ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ

Шагая через лагерь, Глориен помедлила у колодца. Дельвы копают здесь уже третий день, твердя, что рано или поздно найдут воду. Вопрос лишь в том, не умрут ли прежде от жажды все до последнего. Она склонилась над темным провалом, опершись на колодезный сруб. Дна уже не видно…

Бросив взгляд в сторону шатра, выделенного кавалеру Уилкинсону, она со вздохом отошла от колодца. Тянуть больше нельзя.

Уже два дня юный регир не выходит из шатра. Морфаил уносит его кушанья нетронутыми с тех самых пор, когда… умерла Эрилинн. Если бы Уилкинсон не выпивал всякий раз свою порцию воды, можно было бы опасаться, что он решил уморить себя до смерти.

У входа в его шатер Глориен снова помедлила, прежде чем отодвинуть полог входа. Одетый в кожаную тунику Стивен лежал на своей койке к ней спиной. Грудь его мерно вздымалась и опадала. Спит?

— Ступай прочь, — проговорил он, невольно давая ответ на невысказанный вопрос.

— Негоже так разговаривать с дамой, кавалер Уилкинсон, — ответила Глориен, выпуская полог и входя в шатер.

Стивен шевельнулся, и вот он уже был на ногах лицом к ней. Глориен непроизвольно попятилась, схватившись за рукоять меча.

Впрочем, его движение не таило угрозы. При тусклом свете, просачивающемся сквозь парусиновые стены, Глориен разглядела, как по лицу Стивена промелькнуло выражение ужаса, сменившееся спокойствием, а после чем-то сродни разочарованию. Испустив порывистый вздох, он снова уселся на койку.

— Тогда, пожалуйста, уйдите.

— Нет. — Глориен переставила табурет так, чтобы оказаться лицом к лицу со Стивеном.

— Вы лишь попусту теряете время, — промолвил он, снова укладываясь и поворачиваясь лицом к стене. — Что бы вы там ни говорили, легче мне не станет.

— Я пришла вовсе не за тем, чтобы ободрить вас, сударь. Я пришла, дабы мы… могли разделить горе пополам.

— Что? — Стив снова обернулся к ней.

— А вы думаете, вы один любили ее? — Глориен очень старалась, чтобы голос не дрожал. — Она была для меня почти что дочерью, ближе ее у меня никого не будет. Она отдала свою жизнь, чтобы спасти мою, а сейчас я с радостью вырвала бы собственное сердце, если бы… если бы этим можно было вернуть ее…

Она извлекла из плаща платок, чтобы промокнуть слезы, грозившие вот-вот излиться из глаз. Быть может, идти сюда было все-таки слишком опрометчиво…

— Я чувствую… то же самое… — выдохнул Стивен.

— Не сомневаюсь. Я… я принесла вам кое-что.

— Мне?

— Да. Сначала я хотела взять ее себе, но… но подумала, что она должна быть у вас… — Глориен извлекла из кармана плаща серебряную косу и протянула ее Стивену на открытых ладонях. С потрясенным видом он робко протянул руку и легонько притронулся к косе, словно от неосторожного обращения она могла рассеяться, как дым.

Он бережно принял косу Эрилинн, поглаживая ее кончиками пальцев. Глориен отвела взгляд, прикусив нижнюю губу, чтобы та не дрожала. Но, услышав всхлип, снова посмотрела на юношу.

Стивен сидел, положив косу на колени и спрятав лицо в ладонях. Плечи его вздрагивали. Глориен пересела к нему на койку, не в силах более сдерживать собственные слезы. Ощутив ее прикосновение к своей руке, Стивен поднял голову.

— Я тоже любила ее, — тихонько вымолвила Глориен дрожащим голосом. Слезы заструились по ее лицу, оставляя дорожки в грязи. Стив припал к ее груди. Глориен обняла его, тихонько укачивая и поглаживая по волосам, и оба дали волю слезам, позволяя им смыть горе…

— Докладывайте, — сказал Лаэрдон лазутчикам.

