Алексей Мась
      Ящик по бартеру
      - Семенов! - полковник вышел из машины, смахнул беспокойные снежинки с шинели. Посмотрел в сторону военного поселка. - Доложи обстановку.
      - Все в порядке, товарищ полковник...
      Одновременно, не дожидаясь окончания фразы майора, рухнул склад. Рухнул со страшным хлопком, рассыпая вокруг серый дым бетонной крошки. Полковник машинально присел.
      - Я вижу... Все в порядке...
      - Стараемся.
      - Ну, что ж, показывай...
      В бункере, куда они пришли, было холодно, ветер гулял через разбитые стекла окон. Перекошенная репродукция Кремля висела на стене. Полковник долго изучал ее, как будто впервые видел эту неприступную крепость демократии.
      - Отсюда можно позвонить? - он еще раз окинул взглядом комнату и стол, заваленный бумагами; разбитый железный шкаф валялся на полу.
      - Вероятно можно, - Семенов откопал под бумагами телефонную трубку.
      Полковник взял ее, потянул на себя. Крученый провод не оканчивался ничем, он был оборван...
      x x x
      Директор, Роман Петрович Саварин, сложившись вдвое, вылез из BMW. Мужчиной он был статным, и солидное темно-коричневое пальто придавало его крепкой фигуре еще большую объемность. Машина, с несколько помятыми бортами, свидетелями бурной ее молодости, напоминала верного боевого товарища. Не одно сражение удалось выиграть этим двоим, директору и его машине. И это невзирая на то, что у самого подножия очередной крепости бюрократии хозяину приходилось спешиваться. В решающую схватку он всегда шел один, оставляя боевого коня прикрывать тылы.
      Складские помещения, казалось, вмерзли в землю своими неровными, но могучими основами. Вдалеке прыгала, спасаясь от холода, нетерпеливая фигурка завскладом Тумова. Саварин медленно приближался. Он любил спокойно пройтись, приятно хоть иногда сделать что-нибудь простое и очевидное. Завскладом потер окоченевшие руки и достал из кармана куртки звенящую связку ключей. Саварин панибратски похлопал его по плечу.
      - Ну, показывай, старина, что у тебя здесь?
      - Покажу, - охотно отозвался Тумов. - Почему не показать?
      Дверь со скрипом отворилось. Воздух, вырвавшийся оттуда, вызывал фантазии о закопанных сокровищах и полуразложившихся мертвецах. Сава-рин, оценивая, прошелся вдоль ящиков.
      - И что больше ничего нет?
      - Я бы взял этот, - виновато сказал Тумов.
      - Хорошо. Отметь его. С консервного завода... А тот? Он показал на деревянный контейнер, с педантичностью выкрашенный в черный цвет.
      - Этот? Не припоминаю. Но у нас все записано. Вот накладная... От второго оборонного.
      - А... вояки... - отмахнулся Саварин от бумаги, - И что конкретно?
      - Изделие-112. Поштучно. В количестве ста штук.
      - Этот тоже отметь. Народ требует зарплату, в возможном количестве штук. И эти... штуки... народу нужны, сейчас. Нечего их в подвалах гноить. И уж коли я занялся этим лично, народ их получит.
      x x x
      По центру актового зала, скорбящего о безвременно ушедших помпезных временах, стоял стол. Стол огромный, рожденный в эпоху безразмерного энтузиазма. Над ним возвышался столь же огромный Роман Петрович Саварин. Толпа перед ним бурлила.
      - Всем сесть!
      Эта короткая фраза возымела лечебное действие. Те, у кого под ногами оказался стул, сели. Наступила внезапная тишина.
      - Можно вопрос? - раздался возбужденный женский голос.
      - Вопросов пока не будет, во избежание ответов, - Роман Петрович махнул рукой по столу, сметая несуществующую пыль, Виктор Лазаревич, вы уже готовы?
      Раскрасневшийся Виктор Лазаревич надел очки и достал желтоватый листок.
      - Гм. Гм, - начал читать он. - Для начала рассмотрим жалобы городской администрации и других столь же компетентных органов. Гм. Гм. Товарищ Синюкова была задержана на местном рынке в милицейской форме, полученной ею в прошлом месяце в качестве зарплаты.
