После вчерашней попойки, не доверяя особо больной голове боцмана и капитана Аерта, Давпер решил сам следить за погрузкой второй партии груза на Гедон. Слишком хорошо пират помнил случай, когда им перед важным плаваньем к Сагель-Аль подсунули порченую рыбу. Из-за этого болела вся команда, и плаванье оказалось неприятной прогулкой, обошедшейся лично ему в шесть штаров.
      Вместе с абордажником Ботом, Хивс расхаживал вдоль пристани и ругал грузчиков, неаккуратно тащивших бочки с элем и солониной: две дубовые емкости уже дали течь, а одна раскололась - по настилу разлился пряный рассол.
      - Эй вы, свиньи дети! - заорал он, сдернув натерший шею платок. - На руках это надо носить! Я по сто пятьдесят сальдов за бочку плачу, а вы, пьяные морды, разорить меня хотите?!
      - Извиняемся, господин Хивс, доски скользкие, - оправдался старший докер с красным мясистым лицом. - Но это вам повезло еще - по сто пятьдесят. Цены вон как выросли. Из Олмии такое добро теперь мало возят. Наоборот туда. Война у них, вроде как, скоро начнется. Гилен Марус трон просто так принцу не отдаст.
      - И по сколько теперь солонина? - поинтересовался Бот, отдирая доску от разбитой бочки.
      - По двести идет. Все по двести продают. А может через пару дней и больше будет, раз олмийцы бунтуют, да из Иальса известия вон какие, - докер сел, пыхтя, на корзину с фруктами, глядя, как швартуется к ближнему причалу пузатый иальсский неф.
      - А что за вести-то? - смягчившись, спросил Давпер, достал нож и выудил кусок розового мяса из бочки разоренной абордажником.
      - Да потешные вести. Ептьнутые, - краснолицый закинул ногу на ногу и пошевелил пальцами, торчавшими из рваного башмака. - Говорят, что Орден Крона поддержит Маруса. И еще многие его поддержат. Ведь принц Ирвид сам отца убил. Вернее по его приказу хык! - он провел ладонью по толстой шее. - А тот убийца Луацина живехонький оказывается. Объявился недавно в Иальсе. Его какая-то девка магическая прятала. И сам он маг, а не дурак вроде нас. Причем, маг, очень крепко спутавшийся с шетом и его детьми.
      - Ну это вранье, - отверг Давпер, отрезав ломоть мяса и положив в рот. - Как имя твоего путаного с шетом мага?
      - Вирольд… - докер задумался, щурясь от яркого солнца, игравшего в воде. - Или Варольд… Да, точно так. И укрыла его олмийка - девка Ирвида, которую весь Иальс разыскивает. Думаю, огнем им пятки обожгут и вздернут их на главной площади.
      - Это где ты такое слышал? - нахмурившись, спросил Хивс.
      - Многие торговцы и моряки говорят. Угощаете? - краснолицый потянулся за куском солонины, вконец раздразнившим его.
      - Смотри лишнего не сожри, - Давпер положил ломоть на доску, убрал нож. Направляясь к центральным причалам, наказал Боту: - Приглядывай за погрузкой. Я скоро приду.
      В начале аллеи, отходящей от главной пристани, располагалось несколько богатых таверн, в которых останавливался люд достойный большего доверия, чем красномордый докер. Давпер свернул к "Золотому якорю", возвышавшемуся двумя широкими террасами над верхушками пальм. Постоял несколько минут возле входа в поисках знакомых лиц. Скоро он заметил иальсского торговца керамикой, крутившегося у распряженной колесницы.
      - Эй, господин, - подойдя ближе, Хивс поманил его пальцем.
      Увидев перед собой гилена пиратского братства, торговец порядком испугался, и, решив, что такая встреча не сулит ничего хорошего, поспешил соединиться с толпой мергийцев.
      - Постой, уважаемый, - Давпер схватил его за рукав. - Хочу поговорить.
      - Внимательно слушаю, господин Хивс, - торговец вытянулся, подрагивая от сердечного напряжения.
      - Когда с Иальса прибыл? - спросил гилен Пери, отводя его в тень белой магнолии.
      - Только вчера, господин Хивс. Только вчера. Товар весь на складе. Проволочки тут с их конторой, понимаете ли… Обижают нас. Везде обижают.
      - В Иальсе что нового, расскажи мне. Что там за шумиха вокруг убийцы Луацина.
      - О!… Много шума, да, да! - торговец закивал головой, и вытянул из-за пояса яркий шафрановый платок, промокнуть выступивший на бритом затылке пот. - Жив, оказывается Варольд. Если помните, магистр такой был. Салон большой держал, и многие к нему обращались. Помните?
      - Да, за школой Сафо. Я сам обращался. Вроде не плохой человек… был, - Хивс облокотился о цоколь колонны, ожидая продолжения.
      - Так говорят, он ходил во врагах с Луацином и дважды на него покушался. Вот удачно последний разок получилось. Это с месяц назад было. Жестоко он с королем разделался - голову отрезал и ноги в кипятке сварил. Затем покончил сам с собой. Якобы сгорел в собственном доме. Только враньем оказался тот пожар - подстроенный для отвода глаз.
      - Как интересно. Продолжайте, - подбодрил его Давпер.
      - Жив, выходит, магистр Варольд Кроун. Совершенно жив. Его случайно разыскал сам светлейший паладин Лаоренс, - успокоившись, иальсец заговорил с большей охотой, обмахиваясь платком от утомившей жары. - Нашел его, значит, за Мельничьим холмом. Там то ли в гномьих домах, то ли на кладбище этот магистр скрывался. И знаете, кто ему помогал прятаться от правосудия? Одна известнейшая мэги из Олмии - в прошлом фаворитка бедного короля Луацина. Говорят, из-за нее этот Варольд олмийского правителя и того… зарезал как бы. Другие говорят, что виной всему принц Ирвид, который Варольда на это преступление толкнул. Представляете, убить своего отца!
      - Представляю, уважаемый. Убить - это вообще тяжкий грех. Не одобряю, - Давпер с пониманием закивал головой. - Так нашли этого злодея Варольда?
      - Этого сказать не могу. Когда я отбыл из Иальса, так искали усиленно. И гвардейцы муниципальные, и стража, и даже рыцари Ордена Крона. Не позволите ли мне отлучиться, - вдруг попросил торговец. - Меня в таверне ждут.
      Давпер опросил еще двоих: знакомого капитана посыльного судна и рохесского олена, вернувшегося только из Иальса. Из их рассказов господин Хивс заключил, что магистр Пламенных Чаш действительно остался жив или, по крайней мере, все эти слухи имели другое, очень серьезное основание. Новость о чудесном воскрешении лже-убийцы Луацина не слишком разволновала пирата, но он знал, кого она может обжигающе-горячо тронуть.
      Вернувшись к месту погрузки, Давпер Хивс проверил метки на бочках и ящиках, сложенных докерами, дал кое-какие указания Боту и поспешил на "Гедон". На шканцах он ненадолго задержался возле изможденного похмельем Аерта и спустился в сходной тамбур.
      Канахор Хаерим сидел в своей каюте, повернув кресло к окну и отрешенно глядя на море и скалы с темным пятном Гарунской крепости.
      - Знаете, Давпер, - сказал магистр, не поворачиваясь, - все-таки она нам доставит еще не мало хлопот. Предчувствие меня редко подводит.
      - Кто она? - Хивс остановился рядом, тоже глянув в окно на медно блестящие волны и две галеры, уходящие к маяку.
      - Мэги Астра Пэй. Разве вы не о ней думаете? Не стройте из себя недоумка, Давпер, - я знаю, что творится частенько в вашей голове, - желтые пальцы Хаерима сдавили подлокотник с рельефом львиной головы.
      - Господин Канахор, а хотите новость? - сдвинув поднос с серебряными рюмками, гилен Пери присел на столик. - Убийца Луацина жив.
      - Разумеется, - в первый миг магистр подумал о паладине Лаоренсе, но тут же, приоткрыв вялый рот, повернулся к пирату. - О ком вы говорите, господин Хивс?
      - О вашем давнем приятеле Варольде Кроуне, - Давпер усмехнулся, разминая куцую бородку.
      - Этого не может быть. Я сам видел его, горящим в огне, - Канахор потянулся к рюмке, стоявшей на краю стола. - Даже если бы он выполз оттуда, то… знаете, с грейскинему не выжить без особо божественного вмешательства.
      - А если предположить, что такое вмешательство состоялось? Скажем в качестве Эты Милосердной выступила некая олмийка… с именем Изольда Рут?
      - Давпер, вы говорите невозможное. Откуда вы это взяли, - магистр Ордена Алой Звезды насторожился, бегая взглядом между пиратом и открытым окном.
      - Ладно, пусть это будут слухи, которые повторяют многие в порту, - бросив шляпу на полку и устроившись удобнее, Давпер продолжил: - Только тогда непонятно, зачем ваш друг Лаоренс Нером поднял на ноги гвардейцев муниципалитета, стражу и своих рыцарей. Весь Иальс ищет последние дни Варольда Кроуна и госпожу Изольду Рут.
      - Шлюха… грязная олмийская шлюха! - Канахор вскочил, выронив рюмку, жадно выдыхая соленый морской воздух. - Как она могла оказаться в Иальсе? Она была в свите Луацина? - спросил он Хивса, понимая, что тот не может знать ответа.
      - Не знаю мэтр. Об этом слухи умалчивают. Говорят лишь, что до последнего времени мэги Рут прятала где-то в Иальсе Кроуна. Прятала и довольно успешно лечила его от последствий той неприятной ночи, подробности которой вам известны гораздо лучше, чем мне, - Давпер тоже встал и вытащил из складок одежды коробочку с листьями мако. - А паладин Лаоренс случайно наткнулся на старика. Искал эту Изольду. Ну знаете, он же давно жаждет ей ноги раздвинуть. Искал, а нашел… ну, сам понимаете.
      - Когда это случилось? - сложив руки за спиной, Хаерим заходил по каюте.
      - Четыре дня назад. На позавчерашний день Лаоренсу их найти не удалось. В связи с этим очень кстати вспомнить госпожу Астру Пэй, которую вы мне ставите в упрек, а сам допускаете более неприятные ошибки.
      - Не надо меня поучать, Хивс, - раздраженно ответил магистр. - Теперь мне придется наведаться в Иальс и, возможно, в Герву.
      - Я не поведу "Гедон" в Иальс. Это корабль, а не прогулочная колесница. И это вне нашего договора, - воспротивился гилен Пери. - Все мы давно настроены плыть в Либию. Уже последние припасы загружены.
      - Я без вашего "Гедона" управлюсь за пару дней. Как я вернусь, сразу отплываем в Гефахас, - магистр взял плащ из шкафа и направился на верхнюю палубу, думая, что ему снова придется использовать магию полета, которая забирает слишком много сил. Столько, что он лежит потом днями разбитым, страдая от болей в затылке и позвоночнике.

* * *

      Аалир приближался, словно розовая жемчужина, вынырнувшая из золотисто-зеленой глубины. Вокруг, по краям удлинявшегося хода клубились синие облака. В их разрывы проникал яркий свет, похожий на отблеск гигантских хризолитов.
      Астра летела рядом с Хериком, даже чуть опережая его. Расставив руки и собрав волю в твердое острие, она старательно вытягивала пограничный слой, должный донести их до земли и не дать разбиться.
      - Ты делаешь то, что умели лишь немногие либийские маги! - восторженно произнес Варольд, стараясь не мешать ей, и хорошо понимая, какую непосильную работу вершит ментальное существо дочери.
      - Правильно, господин магистр - как древние либийские маги. А ты мне Лучистую Сферу даром не хотел давать. Теперь я с тебя за извоз сдеру сальд, - развеселилась Астра и едва не потеряла ощущение пограничного слоя. Их мотнуло, в сторону, перевернуло дважды, в лицо ударил свежий ветер Аалира, но мэги Пэй успела восстановить границу междумирья.
      Изольда, не имея возможности помочь ученице, следила за ней с замиранием сердца и все чаще обращалась молитвой к Рене.
      Внизу совсем близко показались голубые вершины гор, разделенные глубокими пропастями. Словно россыпи драгоценных камней сверкали ледники. Ниже снежных отрогов вставали высокие леса.
      Горная страна быстро исчезла из виду. Во всю ширь раскинулась равнина, блестящая зеркалами озер, извилистыми нитями рек.
      Астра спускалась, выбрав лужайку недалеко от воды. Пограничный слой тянулся ближе и ближе к цели, избранной мэги. Через минуту он лопнул со шлепком, впуская в мир еще незнакомый госпоже Пэй. Она ловко приземлилась на ноги, рядом с ней упал Варольд. Тут же, оглашая окрестности визгом, свалился весс и державшая его крепко за рожки мэги Рут.
      - Хорошо. Хорошо здесь как! - нарушила молчание Астра, присев возле отца и глядя на цветы с крупными, переливавшимися радугой, лепестками.
      Над озерком волшебно-синей воды порхали не то причудливые птицы с длинными усиками над головой, не то бабочки, издавая мелодичный свист. Теплый ветер приносил приятный, дурманящий запах. Может, от этого весс несколько минут не мог прийти в себя, втягивая мокрыми ноздрями воздух, фыркая от удовольствия и подергивая ушами. Изольда, бросив тяжелые сумки, вернулась к магистру Пламенных Чаш, легла рядом с ним на мягкую, как овечья шерсть, траву, широко раскинув руки и глядя в зеленовато-голубое небо. Там повисли астральные пузыри розового и золотистого цвета, над ними проплывали кудрявые облака.
      - Маги даже самых могущественных орденов завидуют вам, мэги, - признал Варольд, расстегнув воротник и повернувшись к госпоже Рут. - Потому, что вы способны бывать там, куда им нет дороги. Потому что вы вездесущи и свободны, как чудесные волны эфира, - он погладил ее волосы, рассыпавшиеся по траве. - Иногда я думаю, что именно эта свобода родила такую красоту.
      - Сладкие слова, магистр, - Изольда приподнялась, срывая алую ягоду на тонком, словно зеленая паутинка стебельке. - Попробуй, очень вкусно, - она сжала ягоду зубами и поднесла ее ко рту Кроуна. Они пили прохладный сок, соединившись губами.
      - Не смею мешать столь возвышенной философии, - Астра встала, придерживая край разорванной юбки. - Пойду отсюда к шету, прогуляюсь.
      Она не сделала и двух шагов, как послышался негромкий хлопок, похожий на разрыв пограничного слоя междумирья. Астра подумала, что стараниями паладина Нерома закрылась Дверь Измерений. Повернулась, но портал никуда не исчез - так же тускло мерцал возле свечей фиолетовых цветов. Все было по-прежнему, лишь какое-то существо отпрыгнуло от воронки и затаилось за травяной кочкой. Херик, тоже слышал шлепок пограничного слоя и, вскочив на задние лапы, испуганно уставился на хозяйку, но скоро успокоился вместе с мэги Пэй.
      - Видишь, госпожа Рут, как любит тебя светлейший паладин Лаоренс? - с легкой издевкой спросила Астра. - Он даже Двери оставил. Не разбил Сферу на куски, как я этого ожидала. Хотя, может, еще передумает. Ты же не забыла второй кристалл?
      - Забыла. И Сферу, и свечки. Если уж Нером решиться запечатать мне дорогу назад, то мы с Варольдом остаемся здесь, - ответила Изольда, срывая еще одну ягоду. - Нам здесь нравится. А ты пойди с Хериком погуляй. Поищи феонов. Передай им поклон от меня, поблагодари за гостеприимство.
      - Отец, не хочется оставлять тебя с невоспитанной рыжей ведьмой, но пойду. Не терпится найти феонов, - посмеиваясь, сказала Астра. - Только поменьше ешь этих ягод, которыми она тебя старательно кормит - это мельда. В ней и есть секрет молодости госпожи Рут. Если съешь лишнего - превратишься в младенца. Нянчиться потом с тобой.
      Астра направилась к берегу озерка, разглядывая птиц с зелеными и сиреневыми крыльями, порхавших у воды. Справа над дынно-желтым песчаным берегом поднимались несколькими каскадами скалы с округлыми и правильными формами, словно вылепленными неведомым мастером из алебастра и подкрашенной нежными оттенками глины.
      Херик молчаливо семенил рядом. Он никак не мог прийти в себя оттого, что в этой безумной прогулке рядом с ним было две мэги. И не представлял он, какой же из них теперь служить, какую хвалить и стараться облизнуть. Ведь, несомненно, проявление пылких чувств к одной госпоже, вызовет смертельное недовольство другой. Еще больше его пугало присутствие мужчины. Такого ни за что не должно быть! Ведь это нарушало древнейшие и почетнейшие правила, согласно которым весс никогда не приходил к мэги при посторонних, а он, бедный и несчастный Херик, даже дал потрогать свою шерсть Варольду. От этих страшных мыслей и красть ничего не хотелось. Только успокаивали вкусные запахи Аалира и то, что они с Астрой ушли достаточно далеко от человека, которого она называла отцом.
      - Ах, госпожа! - сказал он, хватаясь за порванную юбку мэги Пэй. - Ты уже не сердишься, что я набрехал этой некрасивой ведьме про тебя?
      - Какой еще ведьме? - на берегу озерка Астра остановилась, разглядывая подводные цветы, будто красные звезды, мерцавшие в прозрачной глубине.
      - Ну, Изольде. Ты же ее только называла рыжей ведьмой, - он встал на задние лапы, предано глядя ей в глаза.
      - Хотелось бы слышать, как повторишь это ей ты, - мэги Пэй легонько щелкнула весса по носу. - И я не обиделась. Я не обижаюсь на маленьких глупых вессов. Я им просто отрываю хвосты, - оттолкнув его, Астра стала подниматься по ложбине к скалам, похожим на раскрашенные бледными тонами фигуры.
      - Как мило слышать. Я тебя люблю, госпожа Астра! Больше Изольды в два с четвертью раза! - Херик попятился, подумывая, как бы изловчиться и повалить мэги Пэй в траву. Ему еще Членгрин с Яцемиром говорили, что все молодые мэги сначала страшно кричат и больно дергают за шерсть, но потом им самим становится приятно валяться в траве и давать щекотать и облизывать себя. Это нужно было сделать немедленно сейчас, решил весс. Тем более, здесь в ложбине была такая восхитительная трава, полная настоящих запахов Аалира, с цветами и пушистыми шишечками.
      Пока Астра слушала пение золотистых птиц и любовалась ручьями, стекавшими каскадами со скал, Херик подкрался сзади и толкнул ее, схватив за ноги.
      В это время Изольда лежала на груди Варольда и, слушая рассказ о его давней вражде с паладином Неромом, трогала пальцем морщинки на лице магистра, которые заметно разгладились за последние дни. Мэги Рут знала, что ей придется еще много потрудиться, прежде чем этот человек избавиться от пережитого, от долгих лет одиночества и увядания, но силы обязательно вернутся к нему и уже скоро он станет таким, каким она видела его когда-то в Вергине. Еще она знала, что любит его, и любовь становится все властнее над ней, влечет неумолимо, словно свежий ветер корабль.
      - Ну его, этого Лаоренса. Не хочу о нем ничего знать, - прошептала Изольда, утомившись слушать историю о паладине, которая сначала ей самой была интересна. - Я только не пойму, почему он не закрыл портал. Ведь это было бы в его темном нраве: постараться уничтожить то, что ему не доступно. Я думаю, куда нам теперь отправиться. В Олмию? Боюсь, что возвращаться в мой замок небезопасно, если отныне у власти гилен Марус.
      - Нет, только не в Олмию, - сказал Варольд. - Я очень люблю твою страну, особенно милый замок под Вергиной. Но почему-то именно там начинались самые роковые для меня события. А сейчас во дворце Марус, и твое появление вместе со мной… сама понимаешь, чем может кончиться, - он привстал, тепло и строго посмотрел в ее чарующе-синие глаза.
      - Мы можем остаться здесь на несколько дней. Я познакомлю тебя с феонами и тысячами других прелестей Аалира. Насобираем много мельды, - мэги сорвала еще одну алую с зелеными крапинками ягоду и поднесла к его рту, - и сделаем эликсир молодости. Потом отправимся в Мергию - там должно быть спокойно для нас.
      - Так, конечно, все было бы хорошо. Мне хочется быть рядом с тобой, и чтобы нас окружал такой прекрасный мир как Аалир. Только, - Варольд задумался, поглядывая на возвышавшиеся вдали горы, которые окрасил малиновый блеск заходящего солнца, - только я хочу, чтобы наш мир тоже был счастлив, спокоен и прекрасен. Насколько это возможно. Насколько это в наших силах. Я хотел бы отправиться в Франкию и присоединиться к принцу Ирвиду. Мы должны поддержать законного наследника престола и вернуть честь и покой в твое королевство.
      - Варольд, тебе ли об этом сейчас думать, - Изольда с грустью смотрела на него, водя пальцем по короткой седой бородке.
      - Мне и тебе. Иначе, кому еще, моя прекрасная мэги?! Когда-то нас познакомила война. Тяжелая и справедливая война против Голора. Я хочу, чтобы новая война, которой теперь, увы, не избежать, снова соединила нас. Соединила навсегда, - он взял ее ладонь и прижал к губам.
      - Мне страшно, Варольд. Тогда у стен Зарды, когда горела земля, и небо было темным от стрел и дыма, я не боялась ничего. Может быть потому, что мне было нечего терять, кроме своей жизни, которую я не слишком ценила. Но теперь есть ты, и мне страшно, - Изольда прижалась к нему, будто пугаясь, что неведомые капризы Рены скоро разлучат их. - Я буду вместе с тобой везде. Франкия - так Франкия. Конечно, мы очень нужны Ирвиду. Я думала об этом в день, когда к дому Фирита пришел Лаоренс. Много думала… Принц примет нас с радостью.
      Варольд оглянулся на шелест травы. От озерка, куда ушла Астра, во всю прыть бежал зеленошерстый весс - тот самый, который стащил подсвечник в доме Митуна Малуна.
      - Госпожа! Караул! - заверещал он издали. - Возмутительнейшая беда приключилась! Скажите, чтобы этот дядька отошел от вас, а то не буду рассказывать.
      - В чем дело, звереныш. Ты решил вернуть подсвечник? - Изольда шагнула к нему, гадая, откуда мог взяться полоумный вессенок, если в ближайшее время из портала никто не выходил.
      - Пусть дядька отойдет! - настоял Членгрин, запрыгнув на травяную кочку.
      - Варольд… - мэги Рут, развела руками, прося магистра отойти.
      - Прекраснейшая! - подбежав к ней, Членгрин сел, свив петлей хвост и вывалив длинный язык. Его круглые темно-красные глаза казались сумасшедшими. - Возмутительная беда! Ужас, какая нехорошая беда! Ваша Астра оторвала Херику уши за то, что он вывернул ей ноги! Валяются там, - он махнул лапой в сторону белой скалы. - А феоны разозлились и сейчас порвут их двоих на кусочки.
      - Сестры Светлые! - Изольда бросилась бежать к озеру.
      Варольд поспешил за ней, путаясь в траве и длинных стеблях синих цветов. Он не мог представить, что там возле озера могло случиться что-то хоть отчасти похожее на сказанное вессом. Пробежав половину пути, магистр Пламенных Чаш начал отставать от Изольды - слишком много сил у него отнял сегодняшний день.
      - Я сама, Варольд, - сказала мэги, подняла руки и, прошептав заклятие полета, оторвалась от земли.
      Стремительно она пронеслась над песчаным берегом озера, поднялась выше, выискивая взглядом Астру и Херика. И вдруг увидела их в зеленой ложбине почти у самого подножья скалы, где звенел маленький водопад. Феонов поблизости не было, да и не могла поверить Изольда, чтобы эти добрые волшебные существа были способны на какое-нибудь безумство. Опуская руки, магистр снизилась, полетела, едва касаясь метелок золотистой травы, похожей на ковыль и опустилась в нескольких шагах от друзей.
      - Херик! - крикнула она, возмущенная, что ни весс, сидящий верхом на Астре, ни мэги Пэй, хохочущая от проказ зверенка, не замечают ее. - Что у вас такое произошло?! Уши твои на месте?
      - Ой, госпожа Рут? - Астра немало удивилась ее появлению и, скинув весса, села, скрестив ноги. - Чем обязаны?
      - Шетов сын! - выругалась Изольда, резко повернувшись к порталу, которого отсюда не было видно. - Членгрин! Провел нас! - он вскинула руки, поднявшись над землей, полетела назад.
      - Так в чем дело, Изольда?! - кричала мэги Пэй, бросившись за ней следом.
      Понимая, что обман скоро раскроется и нужно поторопиться, Членгрин никак не мог выбрать какую сумку взять. Ему нравились обе. Они были огромные и тяжелые, наверняка полные такого добра, что у Писхулеза и прочих соседей шерсть повыпадет от зависти. Весс бегал между сумками, хватая то одну, то другую, то возвращаясь к первой. Неожиданно, ему в голову пришла потрясающая мысль: нужно не выбирать сумки, а взять сразу две. Он так и сделал, взял. Обе огромнейшие и прекраснейшие сумки взвалил себе на спину, только чуть позже понял, что их трудно дотащить до портала, и еще труднее придется потом, в междумирье. Вытаращив глаза, весс подумал еще капельку, и снова его посетила дивная мысль: нужно выпотрошить сумки и взять из них только самое-самое ценное. Членгрин быстро расстегнул пряжки и принялся вытряхивать содержимое поклажи магистра. Когда на траве оказалось две горки вещей, у весса хвост едва не сплелся узлом от радости и удивления. Такого замечательнейшего добра он не видел даже при последнем разграблении шкафа мэги Верды. Здесь было все: множество блестящих баночек, коробочек, пузырьков с мазями и жидкостями, которые источали такие вкусные запахи, что Членгрину хотелось упасть возле них и дрыгать от счастья лапами. Были всевозможные украшения, от блеска которых на глаза наворачивались горячие слезы. А главное, здесь находилась самая желанная добыча любого весса - одежда мэги. Членгрин обнаружил аж три платья, два хитона и четыре нижних рубашки с кружевами, красивых, как сама волшебная госпожа. Едва он только представил, что эти вещи носит на своем гладком теле Астра или, лучше, очаровательная Изольда, шерсть его стала дыбом, и язык низко свесился из пасти.
      - Обожаю! - прорычал он, лизнув тонкий шелк, украшенный гроздью жемчужин. - Ай! Ай-я-яй! С ума сойти!
      Членгрин начал торопливо заталкивать одежду в сумку, которую решил взять с собой. Ворчал от удовольствия, представляя, как будут завидовать ему жители Вессеркера. Он им расскажет! Расскажет, как раздел три или даже четыре мэги, попавшиеся ему на Аалире. И щекотал лучшую из них - Изольду так, что у той от счастья едва не выросли рога и хвост.
      К распрекраснейшим платьям весс добавил несколько хрустальных пузырьков и душистых баночек, удивительную шкатулку с серебряными пластинками, которые пели от прикосновения. Хотел положить еще сапоги, но они от чего-то не помещались в сумку, и весс решил одеть их на задние лапы. Натянул кое-как. Получилось неудобно, но очень красиво - узорчатый синий сафьян на мохнатых лапах. Еще он намотал на шею флер, расшитый серебряными цветами и стоял с минуту, в задумчивости, что бы прихватить еще. Неожиданно послышался возмущенный голос Изольды:
      - Зеленый мерзавец! Только попробуй убежать с этим!
      - Ай! - весс подпрыгнул на месте, озираясь по сторонам. И тут увидел мэги Рут, спускавшуюся на него прямо с неба.
      - Ты не волнуйся госпожа, - подняв лапы, поспешил успокоить ее Членгрин. - Не надо. Не надо волноваться. Я к тебе еще приду. Вот только это оттащу, - он схватил сумку и метнулся к порталу.
      Магистр бросилась за ним. Схватила, но вессий хвост вырвался из ее руки - Членгрин исчез в мерцавшей воронке.
      - Херик! Херик, скорее сюда! - закричала Изольда, поторапливая бегущего за Астрой весса. Сама принялась собирать вещи разбросанные по траве, отмечая, что пропала почти вся одежда и баночки с косметическими веществами. Успокаивало лишь то, что осталась Лучистая Сфера и два кошелька, принесенные Астрой утром.
      - Нужно догнать выродка! - негодуя, воскликнула Изольда, хватая Херика за холку и направляя к порталу. - Это будет стоить ему шкуры! Астра, ждите меня здесь!
      - Ничего не выйдет, госпожа Рут, - остановила ее мэги Пэй. - Этот гаденыш быстрее Херика. Я уже пыталась однажды.
      - Нужно постараться! У него все мои вещи! И шкатулка амфитрит - а это уже опасно! Я поспешу, полечу прямо в Вессеркер! А вы ждите меня здесь, - она закинула сумку на плечо и подвела весса к Двери Измерений.
      - Вместе отправимся. У меня руки горят его проучить, - предложила Астра, жестом поторапливая отца
      - Ты права - разделяться опасно, ведь у нас только одна Сфера, а свечи в доме Митуна уже должны погаснуть, - согласилась Изольда, почти смирившись с произошедшей потерей. Одежду и прочую мелочь, можно было купить в лавках Вильса - кое-какие деньги были в кошельке. Магистр не могла лишь успокоиться за шкатулку амфитрит, которая в шаловливых лапах весса становилась непредсказуемо опасной.
      - Сладкие госпожи, вам нельзя сейчас на Вессеркер, - прыгнув между двух мэги, сказал Херик. - Без брехни говорю: сейчас у нас лето. Снова лето. Еще шесть дней будет. И жара ужасная, почти как в красных долинах Некрона.
      Выслушав возражения проводника, они вошли в портал и поплыли по голубовато-желтому ходу. О шкатулке амфитрит и воришке-Членгрине приходилось забыть на несколько дней.
      Долетев до хелтхата, Изольда остановила весса, дожидаясь Астру и магистра Кроуна. Херик тем временем определял ближайший путь к Гринвее. Нырнув в красную с выпуклыми прожилками развилину, они скоро достигли родного мира и полетели над темной землей, вытягивая пограничный слой ближе к Вильсу. Город был заметен в ночи множеством факелов и светящихся окон.
      Изольда не рискнула опускаться посреди города: незачем было привлекать внимание жителей франкийской столицы и суровых стражей таким необычным явлением. Она попросила Херика свернуть к небольшой рощице, темневшей недалеко от восточных ворот. Приземлились мягко, несмотря на глубокую черноту, разлившуюся кругом. Через минуту из фиолетового овала Двери выскочила Астра, и взвизгнула от встречи с колючим кустом. Варольда родной мир принял чуть любезнее - упомянув шета, магистр упал между округлых камней, наверное, слагавших давний очаг каких-то путников.
      - Благодарю, малыш, - сказала Изольда, обнимая весса на прощанье. - Если позволит твоя новая хозяйка, - она любезно улыбнулась мэги Пэй, - то вызову скоро. Мы не можем безобразие Членгрина оставить безнаказанным!
      - Госпожа, я у тебя только вот эту штуку украл, - разжав лапу, Херик показал серебряную брошь с янтарем, тускло блеснувшую в свете портала.
      - Мэги Рут прощает честнейшего весса, - вступился Варольд. - Тем более такого отважного. Удачи тебе, мохнатый друг, - Кроун протянул руку, чтобы почесать его между рожек, и Херик, вдохновленный столь лестными словами, даже не стал возражать.
      - Завтра утром идите к принцу Ирвиду. Буду молиться, чтобы он принял вас как друзей и во всем помог, - сказала Астра, повернувшись к отцу.
      - А ты разве не остаешься с нами? - удивился магистр Пламенных Чаш. - Тебе нельзя сейчас в Иальс. Ни в коем случае нельзя! Лаоренс не успокоится, будет искать людей хоть чем-то связанных с нами, использует любые средства, чтобы нас найти.
      - Именно поэтому мне нужно туда. Не брошу же я Каррида и мастера Холига с нашим кораблем. И даже Леоса не брошу, - еще мэги Пэй подумала о Голафе Брисе, но не упомянула о нем. - За меня не волнуйся. Я в Иальсе долго не задержусь. Ремонт "Песни Раи" закончится в ближайшие дни, и мы сразу покинем город. Правда после этого нам предстоит маленькое путешествие, - Астра посмотрела искоса на мэги Рут, опасаясь, что сейчас она выдаст ее планы на Либию, и магистр действительно еле сдержалась: вздохнула и отошла в сторону, сорвав веточку с куста и нервно разминая ее пальцами.
      - Ты могла бы сначала предупредить своих друзей, а отправиться забрать их позже. Пожалуйста, Астра, - попросил Варольд, всем сердцем сожалея, что дочь спешит его покинуть. - Через день-другой, когда улягутся страсти, разожженные Неромом.
      - Прости, отец, но так нужно. Очень нужно. Есть некоторые обстоятельства, о которых я расскажу потом, - Астра обняла его за плечи и горячо поцеловала щеку, покрытую короткой щетиной. - Ты, пожалуйста, не скучай и поправляйся скорее. А я разыщу вас. Обязательно разыщу, - она подошла к Изольде и тоже пылко обняла ее.
      Мэги Рут знала, что их разлука может оказаться куда более продолжительной, чем думали Варольд и сама госпожа Пэй. От прикосновения ученицы у нее озноб по спине прошел, как бывало на кладбище возле могилы Римли, когда она, вытирая слезы, думала о странной судьбе Варольда, своей собственной и судьбе маленькой девочки, которую она приютила и воспитала. Эту странность, наложенную Реной, Изольда называла для себя "зов Черной Короны", и понимала, чувствовала ментально, что именно этот зов сейчас неумолимо ведет Астру Пэй. Из многих жгучих слов роившихся в голове, магистр не успела сказать на прощанье ученице ничего. Лишь сжала губы, чтобы Варольд не услышал ее тяжелый вздох, за которым потекли слезы.
      Астра ловко вскочила на весса и исчезла в бездонной воронке портала.

* * *

      После шумихи вокруг имени Варольда, уже который день потрясавшей город, капрал городской стражи Наврад Пилг не раз вспоминал другое имя: Астра Пэй. У него из головы не выходила дамочка, как-то вошедшая в город через юго-западные ворота в сопровождении приметных и странных слуг или друзей, одного из которых были основания заподозрить в скандале с кражей корабля Свилга. Ведь не даром же Наврад посылал своего помощника Фрома проследить за этой подозрительной компанией - были, они, конечно виновны во многом, крепко связаны с убийцей короля Луацина и распутной олмийской ведьмой. Теперь-то капрал мог рассказать паладину Нерому много любопытного и может быть, за свое старание извлечь весомую личную пользу - уж, конечно, побольше нескольких сальдов, что оставляла ему госпожа Пэй, проходя через ворота.
      Накинув на плечи коричневый плащ со сдвоенным крестом и вложив в ножны меч, Наврад вышел на улицу, освещенную факелами и направился в кварталы Идры, где недавно отряд рыцарей штурмовал дом с беззаконными магами. По свидетельству Фрома господин Лаоренс до сих пор был где-то там, а значит, с ним представлялся случай переговорить по многим важным вопросам.
      Поднявшись от бань Парисны к улочкам с тихими не слишком знатными особняками, капрал без труда отыскал место недавнего шумного происшествия по скоплению людей и множеству факелов, горевших в саду.
      - Ну-ка стоять! - крикнул ему рыцарь, появившийся из зарослей жасмина.
      - Прошу прощения, - вежливо начал Наврад Пилг, - я капрал городской стражи с важным сообщением для господина Нерома.
      - Все равно, стоять здесь, - ответил рыцарь ордена и подал знак кому-то прятавшемуся в темноте.
      Через несколько минут за капралом вернулся десятник и проводил к воротам особняка, за которыми факела освещали сгоревшие деревья сада и черные проплешины в траве.
      - Господин Лаоренс! - радостно и до неприличия громко обратился Пилг, едва перед ним появилась мощная фигура паладина. - Я к вам по важному делу. Спешу сообщить кое-что о некоей мэги Пэй.
      - Что же ты можешь сообщить? - Нером недобро оглядел его, предвкушая услышать очередной бесполезный треп.
      - Дело в том, господин Лаоренс, что я знаю эту дамочку. Весьма знаю. Она входила через охраняемые нашим караулом ворота дней шесть-семь назад. Не одна была - в компании двух неприятных лиц. Особо по одному из них у меня сразу подозрения закрались, и я благоразумно послал помощника приглядеть за ними, - капрал в подробностях пересказал историю первой встречи с госпожой Пэй и то, как Фром следовал за свитой мэги к сгоревшему дому Варольда.
      - Это запоздалое сообщение, - выслушав его, мрачно произнес паладин. - Если бы ты рассказал все раньше, то может, и была польза. Теперь нет ни твоей мэги Пэй, ни кое-кого другого, посрамившего наши законы и порядок.
      - У меня еще есть некоторые мысли, господин Лаоренс, - стражник прокашлялся и, подойдя ближе к Нерому, понизил голос. - Дело в том, что сотоварищи мэги Пэй почти каждый день выходят через юго-западные ворота, а часа через три-четыре возвращаются. Один раз и сама Пэй с ними выходила, потом быстренько назад. А другой раз… - он заговорил еще тише, - другой раз известная вам мэги Верда была с ними, одетая как бы для путешествия. Вот подозрительно мне это. Куда можно ходить здесь не особо далеко от стен Иальса? Ну, сам рассудите: по дороге от тех ворот ближайшее поселения - только Присна или Огальва. И то, если они в Присну, так туда за три часа на лошадях едва успеешь. Сдается мне, что у этой компании есть какая-то подозрительная тайна в ближайших окрестностях от наших стен. Иначе чего им прогуливаться туда-сюда по заброшенной дороге и платить нам каждый раз сальды?
      - Друзья у нее есть, говоришь? - Лаоренс задумался, поглаживая рукоять меча, поскрипывая зубами и молча рассуждая, что стоило хвататься за любую нить, ведущую к мэги Пэй, а значит к Изольде и Варольду. - Полагаешь, они и завтра теми воротами выйдут?
      - Уверенности точной у меня нет, но должны. Не завтра, так послезавтра, - смяв войлочную шапку, ответил капрал. - А еще я вот чего вспомнил, господин Лаоренс: на следующий день, как Пэй впервые объявилась, через наши ворота обоз небольшой выехал с досками и мастерами какими-то. Следом длинноволосый из свиты этой мэги поспешал. Может, они там строят чего? И может тогда где-то там скрывается беглый магистр с нужной вам олмийкой.
      - Хорошо, стражник, утром я пришлю своих людей, и мы все проверим, - решил Лаоренс.
      Еще он подумал, что следует разыскать и опросить Верду Глейс. И как он мог забыть о ней?! Ведь не так давно она была ближайшей помощницей Кроуна в делах его салона.

* * *

      Достигнув своей цели, мэги Пэй не спешила выйти из иномирья. Она, окончательно измотав весса, долго кружила над Иальсом, разглядывая ночной город, черный по окраинам и освещенный множеством факелов, разноцветных светильников вокруг дворца Ронхана и площади Герма, многих других районах, где жизнь не затихала с наступлением времени Змеи.
      Астра дважды приближалась к разоренному дому Митуна Малуна, отмечая, что на улице и в саду еще стоят рыцари Ордена, а в окне, из которого Варольд выпустил Существо Огня, мигает свет. Мэги гадала, почему Лаоренс до сих пор не закрыл Дверь Измерений, разбив Сферу или затушив свечи. Нером будто намеренно поддерживал пламя размещенных вокруг кристалла свечей. Позже к ней пришла догадка: паладин пытается выведать дорогу Варольда и Изольды Рут - ведь в этом несложном деле ему вполне могли помочь служители Алой Звезды, сев рядом с Лучистой Сферой, разложив карту и используя различные хитрости. И если так, то тогда возвращение точки выхода портала в Иальс весьма осложнит задачу враждебным магам. "Пусть думают, что Изольда и отец вернулись, - решила Астра, удерживая весса над крышами домов Идры, - Пусть ищут их здесь. И пусть боятся. Ведь для вас, господин Лаоренс, еще ничего не кончилось. Вы заплатите за убийство Митуна, за все страдания, которые доставили моим магистрам!"
      Еще не определившись, где удобнее высадиться, Астра направила Херика в западную часть города, помогая уставшему вессу тянуть тугую пелену пограничного слоя.
      Внизу на стенах Ордена Крона, возвышавшихся мрачным валом над двухэтажными домиками, дрожали огни факелов. Чуть дальше в лунном свете серебрилась Росна. Было видно, как по освещенному мосту поехала повозка, сопровождаемая четверкой всадников.
      Неожиданно Херика тряхнуло и понесло в сторону, будто сбоку ударила могучая волна. В какой-то миг Астра подумала, что служители Алой Звезды таинственным способом повредили портал, и ее теперь влечет в какую-то пространственную ловушку. Но, оглянувшись, поняла: весс подлетел слишком близко к храму Герма, и сработал опасный эффект Лухоса. Из древних либийских книг мэги знала, что возле любого святого места, где стоит храм, жертвенник или какая-нибудь важная святыня, обязательно существует узел силы, особым образом сплетающий нити эфира. Именно поэтому во многие области невозможно было проникнуть через Дверь Измерений. Похожие эфирные сплетения, только с обратными свойствами существовали вокруг проклятых мест, и последствия проникновения в них через ходы междумирья были всегда трагическими - безумец падал на самые низкие уровни мироздания, в Некрон или Тартус. Еще во время плаванья к Карбосу Астра подумывала о том, чтобы разыскать Кара-Маат верхом на вессе, хоть с высоты полета глянуть на город Кэсэфа, но, узнав из древних записей, как велик узел темной силы над проклятым местом либийской пустыни, поняла, что нечего даже и думать приближаться к нему ближе чем на сто лиг.
      - Госпожа! Госпожа, я не могу больше, - заныл Херик, не способный уже сдерживать поверхностный слой, истончившийся до предела.
      - Сейчас, звереныш. Сейчас мы опустимся, - пообещала мэги Пэй. Ей хотелось найти темную улочку ближе к таверне, в которой поселился Каррид Рэбб, но так же ее влекло к "Волшебному парусу", хотя она ни за что не вошла бы туда.
      Пролетев над остроконечной крышей, они приземлились где-то на задворках за площадью Левиохона. Весс прыгнул четырьмя лапами на газон, не удержался и растянулся, тихо застонав:
      - Ох, госпожа… совсем замучила бедненького меня.
      - Ну-ка не придуривайся. Я тебе помогала. Даже, больше твоего трудилась, - Астра, потрепав его за ухо, села на ступеньки перед подворотней.
      Рядом темно-синими спиральными линиями мерцала воронка входа в междумирье. Где-то в окне на втором этаже соседнего дома вздрагивал свет лампады. Было тихо, только со стороны площади доносилась полупьяная песня ночных бродяг.
      - Херик, поторопись, - сказала мэги. - Портал может закрыться в любой момент. У меня нет Сферы. Где я тебя буду прятать до утра?
      - Астра, не вру тебе, сегодня очень тяжело мне было. Иногда думал, что вот-вот умру. Но я от чего-то сегодня очень счастливый стал, - весс холодным носом в ее колени, подвигаясь ближе, заскреб когтями по булыжникам.
      - Херик, постарайся найти Членгрина и предупреди, что играть той шкатулкой опасно. Еще скажи ему, что я… Что мы с Изольдой не сердимся на него. Ступай, - она обняла весса, глядя в его светящиеся красными пятнышками глаза.
      - Ах, Астра я тебя люблю! Изольду обманывал немножечко, а тебя люблю, - он щекотно лизнул ее ниже шеи и прижался, нюхая дразнящий запах волшебного тела и слушая, как что-то стучит в груди.
      - Уходи, звереныш! Немедленно уходи, - Астра неожиданно для себя подумала, что объятия весса ей также приятны, как ласка мужчины. От этого стало немножко не по себе, пьяно закружилась голова. Она прижалась щекой к влажному носу Херика, потом оттолкнула его и требовательно сказала. - Давай, быстро в Дверь! Изольда скоро призовет тебя.
      Когда он исчез за туманным слоем, мэги запечатала портал и быстрыми шагами направилась к "Покоям Сафо".
      Стук ее каблуков разносился по темной улице. Над головой светили звезды, брошенные пригоршнями словно пшено. В свете луны мелькали крылья сов.
      Увидев на перекрестке пьяную компанию, Астра свернула в соседний проулок - ей не хотелось больше ни с кем ссориться в эту ночь, не хотелось снова использовать магию или убегать. Она слишком устала и знала, что завтрашний день может потребовать еще больших сил.
      Добравшись до "Покоев Сафо" - недорогой, но вполне приличной таверны - мэги Пэй поднялась на последний этаж и, отсчитав от лестницы девятую дверь, постучала.
      Открыл ей Леос. И всплеснул от неожиданности руками.
      - Астра! Мы извелись, думая о тебе! Верда в магистрат бегала! - заговорил он, пропуская ее в комнату. - Мы с Карридом в кварталы Идры. Немного опаздали. Говорят, ужас, что там творилось. Огонь по улицам разгуливал, и вопли такие стояли, что дома вздрагивали.
      - Всего понемножку было, бард, - сказала Астра. Увидев здесь госпожу Глейс, она сначала подумала, что не сможет сдержать негодования, но вместо этого ее почему-то разом охватило тихое безразличие. Каррид вскочил ей навстречу и без слов, но с подчеркнутой торжественностью проводил за руку к дивану, уложенному подушками. Она села и потянулась за чашечкой недопитого анрасцем вина.
      - Как же вы? Как же справились, госпожа Астра? - Верда, не скрывая волнения, присела на табуретку напротив. - Говорят, ушли через Дверь Измерений. Но разве это возможно? Неужели вы весса вызвали при магистре Варольде? И не втроем же на одном зверенке?
      - Госпожа Глейс, а знаешь, что самое забавное? - Астра отпила глоток вина, с насмешкой поглядывая на нее. - Весса вызвали мы аж два. Представь, умею я так.
      - Ты сама можешь вызвать двух вессов? - изумилась Глейс. - Или Изольда уже своим обзавелась?
      - Могу двух. Но не это самое забавное, а то… - мэги Пэй прикрыла глаза, чувствуя терпкий вкус вина на губах. - То, что один из них твой весс. Членгрин - его имя.
      - Ах! - Верда хлопнула в ладоши и вскочила, щеки ее густо порозовели.
      - Вот так, - рассмеялся Каррид Рэбб. - Светлейшая наша еще не такое может. Знает, как с самим Балдом сторговаться.
      - Да ты не волнуйся, милочка, - Астра пренебрежительно махнула Верде рукой. - Я его на время взяла. Считай, что на Леоса поменяла. Оба они очень шустрые и одинаково потешные, - она видела, как бард неуютно завозился на стуле, но возразить ничего не посмел, и продолжила. - Только на время Членгрина твоего взяла. К тому же он - дрянь такая. Не сердишься?
      - Нет, конечно, госпожа Пэй. Весса мне для тебя не жалко, - ответила Верда, все еще недоумевая, как удалось госпоже Пэй вызвать двух проводников, да еще увезти Кроуна. - Не спрашиваю, где ты укрыла магистра Варольда, но если требуется какая-то помощь, то я сделаю все, что только могу.
      - Нравится мне, как ты это говоришь, - полулежа на диване, Астра с минуту смотрела в потолок, слушая какой-то восторженный лепет Леоса и Верды, потом сказала: - Госпожа Глейс, а я, пожалуй, подумаю над твоим недавним предложением. Действительно, чего б тебя с нами в Либию не взять?

      Пока Астра старалась привести себя в несколько необычный вид перед визитом к капитану Морасу, Каррид и Леос молча сидели на диване в маленькой комнате таверны и глядели то в желтое от утреннего солнца окно, то на Светлейшую, воевавшую сначала с прической, теперь с облачением, позаимствованным у запасливой госпожи Глейс.
      - Извини, Астра, но так не пойдет, - отвергла Верда, разглядывая мэги Пэй, вертевшуюся возле зеркала в новом наряде. - Тебя сразу узнают. Уж поверь мне, есть такие мужчины, у которых глаз наметан на женщин. Тем более паладин Лаоренс в их числе. Меня, например, многие волокиты узнают за пол-лиги в толпе.
      - Ярче глаза подкрашу, и тени гуще положу, - Астра открыла перламутровую коробочку с красками, все еще тихо негодуя, что приходится мириться, даже принимать помощь от этой бледной паучицы, доставившей ей немало страданий. - Вот так тени вокруг глаз и чуть ниже. Пусть думают, что я больная, - она недобро усмехнулась своему отражению. - И флер накину. Какого весса вы суетитесь? Не думаю, что люди паладина будут искать меня, зная, что мы покинули город. Если, конечно, они не дураки последние.
      - Нет, Астра, послушай меня. Я в этом имею большой опыт. Знаешь, сколько приходилось скрываться от всяких тошных любовничков? Прошу, это одень, - Верда достала из дорожного сундука, перевезенного из "Залов Эдоса", разноцветный сверток, стянутый тесьмой. - Это вот. В нем у тебя фигура будет другая. И даже походка. Станешь совсем другой женщиной. Пожалуйста, - она протянула дочери Варольда пышный муслиновый наряд, который возила с собой как раз для тех пикантных случаев, когда требовалось тайное перевоплощение.
      - Это что ли?! Госпожа Глейс, где ты такое выдрала? Я буду похожа в нем на толстое набитое соломой пугало. Прохожие плеваться начнут! - встряхнув произведение полоумного портного, Астра смотрела на него с презрением, потом перевела взгляд на Каррида - анрасец ответил зубатой улыбкой дракона на левой щеке.
      - Ну-ка отвернитесь. Быстро к стенке! - мэги Пэй пригрозила пальцем Леосу и Рэббу, когда они зашевелились на диване и лениво отвернули головы к выцветшему гобелену, она быстро скинула хитон и начала примерять тайное одеяние госпожи Глейс.
      Рисунок черных, синих и коричневых полос на муслине, казался невыносимым. В нем было что траурное и одновременно потешное до тошноты. Пышные шерстяные подкладки на талии и бедрах действительно делали фигуру полной или еще того обиднее. Юбка с какими-то нелепыми ленточками доходила почти до щиколоток, и Астра подумала, что походка в этом облачении станет у нее действительно другой, совершенно другой - как у разъевшейся кухарки с больными коленями.
      - Ужас… - тихо сказала она, оглядывая себя в зеркале.
      - Восхитительно! - мэги Глейс от радости хлопнула в ладоши. - Еще вот это, пожалуйста, - она протянула ей чепец, украшенный большими тряпичными цветами. - И обязательно это, - Верда достала со дна сундука кругляши туго крученой шерсти с длинными тесемками.
      - Куда это? - изумилась Астра.
      - Сюда. Грудь. Давай помогу, - Верда со знанием дела начала пристраивать шерстяные кругляши в отведенное им место. - Такой толстенькой дамочке нужна очень аппетитная грудь. Уж поверь, найдутся и на нее любители, - со смехом сказало она.
      - Каррид, как? - спросила Астра, когда мэги Глейс помогла ей завершить утомительное перевоплощение.
      - Ну как тебе сказать, Светлейшая… небожественно, - честно признал анрасец. - Совсем небожественно. Похожа на корову.
      - Позвольте, моя прелестница. Грудь желательно повыше, - Леос проворно вскочил и, засунув руку в вырез ее наряда, попытался приподнять шерстяной ком.
      Опешив от неожиданности, Астра взвизгнула, и тут же залепила музыканту горячую оплеуху.
      - Леос! - мэги Верда застыла открытым ртом и возмущенным до синих глубин взглядом.
      - Извиняюсь, госпожи! Извиняюсь! - бард дважды поклонился и поспешно отступил к окну. - Хотел как лучше. Поправлял исключительно на свой художественный вкус.
 
      Они расстались возле моста Герма. Верда с Леосом направились к юго-западным воротам. Барду нужно было поторопить ремонтников "Песни Раи" и просить Берната, чтобы судно было готово к отправлению уже завтра. Астра рассудила, что какие-то небольшие недоделки с кораблем можно исправить в пути или на Рохесе, но оставаться дальше в Иальсе было нельзя по двум причинам. Во-первых, люди Лаоренса рыскали по всем закоулкам и в своем усердии могли выйти на поместье Керлока. Тем более что накануне недалеко от заброшенного дома эклектика появлялись какие-то подозрительные всадники. Во-вторых, если капитан Морас не окажет достаточную помощь с картами города Кэсэфа, на которые Астра очень рассчитывала, то оставался единственный путь: искать Давпера и Канахора, следовать незаметно за ними или постараться завладеть свитком Хевреха и планом, найденным на Карбосе. Но для этого требовалось как можно скорее отправиться на Рохес, и если "Гедон" уже отплыл на юг, то искать его в море.
      Каррид в широкой морской рубахе и бандане, натянутой почти до переносицы, следовал за госпожой Пэй к порту. Теперь он был похож на одного из лихих парней Пери, и его общество с дамой, одетой будто благочестивая и несколько помешанная дева, со стороны казалось чудным соседством курицы и голодного пса.
      - Госпожа, не передумали? - заботливо спросил он, когда они миновали улочку, ведущую к "Волшебному парусу". - Настоятельно прошу. Уж поверь мне, не будет там той змеи. Уверен, что забрал он у нее плащ и прогнал ее в тот же день.
      - Нет, Каррид! Нет! - Астра рассердилась настойчивым стараниям помирить ее с Голафом. - До франкийца мне нет никакого дела. А что касается наглой девицы, то искренне желаю, пусть остается с ним. Пусть будут счастливы, - сказала она и, поджав ярко крашеные губы, ускорила шаг.
      В длинной, узкой внизу юбке идти было неудобно. Мэги иногда спотыкалась с непривычки на неровных булыжниках мостовой и краснела, пряча лицо от взглядов прохожих. Вдобавок, после Арки Ревида, начинавшей портовые кварталы, у нее случилась досадная неприятность: шерстяные кругляши сползли несколько ниже груди, и теперь во внимании прохожих Астра читала нахальную насмешку. А после того как докеры на лавке перед грузовой конторой отпустили в ее сторону несколько издевательских словечек, госпожа Пэй не выдержала и, остановившись, сказала:
      - Меч, Балдаморд! Дай мне меч!
      - Светлейшая не надо этого здесь, - скривившись, попросил анрасец. - Если невтерпеж, позволь я сам разберусь. Кого зарезать? Того или того? - вытащив клинок, он указал острием на притихших мигом грузчиков.
      - Дай мне свою железяку, шет тебя френом! - вспылила Астра и вырвала меч из руки Рэбба. Прорвала лезвием юбку между коленей и разрезала ее до низа. - Вот так! Ну это же с ума сойти, господин Балдаморд! Я что, дурочка, ходить в таком виде?
      - Нет, конечно, Светлейшая. Ты очень мудрая, но это глупый поступок, - вытаращив глаза, Каррид глядел то на распоротую юбку, то на докеров и моряков, собравшихся у входа в контору.
      - Вот именно, - Астра сдернула с головы чепец с накрахмаленными цветами и, бросив его на землю, пнула ногой. - Да простит меня Балд и Верда с ним, - выкатив повыше шерстяные кругляши, делавшие ее грудь неимоверно пышной, мэги зашагала к причалам.
      - Госпожа, зря ты так, - догоняя ее, забубнил анрасец. - Очень не совсем мудро. Мы же договорились быть спокойными и незаметными. Мы же должны быть как две крысы - тихо на корабль и тихо назад.
      - А не получается, Каррид. Видишь, не получается. Или ты хочешь, чтобы я умерла от стыда? От этой толстой задницы! - она сердито прихлопнула по пышному слою, покрывавшему бедра, и схватилась за накладную грудь. - От этого вымени. Ты сказал я - как корова?
      - Оговорился. Вырвалось.
      - Нет, ты сказал правду. Эй, - Астра махнула рукой мальчишке, стоявшему возле пришвартованной к низкому причалу лодки. - Отвези-ка нас к "Нагу". Знаешь такой? Там где-то на рейде должен быть.
      - Конечно, знаю, госпожа, - уверенно ответил паренек и принялся отвязывать концы. - Славнейший корабль самого Давпера.
      - Подонка Давпера, пирата, негодяя и сволочи, - поправила его мэги Пэй, спрыгивая в лодку.
      Мальчишка не стал спорить, лишь робко проговорил:
      - Два сальда беру.
      Астра развязала шнуровку на кошельке, изрядно оскудевшем за эти дни, и зазвенела монетами.
      Проплыв вдоль неровного ряда галер и ожидавших погрузки небольших торговых суденышек, они добрались до знаменитого в прошлом пиратского корабля.
      - Кто пожаловал? - поинтересовался сверху вахтенный, не спеша бросить лестницу.
      - Известите капитана Мораса: Светлейшая к нему, - крикнул в ответ Рэбб и добавил: - Рая Светлейшая.
      - Издеваетесь что ли? - нависнув над бортом, полураздетый матрос внимательно изучал необычных пассажиров лодки.
      - Рая, сказал я! - грозно прорычал анрасец. - Зови капитана!
      Моряк ушел, шлепая босыми пятками по палубе. Скоро сверху упала лестница и Каррид, а следом Астра поднялись на корабль.
      - Госпожа Пэй? - с оттенком удивления произнес Аронд, разглядывая мэги широкими как море глазами.
      - Морас, вы узнали меня?! - Астра топнула ногой и рассмеялась. - Нет, невозможно такое! Я думала, что достаточно изуродовала себя краской, этим нарядом и прической.
      - Понимаю, вы таким образом скрываетесь от охоты, которую объявил на вас Орден Крона и паладин Лаоренс лично. Прошу, - капитан гостеприимно протянул руку к сходному тамбуру. - Пойдемте в мою каюту - здесь неудобно и жарко.
      - Госпожа Пэй, спешу спросить, вы не виделись с Голафом? - поинтересовалась Анита, возникшая из-за плеча Аронда.
      - Представьте, виделась. Он меня подкараулил возле "Волшебного паруса", - потянув Рэбба за рукав, мэги прошла к лестнице, ведущей на нижнюю палубу. - Я говорила с ним о вас, госпожа Брис. Рассказала все. О ваших переживаниях и самом капитане Морасе. Но знаете, как бывает упрям ваш брат? Я даже хотела поставить условие, что помирюсь с ним лишь в случае, если он помирится с вами.
      - И что? - нетерпеливо спросила Анита, пропуская гостей по длинному коридору на кормовые помещения судна.
      - Ничего, я успешно поругалась с ним в тот же день. Вам нужно самой разыскать его в "Волшебном парусе". Скажите, что так попросила сделать я. Придумайте какой-нибудь предлог, - посоветовала Астра, остановившись перед дверью, возле которой зазвенел ключами Аронд.
      - Прошу, - пригласил в просторную каюту, посреди которой стоял овальный стол, крытый синим сукном. Стены украшали картины с морскими пейзажами; особое место занимал небольшой этюд с видом на тонущую в закате Ленлу. На полках напортив окна распологалось множество книг в дорогих переплетах, статуэтки, кораллы, крупные розовые и перловые раковины.
      - Здесь действительно куда уютнее, - проталкивая вперед растерявшегося анрасца, мэги Пэй зашла, погружаясь по щиколотки в пушистый мергийский ковер. - Угадайте, капитан, зачем мы к вам?
      - Это просто, госпожа Астра: вам нужно скорее незаметно покинуть Иальс. Позволю предположить… путь на Рохес. Или сразу Либия? - Морас пригласил жестом мэги и ее спутника сесть на диван и добавил: - Я же обещал помочь. "Наг" к вашим услугам.
      - Нет, кэп, - Астра качнула головой и, отодвинув табурет, присела за стол. - Мне нужна карта. Направление к Кара-Маат. Любые подсказки, как добраться туда. До сих пор я не нашла ничего. И даже отец… Ведь вы же знаете, что магистр Варольд жив? И он почти ничем мне не помог.
      - Хотите вина? Есть холодный локи, эль. Даже хевши, - Морас приоткрыл двери резного шкафчика.
      - Локи, - неохотно согласилась мэги.
      - А мне эль, если позволит ваша щедрость, - попросил Каррид, до сих пор хранивший несвойственное ему робкое молчание.
      Аронд зазвенел посудой. Анита поднесла к столу вазу с финиками, арахисом и ванильным печеньем.
      - Так вы поможете мне, кэп, хотя бы приблизительно воссоздать свиток Хевреха? Мне нужно добраться до Кара-Маат, - взволновано сказала Астра.
      - Госпожа Пэй, вы не понимаете что просите. Неточное указание на место в пустыне равно гибели. Я не терплю неточные карты и все прочее, сделанное как-нибудь, - Аронд вернулся к столу с высоким кувшином локи.
      - Капитан, мне нужны любые сведенья и указания по Кара-Маат. Помогите, чем вы в состоянии, и я буду благодарна вам. Вы же видели обе карты у Давпера? Постарайтесь вспомнить, что и как там начертано, - с надеждой глядя на олмийца, заговорила мэги Пэй.
      - Вы вполне доверяете этому человеку? - спросил Астру Морас, покосившись на длинноволосого крепкого в плечах коротыша, уже хлебавшего эль из тяжелой серебряной кружки.
      - Извиняюсь, что не представила. Сам Каррид Рэбб - последователь Балда и мой наиближайший друг. В нем можете не сомневаться. Ни на каплю, - твердо сказала мэги.
      Анрасец с напускным достоинством кивнул, и продолжил мочить губы в кружке.
      - Тогда послушайте меня, - продолжил Морас Аронд. - В детстве я был помешан на картах. Подолгу разглядывал старые свитки, которые хранились в сундуке отца и в нашей флотской конторе, куда меня пускали всегда беспрепятственно. Я разглядывал их, перерисовывал, снова разглядывал. Иногда закрывал глаза и видел синие волны, далекие города и неведомые земли, где мечтал когда-нибудь побывать. Наверное, поэтому я и стал капитаном. Скажу прямо, госпожа Пэй, у меня отличная память на карты. И свиток Хевреха я могу воспроизвести для вас в точности. Немного хуже с планом города Кэсэфа, но тоже могу.
      - Морас! - Астра привстала, едва сдерживая свой восторг. - Морас, неужели вы сделаете это для меня?! Сейчас сделаете?!
      - Но, - капитан "Нага" предостерегающе поднял палец. - На тех свитках помимо карт было множество всяких пометок и ссылок на древнелибийском. Я бы даже сказал, что эти записи составляли важную основу пергаментов. Именно они больше всего интересовали Канахора. Их, увы, я вам не воспроизведу.
      - Да ерунда какая, кэп. Чушь полная. Мне необходима только карта. Нам бы до Кара-Маат добраться, - госпожа Пэй глотнула из чашечки, оставляя на ее крае яркий след помады. - Нет, я не дурочка, конечно, и понимаю, что пометки там были очень важные. Я знаю о них кое-что от отца. Ловушки, магическая защита, замки и Существа Стихий - все это ерунда, дело как-нибудь разрешимое для мэги. Главное - карта. Пожалуйста, карта, славный капитан!
      - Так вот, та карта, госпожа Пэй, имеет один большой недостаток. На ней нет числовых координат города Кэсэфа. Возможно либийцы, составлявшие ее, не имели понятия о навигации по звездам, луне и солнцу, - предположил олмиец, недолго подумав, он вытащил из ящика стола чистый лист пергамента, скрученного в рулон. - Вы понимаете о чем я говорю? Хоть что-нибудь понимаете в навигации по звездам и значении числовых координат? - спросил он мэги.
      - Самую малость. Вы рассказывайте, я достаточно быстро соображаю, - разволновавшись еще больше, сказала Астра и рывком придвинулась к столу.
      - Тогда я кратко и понятно скажу, - развернув пергамент, Морас подобрал перо в коробке рядом с чернильницей и начал наносить им длинные извилистые линии. - Числовые координаты, которыми обозначают положение того или иного места на наших картах определяются с помощью некоторых навигационных механизмов. Получается точка на карте, обозначенная двумя числами. И потом, любой капитан, плавая в море или, если хотите, бродя по суше, может снова выйти на эту точку, сверяясь с картой и показаниями механизмов навигации. На свитке Хевреха такого нет. Там все обозначения очень условны и погрешность между точками может быть большой. Либийская карта устроена другим образом. Посмотрите сюда, госпожа Пэй, - Аронд указал на северный берег Либии, изящно выведенный им на листе пергамента. - Древний картограф в пути на Кара-Маат ориентировался лишь на заметные объекты местности: горы, реки и озера, а так же поселения, старые храмы и святыни, обозначая направление от них и расстояния в неточных тогда лигах. Примерно как я бы мог объяснять вам дорогу к храму Эты: дойти до Варгиевой площади, за ней свернуть на северо-восток и идти, пока вы не увидите дворец Ронхана, от него направиться на север и идти четыреста шагов. Понимаете?
      - Ну, да, - согласилась Астра. - Так гораздо яснее и удобнее, чем ориентироваться с помощью ваших механизмов.
      - Госпожа Пэй, так удобнее ориентироваться в городе. По Иальсу я тоже не хожу с секстантом, - Морас продолжал выводить на тонком слое кожи значки и линии. - Но в пустыне, как и в море, все совершенно иначе. Многие места, к которым привязывали путь либийцы, давно не существуют. Ведь свиток Хевреха писался, когда эта местность не была так безжизненна. Например, это озеро, - он вычертил сильно вытянутый овал недалеко от значка храма Тода. - несомненно, оно высохло за тысячи лет. Вы, госпожа Пэй, или кто-то еще будете настойчиво искать его, но не найдете - этого озера просто нет. Понимаете? И вы будете бессмысленно топтать горячий песок, теряя силы и проклиная Хевреха, пока у вас не кончится вода, пища, а затем жизнь. Я могу привести много ориентиров, которые, по моему убеждению, уже не существуют.
      - Пожалуйста, рисуйте, капитан, - попросила Астра. - У вас великолепно получается. Прелесть просто! А позже я вам открою маленький секрет, почему мне сгодиться даже такая карта: без точных координат города и даже со стертыми временем метками пути.
      - Госпожа Пэй, я боюсь, что вы не достаточно серьезно к этому относитесь, - Аронд помрачнел, подвинул лист ближе к краю стола и продолжил наносить замысловатые знаки. - Когда Давпер предложил мне принять участие в его экспедиции в Кара-Маат, я твердо отказался. Одной из главных причин была именно карта. Я пытался объяснить Давперу всю безумность затеи искать сокровища Кэсэфа по той трижды неточной зарисовке прежних земель Либии. Да, я отказался. Однако Давпер, подобно вам, надеется на какое-то смутное чудо. Чудо, которое якобы поможет найти забытые руины в песках, - капитан "Нага" перевернул лист и начал наносить план города Кэсэфа. - Может Хивс рассчитывает на помощь Канахора, какие-нибудь его магические хитрости. Не знаю. Эта затея мне представляется бессмысленной. Вот, пожалуйста, - он снова перевернул лист и придвинул его к мэги, давая понять, что его работа закончена.
      - Прекрасно, капитан! Я совсем не рассчитывала получить такое! Мне можно это забрать? - Астра положила ладонь на пергамент.
      - Возьмите. Только тогда я буду чувствовать, что я указал вам дорогу к смерти. А я этого не хочу, госпожа Пэй. Поверьте, я вам добра желаю, - он повернулся к Аните, смотревшей печально на мэги Пэй и державшей в пальцах финик.
      - Скажи им, Морас. Скажи им то, о чем мы думали с тобой, - попросила сестра Голафа.
      - Хотите, я предложу вам несколько иное решение этого вопроса? Без всякой карты, - олмиец, не вставая с табурета, налил заскучавшему Карриду эль и продолжил: - Разумнее, госпожа Пэй, не испытывать так судьбу, не ходить к проклятому городу. Постойте, - прервал он еще не высказанный протест Астры. - Послушайте меня. Пусть за сокровищами Кэсэфа идет Давпер и Хаерим, раз они так уверены в своих силах и верности старых карт. Их обратный путь в случае успеха в по любому будет лежать через небольшое поселение к западу от Намфрета. Или сам Намфрет и караванную дорогу к Гефахасу. Остается только дождаться их там.
      - Вы предлагаете мне хитрость, которой Давпер завладел свитком в храме Абопа? Ведь тот раз он использовал меня, - Астра усмехнулась, играя чашечкой и едва не расплескав локи. - Нет, капитан, я на это не соглашусь. Только потому, что нет никакой уверенности, будто магистр Канахор возвратится тем же путем. А если он завладеет Короной, то после этого нет никакой уверенности ни для кого, ни в чем. Поверьте, здесь я понимаю не хуже, чем вы в рисовании карт. Я должна добраться до Короны Иссеи раньше Канахора. Это обязательное условие! И я это сделаю! Иначе, всем нам будет очень плохо.
      - Как знаете, мэги Астра. Я готов плыть с вами только до побережья Либии. И если бы вы пожелали, то мог бы присоединиться с частью своей команды в Намфрете,- сказал олмиец и встал из-за стола.
      - Господин Аронд, я ваша должница. За это вот, - поднявшись за ним, Астра помахала скрученным в трубку пергаментом. - Только затруднять вас плаваньем к Либии не хочу. Да и незачем, - Астра ладонью подавила смешок. - У меня есть корабль. Летающий, между прочим, - видеть недоумение на лице Мораса ей было приятно. - Да, да. Вы разве не знаете, что мастер Бернат Холиг в моей команде?
      - Но простите, построить вторую "Песнь Раи" за это время…
      - Кто вам сказал, что вторую. У меня та самая "Песнь Раи", которая по праву принадлежит Бернату Холигу. Ну и чуточку мне с Карридом, - Астра с удовольствием прищурилась и допила остаток локи.
      - А вы - лиса, госпожа Пэй. Редкой хитрости! Трудно угадать, где вы оставите след, - на суровом лице Мораса отразилась улыбка.
      - Теперь вы понимаете, что мне сгодиться даже не очень точная карта. С высоты полета орла или еще выше значительно легче найти верный путь. Мы в любом случае отыщем Кара-Маат, причем не сильно утомляясь. Каррид, хватит напиваться, - она несильно дернула анрасца за хвост волос.
      - Госпожа Пэй, а вы уверенны, что я начертил вам карту без подвоха? Вполне может быть, что негодяй Морас выполняет тайное поручение Давпера и этот пергамент - лисья ловушка, - глубока морщина от носа к губе олмийца искривилась, и было непонятно насмехается он или за его словами лежит какая-то часть истины.
      - Уверена, Морас. Как ни странно, я доверяю вам больше чем некоторым ближайшим друзьям. Это не лесть, просто я так искренне думаю, - она присела в легком реверансе и, взяв под руку, свиток направилась к двери.
      - Госпожа Пэй, позвольте вас ненадолго отвлечь, - попросила Анита, когда они вышли в коридор. - Пожалуйста, в мою каюту, - она скользнула в приоткрытую дверь, увлекая мэги за собой. - Каррид, Морас, извините, дражайшие господа, у нас исключительно женский разговор, - закрыв за собой кипарисовую створку, франкийка подошла к небольшому шкафчику, украшенному рельефами Рены и Эты.
      - Астра, я знаю, что мой брат вам не безразличен, - продолжила она, когда шаги мужчин затихли на лестнице.
      - Я с ним поругалась, Анита. Между нами больше ничего нет, и не может быть. В ближайшее время я отправляюсь на юг, и мы окончательно забудем друг друга, - ответила Астра, без интереса поглядывая на вещи, разложенные аккуратно на полках.
      - И все равно он вам не безразличен. Пожалуйста, Астра, не пытайтесь это скрыть - я все равно вижу. Да и зачем вам выпячивать гордость передо мной?
      - Скажите прямо, что вы хотите? - холодно сказала мэги Пэй.
      - Я хочу, чтобы вы помогли мне, а я вам. Совершенно мелочная помощь. Я дам вам повод встретиться с ним. Я знаю, что иногда нужен просто повод - пустяк, которая спасет сразу двоих. Прошу вас, - она достала зеленоватую нефритовую шкатулку и, откинув крышку, извлекла маленький диск сделанный из серебра с вкраплениями самоцветов, покрытый тонкой резьбой. - Это амулет, который подарила мне мать. Брат знает о нем. Он, когда мы еще жили в Вильсе, просил, чтобы я ему дала его на время, однако получилась так, что я уехала в Иальс… Здесь долгая история - не буду вас утомлять, госпожа Пэй. Проще: этот амулет приносит удачу в любви. Мне он точно помог и теперь больше не нужен. Я очень хочу, чтобы вы передали его Голафу. Просто зашли в таверну и положили амулет перед ним, сказав, что я прошу прощения за все.
      - Госпожа Брис, я не собиралась заходить к Голафу в таверну, - сказала Астра, потянув за цепочку, продетую в медальон. - Почему бы вам самой не отнести его?
      - Потому, что я хочу, чтобы вы встретились с ним еще раз. Вы же все понимаете! Я хочу, чтобы у вас был повод, потому что я хочу, чтобы вы… были с ним, - франкийка вложила серебряный диск в ладонь мэги и сжала ее пальцы. - А я тоже схожу к нему, схожу к моему брату - знаю, что сказать в этот раз.
      - Хорошо, госпожа Брис. Я постараюсь выполнить вашу просьбу.
      - Прошу, очень постарайтесь! Обещайте мне!
      - Очень постараюсь. Насколько смогу, - заверила Астра, и они вместе поднялись на палубу, где их дожидался Каррид Рэбб и Аронд.
      Пока боцман командовал спуском небольшой шлюпки, капитан Морас проводил гостей на корму. С высоты мощной надстройки когга открывался прелестный вид на бухту. Множество больших и малых судов с разноцветными парусами, флагами на мачтах заполняли гостеприимную гавань от маяка, темным пестом выделявшемся в синем небе, до пристани. Оживленные звуки доносились с причалов, на которых в это время царила особая суматоха.
      - Я могу дать вам в сопровождение несколько надежных людей, - предложил олмиец, заметив, что Астра напряженно следит за гвардейцами муниципалитета, появившимися на пирсе. - Или лучше останьтесь на моем корабле. На сколько вам потребуется. Здесь гораздо удобнее и спокойнее, чем прятаться в тавернах.
      - Благодарю, капитан. У меня много дел на берегу. Я и без того ваша должница, - Астра сжала свиток с картой и направилась к лестнице, скинутой к шлюпке.
 
