Даниэла оперлась на руку Рейфа. Он накрыл ее ладонь своей рукой. Сегодня он был неотразим. Темные волосы тщательно уложены, глаза – сама синева. Он выглядел сильным, строгим, бесстрашным. И темно-синий сюртук, и белый шелковый платок на шее – все это было ему к лицу.
      Даниэла стояла рядом с ним и вдовствующей герцогиней на мраморном полу огромного холла. Массивные витражи венчал купол над головой. Готовясь принять поздравления от длинной череды гостей, она распрямила плечи. Первыми на бархатную дорожку, покрывавшую широкие ступени, ступили друзья Рейфа и их жены.
      Виктория Истон рассматривала гостей, расположившись позади одного из античных мраморных бюстов, выстроившихся в ряд вдоль стены. Она подошла и взяла Дэни за руку.
      – Я так рада за вас обоих.
      – Спасибо, – ответила та.
      Итан и Грейс подошли следом за ними и еще раз высказали свои пожелания и поздравления.
      – Ты выглядишь великолепно, Даниэла, – поспешила заверить Грейс. – Теперь тебе будут завидовать все женщины Лондона.
      – Спасибо, – улыбнулась Дэни. Хотя подумала, что скорее ее появление в качестве жены Рейфа будет той искрой, которая породит новые слухи.
      Грейс улыбнулась:
      – Я вижу, ты не веришь мне, но это правда. Даниэла пожала плечами.
      Она не желала, чтобы ей завидовали. Она просто хотела быть счастливой. Она посмотрела на Рейфа. Заметив ее взгляд, он улыбнулся, пытаясь скрыть то, о чем думал. И тогда она сделала то, что совсем не подобает леди, – прошептала проклятие.
      – Мы встречаемся в четверг за телескопом, – напомнила Грейс, – я надеюсь, вы составите нам компанию?
      – Я провела тогда чудесный вечер, так что приложу все усилия. – Это действительно было замечательно, она чувствовала себя уютно среди друзей Рейфа, надеясь, что когда-нибудь они станут и ее друзьями.
      – Твоя матушка превзошла самое себя, – сказал маркиз Рейфу. Его прозрачные голубые глаза остановились на горшке с лавровым деревцем, подстриженным в форме сердца, которое встречало гостей у входа.
      Просторный холл и большой зал превратились в гигантскую оранжерею: здесь были и миниатюрные лимонные деревья, усыпанные желтыми плодами, и цветущие бегонии и герани, и даже экзотические бело-лиловые орхидеи. Огромные горшки с ярко-розовыми камелиями дополняли это и без того красочное великолепие, а если еще учесть маленький бассейн с золотыми рыбками и лилиями, то можно понять восторги гостей.
      Она еще немножко поговорила с Грейс и Викторией, и хотя Рейф, казалось, считал это в порядке вещей, Даниэла была согрета их дружеским вниманием и поддержкой. Когда все четверо направились в зал, появилась еще одна красивая пара: блондинка и ее муж, темноволосый и красивый молодой человек. Рейф представил Даниэле сестру Итана – Сару и ее мужа Джонатана Рэндалла, виконта Эймса.
      Поток гостей, словно нескончаемый ручей, струился мимо Даниэлы. Она узнала лорда и леди Перси Чезвик – сестру Виктории и ее мужа, которые поздравили новобрачных и тоже поднялись в зал.
      Время словно остановилось, но тут появилась тетя Флора.
      – Я боялась, что вы уже не приедете. – Настроение Даниэлы поднялось. – Я знаю, вы плохо чувствуете себя в такую погоду.
      – Пустяки. Никакие боли и недомогания не могут удержать меня оттого, чтобы поздравить мою единственную племянницу с замужеством. – Тетя Флора бросила выразительный взгляд в сторону Рейфа. – Особенно с тем, которое так затянулось.
      Щеки Рейфа порозовели.
      – Я совершенно с вами согласен. Слишком затянулось, – проговорил он, склонившись к руке тетушки.
