ГЛАВА 6

Вернулась Молли домой вечером усталой бесконечно, но бесконечно довольной. У нее теперь была артель, вернее, будет, как только Джамбо Рейли наймет людей.

Торгер, возвращаясь в лагерь лесорубов, всю дорогу ворчал по поводу неподобающего для леди представления, которое она устроила, но Молли знала, в глубине души он был доволен проявленной ею в состязании с Джамбо сноровкой и счастлив, что лесорубы вскоре вновь появятся в лагере ранчо «Леди Джей».

Молли расседлала Эль Труэно, вытерла коня и направилась к дому, надеясь успеть переодеться в платье прежде, чем дядя увидит ее и затеет еще одну ссору.

Когда она спустилась к ужину, он просиял, и Молли закатила глаза к небу, благодаря Господа за то, что ей удалось прошмыгнуть в дом незаметно. С каждым днем ей становилось все труднее и труднее разыгрывать перед дядей из себя истинную леди.

— Ну, Молли, дорогая, не очаровательно ли ты выглядишь сегодня?

Одобрительный взгляд Джейсона скользнул по коричневому ситцевому платью с белым воротником и манжетами. Ее волосы были закручены на затылке скромным узлом.

Он улыбнулся ей в своей обычной странной манере, и Молли подумала, что было бы очень неплохо однажды суметь прочитать его мысли.

— Спасибо, дядя.

Она позволила ему усадить себя и подождала, пока сядет он, в то время как Ангелина спешила подать кушанья: дымящиеся пироги с мясом и специями, фасоль, неизменные лепешки и цыплят в остром соусе.

Его преподобие тяжело сглотнул, когда резкий запах перца наполнил комнату.

— Моя дорогая миссис Санчес, день за днем вы подаете нам одно и то же. Означает ли это, что ничего другого готовить вы не умеете, только… гм… мексиканскую стряпню?

— Si, сеньор Фоли, ничего другого, кроме того, что нравится мисс, я готовить не умею. А вам не по душе мексиканская кухня?

— Не по душе? Вы, конечно, шутите. Я бы сказал, что мексиканская кухня мне не по желудку. Это самое ужасное наказание, которое только можно было для меня придумать!

Молли негодующе заерзала на стуле. Как он смеет так отзываться о стряпне Ангелины! В пансионах Востока Молли скучала по мексиканской кухне.

— Завтра я найму кого-нибудь из женщин, прислуживающих в церкви, готовить по вечерам для меня отдельно ужин, с твоего разрешения, конечно, дорогая.

Джейсон взглянул на Молли, как бы в поисках поддержки и одобрения, но его племянница почувствовала: обращение к ней — пустая формальность, и любой протест с ее стороны окажется бесполезен. Возможно даже, наоборот, Джейсону желательно, чтобы она возразила, тогда у него появится повод затеять новый бесполезный спор, который позволит ему занудно пререкаться с ней до бесконечности, при этом бросая ей на грудь и ниже свои странные непонятные взгляды.

— Конечно, дядя, как вам будет угодно, — ответила Молли сухо. — Вы вольны поступать, как вам заблагорассудится.

Молли пошла на эту уступку в надежде угодить дяде. Она надеялась, что, если он станет принимать все решения, касающиеся дома, то будет слишком занят, чтобы вмешиваться в остальные дела ранчо.

Ангелина довольно резко и раздраженно опустила блюдо с цыплятами на стол, случайно выплеснув при этом густой красный соус на скатерть, и, развернувшись еще резче, вынесла свое гороподобное тело из комнаты.

Молли пообещала себе после ужина постараться смягчить ее оскорбленные чувства.

— Молли, дорогая, — начал Джейсон, — сегодня приезжали ко мне с визитом набожные дамы близлежащего города. Похоже, они прослышали, что в долине появился новый пастор и решили засвидетельствовать свое почтение.

Молли промолчала, решив подождать, что еще скажет дядя.

— Они сообщили мне о вечеринке, которая устраивается в «Кордуэлл-Хауз» в эту субботу. Думается, нам предоставляется прекрасная возможность познакомиться с местным светским обществом. Что скажешь, дорогая?

