Глава 15

Изумрудное платье было готово точно ко дню императорского бала. Все ожидали грандиозного торжества, хотя присутствия самого Наполеона не предполагалось. Император в это время расквартировался в удобном Шённбрюннском дворце недалеко от Вены.

Четыре тысячи приглашенных представляли все слои парижского общества, но особое предпочтение устроители вечера отдали военным, коммерсантам и банкирам. Площади и скверы на подступах к зданию ратуши освещали яркие фонари. Для украшения интерьера великолепного дворца были выбраны любимые цвета императора – золотой и зеленый.

Только теперь до Александры дошло, что Дамиан выбрал такие же цвета для ее наряда.

– Ты специально сделал это? – сказала она сквозь стиснутые зубы, когда они пробирались сквозь толпу.

Дамиан улыбнулся:

– Нет. Просто у тебя глаза такие же зеленые. И потом… это должно им понравиться. Правда, Моро может и не прийти, но ожидается достаточное число других важных персон.

– Я могла бы отказаться надеть его. Ты не думал об этом?

Он изогнул крылатую черную бровь.

– Ты, наверное, считаешь, что появление в одной рубашке только слегка шокировало бы их, не более?

Александра с недоумением посмотрела на него, но промолчала. В этот вечер он являл собой воплощение образа французского солдата – в узких белых бриджах, высоких гусарских сапогах и бело-синем френче с алым кантом. На груди сияли выпуклые золотые пуговицы, на широких плечах красовались блестящие шнуры и эполеты.

Когда из глубины помещения донеслись первые звуки оркестра, Дамиан повел ее через роскошную залу со стенами, покрашенными в императорские темно-зеленые цвета с изображениями величественных орлов и вкраплениями золотых мушек. У подножия лестницы, ведущей в главный салон, он остановился.

– Здесь присутствуют господа, с которыми я хотел бы тебя познакомить.

Он коротко приветствовал стоявших кучкой людей и после этого начал представлять ее поочередно каждому.

– Рад вас видеть, – сказал господин по имени Брюмер.

– Здравствуйте, мсье, – ответила она с некоторой скованностью.

Эту весьма разношерстную компанию составляли: министр полиции Фуше, драгунский полковник, капитан гусар, архитектор Селлерье, командир бригады карабинеров, актриса «Комеди Франсез» и аббат без аббатства. Последний был в рясе, но во время представления не стал произносить духовного звания, а поименовал себя священником «в миру».

Актриса, яркая блондинка с непомерно пышным бюстом, так откровенно взирала на Дамиана, что Александра невольно поджала губы и крепче ухватила его за руку.

– Не беспокойтесь, дорогая. – Возле ее уха послышался знакомый голос. – Габриэла больше не его любовница. Мне кажется, ваш муж вообще никого не видит, кроме вас.

– Мсье Годен!

– Рад приветствовать вас, мадам Фэлон. Мужчина поклонился ей и с чувством пожал ее руку. Дамиан встретил его с теплой улыбкой.

– Добрый вечер, Андре. Я как раз думал, что хорошо бы встретить вас здесь.

– Да? Чему обязан?

– Естественно, хотел поблагодарить вас за то, что заботились о моей жене, пока меня не было.

– Я делал это с большим удовольствием. Хотя сейчас, признаться, грустно видеть, что она еще здесь.

– Вы правы, дружище. Я бы отправил ее, но такова воля Моро. Разве я могу возражать генералу?

– Увы. – Мужчина снова повернулся к Александре. – Ну что ж, мадам, в таком случае остается только извлекать пользу из того, что есть. Не так ли?

– Я стараюсь, мсье.

Затем Годен подвел их к группе людей, прибывших вместе с ним. Кроме полковника Лафона, среди них были герцогиня д'Абрант и красивый блондин Жюльен Сент-Оуэн, которого все называли Жюль. Кто-то сказал, что он только что приехал в Париж из провинции. На вид ему было лет тридцать с небольшим. У него был проницательный взгляд и приятные манеры. Он производил впечатление явно неглупого человека. Когда Жюль склонился над ее рукой и задержал чуть дольше, чем следовало, Дамиан тут же позвал жену танцевать.

– Ты уверен, что хочешь танцевать со мной? – не удержавшись, спросила Александра. – Может быть, тебе надо было пригласить актрису?

– Это вальс. Замечательный танец. Здесь нет никого, с кем бы я хотел танцевать его больше, чем с тобой.

