- А что за писатель?
      - Выдающийся. Но, к сожалению, до сих пор не оцененный по достоинству.
      - Я не то имела в виду, - поправилась я. - В каком жанре вы пишете?
      - Ах, так вы читательница! Я сочиняю детективы.
      - Понятно. А при чем тут эта книжка про нижнее белье коронованных особ? Я имею в виду бессмертное творение Хортенс Симмс. Оно-то что здесь делает?
      - Вы способны держать язык на привязи?
      - О да, хоть до гроба, - привычно соврала я.
      - Я был у Хортенс литературным негром, - сказал Джонни. - Мало того, что я написал весь текст "Корсетов и корон", так я еще и уйму исследовательской работы проделал. Несколько месяцев в библиотеках корпел. Да, верно, имя на обложке не мое, но я считаю, что сама книга по праву принадлежит мне.
      - А название тоже вы придумали?
      - А как же. Нравится?
      - Оно оригинальное, - соврала я. - И запоминающееся. Как, кстати, и все остальные ваши названия. Хотя, по правде говоря, я никогда ваших книг не читала.
      - Ничего удивительного. Ежегодно в Штатах издается более шестисот детективных романов. И, тем не менее, мои книги вы найдете буквально в любой книжной лавке.
      - Непременно что-нибудь прочитаю, - пообещала я. - Скажите, а диалогов у вас много?
      - Ну, как вам сказать...
      - Дело в том, что я не люблю книги, которые состоят из одних диалогов. В таких случаях у меня создается впечатление, что меня обвели вокруг пальца. Я люблю романы с пространными размышлениями, авторскими отступлениями и описаниями, которые смаковать можно.
      - Типа "Войны и мира"?
      - Ну да. - Я говорила на полном серьезе. - А как насчет юмора? На мой взгляд, когда его слишком много, это мешает воспринимать сюжет.
      - Только в том случае, если юмор низкого сорта.
      - А у вас какой?
      - О, у меня шутки отменные, - без тени юмора ответил писатель. - Но, к сожалению, мои книги никогда мало-мальски престижных премий не удостоятся. Чем книга смешнее, тем меньше у нее шансов что-нибудь завоевать. Наши критики ценят только серьезное и занудное чтиво.
      - Извините, мистер Нос, но давайте вернемся к вашему брату. Его, случайно, не Уткой зовут?
      - Утко, - скривился Джонни. - Родители наши изгалялись, как только могли.
      Я сочувственно закивали. - У меня есть брат, которого мои родители назвали Той. Как тойтерьера. Естественно, в школе его то Фоксом, то Скотчем дразнили.
      - Так, значит, Утко опять набедокурил?
      - Я же сказала - пока точно не знаю. Разве что дочь мою он на свидание приглашал.
      - Она тоже смазливенькая? Как вы?
      - Лесть вам не поможет, - кокетливо сказала я. - У меня уже есть приятель.
      - Вот жалость, - вздохнул Джонни. - Подфартило мужику.
      Я почувствовала, что краснею.
      - Либо, - продолжил Джонни, - вы все это выдумали, потому что не выносите жирных мужчин.
      - Что за глупости? - возмутилась я. - Среди моих лучших друзей есть настоящие толстяки!
      - И ваш приятель - тоже?
      - Нет. Но вас, между прочим, это не касается.
      Джонни довольно улыбнулся, добившись своего. - Итак, Утко пригласил вашу дочь на свидание. Она несовершеннолетка?
      - Ей уже двадцать один.
      - Надо же. Редко увидишь, что мать такой взрослой женщины следит за ее дружками.
      - Ваш брат дружком ей не приводится. Но он явно что-то замышляет. Сегодня утром я случайно встретилась с ним в доме для престарелых, после чего и глазом моргнуть не успела, как он уже пристал к Сьюзен. - Я шлепнула себя ладонью по губам. Дура безмозглая! Выдала имя собственной дочери брату возможного уголовника.
      - Ничего страшного, - успокоил меня Джонни. - Я ничего ему не скажу. Мы с Утко давно не разговариваем.
      - Да?
      - И вовсе не потому, что я такой толстый. Или - бедный. И даже не из-за того, что я пишу книги. Утко это все по барабану. Но ему не безразлично, что я его осуждаю.
