При росте под метр восемьдесят стоявшая перед Стаховым девушка отличалась довольно хрупким сложением. У неё были несколько покатые плечи и узкая талия, выигрышно подчеркивающая высокие красивые бедра.
      "Платиновые" волосы не скрывали высокого выпуклого лба девушки. Черты её лица можно было определить словом "правильные". Правда, с точки зрения классических канонов не совсем идеальным мог показаться её прекрасно очертанный чувственный рот. Наверное, он был чуточку великоват для этого тонкого лица с красивым тонким носом, точеным подбородком и с широко расставленными серо-голубыми глазами. И ещё эти глаза... Что-то было в них такое, что несколько портило общее впечатление от этого бесспорно очень выразительного и удивительно привлекательного лица. Наверное, девушка знала об этом, а потому избегала смотреть в глаза собеседнику. "Скорее всего, невольно заинтригованный, с досадой подумал Стахов, - в её глазах можно прочитать что-нибудь такое, что не предназначается для всеобщего оповещения".
      - Ну что ж вы стоите тут? - меж тем решил прервать возникшую напряженную паузу Петрович. - Чего скучать зря? Пошли, пока народ не собрался, примем по аперитивчику, - и он направился к стоявшему у стены столу с напитками.
      Антон непроизвольно взял Жанну за тонкий локоть и они последовали за Павлом Петровичем.
      - Тебе с апельсиновым? - беря бутылку "Мартини", полуутвердительно обратился к девушке немолодой господин. По всему чувствовалось, что он хорошо знал её предпочтения.
      Жанна кивнула.
      - Ну а ты уж, Андрей, будь добр, поухаживай за собой сам.
      - Поухаживаю, - пообещал Стахов и отпустил локоть девушки. Обязательно поухаживаю.
      Он плеснул себе в бокал немного джина и дополнил его до половины тоником. А Жанна взяла поданный ей бокал и сразу же вновь встала рядом с Антоном, слегка касаясь его теплым бедром.
      - Чего вы такие кислые? - поинтересовался Петрович. - Жизнь хороша и прекрасна. Особенно когда есть, что выпить. Так что пейте. Нечего тут изображать из себя рождественских ангелочков.
      Жанна послушно сделала несколько глотков, Антон же демонстративно поставил свой бокал на стол. В это время за его спиной раздался звук открываемой двери. Молодой человек оглянулся. В помещение входили четверо. Это был Владислав Андреевич в сопровождении яркой миниатюрной блондинки лет тридцати - тридцати пяти и сухощавый господин предпенсионного возраста с непропорционально крупным лицом, как будто небрежно вырезанным кухонным ножом из полена мореного дерева. На согнутой в локте правой руке этого господина покоилась рука полной седой дамы.
      - Рад видеть вас, - направляясь к устроившейся у стола с напитками троице, слегка приподнял в приветствии руку Владислав Андреевич.
      В результате последовавшего затем знакомства выяснилось, что его миниатюрную спутницу звали Аллой Семеновной. Судя по всему, была она спутницей жизни элегантного киднаппера. А сопровождавшая их пара не просто заехала к нему в гости. Пожилой господин с непривычной для русского уха фамилией Кашайке оказался бизнесменом из Цвикау. И приехал он в Россию по делам фирмы. Фолькмар Кашайке неплохо говорил по-русски. Настолько неплохо, что его русская по происхождению супруга наверное могла бы даже позавидовать ему. Во всяком случае, после продолжительного проживания за рубежом её жесткий выговор резал слух в гораздо большей степени, чем откровенный акцент господина Кашайке.
      - Рекомендую вам познакомиться поближе, господа, - меж тем своим выразительным баритоном заполнял паузу Владислав Андреевич. - У вас вполне могут найтись общие интересы. Могу сообщить тебе, Фолькмар, что господин Стахов также торгует бытовой электроникой.
      - Вот как! - вежливо обрадовался господин Кашайке. - Уверен, в дальнейшем мы сможем быть друг другу полезны.