Она не удивлялась его страстному взгляду, но была поражена серьезностью тона. Восхищение в его глазах она заметила еще дома – как только он вошел в гостиную и увидел ее в длинном изумрудно-золотом платье.

Выражение его лица вызвало у нее учащенное биение сердца. Ей безумно захотелось оказаться в его объятиях на несколько коротких минут, хотя разум подсказывал ей обратное. И все же она подчинилась воле мужа и последовала вместе с ним в центр залы. Он повернул ее лицом к себе и бережно взял ее руку. Вокруг них в свете хрустальных канделябров закачались и закружились в такт плавной музыке пары. Мелодия все больше и больше захватывала их, прекрасные звуки заполнили огромное, сверкающее множеством зеркал помещение.

– Ты знаешь, что этот вальс наш первый танец? – сказал он, скользя глазами по ее лицу.

Когда он остановил взгляд на ее губах, у нее задрожали ноги.

– Я знаю, – ответила она.

Со стороны, однако, не было заметно, что они впервые танцевали друг с другом. Они двигались совершенно слаженно. Его ноги вторгались в интимное пространство между ее бедрами, и, когда задевали их, он крепче сжимал ее в объятиях.

– Ты самая восхитительная из всех, кто здесь есть. Его продолжительный страстный взгляд говорил, что он действительно так считает.

– Благодарю, мсье, – сказала она. Ее голос вдруг дрогнул и прервался.

– Я хочу тебя. Хочу с первой минуты, как увидел в этом платье.

Александра отвела взгляд.

– К сожалению, нам не всегда позволено иметь то, что мы хотим.

– Иногда позволено. Она подняла на него глаза.

– Ты хочешь меня, а я – твой враг.

– Ты – моя жена. А все остальное не имеет значения. Можешь ты отодвинуть в сторону наши разногласия, хотя бы пока мы здесь?

Она словно окаменела в его руках.

– Как ты можешь просить меня об этом? По-твоему, я должна примириться с тем, что ты сделал? Может быть, ты ждешь от меня одобрения? Ты, наверное, думаешь, что я должна распахивать тебе свои объятия в постели, потом вернуться в Англию и жить дальше, как будто тебя вообще не существовало.

– Наверное, есть и другой путь, – мягко сказал он.

– Какой же?

– Ты полностью доверишься мне и позволишь мне самому уладить наши дела. Я сделаю так, чтобы стало хорошо нам обоим.

Она проглотила болезненный комок, внезапно сдавивший горло. Ей хотелось верить ему. Никогда в жизни она не хотела чего-либо больше, чем этого. Но ей не хватало духу. Дамиан не единожды вводил ее в заблуждение. Она уже сбилась со счета, сколько раз он ей лгал. Было бы полным безумием с ее стороны поверить ему вновь. И все же она колебалась.

– Я бы очень хотела этого. Ты даже не представляешь, насколько велико мое желание, но…

– Но?

– Я не могу не понимать, что это не имеет смысла – ты всегда лгал мне.

Дамиан, потеряв благоразумие, обнял ее еще крепче. Он прижимался к ней длинным плотным телом, заставляя ее ощутить через нескромно облегающие белые бриджи, насколько сильно он возбужден.

– Черт побери, ты – моя жена! – прошипел он сквозь зубы. Александра пыталась вырваться, но он крепко держал ее. – Извини, дорогая, но ты просто не можешь оставить меня. – Он продолжал обнимать ее за талию. – Если ты сейчас уйдешь от меня, мы оба оконфузимся. – После этого он слегка ослабил руки, позволив ей отодвинуться от него и давая им обоим возможность успокоиться.

Когда танец закончился, Дамиан отвел Александру на прежнее место к Андре Годену.

– Я могу рассчитывать на нашу давнюю дружбу, Андре? Я хочу доверить вам свою жену на пару минут. Мне нужно переговорить с полковником Лафоном.

– Конечно, – сказал Годен.

– Хорошо. Если вы оба разрешаете мне эту короткую отлучку, я пошел.

Он коротко поклонился и оставил их вдвоем.

– Своеобразный человек, – сказал Годен. – Воображаю, как, наверное, непросто понять его.

– Практически невозможно.

– И тем не менее он вам небезразличен.

– Да.

– Почему?

Она отвела глаза от высокой фигуры удалявшегося мужа.

– Наверное, нашла что-то, – сказала она и вздохнула. – Хотя, может быть… в действительности ничего и нет.