      Это было элегантное собрание, состоявшее из членов высшего общества, которые вернулись в город специально ради этого события. Наверху в зале оркестр из восьми музыкантов в голубых ливреях Шеффилдов и напудренных париках уже начал настраивать инструменты, и гости потянулись в том направлении.
      Некоторые из мужчин уселись за карточную игру – вист, хазард, или очко, другие направились в Китайскую комнату, откуда доносился аромат жареного мяса, оленины и экзотических блюд, расставленных на покрытых льняными скатертями столах.
      Дэни не могла не заметить, что мать Рейфа проделала большую работу. Она и Рейф присоединились к гостям в бальном зале, и потихоньку напряжение оставило ее. Сначала она танцевала с Рейфом, потом с Итаном и Кордом. Затем начала принимать приглашения от других мужчин. Верный своему слову, Рейф был всегда рядом, и в его присутствии ей было легче игнорировать шепот или удивленно приподнятые брови матрон и те взгляды, которыми они провожали ее.
      Она танцевала с лордом Перси, когда увидела, что Рейф вышел из зала с мужчиной, одетым в красную форму офицера британской армии.
      – Добрый вечер, ваша светлость. – Полковник Говард Пендлтон подошел к Рейфелу, который стоял около стены, глядя на танцующих.
      – Я рад, что вы пришли, полковник.
      Пендлтон вздохнул.
      – Иногда нужно сделать перерыв. Слишком много работы.
      Рейф приподнял темную бровь.
      – Что-нибудь с балтиморскими клиперами?
      – Нуда, с этими проклятыми кораблями, – кивнул полковник, и так как он редко употреблял грубые выражения, Рейфел понял, что новости, должно быть, плохие.
      – Я хотел бы услышать подробности. Как насчет стаканчика бренди в моем кабинете?
      – С удовольствием…
      – Я хотел бы, чтобы Итан услышал то, что вы скажете.
      – Хорошая идея. Думаю, лорду Бранту это может быть интересно.
      Все трое мужчин прежде работали с Пендлтоном. Рейф знал, что Итан заинтересован в информации о строительстве необыкновенных американских клиперов, а также его беспокоило то, что может случиться, если флотилию из этих кораблей приобретет Франция. Рейф и Корд также обсуждали этот предмет.
      Отыскав глазами Даниэлу, которая танцевала с Персивалем Чезвиком, и убедившись, что она в надежных руках, Рейфел вышел из зала.
      В кабинете Рейф первым делом подошел к бару, чтобы налить полковнику бренди.
      – Кто-то из вас хочет пополнить свои бокалы? – спросил он.
      Оба друга отрицательно покачали головами. Рейф добавил бренди в свой хрустальный бокал, подошел, и все уселись перед камином.
      – Что ж, полковник, мы готовы выслушать вас, – предложил Рейф.
      Пендлтон сделал глоток.
      – Министерство отвергло предложение. Они считают, что невозможно построить корабль, представляющий серьезную угрозу для флота его величества.
      Рейф тихо выругался.
      Итан поднялся и подошел к камину, его манера ходить, чуть расставляя ноги, выдавала в нем бывшего капитана.
      – Они совершают грубую ошибку. Я говорю это, основываясь на собственном опыте. Когда я был капитаном «Морского дьявола», мы могли обогнать наших врагов и потопили не один корабль. «Морской дьявол» был быстрым и обладал высокой маневренностью, что давало нам преимущество. Судя по рисункам, которые я видел, конструкция балтиморского клипера позволяет ему развить еще большую скорость и мобильность.
      – Итак, что нам следует сделать, чтобы убедить их? – спросил Корд, откинувшись на спинку кресла, обитого зеленой кожей.
      – Я сам хотел бы знать, – вздохнул Пендлтон. – Американцы не желают тянуть с заключением сделки. Они будут ждать ответ от вас, ваша светлость. Когда они не получат его, то примут предложение от французов, и карманы Голландца вновь пополнятся деньгами.
      – Что, если мы сами купим их? – предложил Корд. – По отдельности ни один из нас не может позволить себе вложить такой капитал, но если мы составим группу инвесторов, возможно, нам удастся собрать необходимую сумму.
