17.

«Белый дуб» до отказа был набит посетителями. Дейвид, мрачно глядя в свою тарелку с бараниной, не обращал внимания на прочих путешественников, остановившихся пообедать в этом заведении, удачно расположенном в предместье Кармартена.

Оставив два дня тому назад Кэтрин и Ньюкома на дороге, Дейвид не сомневался, что они никуда не денутся. Ему понадобился какой-то час с небольшим, чтобы отыскать лошадь и вернуться назад. Он хотел, укрывшись где-нибудь, дождаться, пока Эван умрет, и снова предложить Кэтрин выйти за него замуж. Но когда он вернулся, оба бесследно исчезли.

Всю ночь он рыскал по дороге, пытаясь обнаружить их. После рассвета Дейвид успел постучаться не в один дом, попавшийся ему на пути, расспрашивая про них. Уже через несколько минут он узнал, что Ньюком родом из Кармартена и хорошо знаком окрестным жителям. Естественно, они не выказывали желания давать сведения о нем весьма подозрительного вида неизвестному мужчине.

К счастью, владелец того огромного поместья сообщил Дейвиду о почтовой карете, которая проходит ночью по дороге на Кармартен. Иначе Дейвиду бы так и не догадаться, как беглецам удалось улизнуть.

Ну конечно, карета. Только она могла подобрать их.

Если бы не гроза, разразившаяся едва только он покинул владения того сквайра, Дейвиду, возможно, удалось бы догнать карету. Но из-за ливня ему пришлось спрятаться в хижине пастуха и просидеть почти весь день и ночь. Только сегодня утром он смог добраться до Кармартена.

Черт бы побрал эту карету! Хозяин «Белого дуба» сказал, что к этому времени она уже где-то близ западного побережья. И Дейвид уже было собрался трогаться за ней следом, но в последнюю минуту передумал. Вряд ли Кэтрин и Ньюком поехали в ней дальше. Хозяин постоялого двора не заметил раненого среди вышедших из кареты, но ведь Ньюком мог оказаться достаточно сообразительным и, заметая следы, выйти раньше.

Они должны быть в Кармартене. Это самый ближайший порт, откуда корабли идут в Лондон. А Эван собирался поехать именно туда. Дейвид намеревался обшарить весь город, каждый закоулочек. Но он решил не называть имени Ньюкома, а спрашивать Кэтрин и раненого мужчину. Сколько же ему придется провести времени, разыскивая их! Кровь ударила ему в голову. И на виске начала пульсировать жилка.

Сжав голову руками, он застыл. Нет, совсем не это вызвало приступ страшной головной боли. А удар, который обрушила на него Кэтрин. До сих пор он еще чувствовал под руками шишку величиной с яйцо. Прошло два дня, а она все еще болела. Пусть только эта девка попадется ему в руки, она пожалеет об этом!

Взглянув на джутовый мешок, висевший на спинке стула, Дейвид мрачно усмехнулся. Он заставит ее расплатиться за все. Сосуд теперь в его руках. И Кэтрин никуда от него не денется. Ему известно, как мечтала она завладеть им. Если только ей удастся каким-то образом ускользнуть от Ньюкома, она сама приползет к Дейвиду. А он не отдаст сосуд до тех пор, пока Кэтрин не согласится выйти за него замуж.

— Добрый день, Морис, — услышал он рыкающий бас за спиной.

Дейвид похолодел. Он узнал бы этот голос где угодно. Твердокаменный — так он называл про себя старого друга своего отца. Что он тут делает?

Обогнув стол, тот сел напротив, и Дейвида охватила паника. Джутовый мешок висел на спинке стула между ними. Если Твердокаменный обнаружит сосуд, он заберет его. Дейвид не мог допустить этого. Это была единственная надежда вернуть Кэтрин.

Но как спрятать сосуд, не привлекая внимания проклятого ублюдка?

— Я ведь просил тебя сообщать обо всем, что происходит между тобой и Кэтрин. — В голосе Твердокаменного послышалась угроза. — И вот только благодаря миссис Ливелин я узнаю, что ты отбыл в Кармартен, и словом не обмолвившись о своих планах.

— У меня не было времени нести записку в эту хижину, а потом ждать ответа. Мне надо было успеть догнать их.