      - Вот как? И за что же?
      - Как и вы, мисс Тимберлейк, я умею держать язык на привязи. Вдаваться в подробности я не стану. Но, на мой взгляд, мой брат много теряет из-за того, что не знаком со словами "сочувствие" и "сострадание".
      - Значит, не в его стиле навещать немощных обитателей домов престарелых?
      Джонни вдруг поперхнулся. - Абсолютно.
      - Скажите, а чем он на жизнь зарабатывает? Товары, может, развозит?
      Джонни пожал плечами, отчего сперва всколыхнулись его мясистые щеки, затем заколыхался шестерной или семерной подбородок, в свою очередь вызвав цепную реакцию колебаний внушительных телес. На мгновение создалось впечатление, будто тело писателя состоит из желе. - Когда мы общались с Утко в последний раз, он поведал мне, что устроился на новую работу. Нечто связанное с импортом-экспортом. Меня это вполне устраивает: коль скоро он не просит одолжить ему денег, я в его дела не лезу. Только время от времени, как и все остальные, узнаю про его похождения из газет.
      Я недоуменно заморгала. - Что вы хотите этим сказать?
      - Какие-то мелкие нелады с законом. Очередные браки, разводы и тому подобная дребедень. Утко - личность популярная. По-моему, журналисты "Обсервера" балдеют от его имени. Утко Нос, представляете? И я их понимаю. Впрочем, как я уже говорил, сплетни - не мое ремесло. Если хотите выведать подноготную Утко, отправляйтесь в редакцию.
      - Так я и сделаю. А как смотрите на то, если я обращусь к самому Утко?
      Джонни вытаращился на меня. Во всяком случае, так мне показалось. Глаза на его заплывшей жиром физиономии были едва различимыми щелочками, но сейчас они, похоже, заполыхали огнем.
      - На вашем месте, я рисковать не стал бы, - пропыхтел он наконец. Дело в том, что Утко... Одним словом, мой брат провел три года в колонии для малолетних преступников за убийство.
      - Вот, значит, во что сегодня оценивается человеческая жизнь, - горько промолвила я. - В три года.
      - Он убил негра, - процедил Джонни. - И не выводите меня из себя.
      - Послушайте...
      Но Джонни уже завелся. - Потому что, убей Утко белого, - прогремел он, - не важно доктора или адвоката, он бы до сих пор сидел за решеткой. Без всяких скидок на несовершеннолетие. Но родители наши так и не смогли пережить этого позора. Они перебрались во Флориду, а нас оставили здесь.
      - Извините, - пропищала я.
      - За что? За то, что я пузан, в кармане ветер свищет, а мой брат убийца?
      - Нет, - замялась я, но в следующий миг нашлась. - За то, что вы страдаете.
      - Да, - хмыкнул он. - Что вы понимаете в страданиях, мисс Тимберлейк?
      Я попыталась было подняться, но кожаная яма, в которую я провалилась, не позволила мне даже привстать. Однако с третьей попытки, раскачавшись, я все-таки вывалилась на пол. И тут же резво вскочила.
      - А легко, по-вашему, когда тебя всю жизнь обзывают пигалицей или фитюлькой? - завопила я. - А то и вообще финтифлюшкой! - Не выводите меня из себя! Потому что отец мой умер, а мать - цирк ходячий! Не говоря уж о том, что мой бывший муж страдал манией величия, и после развода отобрал у меня дом и детей.
      - Извините меня, - негромко ответил Джонни.
      Мы оба рассмеялись.
      - Ну ладно, - сказала я. - Мне пора идти, а вам нужно работать. Так, говорите, ваши книги в любой лавке купить можно?
      - Да, почти в любой. Я бы подарил вам парочку, но мой издатель крайне скуп на авторские экземпляры.
      - Ерунда. Если я куплю вашу книгу, вы мне ее надпишете?
      - С удовольствием. Возьмите для начала "Роковое жало". Про одного маньяка, который подстроил убийство, выведя смертоносных пчел. Пока это мое любимое произведение.
      - Можно задать вам очень личный вопрос?
      - Валяйте.
      - Если вы настолько страдаете, как вам удается сочинять смешные книжки?
      - Юмор зачастую бывает порожден страданием.
