Глава вторая

ТОЧКА ОТСЧЕТА

Кортеж оставил позади центр столицы, направился на север через Каменноостровский проспект и эстакады внутреннего радиуса городских скоростных трасс, вышел на первую кольцевую магистраль, повернув направо, в сторону Ржевского аэропорта, обслуживающего чартеры правительства. Два шикарных министерских лимузина и машины сопровождения выехали на залитое светом прожекторов летное поле, остановившись возле серебристого челнока с государственным гербом и надписью «Российская Империя» на фюзеляже.

– Пристегнитесь, к чему эта бравада? – сказал мне адмирал, усаживаясь рядом, в широкое кресло, обитое синим бархатом и щелкая пряжкой ремня. – Такое прозвучит возмутительно несовременно, но я терпеть не могу летать. Предпочитаю твердую землю под ногами.

– А мне наоборот, нравится, – ответил я. – Ничего, скоро все налетаемся до тошноты, привыкнете…

Бибирев взглянул на меня неодобрительно, но промолчал. Знал, что я совершенно прав.

Беззвучно запечаталась герметичная дверь, челнок медленно пополз к полосе. Кроме экипажа и его высокопревосходительства с верным оруженосцем в моем лице на борту находились еще три человека, личный секретарь Бибирева, офицер фельдъегерской службы и вице-канцлер по делам колоний, мадам Назарова – крупная дама в годах, за сквернейший нрав и далеко не самую пленительную внешность получившая в определенных кругах прозвище «Ротвейлер». Впрочем, ее личные недостатки целиком искупали фантастическая работоспособность и редкий профессионализм. Вот и сейчас она затопила своей обширной кормой кресло в хвосте корабля, извлекла из кейса портативный компьютер с системой искусственного разума и молча занялась делами.

Челнок остановился, приглушенно взвыли движки. Мы внезапно сорвались с места и через несколько секунд легкая тряска исчезла, заместившись едва заметным покачиванием. Самое длинное путешествие в моей жизни началось.

– Как чувствуете себя в новом статусе? – поинтересовался адмирал, кивнув на мои погоны, с которых исчезли четыре капитанских звездочки. – Боязно ощущать себя настолько важной особой?

– Ничуть, – я пожал плечами. – Одного не понимаю: почему вы выбрали именно меня? В управлении безопасности и ГРУ нет недостатка в более опытных и знающих людях.

– Неужели комплексуете? Зная ваш характер, позвольте не поверить. А причина проста: у вас очень легкая рука, Сергей. Вы невероятно везучи. За последние годы вы исхитрялись живым и относительно здоровым выбираться из историй, за которые награды обычно дают посмертно. Гремучая смесь разумной наглости, нестандартной логики и грубой силы во все времена ценилась как опасное и ценное оружие… На вашей совести ни одного серьезного провала.

– А как же Аргентина? – припомнил я.

– Оставьте, сами отлично знаете, что причины фиаско в недоработке со стороны группы технического обеспечения и дурного стечения обстоятельств. В нашем ремесле никогда нельзя быть уверенным в успехе на сто процентов… Зато вам удалось самым нахальным образом захватить и угнать мятежный американский крейсер – история с «Патной» вошла в легенды нашего скромного учреждения.

– Это тоже стечение обстоятельств. Не окажись мы в нужное время в нужном месте… Чистый экспромт.

– Не прибедняйтесь хотя бы передо мной. А как насчет не менее блестящего экспромта на Сцилле и Геоне два года тому?

– Идея «поиграть в космических пиратов» принадлежала Гильгофу. И если бы не помощь со стороны вашего теневого визави, Удава Каа, ничего бы не получилось. Кстати, как поживает Удав?

– Живехонек, что с ним станется… Убежден: его стоит привлечь к работе, ситуация-то паршивая. Такие силы мы не можем игнорировать.

– Не можем, – согласился я. В этот момент раздался хлопок и маленький кораблик чуть вздрогнул – мы пересекли звуковой барьер и начали забираться в стратосферу.

…Адмирал говорил об одном из самых загадочных людей нашего времени. Я не знал его имени, считающемся государственной тайной, и привычно называл этого господина «Удавом Каа», как его метко окрестила одна наша старая знакомая, участвовавшая в самоубийственной авантюре с «Патной» и последующем путешествии на Сциллу.

Мне стало известно об Удаве в марте 2280 года, когда Бибирев лично проводил «разбор полетов» после истории на Геоне. Лучше дам слово его высокопревосходительству и процитирую его же слова:

«Удав – сила, стоящая вне государства, но не враждующая с ним. Если называть вещи своими именами, этот господин – преступник. Ему за шестьдесят лет, наш соотечественник, богаче Билла Гейтса Восьмого раз в восемь. Мафиози высочайшего полета. Бывший руководитель сети торговцев оружием и наркотиками, охватившей все континенты мира. Колоссальные связи – большинство коррумпированных правителей разных стран попали к нему в зависимость. Одни только проценты с его вкладов в независимые банки Швейцарии и Бельгии в полтора раза превышают годовой бюджет нашей Конторы. На старости лет он решил стать патриотом и отойти от дел. Он очень интересуется наукой, поддерживает самые невероятные авантюры не ради прибыли, а ради удовлетворения собственных амбиций, меценатствует… Кстати, одна из целей проведенной вами операции состояла в том, чтобы заставить его хоть ненадолго всплыть на поверхность. Мы вынужденно работаем вместе с Удавом, но по закону обязаны его поймать. Хотя не особо стремимся к последнему. Это очень полезный человек, однако если он станет нашим врагом – грозят серьезные неприятности. Пока он более чем лоялен к имперским властям. Учтите, что лет десять назад именно он продавал ядерное оружие „Новому Джихаду". Теперь, правда, раскаивается…»

