— Так далеко? Но я буду жить всего в двух милях от тебя.

— Нет, я уверена, он в конце концов увезет тебя в Виргинию. Он заберет тебя у нас навсегда!

— Нет, не заберет. Я не позволю. Я… — Внезапно Камилла отшатнулась и уставилась на кузину. — Откуда ты знаешь, что Саймон из Виргинии? Я точно знаю, что он никому не рассказывал. Я и сама только вчера об этом узнала, когда он пришел и твоя мама спросила, откуда он родом. Но тебя-то там не было. Ты шила здесь, наверху, потому что мы не могли позволить себе терять время. Дезире смотрела на нее широко открытыми глазами.

— Ну… я… — она склонила голову над рукавом платья. — Мне мама сказала.

— Ах, вот как, — пробормотала Камилла, все еще с недоверием глядя на кузину, и вернулась к вышиванию. Она почти закончила. Обе некоторое время работали молча.

— Мама сказала, что родители майора умерли, — вдруг заметила Дезире. — А еще она сказала, что у него есть брат в Виргинии. Интересно, он вызовет брата на свадьбу, чтобы познакомить вас?

У Камиллы возникло странное чувство, что у Дезире есть какая-то причина задавать вопросы, но в чем тут дело, она не могла понять.

— Должна признаться, я ничего не слышала о брате. Может, это покажется странным, но я вообще ничего не знаю о семье Саймона. После того, как он сказал тете Юджине, что оба родителя у него умерли, Чучу позвала меня на кухню, и остальной беседы я не слышала. Но если он пошлет за братом, он, конечно, скажет мне об этом.

— Конечно, — эхом повторила Дезире. И вдруг резко вскинула голову, охнув: — Ой, Пресвятая Дева Мария, я уколола палец и испачкала кровью твое замечательное платье.

— Покажи-ка, — Камилла забрала у нее рукав и тщательно обследовала. Единственное, что ей удалось обнаружить, — это крохотное пятнышко на изнанке. — Не волнуйся. Никто его тут не заметит. Честно говоря, по-моему, можно оставить его и без этих нескольких последних жемчужин. Я закончила с каймой и хочу примерить, чтобы осталось время что-то поправить, если нужно.

Дезире вырвала платье у нее из рук.

— Всего-то несколько минут, чтобы закончить. Моя кузина не пойдет в церковь в недошитом платье.

— Ты что, не помнишь? Мы же с Саймоном не венчаемся в церкви. — Хотя священник согласился обвенчать их, поскольку Саймон дал согласие растить своих детей в католической вере и не мешать жене посещать церковь, в соответствии с ее религиозными убеждениями, но полной службы не будет. Вместо этого венчание пройдет в ризнице, и присутствовать будут только члены семьи. Потом они вернутся в дом Фонтейнов на небольшой ужин, на который будут приглашены несколько друзей… и солдаты Саймона.

— В церкви ты венчаешься или не в церкви, — сказала Дезире, пришивая оставшиеся жемчужины, — все у тебя должно быть как следует. — Она откусила зубами нитку и протянула ей платье. — Вот, я закончила. Примерь.

Взяв почти невесомое шелковое платье из рук кузины, Камилла нырнула в него. Потом подошла к высокому зеркалу.

Слезы навернулись ей на глаза, когда она увидела, как хорошо сидит на ней простое, но изящное платье.

— Прекрасно! — обернулась она к кузине. — И у меня никогда бы не было такого замечательного платья, если бы не ваша с тетушкой помощь.

Дезире наклонилась и расправила складки.

— Не забудь и малышей. Даже Армандина сделала несколько стежков, а ей всего пять лет.

— Я знаю, — прошептала Камилла, чувствуя комок в горле. — Вы все так добры ко мне! — Это была правда. Только дядя Август давал ей понять, что она чужая. А кузины и тетя Юджина всегда обращались с ней как с родной.

Дверь раскрылась, и на пороге появилась тетя, на лице ее сияла улыбка. Она держала огромную корзину.

— Смотри-ка, Камилла, — сказала она с восторгом. — Твой майор прислал тебе свадебную корзину, ну прямо как порядочный креол.

Камилла с недоумением смотрела на корзину. И как это Саймону удалось узнать, что у креолов женихи присылают невестам корзину с подарками. Она едва не плакала от умиления, принимая дар из рук тети. Там оказалась кружевная мантилья, два расшитых платка, кашемировая шаль, веер и даже пара чудесных белых лайковых перчаток.

Тетя вынула из подарков перчатки.

— Вот их-то ты и наденешь на свадьбу.