      - Тогда я, наверно, могла бы выступать клоуном в цирке, - заметила я.
      - Да, но только на ходулях, - улыбнулся Джонни.
      - Очень остроумно. - Я притворно надулась. - Но за чай спасибо.
      Джонни сопроводил меня к двери. - На вашем месте, мисс Тимберлейк, я бы держался от Утко подальше. Распространяться не стану, но, поверьте мне на слово: мой братец - прескверная личность.
      - Я это запомню, - пообещала я.
      Глава 19
      Какой смысл обладать ценными связями, если ими не пользоваться? Возвратившись в свое божественно прохладное жилище, я тут же позвонила Грегу. Он куда-то "на секундочку отлучился", но находился в пределах здания полицейского управления. Я накормила Мотьку, выждала десять минут и перезвонила.
      - Привет, Абби! - голос Грега звучал жизнерадостно, отлучка пошла ему на пользу.
      - Чем ты занят сегодня вечером? - поинтересовалась я.
      - Вечером? Мы снова патрулируем на пару с Бауотером. Я как раз домой собирался, соснуть часочек-другой. А что?
      - Да так, ничего особенного. Просто я думала...
      - Ничего больше не говори. Я думаю то же самое. А как насчет завтрашнего вечера?
      Я призналась Грегу, что приглашена с мамой на ужин к Ее Величеству, Королеве Присцилле Хант. Зная, что Грег откажется, я даже взяла на себя смелость и пригласила его пойти с нами. По части светских манер Грег способен состязаться разве что с гиппопотамом, но это его нисколько не беспокоит. Он избалован откровенными взглядами и не в меру распущенными руками зрелых дамочек. А вот более юные создания женского пола - те, которые убиваются по Леонардо ди Каприо и Мэтту Дэмону - совершенно не замечают моего Кэри Гранта.
      - Значит, в воскресенье? - уточнил он. Я представила, как обиженно надулись его сладострастные губы.
      - Извини, воскресенье меня не устраивает. А вот в понедельник я точно могу.
      - Чем же, хотел бы я знать, ты настолько занята в воскресенье?
      - Я собираюсь мыть голову.
      - Понимаю. А мы с Фонцем собираемся мой револьвер чистить. Скажи честно, Абби, у тебя ведь свидание, да?
      - Чисто деловое.
      - С кем? Надеюсь, не с Бастером?
      - Грегори!
      - Извини, Абби. Ну, а с кем, в таком случае?
      - Это не твое дело, но раз ты уж так хочешь знать, то - с Роб-Бобами.
      - А-аа. Какого же черта ты сразу не сказала?
      - Потому что ты способен и к ним меня приревновать.
      - Ничего подобного. Они очень славные педики.
      - Грег, ты бы меня и к моему отцу ревновал, будь он еще жив. Помнишь, что случилось, когда я тебя с Тоем познакомила? Ты ему чуть руку не оторвал во время рукопожатия.
      - Я просто не поверил, что он - твой брат. Волосы светлые и рост под шесть футов.
      - Шесть футов и два дюйма, - сухо поправила я. - Сам виноват, должен мне верить.
      - Ты, как всегда, права. Ну что, значит, тогда в понедельник?
      - Заметано. - Я сглотнула и сменила пластинку. - Послушай, Грег, ты слыхал когда-нибудь о парне, которого зовут Утко Нос?
      - Да, знаю я такого. Дай вспомнить, из какого он мультика.
      - Что?
      - Какие-то там истории про Дональда Дака и дядюшку Скруджа, да?
      - Грег, я вовсе не шучу, - пискнула я. - Мне и в самом деле нужны сведения о мужчине по имени Утко Нос. Точнее, зовут его Утко, а фамилия Нос.
      - Какого рода сведения? - деловито спросил Грег.
      Почувствовав, что Грег насторожился, я решила сбавить обороты. Если он не знал про уголовное прошлое Утко, то выходило, что Джонни соврал. Ибо ни одно преступление в Шарлотте не совершалось без ведома Грега, который либо расследовал его сам, либо следил за расследованием, которое вели его коллеги.
      - Любые, - небрежным тоном ответила я. - Где он работает, например, чем занимается и все такое.
      - Абби, как по-твоему, похож я на справочное бюро?