Молли удивленно приподняла брови:

— Я думала, вы не одобряете разные танцевальные вечеринки и прочие увеселения.

— Я методист, Молли, а не баптист, и не вижу ничего плохого в том, чтобы принимать участие в богоугодных развлечениях, если они не выходят из рамок приличий, разумеется.

Молли не знала, что же ответить дяде.

— Конечно, я в трауре, — продолжал он, глядя на племянницу, и странный свет лился из его темных глаз, — но ты, моя дорогая, как сама многозначительно заметила, скорбишь уже достаточно давно. Полагаю вечеринка будет для тебя хорошим поводом познакомиться с молодыми людьми твоего возраста.

Джейсон пристально наблюдал за племянницей. Его влечение к ней жгло ему возбуждением тело и чувством вины душу. Он должен побороть в себе это дьявольское искушение и соблазн! Как можно скорее нужно предпринять что-либо, неизбежно влекущее за собой продажу ранчо! Тогда на следующий же день он покинет «Леди Джей» и девушку, вверенную его опеке — подальше от греха, ежедневно свершаемого в образах, встающих перед мысленным взором; подальше от безумной страсти, охватывающей его с каждым днем все сильней и сильней!

Джейсон боялся, что картины, рисуемые ему вырвавшимся из-под власти воображением, однажды завоюют его настолько, что он перепутает реальность с вымыслом и накинется на невинное создание, вряд ли когда-либо помышлявшее лечь перед мужчиной на пол и раздвинуть ноги, согнув их в коленях, тем более — припасть устами к его разгоряченной желанием плоти или же водить пальцами, передвигая тонкую кожу, вдоль твердеющего от прикосновений члена.

Визит дам зажег в голове Фоли одну идею: если он сам не в состоянии подавить своеволие девушки и заставить ее продать ранчо, то, не исключено, в случае ее замужества, супруг сумеет поставить жену на место, обременив семейными заботами и детьми. Место женщины — в доме.

Но идея требовала тщательной проработки: муж должен был оказаться одним из тех легковнушаемых людей, кого Джейсон смог бы подчинить себе, чтобы заставить потребовать от Молли забросить ранчо и продать «Леди Джей». Только так Джейсон избавится от сладостного соблазна, избежит греха и продолжит дело всей своей жизни, уехав на Восток и навсегда покинув края, где рождаются искусительницы, такие, как его племянница.

Танцевальная вечеринка предоставит ему возможность начать поиски мужчины, который подошел бы Молли для брака, и, хотя неизвестно увенчается ли задуманное успехом, попытаться стоит, потому как крайне необходимо оградить себя от этой опасной женщины.

В то время как Джейсон обдумывал предстоящее предприятие, Молли прокручивала в голове предложение дяди. Она уже целую вечность не была на вечеринках — с тех самых пор, как приехала из Чикаго.

Но отец умер всего несколько месяцев назад, и все это время, соблюдая приличия, ей следовало отказываться от приглашений принять участие в развлечениях. Однако, если сам Джейсон Фоли находит визит в «Кордуэлл-Хауз» вполне возможным, почему бы и в самом деле не отдохнуть немного?

— Полагаю, вы правы, дядя, это хорошая мысль — познакомиться с местным светским обществом. Буду рада сопровождать вас.

Молли улыбнулась и удивилась той довольной улыбке, которую получила в ответ. Было в его преподобии нечто такое, что заставляло ее относиться слегка подозрительно ко всему, что он делал. Но Молли не стала задерживаться на сомнениях и сосредоточилась на безумно вкусном, с ее точки зрения, ужине.

Суббота подошла очень скоро. Молли всю неделю упорно работала и совершенно забыла о вечеринке, пока дядя не напомнил ей в субботу утром, что сегодня они едут в «Кордуэлл-Хауз». Лишь тогда Молли почувствовала радостное возбуждение от предстоящего развлечения.

Она пораньше закончила работу, вымылась и с помощью Ангелины аккуратно уложила свои густые рыжие волосы: со лба и висков локоны были стянуты к макушке и заколоты жемчужным гребнем ее матери, а сзади были оставлены пушистым сверкающим каскадом ниспадать ей на спину.