Твердокаменный откинулся на спинку кресла и скрестил руки на груди:

— Да, в самом деле. Миссис Ливелин сказала мне, что Ньюком потащил за собой Кэтрин, чтобы ее допросил этот лондонский сыщик. Очевидно, они заподозрили, что убийство лорда Мэнсфилда дело рук нашей скромницы. Представляю, что ты пережил, услышав такое. Твоя нежная милашка — и вдруг «убийца».

— Она ни в чем не виновата! — взорвался Дейвид. — Вы не хуже меня знаете, что Кэтрин никого не убивала.

— Да, ты считаешь, что она не способна на такое. — Твердокаменный поднял руку с ухоженными ногтями и повертел ею перед глазами. — Миссис Ливелин сказала мне, что отправила тебя на выручку. — Он посмотрел на него ледяным взглядом. — Судя по всему, тебе не удалось догнать их. Иначе бы Кэтрин сидела рядом с тобой.

Дейвид знал — лгать бессмысленно. Все равно Твердокаменный не оставит его в покое, пока не вытянет из него все или докопается до правды сам, а это еще хуже.

— Нет. Я догнал их, — наконец выдавил он из себя. Собеседник окинул его пронзительным взглядом:

— Да ну? И где же она? И куда подевался мистер Ньюком? — Он расхохотался. — Кажется, мне лучше было обратиться к мистеру Ньюкому, а не к тебе насчет того, чтобы последить за Кэтрин. Еще за день до их отьез-да до меня в Лондезане дошли кое-какие слухи по поводу того, как он обхаживает молодую вдовушку.

Ярость с такой силой вспыхнула в сердце Дейвида, что ему стоило огромных трудов удержаться и, вскочив, не схватить Твердокаменного за горло. Слова его заставили вспомнить, как Дейвид в вечер свадьбы обнаружил Кэтрин в объятиях Ньюкома. К тому же она еще бросилась на защиту этого ублюдка, невзирая на его происки против нее. Даже угрожала Дейвиду его собственным пистолетом! Дьявол ее побери!

И дьявол побери Твердокаменного с его гнусными намеками!

— Может быть, он и увлек ее, но ненадолго, уверяю вас. Кстати, когда я догнал этого подлеца, то всадил в него пулю! И только вопрос времени, когда он сдохнет от раны.

— Ты стрелял в него? — недоверчиво переспросил Твердокаменный — Ты?

— А кто же еще! Эта рана в груди должна доставить

ему серьезные неприятности.

Твердокаменный прищурился:

— Должна! Так ты ни за чем не проследил? Просто выстрелил и сбежал? А как же Кэтрин?

Дейвид отвел взгляд от проницательных глаз собеседника:

— Она и Ньюком… — Его буквально корчило из-за необходимости признаваться Твердокаменному в своем унижении. — Они сбежали… ускользнули от меня. Вот почему я здесь. Я пытаюсь их отыскать.

Твердокаменный хохотнул — будто пролаял:

— Женщина и раненый? Они улизнули, когда у тебя был в руках пистолет? Как им это удалось?

— Неважно как, — угрюмо огрызнулся Дейвид.

— А где пистолет? — поинтересовался Твердокаменный.

Дейвид снова отвернулся и промолчал. Он не мог видеть насмешливую физиономию этого типа. Тот со смешком покачал головой:

— Значит, им удалось сбежать от тебя? Боже, какой же ты дурак!

Раздраженный донельзя Дейвид бросил:

— Они не могли далеко уйти. Ньюком серьезно ранен. И они должны быть где-то в Кармартене. Я отыщу их.

— Да уж, постарайся, — усмешка сползла с лица Твердокаменного. — Мне нужна Кэтрин, чтобы получить сосуд. Если Ньюком отвезет ее в Лондон и ее повесят, —это означает конец моим надеждам.

При слове «сосуд» взгляд Дейвида непроизвольно метнулся к сумке. Он тут же опомнился и отвел глаза, но было уже поздно.

Твердокаменный внимательно посмотрел на сумку, потом нд Дейвида:

— У тебя была даже возможность собраться в дорогу, а, Дейвид? Или это нечто, чем ты разжился во время путешествия?