      – К сожалению, наиболее рациональное использование этих кораблей – военные действия, – заметил Итан. – Они не предназначены для перевозки больших грузов.
      – Мне тоже не кажется рациональной подобная идея, – согласился Рейф. – Но может, нам удастся уговорить американцев подождать еще, чтобы мы могли убедить наше правительство в необходимости сделки.
      – Они нужны нам, – сказал Итан, – и не по какой-то другой причине, а именно для того, чтобы не достались Французам.
      Полковник потягивал бренди.
      – Пройдет два месяца, пока наше ответное письмо достигнет Балтимора. Поманим у них перед носом морковкой.
      Предложим хорошую цену и скажем, что собираем необходимые средства.
      – Как вы сказали, это даст нам отсрочку, – согласился Итан.
      – Вчера я говорил с Максом Брэдли, – сообщил полковник. – Он утверждает, что Голландец покинул Америку следом за вами, Рейф. Шрейдера видели во Франции, несомненно, он старается заключить сделку.
      Рейф поднялся.
      – Я сегодня же напишу письмо Финеасу Бранду. Корд и полковник тоже встали, Итан отошел от камина и приблизился к ним.
      – В «Белфорд энтерпрайзиз» есть корабль, который отправляется в Америку на этой неделе, – сказал Итан. – Я велю капитану доставить твое письмо прямо в Балтимор и проверить, чтобы его вручили Финеасу Бранду.
      В первый раз на лице Пендлтона появилась улыбка.
      – Отлично. Я одно твердо знаю: битва не окончена, пока продолжается. И еще не известно, кто победит.
      – Так выпьем за это! – предложил Корд. И каждый из мужчин поднял свой бокал.
      – Сюда идет Рейфел. – Взгляд вдовствующей герцогини остановился на дверях, ведущих в зал, и глаза Даниэлы последовали туда же. Рейф отсутствовал всего несколько минут, но Даниэла вздохнула с облегчением, когда он вернулся.
      – Извини, – сказал он. – Я надеялся, ты не скучала в мое отсутствие?
      Но она томилась по нему, хотела, чтобы он стоял с ней рядом, наблюдая за танцующими парами, готовый в любую минуту защитить ее. И мысль, что она с легкостью может снова попасть под его чары, испугала ее.
      – Дела? – спросила Дэни сдержанно.
      – Дела королевства. – Он изучал ее лицо. – Все хорошо.
      – Лучше, чем я думала.
      – Она очаровательна, – вмешалась в их разговор вдовствующая герцогиня. – Настоящая актриса. Видя вас рядом, все восхищаются: какая красивая пара! И сплетники утверждают, что это брак по любви.
      Брак по любви. Когда-то так и было бы, подумала Дэни.
      – И все готовы распять Оливера Рэндалла, – продолжала вдовствующая герцогиня, – за ту боль, что он причинил вам обоим.
      Сердце Дэни сжалось. Одно упоминание этого имени пробудило воспоминания о событиях, которые она тщетно пыталась забыть.
      – Что бы они ни говорили о Рэндалле, он получил то, что заслужил, – констатировал Рейф.
      – Этого человека стоило четвертовать, – продолжала вдовствующая герцогиня, как всегда, не особенно выбирая слова. Она улыбнулась Даниэле, затем ее взгляд остановился на блондине, немного неуверенно двигавшемся в их сторону. Шампанское в его бокале выплескивалось через край.
      Улыбка мгновенно исчезла с лица матери Рейфа:
      – Не смотри туда. Кузен Артур направляется к нам.
      – Зачем ты пригласила его? – укоризненно спросил Рейф.
      – Я не приглашала, – возразила вдовствующая герцогиня.
      – Не могу вспомнить, чтобы ты упоминал кузена Артура, – заметила Дэни.
      Скулы на лице Рейфа заходили ходуном.
      – Артур Бартоломью. Я говорю о нем, только когда это необходимо.
      Мать Рейфа изобразила натянутую улыбку и повернулась, когда молодой человек подошел к ним.
      – Арти, дорогой, какой сюрприз!