— А вы уверены, что они подойдут? — спросила Камилла.

— Подойдут, подойдут, — улыбнулась тетя Юджина.

И вдруг Камилла поняла, каким образом Саймон узнал о традиционном подарке. Конечно, тетя подсказала. Ах, милая тетя Юджина.

— Тогда я их непременно надену, — сказала Камилла, ставя на пол корзину и беря перчатки из тетиных рук.

Она примерила их, и довольная улыбка появилась на ее лице. А что, может, это не так уж и плохо — быть женой Саймона. Если он и впредь будет так внимателен, это может быть даже приятно.

Последние три дня она только и делала, что старалась примириться с предстоящим замужеством. С того последнего разговора с Саймоном она все думала и думала о сказанном. Ее все еще беспокоила его тесная связь с дядей Жаком, но его утверждение, что это все ненадолго, ее порадовало и немного успокоило.

Она хотела ему верить. Кроме того, он, наверное, прав, когда говорил, что будут и приятные стороны в этом браке. Она вспомнила о жарких поцелуях в аллее, и щеки ее зарделись. Да, несомненно, будут и приятные стороны. Ведь если исключить его желание участвовать в дядином бизнесе, они с Саймоном отлично подходили друг другу.

Тихий, циничный голосок внутри ее нашептывал, что ее мама так и не смогла отговорить отца от вольной жизни морского разбойника, хотя и старалась. И тете Юджине не удается справиться со страстью дяди Августа к карточным играм. Да и многим ли женщинам удается переделать своих мужей?

Но Камилла не обратила внимания на этот слабый голосок. У нее с Саймоном будет все по-другому. Они заведут детей и станут настоящей семьей…

— Тебе нужно засунуть один из этих платочков за подвязку, на удачу, — прервала ее мысли тетя Юджина, широко улыбнувшись. Вдруг улыбка ее погасла, и она повернулась к Дезире. — Ох, чуть не забыла. Месье Мишель тоже прислал тебе подарок, чтобы ты надела его на свадьбу Камиллы.

Дезире выдавила из себя вежливую улыбку, хотя Камилла знала, чего ей это стоило.

— Вот как?..

Ни слова более не говоря, тетя Юджина полезла в карман и достала что-то, завернутое в тонкую, дорогую ткань. Дезире взяла и развернула ткань. На ладони у нее остался лежать гребень из слоновой кости, украшенный бриллиантами. Рука ее задрожала.

— Сегодня за свадебным ужином отец хочет провозгласить вашу помолвку, — сказала тетя Юджина. И когда Камилла посмотрела на нее с ужасом, она добавила: — Я отговаривала его. Сказала, что это несправедливо — портить радость свадебного вечера Камиллы такими заявлениями.

Дезире, вся бледная, смотрела на гребень. Мать подошла к ней и положила руку на плечо.

— Милая моя, ты ведь знаешь, что тебе необязательно выходить за него замуж. Не обращай внимания на то, что говорит папа. Я поддержу тебя во всем, если ты поговоришь с ним о месье Мишеле.

— Я хочу за него замуж, — твердо сказала Дезире. Подняв лицо к матери, она воткнула гребень в волосы. — Честное слово, мама, я с признательностью принимаю ухаживания месье Мишеля.

Мама посмотрела на нее долгим взглядом. Потом вздохнула и повернулась к Камилле.

Камилла прикусила язык, чтобы не выложить все, что она знает, тете Юджине прямо сейчас. Но Дезире никогда ей этого не простила бы, и к тому же они с Саймоном вот-вот раскроют эту тайну. Сегодня солдаты Саймона будут на званом ужине, и они узнают, кто отец ребенка. И тогда у нее останется уйма времени, чтобы сказать тете, почему Дезире хочет побыстрее выйти замуж за месье Мишеля. Улыбка тронула ее губы. Если повезет, может быть, сегодня действительно провозгласят помолвку Дезире, и делу конец. Но не с месье Мишелем. Нет, вовсе не с ним.

Когда несколько часов спустя они вошли в церковь, Камилла не жалела, что они с Дезире вложили столько труда в это прекрасное свадебное платье. Впервые в жизни на нее все смотрели с уважением и любовью. Даже сердитое лицо священника, который, вероятно, давал единственное объяснение столь поспешной женитьбе и к тому же страстно протестовал, узнав, что Саймон — не католик, даже его сердитое лицо смягчилось при виде Камиллы в этом нарядном платье.