Разумеется, Удава не поймали. Конечно же, на некоторые его аферы Управление Имперской Безопасности закрывало глаза и в последующие годы. В конце концов, Удав не настолько вредоносен, как полагают министерство юстиции и генеральный прокурор. Да и в свете нынешних обстоятельств нам такой союзник будет совершенно необходим, особенно если учитывать его колоссальное богатство, влияние и обширные знакомства в малодоступных даже для нашего ведомства сферах. Грядущая катастрофа смоет все прежние грехи.

Меня прижало к спинке кресла – включились двигатели второй ступени. Ощущения не из приятных, хотя система искусственной гравитации снижает перегрузки. За овальным иллюминатором появились бело-оранжевые сполохи – корабль покидал земную атмосферу.

Спустя сорок минут челнок подошел к одному из причалов нашей базовой станции, миновал силовой щит и мы оказались под защитой громадного астероида, превращенного человеком в искусственную планету.

– Отдыхаем до восьми утра, – распорядился адмирал. – Потом – за работу, собираемся в оперативно-тактическом центре. Вас оповестят, господин штаб-офицер…

Бибирев не ошибся: с позавчерашнего дня я ношу знание штаб-офицера Флота Его Величества. Звание особое и необыкновенно редкое – оно присваивается временно, только при исключительных обстоятельствах. Штаб-офицером может стать кто угодно, от младшего лейтенанта до генерал-полковника, если высшее руководство посчитало, что данный конкретный человек должен быть наделен чрезвычайными полномочиями как в военной, так и гражданской сферах. Знаки различия тоже разнятся с общепринятыми – на левом рукаве золотой шеврон с эмблемой Министерства Обороны и императорской короной, погоны черные с желтым шнуром, маленьким имперским орлом и серебряной четырехугольной звездой. В петлицах – меч окруженный лавровым венком. Смотрится неплохо, мне понравилось.

Штаб-офицер является непосредственным представителем Ставки, владеет фактическим le carte blance на проведение операций на уровне от взвода до дивизии, ему обязаны подчиняться статские руководители любых рангов, включая имперских губернаторов. В последний раз это звание вводилось двадцать четыре года назад, с началом Азиатской войны. И вот второго дня на мою голову с грохотом обрушился высочайший рескрипт о назначении, подписанный Императором, адмиралом Бибиревым и генерал-фельдмаршалом Слепцовым, возглавляющим военное ведомство…

Это власть. Настоящая. Теперь за моей спиной – вся мощь Империи. Но толку от этой власти – чуть, поскольку впереди полная неизвестность, мрак и туман. Нахт унд небель, как выражаются наши тевтонские союзники. Никто не может сказать, сможем ли мы дожить до грядущего Рождества, я уж не говорю о всех последующих.

В каюту меня проводил здоровенный старшина ВКК – судя по каменной роже и ледяному взгляду сей доблестный воитель носит форму Корпуса только как камуфляж, а на деле он принадлежит к молчаливой когорте бибиревских церберов: меры безопасности в правительственном блоке «Кронштадта» введены наистрожайшие, большинство персонала в последние дни заменили, все ближайшие причалы для обычных кораблей закрыты, на «Кронштадт» перебазировался особый отряд лейб-гвардии «Бородино» – подразделение личной охраны Императора. Очень серьезные и великолепно оснащенные ребятки, настоящие упыри, способные при надобности за полчаса превратить в дымящиеся руины любой мегаполис.

Сержант вручил мне ключ-карточку, откозырял и исчез. Свет в каюте зажегся автоматически.

– Доброй ночи. – Незнакомый голос заставил меня нахмуриться. Говорила женщина. – Сейчас два часа семь минут пополуночи. Вы голодны?

– От ужина не откажусь, – сказал я, кидая фуражку на пышный диван и ослабляя воротник на рубашке. Сообразил, что со мной общается искусственный разум, надзирающий за жилыми помещениями блока. – Как тебя зовут?

– Мириам. Рада приветствовать вас, господин Казаков, на борту «Кронштадта».

– Давай без официальщины, можно обращаться по имени.

– Принято. Открыть обзорное окно? Мы сейчас находимся над восточным побережьем Австралии.

– Валяй…

Внешний щит, закрывавший немаленькое окошечко высотой в мой рост, пополз в сторону, открывая вид на Тихий океан и зелено-золотистую окраину материка. Погода внизу отличная – заметны лишь редкие перистые облака. Самое время покупаться на Большом Барьерном рифе, в южном полушарии сейчас лето…