      - Что ты, зайчик, нет, конечно.
      - Знаешь, Абби, на твоем месте я бы поаккуратнее отнесся к тому, чтобы нанимать работника-мужчину. Могут, например, быть неловкие моменты, когда ты захочешь достать что-нибудь с верхней полки, или забраться наверх по стремянке. Не говоря уж о том, что многим мужчинам не по нутру, когда бал правит женщина. Есть и другие мелочи. Мне, например, куда приятнее, когда в магазине меня обслуживает симпатичная женщина.
      - Ага, значит, она должна быть еще и симпатичной?
      - Ну...
      - Так вот, Грег, к твоему сведению, я провела собеседование уже с несколькими кандидатами, и пока из всех на меня наибольшее впечатление произвел Нос. Он настоящий Гаргантюа.
      - Кто?
      - Ну, амбал.
      Воцарилось столь продолжительное молчание, что мы, южане, за это время вполне могли успеть отказаться от жареной пищи, а члены Ку-клукс-клана стать меннонитами. - Ты просто пытаешься вытянуть из меня нужные сведения, - сообразил наконец Грег. - Наверно, он просто какой-то старый пердун, который самостоятельно зад подтереть не может. Так?
      - Нет.
      - Абби, ты хочешь пробудить во мне ревность? Если да, то это тебе удалось.
      Я вздохнула. - Нет, Грег, к Утко Носу ревновать меня ни к чему. Его внешность вполне соответствует его имени.
      - Да? Послушай, Абби, это верно, что я сегодня патрулирую с Бауотером, но... Как ты отнесешься к тому, если я на минутку заскочу к тебе?
      - Видишь ли...
      - Ты можешь заодно Джей-Кат пригласить, чтобы они с моим напарником пообщались. А мы уж постараемся обеспечить непринужденную обстановку.
      Я уже ухитрилась напрочь позабыть о том, что обещала свести свою подругу с сержантом Бауотером. И тут меня осенило. - Хорошая мысль. Только чтобы заручиться присутствием Джей-Кат, мне нужно точно знать время встречи. Давай определимся.
      - Так, Бауотер заступает на дежурство в восемь вечера. Может быть, в десять?
      - Договорились. Только раньше не приезжайте, возможно, мы с ней сначала в кино сходим.
      - Ладно. Но только при условии, что ты пойдешь именно с Джей-Кат.
      - Пока, Грегори, - сказала я и в восторге поцеловала телефонную трубку.
      * * *
      Джей-Кат я позвонила в ее магазинчик.
      - Ой, Абби, ты прослушала мое послание?
      - Какое послание?
      - Тут какой-то хмырь заходил, наводил о тебе справки.
      - Грег?
      - Нет, дурашка, настоящий хмырь. В кожаной куртке с металлическими заклепками. Типичный металлист. Ты понимаешь, что я имею в виду?
      Нелепый вопрос. - Скажи, милочка, он ведь на мотоцикле ездит?
      - Откуда ты знаешь? - изумилась Джей-Кат.
      Душа моя ушла в пятки. - И что ты ему рассказала?
      - Я отослала его к тебе, но тебя, как на грех, на месте не оказалось. А твоя помощница, по его словам, велела ему убираться вон и не совать нос в чужие дела. И он вернулся ко мне. Послушай, Абби, я даже не слыхала, что ты обзавелась помощницей. Почему ты мне не сказала?
      - Она только со вчерашнего дня работает. Ну, а что ты ему поведала?
      - Я тоже велела ему не совать нос в чужие дела и выставила вон. Тяжелый вздох. - При этом мысленно рвала на себе волосы. Он такой хорошенький.
      - Ты просто умница, Джей-Кат. Ничего другого я от тебя и не ожидала. Послушай, зайчик, как насчет того, чтобы закатиться вечерком ко мне? Ответ подруги я знала заранее - Джей-Кат меня обожает.
      Но она окатила меня холодным душем. - Нет, Абби, сегодня я не могу.
      - Что?
      - Извини, Абби, но сегодня я должна сидеть дома и поп-корн нанизывать.
      - Зачем?
      - Как зачем? Елку украшать, дурашка.
      - Но ведь сейчас июль! - взвыла я.