      Высадившись у одного из лодочных причалов, где крепко воняло рыбой и водорослями, Астра и Каррид направились к Арке Ревида, быстро смешиваясь с толпой.
      - Святой Балдаморд, а знаете, что нам все-таки придется заглянуть в "Волшебный парус", - произнесла мэги Пэй, снова чувствуя ужасную несуразность наряда навязанного Вердой. - Увы, придется. Только не думайте, что это я так захотела. Все из-за сестры господина Брыся. Видите ли, амулет ему нужно передать. Вот меня Анита и уговорила. Уболтала как бы.
      - О, Балд, Ты творишь чудеса! И мудрость Твоя истинно справедливо распределена между детьми Твоими! - радостно провозгласил анрасец. - Конечно, конечно сходим! Господину Брису очень нужен амулет. Без амулета сейчас жить крайне затруднительно. Как же без него, если такие беспорядки на каждом углу творятся!
      - Ты, волосатик, не думай, я не собираюсь с Брысем мириться, тем более любезничать. Отдам Аниткину штуковину и бегом из его свинячьей норы, - заверила мэги Пэй.
      - Да, просто отдашь. Сунешь ему в немытые руки. И я с ним малость поговорю. Есть у меня свое случайное дело, - Каррид полез в карман жилетки, проверяя, на месте ли вещица, которую он утром тайком от Астры приготовил для франкийца. Вещица была на месте, и от внезапной перемены настроения, Рэбб почувствовал наступающий голод. - Жрать что-то охота, Светлейшая, - сказал он, поглядывая на лотки, пестревшие навесами крашеной парусины.
      - Сейчас купим, - Астра, и потянулась за кошельком.
      - Не надо покупать. Денег у нас совсем мало. Я пойду в долг возьму, - решил анрасец и, раньше чем его остановила дочь магистра, свернул к прилавкам, возле которых вился ароматный дым.
      Нырнув под столик, Каррид оказался возле грузного мужчины в замасленном халате, ворожившего над шипящей жаровней.
      - Милейший, две лепешки с телятиной дай, а? - толкнув его локтем в бок, попросил Рэбб. - Пожалуйста, для благоверных. А то сейчас с голоду сдохнем.
      - Сальд и двадцать шилдов, - внятно произнес торговец, глядя сверху вниз.
      - Ты дай, я тебе вечером деньгу принесу, - вежливо пообещал анрасец и потянулся к блюду с блестящими жирными лепешками.
      - Я тебе дам! Я тебе по морде сейчас дам! - заорал хозяин лавки, хватая анрасца за волосы. - Стража! - завидев над толпой шлемы стражников, он ожесточенно замахал рукой.
      - Епть! Ты! На самого меня?! - Каррид побагровел. Скрывая белки, в глазах его разлилась угольная чернота.
      Стража, услышав звуки потасовки, двинулась к навесам, усердно разгоняя толпу. Астра, вмиг очутившись рядом с Рэббом, вытянула руку к жаровне, прошептала заклятие, и раскаленные угли из-под решетки понесло необъяснимой силой на потную спину торговца. Тут же ткань на его рубахе, штанах прогорела и он, заорав что-то нечеловеческое, метнулся навстречу стражам. Упал, взвыл и побежал вниз по улице, тараня неровный строй зевак.
      - Я убью его! - орал Каррид Рэбб, потрясая распухшими кулаками.
      - Эй, стража! - громко призвала мэги Пэй, хотя сержант в перекошенном шлеме уже стоял рядом с ней. - Что ж это твориться, стража! Грабят среди дня!
      - Кто грабит?! - хватая ее за руку, спросил сержант.
      - Вот он! Вот! Держите! - Астра указала на торговца, которого уже скрутили двое кирасиров - он вырывался, захлебывался, пытаясь что-то объяснить.
      - Беспощадно грабят! - продолжила Астра. - Я только лепешку купить хотела. А он за мой кошелек. А потом еще за невинное тело. Изнасиловать, сволочь, хотел, прямо на торговом лотке, - в доказательство она представила подол разошедшейся юбки.
      - О-о! Госпожа! - сочувственно произнес стражник, глядя на стройные женские ноги, так странно, возмутительно и аппетитно сочетавшиеся со сдобными формами, прятавшимися под одеждой. - Пройдемте, пожалуйста. Вам нужно все объяснить подробнее, - он взял ее за протянутую ладонь, увлекая в сторону от людного места.
      Астра двинулась за ним, опасаясь, что торговец после замешательства окончательно придет в себя, и тогда произошедшее откроется с несколько другой стороны.
      - Спаситель мой, - повернувшись к растерявшемуся Рэббу, сказала Астра. - Лепешки заберите. Кушайте, кушайте вдоволь - я за них сполна заплатила.
      Сержант, оставив человека в замасленном халате на попечение кирасиров, отвел мэги в тень тутовых деревьев, подальше от суетных лотков и спросил:
      - Так как же госпожа это все вышло? Прямо на глазах у всех, он за ваш кошелек, потом под юбку?
      - Ой, не знаю даже, что было сперва. Не могу словами выразить наглость его поступка, - жалостливо проговорила госпожа Пэй, поправляя на груди предательски сползавшие вниз кругляши. - Мне это показать легче, милый господин.
      - Показать? Давайте, давайте покажем, - еще больше оживился сержант, глядя то на ее ноги, выступавшие в разрезе юбки, то на соседнюю подворотню. - Давайте, я буду как бы вместо того нахала. Да - так нам станет легче понять, что произошло. И потом, как следует наказать мерзавца!
      - Сержант, его поступок был очень бесстыжим. Не могу я здесь такого позволить даже вам, - сказала Астра, ища взглядом Каррида Рэбба, который пропал в неизвестном направлении.
      - Как я вас понимаю! Идемте сюда, - начальник наряда кирасиров, жарко взял ее за локоть и потянул к подворотне.
      - Здесь, - решил он, оглядевшись по сторонам.
      В маленьком безлюдном дворике, стиснутом потрескавшимися стенами старых домов, было сумрачно и тихо, словно шумной улицы по соседству не было вовсе. Несколько окон с тусклыми стеклами, похожих на глаза слепой старухи, не вызывали особых неудобств.
      - Будьте добры, здесь, - повторил он.
      - Ну что я вам расскажу… - Астра постаралась убрать его руку, опускавшуюся от талии вниз. - Схватился за кошель мой и говорит: кошелек или честь. Мне и того и другого жалко было. Я задумалась, а он юбку начал на мне рвать. Бесстыже так. И лапами немытыми по ногам, по ногам!
      - Какой негодяй! - ладонь сержанта сползла с плеча госпожи Пэй и коснулась накладной груди.
      - Сержант, - томно прошептала мэги. - Вы с этим, пожалуйста, поаккуратнее - груди не мои.
      - А чьи? - поинтересовался он, расстегивая пуговицу ниже воротника и проникая ладонью под платье.
      - У знакомой на время взяла. Правда, хорошие? - Астра заметила, как в подворотню зашел Каррид Рэбб.
      Рука стражника нащупала плотный шерстяной шарик и тут же выпрыгнула из-под чудесного облачения госпожи Пэй.
      - Это что ж твориться?! - сержант опасливо попятился. - Кто вы вся такая?!
      - Рая она Светлейшая, - ответил из-за его спины анрасец.
      - Как? Сама Рая? - стражник повернулся и, получив удар булыжником по лбу, рухнул наземь. Звеня и подпрыгивая, покатился железный шлем.
      - Каррид! Сукин ты пес! - вскрикнула мэги. - Чего ты сцепился возле лотка?! Сам же говорил, что мы должны быть тихими и незаметными, как мыши.
      - Как крысы, - поправил ее преданный Балду. - Извиняюсь, госпожа. Жрать сильно захотелось, - он поднял с земли блюдо полное лепешек и с достоинством поднес госпоже Пэй. - Кушайте, пожалуйста.
 
      До "Волшебного паруса" Астра и Рэбб шли через узкие сумрачные улочки квартала Скины, иногда пускаясь бегом или затаившись при виде близкого патруля кирасиров.
      Зайдя в таверну, Астра направилась к привратнику, уныло стоявшему под лестницей, и спросила:
      - Скажите, важный господин, у вас тут поселился некий Голаф Брис, - она описала внешность франкийца, понимая, что рейнджер может здесь значиться и под другим именем. - На месте ли он сейчас?
      - Нет. Ушел куда-то, - ответил привратник, облокотившись о перила и со скукой глядя в сторону. - Злой с утра был. Наверное, в кабак понесло.
      - А, господин, напрягите свою память, - Астра щелкнула пальцами перед его носом, требуя внимания. - Поднималась ли к нему девица с длинными волосами и сучьими глазками?
      - С утра не была. Может, поэтому он злющий такой был.
      - И еще, пожалуйста, вспомните: не ночевала ли она у него вчера и позавчера? - продолжила допрос мэги Пэй.
      - Позавчера меня здесь не было, а вчера… не помню. Ну не помню я, - ответил привратник и отвернулся к стене.
      Для верности Астра и Рэбб в сопровождении прислуги поднялись на второй этаж. Рядом с изображением гигантского змея, нарисованного черной краской на стене, мэги подергала дверь - она была заперта. Каррид и Астра уже вернулись к лестнице, когда сзади послышался скрип засова и в коридор выглянул Голаф Брис.
      С минуту они стояли и смотрели друг на друга. Анрасец нервно мял край жилетки и сопел. Рейнджер поправлял ремень, с которого свисали пустые ножны.
      - Госпожа Пэй, так и будете стоять там? - спросил, наконец, Голаф.
      - Шетов франкиец, узнал меня все-таки, - Астра улыбнулась и подошла к нему. - Узнал, да?
      - Чего ж тебя не узнать. Потолстела что ли? - он потрогал ее ниже пояска.
      - Руки убери, - Астра оттолкнула его ладонь. - Я к тебе по делу пришла, меж прочим. Пускаешь или здесь будем говорить?
      - Вы сами пока поговорите. Сами. Я пойду скорее, горло промочу, а то что-то голова болит. Вернусь скоро, - решил Каррид, мысленно молясь Балду, чтобы Светлейшая примирилась с франкийцем.
      Рэбб покинул их, скрипя ступеньками, а мэги вошла в комнатку Бриса.
      - В общем по делу я, - повторила госпожа Пэй, остановившись возле неубранной кровати и поглядывая по сторонам в поисках признаков недавнего присутствия девицы, из-за которой у них случилась ссора. - Анита просила тебе кое-что передать. А то подумаешь еще, что я мириться пришла.
      - Чего ты так вырядилась? - Голаф потрогал сине-черно-коричневый муслин ее платья.
      - Ты разве не знаешь, что меня разыскивают. Муниципалитет, стражи, и всадники Крона, - она прошла к окну и, отодвинув занавес, глянула на улицу.
      - Знаю, что разыскивают. Я с утра по ближним харчевням ходил, разузнать, что о тебе и Варольде народ говорит, - рейнджер остановился с ней рядом. - Главное, все обошлось, госпожа Пэй. Желаю, чтобы тебе всегда так везло.
      - Спасибо, господин Брис. А пока мы к тебе добирались, ко мне один стражник пристал. Завел в темную подворотню. Наверное, изнасиловать хотел. Представляешь? Так я ему понравилась даже в этом уродском наряде, - повернувшись к франкийцу, Астра растянула юбку за края. - Каррид быстро наглеца утихомирил. Булыжником по башке - бах!
      - Астра, ты притягиваешь к себе неприятности как то магнетическое железо Бугета дротики. Зачем-то сама ищешь их с непонятным упорством, - сев на подоконник, рейнджер скрестил руки на груди. - Если бы я находился рядом с тобой, то не было никакого стражника.
      - Да брось, Голаф, ты только и знаешь, что обижать меня. Совсем не считаешься со мной, будто я девчонка какая-нибудь. Все! Не хочу об этом говорить! - она резко отвернулась и махнула свитком капитана Аронда. Помолчав немного, спросила: - Расскажи лучше, как твоя подружка? Все так же красуется в плаще, который ты хотел мне подарить?
      - Нет. Я порвал его. На кусочки, - хмуро сказал Брис.
      - Порвал?! Плащ за семь штаров!
      - Какая разница сколько он стоил. Он поссорил меня с тобой! В тот очень счастливый поначалу день…
      - Врешь. Покажи кусочки или что осталось от него, - Астра прищурилась, вглядываясь в строгое лицо рейнджера.
      - Зачем их показывать? Я думал, ты веришь моему слову, - франкиец встал с подоконника и махнул рукой на обшарпанный платяной шкаф в углу. - Хочешь… впрочем не надо… нет его там, - тут же спохватился он, вспомнив, что на верхней полке лежат вещи Ильвы. - Расскажи сначала, что хотела передать мне Анита.
      - Анита желает примириться с тобой. А ты - такая дрянь, - мэги Пэй, все еще поглядывая на платяной шкаф, подошла к кровати и, поправив смятое покрывало, села. - Прости ее. Что тебе стоит? Хочешь, я даже буду к тебе лучше относиться? Я могу о плаще этом шетовом забыть, - она с надеждой посмотрела на рейнджера, стоявшего посреди комнаты словно серый деревянный идол. - Иди, пожалуйста, сюда, Голаф.
      Астра достала серебряный медальон, и когда франкиец сел рядом с ней на кровать, вложила в его руку.
      - Ты же знаешь что это за вещь? - продолжила дочь магистра. - Амулет. Ваша мать Аните его оставила. А ты просил у нее на время. Вот теперь она его тебе дарит. Это восхитительный амулет. Он приносит удачу в любви. Понимаешь?
      - Понимаю, - франкиец кивнул, сжимая в узловатых пальцах серебряный диск. - Мне такой удачи очень не хватает. На остальное мне наплевать. Если бы только Рая была благосклонна ко мне… хоть чуть… самую малость, я бы стал счастливым человеком. Конечно, я возьму этот медальон. И еще, госпожа Пэй, я слышал, что тебя некоторые называют Раей Светлейшей. Может это действительно так?
      - Голаф, я желаю, чтобы амулет помог тебе. Поэтому пришла… - Астра тяжело вздохнула, почувствовав тошноту сильнее подступавшую к горлу. Лицо мэги побледнело, закрыв рот рукой, она прислонилась к стене.
      - Что с тобой Светлейшая? - выронив медальон, Брис придвинулся к ней.
      - Ничего. Пройдет сейчас, - Астра положила руку себе на живот. - Ребенок беспокоит. Так бывает иногда.
      - Наш ребенок, - франкиец накрыл ее ладонь своей и, почти касаясь губами ее уха, прошептал. - Я очень хочу беречь его и тебя. Если бы ты мне только позволила это делать. Не противилась, чтобы я был с тобой рядом… Тогда бы амулет Аниты, тот розовый плащ и все остальное стало бы ненужным.
      - А если это не твой ребенок, что тогда, Брис? - в глазах Астры появилась краснота, пальцы нервно сжали покрывало.
      - Он бы все равно стал моим, - рейнджер обнял ее, целуя в изогнувшуюся назад шею.
      - Голаф, Голаф, - зашептала мэги Пэй. - Я тебя еще не простила. Или ты хочешь снова меня разозлить?
      - Только не разозлить, - произнес рейнджер, теплее прижимая ее к себе. В эту минуту он услышал легкие быстрые шаги на лестнице и сразу узнал в них походку Ильвы.
      Он вскочил, чтобы запереть дверь изнутри, но не успел - стремительная и свежая как ветер, танцовщица вошла в комнату.
      - Мэги Пэй?! - искренне изумилась она, не сразу узнав Астру. - Вас весь город ищет. А вы, оказывается, нежитесь здесь. Не думаете, что из-за вашего визита Голаф Брис может пострадать?
      - Ильва ты же пришла только за вещами? Прошу, бери и скорее уходи отсюда, - темнея в лице, вымолвил франкиец.
      - Прошлой ночью ты был куда любезнее, - проговорила танцовщица, направляясь к платяному шкафу.
      Астра сидела в замешательстве на кровати, сжав до боли кольцо Керлока и думая, что снова, снова, снова все повторяется. Все идет по колдовскому кругу, будто ее жизнью управляет ифрит, мечущийся вихрем в круглом сосуде.
      - Пойду я, господин Брис. Извините за беспокойство, - вскочив, Астра небрежно поклонилась франкийцу и его подруге. - Я заходила только по делу. Надеюсь, это амулет принесет вам удачу, - толкнув дверь, она направилась порывистым шагом к лестнице.
      - Астра, подожди, - Голаф догнал ее, останавливая за плечо. - Астра, тебе не нужно уходить. Она зашла только забрать свои вещи. Вещи… чтобы больше не возвращаться.
      - Зачем такие жертвы, франкиец? Тебе же хорошо с ней. Я вижу по твоим глазам. И я не хочу нарушать ваш милый покой. Не хочу снова и снова быть не к месту, - пройдя мимо Каррида Рэбба, беседовавшего о чем-то с привратником, мэги выбежала на улицу. - Не думай, господин Брис, я не обижаюсь. И чего мне обижаться? Совсем нечего. Ведь все равно мы больше не увидимся. Я завтра отправлюсь в Либию, - сказала она, остановившись посреди улицы и чувствуя, как ко рту подступает горький ком. - Да, в Либию. Тебе, конечно, не нужно об этом знать. И тебе не нужен ни Давпер, ни Канахор, ни далекий недоступный Кара-Маат. Ты будешь сидеть в своей грязной комнате, пить дешевое вино и обнимать женщину, похожую на меня, но ради меня самой ты не шевельнешь и пальцем.
      - Я все сделаю ради тебя. Если только ты этого пожелаешь, в Некрон пойду, - Брис осторожно прикоснулся к ее руке. - Останься, Астра. Я хочу многое тебе сказать.
      - Не ври. Иди к ней, - Астра вытянула палец к окну комнаты франкийца. - С ней тебе так легко, уютно. И амулет Аниты тебе даже не нужен. Ведь ты не хочешь сделать ничего, думая, что Светлейшая Рая сама должна положить перед тобой любовь. Прощайте, господин Брысь, - она повернулась и быстро зашагала к кварталам Скины, подняв голову и прижав ладонь к губам.
      - Господин Брис, - сказал Каррид, тронув франкийца за рукав. - Очень точно скажу, она неравнодушна к вам. А счастье Светлейшей - моя важнейшая забота. Я сделаю все, чтобы ей было радостно. Даже такое, что она и не одобрит сразу. Послушайте меня, - требуя внимания, анрасец снова потряс его за рукав.
      - Что тебе надо? - Астра скрылась за углом, и рейнджер опустил взгляд к Рэббу.
      - Это вам надо. Я сказал, что для радости нашей Светлейшей всякое сделаю. Вот и вынужден сообщить, чего бы не следовало, - Каррид быстро огляделся, приблизившись к Голафу и привстав на носки сказал: - Мы завтра или послезавтра в Либию отправляемся. "Песня Раи" спрятана в поместье Керлока. Так что думайте, милейший. Думайте, если вам хоть чуть госпожа Астра дорога. Вспомните, как вы за ней на Карбосе волочились. Тогда я вас всячески от нее отстранял, а сейчас знаю, что вы ей тоже нужны, поэтому все откровенно говорю. И вот еще, - он полез в карман жилетки, извлек из него прозрачный шарик, наполненный жидкостью, в которой плавала маленькая рыбка. - Эта вещь мне особо дорога - подарок магистра Варольда. Крайне дорога! - подчеркнул Рэбб, держа в ладони шарик, игравший золотистыми бликами солнца. - Нет таких денег, чтоб я за них уступил ее, но вам отдаю. Голова рыбки… Видите? - он кивнул на волшебный прибор. - Всегда указывает направление, где находится госпожа Астра Пэй. С точностью до пары лиг. Уж так ее отец устроил святейшее волшебство. Вот вам его вручаю, потому что мне этот шарик без сильной надобности - я всегда буду рядом со Светлейшей. Так мне Балд велит. И все это Он надоумил меня вам передать.
      - Спасибо, друг, - с чувством поблагодарил Голаф, и хотел положить ему руку на плечо, но анрасец вывернулся и побежал за дочерью магистра.

* * *

      После недлинного ряда прилавков, где сбывали овощи и фрукты крестьяне ближних поселений, Леос и мэги Верда направились прямиком к юго-западным воротам. Им двоим было от чего-то радостно с утра. Бард иногда останавливался, выкрикивал куплеты собственных песен и тут же, вытащив из-за пояса раковину, дул в нее - надколотый инструмент амфитрит издавал неровный гудящий звук. Прохожие обворачивались, подшучивая, дразня медными шилдами, некоторые недовольно ворчали, а Верда, похожая на мальчишку в берете и синем дорожном костюме, смеялась, обнимала его, и они спешили дальше.
      - Госпожа! - не доходя до почтовой конторы, увенчанной высоким чешуйчатым куполом, бард остановился. - Спокойно, моя принцесса, - там стражи! Идем-ка сюда, - схватив Верду за руку, он бросился между стен двух близкостоящих домов, свернул за угол и обнаружил, что они оказались в тупике. Слева и справа поднимались стены с облупившейся штукатуркой, прямо был высокий трухлявый забор и заросли мимозы.
      - Ты чего побежал? - удивилась мэги Верда. - Привык с Астрой прятаться от стражей? Они нам никак не угрожают.
      - А вдруг… вдруг они перепутают тебя с госпожой Пэй? Что тогда? Я боюсь, - прошептал бард с притворным опасением, поглядывая на дальний конец прохода, приведшего их сюда. - Очень боюсь за тебя, - он обнял мэги и прижал к стене, покрывая лицо поцелуями.
      Берет упал, и роскошные волосы Верды, рассыпались по плечам светлыми блестящими струями.
      - О, Леос! - прошептала она, от прикосновения его ладоней, ласкавших ноги обтянутые мягкими лосинами. Она подняла голову, глядя на белых голубей в небе, закрыла глаза, прижимаясь к музыканту всем телом.
      - Моя прекрасная Верда, - произнес он, расстегивая пуговицы на ее котте и рубашке. Розовая круглая грудь нежно легла в его руку.
      - Леос, не надо здесь, - жалобно попросила мэги Глейс. - А то я не сдержусь сейчас. Мы испачкаем и порвем одежду, - она поймала его волосы, вздрагивая от поцелуев. - Бежим отсюда. Скорее бежим. За ворота. Туда, где зеленый луг и нет никого.
      - Ночь прошла, и я уже слишком соскучился по тебе. Прости мою несдержанность. Бежим, куда ты хочешь, - с жадностью и любовью глядя на волшебную госпожу Глейс, он принялся поправлять ее одежду.
      Они выбрались из проулка и поспешили к выходу из города.
      Возле ворот была небольшая толчея. Повозки, редкие всадники и пешие за стенами города поворачивали сразу на север, к садам и виноградникам или поселениям, лежавшим на плодородных землях притока Росны. На старый тракт, тянувшейся невдалеке от поместья Керлока, не ступал почти никто. Разве что редкие странники, решившиеся на утомительное путешествие в Нолд или Олмию по неудобной и опасной дороге.
      Двое стражей: один с алебардой на перевес, отгонявший особо нахальных проныр, другой в обнимку с перевернутым шлемом, наполненным на треть звонкой мзды, попеременно взывали к спокойствию и порядку. Капрал Наврад Пилг сидел на перевернутой бочке под навесом и пьяно, но зорко смотрел за медленной вереницей горожан и крестьян, толкавшейся у ворот. Он изрядно перебрал вчера в кабаке под "Серебряным шлемом" и теперь думал о том, что боги злы, а ему никак не удается угодить паладину Лаоренсу - ни шетова девка Пэй, ни ее дружки почему-то не желают попадаться ему на глаза.
      Мэги Верда, держа под руку Леоса, пристроилась за пожилыми крестьянками, волочившими корзины через узкий проход. Наконец нерасторопные бабы миновали стража, и за ними госпожа Глейс выскочила на желанный простор, открывавшийся за городской стеной.
      - Мы еще вернемся. И будет вам монетка, - повернувшись и отпустив изящный реверанс стражам, пообещала она.
      - Госпожа… Госпожа Верда! - Наврад Пилг икнул от неожиданности и вскочил с бочки.
      - Да, капрал? - мэги перевела взор голубых и счастливых глаз на него.
      - Вы задержаны, - хрипло сообщил Пилг. - Распоряжением паладина Лаоренса.
      - Чего?! - улыбка медленно растаяла на розовом гладком лице Верды.
      - За-задержаны, - заикаясь проговорил начальник караула. - Распоряжением Лаоренса.
      - Я не подчиняюсь паладину, милейший! - ее голос стал холодным и твердым, как острие льда. - Любые обвинения и притязания ко мне только в присутствии высших членов магистрата. Ясно?!
      - Держите ее! - капрал подал знак Фрому и двум кирасирам.
      - Стойте, где стоите! - мэги предостерегающе подняла руку.
      Леос выскочил вперед, выхватив из-за пояса маленький кинжал. Но стражников это не остановило. Опустив копья, они двинулись на нарушителей порядка. Возле ворот послышались крики и визг. Крестьяне, побросав громоздкую поклажу и оставив повозки, отступили к стене.
      - Ангро-кат-фроза-вейв-спелл! - проговорила Верда - воздух вспыхнул сапфировыми искрами, хлынул волной на атаковавших воинов.
      Все трое застыли на месте. Их лица посинели. Копья выпали из рук. Волна лютого холода докатилась до Пилга, и он замер с открытым ртом, пытаясь вымолвить что-то. Ниже его носа заблестели две маленькие сосульки.
      - Не делайте больше этого, госпожа, - раздался строгий голос позади Верды.
      Она резко повернулась и увидела трех рыцарей Крона, шаги которых не было слышно из-за рева напуганной толпы.
      Мэги Глейс не успела вложить достаточную силу во второе заклинание. Фиолетовая молния ударила ближайшего воина, его тело свело судорогой, но он устоял на ногах. Двое других служителя Крона схватили госпожу Глейс за руки и повалили ничком на дорогу. Кинжал Леоса беспомощно ткнулся в прочную броню мечника с львиноголовым гербом. В тот же миг бард упал от сокрушительного удара кулака.
      - Капрал, свинья вы тупая! - с возмущением пробасил старший из служителей Крона. - Ее нельзя было трогать здесь! Поди, выпытай теперь, куда она путь держала!

      Мэги Верду со связанными за спиной руками увели рыцари Крона. Леос лежал в пыли еще несколько минут, царапая ногтями землю, выплевывая грязь, набившуюся в рот солеными комьями. Тело нестерпимо болело от ударов кованых сапог, и сперва бард думал, что у него переломаны кости. Может, оно так и было, но все-таки он смог встать и, шатаясь, подойти к воротам. Народ, наблюдавший это неприятное происшествие от начала, с ропотом посторонился, пропуская мученика. Только кирасир перегородил проход алебардой.
      - Двадцать шилдов! - сказал он, уставившись мутным немигающим взглядом. - Мне плевать, кто ты такой, - добавил страж. - У нас строгий порядок.
      Скрюченной рукой Леос отвязал кошелек и, рассыпав медные, серебряные монеты к ногам кирасира, двинулся в город. За его спиной удивленно и возмущенно ревела толпа. Кто-то бросился собирать валявшиеся на дороге деньги.
      - Епть! Руки поломаю! Ой, не тронь! - хрипела чья-то глотка.
      Постепенно боль отступала. Бард чувствовал, что увереннее стоит на ногах и может даже идти, не опираясь на стену. Однако он понимал, что госпожи Глейс ему не догнать, даже если он найдет еще немного сил и заставит себя побежать. Словно брошенная о мостовую ваза, голова разваливалась на части: от жестоких побоев, от мыслей, похожих на удары сапог. Вытирая кровь, горько текущую по губам, Леос думал, по какой причине и по какому праву забрали ни в чем не повинную, милую мэги Верду? Конечно, это как-то было связано с Астрой, ее отцом, с Изольдой. Но почему тогда не забрали его?
      Не обращая внимания на прохожих, таращащихся на него с любопытством или шарахающихся, будто от бешеного пса, бард шел к "Покоям Сафо", не совсем понимая, чем ему способны помочь Астра и Каррид.
      После часа Береса, отзвонившего железными ударами на башне, Леос добрался до таверны и, пряча лицо от привратника, прошел сначала в маленький зал кабака, потом в комнату, снятую Рэббом. Дверь была открыта, и бард, ввалившись в нее, сразу предстал перед глазами дочери магистра Пламенных Чаш.
      - Беда, Астра, - сказал он, прислонившись к стене и опустив голову. - Ужасное дело, будто всех богов я прогневал.
      - Что, пернатый? Кто посмел тронуть тебя?! - Каррид подскочив к другу, всматривался в его побитое лицо. - Давай на подушки, - анрасец легко подхватил барда, не слушая его слабый протест, перенес на диван.
      - Ну, говори ты! - Астра села рядом, вмиг забыв обо всех обидах на музыканта и даже о последнем раздоре с Голафом Брисом.
      - Госпожу Глейс схватили. Рыцари Ордена, - поморщившись от боли, Леос вытянул правую ногу, сдвигая подушки, лег выше. - Связали и увели. Говорят, по приказу паладина Лаоренса. Я ничего не мог сделать! Они ведь железные, сволочи, и кулаки у них железные, и ноги.
      - Правда, дело ужасное, - согласился Рэбб, размашисто заходив по комнате. - Такое дело, что кто бы мог подумать! Госпожу Верду схватить!
      - Светлейшая, ты же поможешь? - Леос попытался улыбнуться и протянул Астре руку. - Не оставишь ее?
      - Да, сладкоголосый, хоть ты и дрянь редкая. Дрянь, но друг мне, - мэги Пэй мягко взяла его ладонь, говоря себе, что готова помочь ему и Верде, хотя бы постараться придумать что-нибудь. Она готова, даже если ее предают, оставляют те, кого она хотела бы видеть рядом. - Если б я только знала, как помочь, - прошептала Астра. - Расскажи все в точности. Где ее схватили? В чем обвиняют?
      Пока бард пересказывал подробности случившегося возле городских ворот, госпожа Пэй размышляла, закусив губу, что может сделать она против властного рыцарского Ордена и поправшего все законы Лаоренса. Сперва ей пришло в голову использовать весса: явиться неожиданно через портал и попытаться забрать мэги Верду. Однако Астра сразу отвергла столь сомнительную идею, ведь оставалось неизвестным, куда отвели слуги Крона Славного госпожу Глейс. Скорее всего, прямо в Орден, а если так, то в освященных хорах рыцарской цитадели использовать весса было невозможно из-за эффекта Лухоса, с опасным действием которого мэги столкнулась недавно. Еще мэги думала просить помощи Бугета, капитана Мораса и Голафа Бриса, или ночью поднять "Песнь Раи" и атаковать сверху место заключения Верды, используя магию и оставшийся в запасе порошок Берната. Но все эти идеи при внимательном рассмотрении, казались глупостью, заранее обреченной на провал. Как Астра ни старалась, ей не приходила ни одна достойная внимания мысль. Посидев еще немного возле барда, она встала и сказала:
      - Каррид, здесь нам оставаться больше нельзя. Если они схватили Верду, то могут прийти и за вами. Бери Леоса, и ступайте в "Серебряный шлем" или… - мэги Пэй представила, что любая таверна может быть под вниманием людей Лаоренса, может быть, даже кто-то из служителей Крона, проследил путь Леоса от ворот к "Покоям Сафо", и сейчас их ждала на улице западня. - Идите к тем сараям за Варгиевой площадью, где мы встречались с Бугетом, - решила Астра. - Просите укрыться у толстяка - он вам не откажет. И я туда приду. С Вердой. Если только смогу что-нибудь сделать.
      - За мальчишку меня, Светлейшая, держишь? - Каррид уперся в стол и набычился. - Я пойду с тобой. Уж извини. Сын Балда на такое Светлейшую одну не отпустит, иначе меня всю жизнь терзать будет позор!
      - И я пойду, - зашевелился Леос. - Если нас схватят или поубивают, лучше вместе лежать, чем так жалко подыхать порознь.
      - Да вы ум потеряли! - вспылила Астра. - Я знаю, что делаю! У меня кое-какие соображения есть! Особые такие магические соображения, где место только мне одной! Идите к сараям Бугета и ждите там. А завтра рано утром уйдем через западные ворота. К дому Керлока уйдем, поднимем "Песнь Раи". Все! И отвернитесь к шетовой невесте, - она скинула муслиновое платье Верды. Оставшись почти нагой, недолго покрутилась возле зеркала, вытащила легкую тунику с золотистой полосой и синий пеплум. Быстро оделась и, взяв остаток денег, выбежала из комнаты.
      Говоря друзьям, что у нее есть кое-какие соображения по освобождению госпожи Глейс, Астра бесчестно врала. На самом деле она не имела ясного представления, как вызволить подругу барда из плена Лаоренса Нерома. Лишь в одном мэги Пэй была убеждена: сначала нужно разузнать, куда отвели рыцари Верду, добраться до того самого места и уже там решать - какие-нибудь разумные мысли обязательно посетят ее.
      От таверны Астра почти бегом направилась к площади Герма. Лишь ненадолго она задержалась возле цирюльни, где говорили о мечниках, ведущих связанную мэги Верду куда-то за сады Ронхана. За садами Ронхана как раз и находились Орден Крона Славного и малая Башня Порядка. Госпожа Пэй рассудила, что Лаоренс не будет обременять себя долгой и смутной процедурой закона, просить о чем-то служителей Порядка, а пожелает сразу видеть Верду перед собой. Дойдя до кварталов Анекора, мэги Пэй уже не сомневалась: пленницу следует искать в цитадели Ордена. Перебравшись через приток Росны по горбатому каменному мосту, Астра поспешила вдоль набережной вверх и скоро достигла зубчатых стен, встававших за узкой полосой фруктовых деревьев.
      Не доходя сотни шагов до ворот, горящих на солнце яркой бронзой, госпожа Пэй остановилась. Присела возле дороги, делая вид пред караульными мечниками, что перевязывает ремни сандалий, а сама поглядывала на мощеный темными квадратами базальта двор и башни, возвышавшиеся одна над другой острыми шпилями. Не прошло и нескольких минут, как один из караульных направился к мэги Пэй, уж слишком подозрительно возившейся под воротами Ордена.
      - Чего потеряли, девушка? - осведомился мечник, внимательно приглядываясь к незнакомке.
      - Ага. Пряжка отлетела, - сказала Астра, поправив еще раз ремешки сандалий. - И еще госпожу свою потеряла. Мэги Верда где-то здесь у вас. Я - ее служанка, вот пришла узнать, потому что все мы беспокоимся.
      - Есть такая. Пойдемте со мной. Там в тени подождете, - предложил служитель Крона и вдруг заметил блеснувший под ее туникой медальон, похожий на всем известный знак мэги. Тут же, изловчившись, мечник схватил дочь Варольда за руку.

* * *

      В зале со стройными гранитными колоннами было светло и тихо. Рыжими снопами лучи солнца проникали в стрельчатые окна, поднимавшиеся до расписного свода. На возвышении за бронзовым кратером алтаря стояла огромная статуя Крона, одетая в сверкающие доспехи, с мечом, занесенным выше белого султаном шлема. Тонко пахло миррой. Двое рыцарей у входа держались торжественно и строго, словно не замечая госпожи Глейс, нервно расхаживавшей между колонн со связанными за спиной руками.
      Наконец в коридоре послышались твердые торопливые шаги, и в зал вошел паладин Нером.
      - Лаоренс! Вы окончательно свихнулись! - мэги подлетела к нему, блестя ледяным колющим взглядом. - Я подам жалобу в магистрат! И обращусь в муниципалитет! Похлопочу от всей разгневанной души! Знаете, что вам будет?! Вам больше не видать избрания в Белую Палату!
      - Тише, тише, мэги, - паладин снисходительно улыбнулся. - Произошло досадное недоразумение. Переусердствовали тупые стражи. И мои люди приложили лишнее старание. Вы же знаете, какие теперь времена. Все друг друга в чем-то подозревают.
      - Немедленно развяжите мне руки! - потребовала Верда, поворачиваясь к нему спиной.
      Лаоренс вытащил кинжал и, чуть помедлив, аккуратно разрезал веревки на запястьях.
      - Я жду извинений, господин Нером! И сейчас же принесите мне зеркало! - мэги потрогала щеку, саднившую от удара и липкую от крови. - Если на моем лице останется хоть маленький шрам, то твои люди… те подонки, что грубо набросились на меня, сгниют в тюрьме. Извинения и зеркало, Лаоренс!
      - Всем сердцем сожалею, госпожа Глейс! Извиняюсь, - он взял ее руку, еще красную от тугих пут, и поднес к губам. - Извиняюсь, - повторил он. - Такая красивая женщина не должна была пострадать. Хотите, буду предельно честен? Я действительно приказал разыскать вас, госпожу Изольду, Астру и магистра Варольда. Ну, последних, вы понимаете почему. А с вами я хотел просто поговорить. Внести некоторую ясность. Не будем об этом здесь. Пройдем в мою комнату, там со всем удобством поговорим. И там же есть зеркало.
      Не дожидаясь ответа, Лаоренс направился к двери. Верде ничего не оставалось, как последовать за паладином по коридору, длинному, охраняемому сонмом мраморных статуй и суровыми воплощениями Крона, взиравшими с потолка. Свернув направо, Нером вошел в небольшой зал, где между массивных ваз с цветами стояло два дивана, резные полки черного дерева и низкий стол.
      - Прошу, - сказал Лаоренс, пропуская гостью вперед.
      Верда вошла и тут же увидела Канахора, словно сыча, сидящего в кресле под малым гербом рыцарского Ордена. От неожиданности мэги застыла, схватившись, за тяжелую драпировку у двери.
      - Рад видеть, сестра Раи, - магистр Алой Звезды легко кивнул ей. - Мы ищем тебя два дня. Дома тебя нет. Слуги твои уже забыли, когда ты появлялась последний раз. Вышли на твой след в "Залах Эдоса", говорят, ты там комнату снимала. И не просто комнату, а по соседству с покоями Изольды Рут. Вы же с ней вроде не особо знакомы? Вот, утешь наше любопытство.
      - Что вы хотите? Силой привели меня сюда и теперь думаете рыться в моей собственной жизни? - Верда с презрением глянула на Хаерима и повернулась к Лаоренсу. - Я вам ничем не обязана. Тем более вам, магистр Канахор! После того, как вы меня рассорили с Варольдом, заманили некоторой Либийской историей и предательски бросили. Бросили, когда мои знания целиком перешли к вам, и я стала бесполезна для вас.
      - Это не так. Я как раз хотел тебе предложить участие в нашем Либийском путешествии, - проговорил магистр Алой Звезды. - Общество такой способной мэги всем нам было бы на пользу.
      - Я вам не верю, господин Хаерим. Как-нибудь без меня. К тому же я потеряла интерес к Кара-Маат, - солгала Глейс, зная, что с этим человеком нельзя быть откровенной ни в чем. - У меня другой теперь интерес: мой милый бард, которого ваши люди, Лаоренс, беспощадно били ногами. Не знаю, жив ли он теперь. Вы ответите за него!
      - Сначала, госпожа Глейс, поскольку я расследую детали, связанные с укрывательством и последующим исчезновением убийцы олмийского короля, вы ответите мне, - став посреди комнаты, строго сказал Нером. - Сразу оговорюсь: вам следует быть откровенной. Если ваши ответы меня удовлетворят, я вас незамедлительно отпущу и трижды повторю извинения. Если нет, то мы найдем другой способ вас разговорить. Считайте, что на это неприятное и крайне болезненное действо магистрат уже выдал разрешение.
      - Да, - подтвердил Хаерим, опустив припухшие веки и размышляя о возможных причинах, побудивших Верду, прежде ночами копавшуюся в древних свитках и пылко мечтавшую видеть город Кэсэфа, потрогать хоть пыль от либийской легенды, теперь решительно отказаться от участия в походе к Кара-Маат.
      - Итак, госпожа Верда Глейс, ответьте мне, были ли вы знакомы прежде с Астрой Пэй и магистром Изольдой Рут? - начал паладин Лаоренс
      - Нет, не была.
      - Что же вас тогда свело вместе в таверне "Залы Эдоса"? Что вас заставило покинуть дом и поселиться в этой таверне по соседству с покоями Изольды Рут?
      - Обстоятельства, паладин. Совсем случайные обстоятельства. И в "Залах Эдоса" я счастливо избежала знакомства с упомянутой вами мэги Изольдой, - Верда подошла к зеркалу, разглядывая ссадину выше левой щеки, еще сочащуюся сукровицей, и царапины на подбородке.
      - Объясните тогда, каким волшебным образом слуги или странные товарищи госпожи Изольды с именами Леос и Рэбб стали вашими друзьями? Не стоит отпираться, госпожа Глейс - вас видели с ними неоднократно. В грязных, недостойных харчевнях и за городом.
      - Мора вас, Лаоренс! Оставьте свои дурацкие вопросы. Я сама все расскажу. Честно и по порядку. Хочу уйти скорее отсюда и заняться своим лицом. Мне невыносимо в стенах этого бравого Ордена, - Верда резко повернулась и с вызовом посмотрела на паладина.
      - Рассказывайте, мэги. Именно этого я и добиваюсь: честной истории, способной пролить свет на очень неясные для меня события, - устроившись на диване, согласился Нером
      - Так вот. В "Залах Эдоса" я появилась задолго до вашей распрекрасной олмийки, от частых упоминаний которой у меня начинает болеть голова. В общем, поселилась я в таверне: надоело мне, Лаоренс, надоело ежевечернее присутствие тошных волокит. В том числе и паладина Ревиана. Да и некоторых других рыцарей вашего Ордена. Они все помешались на мне. Уж вы-то прекрасно знаете, как они помешались, и что было из-за меня на последнем балу во дворце Ронхана. В общем, я сказала слугам, что уезжаю на долгое время, а сама устроилась в таверне, чтобы отдохнуть, отвлечься и, может быть, завести приятного мне любовника. И однажды, идя по коридору таверны, я встретила милого золотокудрого барда, имя которого Леос. Он мне понравился. Безумно и сразу. Знаете, как это бывает, паладин? - склонив набок голову, спросила Верда, будто напоминая Нерому о его страсти к рыжекудрой олмийке. - И Леос влюбился в меня сразу же, со всем пылом, забыв о своих прежних привязанностях. В ту же ночь мы любили друг друга, обнявшись нежно, творили чудесную магию. Откуда мне было знать, что этот золотой мальчик - поклонник госпожи Астры Пэй? Утром она ворвалась в мои покои. Узнала, наверное, от его дружка Каррида Рэбба, дожидавшегося где-то под дверью. Ворвалась как дикая кошка и устроила погром, - говоря это, Верда старалась яснее прочувствовать события того дня. Она знала, что Канахор следит за ее ментальным потоком и может различить даже малую ложь. - В комнате все горело: стол, ковер, мои вещи. Это можете узнать через управителя. Узнать, сколько я заплатила за свою любовь и безумство Астры Пэй! Но я ни о чем не сожалею - бард теперь со мной. Мы счастливы с ним. И были бы счастливы больше, если б никто не преследовал нас на улицах города и за его стенами, где мы ищем днями покой. А теперь подумайте своей железной головой, господин Лаоренс: после того как я увела у склочной и мстительной мэги Пэй любовника, могу ли я быть хоть чем-то связана с ней и ее наставницей Рут?! Или, по-вашему, я чем-то связана с Варольдом, с которым меня так хитро поссорил магистр Канахор?! - мэги Глейс бросила негодующий взгляд на Хаерима. - После того, как я ушла из салона, проведя столько времени в поисках либийских свитков и заслужив лишь непонимание и отчуждение! Теперь я хочу покоя, только покоя и близкого человека рядом. Я хочу любви! Но ваши люди пинали ногами мою любовь возле городских ворот! - мэги Верда густо покраснела, и по щекам ее потекли слезы.
      - Не надо так, госпожа Глейс, - Лаоренс вскочил с кресла и обнял ее за плечи.
      - Пойдите к шету! - она вздрогнула и отбежала в угол.
      Паладин глянул на Канахора, тот прищурился и кивнул.
      - Бард ваш, думаю, вполне жив, - сказал Нером, отходя к двери и позвав жестом мечника, сторожившего в коридоре. - Цел и здоров - вскоре, как вас от ворот увели, он сам на ноги поднялся и пошел в город. Быть может, где-нибудь под нашими стенами околачивается, вас выглядывает. Еще раз приношу извинения. Если нет никаких вопросов или просьб ко мне, можете идти. Гелан, проводи госпожу, куда она пожелает, - приказал он вошедшему мечнику. - Со всеми подобающими почестями для высокой гостьи.
      - Только одно пожелание, госпожа Глейс, - Лаоренс взял ее за руку, сопровождая к двери. - Если вам станет что-то известно о том, где может скрываться мэги Астра или Изольда, сообщите мне. Может, бард ваш скажет что полезное? И вы сама все-таки мэги - лучше понимаете в их хитростях. Постарайтесь. Я ведь в долгу не останусь.
      - Я бы желала наказать эту сумасбродную шетовку, паладин. Может быть, и сообщу. Только вы еще не рассчитались со мной за неприятности, доставленные сегодня, - Верда вырвала руку и направилась за мечником по длинному коридору.
      Лаоренс глядел, как их две фигуры отражаются на полированных плитах пола, потом спросил:
      - Что скажите, магистр? Ведь слишком похоже на правду. Или врет? На всякий случай, я поручил проследить за ней.
      - Думаю, не врет. Ментальные токи ее были искренними. Хотя, как знать, - на лице Хаерима появилась сумрачная улыбка. - Ведь в прошлом, перед тем как окончательно выбрать путь мэги, эта девочка небезуспешно пробовала себя в дворцовом театре Гервы. Иначе говоря, играть чувствами она умеет. И сердце в ее груди бьется очень странное. Знаете, как она оказалась в Иальсе? Когда-то Верда вскружила голову самому принцу Кардора. Сильно вскружила - бедняга умирал за ней, был согласен на все, лишь бы видеть ее холодно-голубые глаза, слышать серебряный голосок. А у нее были все шансы выйти за него замуж. Только вместо такой чудесной партии, она бросила принца и сбежала из Гервы с труппой бродячих комедиантов. Потом с ними переехала в Иальс.
      - Чудесен мир. И почему в нем самые красивые женщины избирают падших ничтожеств? - Лаоренс подумал об Изольде и неудачнике Кроуне, скрипнул от обиды зубами. - Варольда ищут в Нолде и Олмии. И если только он там, то обязательно найдут.
      - Я уверен, что он во Франкии. Изольда, конечно, избрала Вильс и близость к Ирвиду. Хотя у принца в предстоящей войне нет никакой надежды на победу, видеть их всех вместе мне бы очень не хотелось, - признал магистр Алой Звезды. - Думайте, Лаоренс. Сегодня вечером я покину вас. На этот раз надолго - меня ждет Кара-Маат.
      - И Черная Корона, - безразлично добавил Нером, не слишком увлеченный либийскими писаниями и чудесами южной страны - в это все он мало верил, полагаясь на свой меч, реальную силу и власть в Иальсе - самом могучем городе на земле. Вдруг он вытянулся и, выбежав в коридор, заорал: - Гелан! Даермат! Эй, кто-нибудь!
      На его зов выбежало несколько мечников.
      - Скорее верните мэги Верду! Не выпускать ее! - приказал паладин и, повернувшись к Хаериму, сердито пояснил: - Все-таки околдовала она нас. Актриса дворцового театра, мора ее за ноги! Ведь видели ее вместе с Астрой Пэй! Видели в кабаке при милой беседе - очень странно для двух особ, враждующих из-за любовника. Стерва! И как я мог забыть об этом?!
 
      - Не плетитесь за мной хвостом, бравый вояка, - сказала Верда, стараясь освободиться от опеки капитана, посланного Лаоренсом.
      - Как знаете, - Гелан отсалютовал, вытянувшись и щелкунов каблуками. И тут заметил, что возле строжки стоит лишь один караульный, напыжившийся и готовый бежать за ворота. А за стеной слышен злой рык одного из мечников.
      Госпожа Глейс к тому времени уже покинула территорию Ордена и увидела возмутительную картину: двое воинов, побросав щиты, пытались скрутить на обочине женщину. Третий стоял, громко ругаясь и вытирая кровь с разодранного лица.
      - Что вы вытворяете, железные обезьяны! - вскричала мэги Верда, забыв, что свобода и неприкосновенность ее самой висит на тонкой очень нити, и нужно скорее убираться отсюда.
      Рыцари совладали, наконец, с неожиданно прыткой жертвой и подняли ее на ноги - тут госпожа Глейс узнала в пленнице Астру.
      - Остановить мэги Верду! Приказ Лаоренса! - закричал, выскочивший во двор Даермат. - Бегом задержать!
      Верда медлила один короткий миг, понимая, что бросить мэги Пей она не может, а удар многоцелевой магии неминуемо свалит саму Астру. Сложила ладони и пустила трайденлайт. Стремительные электрические зигзаги с шипением гадюк ужалили мечников и дочь магистра. Корчась от судорог служители Крона повалились на обочину. Астра тоже не устояла, но на ее теле не было металла усиливающего действие электрического удара, и она тут же вскочила, вскидывая пылающие красным свечением руки.
      - Белая сучка! - мэги Пэй рассмеялась и, вкладывая скопившуюся ярость, метнула фаерболл.
      Сгусток огня с ревом пролетел рядом с Вердой и разорвался на броне Гелана. Рыцаря отбросило на несколько шагов. Загорелась трава, потянуло запахом горящих волос и травы.
      - Или ты и его хотела в любовники взять? - еще больше развеселилась Астра, пуская волну огня к воротам Ордена.
      - Можешь идти? - озабочено спросила госпожа Глейс, слыша, как двор цитадели наполняется криками и лязгом металла. В дальнем конце послышалось ржание лошадей.
      - Идти можешь? - переспросила Верда, глядя, как мэги Пэй готовит новый огненный удар.
      - Еще как! - отпустив заклятие в Гелана, поднявшегося на четвереньки, Астра помчалась по дороге мимо полосы фруктового сада.
      Верда не успевала за ее быстрым длинным шагом, и оглядывалась на объятые пламенем ворота цитадели. Десятка полтора мечников кое-как пробились через огненный заслон. Пришли в чувства и те, что были сбиты разрядом трайденлайта. Все они, кто по дороге, кто через сад, бежали вдогонку за двумя женщинами, нанесшими Ордену славного бога непростительную обиду. Поднявшись на одно колено, капитан Гелан орал приказы вперемешку с ругательствами, перекрикивая рев пламени и грохот тяжелых сапог.
      - Может еще их поджарить? - весело спросила Астра, чувствуя необычайное вдохновение от столь успешного, неожиданного освобождения подруги Леоса.
      - Береги силы. Извини, но ты слишком… ненормальная, Пэй, - тяжело дыша, сказала мэги Глейс. - Сейчас они пустят всадников. От них нам не уйти. Можно искать защиты у магистрата, но… слишком далеко. Сюда, давай, - Верда свернула на одну из улиц начавшегося квартала Анекора.
      Вокруг поднимались двух-трех этажные дома с фасадами красного кирпича и остроконечными крышами. У двери с деревянной табличкой, висевшей на цепях, толпился какой-то неопрятно одетый люд. Из длинной повозки перегородившей пол-улицы два бородатых гнома сгружали мешки.
      - Госпожа Пэй, давай потише, - взмолилась Верда. - Я не могу так. Не могу.
      - Делаем друг на друга фреш, - остановившись, решила Астра. Вытянула растопыренные пальцы, и ее спутницу окутало облако разноцветных капель. Запахло цветами и свежестью.
      Верда ответила ей легким вихрем из лепестков роз, которые сверкали росой. Обе мэги, почувствовав прилив сил, рассмеялись, вдыхая наполненный волшебством воздух.
      - Смотрите! Мэги! Мэги! - с восторгом воскликнул мальчика, показывая на них. Прохожие, остановившись, смотрели на чудесную игру двух красивых молодых женщин.
      Со стороны дороги, начинавшейся от Ордена Крона, послышался стук конских копыт.
      - Бежим! К магистрату! - решилась Верда и бросилась к ближайшему повороту. Оттуда был проход к садам Ронхана, а выше в полулиге находилась запретная для посторонних территория магистрата.
      - Нет, госпожа Глейс! - не согласилась Астра. - Бежим к Росне! Времени у нас нет, а там легче укрыться от всадников, - она схватила подругу Леоса за руку. Не церемонясь, потянула за собой.
      Они пробежали два квартала, слыша, что отряд верховых, опережая их, идет упругой рысью улицей выше, отрезая путь к дворцу Ронхана и мосту. Где-то сзади приближалась другая группа всадников, проскочивших сначала улицу, которой убегали мэги.
      Бежать по брусчатке в сандалиях с каблуками было неудобно и тяжело. Верда, за ней и Астра начали выбиваться из сил, все чаще замедляя шаг и оглядываясь назад. Возле высокого здания с табличкой лекаря госпожа Глейс остановилась, хватаясь за ствол смоковницы и хрипло дыша. Ее волосы прилипли к вспотевшему, красному лицу, глаза стали серыми, почти бесцветными.
      - Пожалуйста, давай Верда, - попросила мэги Пэй. - Давай! Нам нужно добраться до речного склада. Там где-нибудь спрячемся.
      Астра огляделась, понимая, что на людной улице, найдется слишком много желающих предать их, попроси они убежища в каком-нибудь доме. Протянув пальцы к Верде, она сделала еще одно слабое заклинание фреш. Не успело разноцветное облако рассеяться, как в конце улицы показались всадники Крона.
      - Мать Пресветлая! - прошептала Глейс. - Не хочу я к ним! Ни за что не хочу!
      Ускоряя шаг, она побежала дальше. Теперь Астра едва успевала за ней.
      Они свернули в ближайший проулок и оказались на набережной чуть раньше, чем из-за соседнего поворота выехал отряд рыцарей Ордена.
      - Прыгаем, - решила Астра, поднявшись на парапет. - Прыгаем, а там поплывем. Френ залим они возьмут нас!
      Верда спрыгнула за ней на узкую полоску берега, думая, что им повезло - приток Росны здесь не так широк.
      Сверху приближался грохот конских копыт, и по дороге от Ордена Крона во весь опор несся другой отряд всадников.
      - Плывем, госпожа Глейс! - призвала Астра, входя по колени в воду.
      - Назад! - Верда схватила ее за плечо, потянув на берег.
      Потом подняла руки и, побледнев, вздрагивая, прокричала:
      - Мэйро-п-ин-айс-веай-спелл!
      Вода, плескавшаяся возле серой полосы гальки, мгновенно покрылась блестящей коркой льда. Потрескивая и изгибаясь, ледяная дорога протянулась до средины реки.
      - Пошли. Буду я еще ноги мочить, - довольная своей работой, Верда ступила на лед и двинулась мелкими шажками к другому берегу.
      - Бледная паучица! А ты умеешь кое-что! - с восторгом воскликнула Астра и поспешила за ней.
      Рыцари, спешившись, поднялись на парапет и с негодованием смотрели на двух мэги, чудесным способом пересекавших реку. Некоторые спрыгнули на берег и бросились вдогонку, но лед проваливался под весом воинов, отяжеленных стальными доспехами. Будто в насмешку над ними Астра повернулась и пустила фаерболл, глядя как плавится и ломается лед позади, а преданные Крону хлюпают в воде, сотрясая воздух хищными ругательствами. Пока госпожа Глейс мостила еще один участок ледяного пути, мэги Пэй успела сотворить заклинание а нимаихарар, нагоняя ужас на лошадей, и вдоволь подразнить беспомощных, посрамленных рыцарей.
      Через несколько минут Верда и Астра перебрались на другой берег притока Росны. Хотя часть всадников двинулась галопом к мосту, обе мэги чувствовали себя в безопасности: верховым приходилось делать большой крюк, а госпожа Глейс знала, как затеряться в шумных кварталах Нейзы, полных проходных дворов, притонов, игровых салонов и беспорядка, в который не совались даже дотошные стражи. На всякий случай Верда предложила посетить ближайшую платяную лавку, что они и сделали.
      Переодевшись в удобную, неприметную одежду, беглянки направились к Варгиевой площади, обсуждая по пути события сегодняшнего дня и исполнившись приятного настроения.
      - Странно, госпожа Глейс, как тебе удалось убедить Лаоренса, что ты никак не связана со мной, Светлейшей? - сказала Астра, выслушав краткий рассказ мэги Верды о посещении Ордена. - Ты большая плутовка. Что ты сказала ему о наших невыразимых отношениях с тобой?
      - Что мы любим друг друга, - Верда, скинув с головы флер, рассмеялась. - Что спим в одной постели, лаская друг друга, как жрицы Сафо, и Леос лежит рядом.
      - Ну врешь же! - Астра сердито глянула на нее и повернула дальше от торговых палаток, где царила суета.
      - Ну, вру. Сказала, что я увела у тебя барда и теперь мы с тобой враги. Соврала я или нет, суди сама. Но Лаоренс мне поверил, особенно после того, как я рассказала о твоем неистовстве в "Залах Эдоса", сожжении мебели и моих вещей. Он даже посочувствовал мне, - соблазненная кистями спелого винограда, госпожа Глейс зазвенела кошельком и подошла к лотку. - Вообще, я почти всегда вру мужчинам. Мне это нравится, даже если во лжи нет никакой пользы.
      - Ты - белая коварная паучица, - тихо проговорила Астра, став за ее спиной. - Леосу ты тоже врешь? Ты играешь им и тебе наплевать на его чувства? Впрочем, какие чувства! Что ты сделала с ним?!
      - Угощайтесь, госпожа Пэй, - Верда протянула ей тяжелую гроздь сочных ягод. - Леосу?… Нет, Леосу я не врала. Он бард… он поэт и славный музыкант. Я очень люблю бардов. Когда-то я бежала с одним из-под венца принца… Я могла бы стать королевой Кардора. Не стала. Ни капли не жалею об этом. Послушай, Астра, что ты хочешь, спрашивая о нем? Подумай, пожалуйста, сама: ты желаешь, чтобы Леос вернулся к тебе?
      Астра задержала дыхание, поднеся янтарную виноградину ко рту.
      - Нет. Теперь уже нет, - покачав головой, ответила она и тихо признала. - Но все равно меня это немного мучает. Наверное, я слишком хищница.
      - И стерва, - щеки Верды порозовели улыбкой. - Настоящая мэги должна быть стервой, иначе она превратится в совсем обычную женщину, удел которой изо дня в день угождать мужу и тоскливо возиться у домашнего очага. Еще рожать детей, путая любовь с привычкой или скучной привязанностью.
      Так, рассуждая на неожиданные после опасной игры с Орденом темы, они обошли Варгиев рынок и, пройдя кривой улочкой к старой крепости, добрались до сараев Бугета, где главарь шайки воришек хранил товары аютанских контрабандистов.
      Сторожевой, прятавшийся за изгородью, заваленный всяким хламом, узнал Астру и присвистнул, подавая знак товарищам. Заскрипел затвор на разбитых воротах. Створка приоткрылась, в нее выглянул молодой воришка и, радостно скалясь, произнес: - Приветствую, госпожа Пэй! Сердечно приветствую! Ваши друзья уже извелись. Снова эля пить с горя требуют.
      - Господин Бугет здесь? - осведомилась Астра, пролезая в щель между створок ворот.
      - Сейчас подойдет. Скоро уже. За ним послали, - парнишка повел гостей к черному сараю, примыкавшему к каменной постройке с обрушенными местами стенами.
      Две лохматые собаки было бросились рыча на пришедших, но тут же, поджав хвосты, отбежали за кучи желтого кирпича.
      Войдя в сарай, Астра и госпожа Глейс остановились, привыкая к полумраку и озираясь. Воришка, провожавший их, закрыл дверь и куда-то исчез. В два небольших зарешеченных оконца падали косые лучи света. Длинное помещение было пыльным, заставленным рядами ящиков и толстых тюков, тянувшихся в темный конец.
      Мэги Пэй направилась по проходу дальше, свернула за грудой серого тряпья и увидела Рэбба, настороженно застывшего у деревянной подпоры и сжимавшего кривой меч.
      - Светлейшая?! - за мэги Пэй анрасец узнал Верду и от радости выронил оружие. - Балд творит чудеса! - воскликнул он, ударяя кулаками по тугим мешкам и поднимая облака пыли. - Великие чудеса! Балд и Светлейшая!
      - Мой золотой мальчик! Целенький! - госпожа Глейс прихлопнула в ладоши, отталкивая Астру, бросилась навстречу Леосу. Обнявшись, они повалились на разорванный тюк. Верда нежно и осторожно целовала лицо барда, покрытое синяками, он быстро шептал ей что-то, задыхаясь от рвавших грудь чувств.
      - Меня бы хоть постыдились, - беззлобно сказала Астра. - Конечно, каждая мэги должна быть стервой, но не такой же бесстыжей, как ты.