      Через некоторое время хозяева и гости заняли места за столом. Жанна, как нечто само собой разумеющееся, заняла место рядом с Антоном. Сидели они лицом к окнам и спиной к входу в гостиную. Напротив разместилась чета Кашайке, справа - Владислав Андреевич со своей супругой. Лишь Петрович был здесь без женщины. Сидел он напротив хозяина дома в гордом одиночестве. Но это, судя по всему, его не особенно огорчало.
      Разговор вертелся в основном вокруг превратностей погоды, которая в самый разгар лета неожиданно преподнесла такой пасмурный и необычайно холодный день. Говорили хозяева и немецкие гости. Антон же с напряженным вниманием вслушивался в беседу, надеясь выяснить из нее, где, в каком регионе он в настоящий момент может находиться. А между делом он исправно ухаживал за сидевшей рядом с ним Жанной, не забывая при этом и о себе. Странным образом у него вновь пробудился аппетит.
      С появившимися в очередной раз официантами в гостиную вошел ещё кто-то. Человек этот не подошел к столу, а скромно остановился у стены сбоку. Он был внешне очень похож на одного из оставшихся за дверью охранников. Никто, включая Стахова, не обратил внимания на него появление. А через несколько минут хозяин произнес по-восточному витиеватый тост в честь милых дам. Все поднялись с бокалами в руках. И в тот момент, когда Антон чокался со своей соседкой, помещение внезапно озарилось фотовспышкой - вошедший с официантами человек оказался фотографом. Почему-то Стахов был абсолютно уверен, что в центре только что сделанного кадра был запечатлен именно он...
      Потом были ещё тосты. И снова все поднимались, чокались и улыбались. При этом практически каждый раз человек с фотоаппаратом оказывался в позиции, наиболее удобной для того, чтобы заснять Антона. "Готовят фотодокументы", - мысленно констатировал молодой человек. Он невольно отметил также, что Павел Петрович, если и попадал случайно в кадр, то обычно только со спины.
      После горячего женщины попросили извинения и удалились. Петрович достал трубку и направился к роялю, рядом с которым и устроился на диване. А Владислав Андреевич предложил немецкому гостю и Антону сделать фото на память и указал на диванчик, на котором до появления в гостиной Петровича со Стаховым в одиночестве скучала Жанна. Отказываться от предложения у Стахова оснований не было - в конце концов его уже не раз засняли тут в самых разнообразных ракурсах. Еще одно фото в дружественной обстановке кому от этого будет хуже? Немного помедлив, Антон последовал за хозяином и его гостем.
      - Wenn nichts dazwischen kommt, werden wir schon in zwei Tagen wieder auf dem Heimweg sein*). <*) - если ничего не случится, уже через пару дней мы отправимся домой (нем.)>, - негромко говорил господин Кашайке Владиславу Андреевичу, а тот, разглядывая ногти на пальцах своей левой руки и по всей видимости думая о чем-то своем, рассеянно кивал гостю.
      - Вы не говорите по-немецки? - прервался немецкий гость, заметив подходящего Антона.
      - Увы, - развел руками Антон. - К сожалению, не говорю.
      - Я как раз говорил Владиславу, что на днях мы с женой собираемся уезжать, - счел необходимым посвятить молодого человека в суть сказанного господин Кашайке. - Все дела закончены. И если прежде у меня ещё были какие-то сомнения, то теперь, когда погода испортилась, мы предпочтем отдохнуть ещё где-нибудь.
      - Чем же вам не нравятся здешние места? - поинтересовался Антон, присаживаясь рядом.
      - Места тут замечательные, - вежливо похвалил гость. - Особенно мне понравилось это место... Спасское Лутовиново, кажется?
      "Вот это да! - пронеслось в голове у молодого человека, - неужели меня завезли на Орловщину?!! И на кой черт это было им делать?"
      - Да, - вслух произнес он, - Недаром на здешней земле вырос такой замечательный певец Земли Русской, как Иван Тургенев...
      - Я не очень хорошо знаю русскую литературу, - признался немецкий коммерсант, - Хотя люблю её. Работа, хочу вам сказать, отнимает у нас очень много времени.