— Этой дорогой прошло около полутора тысяч человек, ваше высочество, — сообщил следопыт. — Вскоре за ними последовало тысяч двадцать галдов и две тысячи коней.

— Давно?

— Не более трех дней назад.

— Значит, три дня назад они еще были живы.

— Похоже на то, ваше высочество.

Лаэрдон с прищуром посмотрел вдоль дороги, ведущей через степь на запад. Какая муха укусила Эрельвара, заставив отступать в этом направлении вместо Кворина?

— Выступаем, — приказал он. — Быть может, нам еще удастся спасти их…

— Приветствую, владыка Феландор, — сказал Демор, когда его коллега спустился к нему. — Далеко ли ваши войска?

— Чуть далее дня пути, — ответил Феландор, разглядывая вершину ближайшего холма. — Однако их вряд ли хватит, чтобы одолеть подобное.

— Им и не придется. Голод и жажда захватят холм вместо нас…

Внезапно Демора перебил неожиданный шум — с вершины укрепленного холма донеслись крики ликования. Среди донесенных ветром обрывков фраз чаще всего повторялось одно-единственное слово: вода.

— Как?! — Демор обернулся к холму. — Да не могли они добраться до воды! Не настолько же быстро!

— Что ж, — отозвался Хиларин, — по крайней мере у нас в запасе голод…

Лаэрдон поднялся на ноги, чтобы поглядеть поверх высокой травы. С севера донесся посвист, сообщавший о возвращении лазутчиков. В кличе звучал настоятельный призыв, встревоживший его.

Высокая трава раскачивалась туда-сюда, хотя ветра почти не было. Просто поразительно, каким хорошим укрытием она оказалась. Ни один путник, даже поглядевший сюда с высоты, не заподозрил бы, что здесь прошла тысячная армия.

Ольсанд поднялся из травы в какой-то паре футов от принца, напугав Лаэрдона своим внезапным появлением.

— Лазутчики с севера вернулись, мой принц, — доложил Ольсанд.

— Я слышал. Какие вести они принесли?

— На севере замечена большая армия, менее чем в половине дня отсюда. Движется на юго-запад.

На губах Лаэрдона промелькнула улыбка, но он тут же сдвинул брови. Быть может, Эрельвар и брат Лаэрдона живы, но если эта армия до них доберется, им долго не протянуть…

— Насколько она велика?

— Две тысячи коней и двадцать тысяч галдов.

— Сможем ли мы их опередить?

— Да, мой принц. На их стороне… огромное численное преимущество…

— Да, но зато на нашей стороне преимущество засады. Направь армию на северо-запад…

Лаэрдон хмуро наблюдал за морвийской армией, шагавшей не далее сотни ярдов от него. Его войску ни за что не одолеть такую силищу, даже застав ее врасплох. Кавалерия ехала в арьергарде, в самом буквальном смысле гоня галдов перед собой.

— Давайте возвращаться к главным силам, — произнес Лаэрдон. Надо обсудить это с Ольсандом, а тем временем можно без труда держаться впереди морвов…

Однако к его возвращению Ольсанд приготовил тревожные новости. Лазутчики, вернувшиеся с запада, обнаружили, что Эрельвар со своей ратью окопался на вершине холма, в окружении морвийской кавалерии. Кроме того, они обнаружили присутствие не менее пяти Владык Тьмы.

— Далеко ли до холма? — поинтересовался Лаэрдон.

— Морвы доберутся до него вскоре после заката, ваше высочество, — ответил Ольсанд.

— Тогда мы просто обязаны остановить их здесь.

— Ваше высочество, их чересчур много!

— Молчание! — призвал Лаэрдон. — Дай подумать.

По мере продвижения на запад местность становилась все более и более пересеченной. Где-нибудь должно отыскаться местечко для действенной западни…

— Есть ли впереди овраги? — осведомился он у лазутчиков. — Хотя бы небольшие?