Но приятнее всего был взгляд Саймона. Честно говоря, он смотрел на нее с таким обожанием, что она почти готова была поверить, что он и вправду женится на ней по любви. Его взгляд сопровождал каждый ее шаг, с той самой секунды, как они вошли в церковь. Она чувствовала, что от этого взгляда лицо ее просто пылает, и была рада, что вуаль скрывает ее от его глаз.

Но он-то от нее не прятался. А она, кажется, тоже была не в силах оторвать от него глаз. Он выглядел потрясающе. Он был в той же форме, которую надевал на тот первый бал. Его короткий синий мундир с алым шитьем и серебряными пуговицами выглядел еще красивее при дневном свете, освещавшем церковь. Сапоги сверкали, а волосы наконец-то были уложены в подобие прически. Несомненно, он выглядел просто великолепно. Она с трудом могла поверить, что он вот-вот станет ее мужем. И во второй раз за это утро она призналась себе, что не так уж и ужасно — быть женой Саймона, особенно когда он смотрит на тебя такими глазами.

Когда Камилле удалось наконец оторвать от него взгляд, она заметила, что рядом с ним стоит генерал, который согласился стать свидетелем. Генерал выглядел весьма по-военному подтянутым и совершенно по-отцовски счастливым. Около него стояла миссис Уилкинсон, которая, казалось, позабыла уже все постыдные обстоятельства, предшествующие этой свадьбе, и широко улыбалась. Они служили явным контрастом дяде Жаку, стоявшему поодаль. Он был одет весьма щегольски, хотя и достаточно респектабельно.

Когда дядя Август сопроводил ее к Саймону, она спросила себя, а знает ли генерал, кто стоит рядом с ним? Представил ли Саймон дядю Жака генералу? Да нет, конечно. О чем это она! Саймон не должен даже виду подать, что знаком с пиратом.

Но дядя Жак ясно понимал иронию этого положения, ибо он открыто подмигивал ей, когда она приблизилась к священнику. И все, что она могла, это осуждающе посмотреть на него. Но сегодня ничто не испортит ей праздника. Она не собиралась начинать эту и так непонятную свадьбу с выражения недовольства. Сегодня все будут вести себя культурно и вежливо друг с другом. Все, и дядя Жак в том числе.

Сама церемония прошла для нее как в тумане. Она слышала, как священник читает молитвы, повторяла, где нужно, за ним, но голова ее была занята одной-единственной мыслью: она выходит замуж за совершенно незнакомого ей человека. Она знала, что характер у него не из легких, но еще она знала, что он может быть добрым, когда захочет. Несмотря на то, что она полностью отдала себя на его милость тогда в его доме, он не воспользовался этим. Это само по себе уже хороший знак, правда?

И несмотря на постоянное недовольство, он все-таки помогал ей найти любовника Дезире. Ему можно доверять, это она знала наверняка. Он может быть и великодушным, судя по подаркам из корзины. Ну а со всем остальным она как-нибудь справится.

Поэтому, когда подошло время в церемонии произнести «да», она помедлила лишь мгновение. А быстрый и решительный ответ Саймона доставил ей удовольствие. Если она и волновалась по поводу этого замужества, то он, по крайней мере, не испытывал никаких сомнений. Слава Деве Марии.

И когда он поднял ее вуаль для венчального поцелуя, она припомнила снова его слова, которые он сказал четыре дня назад в ночном саду. Темные глаза его поблескивали, они были полны обещаний. Она затаила дыхание, когда он притянул ее к себе. И хотя этот поцелуй был не более чем легким прикосновением его губ к ее губам, она затрепетала: в нем было достаточно тепла и страсти. В этом она не сомневалась. Быть женой Саймона этом и в самом деле есть свои хорошие стороны.

Церемония завершилась. Они были мужем и женой — отныне и до веку.

Они потеряли уйму времени, ожидая, пока все присутствующие оставят свои подписи, как требовали правила. И когда они наконец сошли со ступеней церкви, на город уже спустились сумерки, укрыв собой все его тайны.

Саймон помог ей сесть в карету Уилкинсонов, которую генерал щедро предоставил молодым на целый день. Уилкинсоны поехали с тетей Юджиной и Августом, а остальные отправились на свадебный ужин в доме Фонтейнов в арендованных каретах.

Как только они уселись и возничий тронул лошадей, Камиллу охватило внезапное смущение. Хоть они уже и были женаты, она ничего не могла поделать с собой. Она еще чувствовала себя чужой этому человеку.

Саймон, казалось, понял ее смущение. Он взял ее руку в свои, поглаживая нежный шелк перчатки. Под ним он чувствовал золотое обручальное кольцо, которое надел ей на палец во время церемонии.