      - Работа у всех отнимает много времени, - улыбнулся Владислав Андреевич и повторил, - У всех. Поэтому давайте оставим себе на память о редких, но приятных минутах общения и отдыха хотя бы фотографии. ... Мы готовы, Рафаил.
      Фотограф присел и сделал снимок.
      - Я попрошу вас, Андрей, - пересядьте-ка ко мне, - указал на место рядом с собой Владислав Андреевич. - А Рафаил сделает ещё несколько снимков.
      Когда молодой человек занял место рядом с хозяином особняка, тот по-дружески забросил руки на плечи сидевших по обе стороны от него гостей и приказал: "Давайте, Рафаил". И снова, слепя глаза, несколько раз сверкнула вспышка.
      Последующие после фотографирования минут десять-пятнадцать прошли за общими разговорами о перспективах торговли в России западной электроникой и о конкуренции ей со стороны дешевой продукции стран юго-восточной Азии. Когда же вернулись женщины, хозяин заявил, что неплохо было бы потанцевать, и со спинки дивана взял в руки пульт дистанционного управления. Почти сразу же едва слышимая до того музыка заполнила своим звучанием гостиную.
      Владислав Андреевич церемонно пригласил госпожу Кашайке, а её супруг, в свою очередь, - гостеприимную хозяйку. Петрович продолжал сидеть в своем углу, вновь набивая свою трубку и время от времени поглядывая в сторону остальных. А Жанна взяла Антона за руку и прошептала: "Пойдем, мне так хочется танцевать".
      - Я... - молодой человек хотел соврать, что не танцует, но что-то в глазах стоящей рядом красавицы вдруг спутало его мысли, и он неожиданно для себя завершил, - Я как раз собирался пригласить тебя.
      Стахов и сам не мог бы объяснить, почему вдруг обратился к практически незнакомой ему девушке "на ты". Но это произошло как-то само собой и, судя по всему, было воспринято ею как должное. Девушка забросила руки ему на плечи и тесно прижалась к молодому человеку.
      - Ты давно знаком с Владиславом Андреевичем? - поинтересовалась Жанна, когда они оказались достаточно далеко от остальных танцующих.
      - Нет, - покачал головой Антон. - Гораздо меньше, чем он со мной.
      - Как это?
      - Шучу. А ты его хорошо знаешь?
      - Я? - переспросила девушка. - Я... В общем, меня иногда приглашают сюда, когда приезжают гости.
      Негромкий звонок отвлек внимание Стахова. Он посмотрел в направлении, откуда донесся звук. Петрович извлекал из кармана трубку мобильного телефона.
      - А где ты живешь? - полюбопытствовал Антон.
      - Здесь. В Орле. Прежде мы жили в Белгороде, но потом ... В общем, когда я закончила школу, мы с мамой переехали в Орел. - И Жанна заглянула в глаза Антону, будто желая убедиться, что ему действительно интересно то, о чем она ему рассказывает.
      - Твоя мама знает, где ты?
      Девушка ответила не сразу. Слегка отстранившись, она снова внимательно посмотрела в лицо своему партнеру, а затем холодно спросила:
      - А какая тебе разница?
      - Извини. Я не хотел тебя обидеть. Просто мне подумалось, что твоя мать должна очень волноваться, когда её красавица дочь уходит под вечер неизвестно куда.
      - Ну почему же - неизвестно куда? - пожала плечами девушка; по всей видимости, упоминание о красоте все-таки польстило Жанне. - Ей все прекрасно известно.
      - А как ты будешь добираться отсюда домой?
      - Меня завтра довезут до дома, - девушка вновь плотно прижалась к Антону и слегка провела ладонью по его затылку, после чего её рука осталась покоиться на шее молодого человека.