То, что ее собеседник мог сказать ей на это, осталось не услышанным, так как к ним подошел Сент-Оуэн.

– Мадам Фэлон, – произнес мужчина с белокурыми волосами и улыбнулся. Она увидела, что у него голубые глаза, орлиный нос и ямочка на подбородке. Только сейчас, вблизи, она поняла, насколько он красив. – Пока ваш муж занят другими делами, окажите мне честь. Подарите этот танец.

Александра подумала: почему бы нет? Вероятно, Дамиану это не понравится, но какое ей дело?

– С удовольствием, мсье.

Оркестр снова заиграл вальс. Чем дольше, тем лучше, решила она, надеясь, что муж увидит их танцующими. Может быть, это разозлит его. И если по этому случаю он невежливо обойдется с ней, у нее будет повод отдалиться от него.

Сент-Оуэн положил ей руку на талию, и они сделали несколько па. Он был ниже, чем Дамиан, но хорошо сложен, по-мужски привлекателен и танцевал так же искусно. Однако с ним она чувствовала себя несколько скованно. Сент-Оуэн, должно быть, это заметил, потому что придвинулся к ней немного ближе и шепнул на ухо:

– Расслабьтесь, леди Фэлон. – К ее удивлению, слова были произнесены по-английски. – Я пришел сюда, чтобы помочь вам вернуться домой.

– Кто… кто вы? – сказала она, отодвигаясь и заглядывая ему в лицо.

– Говорите по-французски, – предупредил он, когда она тоже перешла на родной язык. Он снова непринужденно закружил ее в танце и как ни в чем не бывало продолжил: – Я – ваш друг. Большего я пока не могу сказать, но это не так важно.

– Откуда вы? Почему я должна вам верить?

– Меня послал генерал Уилкокс, начальник полковника Бьюика.

– Бьюик – подлец. Я ему нисколько не доверяю.

– Но я здесь по поручению генерала.

– Значит, вы шпион?

– Нет, я лояльный гражданин Франции.

– Тогда почему…

– Сейчас не время для подобных разговоров. При следующей встрече я расскажу больше. Пока запомните только одно – здесь есть люди, которые готовы вам помочь.

Танец закончился, и они с Жюлем Сент-Оуэном вернулись к Андре Годену.

Александра была настолько взбудоражена и растеряна, что не могла толком осмыслить, что произошло минуту назад. Когда она обернулась, Сент-Оуэн уже смешался с толпой и вскоре исчез в дверях.

– Вам понравилось танцевать с Жюлем? – спросил Андре. Она насторожилась, подумав, не догадался ли он, о чем они говорили.

– Мне показалось, что он довольно милый человек, – сказала она.

– Жюль – бывший моряк, капитан. Сейчас в отставке. Занимается экспортом, и, говорят, успешно. Некоторое время о нем ничего не было слышно, теперь вот опять объявился. Раньше ему не нравилась политика императора. Сейчас, похоже, с прежними воззрениями покончено. Его больше интересует бизнес.

Судя по всему, Андре ничего не знал о связях Сент-Оуэна с англичанами. Но и ей тоже было известно очень мало.

– Я обратил внимание, как на вас смотрят молодые люди. Если вы хотите потанцевать еще, через минуту у вас будет дюжина кавалеров.

– Честно говоря, я предпочла бы уехать домой. В голове у нее было столько мыслей, что ей хотелось в них не спеша разобраться. Ей нужно было обо всем подумать, тем более после такого неожиданного поворота событий.

– Возможно, ваш муж согласится…

В этот момент они увидели приближающегося Дамиана. Своим смуглым лицом и благородными чертами он выделялся среди присутствовавших в зале мужчин. Когда он направлялся к ней, несколько пар женских глаз впились в его узкие бедра и стройные мускулистые ноги. Заметив это, Александра испытала приступ ревности, что было неприятно.

– Завтра утром я встречаюсь с Лафоном, – сказал Дамиан, останавливаясь рядом с ней. – Надеюсь, ты не будешь возражать, если мы уедем пораньше?

– Разумеется, нет. Я буду очень рада.

Он на секунду задержал взгляд на ее лице.

– Тогда я схожу за твоей накидкой и распоряжусь насчет экипажа.

Чуть позже он провел ее сквозь толпу. Они покинули дом и стали ждать у подъезда, пока развернется экипаж.

