- Заходите к нам еще! Обязательно заходите! - крикнул ему вслед восхищенный торговец.
      Спускаясь к берегу Росны, Голаф подсчитал, что у него осталось около четырехсот сальдов. Этого вполне бы хватило, чтобы снять комнатку в "Волшебном парусе" и жить там дней десять, позволяя себе несколько кружек эля вечерами. За это время он, конечно, найдет работу и что-нибудь узнает о госпоже Пэй.
      Брис перешел реку по мосту, поглядывая на красные стены ристалища Хлема и толпу, гудевшую вокруг арки входа. Наверное, на знаменитой арене готовилось какое-то азартное действо: битва анфирийских мечников с гномами, травля зверей или состязания рыцарей Ордена. Рейнджер не любил это место, хотя сам дважды участвовал в публичных поединках, поднимая рваными сапогами пыль и брызгая кровью, когда не было возможности заработать другим способом.
      Ближе к Варгиевой площади ноздри франкийца защекотал запах жареного мяса. Он вспомнил, что не ел с утра - спеша на берег, отказался разделить завтрак с командой Фарома. Теперь голод дал о себе знать крепче, до спазмов в животе. Не долго размышляя, Брис свернул под полосатый навес, устроенный рядом с харчевней и, взяв лепешку с баклажанами и сочащейся жиром козлятиной, пристроился за кривоногим столом. Через минуту подавальщица принесла запотевшую кружку эля. Франкиец ел неторопливо, тщательно разжевывая жесткое мясо, запивая солоноватый вкус крупными глотками из кружки. Рядом шмякал массивными челюстями какой-то хмурый дед. Трое мастеровых в длинных серых фартуках ломали грязными пальцами печеную треску и говорили что-то о низком спросе на глиняную посуду и о потерявших совесть аютанских торговцах. Голаф же погрузился в другие мысли: он думал, что может быть больше не стоит испытывать ноги бессмысленными скитаниями, а сердце чувствами по мэги Пэй; что может быть пора вернуться в родной Вильс и, исполняя договор отца, заключенный с семейством Трум, жениться на госпоже Илесе. Хотя до этого крайнего и вопреки всему неизбежного шага у него в запасе было еще много времени - почти год - он подумал, что его былая свобода уже ничего не стоит, ведь все отпущенное время он потратит так бездарно и бесполезно.
      Когда франкиец почти закончил с горьковатым элем, он увидел среди множества прохожих девушку с длинными темными волосами, и сердце задрожало - она, удаляясь к Варгиеву рынку, была слишком похожа на Астру Пэй. Схватив сумку и футляр с мечом, он поспешил следом. Нагнал ее на спуске к воротам и взял за руку.
      - Извиняюсь, - хрипло проговорил он. - Я вас с кем-то перепутал.
      Карими с крапинкой глазами она смотрела на франкийца, удивленно, с любопытством, будто стараясь понять, как в чертах его лица, примятого, заросшего короткой светлой щетиной, может уживаться разом благородство бездомного принца и тень души разбойника.
      - Ильва, - сказала она, назвав свое имя.
      - Голаф из семейства Брисов. Опустившийся бродяга, как многие могут подумать, - он не спешил отпустить ее руку. - Госпожа, а вы случаем не мэги?
      Вместо ответа она рассмеялась, прижав ладонь к губам.
      Дальше они пошли вместе.

* * *

      Пуская коня легкой рысью от склепа Вюрогов, Лаоренс размышлял, какую отплату устроить дерзкой мэги. Мараться самому особо не хотелось, тем более перед скорыми выборами в Белую Палату муниципалитета. Можно было нанять парней из шайки Крюнаса: они бы выследили ее днем или ночью и приволокли в его имение на Эверисе, где девочка исчезла бы навсегда. Он бы убил ее не сразу - дал бы себе насладиться этапами мести, которую она заслужила. Погнал бы кнутом по опасным лабиринтам подвала, а потом, когда одежда и кожа ее обратятся в красные лохмотья, бросил бы в бассейн к маленьким, но очень жадным до кровавого мяса рыбкам. А может, даже не стал убивать ее: оставил бы себе, отчистив от скверны магии старым и верным способом, как это делали зачинатели его благочестивого Ордена с ведьмами.