* * *

      Через тонкие шторы свет утреннего солнца казался нежно-розовым. Розы - большая кудрявая охапка - стояли в мергийской вазе на столе. Еще они были разбросаны щедро по ковру и полу. От их божественного запаха кружилась голова. Голова кружилась от его прикосновений, от прошедшей ночи, оставшейся вкусом губ, вина и тихих слов.
      - Варольд, - прошептала мэги Рут. - Прекрати… - она выгнулась, сильно сжимая ногами его ладонь и пряча лицо в подушки.
      - Ты сама виновата, что нашла меня. Вернула в мир, где столько жизни и любви, - Кроун прижался к ней, глядя, как дрожат ее ресницы, и губы щиплют угол покрывала.
      - Измучаешь себя, Варольд. Тебе нельзя так, - Изольда, с трудом сдерживаясь, чтобы снова не отдаться его ласкам, вырвалась, перевернула магистра на спину.
      - Знаешь, моя дорогая мэги, столько сил и желания… желания жить у меня не было и двадцать лет назад, - проговорил Кроун, глядя на свет в окне, сквозь пелену рыже-золотистых волос, упавших на его лицо.
      - Потому что двадцать лет назад ты был старше, чем сейчас, - Изольда издала короткий смешок, опустив голову ему на грудь.
      - Действительно, я так помолодел, что теперь никто меня не узнает. Разве что старик-Анексард или Паддий, помнящие мое лицо с Голорской войны. Не знаю, что ты сделала со мной! Не может быть, чтобы так действовали ягоды мельды или благословения твоих волшебных друзей с Аалира!
      - Здесь виновата только любовь, - ответила мэги Рут, целуя его грудь.
      - Осталось лишь немного седины, - сказал Варольд, натягивая на Изольду покрывало.
      - Мне очень нравится эта седина. Молодой, полный сил мужчина с седыми волосами, словно в оправе мудрости и благородного серебра, - ее губы потянулись к его губам.
      Они долго целовались. Варольд ласкал ее шелковистую светлую кожу. Изольда прижималась к нему и изгибалась от прикосновений, разливавшихся по телу теплыми дразнящими волнами.
      - Я так странно ощущаю себя, - прикрыв глаза, сказал Варольд, - так, будто все стерлось, отвалилось куда-то… и не было никакой Либии. Не было долгого плена пустыни, ни черных подземелий нагов, ни мучительных лет после. Не было бессмысленных скитаний от Олмии до Кардора, Анраса, обратно… Будто только сейчас мы вернулись с той войны и стали ее бесценной добычей для друг для друга.
      - Наверное, так оно и есть. Боги взяли свою жертву. Многое, что мы делали прежде, принадлежит им, - она хотела вспомнить вслух свои мысли о том, как Судьбу Держащая, безмолвно, но властно управляла ею все это время, и то, как теперь она управляет Астрой - вспомнить это и сказать, что все это называется Предназначением. Хотела, но не решилась, вместо этого Изольда произнесла: - Теперь нам справедливая награда от них, и мы принадлежим только друг другу. Хочу, чтобы так было до скончания дней.
      - Только у нас еще есть кое-какие маленькие дела, - улыбаясь, заметил магистр. - Мы должны помочь принцу Ирвиду. Мы должны помогать друзьям.
      - Да. Обязаны, иначе превратимся в красивые самодовольные цветы на окне, наблюдающие за жизнью через стекло, - мэги Рут встрепенулась и бросила взгляд на клепсидру - близился час Воды. - Нужно потихоньку собираться, - решила Изольда, поднялась с кровати и, взяв на тумбочке кое-какие вещи, переступая разбросанные на ковре розы, отправилась в соседнюю комнатку. Тщательно умылась над широким медным кратером, обильно плеща на себя холодной водой. Потом вернулась в спальню и подошла к высокому столику.
      Мэги Рут долго стояла перед зеркалом совершено раздетая, расчесывая и укладывая длинные волосы, сверкающие, словно пламя. Изольда знала, что Варольду нравится видеть ее такой - слегка бесстыжей, распущенной - и она хотела доставить магистру еще одну теплую каплю удовольствия. Потом мэги начала примерять новое платье, франкийского покроя, изумрудно-зеленой ткани с ярко-синими вставками, похожими цветом на ее глаза.
      Варольд скоро тоже встал, замотавшись в шерстяную накидку, вышел, чтобы умыться. А когда вернулся, сказал:
      - Как же там наша госпожа Астра? Она так неожиданно исчезла, что я растерялся и ничего не успел спросить.
      Изольда на миг застыла и ответила молчанием, делая вид, что старательно подкрашивает губы пурпуром из хрустальной баночки.
      - Иногда она делает совершенно безумные поступки, - продолжил Кроун, прислонившись к двери рядом с мэги Рут. - Водит дружбу с людьми, которые на первый взгляд кажутся фатами и мелкими прощелыгами, и только потом понимаешь: все, что она делает, как бы правильно. Странно, но правильно. Ее будто ведет какая-то высшая мудрость, движение которой нельзя понять или объяснить сразу. Так было, когда она уплыла на Рохес, а оказалась во владениях слуг Абопа. Куда Астра собирается на этот раз? Ведь она говорила о каком-то маленьком путешествии.
      - Ты же понимаешь, Варольд, мне не удержать ее. И тебя она не послушает, - Изольда, отложив шкатулку с красками для лица, подумала, что еще чуть-чуть, и она не сможет больше молчать - скажет магистру, куда на самом деле собирается его дочь. Скажет, что они оба беспомощны ее остановить, потому что зов Короны Иссеи сильнее любого из них. Изольда вздохнула и отошла от зеркала, чтобы не видеть себя. Она боялась, что ее откровение о намерениях Астры, опасно ранит Кроуна, и решила пока не говорить ему ничего.
      - Да, нам не удержать ее, - согласился магистр Пламенных Чаш, чувствуя ментально, как растревожилось, забилось сердце в груди мэги Рут. - Я думаю, что она ищет пути в Кара-Маат. Иначе, зачем бы она расспрашивала меня о свитке Хевреха и многом другом. И еще я думаю… что она достигнет своей цели.
      - Что ты говоришь, Варольд? - Изольда, побледнев, смотрела в его глубокие с темной синевой глаза. Отвернулась, пряча взгляд. У мэги Рут возникло такое гадкое чувство, будто она изменила ему. Или хуже того - предала душой.
      - Я все понимаю, моя дорогая, - тихо проговорил он. - Я ведь тоже магистр. И тоже очень болею за нее сердцем. Если б только я мог отложить ее путешествие. Задержать, чтобы оказать нужную помощь… Или отправиться вместе с ней. Но мэги Пэй управляют боги.
      - Варольд… - Изольда обняла его, прижалась и задрожала в его сильных руках.
      - Что с тобой? - проговорил он.
      - Ничего. Очень хочу… лечь с тобой в постель. Но нам надо идти, - она вырвалась и побежала за плащом, брошенным в другой комнате.
 
      Они шли по Вильсу, в котором бывали ни раз много лет назад. Варольд видел, как изменилась франкийская столица за прошедшее время. Рядом с площадью Скины выросли высокие дома тесаного серого камня с красными черепичными крышами. Возле фонтана появилась бронзовая статуя гилена Натра, погибшего в войне Двух королей. За ткацкой мастерской построили какой-то механизм, похожий на водяную мельницу, скрипевший ребристыми колесами в каменном желобе. На улицах стало больше лавок и палаток торговцев, и чаше звучал рычащий анрасский говор. Еще в городе появилась какая-то тихая тревога. Она будто кружила в воздухе, висела в пасмурном франкийском небе, словно крючкоклювый стервятник. Наверное, ее породили последние события в Олмии и слухи.
      Слухи о том, что Марус послал нескольких убийц избавиться от Ирвида, ходили почти месяц, наверное, с того дня, как олмийский принц пресек южную границу Франкии. Возможно, молва эта не имела серьезных оснований, но многие властные люди, решившиеся поддержать Ирвида в праведной войне за олмийский престол, рассудили, что так вполне может быть. И может гилен Марус Цим пойти на такое злодеяние, потому что от этого человека, бывшего когда-то ближайшим советником Луацина и творившего за его спиной деяния самые отвратительные, можно было ожидать всего. В это время многие провинции Олмии бунтовали, требуя возвращения Ирвида правителем во дворец Лузины, - войска Цима оплаченные большими деньгами из богатой казны жестоко подавляли беспорядки. А во Франкии и самом Вильсе искали тайных убийц, посланных Марусом, и тоже готовились к войне, потому что не мог франкийский король Ролан Дарс оставить в беде Ирвида - сына своего ближайшего друга, ныне покойного короля Олмии.
      Минуя пруд, где лениво плавали лебеди, Изольда и Варольд подошли к воротам Алого дворца, видного над деревьями сада башнями красного камня, золоченой крышей и языкатыми флагами.
      - Мы должны встретиться с принцем Ирвидом, - сказала госпожа Рут, остановившись перед стражами-гвардейцами. - Извольте доложить: мэги Изольда Рут из Вергины.
      Ждать им пришлось долго, и неизвестно сколько бы еще, если б гилен Нарг Кавл, заезжавший во двор с какими-то господами, не узнал в гостье у ворот Изольду. Он искренне обрадовался встрече, спрыгнул с коня, всплеснул руками и принялся расспрашивать о последних новостях с востока. Поинтересовался успехами ученицы магистра - Астры Пэй, будто совсем забыв, что недавняя девчонка выросла и стала весьма самостоятельной мэги. Затем сам проводил их в гостевой зал.
      Почти сразу, как Изольда и Варольд устроились на мягком диване, ожидая пока весть об их прибытии достигнет Ирвида, вышел привратник и попросил следовать за собой. Они прошли по длинной анфиладе, блестящей полированным мрамором и квадратами красного гранита, остановились у огромной с позолотой двери, открыв которую привратник огласил:
      - Магистр Изольда Рут!
      Мэги вошла, потянув несколько растерявшегося Варольда за руку. Ступила на ковровую дорожку, багровую с зеленым орнаментом по краям, и увидела Ролана Дарса - короля Франкии, ожидавшего ее вместе с олмийским принцем.
      - Госпожа Изольда, - с важным удовольствием сказал он. - Предупреждать же нужно о приезде! Видите, чуть не случилось непоправимое: мы собирались с принцем за город. И я бы не простил себе, если бы довелось лишиться столь приятной встречи с вами.
      - Ваше Величество, - Изольда отвесила изящный реверанс королю, коротко глянула на Варольда, стоявшего чуть позади нее. - Ваше Высочество, - плавным движением рук она выразила уважение олмийскому принцу.
      - Я потрясен! Никак не ожидал, магистр, видеть вас здесь, - Ирвид, зная, что за ними не наблюдают глаза посторонних, отбросил все правила дворцового этикета, и поспешил к ней.
      - В эти тяжелые дни, мы пришли чтобы быть с вами, Ваше Высочество, - сказала мэги Рут, чтобы сразу ясно обозначить цель своего визита и подчеркнуть, отношение к мятежному гилену Марусу Циму.
      - Я в этом не сомневался. Я, знал, что вы покинули свой замок, и хотел вас искать. Послал своих людей в Иальс, Анфирию, на Рохес, - он взял ее руку и поднес к губам. - Очень рад, Изольда! К шету мохнатому все! - он в сердцах притопнул каблуком и повернулся к Ролану. - У нас есть силы дать бой Марусу!
      - Милая магистр, кто же ваш спутник? - король Франкии, оставив на табурете синий с золотой каймой плащ, спустился по ступеням на встречу гостям. - Несомненно, тоже высокий маг.
      Олмийский принц повернулся к магистру Пламенных Чаш. Вдруг в глазах его отразилось беспокойство, лицо посерело, и он сначала неуверенно произнес:
      - Варольд? - присмотревшись, он узнал, вернее, вспомнил Кроуна, которого видел много раз в детстве, в дни первого покушения на своего отца. - Варольд Кроун!… И вы посмели прийти сюда?! Вы! Убийца моего отца! Человек, с которым заговорщики пытаются соединить и мое имя!
      - Стража! - призвал Ролан Дарс.
      Мигом дверь распахнулась, и в зал вбежали гвардейцы с алыми лентами поперек брони.
      - Ирвид! Ирвид! - вскрикнула Изольда. - Но магистр Кроун ни в чем не виноват! Совершенно ни в чем! Его оклеветали, точно так же, как недавно вас! Ведь вас обвиняли в сговоре с Варольдом с целью занять трон отца - обвиняли в том, чего не могло быть! Я могу назвать, кто затеял это: Марус и Канахор Хаерим - злейший враг магистра Кроуна!
      - Не знаю, госпожа Рут. Все убеждены в обратном. И из-за этого человека, - принц вытянул скорченный палец к Варольду, - из-за этого человека все началось! Из-за него меня считают убийцей родного отца! Из-за него в Олмии правит Марус Цим!
      - Взять его! - приказал гвардейцам Ролан. - В Северную башню! Глаз не спускать - он опасный маг!
      - Ваше Величество! - Изольда упала на колени, по ее щекам горячо, обильно текли слезы. - Тогда и меня с ним! Я укрывала его! Я всегда была душой с ним! С ним и останусь!

      В час Ларсы Голаф подошел к юго-западным воротам с дорожным мешком за спиной, меч рейнджера - Синий Зигзаг скрывал просторный плащ.
      К этому времени ворота почему-то еще не открыли: то ли стражники проспали, то ли не слышали бой часов на ближней башне. Из сторожки, примыкавшей к серой громаде городской стены, доносилась ругань недовольного начальника караула и топот сапог. Внизу гудел собравшийся народ с корзинами, сумками и тюками, окружавший повозки и нескольких верховых. И с другой стороны стены слышался недовольный ропот - крестьяне из Присны, Олгавы и других поселений спешили попасть в город раньше и занять на рынке места.
      Рейнджер опустился на ступеньки поодаль от столпотворения возле сторожки и сидел неподвижно, глядя, как восходящее солнце красит крыши домов и зубчатые верхушки бастионов. Потом он достал пузырек, подаренный Карридом - сейчас рыбка указывала куда-то на север. С помощью этого устройства рейнджер искал Астру до поздней ночи. Искал особенно усердно после того, как по городу поползли разговоры о стычке возле Ордена Крона Славного, о громе небесном, замерзшей реке и всякой безумной магии, перевранной трепливым людом тысячу раз. Голаф искал госпожу Пэй, думая, что подарок анрасца поможет ему, как когда-то помог Леосу проделать верный путь почти за тысячу лиг и попасть на Карбос. Рыбка действительно вела франкийца, но едва он проходил Варгиеву площадь и сворачивал к старой крепости, как серебряная стрелка в пузырьке начинала метаться, теряя верное направление. Лишь потом Голаф вспомнил замечание Каррида, что магическая штуковина способна указывать на госпожу Пэй только с точностью до двух лиг. А даже одна лига в густонаселенном Иальсе - это слишком много: это десяток таверн, постоялых дворов и различных укромных мест, где нельзя найти человека, вынужденного прятаться.
      Оставив вчерашней ночью поиски Астры, видно по всему - бесполезные, Брис решил с утра идти в поместье Керлока и ждать дочь Варольда возле корабля. Ждать, пока она не придет - день, два, десять. Он не хотел больше расставаться с ней. Ему было все равно, куда направится Астра в этот раз: на Рохес, искать Давпера и любезничать с утонченным, невыносимо вежливым оленом Тримом, или сразу в Либию, к призрачному Кара-Маат, городу, погубившему тысячи его безумных искателей. Теперь франкиец желал только одного: упросить госпожу Пэй забыть о прежних ссорах и быть отныне всегда возле нее. Еще сегодня утром Бриса мучило опасение: вдруг "Песнь Раи" поднимется в небо раньше, чем он доберется до нее? Что будет, если милая мэги, носящая его ребенка, мэги, которую он… все-таки слишком любит, улетит на другой конец мира, откуда, быть может, нет возврата?! Поэтому, едва стражи сдвинули засов, и ржаво пискнули петли ворот, рейнджер вскочил и пошел сквозь толпу, с необычной для себя грубостью разгоняя неповоротливых зевак:
      - С дороги! В сторону! В сторону!
      Продравшись через скопление людей возле сторожки, он вышел из города и направился к старому тракту на Олмию, как обычно пустому, с рытвинами, промоинами, сходящими к морю серыми рукавами. За поворотом дорога круто поднималась между скал, обросших колючим кустарником и деревьями. До имения Керлока отсюда был с десяток лиг. Голаф шел длинным, пружинистым шагом, по привычке поглядывая по сторонам, иногда разжимая ладонь с прозрачным шариком и наблюдая, не заметается ли волшебная рыбка, указывая, что мэги Пэй где-то рядом.
      За разломанным на крупные куски валуном, рейнджер остановился, приметив участок примятой травы. Подошел ближе, убеждаясь, что здесь была чья-то ночная лежка. Присев, потрогав сломленные стебли травы и внимательнее оглядев место, Голаф удостоверился, что кто-то еще недавно находился здесь, присматривая за дорогой. Если этот кто-то был из разбойничьего люда, надеясь поживиться добром редких на тракте путников, то казалось странным, что лежка устроена в опасной близости от городских ворот. Осмотрев еще раз странное место, рейнджер обнаружил сдавленности в грунте, какие могли отставить наколенники воина в стальных доспехах. Трудно было представить, что кто-либо из придорожных воришек и лиходеев мог позволить себе дорогие рыцарские доспехи, не слишком полезные в стремительном налете и следующем поспешном бегстве. "Уж не тебя ли, госпожа Пэй, здесь поджидают? - подумал Голаф Брис. - Такое вполне возможно… Кто-то знает, что ты ходишь этой дорогой. И поймать тебя здесь куда удобнее, чем на городских улицах… А может и возле "Песни Раи" стоит уже дозор мечников Крона? Может поместье Керлока давно под контролем паладина Лаоренса? И осталась самая малость - взять тебя?!". От этих мыслей франкиец помрачнел, вглядываясь в дыбившиеся впереди скалы, поправил ремень, топырившие плащ ножны, и, скрываясь за кустами, двинулся дальше.
      Он прошел еще около лиги, зная, что скоро справа появится маленькое ущелье, которое тянется на юго-запад и сходит к морю. Это место было наиболее удобным для засады: с него одинаково хорошо просматривался старый тракт и побережье. Голаф ясно помнил здешние скалы и длинную извилистую ложбину - она выходила к мысу, где рейнджер когда-то искал тело Леоса.
      Пройдя шагов двести под прикрытием придорожных деревьев, Голаф сел под кочкой, натянул на локоть плащ и придвинул его к уху, как это делали анрасские горцы, - начал слушать. Через некоторое время до него донеслось бряцанье пластин брони, потом чей-то голос и осторожная возня в кустах. Просидев так минут десять, Голаф определил, что в зарослях по другую сторону дороги скрываются трое или четверо одетых в броню воинов. И еще кто-то был над входом в ущелье. Кто-то в плетеной кольчуге, непоседливый, роняющий мелкие камни из-под сапог. Рейнджер пролез под низким навесом кустов, пригляделся и увидел, что вверху между зубьями скалы блеснул на солнце металл - там был арбалетчик, облаченный, как прежде определил Голаф, в легкую плетеную кольчугу.
      Брис подвязал туже плащ, поправил ленточку, стягивающую волосы, и двинулся узкой тропой в обход скалы. "Эти негодяи не тронут тебя, госпожа Пэй, - мысленно приговаривал он. - Уж я позабочусь. И не говори, что я не могу сделать для тебя ничего. Я все сделаю, моя принцесса. Еще будет много случаев убедиться, что Голаф Брис возле тебя не зря".
      Тихо будто лесной кот, франкиец поднялся между каменных выступов. Задержался на минуту, прислушиваясь, - арбалетчик был близко, в нескольких десятков шагов за ребром скалы. Остаток пути Голаф одолел на корточках совершенно беззвучно.
      - Кого сторожишь, мора облезлая?! - серой тенью франкиец навис над арбалетчиком. - Кого?! - острие меча уперлось в ямочку между ключиц.
      Служитель Ордена затрясся и захрипел.
      - Говори быстро - пощажу! - повелел Брис, понимая, что его могут заметить из укрытия в кустах возле дороги, и наклоняясь ниже над стрелком.
      Тот дернулся, со всем безумием презирая лезвие, вонзавшееся в его горло, выдернул свой меч. Рейнджер перехватил одетое железом запястье, но враг его вскочил на ноги, оступился и упал со скалы, утаскивая за собой арбалет.
      - Сукин пес! - только и выговорил Голаф, вжимаясь в камни и глядя, как тело стрелка катится вниз, сминаясь и звеня разорванной кольчугой. Первоначальный замысел Бриса - завладеть арбалетом и расстрелять с возвышенности затаившихся рыцарей - провалился.
      Из засады на дорогу выскочило двое мечников, с изумлением глядя на своего товарища, распластавшегося у подножья скалы. Откуда-то справа появился третий, что-то говоря и тыча пальцем в направлении бывшей лежки стрелка. Франкиец неторопливо направился вниз, зная наверняка, что теперь ему придется испытать волшебство Синего Зигзага.
      До выхода из ущелья Голаф добрался незамеченным, хотя не слишком об этом заботился. Двигаясь длинными бесшумными шагами, он обогнул заросли терновника, присел за последним кустом, взял небольшой камень и метнул его в рыцаря, стоявшего у края обочины - Брис не хотел принимать бой здесь и стремился увести служителей Ордена вниз по ущелью, надеясь разобраться с каждым из них по одиночке. Едва рыцарь, получивший удар камня в плечо, обернулся, поминая от неожиданности шета, Голаф поднялся на ноги и побежал вниз, перепрыгивая через куски базальта.
      - Каприан! Унарк! - крикнул обиженный камнем мечник, призывая товарищей и указывая перчаткой, на удирающего по тропе незнакомца.
      Трое членов Ордена неторопливо - опасаясь подвоха - двинулись по ущелью. Франкиец рассчитывал на более горячий ответ с их стороны: думал, что они в ярости рванутся за ним. Забегут ниже, где земля была усеяна обломками скал и начинался крутой обрыв к морю - место неудобное для отягощенных доспехами воинов. Отступая, Голаф оглядывал краем глаза оба склона, стараясь понять, куда пропал четвертый служитель Крона.
      - Эй, добрый человек! - окликнул Бриса рыцарь с василиском на баклере. - Объясни, чего тебе надо? Иди сюда, поговорим без мечей, - остановившись, и задерживая друзей, он поманил франкийца рукой.
      - Это ты иди сюда. Вдвоем поговорим. Если угодно, без мечей, - ответил рейнджер, не доверяя благодушию людей Ордена и стараясь использовать хитрость свою. - Ну, иди - я меч убираю, - он откинул плащ и, услышав стук конских копыт, понял, что они только тянули время. Голаф круто развернулся и бросился по тропе.
      Пропуская всадника, несущегося галопом, мечники расступились и, когда тот промчался мимо, бросились вдогонку за убегающим рейнджером. Франкиец бежал, перепрыгивая через камни и кусты желтой травы. Он мог бы успеть вскарабкаться на правую стену ущелья, поднимавшуюся высокими ступенями, но решил, что лучше увести рыцарей Крона подальше от тракта, которым могла идти Астра Пэй.
      Когда храп коня стал совсем близок, Голаф отпрыгнул в сторону и поднял меч. Всадник не смог уклониться от точного удара - бурый с белыми пятнами жеребец еще далеко пронес его свесившееся тело, как раз к разбросанным обломкам скал, рядом с которыми начинался обрыв.
      Меньше чем через минуту из-за изгиба тропы появились красные, пыхтящие от ярости и долгого бега рыцари Крона.
      - Ну, иди, поговорим, - позвал Голаф мечника с щитом-василиском. - Шетовы дети, мэги Пэй ждете?
      - Каприан! - старший рыцарь подал знак, заходить ему справа, отрезая рейнджера от скальной стены и прижимая к обрыву. Третий мечник, приподняв щит с красной полосой и сопя, будто разъяренный бык пошел с другой стороны.
      Выждав немного, Голаф сдвинулся влево, отступая между острых глыб базальта. Сзади застонал раненый всадник, и конь, свободный от седока, застучал копытами, выбираясь на тропу.
      - Что ты сказал о мэги Пэй? - рыцарь со знаком василиска, отвлекая внимание франкийца, пошел на него.
      Но Брис не поддался, не отреагировал на его уловку, лишь бросил, не поворачиваясь: - Зря ждете мэги. Вместо нее здесь сегодня гуляет смерть.
      Когда до мечника, обходящего слева, осталось несколько шагов, франкиец прыгнул вперед, легко увернулся от встречного выпада и с разворота ударил рыцаря пронзающим тычком. Синий Зигзаг пробил и щит, и броню. С шипением раскаленного железа вошел в грудь преданного Ордену. Изо рта воина хлынула кровь. Бряцая наколенниками, он повалился наземь.
      Старший рыцарь замер. В темных глазах сверкнул ужас и изумление. За долгую жизнь служения Крону, полную жестоких схваток в северных землях Аюта, предгорьях Кардора, многих других местах он ни разу не видел, чтобы всего один удар меча пробивал насквозь щит и двухслойный стальной нагрудник. Лишь сейчас, приглядевшись лучше, член Ордена понял, что в руке врага блистает голубоватым металлом очень необычное оружие. Впрочем, и сам хозяин был весьма необычен: кому бы взбрело искать сражения одному против четверых воинов славного братства Крона.
      - Ко мне, Каприан! - крикнул он рыцарю, заходящему со стороны скалы. - Держись возле меня!
      Голаф, разумея, что они вдвоем могут прижать его к обрыву, вскочил на обломок скалы, но отрезать путь Каприану он не успел - рыцарь с василиском на щите рванулся на него, вспарывая воздух мечом. Франкиец отпрыгнул, пятясь между младшим воином Крона и обрывистой кромкой, за которой плескалось, шумело море. Стал так, чтобы слева его защищала глыба базальта, и встретил атаку Каприана. Смуглое лицо рыцаря раскраснелось от азарта и нетерпения. Широкий клинок со свистом носился в близи перед дерзким врагом. Легко отбив неточные удары, Брис сделал ложный замах, и едва служитель Ордена отпрянул, задирая щит, рейнджер исполнил виртуозную стоккату, глубоко рассекая бок противника. Голаф знал, что такая рана его не убьет, но задержит надолго - столько, чтобы он мог управиться с рыцарем, державшим знак василиска.
      Их мечи сошлись со стоном и ледяным скрежетом.
      Служитель Крона заметил, что каждый удар клинка врага оставляет глубокие зазубрины на его оружии. Вдобавок руку до плеча будто пронзает холодом, так, что кажется - в ней замерзает кровь. Необычная синяя сталь, расчерченная рунами, творила чудеса.
      - Кто ты, добрейший? - все больше изумляясь, спросил единственный оставшийся на ногах служитель Крона.
      - Рыцарь сердца госпожи Пэй, - с усмешкой ответил Голаф и попятился от неожиданно дикого напора противника.
      - Все равно сдохнешь! - проревел воин Крона, вкладывая силу в широкий рубящий удар.
      Франкиец увернулся и, подставив Синий Зигзаг, переломил меч противника у эфеса. От неожиданности рыцарь выпучил темные глаза, замер на миг. Тут же отшвырнул обломок бесполезного оружия и баклер, бросился на рейнджера с голыми руками, издавая рев разъяренного льва. Голаф вогнал клинок в его едва прикрытый блестящими пластинами живот.
      Впуская в себя холодную сталь, служитель Крона сделал еще шаг и сомкнул мускулистые руки на шее врага. Хрипя и брызгая кровью, он оторвал франкийца от земли, устремился что было сил вперед. Через мгновенье они вместе сорвались с обрыва, ударились о базальтовую ступень и покатились по осыпи.
      Каприан, высунувшись из-за камня, видел произошедшее и подумал: лучшее, что он может сделать сейчас, это скорее добраться до городских ворот, где караулили люди господина Густа. Добраться и рассказать им, что засаду на тракте уничтожил какой-то человек, дравшийся, словно неистовый берес и упоминавший с почтением имя мэги Пэй. Держась за рану и корчась от боли, Каприан направился к жеребцу, стоявшему возле тропы. Кое-как забрался в седло и поехал к городу.

* * *

      Миновать караул стражей у ворот Астре и ее друзьям помог Бугет. Дело такое было для него простым и весьма обычным - не раз приходилось вывозить товары аютанских контрабандистов в Кардор или Нолд. Так и в этот раз, он договорился с кем следовало и вывез две уложенные тюками, прикрытые кусками грубой ткани, повозки через западные ворота. Уже за рощицей возле развилки к Огальве, из-под смятого отреза парусины появились мэги Астра и Верда, до сих пор нашептывающая заклятие для отвода глаз. Во второй повозке, разминая отекшие ноги, зашевелился Каррид Рэбб, и тут же высунулась взлохмаченная голова барда.
      - И все вы можете, господин Бугет, - сказала Астра, перебираясь ближе к вознице. - Прямо чудеса творите. Это откуда ж такая уверенность была, что они не станут проверять?
      - О, госпожа Пэй, мне до ваших чудес далековато. Знал я, что проверять не будут. Ведь разумные люди всегда могут договориться с взаимной пользой, как мы договорились с вами, - ответил толстяк, откинувшись на тюки. - Зачем стражам меня проверять, если они и так знают: Бугет постоянно возит то, чего нельзя. Ну, зачем им лишний шум возле ворот и всякие неприятности, когда тихим сапом можно достойные деньги заработать?
      - Но там же наверняка были неподалеку рыцари Ордена, - уже с меньшим интересом продолжила мэги Пэй, поглядывая на Огальву, возникшую за садами белыми домиками вдоль реки.
      - Может, и были. Но рыцарям, извините, ниже всякого достоинства в повозках рыться. Их, еще раз извините, от старого тряпья стошнить может, - Бугет расхохотался, шлепнув ладонями себя по животу. - Грустно, что вы покидаете нас, госпожа Астра. Я только вчера устроил новый аттракцион. И думаю его назвать "Неуловимая мэги Пэй". Вот если б вы его почтили хоть на минуту своим присутствием, тогда бы от азартных игроков отбоя не было. Ведь чего правду скрывать - народ на рынке помнит и любит вас. И слухи ходят о ваших подвигах большей частью приятные.
      - На минуту я навещу вас, Бугет. Сегодня же, - пообещала Астра, подняв к небу глаза и загадочно улыбнувшись. - Вы же подвезете нас и на рынок вернетесь? Тогда готовьтесь видеть меня в облике Раи Светлейшей.
      - Вы шутите?
      - Ничуть. Можете так и объявить, что скоро случиться явление Раи Светлейшей в облике мэги Пэй. Прямо с неба и ровно над вашей палаткой, - Астра подмигнула госпоже Глейс. - Добавьте, что вместе со Светлейшей в небе будет блистать своей красотой неповторимая мэги Верда. И обязательно по сальду со всех соберите.
      - А вы мне ничего не поломаете? - то ли настороженно, то ли принимая ее слова за игру, спросил отец Варгиевых мошенников. - Как прошлый раз не сгорит ничего?
      - Нет. Мы вам только бочонок эля уроним. Божественного, разумеется, - дочь Варольда подумала, что из тележки припасов, доставленных к дому Керлока, должны были остаться еще эль и вино - в Берната такое количество просто не могло поместиться.
      - Все будет красиво, - заверила Бугета госпожа Глейс.
      Через полчаса они подъехали к развилке: одна дорога уходила к тракту, тянувшемуся до Олмии, другая к юго-западным воротам Иальса, высокие стены которого все утро маячили слева, напоминая о радостных и мрачных днях, проведенных в городе. Попрощавшись с Бугетом, Астра смотрела вслед скрипящим повозкам, пока Леос и Каррид навешивали на себя дорожные сумки.
      - Госпожа Пэй, - привлекла ее внимание Верда, указывая на тракт до которого было несколько сот шагов.
      Астра повернулась на стук копыт и увидела всадника, ехавшего к юго-западным воротам. Он был сильно пьян или ранен - еле держался в седле, качаясь из стороны в сторону при каждом движении лошади.
      - Судя по гербу на табарде - это один из рыцарей Лаоренса, - продолжила мэги Глейс. - И что бы он делал там? - она кивнула в направлении усадьбы эклектика. - Может, там нас уже поджидают? Ведь неспроста люди паладина набросились на меня возле ворот на эту дорогу, - в памяти мэги всплыли слова одного из служителей Крона, участвовавших в ее задержании: "Ее нельзя было трогать здесь! Поди, выпытай теперь, куда она путь держала!" и она сказала: - Только они вряд ли знают о поместье. Просто рыщут по округе.
      - Может. Очень может засада быть, - согласился Каррид Рэбб. - Поэтому, Светлейшая, я первый пойду - с меня спроса мало. Буду шагать впереди и глядеть все стороны своим орлиным глазом. А еще можно не по дороге, а по моря бережку, как мы добирались прошлый раз.
      - Нет, господин Балдаморд, идем по дороге - так быстрее, - решила Астра. - Шет поймешь, от чего и куда рыцарь поехал и почему он еле в седле держался. Нам нужно поскорее до корабля. А ты хочешь - ступай впереди.
      Быстрым шагом они двинулись по дороге к поместью Керлока. Даже затяжной подъем одолели скоро, оглядываясь на видневшиеся вдали городские ворота - не случиться ли там какая сумятица, и не появятся ли всадники Ордена. Рэбб, нагруженный двумя сумками с вещами Астры, старательно вышагивал впереди на четверть лиги. Глядел по сторонам, иногда останавливался, слушая шевеление ветра в кустах.
      Когда анрасец дошел до скалы, начинавшей вход в ущелье, на глаза ему попал блестящий предмет недалеко от дороги в камнях. Подойдя ближе, Каррид понял, что это не предмет вовсе, а мертвый человек, одетый в плетеную кольчугу, прикрытую зеленым плащом. "Сын Балда" быстро вернулся к тракту, подавая знак друзьям, чтобы они задержались, пока он обследует неприятное место, но Астра, а за ней мэги Верда и Леос уже бежали к нему.
      - Дрянь здесь творится, Светлейшая! - крикнул госпоже Пэй, анрасец. - Мертвый валяется. Подождали бы, пока я разведаю дальше.
      - И возле ворот неприятное для нас, - сказала дочь Варольда. - Из города вышли рыцари Крона. Два всадника и четыре пеших. Сюда направляются.
      - Нам остается одно - скорее к "Песни Раи". Даже не раздумывай, госпожа Пэй, - Леос, перекидывая за плечом сумку, зазвенел китарой.
      Несколько лиг, оставшихся до поместья Керлока они одолели почти бегом, редко останавливаясь, чтобы хоть чуть отдышаться и убедиться, нет ли погони.
      Протиснувшись сквозь разлом в стене, Астра первая вбежала во двор и крикнула:
      - Бернат, немедленно готовьте корабль! К шетовой невесте все! Убираемся!
      Холиг распорядился, чтобы мастера-корабельщики поставили и натянули такелажем мачту, лежавшую в готовности на палубе, а сам, при помощи Каррида и Леоса, уже вполне знакомыми с некоторыми хитростями устройства судна, принялся устанавливать крылья.
      Корабельщики недоумевали, но мачту ставили и тянули шершавые ванты. Все это - спешка, странный азарт, суматоха будто пред отплытием - представлялись им очередной глупостью эклектика Холига да его ненормальных товарищей.
      Через четверть часа из отверстий в борту судна появились сложенные крылья. А еще через несколько минут в глубине судна что-то запыхтело, будто там задвигались тяжелые кузнечные меха. Корабль качнулся и вдруг поднялся над землей, туго натягивая державшие его веревки.
      - А-ах! - радостно вскрикнула мэги Верда. - Какое волшебство! Почтение великому мастеру Бернату!
      - Прошу! - Леос скинул веревочную лестницу, приглашая на борт Астру и госпожу Глейс.
      Корабельщики стояли, раззявив рты, почесывая волосатые подбородки.
      - Денежки получили? Вот вам еще, - мэги Пэй, отсчитала из кошеля, поднесенного Бернатом, оставшиеся от договоренной платы шестьсот сальдов и насыпала немного серебра сверху. - Премного благодарна! Да будет благосклонна к вам Рая!
      - Вам бы надежней днище законопатить. Течь будет… - растерянно пробасил старший из мастеров.
      - И кожи лоскуты мы не прибили! - заметил другой корабельщик, толкнув носком рулон чешуйчато-синей шкуры Аасфира.
      - Некогда! - ответила госпожа Пэй.
      Когда Каррид поднял на борт кое-какие вещи, валявшиеся во дворе, Бернат и Леос разом ударили по веревкам ножами, и "Песнь Раи" начла медленно подниматься над землей.
      - Мой вам совет, - крикнула на прощанье корабельщикам Астра. - Не ходите в город через юго-западные ворота. Лучше мимо Огальвы. И никому не говорите, что вы помогали мэги Пэй! Никому! Иначе кое-кто вам этого не простит!
      Поместье Керлока с кудрявым садом и серым полуразрушенным домом осталось за кормой. В дворике еще прыгали ликующие мастера, взмахивая руками и отпуская небу звонкие молитвы. Справа по борту под темной зубатой скалой плескалось море, набегая кипящими волнами на залитый солнцем берег.
      Леос подбежал к ростру, быстро развязал веревки и сдернул со статуи кусок старой парусины - золоченая Рая засверкала так, что стало слезно глазам. Ее чудесный блеск божественным восторгом отразился на лице мэги Верды, она ахнула и прижала ладони к горячим щекам.
      - В Иальс, милейший мастер! - попросила Берната дочь Варольда. - Там у нас есть еще несколько шаловливых дел!
      - Мора-бора! Все для вас, госпожа! Все! - отозвался эклектик, выпятил растрепанную бороду и потянул рычаги возле рулевого колеса. Крылья расправились с хлопком. Качнулись. Сильнее. Еще сильнее, борясь с боковым ветром и направляя корабль к огромному городу, лежавшему в устье Росны.
 
      Брис уже одолел часть подъема на скалу, когда над его головой появилась "Песнь Раи", взмахивающая светло-золотистыми крыльями, величественная и прекрасная. Чтобы не застонать, рейнджер стиснул зубы, стоял с минуту, наблюдая за полетом корабля. Потом рванулся вверх, в надежде, что его заметят, а может, его крик услышит Астра, или кто-нибудь из ее друзей. Стремясь вверх, он обдирал пальцы и дважды едва не упал, но воздушное судно летело слишком быстро - раньше, чем франкиец успел подняться на вершину, оно достигло мыса и повернуло к городу.
      Брис обессилено сел на выступ базальта. Перед глазами, словно черные клочья ночи, плыли пятна. Его мучила едкая обида. Не на госпожу Пэй - с некоторых пор он научился прощать капризную, непредсказуемую в желаниях дочь магистра и теперь мог простить ей все. Да и не была здесь она виновата. Откуда мэги могла знать, что он искал ее вчера до восхода Маро или что сегодня он всеми силами стремился к дому Керлока. Франкиец даже подумал, что Астра станет презирать его за малодушие и нерешительность, в которой недавно она его так несправедливо обвинила. А во всем был повинен гадкий случай и шетов рыцарь, потянувший его за собой с обрыва. Тело до сих пор ломило от сильных ушибов, и голова раскалывалась от крепкой встречи с землей. Хотя Брису удалось вывернуться так, что он упал на тело мертвого мечника, а потом еще какими-то силами задержался за корни пинии, он все равно пролежал без движений под кручей с полчаса. Сначала без сознания, потом - медленно приходя в себя, ползая в поисках подарка Каррида, который, увы, превратился в осколки тонкого стекла, и своего драгоценного меча, - слава богам - валявшегося вблизи. Позже рейнджер услышал чьи-то голоса вверху и понял, что люди Ордена Крона ищут его и своих раненых или убитых. Трое воинов с гребнями на шлемах ходили по побережью, заглядывая за обломки скал и в расселины. Другие прочесывали кромку обрыва и ущелье. Рейнджеру стоило немалого труда, спрятаться от них, упав за жидкими кустами, слившись с землей. А потом он изо всех оставшихся сил спешил к усадьбе Керлока, но, как оказалось, напрасно.
      Вытащив из дорожного мешка баклажку с водой, подкисленной вином, Голаф отпил несколько глотков. Пригоршню вылил на голову и растер лоб, где были следы грязи и крови. Взгляд франкийца снова вернулся к "Песне Раи". Корабль, зависнув над морем, сделал поворот на северо-запад, и теперь не оставалось сомнений: он летел в Иальс.
      - Госпожа Пэй, может, ты меня там ищешь? - с надеждой спросил Голаф Брис. - Ведь ты… ты достаточно безумна. Может ты сбросишь лестницу над "Волшебны парусом" и спустишься за мной в таверну? Умоляю, госпожа Пэй, не улетай! Подожди еще чуть-чуть!
      Рейнджер вскочил, подхватил мешок, и бросился по тропе петлявшей к ущелью. Он бежал без устали, наклонившись вперед, похожий на стремительного матерого волка. Не слишком даже заботясь натолкнуться на рыцарей Крона, возможно еще прочесывающих округу. Он знал, что если столкнется с ними, то просто пройдет через их железную цепь, не останавливаясь, как проходил в Анрасе сквозь плотный строй копейщиков, брошенных на него. Проходил, оставляя за собой раненые и скорченные смертью тела.
      Хрипло дыша и порядком устав, франкиец достиг юго-западных ворот. Не обращая внимания на служителей Крона, стоявших возле сторожки, пристальный взгляд начальника кирасиров, он бросил стражу тридцать шилдов и растворился в толпе. Миновал кривые переулки за скотным двором и побежал к "Волшебному парусу".
 
      Приветствуя летящий корабль, народ яростно шумел, кричал хвалу и молитвы, тек многоцветной рекой по улицам. Необычное оживление царило на мосту Герма и на близкой площади Левиохона, где горожане стояли, задрав головы и глядя со священным восторгом, как невысоко, величественно и гордо проплывает корабль со сверкающей богиней на ростре. Никто не мог сказать точно, была ли это "Песнь Раи" украденная у Свилга или судно совершенно другое - уж слишком преобразилось детище Берната после покраски и работы корабельных мастеров - но Иальс радовался видеть в небе столь славное, невообразимое чудо. И каждый из горожан или многочисленных гостей других стран мысленно представлял себя там, стоящим на палубе, свободным и радостным, как птица, летящим душою над землей. Недовольными были лишь стражи и гвардейцы муниципалитета, может еще некоторые, понимавшие, что явление летающего корабля - не что иное, как нарушение сложившегося порядка и чревато для них хлопотами, возможно очень большими.
      - Прошу, к Варгиевой площади, господин Холиг, - Астра указала на пестрое пространство заполненное, торговыми лотками, палатками, помостами, тысячами людей.
      - Слушаюсь! Туда и руля крутим, - подтвердил Бернат.
      Корабль лениво проплыл вблизи башни, огромные часы на которой показывали время Тени. Взмахнул трижды светло-золотистыми крыльями, исправляя курс. Скоро ряды Варгиева рынка замелькали внизу.
      - Пожалуйста, ниже, Бернат, - попросила Астра, ища место, где располагались аттракционы Бугета. Нашла по пустой от людей, огороженной территории со щитом-мишенью и каким-то новым приспособлением, похожим на длинный стол.
      Эклектик снизил судно так, что днище едва не цепляло шесты с вывесками и флажками, во множестве возвышавшимися над рынком. Шум взволнованной толпы стал оглушительным. Народ валом бежал вслед за летящим кораблем.
      - Господин Бугет! Мы и сама Светлейшая! - выкрикнул Леос, свешиваясь над бортом и взмахивая синим платком. - Встречайте, шет вас, с почестями!
      - Рая! Рая Светлейшая явилась! - взвизгнул кто-то возле аттракционов.
      - Надо сотворить что-нибудь божественное. Исключительно для приличия, - сказала госпожа Глейс, став рядом с Астрой и сверкающей статуей богини. Пошептала заклинание фреш, сплетая ладони - воздух вокруг корабля закружился лепестками роз.
      Мэги Пэй, вкладывая силу и восторг, добавила от души - легкая дымка повисла вокруг, сверкая яркими тонами радуги и стекая вниз свежим цветочным ароматом. В это время Каррид, как было договорено, сдвинул за борт сетку, приспособленную для грузов, и начал опускать два бочонка эля и один вина. Бугет, выскочивший из палатки, громко охал и хлопал себя ладонями по толстому животу.
      - Светлейшая! Светлейшая! - с чувством приговаривал он. - Как же божественно! - глаза его слезились от яркого солнца и радости. - Всю жизнь помнить буду, Светлейшая!
      - Мы сегодня раздаем долги! - заговорила Астра, ступив на самый край носа корабля и держась за статую.
      Народ внизу притих, с почтением, трепетом глядя на дочь магистра.
      - Вот долг господину Бугету, - мэги Пэй указала на бочонки, которые торопливо отвязывал Кирим и Геншеб. - Скромный подарок, за доброе отношение к нам. Сейчас мы направляемся к дому паладина Лаоренса. Ему тоже имеется что преподнести! Это он в сговоре с магистром Канахором Хаеримом причастен к убийству короля Луацина! Это он, распуская грязнейшую ложь, старался переложить ответ за злодеяние на магистра Варольда Кроуна. Это он убил высокого члена магистрата Митуна Малуна. Убил, выпытывая, где Малун прятал магистров Варольда и Изольду Рут, вынужденных скрываться от жестокой бесчестной охоты, устроенной Лаоренсом.
      - Это он надеется быть переизбранным в Белую Палату муниципалитета! - добавила мэги Верда. - Кто готов поддержать паладина Лаоренса и Орден Крона, которые попирают все законы и сделают жизнь в городе совсем несносной?!
      Собравшиеся внизу взволнованно зароптали.
      - Дорогу! - яростно ревели стражники, пробиваясь по торговому ряду.
      С другой стороны трое гвардейцев во главе с шустрым прыщавым сержантом уже добрались до аттракционов и, схватившись за свисавшую с борта снасть, лезли на корабль.
      Каррид хотел отрезать веревку, но Астра остановила его:
      - Это милые гости. Выслушаем их, господин Балдаморд.
      - Вы!… Вы все задержаны! - заорал сержант, ввалившись на палубу. - Немедленно слезайте вниз!
      - Что? - переспросила мэги Верда, глядя на гвардейца столь холодными и синими глазами, что воитель почувствовал, как его сердце обращается в лед.
      - Вы… это… - растерянно проговорил он и попятился к фальшборту.
      - Как кстати, господин сержант! - Астра, разыгрывая радость от посещения корабля гвардейцем, заломила руки. - Мы сейчас отправляемся громить святейшую обитель паладина Лаоренса. Вы примите в этом самое горячее участие. Полетите с нами. И вы, - наклонившись над бортом, госпожа Пэй протянула в сторону топтавшихся внизу стражников. - Поднимайтесь сюда! Будете свидетелями праведного суда над Неромом!
      Ошарашенный таким предложением, сержант быстро перелез ограждение и стал спускаться назад. Толпа внизу встречала его хохотом.
      Когда Астра попрощалась с Бугетом, Бернат тронул рычаги, и "Песнь Раи" плавно поднялась над рынком, взяв направление к дворцу Ронхана.
      Высокие розовые башни, увенчанные острыми куполами, проплывали рядом. Над ними трепетали раздвоенные флаги, еще выше кружили седокрылые орлы. Вид на дворцовые сады сверху был великолепен: длинные прямые аллеи с рядами кипарисов расходились лучами от колоннады. Между ними лежали прямоугольники лиловых ирисов, оранжевых лилий, и пунцовых гиацинтов. Широко раскинулись подстриженные газоны, похожие на зеленые ковры. Словно зеркала блестели синевой маленькие пруды.
      Дальше от территории Ронхана путь к особняку паладина Лаоренса указывала госпожа Глейс. Став рядом с Бернатом у рулевого колеса, она скоро отыскала приметный дом в кварталах Эвериса.
      Неизвестно предвидел ли Нером появление летающего корабля или каким-то невероятным образом весть, что госпожа Пэй спешит явиться с возмездием, достигла богатого района города, но когда "Песнь Раи" появилась над домом паладина, он стоял уже в саду, гневно и безмолвно глядя в небо. Под мраморным портиком, рядом с высокими статуями замерли вооруженные копьями охранники и несколько лучников.
      "Песнь Раи", пролетев над зелеными шпалерами, окружавшими сад, снизилась и замедлила ход. Увидев паладина, Астра поднялась к ростре и громко крикнула:
      - Лаоренс! Я сейчас сожгу твой сад и дом! Желаю, чтобы этот огонь выжег всякую мысль об Изольде и моем отце в твоей темной памяти! Забудь о них, глупый морк! Не смей их преследовать больше никогда, иначе я вернусь и сделаю из тебя пепел!
      - Мэги Верда, - сказал паладин негромко, но его слова ясно слышались даже на скрипящем крыльями корабле. - Вы спутались с дурными людьми. Грязным отребьем и воришками. Мне жалко вас. И знайте, что мои руки достанут любого далеко за Иальсом. Не спасет ни ворованный корабль, ни ваше трусливое колдовство, - по его команде воины у портика вскинули луки и выстрелили.
      Госпожа Глейс ожидала этого и в тот же миг сотворила айсщелид- стрелы, ударившись о блестящую сапфировыми искрами полусферу, отлетели назад.
      - Раз так, получайте паладин! - вытянув напряженные руки и призывая силу эфира, Астра пустила волну огня.
      Пламя опалило деревья в саду, белые ажурные беседки и хлынуло под портик. С воплями охранники Нерома бросились в дом, некоторые прикрываясь щитами, отступили к под защиту колоннады. Мэги Пэй слала новые и новые волны огня. Госпожа Глейс произнесла заклятия ветра, и скоро весь сад охватило пламя. Жаркими, ревущими языками вспыхнули гранатовые деревья и магнолии. Корчась в огне, покосились и рухнули беседки. Потрескались и обвалились статуи у фонтана. Густой желто-сизый дым вихрями поднимался к небу.
      На палубе корабля стало трудно дышать. Испугавшись, что "Песнь Раи" может пострадать и даже загореться, Бернат спешно поднял судно выше.
      - Это еще не все, мастер-коротыш! - разгорячено сказала Астра эклектику. - Где твой взрывающийся порошок? - госпожа Пэй, знала, что в трюме хранится четыре бочонка со смесью Берната, которые предназначались для корабля Давпера, и решила использовать два из них сейчас.
      - Думаете, это необходимо? - дергая себя за бороду, спросил Бернат.
      - Уверена. Лаоренс будет сильно грустить по нам без пары бочонков, - шутливо заверила мэги Пэй.
      - Ну тогда надо. Грустить паладину никак нельзя, - Бернат, взяв в помощь Рэбба, направился к лестнице в трюм и скоро вернулся с пузатыми тридцатиколтовыми емкостями.
      Подняв "Песнь Раи" еще выше, мастер Холиг подошел к правому борту и с минуту вглядывался в пелену дыма, скрывавшую особняк Лаоренса. Каррид Рэбб держал рядом снаряд с оттопыренным фитилем. Когда корабль стал точно над крышей дома, эклектик щелкнул огнивом, подпалил фитиль, и Рэбб метнул бочонок вниз. То же самое Леос быстро проделал со вторым подарком паладину. Воздух сотряс сильнейший взрыв. Колонны разлетелись в крошку, рухнул портик и часть фасада. Следующая громовая вспышка обрушила две стены дома и колоннаду. Волна горячего воздуха долетела даже до корабля, и "Песнь Раи" подпрыгнула, завертелась в вихре дыма и пыли.
      - Мать Пресветлая! - вскрикнула госпожа Глейс, хватаясь за натянувшиеся со скрипом ванты. - Вот это магия! Восхитительная магия!
      Бернат, сам даже испугался случившегося. Подбежал на неуклюжих кривых ногах к рулевому колесу, дернул рычаги, уводя корабль в сторону. Крылья мощно качнули воздух. Еще и еще. "Песнь Раи", заложив крутой разворот, полетела в направлении площади Муниципалитета. Внизу по улицам бежали толпы разволновавшегося люда, позади полыхало пламя и высоко поднимался столб дыма, желтого с черными космами.
      - Представляю, что сделает Лаоренс с моим домом! - сказала мэги Верда, вцепившись в канаты и глядя на происходящее за кормой корабля. - Разнесет его на куски. Сожжет сад и, конечно, вытопчет мои чудные ирисы.
      - Может, обойдется все, - обняв ее, прошептал Леос. - А нет - после Кара-Маат мы купим тебе новый дом. Самый прекрасный, достойный тебя.
      - Мне не жалко всего, что осталось в Иальсе, - госпожа Глейс вздохнула, оглядывая появившееся впереди море и медленные пятнышки кораблей. - Я сама не понимаю, почему задержалась в этом дурном городе. Убегая от принца Кардора, я думала, что буду много странствовать и посмотрю мир. Только теперь моя мечта сбывается. Я рада. Я счастлива!
      Астра стояла поодаль от них, облокотившись на высокое ограждение кормы, и думала, что Иальс будет ненавидеть ее. Ее имя теперь будет связано лишь со скандалами, пожарами и погромами. Она, как огненная химера Некрона, несет здесь лишь беду, дым и пламя.
      Недалеко внизу проплывала таверна "Волшебный парус". Мэги представила, что там, в полутемной комнатке сейчас сидит Голаф Брис вместе со своей Ильвой или уже без нее. Может быть, он смотрит в окно на пролетающий в небе корабль. Или даже видит, что на палубе стоит дочь магистра Варольда… Но этому человеку с затвердевшей, как корка хлеба душой, все равно, куда и зачем летит мэги. Он не подумает сделать и шаг в ее сторону, не скажет и слова, которые она так хотела бы слышать. И, наверное, скоро совсем забудет о ней. От этих мыслей Астре стало тяжко в груди. Мэги качнула головой и отвернулась от Каррида, чтобы он не видел ее влажных раскрасневшихся глаз.
      Поднявшись на лигу, "Песнь Раи" поймала северный ветер и пошла полным ходом над сверкающим солнцем и лазурью морем.

* * *

      Капитан Морас и Анита, наблюдавшие за полетом воздушного корабля, еще долго стояли под Аркой Ревида. Лишь когда "Песнь Раи" растворилась бледным пятнышком в небе, и толпа зевак совсем разошлась, они направились к квартирке госпожи Брис, чтобы забрать некоторые вещи.
      - Он улетел, а я так и не получила прощения, - сказала Анита, сжимая крепко, локоть Мораса. - Так не должно случиться. Теперь мне не будет покоя. Как бы ты ни старался, мой любимый капитан, я не смогу быть сполна счастлива. Понимаешь, это словно проклятие, от которого не скрыться ни за железной дверью, ни окруженной вниманием, любовью,добротой и самыми высокими благами. Потому что это внутри тебя - в душе.
      - Хочешь, мы отправимся за ними. На Рохес или в Либию, - тихо предложил Морас, опираясь на костяную трость. - Если только они задержатся на пару дней в Ланерии, мы догоним их и быстро найдем там. И больше не бойся - меня не беспокоит новая стычка с Давпером. Теперь я готов ко всему.
      Мост через Росну запрудили повозки и множество людей, смотревших за полетом корабля и только теперь начавших расходиться. Капитану Аронду и Аните пришлось долго ждать, затем пробиваться через толчею, чтобы попасть на площадь и выйти к "Волшебному парусу". Не доходя до таверны, госпожа Брис свернула к дому, соседствовавшему с хлебной лавкой, и поднялась по ступеням желтого истертого песчаника. Дверь в свою квартиру ей удалось открыть с немалым трудом из-за поржавевшего замка. Наконец она справилась, зашла, пропуская вперед капитана. Постояла немного посреди комнаты, оглядывая угол над платяным шкафом с белесыми космами паутины, сизый налет пыли на столе, подоконнике и табуретах. Она будто пыталась определить, был ли здесь за последнее время ее брат хоть раз или ему мысль зайти в эту комнату стала противна. Не углядев никакого признака, что он был здесь после возвращения с Карбоса, Анита погрустнела еще больше. Поставила возле сундука небольшую плетеную корзинку и начала перебирать старые вещи, размышляя, какое из платьев взять с собой и какие из безделушек, хранившихся под тряпьем, будут напоминать ей о Вильсе, родителях и всей прежней жизни.
      Пока франкийка возилась возле сундука, капитан Морас стоял у окна и смотрел на "Волшебный парус" заметный краем в конце переулка.
      - Все-таки нам нужно сходить в таверну, - сказал он, стряхивая пыль, попавшую на камзол. - Не мучайся так, Ани. Может, он остался здесь. Ведь настроение госпожи Пэй, как и ее следующий шаг предсказать трудно.
      - Да, мы обязательно сходим. Я не свернула туда, когда мы проходили рядом потому… потому, что очень боюсь, - ответила Анита, сминая в руках старое платье, - боюсь, что его там нет. А это, скорее всего так. Ладно, пойдем. Пойдем сейчас же, - она взяла со стола бронзовое зеркало со своим именем, сплетенным из лилий, протерла его краем платья и положила в корзину.
      Выйдя на лестницу, франкийка некоторое время думала, запирать ли ей неподатливый замок или оставить как есть - ведь, не найдя Голафа, она с капитаном все равно вернется сюда. Решила закрыть и поспешила за Морасом к "Волшебному парусу".
      Скоро они достигли таверны. Привратник, скучавший под лестницей, на вопрос Аниты о Голафе Брисе с насмешкой сказал:
      - Гляжу я, любят девицы господина Бриса. Все за ним бегают, а он, видать, только эль в кабаке нашем любит. Там, у себя, - он махнул рукой на лестницу, ведущую вверх. - Угрюмый, как всегда. Сегодня даже не угрюмый, а злой, как укушенный пес.
      Морас быстро нашел покои франкийца и стукнул в дверь возле изображения морского змея. Незапертая створка распахнулась, и капитан увидел Голафа. Он сидел на циновке, рядом в пол был вонзен меч с ярким голубым камнем на рукояти. Тут же валялся расколотый кувшин. Пятна вина темнели на пыльных сапогах и смятом плаще.
      - Голаф… - Анита робко переступила порог и подошла к нему. - Брат мой, - она наклонилась, разглядывая ссадины на его лице и синеватую опухоль - след падения с обрыва на пути к дому Керлока.
      Рейнджер поднял к ней узкие покрасневшие глаза.
      - Пожалуйста, прости меня, Голаф. За все прости, - прошептала госпожа Брис, садясь на корточки.
      - Она ушла, Ани. В этот раз, конечно, навсегда, - он обнял сестру, прижал ее голову к своей груди. - И амулет… - франкиец разжал ладонь, роняя серебряный диск с заклятиями Раи. - Твой амулет не помог. Астра не желает ничего слышать. И все что происходило между нами по какой-то глупой и жестокой случайности обращалось против меня.
      - Мэги Пэй… я говорила с ней. Я все знаю. Знаю, что она любит тебя, Голаф, - Анита вернула в его ладонь амулет и сжала пальцы, ненадолго задумавшись о Илесе Трум, который год дожидавшейся ее брата в далеком Вильсе. Однако напомнить о ней рейнджеру в этот момент она не решилась.
      - Господин Брис, если вы только пожелаете, мой корабль стоит в порту. Он всегда готов к плаванью. Ветры попутные, и мы быстро доберемся до Рохеса. Вы найдете ее там, - пообещал капитан Морас. - Если только мы опоздаем, то я готов следовать с вами в Либию. Вставайте, вставайте же, - он протянул франкийцу сухую и твердую руку. - Мы не смеем оставить вас здесь в таком виде.