      - Да я не...
      - Мы спрашиваем товарища Синюкову, - Виктор Лазаревич неприятно взвизгнул, но тут же закашлял и изобразил на лице неприступную мужественность. - Мы спрашиваем. Почему она порочит своими необдуманными действиями наш коллектив?
      Виктор Лазаревич посмотрел на Синюкову испепеляющим взглядом, отчего та расцвела и похорошела прямо на глазах.
      - Вы... - поднимаясь, провопила она. - Вы хотите, чтобы я отправилась, ее продавать?!!
      - Предлагаю, - продолжил Виктор Лазаревич, - гражданке Синюковой в качестве наказания вынести выговор и выдать второй комплект милицейского белья. Посмотрим, товарищи, как она исправится. В дальнейшем, чтобы избежать подобных недоразумений, давайте позволим работникам самостоятельно выбирать товар, поступающий по бартеру! Администрация снимает с себя всякую ответственность за последующие злоупотребления... У меня все.
      Он сел под жидкие аплодисменты. Одинокий голос из зала спросил:
      - А деньгами можно?
      - Нельзя, - коротко ответил Роман Петрович. - Как известно, деньги - наказание человеческое. И мы должны быть благодарны государству за пре-достережение: наличие денег опасно для вашего здоровья. Мы также благодарим Виктора Лазаревича за выразительное чтение и вынуждены приступить к конкретной процедуре раздачи товаров. Предложения есть?.. Предложения не рассматриваются. Внесите ящики.
      Дверь открылась, внесли два огромных ящика. Они упали на пол, подняв клубы бюрократической пыли.
      - Тут мы имеем, - продолжил Саварин, поставив ногу на один из ящиков, - продукцию консервного завода.
      Он запустил руку в ящик и извлек оттуда консервную банку. Принюхался. Посмотрел на этикетку.
      - Средство от тараканов... Вопросы есть?
      Народ замолк. Вероятно, думал.
      - А где эту дрянь хранить? - отозвался кто-то. - Квартиру превратить в склад? Где тогда жить будем? Роман Петрович благодушно усмехнулся.
      - Жизнь не есть объективная необходимость, а лишь случайная возможность. Но... желающим жить можем предложить изделие-112. Его нам любезно предоставил оборонный комбинат.
      - И что же там?
      - Вам же говорят - изделие 112. Тем, кто еще не понял, объясняю - противогазы.
      Саварин засунул руку в ящик. Укололся, отдернул руку. Удивленно потер ее и со второй попытки вытащил из ящика и положил на стол бумажный сверток. Он был совсем небольшой и противогаз напоминал весьма отдаленно. В зале послышались смешки.
      - Компактно... Неужели этот предмет... - Саварин ткнул в сверток пальцем, отчего тот подпрыгнул.
      Смех усилился, старушка в первом ряду перекрестилась. Саварин нахмурился, но, когда сверток подпрыгнул повторно, не смог сдержать улыбки.
      - Забавно. Интересно, до чего их конверсия довела?
      Нечто, завернутое в оберточную бумагу, оказалось покрытой мехом игрушкой сантиметров пятнадцати высотой.
      - Игрушка, - оживился Саварин, - Инструкция прилагается, "Название..." Кх... "- изделие-112. Комплектность: лапы - две штуки.", - Саварин перевернул мохнатую зверушку и посмотрел на лапы, - Точно две. "Зубы -36 штук", - Саварин махнул рукой. Поверим на слово. "Глаза - круглые, голубые. Мех - 2 см." Все...
      - Игрушки - это хорошо - после паузы сказал он, погладив нежный мех. - Определяйтесь, товарищи.
      При этих его словах, игрушка открыла глаза. Они у нее оказались действительно голубыми. Зафыркал, неучтенный нос, мохнатый зверек пришел в движение и совершил по столу круг почета. Директор Саварин восторженно смотрел не него и в такт отбивал дробь кончиками пальцев.
      - Животных без справок выдавать не будем, - неловко вставил Виктор Лазаревич.
      - Какие справки? - возмутились справа. - Детям есть нечего.
      - Если это изделие, - проворчал старческий голос по центру, - справки ему не полагаются.