      Однако сначала нужно было разобраться, откуда взялась полоумная мэги, явившаяся в Иальс будто черный знак беды, и со времени поджогов портовых складов успевшая прославиться, как триста лет назад одна змея, величавшая себя принцессой Атрии. Еще было непонятным, какое отношение Астра может иметь к магистру Изольде. Вряд ли они были подругами - иначе Лаоренс знал бы об этом, часто заезжая в Олмию. И какая странная затея затянула двух мэги ближе к кладбищу и захолустью, населенному гномьим отребьем. В том, что Изольда прячется где-то здесь, паладин уже не сомневался, ведь не мог же вчерашний низкорослый уродец без причин назвать имя олмийки и настаивать на сказанном даже перед страхом жестокой расправы. Она была где-то здесь, и Лаоренс Нером утвердился, что скоро найдет ее.
      Выехав с кладбища, он направил коня к амбарам, по пути вспоминая, как на шумном балу в Лузине, сумел увлечь неприступную госпожу Изольду в королевский сад. Как она вырывалась из его объятий, а потом задыхалась в них, кусая его шею и вонзая в спину длинные ногти. Тогда, конечно, он был изрядно пьян, испробовав с Марусом Цимом много старых вин. Да… Но ведь и потом было чего вспомнить.
      - Эй! - Лаоренс остановился перед воротами на амбарный двор и спросил у работников в белых от муки одеждах. - Не видели возле тех домов или где поблизости высокой красивой дамы с рыжими волосами?
      - Не, господин, - мотнул головой один из них.
      - Мы только работу свою видим. Много ее этим сезоном, - отозвался второй с широкой, похожей на лопату бородой.
      - Я ведь заплачу, если поможете найти, - паладин Нером откинул плащ и тряхнул кошельком.
      - Извиняйте, господин, но не видели, - бородатый работник развел руками. - Чего нам врать? У нас здесь женщин красивых не бывает.
      - А вот горбатую с одним глазом можем найти без труда. Вам надобно? - рассмеялся их, до сих пор молчавший, приятель.
      Понимая бесполезность разговора, Лаоренс погнал коня к улочкам, изгибавшимся вверх от ручья. Слева в мутной широкой луже били крыльями, гоготали гуси, справа за проваленным мостиком скрипела колесами мельница, сбрасывая шумный поток воды на камни. Паладин проехал до садов, льнувших к домам с округлыми деревянными стенами, огляделся, и тут ему в голову пришла мысль, что надо искать не Изольду, а вчерашнего отвратительного гнома с заросшим лицом и скрипящим, как та водяная мельница голосом. Нужно было лишь вспомнить его имя. Мирин… Филин… - перебирал он в уме, стараясь точнее воскресить в уме все, что говорила мэги Пэй. - Фирит! - осенило его.
      - Гэй! - крикнул паладин, направляя жеребца к девчонке, возившейся в грязи возле гусей.
      - Маленькая волшебница, - он наклонился над ней, говоря тише и любезнее, - не подскажешь, где найти моего старого друга Фирита?
      - Фирит и мой друг, господин, - она зачаровано смотрела то на важного паладина, то на его черного огромного коня, прядущего ушами от назойливых мух. - Ушел он, правда. С сумкой к воротам.
      - Как жаль, - Лаоренс повернулся в сторону городских ворот, скрытых амбарами и острыми крышами ветхих казарм; на его блестящем, гладко бритом лице отразилось неподдельное сожаление. - А в его доме кто-нибудь сейчас есть?
      - Один больной там. Все лежит, лежит. Старая Вехра его лечила. Я ему зелья жрицы носила, а он никак, - спрятав за спину хворостину, она приблизилась к Нерому и доверительно сообщила. - Умрет наверно. А говорят, в прошлом знатный маг был.
      - Да, вот так был маг, а потом - прах, - Лаоренс прищурился, чувствуя, что история с исчезнувшей Изольдой принимает неожиданный и любопытный оборот. - А еще там кто-нибудь есть?
      - Две женщины не наших. Наверное, теперь они старика лечат. Вчера пришли. Очень знатные с виду. Такие прям, - она нахмурилась, подбоченилась изо всех сил изображая горделивую и важную госпожу.
      - Дом покажешь? - паладин полез за монеткой, в пальцах его сверкнул толстый бронзовый кругляш.
      - Вот дом. Вот! - девчонка, махнув хлыстом, указала на седьмую хижину справа.
