Ю.О.Мартов Письма и документы (1917 - 1922) Составитель доктор исторических наук Ю.Г. Фельштинский Вступительная статья доктор исторических наук Ю.Г. Фельштинский, доктор исторических наук Г.И. Чернявский Послесловие к американскому изданию Б. Сапир Послесловие к российскому изданию доктор исторических наук Г.З. Иоффе ОГЛАВЛЕНИЕ ПРЕДИСЛОВИЕ Письма 1917 Письмо Е.А. Ананьину, 25 апреля Теллеграмма П. Аксельрода и Л. Мартова и др., 4 мая Письмо П.К. Ольберту, 22 мая Письмо П.Б. Аксельроду, 19 ноября Письмо П.Б. Аксельроду, 1 декабря Письмо П.Б. Аксельроду, 30 декабря Письмо Н.С. Кристи, 30 декабря 1918 Письмо А.Н. Штейну, 25 октября 1919 Письмо А.Н. Штейну, 3 июня Письмо П.Б. Аксельроду, 23 января Письмо А.Н. Штейну, 26 марта Письмо П.Б. Аксельроду, 30 мая Из письма А.Н. Штейну, 26 июня Из письма С.Д. Щупаку, 26 июня Из письма Е.Л. Бройдо, 26 июня Письмо П.Б. Аксельроду, 27 июля Письмо П.Б. Аксельроду, 4 августа Из письма А.Н. Штейну, 4 августа Письмо А.Н. Штейну, 5 агуста Письмо А.Н. Штейну, 20 сентября Из письма С.Д. Щупаку, 27 сентября Из письма А.Н. Штейну, 28 сентября Письмо П.Б. Аксельроду, 29 сентября Письмо П.Б. Аксельроду, 10 октября Из письма П.Б. Аксельроду, 17 октября Из письма П.Б. Аксельроду, 12 ноября Лондонской группе с.-д., 13 ноября Письмо П.Б. Аксельроду, 25 ноября Письмо П.Б. Аксельроду, 14 декабря Из письма С.Д. Щупаку, 14 декабря Письмо С.Д. Щупаку, 15 декабря Письмо П.Б. Аксельроду, 20 декабря Из письма С.Б. Щупаку, 20 декабря Письмо П.Б. Аксельроду, 29 декабря 1921 Из письма С.Д. Щупаку, 7 января Из письма С.Д. Щупаку, 20 января Из письма П.Б. Аксельроду, 20 января Письмо П.Б. Аксельроду, 30 января Из письма Н.Е. Щупак, 5 февраля Письмо С.Д. Щупаку, 5 февраля Из письма П.Б. Аксельроду, 20 февраля Из письма С.Д. Щупаку, 5 марта Из письма П.Б. Аксельроду, 7 марта Письмо П.Б. Аксельроду, 24 марта Письмо С.Д. Щупаку, 30 марта Из письма П.Б. Аксельроду, 5 апреля Письмо П.Б. Аксельроду, 20 апреля Письмо П.Б. Аксельроду, 27 апреля Письмо П.Б. Аксельроду, 13 мая Письмо С.Д. Щупаку, 30 мая Из письма С.Д. Щупаку, 8 июня Из письма П.Б. Аксельроду, 8 июня Письмо П.Б. Аксельроду, 24 июня Из письма Н.Е. Щупак, 28 июня Из письма С.Д. Щупаку, 4 июля Из письма С.Д. Щупаку, 31 июля Из письма П.Б. Аксельроду, 7 августа Из письма С.Д. Щупаку, 8 августа Из письма Р.А. Абрамовичу, 10 августа Из письма Р.А. Абрамовичу, 11 августа Письмо П.Б. Аксельроду, 15 августа Письмо С.Д. Щупаку, 21 августа Из письма П.Б. Аксельроду, 31 августа Письмо П.Б. Аксельроду, 4 сентября Письмо С.Д. Щупаку, 15 сентября Письмо П.Б. Аксельроду, 17 сентября Письмо П.Б. Аксельроду, 12 октября Письмо П.Б. Аксельроду, 30 октября Письмо С.Д. Щупаку, 2 ноября Из письма С.Д. Щупаку, 25 ноября Из письма П.Б. Аксельроду, 3 декабря Из письма С.Д. Щупаку, 23 декабря Письма С.Д. Щупаку, 30 декабря Обращение [без даты] 1922 Письмо П.Б. Аксельроду, 7 января Из письма Е.А. Ананьину, 8 марта Из письма А.Н. Штейну, 15 марта Письмо С.Д. Щупаку, 1 мая Письмо Б.И. Николаевскому, 30 июня Приложения Письмо М. Горького А. Франсу, 1 июля "Письмо М. Горького" А.И. Рыкову, написанное Мартовым 1 июля Из письма С.Д. Щупаку, 25 августа РП В Заграничную делегацию РФРП Письмо Н.Е. Щупак, 17 ноября Документы 1917 Ночное экстренное заседание ЦИК Советов. - Рабочая газета, 26 октября, No 196 Съезд Советов. - Рабочая газета, 26 октября, No 196 Съезд Советов. - Рабочая газета, 27 октября, No 197 К экстренному партийному съезду. - Вперед, 24 ноября Экстренный Всероссийский съезд РСДРП (объединенной). - Новый луч, 1 декабря, No 1 Съезд РСДРП меньшевиков. - Вперед, 1 декабря, No 222 Экстренный Всероссийский съезд РСДРП (объединенной). - Новый луч, 2 декабря, No 2 Экстренный Всероссийский съезд РСДРП (объединенной). Утреннее заседание 2 декабря. - Новый луч, 3 декабря, No 3 Вопрос части. - Искра, 4 декабря, No 12 Экстренный Всероссийский съезд РСДРП (объединенной). Вечернее заседание 2 декабря. - Новый луч, 5 декабря, No 4 Всероссийский съезд РСДРП (объединенной). Заседание 3 и 4 декабря. - Новый луч, 5 декабря, No 4, экстренный Экстренный Всероссийский съезд РСДРП (объединенной). Вечернее заседание 3 