Фокс тихо сидел рядом. Они ждали, пока мистер Уиплстоун повернет и пройдет мимо.
      Но мистер Уиплстоун вместо этого остановился и посмотрел прямо в проход. Аллен на мгновение испытал неприятное чувство, что они смотрят прямо другу другу в глаза. Потом мистер Уиплстоун приблизился, проскользнул возле капота и деликатно постучал в боковое окошко.
      Аллен опустил стекло.
      - Можно к вам? - спросил мистер Уиплстоун. - Полагаю, это может быть важно.
      - Хорошо, но если кто-то будет проходить рядом, не разговаривайте и не хлопайте дверцей. Что случилось?
      Мистер Уиплстоун очень быстро заговорил почти шепотом, наклонившись вперед, так что его голова оказалась между головами слушателей.
      - Я сегодня рано вернулся домой. У сестры Эдит мигрень. Отпустил такси и как раз входил в дом, когда услышал, как в полуподвале захлопнулась дверь и кто-то поднимается по лестнице. Должен признать, я стал слишком любопытен ко всему, что происходит внизу. А потому вошел в салон, не включая света, и увидел, как Шеридан открывает калитку. Я хорошо его видел. Шляпа затеняла лицо, но на миг его осветили фары одной из машин, которые там стояли из-за пробки. Видел я его вполне отчетливо. Даже очень отчетливо. Он был мрачен. Полагаю, я уже говорил вам - мне казалось, что я его прежде где-то видел. Впрочем, об этом чуть позже.
      - Хорошо, - кивнул Аллен.
      - Я все ещё стоял у окна, когда машина выехала из тени под деревьями сквера, свернула направо и остановилась немного дальше. Я запомнил номер.
      - Ах, вот как! - обронил Аллен.
      - Это было как раз когда Шеридан исчез в Мьюс. Шофер вышел из машины...но продолжать, я думаю, нет нужды.
      - Вы меня разоблачили.
      - Ну конечно. Можно сказать и так. Я видел, как вы постояли на углу и вернулись к машине. А потом машина тронулась и въехала на Мьюс. Разумеется, я умирал от любопытства, но поверьте, Аллен, не собирался отвлекать вас или как-то мешать... гм...
      - Слежке?
      - Ох, дорогой друг! Пойдем дальше. Я отвернулся от окна и как раз хотел включить свет, когда вдруг услышал, что по лестнице спускается Чабб. Слышно было, как он шел через холл а потом остановился перед дверью салона. Только на миг. Я не мог решить, включить ли свет, сказать: "- Я здесь, Чабб..." или что-то в этом роде, или дать ему уйти. Но атмосфера была настолько неприятна, что я решил оставить его в покое. Он вышел, запер дверь на два замка и ушел в ту же сторону, что и Шеридан, и вы. На Мьюс.
      Мистер Уиплстоун помолчал; непонятно, то ли ради пущего эффекта, то подбирая нужные слова.
      - И вот тут - продолжал он, - я вспомнил. Понятия не имею, почему именно в тот момент, но вспомнил.
      - О чем вы вспомнили?
      - О Шеридане. Вспомнил, где его раньше видел. С тех пор прошло больше двадцати лет. И было это в Нгомбване.
      Фокс тихонько присвистнул.
      - На судебном процессе. В то время, разумеется, в британском судебном присутствии. И Шеридан там был в роли обвиняемого.
      - В самом деле?
      - Тогда его звали по-другому. Говорили, что он выходец с португальского востока и звали его Мануэль Гомес. Ему принадлежали обширные кофейные плантации. Обвиняли его в непредумышленном убийстве. Одного из работников, которые взбунтовались, по его приказы привязали к дереву и избили так, что тот умер от гангрены.
      Фокс сочувственно прищелкнул языком.
      - И это не все, дорогой Аллен. Обвинителем был молодой нгомбванский юрист, обучавшийся в Лондоне; полагаю, первый в своей стране.
      - Господи Боже, Бумер!
      - Вот именно. Помню, он настаивал на суровом приговоре и требовал смертной казни.
      - Как же звучало заключение присяжных?