      – Не сомневаюсь. – Он был на несколько лет моложе графа. Красивый, с ямочкой на подбородке, как у всех представителей рода Шеффилдов, и голубыми глазами. Хотя из-за бледности и светлых волос Артур, казалось, не походил на Рейфа.
      Он поклонился герцогине, пролив еще немного шампанского, и Дэни поняла, что он здорово пьян.
      – Привет, Арти, – сказал Рейф, и от ее уха не ускользнули жесткие нотки в его голосе.
      – А, Рейф… Вернулся из диких американских колоний? А это, должно быть, твоя прелестная жена? – Он низко склонился к руке Даниэлы, и она затаила дыхание, боясь, как бы он не упал вниз лицом. Но Артур, очевидно, привык к опасному состоянию опьянения и благополучно выпрямился. – Рад познакомиться с вами, герцогиня.
      – Я тоже, мистер Бартоломью.
      – Прошу вас… Зовите меня Арти. Мы теперь одна семья. – Он по-прежнему улыбался, но в глазах мелькнуло оскорбительное высокомерие. Его бледно-голубые глаза смотрели на нее, словно она была не она, а кусок мяса. – Прекрасный выбор, кузен, – сказал он Рейфу. – Бедра достаточно широкие для того, чтобы носить наследника. И конечно, вполне приятные для глаза, чтобы поддерживать интерес мужчины, когда она забеременеет. Отличный выбор, старина.
      Рейф схватил Артура за лацканы сюртука и оторвал его от пола.
      – Тебя никто не приглашал сюда, Артур. Из-за твоей вульгарности, которую ты только что продемонстрировал. А теперь убирайся, пока я не вытащил тебя за шкирку.
      Рейф так резко отпустил его, что он попятился и едва не упал. Жестом подозвав лакея, Рейф обратился к нему:
      – Проводите мистера Бартоломью к выходу.
      – Слушаюсь, ваша светлость. – Лакей был высоченного роста, он наклонился к Артуру, словно хотел предупредить, что произойдет, если он не покинет дом.
      Артур оправил сюртук и пригладил волосы.
      – Желаю вам приятно провести вечер. – Он направился к выходу, лакей шел следом за ним. Они исчезли в коридоре.
      – Я извиняюсь за моего кузена. Он совершенно невозможный, когда напьется, что происходит постоянно.
      Вдовствующая герцогиня вздохнула и покачала головой.
      – Я не выношу этого человека. И не только из-за пьянства. В течение двух лет он спустил все свое наследство. Он заядлый игрок и даже растратил по мелочам довольно приличное ежемесячное жалованье, которое получает. Одна мысль о том, что этот недалекий человек может стать следующим герцогом Шеффилдом, приводит меня в отчаяние. Дэни заморгала и взглянула на мать Рейфа.
      – Вы не говорили, что Артур Бартоломью может унаследовать титул.
      Вдовствующая герцогиня вздохнула.
      – Я страшно огорчаюсь, вспоминая, что это так. Пока Рейфа нет сына, наша семья в опасности.
      Сердце Дэни упало… И внезапно все поплыло перед глазами. Она знала, ее лицо стало белее мела.
      Она услышала приглушенный голос Рейфа около своего уха.
      – Не нужно так тревожиться. Я понимаю, что приступил к своим обязанностям с опозданием, но ты можешь быть уверена, что все изменится. – Он заговорил еще тише: – Я намерен сначала доставить вам как можно больше удовольствия, мадам. А в ответ вы подарите мне сына или дочь.
      Дэни не могла произнести ни слова. До нее вдруг дошел весь ужас того, что она совершила. Пока Рейф женат на ней, у его не будет законного наследника. Если с ним произойдет несчастный случай, если он неожиданно заболеет и, не дай Бог, умрет, то Артур Бартоломью станет герцогом Шеффилдом.
      – Что с тобой, дорогая? Ты так побледнела.
      – Я… я… Все прекрасно. – Она старалась улыбнуться. – Просто такой длинный вечер. Кажется, я немножко устала.
      – И я тоже, – поддержал ее Рейф, хотя вовсе не выглядел утомленным. – Мама, боюсь, мы должны извиниться. Даниэла неважно себя чувствует.