      Несколько разгоряченного выпитым Стахова это прикосновение, а также тесный контакт с соблазнительным девичьим телом не оставили спокойным. Сердце его начало глухо биться. Это и неудивительно - в конце концов, он уже несколько суток был лишен женского внимания. Да к тому же ещё танцевавшая с ним девушка действительно была более чем хороша собой и весьма соблазнительна. Не осталась без его внимания и её последняя фраза относительно "завтра". Молодой человек невольно отметил, что Жанна собирается оставаться тут до следующего дня. "Очень похоже на то, что мой необычайно гостеприимный хозяин делает мне в её лице подарок, - подумал он. - И она, очевидно, прекрасно знает, что сегодня нам предстоит спать вместе".
      - А сколько тут ехать до города? - поинтересовался Антон.
      - Сколько? - удивленно переспросила девушка. - До города?
      - Ну, до твоего дома.
      - Машиной тут недолго. Минут двадцать пять. Максимум полчаса. ... А ты правда торгуешь электроникой?
      - А разве Владислав Андреевич когда-нибудь обманывает? - вопросом на вопрос ответил Антон, и тут случайно встретил направленный на него взгляд продолжавшего сидеть в углу Петровича. В его взгляде читалась сложная смесь удовлетворенности и самодовольного презрения к наблюдаемому "объекту". Так пастух, сопровождающий на скотобойню животных, может смотреть на не вовремя возбудившегося присутствием коровы быка. "Да уж, - можно было прочесть в глазах пучеглазого господина, - Слаб человек. Ох, как же он слаб и как глуп!". Но, судя по всему, никто и не ожидал от Стахова ничего иного. Пока все шло именно так, как, очевидно, было задумано заранее.
      - Не знаю, обманывает ли он, - честно призналась девушка, и дипломатично завершила, - Но думаю, что нет. ... А что?
      - А то, что я действительно занимаюсь электроникой.
      - А я учусь, - непосредственно сообщила Жанна. - В педе. Буду потом учить детишек английскому. А ещё лучше - устроюсь куда-нибудь в офис переводчицей.
      - Устроишься, - уверенно пообещал Антон. - Обязательно устроишься.
      - Я тоже так думаю, - улыбнулась девушка.
      Вновь сверкнула вспышка.
      - Фотограф явно неравнодушен к тебе, - заметил Антон. - Он все время нас фотографирует.
      Музыка закончилась, чтобы после короткой паузы начаться снова. На сей раз звучал старый рок. "Кажется Элвис, - мысленно отметил Антон. "Тутти-Фрутти"".
      Жанна потянула молодого человека к стоявшему у стены столу с напитками:
      - Пошли, мне хочется чего-нибудь попить.
      - Пошли.
      Когда они приблизились к столу, Антон оглянулся - две немолодые уже с его точки зрения пары, поменявшись партнершами, самозабвенно танцевали на свободном пространстве по обе стороны от стола. Даже полная супруга господина Кашайке весьма легко и довольно изящно прыгала в такт музыке вокруг своего мужа.
      - Ну что же ты? - напомнила о себе Жанна.
      - Слушай, ведь здорово, а? - кивнув в сторону танцующих, одобрил молодой человек. - Так что тебе налить?
      - Какого-нибудь соку.
      - Апельсинового со льдом, - подсказал подошедший к ним Петрович. - И плесни ей в бокал немного белого вермута.
      Антон вопросительно поглядел на девушку. Та молча кивнула, и молодой человек приготовил ей требуемый напиток.
      - Ты, милочка, отдохни пока тут, а мы с твоим кавалером немного пройдемся, - заметил Петрович, и его цепкие пальцы привычно взялись за локоть Стахова.
      - Хорошо, - кивнула девушка и пошла к креслу, с которого только что поднялся пучеглазый господин.
      Ведомый Павлом Петровичем, Антон послушно направился к дверям.
      - Что, хороша девочка? - искоса глядя на молодого человека, спросил его пучеглазый сопровождающий.
      - Да уж, - кивнул Антон. - Такая достойна лучшей участи, нежели развлекать тут ваших гостей.
      - Что ты можешь знать о её участи? Если хочешь знать, ей могут позавидовать многие наши кинозвезды. В материальном плане, по крайней мере... - Они вышли за дверь гостиной. - Я думаю, ты уже догадался, что её пригласили для тебя. Так что пользуйся, не упускай момент, молодой человек.