      - Не помню точно, но получил он пятнадцать лет. Плантации перешли в руки государства, но ходили слухи, что Гомес где-то спрятал большие деньги. Полагаю, в Португалии, или даже в Лондоне. В таких подробностях я не уверен.
      - А насчет него вы уверены?
      - Абсолютно. И насчет прокурора тоже. Я сам участвовал в том процессе, есть дневник, который я вел в то время, и объемистая пачка вырезок. Можете проверить, но у меня сомнений нет. Когда на него упал свет фар, он хмурился. И мне все стало ясно, правда только через пару минут.
      - Актеры это называют запоздалой реакцией.
      - В самом деле? - неуверенно протянул мистер Уиплстоун и продолжал: Когда зачитали вердикт присяжных, у него случилась истерика. Это была отвратительная сцена, никогда ни раньше, ни потом я ничего подобного не видел. На меня это произвело потрясающее впечатление.
      - Он был в ярости?
      - Пожалуй, да. Орал, грозил. Ему вынуждены были надеть наручники, но и потом...вел он себя как дикий зверь, - вздохнул мистер Уиплстоун.
      - Это хорошо! - воскликнул Фокс, следуя какой-то собственной мысли.
      - Вы не хотите спросить меня, - промямлил мистер Уиплстоун, - почему я пришел к вам?
      - Почему?
      - Я был уверен, что вы следили за Шериданом, потому что как и я думали, что эти люди где-то устроят встречу. У Кобурн-Монфоров или у Санскритов. И к несчастью я был уверен, что Чабб тоже идет туда. Не имел и не имею понятия, собирались ли вы вторгнуться на их сборище, но предполагал, что эта новость для вас важна. Я видел, как Чабб вошел в керамическую мастерскую, пошел дальше, полагая, что вы будете где-нибудь на Мьюс, и заметил ваш автомобиль. И вот я тут, закончил мистер Уиплстоун.
      - Вы тут, а человек, который на первый взгляд был совершенно чист, оказывается мог иметь первоклассный мотив.
      - И я так подумал, - признал мистер Уиплстоун.
      - Если речь идет о мотивах, - рассуждал Фокс, - можно сказать, что теперь на каждого есть минимум по одному. Чабб - дочь, Санскриты утраченный бизнес, Шеридан - знаете сами. А как же с полковником и его женой?
      - Бумер мне сказал, что полковник был глубоко уязвлен, получив отставку. Уже видел себя в мундире фельдмаршала или что-то в этом роде. Вместо этого ему осталась только выпивка.
      - Эти мотивы одинаково связаны и с президентом, и с послом. Полагаю, оба с одинаковым успехом могли стать жертвами покушения.
      - В случае с Шериданом так не получается.
      - Верно, - подтвердил мистер Уиплстоун, - в его случае это не подходит.
      Долго они сидели молча. Наконец Аллен сказал:
      - Полагаю, мы поступим следующим образом: вас мы оставим здесь, Фокс, и вы будете, хотя судя по всему и напрасно, наблюдать за керамической мастерской. Мы не знаем, к какому они придут решению, да и зачем вообще собрались. Попытаются вновь покушаться на Бумера? Или ликвидируют свой рыбный Ку-Клукс-Клан? Мы вообще ничего не знаем. Но вполне возможно, что-то произойдет. Если вы сегодня сможете подольше продержаться на ногах, Сэм, я хотел бы взглянуть на ваши вырезки.
      - Разумеется, рад буду помочь.
      - Тогда пойдемте?
      Они вышли из машины и Аллен вновь просунул голову в окно.
      - Санкриты сюда не вписываются.
      - Нет? - переспросил Фокс. - У них нет мотива?
      - Нет. Бумер мне сказал, что они возвращаются в Нгомбвану. Им вернули фирму. Не помните?
      - Гм, в самом деле, - вздохнул Фокс, - совсем забыл.
      - По крайней мере есть о чем подумать, - сказал Аллен. Оставайтесь на связи.
      Он сунул в карман переносную радиостанцию и отправился с мистером Уиплстоуном на Уол.
      На столике в холле лежала карточка с аккуратно напечатанными словами "Я ВЫШЕЛ".
      - Это чтобы знать, - пояснил мистер Уиплстоун. - Из-за цепочки на двери.