Молли выбрала для вечеринки голубое шелковое платье, немного более темного оттенка, чем ее глаза, и лайковые, в тон платья, туфли. Под низ она надела свою лучшую кружевную сорочку, корсет и нижние юбки, балуя себя изысканным бельем впервые с тех пор, как приехала домой.

В конце концов, последние несколько месяцев она усердно трудилась и заслужила один вечер отдыха. Единственным, что омрачало радость предстоящего удовольствия, была двухчасовая поездка в город. Перспектива трястись вместе с дядей в тесном экипаже мало привлекала Молли.

Когда бы они не были вместе, он смотрел на нее так странно и зачастую сидел так близко, что она, сама не зная почему, испытывала беспокойство.

Но ей хотелось увидеться со своими школьными подругами, с которыми не встречалась она уже несколько лет, и потому имело смысл потерпеть неприятное общество.

Со времени возвращения в «Леди Джей» Молли редко отправлялась в город — лишь для того, чтобы пополнить запасы провизии или других необходимых вещей. Сегодня впервые за долгий срок она увидится со старыми друзьями!

Прибыла на вечеринку Молли слегка уставшей. В начале поездки Джеисон был разговорчив, обсуждал свои планы на будущее, рассказывал о церкви, которую собирается построить, потом замолчал и, как показалось Молли, погрузился в мрачные раздумья.

Она вздохнула с облегчением, когда они, наконец, добрались до Траке и направились в отель.

«Кордуэлл-Хауз», двухэтажное кирпичное здание, располагалось на Фронт-стрит, неподалеку от железнодорожной станции.

Танцы устраивались в ресторане отеля каждую субботу уже много лет, насколько только Молли могла помнить. Вечеринку, одобренную несколькими церквями, всегда посещали самые видные граждане Траке.

Молли позволила дяде помочь ей выйти из экипажа. Она боялась пышными юбками запутаться в деревянных спицах.

Джейсон неохотно одобрил ее выбор платья, заметив, однако, что оно слишком уж открывает шею и плечи, не рискнув упомянуть при этом нежную выпуклость груди, обнажавшуюся модным вырезом платья.

Спустя несколько минут после их появления в отеле приверженцы методистской церкви, в большинстве своем женщины, захватили Джейсона, и Молли оказалась предоставлена сама себе.

— Молли Джеймс! — Сэйди Уильямс бросилась приветствовать подругу, каштановые локоны подпрыгивали при каждом шаге.

Несмотря на то, что Сэйди была моложе на два года, Молли очень была дружна с ней в школьные годы.

— Сэйди! — Молли обняла девушку, радуясь встрече. — А я думала, ты все еще в пансионе!

— Я вернулась несколько недель назад, — сообщила Сэйди, — и, конечно, каждый день намеревалась заглянуть к тебе на ранчо, но ты же знаешь, как я не люблю наносить визиты, потому, наверное, я так и не собралась съездить в «Леди Джей».

Сэйди снова обняла Молли.

— Как я рада тебя видеть!

— Я тоже очень рада. Ты выглядишь так… так… — Молли никак не могла подобрать подходящее слово, — …такой взрослой!

Уголки пухлых губок Сэйди, напоминавших бантики, слегка приподнялись, когда она принялась разглаживать на лифе розового шелкового платья воображаемые складки.

— Я и на самом деле уже довольно взрослая, Молли, — улыбнулась Сэйди. — Я помолвлена. Идем! Я познакомлю тебя со своим женихом.

Молли последовала за подругой через зал. Столы и стулья были сдвинуты к стенам, чтобы освободить больше места для танцев.

Огромная хрустальная чаша, наполненная лимонадом, занимала большую часть покрытого скатертью стола, блюда с ветчиной и воздушными пирожными стояли рядом.

Оркестр из трех музыкантов начал играть немного быстрее, чем следовало, премилый вальс, и зал стал заполняться танцующими парами.

— Молли, — сказала Сэйди, округлые щечки вспыхнули от радостного возбуждения, — это Клив Бисли, мой жених. Клив, это Молли Джеймс.