      Красно-золотистый закат скоро остыл, море погружалось в темноту. Беззвучно "Песнь Раи" летела на юг, только крылья мягко шуршали, покачивая теплый воздух. В сумерках и палуба, и мачта с расходящимися нитями такелажа казались бархатными. Бархатным было море внизу и небо над головой, зажигавшееся редкими блестками звезд.
      За прошедший день судно Холига одолело четыреста лиг. Позади остались Камента и Акулий риф, с высоты похожий на разинутую пасть чудовища. Рохес находился где-то близко, и Астра опасалась, что за ночь "Песнь Раи" промчится мимо него. Мэги стояла у ростра вглядывалась вперед, в густевшую черноту, надеясь различить силуэт большого острова, скалистые горы или мерцающие огоньки рыбачьих поселений. Днем было проще: Бернат, мало понимавший в навигации, делал поправку курса, ориентируясь на острова и суда, плывущие к Ланерии. Теперь же, в наступившей ночи, кораблей внизу не наблюдалось совсем. После Каменты и пройденных рифов на пути к Рохесу больше не было никаких заметных ориентиров.
      Скоро на востоке поднялась луна, надкушенная с края, толстая, яркая. Ее свет разлился по морю блестящей, словно рыбья чешуя, полосой. Повеяло прохладой. Где-то на горизонте показались волокнистые облака.
      - Госпожа, грустишь чего? - спросил Бернат, остановившись позади Астры.
      - Побаиваюсь я, мастер. Побаиваюсь, что пропустим мы Рохес. Сами не заметим, как пролетим мимо, - мэги Пэй, опираясь на плечо статуи, повернулась к эклектику. - Конечно, не столь это важно. Припасов вполне хватит до Либии, и потом еще на пять дней, но мне не терпится видеть корабль Давпера. Если он еще в порту.
      - Не пропустим Рохес, - твердо сказал Бернат. - Он слишком большой, чтоб мимо него. И горы там знаешь какие? Высоко надо подниматься, чтоб корабль не повредить. Не Архаэсские, конечно, но очень заметные. И то, что мы ночью прибываем, это приятно. Я так и хотел. Чем меньше глаз нас приметит, тем спокойнее сердцу.
      Мэги Пэй эти слова не обрадовали, и Бернат, разгадав причину ее недовольства, сказал:
      - Прости, Светлейшая, ты молода, и душа твоя просит больше всякого шума, и блеска, но такое часто не делает пользы. Приземляться днем в рохесской столице так же опасно, как и в Иальсе, любом другом крупном городе, где нет у нас влиятельных покровителей и другой надежной защиты. Еще раз прости, не столько о корабле беспокоюсь, сколько о нашем дальнейшем путешествии. А свечи, зелья и магические штуковины, которыми мы не успели запастись в Иальсе, я добуду здесь без труда у моего старого друга. У него богатейший выбор такого добра. Знаю, что к нему захаживают важные господа из Ланерийского магистрата и другие непростые люди.
      - Наверное, ты прав, мудрейший мастер, - согласилась Астра, слабо ему улыбнувшись и вспомнив, что точно также эклектик остудил ее неразумный порыв приземлиться посреди Иальса - ведь сколько из-за этого могло случиться бед!. - Увы и к сожалению, прав. Рядом с тобой я сама становлюсь чуть умнее и реже испытываю капризами судьбу. Спуститься с неба посреди Ланерии меня толкает тщеславие. Не будем мы так делать. Поступим по-твоему, а с рассветом низко пролетим над гаванью и возьмем на прицел пиратский когг.
      Опираясь на крепкую руку мастера, Астра спустилась с носового возвышения. Стояла несколько минут, глядя на Верду Глейс и Леоса, обнимавшихся на корме, слушая то ли их беззаботную болтовню, то ли шелест моря. Который раз за всего лишь два неполных дня, прошедших после бегства из Иальса, мэги Пэй почувствовала себя одинокой и несчастной. Она знала, что это лишь недолгий миг слабости, который скоро пройдет, раствориться незаметно, и ее воображение захватит раскинувшаяся по ту сторону моря Либия, город злодея-Кэсэфа и Черная Корона. Еще Астра подумала, что одна из причин, почему ей не терпелось опуститься на летающем корабле посреди Ланерии, задержаться ненадолго там, была в Ренайте Триме. Дочери магистра очень хотелось встретиться с учтивым, приятным во всем оленом. Встретиться, провести хоть один вечер вместе, вспоминая шепотом подробности их знакомства, Гарунскую крепость, прощальный ужин на террасе его дома. Наверное, в таком желании была бы скрыта месть бессердечному Голафу Брису. А может, приближение Рохеса разбудило в душе мэги какую-то прежнюю грусть. И Астра даже не знала, что ответит Ренайту, если встреча их произойдет, и олен пожелает следовать вместе с ней в Либию.
      Она почувствовала головокружение, легкую тошноту. Приложив ладонь к животу, подошла к фальшборту, глядя на пожелтевшую луну и перья обступивших ее облаков. Когда Астра повернулась по курсу корабля, впереди у горизонта, мерцавшего звездами, показался темный абрис острова. Большого острова, которым мог быть только Рохес.
      - Мастер-коротыш! - радостно призвала она. - Берись за рычаги, управляй!
      - Что? Рохес? - Каррид Рэбб, сидевший в полудреме под мачтой, вскочил и подбежал к изваянию Раи. - Мы прибываем ночью. Жаль, Светлейшая! Очень жаль! Мне не нравится являться в столь славное место в темноте, словно крыса! Ведь мы возлюбленные дети Балда, может даже лучшие друзья Его!
      - Мы Его голос! Звуки души Его! - подхватил Леос, став рядом с анрасцем и тронув струны китары.
      - Мы цветы Его сада, пьяные от счастья и любви! - вскинув руки, рассмеялась Верда Глейс.
      - Мы просто пьяные, - Бернат хлебнул глоток вина из баклажки и направился к рулевому колесу.
      Крылья закачались чаще. Корабль плавно менял курс, обходил остров с востока и постепенно снижался.
      Уже к часу Серебра справа внизу показались россыпи огней, обступавших гавань - конечно, это была Ланерия.
      Огромной ночной птицей "Песнь Раи" проплыла над городской стеной, мимо конуса горы направляясь отдаленным южным кварталам города, тихим и темным в поздний час. Ловя попутный ветер, Бернат был вынужден опустить судно еще ниже. Верхушки кипарисов, подобные длинным черным ножам, едва не ударяли в киль. Внизу послышался чей-то вскрик - наверное, кто-то из прохожих заметил явление воздушного корабля над верхушками деревьев. Последовала испуганная молитва Герму и стук башмаков по мостовой.
      Невдалеке проплыл слабоосвещенный квадрат Коралловой площади и храм Эрисы, белый, торжественный даже в ночи. Потянулись улицы, сходившие к порту, блестящие множеством факелов. За округлым зданием театра Диола эклектик изменил положение рычагов, и "Песнь Раи" стала резко забирать влево. Скоро замедлила ход и остановилась над небольшой площадью, куда сходились три улочки.
      - Прибыли, - оповестил Холиг. - Якоря надо закрепить.
      Каррид Рэбб сбросил веревочную лестницу, мигом спустился за борт, выполняя поручение мастера.
      - Вот эта лавка, девчонка-госпожа, - Бернат указал на плоскую крышу двухэтажного дома, над дверью которого висела жестяная вывеска и тусклый светильник. - Думаю, нам будут рады. Но, сначала сам схожу. Пожалуйста, ждите.
      Убедившись, что Рэбб надежно закрепил якоря, эклектик с кряхтением ступил на свисавшую лестницу, спустился на брусчатку и, минуя главный вход, исчез за углом торгового заведения.
      - Неприятно нам это. Неприятно, - расхаживая внизу, размышлял Каррид. - Ну, скажи, Светлейшая, - задрав голову к кораблю, анрасец обратился к мэги Пэй, - зачем нам делать такую таинственность? Будто мы кого боимся! Любой страх противен детям Балда. Верно я говорю? Пустите-ка пару светляков! Пустите, чтоб заметнее было, что мы люди не простые!
      - Как желаете, Балдаморд, - ответила мэги Верда, проворным движением руки сотворила сверкающий шарик прямо перед носом анрасца.
      - Это чтоб ты лучше видел величие свое, - насмехаясь, сказал Леос и перемахнул через фальшборт, спеша присоединиться к другу.
      Дверь под жестяной вывеской со скрипом распахнулась, и на пороге появился Бернат, хозяин лавки, его жена и щуплый парнишка с длинными взъерошенными волосами.
      - Пожалуйста, Аврим, если я вру! - Холиг поднял палец, указывая на "Песнь Раи". - Я вру?! - вдохновенно переспросил эклектик и, схватив друга за рукав, стащил его со ступеней, чтобы тот мог восхититься видом судна, парящего в ночном небе.
      - Разрешите спускаться, мастер Бернат? - весело спросила мэги Верда и, не дожидаясь ответа, ступила на веревочную лестницу.
      - Невозможно такое! Такое невозможно! - бубнил Аврим, задрав до ломоты в позвонках лысую голову, и расхаживая под днищем корабля. - Сумел все-таки! Видят боги, зря мы тебя дураком называли! - он внезапно повернулся и стиснул эклектика в тяжелых объятиях. - Линарт! - освободив Берната, крикнул он оторопевшему парнишке, беги скорее к соседям! К Малкару и Однену! Нашим друзьям товары требуются! Срочно! Многое на корабль будем грузить! Предстоит теплая ночка!
      Через несколько минут открылись двери еще двух лавок с другой стороны маленькой площади. Под "Песней Раи", качавшейся на скрипящих канатах, собралось довольно много народа поглазеть на чудесный корабль и самого мастера, хорошо известного в этом районе Ланерии. Бернат не выражал обеспокоенности, по случаю маленького шума на площади и некоторого количества ротозеев, восхвалявших "Песнь Раи" - эклектик вполне доверяя Авриму и его соседям. Неведомо как на постаменте перед мраморными дочерями Эрисы появился бочонок вина и разложенная на льняной скатерке снедь. Встреча Холига с дружественными рохесцами переросла в скромное празднество, в которое с охотой влились Каррид Рэбб и Леос. Мэги Верда и Астра тем временем хозяйничали в лавке Аврима, выбирая с помощью жены торговца полезные для либийского путешествия вещи.
      Госпожа Глейс перекладывала на дальней полке свитки заклинаний, раздумывая, какие будут наиболее эффективны против темных хитростей Кэсэфа и его последователей. К четырем дорогим пергаментам желтым и очень старым Верда добавила две костяные палочки с кремневыми наконечниками и кисточками из обезьяньей шерсти и три амулета, хранящих от некроновой магии. Астра, отбирая склянки с микстурой Гале и еще какие-то зелья, расспрашивала жену Аврима, о последних событиях в Ланерии. Та, устроившись на табурете под бронзовым светильником, говорила о подготовке рохесского флота к возможной войне с Марусом, о сагель-альских пиратах, беспокоящих часто западное побережье. Потом сообщила, что славный гилен Красм Корин, был убит прошлой ночью в своих покоях и теперь город готовится к его похоронам, а гвардейцы Меча и Порядка с ног сбились в поисках убийцы - по словам немногих свидетелей, худенькой молодой женщины в синей накидке, под которой не удалось разглядеть лица. Последнюю новость Астра восприняла настороженно, подумав, что ее неожиданное появление на острове и безрадостные в прошлом отношения с гиленом, могут обернуться так, что рохесское правосудие в круг подозреваемых быстро включит госпожу Пэй. Как всегда прав был Бернат: нельзя им было попадать здесь в излишнее внимание, и задерживаться надолго тоже было нельзя. Астра решила, что этим же утром, после поисков в гавани корабля Давпера и справедливой мести пирату, они отправятся дальше, к Либии.
      Пока жена торговца, перекидывая камешки на доске, высчитывала цену отложенных товаров, мысли мэги вернулись к Ренайту Триму. Она взяла с полки изящную статуэтку Раи, сделанную из полупрозрачного оникса и покрытую у основания рунами, и спросила:
      - Сколько стоит такая?
      - Это дорогая вещь. Увы, дорогая, - подняв седую голову, ответила ланерийка. - Если вам очень нужно, Аврим уступит за полтора штара, поскольку сам взял у мергицйцев за такую же цену.
      - Верда, - прижимая статуэтку к груди, Астра повернулась к госпоже Глейс. - Займи мне, пожалуйста, еще штар.
      - Пожалуйста, Светлейшая, - Верда, уронила на прилавок отощавший кошель. - Я же сказала, что отдам все свои деньги за наше путешествие.
      - Это не для либийских нужд, а лично для меня, - мэги Пэй, взяла кошелек и вытащила двенадцать золотых монет разного веса и обратилась к жене Аврима: - У вас не найдется на чем написать письмо?
      Когда ланерийка дала ей тонкий лист пергамента и чернила, Астра устроилась за столом в углу и начала водить пером:
      "Милый Ренайт,
      ветрами судьбы я снова оказалась в Ланерии. Оказалась… только на несколько часов. Очень хотела увидеть Вас, но обстоятельства складываются так, что мне требуется спешить с отъездом, и нет времени даже на самую-самую короткую встречу. Пожалуйста, простите, что так. Если все сложится удачно, на обратном пути из Либии, я обязательно остановлюсь в Вашем славном городе. Остановлюсь на более долгий срок и разыщу Вас, если только Вы будете не против снова видеть невоспитанную, скандальную мэги, которая доставила Вам столько хлопот.
      Астра Пэй"
      - Вы же знаете, где находится дом Ренайта Трима? - спросила Астра ланерийку, надеясь, что знатный олен ей известен - та кивнула. - Прошу, доставьте ему это письмо и статуэтку, - мэги, свернув тонкой трубкой лист с посланием, вложила его между ониксовых рук богини.
      - Да, обязательно, госпожа, - пообещала супруга лавочника. - Сегодня же утром.
      Через час в соседних лавках были приобретенные другие товары: парусина, веревки и железные крючья, две лопаты, кое-что из одежды, несколько боченков эля и вина, шесть корзин продовольствия. Все это было поднято на корабль. И когда Бернат распрощался с рохесскими друзьями и поднялся по лестнице, Аврим и двое соседей дружно отцепили якоря, закрепленные за стволы пальм. Под радостные возгласы собравшихся внизу "Песнь Раи" поднялась над крышами домов и, плавно качая крыльями, направилась на юго-восток.
      В предрассветный час ланерийский порт казался тихим, совершенно пустым. На улицах, сходящим к причалам не было видно никого: матросы, рыбаки, докеры, отведав в достатке вина и кабацких угощений, спали тяжелым сном. Даже патрули стражей не беспокоили эти мертвые к утру места железными шагами и звоном доспехов. Кое-где еще дымили костры и редкие факела. Лениво плескались волны, облизывая черные сваи причалов. Невдалеке на рейде качались корабли.
      "Песнь Раи", пролетев по широкой дуге до башен Гарунской цитадели, вернулась обратно к пирсу, прилегавшему к конторе Морского Департамента: пиратского когга нигде не было видно. Сначала Астра думала, что дело в темноте и легком тумане, в котором очертания всех кораблей казались одинаковыми. Но и когда на востоке забрезжил рассвет, а море стало призрачно-серым, ни в одном из множества кораблей она не смогла признать известный когг Давпера.
      - Спросить надо, - решил Каррид, искавший взглядом судно с высокой кормовой надстройкой и мощной катапультой. - Давайте, господин Бернат, вон туда подлетим, - он указал на флейт, покоившийся на выходе из гавани за аютанским галеасом. - Давайте, там есть кто-то на палубе.
      Холиг сдвинул рычаги, меняя курс судна. Проплыв над галеасом, "Песнь Раи" спустилась пониже и зависла над небольшим кораблем. Взмахи крыльев удерживали ее против слабого утреннего бриза.
      - Сейчас все разузнаем, - заверил анрасец и, скинув лестницу, перелез через фальшборт.
      Внизу на палубе действительно кто-то был. Сидел, согнувшись над корзиной.
      - Эй, наимилейший! - Каррид, став на нижнюю ступень, потянулся и достал ногой шляпу, украшавшую голову незнакомца. - Эй, с тобой говорю!
      - А?! - матрос поднял красное опухшее лицо, потом вскочил и дико уставился на человека сошедшего с неба.
      - Когг "Гедон" знаешь? - полюбопытствовал Рэбб.
      - Когг "Гедон"? - зачарованно повторил моряк, задрал голову выше и, увидев корабль, чудесным образом зависший над мачтами родного флейта, еще более покраснел лицом.
      - Да, мора куси гринх твой, "Гедон" господина Давпера! - сердито пояснил Каррид, качнувшись и отлетая в строну.
      - Знаю! Знаю, конечно! - с радостью признал ошеломленный незнакомец.
      - Так скажи, где его искать.
      - А в море и-искать! Вчера под вечер от-тплыл! - моряк еще раз громко икнул и уперся спиной в мачту.
      - Не пей больше так. Понял? Не пей! - посоветовал анрасец и полез наверх.
      - Слушаюсь! Никогда не буду! - моряк вытянулся, со священным восторгом глядя в творящее чудеса небо.
      Пролетев над Гарунской крепость, стены которой Астра хотела потрясти ударом самого злого фаерболла, "Песнь Раи" повернула на юг. Поднялась на пол-лиги, еще выше, ловя попутный ветер, и поплыла в розовом рассветном небе к берегам жаркой Либии.
      - Светлейшая, - сказал Бернат, вглядываясь в сизую дымку на горизонте. - Если тебе так хочется повстречаться с пиратом, то, думаю, мы сможем отыскать его. С такой высоты видно далеко, а путь на Гефахас морем один, и все корабли ему следуют.
      Эклектик оказался прав. По курсу "Песни Раи" встречалось много кораблей, плывущих от Либии к Рохесу и назад. Ветер на высоте, куда поднял Бернат крылатое судно, был свежим, и "Песнь Раи" неслась на юг с завидной быстротой.
      К часу Береса, когда солнце стало справа, Каррид заметил невдалеке корабль очень похожий на когг, описанный госпожой Пэй.
      - "Гедон"! - радостно воскликнула Астра, безошибочно узнав плавучую крепость своего врага, столько дней маячившую у скалистых берегов Карбоса. - Каррид, бочки с взрывающимся порошком сюда, пожалуйста! - скомандовала она, топнув ногой. - Сейчас мы посмотрим, как хорошо плавает господин Давпер без корабля!

* * *

      Прислонившись лбом к стеклу, Давпер смотрел на зеленовато-серые волны. Ширдийский неф, который страстно желал атаковать капитан Аерт, ушел на запад. Его оранжевые паруса растаяли где-то вдалеке. Море было пустым и светлым до самого горизонта. Изредка над водой появлялись острокрылые альбатросы, долетавшие сюда со Скалистых островов. Быстрые птицы хватали рыбу и взмывали в небо. Наблюдая за ними, Хивс подумал, что если бы у него был летающий корабль Свилга, то, конечно, и он мог легко добраться до Кара-Маат, схватить как альбатрос добычу - быстро и полные трюмы - и с радостным криком улететь. И тогда бы плевать было на опасную магию либийцев, стражей города и все тяготы пути.
      - Дорогой, - раздался за его спиной томный голос ланерийки, - подай мне, пожалуйста, платье.
      Хивс не ответил, медленно повернулся и разглядывал ее, лежавшую раздетой среди подушек на полу, с каким-то странным удовольствием думая, как в этом изящном светлом теле может таиться такая темная, необузданная в желаниях душа. Пират до сих пор не мог поверить, что госпожа Корин убила собственного мужа, лишь для того, чтобы спрятаться на "Гедоне" и потом отправиться в Либию. Убила холодно и беспощадно, на глазах у малолетней дочери. И это было нехорошо, ведь влиятельный гилен Красм Корин еще очень мог пригодиться ему, Давперу Хивсу, по возвращению на Рохес.
      - Сучка, - сквозь зубы произнес Давпер. - Нужно было выдать тебя гвардейцам. И почему я такой добрый? - перешагнув через подушки, он подошел к ланерийке.
      - Потому что любишь меня, - она приподнялась на локте, волосы пшеничного цвета упали на розовую грудь. - Ведь я же сказала, что поплыву с тобой.
      - Бесстыжая шлюха, - Хивс опустился на колени возле нее. - Ты кое-чего не понимаешь. Не понимаешь, куда и зачем мы плывем? Ты - бесстыжая ненасытная шлюха!
      - Ага, - согласилась госпожа Корин и расстегнула пряжку на ремне пирата - его широкие штаны сползли вниз.
      - А я ведь тебя накажу, - Давпер грубо поднял ее подбородок и посмотрел в серые с ледяными иглами глаза. - Я тебя Аерту отдам. Или на забаву команде.
      - Отдай, если тебе это доставит удовольствие, - Эниса усмехнулась, сдавив в ладони его набухшую плоть. Высунув кончик языка, наклонилась, бросая спутанные локоны на голые бедра Давпера.
      - Я отдам тебя либийским работорговцам, - выдохнул гилен Пери. - Увидишь - отдам. За такую знатную шлюху много денег отсчитают.
      - Угу, - отозвалась она, лаская его языком, потом приподняла голову и спросила: - Что ты еще можешь сделать для меня, дорогой?
      - Сучка! - Хивс бросил Энису на подушки ничком, рывком раздвинул ее ноги и обрушился сверху.
      Жена покойного Красма взвыла, пытаясь отползти к стене, но пират удержал ее, вернул назад, глядя, как вздрагивают от боли ее ягодицы.
      В этот момент в дверь постучали.
      - Какого шета? - хрипло отозвался Давпер, затыкая рот, скулившей гилене.
      - Господин! Господин Хивс! - закричал из коридора матрос. - Там летучий корабль! Нас догоняет!
      - Герм-Отец! - Давпер на миг застыл, потом вскочил, натягивая штаны, и бросился к двери.
      Выбежав на верхнюю палубу, Хивс увидел столпившуюся у кормы команду, Аерта, Бота с абордажниками, вопившими что-то и тыкавшими пальцами в небо. С северо-востока действительно приближалось нечто похожее на летающий корабль или огромного альбатроса.
      - Пошлите за Канахором! Быстро! - приказал Хивс боцману. - И наблюдательную трубу сюда.
      По мокрым доскам зашлепали голые пятки. Кто-то спрыгнул в сходной тамбур. Двое абордажников волокли со шканцев треногу с толстой бронзовой трубой.
      - Разворачивайте, разворачивайте ее! - сердито бросил Давпер. - И вы там, - он махнул Григору, - готовьте катапульту!
      Когда наблюдательную трубу установили на площадке под грот-мачтой и развернули к корме, Давпер стал возле ее узкого конца и приник правым глазом к оправке. Покрутив винт, Хивс настроил линзы и теперь видел крылатое судно в мельчайших деталях. Рассмотрел статую богини на носу, кормовое возвышение и человека, стоявшего у рычагов управления - эклектика Берната. Теперь гилен Пери не сомневался, что к "Гедону" приближалась сама "Песнь Раи". Он узнал ее, невзирая на новую окраску корпуса, на измененную оснастку и полосы бронзы, блестящие по бортам. Узнал и нервно стиснул худые кулаки.
      - Мора порви! Мора порви этого Холига! - выругался Давпер, припадая к оправке линзы и рассматривая людей на палубе крылатого корабля. В следующую минуту он разглядел женщину, стоявшую рядом с золоченой статуей, и вскрикнул:
      - О, Герм Всевластный! Сама мэги Пэй! Сама мэги Пэй!!! - меньше всего он ожидал, что летающим судном завладеет вездесущая мэги и бывший рохесский невольник. - Но как?! - вопросил пират, вспомнив, что в момент кражи "Песни Раи", Астра находилась на Карбосе.
      - Как - теперь неважно, - отозвался подошедший Канахор. - Раз эта девка завладела воздушным судном, то для нас, господин Давпер, многое меняется. И надо сказать, меняется не в лучшую сторону.
      - Особо учитывая то, что Варольд Кроун жив, - с издевкой отозвался Хивс, намекая на прошлый просчет Хаерима. - С его помощью она способна весьма преуспеть в поисках Кара-Маат. Даже трижды опередить нас!
      - Не смейте мне об этом говорить! - в глазах магистра сверкнул недобрый огонь. - Я обязался достать свиток Хевреха, что и выполнил. Разбирательство с Варольдом - исключительно мое дело.
      - Господин Хивс, они идут прямо на нас, - заметил и без того очевидное Григор. - Что если они сверху магией ударят? Или хуже того взорвут нас гремучим порошком!
      - Быстрее катапульту готовьте. Всем свободным вооружиться арбалетами, - повернув наблюдательную трубу, Давпер приложился к полированной оправке. - Кто это еще там… Урод длинноволосый… Девка белая рядом… Шут, тот самый глупый шут, - бормотал он, разглядывая внимательнее команду "Песни Раи". - Бот, вы же убили его возле дома Керлока! Вы солгали мне! Подло солгали! Что творится?! Никому нельзя верить! - он раздраженно прихлопнул по треноге и подозвал Канахора. - Идите, посмотрите, магистр. Может, хоть вы скажите что-то умное.
      Хаерим наклонился, заглядывая в нижнюю линзу и поправляя правой рукой направление трубы. Несколько мгновений он разглядывал крылатый корабль и происходящее на его палубе, больше всего опасаясь увидеть там Варольда и Изольду, потом отпрял от прибора и произнес:
      - Мэги Верда… Откуда она с ними?!
      - Давайте, думайте что-нибудь, магистр, - теряя терпение, попросил Давпер, пальцы нырнули в карман мундира, где лежала коробочка с тертыми листьями мако. - Пожалуйста, думайте. Если они сверху ударят магией или бочками с порошком, то мы точно не увидим никакой Либии.
      - Вы катапульту быстрее готовьте. Их нужно обязательно сбить, - магистр Алой звезды бросил взгляд на кормовую надстройку, где хлопотала треть команды "Гедона", раскладывая громоздкую конструкцию метательной машины и поднимая из трюма тяжелые снаряды.
      - Господин Канахор, а вы не можете взлететь, как вы это обычно делаете? - с надеждой и смятением спросил Хивс. - Полететь туда и разобраться с ними?
      - Дурак вы, Давпер. Сейчас мне легче вас туда отправить, - хмуро произнес Канахор. - Вы бейте по ним из катапульты, а я уж свое дело знаю. Не разочарую, представьте. Эй, - он согнул палец, подзывая мальчишку-прислугу, - принеси мой посох.
 
      Первый же снаряд, пущенный катапультой, просвистел в опасной близости от "Песни Раи". Сверху было видно суету на палубе пиратского когга, людей в банданах, выстроившихся с арбалетами, матросов, поднимавших округлые камни для метательной машины. Присмотревшись, Астра различила Давпера и магистра Канахора, стоявших возле треноги с наблюдательной трубой.
      - Прошу, скорее Бернат, - крикнула мэги. - Скорее! Нам нужно зависнуть ровно над ними, тогда их катапульта будет неопасна.
      - Но тогда будет очень опасна магия нашего милого Хаерима, - ответила госпожа Глейс, взволнованно расхаживая по шканцам. - Ты просто не представляешь, на что способен магистр.
      - Мы сделаем сдвоенный щит! Быстро сбросим бочки и уйдем. От них тряпки одни останутся! - мэги Пэй, оглянулась на Каррида Рэбба.
      Анрасец и Леос замерли в готовности возле правого борта. У ног каждого стояло по бочке с взрывающейся смесью и просунутым в отверстия фитилями.
      - Не знаю, дорогая, насколько это правильно. Мы очень рискуем. Сами можем оказаться в море и… - Верда не договорила - второй снаряд катапульты просвистел еще ближе, едва не срубив верхнюю рею.
      - Скорее же, Бернат! - Астре казалось, что расстояние между "Гедоном" и их кораблем сокращается слишком медленно, хотя они шли по ветру, крылья хлопали часто и шумно как никогда. Еще громче стучало сердце… - Еще скорее!
      - Быстрее никак не возможно, госпожа, - возразил Холиг, сжимая потными ладонями рычаги управления. - И так идем изо всех возможных сил.
      - Я советую подняться повыше, Бернат, - вступилась мэги Верда, неотрывно наблюдая за приближавшимся "Гедоном" и стараясь угадать, что предпримем магистр Канахор. - Выше, Бернат!
      Но Холиг ее не слушал, целиком подчиняясь госпоже Пэй, хотя по мере приближения "Гедона", эклектика все мучительнее терзал страх.
      До когга осталось менее четверти лиги, когда внизу щелкнули замки пиратских арбалетов.
      -  Айсщелид! - Астра тряхнула руками, выбрасывая вперед полусферу, блестящую кристаллами льда, - зажигательные болты увязли в ней и с шипением посыпались в море.
      Управляя истончавшимся щитом льда, мэги Пэй старалась пропустить его под днищем крылатого корабля. В этот миг заворчал механизм катапульты. Бернат закрыл глаза, ожидая страшного удара в корпус судна. Круглый двухсотколтовый булыжник прошел сквозь щит мэги Пэй, но тут же натолкнулся на магический заслон, выставленный Вердой. Потеряв силу и изменив направление, снаряд лишь поцарапал нос корабля.
      - Каррид, Леос! - крикнула Астра - "Гедон" был почти под ними.
      Анрасец мигом поджог короткий фитиль и, досчитав до трех, перекинул бочонок за борт. Одновременно Астра ударила сдвоенным фаерболлом. Госпожа Глейс, до последнего ждавшая непредсказуемых действий Канахора, прицельно метнула гремящий трайденлайт.
      Однако случилось невероятное: воздух над "Гедоном" стал черным, как ночное небо. Бочонок с порошком эклектика, будто повис в нем - а может, просто остановилось время. В этом темном мертвом воздухе, накрывшем пиратский когг, повисли и сгустки огня, брошенные мэги Пэй, и молния Верды, похожая на сверкающую змею. И вдруг все начало обратное движение - фаерболлы, электрический разряд, бочка с догорающим фитилем полетели вверх, к воздушному кораблю.
      - О, Рена! Рена! - вскричала мэги Верда, не в силах понять, какое заклинание использовал Канахор. Она вытянула руки, пытаясь поставить магический заслон.
      - …фая-спелл! - Астра снова ударила огненным шаром, целя в бочку.
      Прогремел оглушающий взрыв. "Песнь Раи" швырнуло куда-то вверх, вправо. Два вернувшихся фаерболлаобожгли борт и рассыпались искрами по бронзовой броне. Сраженная собственной магией, Верда повалилась на палубу. Рядом со стуком упал второй бочонок, который уронил Леос, так и не успев, сбросить вниз. Зажженный фитиль догорал, и Каррид, отчаянно метнувшийся вперед, едва успел его затушить.
      - Верда! Принцесса моя! - бард опустился возле мэги Глейс, осторожно приподняв ее голову.
      - Все хорошо, дорогой. Тряхнуло немножко, - пряча за улыбкой волнение, она поторопилась встать - ведь со следующим ударом магистра Алой Звезды, Астра могла одна не справиться.
      Мэги Пэй, держась за ванты, наклонилась над фальшбортом, стараясь разобрать происходящее на "Гедоне". Сквозь черную мглу, насланную Хаеримом, она кое-как разглядела абордажников Бота, перезаряжавших арбалеты, и матросов, хлопотавших возле катапульты. Ни Давпера, ни Канахора не было видно на кормовой части огромного когга, хотя может быть виной этому были все те же языки темной мглы и большая высота, куда забросило "Песнь Раи" взрывом.
      - Волосатик, неси скорее фитиль для бочонка, - весело, чтобы ободрить друзей, попросила Астра. - Скорее! Сейчас у нас все получится.
      - Светлейшая, нам правое крыло повредило взрывом, - заметил Бернат, все меньше веривший в разумность затеи госпожи Пэй. - Нам бы подняться повыше и уходить, пока целы.
      - Ничего, Бернат. У нас крыло, а у них сейчас зубы повылетают. Не можем же мы простить им все и бежать как трусы! - Астра уперлась ногой в борт и метнула вниз ослепительный лайт- вспышка разорвала воздух над кормой "Гедона". Арбалетчики схватились за глаза, резнувшие светом и болью; матросы, возившиеся с механизмами катапульты, мигом отпустили ремни и рычаги; двухсотколтовый снаряд с грохотом покатился по ступеням.
      - Великолепно, мэги Пэй! - восхитилась Верда, присоединяясь к Астре и формируя между ладоней трайденлайт,сверкнувший потоком фиолетового света.
      Мэги Глейс тоже искала взглядом Канахора Хаерима, понимая, что главная угроза исходит не от катапульты, способной несколькими удачными выстрелами превратить крылатый корабль в щепки, а от магистра Алой Звезды, с завидными способностями которого госпоже Глейс была хорошо знакома.
      Когда трайденлайтс жестяным громыханием сразил трех арбалетчиков, стоявших у закрытого щитами ограждения, Верда увидела его - Канахора. Подняв посох с рубиновой звездой на конце, магистр выступил из-за толстого ствола мачты и выкрикнул последние созвучия заклинания. К "Песне Раи" поплыло сизое бесформенное облако.
      -  Арошелид! - решила Астра, стараясь остановить, двинувшуюся на них неведомую стихию.
      Полусфера, выброшенная мэги, оказалась слишком мала и слаба чтобы отсечь магию Канахора: облако, темнея и сгущаясь, проглотило воздушный заслон и коснулось днища "Песни Раи". Корабль резко потянуло вниз. С каждым мгновением крылатое судно теряло высоту, падая в море.
      - Бернат, милый! Сделай что-нибудь! - взмолилась Верда. Ее не отпущенное заклятие так и повисло в воздухе точкой синеватого свечения.
      - Делаю! Делаю! - заворчал Холиг, приводя два рычага управления в крайнее положение. На минуту, это возымело действие - "Песнь Раи" прекратила падение, но скоро начала снижаться опять. Поверхность моря приближалась, плеская низкими зеленовато-прозрачными волнами. Ртутная машина эклектика работала из всех сил, пыхтя и содрогаясь под палубой, но ее тяга была слишком мала, чтобы побороть неведомую магию Канахора Хаерима. Какое-то могучее существо, похожее на огромного спрута, прилипло к днищу, оплело рыхло-сизыми щупальцами борта и тянуло корабль вниз.
      Леос и Каррид, забыв о бочке с фитилем, вооружившись короткими мечами, бегали от кормы к носу и пытались отсечь эти отвратительные щупальца. Всякий раз удар стальных клинков приходился куда-то в пустоту - магической твари, тянувший "Песнь Раи" вниз, будто не существовало. Рэбб громко ругался, призывая на помощь Балда, целя со злостью в расширившихся зрачках в отростки губившего их существа, вспарывая воздух сталью и оставляя глубокие борозды на досках фальшборта. Бернат, по-прежнему отчаянно сжимал рычаги управления и со стоном поглядывал на поломанные крылья, редко бившие воздух и уже почти цепляющие поверхность моря.
      За то торжествовала команда "Гедона". Даже издали были слышны их восторженные крики. Площадка возле катапульты опустела - не было смысла крушить камнями корабль, который теперь можно с легкостью взять на абордаж. Пиратское судно, подняв фок, круто меняло курс, заходя с северо-востока. Абордажники Бота в нетерпении потирали руки, отложив арбалеты, разматывали веревки с разлапистыми крючьями на концах. Лишь с десяток стрелков по приказу Аерта осталось на возвышенности юта, чтобы при сближении с "Песней Раи" охладить пыл двух мэги, не дать им воспользоваться опасной магией, в то время как магистр Канахор был занят более важным делом.
      Мэги Верда окончательно обессилила, старясь освободить корпус корабля от объятий неизвестного рыхлого с виду существа. Эта тварь, исполненная тайным умением Канахора, оказалась слишком тяжелой и сильной, словно чудовище, вынырнувшее из морских глубин. Она не была невосприимчива к заклинаниям госпожи Глейс. "Песнь Раи" в плене щупалец, погрузилась в воду почти до бронзовых полос, укреплявших борта. Волны, набегавшие справа, уже заливали палубу. Каррид и Леос теперь с меньшим рвением шлепали пятками по мокрым доскам и бросались с мечами на неподвижные, налитые сумрачной силой щупальца. В это время Астра, глядя на идущий по ветру пиратский когг, горячо размышляла, как можно выйти из создавшегося положения, которое грозило им всем позорным пленом, издевательствами и гибелью. Щупая струны эфира, она, наконец, поняла, что сила существа, державшего корабль, находится не здесь, не под ее ногами, а на пиратском когге - в самом магистре Канахоре. Поэтому атаковать призрачного спрута было бесполезно.
      "Гедон" сближался. Широкий надутый парус по команде боцмана начали спускать, рулевой принял на несколько меток вправо, чтобы точно борт в борт зайти на беспомощное, неподвижное судно, изредка бившее по воде сломанными крыльями. Абордажная команда вытянулась вдоль левого борта, пригнувшись за щитами, и арбалетчики, едва позволило расстояние, пустили болты с железными наконечниками, не столько целя в малочисленную команду "Песни Раи", сколько принуждая тех искать укрытия.
      - Быстро за бочки! - крикнула Астра замешкавшемуся Холигу. У нее осталось возможность сделать еще два-три заклятия, но возводить сейчас щит от стрел дочь Варольда не решилась, подумав, что он помешает ее замыслу.
      - Гале, - вспомнила мэги Верда, присев за ограждением, глядя решительными и холодными глазами на дочь Варольда. - Где микстура Гале? Я готова выпить твое зелье.
      - В трюме, - отозвалась Астра, - но поздно уже. Оставайся здесь! - согнувшись, она стала пробираться к статуе Раи.
      В воздухе опять засвистели арбалетные болты. Некоторые с громкими шлепками вонзились в доски на юте. Стрелки Давпера быстро перезарядили оружие и ударили снова. Потом начали стрелять поочередно, сотрясая снарядами то позолоченную фигуру богини, за которой спряталась мэги Пэй, то фальшборт, где залегли Верда и Леос. Били так часто, что не было возможности поднять голову и как следует разглядеть происходящее на "Гедоне".
      - Я порву их! Порежу на куски этим мечом! - свирепея, потрясая клинком, рычал Каррид Рэбб. Дракон на его щеке стал пунцовым, зрачки расширились, и глаза казались черными дырами.
      Астра, выглянув из-за спины статуи, наконец, разглядела Канахора Хаерима. Он стоял за грот-мачтой, в окружении нескольких рослых пиратов, одетых в толстые морские акетоны. Посох с рубиновой звездой был направлен к "Песне Раи".
      - Сейчас, проклятый магистр, - прошептала дочь Варольда. - Сейчас! Шет бы вас!
      "Гедон" был совсем близко и, спустив последний парус, замедлял ход. Могучий корпус пиратского когга, возвышался над маленькой "Песней Раи", словно черная скала. Абордажники с гиканьем и ругательствами раскручивали веревки со стальными крючьями. Бот грубыми окриками призывал их к порядку.
      Выбрав из стрелков на кормовой надстройке крайнего справа, мэги Пэй дождалась, когда он зарядит арбалет. Затем, будто чувствуя эфирным продолжением пальцев болт, зажатый в тугом замке, собиралась проделать тот же фокус, который помог Леосу попасть в "заколдованную" мишень господина Бугета. Арбалетчик нажал на спусковой крючок, и Астра, уже не прячась за статуей, вытянув вперед руки, направила стремительную силу болта в магистра Канахора. Хаерим вскрикнул и стал медленно оседать на палубу - в его лопатке торчал снаряд с коротким желтым оперением. Одновременно сизые щупальца, оплетавшие "Песнь Раи", начали распадаться на куски, таять серым густым паром.
      - Фаер!… фаер-волл-спелл! - крикнула Астра, выкладывая остатки силы в огненную волну.
      Со звериным рычанием пламя ударило в борт когга и побежало по палубе. Абордажники с воплями отпрянули назад. Тут же высокие языки огня лизнули грот-мачту, вспыхнули нижние паруса.
      - Изворотливая сучка! Я тебя буду вертеле жарить! - вскричал Хивс, метнувшись сквозь огонь к фальшборту и с ужасом глядя, как распадается магия Хаерима, выпуская крылатый корабль на свободу.
      - До встречи, господин Давпер! Очень скорой и жаркой! - Астра махнула ему рукой.
      - … хот-ваинд-спелл! - перегнувшись через борт, добавила мэги Глейс, раздувая пламя на палубе когга.
      "Песнь Раи", расставшись с пленом колдовских щупалец, устремилась вверх. Ртутная машина Берната, работавшая в полную силу, тянула с таким рвением, что у Верды, попытавшейся встать на ноги, тут же подогнулись колени. Сам Холиг, испуганно заворчав, пополз к рычагам управления. Пиратский корабль и море, рябившее серебристо-зелеными волнами, быстро уходили вниз. Сверху будто падало яркое сапфировое небо.
      - О, боги! Боги Небесные! - запричитал эклектик, потянувшись к среднему рычагу. - Улетим в бездну! Сгинем в пустоте!
      - Да ни шета, мастер-коротыш, с нами теперь не будет, - пообещала Астра, обнимая статую Раи. - Хуже точно не будет. Ты просто свою обманутую ртуть усмири. Усмири ее, дурную!
      - Как же! - Бернат сумел, наконец, опустить до половины оба рычага, регулирующих подъемную силу.
      "Песнь Раи" еще какое-то время поднималась вверх, подобно снаряду, брошенному тугими ремнями катапульты. Море внизу казалось дымчатым и ненастоящим, "Гедон", еще два каких-то корабля, плывших с Рохеса выглядели крошечными, как брошенные в лужу щепки.
      - Холодно! Как холодно! - содрогаясь, мэги Верда прижалась к Леосу.
      На высоте, которую их забросила освободившаяся мощь ртутной машины, было трудно дышать. Беспомощно повисли поломанные крылья, неуправляемый корабль ветер относил куда-то на запад, в сторону от побережья Либии. Только к ночи, опустившись достаточно низко эклектик сумел найти попутный воздушный поток, понесший корабль на юг.
      За два следующих дня Бернату кое-как удалось подчинить крылья с помощью Леоса и Каррида, уже имевших опыт мелкого ремонта на Карбосе. Затем "Песнь Раи" долго летела проложенным Холигом курсом, ни разу не встретив ни клочка суши, ни какого-нибудь проходящего мимо судна. Внизу, насколько видел глаз, простилалось бескрайнее зеленовато-синее море, щедро залитое солнечным светом. Только как-то под вечер, Леос стоявший возле золоченой богини, хранившей их все путешествие, заметил на горизонте розовую полосу песка, обрывавшую власть волн.
      - Вот она, стана Иссеи! - крикнул он команде, томившейся под навесом на корме.
      Все, включая мастера Холига, подбежали к нему. Далекий берег приближался, раскинувшись широко с востока, на запад, куда опускался край солнца. Было ясно, что долгожданная суша - не малый островок, которых за Ширдией было множество, а сама Либия.
      - Вот мы и проделали половину пути! - радостно сказал Бернат. - Светлейшая, вина нам надобно выпить. На удачу. Чтобы легко было лететь над жарким пространством песка.
      Внизу замелькали верхушки пальм и редкая зелень, тянувшаяся вдоль береговой полосы. "Песнь Раи" поворачивала на восток, направляясь к Гефахасу, чтобы совершить там короткую остановку, купить древесину для поврежденных крыльев и пополнить запасы воды.

* * *

      Неарские острова "Наг" миновал в час Ларсы. Торговые корабли и мелкие суденышки, завидев его, сразу меняли курс и скрывались в редком утреннем тумане - слишком знакомо было это судно, носившее дурную славу и наводившее трепет на мирных мореходов. И то, что его хозяин отныне не гилен разбойничьего братства, а его бывший близкий помощник мало кто знал, да и не слишком это меняло дело.
      Стоя у правого борта, Голаф Брис долго вглядывался в море, бегущее невысокими волнами. Он думал увидеть Каменту, но остров который час не появлялся, хотя "Наг" шел под хорошим северо-восточным ветром.
      - Господин Брис, знаете, - Морас Аронд остановился рядом, сняв шляпу, и вытирая платком лицо. - Я подумал, что нам не надо на Рохес. Нет смысла. Все равно мы вряд ли успеем перехватить летающее судно там.
      - То есть вы отказываетесь меня доставить в Ланерию? - хмуро спросил рейнджер.
      - Я думаю, что пока благоприятный ветер - а он будет таким несколько ближайших дней - нам выгоднее плыть прямо к Гефахасу, - капитан кивнул и попытался улыбнуться франкийцу бесстрастной олмийской улыбкой, которой улыбались гранитные статуи в святилищах Герма. - Застать госпожу Пэй в Гефахсе шансов у нас побольше. Я надеюсь, что она задержаться там на некоторое время. Ведь для путешествия через пустыню даже на летающем корабле требуется тщательная подготовка. А Рохес они, скорее всего, покинули.
      - Вы действительно готовы проделать из-за меня такой длинный путь? - Голаф оживился, недоверчиво разглядывая Аронда и словно ожидая какой-то подвох. - Неужели, кэп? Почти тысяча лиг из-за безымянного бродяги.
      - Анита так желает. Она хочет, чтобы вы были счастливы. И еще… - Морас облокотился на канатную бухту, - я ваш должник. Ведь вы могли убить меня. Там в храме на Карбосе. Не сожалеете, господин Брис?
      - Нет. Хотя я не обнажаю меч без особой причины, - заслышав легкие шаги в сходном тамбуре, франкиец повернулся.
      Анита Брис в новом серебристо-бирюзовом пеплуме вышла на палубу. Синие глаза ее были безмятежны и радостны.
      Глядя на сестру, рейнджер залюбовался ей, как когда-то в детстве.
      - Я действительно хочу, чтобы ты был счастлив. Очень! - сказала она, наверное, слышавшая часть их разговора. - Только в погоне за госпожой Пэй есть только одно обстоятельство, - Анита взяла брата за руку, увлекая к носу корабля, где их не могли слышать матросы, хлопотавшие возле канатных бухт. - Одно обстоятельство… - повторила она и, наконец, решившись, произнесла: - Илеса Трум.
      Голаф молча поднялся по ступенькам, слабо скрипнувшим под его ногами, хрипло вздохнул и прислонился к округлому ложу бушприта.
      - Я хочу поговорить, пока мы не уплыли слишком далеко. Пока ты не сделал ошибки, которую потом будет нельзя исправить, - настояла госпожа Брис и напомнила, когда молчание слишком затянулось: - Согласно договору между нашими семействами, скрепленному подписью отца, ты должен жениться на Илесе. У тебя остался всего один год.
      - Не надо об этом, Ани, - Голаф с силой стиснул ее запястья. - Ты же знаешь, как я не хочу об этом думать!
      - Ты нарушишь договор?
      - Я постараюсь откупиться. Я смогу. Заработаю достаточно денег.
      - У тебя ничего не выйдет, - Анита горестно покачала головой и отвернулась к морю.

      Ближе к полудню чаще стали встречаться корабли, плывущие вдоль побережья или уходящие в море. Главный либийский порт был рядом. За длинным мысом появилась гавань полная разноцветных парусов, южнее возвышалась пятигранная башня маяка, сверкавшая на солнце белым камнем и бронзовым острием на верхушке. За маяком и желтой кривосложенной крепостью начинался сам Гефахас - город не такой большой, как Иальс или даже Ланерия, но вызывавший удивление многих северян, рассуждавших о Либии, как о дикой пустынной стране.
      Для команды "Песни Раи" особой необходимости останавливаться в Гефахасе не было, но Бернат надеялся закончить там ремонт крыльев, пострадавших от магии Канахора, - для этого требовалось еще немного древесины. Кроме того дорога от Рохеса к Либии все из-за той же печальной схватки с "Гедоном", едва не погубившей летающий корабль, заняла гораздо больше времени, и теперь требовалось освежить запасы воды.
      После недолгого совета было решено свернуть на юг, чтобы не пролетать над городом и гаванью, где мог находиться враждебный когг братства Пери, и тихо без лишних свидетелей приземлиться где-нибудь за городской стеной у дороги, ведущей к Намфрету. Так и поступили: опустившись пониже "Песнь Раи" пролетела несколько лиг над горячей каменистой землей и опустилась в пальмовой роще. Отсюда до городских ворот было чуть более получаса пути. Рядом пролегал пыльный и оживленный торговый тракт к святому Намфрету, но летающий корабль, спрятанный в зеленой чаще пальм, вряд ли кто мог приметить с дороги. Кроме того, остановка рядом с Гефахасом не могла быть длительной, и уже к полудню следующего дня Холиг надеялся поднять корабль в небо. Астра же не могла удержаться от посещения известного описанного во многих древних книгах города и сказала:
      - Милейший мастер, как я понимаю, в работах над кораблем тебе нежные женские руки не требуются. Поэтому мы с госпожой Глейс немного прогуляемся. Наймем повозку, привезти воды, заодно посмотрим город. Не скучать же нам здесь в тоске, пока вы будете греметь топорами?
      - И я пойду с вами, - быстро вызвался Каррид Рэбб. - Немыслимо для меня отпускать в чужой город красивых женщин с нежными руками. Я пойду! - анрасец взял со стола ножны с мечами и подкатил рубаху. - Так Балд велит, - он расхохотался, тряся широким подбородком и краснея, словно в этот миг его действительно коснулось божественное благословление.
      - Извините, но я не смею думать, что наши прекрасные госпожи могут прогуливаться без опасения по диким местам без меня, - тут же спохватился бард. - Не смею думать, господин волосатик! Я обязан каждое мгновение быть возле них. И не пытайтесь меня уболтать в обратном! Ничего не выйдет, ибо из меня сейчас не только стихи рвутся, но и слишком праведные побуждения!
      - Вы думаете, что я должен здесь остаться один?! - круглыми изумленными глазами Бернат обвел друзей, собиравшихся в либийский порт. - Госпожа Астра! - воззвал он к дочери Варольда, будто к последнему столпу справедливости. - Ладно, я мог бы это понять, если б дело касалось недолгой прогулки и мне снова выпало сторожить корабль. Но крылья требуют ремонта. Нам необходимо хорошее дерево. Нужно срубить две-три молодых пальмы и распустить их на рейки. Я не могу делать все это один!
      - Верно, наш мастер. Думать тут нечего - Леос тебе с радостью поможет. От меня с Вердой, согласись, толку в ремонтных делах мало, - сказала Астра, направляясь к своей каюте, чтобы переодеться.
      - Госпожа Пэй! - бард застыл с открытым ртом в поисках подходящих слов. Он не мог допустить, чтобы Верда отправилась на небезопасную прогулку без него.
      - Уймись, сладкоголосый. Кто-то же должен помочь Бернату? И почему это должен делать снова Каррид? - сердито вопросила Астра, на миг повернувшись к музыканту. - Не забывай, что ты и Верда оказались здесь вместе с нами лишь потому, что я была слишком добрая. Так что, будь любезен, не зли меня, а то я твою китару на твой же башке разобью. Нервная я сегодня.
      Спустившись в каюту, мэги Пэй выложила из сундука наряды, приготовленные для путешествия по землям, обожженным гневом Иссеи. Недолго подумав, мэги выбрала светло-коричневый калазирис, расписанный крупными желтыми цветами. К нему отложила тонкий флер и сандалии из мягкой телячьей кожи с бронзовыми пряжками. Одевшись и расчесав волосы, Астра вышла на палубу, где ее дожидался Каррид. Леос и Бернат Холиг уже покинули корабль и бродили с топорами где-то невдалеке, выискивая подходящие пальмы.
      Двигаясь вдоль ручья в сопровождении заботливого анрасца, мэги Астра и Верда скоро выбрались из рощи и вышли на дорогу. Гефахас виднелся впереди в четырех лигах пути: городская стена из серого песчаника тянулась от небольшой речушки до холмов, прикрытых шапками редкого леса. Несколько повозок, груженных снопами льна, двигались от ворот города. Им навстречу, звеня колокольчиками и медью в кожаных мешках, шла вереница мохнатых верблюдов. Погонщики - два немолодых либийца в краснополосых покрывалах, защищавших от солнца худые плечи, устало переставляли пыльные ноги.
      - Хранит вас Горон! - приветствовала их мэги Пэй по-либийски. - Вы идете из Намфрета или Хемифии?
      Тот, что опирался на тисовый посох, с минуту разглядывал северянок черными, похожими на маслины глазами, потом сказал:
      - Из Намфрета. И в Хемифию заходили. Торговля все хуже и хуже, госпожа. В Аднохоре закрываются мастерские. Даже богатые храмы неохотно берут товар.
      - И голод в Намфрете. Земля сохнет, - добавил его спутник.
      - Подвезите нас до города, - попросила Верда, скинув с головы флер, являя свои роскошные светло-золотистые волосы. - Подвезите, пожалуйста. Я никогда не ездила на верблюдах, - с восторгом и тенью прошения она оглянулась на дочь Варольда - та кивнула.
      - Мы оплатим за вас въезд в ворота, - добавила госпожа Глейс.
      - Двадцать больших монет? - недоверчиво спросил караванщик.
      - Да. Двадцать рохесских сальдов, - мэги Верда, еще больше осмелев, подбежала к верблюду с рыжими отметинами на боках. - Я этого выбираю, госпожа Пэй, - радостно заявила она, поглаживая шерсть могучего животного. - Он прекрасен!
      - Гой! Куру гой! - крикнул погонщик, перехватив посох и взмахнув свободной рукой - караван остановился, верблюды кроме двух первых опустились на землю.
      - Как желаете, госпожа Глейс. Вам платить. Я поеду на этом, - Астра подошла к ближнему животному и уселась на него после одобрительного кивка либийца.
      - Эй! Эй! Опускайся, мохнатая лошадина! - повелел Каррид Рэбб первому из верблюдов, покрытому синей попоной.
      Верблюд медленно повернул голову к анрасцу, изогнул шею и заворчал.
      - Давай опускайся, когда сын Балда перед тобой! - взревел Рэбб. Дернул за узду и тут же в ответ получил плевок, целиком покрывший его лицо густой пеной.
      - О, дитя грязной моры! Свиньи тебя родили! - неистовствовал Каррид, отскочив в сторону и отчаянно протирая глаза.
      - Нельзя так, маленький господин, - возразил один из погонщиков, не слишком понимая смысла выкриков северянина. - Тем более так нельзя с этим верблюдом. Он здесь самый важный и не возит никого.
      - Успокойся, святейший Балдаморд! - призвала Астра. - Садись со мной.
      - Нет уж. Я своим ногам доверяю, - анрасец стоял, набычившись и побагровев. - Пешком за вами пойду. Я презираю горбатых лошадин, которые плюются на меня и все приличия! Я их ненавижу!
      По команде погонщика с посохом караван тронулся в путь.
      Слева от дороги тянулись квадраты полей, разделенные оросительными канавками. Кое-где виднелись лачуги, сложенные из вязанок тростника и пальмовых листьев. С другой стороны лежала каменистая земля с редкими головками кактусов, между которых ветер кружил рыжеватую пыль.
      Астра, покачиваясь на спине верблюда, оглядывала с высоты проезжавшие мимо повозки и вереницы темнокожих носильщиков - за соединением двух дорог их встречалось все больше. Иногда мэги подбадривала шутками Каррида Рэбба, хмуро шагавшего по обочине в почтенном отдалении от оскорбивших его животных, или прислушивалась к речи караванщика, с великим почтением рассказывавшего Верде Глейс о святынях Намфрета и гробницах древних царей, расположенных за городом на северо-западе.
      Скоро караван добрался до въезда в город. Стена, сложенная из массивных блоков песчаника, служившая надежной защитой от кочевников и разбойничавших семей Сатха, здесь прерывалась. По ее краям возвышались огромные фигуры львов с человеческими лицами. Между лап каменных идолов, взиравших на дорогу пустыми глазницами, и находились ворота, сейчас открытые, охраняемые рослыми стражами, такими же свирепыми с виду, как вечные сфинксы.
      Расплатившись рохесскими монетами, которые здесь были в ходу не меньше чем деньги либийской чеканки, обе мэги попрощались с караваном и, дождавшись Каррида Рэбба, направились к порту. Южные кварталы Гефахаса выглядели жалкими и убогими, словно продолжение пустыни: глинобитные домики с кривыми стенами, маленькими оконцами, жались друг к другу, изредка оставляя место для пальм или сухих акаций. Все вокруг здесь казалось грязно-желтым, воздух насыщал запах горячей глины, соли и нищеты. Однако дальше возле реки, делившей город на две неравных части и впадавшей мутным потоком в море, Гефахас преображался: за высокими обелисками вставали стены дворца Каруха Старшего, выбеленные до ослепительного блеска, украшенные синей глазурью и медными рунами. В бассейнах, скрывавшихся в тени фисташковых деревьев и мимоз, плавали длинные ленивые рыбы и большие черепахи, слывшие знатным лакомством замысловатой либийской кухне. Здесь же располагались известные храмы. Святилище Хеги Герфахаской, сложенное из черных мраморных плит, поднималось над верхушками пальм четырьмя ярусами, каждый из которых был отмечен знаками Стихии. Храм Горона стоял на возвышении, верх его венчала гигантская голова сокола со сверкающими на солнце хрустальными глазами. У ступеней, сходящих к широкой аллее, замерли воины в леопардовых шкурах и полосатых платах, укрывавших плечи. Тяжелыми копьями эти стражи загораживали проход.
      Ближе к рынку находился священный дом Сектеха, окруженный рядами массивных колонн. Возле него зеленело небольшое озеро, на поверхности его среди лотосов появлялись и исчезали морщинистые спины крокодилов. Несколько откормленных тварей, почитаемых жрецами Сектеха, словно боги, лениво лежали на берегу. Астра слышала, что этих отвратительных существ в ночи полнолуния служители храма кормили людьми - рабами, купленными на рынке, или приговоренными к смерти преступниками. Еще мэги знала, что Сектех, по поверьям либийцев был божественным родственником нагам и младшим сыном Абопа - братом Аасфира. Поэтому, проходя возле святилища хищного зверобога, мэги Пэй недобро посмотрела на стоявших под портиком жрецов и подумала: "О, если б недобрые почитатели змеетелых гадов знали, что Аасфир гниет на скалистом берегу Карбоса и уничтожила его я - дочь славного магистра Кроуна!".

* * *

      Сразу же после прибытия в Гефахас, Голаф Брис вместе с капитаном Морасом обошли десяток припортовых кабаков и опросили матросов, приплывших с Иальса и Рохеса. Спрашивали одно, самое важное, волновавшее их: видел ли кто-нибудь близ Гефахаса летающий корабль? Моряки отвечали разное. Некоторые, потешаясь, глядя пьяными неумными глазами на двух странных господ, говорили, что шета зубатого в небе видели и развеселую компанию его прелестных подруг. Другие ворчали что-то бессвязное и снова тянули губы к чашкам с теплым мутным элем. Однако нашлось несколько свидетелей из Ланерии, которые признали и даже поклялись, сплетая мозолистыми пальцами знаки Чести, что истинно видели крылатое судно, летевшее от Рохеса на юг, и было это не так давно - пять - шесть дней назад.
      Эта весть совсем сокрушила Бриса, поскольку пять, тем более шесть дней - слишком большой срок для стремительной "Песни Раи", и оставалось признать, что госпожа Пэй, миновав либийский порт, находится теперь где-то недостижимо далеко, быть может в самом сердце города Кэсэфа.
      Все утро следующего дня Голаф расхаживал хмурый по палубе "Нага", часто поднимая глаза к небу, то ли молясь Пресветлым Сестрам, то ли еще надеясь увидеть золотистые крылья в горячей синеве, где не было даже птиц, и лишь пылало южное неутомимое солнце. Известие, что в гавань вошел "Гедон" с двумя обгоревшими мачтами почти никак не заинтересовало франкийца. Стоя рядом с Морасом Арондом, он безразлично наблюдал, суету на пристани. Смотрел, как с пиратского когга переправляли на берег груз и носилки с каким-то человеком, сопровождаемые самим гиленом Пери и прибывшими спешно либийскими жрецами.
      - Смею утверждать, у господина Давпера в пути случилось что-то неприятное, - заметил капитан Аронд, разглядывая обезображенный пожаром "Гедон". - Может быть очень неприятное. Трудно предположить, что там произошло. Огненные снаряды баллист олмийской эскадры? Нет. Вряд ли, - Морас покачал головой. - Они бы сожги такелаж, снесли мачты, но следы были бы другими. А вот магия, господин Брис… здесь я судить не берусь, но это вполне возможно.
      - При чем здесь магия? - рейнджер скользнул непонимающим взглядом по коггу Хивса, и тут напрягся всем телом, остро посмотрев на Аронда. - Вы думаете, что в море они могли повстречаться с "Песней Раи"?
      - Почему бы нет? Ведь мэги Пэй наверняка желала этого и искала подходящего случая. Уверен, что она искала встречи с Давпером в море, - ответил Морас, сняв шляпу и пригладив волосы. - Я пошлю надежного человека, выяснить у команды "Гедона", что же с ними случилось в пути. И поскольку в порту гилен Пери, нам следует быть осторожными и позаботиться о своей безопасности. Он наверняка заметил "Наг". Гардет! - позвал олмиец боцмана, торопливо размышляя, какие приказания ему отдать.
      - Извините, Морас, но мне нужно на берег. Прямо сейчас, - сказал Голаф, не дожидаясь пока Гардет спустится с юта. - С вашего позволения я возьму шлюпку и двух матросов.
      - Что за спешка? - капитан нахмурился, упираясь костяной тростью в палубу.
      - Я хочу скорее знать, что случилось с шетовым "Гедоном", и я это прекрасно смогу сделать сам.
      - Может, подождали бы, Голаф, час-полтора, пока я переведу наш корабль на более удобную стоянку? - Морас подумал, что с появлением когга Давпера, лучше занять место дальше от берега и судов, обступавших пристань, так, чтобы пространство вокруг "Нага" было свободным и хорошо просматривалось. - Подождали бы, и я составил вам компанию, - предложил олмиец.
      - Незачем, Морас. Извините, но я сам все быстро выясню. Если желаете, то к часу Береса встретимся возле… где либийские девицы промышляют… - рейнджер задумался, вспоминая название таверны у святилища Бастет.
      - Возле "Мягкой Кошки", - догадавшись, подсказал Аронд.
      - Да, там. Аните не говорите, зачем я иду, - Голаф поправил ворот нового камзола, купленного сестрой, и двинулся к правому борту, у которого дежурила шлюпка.
      Ступив на скрипящие доски лодочного причала, Голаф Брис поспешил по улице, огибавшей рынок и выходящей к храму Сектеха - именно в том направлении, как франкиец успел заметить, ушли Давпер и его помощники, державшие носилки с кем-то тяжело раненым или больным.
      В толчее господствовавшей здесь, где перетаскивали товары от набережной к рынку и складам, где суетились моряки, докеры, драли глотки сотни перекупщиков, нагнать гилена Пери было невозможно, хотя тот надолго задержался у причала. Голаф лишь надеялся, что кто-нибудь подскажет, куда направились люди в банданах, несущие приметные носилки, а если ему не повезет догнать самого Давпера, то выследить кого-то из удалой команды "Гедона" не составляло труда.
      Пройдя до складского двора, куда вереница полуголых рабов тянула мешки с зерном, рейнджер остановился и окликнул человека в серой одежде рохесского покроя:
      - Эй, парень, подскажи, здесь недавно проходили люди в банданах. Несли носилки накрытые зеленой накидкой. Куда они направились?
      Тот не ответил, брезгливо скривившись и отступив за ворота складского двора.
      - Не надо тебе туда, северянин. Не к чему преследовать черного магистра, - сказал либиец, стоявший в жидкой тени оливы. - Не надо, - настойчиво повторил он. - Из этого пользы не будет. Ступай лучше другой дорогой, туда, где тебя ждут.
      - Кто ждет? И при чем здесь "черный магистр"? Ты, незнакомец, что-то путаешь, - Голаф, прищурился от яркого солнца, разглядывая старика, по-видимому, жреца какого-то нищего храма. - Меня интересуют люди с носилками. Поможешь - дам двадцать шилдов. Отведешь туда - целый сальд дам.
      - Нет, - жрец-либиец качнул темной бритой головой и подошел ближе. - Тебя больше интересует другое. Ступай к храму Бастет, а оттуда иди через рынок. Иди, как ноги тебя ведут, - сказал он сухим, как песок голосом и, прикоснувшись к франкийцу, исчез.
      Голаф стоял в полном недоумении, стараясь понять, было ли видение старика следствием слишком донимавшей жары или старик действительно существовал: только что разговаривал с ним, трогал его за рукав. Скорее всего, верным было последнее: Брис будто до сих пор чувствовал прикосновение его худых и твердых пальцев. Еще рейнджеру померещилось, что по затылку разливается странное магическое тепло. Сняв головную ленту, он тряхнул волосами, роняя капли пота. Потом оглядел дорогу к храму Сектеха и повернул назад к рынку, именно туда, куда его направлял старик-либиец.

