переспросила старушка, оборачиваясь и глядя на Сюзи и Гарри. - Какое совпадение! Это ведь совпадение, да? - Слабо улыбаясь, она во все глаза пялилась на них.
      - Конечно, мадам, - радостным голосом ответил Гарри и тоже поцеловал ее в щеку. Сейчас ему хотелось расцеловать весь этот огромный, прекрасный мир!
      Но больше всего ему хотелось расцеловать Сюзи. Ему хотелось целовать, обнимать ее, благодарить за свое спасение из преддверия ада, где он, оказывается, находился последние сто восемьдесят лет, ожидая, когда упрямая, своевольная, единственная в своем роде женщина, такая, как Сюзи Харпер, придет и, пренебрегая всеми правилами, вырвет его из забвения, чтобы он стал частью ее жизни, ее сердца.
      - Уилбур прав, сердце мое, - сказал он, когда они возвращались к машине. Я стану очень хорошим писателем. Ведь я знаю и могу рассказать столько интересных историй! Но прежде чем начать писать, может, мы проведем несколько дней и ночей в постели, не вылезая оттуда?
      - О, Гарри! - Сюзи обвила его шею руками. - Неужели это все происходит на самом деле?! Мне даже не верится, как же я счастлива! Я люблю тебя, Гарри Уайлд. Я так сильно люблю тебя!
      - Так это же хорошо, сердце мое. - Он прижал ее к себе и слишком уж пристально взглянул на ее улыбающиеся губы. - И ты будешь говорить мне об этом еще долго-долго...
      ЭПИЛОГ
      Праздник по случаю седьмой годовщины появления Гарри Уайлда на пляже, отмечаемый каждый год четвертого августа, был в самом разгаре.
      Здесь был сенатор Адам Ричардсон. Он прилетел из Вашингтона, так как Сенат был распущен на каникулы, со своей женой, Кортни, которая каждое лето приезжала в Оушн-Сити, чтобы поработать над своей очередной книгой. "Близнецы во времени", ее роман о путешествии в прошлое, стал бестселлером, и пять лет назад Кортни написала продолжение. Для этого ей не раз приходилось прогуливаться с Гарри по пляжу, советоваться с ним, и он всегда с удовольствием помогал ей, хотя авторы и соперничали из года в год, чья книга будет лучше продаваться: ведь Гарри тоже писал книги о путешествиях во времени.
      Пока Адам сдержанно поздравлял Дэниела Куинна с принятием того в члены Судебного комитета, тесть Дэниела, Уилбур Лэнгли, сидя на ступеньках крыльца, посвящал Джо, жену Дэниела, в планы переделки своего бунгало в Оушн-Сити. Уилбур один раз там уже все переделал, но решил, что в этом году новая переделка дому не помешает. Джо изо всех сил пыталась не расхохотаться, пока Уилбур рассуждал о том, что думает теперь все отделать в древнеегипетском стиле.
      Ричи, сын Дэниела и его первой жены - погибшей дочери Уилбура, тоже был здесь. Он недавно закончил свой первый год обучения в Университетском госпитале в Пенсильвании и сейчас азартно играл в настольные игры со своими маленькими сестренками и братиком.
      В этой живописной компании не было Синди и Блейка Мансфилд, ушедших на пляж со своими девочками-близнецами и крохотным сыном, родившимся только этой весной. Синди лежала, блаженно греясь в солнечных лучах, и ее длинное стройное тело уже покрылось золотистым загаром, в то время как Блейк приглядывал за близняшками, спорящими, кому бороться с папой.
      Чуть позже на веранду вышла миссис О'Рейли. В руках она несла поднос со свежими фруктами, порезанными на кусочки. Она чуть не споткнулась об Уильяма Уайлда - Билли Большого, как все называли этого мальчика с золотистыми волосами и голубыми глазами. Он сидел рядом с коляской, где лежала на животике его маленькая агукающая сестренка Элизабет, и щекотал ей пятки.
      - Билли, мальчик мой, лучше бы ты пошел на пляж со своим братиком Робби, чем маяться здесь, как выкинувшийся на берег кит. Надо помочь дяде Блейку, ему нелегко сейчас, - посоветовал Гарри, целуя руку жены. Роберт - трехлетний малыш - был самым светленьким из троих детей Гарри и Сюзи, его волосы были почти белого цвета.
      Оба мальчика были довольно высокими для своего возраста, и, вероятно, когда они вырастут, то станут такими же высокими, как и их отец.
      - Извините, миссис О'Рейли! Я не хотел вам мешать и не подумал, что вы споткнетесь об меня, - торопливо извинился мальчик перед экономкой, а затем, вскочив на ноги, промчался по ступенькам вниз мимо людей, которых он считал своей одной большой семьей, и побежал на пляж.
      Сюзи переложила Элизабет на папины колени, откинулась на спинку кресла, стоящего рядом с шезлонгом Гарри, и удовлетворенно улыбнулась.
      - Дорогой, ты заметил, что четвертого августа никогда не идет дождь? И каждый год наши гости наслаждаются солнцем и теплом в этот день. - Она наклонилась ближе к нему и прошептала:
      - Лишь Уилбур в этот день расстроен. Ведь он один из всех знает, почему четвертое августа самый важный для нас праздник, а рассказать об этом никому не может. Наверное, он чувствует себя как бомба, которая вот-вот, взорвется!
      Гарри поцеловал дочь в курносый носик и повернулся к жене:
      - Уилбур никогда не взорвется, сердце мое. Иначе что тогда будет с продажей моей последней книги?..
      - Не хвастай, дорогой, это некрасиво, - одернула его Сюзи, взъерошив свои длинные светлые волосы. - И если ты сейчас же не умеришь свой пыл, то я не скажу тебе, из чего я испекла в этом году торт. Сама испекла. Миссис О'Рейли мне не помогала.
      Гарри чмокнул дочь в лобик и сказал ей "по секрету":
      - Да, моя крошка, я знаю, ты обожаешь "Королевскую выпечку". Я видел коробку из этой пекарни в мусорной корзине. Но мы ведь никому об этом не скажем, правда?
      - Гарри Уайлд, - Сюзи шаловливо шлепнула его по плечу, - ты не должен был об этом узнать!
      - Узнать о чем? - поинтересовалась Кортни, опускаясь в шезлонг рядом с ними. - Хотя не стоит отвечать, - добавила она, вздыхая. - Сегодня такой чудесный день, вы не находите? Мне никогда не наскучит Оушн-Сити.
      - И нам. - Гарри взял руку жены и поднес ее к своим губам. - Это особенное место. Просто волшебное, да, сердце мое?
      - Гарри, - предупреждающе протянула Сюзи и улыбнулась, ибо ее муж был прав:
      Оушн-Сити - волшебное место, и она провела здесь семь чудесных лет.
      Ну с кем еще, если не с ней, могла приключиться такая история?!