Молли протянула свою маленькую руку, обтянутую перчаткой, и Клив галантно поднес ее к губам. Высокий и стройный молодой человек лишь мельком взглянул на Молли и вновь обратил все свое внимание к невесте с безошибочно прочитываемым выражением восхищения на лице.

— Молли была в пансионе моей лучшей по… — Сэйди запнулась на середине слова оттого, что внезапно к ним подошел привлекательной внешности темноволосый мужчина.

— Счастливчик Клив, ты завладел сразу двумя сокровищами, — сказал он с легким упреком, смело оглядывая Молли. — С твоей невестой я знаком, но где ты отыскал это очаровательное создание?

— Подруга Сэйди, — торопливо, словно исправляя допущенную ошибку, представил Молли Клив, — владелица ранчо «Леди Джей» мисс Молли Джеймс.

— Мисс Джеймс, меня зовут Майкл Локе, я рад познакомиться с вами, — представился подошедший мужчина сам, потому что жених Сэйди по рассеянности забыл о необходимости представить и его Молли.

Впрочем, рассеянность Клива была вполне понятна и простительна: он не сводил взгляда со своей невесты и, видимо, просто был не в состоянии думать о чем-либо или о ком-либо, кроме как о ней.

— Могу я пригласить вас на танец? — спросил Майкл Молли.

Его приглашение больше походило на приказ, чем на просьбу. Молли приняла предложенную ей руку с мягкою улыбкой.

— Вы недавно в Траке, мисс Джеймс? — спросил Майкл, легко кружа партнершу по танцу по просторному залу.

Его движения были сильными, уверенными — такими же, как и черты лица.

— Напротив, мистер Локе, я прожила в этих краях всю свою жизнь, за исключением шести лет, большую часть которых провела на Востоке.

— Какая неудача для всех нас! — сказал он с легкою улыбкой. — Но вернулись вы к нам насовсем?

— О, да! А вы, мистер Локе? Кто вы?

— Я работаю в железнодорожном управлении. Последние два месяца живу в Траке и веду переговоры насчет покупки земель для последующей прокладки на этих землях железнодорожной линии. После заключения сделки я обычно уезжаю, но теперь, когда я встретил вас… могу и остаться.

Молли не могла решить: его слова — обычная галантность или нечто большее. Майкл был привлекателен — такой франт! Но что-то пугало и отталкивало от него Молли, не в такой степени, как от дяди, разумеется.

Он сжимал ее талию слишком крепко, держал от себя слишком близко.

— Не хотите ли немного пунша или предпочтете глоток свежего воздуха? — спросил он, когда танец закончился.

Его безукоризненный темно-синий костюм оттенял твердую линию скул и ямочку у рта.

— Должно быть, мой дядя ищет меня, — солгала Молли, отказываясь и от пунша, и от глотка свежего воздуха.

Она шагнула было в сторону от Майкла, но звук знакомого низкого смеха привлек ее внимание к двери, и Молли обернулась. Сэм Бренниган стоял в проходе, чуть ли не полностью заполняя его своим телом.

Молли почувствовала такой прилив тепла, что испугалась, не заметит ли кто, как краска заливает ей лицо. С трудом она заставила себя отвести от двери взгляд.

— Вы уверены, что не хотите станцевать со мной еще раз? — довольно настойчиво поинтересовался Майкл.

Она собралась ответить «нет», надеясь, что Сэм пригласит ее, но тут заметила белокурую женщину, прильнувшую к его руке.

Женщина была высокой, изящной, элегантной, стройной, с прекраснейшими чертами лица. Кремовая кожа груди, обнаженной глубоким декольте платья абрикосового цвета, светилась, словно лунный камень.

— Я… я, пожалуй, станцую с вами еще раз, — сказала Молли.

Она позволила Майклу вывести ее на середину зала, мысленно посылая благодарения Господу, что Майкл, этот красивый мужчина, сейчас с ней рядом.

— Я вижу, вы смотрите на миссис Роуз, — сказал Майкл.

— Миссис Роуз?

— Ну да, миссис Лилиан Роуз. Это та женщина, что стоит сейчас рядом с Сэмом Бренниганом.

Молли было трудно сосредоточиться на ритме танца. На ее счастье это был медленный бокс-степ.

— Она очень красива. Трудно на нее не обратить внимания, — заметила Молли.

