ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Шала провела их в гостевые покои дворца. Гостиная была элегантной и словно светилась от обилия хрустальных ваз и цветов. В спальне стояла большая кровать, застланная шелковым бельем кремового и темно-красного цвета. Ванная комната впечатляла фресками на стенах, белым мраморным полом, кранами в виде золотых лебедей… и утопленной в пол ванной из черного мрамора размером с небольшое озеро.

– Надеюсь, вам все нравится, господин.

Кэм кивнул, как будто он ожидал найти такую роскошь в этой глуши.

– Все отлично, благодарю вас. Леанна несколько раз кашлянула.

– Вообще-то… я хотела спросить, нет ли здесь второй спальни…

Пальцы Кэма сдавили ее руку.

– Все хорошо, любимая. Полагаю, Шала уже раскусила наш секрет.

Она растерянно посмотрела на него.

– Уверен, мы не первые сбежавшие влюбленные, которые нашли здесь приют. Не так ли, Шала?

Женщина с серебристыми волосами улыбнулась.

– Вы правы, господин, и мы рады вас видеть. Я распоряжусь, чтобы вам принесли одежду и еду.

– Моя возлюбленная и я поражены вашим гостеприимством до глубины души. Не правда ли, дорогая?

Было бы глупо не согласиться с этим.

– О да! – ответила Леанна.

Улыбка исчезла с лица Кэма, как только он закрыл дверь.

– Наконец-то мы одни, – произнес он с радостью в голосе, но его глаза по-прежнему были полны тревоги.

Закончив осмотр комнат, он удовлетворенно произнес:

– Ни жучков, ни камер. Мы в безопасности.

– Ты думал, что Шала солгала, говоря, что это – святилище?

– Я думаю, что с нашей стороны было бы глупо все принимать на веру.

– Ты прав. Мне следовало подумать о… Но что ты делаешь?

– Раздеваюсь. Хочу принять ванну.

Когда Кэм снял рубашку, Леанна удивленно уставилась на его левую руку.

– Это татуировка. Орел. Ты что, раньше ее не замечала?

Она покачала головой.

– Подойди поближе, он не укусит.

Он сам не спеша подошел к ней, чтобы она могла лучше рассмотреть рисунок на его бицепсе.

Орел с распростертыми крыльями, выпущенными когтями и сверкающими глазами – такая татуировка просто идеально подходила этому мужчине.

Леанна смотрела на гордую птицу. Орел… Красивый, не знающий промаха хищник. Она внезапно поняла, что чувствует его добыча – глубокое осознание неизбежности того, что вот-вот случится, осознание, что нет ничего важнее того, что он выбрал тебя, что он возьмет тебя…

– Саломея.

Выражение лица Кэма было таким же недвусмысленным, как и пульсация крови в ее жилах. Он сделал шаг вперед и, погрузив пальцы в ее волосы, жадно поцеловал ее в губы.

– Нет, – прошептала она, но сама уже тянулась к нему всем телом, обвивая руками за шею.

Он стал целовать ее шею, легонько покусывая нежную кожу, а затем поцеловал маленькую царапину, чтобы уменьшить боль.

– Скажи это. Скажи мне, Саломея. Ведь это – то, чего ты ждала.

Леанна задрожала. Он был прав. Она его хотела. С той самой секунды, когда он дотронулся до нее в первый раз. Он был ее спасителем, а она была…

Она была его Саломеей.

Именно такую женщину он хотел. Соблазнительницу, которая жила ради плотских утех, которая готова была ради этого сыграть в любую игру.

Но был ли это тот мужчина, с которым она хотела бы лишиться своей девственности?

– Нет, Кэм. – Она изогнулась в его руках, но он не остановился. Его руки уже были у нее под рубашкой, обхватили ее бедра, а потом стали поднимать ее вверх, вверх…

– Перестань, – запаниковала она. – Я не хочу этого делать!

Сначала ей показалось, что он не услышал ее или не захотел услышать. Но через несколько секунд, которые показались ей вечностью, он отпустил ее.

– Ты играешь в опасные игры, Саломея.

Это его глаза были опасными. Впервые с того момента, когда он вытолкнул ее из «хаммера», Леанна почувствовала страх, но ничем себя не выдала.