декабря. - Новый луч, 6 декабря, No 5 Экстренный Всероссийский съезд РСДРП (объединенной). Вечернее заседание 4 декабря. - Новый луч, 7 декабря, No 6 Экстренный Всероссийский съезд РСДРП (объединенной). Вечернее заседание 5 декабря. - Новый луч, 8 декабря, No 7 Экстренный Всероссийский съезд РСДРП (объединенной). Вечернее заседание 7 декабря. - Новый луч, 8 декабря, No 7 Экстренный Всероссийский съезд РСДРП (объединенной). Вечернее заседание 10 декабря, No 8 Л. Мартов. Революция и Учредительное Собрание. - Новый луч, 15 декабря, No 12 Л. Мартов. Рабочие и Учредительное Собрание. - Новый луч, 22 декабря, No 18 Л. Мартов. Роль парти пролетариата. К событиям в Ростове. - Вперед, 28 декабря, No 243 1918 Чрезвыйный съезд (4-й съезд Советов). Речь Мартова. - Вечерняя звезда, 16 марта, No 34 Война и мир. Выступление Абрамовича и Мартова. - Русские ведомости, 16 марта Всероссийское совещание РСДРП. - Наш голос, 26 мая, No 1 Всероссийское совещание РСДРП в мае 1918 г. Тезисы Мартова. - Наш голос, 26 мая, No 1 Л. Мартов. Письмо в редакцию. - Утро Москвы, 7 октября, No 17 Меньшевики и советская власть. Беседа с Л. Мартовым. - Утро Москвы, 21 октября, No 19 1919 Л. Мартов. Письмо в редакцию. - Газета печатников, 2 января, No 9 К социалистам и рабочим всего мира. - Известия ЦИК, 1 марта, No 47 (599) Л. Марто. Листовка "Товарищи!". Апрель К социалистическим партиям стран согласия. - Известия ЦИК, 27 июня, No 138 (690) Ю. Мартов. Линия социал-демократии. Октябрь Декларация РСДРП на Седьмом съезде Советов. Декабрь 1920 Всем организициям РСДРП. После 7 мая Письмо к английской делегации. 4 июня Ю. Мартов. Письмо в редакцию "Известий". 15 июня Заявление [После 23 августа] Ю. Мартов. Кровавое безумие. - Воля России, 29 декабря, No 89 Б.М. Сапир. Послесловие к американскому изданию Г.З. Иоффе. Послесловие к российскому изданию Примечания Указатель имен Указатель географических названий ПРЕДИСЛОВИЕ Публикуемые письма и документы хранятся в коллекции деятеля меньшевистской партии, видного историка и архивиста, автора ряда книг и статей по истории революционного движения в России Б.И. Николаевского в Архиве Гуверовского Института войны, революции и мира при Стенфордском университете (США). Издание осуществляется с любезного разрешения администрации Архива, которой выражается искренняя признательность. Часть писем публикуется с купюрами, некоторые -- в извлечениях. Причиной сокращения текста является то, что автор большое внимание в переписке уделял сугубо личным моментам, жизненным перипетиям и быту знакомых, не представляющим существенного значения для характеристики его взглядов и деятельности. Личностные фрагменты, которые, по нашему мнению, позволяют расширить представление о Мартове, т.е. касаются непосредственно его жизни, полностью сохранены. Встречающиеся в тексте многочисленные сокращения имен и фамилий восполняются в квадратных скобках (как правило, лишь в нескольких первых случаях, пока читатель "привыкает" к сокращениям). Точно так же восполняются сокращенные слова. Авторские примечания сохранены в качестве подстрочных. После текста публикуются примечания, носящие характер комментариев, касающихся лиц, печатных органов, событий, текстов на иностранных языках, неясных мест или оговорок в документах и т.д. Характер писем как источника, не предназначенного для печати, обусловил массу не разъясненных автором фактов, предположительно известных адресату, намеки, иносказания, сокращения и т.п., что предопределелило большой объем комментария. Но, к сожалению, информацию об отдельных лицах обнаружить не удалось. Некоторые биографические справки имеют пробелы. Издание завершается указателями имен и географических названий. Составителем данного издания является доктор исторических наук Ю.Г. Фельштинский. Вступительная статья, примечания и указатели подготовлены Ю.Г. Фельштинским и доктором исторических наук Г.И. Чернявским. В подготовке некоторых примечаний принимал участие профессор С.