Он потянулся к сумке, но Дейвид успел схватить ее раньше того, как тот дотронулся до нее:

— Это… провизия… то, что попалось под руки… сыр, хлеб и все прочее.

Ироническая усмешка пробежала по губам его собеседника:

— Понимаю, — и он посмотрел на тарелку Дейвида с остатками баранины. — Очевидно, ты оставил на обед то, что в сумке. Поскольку, как я гляжу, уже позавтракал.

— Э-э… да… на обед. Я ведь буду рыскать по городу весь день.

Какую-то секунду он опасался, что Твердокаменный не поверил сказанному. Но тот пожал плечами:

— Что ж, тогда займись делом. Нечего тратить время на пустую болтовню. Я пока сниму комнату и буду ждать, когда ты их отыщешь.

Дейвид даже не поверил в свою удачу. Он соврал Твердокаменному, и ему это сошло с рук. Выходя из «Белого дуба», Дейвид испытывал огромное облегчение. Его дела явно пошли на поправку, раз ему удалось обмануть этого страшного человека.

Не то чтобы Дейвид имел намерение вставать ему поперек дороги. Вовсе нет. Как только Дейвид найдет Кэтрин, сосуд будет ему нужен лишь до того момента, пока не состоится их свадьба. Как только Кэтрин выполнит обряд, испив из сосуда, Твердокаменный может забирать эту проклятую посудину.

Но черта с два он отдаст сосуд сейчас. Этот выродок никогда не говорил, зачем ему нужен сосуд. И Дейвид не позволит ему помешать Кэтрин выйти замуж, — пусть Твердокаменный и обещал Дейвиду кучу денег… и тело самой Кэтрин.

У Дейвида были более серьезные планы. Ему необходимо жениться на ней. И вести жизнь богатого джентльмена — помещика, имея рядом прекрасную жену. Но сначала надо отыскать эту вероломную девку.

Окинув взглядом улицу городка, он решил, что если Кэтрин и Ньюком вышли, не доехав до «Белого дуба», то надо начать опрашивать жителей с самого первого домика предместий. И направился в ту сторону.

По пути Дейвид пытался вспомнить, где именно видел первый дом, когда утром верхом на лошади торопился в город. Но пока вдоль дороги тянулся сплошной лес. Очевидно, Дейвид уже вышел за пределы города. Он замедлил шаги, прикидывая, что делать дальше. И тут ему послышался хруст веток за спиной. Дейвид быстро оглянулся, но залитая полуденным солнцем дорога была пустынной.

Непонятно отчего, мурашки пробежали по его спине. Но он не обратил на это внимания. Неожиданная встреча с Твердокаменным в гостинице вывела его из себя, но это не значит, что надо вздрагивать при каждом шорохе.

Нет, очевидно, поблизости нет никакого жилья. И Дейвид решительно повернул назад, в Кармартен, — и едва не подпрыгнул. Перед ним, загораживая дорогу, стоял Твердокаменный.

— Черт побери! — выругался Дейвид. — Вы меня до смерти напугали. Что вы тут делаете?

— Я шел за тобой следом, — и Твердокаменный показал на сумку, которую Дейвид сжимал в руке. — По-моему, у тебя там вещь, которая принадлежит мне.

Дейвид вцепился в сумку еще крепче:

— Не понимаю, о чем вы?

— Сосуд у тебя. Отдай его мне подобру-поздорову. — Видя, что Дейвид все еще медлит, Твердокаменный шагнул ближе и добавил: — Меня тебе не провести. Я знаю, что он у тебя. Лучше отдай мне его сам.

— А почему я должен его отдавать? — спросил Дейвид.

Угрожающий вид Твердокаменного яснее ясного говорил, что Дейвиду несдобровать, но, с трудом переведя дыхание, он все же продолжал:

— Зачем он вам? Если для того, чтобы помешать Кэтрин выйти замуж, я его вам не отдам. Она выйдет за меня, хотите вы этого или нет.

От жуткого смеха Твердокаменного, казалось, зашевелились листья на деревьях, что стояли вокруг.