      - Я знаю, - простонала Джей-Кат. - Но видела бы ты, как я копаюсь с этими чертовыми зернами. Они твердые, как алмазы, и я без конца иголки ломаю.
      - Дубина ты стоеросовая, нанизывают ведь воздушную кукурузу!
      Молчание. Затем возмущенный возглас: - Господи, почему ты мне раньше не сказала?
      - Ты не спрашивала. Послушай, Джей-Кат, я понимаю, украшать елку за полгода до Рождества - занятие сверхважное, но, помнишь, я тебе про одного сержанта из Шелби рассказывала? Так вот, сегодня вечером, они с Грегом ко мне заскочат...
      - Ой, Абби, я бы все отдала, чтобы встретиться со своим суженым, но... Словом, сегодня я никак не могу.
      - Если дело только в поп-корне, то я на днях подскочу к тебе и помогу его нанизывать.
      - При чем тут поп-корн, Абби? Вся загвоздка в луне.
      - В чем?
      - Да у меня это совсем из головы вылетело. Сегодня ведь полнолуние!
      - Ну и что? Это лучшее время для нанизывания поп-корна?
      - Вовсе нет. Просто я подумала, что могла бы заняться чем-нибудь полезным. Полы вымыть, например, в доме прибрать.
      - Кончай вешать мне лапшу на уши, Джей-Кат. Ты в жизни полы в своем доме не мыла. Я, может, твое счастье устроила, а ты какую-то околесицу несешь.
      - Абби, поверь, я признательна тебе до визга, но рисковать не могу.
      - Чем рисковать?
      - Обращением, бестолочь. Рожденным в Шелби нельзя покидать свой дом в полнолуние, иначе им грозит обращение.
      - Какое еще обращение? В другую веру, что ли?
      - В волка-оборотня, - еле слышно прошептала Джей-Кат.
      Я не поверила своим ушам. - Надеюсь, ты шутишь! - Я, Уиннелл, Роб-Бобы и даже моя мама - все мы в свое время были всерьез обеспокоены состоянием рассудка Джей-Кат. Однажды нам даже удалось затащить ее к психиатру, доктору Флейшману. К сожалению, этот славный эскулап и сам оказался чокнутым. Правда, есть в заболевании Джей-Кат и позитивная сторона: по сравнению с ней, моя мама кажется вполне нормальным человеком.
      - Нет, Абби, я не шучу. С моей бабушкой это всякий раз случалось.
      - С бабушкой Ледбеттер?
      - С бабушкой Кокс. В полнолуние у бедняжки всегда жуткий зуд начинался. Если она с ног до головы натиралась мазью и оставалась дома, то все было в порядке. Стоило же ей хотя бы нос за порог высунуть, и она тут же обрастала шерстью, как ноги француженок.
      - Врешь!
      - Да не сойти мне с этого места, Абби!
      - И ты это своими глазами видела?
      - Нет, но мы жили всего в одном квартале. Вой на всю улицу стоял.
      - Послушай, Джей-Кат, а вдруг это какая-нибудь псина выла? предположила я. - С собаками такое случается. И вообще. с какой стати ты решила, что на луну воет твоя бабушка?
      - Мне Кайл рассказал. Мой брат.
      - Тот самый, который сказал, что детское мыло варят из детей?
      - Да, Абби, но тогда он ошибся. Про бабушку же я точно знаю.
      - А ты хоть раз покидала в дом в полнолуние?
      - Я всегда старалась этого избежать.
      - И тем не менее это ведь было? - настаивала я. - И ничего с тобой не случалось.
      - Да, но...
      - Никаких "но"! - взревела я. - Чтоб сразу по окончании работы была здесь, поняла? Перехватим чего-нибудь в "Саузерн-Молле", а потом отправляемся на охоту.
      - Звучит заманчиво, Абби. А на кого мы будем охотиться?
      Мне показалось, что Джей-Кат чересчур расхрабрилась. На всякий случай, я решила, что буду внимательно наблюдать за корнями ее волос.
      - На самого крупного утконоса в мире.
      Глава 20
      Есть в торговом центре "Саузерн-Молл" одно мое излюбленное местечко. Кафетерий "Коричный", в котором я буквально объедаюсь сладкими булочками. Если бы вдруг мне предложили до конца моих дней питаться чем-нибудь одним, я бы, наверно, выбрала местные сдобы с корицей. И с глазурью, само собой разумеется. Стоит мне запустить зубы в такую булочку, и я ощущаю себя в раю. А серединка? Слаще полового акта!