А. Пиналов. * Л. Мартов -- псевдоним Юлия Осиповича Цедербаума, видного деятеля российского социал-демократического движения. Со временем инициал псевдонима, который никогда не расшифровывался и о происхождении которого существуют разные версии (наиболее достоверная, что это -- инициал сестры Лидии) "оторвался" от второй его части, и в документах встречались различные варианты -- Л. Мартов, Ю.О. Мартов, Ю.О. Цедербаум (подобное произошло и с одним из ближайших соратников Мартова, с которым позже они разошлись -- Н. Ленин, В.И. Ленин, В.И. Ульянов-Ленин). У Ю.О. Цедербаума было много других псевдонимов -- Алексей, Егор, Егоров, Игномус, Берг и т.д. Юлий Цедербаум родился 12 ноября 1873 г. в Константинополе (Стамбуле), где временно проживал его отец, страстный поклонник Герцена, ездивший к нему в Лондон и, видимо, что-то писавший для "Колокола"2. Вскоре семья возвратилась в Россию. Юлий был вторым сыном в большой и дружной семье. По примеру Юлия сестра Лидия, вышедшая замуж за видного социал-демократа Ф.И. Дана, братья Сергей (псевдоним Ежов) и Владимир (псевдоним Левицкий) были верны моральным принципам своего детства и юности -- принципам "Приличенска", -- где все люди честны, искренни, смелы, трудолюбивы и готовы отдать силы делу процветания простого народа. Все они стали меньшевиками. Лидия скончалась в глубокой старости в эмиграции. Сергей и Владимир были расстреляны сталинскими сатрапами во время "большого террора". Когда Юлий был младенцем, няня уронила его на пол и скрыла это. Поломанная нога срослась неправильно, и мальчик на всю жизнь остался хромым. В 18-летнем возрасте он поступил на естественный факультет Петербургского университета и почти тотчас же организовал социал-демократическую группу "Освобождение труда", название которой повторяло наименование знаменитой первой русской марксистской группы Г.В. Плеханова, существовавшей в Швейцарии. Группа послала Плеханову мандат с полномочием представлять ее на происходившем в 1893 г. конгрессе II Интернационала. Плеханов и его соратники были глубоко удовлетворены. Мандат был, хотя и весьма зыбкой, но все же защитой против обвинений их в оторванности от российского рабочего движения. Группа Мартова, выпустив две агитационные брошюры, разработала и свой программый документ, устанавливавший, что главная непосредственная ее задача состоит в организации рабочей партии, которая будет вести борьбу за достижение политической свободы. В 1892 г. Ю. Цедербаум был арестован, вскоре освобожден, но исключен из университета, а затем опять оказался в заключении. Официального высшего образования он так и не получил. Просидев пять месяцев в знаменитой столичной тюрьме "Кресты", Юлий был приговорен к двум годам ссылки. Полиция разрешила ему выбрать место изгнания, кроме столиц и университетских центров. Так Юлий оказался в Вильно, где существовали социал-демократические кружки, наиболее активные среди еврейских рабочих, ремесленников и мелких служащих. Охваченный на недолгое время национально-демократическими чувствами, он поддержал стремление к созданию особой еврейской социал-демократической организации, которая охватила бы всю Россию. Такая организация -- Всеобщий еврейский рабочий союз в Литве, Польше и России (Бунд) -- действительно была создана в 1897 г., но еще до этого Мартов решительно отказался от идеи национального объединения и стал выступать за образование общероссийской социалистической организации, носящей интернациональный характер. Возвратившись в Петербург в 1895 г., Мартов возобновил контакты с участниками своей группы и познакомился с членами другой группы студентов-пропагандистов, существовавшей с начала 90-х годов (их называли "стариками"). Сначала эта группа была достаточно аморфна. Оживилась ее деятельность, когда в 1893 г. в нее вошел В. Ульянов, по инициативе которого в конце 1894 г. были изданы несколько листовок, обращенных к рабочим отдельных питерских заводов. В октябре 1895 г. по предложению Мартова с участием членов его группы и "стариков" был создан Петербургский союз борьбы за освобождение рабочего класса. На ряд лет Мартов и будущий Ленин стали соратниками и личными друзьями. В январе 1896 г. Мартов, Ульянов и другие члены Союза были арестованы, а затем сосланы. Ульянов, запасшийся медицинскими свидетельствами, оказался на юге Енисейской губернии, Мартов -- на крайнем севере, в Туруханске. Здесь он, проведя три года, заболел туберкулезом горла, который сильно сократил его жизнь. Срок ссылки окончился в начале 1900 г., а в марте этого же года в Пскове состоялась встреча Мартова, Ленина и еще одного бывшего члена Петербургского союза борьбы А.