— Не глупи, Морис! Мне лучше тебя известно, что ты хочешь получить с помощью сосуда. И ты получишь — то, чего заслуживаешь. А я — то, что положено мне. Если же встанешь у меня на пути, то потеряешь и сосуд, и Кэтрин. Мне довольно только намекнуть ей о твоем грешке с той ученицей в Мортир Тайдфиле — и Кэтрин лучше на веки вечные останется вдовой, но ни за что не выйдет за тебя замуж.

Ощущение полной беспомощности овладело Дейви-дом, но он изо всех сил старался не показывать этого. Черт бы побрал Твердокаменного! Он всегда добивается того, чего хочет.

Тяжело вздохнув, Дейвид отдал сумку, но, к его удивлению, Твердокаменный повернулся и направился с ней в лес, двигаясь необыкновенно быстро для своего возраста.

Дейвид поспешил за ним следом:

— Куда вы?

Твердокаменный продолжал молча идти вперед, пока не добрался до достаточно густых зарослей, за которыми уже не видна была дорога.

— Хочу убедиться, тот ли это сосуд. Разглядывать его на дороге, где меня увидит любой прохожий, рискованно.

После чего он вытащил сосуд из сумки и поднял к свету. Улыбка пробежала по его лицу. В ней была смесь гордости, злобного удовлетворения и еще чего-то, весьма порочного, как показалось Дейвиду.

«Siprys dyn diprus dan gopr», — пробормотал Твердокаменный, поворачивая сосуд. Пальцы его со зловещим восторгом ощупывали выбитые на стенках символы.

Дейвид не понял слова, которые произнес его спутник. Кажется, это был валлийский язык: Но тот древний валлийский, на котором уже никто давно не говорил. И чем дольше бормотал древние заклинания Твердокаменный, тем все более не по себе становилось Дейвиду.

Когда он невольно отступил на шаг и листья под его ногами зашуршали, Твердокаменный обернулся и посмотрел так, словно напрочь забыл о его существовании. Потом глаза его вспыхнули мрачным светом:

— Значит, воображал, будто можешь лишить меня сосуда? — прошептал он. — Воображал, будто можешь найти Кэтрин и заставить с помощью сосуда выйти за тебя замуж? Ты хотел презреть мои исконные права!

— Какие права? У вас на него не больше прав, чем у меня. И я не вижу, почему мы оба не можем воспользоваться им. Мне он нужен только на время — до женитьбы на Кэтрин. А после этого можете забрать его себе навсегда.

Твердокаменный буквально передернулся от слов Дей-вида и сделал шаг к нему. Дейвид инстинктивно попятился.

— С чего ты вбил себе в голову, что я позволю тебе жениться на Кэтрин? — проговорил он свистящим шепотом.

Дейвид снова попятился и, споткнувшись, чуть не упал.

— Если вы не хотите, чтобы она избавилась от проклятия… — запинаясь пробормотал он, — и если не хотите, чтобы я женился на ней, то ведь можно и по-другому действовать… Она пойдет на все, чтобы вернуть себе сосуд. И уж определенно будет согласна отдаться мне. Мне не надо большего… только провести с Кэтрин хотя бы одну ночь…

— Не надо большего? — ухмыльнулся Твердокаменный. — Жалкий лжец! Ты хочешь жениться на Кэтрин и прибрать к рукам ее земли. Вот почему ты прятал от меня сосуд.

— Нет! — воскликнул Дейвид, перепуганный до смерти страшным выражением, появившимся на лице Твердокаменного. — Я сразу бы отдал его вам! Клянусь! Как только женился бы на Кэтрин. — Он умолк, увидев, что Твердокаменный выхватил из-за пазухи кинжал.

Дейвид в ужасе тупо уставился на изогнутый кинжал. Судя по непонятным значкам на лезвии, это было явно очень древнее оружие. И Твердокаменный собирался пустить его в ход против Дейвида.

Глядя в застывшее, как маска, лицо, Дейвид пробормотал:

— Вы же… Нет, нет!.. Вспомните, что это благодаря мне сосуд оказался у вас. Иначе вам бы его вовек не видать!

— Верно, — мрачно усмехнулся Твердокаменный, продолжая надвигаться на него. — И свою службу ты уже сослужил.