      - Выдать мы зверей, выдадим, - пробормотал Роман Петрович. А чем их кормить?
      Он ткнул в зверя шариковой ручкой. Тот на мгновение остановился. Послышался хруст перегрызаемого стержня и оживленное чавканье.
      - Еще вопрос можно? - выкрикнули в зале.
      - Можно, - зевнув, сказал Роман Петрович.
      - Когда противогазы будут?
      x x x
      Александр Васильевич Хлумин вошел в полуосвещенный коридор. Стояла очередь. Молодые люди, с утомленными от жизни лицами, читали газеты. Старушки с сосредоточенными лицами пытались запомнить сплетни. Назар, стоящий возле самого окошка выдачи, вовремя заметил приятеля.
      - Сашка, поторопись. Наша очередь.
      - Один зверь в одни руки, - ругалась кассирша. - Тоже мне придумали. Остальную сумму получите средством от тараканов.
      - Ну, дайте еще одного, - вопила пожилая женщина, - Ну, что вам жалко?
      - Жалко. Они у меня поштучно записаны. Я на них бланки строгой отчетности выдаю. Не хотите брать средство от тараканов, ждите следующего месяца, будут рога для троллейбусов... Не хотите, как хотите. Не задерживайте очередь. Следующий... Следующими оказались они с Назаром.
      - Вам его завернуть? Да вы не бойтесь, он еще не проснулся. Не вам первым выдаю. Вы только до дома не грейте его сильно пусть спит.
      Хлумин вышел на улицу, улыбаясь. Это же надо - зверя заработал...
      Дома его встретила усталая жена. Алинка, их дочка, болела вторую неделю. Они перепробовали уже все средства - ничего не помогало.
      Хлумин зашел к дочке в комнату. Девочка лежала без движения.
      - Алинка, - тихо сказал он. - Я тебе зверя принес.
      Алинка сначала открыла один глаз, затем другой. В следущее мгновение села. Теплое ватное одеяло упало на пол. - Зверя? Покажи!
      Отец достал сумку и заглянул в нее. Там было пусто. Александр разочарованно смотрел на аккуратно выгрызенное дно.
      - Убежал... - огорченно сказал он.
      Тут дверь приоткрылась, и раздался звук очень похожий на пыхтенье миниатюрного паровоза - "чух-чух-чух". Мохнатый зверек, ловко переступая своими миниатюрными лапами, вошел в комнату и, не останавливаясь, начал обходить ее по периметру. Его неподвижные глаза ничего не выражали, но само это целеустремленное движение приводило в восторг. Он сопел и казался в этот момент чрезвычайно занятым.
      - Какая прелесть! - воскликнула Алинка. - Можно я с ним поиграюсь?
      - Играйся, - на лице Александра явно выразилось удовлетворение. - Только не долго. И не вылазь из постели, сильно не раскрывайся.
      Он ушел, аккуратно прикрыв дверь. Зверек сразу перестал мотаться по кругу и подошел к Алинке.
      - Кушать хочешь?!! Чем бы тебя накормить?
      Она придирчиво окинула взглядом игрушечную посуду. Затем, найдя пластмассовую тарелку с несколькими бусинками, протянула ему.
      - Ешь, не стесняйся. Мурзило ты мое.
      Мурзило подступился, открыл пасть, полную зубов, и, не пережевывая, откусил часть тарелки.
      - Кушай, кушай, - это калорийно, - радовалась Алинка. - Я тебя сейчас лечить буду. Мне самой эти лекарства до чертиков надоели.
      Мурзило щелкал белые таблетки как семечки. Алинку этот факт приводил в бурный восторг.
      - Ешь, родной, здоровенький будешь, - передразнивая родителей, говорила она.
      Все съев, и явно удовлетворенный таким содержательным обедом, он облизнулся и с блаженной улыбкой уставился на Алину. А сейчас мы будем спать... Когда в комнату заглянул Александр Васильевич, свет был выключен,
      Алинка спала. Невиданный зверь, бродил около кровати, глаза его светились голубым цветом. Раздавалось размеренное сопение.
      x x x
      На следующее утро у Алинки не было температуры. От таблеток она не отказывалась. Она собирала их Мурзиле на завтрак.