— Это те, что я тебе прислал?

Обрадовавшись, что появилась тема для беседы, она с удовольствием ее подхватила:

— Да. И у меня до сих пор не было времени поблагодарить тебя за эту чудесную корзину. Это было замечательно, хотя и неожиданно.

Он вскинул бровь.

— Ты не ожидала, что я воспринимаю это событие как настоящую свадьбу? Разве это странно, что жених дарит подарки невесте?

— Я вовсе не это имела в виду, — вспыхнула она. — Я хотела сказать… что тебе неоткуда знать наши традиции, и поэтому я не ожидала, что ты пришлешь корзину. Я слышала, что у американцев все по-другому.

— Честно говоря, это не я сам придумал, — он нахмурился. — Я ведь еще никогда не женился. Я спросил твою тетю, что положено делать, и она рассказала про корзину. Надеюсь, я не пропустил чего-то важного?

— Ну, и я не знаю, что там непременно должно быть, — улыбнулась она. — Ведь и я никогда раньше не была замужем.

Он взял обе ее руки и погладил.

— Что ж, тогда нам предстоит вместе пройти через это.

То, как он это произнес, ей понравилось. Да, они «пройдут через это» вместе. И может быть, у них даже получится не так уж плохо.

Они остановились перед домом Фонтейнов, освещенным свечами. Он посмотрел в окно.

— Похоже, все уже собрались. А сможешь ли ты среди этого шума и поздравлений проследить, как реагирует на гостей твоя кузина?

Она благодарно улыбнулась ему за то, что он напомнил о приглашенных солдатах. Сама она от волнения едва не позабыла об этом.

— Конечно, конечно.

Выйдя из кареты, она заметила у крыльца разукрашенный всякими финтифлюшками экипаж месье Мишеля и скривилась. Она не представляла, как этот франт сможет находиться в одной комнате с солдатами. Внезапно она подумала: а что, если между обнаружившим себя любовником Дезире и месье Мишелем вспыхнет какой-то скандал? Хотя, подумала она затем, будь что будет. Лучше скандал и Дезире с отцом своего ребенка, чем без скандала и Дезире с этим чудовищем до конца дней. Если Камилла не вправе выйти замуж по любви, то пусть хотя бы Дезире повезет.

К сожалению, первым они встретили как раз месье Мишеля. Он стоял у двери и пил шампанское.

— Ага, значит, я раньше всех поздравлю жениха и невесту! — воскликнул он, увидев их с Саймоном.

Месье Мишель выглядел, как всегда, с иголочки, в блестящем черном пиджаке и снежно-белом галстуке, его седые волосы зачесаны назад и напомажены. Но, как обычно, его острые черные глазки въедливо оглядели ее с ног до головы с той же алчностью, с какой он всегда оглядывал Дезире, да и вообще любую мало-мальски привлекательную даму. Даже Саймон, похоже, заметил это, потому что рука его, лежавшая на руке Камиллы, сжалась.

Камилла с трудом выжала из себя улыбку.

— Месье Мишель, очень мило с вашей стороны, что вы пришли. Позвольте представить вам майора Вудварда.

— Ее мужа, — добавил Саймон с металлом в голосе. Она покраснела.

— Да. Моего мужа. Я все никак не освоюсь в своем новом положении.

Месье Мишель издал смешок, больше напоминающий лягушачье кваканье, взял ее руку и поцеловал, задержав чуть дольше положенного. Заметив ее ледяной взгляд, он отпустил руку и, расплывшись в сальной улыбке, подмигнул Саймону.

— После сегодняшней ночи она уж наверняка освоится, а, майор?

Но Саймон смерил его таким мрачным взглядом, что Линдер Мишель, пробормотав что-то неразборчивое, быстро ретировался.

— И Дезире должна стать женой этого человека? — спросил Саймон вполголоса, поскольку к ним начала уже стягиваться толпа поздравляющих.

— Если только я не cnacv ее, — Камилла прошептала в ответ.

На несколько минут их разделили, но вскоре осталось всего несколько человек, не успевших пожелать им всего самого хорошего. Наконец Камилла получила возможность оглядеть комнату и заметила трех человек в форме, боязливо жавшихся к стене.

Камилла положила руку на рукав Саймона и спросила, указав на них глазами:

— Это и есть твои солдаты?

— Да. — Внезапный шум у дверей отвлек их внимание: это прибыли подзадержавшиеся гости. — Смотри, вон твоя кузина, — добавил он, когда Дезире вошла в комнату в окружении младших сестер и братьев, которые по такому случаю были разряжены в пух и прах.