      - Я...
      - И не надо ничего говорить мне о высоких моральных устоях и рассказывать о горячо любимой супруге. Я достаточно многое знаю о тебе.
      - Не надо, так не надо, - согласился молодой человек. - А где тут у вас эти самые удобства?
      - Сортир, что ли?
      - Вот именно.
      - Сейчас тебя проводят, - останавливаясь, пообещал Петрович и окликнул, - Эй, Серый! Ты где там?
      Из-под лестницы вышел один из парней, провожавших Андрея из его комнаты в гостиную.
      - Пойдем. Нашему гостю пописать потребовалось. Или ещё что, - объявил Павел Петрович.( Так что нужно будет проводить его.
      - Ладно.
      - Что?!!
      - Будет сделано.
      - Вот то-то же, - благосклонно кивнул Петрович. - И не забудь - он у нас парень прыткий, так что будь начеку.
      - Будет сделано, - вновь повторил парень и взял Антона за правый локоть. - Пошли.
      Стахов полагал, что Петрович останется, однако он не отпустил его левую руку и также пошел с ними. Они обошли ближайшую к ним лестницу и оказались в нешироком пространстве, ограниченном с одной стороны слегка изогнутой лестницей, а с двух других - стенами. В стене, что примыкала к лестнице, была дверь. Вот в не-то они и вошли.
      За дверью находился обычный "казенный" туалет. В тамбуре слева было две раковины, над которыми вдоль стены размещалось одно длинное зеркало. Рядом с ним висела электрическая сушилка для рук, и из-под небольшого козырька в стене выглядывал оборванный конец бумажного полотенца. Тут же в углу стояла сверкающая чистотой нежно-зеленая урна. У противоположной стены напротив урны почему-то стоял стул из гнутых никелированных трубок с натянутой поверх них имитацией кожи.
      Вторая дверь, конечно же, вела собственно в туалет.
      - Давай, Антон, встань-ка пока вот тут, - деловито приказал Петрович, подталкивая молодого человека вправо. - Да нет, не так. Лицом в угол, и руки положи на затылок. ... Молодец. А ты, Серый, пока я не вернусь, можешь посидеть на стуле. Но не расслабляйся. Только достань "пушку" и - чтобы ни-ни! Головой за него отвечаешь. Понял?
      - Понял.
      Судя по всему, Серый решил не садиться. Он оставался метрах в полутора-двух позади Стахова. Антон лишь услышал, как открылась дверь и по кафелю прозвучало не более пяти шагов Петровича. После чего все смолкло. Лишь тихо журчала льющаяся где-то вода.
      Через некоторое время звук шагов оповестил о возвращении Петровича. Вернувшись, он сразу же распорядился:
      - Можешь развернуться, Антон. И опусти руки. Теперь твоя очередь. Серый тебя проводит, что б одному не страшно было.
      Повернувшийся Стахов увидел, что охранник действительно расположился у него за спиной с пистолетом в руке, а Петрович стоит рядом с раковиной. По всей видимости, он ожидал, когда молодой человек пройдет в туалет, чтобы затем помыть руки.
      Игорь направился к медленно закрывавшейся двери.
      - Серый! Дверь не закрывай. Оставь её открытой, - прозвучало им вслед.
      За дверью слева на стене были укреплены писсуары, а справа размещались три кабинки. В дверь ближайшей из них и направился Стахов. Войдя, он собрался закрыть за собой дверь, однако Серый придержал её. "Не велено, "( напомнил он.
      - Да брось ты! - возмутился Антон. - Тебе же сказали о другой двери. О той, что ведет к умывальникам.
      - Кому говорят - не велено! - вновь повторил парень.
      - Павел Петрович! - вновь выходя из кабинки, возроптал Стахов. - Да что же это такое?!! Вы что, боитесь, я сбегу от вас через унитаз? Так, что ли?
      - Ладно, пусть прикроет дверь, - после короткой паузы милостиво согласился Петрович. - Только что б не закрывал на защелку.