      Назар появился с утра. Завод опять стоял по причине нехватки электроэнергии. На кухне, надрываясь, тарахтел пустой холодильник.
      - Зачем, спрашивается?! - изрек Александр. - Лучше поможем государству. Будем экономить! - и выдернул шнур из розетки.
      - Брось печалиться, - Назар похлопал друга по плечу, - идем на рынок.
      - Так все уже продали...
      - А это? - Назар показал на мохнатое чудо с горящими глазами и, почувствовав, что Александр колеблется, добавил: - Алинке ведь витамины нужны!..
      x x x
      Перед Романом Петровичем Савариным стоял хиленького вида мужичонка в чине полковника. За спиной его возвышались, подпирая потолок, молчаливые лейтенанты.
      - Мы хотим, - пробормотал мужичонка, - то есть желаем осведомиться, то есть поинтересоваться, не получали ли вы черного ящика?
      - Мы желаем, мы хотим. Тьфу... - поморщился Саварин. - Мы желаем вас уведомить в том, что указанный ящик был нами получен и...
      - И-иииии, - жалобно взвыл мужичонка.
      - И роздан людям, - спокойно закончил Саварин.
      - Как... - казалось, у мужичонки отобрали дар речи, - Как это, роздан людям?
      - Обыкновенно. В качестве зарплаты.
      Ноги у мужичонки подкосились, и только лейтенанты спасли его от падения на пол.
      - Вы понимаете, что вы говорите?
      - Я - да, а вы?
      Мужичка посадили на стул. Он падал и с него. Стул пришлось держать. Мужичонок отхлебнул кофе, задергал шеей, затем невидящим взглядом уставился на Романа Петровича и медленно по слогам произнес:
      - Это - стратегическое оружие.
      - Кто это?
      - Изделие-112. "Разрушающий зверь". Предназначен для выбрасывания на города противника с целью уничтожения абсолютно всех материальных ценностей. Всеяден, ненасытен. И вы... вы раздали его людям?!!
      - Что вы намерены делать? Мужичонок вскочил.
      - Что делать, что делать. Эвакуироваться!
      x x x
      - Купите зверя, - голос Назара звучал глухо. Кричать он уже устал.
      - А что это такое?
      Молодая женщина не была оригинальна, этот вопрос задавали все. Им с Александром он уже порядком надоел.
      - Тунгусский медвежонок. Выжил после падения корабля пришельцев!
      - А он кусается? - вежливо поинтересовался молодой человек в кожанке.
      - Еще как!
      - Да?!!
      x x x
      Домой Александр возвращался с сумкой, приятно отягощенной покупками. У порога его встретили яростные глаза Алинки.
      - Продал?!!
      - Продал, - в горле Александра Васильевича застрял ком. Ничего он не боялся так сильно, как этого укоризненного взгляда.
      - Как ты мог? Он был мой друг. Ты... Ты...
      Она уселась на пол и растерла по лицу слезы. Больше она не хотела ничего говорить, и от этого ему стало еще хуже...
      x x x
      Алинка ушла к себе, упала на кровать. Ее громкие рыдания были слышны даже в прихожей. Потом она поднялась, сгребла в жменю ядовито-белые таблетки. Встала на колени и заглянула под кровать.
      Там горели два круглых ярко-голубых глаза. Алинка выложила перед зверем таблетки, погладила шерсть мокрой от слез рукой. Подмигнула и улыбнулась.
      - Ну, как мы их обманули?
      x x x
      Майор нервно прогуливался по залу, заложив руки за спину. Он был похож на маленького Пиночета. Роман Петрович медленно поднялся. Лицо его, неподвижное, непривычно бледное, было печально.
      - Зверей необходимо сдать, - глухо сказал он. Зал, до этого не нарушавший строгую тишину, взревел.
      - Это почему же?
      - Зачем?..
      - Так мы не договаривались!
      - Звери обмену и возврату не подлежат.
      - Молчать!!! - выкрикнул майор.
      В зале опять установилась столь же непонятная тишина.
      - Ну, зачем ты так, Семенов, - вздохнул мужичок-полковник, стоящий рядом с Романом Петровичем.- Это же тоже люди. Граждане, Министерство обороны в моем лице просит прощения за причиненные вам неудобства и обязуется изолировать вас от этих зверей в кратчайшие сроки.