Н. Потресова с представителями так называемого "легального марксизма" П.Б. Струве и М.И. Туган-Барановским -- либеральными интеллигентами, использовавшими марксову аргументацию для обоснования капиталистического развития России и необходимости демократизации страны. Вначале Мартов занимал самые крайние позиции -- по принципиальным соображениям он был против тесного сотрудничества с "либеральными марксистами", но Ленин и Потресов переубедили его, и была достигнута договоренность, включавшая даже согласие о признании "легальных марксистов" в виде особого течения в официально провозгавшенной за два года до этого на съезде в Минске социал-демократической партии, которая, однако, фактически еще не существовала. Впрочем, против соглашения резко ополчился Плеханов, и оно в силу не вошло. Когда в конце 1900 г. в Лейпциге стала выходить газета "Искра", уже в первых номерах появились страстные статьи Мартова, сразу привлекшие внимание российской социал-демократии. Видимо, тогда они стали называть его своим Добролюбовым3. Выехав за границу в начале 1901 г., Мартов тотчас же вошел в состав редакции этой общерусской социал-демократической газеты. Поначалу Ленин был в восторге от статей Мартова, оба они были едины в планах создания крепкой социал-демократической партии, которой, по их общему мнению, предстояло возглавить демократическую революцию. По воспоминаниям очевидцев, Мартов был единственным из политических соратников, к которому Ленин обращался на "ты". Но с конца 1902 г., примерно за полгода до II съезда РСДРП, между Мартовым и Лениным возникли разногласия. Дело началось с выявления принципиально различного отношения к партийной этике. Обнаружились факты недостойного поведения в быту агента "Искры" Н.Э. Баумана, которого Мартов требовал отстранить от партийных дел, а Ленин был против, считая его весьма полезным организатором. Мартов как человек высокой личностной морали был поражен, с каким цинизмом относится его друг к вечным человеческим ценностям, как хладнокровно он подменяет понятия честности, справедливости, добра понятием "полезности для дела", лицемерно возводя это в особую, "классовую" нравственность. Мартов не мог предвидеть тогда, в какие тоталитарные ужасы обернется этот моральный релятивизм; с детства воспитанному в принципах "Приличенска" ему были глубоко чужды ленинские спекуляции. Разделяя мнение о необходимости создания строго конспиративной партии, Мартов в то же время был особо озабочен сложнейшей проблемой: как сочетать подпольный характер партии с ее опорой на широкие рабочие массы. Тем не менее до партийного съезда сотрудничество Мартова с Лениным продолжалось; они совместно работали над проектом программы Российской социал-демократической рабочей партии. Разногласия по принципиальным вопросам вырвались наружу летом 1903 г. на II съезде РСДРП. Речь шла, казалось бы, о мелочи. Но спор по первому пункту устава партии -- обязательное участие в деятельности одной из партийных организаций (требование Ленина) или содействие РСДРП под руководством одной из ее организаций (предложение Мартова) -- скрывал за собой принципиально разные подходы к месту социал-демократической партии в обществе. Для Ленина партия -- это организация только профессиональных революционеров, элиты, избранных (далеко ли было от этого до сталинского пресловутого "ордена меченосцев?"), для Мартова -- сравнительно широкая организация, стремящаяся привлечь к себе передовые элементы из разных слоев общества, разделяющие ее основные идеи. Предвидел ли Мартов, к чему в конечном счете ведет ленинская позиция? Мог ли он предположить, что в форме партийной организации вырастет скелет будущего механизма насильственного захвата власти и что сам этот аппарат превратится в управленческий слой диктаторского режима? Конечно, нет! Б.