      Он перевернул карточку другой стороной, где стояла надпись "Я ДОМА", провел Аллена в салон, закрыл дверь и включил свет, сразу предложив:
      - Давайте чего-нибудь выпьем. Виски с содовой? Я схожу за содовой. Присаживайтесь, я сейчас вернусь.
      И бодрым шагом удалился.
      Люстра освещала картину, висевшую над камином. Трой написала её довольно давно. Это был веселый пейзаж, отчасти склонявшийся к абстрактности. Аллен очень хорошо его помнил.
      - А, - промолвил мистер Уиплстоун, вернувшийся с сифоном содовой в руке и Люси, путавшейся под ногами, - любуетесь моим сокровищем! Я приобрел его на одной выставке вскоре после женитьбы. Ради Бога, малышка, осторожнее! Пойдемте в столовую, там можно будет разложить вырезки на столе. Но прежде выпьем. Можете начинать, пока я разыщу вырезки.
      - Поосторожнее с виски. Мне бы нужно сохранить ясную голову. Не возражаете, если я позвоню Трой?
      - Да на здоровье. Телефон на столике. Шкатулка с вырезками у меня наверху, в мансарде. Так что нужно время, чтобы её найти.
      Трой подняла трубку почти сразу.
      - Алло, ты где? - спросил Аллен.
      - В студии.
      - Творишь?
      - Вот именно.
      - Я у Сэма Уиплстоуна и задержусь ещё на час. Есть под рукой карандаш?
      - Подожди минутку.
      Он словно видел, как она роется в карманах своего рабочего халата.
      - Есть кусочек угля.
      - Я просто хочу, чтобы ты записала номер телефона.
      - Подожди. Давай.
      Он продиктовал номер, пояснив:
      - На случай, если я кому-то понадоблюсь. Например, тебе.
      - Рори?
      - Да?
      - У тебя проблемы? Из-за того, что я пишу Бумера...Ты понимаешь?
      - Понимаю, не волнуйся. Я рад, что ты это делаешь, но зол на обстоятельства, которые этому сопутствуют.
      - Видишь, - заметила Трой, - это называется прямой ответ на прямой вопрос. Спокойной ночи, дорогой.
      - Спокойной ночи, милая.
      Мистер Уиплстоун отсутствовал слишком долго. Наконец он вернулся с большим старомодным альбомом и конвертом, полным газетных вырезок. Отворив дверь в столовую, положил все на стол и согнал с него Люси, которая проявляла к вырезкам необъяснимый интерес.
      - В те времена я был страстным собирателем таких вещей, заметил он. Все рассортировано, на каждой вырезке есть дата. Так что не должно быть никаких проблем.
      И действительно их не было. Аллен просматривал альбом, вызывавшей, как и все подобные собрания, изрядную меланхолию, пока мистер Уиплстоун копался в содержимом конверта. Вырезки, относившиеся к фотографиям в альбоме, были заботливо наклеены рядом с ними. Удачливее оказался Аллен.
      - Вот! - воскликнул он и показал на три фотографии, к которым пунктуальный мистер Уиплстоун аккуратным почерком приписал дату и дополнил пожелтевшей страничкой из "Нгомбвана Таймс" с кричащим заголовком: "ПРОЦЕСС НАД ГОМЕСОМ. ПРИГОВОР ВЫНЕСЕН. СКАНДАЛ В ЗАЛЕ СУДА".
      Первая фотография запечатлела судью в парике, вторая - толпу людей, ожидающих перед залитым солнцем зданием суда, а третья - открытый автомобиль с черным шофером и двумя пассажирами в тропических костюмах. В одном из них, ухоженном, приличного вида мужчине лет сорока можно было узнать мистера Уиплстоуна."По дороге на процесс" - гласила подпись под фотографией. Снимки из газет оказались содержательнее. Молодой чернокожий в парике и мантии не мог быть никем иным кроме Бумера. "Мистер Бартоломью Опала, государственный обвинитель." На другой фотографии был уже тогда изрядно плешивый, дочерна загорелый взбешенный мужчина в наручниках. Он шел между двумя черными гигантами-полицейскими, которые охраняли его от грозных толп нгомбванцев. "После вынесения приговора. Узник покидает здание суда," - гласил текст под фотографией.