* * *

      За кварталом мастерских, откуда доносился скрип гончарных кругов и стук молоточков, начинался гефахаский рынок, вряд ли уступавший размерами главной торговой площади Иальса. Соединяясь с портом, он был самым известным и шумным местом не только Гефахаса, но и всей настоящей Либии. В средине его, как это ни странно, располагались храм Бастет и множество таверн, где останавливались частые иноземные гости; обширную площадь занимали караванные дворы, лавки, а вокруг многими десятками рядов расходились в стороны полотняные навесы мелких торговцев, помосты и шатры.
      Мэги Верда, шедшая впереди, выбрала ряд, где продавали различную утварь из меди и благородной бронзы, и Астра не стала спорить, сама заинтересовавшись изящными начищенными до огненного горения изделиями. Двигаясь за госпожой Глейс и Карридом через шумную толпу, мэги Пэй разглядывала кубки, подсвечники и посуду, чеканную рунами, изображениями богов и древних святынь, вспоминая, что либийская бронза когда-то ценилась почти так же высоко, как серебро.
      - Посмотри, как забавно, - сказала Верда, останавливая Астру и указывая на площадку за пересечением проходов, где толпились мергийские моряки и аютанцы в просторных цветастых одеждах.
      Мэги Пэй уже сама приметила либийца с крючковатым посохом, стоявшего на возвышении, облаченного в наряд служителя Хеги. Два зазывалы рядом с магом приглашали нараспев зрителей, обещая скорое явление чудес.
      - Прошу, госпожа Пэй, это нам необходимо видеть, - Верда тщетно старалась протиснуться сквозь столпотворение у помоста, пока ей на помощь не пришел Каррид Рэбб. Несколькими бесцеремонными движениями он оттолкнул аютанцев и потянул Астру и Верду за собой.
      - Великий маг Нагасэф Курх, - вскинув темные худые руки, продолжал вещать зазывала.
      - Всего два сальда за зрелище! Он покажет вам невозможные чудеса! Искусство, которым владеют боги! - подхватил его второй горластый. - Великий Нагасэф Курх - сам возлюбленный сын Хеги!
      - Надо же, сын Хеги! - чуть толкнув Верду в бок, Астра рассмеялась. - Бедная богиня волшебства, она, наверное, ничего не ведает о своем бесстыжем сыне.
      - Посмотрим, что он сотворит, - ответила ей улыбкой госпожа Глейс, бросив монеты в кувшин и проходя за ограждение.
      Маг стукнул посохом в доски помоста, толпа притихла.
      - Когда-то вечный Абоп населил землю нашу подобными себе существами, вызывающими почтение и страх, - начал Нагасэф, повернувшись к столику, на котором лежали какие-то предметы. - Тоже в небольшом числе сделаю теперь и я. Вы увидите, как сухое дерево тайной силой моей обратится в змею! На ваших глазах обратиться оно в хозяйку южных песков - быструю, беспощадную триору. Но не бойтесь - я здесь, и тварь останется в моей власти.
      Он бросил на пол обрезок виноградной лозы и, разведя широко руки, зачитал заклятия - их завораживающее, чем-то трагическое звучание слушали в тревожном оцепенении собравшиеся внизу.
      - Не выйдет у него и хвоста триоры. Лоза лозой останется, только расцветет. Я так хочу, - прошептала мэги Пэй на ухо Верде. - Поможешь эту шутку сыграть?
      - С радостью, - ответила госпожа Глейс, стараясь отодвинуться от потного аютанца, слишком тесно и нахально прильнувшего к ней.
      - Не-е, - протянул Каррид Рэбб, подслушавший замысел мэги и решивший придать игре более хитрый интерес. - Я не могу поверить, что эта палка станет змеей! - выкрикнул он, упираясь кулаками в помост. - Вот как хотите, но в такое я поверить не могу! Скорее она незамедлительно разрастется листьями или какими-нибудь цветками!
      Зазывалы-либийцы гневно глянули сверху на нарушавшего порядок длинноволосого коротыша. Толпа зароптала: кто-то подбадривал мага, кто-то потешался и, приняв во внимание слова анрасца, затевал спор. Сам Нагасэф Курх быстрее и звучнее зачитал мудреные фразы на древнелибийском.
      - Палка в змею! Ха! - Рэбб тыкнул локтем в живот аютанца, досаждавшего мэги Верде, и прорычал: - Готов с вами спорить, милейший, змеи не будет!
      - Не знаю, не знаю, - тот попятился, поправляя на голове платок.
      - Я сказал, не будет! Спорим на сто сальдов! - Рэбб грубо схватил его за пояс.
      - Фаорих гез гем! - вскричал маг завершающие слова заклятия и ударил посохом.
      Лоза на полу шевельнулась, и начала лениво извиваться. Ближние к помосту зрители задержали дыхание. В это время Астра и Верда взялись за руки, направляя эфирную силу вперед. Вдруг кусок дерева, оживленный либийцем, перевернулся и резко поднялся тонким концом вверх, с низа его начали прорастать корни. Тут же сухую кору с треском порвали зеленые побеги. Они росли быстро на глазах у изумленной толпы, одевались молодыми, блестящими смолой листьями. Под ними повисли виноградные гроздья, налившиеся спелым янтарным соком.
      - Что я говорил! - воскликнул Каррид Рэбб, грубо хватая аютанца за верх рубахи. - Милейший, с тебя сто сальдов! Сюда сто давай! - волосатик вцепился в кошель несчастного торговца. - И не серди меня!
      В то время Нагасэф, побледнев, насколько позволяла его смуглая кожа, сверкал желтыми глазами, оглядывая ближние ряды зрителей. Скоро взгляд его остановился на Астре и госпоже Глейс.
      - Сейчас я покажу огонь, - приблизившись к краю помоста, проговорил он. - Огонь из пустоты. Огонь, который зажгли самые первые боги. Тот самый огонь, который согревает живое и который карает всех неразумных, противных воле его.
      - Будьте любезны, покажите, известнейший сын Хеги, - с насмешкой отозвалась Астра. - Ведь не зря же мы по две монеты платили.
      - Бен яум гул! - маг отбросил посох и раскинул руки.
      Когда он зачитал заклятие, собравшиеся смолкли, ожидая, что сейчас случится нечто пугающее и невероятное. Маг сблизил ладони, будто формируя ими сферу, закрыл глаза и выкрикнул старшее имя Стихии.
      - Айс-спелл, - прошептала Астра, коснувшись плеча Верды.
      Почти одновременно они направили невидимую эфирную волну в сторону Нагасэф Курха, и между его ладоней закружился синий искрящийся вихрь. Мгновеньем позже на том месте образовалась увесистая глыба льда. От неожиданности маг вскрикнул и отдернул руки - огромная сосулька упала ему на ногу, развалившись на части. Курх взвыл и разразился непристойными для сына богини ругательствами.
      - Госпожа Пэй, я довольна! Мы неплохо понимаем друг друга и у нас кое что получается, - не скрывая радости от розыгрыша либийца, заметила мэги Верда и начала проталкиваться к выходу.
      - У вас великолепно получается, - согласился Каррид Рэбб. - Ведь я на этом заработал тридцать мергийских сальдов, - он разжал ладонь, любуясь блеском серебряных монет. - Жаль, больше не было в кошеле того болвана.
      Выбравшись за ограждение, они направились к порту: за полотняными навесами уже виднелись мачты кораблей, десятками стоявших на рейде и у причалов.
      - Не смею осуждать, знатная госпожа, но без пользы ты тратишь умения, - услышала Астра и повернулась на негромкий суховатый голос следовавшего за ней либийца.
      - Какие умения? - она остановилась, оглядывая его морщинистое, похожее на безводную землю лицо и длинный залатанный наряд жреца, из под которого торчали худые ноги.
      - Умения, которыми тебя наградили боги. Таким нельзя разбрасываться для забавы толпы, как тот глупый человек, над которым вы насмеялись, - жрец кивнул в сторону помоста, где зрители еще подшучивали над неудачливым "сыном Хеги".
      - Не смейте, добрейший, говорить обидное этой госпоже! - вступился Каррид Рэбб, выпятив грудь и приблизившись вплотную к незнакомцу. - Иначе я могу себя не сдержать. Шлепну вас по башке разочек для большего ума.
      Жрец-либиец как-то неуловимо коснулся пальцем Рэбба, и тот словно одеревенел, застыл с повернутой круто набок челюстью и выпученными по-лягушачьи глазами.
      - Торопись, важная госпожа, - продолжил жрец. - Через три дня наступит благоприятное время, чтобы потревожить гробницу Кэсэфа. Опоздаешь - живой выбраться уже не сможешь. И не поддавайся излишней гордости и искушению, которые так часто тебя ведут. Спеши! А после всего возвращайся к Намфрету, войди в святилище нашей богини, - сказав это, он превратился в тень и исчез, лишь зеленоватый камешек на шнурке, нарочно оброненный им, остался на пыльной земле.
      Мэги Пэй поспешила поднять вещицу, пока ее не затоптали прохожие. На овальном камне, зеленом с черными прожилками, оказался вырезанный знак Иссеи, старый, порядком истертый. От прикосновения к нему Астра почувствовала движение какой-то смутной силы, вошедшей в нее и расплывшейся мягким теплом в затылке.
      - Астра! Госпожа Пэй! Ну же! - Верда подергивала ее за ладонь, озираясь на собиравшихся вокруг них зевак: матросов с Рохеса и Аюта, либийцев, выделявшихся белозубыми улыбками на коричневых лицах. - С тобой-то что, Пэй?!
      - Ничего, - сжав в кулаке камешек со знаком богини, служивший амулетом, Астра вспомнила о Карриде Рэббе - он стоял посреди прохода все в той же позе с выпученными глазами, косо открытым ртом, нелепо разведя мускулистые руки.
      - Эй, волосатик! - мэги Глейс трижды щелкнула пальцами у его носа. - Очнись немедленно! - она видела, что со стороны гончарных дворов движется несколько повозок, а Каррид и густевшее вокруг сборище любопытных были как раз на их пути.
      - Господин Балдаморд! Ну-ка! - придя на помощь Верде, Астра потрясла анрасца за отвисший подбородок. - Хватит дурить! Хватит! - мэги звонко шлепнула по его щеке.
      - С дороги! С дороги! - раздавались выкрики возниц приближающегося обоза.
      - Нужно что-то делать, мэги Пэй, - растерянно сказала Верда. - Не будет же он здесь стоять. Ума не приложу, что за магию использовал либиец. Я не чувствую никаких нитей.
      - Давай повалим его и понесем, - предложила дочь магистра. - Я беру за ноги, ты за руки. Отволочим к помосту, там разберемся, - Астра наклонилась, обхватив низкорослого, но весьма увесистого анрасца ниже коленей.
      Столпившиеся на проходе разразились смехом. Больше всех потешались аютанцы, хлопая себя по животам и отпуская непристойные шутки.
      - Что смеетесь, морки языкатые?! - вспылила мэги Пэй, выронив Рэбба - он держался теперь, опираясь на Верду, уткнувшись в ее грудь и укрыв голые плечи мэги длинными волосами. Лицо госпожи Глейс стало пунцовым то ли от напряжения, то ли крайнего смущения.
      - Чего смеетесь?! Мы обе известные мэги, а не дурочки вам какие-то! - Астра растопырила пальцы и над головами зевак громыхнул гневный лайт.
      Толпа тут же притихла. Обоз, уже добравшийся до места неприятной коллизии с анрасцем, остановился. Передний мул дергал ушами, сердито фыркал. Возница, восседавший на тюках с товарами, тупо и тревожно смотрел на происходящее в проходе.
      - Давайте мы вам поможем, госпожи, - предложил аютанец в широкой шелковой одежде. - Отнесем его куда надобно. Лучше ко мне в шатер. Здесь рядом. Вы все будете важными гостями! - глядя на раскрасневшуюся мэги Верду, он жадно облизнул губы.
      - Эй, беда-то какая, парню просто выпить надо, - решил небритый мергийский моряк. Оттеснив аютанских торговцев, пробрался к Рэббу и влил в его открытый рот вина из баклажки.
      Неожиданно для всех анрасец от этого ожил, дернулся, закашлялся и заревел:
      - Я порежу лысого! В лохмоты! - выхватив из-за пояса оба меча, Каррид размашисто вспорол воздух.
      Толпа хлынула в стороны. Жалобно заржал и попятился мул, толкая назад повозку.
      - Зарежу сейчас, гринх плешивый! - Рэбб, расширившимися, залитыми чернотой глазами искал либийского жреца, бывшего самым последним и яростным воспоминанием в гудящей голове. Не найдя своего обидчика среди либийцев, окружавших повозки, он круто повернулся, едва не сбив с ног матроса с баклажкой вина, и отчего-то затих, глядя на первые ряды зевак у торговых навесов.
      - Господин Брис? - пробормотал Рэбб, морщась от слепящего солнца. - Господин Голаф Брис? Нет, вас тут не может быть, - опуская мечи, он тряхнул волосами, рассыпавшимися черными прядями.
      Астра тоже повернулась и увидела Голафа, стоявшего в нескольких шагах от нее.
      - Шетов франкиец, - прошептала она, все еще не веря, что Голаф может оказаться здесь, в далекой Либии, стоять перед ней и улыбаться так возмутительно насмешливо. - Ну, подойди сюда, если это только ты, - произнесла мэги Пэй, делая шаг навстречу. - Почему не подходишь?
      - Боюсь, что ты выполнишь прошлое обещание - сожжешь меня обольстительной магией или гневом, - рейнджер рассмеялся, с шутливым опасением приблизился и взял тонкие ладони Астры своими. - Мне тоже трудно поверить… - прошептал он, разглядывая ее порозовевшее лицо и мечущиеся глаза. - Очень трудно и… радостно очень! Не представляешь как!
      - Немедленно поцелуйте ее, господин Брис! - подбежав к ним, настоял Каррид Рэбб. - Крайне немедленно! Знаете, как она ругала вас, что вы не успели к нашему отбытию! И вспоминала потом. Много вспоминала.
      - Нет, нет, я не ругала! - Астра сердито глянула на анрасца. - И не вспоминала почти…
      - Да поцелуй ты ее! - крикнул кто-то из толпы. - Поцелуй, а то повозки из-за вас проехать не могут.
      - Дорогая мэги Пэй, - негромко произнес Голаф. - Ты единственная для меня на этом свете. Я тебя люблю. Искренне и всей своей измученной душой, - подхватив дочь Варольда на руки, он обласкал ее губы поцелуем. Обхватив шею франкийца, Астра прижалась к нему, словно растворяясь в сильных и нежных объятиях, забыв, что на нее смотрят сотни чужих глаз, что в проходе ждет обоз, который должен проехать.
      - Надеюсь, ты здесь без танцовщицы Ильвы или еще какой-нибудь девки похожей на меня? - задержав дыхание, спросила мэги Пэй.
      - Я здесь чтобы найти тебя и никогда, больше никогда не расставаться. Хвала Морасу Аронду и Аните - они дали мне надежду, заставили бежать за тобой! - подняв ее выше, Голаф Брис пошел сквозь расступавшуюся толпу.
      Сзади заскрипели колеса повозок. Собравшиеся быстро расходились по торговым рядам.

* * *

      Для Хивса так и осталось загадкой: откуда взялись либийские жрецы на пристани. Они на самом деле поджидали "Гедон", зная, что он прибудет в этот день и точно в это время, и что на нем находится раненый неподвижный Канахор, которому необходима их помощь. Поворачивая эти события в распухшей от жары голове то одной, то другой стороной, Давпер решил, что магистр сам каким-то магическим способом донес до служителей Сектеха весть о своем тяжком положении и том, что он приплывет на "Гедоне" именно этим днем.
      Неразговорчивость либийцев, облаченных в длинные грязно-желтые одежды и шедших с каким-то неприятным торжественным высокомерием впереди носилок, поначалу злила гилена Пери. Хивс, наверное, послал бы их к шету под хвост и нашел бы в многоликом Гефахасе других, более любезных лекарей, однако он не мог противостоять желанию Канахора.
      Когда процессия из важных жрецов и матросов, державших носилки, удалилась от припортовых улиц, Давпер немного успокоился, и размышления его уже занимали не служители Сектеха, а печальное состояние такелажа "Гедона" и… корабль капитана Мораса, который увидеть здесь он никак не ожидал.
      Бот, шедший с ним рядом и пыхтевший от беспощадной жары, внес в мысли гилена еще большее брожение:
      - А неспроста, господин Хивс, "Наг" занесло сюда. Рассудите сам, какие дела могут быть у Мораса на либийском побережье. Никогда прежде этого умника сюда не тянуло. Пиратствовать или вежливо товары с кораблей забирать полезнее в окрестностях Иальса. А здесь… Чего сюда за тысячу лиг плыть за тем же самым. Убежден, у Мораса надобность есть в Гефахасе, причем острая, как нож в заднице.
      - Сучий сын, а ведь он должен был догадаться, что мы здесь будем. Не дурак он. Боюсь, Бот, что цель его может оказаться похожей на нашу, - Давпер вспомнил об известной способности Мораса запоминать мельчайшие детали карт. Вспомнил и тут же подумал, что смелый и расчетливый капитан со своей новой командой вполне способен предпринять путешествие к городу Кэсэфа и даже во многом обставить его, гилена Пери, вынужденного застрять здесь из-за ранения Канахора.
      - Нам нужно встретиться с ним и вытянуть, что он здесь делает, господин Хивс. Позволили бы мне этим заняться. Еще желательно захватить кого-нибудь из их лягушачьей команды и поджарить мерзавцу пятки, чтоб язык расшевелить, - предложил начальник абордажников, стирая пот, катившийся по мясистому лицу.
      - Не сейчас. Прежде мы должны позаботиться о здоровье магистра, - Давпер замедлил шаг, отставая от процессии и разглядывая священный дом Сектеха, появившийся между пальм. Без удовольствия бросил взгляд на озерко, зеленевшее в тени деревьев, на берегу которого лежали длинные бурые тела крокодилов, и добавил: - Сначала господин Канахор. Теперь от него мы все зависим. Важно, чтобы он скорее силы восстановил.
      Они вошли через высокий портал, украшенный рельефами звериных голов. В храме было прохладно и темно, словно из пекла дня ступили они в бархатно-черную ночь. Только вдали горели факела, окрашивая гранитные колонны красными беспокойными отблесками. Возле алтаря жрец в бронзовой пекторали остановил шествие. Младшие служители храма взяли носилки у матросов "Гедона" и направились к лестнице, спускавшейся вниз.
      - Твои люди не могут пройти дальше, - сказал Давперу либиец, державший тяжелый жезл. - Ждите у выхода или возвращайтесь на корабль. Завтра утром мы сами вернем магистра.
      - Послушай, уважаемый, ты знаешь, какую ценность имеет жизнь этого человека? Хорошо ли знаешь, кто он сам, и какой орден за ним стоит? - Хивс недобро прищурился, с презрением вглядываясь в глаза жреца, черные и застывшие, как вода подземного озера.
      - Его жизнь для нас так же важна, - бесстрастно ответил либиец. - Прикажи своим людям уйти. Сам можешь остаться - будешь свидетелем наших стараний, да простит тебя Сектех.
      - Бот, все шагайте отсюда. Дожидайтесь меня у выхода, - распорядился Давпер, видя, как лицо дородного абордажника искривилась недовольной гримасой, будто тот вспомнил недра храма на Карбосе и десятки жрецов, убитых им в озверении.
      Когда матросы вышли, либийцы, подняв выше носилки, двинулись по лестнице вниз. Давпер шел позади их, то рассматривая выцветшую роспись стен, то поглядывая краем глаза на лысую блестящую как медная болванка голову старшего жреца, которую хотелось взять и со всех сил ударить об угол каменной плиты.
      Они вошли в длинный зал с высоким сводом и алтарным возвышением, сложенным из блоков полированного гранита. На треногах, стоявших у дальней стены, горели огни, пахло дымом и сыростью. Справа пол покато спускался к небольшому бассейну с черной маслянистой водой, от которой словно тянулся холод и страх.
      Давпер подумал, что вполне возможно, там, на дне бассейна притаился крокодил, и что эта тупая хищная тварь в любой миг способна выскочить из воды и броситься к нему. От таких мыслей ему стало не по себе, он попятился, обходя колонны и стараясь занять место ближе к противоположной стене.
      Носилки с Канахором уже опустили возле алтарного возвышения. Откуда-то с темной части зала появились другие жрецы, также в длинных нарядах и пекторалях, тяжело облегавших шеи. Их было много: пятнадцать или двадцать. Они выстроились полукругом, подняли факела, освещая алтарные плиты и носилки. В это время двое служителей Сектеха перевернули магистра набок, сняли с него покрывало, оглядели рану с распухшими жутко потемневшими краями, принялись поливать ее жидкостью похожей на густое вонючее масло. Старший жрец разложил на лоскуте серебряные и железные инструменты и некоторое время ждал чего-то, неподвижно глядя на мертвое лицо магистра Алой Звезды.
      Неожиданно для Давпера, почувствовавшего себя ненужным здесь и забытым, либийцы, стоявшие полукругом, запели. Запели так звучно и вдохновенно, что гилен Пери ощутил нервный озноб, ползущий от пяток к макушке, ощутил, будто кожа его по всему телу съежилась, а ко лбу словно кто-то приложил ледяную печать.
      - Гринхи горластые, - шепотом выругался Давпер, - ножом бы по горлу вас, чтоб забулькало! - он нащупал в кармане коробочку с листьями мако, извлек ее непослушными пальцами, видя, как старший жрец взял какое-то приспособление и с силой надавил им на грудь Канахора.
      Магистр дернулся и открыл рот. Тут же кто-то поднес к его трясущимся губам глиняную чашу с питьем. Жрец, стоявший справа от носилок, сложил ладони у подбородка и зачитал то ли заклятие, то ли молитву, и Давпер увидел, как кривыми клещами выдирают из тела Канахора арбалетный болт. Хотя за свою непростую и неспокойную жизнь перед глазами пирата случалось много мутящих кровь событий, смотреть на это он не стал - отвернулся, сунув под язык жгучий порошок из мако. Чувствуя с болезненным наслаждением, как зелье растворяется во рту, Хивс слушал хор либийцев, который зазвучал еще громче, еще невыносимее. Служитель Сектеха, читавший заклятия, теперь выкрикивал их с каким-то диким и беспощадным ритмом.
      Когда все стихло, Давпер вытер пот с бровей и щек, огляделся и подошел ближе к алтарю. Старший жрец приблизился к нему и сказал:
      - Ночью мы принесем в жертву двух девочек, и рана его затянется. Через два дня он сможет ходить.
      - Если будет действительно так, я заплачу вам два штара, - ободрившись, ответил гилен Пери.
      - Мы сделали это не затем, чтобы взять у вас золото. Магистр Канахор сам знает, чем он теперь обязан, - служитель храма подал знак младшим жрецам убрать носилки, затем вернулся к Давперу, протягивая ему арбалетный болт. - Это, - произнес он, приблизив к лицу пирата окровавленный снаряд, - направила в магистра молодая женщина, обученная очень опасной магии.
      - Да, госпожа Астра Пэй, - согласился Хивс с болезненной улыбкой. - Откуда тебе, почтенный, такое известно? Канахор шепнул?
      - Эта женщина сейчас находится в нашем городе, - не замечая изумления северянина, продолжил либиец. - Где-то возле порта.
      - Этого не может быть. Герм Берегущий, не может этого быть! - Давпер ощутил, как глубоко запекло в груди, и схватил болт из руки либийца. - Как ты можешь знать об этом?!
      - Сектех дает мне силы видеть. Видеть далеко вперед и назад, - либиец отвел глаза к бассейну, блестевшему у противоположной стены зала, и сложил пальцы священным знаком. - Ступай, северянин. Здесь тебе больше нечего делать. Магистра вернем завтра утром.

* * *

      Добравшись до площади перед храмом Бастет, Голаф решил не дожидаться капитана Мораса, а сразу направиться в порт - ведь до часа Береса оставалось еще много времени. Астра же понимала, что если они сейчас наймут лодку и переправятся к "Нагу", то наверняка останутся на корабле надолго - скорее всего до утра, а Бернат будет снова волноваться, мучиться недобрыми мыслями. Она уже хотела настоять, чтобы Верда и Каррид нашли повозку и, купив необходимое, возвращались к "Песне Раи", но Голаф, пребывавший в светлейшем восторге от столь неожиданной встречи, сказал:
      - Мы попросим Аронда содействовать. Уверяю, моя принцесса, он не откажет. Отправит нескольких матросов на помощь мастеру Бернату. Уж с них будет больше толку, чем от твоего ветреного и ненадежного приятеля, - говоря о Леосе, франкиец украдкой взглянул на мэги Глейс. - Да и бочек пустых для воды на когге полно. Морас выделит, сколько потребуется - будет нам запас воды.
      - Господин Брис, слышу я, вы нехорошо о нашем барде отзываетесь, - с улыбкой заметила Верда, не без интереса изучая приятное и строгое лицо рейнджера, скрытое наполовину длинными темно-русыми прядями.
      - Что вы, госпожа Глейс! Бард ваш, насколько мне довелось узнать, милейшей души человек. Не зря же на его голос ловятся самые красивые женщины, - отозвался Голаф, крепче сжимая руку Астры и поворачивая к лодочному причалу, возле которого хлопотали полунагие рабы, разгружая корзины с рыбой.
      - Вы, господин Брис, заметно по всему, тоже приятнейший человек и очень незаурядный мужчина. Не были бы вы так преданы сердцем мэги Пэй, то я бы, - Верда, смяв край флера, притворно подкатила глаза, - я бы подумала, как долго мне баллады барда слушать.
      - Знаешь что, Глейс! - Астра, вырвав руку из ладони франкийца, резко остановилась. Во взгляде ее мелькнули беспощадные молнии. - Ты очень рискуешь! Я тебя в море сброшу!
      - Я же пошутила. Это просто шалость, моя мэги. Глупая шалость, - Верда пожала плечами и спрыгнула на деревянный настил.
      - Дура вы, госпожа Глейс! Нельзя так шутить со Светлейшей, - сердито прорычал Каррид Рэбб. - Тем более сейчас нельзя. Эй! - окрикнул он распорядителя, стоявшего бронзовой статуей на парапете. - Нам лодка нужна. Серебряный сальд платим.

      Серой лентой дорога на Намфрет изгибалась по каменистой выжженной солнцем земле. Редкие пальмовые рощицы, прежде разнообразившие унылый пейзаж, теперь не встречались, зато справа все ближе подступали песчаные дюны, похожие на застывшие желто-рыжие волны. Они будто означали границу другого мира - мира песка, пустоты и бесконечного уничтожающего зноя.
      По пути попадались медленные караваны, следующие к Намфрету, Хемифие или назад в Гефахас. Погонщики, завидев "Песнь Раи", царственно раскинувшую крылья и пролетавшую невысоко, останавливали верблюдов и, воздав руки к небу, пели молитвы. Госпожа Глейс, еще более трогая чувства изумленных либийцев, дважды позволила себе сотворить маленькое чудо - увесистую глыбу льда прямо на раскаленном каменном пути перед караванщиками. Конечно, как думала мэги, это "божественное явление" было полезно измученным жарой и страдающим от недостатка воды людям. Ровно такое же чудо, истекавшее на палубу ручейками воды и источавшее желанную прохладу, находилось под навесом у кормы. Его сделала Астра, доказывая Голафу Брису, что путешествие до Кара-Маат может стать еще более приятным, чем смел себе представить рейнджер. От огромной сосульки, не растаявшей даже наполовину - хотя был близок полдень - Леос отколол несколько прозрачно-голубых кусков и бросил в бронзовый кратер.
      - Что ж ты делаешь, безумный Песнехарь, - стуча в палубу каблуком, возмутился Каррид Рэбб. - Светлейшая хотела, чтобы нам здесь прохладно и красиво было. Ты подлейше портишь ее работу. Вероятно, от злости, что у твоей Верды не получаются столь изящные льдины.
      - Так и я хочу, чтобы нам красиво и прохладно было, - оправдался бард, подкатив бочонок и выбив пробку - пунцовая струя вина брызнула в кратер, пенясь и покрывая куски льда. - Видишь, как я усердно стараюсь, - продолжил Леос. - Заметь, этот бочонок достался нам благодаря моим мудрым переговорам с капитаном Морасом. Именно мне пришла в макушку мысль, что нам будет не хватать знатного капитана, его корабельных плотников, и восполнить такой недостаток способен только бочонок добротного вина из трюма "Нага".
      - Леос, ты совсем без совести. Своим неумным языком унижаешь нашу команду до сборища попрошаек, - сказа Астра, уже не слишком сердясь на барда за вчерашний проступок. Сейчас мэги занимали другие мысли: правильно ли она поступила, поспешно покинув Гефахас? Ведь там остались Давпер и Канахор - раненый, от этого более опасный, как любой зверь в агонии, имеющий отметину Некрона. Там остались Анита и Морас Аронд - люди сделавшие для нее много доброго. И, хотя капитан Морас обещал сразу за отлетом "Песни Раи" увести свой корабль к Ширдии или может быть отправиться в Вильс, опасность его столкновения с гиленом Пери была слишком велика. С другой стороны Астра не смела задерживаться в Гефахасе. Слова жреца Иссеи, неведомо как появившегося и исчезнувшего на рыночной площади, отпечатались в ее голове словно огненными знаками: "Торопись, важная госпожа. Через три дня наступит благоприятное время, чтобы потревожить гробницу Кэсэфа. Опоздаешь - живой выбраться уже не сможешь. И не поддавайся излишней гордости и искушению, которые так часто тебя ведут. Спеши! Затем возвращайся в Намфрет к святилищу нашей богини". Откуда жрец узнал о ее цели? Как нашел в Гефахасе на огромной, переполненной людьми площади? И почему преданный Иссее уверен, что она, Астра Пэй, вернется обязательно в Намфрет? Эти мысли терзали дочь Варольда весь остаток ночи, после того, как уснул слегка измучивший ее Голаф, не давали покоя и весь сегодняшний день. А когда рейнджер рассказал, что найти ее на гефахасском рынке помог странный старик-либиец, описал его приметную внешность, и Астра поняла, кому они обязаны своим счастливым соединением, ее мысли стали будто всполохи пламени на ветру - неровны и беспокойны.
      - Эй, так будете вино со льдом? - переспросил бард, зачерпывая напиток широкой глиняной чашкой. - Волшебством самой Светлейшей делано, - он несмело посмотрел на дочь Варольда и отвел взгляд к Верде, спускавшейся вслед за Бернатом с кормы.
      - Будем, - сказала Астра, выхватив из рук его чашу и отходя к Голафу Брису. - Чего ж отказываться, раз волшебством Светлейшей.
      - Пришлось подняться нам выше, моя девчонка-госпожа. Выше на треть лиги, - сообщил эклектик, с жадным удовольствием поглядывая на кратер с пьяным напитком. - За то, ветер тут попутный дует поживее. Думаю, уже сегодня мы достигнем Намфрета. Если карта вашего доброго пирата не врет и не заведет нас куда-нибудь в пекло, то сегодня, мора-бора, достигнем!
      - Как всегда ночью? - поинтересовался Каррид, вырывая из рук Леоса чашу, приготовленную для мэги Верды, и шумно со вкусом отпивая.
      - Я люблю ночь, - прошептал Голаф, склонившись к Астре и легко обнимая ее. - Тишина и покой. Рядом желанное дыхание любимой. Слышал, что ночи в либийской пустыне особо прекрасны.
      - Они могли бы стать прекрасными и в Иальсе… в любом месте Гринвеи, если бы ты раньше не был занят поисками девушек похожих на меня, - тихо проговорила Астра, отпила глоток холодного вина и поднесла чашу к губам франкийца.
      - Я готов замолить свои грехи. Тысячу раз. Только для этого придется спуститься в нашу каюту, - не дожидаясь согласия мэги Пэй, Брис повернул ее к сходному тамбуру и уже на лестнице почувствовал насмешливый, пронзительно-синий взгляд госпожи Глейс.
 
      Перед часом Флейты, когда солнце опустилось близко к горизонту и не палило так немилосердно, Голаф и Астра вышли на палубу. Каррид Рэбб, Леос и Верда по-прежнему сидели под навесом, играли цветными камешками в какую-то старую кардорскую игру, известную госпоже Глейс из прежних лет, проведенных при дворе Альгена. Бернат возился с железными штуковинами, разложенными на корме и служившими, наверное, частью таинственного механизма "Песни Раи". Выпив немного теплой воды, подкисленной вином, Астра и франкиец, направились к носу корабля, чтобы там, рядом со статуей Раи наблюдать скорый закат и следить за караванной дорогой, нить которой в желтых и рыхлых песках пустыни была почти незаметна.
      Рейнджер и мэги долго стояли на возвышении возле богини, обнявшись и беседуя о чем-то. Вдруг Астра вытянула руку вперед и воскликнула:
      - Намфрет!
      - Сестры Пресветлые! - Верда, отбросив игральные камни, радостно вскочила и побежала к мэги Пэй. Леос и Каррид последовали за ней.
      Эклектик, прекратив возиться с железными предметами, поспешил на корму к рычагам управления и рулевому колесу. Взмахивая чаще крыльями, "Песнь Раи" пошла быстрее в указанном Астрой направлении.
      На юго-востоке, где небо розово-жемчужной полосой смыкалось с землей, показались большие островерхие строения. С приближением стало видно: это могильники древних правителей Либии. Их было несколько десятков - малых и больших пирамид, поднимавшихся к небу острыми гранями, покрытых желтыми и белым плитами, ярко блестящими в лучах закатного солнца. Возле каждой величественной усыпальницы покоился каменный страж: сфинкс, воин Сатха, грифон с головой Сектеха или одно из ужасающих воплощений Хеги. Подножья изваяний и мощеные плитами дорожки давно занесло песком. Либийцы в Город Усопших не ходили. И кому бы взбрело тревожить дух тех, кто был могущественен при жизни почти как боги, а после стал важной свитой небесных?
      За последними пирамидами, хмуро проплывшими под килем корабля, начиналась прямая аллея, ограниченная с двух сторон обелисками, часть из которых покосилась и разрушилась. Она вела в город, бывший некогда святым сердцем Либии, полным храмов, дворцов, богатства и славы, а теперь сжавшийся, ушедший наполовину в песок, и служивший приютом для немногих жителей, промышлявших на медных и оловянных копях, торговцев, бродяг и жрецов сохранившихся чудом святилищ.
      Верда, прижавшись к Леосу и задержав дыхание, с восторгом смотрела на храм Тода, окруженный расписными колоннами с капителями, подобными бутонам лилий, яркими охряно-синими фризами. Оттуда доносился вечерний хор жрецов, и сам воздух будто пел вокруг тоскливо и высоко. Святилище отражалось в озерке, окрашенном лучами заката. Рядом застыли старые пальмы, затенявшие статных базальтовых идолов.
      Астра же смотрела в другую сторону - на Верхний храм Иссеи, стоявший в отдалении, сложенный из черных и зеленоватых камней, вспоминая, что эти два цвета, обозначали для либийцев Жизнь и Смерть - черную мертвую землю и взошедшие на ней ростки. Память Дочери Варольда снова потревожили слова странного жреца, явившегося в Гефахасе. От этого какое-то волшебное тепло потекло по телу. А потом почудился голос самой богини, тяжелый и могучий, идущий из глубин земли. Мэги не могла разобрать слов, но с этой минуты знала, что ей необходимо вернуться сюда, войти в святилище, держа в руках Черную Корону.
      - Госпожа Пэй! Прошу, давай опустимся здесь! - неожиданно взмолилась Верда. - Остановимся хоть до утра! Я так хочу побродить возле этих стен! Немного посмотреть святыни и поговорить со жрецами! - она жарко взяла, встряхнула Астру за руки.
      - Я тоже хочу. Но нам нужно спешить. Обещаю, мы вернемся сюда на обратном пути, - ответила мэги Пэй и, повернувшись к Бернату, сказала: - На запад, мастер-коротыш! Без задержки летим на запад!
 
      Следующие два дня, поднявшись высоко, "Песнь Раи" летела на запад. На сотни лиг вокруг лежала раскаленная пустыня, угрюмая, бескрайняя и мертвая. От солнца, белым пламенем разлившимся повсюду и проникавшим в каждую щель, было больно глазам. Не спасали от нестерпимого зноя ни навес, устроенный у кормы, ни душные каюты, в которых стены разогрелись так, что казалось, скоро вспыхнут огнем. Лишь магия Воды попеременно чинимая с большим усилием Астрой и Вердой, давала недолгие минуты прохлады.
      Большинство ориентиров, начерченных на карте Мораса, так и не удалось найти даже с высоты полета корабля, старательно обозревая пустынную местность далеко вокруг. От этого Бернат и Голаф все сильнее волновались и поговаривали о том, что лучше не торопиться с продвижением на запад, а внимательнее оглядывать лежащие внизу пески. Астра же требовала лететь в указанном направлении без задержки, убеждая друзей, что оазис, развалины Анусимба и лента высохшей реки, встретившиеся им, - наиболее важные из деталей карты капитана, а значит "Песнь Раи" на верном пути, и нечего тратить дорогое время на поиск того, что давно поглотила пустыня.
      К вечеру следующего дня где-то вдалеке справа показалось ровное белое пространство. Не раздумывая, эклектик направил крылатый корабль туда, и скоро стало ясно, что это ложе огромного высохшего озера, покрытое кристаллами соли. Оно тянулось на север и запад несколько десятков лиг, словно свежее снежное поле, такое странное, нелепое в сердце пустыни, где властвовали солнце, ветры и песок. Лишь у самого горизонта это ослепительно белое великолепие прерывали желтовато-рыжие дюны.
      - Смотрите! Что я сказала! - Астра склонилась над картой Мораса, постукивая пальцем по продолговатому пятну. - Курух-Фах - соленое озеро, которое, конечно же, успело высохнуть. Это не может быть ничем другим. Что скажешь, господин Брысь? - она с торжеством повернулась к франкийцу.
      - Твоя правда, - признал он, глядя на пергамент из под упавших на глаза волос. - Таких огромных озер на карте больше нет.
      - Тогда уже завтра мы будем в Кара-Маат, - заключила мэги Верда, размахивая шелковым флером. - Волшебно как! Нам будто помогают боги!
      - Они указывают нам путь, - Астра крепко сжала в ладони зеленоватый камешек, оброненный жрецом Иссеи, представляя, что уже не так далеко на юге, начинаются невысокие горы, отделяющие враждебную страну нагов. Эти горы узким загнутым клином вдаются в пустыню, и где-то там, на обрывистом плато стоит забытый город Кэсэфа.
      Когда стемнело, "Песнь Раи" опустилась между двух извилистых дюн: лететь дальше в ночь Бернат не решился - можно было потерять и без того смутное направление к их конечной цели.
      Взошла луна, тонкая, как трещина в стенке другого мира, и удивительно яркая. В небе густо рассыпались звезды. Подул ветер, теплый и легкий, будто касание паутины.
      Пока мужчины разводили костер из кусков древесины, заботливо припасенных эклектиком, и занимались приготовлением ужина, Астра и госпожа Глейс поднялись на вершину ближней дюны, сидели там, разглядывая созвездия и отдыхая от плена знойного дня.
      - Скажи, дорогая, как тебе удается так ловко делать лед? - спросила мэги Верда, ковыряя пяткой рыхлый песок. - Еще недавно я думала, что в магии Воды, мне нет равных. И если бы там, в Иальсе ты попробовала со мной поспорить, кому из нас эта Стихия больше податлива, я бы просто высмеяла тебя. Да, высмеяла. И была бы уверенна, что без труда выиграю такой спор. Воздух, Вода и все их производные с детства мне были родными. Я много шалила ветром, а замораживать дворцовые фонтаны в Герве стало моим любимым занятием.
      - Мне всегда был ближе Огонь. Наверное, это наследство Варольда, - ответила Астра, опустившись ниже и расстегнув пряжку на тугом пояске. - В обращении с другими Стихиями я не была такой умелой. Однако… - она ненадолго задумалась, глядя в небо на голубое созвездие Морской Девы. - Помнишь, я рассказывала тебе о Коралиссе?
      - Как же! Милый амфитрион, сердце которого ты покорила, а он заметно отметил тебя своею любовью, - звонко рассмеялась мэги Глейс.
      - Так вот после того, что у меня произошло с ним, магия Воды стала мне даваться намного легче. И Аасфира я убила не одним из заклятий Огня, которые всегда сами просятся с рук, и я пользуюсь ими чаще всего, а убила я его пронзающим острием льда, - призналась дочь Варольда. - Это было как озарение. Будто неведомый властный голос наставлял меня сделать именно так.
      - Нет ничего удивительного, госпожа Пэй. Сейчас я открою тебе маленькую тайну, взятую из старой и мудрой книги, - Верда придвинулась ближе и продолжила негромко: - Мэги, узнавшей любовь одной из Стихий, передается часть силы этой Стихии. Коралисс, сама понимаешь, равен Стихии Воды. Вот ты и получила соответствующие таланты, и скоро, возможно, разовьешь их еще больше. Но знай: только та мэги, которая узнает любовь всех четырех Стихий, станет первой из всех - самой могучей и славной. До сих пор это не удавалось никому, хотя я слышала истории, в которых многие мэги старались таким образом возвыситься, искали нечеловеческую любовь, а нашли лишь позор или гибель.
      - Я об этом тоже слышала и размышляла. Не только ты такая умная, госпожа Глейс, - шутливо подразнивая, Астра высунула кончик языка. - Вижу, ты завидуешь мне? Была бы возможность, променяла бы Леоса на Коралисса?
      - Глупости какие. Зачем же менять? Я всегда следовала только велениям сердца. И если оно однажды сказало: "Леос", то этот звук для меня важен до тех пор, пока он совсем не стихнет. Хотя… - Верда на миг задумалась и проговорила сладким серебряным голосом: - Хотя могут быть и другие важные звуки. Ведь верно, госпожа Пэй? Ты сама очень не без греха? А твоя наставница Изольда? Давно ли она стала предана всем сердцем Варольду?
      Астра не ответила. Волосы черными кольцами заслоняли ее лицо, и было непонятно, о чем она думает в этот момент, тогда Верда продолжила:
      - Многие в Иальсе считают меня распутной сердцеедкой, но это неправда. Я просто свободна. Свободна, как настоящая мэги, чего от всей души желаю и тебе. Мое тело священный сосуд, и я хочу, чтобы его наполняли любовью лишь те, к кому я сама со страстью стремлюсь. Увы, не всегда получается так. Слишком мало таких мужчин, для которых не жалко себя и всего что у тебя есть, - она легла ничком, наблюдая за Голафом и Бернатом, возившимися у костра.
      - Глейс, ты говорила о мэги, желавших возвысится, стать первыми во владении Стихиями и тем получить немалую власть… А Черная Корона? Не претендуешь ли ты на Корону богини? - не сдержавшись, спросила Астра - эти опасения давно тревожили ее, с того момента, как она согласилась принять подругу Леоса на борт "Песни Раи". - Иначе, мне трудно понять, что заставило тебя решиться на наше рискованное путешествие.
      - Корона твоей будет. Не мучайся сомнением, Астра Пэй. Возьмешь ее, и все. Только не вздумай примерить - ты и так достаточно безумна, - Верда с улыбкой перевернулась на спину, глядя в сверкающее звездами небо. - В гробнице Кэсэфа кроме Короны достаточно полезных вещиц. Например, сосуды с джинами. Ты же знаешь историю с душами верховных магов, запечатанных в нефритовые статуэтки? - Астра кивнула, и госпожа Глейс продолжила. - Так вот, две или три из них точно должны быть в Пирамиде. И Жезл Ста Теней там. И много еще чего. Только даже без этих бесценных сокровищ я буду довольна нашим путешествием. Ведь я всегда стремилась посмотреть мир. Особенно влекла меня Либия. И что может быть лучше свободной дороги с любимым человеком и добрыми друзьями? А Корона, конечно, должна достаться тебе. Только не промедли - постарайся взять ее в руки первой.
 
      С рассветом, розовой вуалью накрывшим пустыню, "Песнь Раи" медленно поднялась в небо и взяла курс на юго-запад. Поочередно Голаф, Леос и Каррид становились на возвышение у ростра и вглядывались вперед, в золотисто-жемчужную дымку, застилавшую горизонт. Внизу тянулись все те же пески, только их причудливые наносы стали меньше и реже, кое-где из песка выступали камни, словно переломанные кости огромных чудовищ.
      После часа Василиска, за которым солнце поднялось высоко, окатывая все вокруг белым беспощадным зноем, Голаф увидел внизу за гребнем дюны странные извилистые линии.
      - Это следы нагов, - подтвердила его догадку Астра, вспоминая рассказы отца о своих либийских злоключениях.
      - А вот и горы, милейшая госпожа, - огласил с кормы Бернат, первый заметивший ряд невысоких вершин, проступивших из пыльной дымки на горизонте.
      - Очень хорошо, мастер! - отозвалась дочь магистра. - Теперь держать курс на юго-запад.
      Около часа "Песнь Раи" летела в указанном Астрой направлении, с шелестом рассекая крыльями горячий воздух. Отроги гор, отделявших страну нагов, стали ближе, осязаемей. На некоторых голых каменистых склонах виднелись черные точки - пещеры или, скорее, глубокие норы, служившие частью гигантской сети туннелей, по которым перемещались наги под пустынными землями Либии, достигая Намфрета и даже некоторых портовых городов.
      Едва впереди показалась другая горная гряда, выступавшая в пустыню длинным загнутым клином, Бернат переложил руля вправо.
 
      Сверху зло палило солнце, а слева тянулась неровная стена скал расколотых темными трещинами. Когда она, наконец, прервалась, открылся другой вид: обрывистое плато, на котором мрачно и странно теснились какие-то высокие башни, огромные постройки из черного и красного гранита. Над ними, врезаясь в небо темным углом, возвышалась Пирамида Кэсэфа.
      - Кара-Маат! - с изумленным вздохом произнесла мэги Верда.
      На этот раз никто не испустил крик радости, как случалось при виде Гефахаса и Намфрета - напротив все, собравшись на палубе корабля, застыли в безмолвном напряжении, словно перед ними возникло чудовище, облик которого был величествен и страшен.
      - Мастер, пожалуйста, ниже, - после долгого молчания сказала Астра. - Как можно ниже и ближе к скалам. Если корабль заметят, нам будет нелегко добраться до гробницы.
      - Кто же нас заметит? Город мертв, - неуверенно произнес Леос. - Здесь давно никого нет. Сухие кости, печаль да тлен, кругом одно и то же каждый день.
      - Увы, не совсем так, - возразила Верда, опираясь на статую и зачарованно оглядывая приближавшееся плато. - Не хочу тебя пугать, но здесь сотни глаз. И даже пустые глазницы в черепах хранителей способны видеть.
      Бернат, порядком растревоженный предостережением Астры и госпожи Глейс, опустил воздушное судно низко насколько смог. "Песнь Раи" будто ползла днищем по обломкам скал, прикрытых кое-где песком. При этом шорох золотистых крыльев и ворчание ртутной машины в трюме, казался излишне громким и тревожным.
      - Куда теперь, Светлейшая? - настороженно спросил эклектик, едва корабль приблизился к базальтовому основанию плато.
      - Не знаю. Нужно искать Ущелье Огненного Ветра. Оно - единственная дорога к городу, - Астра, прищурившись от ослепительного солнца, разглядывала базальтовые выступы, ломаной линией встававшие слева от корабля, потом махнула рукой, указывая путь в обход выступавшего угла плато.
      - Почему бы нам не помолиться Балду, а потом подняться выше? - предложил Каррид Рэбб, беспокойно расхаживавший по палубе. - Выше подняться, и опуститься ровно перед этой самой Пирамидой! Как вам мой умнейший план?
      - Не выйдет, волосатик. Город окружают стерегущие башни, которые магическими зарядами уничтожают все, что двигается мимо них, - ответила Верда, вспоминая сведенья, известные ей из древних книг. - "Ни хитрый зверь, ни быстрая птица не могут миновать стражей Кара-Маат. Невидимые стрелы и ярость темных богов уничтожают все живое", - продекламировала она строки из свитка Шехи Руфу и, вспомнив другой пергамент, добавила: - "Над городом тем мрачным птицы не летают. Падают они, будто нет там воздуха, держащего их крылья, и будто недобрая тяжесть тянет вниз их тела. И разбиваются они, лежат мертвыми комочками на улицах, площадях и возле звероликих святилищ".
      - Недобрые вещи говоришь ты, госпожа Глейс, - отозвался Бернат, державший потными ладонями рычаги управления. - Это что ж получается? И мы можем неожиданно так упасть и разбиться?
      - Не знаю, мастер, - ответила за Верду дочь магистра. - Нам главное миновать ущелье, ведущее к городу, а дальше можно уже понадеяться на свои ноги.
      Проход в Кара-Маат открылся неожиданно за выступом скалы. Неширокую дорогу, поднимавшуюся несколькими этапами вверх, с двух сторон ограждали гладкие отвесные стены. Возле них через равные промежутки стояли каменные изваяния жабоподобных существ, каждое из которых было высотой в пять-шесть человеческих ростов. Их лапы нависали над дорогой, словно голые ветви толстых безобразных деревьев. Из зубатых разинутых пастей, казалось вот-вот изойдет угрожающий рев.
      - Это оно - Ущелье Огненного Ветра, - вцепившись в рукав рубахи Леоса, произнесла мэги Глейс. - Пройти по нему может только тот, кто знает тайные слова, которых нет ни на свитке Хевреха, ни на карте города из Абопова храма.
      - Но пролететь то можно без труда, - Астра повернулась к эклектику и попросила: - А теперь немного выше, Бернат. Выше этих жабьих статуй - они очень опасны.
      Заскрипели крылья, и ртутная машина заработала быстрее, однако судно будто отяжелело и шло на подъем неохотно. Бернат сдвинул рычаг, управлявший подъемной силой еще на два деления. Этого едва хватило, чтобы всплыть выше голов отвратительных изваяний. Теперь Холиг не сомневался, что в словах мэги Глейс скрывалось достаточно правды, и с приближением к городу Кэсэфа действует неведомая сила, цепляющаяся за корабль подобно серому спруту, вызванному магистром Канахором. Едва он так подумал, внизу раздался грохот, отразившийся эхом от стен ущелья и ставший оглушительным.
      - Выше, Бернат! - крикнула мэги Верда, с ужасом глядя, как из пастей каменных жаб вырвались длинные языки пламени. - Верх или мы окажемся сейчас в пекле!
      Астра поспешила выбросить щит льда, закрывший нос и часть днища судна, но такая защита была слишком слаба. В один миг рев многократно усилился. Каменные изваяния словно очнулись от тысячелетнего забытья и с безумным усердием выдыхали широкие, гудящие струи пламени. Дорога внизу стала подобна огненной реке - любое живое существо, рискнувшее идти этим путем в город Кэсэфа, ждала бы мгновенная смерть. Отражаясь от земли и гладких стен, волны пламени поднимались вверх, почти достигая "Песни Раи", парившей над ними, будто жалкий мотылек над костром.
      - Что ж вы сразу не сказали, Светлейшая?! - воскликнул эклектик, смещая рычаг тяги еще на четыре деления.
      - Откуда я знала, что эти твари работают с таким усердием! - Астра схватилась за борт корабля, раскачивающегося в потоках горячего воздуха.
      - Бернат, левее держи! - с опаской заметил Голаф, поглядывая на приближавшуюся северную стену ущелья - судно относило туда, и хлопающие крылья уже не справлялись с потоками обжигающего ветра.
      - Ангро-айс-диан-спелл! - собрав магическую силу в острый фокус, призвала мэги Верда и быстро создала ослепительно-синий вихрь за бортом корабля. Две стихии встретились со звериным воем: кристаллы льда мигом обратились в густой пар, а пламя внизу сникло, припало к земле. За эту спасительную минуту "Песнь Раи" выровняла полет и, тяжко гудя ртутной машиной, успела подняться на безопасную высоту.
      Леос, стирая потеки пота с лица, вздохнул и прошептал страстное благодарение Рене. Каррид стоял рядом с ним, разведя мускулистые руки, выпятив массивную челюсть и по-собачьи ухмыляясь беснующемуся внизу пламени.
      - Неужели Канахор Хаерим настолько уверен в силе своей магии? Как же он рассчитывал провести здесь людей и пройти сам? - вопросил Голаф Брис, поднявшись на возвышение у статуи Раи и повернувшись к Астре и Верде.
      - Могу предположить. Они собирались использовать земляного голема. Огонь делает это существо только тверже и крепче. Оно прошло бы невредимым до конца ущелья и отключило или разрушило механизмы, управляющие статуями. Помнишь, Леос, мы с тобой добывали с маленькими приключениями книгу голема в поместье Керлока? - вздернув бровь, Астра с насмешкой глянула на барда.
      - Как же, Светлейшая! Запомнил на всю жизнь, - он кивнул и повеселел лицом. - Золотое было время, если не считать нескольких дырок в моем животе.
      - Незачем им здесь голема использовать. Для него нашлось бы множество других применений. А преодолеть Ущелье Огненного Ветра магистр Канахор сам в состоянии, - госпожа Глейс отступила к фальшборту и посмотрела на ряд жаботелых статуй, проплывавших внизу, до сих пор еще изрыгавших гудящие языки пламени. - Канахор в совершенстве освоил магию полета, - пояснила Верда для удивленного франкийца. - Не хуже нашего крылатого корабля, если хотите.
      - Как быть дальше, госпожа Пэй? - крикнул Бернат, указывая на возникшее впереди препятствие.
      Выход из ущелья венчала арка, высокая, но недостаточно широкая, чтобы пропустить "Песнь Раи" с расправленными крыльями. Подниматься выше ее было слишком опасным: во-первых, быстро всплыть над гранитной дугой могла не позволить ртутная машина, которая с приближением мертвых владений Кэсэфа работала все хуже, а во-вторых, за аркой с обеих сторон прохода уже показались вершины стерегущих башен, блестящих острыми бронзовыми наконечниками. Расстояние между башнями было достаточно велико и, видимо, охраняли они не проход между идолов, поражающих огнем, а соседние пределы у ступенчатого края плато.
      - Пролетим над аркой, - решилась мэги Пэй. - У нас нет другого выхода. Уж постарайся, милый мастер.
      Холиг тряхнул головой и, выпучив от напряжения глаза, потянул за рычаг управления.
      Тяжело, лениво "Песнь Раи" всплывала вверх. Крылья бились часто и неровно, словно два сердца, пойманные безотчетным страхом. За вершиной тонкой гранитной дуги, замыкавшей ущелье, лежал сам город Кэсэфа. Только команда летающего корабля смотрела сейчас не на древние храмы, улицы и дворцы, а на стерегущие башни, возвышавшиеся с двух сторон, подобно ядовитым змеям Аюта, принявшим боевую стойку и грозящим мгновенно ужалить.
      - Я чувствую… Между ними будто тянется невидимая сеть, - мэги Верда вытянула руки вперед, щупая упругий эфир. - Как паутина, чувствительная и опасная. А мы мотыльком летим на нее.
      - И я чувствую, - ответила Астра. - Но там есть прореха. Ровно посредине. Пожалуйста, туда, Бернат! - она вытянула палец, указывая направление правее от вершины арки, куда поворачивала мощенная серыми плитами дорога.
      - Ты уверенна, девчонка-госпожа? Хоть на маленькую часть уверена? - дергая себя за бороду, простонал эклектик.
      - Не ошибаешься ли ты, Светлейшая? - с надеждой и трепетом Леос смотрел на мэги Пэй.
      - Да мора облезлая его знает. Должно быть так, - Астра пожала плечами и, дразня барда, добавила: - Если уж шлепнет, то в первую очередь сердечных изменников и прочих стихоплетов. А у меня, видите ли, прочная магическая защита есть. Давай, Бернат, рули, куда я сказала!
      - О, Сестры Пресветлые! К шету твою уверенность, госпожа Пэй! - не сдержалась Верда, ощупывая ментально сплетения невидимой сети между башнями. - Делай ледяной щит! Ты справа, я слева! - крикнула она, чувствуя, что через несколько мгновений корабль войдет в зону действия магических стражей.
      Оба щита, сверкая сапфировой синевой, с тихим хрустом распахнулись за бортами судна. Крылья будто увязли в них, не двигались, лишь судорожно вздрагивали. "Песнь Раи", постепенно снижаясь, проплывала между башен, смертельная сила которых была ни раз описана в древних либийских свитках. Бронзовые наконечники по-прежнему грозно и безмолвно блестели в лучах солнца, клонившегося к западу. Ни разящий гром богов, ни пронзающие стрелы не сошли с них даже после того, как судно прошло коварный рубеж и поплыло над первыми кварталами Кара-Маат.
      - Ох, Светлейшая! - промокая краем рубахи лоб, вымолвил Бернат. - Слава тебе! Хотя ты нас всех сильно напугала.
      - В моей груди страха не было, мастер-коротыш, - Каррид вернул рывком в ножны вытащенный наполовину клинок. - Ни капли страха рядом со Светлейшей! А вот Песнехарь наш, вижу, слишком расчувствовался. Потому, что веры в нем мало во всякое наше святое! Стыдно это и небожественно!
      - Зачастую страх - доброе чувство, которое дали нам заботливые боги, чтобы мы не творили неразумных поступков, - заметил рейнджер, прижавшись мокрой спиной к мачте.
      - Благодарю, господин Брис. То же самое хотела сказать и я, - Верда легко сжала его ладонь и повернулась к правому борту. Одновременно с удовольствием и волнением она разглядывала лежавший внизу город - Кара-Маат за тысячи лет окутанный бесчисленными преданиями и темной славой.
      Он не был столь огромным, каким преподносили его древние писания и свидетельства не во всем правдивых очевидцев. Весь он уместился бы в четырех-пяти центральных кварталах Иальса, но нельзя было отрицать, что город Кэсэфа был величествен, как легенда, вставшая посреди пустыни, невообразимо древняя, притягательная и устрашающая.
      Широкая аллея, вдоль которой летел корабль, вела к дворцу Нуб-Хурх выделявшемуся на фоне гор темными зубчатыми стенами и массивными башнями. С другой стороны со змеиной грацией изгибались арки, ограничившие владения царственных нагов. И рядом, словно черная скала поднимался храм Маро с рубиновой звездой над порталом. Великие святилища Абопа и Сатха располагались с другой стороны Площади Власти, в центре которой желтела малая пирамида со ступенями, ведущими к жертвенному камню. Перед святилищем Хеги, сверкающим полированным камнем, лежало несколько улиц с полуразрушенными домами, какая-то циклопическая постройка, служившая, возможно, ареной или рынком. Слева черным и красным гранитом выделялись Главный дворец, обелиски вокруг овала высохшего озера, огромные статуи, покосившаяся колоннада, и над всем беспощадно и остро возвышалась Пирамида Кэсэфа. Время будто не коснулось ее гладких, окрашенных ночью и кровью граней. Руны, от основания тремя поясами охватывавшие каменное тело гробницы, были так глубоки и огромны, что можно было подумать, высечены они резцом разгневанного бога.
      - Прямо к ней, Бернат! - сказала Астра, протягивая руки к Пирамиде. - Внутри города стерегущие башни не опасны.
      - Светлейшая, мы снижаемся, - с горечью ответил эклектик, дергая рычаг вверх и стараясь придавать еще немного силы ртутной машине. - Ничего не могу поделать. Хорошо, если протянем пол-лиги и найдем место, где сесть.
      Свернув к Пирамиде, крылатое судно проплыло над домами с обрушившимися крышами, обогнуло развалины постройки желтого кирпича и резко пошло на снижение.
      - Я ничего не могу сделать, - жалобно повторил Холиг, понимая, что использовать последний запас ртутной тяги нельзя - иначе они просто не смогут взлететь.
      - Хорошо, мастер, - отозвалась дочь Варольда. - Это место ничем не хуже других. И до Пирамиды не так далеко.
      - Это место даже лучше других, - оглядывая руины окружавшие площадку с трех сторон, заметил рейнджер. - Корабль не будет видно за стенами.
      - И замечательно. Пойдем пешком. Я верю своим ногам равно как Балду, - Каррид спешно направился к борту, чтобы сбросить якорь и лестницу. - Определенно, когда вокруг столько неприятной магии, ноги надежнее крыльев. Поторопитесь, господин Песнехарь, выгружаемся, - скинув лестницу, анрасец весело подмигнул барду. - Подавайте мне сумки, или вы ждете, что за вас всю пыльную работу мэги Верда сделает? И вы, господин Брис, не стойте без дела, - сказав это, он перемахнул через фальшборт, по веревочным ступеням спустился на землю, отмеченную в далеком прошлом следами Кэсэфа.
      Через несколько минут заплечные сумки со всем необходимым для проникновения в гробницу были внизу, следом спустилась команда летающего корабля, вся, кроме Холига.
      - Светлейшая! - негромко окликнул сверху Астру Бернат. - Боязно мне. Никогда еще так не было боязно! Как же я буду здесь один?! Я наверняка ум потеряю с приходом ночи, - он поднял голову, слушая шорох ветра и озирая мертвые развалины, за которыми виднелись головы каменных богов.
      - Тебе чего бояться? - ответил Леос, прилаживая за спиной кожаный мешок. - Убери лестницу, и корабль подними чуть выше. Ни одна тварь земная тебя не достанет.
      - А если неземная? Если злая магия начнет вокруг гулять? - держась крепко за борт, поинтересовался эклектик.
      - И шет тебя там не достанет. Только вина побольше выпей, - посоветовал Каррид Рэбб. - Десять кружек выпей и будешь спокоен, как те истуканы, - он кивнул на серые статуи, стоявшие у останков мраморной лестницы.
      - Эй, мастер, а помнишь, как мы Аасфира твоим гремучим порошком того? - Голаф усмехнулся, укрепляя ремнями франкийский лук. - Ведь смелости же вполне хватило. Сама пришла по необходимости.
      - Помню, господин Брис. Всем нутром помню! Огромной удачи вам и быстрейшего возвращения! - еще цепляясь за борт, Холиг обессилено опустился на пустую бочку.
      - И тебе удачи и сердечного спокойствия, мастер-коротыш! - пожелала Астра, с жаром сплетая пальцы берегущим знаком Рены. - Мы быстренько туда сходим. Представь, что мы в лавку за покупками. Идемте! - призвала она, сворачивая к проходу между двух стен, покрытых извилистыми трещинами.
      Обогнув развалины желтого кирпича, они выбрались на широкую улицу, ведущую, как было видно, в сторону Пирамиды. Медленным шагом, останавливаясь и прислушиваясь, прошли по ней с четверть лиги. Надолго задержались у массивной арки, под базальтовыми статуями Анобиса и Сатха. От взгляда позолоченных глазниц богов, возвышавшихся над мостовой угрюмыми твердынями, стало как-то неуютно и беспокойно, будто вечность, страшная вечность, таившая свое дыхание в камне, смотрела холодно сверху звездами и пустотой.
      Голаф первый вошел в тень арки, стараясь чутьем рейнджера определить скрытые ловушки. Мэги Верда тоже искала магическую опасность, вытянув вперед ладони и слушая тонкий стон эфира. Все это время Каррид стоял неподвижно, сжав рукояти мечей и поглядывая с неодобрением на сопевшего от напряжения барда.
      - Эта дорога ведет к большой площади, где желтая пирамида, - сказал Брис, вернувшись в тень арки. - Как я понимаю, оттуда можно выйти к гробнице Кэсэфа.
      - К Площади Власти, - уточнила Верда Глейс.
      - Да, мой догадливый франкиец, это не так далеко, - согласилась Астра, вспомнив план города, начертанный Морасом.
      Ободрившись, они двинулись дальше. Каждый с интересом и опасением разглядывал фасады сохранившихся зданий с выделявшейся местами росписью, тускло блестящие изразцы, круглые тяжелые колонны и фигуры богов, подобно птицам-могильщикам, бросавшим густые тени на руины.
      Когда впереди совсем ясно обозначилась Площадь Власти и малая пирамида с лестницей, ведущей на вершину, Голаф пошел быстрее. Он будто почувствовал подвох, поджидавший дальше. И действительно, через сотню шагов франкиец замер с возгласом разочарования: путь преграждал глубокий канал, окружавший площадь целиком и, наверное, смыкавшийся с высохшим озером у Главного дворца. Отвесные берега канала, облицованные тесанным гранитом, уходили глубоко вниз. На высохшем дне виднелись кости каких-то чудовищ, похожих на огромных крокодилов.
      - Не чего думать, перебраться здесь, - сказал Голаф, когда Леос отложил вверенный ему шест и начал разматывать веревку.
      - Мы можем спуститься вниз, и идти по дну, пока не найдем удобное место чтобы выбраться на ту сторону, - предложил бард.
      - Неумно, господин Песнехарь. Зачем самим лезть в западню, из которой может не быть выхода? - Каррид вытащил из-за пояса баклажку с водой, подкисленной вином, отпил и протянул другу, будто желая освежить его уставший разум.
      Пока мужчины и мэги Пэй решали, что предпринять дальше, Верда подошла к краю канала, разглядывая Площадь Власти, желтую пирамиду с жертвенником и Пирамиду Кэсэфа, поднимавшуюся совсем близко и заслонявшую чернокаменным телом немалую часть неба. Прикрыв ладонью глаза от солнца, госпожа Глейс представляла происходившее здесь много веков назад: толпы рабов, перетаскивающих тяжелые камни, угрюмых жрецов и нагов, творивших кровавые обряды на этой огромной площади, самого Кэсэфа, восседавшего на троне и принимавшего подношения, каравшего неугодных слуг и царей.
      - Госпожа Верда, идем что ли? - прервал ее мысли Голаф Брис.
      Они направились в обход квартала, примыкавшего вплотную к берегу канала. Нашли проход между руинами каких-то длинных зданий и двинулись в сторону гробницы проклятого либийского мага.
      Среди развалин, длившихся по сторонам прохода, встречалось довольно много интересного. Надписи, высеченные на колоннах, бронзовые таблички, магические статуэтки, лежавшие горкой возле обломков стены. У темного пролома в фундаменте, ведущего в подвал дома, Верда заметила скелет, в костяных пальцах которого блестел предмет, похожий на серебряный жезл. Тихонько отстав от друзей, мэги вернулась, чтобы поднять находку.
      Едва Верда наклонилась за металлическим стержнем, покрытым либийскими узорами, как почувствовала шевеление сзади. Она резко выпрямилась, и тут чья-то сила грубо сжала ее. Госпожа Глейс не смогла даже вскрикнуть, увидев обвившие ее тело чешуйчатые лапы с блестящими, как обсидиан, когтями. Сразу ее шеи коснулся длинный раздвоенный язык, и мэги задрожала от ужаса и омерзения. Руки ее были крепко прижаты к телу - она не могла призвать и простейшее заклинание, успела лишь слабо вскрикнуть, прежде чем третья лапа зажала ей рот, а четвертая появилась справа, подняв покрытый ржавчиной клинок.
      Это был наг, выползший бесшумно из какой-то трещины, ведущей в обширные подземелья под городом, или таившийся в тени развалин. От его гадких объятий и шипения, змеей вползавшему в ухо, в сам разум, госпожа Глейс, казалось вот-вот лишиться остатка чувств. Собрав крупицы воли, она рванулась, стараясь освободить хотя бы руки и нанести магический удар. В ответ змеетелая тварь сдавила мэги так, что воздух с хрипом вылетел из груди, раздвоенный язык больно хлестнул по щекам, и наг прошипел на искаженном либийском:
      - Тишшше! Пойдешшшь со мной. Сладкая добыча, будешшшь долго жить и служить мне!
      Верда, переборов отвращение от прикосновений чешуйчатой кожи, попыталась укусить его лапу, сжимавшую рот, однако существо осталось невосприимчивым к старанию маленьких зубов и начало пятится к трещине, ведущей в подвал. Глейс отчаянно уперлась пятками в обломки кладки, со слезами и надеждой глядя на поворот, за которым недавно скрылись ее друзья. Тут же, словно милость светлых богов она услышала взволнованные голоса Леоса и Астры Пэй. Но раньше всех, из-за угла стены выбежал рейнджер.
      Оценив происходящее, Голаф выхватил лук - стрела уже была в его правой руке.
      Наг, громко зашипев, остановился и, прикрываясь мэги Вердой, прижал ржавый клинок к ее горлу.
      - Умоляю, не стреляйте, господин Брис! - вскричал в ужасе Леос и толкнул франкийца в спину - пущенная стрела звонко ударила камни выше головы нага.
      - Спокойствие и терпение! - раздраженно призвал Голаф, выхватывая вторую стрелу.
      - Терпение, господин Песнехарь! Это вам не китарой бренчать! - Каррид ловко перехватил барда за пояс и оттеснил к колонне.
      - Держись, бледная сучка! Сейчас я отплачу кое-чем! - пообещала Астра, вспоминая, как Верда одним ударом трайденлайтаосвободила ее от плена рыцарей Крона, и вскинула пылающие руки.
      Чуть раньше, чем дочь магистра успела метнуть молнию, в воздухе мелькнула стрела рейнджера. Наг пошатнулся и упал, сраженный стремительным снарядом точно в глаз.
      На мгновенье наступила тишина. Потом Леос, стоявший бледный и немой у колонны, увидел, как мэги Верда зашевелилась, освобождаясь от лап мертвого чудовища.
      - О, моя принцесса! - вскричал он, бросаясь к ней. - Как же так?! Как же ты оказалась здесь без меня?!
      Поднявшись, Верда обняла его и, откинув с лица золотистые локоны, с улыбкой поцеловала в губы. Потом подошла к франкийцу, вдруг растрогавшись, приникла к его груди.
      - Благодарю, господин Брис! Всем сердцем благодарю! Крайне удачный выстрел! Вы бы очень сожалели, если бы стрела попала на несколько пальцев ниже? - мэги Глейс подняла голову, заглядывая в глаза рейнджера, сейчас непроницаемые, синие, как ночной лес.
      - Ну, хватит вам чувства лить! - сердито произнесла Астра и, повернувшись к трещине, пустила ревущий пламенем фаерболл. В какое-то мгновение померещилось, что в отблесках огня заметались змееподобные тени.
      - Не будем здесь задерживаться. Идемте скорее, пока нам помогает воля Балда! - призвал Каррид Рэбб.
      Через четверть часа они нашли мост. Левая часть его оказалась основательно обрушена, правая держалась на нескольких базальтовых глыбах, шатких с виду и вряд ли достаточно надежных. Страхуясь веревкой и двумя крючьями, Голаф сумел перебраться на противоположную сторону канала. Следом за ним прошел Каррид Рэбб, протянув за собой еще две прочных веревки и тем самым устроив для друзей кое-как приемлимую переправу.
      По мозаичным плитам Площади Власти открывался прямой путь к гробнице Кэсэфа. Желтая пирамида с жертвенником, колоннада и Главный дворец, оставались справа. Слева находился высохший канал и руины храма с потрескавшимися статуями змееподобных существ, служившего в прошлом святыней нагам.
      - Надеюсь, путь через площадь не таит опасностей? - спросил рейнджер, ступая на плиты, покрытые тонким слоем рыжей пыли.
      - Иди смело! Как по мостовым Иальса, когда ты поспешал за божественной Ильвой, - подбодрила его Астра Пэй.
      От колких слов мэги Голаф поморщился, словно от прокисшего эля, поправил лук, заплечную сумку и пошел. Остальные двинулись следом, едва успевая за длинными шагами франкийца.
      На полпути к гробнице Леосу почудилось, будто он видит движение каких-то фигур возле святилища Анобиса. Верда объяснила ему, что это лишь тени статуй, дрожащие в раскаленном воздухе. Бард согласился, но не успокоился. Его волнение тихо передалось другим. Остаток пути до Пирамиды они преодолели почти бегом, озираясь то на собачьеголовые статуи Анобиса, то на святилище Абопа и арки, начинавшие храмовые постройки нагов.
      - Тина гихроз зеят хет аббет… - начала читать мэги Глейс либийские знаки, проводя ладонью по гладкому, горячему камню Пирамиды. - Как чудесно, госпожа Пэй! - она с восторгом повернулась к Астре. - Сестры Пресветлые, как чудесно! - подняв лицо к небу, она глубоко вздохнула. - Мне не вериться, что мы добрались до древней и самой черной тайны мира! Что я стою здесь и могу касаться этих святых и страшных стен!
      - Руны седые, древние, извитые, трогают сердце то печалью, то радостью странной. Мучают душу властным и нежным касаньем. И ты рядом с ними - прекрасная и синеглазая, непостижимая тайна, - пропел бард, перебирая струны китары.
      - Вполне разделяю ваш восторг, но счастье станет полным, лишь когда мы найдем вход, - ответила Астра, оглядывая грань Пирамиды, возвышавшейся теперь рядом, подобно горе.
      - И вход нужно найти скорее, - добавил Голаф. - Там, госпожа Глейс, были не тени статуй, а действительно, какие-то существа. Они похожи на жуков.
      - Жуков, размером с нещадно навьюченного мула, - Каррид Рэбб стоял, повернувшись к святилищу Анобиса, и с недобрым любопытством поглядывал на неведомых чудищ, сползавших со ступеней.
      - Тогда бежим! Думаю, вход должен быть где-то у западной грани, - решила Верда.
      Они бросились вдоль северной стороны гробницы. Долго бежали навстречу слепящему солнцу, повисшему большим красным шаром над острыми стрелами обелисков. Когда обогнули угол Пирамиды, то обнаружили, что и здесь до самого края длилась все та же ровная, гладкая поверхность: не было ни ступеней, ни портала - ничего служившего указанием на вход. То же самое их ждало и с южной, и с восточной стороны Пирамиды, грани которой были зеркально похожи одна на другую.
      Вконец обессилив от долгого бега, госпожа Глейс остановилась и присела на выступ стены:
      - Что скажешь, мэги Пэй? - отдышавшись, спросила она, вытирая с лица едкую рыжую пыль. - Здесь не все так просто, и наше путешествие не слишком похоже на поход в лавку за покупками.
      - Скажу, что вход может быть где угодно. Любая из этих плит, - Астра обвела рукой поверхность гробницы, сложенную из тысяч черных каменных блоков, - может служить входом. Нужно только знать заклятие или найти открывающий механизм.
      - Быстрее нужно решать, мои прекрасные госпожи! Там появились наги! - выпалил Леос, наблюдавший за дворцовыми постройками Нуб-Хурх. - Шет хвостатый! Самые настоящие наги! Уверен, мы им очень не нравимся!
      - Да, их около тридцати, - подтвердил Голаф, разглядывая фигурки змеетелых людей, гибкими движениями спускавшихся к площади.
      - И с той стороны еще волочатся! - заметил Каррид Рэбб, указывая на арки, из-за которых выползало внушительное воинство нынешних хозяев Кара-Маат.
      - Где же вход? - Верда закрыла глаза и прижала ладони к вискам, словно пытаясь поймать, стиснуть скользкую мысль, вертящуюся в голове. - "Путь в Пирамиду лежит через змеиную пасть…", - вспомнила она строки из книги Хеги Фикшийской. - Через змеиную пасть, потом через желудок…
      - Это что ж получается? Нас змеетелые сожрать сначала должны, а потом положить в гробнице кучками вонючего помета?! - возмутился Каррид. Он косо и обеспокоено поглядывая на нагов, приближавшихся со стороны дворца Нуб-Хурх.
      - Не знаю, волосатик. Прямое это указание или какая-то аллегория. Я сказала, что помню из книги богини Фикши, - скинув флер с головы, Верда встала.
      - Ищите на стене изображение змея! - призвала Астра, отходя на несколько шагов от Пирамиды и оглядывая поверхность, покрытую огромными красными рунами.
      - Это может быть и с другой стороны, - заметил Голаф Брис, понимая, что от боя с нагами им уже не уйти.
      - Или вот там! - Леос направил конец шеста к малой пирамиде.
      Недалеко от нее, приблизительно посредине площади возвышалось три огромных скульптуры - одна из них напоминала выползающего из трещины в земле змея.
      - Милый музыкант! - просияла госпожа Пэй. - Может быть, я зря на тебя столько сердилась? Уверена, вход там!
      Они добежали до статуи на минуту раньше, чем два отряда нагов слились у подножья пирамиды в грозное, блестящее чешуей войско, вот-вот готовое броситься на непрошенных гостей Кара-Маат.
      - Сюда! - позвал рейнджер, первым взобравшийся на постамент и обнаруживший ступени, ведущие в пасть каменного змея.