Белокурые волосы женщины, красиво уложенные на затылке, искрились, словно бледное золото. Молли старалась, чтобы ее голос звучал как можно небрежнее:

— А где же муж миссис Роуз? Прежде мне ничего не доводилось слышать о мистере Роузе и было бы любопытно на него взглянуть.

— К несчастью для мистера Роуза и к счастью для мистера Бреннигана, Уильям Роуз умер.

— Понимаю, — Молли действительно все стало ясно. Она наблюдала, как высокий, широкоплечий Сэм Бренниган выводит изящную белокурую вдову Роуз на середину зала. Ей показалось, что никогда еще не было на свете двух людей, более подходящих друг другу, чем эта пара.

Смуглое лицо и золотистая борода Сэма составляли контраст с сияющими бледным отсветом локонами вдовы и ее кремовой кожей.

В течение всего танца Молли украдкой разглядывала, как прекрасно дополняют друг друга эти двое: Лилиан подходила по росту высокой фигуре Сэма, а его сила и кошачья грация подчеркивали ее изящество и утонченность. Не придавая особого внимания слегка заметной хромоте мужчины, пара, казалось, парила в воздухе.

Молли обреченно вздохнула и позволила Майклу Локе стремительнее закружить ее в танце, но удовольствия вечеринки закончились для нее в ту минуту, когда в зал вошел Сэм Бренниган.

— Добрый вечер, мисс Джеймс, — низкий голос заставил ее обернуться.

Она только что оттанцевала вальс с Кливом и, опережая новое приглашение Майкла, попросила его позволить ей немного отдышаться.

Стоя возле чаши с лимонадом, Молли размышляла, заметил ли ее Сэм Бренниган, как вдруг, обернувшись, встретила его взгляд и почувствовала, что сердце учащенно забилось.

Молли отругала себя за сердцебиение, но ничего не могла с собой поделать — этот мужчина всегда производил на нее необыкновенное впечатление.

В темно-коричневом, сшитом по западной моде, костюме и белоснежной рубашке он выглядел безумно красиво. Блестящие коричневые кожаные туфли выглядывали из-под брюк безупречного покроя.

Она уловила отчетливый лесной аромат.

— Мистер Бренниган, я заметила, как вы вошли. Приятно вас увидеть снова.

Как глупо звучали ее слова! Наверняка очаровательная вдова сумела бы выразиться более изысканно!

— Вы сегодня прекрасно выглядите, — сказал Сэм. — Я с трудом узнал вас без бриджей.

Его насмешливая улыбка заставила ее вспыхнуть.

— Уверяю вас, мистер Бренниган, я могу быть женственной не хуже любой другой женщины, когда обстоятельства не располагают к обратному.

Взгляд Сэма окинул ее с головы до ног, задержавшись несколько дольше, чем нужно, на выпуклостях груди.

— Не вижу причины сомневаться в ваших словах, мисс Джеймс.

Молли застенчиво улыбнулась. Она попыталась придумать какую-нибудь ответную любезность, как вдруг рядом с Сэмом в окружении абрикосовых юбок возникла элегантная фигура вдовы Роуз.

— Сэм, дорогой, я повсюду ищу тебя.

Лилиан заметила Молли и, едва удостоив ее взглядом, обратилась к Сэму:

— Кто этот твой маленький друг, дорогой? — «Маленький друг»! Только подумать! «Маленький друг»! Молли разрывалась между ненавистью к вдове за ее снисходительный тон и желанием заползти в какую-нибудь щель и спрятаться.

— Миссис Роуз, позвольте представить вам мисс Джеймс. Молли — владелица ранчо «Леди Джей».

— Как мило, — сказала Лилиан, одаривая Молли краткою улыбкою.

Молли молчала, не в силах выдавить из себя хотя бы одно вежливое слово.

— Сэм, думаю, мне просто необходимо сейчас подышать свежим воздухом, — сказала миссис Роуз. — Ты не проводишь меня на крыльцо?

Сэм сдержанно кивнул.

— С вашего позволения, мисс Джеймс.

Молли не оставила без внимания интимный жест, с которым Сэм своей большой рукой небрежно обнял талию вдовы, когда грациозной походкой она уплывала от Молли.