Хотя по дороге Дамиан разговаривал очень мало и они так же молча вошли в дом, он следил за каждым ее движением. Его страсть не иссякла. Она сквозила в его движениях. Это было видно по заметной поволоке в его синих глазах. Александра догадывалась, о чём он думал. Он считал, что раз он ее муж, у него есть все права на ее тело и она не может ему отказать.

Однако когда они поднялись по лестнице, Дамиан ничего не сказал. Он не остановил ее, когда Александра ушла от него в холл и дальше, в свою спальню. Тогда она с облегчением закрыла за собой дверь и, привалившись к ней, с удивлением увидела Мари-Клер.

– Я помогу вам раздеться, – сказала темноволосая женщина.

Александра кивнула. Хотя ее мысли оставались с человеком, с которым она рассталась в холле, она проворно стянула с себя платье и вытащила шпильки из волос. Мари-Клер протянула ей белую рубашку. Не успела она надеть ее, как за дверью послышался голос Дамиана.

– Вы можете идти, Мари-Клер, – мягко сказал он.

Александра вцепилась в рубашку и выставила ее впереди себя, загораживаясь от него и молча наблюдая, как женщина удаляется из комнаты. Можно было попросить ее остаться, но какой смысл? Александра представляла, как, должно быть, далеко простирались верноподданнические чувства француженки.

– Что… чего ты хочешь?

Ее слова взорвали тишину, наступившую было после того, как закрылась дверь за Мари-Клер.

Потемневшие глаза Дамиана пробежали сверху вниз и обратно.

– Ты отлично знаешь, чего я хочу.

Он прошел от двери в глубь комнаты. Расходящиеся при ходьбе полы черного шелкового халата позволяли видеть его длинные мускулистые ноги. В нескольких футах от нее он дернул кушак. Халат распахнулся и в тот момент, когда Дамиан резко остановился, соскользнул с плеч. Она увидела, что ее муж полностью обнажен.

О небо! Равного по красоте мужчины, наверное, не существовало в природе. Она не отрываясь смотрела на дивный торс с тугими мышцами и длинные стройные ноги.

– Я твой муж, Александра, – ласково сказал он, приближаясь.

Она отвернулась.

– Не надо. Пожалуйста, не надо.

Сделав шаг к большой кровати, она схватилась за столбик, чтобы не потерять равновесие. Он подошел к ней сзади, и она почувствовала, как его сильное тело налегло ей на спину и бедра. Наклонившись, он поцеловал ее сбоку в шею.

– Я безумно хочу тебя, Александра.

Он покрывал ей плечи нежными поцелуями, приникнув к ней всем телом.

– Я не могу, – прошептала она, но огонь уже проник в ее лоно.

Дамиан обхватил ее талию. Потом его руки поднялись выше и накрыли ладонями грудь.

– Можешь, – сказал он, сдавливая ей соски большими и указательными пальцами, так что они вытянулись и напряглись.

Он все теснее прижимался животом к ее ягодицам. Нагнув голову, пробегал теплым языком по выступающим бугоркам позвоночника, тогда как рука в какой-то момент скользнула во влажное пространство между бедрами. Он гладил в том месте, пока ее не бросило в дрожь. У нее высохло во рту и стали подкашиваться ослабевшие ноги. Разгоряченное, трепещущее тело томилось в сладком ожидании.

– Раздвинь ноги, дорогая.

Александра бездумно повиновалась. Он тотчас скользнул пальцем внутрь. Вцепившись в высокий деревянный столбик, она запрокинула голову. Распущенные волосы упали на плечи.

Его возбужденная плоть упруго касалась ее сзади, заставляя разрываться от жестокого желания. Кровь под страшным напором, подобно кипящей лаве, разносила нестерпимый жар по телу.

Наконец он развел два лепестка и одним продолжительным, сильным движением вошел в нее.

– Я не могу без тебя, – прошептал он.

В его голосе прозвучало что-то такое, что заставило ее поверить в правдивость этих слов.

Он слегка развернул ее и, приникнув к губам в жестком страстном поцелуе, обхватил грудь, поглаживая, сминая, заставляя ее тяжелеть от желания. Потом переместил руки на бедра и, удерживая ее, вдвинулся глубже. Несколькими мощными движениями он почти довел ее до экстаза.

– Скажи, – шептал он, – скажи, что хочешь меня. Она боролась с собой, кусала дрожащие губы и еще крепче сжимала столбик кровати. Горячее жало почти полностью покинуло ее и снова вонзилось.

– Скажи, – приказал он.

Держа ее за бедра, он нещадными рывками раз за разом погружался в ее плоть.