* * *

      За открытым окном каюты плескались желтые волны Гефахасской бухты. Их подвижные блики отражались на потолке и украшенных гобеленами стенах. Хотя еще не наступил час Василиска, было уже жарко, и Давпер позволил себе снять камзол.
      - Сучка ненасытная, пить будешь? - спросил он, поглядывая на Энису Корин, совсем разомлевшую от последствий ночной оргии и жары.
      Она ответила не сразу: подняла пустые серые глаза, открыла их широко, будто даже с ужасом, потом бледными губами прошептала:
      - Холодной воды. Пожалуйста, дорогой… пожалуйста… пожалуйста…
      - А знаешь, что здесь воду не подают? - Давпер медленно подошел к гилене, наслаждаясь ее растрепанным, изможденным видом. - Только вино, - он взял со стола кувшин недопитого Мергийского, грубо запрокинул голову Энисы и влил ей в рот несколько глотков.
      Она закашлялась, вцепившись в его запястья.
      - Тише, дурочка. Сейчас тебе лучше станет. Ну, - он погладил ее спутанные волосы и спросил: - По-прежнему любишь меня?
      Госпожа Корин не успела ответить: дверь распахнулась и в каюту, шатаясь, вошел магистр Алой Звезды.
      - Хивс, - с грудным хрипом произнес он. - Поднимайте своих пьяных выродков.
      - Магистр, вы уже ходите?! - Давпер от изумления едва не выронил кувшин из дрожащих рук.
      - Поднимайте свою пьяную команду, шет вас на куски! О Герм, с кем я связался?! - Канахор неуклюже ступил на ковер, схватился за край стола и медными глазами посмотрел в упор на гилена Пери. - После полудня мы должны выступить к Намфрету. Понимаете? Ждать нельзя! Мы должны быть в Намфрете раньше, чем туда вернется эта дрянь - Пэй.
      - Но вы же едва держитесь на ногах, магистр! О вас собственно забочусь, - Хивс дернул ворот рубахи, чувствуя, что становится совсем жарко, и его ноющее тело исходит тяжелым паром.
      - К шету вашу заботу. Позаботьтесь лучше собрать караван. Наймите лучших в этом городе верблюдов и хороших проводников.
      - Но с чего вы взяли, что мэги Пэй пожалует в Намфрет? - в какой-то миг Давпер заподозрил, что Канахор бредит, и столь поспешное намерение магистра, есть следствие его страшной, еще незажившей раны.
      - Боги это открыли. Если дочь Варольда достанет Черную Корону, то непременно пожалует в Намфрет к Верхнему храму Иссеи. Всеми силами мы не должны допустить ее туда.

      Темный изгибавшийся проход действительно напоминал желудок змеи. Астра пустила вперед два светляка, которые озарили голубоватым сиянием каменные ребра стен, сходящиеся полукругом к своду. Здесь пахло пылью и плесенью. Тяжелый застоявшийся воздух сгущался с каждым шагом, уводящим вглубь подземелья.
      Они шли слишком долго, столько, что в представлении каждого давно должны были выбраться к внутренним помещениям гробницы, но туннель не кончался, все тянулся, тянулся, изгибаясь в разные стороны. Первым забеспокоился Леос. Он остановился, задерживая мэги Глейс, и сказал:
      - А если это совсем не тот путь? Если эта дорога ведет в подземелья нагов?
      - Тогда мы вернемся назад и будем искать другой вход в Пирамиду, по тем немногим признакам, что нам известны, - спокойно ответил ему за мэги Голаф Брис.
      - Нет-нет, - произнесла Астра, вытягивая руки вперед и щупая слои эфира. - Мы на верном пути. Вход в Пирамиду где-то близко.
      И действительно, через две сотни шагов туннель начал расширяться, понемногу подниматься вверх. Скоро летящие впереди светлякивыхватили из темноты две огромные статуи: собачьеголового Анобиса и его печальную жену. Высеченные из черного мрамора они стояли по обеим сторонам прохода, словно живые боги, взирая рубиновыми глазами на чужаков столь беспощадно, что сердца сжимались болезненным спазмами. Даже отважный до безрассудства Каррид Рэбб застыл в оцепенении, его крепкая рука невольно искала рукоять меча, а дракон на щеке окрасился в лиловый цвет.
      - Не надо задерживаться здесь, - пробормотал Голаф. - Дурное место. Будто чужие боги смотрят в душу. А я не собираюсь для них ее обнажать, и расставаться с ней не собираюсь. Дурное место, - повторил он, направляясь дальше.
      - Здесь везде дурные места, - ответила ему мэги Пэй. - В их создании племя Кэсэфа в свое время преуспело.
      Они дошли до подножья статуй и было ступили в узкий проход, как франкиец подал знак остановиться. Его опытный глаз, а может обостренное чутье рейнджера, определили опасность, таившуюся под плитами пола. На гладкой поверхности известняка были заметны лунки, замазанные серой глиной или строительным раствором.
      - Господин бард, позвольте ваш замечательный инструмент, - попросил Голаф. - Нет, не китару. Бренчать здесь не к чему, - отверг он, когда Леос потянулся за музыкальным орудием. - Шест.
      Взяв в руки шест, франкиец с силой надавил им на вызывавшую подозрения плиту, и тут же сработал тайный механизм устроенный либийцами под каменной толщей. Что-то щелкнуло, из отверстий, скрытых в полу, выскочили длинные пики. От неожиданности мэги Глейс, ахнула и вцепилась ногтями в рубаху Леоса, представляя, что если бы кто-нибудь сделал еще шаг, опередив Голафа, то неминуемо был бы пронзен, нанизан, как кусок мяса на вертел.
      - Боюсь, таких ловушек, здесь много, - с неудовольствием заметил Каррид. - И как же мы, господин Брис?
      - А ты не бойся, - ответил рейнджер, подавая руку Астре и протискиваясь между стеной и торчащими из пола остриями. - У меня на них чутье, не хуже чем у береса на ловчую яму. Одно условие: я буду идти первым.
      - Спешу вас огорчить, господин Брысь: насколько мне известно механические ловушки встречаются только на первом и втором уровне Пирамиды. Дальше нас ждут другие неприятности. Видимо магические. Так что не задавайся, - сказала Астра и попыталась щелкнуть его по кончику носа, но франкиец ловко перехватил ее руку.
      Не прошли они и десяти шагов, как Голаф обнаружил еще одну ловушку. На этот раз острия выскакивали из стены. Пробравшись ползком под рядами пик, ударивших впустую, рейнджер оказался у начала широкой лестницы. По краям ее, словно кровь и мокрый уголь, блестели изваяния свирепых стражей Хеги. Выше нависало что-то металлическое и огромное, но Голаф пока не мог разглядеть что, из-за темноты, лежавшей там густыми слоями. Когда на площадку перед ступенями выбрались Астра и мэги Глейс, они пустили несколько светляковвверх, и тогда стал виден украшенный великолепной резьбой портал, стены, покрытые золотыми плитами.
      - Мора языкатая! - воскликнул Леос, пялясь восторженным взглядом на сияние драгоценного металла. - Никогда не видел столько золота! Столько золота потраченного бессмысленно! Позвольте, я отколупаю себе кусочек. Исключительно на память о славном месте! - он выхватил кинжал и ступил на лестницу.
      - И я себе! Отколупаю пол стены! - Каррид, набычившись, захрустел стиснутыми пальцами.
      - Преданные Балду, не будьте, пожалуйста, дураками! Глупо это! Глупо ковырять стену, если россыпи этого добра выше можно взять без всякого труда! - удержала их Астра.
      - И не спешите идти туда. Нам нужно подготовиться, - мэги Верда, сняла сумочку, подойдя к постаменту, принялась выкладывать из нее баночки и пузырьки со снадобьями, которыми она запаслась в Ланерии. - Этой мазью нужно натереться всем. Обязательно с ног до головы, - она открыла квадратную коробочку, полную густого зеленовато-желтого вещества.
      - И зачем это? - поинтересовался рейнджер, макнув палец и поморщившись от неприятного запаха.
      - От ядов спасает. И прикосновения нечестии. Оживших мертвяков, например, - пояснила госпожа Пэй.
      - От прикосновения мертвяков? - переспросил Леос, тут же забывший о драгоценном блеске стены наверху. - Вы думаете, до этого дойдет?
      - Всякое может быть. А мертвяков здесь, как крыс в амбаре, - Верда закатила повыше юбку и начала тщательно натирать себе ноги.
      - Да ты не трусь, сладкоголосый, - рассмеявшись, Астра мазнула барда снадобьем по щеке. - Среди мертвых встречаются особы очень даже приятные. Слышала я, у Кэсэфа было девять наложниц невообразимой красоты. Конечно, они высохли чуть-чуть, но прелесть свою утратили не до конца. Увидишь их, может и о Верде напрочь забудешь.
      - Не шутите так, госпожа Пэй, - с притворным ужасом произнесла мэги Глейс, нанося мазь на лицо - оно теперь светилось тусклым зеленоватым светом. - Опасаюсь, сбудутся ваши слова, а Кэсэф слыл очень ревнивым мужчиной - не ужиться им здесь вдвоем с Леосом.
      Каррид Рэбб последний из всех решился использовать зелье из квадратной баночки мэги Верды. Густо нанес на руки, грудь и лицо. Почувствовав жжение под кожей, тихонько ругался и с недоумением смотрел на друзей, уже светящихся подобно болотным призракам.
      Поднявшись по лестнице, они остановились, с восхищением разглядывая сверкающее великолепие портала, вырезанного в покрытой золотом стене.
      - Госпожа Пэй, - тихо произнесла Верда, подняв голову и водя взглядом по строчкам замысловатого либийского письма. - Здесь записана история создания Пирамиды и главных храмов Кара-Маат. Подлинная история! Не та, что в переписанных десятки раз свитках, - взволнованно заметила она. - Мы должны ее прочитать!
      - Сожалею, у нас нет на это времени, - ответила Астра, представляя, что текст огромен: занимает от свода до пола два простенка и на его изучение уйдет не меньше часа.
      - Пожалуйста, Астра, - с чувством попросила мэги Глейс. - Ведь это важно для тебя и для меня. Это важно для Магистрата. Наконец, это важно, как любая утраченная Истина. У нас больше не будет такой возможности.
      Дочь Варольда в нерешительности замялась, потом сказала:
      - Хорошо. Разжалобила, хитрющая паучица. Ты читаешь левую часть текста, я правую. Читаем очень быстро. Голаф за это время обследует проход дальше. Только, прошу, не увлекайся, франкиец. Осторожно осмотри ближайшие коридоры и возвращайся.
      Рейнджер, разжег факел и беззвучным шагом скрылся в темной призме портала. Обе мэги замерли, будто восковые статуэтки из Анфирии. Казалось, они не дышали, только их глаза метались от одной строки текста к другой, складывая в памяти с удивительной точностью события, происходившие при жизни Кэсэфа. Леос и Каррид заскучали в насупившей тишине. Сначала они рассматривали изящные рельефы и фрески на потолке, затем это занятие надоело, и беспокойная душа барда придумала другое времяпровождение.
      - Господин Балдаморд, сюда шагай, пожалуйста, - Леос поманил его к дальней стене. - Сюда. А здесь стань на четвереньки, - он указал на пол точно под знаком Маро, похожим на золотой глаз, зрачком которого был огромный рубин.
      - Издеваешься, пернатый?! - вспыхнул анрасец. - Я на четвереньки?!
      - Послушай, друг, ты когда-нибудь видел такой огромный рубин? - спросил бард, примирительно беря Каррида за руку, на которой от негодования встали дыбом дикие жесткие волосы. - Спрашиваю, видел?
      - Нет, - честно признал Рэбб, выпятив челюсть.
      - Очень хорошо. Сейчас увидишь и даже подержишь его. Он будет нашим. Только стань на четвереньки, я залезу на тебя и выковыряю камешек. Иначе мне его не достать, - пояснил бард и вытащил из-за пояса кинжал.
      - Но что скажет Светлейшая? - анрасец воровски покосился на мэги Пэй и снова взгляд его привлек блеск волшебного камня.
      - Ничего не скажет. Она слишком занята божественным чтением, чтобы говорить по таким пустякам. Становись, пожалуйста, - Леос подтолкнул друга к стене.
      Рэбб, кряхтя и с большой неохотой, опустился на четвереньки. Хвост черных волос упал на его лицо, скрывая отразившиеся на нем страдания, приносимые каблуками барда, воспользовавшегося его спиной, будто табуретом; и страдания совести, нашептывающей, что сейчас творится злое святотатство.
      Леос трудился над освобождением самоцвета долго. Золотые лепестки, слагавшие Око Маро, оказались слишком толстые, и разогнуть их острием кинжала было не просто. Бард потел и сопел, поругивая то либийцев, соорудивших столь прочную оправу, то анрасца, не желавшего стоять спокойно и возившегося, как чесоточная скотина под его ногами. Наконец металл оправки сдался, и кровавый зрачок Маро вывалился в ладонь Леоса. Он победно вскрикнул и спрыгнул на пол.
      - Как делить, господин Песнехарь, будем? - озаботился Каррид, встав во весь рост и протянув руку к камню - тот так обворожительно и красно мерцал в длинных пальцах музыканта.
      - Честнейше разделим. Продадим, скорее всего, - пообещал Леос.
      - Вы разрушили Око Маро?! - вскрикнула Астра, закончившая читать свою часть текста. - Сумасшедшие! - она подошла к ним. - Никто и никогда не берет подношения даже с ее жертвенников, а выковырять кровавый глаз богини - это полное безрассудство.
      - Это был глаз богини? - испуганно спросил Леос.
      - Он самый. Воплощение ее недремлющего Ока. Такая глупость может весьма недобро отразиться на твоей судьбе, - сказала мэги, и бард не мог понять истинная угроза или насмешка звучала в голосе дочери магистра.
      - Балд нас защитит. Не дрейфь, пернатый, давай-ка камешек сюда, - Каррид выхватил рубин и убрал себе в сумку. - Лишь бы сейчас чего дурного не вышло, - сказав это, но услышал быстро приближавшиеся шаги из глубины гробницы.
      Из портала выбежал Голаф, запыхавшийся и встревоженный.
      - Что там? - нетерпеливо спросила мэги Пэй.
      Верда закончила чтение и отошла от стены.
      - Там… Я обезвредил несколько ловушек. Но дальше змеи, скорпионы и ядовитые пауки. Их тысячи. Десятки тысяч. На полу, на стенах. Ползут, ползут из щелей, - рейнджер стал посреди портала, прислушиваясь к звукам в темноте. - Увы, нам не пройти, госпожа Пэй. Вдобавок они, будто по чьему-то наущению увязались за мной, преследовали по всем коридорам и теперь направляются сюда.
      - Ну уж, господин Брысь, конечно против такой напасти, твой меч бесполезен, но ведь есть мэги и милое волшебство, - Астра остановилась рядом с франкийцем, ласково обвив его шею руками. - Мы справимся с ядовитой армией.
      Почувствовав движение в темноте, госпожа Глейс пустила несколько светляков, озаряя помещение по другую сторону портала. Через миг стало видно, как весь проход заполнила ползущая по стенам, потолку и полу масса. Шипя, извиваясь толстыми бледно желтыми телами, приближались пустынные гадюки. Между ними блестели чешущей царственные триоры, похожие на стремительные пружины - яд их убивал мгновенно даже верблюдов. По стенам ползли серые мохнатые пауки и какие-то отвратительные жуки. Все это воинство сплотила воедино и вела чья-то могучая воля.
      - Глейс, помоги мне ветром, - сказала Астра и, вскинув руки, зашептала заклятие фаерджат.
      Поток огня, сорвавшийся с ладоней мэги Пэй, ударил в коридор, навстречу ядовитой армии Пирамиды. Тут же пришла помощь мэги Верды: магический ветер подхватил пламя и, раздувая его до невероятных размеров, понес по проходу, словно по трубе огнедышащего горна. Сквозь рев пламени слышалось, как шипят и трескаются тела гадов в огне.
      - Еще повторим, - предложила дочь магистра, призывно оглянувшись на госпожу Глейс и сделав несколько шагов по коридору.
      На этот раз струя пламени получилась не столь эффектной, но когда она спала, стало ясно, что проход чист и вряд ли хоть одна опасная тварь смогла уцелеть.
      - Вот так, господин рейнджер. А ты бежал от них, спотыкаясь, и, наверное, намочил штаны, - проговорила дочь Варольда, довольная своей работой.
      - Хвалю, славнейшие мэги, - подойдя сзади к Астре, произнес Голаф Брис. - С мечом мне бы действительно здесь не управиться, а у вас такой завидный талант. Могли бы поля от саранчи отчищать и по всякому другому угождать крестьянам.
      - Не издевайся, франкиец, - мэги Пэй, резко повернулась и отбросила его руку, было обнявшую ее за талию. - Ты знаешь, что я могу быть острее своего меча.
      - Какая гадость, - выдохнула Верда, ступая дальше по проходу, покрытому обугленными телами змей, черными, скорченными скорпионами и пауками. Они отвратительно хрустели под тонкими подошвами сандалий, и, казалось, что каждый шаг приносит госпоже Глейс мучение, словно хождение по раскаленным углям.
      - Господин музыкант, - обратился Голаф к Леосу, - будьте милостивы, возьмите мэги Верду на руки. Я не могу смотреть, как она страдает. Иначе это придется сделать мне, но тогда я рискую еще больше разозлить госпожу Пэй.
      - Сукин пес, - отталкивая рейнджера и выходя вперед, вспыхнула Астра. - Несколько дней милого мира между нами, тебе показалось слишком долгими. Да? И ты снова ищешь ссоры!
      - Ни в коем случае я не ищу с тобой раздора, но ты сама по-всякому стараешься уколоть меня. Прошу, не будем, дорогая мэги Пэй, - Голаф тихонько стиснул ее ладонь.
      Дочь магистра не ответила. Они уже дошли до поворота коридора, а за углом вполне могли скрываться остатки ядовитого воинства Пирамиды.
      - Скорее помогай, Глейс! - крикнула Астра, увидев рядом опасных насекомых, собравшихся в подвижные островки.
      Струя пламени ударила в пол, обдавая жаром франкийца и Каррида Рэбба, метнулась к потолку и перекинулась на стены, выжигая скопления серых мохнатых существ. Воздух почернел от смрадного дыма. Послышалось шипение и треск, будто на раскаленной жаровне корчились куски жирного мяса. Собрав силы в точку между ладоней, мэги Пэй снова призвала Стихию Огня, госпожа Глейс, шепча заклятия Ветра, направила ее дальше по проходу. Еще с минуту пламя бесилось, облизывая фрески на стене, каменные ниши и колонны, выжигая ядовитых тварей, скрывавшихся по углам.
      Когда дым рассеялся, Голаф повел друзей к лестнице, поднимавшейся на следующий ярус гробницы Кэсэфа. Иногда рейнджер останавливался, давая возможность мэги Пэй метнуть фаерболл в затаившуюся гадюку, или предупреждая о замеченной впереди ловушке, каждую из которых они обходили с великой осторожностью, используя то шест, то веревки с крючьями, и отмечая эти места знаками, начертанными мелом.
      Третий уровень Пирамиды начался с неприятности: несколько плит пола внезапно провалились, и Голаф, спасаясь от падения, едва успел схватиться за край каменного бруса. Под ногами франкийца темнела пропасть с глубоким, в блеске светляковпочти не заметным дном. Выбравшись с помощью Каррида Рэбба на твердую поверхность и отдышавшись после огромного напряжения мышц и нервов, рейнджер признал, что угадать все хитрости строителей гробницы ему не по силам, и теперь нельзя было поручиться, что следующая роковая неожиданность не убьет его самого или кого-нибудь из друзей.
      Дальше, преодолев провал по дорожке из целых плит, они двигались с еще большей осторожностью. Около получаса кружили по сети запутанных ходов, пока не выбрались в обширный зал, уставленный вдоль стен высокими горшками и глиняными саркофагами. На всех саркофагах - а их насчитывалось несколько десятков - к удивлению мэги Пэй крышки оказались наполовину сдвинуты, и были видны кости погребенных, торчащие из под истлевшей одежды, и черепа, глядящие пустыми глазницами на вошедших.
      - Неужели, здесь уже кто-то побывал? - недоумевала Астра, проходя вдоль ряда саркофагов и трогая сдвинутые плиты желтовато-серого песчаника, покрытого грубой резьбой.
      - Вряд ли, - отозвался Голаф, помня о череде препятствий, которые им пришлось преодолевать, прежде чем попасть сюда. - Если только в гробницу нет другого входа, ведущего сразу на этот этаж.
      - А может, они сами сдвинули крышки? - предположил Леос, с опасением поглядывая на череп, опоясанный позеленевшей медной пластиной. - Может, эти мертвяки не такие спокойные: встают по ночам, бродят по гробнице, скрипя костями, и шепчут страшно, - он наклонился к Верде и проговорил ей на ухо, подражая загробному голосу из трагедии Тиреха: - Хотим теплой кровавой плоти!
      - Сумасшедший! Наговоришь сейчас! - мэги Глейс, рассмеявшись, оттолкнула барда. - Крышки сдвинуты потому, что здесь погребены храмовые воины Сатха, - она указала на стену, где синей и красной краской было выведено изображение воинственного бога либийцев. - Их всегда хоронили так, чтобы и после смерти они были готовы встать из могилы и взяться за мечи.
      - Тогда там, - продолжила Астра догадку госпожи Глейс, повернувшись к бронзовому саркофагу, стоявшему на возвышении, - покоится старший жрец Сатха. Их погребали после особых тайных ритуалов, так, что душа оставалась запечатанной в теле и прочно связанной с волей их бога. Нам нужно скорее пройти это место, - мэги Пэй шагнула к выходу, скошенным четырехугольником черневшим между колонн.
      Едва Голаф двинулся за ней, над бронзовым саркофагом возникло бледно-желтое свечение. И тут же все почувствовали скольжение какой-то тени. Астра замерла, оглядываясь по сторонам. В зале происходило что-то странное, тревожное, словно приближение могучего врага, невидимого во тьме и от того еще более опасного. Сначала застоявшийся воздух всколыхнули порывы ветра, пробежавшегося вдоль стен, поднявшего пыль по углам. Потом сами собой вспыхнули светильники, висевшие на медных лапах у центрального ряда колонн. Послышались клацающие звуки, будто кто-то тряс мешок с ореховой скорлупой. Они доносились с разных сторон и становились громче.
      - Рена Милостивая! - бард схватился крепче за шест, глядя полными ужаса глазами, как в ближнем саркофаге трясутся желтые кости храмового воина, разрывая сгнившее тряпье.
      - Уходим отсюда! - крикнула Верда, потянув Леоса за рукав.
      - Дай мне Гале! - мэги Пэй, остановила ее, загораживая проход.
      - Ты и так сумасшедшая! - воспротивилась госпожа Глейс. - Нужно уходить! Потом решим, как нам быть.
      - Гале! - настояла дочь магистра и вспомнила, что два пузырька микстуры храниться в ее сумке. Она сорвала застежку и нащупала стеклянный сосуд. Открыла его, выпила большими глотками, давясь перечной горечью.
      - Держи ее, Леос! - попросила Верда, подталкивая музыканта к Астре - та, дрожа всем телом и задыхаясь от вспенившего кровь зелья, упала на колени. Сама мэги Глейс стала между рейнджером и Карридом Рэббом, собрав перед собой узел силы эфира, приготовилась к магической атаке. - Господин Рэбб и вы, милейший господин Брис, старайтесь целить в черепа! Желательно, чтобы они слетали с позвоночника!
      - Не учите меня, мэги, - огрызнулся рейнджер, имевший немалый опыт подобных сражений в могильниках ведьм под Анрасом, но сейчас разволновавшийся, может оттого, что воздух вокруг был наполнен тревогой и какой-то невероятной магией, липко тянущейся к самому сердцу. - Отходите сюда, - он грубо оттеснил Верду между двух саркофагов, надеясь вдвоем с Карридом перекрыть узкий проход.
      Скелеты одним за другим поднимались из глиняных гробов и заполняли средину зала. Одни сжимали кривые бронзовые мечи, другие небольшие секиры, заостренные с двух сторон. Стук костяных пяток по каменным плитам был похож на удары палочек Смерти, которыми пользовались некроманты в отвратительных ритуалах Маро.
      - Это похуже явления Керлока, - прошептал Леос, прижимая к себе Астру. - Клянусь, в тысячу тысяч раз хуже! Пожалуйста, вставай! - он попытался поставить ее на ноги.
      - Не дрейф, сладкоголосый, - Астра оперлась на крышку саркофага и приподнялась. Сознание возвращалось к ней, магический жар растекался по венам, обжигая лицо и грудь. В тело будто вселился огненный демон, неутомимый, полный нечеловеческих сил, жаждущий борьбы.
      - …фая-спелл! - призвала мэги Пэй, вскочив на ноги и пуская сдвоенный фаерболлв приблизившихся скелетов.
      Голаф Брис даже не успел взмахнуть мечом - сразу три храмовых воина, объятых пламенем, отнесло к основанию колонны.
      - Авро-канья-фая-спелл! - повторила Астра, целя в скопление костяных существ.
      - Их этим не проймешь, - обернувшись, сказала Верда. - Только зря тратишь силы.
      В подтверждение ее слов, воины, сбитые фаерболлами, снова поднялись и двинулись к проходу, который защищали Голаф и Каррид Рэбб. Там уже зазвенел металл. Анрасец с трудом отбивал удары двух мертвых служителей Сатха, атаковавших секирами. Голаф, вскидывая Синий Зигзаг, успел обезглавить троих, но чудесным образом черепа вернулись на их рассеченные позвонки, и в пустых глазницах сверкнули рубиновые искры воли Маро. Увидев это, франкиец выругался и стал рубить с такой силой, что кости брызгали желтой трухлявой крошкой. Скелеты падали, громыхая, на пол, снова вставали, спеша занять место в мертвом строю.
      - Что же это происходит?! - ревел Каррид Рэбб, дико вращая двумя короткими мечами. - Они не желают отправляться в могилу! Я только срубил одного - он снова скрипит костями! О, Балд! Балд-отец! - он задыхался от ярости, плевался грязным потом, струившимся ручьями по лицу.
      Помогая другу, Леос запрыгнул на крышку саркофага и попытался оттуда отбивать атаки шестом. Мэги Верда, защищая его и анрасца, выбросила щит льда, и он несколько минут сдерживал натиск непобедимых стражей гробницы. Астра старательно содействовала Голафу Брису, чередуя удары фаерболлови ледяных конусов, которые ненадолго лишали движения воинов Сатха, давая рейнджеру перевести дух. Но силы мэги кончались, несмотря на действие микстуры Гале. Так же она чувствовала, что вымотался франкиец: выпады его меча становились неточны, не так стремительны, как некоторое время назад.
      "Рена! - прошептала мэги Пэй, пуская невысокую стену огня поперек прохода, чтобы остановить часть наседавших стражей гробницы. - Они истинно бессмертны, и мы не можем сделать ничего! Мы все умрем здесь, разорванные холодными костяными пальцами!".
      Потянувшись к сумке, где лежал еще один пузырек микстуры, которая скорее могла убить ее, чем дать еще немного магической силы, Астра смотрела на раскрошенные кости. Неведомым волшебством они снова и снова соединялись и вставали в обличии проклятых воинов Сатха. Отдернув руку от замка сумки, дочь магистра попыталась определить нити чьей черной воли творят такое непостижимое волшебство. От чего-то вспомнила подземелье Керлока, его колечко с топазом, водившее Удачу по кругу и помогавшее мэги столько раз. Вспомнив, Астра повернула подарок эклектика на пальце и внезапно, чуть не вскрикнув от догадки, почувствовала долгую вибрирующую волну магии, которая исходила от бронзового саркофага жреца.
      - Шетов выродок! - выдохнула мэги Пэй, найдя взглядом желтое свечение, мигавшее за дальней колонной у выхода. - Госпожа Глейс, - хрипло окликнула она Верду, - какие там у тебя свитки? Ведь был же "Солнечный Меч"?
      - И что с того? Успокоить душу одного из них? - Верда с презрением кивнула на храмовых воинов, столпившихся в узком проходе. - Я попробую "Светлую Птицу". Она задержит их, и, может быть, нам удастся уйти.
      - Нет, Глейс! Быстро достань "Солнечный Меч" и иди сюда! - Астра запрыгнула на соседний саркофаг, с него перепрыгнула на другой и увидела прятавшееся за дальней колонной существо, бывшее когда-то старшим жрецом Сатха. Они несколько мгновений с ненавистью смотрели друг на друга. От блеска неживых, похожих на мутные капли яда глаз на сморщенном лице, дочь Варольда испытала какой-то гипнотический страх, словно все это происходило во сне, а она была бессильна, беззащитна и неподвижна. Мэги едва устояла на ногах, судорожно сдавив пальцами зеленоватый камешек на шнурке - амулет, брошенный служителем Иссеи. Это будто помогло. Ощущение реальности вернулась с частыми ударами сердца, и она услышала голос рейнджера.
      - Астра! Госпожа Глейс! Уходите оттуда! Немедленно назад! - вскричал франкиец, видя, что обе мэги вышли из под его защиты, и часть костяных воинов направляется к ним.
      - Поспеши, Верда! Вот он! - мэги Пэй, указала на прятавшегося за колонной жреца, хотя госпожа Глейс и без подсказки видела рожденное могилой и волшебством Анобиса существо. Сорвав печать с пергамента, она развернула свиток и зачитала длинное заклятие, хранившее силу северных богов.
      - Авро-канья-фая-спелл!…фая-спелл! - выдыхала Астра, пуская тусклые фаерболлыв приближавшихся скелетов, надеясь хоть ненадолго задержать их.
      - Леос, Каррид, держитесь! - крикнул Голаф Брис и, перемахнув через саркофаг, бросился на помощь дочери магистра, вполне осознавая, что анрасец с бардом, столь неловко управлявшимся с шестом, не удержат проход больше чем минуту-другую, и будут окружены и растерзаны беспощадным воинством Сатха. Так же рейнджер понимал, что сам вряд ли устоит дольше, защищая мэги Пэй посреди широкого центрального прохода. Он надеялся лишь на чудо, смутное и невероятное, которое затеяла Астра или госпожа Глейс, отчаянно читавшая непонятные слова со старого пергамента.
      Верда произнесла последний звук заклятия, и свиток вспыхнул дымным пламенем. В темноте, под высоким сводом зала возник огромный меч, светящийся, словно острый осколок солнца.
      - Душа на Суд Небесный! Тело - земле! - госпожа Глейс взмахнула рукой, направляя магическое оружие в жреца Сатха.
      Либиец взвыл жутким ночным зверем и повалился на пол, вздрагивая несколько мгновений, пока желтое свечение не отделилось от его сморщенного тела. Тут же скелеты, наступавшие на рейнджера и мэги Пэй, и другие, окружившие Каррида и Леоса, с костяным стуком повалились на каменные плиты. Потухли светильники на колоннах, и как-то сразу навалилась темная, тяжелая тишина. Только было слышно, как хрипло дышит анрасец, упираясь мечами в расколотую крышку саркофага.
      - Рена Берегущая, - молитвенно проговорил Голаф Брис, - мы побывали одной ногой в Некроне. Мы едва не остались там, - остывшим взглядом он обвел горки изрубленных костей теперь неподвижных и жалких как любой прах.
      - Госпожа Глейс, пустите еще несколько светляков, - попросила Астра, сев на край постамента колонны. - У меня нет сил. Совсем нет. Нужно передохнуть с полчаса.
      - Умоляю, только не здесь, моя уставшая и прекрасная! - взмолился Леос, переступая через разбросанные на полу останки воинов Сатха. - Я не хочу задерживаться здесь ни на минуту. Я не могу здесь больше быть! - он уперся шестом в стенку саркофага и, едва подавив отвращение, оглянулся на кучку костей у ног Каррида Рэбба. Лицо барда стало желтым, как старый пергамент.
      - Не нравится здесь? Не поэтично, да? - Астра тускло улыбнулась. - Тогда ты понесешь меня дальше. Верда микстуру Гале не пила - своими ногами дойдет.
      - Не возражаю, Пэй, - мэги Глейс тоже улыбнулась. - Поднимемся на следующий уровень. Вот лестница, - она мотнула головой в сторону темного проема за саркофагом жреца. - Там, может быть, найдем более приятное и спокойное место и передохнем немного.
      - Идем, - решил Голаф Брис и, подхватив Астру на руки, направился к ступеням.
      Подъем здесь оказался более продолжительным, чем на переходах между нижними ярусами. Лестница несколько раз меняла направление, круто поворачивая то вправо, то влево, потом вывела к узкому и высокому порталу, обрамленному позолоченными изображениями Хеги. За ним открывался проход в небольшой зал, своды которого держали статные фигуры богов.
      - Ладно, шетов франкиец, отпусти меня, - сказала Астра, разжимая его теплые руки. - А то ты как всегда грохнешься в какую-нибудь яму и меня за собой утянешь. Пусти, сама пойду! - она решительно толкнула Голафа в грудь и спрыгнула на пол.
      - Мы можем остановиться здесь, - предложила мэги Верда, вытянув ладони и щупая волны эфира. - Думаю, поблизости нет никакой опасности. Что скажите, господин Брис?
      Голаф молча пожал плечами, оглядывая мозаичный пол, стены, покрытые угрюмой сине-красной росписью, знаки Го, обведенные черными кругами.
      - Здесь остановимся, - согласился Каррид. - Я жрать хочу, и выпить бы после пережитого больно охота. Да, выпить! Так Балд мне в ухо настаивает, - он скинул заплечную сумку и отвязал баклажку. - Будешь, Светлейшая, глоточек?
      - Все будут, - отозвалась Астра, присев на пол и с вздохом вытянув ноги.
      Они сидели в тишине с полчаса, жуя черствые лепешки, сыр, запивая сладким Мергийским. Усталость и несколько глотков вина совсем расслабили мэги Пэй и ее друзей. Только уснуть никто так и не смог, хотя рейнджер настаивал, чтобы каждый поспал понемногу, ведь больше суток все они не смыкали глаз.
      - Я пойду, посмотрю, что в соседнем зале, - вызвалась Верда.
      Отпив из баклажки Рэбба, она встала и подошла к арке между двух высоких раскрашенных изваяний.
      - А там дальше еще какой-то ход, - направляя в темноту золотистого светляка, сообщила госпожа Глейс.
      - Не советую прогуливаться одной, - сказал Брис, шагнув следом за непоседливой мэги.
      - Так составьте мне компанию, Голаф. Видите, наши друзья слишком ленивы. Да и не до нас им, - она призывно махнула рукой и ступила дальше.
      В эту секунду рейнджер услышал негромкий скрип, исходящий сверху. Поднял взгляд и увидел, как широкая плита, нависавшая с противоположной стороны арки, наклоняется и съезжает вниз.
      - Мэги Глейс! - он в два прыжка подлетел к Верде и повалил ее на пол, откатываясь вглубь зала, на несколько мгновений раньше, чем массивная плита легла между изваяний богов - ровно на том месте, где стояла мэги Глейс.
      - Мать Пресветлая, что происходит?! - всполошился Леос, бросаясь к арке, проход через которую внезапно оказался перекрыт
      Астра тоже вскочила и остановилась рядом с бардом, ударяя по стене ладонью и выкрикивая:
      - Голаф! Глейс! Вы целы?!
      - Вполне, госпожа Пэй, - донесся приглушенный голос Верды, исходивший из узкой щели между полом и опустившейся плитой. - Нам здесь очень даже хорошо. - Следом раздался короткий смешок.
      - Так какого весса вы делаете там вдвоем?! Немедленно вылезайте! - дочь магистра сердито топнула ногой.
      - Действительно, чего вас туда понесло? Выходите скорее! - разволновавшись, выкрикнул бард, и принялся оглядывать обрамление арки, в поисках механизма, управлявшего плитой.
      - Премного благодарна, Голаф, - прошептала Верда, прижимаясь к рейнджеру грудью. - Ты снова спас меня. Это приятно и от этого мне хочется рисковать еще и немного еще, - обняв франкийца за шею, она не спешила его отпускать.
      - Вставайте, госпожа Глейс, - Голаф осторожно приподнял ее, отрывая от себя. - Вставайте, иначе нас заподозрят во всяких грехах. Мэги Пэй не любит подобные шутки.
      - А это не шутка. Кто же виноват кроме хитрых либийцев, что так получилось? - слушая выкрики Астры и Леоса за стеной, Верда рассмеялась и лениво поднялась на ноги. - А может, это судьба, господин Брис? Может, рука Рены уронила плиту? - в ее глазах, изучавших растерянное и хмурое лицо франкийца, появились веселые серебристые искры.
      - Мы никак не сможем поднять эту плиту. Не говорите глупости, господин бард, - наклонившись к щели, ответил Голаф Леосу, стучавшему рукоятью кинжала по стене. - Оставайтесь на месте. Здесь есть какой-то коридор, и мы попробуем найти проход к вам.
      - И не пейте без нас вино, - развеселившись, добавила госпожа Глейс, - иначе вас загрызут собаки Анобиса.
      - Не дури. Идем, идем, Верда, - франкиец учтиво подтолкнул ее к ходу, тускло освещенному магическим шариком.
      Через несколько минут они дошли до развилки. Правое ответвление коридора выходило к порталу, расположенному возле ног огромных звероголовых статуй, украшенных золотом и разноцветной эмалью.
      - Там лестница, - догадалась Верда, прочитав руны, охранявшие проход. В подтверждение она направила вперед яркого светляка, и Голаф увидел ступени, поднимавшиеся вверх.
      - Может посмотрим, что на следующем уровне? - предложила мэги. Она догадывалась, что погребальный зал Кэсэфа должен быть где-то близко, и в тайне желала первой открыть в него двери.
      - Нет, идем сюда, - рейнджер свернул в левую ветвь коридора и, дождавшись, когда Верда осветит продолжение пути, направился дальше неторопливым бесшумным шагом, внимательно разглядывая ноздреватые плиты пола и покрытые либийскими узорами стены.
      После двух поворотов проход впереди раздался, образуя продолговатый зал. По обеим сторонам его вставали шестигранные колонны, расширявшиеся к лепесткам малахитовых капителей. Здесь чувствовался какой-то необычный запах: то ли аютанской смолы, то ли горелого миндаля. Верда пошла медленнее, принюхиваясь и разглядывая знаки на фризе, который тянулся рельефной полосой над головами изваяний.
      - Постой, Голаф, - попросила мэги, остановившись напротив бронзовой двери. - Здесь должно быть что-то интересное. Я уверенна, мой хранитель, там мы найдем нечто очень необычное, - Она осторожно надавила на ручку, похожую на когтистую лапу грифона, прислушиваясь к скрипу замка. Механизм, скрытый за пластинами толстой бронзы не поддался, но Верда чувствовала, что эту дверь можно отпереть и без ключа, если разгадать хитрости устройства замка.
      - Не надо бы этого делать, госпожа Глейс, - недовольно сказал франкиец. - Никто не знает, что с той стороны. Вам мало неприятностей со скелетами, едва не убившими нас?
      - Я не думала, что ты труслив. Ведь ты рейнджер, причем весьма опытный. Так? - она прижала ладони к двери, стала водить ими вверх и вниз, стараясь разгадать особенности запирающего механизма.
      - Вот именно, я - рейнджер, а не мальчишка, страдающий любопытством. А ты сейчас ведешь себя как… - он замолчал, качнув головой, разбрасывая в стороны русые волосы.
      - Ну, договаривай. Как безрассудная Астра Пэй? - мэги Глейс обернулась, скруглив полные губы, словно целуя невидимый образ. - Но тебе же в ней это нравится. Ты любишь ее горячие, опасные порывы. Нет, я не Астра Пэй, я все делаю осторожно и очень нежно. Иди сюда, нажми на ручку, - попросила она.
      Когда франкиец надавил грифонью лапку, Верда коснулась бронзового языка, торчавшего из оскаленной пасти вверху двери - скрипнул какой-то механизм и замок открылся.
      - Тихо! - прошептал Голаф, подняв палец.
      Сначала госпожа Глейс не поняла, что насторожило рейнджера, и вслушивалась в могильную тишину по ту сторону двери, приоткрывшейся узкой щелью. Чуть позже она ментально почувствовала чье-то приближение по коридору.
      - Это точно не наши друзья, - поднявшись на цыпочки, произнесла она в ухо Бриса.
      - Знаю, кто-то идет очень тихим шагом. Так ходят опасные звери и опытные охотники, - взяв мэги за руку, он отступил к ближней колонне, и в узкий зазор между ней и стеной втиснул госпожу Глейс. Сам стал рядом и попросил: - Потуши свои светляки.
      Мэги медлила, не понимая, в чем выгода остаться им в темноте при приближении неведомого и - уже не было сомнений - враждебного существа.
      - Делай скорее, - настоял рейнджер.
      Когда все три магических огонька погасло, Верда увидела мерцавшее свечение в дальнем конце коридора. Кто-то идущий почти беззвучно и неторопливо, нес масляный светильник, освещая себе путь.
      - Никаких магических фокусов, госпожа Глейс, - прошептал Голаф, наклонившись к ней, касаясь губами ее волос. - Если нас заметят, то будьте любезны, положитесь исключительно на мой меч.
      Вместо ответа Верда прижалась губами к его небритой щеке.
      Скоро мэги различила высокую, немного сгорбленную фигуру в леопардовой шкуре, перекинутой через плечо. В одной руке существа был золотой жезл, в другой светильник, покачивающийся на цепи. Меньше чем через минуту его мягкие шаги звучали уже в зале, где прятались Голаф и госпожа Глейс. Увидев голову гиены, так нелепо посаженную на человеческое туловище и зловеще освещенную тусклым пламенем светильника, мэги поняла, что перед ней один из трех старших стражей гробницы, приставленных Анобисом. От этой мысли ее начал пронимать холодный страх, обдавший спину, будто порывом морозного воздуха.
      "Ничего, - успокаивала себя Верда, следя за медленной, хищной поступью призванного богом существа, - сейчас время Горона и Тонкой Луны, и власть твоя ослабла. Сейчас ты просто призрак, едва имеющий часть божественной силы. Ты не увидишь нас! Ты не увидишь нас! Не увидишь!" - мысленно приговаривала мэги.
      Она сдавила, руку Бриса, опасаясь, что рейнджер, не понимая, какой враг находится в двух шагах от них, выскочит из укрытия, размахивая бесполезным мечом. Однако, Голаф, словно услышав ее молитвы, не двинулся с места и стоял, затаив дыхание, следил за движением неведомой твари, которая у конца зала волшебным образом вошла прямо в стену и растворилась в камне.
      Выждав еще некоторое время, франкиец бесшумно вылез из-за колонны, замер, прислушиваясь, и после этого попросил мэги пустить светляка. В обоих концах прохода было тихо и темно, как в обычной гробнице не тронутой властью опасной магии.
      - Голаф, - слабо позвала Верда, все еще прижимаясь спиной к холодной шероховатой стене. - А знаешь, мне страшно. До сих пор будто острые коготки в груди скребут.
      - Глупости, госпожа Глейс. Это был призрак. Бесплотная тень неизвестно кого, - он подошел к ней, поправляя сбившиеся назад ножны. - Вид, конечно, у твари неприятный. Отвратительнейший вид. И морда вроде не с того тела. У либийцев все не так: и боги, и твари. Но чего тебе бояться рядом со мной, - франкиец улыбнулся, коснувшись пальцем маленькой ямочки на ее подбородке. - Да ты и сама в свалке со скелетами была совсем не робкая.
      - Знаешь ли, иногда находит слабость и хочется, чтобы тебя кто-то оберегал, жалел, - Верда задержала его руку у лица и, прикрыв глаза вздрагивающими ресницами, проговорила. - Голаф, а поцелуй меня… Ведь я же не такая плохая. Пожалуйста…
      - Зачем это, госпожа Глейс? Ты уверенна, что тебе… от этого будет лучше? - он наклонился, поглядывая в ее голубые с серебряным отблеском глаза.
      - Да. Мне это уверенности придаст. Мне станет теплее, если ты не совсем холоден, - встав на цыпочки, мэги потянулась к нему.
      Он не отзывался долго, испытывая ее горячим взволнованным дыханием, и лишь когда Верда выразила нетерпение, уколов ногтями его спину, франкиец ответил застенчивым поцелуем. Чувствуя вкус ее подкрашенных, пахнущих фиалками губ, он на мгновенье отстранился, подняв голову к звездам, нарисованным золотом на своде, и снова склонился к госпоже Глейс, облизывая ее рот влажным языком.
      - Ты - белая паучица. Верно говорит Астра Пэй, - прошептал рейнджер, оторвав ее от земли и прижав к стене.
      - Зачем говорить о ней? Ее рядом нет, - обвив талию Бриса бедрами, мэги поднялась выше, глядя на него победно, словно Рая на молящегося паломника у алтаря. Легкая ткань калазириса, зацепившись за подбородок франкийца, скатилась вниз, обнажая выпуклую нежно-розовую грудь.
      - Сюда кто-то идет, госпожа Глейс… Я слышу звуки там, за стеной, - произнес Голаф, сражаясь с возбуждением, жаркой лавой разлившимся по телу.
      - Не ври, ты слышишь только свое желание и стук моего сердца, - мэги потянула шнурок, расстегивая ворот его рубахи, едва касаясь, провела ладонью по голому плечу Бриса.
      - Извини, но ты хотела только один поцелуй. Прошу, остановимся на этом, - он оторвал ее от себя и поставил на пол, словно неуклюжую тряпичную куклу.
      - Грубый мечник, - отведя взгляд, Верда отступила в сторону. - Может быть, я хотела узнать, насколько преданный любовник у мэги Пэй. Только и всего.
      - И что, узнала?
      - Прямо скажем, не слишком. Не слишком преданный, - она поправила калазирис и горько усмехнулась. - Еще хочу знать нравлюсь ли я тебе хоть чуть-чуть. Что я для твоей дикой, прохладной души?
      - Ты очень красивая женщина, госпожа Глейс. Это правда, - Голаф погладил ее бархатистую щеку, трогая пальцами светло-золотистые локоны. - Только я люблю мэги Пэй. Наверное, безумно люблю. Когда ее долго нет рядом, я тихонько схожу с ума. А когда она со мной, я тоже схожу с ума, но уже по-другому.
      - Не сходи с ума, рейнджер. Сердце должно быть легким. И ум должен быть легким и подвижным. И не бойся, я не добиваюсь твоей любви. Хотя ты меня сильно раздразнил. В другое время я бы всласть поиздевалась над тобой. Жалко, что для нас нет этого "другого времени".
      - Сюда действительно кто-то идет, - Брис вышел из-за колонны и, повернувшись в пол-оборота, застыл. Он прислушивался к далеким звукам, в которых смешалось редкое постукивание, шаги и чьи-то голоса.
      - Знаю, - еще раньше на ментальной волне Верда почувствовала неторопливое передвижение за тяжелыми блоками, слагавшими стены. - Помолчи, минутку, - попросила она, опустив веки и сосредоточившись. - Идут. Впереди Леос, ударяя шестом по полу. За ним Астра, сердитая на нас. И Каррид, несущий мою и твою сумку. Видишь, господин Брис, неумно как они поступают, вместо того чтобы дождаться нас на том же месте.
      - Неумно, хотя я просил… - Голаф раздраженно запахнул край плаща и шагнул вперед, решив пойти навстречу друзьям.
      - Постой, - задержала его мэги Глейс. Она зажмурила глаза и вытянула руки перед собой, стараясь распознать проекцию ходов этого уровня гробницы. - Позади ответвление и большой зал с магической печатью. Еще коридор. Раздваивается. Еще, - отдернув ладонь, будто от прикосновения к горячему камню, мэги стлала поворачивать ей то вправо, то влево, рисуя в воздухе представившееся ей расположение проходов. - Еще длинный коридор. Сюда. Потом сюда. И так. Дальше прямо. И поворот. Все, - Верда выдохнула, сбрасывая напряжение. - Успокойся, Голаф, они идут сюда. Несколько поворотов пустого коридора и они выйдут к нам. Оттуда, - она указала пальцем на конец зала, где заканчивался ход, приведший к ним стража Анобиса.
      - Удивляешь меня, волшебная госпожа, - искренне признал рейнджер. - Как ты это делаешь?
      - Немного магии и умения. Кстати, недоступного мэги Пэй, - она вышла из тени колонны на свет, отряхнула одежду от пыли и поправила растрепавшиеся волосы. - Как я выгляжу?
      - Прекрасно, - бросив на нее короткий взгляд, отозвался франкиец и снова стал прислушиваться к приближавшимся звукам: неровным шагам, глухим ударам палки.
      Скоро в темном конце коридора появилось бледно-голубое свечение. Затем из-за угла высунулась лохматая голова Леоса. Тут же скрылась. На смену ей в проход выскочила дочь магистра. Вскрикнув, она бросилась навстречу к Голафу.
      - Гадкий франкиец!- подбежав, Астра отчаянно ударила кулаками его в грудь. - Ну, как ты мог бросить меня! Собачий пес! - ее глаза покраснели, она еще раз уже слабее ударила рейнджера, и, всхлипнув, прижалась щекой к месту, где частой дробью стучало его сердце.
      - Извините, госпожа Пэй, но Голаф здесь невиноват. Впрочем, как и я. Кто мог знать, что плита закроет проход? Разве что боги, - оправдалась мэги Верда.
      - Слава Балду! Мы думали там всякое! Всякое наидурнейшее думали! Даже выпили половину вина, - признался Каррид Рэбб и, пыхтя, опустил на пол тяжелые сумки.
      Леос, выронив шест, заключил в объятья раскрасневшуюся госпожу Глейс.
      - Никто не виноват? Совсем никто, - передразнила Астра, оторвавшись от Голафа, и с подозрением глянув на Верду. - Надеюсь, эта сучка не пыталась обольстить тебя своим бесстыдством? Правду мне отвечай, - она стиснула ладонями щеки франкийца и повернула к себе.
      - Признаться и мыслей таких не было, - Голаф выдавил бледную улыбку и добавил. - Мы слишком спешили найти вас. Попутно нашли лестницу на следующий уровень.
      - А мы видели такие же двери. Две двери, - заметил Рэбб, похлопывая ладонью по пластинам позеленевшей бронзы. - Правда, закрытые крепко.
      - А я, святейший Балдаморд, смогла без труда отпереть эту. Разумеется, с помощью, господина Бриса, - не без гордости сообщила мэги Верда.
      - Не надо хвалиться, Глейс. Я сама легко справляюсь с замками, но знаешь, не было времени из-за вас, - Астра остановилась рядом с анрасцем и надавила на створку двери - она поддалась, тихо заскрипев на старых петлях.
      - Раз заперто было, должно там лежать что-то очень полезное, - разумно предположил Каррид. - Может быть, такое, что не грех и в сумку положить. Как думаешь, Светлейшая?
      - Хорошо думаю, волосатик. Самой мне крайне интересно, что там, - дочь Варольда сильнее толкнула дверь и пустила тройку светляков, озаряя темный зал.
      Он был просторным, круглым, как аютанский шатер. На своде, покрытом густо-синей глазурью блестели звезды, соединенные серебряными линиями. В стенах, пестро расписанных магическими знаками и образами Хеги, имелись глубокие ниши, где поблескивали черные обсидиановые призмы. Между ними тянулись полки, уставленные различным добром: глиняными и бронзовыми сосудами, оружием, покрытым местами ржавчиной и патиной, дальше грудились пожелтевшие свитки, еще какие-то вещицы неясного вида и назначения.
      - Здесь есть, что положить в сумку. Клянусь, Светлейшая! Это та самая кладовая, где Кэсэф отложил свои сокровища. Верно для нас отложил, - пробормотал Каррид, выступая вперед. Зрачки анрасца расширились при виде монет, высыпавшихся из треснутого горшка, и жреческого одеяния на резном табурете, богато украшенного золотом и яркими самоцветами.
      - Не спешите, господин Балдаморд, - Астра, пройдя несколько шагов, огляделась, чувствуя нарастающую тревогу и опасное присутствие чужой магии. Она напоминала тонкие струны, протянувшиеся от центра зала к нишам в стене, и казалось, издавала высокий металлический звон. - Слышишь, что-нибудь, Глейс? - спросила дочь Варольда.
      - Да, и очень отчетливо. Этот зал неплохо защищен от посторонних. Так что будь осторожна, - ответила Верда, вытянув правую руку и подрагивающими пальцами стараясь определить направление нитей эфира. - Здесь сосуды с джинами. Два. Вот они! - она указала на дальнюю полку, на которой в полумраке были едва заметны нефритовые фигурки, похожие на сгорбленных жрецов Хеги.
      - Я принесу их. Исключительно для тебя! - вызвался Леос, но Верда решительно остановила его, схватив и тряхнув за ремень.
      - Стой здесь, отважный музыкант, - смягчившись, сказала она. - Извини, но это дело мое и госпожи Пэй.
      - Боишься, паучица? - обернувшись к Верде, Астра усмехнулась и сделала еще несколько шагов, пересекая круг, выложенный черной плиткой на полу.
      - Если это так опасно, то давай уйдем отсюда, - предложил Голаф Брис, не совсем понимая разговора двух мэги, и следовавший за Астрой по пятам. - К шету под хвост ваших джинов и все побрякушки! - на всякий случай он вытащил меч и втянул ноздрями воздух, словно надеясь распознать опасность по запаху, но почувствовал лишь пряный аромат аютанской смолы и горелого миндаля.
      - О, Балд, помоги мне! - взмолился Рэбб, ударил себя ладонями по животу и твердым шагом направился к полке, источавшей наиболее восхитительный и драгоценный блеск.
      - Стойте! - вскрикнула Верда, заметив, как посреди зала формируется, растет сгусток тяжелого эфира.
      Мэги Пэй почувствовала это с небольшим опозданием, и когда она вскинула руки, чтобы сделать щит льда, невидимое существо было уже перед ней. Из воздуха возникла мохнатая лапа с тремя длинными загнутыми когтями, поднялась вверх и полосонула Астру по лицу. Дочь магистра вскрикнула, хватаясь за распоротый лоб и щеку. По ее рукам горячо, струями текла кровь.
      - Где ты, трусливый выродок?! - заслоняя собой мэги, Голаф метался взглядом, не в силах уследить за движением тусклой тени. Несколько раз его меч ударил наугад. Когда тень оказалась у границы круга, рейнджер исполнил стремительную мандритту, но голубое лезвие угодило в пустоту.
      - "Прозрачный охотник"! - догадалась Астра, вспомнив об этой древней, забытой магии либийцев, от которой не было спасения. На какой-то миг дочь Варольда испугалась за свое лицо, обезображенное навсегда, но тут же подумала, что и ее, и Голафа, и анрасца, выхватившего мечи, ждет неминуемая смерть. Спастись могли только госпожа Глейс и Леос, все еще стоявшие у приоткрытой двери. Она хотела что-то сказать Верде, только вместо этого пронзительно вскрикнула и упала на пол с разодранным от колена бедром. Три когтя появились и, капая кровью, исчезли в пустоте.
      - "Прозрачный охотник"! - повторила мэги Глейс. - О, Рена! - она распахнула сумку и стала перебирать свитки, решив, что заклятие "Застывшее Слово" должно хоть на полминуты заморозить эфир и запереть действие всех видов магии. И если оно не поможет, то "охотник" убьет их всех.
      - Каррид! Уноси ее скорее! - крикнул Голаф. Он надеялся, что анрасец успеет оттащить мэги Пэй к выходу, раньше, чем невидимое существо нанесет еще один жестокий удар. Сам Брис, выставив перед собой клинок, двигался пружинистым шагом по кругу, заслоняя Астру и по-прежнему стараясь отследить танец неуловимой тени.
      Бросившись к дочери Варольда, рыча проклятия, Каррид Рэбб не успел добежать несколько шагов. Мэги закричала, судорожно взмахивая руками, и упала с разорванной грудью. Какая-то сила отбросила Каррида к нише в стене, он ударился об обсидиановую призму, стирая кровь с лица, попытался встать.
      - О, мэги Пэй! Моя, моя мэги Пэй! - застонал Голаф, склоняясь над ней, чувствуя, что голова его наполняется пламенным безумием. В следующий миг франкиец выпрямился и с дикой силой начал полосовать воздух вокруг, надеясь хотя бы зацепить клинком неуязвимого убийцу.
      - …Хеги-ханфу-альюмо!… - торопливо читала Верда заклятие, едва различимое на старом, истертом пергаменте. Леос стоял перед ней, загородив шестом проход и молясь, чтобы страшная участь Астры не постигла его возлюбленную.
      В это время рейнджер, метавшийся в погоне за тенью "охотника" охнул и выронил меч. Нечто невидимое, могучее оторвало его от земли. Франкиец согнулся, как переломанная хворостина. Пронзая тело, из его спины вылезло три огромных кривых когтя. Тут же они исчезли, а Голаф упал в центре мозаичного круга. На знаки Го изо рта рейнджера стекала густая кровь.
      - …анто-спелл! - выдохнула мэги Верда, разливая силу заклятия по всему залу. Тут же она почувствовала, как стынет эфир, сжимаясь холодными упругими кольцами. Вокруг наступила глухая, ватная тишина, и с нею все яснее вырисовывалась фигура существа похожего на огромную, мохнатую крысу.
      - Вот он! - воскликнула госпожа Глейс. - Каррид! Леос! Убейте его! Не бойтесь - он неподвижен!
      Анрасец первый добежал до "охотника". Мечи сверкнули в воздухе, словно два яростных орудия Крона, отсекая лапы с длинными серповидными когтями, предплечье и уродливую голову. Части тела падали на мраморные плиты, тут же обращались в рыхлый прах.
      Когда с "охотником" было покончено, Верда подошла к мэги Пэй и опустилась на одно колено. Астра была еще жива. Ее разодранное лицо вздрагивало болезненными судорогами, зубы поскрипывали.
      - Вот к чему приводит неосторожность, мэги, - наклонившись ниже, произнесла госпожа Глейс.
      - Помоги же умереть, сучка, - попросила дочь магистра, скребя ногтями плиты пола. - Помоги. Такие раны ничем исцелить нельзя.
      - Увы, нет, - Верда распустила шнуровку на ее платье и осторожно откинула ворот, оглядывая изуродованную грудь и обнажившиеся ребра.
      - Дай Гале, - прохрипела мэги Пэй. - Глоток Гале - сердце само вылетит.
      - Нет, дорогая. Терпи, - Глейс встала и подошла к Голафу.
      Осторожно перевернув его, она пощупала жилку на шее, услышала слабый пульс. Рейнджер тоже был жив, и следовало поторопиться. Вытерев пальцы, испачканные кровью, о низ калазириса Верда направилась к дальнему краю зала.
      - Верда! - Каррид Рэбб засопел, и ноздри его гневно раздулись.
      - Мэги Верда! Сделай же что-нибудь! - взмолился Леос, роняя шест и сумку. От зрелища страданий Астры, бившейся в луже крови на полу, он едва держался на ногах.
      Оглянувшись на друзей, госпожа Глейс пошла дальше, к скрытой полумраком полке, думая, какой дорогой ценой ей достались две невзрачные нефритовые статуэтки.