— Да, ваше высочество. Примерно в часе отсюда находится сухое русло ручья.

— Нолрод!

— Здесь, мой принц. — Нолрод выступил из высокой травы справа от Лаэрдона.

— Вы сможете скрыть русло? Заставить его выглядеть степью? Нолрод задумчиво нахмурился.

— Земля здесь крайне слаба, ваше высочество, — наконец вымолвил он. — Однако, полагаю, я смогу одурачить взор, но лишь на краткое время.

— Этого будет вполне довольно. Давайте же поспешим к этому руслу…

Лаэрдон ждал подхода морвов в передовом отряде. Русло осталось в сотне футов позади. Оно едва достигает двадцати футов в поперечнике, а в глубину — вполовину меньше, но вполне послужит своей цели. Вдали показалась туча пыли, отмечающая продвижение морвийской армии.

Принц свистом передал условный сигнал Ольсанду, ожидавшему своего часа с остальной частью армии Лаэрдона. Через миг узкое русло исчезло, а на его месте тихонько покачивалась на едва уловимом ветру высокая трава. Лаэрдон заморгал, не в силах обнаружить русло, хотя и знал, где оно.

Отдав свистом еще одну команду, Лаэрдон двинулся вперед, и невидимый в траве отряд незаметно последовал за ним. Через считанные минуты они были на расстоянии прицельного выстрела перед вражескими рядами.

Двести луков одновременно послали стрелы в ряды галдов. Лаэрдон просвистел новый приказ, и лучники снова скрылись в траве, чтобы подойти к противнику с юга. Атака повергла галдов в замешательство, и они подняли крик. Лучники дали еще залп, ориентируясь на звук, и крики усилились.

Отряд снова переместился к передним шеренгам, причем несколько человек намеренно мельком обнаружили себя в высокой траве. После третьего залпа Лаэрдон услышал звук сродни приглушенному грому и понял, что кавалерия пришла в движение.

— Бежим! — крикнул он, поворачиваясь и со всех ног бросаясь к невидимому руслу. Теперь ольвы уже не пытались таиться… направляясь к руслу ручья. В родном краю любой из них на коротком отрезке обгонит даже оленя. Теперь проворство очень им пригодилось.

Лаэрдон следовал по меткам, оставленным в высокой траве: тут пучок травы завязан узлом, там несколько травинок срезаны ровно до половины. Наконец он добрался до того места, где должен быть берег…

Он бросился вперед с края русла, невольно тая дыхание, пока ступня не встала на веревку, натянутую поперек ручья. По обе стороны от него остальные ольвы переправлялись на другой берег тем же способом по дюжине прочих веревок. Морвы почти настигли их.

— Пли! — крикнул Лаэрдон, едва ступив на твердую почву. Из травы вокруг него вылетела тысяча стрел, и в этот миг иллюзия Нолрода угасла. Лаэрдон стремительно обернулся.

Обман зрения продержался ровно столько, сколько надо. Передние ряды морвийских всадников уже не могли остановиться и на полном скаку сорвались с края обрыва. Задние ряды, которые еще могли бы спохватиться, были скошены тучей стрел, обрушившейся на них. Теперь остались только галды.

Через считанные мгновения после избиения морвов в небо взмыла новая туча стрел. Почти тысяча мчавшихся в атаку галдов упала. Остальные дрогнули.

После второго залпа они повернули вспять. Без морвов, гнавших их в бой, чудища очень быстро лишились боевого задора. Третий и последний залп заставил их броситься врассыпную.

— Идем на запад! — скомандовал Лаэрдон, усмехнувшись при виде улепетывающих галдов.

Затаившись на вершине холма, Лаэрдон наблюдал за лагерем морвов. Как только солнце закатилось, ольвы смогли подняться на вершину совершенно незаметно. При лунном свете фортификационные сооружения Эрельвара на вершине соседнего холма были прекрасно видны. Неудивительно, что морвы сидят и ждут подкреплений.