      Пусть ростом я не вышла, зато аппетит у меня отменный. Пока Джей-Кат уныло грызла сандвич с цыпленком, я успела слопать две здоровенных сдобы с вкуснейшей начинкой. В самом начале трапезы я имела глупость сболтнуть Джей-Кат, что птицы произошли от динозавров. В итоге Джей-Кат заартачилась и отказывалась от еды вплоть до тех пор, пока я не пригрозила наложить на нее заклятье. По счастью, суеверности Джей-Кат позавидовал бы черный кот, осмелившийся плюнуть через правое число в понедельник, тринадцатого. В итоге она соблаговолила отведать мяса потомков динозаврами, лишь бы не навлечь на себя мой гнев.
      После ужина мы немного поразглядывали витрины, и лишь потом отправились навестить Утко. Внимательно изучив карту Шарлотта, я определила, что живет он к северо-востоку от студенческого городка, неподалеку от автострады. К тому времени, когда мы туда добрались, уже стемнело, и, сказать по правде, нам было нелегко разыскать нужный дом. Тем более что он стоял в глубине от дороги.
      Увидев же дом, мы обе ахнули. Я мгновенно сообразила, что денег у Утко водилось куда больше, чем у его брата, писателя. На кругу перед входом красовалась новехонькая "ламборгини". Легковушка, не мини-вэн. На случай, если я ошиблась адресом, я уговорила Джей-Кат позвонить в дверь, а сама осталась ждать в машине.
      Я не видела, кто открыл дверь, но вернулась Джей-Кат буквально в мгновение ока, причем была бледна как смерть.
      - Ну что? - нетерпеливо спросила я.
      - Это он!
      - Утко?
      - Какая еще утка, Абби? Это Альберт!
      - Какой еще Альберт? - возмутилась я.
      - Альберт Вестерман. Мы с ним вместе среднюю школу заканчивали. В Шелби.
      - Ты уверена?
      - Абсолютно.
      Урожденный скептик, я не верила в случайные совпадения. - Скажи, у твоего Альберта огромные оттопыренные уши и неимоверно длинные зубы?
      - Как, Абби, ты с ним знакома?
      Кровь моя застыла в жилах. - Я знаю его под именем Утко Носа. Хотя, признаться, даже для южанина это имя казалось мне слишком эксцентричным.
      Джей-Кат захлопнула дверцу со своей стороны и с силой вдавила запирающий рычажок. - Заводи, Абби! - нервозно потребовала она. - И поддай газку. Нужно уносить ноги.
      Я развернулась и неохотно покатила прочь, остановив машину лишь перед самым выездом на автостраду. Хотя зной еще не спал, я заглушила мотор, чтобы огни фар не выдали нашего местонахождения.
      - Ну, выкладывай, Джей-Кат, - потребовала я. - В чем дело?
      - Одно я знаю наверняка, - сказала она слегка дрогнувшим голосом. Этот человек чертовски опасен. В школе он не раз хвастал, как они с братом пришили своих родителей. Однако то ли потому, что тогда они были еще малолетками, то ли потому, что полиция так и не сумела доказать их вину, но оба остались безнаказанными.
      - Это в Шелби случилось?
      - Нет, мэм. В Шелби детки своих предков не убивают. В крайнем случае, переезжают в другое место. Например, в Уилмингтон.
      Я посмотрела в зеркальце заднего вида. "Ламборгини" стояла на прежнем месте. Окна дома были освещены, как и прежде.
      - А знала ты его брата? Он ожирением не страдал?
      - А папа римский в бога верит? - Джей-Кат любит изъясняться необычными метафорами.
      - Но я не понимаю, - захныкала я. - Неужели это те же самые братья? Один тощий, второй жирный, оба - лопоухие, как слоны. Пожалуйста, Джей-Кат, расскажи мне про них все, что знаешь.
      Джей-Кат почесала в затылке и задумчиво уставилась на меня. Глазищи у нее иссиня-серые, но ничего не выражают. Как у какой-нибудь коровы из Скандинавии.