Если жертва недостаточно сильна, чтобы отразить нападение орла, ей нужна храбрость, чтобы встретить угрозу лицом к лицу.

– Я совершила ошибку.

– Это точно, черт побери.

– Я поняла… что не хочу этого делать. Я хочу… Она вскрикнула, потому что он схватил ее за запястье и заломил ей руку за спину.

– Ты хочешь свести меня с ума своими играми!

– Ты делаешь мне больно.

Она отчаянно попыталась высвободиться.

– Отпусти! Если не отпустишь…

– Что? Ты закричишь? Он засмеялся.

– Какие бы звуки ни донеслись из этой комнаты, Шала ничего не предпримет. В этой части света ничего не изменилось за тысячу лет, Саломея. Упомяни здесь о правах женщины, и на тебя посмотрят непонимающим взглядом. Но с меня довольно этого вздора, Саломея. Делай что угодно, только держись подальше, потому что, если ты снова попробуешь поиграть, победа будет за мной.

Зарыдав, она бросилась в сторону ванной.

Он чуть не рассмеялся.

Любой, кто увидел бы разыгравшуюся сцену, подумал, что оскорбленная девственница спасается бегством.

Щеколда в ванной комнате громко стукнула. Кэм хмыкнул: неужели она действительно думает, что это защитит ее, если он передумает?

Почему он не слышит, как льется вода в ванну? Потому, мрачно подумал он, что она там сейчас, прислонившись к стене, смеется над тем, как ловко провела его во время своего последнего спектакля.

С тех пор как он ее увидел, она то включала, то выключала его, как какой-то прибор. А он был настолько глуп, что позволял ей это делать!

Кэм бросил мрачный взгляд на запертую дверь и принялся расхаживать по спальне, словно запертый в клетке тигр. Ничего, думал он, скоро ей надоест над ним смеяться. Она включит воду и снимет свою изорванную одежду. Рубашку. Затем ремешок. Заколет шпильками эту тяжелую копну волос…

Внезапно ему показалось, что в комнате стало нечем дышать.

Он спас ее хорошенькую шею от топора палача. Он вытащил ее из Баслаама. И как она его за это отблагодарила?

Кэм свирепо посмотрел на дверь ванной.

Она дразнила его, пока он не начинал чувствовать себя подростком, одна рука которого была на центральном развороте журнала «Playboy», а другая на…

Он яростно зарычал и ударил в дверь плечом. Один раз, другой.

Дверь затрещала, и через мгновение Кэм ворвался в ванную.

Леанна бросилась на него, как дикая кошка. Она была проворной и сильной и, возможно, смогла бы отбиться от другого мужчины…

Но не от него.

Он обезумел от гнева, отчаяния, от потребности в том, в чем ему слишком долго отказывали. Он понимал, что уже переступил тонкую линию, отделяющую от мира дикую часть его натуры, но сейчас ему было уже все равно.

Ничто не помешает ему закончить то, что начала она.

– Я тебя убью! – задыхаясь, сказала Леанна. – Если ты это сделаешь, я…

Он схватил ее запястья, зажал их в одной руке и поднял над головой, одновременно прижав ее телом к стене. Он запустил другую руку в ее волосы, намотав на кулак густую прядь, и впился в губы, безжалостно кусая мягкую плоть, грубо просовывая язык ей в рот, когда она пыталась набрать воздуха.

Леанна отчаянно отбивалась и укусила его за нижнюю губу до крови, но он не обратил на это внимания. Сегодня он наконец-то получит то, что она ему обещала!

– Негодяй, – прошипела она. – Грязный, мерзкий…

Она закричала, когда он просунул колено между ее бедер, и она почувствовала его тугую эрекцию.

– Помнишь, о чем я спросил тебя в первый раз? Я спрашиваю снова: как ты хочешь это сделать? Я могу быть нежным или взять тебя грубо и быстро, а потом застегнуть брюки и уйти.

Дрожь сотрясла все ее тело.

– Господи! Кэмерон… Кэмерон…

Было что-то необычное в том, как она произнесла его имя. Что-то, чего он еще ни разу не слышал в ее голосе. Что-то, что говорило о том, что под ее страхом кроется другое чувство, столкнуться с которым она была не готова.