      Розы, стоявшие в мергийской вазе, разбросанные охапками по ковру, давно засохли, но Изольда не выбрасывала их. Они слишком напоминали о Варольде, о днях, проведенных с магистром - самых счастливых днях за всю ее так мучительно затянувшуюся, лишенную смысла жизнь. Впрочем, о Варольде мэги Рут помнила всегда, даже не глядя на сухие цветы, теперь похожие на каких-то огромных шелестящих насекомых. Она помнила о нем каждый час и каждую минуту, курила ночи напролет тертые листья мако, плакала, размазывая слезы по щекам, и вспоминала, вспоминала… Засыпала лишь под утро, когда отяжелевшие веки опускались на глаза, словно красные крылья смерти, а разум совсем отказывался воспринимать глухой, мутный мир.
      Первое время госпожа Рут ходила к Варольду в Северную башню каждый день. Обнявшись и лаская друг друга шепотом, они стояли у зарешеченного окна и глядели мокрыми глазами на море так долго, сколько позволяли стражники. На прощанье Изольда целовала сухие губы магистра и всякий раз клялась, что вытащит его из тюрьмы, вытащит любой ценой, пусть даже жертвуя своей теперь уже никчемной жизнью. Она несколько раз ходила в Алый дворец, рассказывала Ирвиду и Ролану все известное о Варольде и запутанной истории гибели короля Луацина. Просила их, властных и бессердечных, капая слезами, освободить Кроуна, умоляла, но в последний раз не выдержала - взорвалась, накричала на принца и бросила яростный тандерболтв статую Дарса. Больше во дворец Изольду не пускали, и двери в Северную башню с того дня для нее стали закрыты. Она лишилась последней утешения - возможности хоть изредка и недолго видеться с возлюбленным.
      Следующим утром, одевшись в черное и серое, мэги Рут направилась в храм Рены, надеясь узнать свою судьбу и получить от богини какую-нибудь подсказку, хоть какую-то малую помощь. Склонившись у алтаря, Изольда возлила вино, смешанное с медом, рассыпала пшеницу и выпустила из клетки голубку. Долго стояла на коленях, глядя на великое мраморное изваяния, обращаясь отчаянной молитвой, роняя соленые капли из глаз и стараясь услышать знакомый голос, который ни раз направлял ее в прошлые годы. И когда на мучивший сердце вопрос магистр услышала: "Астра Пэй поможет ему и тебе!", она вскочила на ноги и разгневанно закричала:
      - Судьбу Держащая, ты лжешь! Сколько я шла твоими путями! Сколько я делала по твоему наущению, отвергая себя! Ты лжешь!
      Услышав это, жрецы зашипели как змеи, а двое прихожан подхватили под руки полоумную мэги и вывели из храма, едва не спустив ее со ступеней.
      Уже в таверне, сидя в своих покоях, покусывая нефритовую трубочку и вдыхая горький дым, Изольда бросила на стол гадальные пластины, стала перебирать их в надежде заглянуть в следующие дни.
      - Астра поможет, - шептала она, повторяя слова Рены и стараясь настроиться на неустойчивую ментальную волну.
      Варольд виделся, словно в темной беспокойной воде, вокруг угадывались стены сложенные из грубых глыб базальта - тюрьма. Потом промелькнул Ирвид, жалкий, растерянный, печальный. И снова, будто схваченные могучей небесной волей, мысли вернулись к Астре.
      - Астра поможет… - пробормотала магистр.
      Переложив пластины, она от неожиданности вздрогнула и в следующий миг осознала, что дочь Варольда сама нуждается в помощи. Эта мысль стала ясной, острой, будто осколок стекла. Мэги Рут вскочила и заходила по комнате, наступая босыми ногами на засохшие колючие розы, не чувствуя боли от их окостенелых шипов.
      - Что же с тобой там, девочка моя? Что?! Что?! И как я могу быть здесь, совсем забыв про тебя?! - спрашивала она, вслушиваясь в свой голос, который казался глухим и чужим.
      Потом остановилась перед шкафом, достала дорожную сумку, извлекла из нее Лучистую Сферу.
      Через несколько минут свечи вспыхнули по углам, потрескивая, коптя жирным дымом. Запахло вессьей приманкой.
      - Идиш-портал-спелл! - произнесла магистр, взмахнула рукой - открыла портал и сдвинула его к средине комнаты.
      Пока весс искал дорогу через иномирье, Изольда перебрала вещи в сумке, взяла легкий хитон, валявшийся на кровати, и что-то со стола. Уложив все необходимое, задумалась, где начать поиски следов Астры Пэй. Отправных точки по ее мнению было две: Гефахас и Намфрет.
      Когда пространственная воронка изменила цвет от синего к фиолетовому, и в комнату из нее поплыли жидкие языки тумана, Изольда повесила сумку на плечо и шагнула вперед, встречая весса.
      - Ах, прекраснейшая, мой нижайший поклон! - Херик скатился на ковер, сел, поджав передние лапы, и уставился на магистра преданным сладко-свекольным взглядом. - Ты теперь снова моя хозяйка? Ты, а не злая и подлая госпожа Пэй?
      - По необходимости я, - ответила мэги Рут, оглядев на прощанье комнату и разбросанные на кровати одежды.
      - Как радостно, моя расчудесная! Тогда летим на Аалир! Там, на нашей поляне совсем созрела мельда. Я объелся ее на днях. Так объелся, что нагадил большую кучу рядом со священным источником. Твои феоны бесстыже ругали меня.
      - Дурачок, - Изольда грустно улыбнулась, потрепав его за ухо.
      - Так летим? - он лизнул ее колено, поднимая носом край юбки.
      - Сейчас не до шалостей, звереныш, - госпожа Рут, повернула его к порталу и твердо распорядилась: - Летим в Намфрет!

* * *

      Мэги Верда стояла возле полки меньше минуты, но это небольшое время, разорванное на куски стонами Астры, криками Леоса и анрасца, ей показалось бесконечным, словно часть жизни, прожитой в мучениях. Глейс никак не могла выбрать один из двух нефритовых сосудов. Она отчетливо понимала, что от ее решения сейчас зависит слишком многое. Наконец осмелилась, схватила первую статуэтку зеленоватого камня и, стиснув зубы, сорвала печать с рельефным магическим знаком. Поставила сосуд на пол и отскочила на несколько шагов, с болезненным волнением наблюдая, как из отверстия исходит желтовато-жемчужное свечение. Оно росло, раздувалось дымчатым подвижным пузырем, обретавшим облик огромной мужской фигуры.
      "Кто же ты? Мифенхис? Тэхоникэас? Абрил? Эфнатэн? Кто-то еще? Кто?! - задыхаясь от жаркой тревоги, думала Верда, зная, что, даже открыв имя джина, она не застрахует себя от возможной роковой ошибки".
      - Не молчи. Чего ты хочешь? - услышала она шелестящий голос существа, окончательно покинувшего многовековую тюрьму - полую нефритовую статуэтку - и нависшего теперь над мэги темно-желтым облаком, отдаленно напоминавшим высочайшего жреца древней Либии.
      Госпожа Глейс не отвечала, стараясь разглядеть его одежду, украшения и амулеты на шее, которые могли дать подсказку: намекнуть на его принадлежность к храму и помочь угадать имя сейчас столь важное.
      - Поспеши, жрица, - джин склонился ниже, вытягивая зыбкие бесплотные руки. - Может быть, ты хочешь любви? - он коснулся ее волос, играя золотистыми локонами, будто ветер пшеницей. - Красивая. Ты очень красивая. Теперь скажи "да"!
      Плотно сжав губы, Верда не приняла его хитрость и вскинула голову, встретившись взглядом с чужими пурпурными глазами.
      - А мы могли бы поладить. Я услужил бы тебе не раз, прекрасная, прекрасная жрица, - продолжил он, расплываясь в улыбке и покачиваясь, словно танцующий змей.
      - Ты помнишь Шейду? - спросила Глейс, пристально следя за изменчивыми очертаниями его лица. - Помнишь ее?
      - Зачем вспоминать, чего больше нет? - на какой-то миг по его синие губы тронула грусть.
      - Настоящую любовь нельзя забыть. Так-то, Тэхоникэас, - довольная догадкой Верда попятилась к стене, вздохнула, и заставила себя сказать: - Видишь тех умирающих людей на полу? Так вот… мое желание: растерзай, углуби их раны! Убей их! Сделай так, чтобы они не были такими, как до нападения "прозрачного охотника"! Выполняй!
      - Мэги Верда! - в ужасе вскричал Леос.
      Каррид Рэбб, подняв меч, бросился к ней, но наткнулся на развернувшийся перед ним айсщелид- магия, снятая "Застывшим Словом", снова начала наполнять пространство под звездчатым сводом. Эфир вокруг развернулся в звонкие струны.
      Джин, похожий на вихрь желтой искрящейся пыли, метнулся к Голафу Брису, поглотил его собственным бестелесным существом, беспощадно перевернул несколько раз и, отбросив за обозначенный на полу круг, устремился к Астре Пэй. Дочь магистра, бывшая в сознании, дернулась, приподнялась на локте и попыталась отползти, но светящееся облако в один миг накрыло ее, окутало пламенным покрывалом.
      - Господин Брис! - настороженно произнес Каррид Рэбб, увидев, как рейнджер, до сих пор казавшийся мертвым, необъяснимым чудом зашевелился и сел на корточки, глядя широко раскрытыми глазами на образ Хеги. - Господин Брис! - повторил анрасец, забыв о мэги Верде, которую он стремился со всей страстью пронзить мечом. - Вы живы до сих пор?
      - Святейший Балдаморд… мэги Верда… - франкиец медленно поднялся на ноги, вспоминая события последних минут. Вспомнил, увидев Синий Зигзаг, валявшийся поперек одного из знаков Го, и тут же вскрикнул: - Где мэги Пэй?!
      Ответом ему был испуганный и безумный взгляд Леоса. Хватая меч, Голаф повернулся в прыжке и увидел перламутрово-желтый вихрь, круживший Астру невысоко над землей. Рейнджер поднял клинок и было ринулся вперед, но властный голос мэги Верды заставил его промедлить с ударом:
      - Голаф, остановись! Стой и не двигайся! Стой! Все хорошо с ней!
      Джин Тэхоникэас пролетел через половину зала и небрежно бросил дочь Варольда к ногам госпожи Глейс. Тут же он снова принял облик жреца, склонился с насмешкой к Верде и произнес:
      - Видишь как? Я все исполнил. Я свободен, моя прекрасная жрица.
      - Ступай назад в сосуд, Тэхоникэас! - приказала Глейс, попробовав схватить эфирной петлей его астральное тело.
      - Нет! Я свободен! - джин отлетел, повиснув под потолком. - Хотя у меня будет еще стремление встреться, - с режущим слух свистом он облетел зал по кругу и выскользнул в приоткрытую дверь.
      - Как тебе, мэги Пэй? - Верда присела, приподняв голову дочери магистра и смахнув с ее лица спутанные волосы.
      - Паучица, спасибо, - прошептала Астра, - спасибо тебе, моя добрая шетовка. Откуда ты знала, что он исполнит желание наоборот?
      - Я же мэги, а не дурочка какая-нибудь, - передразнивая ее, ответила госпожа Глейс. - Признаться, очень боялась. Даже потом, зная, что он - Тэхоникэас, до смерти боялась. Кто знает, как могли перевернуться в его голове мои слова?
      - Теперь я тебе кое-чем обязана, - Астра приподнялась и села, упираясь локтем в нишу. - Что стоит сосуд с джином? Я бы назвала его бесценным.
      - Думаю, он стоит доброго отношения, - Верда скруглила губы и поднесла к ним согнутый палец, обозначая образ Эты Милосердной. - Честно говоря, у меня было несколько желаний, и я надеялась получить хотя бы три сосуда с джинами. Придется довольствоваться одним. Но пусть тебя это не заботит, ведь я тоже многим тебе обязана. И так даже лучше - в желаниях нужно и меру знать.
      - Мэги Глейс, я хотел убить тебя, - признал Каррид, убирая трясущимися руками мечи в ножны. - Балд свидетель, если бы я добрался до тебя, когда ты творила непонятное моему уму дело, я бы порезал тебя на куски. Теперь я преклоняюсь. Прости, - он присел перед ней и жестом высшего анрасского почтения, поцеловал край ее одежды.
      - И ты, Леос, хотел убить меня? - Верда прищурилась, подходя к барду.
      - Нет, нет, моя госпожа! - выпалил он, шагнув ей навстречу и жарко сжав ее тонкие бархатистые пальцы. - Но я думал, ты сошла с ума. С ума сходил и я.
      - На лице не осталось следов "охотника"? - спросила Астра, вновь озаботившись своей внешностью. Встав, она повернулась к Голафу.
      - Совершенно никаких. Оно по-прежнему прекрасно, - искренне ответил франкиец.
      - И здесь будто ничего. Ни малого шрама, ни царапины, - откинув влажный от крови край разодранного платья, дочь Варольда оглядела свою грудь и живот. Тут же почувствовала липкий взгляд мужчин и закричала на барда и Каррида: - Чего уставились?! Совесть имейте, меня так нагло разглядывать!
      - Я тебе флер свой дам, - предложила госпожа Глейс и направилась к валявшейся у двери сумке. - Обмотаешься им, все ж будет лучше, чем испытывать любопытство наших невоспитанных спутников, - прикрыв рот ладонью, она хихикнула.
      Сотворив у стены иллюзию зеркала, мэги Пэй долго приводила себя в порядок, то укладывая растрепанные волосы, то перевязывая шелковый флер, предательски сползавший с груди, пока госпожа Глейс не догадалась помочь ей и закрепила тонкую ткань заколкой.
      - Можем отдохнуть здесь, - убрав зеркало, предложила Астра.
      - Да, в этом зале больше нет опасной магии. Запрем двери и будем чувствовать себя в относительной безопасности, - согласилась Верда, успевшая обследовать всю окружность помещения.
      - Тогда - час. На отдых час. Больше задерживаться здесь нельзя, - сказала дочь Варольда, вспоминая предупреждение жреца Иссеи, что благоприятное время для проникновения в гробницу слишком непродолжительно и, судя по фазе луны, оно было уже на исходе. - Один час и идем дальше.
      - Светлейшая, а как насчет золотишко прибрать? - Каррид покосился на горку монет под расколотым кувшином. - Отдыхать мне что-то не хочется. Да и не смогу я спокойно мять задницу, когда вокруг пропадает столько бесхозного добра!
      - Прибери, волосатик. Вообще, если тебе еще охота шевелиться, наведи здесь истинно анрасский порядок. А я ноженьки вытяну, и не трогайте меня, - стянув с плеча Голафа плащ, мэги Пэй бросила его на возвышение возле обсидиановой призмы и прилегла, положив под голову сумку.
      - Лучшим образом приберу, - пообещал преданный Балду и, расстелив жреческое одеяние, принялся сгребать на него монеты, приговаривая: - Здесь штаров этак сто пятьдесят будет. Нет - двести. Или триста-четыреста. Все в дело пойдет, Светлейшая. Исключительно на наше благое дело. И сможем мы выпить и закусить до отвалу, как следует кротким детям Его.
      - Эй, Балдаморд, - Леос, отодвигая коленом друга, попытался снять с полки другой горшок, расписанный пестрыми либийскими узорами, но сосуд оказался слишком тяжелым, выскользнул, разбился и рассыпаясь по полу множеством золотых монет. - И тут штаров пятьсот будет, - слушая прелестный звон прыгающих на полу кругляшей, заключил бард. Не в силах побороть искушение, он столкнул с полки еще один горшок - на мраморных плитах заблестели синими каплями сапфиры разной величины. Обрадовавшись такому итогу, Леос сбросил на пол еще один пузатый сосуд, потом еще и еще.
      Пока Леос и Каррид творили подобное разорение, вскрикивая от восторга и сами сияя ярче разворовываемого добра, мэги Верда перебирала пыльные свитки под ликом ночной богини, читала что-то полушепотом, некоторые пергаменты бережно складывала рядом с нефритовой статуэткой. Рейнджер разглядывал оружие, выбирая то кривые короткие мечи, лезвия которых за столько веков едва тронула ржавчина, то украшенные золотом булавы и боевые топоры. Отложив в сторону два меча с клинками прекрасной стали и изящными эфесами, Голаф окликнул анрасца:
      - Каррид, очень советую взять вот эти взамен твоих железяк. По длине они почти такие же, легко войдут в ножны. И по руке тебе, друг, придутся как раз.
      - Пожалуй, послушаю тебя, господин рейнджер. Что ж не взять хорошее взамен плохого? - согласился Рэбб. - Сейчас золотишко уложу, чтоб слишком не звякало.
      Он затолкал приготовленные свертки в растолстевшие сумки и с трудом затянул ремни.
      - Здесь за сто колтов будет, - с наслаждением признал анрасец, отрывая от пола увесистую ношу. - И это еще возьму, - решил он, подошел к нише, возле которой занималась со свитками госпожа Глейс, и снял висевший на цепочке сосуд, похожий на приплюснутую каплю серебра. - Руны какие-то. Внутри что-то булькает, - бормотал Каррид, рассматривая находку и стараясь понять, что же в ней его так привлекло. Затем он недолго поколдовал с пробкой, уразумев, что открывается она несколькими поворотами направо, осторожно свинтил ее и тут же ощутил сильный и пряный аромат вина.
      - Балд-отец, вино здесь! Верно напитку этому больше тысячи лет, а значит он совершенно божественный, - сказал Каррид, подходя к Астре Пэй возлежавшей на плаще франкийца и лениво наблюдавшей за возней друзей. - Не желаешь глоточек, Светлейшая? А то ты бледная какая-то.
      - Не умно, господин Балдаморд. Если вину этому тысячу лет, то оно уже давно скисло. И не тысячу лет ему, а много больше. Так что пей сам, - дочь магистра вежливо отклонила его руку с открытым сосудом.
      - И выпью, чего ж не выпить, если наилучшим на свете вином пахнет, - анрасец поднес серебряную емкость ко рту и направил в себя струйку, глотнул, выдохнул, дико вращая глазами, и с восторженным рыком сообщил: - Истинно божественно! Истинно!
      - Ну-ка дай мне, - отбросив горсть сапфиров, Леос подскочил к Карриду, потянул из его поросших волосами ладоней металлическую баклажку и припал к горлышку. - Очень неплохое вино. Восхитительное, как поцелуй Рай! Вернее, мэги Глейс! - торопливо поправился бард и обтер мокрые губы.
      - Да не брешите вы! Знаете сколько веков Пирамиде и всему, что здесь есть? Хотя, как поцелуй мэги Глейс это пойло вполне может быть, - несколько рассердившись, Астра приподнялась и протянула руку: - Дайте сюда!
      Набрав в рот немного напитка, госпожа Пэй долго не решалась проглотить. Пробовала его на вкус, проводя языком по небу, втягивала ноздрями воздух, потом все-таки сглотнула. Вино на самом деле было хорошим или даже прекрасным, сладким и крепким. Почти сразу приятное тепло разлилось по животу, слегка закружилась голова. Повернув сосуд к свету магических шариков, висевших под звездным сводом, Астра начала разглядывать знаки на серебряном теле сосуда, пытаясь понять, какое за ними скрыто волшебство.
      - Эта вещица не простая, господин Балдаморд, - сказала мэги. - Непростая тем, что вино в ней никогда не кончается. Сейчас мы это проверим, - она перевернула баклажку, выливая ее содержимое.
      - Светлейшая! Светлейшая! - вскричал Каррид Рэбб, глядя выпученными глазами на багровую лужицу, растекавшуюся по светлому мрамору. - Зачем же так?! Как небожественно! Кощунство какое! - когда на пол упали последние капли, анрасец отвернулся, втянув голову в плечи.
      - Не убивайся, волосатик, мы просто проверим. Или я, по-твоему, совсем глупая, не понимаю, что за руны тут нацарапаны? - подняв бровь, Астра обвела внимательным взглядом троих мужчин, хмуро стоявших перед ней.
      - Нет, госпожа Пэй, ты, конечно, очень умная, но о сосудах бесконечного вина я ничего прежде не слышала, - отозвалась Верда, помахивая свитком и подходя ближе. - Не бывает таких. Видишь ли, это противоречит некоторым законам исполнения магии.
      - Здесь либийская магия. Каррид, дай сюда пробку, - закупорив сосуд, дочь магистра потрясла им возле уха, прислушиваясь, не забулькает ли там волшебный напиток, однако баклажка оставалась пустой. - Магия либийская, но она, видимо, не работает. Да мора плешивая с ним. Выберемся отсюда, долетим до Гефахаса и сразу в лучший кабачок завернем. Я вам по пять бочонков куплю. Пойдемте отсюда, а то сейчас расплачетесь.
      Сумки с золотом и прочим добром, собранным Карридом и Леосом, были слишком тяжелы, и их пришлось оставить в проходе недалеко от двери. Анрасец долго протестовал против такого возмутительного решения госпожи Пэй, уверяя, что он сможет нести еще столько же. Только Голаф и Верда отговорили его, заверив, что воров, кроме них самих в Пирамиде нет, и никуда ценная ноша из коридора деться не может. Последним доводом, склонившим Рэбба идти дальше налегке, послужили слова мэги Глейс: она пообещала, что зал с саркофагом Кэсэфа уже близко и там наверняка можно найти еще больше сокровищ и вещиц самой безумной стоимости.
      Они двинулись дальше, ходом уже известным франкийцу и мэги Верде. Скоро впереди в голубоватом блеске светляков показался портал, обрамленный белыми и красными полосами, подобно либийскому плату. Над ним возвышалась две статуи, скрестившие жезлы Могущества и Власти. Звериные головы: льва и гиены, оскалившись, смотрели сверху прозрачными топазовыми глазами так остро, что бард остановился, застыл, будто зачарованный, его лоб покрылся испариной.
      - Я напишу о них… Напишу песню. Уже слышу эту музыку, тихой, сжимающей сердце мелодией, раздающуюся в ночи. И все, кто ее слышат, замирают, теряя волю и разум. Это очень красивые и страшные звуки, похожие на голоса чужих богов, - бормотал он, не двигаясь с места.
      - Не надо, Леос, писать и слушать такого, - госпожа Глейс, зная о гипнотических свойствах древних изваяний, осторожно отвлекла внимание барда движением пальца, потом потрепала Леоса по щеке.
      - Они, как живые, шет залим. Будто не человеческими руками делано, - задрав голову, сказал Каррид Рэбб. - А, госпожа Пэй? - вскарабкавшись на ступню статуи, анрасец с восхищением смотрел на цветные переливы эмали, покрывавшей каменные тела; золото разных оттенков, блестевшее на их массивных украшениях. - Господин Брис, если вы подсадите меня, так, чтобы я мог выше залезть, то я, пожалуй, выковыряю камешки из их палок, - предложил Каррид. - Почему бы нет? Знатные камешки. Аметисты, наверное, или что-то получше. Статуям они явно без пользы. А если еще выше вскарабкаться, то и глаза можно выковырять, чтоб не пялились на нас бессовестным образом.
      - Не надо ничего выковыривать, - отвергла Астра. - Зал Кэсэфа на следующем уровне. Мы у цели. Помоги мне, Глейс, - она указала на фриз, расчерченный защитными рунами.
      Обе мэги подняли руки, рождая в темном воздухе тусклое сияние, зашептали что-то, и волна фиолетового света ударила в знаки над вершиной портала.
      - Потом будут тебе знатные камешки, - дочь магистра, подтолкнула потускневшего Рэбба к лестнице, которую уже начал обследовать рейнджер, опасаясь натолкнуться на механические ловушки.
      Через сотню ступеней лестница прерывалась, и начинался пандус, изгибавшийся все время налево и поднимавшийся вверх. Этой дорогой они вышли к высокой, похожей на крышку саркофага двери. Верда встала напротив нее, шевеля вытянутыми пальцами и стараясь понять, как убрать возникшее перед ними препятствие. Астра тоже щупала эфир, но не чувствовала никаких посторонних возмущений в этом слое пространства. Отстранив госпожу Глейс, она шагнула вперед и тронула рельефную плиту. В тот же миг дверь начала подниматься вверх с отвратительным громким скрежетом, от которого рейнджер скривился и очень душевно выругался.
      - Похоже, нас приглашают, - заметила мэги Пэй. - Надо же, дверь открылась сама. Госпожа Верда, приготовьте для меня Гале. И для себя наиболее полезный свиток.
      Глейс не ответила, движением руки пустила в темноту светляков и придвинулась к Голафу, тихо вытащившему из ножен Голубой Зигзаг.
      В продолговатом зале, стены которого блестели темно-зелеными плитами малахита и узорами серебра, тонко пахло благовониями, не потерявшими стойкий аромат за многие века. Вдоль стен стояли девять богато украшенных саркофагов.
      - Здесь покоятся наложницы Кэсэфа. А дальше зал их мертвого любовника, - сказала Верда, и придержала Астру за руку. - Прошу, осторожнее, госпожа Пэй. Это, наверное, очень неприятное место. Что может быть опаснее душ любящих женщин? Особенно, если прежде они были высокими жрицами и постигли тайны, недоступные даже нашему магистрату.
      - Я осмотрюсь сначала, - дочь Варольда шагнула в зал, обернувшись, напомнила: - Приготовь мне Гале. И пусть пока никто не идет за мной.
      Вытянув руки перед собой, Астра двинулась маленькими шажками, поворачиваясь то к одному ряду каменных гробов, то к противоположному, настороженно прислушиваясь к каждому шевелению эфира, казавшегося здесь холодным и зыбким. Так она прошла больше половины пути и утвердилась, что опасности, так беспокоившей мэги Верду, пока не было. Не было и не могло быть в эти дни. Ведь все еще держалось время Тонкой Луны, месяца, освященного Гороном, - продолжался тот редкий благоприятный период, которым пользовались черные копатели и разорители гробниц, дорожащие своими жизнями.
      - Спите спокойно, шетовы ведьмы, - прошептала Астра, еще раз провела растопыренными пальцами, делая круг, и поманила жестом Верду.
      - Здесь тихо. Никакого движения, - уверенно сказала мэги Пэй.
      - Тихо, как в могиле, - подтвердил Каррид Рэбб, протискиваясь за рейнджером. - Тихо, а в нашей баклажке булькает. Клянусь милостью Балда! Светлейшая, в баклажке то булькает! - возрадовавшись, анрасец снял с плеча цепочку и встряхнул волшебный сосуд - все услышали плеск жидкости. - Как ты была права, умнейшая мэги Пэй! - Каррид торопливо открутил пробку, отпил, крякнул от удовольствия и оповестил: - Все то же прекрасное вино! Набралось уже больше половины.
      - Я в восхищении, госпожа Астра! В полнейшем сердечном восхищении, что ты смогла так верно разгадать божественное значение этих закорючек, - Леос вырвал у друга серебряный сосуд, поднеся его к лицу, провел с благоговением по выпуклым знакам на его боку и тут же крепко приложился к горлышку. - Вот Бернат рад будет такому полезнейшему волшебству - вино, которое никогда не кончается! - провозгласил он, отдышавшись.
      - Эй ты, братец, поскромнее бы, - укоризненно произнес Голаф. - Я и сам бы выпил, но это не пойдет на пользу никому. Не надо сейчас проявлять глупую слабость, - не опуская меча, он прошел дальше до среднего саркофага, накрытого плитой желто-прозрачной яшмы, ощутил, как тревога, подобная темной холодной воде, одолевает его, поднимается колючим оцепенением по ногам. Такого гадкого чувства он не испытывал ни в жутких могильниках Анфирии, ни в пещерах Анраса, населенных душами ведьм. Возможно, рейнджер воспринимал то, что было недоступно мэги с их волшебными способностями, связанными лишь с течением эфира, ментальными и астральными полями.
      - Нам потребуется ключ, - обследовав каменную дверь, ведущую в зал Кэсэфа, сказала мэги Пэй. - Иначе ее никак не открыть.
      - Да, - сдалась Верда, стоявшая на возвышении перед недобрым ликом Анобиса и все еще пытавшаяся разгадать устройство замка. - Могу предположить, где его искать.
      - Я сама могу предположить. Кто был ближе всех Кэсэфу в последние его дни? Нифхтея, Иссаули, Аманхи?… - задалась вопросом дочь магистра, вспоминая имена наложниц проклятого повелителя и последние события того времени.
      - Нифхтея, - отозвалась госпожа Глейс, ища взглядом нужные знаки на саркофагах.
      - Вот, - Астра вернулась назад и положила ладонь на плиту с изображением плачущей змеи. - Вскрывайте гроб.
      - А-а… это так необходимо, Светлейшая? - осведомился Леос, отступая к открытой двери. Он со страхом поглядывал то на черно-мраморных птиц, сидевших на выступах под потолком, то на тяжелые крышки саркофагов, рельефы на которых не обещали ничего доброго.
      - Там ключ, - пояснила Астра. - Не дрейфь, сладкоголосый, ты еще потом балладу сложишь, о прекрасной госпоже Нифхтеи, восставшей из гроба. Давай, Голаф, - она притянула франкийца за рукав, и повернулась к Карриду: - И ты, волосатик, помоги. Плита тяжелая.
      Вонзив в щель острия клинков, мужчины навалились и, скрипя железом, кое-как сдвинули глыбу розовато-серого камня.
      - Постой, мэги Пэй! - предостерегла Верда. - Я в этом чуть больше понимаю. Не зря же я читала "Тайный Путь Некро", который ты сожгла, - двинувшись по проходу, госпожа Глейс торопливо зачитала заклинания еще неизвестные дочери магистра, взмахнула руками, направляя тайную силу от себя к стоящим в ряд саркофагам - над их крышками появились перевернутые знаки Го, светящиеся кровавым блеском. - Запечатала их на всякий случай, - пояснила Верда. - Может, это поможет нам. Лучше одна Нифхтея, чем еще восемь ее подруг.
      - Ты всерьез думаешь, что твои печати их удержат? - Астра пожала плечами и вернулась к приоткрытому гробу. - Снимайте плиту, - сказала она Рэббу и франкийцу. - На пол ее, и сами в сторону. Боюсь, заберет шетовка вас, и будете сохнуть вместе с ее костями.
      Голаф и Каррид еще раз схватились за рукояти мечей, потом уперлись в край плиты и столкнули ее на пол. Раздался грохот разлетевшегося на куски камня. Анрасец сразу отскочил к Леосу, а рейнджер, не рискнув оставить мэги Пэй, стоял и смотрел на содержимое саркофага - белое, расшитое золотом, покрывало, окутывавшее чью-то тонкую фигуру.
      - Ключ должен быть в ее левой руке, - сообщила госпожа Глейс. Она была хорошо знакома с особенностями либийских погребальных обрядов.
      - Знаю я, - раздраженно ответила Астра, удивительная осведомленность и вездесущесть Верды ее начинала злить. - Отважный франкиец, у тебя острый меч? - она покосилась на Голафа с легкой насмешкой.
      - Ты шутишь как-то не вовремя, - тихо произнес рейнджер, приподняв светло-голубое лезвие, расчерченное могучими рунами.
      - Тогда очень осторожно разрежь на ней покрывало, - попросила мэги Пэй. - Не хочется мне, Светлейшей, руки пачкать о всякое дерьмо.
      Вздохнув, Голаф секунду помедлил, будто собираясь решимостью. Сделал шаг к саркофагу и, проткнув покрывало между ступней умершей, начал неторопливо рассекать ткань снизу вверх, к изголовью погребального ложа. Сначала в разрезе шелка показались сандалии с нефритовыми пряжками в форме змеиных голов и икры ног Нифхтеи. К изумлению франкийца их не тронуло тление, лишь неглубокие морщины портили кожу погребенной тысячи лет назад. От этого невероятного открытия рука Голафа слегка задрожала, но он продолжал осторожно рассекать ткань, вышитую золотыми нитями. Дошел острием до коленей либийки, и тут же Астра и Верда одновременно почувствовали нарастающее присутствие чужой магии, пугающей как лютый, звериный вой.
      - Питха сучья! - разволновавшись, выругалась дочь Варольда. - Голаф, быстрее! Режь быстро! - прикрикнула она, теряя остатки терпения.
      Меч франкийца в одно мгновенье распорол покрывало до верха, и края шелковой ткани разошлись, являя тело последней наложницы Кэсэфа. Она отнюдь не выглядела умершей в далекие времена - была свежа и молода. Ее лицо безупречной красоты лишь слегка портила восковая желтизна, иссиня-черные волосы лежали на лбу и щеках тонкими изогнутыми змейками. Диадема с крупными алмазами чудесно отражала синий блеск светляков.
      - Ключ, - напомнила госпожа Глейс Астре.
      Та наклонилась, разглядывая маленькую шестигранную пирамидку, зажатую в левой руке либийки.
      - О, Рена Добрейшая! Она смотрит! - сдавлено произнес бард из-за спины мэги Пэй. - Она - прямо на меня!
      Астра, уже почти дотянувшаяся до ключа, отдернула руку и увидела, что глаза покойницы открыты. Огромные, черные, будто куски угля, они смотрели куда-то мимо мэги, холодно, глубоко, до самых корней души. Дочь Варольда сделала шаг назад, расставив в стороны руки и оттесняя Голафа к открытой двери.
      - Глейс, достань "Слезы Эты"! Быстро! - крикнула Астра растерявшейся подруге.
      - Не поможет, - отвергла Верда, но заскрипела застежкой сумки.
      - Я говорю - "Слезы Эты"! - настояла мэги Пэй, заслоняя собой друзей от встававшей медленно из гроба Нифхтеи.
      - Мужчина с золотыми волосами, - произнесла наложница Кэсэфа по-либийски. - Иди сюда. Иди ко мне. И ты, северный воин, не стой там одиноко, - она улыбнулась, переведя черные влажные глаза к Голафу.
      Леосу, не понимавшему древнего языка, ее слова показались сладким волнующим стихом, и сразу где-то в глубине сознания открылся их смысл.
      - Нифхтея… Прекраснейшая из женщин… - прошептал он и, отталкивая Астру, шагнул к саркофагу. - Я иду…
      - Пернатый, - невнятно пробурчал Каррид Рэбб. - Не надо, пернатый… - он глянул на либийку, уже вставшую в полный рост, и следующие его слова застряли в сухом горле.
      - Мертвая дрянь! - вскричала мэги Пэй, формируя между ладоней фаерболли одновременно понимая, что такая нехитрая магия бесполезна против поднявшейся из гроба высокой госпожи. Шар пламени метнулся вперед, ударил в грудь Нифхтеи и бесследно исчез, не брызнув даже искрами.
      - Схватите ее, мои верные воины! - либийка сошла на пол. Левую руку с шестигранной пирамидкой она по-прежнему прижимала к груди, правую - гневно вытянула к дочери магистра. - Волоките ее сюда! За уши! За волосы!
      Леос, посерев лицом, двинулся к мэги Пэй. Следом за ним пошел Голаф. Он угрожающе занес меч. Только Каррид Рэбб еще несколько мгновений боролся с чарами, завладевшими его друзьями, тяжело вздыхал, тер кулаками слезящиеся глаза и щеки.
      - Эй, да вы обезумили! - пронзительно вскричала Астра, увернулась от растопыренной пятерни барда, и отпрыгнула в узкий проход между двух гробов. - Голаф! Леос! Боритесь же! Вспомните самих себя! Вспомните меня! Мэги Глейс! - уговаривала она, пятясь к стене и негодуя, на Верду неспособную разобраться с несколькими склянками в сумке.
      - Все для тебя, прекраснейшая Нифхтея! И мои стихи… и сердце мое для тебя, - бормотал Леос ватными губами, стараясь дотянуться до прыткой незнакомки, отскочившей за саркофаг - он уже не узнавал в ней когда-то любимую мэги Пэй.
      Франкиец, являя куда большую ловкость, взлетел на гранитную плиту, и замахнулся мечом, чтобы нанести точный удар, но отчего-то замер, натолкнувшись на взгляд прозрачных глаз Астры, таких знакомых, похожих на теплые капли эля.
      - Что ты там возишься! - вскричала мэги Пэй, озираясь на Верду и неторопливо приближавшуюся к "сыну" Балда Нифхтею.
      - Нет у меня "Слез Эты"! - отозвалась Глейс, выворачивая сумку на пол.
      Либийка остановилась и повернула голову, не ожидая увидеть за высоким саркофагом еще одну противницу, сидевшую на корточках и разбиравшую свитки и пузырьки.
      - Я высушу, выжгу твою кровь! - гневно сказала она и зашептала слова заклятия. В воздухе появился багровый с черными жилами шар.
      Поставив перед Леосом и Голафом широкий айсщелид, Астра отбежала на несколько шагов в сторону, сбила фаерболломмагический шар либийки и приготовилась отразить еще одну атаку. Мэги Пэй еще надеялась, что Верда найдет необходимое снадобье - нужно было выиграть только немного времени.
      - "Слезы Эты"! "Слезы Эты"! - стонала госпожа Глейс, перебирая большие и маленькие пузырьки и содроганием глядя на проклятую наложницу Кэсэфа, медленно приближавшуюся к ней. Тут Верда вспомнила про застегнутый карман. Дернула бронзовую пуговицу и схватила хрустальный сосуд.
      - … гудеас-воэта-диан-спелл! - пропела она, срывая пробку и брызгая священной жидкостью на Нифхтею.
      Вставшая из гроба взвизгнула, громко, до боли в ушах. Попятилась, оседая наземь. На местах попадания "Слез Эты" начала съеживаться, отваливаться сухими лоскутами плоть. Обнажились старые желтые кости.
      - Дай мне! - сказала Астра, подбежав к госпоже Глейс и выхватывая у нее пузырек хрусталя. - Саэкред! Саэкред-гудеас-воэта-диан-спелл! - бросила заклятие дочь магистра, щедро обливая либийку чудодейственными "слезами богини".
      Уже беззвучно Нифхтея корежилась на полу, пока от ее прекрасного тела не остались голые кости и горки смрадного праха.
      - Моя божественная повелительница! Моя Нифхтея! - глухо произнес Леос, с полными горя глазами склоняясь над ее останками.
      - Одумайся, бард! - Астра поймала его за воротник и потянула, стараясь поставить на ноги.
      - Она мертва, Леос! Мертва тысячи лет! - Верда подошла к нему, но музыкант, словно не видел мэги, блуждая взглядом то по праху либийки, то по стенам, блестящим серебряными узорами.
      - Леос, она мертва! - повторила госпожа Глейс, коснулась его бледной щеки, но бард оттолкнул ее ладонь и вскрикнул: - Нет!
      - Сукин пес! - Верда с неженской силой хлестнула его по лицу, оставляя красные жгучие следы пальцев. - Нет ее больше! И никогда не было для тебя! Все, что ты видел - это тварь Некрона, поднятая нечистой магией! Понимаешь?! - она еще раз ударила его по лицу. - Ты понимаешь?!
      После этого он будто пришел в чувства: часто, размашисто закивал головой, поглядывая на госпожу Верду с боязнью, как нашкодивший щенок.
      - Как ты, Голаф? - спросила Астра, все это время внимательно следившая за рейнджером, который безучастно стоял на одном из саркофагов.
      - Шет разум помутил, госпожа Пэй. Прости, - он убрал меч в ножны, переступив через рубиновую печать мэги Верды, спрыгнул вниз. - Я же, вроде на тебя бросался?
      - Да ты не вроде бросался - ты хотел меня убить из-за этой дохлой твари, - скривившись в невеселой усмешке, Астра наклонилась и взяла шестигранную пирамидку из костяных пальцев Нифхтеи. - Ведь похожее случалось уже… в святилище Абопа на Карбосе. Так-то, франкиец. И может случиться еще. Проткнешь меня когда-нибудь своей железякой. Такого я тебе точно не прощу. А как вы, святейший Балдаморд? - больше не заботясь о душевном состоянии Голафа, она подступила к анрасцу.
      - Я… хорошо. Теперь хорошо. Но было мне дурно, от Кэсэфовой девки. Ум чего-то пьяный стал, как от мутного пойла, что наши ведьмы варят в пещерах, - анрасец помотал головой, словно взбалтывая ее разжижившееся содержимое, и вдруг вспомнил о волшебной баклажке, схватил ее, поторопился отвинтить пробку. - Госпожа Пэй, а вина-то прибавилось! Снова полная наша посудина! Ай, да госпожа Пэй! - он цокнул языком и отпил несколько глотков, потом с неожиданным сочувствием протянул сосуд Леосу. - На, отведай, пернатый. Вижу, тебе пришлось дурнее всех. Попей для умственного здоровья.
      Бард молча взял баклажку и опрокинул себе в рот. Глотал, булькая, едва не захлебываясь, пока дочь магистра не остановила его:
      - Хватит, щегол влюбленный. Сюда дай, - она вырвала из его руки серебряный сосуд, вернула Карриду и направилась к двери в зал Кэсэфа.
      Ключ - шестигранная пирамидка - сразу точно лег в скважину в раскрытой пасти триоры, чье рельефное изображение занимало половину огромной плиты. Астра нажала и повернула пирамидку. Где-то за стеной возник низкий гул. Дверь дрогнула и поползла в сторону, открывая проход в густую темноту.
      - Верда, дай мне Гале, - попросила мэги Пэй. - Сейчас это необходимо, шет тебя за ноги! И зал освети, пока я буду в себя приходить.
      На этот раз госпожа Глейс повиновалась. Быстро нашла пузырек с плотной, залитой воском пробкой и протянула Астре. Пока дочь магистра справлялась с первым неприятным эффектом микстуры, содрогаясь в крепких руках рейнджера, Верда пустила в потемки несколько крупных светляков.
      Все остановились на пороге, оглядывая широкий зал.
      Первым решился пройти вперед Голаф Брис. Держа наготове Синий Зигзаг, он сделал несколько бесшумных шагов, изучая черные и красные плиты пола, которые кроме знаков Го, начертанных на них, могли хранить какой-нибудь смертельный сюрприз. Следом за рейнджером вошла мэги Пэй. Она старательно исследовала опасные возмущения эфира и старалась определить, откуда исходит наибольшая угроза чужой магии.
      Зал был разделен на три части высокими изваяниями богов - Абопа, Анобиса, Сатха - от них расходились рифленые стволы колонн, за этим мертвым каменным лесом поблескивали статуи жрецов-нагов и грозные стражи Хеги. Со свода зло и красно взирала Маро, окруженная величественной пустотой.
      - Дай-ка свою палку, - попросил Голаф Леоса, потянувшись к шесту, служившему барду не особо полезным оружием. - И стойте пока здесь, - добавил рейнджер уже для всех.
      Оглядев край двери, большая часть которой ушла в щель между блоками базальта, франкиец подумал, что хитростью строителей Пирамиды дверь может неожиданно вернуться на прежнее место и навсегда запереть их в зале проклятого правителя. Надеясь предотвратить это, Голаф упер один конец шеста в стену, другой в край двери. Каррид понял опасения франкийца и поспешил принести несколько больших осколков от крышки саркофага Нифхтеи - они кое-как уместились в зазоре между стеной и подвижной плитой. Когда мужчины закончили свою работу, Астра и Верда осторожным шагом направились вглубь зала.
      - Госпожа Пей, - прошептала Глейс, поглядывая на ларцы и массивные сундуки - их было здесь около сотни, у подножий божественных изваяний, на возвышениях за колоннами, грубых деревянных, причудливых, похожих на различных животных и птиц, изящных, инкрустированных слоновой костью, золотом и яркими самоцветами.
      - Госпожа Пэй, - повторила Верда. - Помнишь наш уговор? Корона Иссеи тебе, но я хочу прихватить здесь кое-что. Хоть что-нибудь полезное из всего бесконечного богатства. Пожалуйста, не вскрывайте пока саркофаг - потом нам будет не до ковыряния в сундуках.
      - Я стараюсь выполнять обещания, - Астра остановилась перед мерцавшими восхитительным блеском грудами украшений и разных дорогих вещей, что не уместились в сундуки и лежали на полу за статуей Сатха. - Только поторопись. Я очень боюсь, что в погоне за всякими побрякушками, мы потревожим Кэсэфа и не успеем овладеть Черной Короной.
      - Светлейшая! О, какой я неумный! Точно торопливый дурак! - в полголоса возмущался Каррид Рэбб. Вид столь невероятных богатств, наполнявших зал, одновременно восхитил его и пустил в унынье. - Зачем я только набивал сумки монетами из тех горшков, когда здесь столько всего! О Балд-отец!
      - А я предупреждала тебя, жадный волосатик, - дочь Варольда улыбнулась и протянула ему свою сумку. - На, можешь положить что-нибудь сюда. Только клади очень хорошее, чтобы потом не мучили ни совесть, ни зависть с всякими сожалениями.
      - Астра, саркофаг Кэсэфа открыт, - мрачно заметил Голаф Брис, прошедший вперед дальше всех.
      - Как открыт?! - изумилась дочь магистра. Она вдруг почувствовала, как из темной части зала повеяло холодом и страхом.
      Движением руки Верда переместила светляковза чешуйчатую статую Абопа, куда указывал франкиец, и все увидели, что огромный золотой гроб, похожий на тело лежащего бога, действительно вскрыт - его тяжелая крышка валялась на полу.
      - Шет! Шет! Шет! - зашептала мэги Пэй. Ее глаза лихорадочно метались от колонны к колонне в поисках самого Кэсэфа или какой-то нежданной угрозы. - Приготовь свитки, Глейс!
      - Наверное, это он? - Голаф, еще не проникнувшись волнением мэги, указал острием меча правее от саркофага.
      Верда переместила светлякитуда. Их блеск выхватил из темноты пьедестал, подобный тем, на которых возвышались статуи богов. Там стоял массивный трон на толстых когтистых лапах. Проклятый на тысячи лет правитель сидел на нем, одетый в черные и синие шелка, держа высохшей рукой пастуший посох, с которым он в нищей юности водил стада коз по предгорьям возле Аррисы.
      - Вот ты какой, жестокий колдун, - произнесла мэги Пэй, подходя осторожными шажками ближе. Не дыша, она разглядывала его впалую грудь, прикрытую тяжелой эмалевой пекторалью; коричневое сморщенное, словно гнилая груша, лицо с маленькими редкими зубами за полосками разошедшихся губ; жидкие седые волосы, паутиной лежавшие на резко выделявшихся скулах. Голову Кэсэфа венчала корона, черная, из неведомого металла, блестящего как анрасский уголь, украшенного изящными знаками и искрами чистых изумрудов.
      Сжав в ладони камешек жреца Иссеи, Астра подступила еще ближе и услышала сердитый шепот мэги Верды:
      - Ты обещала! Дай мне время взять хотя бы что-нибудь!
      - Так давай! Поторопись! - ответила дочь магистра, вновь сделала шаг к тронному пьедесталу.
      Верда почти бегом направилась к статуе Сатха. Пустила невысоко струйку светлякови наклонилась над сундуком, на котором мерцали охранные руны. Справившись с замком и откинув крышку, мэги принялась выкладывать на пол разные магические вещи: завернутые в полосатые платы хрустальные и металлические шары, пекторали и диадемы, неизвестно какими свойствами обладавшие, сандалии из странной красной кожи, разлапистые подсвечники, астральные и ментальные проводники. Рядом, грубо выломав костяную крышку, начал разграбление другого сундука Каррид Рэбб. Леос тут же присоединился к нему, зазвенел золотыми браслетами и цепями.
      - Иди, выбери что-нибудь себе на память, - предложила Астра франкийцу.
      - Мы и так взяли столько, что не сможем унести, - Голаф подумал о разрушенном мосте через канал, который трудно преодолеть со столь огромной тяжестью. Еще он вспомнил о воинстве нагов, стороживших площадь, и гигантских жуках у храма Анобиса.
      - Ты прав, от вида богатств можно потерять голову, а у меня другая задача. Я знаю, что богиня ведет меня. И оберегает пока… но один неправильный шаг, и наши кости смешаются с этим золотом, - дочь магистра презрительно глянула на груду блестящего металла и до боли в пальцах сжала зеленовато-черный камешек. - Знаешь еще что? - когда рейнджер мотнул головой, Астра совсем тихо прошептала. - Я боюсь… Я точно знаю: когда Корона будет в моих руках, произойдет что-то страшное.
      - А ты бери и беги. Беги, дорогая моя Астра Пэй. Здесь главное, чтобы ты целой выбралась, - Голаф Брис почувствовал, что ладонь его вспотела, и рукоять меча уже не твердо сидит в руке. - Хочешь, Корону возьму я? Отдам тебе, когда выберемся отсюда, - он поднял взгляд от худых ног Кэсэфа к его безобразному лицу и с трудом подавил отвращение.
      - Нет. Это только мое дело, - Астра поднялась на две ступеньки. Теперь ее глаза были почти на одном уровне с Короной, мерцавшей на голове жестокого правителя Кара-Маат.
      - Глейс, поторопись же! - произнесла дочь Варольда, обернувшись к изваянию Сатха, за которым звенели металлом и драгоценными камнями ее друзья.
      - Госпожа Глейс, пожалуйста, поторопитесь, - попросил Голаф. Опасаясь, что Верда не слышит раздраженного шепота Астры, он вернулся к ряду колонн и призывно махнул Карриду и мэги Глейс рукой.
      - Сейчас! - откликнулась Верда. Бросив на пол какой-то сверток, она двинулась между сундуков, по пути откидывая крышки. Потом увидела ряд полок в нише стены и бросилась туда. Взяла два приглянувшихся сразу жезла, сунула их в сумку и направилась к мэги Пэй.
      - Готовь свиток… - Астра помедлила, решая какое из заклинаний, имевшихся в их арсенале выбрать. - "Выжженные глаза", - решила она. - Не читай раньше, чем он шевельнется.
      - Я тоже умная, - отозвалась Верда и зашелестела пергаментами.
      - Леос! Каррид! Отходите к двери! - скомандовала Астра тоном, не терпящим возражений.
      Когда бард и анрасец почти дотащили сумки с награбленным до выхода, мэги Пэй поднялась на последнюю ступень и протянула руку к Короне. Тонкие, бледные, как паутина волосы Кэсэфа коснулись пальцев мэги. От этого жуткого прикосновения душу будто обдало мертвым ветром.
      - О, Рена! Эта! Сестры Пресветлые, помогите мне! - со страстью вымолвила дочь магистра, выдохнула и дотронулась до черного металла. Руку ее пронзило электрической болью, но Астра выдержала, устояла на ногах и потянула Корону Иссеи на себя. Вместе с этим дернулось туловище Кэсэфа. Было слышно, как заскрипели его сухие позвонки.
      - Ше-ет! Она приросла к нему! - вскричала мэги Пэй, всеми силами старясь оторвать обод черного металла от головы мага. Дернула снова - Корона не поддалась. И Кэсэф будто зашевелился, ожил, вместе с тем сердце в груди Астры сжалось, заметалось раненым зверем в груди. Перепрыгивая ступени, Голаф бросился ей на помощь.
      Госпожа Глейс начала быстро читать свиток. Она пронзительно выкрикивала слова древнего заклятия - серебряным эхом эти звуки отражались от высокого свода, звенели между изваяний богов. И тут же весь зал пришел в движение: оставили свои места статуи стражей Хеги и нагов-жрецов, вышли, лязгая тяжелыми ступнями; вспыхнули багровым светом глаза изваяний Абопа, Сатха и мрачного Анобиса.
      - Позволь мне! - сказал Голаф Брис, отталкивая Астру от Кэсэфа.
      В одно мгновенье рейнджер вонзил острие меча выше виска пробудившегося мага, решительным усилием поддел металлический обод. Корона Иссеи упала на пол и скатилась с постамента.
      - Бегите! Бегите отсюда! - гневно повелел франкиец, поворачиваясь к мэги Пэй.
      Она схватила Корону и, вкладывая силу, данную Гале, раскрыла айсщелидна пути статуй, которые выходили из-за чешуйчатого тела Абопа. Огромный, сверкающий сапфировым блеском щит должен был удержать их с минуту, позволить Верде дочитать заклятие. Развернувшись в другую сторону, Астра взмахнула рукой, и зал рассекла огненная стена фаерволла.Только закончив это, дочь магистра вернулась взглядом к проклятому правителю Кара-Маат.
      Он спускался с пьедестала к Голафу, вскинув пастуший посох, на верхнем конце которого росла, распухала черная точка.
      - Скорее же, Глейс! - взмолилась мэги Пэй. Подскочила к франкийцу, пытавшемуся встретить мага мечом, схватила его сзади за ремень и потянула к выходу.
      - …-готта-спелл! - выдохнула Верда и направила заклятие в лицо хозяина Пирамиды.
      Тот схватился за обожженные пламенем глаза и заревел, как разъяренный бык Кардора. Темная сфера, сорвавшаяся с его посоха, пронеслась мимо госпожи Глейс, пробила ледяной щит и ударила в колоннаду - от огромных каменных стволов осталась только крошка. Кэсэф, ненадолго ослепнув, спешил сотворить новое заклятие и покарать похитителей Короны. Разведя костлявые пальцы, он вскричал что-то - смысл его слов не поняла даже искушенная в древнелибийских текстах Верда - ударил в постамент посохом, и воздух вокруг потемнел, заискрился подобно ночному небу.
      Астра бежавшая рядом с Голафом затылком почувствовала приближавшуюся угрозу.
      - Ложитесь все на пол! - вскричала она, толкая рейнджера и сама падая на полированные плиты.
      Мэги Верда среагировала чуть позже, упала на бок и откатилась к постаменту колонны. Огромная рука, похожая на когтистую лапу Анобиса, появилась из облака тьмы, прошлась над госпожой Глейс, так не обнаружив ее, стала шарить над полом ближе к центру зала. Рядом с ней возникло еще несколько магических рук.
      - Ползи, паучица! Ползи скорее! - взмолилась дочь магистра, видя, что к Верде с двух сторон приближаются золотые стражи Хеги.
      Глейс поползла, не отпуская сумку, задыхаясь от напряжения и страха. Когда копье стража ударило рядом с ее шеей, она взвизгнула, вскочила и побежала. Следом за ней поднялась Астра и Голаф. До дверей, у которых в немом волнении застыл Леос, оставалось несколько десятков шагов.
      - Иди сюда, облезлая морда! - рычал Каррид, надеясь отвлечь внимание Кэсэфа. - Иди, поспорь с силой сына Балда! Трухлявый пень, ты уже трясешься от ужаса встречи со мной! - анрасец выступил вперед, гремел самой грязной бранью и потрясал мечами - понимая, что магия повелителя Пирамиды его пока не достает.
      Все еще взбодренная действием Гале, Астра первой вылетела в зал с гробами наложниц. Прижалась спиной к стене и заставила себя сосредоточиться, чтобы вызвать тульпу. Как выбрались из усыпальницы Кэсэфа Голаф и Верда, мэги Пэй не видела, лишь слышала, что стены и пол содрогались от ударов могучей магии; слышала, боевой рык Каррида Рэбба и скрежет запирающего механизма двери.
      - Стой здесь, девочка моя! - сказала Астра, направляя своего двойника между двух саркофагов. - Не пропускай никого и дерись до конца!
      - Светлейшая, ты даже так умеешь? - несмотря на недавнее потрясение в зале правителя, госпожа Глейс не сдержала изумления. Тульпа была великолепна - совершенная материальная копия хозяйки.
      Явлением второй Астры были удивлены бард и анрасец. Не понимая происходящего, они взирали то на одну дочь магистра, то на другую.
      - Все! Бежим! - мэги Пэй прижала Корону к груди и направилась к выходу.
      - Меня убьют? - услышала она собственный голос за спиной, повернулась, пропуская Верду и Леоса, и встретилась взглядом с жалкими, испуганными глазами тульпы.
      - Прости, девочка моя! Прости! - ответила Астра и побежала к пандусу, сходящему вниз.
      - Это все, что я могу сделать, - мэги Глейс сотворила вокруг тульпы несколько ледяных щитов, скрепила могуществом старших знаков Го и побежала следом за друзьями.
      Позади уже скрежетала дверь под напором чьей-то сокрушающей силы.
      - Злая ты, госпожа Пэй, - сказала Верда, нагоняя Каррида и отягощенного сумками барда. - Ведь, она так совершенна, что у нее уже наверняка есть душа! Она умрет мучительной смертью!
      - Заткнись, Глейс! Она - частица меня. И я для всех вас стараюсь, - дочь Варольда спрыгнула на последний этап лестницы, через несколько длинных шагов она миновала портал и оказалась в начале коридора, где Рэбб оставил сумки с добычей из зала джинов.
      В это время сверху послышались шипящие звуки, потом по проходу прокатился испуганный крик. Голаф и Верда едва узнали в нем голос двойника Астры и содрогнулись, когда крик повторился, став тонким, душераздирающим. Сама мэги Пэй вдруг остановилась и упала на пол. Сжавшись, побелев, как фарфоровая кукла, она застонала мучимая приступами боли, терзавшими тело.
      - Светлейшая, что с тобой? - Каррид с грохотом уронил сумку и приклонил колени рядом с дочерью магистра.
      - Не… знаю!… - кусая губы, ответила она. Согнулась, хватаясь за живот.
      - Дура же ты! Я предупреждала, френ залим! - выругалась мэги Верда, сдержанная от злословия даже когда крепкое слово слишком просилось наружу. Ловкими пальцами она справилась с застежкой и стала перебирать баночки и пузырьки с зельями. - Тульпа действительно часть тебя! Тем более такая! Она - слишком большая часть тебя! Все, что происходит с ней, отражается на тебе, - бормотала госпожа Глейс и торопливо звенела стеклом.
      - Эта Милосердная! Что же с ней?! - Голаф увидел, как выше согнутых коленей Астры появилось пятно крови на калазирисе. - Это опасно, госпожа Верда? Это опасно?! - спрашивал он.
      Та не ответила, рванула ткань, которая укрывала ноги Астры. Увидев маленький комочек в кровавой слизи, резко повернулась к мужчинам, сказала:
      - Отвернитесь к шетовой невесте! Выкидыш у нее! - откупорив два пузырька с какими-то снадобьями, госпожа Глейс подняла голову Астры и с настойчивостью произнесла: - Это придется выпить! Снимет боль и кровотечение остановит. Пей, давай - остальное потом!
      Давясь горьким лекарством, дочь магистра сделала несколько глотков из синего пузырька. Тут же Верда поднесла другой. Потом стерла увлажненным платком кровь с ног подруги.
      - Голаф, оставь сумку и Корону мне и неси Светлейшую. Мы не можем здесь задерживаться, - Верда выпрямилась, прислушиваясь к звукам за порталом - они приближались.
      Рейнджер легко и осторожно положил Астру себе на плечо, побежал по коридору, воскрешая в памяти путь к нижнему ярусу. Верда, на миг задержавшись, вытащила свиток и читала заклинание уже по пути. За поворотом она освободила силу древнего пергамента, закрывая за собой проход огненной сетью - это должно было еще ненадолго задержать преследователей.
      Уже на подступах к продолговатому залу, где осталось сумки с награбленным анрасцем и Леосом добром, Астра снова зашевелилась, окончательно пришла в себя, вспомнив о произошедшем, закричала и принялась яростно вырываться. Франкиец, даже обхватив ее двумя руками, не справился с отчаянным порывом мэги - она спрыгнула на пол и, трясясь, заорала:
      - Проклятый Кэсэф! Проклятый! Я разорву на куски твою гнилую плоть! - с этими словами дочь магистра выхватила Корону из рук Верды и бросилась назад, готовая использовать могущество, скрытое в черном металле либийской богини.
      Каррид, Верда и Леос застыли растерянно на месте. Лишь рейнджер вовремя сообразил какое безумие стоит намерением госпожи Пэй. Он догнал ее в два прыжка. Встряхнул и грубо прижал к стене. Потом заломил руку и вырвал Корону.
      Сотрясаясь рыданиями, Астра осела на пол.
      - Ты забыла, дорогая моя, в чем твоя цель? Сколько ты мне говорила о том, что тебя ведет богиня! Что желания твои выше, чем месть или чистая слава! - пристыдила ее мэги Глейс, наклонилась и холодно посмотрела в ее золотистые, метавшиеся глаза своими, холодными, льдисто-синими. - Вставай, иди! Или ты хочешь, чтобы мы все погибли из-за твой глупости?
      - Сука! - выдохнула мэги Пэй ей в лицо. Встала, размазала слезы по щекам и, шатаясь пошла к двери, за которой ее недавно чуть не убил "прозрачный охотник".
      - Скорее, моя дорогая, - попросил Голаф Брис - он слышал за спиной чьи-то тяжелые шаги и какой-то невнятный, приближающийся с каждой секундой шорох. - Пожалуйста! Или давай я тебя понесу.
      - Иди ты козе в задницу! И дай сюда! - она выхватила у него Корону Иссеи, подняла одну из сумок, оставленных Рэббом, и с неожиданной прытью побежала по проходу за Леосом и Вердой.
      Каррид разделил с франкийцем оставшуюся ношу и поспешил вдогонку.
      До выхода из Пирамиды было еще более половины пути.