      - Что ж, его брат - писатель.
      - Писатель? - тупо переспросила я.
      - По крайней мере, считался таковым в нашей школе. Джонни Вестерман. Он сочинял потрясающие рассказы. Вечно хвастал, что будет богат и знаменит. Господи, Абби, а вдруг и Альберт решил писателем стать?
      - Нет, я просто поверить не могу, - проскулила я.
      - Это правда, Абби. Один из рассказов Джонни был настолько трогателен, что наша учительница обрыдалась, когда его читала.
      - Этому я как раз верю, - жалобно сказала я. - Но не могу поверить, что вляпалась в такую переделку. Только малолетних убийц мне не хватало. Как будто я Анжела Лансбери* (*Американская актриса, самая известная роль в сериале "Она написала убийство").
      - Ну, что ты, Абби, ты гораздо старше.
      - Спасибо, зайчик, - с чувством промолвила она, включила зажигание и нажала педаль акселератора.
      Наверно, со стороны выглядело глупым, что я звонила из автомата, расположенного напротив бензозаправочной станции. Но в ту минуту это казалось мне куда безопаснее, чем звонить из дома, ведь в наши дни любой может поставить себе телефон с определителем номера. Джей-Кат, которая превосходно создает звуковые эффекты, помогала мне заманить Джонни Носа в ловушку.
      - Мистер Вестерман? - прогнусавила я, прикрыв рот носовым платком и старательно изображая английский акцент.
      - Извините, мэм, вы не туда попали, - сказал писатель, но трубку вешать не стал.
      - Мистер Вестерман, меня зовут Кристи Марпл, и я звоню вам из Лондона.
      - Послушайте, я ведь уже сказал вам...
      Тем временем Джей-Кат, приложив ладони ко рту, протяжно загудела, подражая отдаленному реву пароходика на Темзе.
      - Мистер Вестерман, я представляю адвокатскую контору "Дорфман, Марпл и Дейли", одну из самых уважаемых во всей Великобритании.
      - А я тут при чем?
      - Похоже, вы унаследовали весьма крупное состояние.
      - Неужели?
      - Да. Судя по нашим архивам, ваш прапрадедушка был младшим сыном лорда Энгуса Вестермана, знаменитого английского фабриканта. Это так?
      - Вполне возможно. У моей мамы в Англии оставались какие-то предки.
      - В данном случае речь идет о предках только по отцовской линии.
      - О, ну это уж наверняка. Папа был англичанин до мозга костей.
      - А его фамилия была Вестерман?
      - В черт знает каком поколении.
      - А его отец родом из Уилмингтона, Северная Каролина?
      - Да, мэм, совершенно верно.
      Джей-Кат загудела, подражая клаксону лондонского такси.
      - Отлично. Теперь все становится на свои места. Дело в том, что ваш двоюродный дедушка Луис Вестерман - он, к сожалению, лордом стать не успел - скончался, не оставив в Англии ни единого наследника, и...
      - А как велико наследство?
      - О, миллионы.
      - Фунтов или долларов?
      Джей-Кат издала резкий, крайне неприятный звук; таким образом, по ее мнению, британские кареты "скорой помощи" расчищают себе дорогу в "часы пик".
      - Э-ээ... евродолларов. Но речь все равно идет о миллионах. Однако, мистер Вестерман, судя по нашим сведениям, у вас в Америке есть брат. Это так?
      - Нет, мэм.
      - Сейчас я вам прочитаю. Вот здесь черным по белому написано: "Альберт Вестерман".
      - Ах, да. Но это было давно.
      - Скажите, мистер Вестерман, ваш брат также проживает в Шарлотте?
      - По правде говоря, мэм, я уже давно не общаюсь со своим братом. Альберт, он вроде перекати-поля. Вечно мотается по всем Штатам. Вполне возможно, что сейчас он живет в Калифорнии. А то и на Аляске.
      - Очень жаль, мистер Вестерман. Дело в том, что в соответствии с английским законодательством, мы не можем...
      - Ах, да, мэм, я как раз вспомнил...
      К сожалению, именно этот миг Джей-Кат выбрала, чтобы изобразить бой башенных часов. И все испортила.
      Нет, не зря Джонни Вестерман отрастил такие огромные уши. - Что это за звуки? - подозрительно осведомился он.