— Я видела, ты познакомилась с вдовой Роуз, — заговорщически прошептала Сэйди, подходя к Молли, по-прежнему оставшейся стоять у стола с закусками. — Она любовница Сэма Бреннигана, но ради Бога, никому не передавай мои слова, это запретная тема в нашем городе да и, пожалуй, во всей округе. Никто не хочет портить отношения с отцом Лили. Ты, конечно же, помнишь судью Игана? Такой невысокий, коренастый мужчина. Взгляни, он стоит вон там, — она указала на угрюмого человека в черном костюме из дорогого на вид сукна. — Он крупный землевладелец и очень влиятельное лицо. Даже в Конгрессе у него есть серьезные связи.

Молли уставилась на судью, но мысли ее от откровения подруги застыли в оцепенении. Она слышала, Сэйди еще что-то щебечет, но до нее не доходил смысл произносимых слов.

Ее окатила вторая волна потрясения. Эта женщина — любовница Сэма! Его ЛЮБОВНИЦА! Значит, все, что говорит отец о Сэме Бреннигане — правда. Он коварный соблазнитель женщин, то есть, попросту говоря, бабник! У него любовная связь с красивой дочкою судьи, но нет ни совести, ни порядочности, чтобы на ней жениться. Вполне вероятно, он на самом деле ухаживал за Коллин Джеймс, ее матерью, как всегда утверждал отец.

Молли стало не по себе.

— Думаю, нет смысла обсуждать любовную связь мистера Бреннигана с вдовой Роуз, раз уж это в Траке запретная тема, — сказала она, отчаянно желая, чтобы голос не выдал ее потрясения.

Молли надеялась, ей удалось сохранить спокойное выражение лица. Однако, так просто сменить тему ей не удалось.

— Ты, видимо, уже знала об этом, да? — предположила Сэйди.

— Вовсе нет. С чего ты взяла?

— Ты ни капельки не удивилась.

Молли улыбнулась, но только мысленно, оставив на лице маску холодного безразличия к любовным делам мистера Бреннигана.

Ну что ж, неплохо! Сэйди ничего не заметила! Значит, ей не изменило умение скрывать свои чувства. Впрочем, ничего такого особенного и не случилось! Можно продолжать танцевать в свое удовольствие, пробовать выставленные закуски, пить пунш…

Однако, сейчас Молли очень хотелось, чтобы вечер как можно скорее закончился. Она вернется на ранчо, с головой погрузится в работу и забудет о слухах, сплетнях, россказнях и правдивых историях, услышанных сегодня. В конце концов, какая разница, много ли в них правды! С самого начала ее влекло к Сэму, но все это оказалось пустой затеей. Боже, какой же идиоткой она была!

— Потанцуем? — Майкл Локе предложил ей руку.

На этот раз Молли приняла приглашение с благодарностью. Улыбнувшись Сэйди, она позволила Майклу вновь закружить ее в танце.

Сэм Бренниган наблюдал, как Молли Джеймс снова танцует с Майклом Локе. Она танцевала с ним столько раз, что он сбился со счета.

Этот парень, Локе, был мошенником и негодяем, и Сэм просто не мог видеть, что кто-то имеет с ним дело, даже если этот «кто-то» из семейства Джеймсов. Так, по крайней мере, он говорил себе, пытаясь побороть еще один приступ раздражения.

Казалось, каждый раз, когда Локе смотрел на Молли с этаким волчьим блеском в глазах, Сэм чувствовал, как в нем закипает злость.

Маленькая рыжая соблазнительница выглядела сегодня потрясающе, намного привлекательнее, чем Сэм мог предположить когда-либо.

Ее волосы сверкали, как рубины, а полная грудь то и дело дразняще приподнималась в глубоком вырезе платья. Сэм был вынужден в конце концов согласиться с ней: она, действительно, выглядит более соблазнительно в пышных складках платья, чем в облегающих, бриджах.

Вернее, одинаково соблазнительно, поправился Сэм, про себя усмехнувшись. Он припомнил, как один из ковбоев ранчо «Леди Джей» ущипнул хозяйку за очаровательную попку, когда Молли перегнулась через край бочки, доставая оставшееся на дне зерно.