Принц криво усмехнулся. Эти подкрепления не придут. Теперь его задача — сделать положение морвов очень и очень неприятным…

— Что нам делать, ваше высочество? — прошептал Ольсанд. Лаэрдон улыбнулся:

— Все просто, Ольсанд. Окапываться…

— Пора бы вашим людям быть здесь, Феландор, — заметил Демор.

— Да, — согласился тот. — Придется выяснить, что их задержало. Может, у какого-нибудь обозного фургона сломалось колесо…

— Будем надеяться, что все обстоит настолько невинно, — изрек Хиларин.

— Вы тревожитесь сверх меры, Хиларин, — ответил Демор. — Сомневаюсь, что умбрийцам удастся одолеть войска владыки Джареда да притом сохранить силы для выступления на Равнины. Но даже если им таковое удастся, они вряд ли выступят на помощь владыке Эрельва — РУ, как и ольвы…

— Да, наверное, вы правы.

— Конечно, прав. Однако я все-таки надеялся, что ваши подкрепления подоспеют до заката.

— Я отправлюсь сию секунду, — сказал Феландор.

— Отправляйтесь, — согласился Демор. — Принесите вести как можно быстрее.

— Вы считаете, что сможете захватить холм с подкреплением Фе-ландора? — поинтересовался Хиларин, когда Феландор удалился.

— Сомневаюсь, — ответил Демор. — О, конечно, мы бросим галдов против них. Но я подозреваю, что это лишь немного измотает их. Вы же видели, насколько те были никчемны прежде.

— Истинно…

Разговор оборвался. Ужасающие владыки погрузились в молчание, ожидая возвращения Феландора. Внимание Демора то и дело обращалось к крепости на холме. Наверняка судить трудно, но похоже, за последние дни стена подросла на фут. Несомненно, за счет камней, вынутых при рытье колодца. Будь прокляты эти дельвы, влезшие не в свое дело…

— Что это Феландор так задерживается? — с досадой спросил Хиларин.

— Я и сам гадаю, — отозвался Демор.

Не успели они пуститься в догадки, как Феландор появился ниоткуда рядом с ними.

— Вы нашли их? — осведомился Демор.

— Так точно, в половине дня отсюда. То, что от них осталось.

— Что?!

— Морвов перебили всех до последнего. Похоже, они на полном скаку свалились в овраг. Также убито более двух тысяч галдов. Остальные разбежались, Владычица ведает куда.

— Как?! — вскричал Демор. В ответ Феландор протянул ему стрелу — ольвийскую. Долгие мгновения Демор просто таращился на нее, не говоря ни слова.

— Не выслать ли мне разведчиков поискать умбрийцев? — наконец нарушил молчание Хиларин.

Эрельвар глубоко вздохнул, смакуя морозную предрассветную свежесть. Бодрящий утренний воздух был кристально чист — успех с колодцем весьма способствовал устранению зловония из лагеря. Но скоро поднимется солнце, и дневной жар возродит его.

Остановившись посреди тропы, идущей через вершину холма, Эрельвар выхватил меч из ножен, подымая его по дуге, и глубокую тишину спящего лагеря нарушил звон клинка.

Он всегда упивался этими утренними тренировками, даже в Морваноре, когда еще был Морутом, адъютантом и лучшим учеником Демора. Они давали ему время собраться с мыслями…

Потом сделал выпад: левая нога вперед, меч наискосок сверху вниз широким махом, способным сокрушить ключицу любого противника. «Еще выпад; завершить круг; отвесный удар сплеча…» В тишине был отчетливо слышен свист клинка, рассекающего воздух.