      Антон вновь зашел в кабинку и прикрыл за собой дверь. Однако оставалась узкая щель - охранник стоял с противоположной стороны, держась одной рукой за ручку и не позволяя закрыть дверь полностью.
      Стахов поднял крышку унитаза и встал на него. Затем осторожно начал выпрямляться. Через верх кабинки он видел выход из помещения. Ведущая в "предбанник" дверь медленно закрывалась. Во всяком случае, уже ни Антон не мог видеть Петровича, ни Петрович не мог видеть его. Да и дежурившего у кабинки охранника прикрывающаяся дверь, скорее всего, уже также заслоняла собой от оставшегося в соседнем помещении господина.
      Антон оперся о верхний край кабинки и слегка привстал - менее чем в полуметре перед ним виднелась коротко постриженная макушка охранника. Осторожно выпрямляясь, Стахов медленно подался вперед. Теперь он практически полностью мог видеть находившегося внизу Серого. Держась левой рукой за дверцу, охранник стоял лицом к выходу из туалета. И хотя Антон старался двигаться бесшумно, в последний момент Серый видимо все-таки почувствовал нечто неладное и резко вскинул голову. Но было уже слишком поздно. Перенося тяжесть тела в основном на левую руку, Антон на доли секунды как бы завис над парнем и тут же нанес ему ребром ладони удар. Охранник лишь сдавленно икнул и сразу же начал оседать на пол. Но ещё до того, как он коснулся его, раздался лязг упавшего на кафель пистолета.
      ГЛАВА 16
      - Что там? - тут же обеспокоено поинтересовался из "предбанника" Петрович. - Что там случилось, Серый?
      - Извините, Пал Петрович! - выскальзывая из кабинки и переступая через лежащего охранника, поспешил ответить вместо Сергея Антон. - Это моя вина. Такой неуклюжий... Уронил, видите ли, сиденье на унитаз.
      Стахов говорил, стараясь не делать пауз. При этом он успел нагнуться, поднял с пола пистолет и тут же на цыпочках метнулся к полуоткрытой двери в соседнее помещение.
      - Что ты там плетешь? Какое ещё к черту сиденье?
      По негромкому звуку приближающихся шагов Антон понял, что Петрович пошел ему навстречу.
      - Эй! Серый!
      Теперь едва ли имело смысл отвечать: по звучанию голоса пучеглазый господин наверняка бы понял, что за дверью его поджидает опасность. Поэтому Антон молча сделал ещё пару быстрых шагов и правой ногой резко толкнул дверь от себя. Она распахнулась, с ударом отбросив назад протянутую к ней с другой стороны руку пучеглазого господина. Теперь прямо перед Антоном с недоуменно-недовольным выражением внезапно вытянувшегося лица стоял Павел Петрович. Наверное, в иной ситуации его поза могла бы показаться даже забавной. Чтобы избежать удара дверью, он слегка отклонился назад. Сработал рефлекс, и, защищая лицо, его левая рука после удара о дверь взметнулась вверх. Правая же, привычным движением отводя в сторону полу пиджака, устремилась назад к поясу, где, как мог предположить Антон, был на всякий случай заложен пистолет.
      - Тихо! - негромко, но весьма внушительно произнес Антон и повторил, Тихо!
      Чтобы удержать равновесие, Павел Петрович был вынужден сделать короткий шаг назад.
      - Еще движение - и я стреляю, - все так же вкрадчиво предупредил Стахов. - А сейчас - спокойно и ме-едленно разводишь обе руки в сторону, затем поднимаешь их вверх и кладешь ладонями на затылок. ... Вот так. Теперь не спеша поворачиваешься ко мне спиной... Давай-давай, я не обижусь, что ты демонстрируешь мне свои тылы.
      Петрович молча выполнил подкрепленное направленным на него стволом пожелание.
      - Иди к стене, - продолжал командовать Антон. - Остановись. Упрись ладонями о стену. ... Ноги дальше от стены. ... Еще дальше. Так. Теперь расставь ноги шире.