Разумеется, месье Мишель сразу нацелился на нее, но Камилла не собиралась отдавать ему Дезире на целый вечер. Она сказала Саймону:

— Я отвлеку месье Мишеля на минутку, а ты в это время позови своих солдат и представь семье, особенно Дезире. Мне будет проще за ней следить на расстоянии.

Он согласно кивнул, и они разделились. Она пошла заговаривать зубы месье Мишелю, а он направился к своим оробевшим подчиненным.

Подойдя к месье Мишелю и Дезире, она услышала, что старикашка делает комплименты, больше похожие на грязные намеки. И хотя Дезире принимала их с обычной почтительностью, Камилла не могла не заметить, что вид у нее немного болезненный. Послужила ли причиной этого беременность или присутствие месье Мишеля, трудно было сказать, но в любом случае Дезире была благодарна Камилле за ее вмешательство, а той это было только на руку.

— Месье Мишель! — воскликнула она, сунув руку под локоть старику. Она заметила, что стакан его снова пуст. — Вам, кажется, не помешает еще немного шампанского. Пойдемте со мной, сэр, я сама пригляжу, чтобы о вас неустанно заботились. Не позволю, чтобы мои гости умирали от жажды.

— О, не беспокойтесь обо мне. Я прекрасно провожу время, мадемуазель Гирон… — начал он и сразу опомнился, со смешком хлопнув себя по губам. И снова глаз его дернулся в этом отвратительном подмигивании… — А теперь и я запамятовал о вашей свадьбе. Ах, но я уверяю вас, это не повторится, мадам Вудвард, правда? Ведь вы меня простите?

— Конечно, конечно, — она намертво вцепилась ему в рукав. — И вы меня страшно обидите, если не пойдете со мной, — она оглядела на ходу комнату и заметила Уилкинсонов. — К тому же, — вдохновенно лгала она, — генерал Уилкинсон и его жена умирают от нетерпения познакомиться с самым уважаемым гражданином Нового Орлеана, и я пообещала, что представлю вас.

И только после того, как слова сорвались с ее губ, до нее дошло, что генерал запросто мог уже встречаться с месье Мишелем. Она уже лихорадочно подыскивала какие-то оправдания своей оплошности, но тут, к ее облегчению, старик принялся охорашиваться и чистить перышки, как петух перед курами.

— Генерал с женой хотят со мной познакомиться?

— Да, — она взглянула на Дезире, у которой в глазах была немая мольба, — и моя кузина, надеюсь, отпустит вас на несколько минут, чтобы я могла представить друг другу самых уважаемых гостей нынешнего ужина.

Она обернулась к Дезире с приторной улыбкой.

— Ты ведь не станешь возражать, рыбка моя?

— Нет, нет, конечно, — поспешила Дезире.

Ведя месье Мишеля к накрытому столу, Камилла краем глаза увидела, что к Дезире направился Саймон, ведя за собой солдат, как курица цыплят. Она наполняла стакан месье Мишеля, потом свой, стараясь растянуть процедуру и одновременно не пропустить реакцию Дезире. Протягивая стакан своему неприятному собеседнику, она не отрывала взгляда от сцены знакомства. Солдаты по очереди кланялись Дезире, а она в свою очередь приседала в книксене… Но ни малейшего признака узнавания, или заинтересованности, или чего-нибудь еще не промелькнуло в глазах кузины, как будто она первый раз видит этих троих.

И чем дольше Камилла наблюдала, тем больше в этом убеждалась.

Кровь отлила от ее лица. Этого не может быть. Один из них должен был оказаться тем самым человеком. Но Дезире совершенно не умела притворяться, уж кем-кем, а хорошей актрисой она не была. Если бы один из них был ее любовником, она непременно чем-нибудь выдала бы себя.

— Мадам Вудвард, вам нездоровится? — дошел до нее голос месье Мишеля.

Она обернулась к нему, как будто очнувшись.

— Нет, нет, что вы. Все в порядке.

Но нет, все было не в порядке. Совсем не в порядке. Внезапно она поняла, что все ее усилия найти любовника Дезире были совершенно напрасны. Она влезла в дела дяди Жака… и Саймона. Она была публично опозорена дядей Августом, скомпрометирована и насильно выдана замуж за человека, которого едва знала. И ради чего, спрашивается?

Любовник Дезире до сих пор гуляет неизвестно где! Камилла сморгнула слезы, набежавшие на глаза. Все пропало. Дезире придется стать женой месье Мишеля. Другого выхода нет. И Камилла ничегошеньки не может с этим поделать.