Лили же, Сэм был уверен, не обратила никакого внимания на его «маленького друга». Красавица едва удостоила Молли улыбкой, когда он представлял женщин друг другу. Назавтра вдова Роуз наверняка едва ли вообще припомнит мисс Джеймс.

Этого и следовало ожидать. Лилиан была, как всегда, занята исключительно собой. Везде, где бы она не находилась, ее беспокоило лишь то впечатление, которое она производит. Все мужчины просто обязаны были, с ее точки зрения, бросаться к ногам Лили Великолепной, восхищаясь изяществом богини. Порой Сэму казалось, миссис Роуз и сама считает себя божеством.

Сэм помнил Лили еще ребенком. Судья Иган, отец Лили, был его близким другом. Покойник Уильям Роуз, ровесник ее отца, обожал жену. Он построил для нее за городом прекрасный особняк в викторианском стиле и позволил делать все, что ей только заблагорассудится.

Но Лили никогда не любила Уильяма, она говорила об этом Сэму много раз. По правде говоря, она никогда никого не любила.

Вдова Роуз хотела оставаться свободной, и это устраивало Сэма. Она жила так, как ей нравилось, а влиятельное положение ее отца предотвращало сплетни.

Сэм говорил с ней о браке лишь однажды. Чувство чести требовало, чтобы он, по крайней мере, обсудил с Лили эту тему. В ответ на его вопрос, что она думает о браке, белокурая красавица только рассмеялась звонко, а, отсмеявшись, сказала, что уже была замужем и не настолько глупа, чтобы повторять свои ошибки.

Сэм испытал безмерное облегчение от ее ответа и был рад спокойно продолжить установившиеся между ними отношения.

— Сэм, — сказала Лили, прильнув к его руке и проведя тонким пальчиком по золотистой бороде. — Будь душкой, принеси мне еще немного лимонада.

Дэнни Босуэл подскочил, чтобы выполнить ее просьбу.

— Почту за честь, миссис Роуз, если будет позволено мне принести вам лимонада.

Сэм улыбнулся, извинился и вышел из зала. У них с Лили было негласное соглашение, по которому они не заявляли прав друг на друга открыто. Никто из них никогда не спрашивал, чем занимался другой, скажем, во время нечастых поездок за пределы Траке.

Молли прислонилась головой к холодной кирпичной стене отеля «Кордуэлл-Хауз», радуясь, что убежала от жары и шума вечеринки.

На улице все еще было тепло, хотя солнце уже давно село. Но здесь, на крыльце, стояла прохлада, летний ветерок освежал.

Крыльцо возвышалось над крошечной речушкой, протекающей возле отеля. Молли слышала ее чистое, нежное журчание. Оно напоминало ей веселый голос Лилиан Роуз.

— Не возражаете, если я присоединюсь к вам? — глубокий голос Сэма совершил свое обычное чудо, и сердце Молли забилось чаще.

Она обернулась, отыскивая глазами миссис Роуз.

— Лили танцует с вашим другом, мистером Локе, — Сэм положил руки на перила и устремил взгляд на воду.

Молли ничего не ответила.

— Вам нравится вечеринка?

— Полагаю, да, — у Молли не было возможности промолчать и на этот раз.

— Полагаете? — удивился, как можно быть не уверенным в такой простой вещи, Сэм.

Он повернулся, чтобы пристальней взглянуть на Молли, в луна осветив его аккуратно подстриженную бороду, заблестела в густых золотистых волосах.

Молли подумалось: как поразительно этот человек похож на викинга!

— Я… э… у меня очень много дел на ранчо, — сказала она. — Мне не следовало приезжать на эту вечеринку, все равно я думаю только о «Леди Джей».

— Вам не кажется, что вы заслужили немного отдыха и развлечений, работая по много часов ежедневно, и должны сегодня расслабиться и постараться получить удовольствие от танцев и приятной обстановки «Кордуэлл-Хауз»?

То же самое она говорила себе еще накануне, но видеть Сэма Бреннигана в объятиях прекрасной Лилиан Роуз по ее понятиям не было развлечением.