– Я хочу тебя, Дамиан. Безумно хочу. До боли.

– О Господи, – простонал он и задвигался резче и быстрее. Руки стали горячее огня, а рот еще ненасытнее.

– Дамиан! – закричала она, приблизившись к пику наслаждения. И вдруг затихла, отброшенная волной нескольких мощных взрывов.

Она не заметила, когда он пересек ту же черту. Не почувствовала, что у нее подогнулись колени и что он не дал ей упасть. Она была потрясена силой своих чувств. Настолько потрясена, что ей стало страшно. Немного придя в себя, она ощутила его легкие поцелуи на лице и руки, бережно окутавшие ее тело.

– Все хорошо, дорогая, – донесся до нее успокаивающий шепот. – Тебе нечего бояться.

Он был не прав. У нее имелись все основания для страха. Хотя за эти несколько минут она не открыла для себя ничего нового, она чувствовала себя так, словно ей нанесли внезапный сильный удар. Она выпрямилась и вырвалась от него. Затем, повернувшись к нему, посмотрела как на заклятого врага и сказала:

– Ты не должен был приходить.

– Александра…

– Не надо. Не говори больше ничего.

При виде мучительной боли на ее лице Дамиан взял ее строгую ночную рубашку и молча протянул ей.

Александра взяла ее трясущимися руками и быстро надела, не переставая все это время пятиться от него.

– Я хочу, чтобы ты ушел, – сказала она несколько резким и срывающимся голосом.

Он покачал головой.

– Нет. Я не желаю расставаться с тобой. Во всяком случае, вот так.

– Пожалуйста, Дамиан.

Дамиан с решительным выражением двинулся к ней. Подхватил на руки и отнес на широкую пуховую перину.

– Я просто побуду с тобой немного. – Он отвернул одеяло и осторожно положил ее на постель. Поправил ей подушку и улегся рядом, вытянувшись во весь рост и подложив себе вторую подушку. – Я подожду, пока ты уснешь.

Странно, что ему этого хотелось. Однако ей было приятно.

Дамиан улегся под одеяло, придвинул ее ближе и, обхватив руками, стал укачивать как в люльке.

Конечно, он не остановится на этом, он захочет повторения, с тревогой думала Александра. Но он не стал ее трогать. Его длинные смуглые пальцы только ласково перебирали ее роскошные волосы. Он наклонился и поцеловал жену в висок.

Наконец она стала понемногу расслабляться, хотя в душе у нее все еще царил хаос. Но, несмотря на это, она незаметно уснула возле него.

Дамиан проснулся от громкого тиканья часов. В первую минуту он не мог сообразить, где находится. Куда подевался бледно-голубой балдахин, который должен быть у него над головой? Вроде бы в тот вечер… он засыпал в собственной постели, рядом с женщиной, которая была его женой. Его тело вновь напряглось. Невероятные реакции, подумал он, вспоминая, как Александра отвечала на его ласки. Со страстью и бешенством одновременно. Он потянулся к ней, чувствуя, как в нем пробуждается желание, но… в постели никого не было.

Дамиан поднялся и сел. Спальня опустела. В соседней комнате стояла гробовая тишина. В камине чуть теплился огонь. От его язычков на стенах возникали причудливые тени. Где-то далеко тихо скреблась мышка. Он слез с постели, натянул свой черный халат, отворил дверь и вышел в холл. Может быть, Александра проголодалась и пошла в буфетную.

Он успокоил себя этой мыслью и ухмыльнулся. Причина голода среди ночи была ему ясна. Однако в душе все же шевельнулась смутная тревога. Александра была более чем обеспокоена тем, что произошло между ними. Не могла ли она совершить из-за этого какую-нибудь глупость? Что, если она убежала? Вдруг ей взбрело в голову самостоятельно вернуться в Англию?

Ему стало не по себе только от одного этого предположения. Не надо было приходить к ней. Не надо было трогать ее. Он осознавал это, но в то же время искал оправдания. Ни одной женщины до нее Дамиан не желал так страстно и видел, что жена испытывает к нему такое же сильное влечение. Он всегда предполагал, что ее разум будет противиться. Вначале это не имело значения. Черт с ней, рассуждал он, пусть думает что хочет. Но теперь… теперь граф так не думал.