      Глаза герцогини взглянули пристально.
      – Да. Я вижу. – Она улыбнулась сыну. – Немедленно уложи жену в постель. – А дальнейшее она не произнесла вслух: «И конечно, ты должен присоединиться к ней. Чем скорее ты сделаешь ей ребенка, тем раньше наша семья почувствует себя в безопасности».
      – Пойдем, любимая.
      – Спокойной ночи, ваша светлость, – сказала Дэни, и они удалилась. Но когда они подошли к ее комнате, Рейф не последовал за ней. Он просто позвонил Каро, чтобы та помогла ей раздеться, и отправился на свою половину.
      На следующее утро Рейф получил записку от Джонаса Макфи. Он сообщал, что вернулся в Лондон и просил о встрече в Шеффилд-Хаус этим вечером.
      Закончив ужин с Даниэлой, беспокоясь о том, какие новости привез Макфи, Рейф работал в своем кабинете, когда дворецкий вошел и сообщил о приходе детектива с Боу-стрит.
      – Проводите его ко мне, – сказал Рейф, и несколько минут спустя Макфи вошел в кабинет, полный, лысый, одна рука опущена в карман поношенного шерстяного пальто.
      – Извините, но раньше никак не получилось, ваша светлость. Погода изменилась, дороги развезло – сплошная грязь и месиво. Проехать совершенно невозможно.
      – В вашей записке говорится, что вы обнаружили вора, который украл ожерелье.
      Джонас аккуратно подбирал слова:
      – Скорее я нашел того, которого вы искали. Очевидно, он использовал ожерелье как денежное обеспечение за проезд из Америки. Он остановился в маленьком коттедже, принадлежащем Стивену Лоренсу. Как вы просили, власти тут же были поставлены в известность, и его арестовали. Мистер Лоренс в тот момент был в отъезде.
      – Как его имя?
      – Он называет себя Роберт Маккабе, хотя я не уверен, что это его настоящее имя.
      – Где Маккабе сейчас?
      – Его отправили в тюрьму Ньюгейт. Полагаю, он прибудет туда завтра утром.
      – Как вы нашли его?
      – Это оказалось не так трудно, как я предполагал. Этот Маккабе очень красивый мужчина. Более того, он образован и обладает невероятным обаянием, словом, из той породы, что нравится женщинам. Одна из девушек в лавке антиквара запомнила его очень хорошо. Очевидно, он спрашивал у нее дорогу на Эвешем. Я поехал в это местечко, и там, в таверне, служанка вспомнила, что видела его. Она сказала, что он остановился где-то поблизости. Я навел справки и нашел его в коттедже.
      Лицо детектива выдавало его нервозность. Рейф сцепил пальцы.
      – Вы всегда были очень дипломатичны, Джонас. Я чувствую, что вы что-то не договариваете.
      Макфи погладил лысую голову и вздохнул.
      – Маккабе не отрицает, что это он принес ожерелье ростовщику в Ливерпуле. Но он решительно не согласен с обвинением в воровстве. Он сказал, что не крал это ожерелье и надеялся выкупить его. И рассчитывал вернуть его владельцу. – Макфи замолчал.
      – Заканчивайте, Джонас.
      – Маккабе рассказал также, что ожерелье дала ему герцогиня Шеффилд, чтобы он смог достать деньги для возвращения в Англию.
      Последовало долгое молчание. Рейф еле сдерживал себя.
      – Я так понимаю, – наконец сказал он, – что вы верите в эту историю?
      – Боюсь, что да, хотя я могу ошибаться. Но…
      – Ваши инстинкты никогда не подводили вас, Джонас. Я верю, что и на этот раз они сослужили вам хорошую службу. – Рейфел поднялся с кресла, стараясь сдержать ту жгучую волну ревности, которая захватила его. Но злость росла с каждой секундой. – Я проверю информацию, которую вы собрали. И, как всегда, благодарю вас за проделанную работу.
      Джонас встал.
      – Вы намерены встретиться с Маккабе?