      - О, это наш Биг-Бен, - нашлась я. - Каждый час отбивает, знаете ли.
      - Странно, у нас здесь время не круглое. А у вас - который час?
      Я лихорадочно хваталась за все соломинки. - Он ведь и каждые полчаса отбивает.
      - Да, но сейчас десять минут десятого. Я только утром точное время выставил.
      - Э-ээ... Биг-Бен сегодня отстает.
      - Мисс Тимберлейк, это вы, что ли?
      Я бросила трубку и напустилась на Джей-Кат. - Ну что ты натворила! Из-за тебя он меня узнал.
      Джей-Кат часто заморгала, но на ее хорошенькой мордочке ровным счетом ничего не отразилось. - Я не виновата, что ты не умеешь гласные глотать.
      - Я очень тщательно глотала гласные, - возразила я. - Вместе с костями. И зачем ты так некстати со своим дурацким Биг-Беном влезла?
      - Послушай, Абби, раз ты себя так ведешь, то отвези-ка меня лучше домой. Я бы за это время хоть лишний дюйм поп-корна нанизала. А то и больше, если ты права, и надо брать воздушную кукурузу.
      - Прости, Джей-Кат, - спохватилась я. - Просто я очень испугана. Альберт Вестерман знает, что я напала на его след, а если они с братцем и вправду своих родителей ухлопали, то... Кстати, как они это проделали?
      - Молотили их во сне по головам бейсбольными битами. Во сне родителей, я имею в виду.
      Я содрогнулась. - Ты уверена?
      - Они показали мне такие же бейсбольные биты. И вообще, как я уже говорила, они этим все время хвастались.
      Я осмотрелась по сторонам. Тощая блондинка в туфлях на толстенных "платформах" заливала бензин в бак своего автомобиля, а из магазинчика при бензозаправочной станции выходил старичок с газетой подмышкой. Ничего необычного я не заметила.
      - Мне кажется, что именно братья Вестерман могли накануне взломать дверцу моей машины, - задумчиво промолвила я.
      - Они лупили по ней бейсбольными битами? - поинтересовалась Джей-Кат.
      - Нет. Но Утко явно следил за мной. Сначала увязался за мной в дом престарелых, а потом к Сьюзен клеился. Кстати, а мотоциклист? И потом еще негритянка из церкви... Послушай, Джей-Кат, ты никогда не страдала паранойей?
      Джей-Кат закатила свои коровьи глаза. - Нет, конечно. Я просто не прислушиваюсь ко всяким потусторонним голосам.
      Я вздохнула. - Спасибо, милочка. Я знала, что могу на тебя положиться.
      Джей-Кат расцвела. - Стараюсь. Кстати, Абби, почему бы тебе ни рассказать Грегу обо всей этой чертовщине?
      - Да, ты права, - задумчиво ответила я. - Наверное, стоит.
      Но я понимала, что так и не решусь рассказать ему все. При всем моем хорошем отношении к Грегу я в глубине души опасалась, что, узнав все подробности о моем Ван Гоге и возне вокруг него, он заставить меня выйти из игры. Грег способен быть осторожным, как курица на перекрестке лисьих троп. Но я не собиралась сидеть, сложа руки, дожидаясь, пока Грег решит все мои проблемы. Мама уверяет, что с самого рождения я была непоседой. Если ей верить, я сбежала едва ли не с родильного стола. Тут она, конечно, слегка преувеличила, но смысл не исказила. Энергия кипела во мне с рождения, а вот суетливость я уже, наверное, с молоком всосала. И сейчас приняла решение, что должна сама во что бы то ни стало разобраться в этой головоломке, пусть даже и не сегодня. А теперь пора было везти Джей-Кат ко мне домой, чтобы свести ее с сержантом Бауотером.
      К тому времени как Грег со своим напарником наконец заявились, опоздав на целый час, мы с Джей-Кат успели нанизать футов восемь поп-корна. И сделали бы еще больше, не будь Джей-Кат голодна как волк. Она умяла два сандвича с ветчиной - сперва заставив меня подписать бумагу, что свиньи произошли не от динозавров, - а потом расправилась с тремя здоровенными каролинскими персиками. Миска с поп-корном стала для нее вторым десертом.