Вчера вечером Эрельвар был готов к штурму. Подкрепление должно подоспеть к Демору с минуты на минуту. «Еще шаг; по пологой дуге налево. Снова: удар наотмашь справа, клинок плашмя…»

Но штурма не было. Хочется надеяться, не потому, что войска прошли мимо холма, чтобы двинуться в Северные королевства. «Прервать дугу; шаг; укол вперед. Отдернуть меч; удар вверх, вперед и вниз, поверх вражеского щита…»

Вряд ли они пойдут на такое — слишком уж много трофеев собралось на вершине этого холма. Он сам, Сновидец и принц Терон являют немалое искушение, которое непременно привлечет внимание Дарины именно сюда. По натуре она нетерпелива и желает заполучить их как можно скорее.

«Шаг; укол назад; вверх, взмах над головой, и вниз; держать позицию; завершить круг; разворот и наотмашь в голову…» Благодаря усилиям Артемаса и Фелинора ее дела пока что идут скверно. В последние трое суток они, сменяя друг друга каждые два часа, постоянно поддерживают оберег, источаемый штандартом Терона. Непомерное напряжение уже начало сказываться на них.

«Шаг; нижний замах, клинок снизу-вверх, под левое колено противника. Завершить круг; шаг; поднять клинок, прикрыв правое колено…» Хотя чародеи взяли большую часть нагрузки на себя, золота, питающего талисман, осталось от силы еще на двое суток. После этого он обратится в никчемное железо, и всю силу оберегу придется черпать у самих чародеев… во всяком случае, так говорил Терон. А их надолго не хватит.

«Шаг; сплеча по диагонали в голову. Блок; шаг; нижний замах, Удар снизу-вверх, врагу между ног…» Итак, продержаться, удастся от силы дня два. Если бы только найти какой-нибудь заменитель золота…

Обернувшись, Эрельвар бросил взгляд вдоль тропы. Марш Двенадцати увел его на добрые тридцать футов от исходного положения. Он поглядел на восток, озарившийся первыми лучами солнца.

Вложив меч в ножны, Эрельвар подошел к стене, внезапно ощутив желание полюбоваться рассветом. Вскарабкавшись на парапет, он оперся о стену, пропустив мимо ушей почтительное приветствие часового. В этот миг ему не хотелось быть ни владыкой Эрельваром, ни Паладином Мортоса. В этот миг ему хотелось лишь полюбоваться рассветом…

С восточной стороны холмы катились к Равнинам плавными волнами, постепенно сходя на нет. Заря окрасила высокие кучевые облака в розовый цвет. Выдастся славный денек, чтобы умереть…

Эрельвар поглядел вниз. В морвийском лагере царит лихорадочная активность — должно быть, пополнение все-таки прибыло. Нет… морвов не прибавилось, а галдов и вовсе не видать…

Уже возвращаясь к алеющему горизонту, его взгляд задержался на соседнем холме, привлеченный чем-то необычным. Присмотревшись повнимательнее, Эрельвар понял, что на вершине холма возведен земляной вал. Морвы? Нет, вал находится у них в тылу; кроме того, сделан чересчур топорно…

Когда лучи солнца озарили седловины между холмами, стали видны морвийские трупы, лежащие у подножия этого холма. Эрельвар вновь устремил взгляд на вершину. Словно ощутив его пристальный взор, защитники второго холма подняли штандарт королевской династии Ольванора.

— Часовой! — окликнул Эрельвар, впервые заметив, что тот из числа умбрийцев Терона.

— Слушаю, мой господин?

— Я снимаю тебя с поста. Ступай и сию минуту приведи сюда принца Терона.

— Слушаю, мой господин!

Эрельвар снова сосредоточил внимание на ольвийском лагере, и на губах его заиграла улыбка. Выдастся даже более славный денек, чтобы жить дальше…

Стив стоял на стене, разглядывая вершину второго холма. У него за спиной слышался смех и ликующие возгласы всей армии, узнавшей добрые вести. И только Стив не разделял их ликования.