Дамиан встревожился еще больше, когда спустился по лестнице и прошел на заднюю половину дома. На кухне было темно. Нужно оставить ее в покое, снова повторил он мысленно. Дамиан понимал, что так будет правильнее. Но им управляло слишком сильное желание. Кроме того, в глубине души он сердился на Александру. Возможно даже, это было не раздражение, а разочарование. Вероятно, граф сожалел, что чувства жены не были настолько глубокими, чтобы отодвинуть патриотические амбиции и принять его таким, каков он есть.

Жаль, что Александра не доверяла ему.

Однако Дамиан тут же возразил себе. А кто он такой, чтобы претендовать на ее доверие? Обманщик, сделавший все, что только возможно, чтобы разрушить ее веру. Конечно, не намеренно. И все равно результат тот же. Он знал, что так может произойти, но надеялся, что сумеет избежать подобной ситуации. Сейчас он безумно хотел, чтобы Александра верила ему. Неудовлетворенная потребность как червь подтачивала его душу.

Дамиан настойчиво продолжил поиск и решительным шагом направился в сторону главного салона. Не доходя кабинета, он остановился. Из-под тяжелой деревянной двери в щелку просачивался желтоватый свет, а изнутри доносились слабые звуки, похожие на всхлипывания.

Несомненно, она там. Дамиан не знал, радоваться ему или огорчаться. Она плакала, и он был тому причиной. Собравшись с духом, Дамиан открыл дверь и тихо вошел в кабинет. Александра не слышала его шагов и продолжала лежать на кушетке, свернувшись калачиком и спрятав узкие ступни в подвернутый подол ночной рубашки. Потом поднялась и села на край кушетки, бессильно опустив плечи и уронив голову на руки, так что ее длинные волосы почти скрывали заплаканное лицо.

Дамиан сел рядом с ней и осторожно обнял.

– Не плачь, дорогая. Я не нахожу причин для слез. Она не вырвалась, как он ожидал. Напротив, с покорностью приняла его ласку и продолжала плакать у него на плече.

– Пожалуйста, Дамиан, – выговорила она наконец, – позволь мне уехать домой.

Он отодвинулся немного, чтобы заглянуть ей в лицо. Приподнял пальцем ее подбородок и нежно поцеловал в губы.

– Я обязательно сделаю это при первой же возможности. Можешь не сомневаться. – Это была правда, даже более того. Он действительно считал, что в Англии жена будет в безопасности, чего он никогда не сможет обеспечить ей здесь. – Но, к сожалению, генерал Моро хочет, чтобы ты пока осталась.

– Я англичанка, а не подданная этой страны.

– Ты моя жена и моя подданная.

– Если… если бы все обстояло иначе, возможно, я бы согласилась с тобой. Увы, получилось очень плохо. – Александра высвободилась и подняла на него блестящие от слез глаза. – Ты сам понимаешь, что я чувствую… Ты знаешь, что я не могу мириться с подобным положением. Хотя когда я нахожусь с тобой, ты заставляешь меня забывать о том, во что я верю. Ты принуждаешь меня к… к…

– К чему, Александра? Поддаться своим желаниям? Я заставляю тебя признаться самой себе, что, несмотря на случившееся, ты сохраняешь ко мне какие-то чувства?

– Да! – последовал откровенный ответ.

При виде ее измученного лица его сердце разрывалось надвое.

– Ты должна меня очень сильно ненавидеть, – тихо произнес он.

Она издала чуть слышный стон.

– Я ненавижу веру, которую ты исповедуешь. – Дамиан посмотрел поверх ее темно-каштановых волос на стены дома, нашпигованного врагами. У этих стен могли быть уши. Его подмывало спросить ее, представляет ли она себе, что он за человек. Разве могла она знать, что происходит в его душе? Иногда ему казалось, что он сам себя до конца не знает.

– Я тебе небезразличен. Ты сама призналась. И этого уже достаточно. Но я хотел бы знать, как ты стала бы относиться ко мне, если бы я был человеком, беззаветно преданным Англии? Если бы я никогда не предавал своей страны?

Александра пытливо смотрела на него. В ее глазах отражались боль и растерянность.

– Если бы это было так, как ты говоришь… возможно… когда-нибудь… я смогла бы полюбить тебя.

Он словно превратился в туго сжатую пружину. Мысли, чувства, слова рвались наружу. Ему хотелось выпустить их на волю. Рассказать и объяснить все, хотя, видит Бог, этого нельзя было делать. Он прекрасно понимал, насколько опасным может быть даже одно слово, неосторожно сорвавшееся с языка. В таком случае под угрозой могли оказаться две жизни. И все-таки он решился: