4. Германия. Мюнхен

Беседа проходила в спокойной обстановке апартаментов в отеля «Амбосадор» на четырнадцатом этаже. Ситуация в Европе была не такой раскаленной, как в России, и здесь имелись все условия, чтобы расслабиться.

Мирон Шатырин очень внимательно слушал собеседника, а Савельзон пыжился от удовольствия, не скрывая собственного превосходства и самолюбования.

— Сейчас уже можно сказать с уверенностью, что мы вышли на финишную прямую. Разумеется, мне это стоило немалой крови. Пришлось подключить к операции ФСБ. Без них не удалось бы провести чистку и выбить из игры главных действующих лиц. Другое дело, что им удалось только расчистить для меня поле. Каталоги они так и не нашли. Не там искали. Теперь это уже не имеет значения. Одним словом, операцию ФСБ провалила и я им ничего не должен. Разумеется, мне придется выделить определенные средства на предвыборную кампанию, но вряд ли их спасут крохи со стола. Важно другое — они поняли, что товар, зарытый в земле, искать бессмысленно. Но я их убедил в том, что смогу реализовывать новые поступления из Якутии. Таким образом, я обезопасил Казакова от преследования. Им выгодней получать черный нал, нежели посадить за решетку еще одного казнокрада. С Казаковым мне удалось договориться по-хорошему. Он у меня на крючке и не сорвется. На него произвели огромное впечатление события, происшедшие в Москве. Рухнувшая в одночасье крепость, приносившая огромные доходы в течение пяти лет, казалась ему непотопляемым авианосцем. Но когда я ему разложил все по полочкам и внушил, что сделал все без особого труда, он снял передо мной шляпу и склонил голову. Казаков остается в деле. Правда, пятьдесят процентов с его подачи придется отдавать государству, но это мелочи по сравнению с кушем, который мы взяли с тайников.

Шатырин достал сигарету и прикурил от свечки.

— Честно говоря, Юрий Маркович, я не верил в успех вашего мероприятия. Вы пошли ва-банк. Афера международного разряда. Подключение к работе ФСБ — это фантастика. Оставить в дураках контрразведку такой державы, как Россия отдельной личностью — случай небывалый.

— Я не просто личность, дорогой Мирон. Я один из самых богатых людей России, политик, нефтедобытчик, владелец ключевых отраслей, и со мной не могут не считаться ни в Кремле, ни в бизнесе. Президенты, правительства, чиновники — временщики, а на таких, как я, страна держится. Но как делец и экономист, я не могу проходить мимо денег, если они валяются на земле и их топчут солдатские сапоги. Мне нетрудно нагнуться и испачкать руки.

— Здесь мне все ясно. Трудно понять другое. Информацию, которую я вам дал по нашей организации о системе хранения товара, его реализации и обороте средств, мог знать только человек, задействованный в игре, но не посторонний. Как в ФСБ отнеслись к вашей столь высокой компетенции в делах организации?

— Начнем с того, дорогой Мирон, что я не раскрывал перед ними всех карт. Это нецелесообразно и глупо. Я давал им манки, крохи, кормил, как цыплят, по зернышку. Им пришлось начинать все сначала. Я им объяснил принцип работы. Речь шла только о каталогах. На них и были устремлены все поиски, но вычислить ключников практически невозможно. Тут дело не в опыте и умении контрразведки. Здесь обычная математика. Если я знаю одного ключника, то иду на шаг впереди. Они не знали ни одного. И дело не в количестве занятых поисками людей, а в качественном подходе. ФСБ работала хорошо, но пока они блуждали по лесу, восстанавливая схемы и взаимосвязь, я уже с этим материалом, с твоей помощью, был знаком и имел определенную фору. А завершающий этап работы не имел особой сложности. Генералы тут же сломались. Потеряв своего вожака, они не могли уже держать ситуацию под контролем. Им проще сдать товар оптом и выйти из игры. Правда, мне это удовольствие встанет в копеечку, но игра стоит свеч, когда понимаешь, чем все кончится и с какими результатами.

— У меня все готово. Мои покупатели ждут товар. Все остается в силе, как мы и договорились.

— За исключением издержек, пятьдесят процентов будет вычтено из твоей доли.

— Не сомневаюсь. Вы деньгами сорить не любите.

— Так и должно быть, иначе чего бы я стоил. Теперь поговорим о цели моего визита в Германию. Мне нужно найти небольшую топливную фирму, которая может заключить со мной договор на покупку эшелона нефти. Это будет пробный договор, одноразовый. Мне нужны документы и основания для, отправки нефтяных цистерн из России в Германию.

— Но вы поставляете нефть по нефтепроводу. Все, кому она нужна, ее имеют.

— Ты не очень дальновидный человек. Мирон. С эшелоном я перешлю тебе товар. На этой неделе генералы обещали закончить свои раскопки. К выходным дням мы рассчитаемся. Товар не должен оставаться в России больше двух-трех суток, я должен его сбросить. А потом вылечу сюда, и мы его встретим. Это самый надежный способ транспортировки. Уже проверено. Теперь об эшелоне. Фирму найти несложно. Я иду на сделку и сдаю нефть за десять центов за баррель дешевле рыночной цены, по которой продукт приходит по нефтепроводу. Нужно ли еще о чем-то говорить?

— С такой уступкой проблем не будет. Мы найдем фирму в течение суток.

— Займись этим сам. Мне не солидно. В таких делах всегда должны быть посредники. Если все пройдет так, как я наметил, то, в течение двух недель максимум, товар будет в Германии.

— Предлагаю выпить шампанского за удачу.

— Не откажусь.

5. Москва, Арбат

Литвинов сидел у телефона, на столе стояла минеральная вода и кофейник с чашками.

В комнату вошел Никита и бросил на стол толстую папку.

— Ну что, рассказывай, — с нетерпением потребовал Литвинов.

— Все сделал, Аркаша. Попасть в кабинет Ступки плевое дело, но если знаешь ходы, конечно. Ночью в штабе мертвая тишина. Охрана только на первом этаже. Раз в час делают обход по зданию, но в кабинеты не заглядывают, потому что все двери заперты. Короче говоря, формальность. Штаб примыкает к зданию Собеса. Так что я шел крышами и через чердак. Работа трудоемкая, но результат гарантирован. Замки пустяковые. В общем, при большом желании твой протеже туда попасть сможет. Вопрос в другом. Что ему там искать? Все три каталога лежат в несгораемом шкафу, а даже не в сейфе. Там же заготовлено шестьсот пятнадцать конвертов с ориентирами.

— Сколько? Шестьсот пятнадцать? Значит, если они задействуют роту курсантов, а в роте в среднем сотня бойцов, то на каждого придется по шесть тайников. Допустим, они передают координаты таким образом, чтобы все шесть находились в одной части. А это значит, что каждый курьер сумеет вскрыть все свои тайники за один, максимум два дня.

— Пусть так, но это ничего не меняет. — Никита включил электрический чайник и начал сыпать в чашку растворимый кофе. — Сегодня утром Ступка приехал в штаб и через десять минут уехал в Подлипки с огромным портфелем. Там дежурит Игорек. Я его предупредил, и он мне перезвонил через час и подтвердил прибытие Ступки в часть Семенова. А это значит, что каталоги и конверты с оригиналами перекочевали по месту назначения.

— Я в этом и не сомневался.

— Но ты же хочешь отправить Журавлева в штаб к Ступке. Интересно, а что он у него найдет? Там пусто.

— Найдет то, что положишь туда ты. Я не могу дать Журавлеву наводку на Подлипки. Он там засыпется, а рисковать им я не могу. Он за нас всю работу должен сделать!

— Опять лазить по крышам? Спасибо, удружил!

— Такова наша работа, капитан. Ты снял копии с каталогов?

— Снял. Хорошо, что у Ступки на окнах висят плотные портьеры, а то вспышку заметили бы с улицы. Сегодня там переснимать нечего.

— Каталоги надо перепечатать на машинке и придать им естественный вид. И не забывай, что у Журавлева имеется оригинал Ухова и он тут же распознает фальшивку. Все должно выглядеть натурально.

— Значит, подкладывать придется только два каталога, если один у него?

— Естественно.

— Когда?

— Не сегодня. Нам нужно сначала выяснить, каким эшелоном и из какой точки Савельзон отправит груз к границе, а потом мы и Журавлева подключим.

— Не нравится мне твоя затея, Аркаша.

— Я тебе не баба, чтобы нравится или нет. Вопрос решен, и точка. Подставить какого-то вора я могу, черт с ним, а своих людей подставлять не имею права. Один завалится — все погорят. Принцип домино.

Раздался телефонный звонок. Литвинов снял трубку.

— Говорите.

— Говорю. К части Семенова съезжаются военные «УАЗики». Уже сорок насчитал. Судя по номерам, машины принадлежат разным воинским частям. Шофер заходит на КПП, звонит по внутреннему телефону и возвращается в машину. Минут через десять выходит офицер, садится рядом с водилой и, они уезжают.

— Все правильно. Боюсь, тебе придется долго еще считать. Машин должно быть не меньше сотни. Докладывай обстановку каждые полчаса.

— Понял, командир.

Литвинов положил трубку.

— Курьеры отправились на раскопки.

— Лед тронулся.

— Савельзон вернулся из Мюнхена?

— Сегодня утром. В самолете рядом с Олежкой летел, не подозревая, что сидит по соседству с человеком, который знает о каждом его шаге и каждом сказанном им слове.

— Ты поставил жучок в кабинете Ступки?

— Даже три.

— Нам бы подобраться к логову полковника Семенова. Наверняка сделка состоится в его кабинете.

— Штаб части стоит особняком, по крышам не пролезешь. Охраны вдоль забора больше, чем нужно. На территорию попасть трудно, а уж в кабинет командира…

— А нам не нужны крыши. Туда надо зайти открыто. Почему бы тебе не надеть военную форму и не приволочь полковнику официальный документ фельдъегерской почтой. Пока дядя его читать будет, ты успеешь сотню жучков поставить.

— Хорошо говоришь. А где взять пакет? Печати? И что в нем должно находиться, чтобы Семенов прочитал и не арестовал меня?

— Письмо напечатаем на машинке, содержание придумаем. Придется пофантазировать, ну а печати в кабинете Ступки позаимствуешь. Ведь Семенов подчиняется его штабу.

— Звучит убедительно. И опять по крышам бегать? Не тот азарт.

— Тебе твои труды зачтутся, Никита, когда пирог делить будем.

На столе вновь затрещал телефон.

6. Москва, Черемушки

Алиса вошла в подъезд и увидела табличку «Лифт не работает». Имея хорошую спортивную форму, она не долго думала. Пятый этаж представляет трудности только для пенсионеров. Она начала подниматься вверх. Встретились они между третьим и четвертым этажами. Мужчина спускался вниз. Девушка не обратила на него внимания, пока он ее не окликнул:

— Алиса! Можно вас задержать на пару минут?

Она вздрогнула и взглянула на высокого крепкого здоровяка. В его глазах не было угрозы. Он даже не стал приближаться.

— Что вы хотите?

— Я друг вашего отца.

Девушка напряглась.

— Что с ним?

— Он погиб.

— Вы лжете! — она почти вскрикнула.

— К сожалению, это так. Постарайтесь сохранить мужество. Горю уже не поможешь.

В глазах девушки застыли слезы, но она пыталась себя сдерживать, как могла.

— Это сделал Рамзес?

— Рамзес — шестерка. Он давно уже сидит за решеткой вместе со своей бандой. Вы ведь в курсе дел отца? Он работал на алмазную мафию. Между группировками началась война за власть. Победили военные. Теперь они завладели двумя из трех каталогов. Эти люди не привыкли идти на компромиссы, они сметают все на своем пути ради достижения цели. Речь идет об алмазах на сумму около полумиллиарда долларов. Каталоги играют роль путеводителей. Своего рода ключ к тайникам, где хранятся сокровища.

— Теперь они хотят заполучить каталог моего отца?

— Только я обязан предупредить, что вас это не спасет. Даже если вы отдадите им каталог, они не пожелают оставлять живого свидетеля. Вы и без того слишком много знаете.

— Я им ничего не отдам.

— Согласен, но вас ищут и найдут. Это вопрос не дней, а часов. Вам лучше исчезнуть из Москвы.

— И всю жизнь скитаться по углам и озираться по сторонам? Кому нужна такая жизнь!

— Вас ищет не только мафия, но и ФСБ. Их также интересуют эти каталоги, но выйти на военных они не могут — запретная зона. К делу подключен Особый отдел ФСБ по Российской армии, но и это не помогло. У ФСБ нет никаких улик и даже ни одной зацепки. Они могут лишь выжидать, но им не известны структуры, они ориентируются на верхушку, а главари слишком аккуратны. Сами ничего не делают, для этого у них есть спецподразделения, которые очень трудно вычислить.

— Зачем вы все это мне рассказываете?

— Только потому, что вы не хотите жить с оглядкой и бежать сломя голову куда угодно. Вы человек смелый. Это я уже понял. Но смелость хороша в сочетании с осторожностью.

— Кто вы такой?

— Меня зовут Аркадий. Я тоже имел отношение к этому бизнесу, но оказался на обочине. Остался живым по случайности. Не уверен, что долго протяну. Потому что, как и вы, много знаю.

— И чего же вы хотите?

— Отомстить. Месть — святое дело!

— Возьмете в руки автомат и пойдете воевать с регулярными войсками?

— Это не выход. Я могу убить трех-четырех генералов, но истребить организацию мне не под силу.

— Тогда я вас не понимаю. Или вы пришли из благородных целей предупредить меня об опасности?

— И это тоже. Могу дать вам совет. Если сломать иглу, кощей сдохнет. Помните старую русскую сказку про Василису прекрасную? Иван-Царевич отправился на поиски иглы, нашел ее, и тирану настал конец. У вас есть подходящий Иван-Царевич. С его помощью вы можете отомстить кощею и за смерть своего отца, и за смерть его отца. Ваших родителей убила одна и та же рука.

— Послушайте, Аркадий, прекратите плести интриги. Говорите толком, в чем заключается ваше предложение? Если оно в действительности заслуживает внимания, я готова его обсудить. Если вы предложите взять мне в руки автомат, то я на это не пойду, и мой Иван-царевич тоже не умалишенный. Наймите себе киллеров.

— Вы очень нетерпеливы. Я понимаю ваше состояние и не буду долго задерживать. Чтобы уничтожить мафию, достаточно лишить ее ключей к алмазам. Без третьего каталога они беспомощны. Моя идея состоит в том, чтобы отнять у них имеющиеся два и лишить их даже надежды на возможность отыскать тропинки к богатствам. Пусть алмазы останутся в земле навечно. Лишившись того, что они уже имеют, они потеряют интерес к поискам третьего ключа. Вас оставят в покое. Вы избавитесь от преследований и лишите врага главной цели. Они окажутся на той же обочине, что и все остальные, которых они выбрасывали из игры, как котят.

Алиса вытерла слезы с лица, размазав тушь по щекам. Всхлипнув она сказала:

— Идея стоящая. Но почему вы сами ее не осуществили?

— На меня идет охота. Я на мушке, а в этом деле нужна свобода действий. Вас еще не зажали в клещи, и вы можете успеть, если будете очень осторожны.

— И где мне искать эти каталоги?

— Узнаете через несколько дней. — Он достал из кармана сотовый телефон и подал девушке. — Носите его при себе, я могу позвонить в любую минуту. Речь идет о военном ведомстве, как понимаете. Придется рискнуть. Надо прошмыгнуть в здание штаба, а может быть, даже министерства, найти необходимый кабинет, проникнуть туда и вскрыть сейф. Но это полдела. Оттуда еще надо будет уйти. Задание непростое, но надо помнить, что речь идет о полумиллиарде долларов, а не о зарплате хозяина кабинета. Мне понадобится несколько дней, чтобы уточнить все детали. Как только я буду уверен на сто процентов в том, где именно хранятся каталоги, я вам тут же позвоню. А сейчас вам лучше собрать вещи и как можно быстрее покинуть свою квартиру. Если вас нашел я, то не стоит думать, что враг глупее. У них больше возможностей. Поторопитесь.

Аркадий направился вниз по лестнице. Алиса пришла домой, бросилась на кровать и долго ревела. Выплакав все слезы, она пошла в ванную, умылась, переоделась, покидала несколько необходимых вещей в сумку и уехала.

В эту дверь никто никогда не звонил. Вадим думал о своем и даже забыл о том, что марьинская квартира — неприступный оплот и сюда никто не может прийти. Он машинально подошел к двери и открыл ее.

На площадке стояла Алиса с опухшими заплаканными глазами, без косметики, с отчаянием во взгляде. На полу лежала спортивная сумка.

— Прости меня, Дик!

Он взял с пола сумку и занес в квартиру. Девушка вошла следом. Они прошли в комнату, напоминавшую антикварный магазин, и он усадил ее в кресло.

— Что случилось?

— Я страшно перед тобой виновата, но Бог и меня наказал по заслугам. Они убили и моего отца тоже. Я предчувствовала это, но не верила до последней минуты.

— Ты заешь, кто это сделал?

— Бандиты в военной форме. У них на руках два каталога, и они охотятся за третьим. Их уже не остановишь. Скоро и до меня дойдет очередь. Приходил человек и предупредил об опасности.

— А этот человек тебя не мог выследить?

— Нет, мы все обыграли с Лолкой. Она подъехала к универмагу и оставила свою машину у служебного входа во дворе. Я приехала следом и оставила свою «девятку» у магазина, зашла туда, потолкалась по очередям и направилась в туалет. Лолка меня там ждала. Мы поменялись одеждой. Она надела мои темные очки и шаль, взяла ключи от машины, а мне отдала свои. Потом она вышла на улицу, села в мою «девятку» и уехала. Если не подходить на близкое расстояние, то подвоха заметить невозможно. А я вышла через черный ход, села в ее «фольксваген» и приехала сюда.

— Этот адрес она тебе дала?

— Марго. Она тебя давно выследила. По собственной инициативе.

Вадим принес из кухни коньяк и, налив полстакана, подал Алисе.

— Выпей. Тебе сейчас не повредит немного горячительного.

Девушка сделала несколько глотков и закашлялась.

— Очень крепко.

— Нормально. Ну и что мы будем теперь делать?

— Мстить!

— Устроим бойню в центре Москвы и забаррикадируемся помойными контейнерами? Но у меня даже пистолета нет, не то что гранатомета.

— Оружие нам не нужно. Ты сможешь открыть сейф без ключей?

Вопрос застал Журавлева врасплох. Он не понял, к чему Алиса клонит, но решил выслушать ее до конца.

— Если постараться, то смогу.

— Мы с тобой должны проникнуть в Министерство обороны или что-то в этом роде, попасть в один из кабинетов, вскрыть сейф и забрать два каталога, имеющиеся у убийц. Тогда они лишатся всех ключей от тайников с алмазами. Мы их обанкротим. Только тогда они оставят нас в покое и сами ни шиша не получат. А это для них будет пострашнее пули. Сами застрелятся.

Вадим долил в стакан коньяка, выпил залпом. Усевшись в кресло, он долго думал, потом спросил:

— Кто тебя надоумил на такую аферу?

— Нашелся человек. Его тоже кинули с алмазами, но на него идет охота и он не может ничего сделать. Он обещал выяснить, где лежат каталоги, и это все, что он может сделать. Я ему верю.

— Это он тебе рассказал про отца?

— Да, он не врет.

— А может быть, капкан ставит?

— Смысл? Чего он добьется? Если он хочет заполучить каталоги с нашей помощью, то мы свой ему все равно не отдадим. И, кроме генералов, никто не сможет произвести чистку тайников. Будь ты самым ловким парнем и что из этого? Ну проникнешь ты в одну зону, в две, но где-то засыплешься. Тайников свыше шестисот. Год понадобится или больше. Никто не сможет так долго балансировать на проволоке.

— Меня алмазы не интересуют, но лишить убийц их главного состояния, раздеть до нитки — другое дело. Игра того стоит. Где каталоги?

Алиса положила на стол сотовый телефон.

— Когда он зазвонит, мы об этом узнаем.

7. Московская область. Подлипки

Ворота раскрылись, и на территорию воинской части въехало четыре бронированных джипа. Машины миновали асфальтированную широкую аллею и остановились возле четырехэтажного здания штаба. Из первой машины вышло четверо человек: трое с автоматами и Савельзон. Щупловатый, сутуловатый, он выглядел на фоне своих бойцов котенком среди овчарок.

Из второй машины вышло еще трое. Так их набралась дюжина молодцов, и они начали разгрузку. Плотные мешки укладывались на тележку, завозились в здание и вносились в грузовой лифт. Со стороны командования также была выделена вооруженная охрана в количестве двенадцати человек. Груз был поднят на третий этаж и перенесен в кабинет командира полка.

Как только все работы были завершены, в кабинете осталось четыре человека — Ступка и его эксперт, Савельзон и его специалист по алмазам.

— Кажется, Ефим Федорович, мы подошли к последнему этапу нашего соглашения.

— Надеюсь, так, — скупо ответил генерал.

— В мешках пятьдесят три миллиона долларов. Будете пересчитывать?

— Нет, конечно. Мой человек проведет избранную проверку.

— Отлично. Я вам тоже доверяю. Трудно себе представить, что вы спрятали в подкладке несколько алмазов. Вы же не умеете их обрабатывать, не так ли?

Ступка указал на стоявший в углу мешок из жесткой толстой кожи. Савельзон кивнул своему человеку, и тот начал работу. Хозяева устроились за журнальным столиком, где стоял поднос с кофейником и чашки.

— И еще одна деталь, уважаемый Ефим Федорович. Я хотел бы, чтобы вы мне вернули все три каталога.

Генерал пожал плечами.

— Пожалуйста, но они потеряли свою силу и превратились в макулатуру.

— Это мы с вами можем так рассуждать, для нас они ничего не значат, но для кого-то они все еще являются документами, если хотите, уликами и даже доказательствами. Покупая у вас товар, я принимаю на себя всю ответственность за его судьбу и не хочу оставлять за собой следов. Каталоги должны быть уничтожены. Нет координат — нет тропинки, нет тропинки — невозможны поиски. Я не хочу, чтобы кто-то нашел пустую ямку вместо клада. Пустота — тоже свидетель, свидетель того, что там уже ступала нога человека. Может появится соблазн найти этого человека и узнать, кто его послал. Так что, генерал, сила каталогов еще не сошла на нет. Змея без жала все равно наводит страх.

— Присоединяюсь к вашим опасениям, но мы сделаем иначе. Мы сожжем каталоги здесь и сейчас. Превратим улики в пепел. Не возражаете?

Савельзон возражал, но вслух ничего не сказал. Сейчас не до того было. Нервишки у всех шалили. Речь шла не о карточном выигрыше.

Ступка сжигал по одному листу и бросал остатки, обжигавшие пальцы, в железное ведро. Таким образом он старался отвлечься и не видеть работы экспертов. Огонь успокаивал нервы, однако руки генерала тряслись, как у заправского алкоголика.

Савельзон держался спокойно. Этот человек за свои неполные пятьдесят повидал немало. Он умел выигрывать и проигрывать с одной и той же маской на лице.

Через час спектакль был закончен. Тяжелый кожаный мешок перекочевал в одну из машин, куда сел Савельзон. Ворота открылись, и четыре джипа выехали на улицу.

Литвинов взял в руки рацию, наблюдая из окна белых «Жигулей» за движением эскорта.

— "Третий", я «первый», они направились к Ярославскому шоссе. Берите их под контроль. Товар во второй машине вместе с хозяином. Установите сменную цепочку, но только не упустите. «Четвертый», «пятый» и «шестой» работают на опережение. «Второй» выдвигается в сторону области. С Богом, мальчики!

Это только Савельзон считал, что вышел на финишную прямую, не подозревая о крутых виражах, поджидавших его на всем пути.

8. Москва, Арбат

В комнату ввалился запыхавшийся Никита.

— Ну все, командир. Теперь уже можно говорить о финишной прямой. Игорек сообщает из Свердловска, поезд отправлен.

Аркадий указал на стул.

— Садись и выкладывай все по порядку.

Оперативник устроился за столом, где лежала карта России. Рассмотрев ее, он ткнул пальцем в точку под названием Ховрино.

— Сегодня в двадцать четыре часа поезд выходит из Ховрино. Шестьдесят четыре цистерны с нефтью плюс два пульмановских вагона с охраной, один за тепловозом, второй в конце состава, по шесть вооруженных головорезов в каждом вагоне. Очевидно, они будут сопровождать состав до границы, а дальше не знаю. Закладку делал сам Савельзон, когда нефть уже была закачана в цистерны. Кожаный мешок запаян в целлофан. Его опустили в девятый вагон от хвоста, номер 1367324. Цистерна заперта на два замка. Остальные для вида тоже опечатали и повесили замки. Поезд оформлен как коммерческий рейс без указания места прибытия, обозначена только страна — Германия. Номер поезда 367, станции следования не проставлены.

— Что значит «не проставлены»?

— То и значит. Коммерческие рейсы обязаны пропускать все государственные эшелоны, следующие соответственно расписанию. Его в тупик могут загнать на пару суток. Тут все зависит от того, сколько заплатил хозяин. Будет давать взятки на каждом семафоре, ему откроют зеленую колею и пойдет без помех.

— На такое дело Савельзон не поскупится, но мне непонятен его маневр. Зачем ему понадобилось перегружать алмазы на Московском шоссе в машину с бензином и в сопровождении трех джипов гнать такой груз за Урал, чтобы там скинуть мешок в нефтяную бочку и пустить в обратный путь? Когда поезд будет в Москве?

— Если по прямой, то через сутки, но в том-то все и дело, что мы не знаем, по какой железке он пройдет наш регион. Савельзон тоже не знал точного маршрута и решил не рисковать, а зарядить цистерну на конечном пункте, чтобы потом не метаться с алмазами от Казани до Новгорода.

— Резонно. Необходимо рассчитать все реальные пути, по которым состав может проследовать до Бреста.

Литвинов достал из стола две папки и бросил их на стол.

— Каталоги должны лежать в сейфе Ступки к сегодняшней ночи. Туда же подложи и письмо. Сегодня суббота, задача упрощается. Журавлеву повезло, невероятный везунок. Ничего его не берет, все только сопутствует. И помни, Никита, ты должен его опередить.

— Ну это не проблема. Парня надо подстраховать.

— Я сам поеду. Мне понадобится человек пять. Ребят расставим на самые ответственные точки, где просматриваются проходы.

— И все равно никаких гарантий. Без спецподготовки ему не справиться.

— Глупости, у человека есть цель и азарт. Когда человек одержим идеей, он неуязвим. Это мы работаем за деньги, а он — за убитого отца, есть разница. Готовь документы. Сам сказал, что вышли на финиш. Объявляется готовность номер один.

Литвинов взял телефонную трубку.

Алиса лежала в постели и смотрела на спавшего Дика. Он даже лысым ей нравился. Подумаешь, волосы отрастут, на голове уже появился белобрысый ежик. Теперь он будет хорошеть с каждым днем.

Ее отвлек музыкальный звонок. Она боялась, что он разбудит Дика и, вскочив с постели, схватила телефонную трубку. Длинный гудок, а где-то продолжала играть музыка. Она уже успела забыть о данном ей мобильнике и не сразу вспомнила, где он лежит. Наконец она его нашла.

— Але, я вас слушаю.

— Говорит Аркадий. Вы не передумали?

— Нет, мы не передумали. У вас есть новости?

— Я же обещал. Записывайте. Главный штаб Московского округа ПВО, Боровиковского, семь, третий этаж, кабинет номер сто четырнадцать. Теперь небольшой совет. Идти нужно после полуночи. Охрана только на первом этаже. Раз в час обход всего здания. Лучше падать сверху, а не подниматься. В здании удобная вентиляция, на ночь отключается. Это все. Удачи.

Алиса повернулась к кровати. Вадим уже сидел.

— Не повторяй, я все слышал. Давай завтракать и проедемся, посмотрим на препятствие в дневное время, и какие там есть подходы.

— Мне почему-то страшно, Дик.

— Тебя же никто на крышу не загоняет. Будешь сидеть в машине. Нам придется быстро делать ноги, когда я вернусь.

— Я пойду с тобой…

— Ты же не кошка, чтобы лазить по крышам. Там место только для одного.

Через полчаса они выехали из дома, а через час прибыли на место.

— Не так страшен черт, как его малюют, Аля, — рассуждал Журавлев, поглядывая на здание. — Придется воспользоваться соседним домом. Там есть жилой подъезд. С восьмого этажа прыгать на крышу четырехэтажного дома без парашюта не резон.

— Догадываюсь. И даже летающей кабины фуникулера нет.

— Ничего, запасемся веревками и якорями. Слуховые окна на крыше закрыты ставнями и расположены слишком близко к краю. Вопрос не в замках, а в том, что меня могут заметить с улицы, пока я буду там возиться. Освещение слишком яркое. На доме напротив неоновая реклама. Ночью будет освещать крышу, как прожектор.

— Вряд ли кто-то будет задирать голову вверх, если внизу найдется зрелище поинтересней.

Вадим посмотрел на подругу непонимающим взглядом.

— Ночью? Зрелище?

— Конечно, если здесь соберутся девушки в коротких юбочках.

— Ты хочешь собрать к штабу всех неудовлетворенных мужиков и встретить утро за решеткой в ментовке?