Хотя он был вне себя от ярости, он расслышал это.

– Саломея, – прошептал он…

Она подняла на него ничего не видящий взгляд. Ее глаза были мокры от слез, но теперь они сияли как звезды. Ее губы были розовыми и слегка опухшими от его поцелуев.

У Кэма замерло сердце.

Он солгал ей. Солгал себе. Он никогда не смог бы овладеть ею насильно. Ему было нужно, чтобы она попросила его об этом сама. Чтобы она сгорала от страсти к нему, как он сгорал от страсти к ней.

Он быстро вышел из комнаты, громко хлопнув дверью.

Убедившись, что он ушел, Леанна решила принять душ. Горячая вода, мыло и мочалка – это было все, что ей сейчас нужно. После того как она чуть не стерла в кровь кожу мочалкой – как будто можно было оттереть невидимые отпечатки мужских рук, – Леанна открыла шкаф, стоявший в ванной комнате. Внутри было много шелковых халатов всевозможных расцветок. Она выбрала один наугад и набросила его на обнаженное тело, застегнувшись на все пуговицы. В шкафу также были подходящие по цвету тапочки, но когда она попыталась надеть их, то поморщилась от боли. Пальцы на левой ноге были стерты.

В небольшой лакированной шкатулке лежали заколки для волос, сделанные из слоновой кости. Леанна собрала волосы в небрежный узел на затылке и заколола их.

Дверь в ванную хоть и криво, но все же еще висела на петлях. Леанна осторожно открыла ее. В спальне никого не было. В гостиной тоже. Но кто-то все же успел тут побывать: на длинном столе стояли различные яства и напитки.

Она налила воды в хрустальный бокал. Держа его в руке, вышла на широкий каменный балкон.

В темно-фиолетовом небе, усыпанном сверкающими звездами, висел желтый месяц. Ночной воздух был напоен ароматом цветов. А внизу факелы освещали дугообразный бассейн с лазурной водой.

В тени дворца произошло какое-то движение. Леанна затаила дыхание и отступила назад. К бассейну приближался мужчина, в котором она без труда узнала Кэмерона Найта.

Что он тут делает?

Не спеша Кэм стянул футболку и джинсы.

У Леанны пересохло в горле.

Боже, как он красив! Длинные смоляные волосы, чуть вьющиеся на шее. Широкие плечи и грудь, ни грамма жира на животе…

Ее глаза скользнули ниже.

Он по-прежнему был возбужден. Невероятно возбужден.

Леанна сразу почувствовала желание. Не было смысла врать самой себе. Разве могла женщина смотреть на этого мужчину и не хотеть его?

Он подошел к краю бассейна и нырнул в воду без единого всплеска. Проплыл бассейн в длину, сделал разворот у бортика и проплыл его еще раз, а потом еще и еще, пока она окончательно не сбилась со счета.

Наконец он вылез из воды. И, оказавшись на бортике, бросил взгляд на балкон. Сердце Леанны остановилось. Только через секунду она вспомнила, что он не может ее видеть.

А она могла.

Физическая нагрузка ничуть не уменьшила его неудовлетворенность.

Как было бы хорошо, если бы она нашла способ сделать ее еще сильнее! Он обвинял ее в том, что она намеренно дразнила его, но это было не так. Если бы она действительно дразнила его, если бы она захотела свести его с ума…

Не делай этого, Леанна. Она услышала, как внутренний голос громко и отчетливо произнес это. Леанна, не надо!

Она сделала глубокий вздох. Закрыла глаза.

Мысленно представила, что играет музыка, которая очень нравится ей. «Болеро».

Сегодня ночью она станцует.

Леанна медленно вышла из тени на лунный свет. В ночи не было слышно ни звука, словно весь мир затаил дыхание. Она посмотрела вниз и увидела, как изменилось выражение лица Кэма, когда он ее заметил.

Кровь горячей волной прилила к щекам.

Закрыв глаза, Леанна стала покачиваться в такт музыке, которую слышала только она одна. Она откинула голову назад и изогнулась все телом. Ее красивые руки потянулись к луне, когда ритм музыки и биение сердца слились воедино.

Темп все нарастал. Леанна дотронулась пальцами до верхней пуговицы халата. Медленно, все еще покачиваясь, она расстегнула его, и теперь шелковое одеяние держалось только на ее плечах, открывая ее обнаженное тело ночи…

И мужчине, который смотрел на нее.

Музыка захватила ее. Леанна вытащила заколки из волос, и золотистые локоны рассыпались по ее плечам. Она подняла руки к груди и дотронулась до нее, затем медленно прошлась пальцами вдоль изгибов тела к животу, потом к бедрам…

Музыка затихала. Леанна замерла на месте. Когда последняя нота растаяла в воздухе, она скинула халат, и он с легким шуршанием упал на каменные плиты.

Совершенно обнаженная, она вновь подняла руки к луне – и поняла, что танцевала не для того, чтобы мучить мужчину, который на нее смотрел.

Она танцевала, чтобы соблазнить его.

Она ощущала кожей ночной ветерок. Он донес до нее ее имя. – Саломея.

Леанна открыла глаза и посмотрела вниз. Слишком поздно. Кэм уже обогнул бассейн и скрылся во дворце. Он шел за ней.

Дверь в гостиную распахнулась, и Кэмерон вошел в комнату. Леанна почти чувствовала, какой от него исходит жар, ощущала запах мужской силы.

Ей стало страшно. Она инстинктивно прикрыла грудь и бедра руками.

– Подожди, – прошептала она. – Кэм… Он захлопнул дверь и пошел к ней.

– Больше я не буду ждать, Саломея, – хрипло сказал он, опуская ее на ковер.

– Кэм, – сказала она, – Кэм…

Но он был не в состоянии услышать ее. Не в состоянии мыслить рационально. Он поцеловал ее, просунув колено между ее бедер, а потом схватил ее за запястья и завел их ей за голову.

– Смотри на меня, – сказал он. – Я хочу видеть твое лицо, когда окажусь в тебе.

Он хотел войти в нее одним могучим, резким движением. И когда начал проникать в ее тело, Леанна вдруг вскрикнула, а он замер от неожиданности.

Боже, подумал он, боже, неужели это правда?

Его Саломея была девственницей.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Девственница?

Женщина, которая при их встрече была одета как гурия? Которая приехала в Баслаам, чтобы стать сексуальной игрушкой Асаада?

Но хрупкую преграду, которая мешала Кэму проникнуть в нее до конца, было невозможно перепутать с чем-либо еще.

У него на лбу выступили капли пота. Ему понадобилась вся его сила воли, чтобы не позволить себе немедленно в нее погрузиться.

– Саломея, – хрипло сказал он, – почему ты мне не сказала? Боже, какой же я дурак.

– Шшш. Неважно. Просто… просто…

– Она пошевелилась. Это было уже знакомое ему легкое движение бедер, но этого было достаточно, чтобы он закрыл глаза и застонал.

– Не… не надо так делать, милая. Просто лежи спокойно. Я отодвинусь назад, а ты…

Он с шумом втянул воздух. Она снова пошевелилась, придвинувшись к нему.

Она его хотела.

Когда он понял это, то почувствовал такую безудержную радость, что пришел в полное замешательство. Его светловолосая танцовщица еще никогда не лежала в объятиях мужчины. А сейчас она была с ним.

И она хотела его.

Но она девственница. Девственница. Такой редкий подарок для мужчины в этом безумном, циничном мире.

Разве он может лишить ее невинности? Она сама не понимает, что сейчас делает. Опасность.

Избыток адреналина. И к тому же… он не заслуживает такого подарка. Если ему суждено сделать хотя бы один правильный поступок в жизни, пускай это будет он.

– Кэм?

Ее шепот был полон вопросов, но он уже принял твердое решение. И тихонько отстранился от нее.

– Иди ко мне, – прошептала она. – Все хорошо, любимый.

Он легонько коснулся губами ее губ.

– Саломея, – тихо сказал он. – Прости меня.

– Но ведь ты не знал…

– Мне надо было выслушать тебя, любимая, но я был упрямым, как осел.

– Тогда выслушай меня сейчас. – Их глаза встретились. – Я не хочу, чтобы ты останавливался. – Она обхватила руками его лицо. – Я хочу, чтобы ты занялся со мной любовью, Кэм. Я хочу почувствовать тебя внутри.

Ее просьба была настоящей пыткой. Каким-то непостижимым образом он смог отрицательно покачать головой.

– Иди ты к черту, Кэмерон! – Она хотела произнести это со злостью, но у нее сорвался голос, а в глазах блеснули слезы. – Ты не хочешь меня?

Кэм прикрыл ее халатом, крепко обнял и начал слегка покачивать.

– Никогда в жизни я не хотел ничего больше.

– Тогда почему…

– Потому, что все то, что ты про меня говорила, – правда. Все слова, которыми ты меня называла. – Он взял ее за подбородок и заглянул в глаза. – Ты заслуживаешь кого-нибудь получше.

– Нет! Не говори так!

– Давай я буду просто обнимать тебя, крошка. Ну же. Клади голову мне на грудь.

Они замолчали. Он почувствовал, как ее тело расслабилось в его руках. Она вздохнула.

– Я поняла. Девушки мне говорили, что… что девственность – это обуза для мужчины.

– Какой вздор! – Он покачал головой. – Это подарок, Саломея. Боже, как бы я хотел никогда не произносить все те вещи, которые говорил о тебе!

– Ты поверил Асааду, и я тебя не виню. То, что он рассказал, звучало очень убедительно.

– Я сразу должен был обо всем догадаться. Расскажи мне, что с тобой случилось?

Он почувствовал, как по ее телу пробежала дрожь, и мысленно изругал себя за то, что попросил ее вспомнить события, которые наверняка были просто отвратительными.

– Прости, мне не надо было спрашивать.

– Ничего. Я сама хочу тебе рассказать.– Она с трудом сглотнула. – Моя танцевальная труппа была на гастролях в Турции. Однажды во время репетиции мы с несколькими девушками вышли из театра, чтобы подышать воздухом. Рядом остановился фургон, из него выскочили какие-то люди. Они нас схватили и запихнули в кузов. Я подумала, что нас убьют, но одна девушка сказала, что это работорговцы и… и…

– И, – мрачно сказал Кэм, – она была права. Леанна кивнула.

– Меня купил Асаад. Он уже собирался… но тут появился ты. Асаад сказал, что освободит меня, если я лягу с тобой в постель. Я знала, что он врет, о ты был американцем. И я подумала… Это был мой единственный шанс. И ты спас мне жизнь. Если бы ты не сбежал и не взял меня с собой… Он улыбнулся.

– Боюсь, ты путаешь, милая. Это ты сбежала. А я просто поехал с тобой прокатиться.

Как он и надеялся, она улыбнулась, и ее глаза стали не такими грустными.

Она была удивительной женщиной, его танцовщица.

Как жаль, что ему так приятно держать ее в своих руках! Он по-прежнему хотел ее так сильно! Но менять принятые решения было не в его правилах.

Они сидели за круглым стеклянным столом на балконе, не переставая беседовать во время трапезы. Но вскоре Леанна притихла. Кэм отодвинул от себя тарелку и накрыл ее руку своей.

– Эй, – нежно сказал он. – Почему грустим? Потому что все это быстро кончится.

Потому что он по-настоящему был прекрасным принцем, который случайно натолкнулся на спящую красавицу. Потому что и он, и она знали, что могут погибнуть.

Потому, что если она оставит этот мир, ей бы хотелось знать, что она принадлежала, пускай и недолго, Кэмерону Найту.

– Любимая?

Леанна протянула руку и коснулась пальцами его лица. Он поймал ее и прижался губами к ее ладони.

– Кэм. – Она глубоко вздохнула. – Я хочу тебя кое о чем спросить. Если ты не хочешь этого делать… если ты думаешь, что я слишком тороплю события…

– Спрашивай у меня все, что хочешь, Саломея.

– Ты сказал… сказал, что не хочешь спать со мной.

– Неправда. – Он несколько раз кашлянул. – Я сказал, что не могу спать с тобой, детка. Но видит бог, я очень этого хочу.

– Но есть… я хочу сказать, есть другие вещи… По мере того как ее голос становился тише, ее лицо розовело. Пристально глядя на нее, он подумал об этих других вещах и понял, что у него не хватит воли сдержаться, если они будут их делать.

– Саломея, детка, ты права, существуют и другие вещи. Но я не святой. Если я приложу губы к… – Черт возьми! Только представив это, он почти испытал оргазм. – Если мы займемся этими другими вещами, боюсь, что я… что я…

– Мы можем вместе принять ванну.

Эти слова слетели с ее губ так неожиданно, что в первые секунды он не был уверен, правильно ли ее понял. Он стал обдумывать эту мысль, не зная, что ответить.

– Ванну? – Впервые с тех пор, как ему исполнилось тринадцать, голос Кэма дрогнул. – Вместе?

– Да. Вместе в той большой старой ванне. Ты с одного края. А я – с другого. Будет много пузырьков, так что никто ничего не увидит. – Леанна спрятала лицо в ладони. – Ну не смотри на меня так! Извини. Не надо было мне…

Кэм взял ее за руки и отвел их вниз.

– Это отличная идея, – сказал он храбро.

– Правда?

– Да. – Он перевел дыхание. – Ты примешь ванну. А я составлю тебе компанию.

– Но… Это не одно и то же.

Верно, не одно и то же, подумал он, но только улыбнулся.

В ванной комнате стоял шезлонг.

Кэм устроился в нем, пока Саломея занималась последними приготовлениями. Он повернется к ней спиной, когда придет время. А пока разве есть какой-то вред в том, что он смотрит, как она открывает краны или выбирает ароматизированное масло, разглядывая крошечные хрустальные флакончики на туалетном столике.

Также никто не смог бы обвинить его в том, что он смотрит на то, как она собирает и закалывает волосы, не обращая внимания на то, как несколько непослушных нежных прядей падают на шею.

– Идеально, – сказала она. «Идеальная», подумал он и почувствовал, как напрягается все его тело.

Леанна начала расстегивать пуговицы халата. Пора было отворачиваться.

Но он не отвернулся. Его взгляд был прикован к изящным изгибам ее спины.

– Кэм? – тихо произнесла она. – Ванна такая глубокая… Ты не поможешь мне в нее забраться?

Что ж, если он будет все время смотреть в сторону, а она не повернется…

Но она повернулась.

Медленно, так медленно, что его сердце чуть не остановилось, Леанна повернулась и посмотрела на него.

– Кэм? – прошептала она.

В ее глазах читались все вопросы, которые женщина может задать мужчине. А все ответы, которые он хотел ей дать, легко угадывались по лихорадочному биению его сердца.

Он опустил жадный взгляд на ее грудь. На живот. На островок золотистых завитков в том месте, где начинались ее бедра.

Он вспомнил, какими жесткими ему показались эти завитки, когда он коснулся их рукой. А какими они покажутся, если он тронет их губами? Ему захотелось прижаться к ней лицом, вдохнуть ее запах… Развести ее ноги и смотреть ей в лицо, пока он будет ее целовать…

– Саломея, – тихо сказал он, – ты пытаешься меня соблазнить.

– Я уже пробовала это сделать один раз, – сказала она таким же тихим голосом. – Но у меня не получилось.

И теперь, как знали они оба, она делала еще одну попытку. Он не понимал, плакать ему, сердиться или смеяться. Она еще никогда не была с мужчиной, он же был с несчетным количеством женщин. Неужели она думала, что может его соблазнить?

Кэм улыбнулся. Он расстегнул джинсы и снял их. После этого он обнял свою танцовщицу, взял ее на руки и шагнул в воду.

Все, что ему надо было теперь сделать, – показать, что он держит инициативу в своих руках…

Но каким-то странным образом ее руки обвили его шею. А когда он опустился в воду, она столь же странным образом оказалась у него на коленях.

Ему надо было отодвинуть ее от себя. Чуть-чуть. Если бы она осталась там, где она была сейчас… Боже, где она была сейчас… Ее ягодицы, которые прижимались к нему, были такими теплыми. Такими мягкими…