      Через площадь до разрушенного моста им помог пройти счастливый случай и еще жезл, который Верда прихватила в зале Кэсэфа. Какая сила упрятана в волшебной вещице, госпожа Глейс разгадала с помощью Астры во время короткой остановки у начала туннеля. В то время уже было понятно, что погоня, задержанная дважды умелыми заклинаниями Верды, отстала, и мэги смогли спокойно изучить крошечные руны на рукояти ценного трофея. Жезл скрывал в себе заклятие "Огненного дождя" - магии давно забытой и очень мощной. Единственным недостатком ее было то, что после использования она восстанавливалась весь следующий день и слишком зависела от силы самого заклинателя.
      Выбравшись из туннеля в пасть каменного змея, Голаф определил: выход сторожит только трое полусонных нагов, свернувшихся кольцами в длинной тени постамента. Основные силы змеетелых людей, наверное, рассудивших, что грабители все равно погибнут в непреодолимых лабиринтах гробницы Кэсэфа, собрались под портиком возле малой пирамиды: немногие шипели друг другу на своем отвратительном языке, большинство, побросав оружие, возлежало на горячих плитах песчаника.
      Франкиец, быстрый, бесшумный, как барс, спустился вниз и несколькими взмахами меча разделался со стражами. Те, даже не встрепенулись - так и остались лежать чешуйчатыми кольцами, только под их телами расплылись лужицы крови. Затем рейнджер подал условный знак Астре, и дочь магистра, кое-как убедившая госпожу Глейс, что с производными стихии Огня она справится лучше, привела в действие жезл. С последним звуком заклятия над портиком, где убивали часы ожидания наги, раздулось густое бурое облако и сразу закапало, потекло струями "огненного дождя".
      Рейнджер призывно махнул рукой. Верда, Леос, а за ними мэги Пэй и Каррид, обвешанный тяжелыми сумками, побежали через огромную и пустую Площадь Власти. Увидев их, наги воинственно зашипели, потом заревели. Многие оказались настолько глупы или жадны до человеческой крови, что рискнули бросится вдогонку, не взирая на грозную магию, накрывшую портик с западной гранью малой пирамиды. Едва выбежав из под защиты каменных плит, глупцы попадали под капли огненного дождя - ослепительные, пронзающие, похожие на плевки расплавленного метала. Чешуйчатая кожа этих отчаянных смельчаков мигом прогорала, и они падали, корчась от боли, превращаясь в смрадные облака.
      Отдав жезл Верде, Астра на бегу успела сотворить три заклинания фаерволл- стены пламени рассекли часть площади, загораживая дорогу каким-то существам, возившимся у ступеней храма Анобиса, и небольшим отрядам нагов, появившимся из-за желтых колоннад Нуб-Хурх.
      Голаф с бардом первыми добежали до разрушенного моста, проверили целость веревок, натянутых при предыдущей переправе и помогли госпоже Глейс пройти самый опасный участок над пропастью. За Вердой на другую сторону перебралась мэги Пэй. Труднее всего пришлось анрасцу, тащившему на себе ношу намного более увесистую, чем имелась у других. Несмотря на завидную цепкость рук и выносливость коротыша, он застрял, одолев всего треть пути. Висел, намотав на предплечье страховочный ремень, и громко бранился, понося строителей Кара-Маат, самого Кэсэфа и орды нагов, бежавших через площадь с трех сторон. Лишь после долгих уговоров Каррид решился сбросить часть обременявшей его добычи: громогласно выругался и перегрыз зубами жгут, крепивший кожаный мешок с золотом. За этим ценнейшим грузом "сын Балда" случайно уронил пузатую сумку, полную монет и бериллов. Пришел в дикое отчаянье, зарыдал, поминая шета, всю его рогатую родню, и пополз дальше через пропасть. У самого края его подхватили сильные руки Голафа Бриса.
      Не дожидаясь приближения нагов, многие из которых были вооружены пращами, они побежали через руины. Уже известной дорогой, добрались до арки с гигантскими изваяниями Анобиса и Сатха и свернули к месту, где их дожидалась "Песнь Раи".
      - Берна-а-ат! Мастер гремящих бочек! Встречай нас с почестями! - заорал Леос, едва летающий корабль появился из-за желто-кирпичной стены.
      - Бернат! Приветствуй великих героев Его! Жратву с питьем на стол! - вторил ему Каррид Рэбб, от вида милого сердцу судна он даже забыл об упавшей на дно канала добыче.
      Вопреки ожиданиям рыжебородое лицо эклектика не появилась над фальшбортом, и не было никакого ответа. "Песнь Раи" с поднятой лестницей безмолвно висела над землей, слабо натягивая канаты, такая печальная, чужая среди пыльных руин и рельефов звероголовых богов.
      - Бернат!- крикнули хором Леос, Верда и Астра, остановившись рядом с якорем корабля. - Мастер! Мастер Холиг!!!
      Ответа не последовало.
      Тогда рейнджер скинул с себя сумки, настороженно огляделся по сторонам и начал взбираться по канату.
      На палубе Холига тоже не было. Заподозрив что-то недоброе, Голаф спустил веревочную лестницу для друзей, сам направился к сходному тамбуру.
      Берната франкиец нашел распростертым на полу возле открытой двери в его каюту. Эклектик лежал, скорчившись, лицом вниз. Клочковатая борода трепетала с каждым мучительным и хриплым выдохом.
      - Эй, друг, - Голаф осторожно повернул его на спину и поморщился от крепкого запаха вина, ударившего в ноздри. - Вставай, наш мастер-коротыш! - рейнджер потрепал его за нос, и Холиг поднял опухшие веки.
      - Господин Брис, чудится мне? - он всмотрелся в франкийца мутным взглядом, зашевелился и приподнялся, опираясь на стесанные локти.
      - Мы вернулись, мастер, - тепло улыбаясь, сказал Голаф Брис. - Вернулись с совершенной победой! Вставай скорее, и поднимай свой корабль!
      - Мора-бора! Мора-гринх-бора! - Бернат неуклюже попытался встать на ноги, схватился за дверь. Услышав топот на палубе, окончательно пришел в чувства и заголосил: - О, господин Брис! Что я пережил здесь! Я думал, сойду с ума! Думал, думал!… Весь вечер, всю ночь сидел возле нашей богини, молился. Потом не выдержал… Дааа, не выдержал я совсем: боясь за вас и собственные потроха, вино начал попивать. А ночью-то, ночью вокруг корабля кто-то хаживал! И глаза злые смотрели на меня из темноты! Вот я еще выпил, спрятался от ихнего подлого ужаса! Наверное, отчего-то до своей каюты не сумел дойти. Это все со страху, господин Брис! Уверяю вас, все исключительно со страху!
      - Давай, поднимайся, наш пьяный мастер, - рейнджер подхватил его под тяжелую и безвольную руку и направился к лестнице. - Нужно взлетать. И деру отсюда.
      Едва Голаф это проговорил, как с палубы послышались оживленные возгласы Леоса и мэги Пэй. Следом раздались глухие удары в днище корабля.
      - Змеетелые пожаловали! - сообщила Верда, завидев франкийца в обществе Берната Холига.
      - Каррид, Леос, рубите канаты! - подбежав к ростру и опираясь на богиню, распорядилась дочь Варольда.
      Разом удалили мечи, канаты лопнули, упали наземь - "Песнь Раи" начала медленно подниматься над руинами, окрашенными оранжевым закатным солнцем.
      - Эгей, Бернат! Испугал ты нас! - Каррид распустил узелок на затылке и встряхнул пышным хвостом волос. - Мы думали, что ты мертвый, а ты, к счастью, такой восхитительно пьяный!
      - Давай, мастер, в обратный путь! Рули между тех же башен! - Астра махнула в сторону арки, замыкавшей Ущелье Огненного Ветра. Сама наклонилась над бортом и метнула вниз фаерболл, ревущий, точно горный лев. - Вот вам, дети гадюки! Вот! - зло приговаривала мэги Пэй, отвечая огнем на безобидные выстрелы из пращей и гневное шипение нагов - их собралось внизу уже несколько сот.
      Когда золотистые крылья развернулись во всю ширь и сильно качнули воздух, стало ясно - ничто не удержит "Песнь Раи" в этом проклятом месте.
      - Удачи, мальчики! - госпожа Глейс, распустив флер, помахала хвостатым жрецам, которые вскарабкались наверх обвалившейся стены и пытались там сотворить какое-то заклинание.
      - Френ мора вам, глупые червяки! - расхохотался Каррид Рэбб. - Вот, поцелуйте! - спустив штаны, он выставил над кормой свой зад, покрытый густыми кучерями.
      - Фу, святой Балдаморд! Как небожественно! - краснея, возмутилась Верда. Рассмеялась и повернулась к Леосу, который перебирал струны китары, слагая великую балладу о своих друзьях - отважных покорителях Кара-Маат. От осознания, что бесчисленные опасности владений Кэсэфа и весь ужас мрачных залов, коридоров гробницы остались позади, к барду пришло небесное вдохновение. Музыка и стихи сами рождались в его голове, он лишь со страстью сжимал китару и трогал тонкими пальцами струны.
      - Светлейшая, показывай направление, пожалуйста, - попросил Бернат, вглядываясь в силуэты охранных башен, верхушки которых сверкали красной бронзой. - Показывай, а то руки мои дрожат, и не помню я в точности, как мы сюда летели. Помню лишь, что сильный пережили страх, проходя между башен и над ущельем.
      - На средину арки держи. Немного левее средины, - равнодушно сказала Астра, провожая взглядом храмы, высокие постройки Нуб-Хурх и Пирамиду Кэсэфа, объятую заревом заходящего солнца. Дочь магистра не ощущала ни удовлетворения, ни радости, что она с друзьями сделала казавшееся почти невозможным, и корона, могущественная корона древней богини была теперь в ее руках. Только усталость и непонятное, необъяснимое безразличие равное, наверное, разочарованию все больше завладевало мэги Пэй. Прислонившись к статуе Раи, она смотрела на проплывавшие справа и слева охранные башни, ощущая скрытую в них угрозу; слушала радостную болтовню Каррида, Леоса, Верды и смотрела на Ущелье Огненного Ветра, вспыхнувшее длинными языками пламени, потом бессильно погасшее и скоро оставшееся позади. Когда плато исчезло за скалами, а вокруг широко раскинулась каменистая пустыня, Астра спустилась от ростра и устроилась на табурете под навесом.
      Ловя попутный ветер, эклектик поднял корабль на две с лишним лиги. "Песнь Раи" уверенно взяла курс на восток, а Бернат смог, наконец, оставить рычаги управления и сойти с юта.
      - Сюда давай, мастер, - позвал его Рэбб. - Сейчас ты увидишь такое, что борода твоя вместе с челюстью отвалится. Сюда ступай! - анрасец настойчиво пригласил его к площадке под мачтой, где уже стояли Верда с Леосом, и начал вываливать из кожаных мешков и сумок награбленное в Пирамиде: восхитительные украшения, переливающиеся светом самых чистых и дорогих камней; сапфиры и аметисты, которых было особо много; горсти монет, сверкающих красным пламенем в последних лучах солнца.
      - И ты, пернатый, свое выкладывай! - потребовал Рэбб, хмуро глянув на Леоса. - И вы, господин Брис. Все выкладывайте. Мы это сложим, а потом честно и даже без скандала разделим на пятерых.
      - Это ж сколько всего можно теперь купить? - Бернат смотрел на грудившиеся на палубе сокровища, и глаза его наливались восторженным сверканием. - Сколько, госпожа Глейс? За мою пятую часть большой дом можно? С крепкой оградой и яблочным садиком?
      - Учитывая редкость этих камешков и магические свойства некоторых вещей… можно купить целый квартал в Иальсе, - ответила Верда, выложив из сумки несколько женских украшений удивительного изящества. - Сосуд с джином и жезлы я не отдам - уж так договаривались, - сказала она, осторожно заворачивая в шелк нефритовую фигурку.
      - Без всяких сомнений, госпожа Глейс, - добродушно согласился Каррид, полез в боковой отдел сумки и вытащил "зрачок Маро" - гигантских размеров рубин едва умещался в его ладони. - А это видал, мастер Холиг? Это не дом будет стоить, а, надеюсь, целый замок в предгорьях Анраса или где потеплее. И плевать мне на слепую Маро. Плевать ореховой шелухой.
      - Дай, теперь я поношу! - встрепенулся бард, вспомнив их самую первую находку и возгоревшись в душе от красоты кровавого камня.
      - Руки! - Рэбб хлестко шлепнул музыканта по пальцам. - У меня будет пока храниться.
      - Светлейшая, ну а Корона Иссеи? - Бернат, уже порядком протрезвев, вернулся к дочери магистра, которая до сих пор безучастно сидела под навесом. - Покажи мне, из-за чего тысячи лет бушевало столько страстей.
      - Вот, - мэги Пэй, распустила завязку на свертке грубого льняного полотна и извлекла венец богини, в отблесках заката похожий на осколок ночи. - Из-за нее я потеряла своего ребенка. Ведь правда, хорошая цена? - лицо Астры стало злым, потемневшие глаза оглядывали одного за другим затихших друзей, потом остановились на Голафе Брисе.
      - Стереги эту вещь, - после долгого молчания сказала она и подвинула Корону к дальнему краю стола. - Пусть никто не трогает ее - это, по меньшей мере, опасно. Особенно тебя касается, Глейс, - встав, Астра направилась к сходному тамбуру.
      - Госпожа Пэй! Дорогая моя!… - Голаф двинулся за ней, собираясь утешить ее, перебирая в уме какие-то неуместные, неудачные слова.
      - Я хочу побыть одна, - резко остановила рейнджера Астра и сошла в полумрак по скрипящим ступеням.
      Ей мерещилось, что сердце в груди превращается в горячий свинец. Во рту было горько, и ноги едва слушались. Остановившись в узком коридоре, она прислонилась к стене и снова вспомнила маленький окровавленный комок, вышедший из ее тела. Это свежее воспоминание становилось все невыносимее, по мере того, как Астра осознавала, что сомнения, тяготы пути в Кара-Маат, безумные надежды и рвущие нервы страхи - все, все это было позади, исчезало где-то за бесконечными лигами песка. Теперь осталась лишь она сама, жалко прижавшаяся к стене, один на один со своей судьбой. Еще мэги Пэй подумала, что ребенок, которого больше нет, которого она тихо боялась и, может быть, даже не любила, теперь будет мучить ее душу сильнее, настойчивей, чем мучил когда-то тело. Она едва справилась с собой, чтобы не разрыдаться. Вытерла слезы, постояв несколько минут. Потом, шатаясь, пошла к дверям каюты, отданной ей с Голафом.

* * *

      Каравану магистр Хаерим запретил подходить к городу. Погонщики, верблюды, мулы и повозки остались в маленькой пальмовой рощице, жалко зеленевшей среди песков в трех лигах от Намфрета. Уже под вечер Канахор повел головорезов Пери к Городу Усопших, тысячелетия спустя казавшемуся гораздо более обширным и величественным, чем зачавшая его древняя столица.
      С началом сумерек, упавших на пыльную землю синими тенями, магистр и команда "Гедона" вступили в пределы, опекаемые Анобисом, и двинулись по аллее между пирамидальных усыпальниц и грозных статуй. Шли пираты медленно, поначалу с опаской озираясь на высокие, ровные грани могильников, на свирепые лица каменных стражей и обелиски, однако уверенность и безмятежность магистра Алой Звезды передалась морякам, и скоро большинство из них потеряло робость. До наступления часа Змеи они достигли южной окраины мертвого города, там и остановились. Канахор некоторое время расхаживал возле оснований трех невысоких пирамид, поглядывая то на запад, то на мерцавшие огни Великого храма Иссеи. Говорил что-то сухим шепотом, замирал и, подняв глаза к яркой луне, слушал ответ - шелест ветра в пустыне.
      - Она будет завтра или утром послезавтра. Это совершенно точно, - сказал магистр, погрузив в песок острие посоха.
      - Кто "она"? - Давпер передернул плечами. - Мэги Пэй? - запоздалая догадка слегка разгладила морщины на его истомленном лице. - Снова вы все пророчите. Откуда вам знать, магистр? И насколько вы уверенны, что мы проделали такой мучительный путь не зря?
      - Не задавайте глупых вопросов, Хивс. Даже пьяница и дурак Аерт способен предсказать приближение шторма или высокой волны. А здесь моя стихия, и я знаю, что говорю, - он поморщился от боли в груди, распахнул плащ и присел на плиту шершавого известняка. - Корона уже у нее. У нее Корона… Я слышу, как об этом шепчутся боги. Сукина дочь, какая же она удачливая и верткая - истинная гадюка! Но здесь, в этих священных песках я изловлю ее и безжалостно придушу.
      - Вы отдадите ее мне, - напомнил гилен Пери их прежний уговор. Когда Канахор неохотно кивнул, он присел рядом на теплый камень и сказал: - Если вы знаете, что Корона у нее, то способны, наверное, предположить, что еще наши шустрые друзья везут из Кара-Маат. Магистр, - Давпера напрягся, вертя в пальцах серебряную коробочку с мако, - ведь они везут какую-то добычу еще? И что полезного может вынести из Пирамиды две мэги и несколько их жалких слуг? Вы понимаете меня? Если добра они вытянули оттуда немного, то мои люди будут очень недовольны. Чем я оправдаю столь долгое плаванье и мучения в проклятой пустыне, которая нас едва не высушила, как селедок? Чем, магистр, если я сам потратился на треть своего состояния?!
      - Успокойтесь, Хивс. Если золота будет мало, то в Иальсе я добавлю вам часть своего - четверть от имеющихся у меня средств Ордена. Но сейчас не время об этом думать. Нужно приготовиться к встрече с невыразимо удачливым исчадием Варольда Кроуна. Пэй не должна обнаружить нас раньше, чем я этого пожелаю. И местному люду мы не должны попасться на глаза, - Канахор поднял посох и указал на пирамиду, дорогу к которой сторожил грифон с обшарпанным ветрами и временем телом. - Прикажи своим людям вскрыть вход в эту гробницу. Вы укроетесь там, и будете сидеть тихо, пока не появится летающий корабль.
      - Господин Канахор, мои люди не пожелают заходить в гробницу. Тем более ночью. Знаете, слишком дрянные слухи ходят о древних могилах и сторожах внутри них, - Хивс повернулся к матросам "Гедона" и абордажной команде, расположившейся у развалин колоннады. - Им вообще не нравится это место. Сюда даже либийцы не ходят. Так?
      - И как же вы, Хивс, собирались подниматься в гробницу Кэсэфа? - магистр, оставаясь с виду спокойным, погладил выпуклую руну на плите известняка. - Объясните мне, как? И зачем мне такая трусливая команда?
      - Извините, Канахор, но в гробнице Кэсэфа золото и неисчислимое количество другого добра. За такую награду любой из нашего братства готов рискнуть жизнью, - Давпер усмехнулся, встал и жестом поманил Бота.
      - Вскрывайте вход в пирамиду, - настойчиво сказал Канахор. - Там тоже есть чем поживиться, шакальи вы выродки. Давайте, я помогу вам, чтобы управиться до рассвета и успеть отдохнуть.
      Магистр тоже встал и, подавая пример людям в банданах, направился к грифону, возвышавшемуся на постаменте и освещенному с одного бока холодной луной. Поднявшись по ступеням, Канахор неторопливо прочитал заклятие, снимающее магические запоры и повелел абордажникам, выстроившимся за его спиной: - Вскрывайте!
      После нескольких ломовых ударов плита с охранными знаками, дрогнула и отделилась от стены. Четверо дюжих матросов уперлись в ее край. Пыхтя, душевно поругиваясь, сдвинули с места, освобождая проход для Давпера и магистра. Из глубины могильника потянуло холодом и несвежим воздухом.

* * *

      Даже незнакомому с хитростями жизни в либийской пустыне было ясно - надвигается буря. Начавшаяся где-то на западе, она шла следом за кораблем Берната, не настигая его, но и не отставая ни на лигу. Ветер за кормой поднимал вертящиеся столбы песка, бросал их в небо, и небо окрашивалось то серо-желтым, то ржавым с чернотой цветом. А там дальше в стороне покинутого, теперь далекого Кара-Маат сгущалось нечто темное, рычащее как небесный зверь. Там что-то металось и вертелось, вспарывало лютыми вспышками густую мглу.
      "Песнь Раи" летела невысоко, ровно настолько, чтобы не доставали ее языки рыжей пыли, трепетавшие над вершинами дюн. Внизу между полей песка чаще стали появляться скалы и каменистая земля. Кое-где торчали кактусы, полумертвые от зноя и безводья кусты.
      Намфрет был уже близко. Это чувствовала Верда, часто покидавшая тень навеса и подбегавшая к ростру. Это понимали Голаф и Астра, потерявшие покой с полудня, едва под днищем корабля проползли серые пятна свободной от песка земли. Бернат же, не скрывая тревоги, оглядывался назад на летящую с запада бурю, и хмурился, сердито шепча молитвы на архаэсском, будто боги пещер и снежных гор могли чем-то помочь в обожженной солнцем Либии. Когда же слева показался изгиб дороги, ведущей к медным копям, а на горизонте возникли острые верхушки могильников, эклектик сказал:
      - Послушай, Светлейшая! Послушай внимательно старого бородатого дурака… Снова я буду тебя отговаривать от неверного поступка. Не надо бы нам садиться в Намфрете. Видишь, что творится? Страшный ветер наступает нам на хвост. Убежден я с макушки до задницы: очень нехороший ветер. Будто все шетово войско за нами несется. И если мы остановимся у этого городишки, ветер так потреплет нашу посудину, что не знаю, сможем ли мы ее потом поднять в небо.
      - И еще песком присыплет по самый… В общем, уши, - добавил Леос. - Сдалось тебе венец божественный в святилище ихнее нести. Ведь таким добром можно хитрее распорядиться. Ты у госпожи Верды спроси.
      - Прошу, не надо, Светлейшая! - громче заголосил Холиг, надеясь вразумить упрямую мэги. - Лучше, если так не обходим тебе почтенный храм, мы позже сюда вернемся, когда пройдет буря.
      - Нет, - настояла Астра. - Мы сядем у края Города Усопших. Пирамиды укроют корабль от ветра. А я схожу в храм очень быстро. Мне незачем там задерживаться.
      - И даже за пирамидами опасно. Но, вижу ты в этот раз упряма до конца. Как пожелаешь, девчонка-госпожа. Мое дело предупредить, а твое хорошенько подумать. Если сходишь быстро, то мы еще сможем взлететь и подняться повыше, - мастер оглянулся на клубящиеся на западе столбы песка. - Думаю, на дорогу к святилищу и любезности со жрецами у тебя меньше часа.
      - Я успею, мастер-коротыш. Давай, держи чуть правее, - попросила дочь Варольда, схватившись за канат и наклонившись над бортом. - Еще правее, - она старалась направить судно к ряду небольших пирамид. Туда подступала аллея, мощенная желтым песчаником.
      За гранью могильника ветер резко ослаб, и Бернат пустил в работу крылья корабля, снижая скорость и выравнивая полет. Одолев еще с четверть лиги и завернув за могучее тело следующей пирамиды, "Песнь Раи" проползла по кронам финиковых пальм. Каррид и Леос по команде эклектика бросили якоря - чувствительный рывок развернул судно к статуе Горона. Тогда Бернат плавно убрал подъемную силу ртутной машины, и корабль лег днищем на хрустящий песок.
      - Леос, не возитесь там, бросайте лестницу! - попросила мэги Пэй. - У нас мало времени! - взяв со стола Корону Иссеи, завернутую в льняной отрез, она подошла к фальшборту.
      - Я с тобой! - вызвалась госпожа Глейс. - Сама понимаешь - не по силам мне пропустить такое событие!
      - И я, Светлейшая. Как же ты без меня? - следом за Вердой и Голафом, Каррид Рэбб перемахнул через борт.
      Они обошли постамент стража пирамиды и направились к аллее, которая за аркой выходила из Города Усопших, тянулась в сторону храмов Тода и Иссеи.
      - Как здесь красиво! Величественно! - восхищалась мэги Верда, пораженная видом стеатитовых изваяний богов, раскрашенных свежими красками, и обелисками, торжественно обрамлявшими широкую аллею.
      - Величественно, но больше гадко, - заметил Каррид Рэбб: для анрасца либийские боги, за ними вся история южной страны представлялась чуждой и непонятной.
      - Идем скорее, Верда. У нас меньше часа, - напомнила Астра госпоже Глейс - та останавливалась через каждый десяток шагов и, прикрывая флером лицо от пыли, с благоговением разглядывала исполинские постройки мертвого города.
      Голаф шел впереди, с волчьей осторожностью поглядывая по сторонам. Следы сапог на песке, еще не стертые усиливавшимся ветром, озаботили его еще у начала аллеи - ведь обувь с острыми носками вряд ли могла принадлежать жителям Намфрета, тем более жрецам ближних храмов. А когда за недостроенной гробницей франкиец увидел еще несколько цепочек похожих следов, он утвердился: не позже получаса назад здесь побывали северяне. Вероятней всего пираты Давпера Хивса.
      - Госпожа Пэй, госпожа Верда, - негромким и требующим внимания голосом сказал он. - Очень прошу: сейчас вы сделаете вид, будто вас что-то заинтересовало у развалин слева позади. Повернетесь и без спешки пойдете туда, - продолжил он, и тут же его тренированный слух в шуме ветра и шорохе песка уловил другой очень знакомы звук - скрип арбалетной пружины. - Сюда! - Голаф схватил Астру за руку и потянул к стенам недостроенной гробницы.
      - Господин Брис! - вскрикнула Верда, но следующие слова задержались у мэги в груди вместе с комом сухого воздуха - она увидела полтора десятка дюжих вояк в разноцветных банданах, выбежавших из-за угла пирамиды.
      - Епть-коверть! - вымолвил Каррид Рэбб, клацнул зубами и извлек из ножен два либийских клинка, до сих пор не испробованных в бою.
      - Эй, спокойно Голаф, - Астра рывком освободила руку из жилистой ладони рейнджера. - Какого ты в меня вцепился?! Мы разберемся с ними! - увидев Давпера, ставшего справа от отряда головорезов, дочь Варольда даже просияла. Магическое тепло волной прошло по ее телу, и кончики пальцев зажглись красноватым свечением.
      - Мэги Пэй, дорогая моя, не волнуйтесь так! А то, смотрю, вспыхните шетовым пламенем! Сгорите, бедненькая, и от вас мне ничего не останется! - крикнул гилен Пери - ветер донес его насмешку до Астры вместе с горстью колючего песка. - Сверток у вас… Там же Корона? Идите с ним сюда. А остальные пусть остаются на месте.
      - Ты точно дурак, Давпер! Офренеть, какой гусь самонадеянный! Сгорит команда твоих каракатиц, а тебя я оставлю для справедливого суда! - мэги Пэй, подняла руку, но что-то задержало ее отпустить заклятие.
      - Маленькая гадюка… Делай, что говорит гилен, - услышала Астра голос сзади. Повернулась и увидела Канахора Хаерима и шестерых арбалетчиков, появившихся с другой стороны аллеи.
      - Мы пытаемся сохранить жизнь тебе и, может быть, госпоже Глейс, - продолжил он, приподняв посох с черным загнутым зубом неведомого зверя и пучком длинных перьев.
      Астра тут же почувствовала себя слабой, безвольной. Будто холодные пальцы схватили ее сердце, сдавили до острой боли и потянули из груди.
      - …саед-протекто-маи-спелл… - прошептала она, задыхаясь, стараясь защититься от щупалец чужой магии. Заклятие не помогло. Собрав скользкие частицы воли и эфира воедино, она отбросила сверток с Короной под ноги франкийцу, прохрипела: - Голаф, держи это! - и попыталась сделать перед рейнджером огненный щит.
      - Нечистая, кровавая душа твоя, Хаерим! - беззвучно прошептала Верда, понимая, что в схватке даже с раненым магистром у них нет надежды выжить. - Боги, помогите мне! Хега, дай каплю сил твоих! - мэги Глейс соединила ладони, призывая "острие льда". Она не успела произнести заклятие - удар магии Канахора оторвал ее от земли, словно порыв ветра сухой лист, и бросил к основанию обелиска.
      Следующий удар еще большей силы сбил с ног франкийца. Корона, так и не попавшая Голафу в руки, отлетела к средине аллеи, а его самого отнесло к стене - казалось, от жестокой встречи с каменной кладкой захрустели кости.
      Воодушевленные успешными действиями магистра, абордажники Бота издали громкий рык и бросились плотной шеренгой по аллее. По команде Давпера они разделились: часть пиратов поспешила к мэги Верде, зашевелившейся в песке под мраморной стелой; другие устремились к дочери Варольда, которая, хватаясь за грудь и постанывая, оседала наземь.
      Последним, кто мог еще оказать малое сопротивление злой ватаге Давпера и Хаерима, был Каррид Рэбб. Несколько мгновений он стоял в замешательстве, сжимая рукояти кривых либийских мечей и багровея от гнева и бессилия. Потом анрасец решил: единственное, что он может сделать пред лицом смерти, это попытаться убить Канахора.
      - Балд-отец! Иду с благословением Твоим! - произнес он, хищно зарычал и бросился к служителю Алой Звезды.
      Канахор жестом удержал арбалетчиков от выстрелов. Темное, как угольная пыль, облако, собралось вокруг Хаерима. Яркие рубиновые нити прошили его - одна из них вздрогнула и метнулась навстречу "сыну Балда". Магистр знал, что от этой магии не будет спасения маленькому отчаянному человечку. Смерть его станет мучительной, жуткой - пламя чужого мира войдет под кожу и огненным червем выжжет плоть, всю без остатка.
      Рубиновая нить почти дотянулась до Рэбба, дернулась вверх и с шипением ушла в землю. Тут же ревущего в приступе гнева анрасца окружила голубовато-прозрачная сфера. Он ткнулся в ее стенку, будто в толстое стекло, заметался, бешено вращая клинками, стараясь пробить дорогу вперед и все-таки добежать до Хаерима. Арбалетные болты, пущенные матросами "Гедона" со звоном ударили в этот прочный колпак и разлетелись в стороны.
      В то же время высокая стена огня выросла на пути абордажников, спешащих по аллее к Астре и госпоже Глейс. Первые головорезы, влетевшие в нее, катались по каменным плитам, вопя от ужаса, тянули руки к своим товарищам - пламя нещадно пожирало их одежду, волосы и бороды. Ветром понесло тошный запах паленой кожи. Отставший от авангарда отряда Давпер, встал в одном шаге от магического огня, сорвал с головы шляпу и заорал:
      - Магистр, что же это?! Потрох акулий, вы погубите моих людей!
      - Это все она! Эта белая сука! - решил Бот, увидев, что мэги Верда окончательно пришла в чувства и поднимается на ноги. - Сейчас я тебя, девка, угомоню! Узнаешь, как кости ломаются! - он махнул своим головорезам и бросился в обход полосы пламени.
      Канахор, подняв посох, вслушивался в движения эфира. Он понять не мог, что спасло длинноволосого уродца от смерти, и кто мог выставить перед людьми Давпера столь мощный фаерволл. Вмешательство жрецов Тода или Иссеи магистр отверг сразу - не их был почерк. Так же он понимал, что обе мэги, сраженные его ударами, сделать такое не могли. Он перевел взгляд от госпожи Глейс, пытавшейся сотворить какое-то ничтожное заклинание, на другую сторону аллеи и тут увидел полупрозрачную фигуру, похожую на столб песка, поднятого ветром. Кто бы это ни был неожиданный заступник - пусть хоть сама либийская богиня - Хаерим решил, что нужно скорее завладеть Короной, и уже потом разделаться с кучкой противников. Он согнул пальцы, промолвив два слова, и сверток с венцом Иссеи, словно подцепленный крючком на веревке, пополз к нему.
      - Авро-канья-фая-спелл! - вскричала Астра, освободившаяся от пут магии Канахора. -… фая-спелл! - она вытянула дрожащие руки - фаерболлы огненными псами Некрона, ворча и брызжа искрами, устремились к убийце Арсии. -… фая-спелл! - продолжала она, вкладывая все силы и всю скопившуюся ненависть.
      Изогнув ладонь, Канахор отклонил направленные в него фаерболлы - они взорвались, как бочки с горящим маслом, снося арбалетчиков, выжигая кустики сухой травы справа и слева от магистра. Тут же дочь Варольда призвала тандерболт- синяя вспышка рассекла мглистое небо в момент, когда Корона была уже у ног Хаерима. Магистр знал, что амулет Лунного Серебра перенаправит электрический разряд назад его хозяйке. Наклонился, но тут же почувствовал, как молния, изменившая направление, возвращается к нему. В этом была повинна зыбкая фигура, оказавшаяся вдруг совсем близко - очертания ее стали яснее: она была похожа на молодую, высокую женщину. Схватившись за живот, Хаерим упал на колени. Амулет Лунного Серебра морозными иглами впился в шею, по телу лавиной прошла электрическая боль.
      Астра, поймав на себе взгляд Голафа, кивнула и крикнула: - Прошу! Любой ценой! С командой Давпера мы справимся! - она круто повернулась и, приходя на помощь Верде, ударила длинной струей фаерджат. Раньше, чем пламя достигло первых абордажников, мэги Пэй увидела, как ненавистный ей Бот рухнул на землю с разбитой головой. В воздухе, заискрившемся изморозью, мелькнула огромная рука, похожая на глыбу льда. Астра догадалась, что эта могучая магия сотворена не Вердой, а каким-то таинственным заступником, спасшим от гибели Каррида Рэбба и задержавшим атаку пиратов.
      Рейнджер успел подбежать к Хаериму, чуть раньше, чем тот встал на ноги. Двое арбалетчиков еще не сполна вкусивших сокрушительную силу фаерболлов, спешили перезарядить оружие. Однако не успели. Взмахом меча Голаф убрал одного из них. Второй согнулся то удара сапога в пах.
      - Руки назад, Хаерим! - бросил франкиец, разворачиваясь и чувствуя каждым нервом, что один тонкий миг может решить, кто из них останется жив.
      Канахор кое-как оправился от электрического удара и в тот же короткий миг успел удивиться, почему зыбкая фигура, состоявшая из рыжего вихря пыли, не прикончила его, когда он был беспомощен. Наивная атака рейнджера сейчас Хаерима не слишком волновала. Он вскинул посох, целя Голафу в грудь, и нажал костяную пластину. Однако франкиец какой-то невиданной хитростью уклонился от магического разряда. Голубой Зигзаг ударил снизу вверх, и огромный зуб зверя, украшавший посох, разлетелся на куски. Щербатые осколки царапнули лицо Канахора. В крайнем ожесточении магистр хотел бросить заклятие "звездной крови", скрючил замысловатым знаком пальцы, и тут же клинок твердо и остро уперся в его горло.
      - На колени! - повелел Голаф, откидывая ногой сверток с Короной подбегавшей Астре.
      - И за спину руки! Эти руки причинили столько зла, что отрубить их было бы слишком ничтожным наказанием, - раздался знакомый Канахору голос.
      Он, презирая боль от разрезавшей кожу стали, повернул голову и увидел, как зыбкая фигура превратилась в Изольду Рут.
      - Грязная потаскуха, - прохрипел магистр Алой Звезды. - Ты мне все всегда портила. Раньше Арсии нужно было убить тебя! Сколько раз у меня было такое желание и такая приятная возможность!
      - Наставница! - дочь Варольда на секунду забыла о Черной Короне, валявшейся на плитах аллеи, и о поверженном Канахоре. Она бросилась к магистру Рут, и та заключила ее в объятия.
      - Девочка моя! Прости, - прошептала Изольда прижимаясь к ее щеке, своей, взмокшей от слез. - Прости, что я так задержалась! И прости, что так мало думала о тебе!
      - Но как же ты здесь?! Как нашла нас?! Как угадала нужное время?! - расчувствовавшись, сыпала вопросами Астра.
      Порывы ветра трепали, соединяли их волосы: черные пряди мэги Пэй и рыжие, похожие на языки пламени локоны мэги Рут.
      Невдалеке растерянно стояли госпожа Глейс, изгнавшая окончательно остатки банды Давпера, и Каррид Рэбб, наконец, выбравшийся из защитной сферы магистра.
      - Рена Пресветлая! - спохватилась мэги Пэй. - Там же на корабле Леос и Бернат Холиг! Что если Давпер знает о месте нашей посадки?!
      - Каррид, займись уважаемым магистром! Стяни потуже ему руки ремнем и обязательно засунь камень в рот, - сказал Голаф Брис, передавая анрасцу Канахора. - Я побегу к "Песни Раи"!
      - Изольда, Верда, поспешите за Голафом! - попросила Астра и подняла с земли сверток с венцом богини. - А я побегу в храм. Туда и сразу назад. Мы должны взлететь раньше, чем буря обрушится на Намфрет.
      - Мне так хотелось видеть, как ты передашь Корону богине!… - Верда уронила разорванный флер и печально склонила набок голову. - Но Леос в опасности - я побегу! - еще раз обернувшись на удалявшуюся мэги Пэй, она бросилась по аллее в обратный путь.
      - Что делать мне с шетом этим безрогим? Эй, девоньки! Что делать?! - вопрошал Каррид, сев верхом на распластавшегося на земле Канахора. - Может перерезать ему горло? - он сильнее прижал лезвие к задергавшемуся кадыку пленника. - Перерезать? Балд это простит. Даже благодарен будет. А вот Светлейшая? Ах ты, вымя сучье! - Рэбб взял Хаерима за волосы и повернул голову к себе. Тот заворчал что-то, стараясь вытолкнуть изо рта языком булыжник. Зубы его заскрежетали. Белки глаз окрасились кровью, и в зрачках мелькнула такая смертельная злоба, что руку анрасца свело судорогой. Выпавший из ладони меч жалобно зазвенел.
 
      Не добегая до озерка, на дальнем берегу которого росли огромные пальмы, и возвышалось святилище Тода, Астра свернула на разбитую дорогу. Слева виднелись убогие окраины Намфрета, клочки пшеничных полей, грязно-желтых, почти выгоревших от засухи; какие-то люди, обступившие караван; и зубатые останки городских укреплений. Прямо между двух невысоких скал располагался Верхний храм Иссеи - прежде одна из самых почитаемых святынь на либийской земле. Он не был столь огромен и роскошен, как многие храмы Гефахаса, Аднохора и Фикши, возведенные в более позднее время. Однако его стены, сложенные из гладкого черного и зеленого камня, хранили в себе такую древность и святость, что паломники, однажды коснувшиеся их, пребывали в уверенности - истинное жилище богини здесь.
      Задыхаясь от жары, долгого бега и поднятой ветром пыли, мэги Пэй перешла на шаг. До святилища оставалось меньше четверти лиги - всего лишь с десяток минут отделял дочь магистра от цели, к которой ее столь долго вели либийские боги, или Держащая Судьбу Рена. Всего лишь с десяток минут - несколько сотен шагов, а силы на этом последнем отрезке пути совсем оставили мэги. Ей казалось, что отяжелевшие ноги вязнут в дорожной пыли; что кто-то невидимый и могучий вцепился ей в плечи, тянет назад, дергает за волосы и сдирает одежду; и вместе со всем этим чудился вкрадчивый, настойчивый шепот, призывавший ее остановиться, повернуть в обратный путь. А справа, с запада надвигалась ужасающая буря, рожденная где-то в Кара-Маат. Ее ворчание все отчетливей слышалось возле Намфрета. Тяжелые сизые тучи сожрали солнце, вокруг потемнело, и пляшущие вихри песка казались теперь не желто-рыжими, а мрачно-серыми.
      Уже возле раскрытых дверей храма Астра споткнулась и остановилась. Она помедлила минуту, оглядывая кипарисовые створки с дневным и ночным благословлением богини, вырезным на растрескавшемся дереве, прошептала моление на либийском и вошла. Когда глаза чуть обвыклись с полумраком, мэги Пэй рассмотрела блеклые фрески на стенах и жрецов в светлых холщевых одеждах до пят, стоявших в торжественном молчании по обе стороны прохода.
      - Не знаю… не знаю только зачем я пришла, - проговорила она толи с каким-то скрытым сомнением, толи с раздражением от того, что ее изучает много чужих глаз, и смотрят эти либийцы невыносимо цепко и безмолвно. Также как и жрецы, Астра некоторое время молчала, слушая усиливавшийся рев бури за дверью. Потом вспомнила о "Песне Раи", своих друзьях и сказала: - А знаете что? Шет с вами! Забирайте Корону, - она размотала сверток, обронила на пол льняной отрез. - Вот! Кому отдать? Или положить куда?
      Снова не дождавшись ответа, мэги прошла дальше в расширявшийся зал. Увидела в дальнем конце черное с позолотой изваяние Иссеи, высившееся до свода и блестевшее изумрудами из огромных глазниц. Возле тяжелой опущенной руки богини стоял камень, похожий на усеченную пирамиду - возможно, это был алтарь или ритуальный стол. Мэги Пэй почувствовала, как влечет ее туда мягкая и теплая сила. Поднялась по ступеням и в колышущемся свете факелов увидела на вершине этой пирамиды круглое углубление. Теперь дочь магистра была уверенна: именно здесь было место Черной Короны и вернуть ее туда должна только она сама.
      - Шет с вами… - повторила Астра, озираясь на служителей храма, вытянувшихся вдоль стены. Неожиданно ее глаза нашли жреца со старым, морщинистым, словно безводная земля лицом - того самого, который встречался на рынке Гефахаса. Либиец едва заметно ей кивнул.
      - Рена Пресветлая, помоги мне! - произнесла мэги Пэй и осторожно положила венец богини на камень точно в предназначенное углубление.
      Тут же Астра ощутила волну древней неведомой магии, двинувшуюся по руке и больно кольнувшую затылок. Статуя Иссеи озарилась зеленовато-янтарным светом. Нити эфира стали звонкими струнами серебра. Та мягкая, теплая сила, которая вела госпожу Пэй к алтарю, стала вдруг огромной и сокрушающей, как штормовой шквал. Наполнила все пространство святилища, потекла за толстые каменные стены. Поднялась к своду и ударила в небо. Ушла в землю, прорастая в ее глубинах могучим волшебным корнем.
      Дочь магистра еле устояла на ногах, сложила ладони на груди и зашептала древнюю молитву, огненными знаками всплывшую в памяти. За спиной Астры поначалу тихо запели жрецы. Скоро их торжественный хор стал настолько высоким и звонким, что мэги почувствовала, как дрожь овладевает телом. С трудом она вынесла их ритуальную песню до конца. А с последним звуком развернулась и быстро пошла к выходу. Теперь больше всего ее заботили друзья, ждущие на корабле и буря, которая уже наверняка накрыла Город Усопших. Мэги коснулась створки двери, когда ее задержал старший жрец.
      - Постой, отважная госпожа, - попросил он, подходя неторопливым шагом. - Слишком большое дело ты сделала для нас и всей либийской земли. Мы обязаны отблагодарить тебя.
      - Прости, жрец, но я очень спешу, - ответила Астра, представляя, как ее ругают сейчас на "Песне Раи", скрипящей, бьющейся в порывах свирепого ветра. - Я очень спешу, а награда… В Кара-Маат мы взяли много золота и разных ценных вещей. Мне не нужна ваша награда.
      - Я знаю, почему ты спешишь. Думаешь, буря помешает отправиться вам в обратный путь? Но она уже улеглась, - он толкнул кипарисовую створку, и мэги увидела, что ветер стих. Его последние дуновения слабо покачивали кустики пожухлой травы у дороги. Однако за пределами храма было сумрачно, словно после захода солнца - все небо закрывали толстые сизые тучи.
      Астра вышла за порог, спустилась по ступеням, с изумлением глядя, как на вечно сухую землю упали первые капли дождя.
      - Да, - подтвердил ее мысли старый жрец. - Власть Иссеи целиком вернулась в Либию. Теперь и нас будут идти дожди. Наполнятся живой влагой озера. Смывая пыль и пески, потекут ручьи, реки. Снова расцветет садами земля. Все станет так, как было тысячи лет назад. И в этом твоя великая заслуга.
      Подняв лицо к небу, госпожа Пэй стояла и слушала слова либийца. Крупные прохладные капли дождя падали на ее пыльный лоб и щеки, а с ними душу мэги умывала, насыщала безмерная радость, которую могут послать только пресветлые боги.
      - Спасибо, добрый жрец, - вытирая капли с лица, сказала дочь Варольда. - Камешек я оставлю себе на память? - она помахала зеленовато-черным амулетом, висевшим на шнурке.
      - Этот знак богини тебя будет хранить ни раз. Еще возьми это, - старший жрец отошел в сторону, пропуская двух служителей храма, вынесших небольшой ларец.
      Заскрипел ветхий замок, и либиец поднял крышку, украшенную тонкими рунами.
      - И что же это? - снова удивилась Астра, глядя на серебряную цепь с широкими браслетами.
      - Магическая, древняя вещь, имя которой - Оковы Правосудия, - ответил жрец, державший крышку.
      Другой либиец добавил:
      - Говорят, ее сделал Архор, еще тогда, когда на земле властвовали мудрые хораги. Эти Оковы имеют большую силу: любой преступник, руки которого соединены такой цепью, не сможет освободиться, и всегда будет говорить правду о своих злодеяниях перед богами и людьми. Когда-то слуги преданные Иссее, привезли эту цепь с далеких Архаэсских гор, выменяв на все золото, имевшееся в храмах нашей богини - так велика была цена. Они думали, что сумеют однажды одеть Оковы на Кэсэфа, но… не получилось. Теперь власти правителя Кара-Маат больше нет и Корона возвращена.
      - А тебе Оковы Правосудия скоро потребуется, - пообещал старший жрец. - Они станут важнее золота и многих богатств Кэсэфа. Прими их в дар от нас.
      - Зачем мне могут потребоваться оковы? Я же не слуга Архора, - Астра с сомнением подошла к ларцу. - Я - мэги.
      - Но именно тебе боги дали право осудить людей, творящих зло, и восстановить справедливость здесь и на северных землях за морем, - ответил старик-либиец, наблюдая, как рыжеволосая женщин, а летящая низко над дорогой, приближается к ним со скоростью хищной птицы.
      Опустившись рядом с мэги Пэй и поприветствовав жрецов, Изольда прочитала руны на крышке ларца и быстро догадалась, какой магической властью наделена серебряная цепь. Теперь магистр знала, как вызволить из тюрьмы Варольда Кроуна и снять с него подозрения в убийстве Луацина.
      - Девочка моя, - прошептала она, прижав к себе Астру. - Выходит, правы были боги! А я все пыталась удержать тебя, от указанной ими дороги! Я все противилась и не верила. Ты же спасла не только Либию… еще меня и своего отца! - заплакав, она с силой обняла ученицу, еще не успевшую понять смысла ее последних слов.
 
      Волей Иссеи дождь превращался в обильный ливень. По всей Либии шумные потоки воды смывали пыль и песок с храмов, дворцов и площадей. Пересохшая земля жадно принимала влагу, очищаясь, навсегда расставаясь со злом, принесенным Кэсэфом.

Немного географии

      Анрас - массив высоких гор на северо-западе от Иальса (здесь и в дальнейшем расположение указывается относительно Иальса, если не оговорено иное).
      Архаэс - горная страна на севере с множеством пещер, шахт и поселений трудолюбивых гномов.
      Атрия - огромный остров, существовавший некогда в Океане, о котором дошли только легенды, ну и сплетни. Сплетен много, особо на рынках Иальса.
      Анфирия - столица Нолда.
      Ают - страна за Средним морем, восточнее Либии, по-восточному богатая страна, со своими восточными причудами.
      Бург - страна болот на юго-западе, населенная племенами диких безграмотных болотных людей.
      Вергина - небольшой городок возле замка Изольды, известный древними катакомбами и всякими чудесами.
      Вессеркер - мир, где обитают… правильно, вессы.
      Вильс - крупный город на северо-западном побережье, столица Франкии, родивший такого отважного и небритого Голафа Бриса.
      Гаер и Аалир - средние миры с прекрасными пейзажами и относительно выносимыми обитателями (если не считать розовых козликов).
      Герва - столица Кардора.
      Голор - маленькое государство рядом с Бургом.
      Гринвея - родной мир Астры и прочих нормальных и ненормальных людей.
      Зарда - главный город Голора, порядком разрушенный во время последней войны не без помощи Изольды и Варольда, конечно.
      Иальс - большой торговый город-полис за юго-восточной границей Кардора.
      Камента - маленький остров с крепостью и колонией когда-то основанной Иальсом.
      Кара-Маат - легендарный город, построенный Кэсэфом, затерявшийся где-то в песках огромной либийской пустыни.
      Карбос - островок недалеко от берегов Либии, известный древним храмом Абопа.
      Кардор - страна юго-восточнее Архаэса, часть земель которой принадлежала некогда гномам.
      Ланерия - главный город-порт Рохеса.
      Ленла - маленький остров, недалеко от входа в гавань Лузины.
      Либия - страна за Средним морем на юге, некогда могущественное государство, теперь находящееся в упадке.
      Лузина - столица Олмии.
      Маун-альх-Лусу - портовый город севернее Хельг-Амо, известный, как центр работорговли.
      Мергия - остров на западе, известный храмом Герма и его оракулами, а так же изящными ювелирными изделиями местных мастеров.
      Неарские острова - острова чуть южнее Иальса.
      Намфрет - город в либийской пустыне недалеко от большого оазиса, известный древними храмами и могильниками.
      Некрон - один из миров - самый нижний, обитель нечисти и всяких невоспитанных, отвратительных существ.
      Нолд - государство севернее Олмии, граничащее с Франкией, Анрасом и Архаэссом.
      Олмия - небольшое королевство, где выросла Астра.
      Росна - река, в устье которой расположен Иальс.
      Рохес - островное государство южнее Иальса.
      Сагель-Аль - один из островов близ западного побережья Аюта.
      Сармаит - город возле южных взгорий Аюта, известный дорогой фарфоровой посудой, благовониями и древними таинственными руинами, находящимися неподалеку в пустыне.
      Тартус - неуютный мирок, вряд ли лучше Некрона, населенный опасными тварями, которые загрызут и как имя не спросят.
      Тювы - массив высочайших гор на востоке Аюта, в пещерах которого обитают морки.
      Хатиор - небольшой либийский город на северном побережье.
      Хемифия, Аднохор, Гефахас, Фикши, - древние либийские города.
      Хельг-Амо - большой город-порт на северо-западе Аюта.
      Ширдия - большой остров на юго-западе, известный виноградниками и керамикой.
      Эдос - один из верхних миров, есть подозрения, что самый верхний. Возможно, именно туда отправляются души героев и благочестивых жителей Гринвеи.

Меры и свойства некоторых вещей и понятий

      Баклер - маленький круглый кулачный щит.
      Галеас - крупная аютанская галера с двумя-тремя мачтами и косыми парусами.
      Гилен - титул дворянина особо приближенного к королю.
      Го - один из древних языков, корни которого утрачены, но его знаки используются до сих пор в символике большинства магических школ.
      Калазирис - либийская женская одежда, состоящая из куска материи, обертывавшего фигуру от щиколоток до груди и поддерживаемого одной или двумя бретелями.
      Камень душ - устройство для вызова призраков, душ умерших.
      Когг - крупное достаточно быстроходное двух или трехмачтовое судно. Каравелла, флейт и неф - типы морских судов разной величины и оснастки.
      Колт - ровно 631,3 грамма.
      Лига - около 700 метров.
      Мандритта (обезьяний удар) прием фехтования - горизонтальный удар, наносимый ладонью вверх, боевым лезвием меча, справа налево.
      Микстура Гале - снадобье, повышающее на некоторое время магическую силу и быстроту движений.
      Микстура Хеф - хитрое снадобье, снижающее магическую силу до круглого нуля на некоторое время, а при длительном употреблении навсегда. Если устали от колдовства, то очень рекомендую.
      Мельда - растение, произрастающее в некоторых областях Аалира. Свежесорваные ягоды мельды возвращают человеку молодость, если на то есть благословление феонов. Этим свойством часто пользуются мэги.
      Мэги - воспитанницы магической школы, исповедующей синтез многих приемов и техник. Мэги способны использовать заклинания различных Стихий, не отдавая, как правило, предпочтения какой-нибудь одной. Мэги могут стать только женщины - сама Эта помогает им быть в гармонии с природными силами, не посвящая свою жизнь служению какой-то отдельно взятой силе.
      Неф - тихоходное торговое судно довольно большой грузоподъемности.
      Олен - титул знати в Олмии, на Рохесе и некоторых других странах.
      Паладин - тяжеловооруженный воин. Как правило, выходец из знати, воспитанный школой одного из рыцарских орденов. Наиболее известные сообщества паладинов: Орден Крона Славного, Орден Плети Архора и Орден Лунного Щита.
      Прозрачный охотник - магическое существо, искусством создания которого владели жрецы Хеги. Благодаря своей невидимости и подвижности эта сущность практически неуязвима для всех видов оружия и для магии. Говорят, что во времена Хаелорета "прозрачный охотник", насланный на дворец в Фикши, уничтожил полутора тысячную охрану и самого правителя.
      Рейнджер - вольный боец, одинаково легко управляющийся с мечом, луком и арбалетом. Рейнджеры редко вступают в какие-либо боевые сообщества. Службе властному господину или даже какой-нибудь божественной идее они предпочитают свободу, скитания от города к городу, и небольшой, но честный заработок. Рейнджеры всегда были хорошими следопытами, разведчиками, а в лесах и на горных тропах каждый из них стоил в бою двух нерасторопных паладинов.
      Руны - здесь знаки магического письма, перенятого когда-то либийцами у анрасских жрецов.
      Сальд - монета в 50 шилдов.
      Сивилла - прорицательница.
      Слезы Эты - вода, набранная в дни веснних празднеств из источника возле известного храма Эты в Анфирие и освещенная жрецами. Считается, что такая вода лечит многие болезни и успешно противостоит самой сильной магии Некрона.
      Стихии - здесь одно из основных магических понятий. Классически все виды магии со времен Некомарха разделяются по принадлежности к четырем Стихиям: Воздуха, Огня, Воды и Земли. Однако между этими четырьмя основными Стихиями имеется большое число промежуточных. Так например, использование в особых пропорциях сил Воздуха и Воды дает весь набор заклятий Ветра и Холода. Мэги, в отличии от магов древних Орденов, особо преуспели в смешении этих магических сил и создании различных, прежде неизвестных заклятий.
      Стокката - (быстрый удар) фехтовальный прием, - выполняется из положения, рука опущена вниз (ленивая рука), боевым лезвием вниз ладонь внутрь, поднимающимся под защиту противника ударом.
      Табард - короткая накидка с короткими рукавами открытая с боков с цветами и гербом владельца.
      Тульпа - эфирный двойник человека, в зависимости от опыта и силы мага тульпа может быть бесплотным призраком, имеющим лишь отдаленное сходство с заклинателем, но может быть и его точной физической копией, наделенной даже собственной волей и разумом.
      Фарух - титул правителя Аюта.
      Фахиш - титул аютанской знати, как правило, фахиш является управителем одной из провинций Аюта.
      Флейт - двух, иногда трехмачтовое судно, уступающее размерами коггу, но более быстрое и маневренное.
      Хевши - питье, приготовленное из листьев мако и сока особого кактуса, обладающее веселящим действием, вызывающее чувство эйфории. Использовалось при некоторых ритуалах либийцами. Позже для развлечения его стали попивать богатые аютанцы, да и я сам не раз баловался.
      Час Василиска - время в том странном мире измерялось несколько иначе. Час Ларсы - около 6.00. Час Воды - около 8.00. Час Василиска - около 10 утра. Час Тени - около 12.00. Час Лилии - около 14.00. Час Береса - около 16.00. Час Раковины - около 18.00. Час Флейты - около 20.00. Час Серебра - около 22.00. Час Змеи - около 24.00, после - Время Маро.
      Шилд - мелкая медная монета.
      Штар - 1000 сальдов.
      Элементал - существо одной из Стихий, призываемое магом на некоторое время, как правило, не в мирных целях.
      Эклектик - человек, посвятивший свою скорбную жизнь занятиям алхимией, темной механикой и всякого рода изобретательствам, магией простых уровней и прочими подозрительными науками.
      Эффект Лухоса - свойство пространства, организованного особым образом над святыми местами и зонами, которые имеют заряд отрицательной энергии. Исходя из положений труда Лухоса пространство над святыми местами (храмами, жертвенниками, захоронениями известных героев) резко смещает Дверь Измерений в сторону. Зоны с отрицательной энергией изменяют туннели междумирья так, что путешественник проваливается в нижние миры.

Боги, люди и нелюди.

      Абоп - крайне неприятный либийский бог, имеющий тело гигантского змея и дурные наклонности - пожирать солнце по ночам.
      Анобис - мрачный либийский бог загробного мира.
      Архор - бог наказания, справедливости, мести.
      Балд - бог, которому поклонялись некоторые жители Анраса. То ли по наивности, то ли вывертом какой-то запредельной мудрости они считали его единым творцом и управителем мироздания. Ну, и Балд им и судья.
      Бастет - либийская богиня, принимавшая часто облик кошки. Жрицы ее славны склонностью к ночному разгулу. Храмы Бастет всегда слыли местом паломничества мужчин жаждущих развлечений.
      Берес - редкое животное, водившееся возле чистых озер у подножья Архаэсского горного массива. Два огромных рога этого животного довольно грозное оружие, пробивающее броню паладина, как гвоздь жестянку, но эти же рога розового (иногда желтоватого) цвета с перловым отливом имеют большую ценность, как поделочный материал.
      Весс - одно из магических существ, способных путешествовать между мирами через Дверь Измерений, в большинстве дружелюбное людям, но очень не чистое на руку.
      Вронги - один из народов, обитавшем на Фанороне.
      Герм - бог торговли и ремесел, иногда почитается, как покровитель мореплавателей и путешественников, некоторые школы магов считают его своим родоначальником.
      Гномы - народ, живущий в Архаэсе и у северных границ Кардора, более древний, чем люди, славный в некоторых видах ремесел.
      Горон - наравне с Иссеей важный либийский бог, отожествляющийся с властью Света и Порядка.
      Иссея - одна из главных либийских богинь, властвующая над ветром, водой и волшебством, также олицетворяющая плодородие (Дающая Жизнь).
      Крон - бог войны, силы и твердости духа.
      Ларса - редкое таинственное животное, появляющееся иногда возле Архаэсских гор или Анраса. Есть подозрение, что существо это не совсем из нашего мира, а из хор более высоких. Его влияние на людей очень странное, гипнотическое, а мех его имеет высочайшую цену.
      Маро - злая богиня. Разрушение, болезни, смерть. Из сплетней, подслушанных мной, она же - властительница Некрона.
      Мора - нехорошая пакостная зверушка нижнего мира с большими нечищеными зубами.
      Морки - народец родственный гномам, однако более высокого роста и свирепого нрава, обитавший в пещерах на востоке от Аюта, в основном возле Тювы.
      Муль - очень неприятная образина, обитающая в междумирье, любящая полакомиться смельчаками и безумцами, шагнувшими за Дверь. Если вам когда-нибудь случиться встретиться с ним, то мой совет: для этого "когда-нибудь" держите в кармане острый ножик, чтобы успеть вскрыть себе вены.
      Наги - люди с туловищем змеи и четырьмя руками, живущие в юго-восточных районах Либии и западном Аюте.
      Наод - известный иальсский поэт и философ.
      Некомарх - маг и философ с Рохеса, живший около 800 лет назад, который классифицировал различные виды магии, и, в отличие от либийских интуитивных приемов постижения магической техники, предложил новую систему, основанную на истинно рохесском практицизме.
      Нумбус - известный философ и маг Либии, живший около 3000 лет назад (если вести отсчет от событий, происходящих в романе). Его труды в большом почете в современных магических школах от Бурга до Архаэса. Его последнее сочинение "О существах и сущностях" считается наиболее верным и полным описанием всех известных чудовищ и магических существ.
      Рая - богиня любви, обольщения и безумия.
      Рена - богиня сна и грез, раскаянья, прощения, держащая нити будущего.
      Сатх - либийский бог войны, которому поклонялись многие племена кочевников и семейные кланы, промышлявшие разбоем.
      Сафо - богиня вина, танца, веселья.
      Сектех - крайне недобрый либийский бог в облике крокодила, он же младший брат Абопа и родственник нагов.
      Сестры Светлые (Небесные) - Рена и Эта.
      Тирех - писатель, философ, проживающий в Иальсе и прославившийся драматургическими произведениями, поставленными в крупнейших театрах.
      Тод - один из сонма либийских богов, отожествляется с мудростью, просвещением.
      Триора - крупная ядовитая змея, обитавшая в пустынях Либии. Почитается как королева змей, во многих либийских селениях даже существует ее культ.
      Трупник - тварь Некрона, появляющееся изредка в мире людей, имеет свойство разрывать могилы и кушать мертвечину, гадкое, в общем, существо.
      Феоны - крылатые магические существа, обитающие на Аалире.
      Хаелорет - либийский маг родом из Намфрета, живший около 3200 лет назад, один из первых описавший путешествия через Дверь Измерений и классифицировавший чужие миры. Его книги "Путь Тода", "Украденная Вечность" до сих пор поражают меня оригинальной философией и непостижимой глубиной.
      Хега - в либийской религии божество магии.
      Хораги - мифические существа, якобы жившие еще до гномов и морков. Искусство магии и ремесла осталось в наследство от них.
      Цайс - знаменитый исследователь магии с острова Мергия, проживавший около 500 лет назад. Наиболее значимые его труды в области магии материализации - составная часть учебных пособий Магистрата. О якобы созданной им Машине Воплощений известно много легенд.
      Шет - недоброе рогатое существо из нижнего мира, а так же - ругательство.
      Эриса - морская богиня, почитаемая амфитритами, а также на Рохесе и некоторых приморских государствах.
      Эта - светлая богиня (и звезда). Непорочность, чистота, врачевание.
      Ювий - рохесский поэт и путешественник, описавший в стихах свои впечатления после странствий по северной Либии, Аюту и западным островам Среднего моря.

Сила магии и обращений.

       Айсщелид -щит льда - защитная магия, при которой ледяные кристаллы собираются в непроницаемый сегмент шара.
       Анимаихарар- животный страх, магия действующая на животных, вызывающая волну ужаса и обращающая их в бегство. Это заклинание применимо больше против домашних животных; свирепых хищников оно может раздразнить и тем дать противоположный эффект.
       Грейскин -серая кожа - защитная магия, делающая тело маловосприимчивым к самым мощным магическим атакам.
       Лайт- электрическая ослепительная вспышка, кстати, довольно вредная для глаз.
       Обольщение Раи -одна из легких форм приворота, практикуемая жрицами богини, анрасскими ведьмами и некоторыми магами.
       Одафог -удушливое облако, попадая в которое противник начинает кашлять, чихать и даже жалобно плакать. Слабаки теряют в нем сознание и иногда некоторые ценные вещи.
       Светляк- здесь крошечный светящийся шарик магического вещества.
       Спрей- разновидность легкой магии, забирающей у противника часть его физической силы.
       Тандерболт- удар молнии, магия аналогичная трайденлайт, только узконаправленная и более мощная.
       Трайденлайт- трезубец молнии, весьма эффективная магия, рождающая разветвленный электрический разряд, атакующая сразу несколько целей. Наибольшие неприятности получают клиенты, которые забыли снять с тела металлические предметы.
       Фаерболл- огненный шар - атакующая магия небольшой силы, устроенная на Стихии Огня.
       Фаерволл -стена огня. При достаточной силе мага, использующего ее, способна задержать противника и нанести ему заметный урон.
       Фаерджат- струя огня. Довольно мощная атакующая магия, недостатком которой является небольшой радиус действия.
       Фрезбод- замерзшее тело. Защитная магия, способная лишить движений противника на некоторое время.
       Фреш- капли магической россы, придающие в бою силу и быстроту.
 
      Епть, гринх, залим, питха, френ - слова, которые не особо свойственны литературной речи, по крайней мере, цензурной. Переводить не буду - пользуйтесь лучше нашими, родными.