Дейвид сделал еще один шаг назад и почувствовал, что уперся в ствол дерева:

— Сосуд у вас! Ну и забирайте его. Клянусь, я никогда больше не побеспокою вас. А я…

— …пойду к Кэтрин и расскажу ей, где он сейчас. О, я знаю, что ты сделаешь. Ты готов на все, только бы жениться на ней. Вчера ты ради этого выстрелил в человека. Не сомневаюсь, что ты и меня предашь ради этого! — Глаза его горели, как два жутких огня, на окаменевшем лице. — Но я не позволю тебе раскрыть местонахождение сосуда. То, что я владею им, должно остаться вечной тайной. А это невозможно, если ты останешься в живых.

Твердокаменный улыбнулся, выжидая, когда смысл сказанного дойдет до Дейвида. В этот момент Дейвйд с быстротой молнии юркнул за дерево, а затем со всех ног пустился к дороге. «Он же сумасшедший! Он просто сумасшедший! Он убьет меня, не моргнув глазом…»

Дейвид мчался прямо сквозь кусты. Бешеный стук сердца отдавался в ушах. Неужели ему не удастся уйти от этого старика? Только бы успеть добежать до дороги. Там Дейвид будет в безопасности. Но тяжелые шаги явно нагоняли его. Дейвид в отчаянии прибавил скорости — и, попав ногой в ямку, оступился.

И тут острая боль пронзила его спину и заставила его рухнуть на колени:

— Боже! — вскричал он, чувствуя, как боль распространяется по всему телу и что-то теплое и влажное быстро пропитывает рубашку.

Кровь. Он с ужасом понял, что Твердокаменный метнул кинжал и попал ему в спину.

В панике Дейвид попытался подняться. Он уже встал на одно колено, но тут страшный удар снова обрушился на него сзади. Не слыша ничего от боли, он упрямо пополз вперед. Но тяжелая ступня, опустившись на спину, придавила Дейвида. Он снова ощутил острую боль — и кровь хлынула струей.

С легкостью, удивительной для столь немолодого человека, Твердокаменный перевернул его на спину так, что Дейвйд теперь мог видеть его лицо. В руках у Твердокаменного был кинжал. Но теперь с него капала кровь. Кровь Дейвида.

Он попытался закрыть лицо руками. Но они не слушались его. Только пальцы стали скрести опавшие листья. Он хотел что-то сказать, но и язык ему не повиновался. Из горла вырвался лишь невнятный хрип.

— Бедный твой папаша, — ядовито проговорил Твердокаменный, одним махом вспарывая живот Дейвида, и тот ощутил, как его словно обожгло огнем. — Он потерял единственного сына. Грабители напали на него, когда он мчался на помощь своей возлюбленной. Вполне подходящий конец для твоей бесполезной жизни, не так ли?

Отцовское лицо промелькнуло на миг в памяти Дейвида: вечно хмурое, всегда недовольное. Потом на его месте возникло лицо школьницы из Мертир Тайдфил. Ее судили за мелкую кражу по навету Твердокаменного и Дейвидова отца. По лицу девушки катились слезы, она побледнела как полотно, услышав приговор — ссылка в колонию.

Всхлипнув, Дейвид закрыл глаза. Он не хотел умирать с мыслями об этом. Кэтрин. Надо думать о ней. О ее лучистых глазах и мягких губах.

Но по мере того как Твердокаменный снова и снова вытаскивал кинжал и вонзал его в грудь Дейвида, каждый новый прилив боли опять вызывал в его памяти лицо юной школьницы из Мертир Тайдфил. Это было последнее, что он видел, прежде чем свет окончательно померк перед его глазами.

18.

Золотистые лучи солнца залили комнату Эвана, пробудив его ото сна. Впервые за три дня он наконец спал спокойно и безмятежно. Но в первую минуту снова не сразу понял, где находится. И тотчас же вспомнил: в Линвуде!

Плечо еще болело. И в висках время от времени стучало. Но он уже чувствовал, как начинает оживать. Бульоны и настои, которые готовила Джулиана, возымели действие. Упершись ногами, он передвинулся выше на подушки, с удовлетворением отметив, что теперь ему удается проделывать это с большей легкостью, чем раньше.

И еще он ощутил приступ голода. Очень острого голода. Так что даже под ложечкой засосало. Это явно был хороший признак. Кажется, он даже может встать с постели и немного размяться. Но лучше все же первым делом поесть, чтобы набраться побольше сил.