И. Николаевский пишет: "... Это большое значение споров 1903 года в то время никому из участников не было ясно -- ни в лагере большевиков, ни в лагере меньшевиков. Аксельрод пытался заглянуть в будущее и разобраться, какие последствия может иметь последовательное проведение организационной политики большевиков, но в своем анализе он не предусматривал возможности захвата власти большевиками и использования ее для попытки организовать тотальное государственное хозяйство с принудительным загонянием крестьян в колхозы. Если бы кто-нибудь мог заглянуть так далеко и рассказал бы правду о том, что случится через полвека, Ленин первый объявил бы его клеветником... Не предвидел этих последствий и Мартов..."5. Но Мартов отлично видел пагубность позиции Ленина для социал-демократического движения прежде всего в моральном плане. Между ними произошел личный разрыв, и до конца II съезда Мартов продолжал оставаться главным оппонентом Ленина. Он выступил против предложения Ленина ограничить редакцию "Искры" тремя человеками (Мартов, Ленин и Плеханов), усмотрев в этом возможность поставить партию под контроль газеты, бойкотировал выборы в центральные органы, стал членом негласного бюро меньшевиков. В конце 1903 г. положение изменилось. Дрязги в верхах привели к выходу Ленина из редакции, Мартов вернулся в нее и был введен в Совет партии. Продолжая обвинять большевиков в стремлении установить в партии режим диктатуры, он призывал, однако, не идти на крайние меры, надеясь на сохранение единства. Эта идея, предопределившая многие, казалось бы, неоправданные (и, видимо, так было на самом деле) уступки большевикам, а позже и их режиму, оставалась доминирующей для политической деятельности Мартова до конца его дней. Новые споры между большевиками и меньшевиками разыгрались, когда в 1905 г. в России началась революция. Ленину схема революции представлялась как спланированный захват центральной власти при опоре на вооруженное восстание, Мартов видел ее в постепенной замене дезинтегрированного центрального аппарата широкой сетью органов революционного самоуправления6. Возвратившись в Россию в октябре 1905 г., Мартов стал членом Исполкома Петербургского совета рабочих депутатов (здесь он резко выступал против попыток большевиков поставить Советы под партийный контроль), членом меньшевистского центра и редколлегии социал-демократической газеты "Начало". Массу статей он посвятил конкретным перипетиям революции. В апреле 1906 г. он был арестован, вскоре освобожден, через три месяца опять арестован с компрометирующими бумагами, но все же до суда дело не дошло. В сентябре 1906 г. Мартов вышел из заключения и выехал за рубеж. В продолжавшихся фракционных столкновениях меньшевиков с большевиками моральные соображения играли немалую роль, и Мартов был особенно активен в разоблачении "этического релятивизма" Ленина и его сторонников. Теперь оно было связано с "эксами" -- бандитскими грабительскими налетами большевистских боевиков для пополнения кассы Большевистского центра, действовавшего в тайне от официальных партийных органов, -- и наследством Н.П. Шмита. Что касается "эксов", то они были по настоянию меньшевиков категорически запрещены IV партийным съездом в 1906 г. (V съезд в 1907 г. подтвердил это решение, дополнив его требованием о роспуске всех боевых дружин). Но большевики продолжали экспроприации, причем общее руководство ими находилось в руках Ленина. В январе 1908 г. произошла особо крупная тифлисская экспроприация. Большевики пытались сбыть в Стокгольме, Мюнхене, Париже, Женеве 500-рублевые купюры. Операция оказалась в основном безуспешной, так как русскими властями было передано за границу подробное описание похищенных денег. Дело о наследстве Шмита было связано с целым рядом подлых поступков видных большевиков -- женитьбой их ставленника Таратуты на богатой наследнице, угрозами убийств и т.п.7 В 1911 г. Мартов выпустил брошюру "Спасители или упразднители?", посвященную всем этим преступным похождениям Большевистского центра. Правда о большевистской уголовщине была настолько потрясающей, что даже такие авторитеты, как теоретик марксизма, видный германский социал-демократ К. Каутский, взяли Ленина под защиту. Б.