      - Хорошая, - Лаоренс погладил невольную предательницу по голове и, уронив на землю монету, тронул скакуна.
      Спешившись возле низкой каменной ограды, он оглядел гномье жилище с плоской крышей, покрытой дерном и высохшим мхом; посмотрел на фигурки архаэсских божков, вырезанные над окнами, потом отряхнул камзол и шагнул к двери.
      Изольда случайно увидела за мутным стеклом фигуру нежданного гостя. Приглядевшись, она узнала Лаоренса Нерома. И когда паладин уверенно направился к двери, магистр поняла: сейчас случится что-то очень неприятное. Ее охватил страх - страх, что это человек, бывший, несомненно, в сговоре с Канахором при убийстве короля Луацина, увидит Варольда живого, и тогда ей и Кроуну грозит неминуемая беда. В тоже время магистр Пламенных Чаш шевельнулся в постели, повернулся к окну и позвал ее.
      - Пожалуйста тише, Варольд. Молчи, что бы не случилось! - госпожа Рут, метнулась к двери, опережая на один миг бесцеремонного господина Нерома. Выскочила и стала перед ним, заслоняя спиной вход в жилище Фирита.
      Они смотрели друг на друга молча несколько долгих как боль мгновений.
      - Приветствую… непокорная сердцеедка, - тихо проговорил паладин. - Вот я тебя и нашел, - он усмехнулся от приятного звучания последних слов.
      - Не нужно было искать. Я здесь не для тебя, - Изольда сделала шаг навстречу, оттесняя его от порога.
      - Ты совсем не рада мне? - взирая на мэги сверху, Лаоренс склонил на бок голову и, не дождавшись ответа, продолжил. - Теперь я настроен решительно. Куда более чем прежде. Неудачное место, правда, - он окинул взглядом край гномьих поселений. - Поедем ко мне. Прямо сейчас.
      - Нет. Уж к тебе я точно не поеду! - Изольда приблизилась еще, заставляя его отступить к горке камней. - Я прошу, чтобы ты забыл обо мне. Очень прошу!
      - Пожалуй, это единственная невозможная для меня вещь. Я пришел, мэги, чтобы предложить тебе часть своего сердца. Глупо, правда? Но от такого не отказываются. Ты не посмеешь, - он дотронулся до ее гладкой щеки, но магистр раздраженно оттолкнула руку.
      - Зря ты так. Позже, если все будет хорошо, ты станешь моей женой, - продолжил он севшим голосом.
      - Надо же, какая милость! Ты забыл, что я - мэги. Я свободна и буду всегда свободна. Пока моя душа сама не захочет плена, - сердито отозвалась Изольда.
      - Хочешь, я назову причины, почему тебе лучше быть со мной? И почему лучше самой стремиться к этому, - паладин оперся на ветку с маленькими желтыми яблоками, и та заскрипела под его тяжестью. - В Олмии теперь очень неспокойно. Твоего покровителя - Луацина больше нет, а у гилена Маруса ты в немилости. Он и прежде не выносил твою непомерную вольность. А теперь… - Лаоренс, сжал в кулаке яблоко, висевшее на нижней ветке - оно брызнуло соком.
      - При чем здесь Марус? Есть еще принц Ирвид - он прямой наследник престола!
      - Вижу, ты даже не следишь за последними событиями в королевстве. Чем же занята эта прекрасная и вроде бы неглупая головка, - Лаоренс придвинулся ближе, заглядывая в синие, тревожные, как море перед бурей, глаза. - Ирвид бежал во Франкию - собирает где-то в Вильсе армию своих сторонников и всяких сочувствующих. И может быть грядет большая война. Только вряд ли: Марус Цим быстро разберется со смутой в Олмии и найдет способ утихомирить принца. Как в добром рыцарском турнире я ставлю на него. Ведь он же мой друг. Теперь ты понимаешь, мэги, что тебе лучше быть со мной.
      - Уходи отсюда, Лаоренс. Если угодно, позже мы встретимся и поговорим о турнирах и играх вокруг олмийского трона, - неожиданные и мрачные события в Лузине слишком взволновали Изольду. Если все было именно так, как говорил паладин, то ее положение при королевском дворе действительно могло стать горестным, но в этот момент еще больше ее беспокоило неуместное присутствие господина Нерома и Варольд, который - она чувствовала - умудрился встать с постели и подойти к окну.