      - Ты... - хотел что-то сказать Петрович, но Антон, ощутимо ткнув его стволом по ребра, не дал пучеглазому господину договорить. "Т-с-с!" прошептал он при этом.
      У Павла Петровича обнаружилась трогательная любовь к оружию. Сзади под пиджаком за брючным ремнем торчал привычный "Макаров". Под мышкой в кобуре покоился револьвер незнакомого Стахову производства. Во внутреннем кармане рядом с расческой и "паркеровской" авторучкой хранился удобный нож с выкидным лезвием.
      Забрав оружие, Антон на секунду задумался, а затем быстро нанес Петровичу кулаком удар по затылку. Когда тот стал падать, Стахов подхватил его и перетащил в отделение с кабинками. Тут он опустил его в углу на кафельный пол и занялся ещё не успевшим придти в себя охранником. Для начала он затащил парня в дальнюю от входа кабинку и положил, прислонив правой щекой к унитазу. Затем обыскал. В амуниции Серого нашлись наручники, которыми молодой человек соединил обнимающие унитаз руки охранника. В рот ему он запихнул оторванную половинку огромного носового платка, а вторую половинку использовал для того, чтобы сделать ему повязку на рот. Не умещавшиеся в кабинке ноги охранника пришлось протащить понизу в соседнюю кабинку - чтобы они не оставались в проходе. Теперь, кажется, Серый уже не представлял для него особой опасности.
      Стахов прикрыл ведущую в "предбанник" дверь и вернулся к Павлу Петровичу. Тот, судя по всему, все ещё пребывал в бессознательном состоянии. А с ним Антону нужно было срочно пообщаться. Предварительно намочив руку спускаемой в унитаз холодной водой, молодой человек похлопал ею по лицу уже начавшего постанывать господина.
      "Ты кто?" - был первый вопрос открывшего глаза Петровича. Пока что он ещё не осознавал происходящее. И он наверняка не симулировал. Судя по "плывущему" недоуменному взгляду, Павел Петрович действительно не отдавал себе отчета в том, где именно и в чьем обществе он теперь находился. "Отвечай, - через несколько мгновений слабым голосом вновь потребовал он. Ты почему молчишь? А?".
      Антон отметил, что артикуляция расслабленно сидевшего в углу Петровича была "смазанной", губы ещё не особенно повиновались говорящему.
      - Т-с-с! - поднес палец к губам Стахов. - Я тот, кто сразу свернет тебе шею, если ты вздумаешь шуметь.
      - Антон Стахов, - на сей раз довольно четко выговорил пучеглазый господин.
      - Точно, - несмотря на не располагающую к веселью обстановку, Антон невольно улыбнулся. - Это ж надо - стоило пообещать свернуть шею, как к тебе сразу же вернулась память!
      - Антон Стахов, - повторил Петрович и попросил, - Помоги мне подняться.
      Всего ещё менее минуты тому назад бессильно валявшийся в углу как полуспущенный надувной матрас, пучеглазый господин на удивление быстро приходил в себя.
      - Охотно, - подавая лежащему руку, кивнул молодой человек. - Только без шуток. Пристрелю. Понял? Мне терять нечего.
      Видимо, Павел Петрович уже успел в основном вспомнить и осознать события последних минут. Однако силы ещё не совсем вернулись к нему. Когда Антон поставил сего господина на ноги, его ещё слегка качало, поэтому он был вынужден прислониться спиной к стене.
      - Понял, - с запозданием ответил Петрович и провел ладонью по лицу.
      - Куда вы собирались отвести меня? - вновь переходя "на вы", поинтересовался Антон.
      - Отвести тебя? - переспросил его пленник. - Ну да... Мы должны были кое-что обсудить с тобой. В кабинете.
      - Мы - это кто? И что нужно было обсуждать?
      - Подожди, - Петрович на доли секунды закрыл глаза и затем продолжил, не отвечая на заданный вопрос. - Имей в виду, сейчас ты допускаешь большую ошибку, Антон. Если не думаешь о себе, то не забывай по крайней мере о своих близких.