И. Николаевский вспомнил, что через много лет он разговаривал на эту тему с Каутским, который счел свои тогдашние отзывы о Мартове "одной из самых тягостных своих ошибок, -- но подробно объяснял, что поверить Мартову тогда он не мог, что нужен был опыт революции 1917 года и последующих лет, чтобы правильно понять Ленина и убедиться в обоснованности тогдашних обвинений Мартова"8. Впрочем, и Николаевский, и Гетцлер, и некоторые другие авторы не отмечают, что при общей несравненно более высокой этичности Мартова и других меньшевиков по сравнению с большевистским лидером, сама логика политической борьбы неизбежно толкала их к некоторому моральному пренебрежению. Теперь, когда события произошли, Мартов не требовал возвращения денег ограбленным или обманутым -- он был озабочен тем, чтобы они поступили не в Большевистский центр, а в общепартийную кассу. Между тем за границей Мартов активно участвовал в подготовке фундаментального издания "Общественное движение в России в начале ХХ в.", которое удалось легально выпустить в Петербурге9. Он присутствовал на ряде социал-демократических форумов. В январе 1910 г. на пленуме ЦК он критиковал раскольнический курс большевиков и выступал за прекращение фракционной борьбы. На августовской конференции 1912 г. в Вене Мартов вошел в Организационный комитет партии, противостоявший сепаратно избранному в январе того же года в Праге большевистскому ЦК, и в секретариат ОК. Когда началась первая мировая война, Мартов занял отчетливо выраженную интернационалистскую позицию. Он участвовал в Циммервальдской (1915) и Кинтальской (1916) конференциях социал-демократов, выступавших против войны, представляя на них левоцентристское течение. Агитируя за демократический мир, он резко нападал на Плеханова и других членов группы "Единство", требовавших полной поддержки российского правительства в войне. Но Мартов в то же время выступал и против сепаратного мира и решительно осуждал губительный курс превращения империалистической войны в гражданскую, выдвинутый Лениным. Когда началась революция 1917 г., Мартов находился в Швейцарии. Он был по-прежнему убежден в правильности меньшевистской тактики в революции 1905 г., соответствовавшей канонам марксизма: социалистическая революция может произойти только при прочных демократических традициях, в условиях высокого уровня экономики и культуры, превращения рабочего класса в большинство нации. Мартов полагал, что буржуазия сыграет революционную роль в развернувшихся бурных событиях, но затем возможен ее отход от революции. В этом случае он считал целесообразным замену буржуазного правительства оппозиционным, с участием левых партий. Но возможность перехода политической власти к демократическим кругам он видел лишь после обретения "мелкобуржуазной демократией" политической сознательности. Его глубокое убеждение было в том, что революция не может развиваться в атмосфере войны. Но и сепаратный мир он решительно отвергал. В то время как Мартов и другие меньшевики стремились, надо сказать, безуспешно, распутать клубок глубочайших внутренних противоречий, который возник с началом Февральской революции, большевики после возвращения В.И. Ленина в Россию и их партийной конференции в апреле 1917 г. взяли на вооружение ленинский план непосредственного проведения "социалистической революции", которая, согласно их утверждениям, разом разрубила бы весь узел. Не удивительно, что постепенно большевикам, развернувшим демагогическую кампанию, удалось привлечь на свою сторону симпатии той самой лишенной политической сознательности "мелкобуржуазной демократии" в лице значительной части населения, которой импонировали простые, быстрые и решительные действия. Мартов еще за границей понимал, что большевики стремятся прийти к власти не силой собственного класса, а увлекая за собой "солдат-крестьян"10. 9 (22) мая 1917 г. Ю.О. Мартов возвратился в Россию вместе с небольшой группой своих сторонников -- меньшевиков-интернационалистов. Встречали его торжественно -- приветственные речи произнесли лидер эсеров министр В.