      - Уходи, Лаоренс! Давай поговорим завтра! - взмолилась олмийка.
      - Сегодня, мэги. У меня есть много вопросов. Например, что ты делаешь в нечистом гномьем доме?
      - Это не твое дело, - резко сказала она.
      - Мое. Все что связано с тобой - мое дело. Кого ты прячешь здесь? - заметив смутное движение за окном, он вытащил неторопливо кинжал и шагнул к порогу.
      - Лаоренс! Ты не войдешь сюда! - преграждая дорогу, Изольда стала в проеме двери и развела руки.
      - В сторону, - паладин грубо оттолкнул ее и, согнувшись из-за своего немалого роста, ворвался в дом.
      Варольда, худого, поседевшего еще больше, опиравшегося дрожащими руками на подоконник, он узнал сразу, может потому, что в самых тайных глубинах сознания был готов увидеть именно его - человека, который почему-то не сгорел вопреки заверениям Канахора Хаерима, человека, которого он больше всего боялся видеть рядом с Изольдой.
      - Вот как, Луацин без головы, а его убийцу пригрела моя милая мэги, - он замер, глядя черными блестящими глазами, на теряющего силы старика.
      Изольда проскользнула между Лаоренсом и столом, роняя на пол миску с лекарством. Стала, загораживая собой Варольда, и вытянула руки, произнося заклятие:
      - Мэйро-бод-фрайзинг-спелл! - бросила магистр, но тут же почувствовала, как поток эфира распался на отдельные нити и растаял в пустоте. На паладине были амулеты. Четыре - всех верховных стихий. Изольда уже ощущала их огромную силу, плотно опекавшую владельца.
      - Нападение на члена Белой Палаты, мэги, - тяжело проговорил Лаоренс, делая еще шаг. - Вдобавок укрытие преступника.
      - Только защита! - крикнула магистр Рут и, вложив всю силу, повторила заклятие фрезбод.
      Ледяная волна окатила паладина, пронзая тело до позвоночника. Он замер, открыв рот и выставив руку с кинжалом, едва не коснувшимся подбородка Изольды.
      - Архор всем судья! - прошептала она и толкнула Нерома.
      Он упал навзничь, с грохотом, потрясшим жилище, выставив вверх окоченевшую руку с клинком. Его губы еще шевелились, в беспомощной попытке сказать что-то страшное. Варольд, теряя силы, стал сползать на пол.
      Мэги Рут выскочила на улицу и побежала к девчонке, заглядывавшей утром с кувшином молока.
      - Далия! - позвала она ее, пугая взмахами руки гусей. - Далия!
      Когда девочка подбежала, Изольда быстро сорвала с себя украшения: серьги с крупными сапфирами, три кольца и колье, сверкающее мергийскими камнями. Оставила на себе лишь бирюзовые бусы, подаренные когда-то Кроуном.
      - Слушай меня внимательно! - магистр вложила в ее ладонь тяжелые драгоценности. - Все это передашь Фириту. Дождись его там, на углу. Скажи, пусть домой не возвращается! Ни за что не возвращается - продаст эти украшения и подыщет себе другое место! Еще увидишь девушку, что была со мной, - Астра ее имя, - скажи, пусть уходит отсюда. Сразу уходит! И не пытается искать меня. Нет, нет! О, Рена, помоги мне! - Изольда подняла глаза к небу, молясь или с жаром размышляя о чем-то. - Скажи, что я ее сама найду. Обязательно найду! Все!
      Перепрыгнув через ручей, Изольда бросилась к воротам амбарного двора - там, если повезет, можно было нанять повозку. Магистр понимала, что не пройдет и часа, как Лаоренс придет в себя. За это время нужно взять Варольда и уехать отсюда как можно дальше. На другой край города. Если получится, то можно было попытаться забрать свои вещи в "Залах Эдоса", ведь у нее совсем не осталось с собой денег, а некоторые из вещей, брошенных в таверне, можно продать, и хоть на первое время обеспечить себе и Варольду убежище. Еще госпожа Рут подумала, что Иальс и Олмия, и города Кардора, и, пожалуй, весь остальной мир отныне перестали быть спокойным местом для нее и ее возлюбленного - вернувшегося из мертвых магистра Пламенных Чаш.

Глава девятая
Плащ обольщения