      – Как только его доставят в тюрьму. – Он не сказал, что сначала хотел бы поговорить с женой.
      – Спокойной ночи, ваша светлость.
      – Спокойной ночи, Джонас. – Детектив направился к двери и исчез в коридоре, а Рейф подошел к бару и налил себе бренди. Алкоголь согрел грудь, но не смог уничтожить тот лед, который объял его сердце. Он потянулся за бутылкой, налил еще и сделал жадный глоток.
      А его мысли вновь вернулись к тому факту, что его жена отдала его свадебный подарок другому мужчине – красивому, обаятельному, образованному, который нравился женщинам.
      Конечно, Макфи обмолвился, что, возможно, это неправда. И этот тип мог придумать подобную историю, чтобы спасти свою шкуру. Но что бы ни произошло, этот человек не соблазнил Даниэлу. Она была невинна, когда Рейф взял ее.
      Он вспомнил, как был несправедлив к ней, и о той цене, которую им обоим пришлось заплатить за его неверие. Но в случае с пропажей ожерелья он с самого начала чувствовал, что Даниэла лжет ему.
      Залпом допив остатки бренди, Рейф поставил стакан на стол и, подойдя к сейфу, встроенному в стену кабинета, достал атласный футляр. Положив его в карман, он вышел из кабинета.

      – Ума не приложу, – сказала Даниэла, обращаясь к Каро, – что мне делать? Уговариваю себя, что это даже хорошо, что Рейфел соблюдает дистанцию. Но он мой муж, и я хотела бы, чтобы было по-другому, ну хотя бы чтобы мы были друзьями.
      Каро вскинула на нее глаза, и Даниэла покраснела, сидя на стуле перед зеркалом. Она и Рейфел не могут быть друзьями, они страстные любовники. Или по крайней мере были таковыми.
      – Герцог сам не свой со дня бала, – тихо проговорила Каро, проводя щеткой по волосам госпожи. – Попробуйте узнать, в чем причина, может, тогда ваши отношения наладятся?
      Дэни уже приготовилась ко сну, на ней была тонкая ночная сорочка, распущенные волосы спускались на плечи. Она хотела было ответить, но резкий стук в дверь прервал их разговор.
      – Я открою, – сказала Каро, направляясь к дверям, думая, что это одна из горничных.
      Но не успела она дойти до двери, как та распахнулась и Рейфел ворвался в комнату. Губы твердо сжаты, темно-синие глаза, казалось, стали еще темнее.
      – Извините нас, мисс Лун.
      Сердце Дэни подкатило к горлу. Каро поймала ее тревожный взгляд и чуть не бегом направилась к двери.
      – Доброй ночи, ваша светлость. – Дверь беззвучно затворилась.
      Рейф окинул жену быстрым взглядом, не предвещающим ничего хорошего. Он был явно чем-то взволнован, одна Щека нервно подрагивала.
      – Ты собиралась лечь… – сказал он таким тоном, словно это не случалось каждый день.
      – Нуда… Я не ожидала, что ты присоединишься ко мне. Я… Я думала, ты не делал это в последнее время, так что… – мямлила она, не в силах остановиться.
      – Да?.. – Его синие глаза по-прежнему смотрели враждебно, но в них появилось еще что-то, то самое нетерпеливое желание, которое всегда вспыхивало между ними.
      – Да, но ты действительно вел себя так в последнее время, что…
      – Это время слишком затянулось. – Он подошел к ней, поднял ее со стула и крепко обнял.
      Его губы обрушились на ее губы, и минуту-другую она просто не могла говорить. Она знала, он рассержен и пришел в ее комнату не для того, чтобы заниматься любовью. Но сейчас, когда он целовал ее, стало ясно, что его намерения изменились. Прижимаясь к ней всем телом, он заставил ее почувствовать его невероятное возбуждение. От него слегка пахло бренди и еще чем-то неуловимым, но очень мужским, что и было Рейфом. Когда его поцелуй стал настойчивее, когда его язык проник в ее приоткрытый рот, тот огонь, который был между ними, вспыхнул с новой силой. И теперь не осталось никаких сомнений, для чего он пришел.