М. Чернов, руководящие меньшевистские деятели Церетели, Скобелев, Гвоздев. Мартов решил остаться в составе меньшевистской партии, несмотря на серьезные разногласия с ее руководством: он не одобрял ни революционно-оборонческой позиции большинства партии, ни ее участия в коалиционном Временном правительстве. Интернационалисты составили в партии меньшевиков оппозиционную группу. Эта позиция Мартова была им четко выражена уже в день приезда на заседавшей в это время Всероссийской конференции меньшевистских и объединенных организаций РСДРП. Его речь была встречена большинством делегатов с недовольством. Мартов и несколько его сторонников заявили, что они не несут ответственности за решения конференции, не участвовали в выборах руководящего органа -- Организационного комитета. Фактически интернационалисты превратились в автономную фракцию -- в конце мая под руководством Мартова стал выходить "Летучий листок меньшевиков-интернационалистов", в июне он был инициатором создания их Временного центрального бюро. В "Летучем листке" No 2 Мартов писал, что меньшевики вместе с эсерами неизбежно способствовали тому, что недовольство масс бросает их в объятия ленинизма. Мартов выступает теперь с принципиально новой установкой -- образования демократического правительства, опирающегося на партии, представленные в Советах, без участия буржуазных сил. И это, и в еще большей степени его предложение направить странам Антанты ультиматум с требованием начать мирные переговоры на базе всеобщего перемирия, а в случае отказа порвать с Антантой и вести сепаратные военные действия, если немцы атакуют, звучали тогда утопически11. Вместе с тем Мартов все более отдавал себе отчет в том, какова истинная цена ленинских страстных выступлений против мировой "империалистической" войны, все глубже понимал истинные цели своего бывшего соратника и друга. Он как-то говорил меньшевику И.Г. Церетели: "Для Ленина такие явления, как война или мир, сами по себе никакого интереса не представляют. Единственная вещь, которая его интересует, это революция, и настоящий революцией он считает только ту, где власть будет захвачена большевиками. Я задаю себе вопрос, что будет делать Ленин, если демократии удастся добиться заключения мира? Очень возможно, что в этом случае Ленин перестроит всю свою агитацию в массах и станет проповедовать им, что все беды послевоенной поры происходят от преступления демократии, состоящего в том, что она преждевременно закончила войну и не имела мужества довести ее до полного разгрома германского империализма"12. Мартов опасался, что поддержка лидерами меньшевиков и эсеров Временного правительства скомпрометирует их, повысит шансы экстремистских элементов, но в то же время он стремился не допустить острого столкновения Петроградского совета с большевиками, призывал к политике взаимной сдержанности13. В условиях, когда экстремистские силы приобретали все большее влияние на массы, позиции интернационалистов в меньшевистской партии постепенно укреплялись. На I Всероссийском съезде Советов (июнь 1917 г.) Мартов несколько раз выступал, предлагал потребовать от правительства, чтобы оно добилось отказа Антанты от контрибуций и аннексий, осуждал правительственное решение начать наступление на фронте. События 3--5 (16--18) июля в Петрограде он оценил как "стихийное бунтарство", а преследование большевиков после этих событий резко осудил. Глубокая личная честность подвела Мартова: он никак не мог поверить в то, о чем трубила пресса -- большевики получают на свою антивоенную пропаганду крупные денежные суммы через германские спецслужбы. Как читатель увидит из писем, он так и не поверил в этот факт, позже документально доказанный, вплоть до последних своих дней. Пока же он вместе с И.С. Астровым от имени Центрального бюро меньшевиков-интернационалистов обратился с письмом к VI съезду большевистской партии, выражая "глубокое возмущение против клеветнической кампании, которая целое течение в русской социал-демократии стремится представить агентурой германского правительства". Правда, обращение тщетно предостерегало большевиков, что "не должна быть допущена подмена завоевания власти большинством революционной демократии задачей завоевания власти в ходе борьбы с этим большинством и против него"14.