      - Никому я не отдам своего Совенка! - вскочила с места гражданка Синюкова. - Никогда...
      - Знаем, знаем, вашего Совенка, - отозвался Роман Петрович. - Нам уже жаловались, гражданка Синюкова! Вы своего Совенка шестьдесят раз продавали. Как вы это объясните?
      - А что тут объяснять? - краска гордости озарила лицо Синюковой. - Нравится ему у меня!
      - Между прочим, - встрял Семенов, - вас никто не спрашивает, хотите вы отдавать аль не хотите. Отдать все равно придется. Дело это государственной важности и не подлежит обсуждению.
      Роман Петрович посмотрел на него, и в его глазах было столько злости, что майор в этот момент готов был выпрыгнуть из своих сапог, лишь бы куда-нибудь скрыться.
      x x x
      Со зверями прощались всем заводом. Было ужасно холодно. При каждом выдохе возникало облако пара. Александр Хлумин тоже провожал своего Мурзилу.
      - Ну, как, дочка не убила? - спросили его.
      - Нет. Она ведь все понимает!
      - Моя жена тоже. Но ночью, ей-богу, плакала. Неужели они так опасны?
      - Не знаю, - Хлумин пожал плечами, - Рассказывали, что за день уничтожили целый военный полигон.
      - Да ну?!! Наверно, сказки? Не может такого быть.
      - А черт их знает. Зверей все равно жалко.
      Хлумин посмотрел в угол двора. Там, выкрашенный новой зелено-коричневой краской, стоял военный грузовик. Двое автоматчиков курили у задней стенки кузова. Кузов, отделанный толстой листовой сталью, был наглухо заперт.
      - Нет, оттуда им не выбраться, - сказал Назар. - Саша, а может, накинемся все? Зверей освободим...
      - Ничего не выйдет. Уже не успеем. Да и все это детские игры. Пулю под ребро хочешь схлопотать?..
      - Да... - Назар сплюнул. - Сволочи.
      x x x
      Возле подъезда, в последний раз затянувшись, Назар выбросил сигарету. Посмотрел на Хлумина.
      - Пятьсот штук да на пять - это сколько будет?
      - Две с половиной тысячи.
      - Неплохо, если за полгода.
      - Да, дело выгорит. И гораздо быстрее... Они вошли в квартиру.
      - Отдали? - поинтересовалась Алинка.
      - Отдали, - мрачно бросил Хлумин.
      - Жаль, - сказала Алинка, - Как им теперь без папы с мамой.
      Она сидела на полу. Рядом с ней расположились пять мохнатых зверят, с круглыми как тарелки глазами. Раздавалось равномерное пыхтенье, напоминающее работу пятицилиндрового двигателя.
      x x x
      Ну кто не знает сейчас мусорных зверей? У меня их два. Один сидит на кухне, и Ольга Ивановна специально пришла, чтобы пообщаться с ним. Мусорные звери - молодцы: они молчаливы, всеядны и утилизируют мусор раз и навсегда. Исчезнув в их пасти, мусор больше не появляется. Ни в каком виде. Они чистоплотны, и, в отличие от мусорных ведер, их не надо выносить. Компания Хлумина сумела в короткие сроки распространить их в огромных количествах. Хлумин до сих пор знаменит. Так же, как и его звери. Они пожаробезопасны и охотно едят даже горящую спичку. Их можно увидеть в парламенте. Они стоят вдоль коридоров и, забавно мигая, дерутся за окурки.
      Сейчас я печатаю, а мой комнатный мусорный зверь сидит под столом и время от времени ссорится с кошкой за место у моих ног. Он совершенно безобиден и ест только мусор.
      Оглядываясь назад, я могу смело назвать изобретение мусорного зверя одним из самых гуманных изобретений человечества. Они по-настоящему милые. Я подчас думаю о военных и о том, как они испытывали это оружие массового поражения. О том, как мусорные звери уничтожили целую базу, набитую современным военным оборудованием.
      Что-то в этом есть. Я думаю, они лучше всех нас научились разбираться, кто тут у нас на планете мусор!.. И их количество растет...
      Я иногда предлагаю ему рукописи - он их не ест. И я продолжаю писать.