«Где же вы были три дня назад?» — с горечью думал он. Конечно, это несправедливый укор, ольвы наверняка спешили сюда изо всех сил. И все же радости в душе Стива не было…

Чья-то ладонь легла ему на плечо. Обернувшись, Стив увидел Морфаила.

— Не вини их слишком, — промолвил тот. — Они радуются спасению. Они вовсе не хотели растравить твою боль.

— Вообще-то я винил ольвов за то, что они не поспели сюда раньше, — ответил Стив. — Довольно глупо, а?

— Я бы сказал, вполне нормально. На самом деле ты винишь рок.

— Ага, пожалуй, так. Морфаил!

— Да, мой друг?

— Знаешь, я ведь любил ее по-настоящему.

— Да, знаю…

Демор обозрел сложившуюся внизу ситуацию. На вершине одного холма — почти неприступная крепость Эрельвара. На втором — не столь неприступный ольвийский редут. Но зато обороняет его тысяча ольвийских лучников; с равным успехом он мог бы иметь стены вдвое выше, чем у Эрельвара. Если атаковать ольвов, то все две тысячи морвов погибнут, не одолев склон даже до половины.

Редут тоже покрыт оберегом. Очевидно, принц Лаэрдон привел с собой ведуна. Их оберег откажет задолго до того, который поддерживают нимранские чародеи. Быть может, если всем вместе обрушить на него огонь…

Вдруг в какой-то сотне футов от него в воздухе появился другой всадник, заставив Демора вздрогнуть от неожиданности и тут же оцепенеть. Хотя всадник смотрел в противоположном направлении, Демор без труда узнал Джареда и направил скакуна вперед.

— Привет вам, владыка Джаред, — холодно изрек Демор.

— И вам, владыка Демор.

— Как идет война в Умбрии?

— Почти с тем же успехом, что в Ольваноре. Конечно, вы это уже поняли.

— Да, или вас бы тут не было. Вы привели подкрепление?

— Только в собственном лице. Я как раз хотел оценить ситуацию.

— Джаред, здесь я командую, — раздраженно бросил Демор. Оторвав взгляд от земли, Джаред встретился глазами с Демо-ром и бесстрастно сообщил:

— Уже нет. Владычица послала меня принять командование.

— Что?.. Вы не мож…

Джаред снова невозмутимо опустил взгляд к земле.

— Демор, мне приказано. Не понимаю, чем это вы так огорчены. Теперь вина за окончательное поражение ляжет на мои плечи.

— Или слава окончательной победы!

— Сомневаюсь, что здесь возможна хоть какая-то победа, — ответил Джаред. — Давайте присоединимся к остальным. Нужно провести совет…

— Мой господин! — позвал Морфаил сквозь закрытый полог. Через несколько секунд Эрельвар откинул полог и вышел.

— Да? В чем дело?

— В морвийском лагере происходит нечто странное, мой господин.

— Ты послал за принцем Тероном?

— Да.

— Веди.

Морфаил отвел Эрельвара к восточной стене. Взгляд опередившего их Терона был устремлен на вражеские позиции. Около сотни морвов ехало куда-то прочь, а снизу на крепость смотрел одинокий Ужасающий владыка. Должно быть, углядев Эрельвара, кайморда на миг приветственно поднял меч.

— Похоже, здешние успехи Демора не по нраву Дарине, — заметил Эрельвар.

— Поясните, — попросил Терон.

— Это владыка Джаред. Они с Демором — старшие среди Двенадцати. Раз Джаред здесь, это означает две вещи: во-первых, она освободила владыку Демора от командования, а во-вторых, военная кампания в Умбрии свернута.

— Она шла под его командованием?

— Демор командовал в Ольваноре, значит, Джаред должен был командовать в Умбрии.

— Понимаю… — Терон снова повернулся к стене и с минуту молча наблюдал за морвийским лагерем. Потом спросил: — Как по-вашему, куда отправились остальные члены Двенадцати?

— Кто знает? Подозреваю, что туда же, куда направляется эта кавалерийская сотня.