      - Очень трогательно. Оч-чень. - Антон помолчал, - Какая забота! Я чувствую, судьба моих близких заботит вас существенно больше, чем ваша собственная.
      - Я...
      - У меня нет времени повторять дважды вопросы. - Антон достал из кармана "конфискованный" у Петровича нож и нажал на кнопку - с легким щелчком выскочило лезвие. - Именно в заботе о своих близких я буду каждый раз втыкать вам нож в ногу или в руку, когда вы будете медлить с ответом. А если вздумаете кричать - прирежу... Ну?
      - Понял. Я собирался привести вас в кабинет, - также неожиданно переходя "на вы", сообщил Петрович. - Туда же после моего звонка должен был зайти и Владислав.
      - Зачем я понадобился вам в кабинете?
      - Завтра утром вам следовало выезжать домой.
      - Завтра? Меня же, вроде, оставляли тут на двое суток, - напомнил Антон.
      - Обстоятельства изменились.
      - Так почему было не сообщить мне об отъезде сразу после приятно проведенной ночи?
      - Нам нужно было на трезвую голову оговорить кое-что, - пояснил Петрович. - И... - Он помолчал немного и решительно добавил, - Вы должны были ещё подписать... некоторые бумаги.
      Стахов задумчиво кивнул - "ясно". Откуда-то продолжало доноситься тихое журчание воды. Ничто более не нарушало тишины.
      - Значит так. - Стахов взял своего собеседника за плечо. - Мы сейчас идем в кабинет. Вы меня ведете туда.
      - Не боитесь?
      - Теперь ваша очередь бояться, - снимая пиджак, усмехнулся Антон и перекинул пиджак через левую руку.
      Приблизительно через минуту из дверей туалета плечо к плечу вышли двое. Петрович держал Антона за локоть левой руки. Правая рука молодого человека пряталась под пиджаком, свисавшим с предплечья его левой руки. Они вышли из-за лестницы и, держась все также согласно рядом, начали подниматься наверх. На галерее у перил - практически посредине между двух лестниц - стоял склонный к полноте человек тридцати с небольшим лет. Человек спокойно наблюдал за идущими по лестнице.
      - Как дела, Роман? - как-то очень буднично поинтересовался Петрович.
      - Все нормально, Пал Петрович, - ответил тот, кого пучеглазый назвал Романом. - Водители сегодня не потребуются?
      - Нет. Сегодня нет. Только...
      - Что, Пал Петрович?
      - Ничего. Я хотел поинтересоваться - ты не устал дежурить?
      - Нет, что вы! - Роман явно удивился по всей видимости не совсем обычному вниманию начальства. - Я же заступил меньше трех часов тому назад.
      - А, ну да, конечно... Дежурь... - и Петрович, все так же придерживая молчащего Антона за локоть, прошел к кабинетной двери.
      Поворачивая - как подсолнух за солнцем - голову за проходящим мимо начальником, Роман мог видеть, как тот, согласно вышагивая в ногу со своим пленником, распахнул дверь кабинета, после чего все так же рядом они вошли внутрь. После этого дверь скрыла за собой идущих. Парень вновь повернулся, было, в сторону холла, как сзади его окликнули: "Роман!". Дверь кабинета снова оказалась слегка приоткрытой, и в образовавшейся щели стоял Петрович. Охранник подошел.
      - Мне понадобятся "браслеты", - сообщил ему начальник. - Дай-ка мне свои.
      - У меня с собой нет. Но я сейчас попрошу у Серого.
      - Нет! - как-то очень уж поспешно возразил начальник. - Вниз не спускайся. Возьми "браслеты" у кого-нибудь с этажа.
      Когда через пару минут Роман вернулся с наручниками, Петрович по-прежнему ожидал его, стоя за полуприкрытой дверью.
      После того, как пучеглазый господин вручил ему наручники, Антон забрал их и подтолкнул Петровича влево от двери в сторону ближайшего кресла "садитесь". Затем, оставаясь на ногах в паре шагов от входа, извлек из брючного кармана телефон и передал его пучеглазому господину.
      - Вызывайте Владислава Андреевича, - приказал он.