      Заметка сообщала о процессе и подчеркивала его драматический финал. Ему же была посвящена и передовая.
      - Вот ваш Шеридан, - сказал Аллен.
      - Вы его узнали?
      - Да. Я полагал, что впервые, да и то издалека, увидел его сегодня вечером, но в действительности встречал и прежде. Сегодня, когда Бумер навестил Трой, он сидел перед кафе на улице.
      - Явно вам не раз ещё придется его увидеть, - сухо заметил Уиплстоун. - Мне это не нравится, Аллен.
      - А вы думаете, мне нравится? - поднял Аллен взгляд от альбома. - Он тогда всерьез угрожал отомстить?
      - Нужно было вам это слышать! Все угрозы он адресовал именно Бумеру, сообщил мистер Уиплстоун, склоняясь над альбомом. - Я не видел этих вырезок уже добрых лет десять. На старой квартире они канули в ящике с множеством других вещей. Все же я должен был вспомнить его куда раньше.
      - Полагаю, он изменился. Как-никак, прошло двадцать лет!
      - Что касается внешности - не слишком, и не верю, чтобы сильно изменился характер.
      - Вы случайно не знаете, что с ним стало после выхода из тюрьмы?
      - Нет. Вероятно, вернулся в португальские колонии на востоке. Или в Южную Америку. Или сменил имя. Во всяком случае, легально или нелегально, получил британский паспорт.
      - Чем он занят в Сити?
      - Может быть, импортирует кофе, - пожал плечами мистер Уиплстоун.
      - Хорошо говорит по-английски?
      - Да, без всякого акцента, если не считать шепелявости, видимо, врожденный дефект. Налить вам еще?
      - Нет, спасибо, Сэм. Мне нужно сохранить ясную голову. Аллен поколебался, но потом продолжал: - Вам стоит знать ещё кое-что. Касается это Чаббов. Но прежде пообещайте, что это никак не повлияет на ваше к ним отношение. Если нет, я предпочту держать язык за зубами.
      Мистер Уиплстоун спокойно поинтересовался:
      - Это может их дискредитировать?
      - Нет, - не сразу ответил Аллен, - во всяком случае, не лично. Нет.
      - Знаете, при моей профессии мне приходилось хранить секреты.
      - Знаю.
      - Так что можете на меня положиться.
      Тогда Аллен рассказал мистеру Уиплстоуну о девушке с фотографии. А умолкнув, стал ждать реакции. Мистер Уиплстоун долго разглядывал комнату, потом произнес, больше сам себе, чем Аллену:
      - Ужасно. Мне их очень жаль. Бедные Чаббы... - И после изрядной паузы: - Разумеется, вы в этом видите мотив.
      - Возможный мотив, не более.
      - Мда...Спасибо, что вы мне сказали. На мое к ним отношение это никак не повлияет.
      - Хорошо. А теперь не смею вас больше задерживать. Уже почти полночь. Только вот свяжусь с Фоксом.
      Голос Фокса звучал по рации громко, ясно и спокойно.
      - Жду приказов, мистер Аллен. - До сих пор ничего не происходило, но мне кажется, они уже расходятся. В окне на лестнице я заметил свет. Оставайтесь на связи.
      - Все в порядке, - ответил Аллен и стал ждать. Мистеру Уиплстоуну он сообщил: - Посиделки кончились. Через пару минут оба вернутся, и Чабб, и Шеридан-Гомес.
      - Алло? - отозвался Фокс.
      - Да?
      - Расходятся. Кобурн-Монфоры идут по противоположной стороне улицы. Молча. Чабб идет по моей стороне, торопится. Продолжу, пока пройдет.
      - Ладно.
      Из динамика донесся звук шагов и опять все стихло.
      - Прошел, - перевел дыхание Фокс. - Сейчас будет у вас. Теперь идет мистер Шерилан, он один. По другой стороне улицы. Кобурн-Монфоры свернули за угол. Я уловил её реплику: "Я была дурой, и знала это"; кажется, полковник её успокаивал. Все, конец связи... нет, подождите...
      - Что случилось?
      - Двери у Санскритов приоткрылись. За ними темно, но щель видна ясно. Видимо, следят за уходящими.
      - Продолжайте наблюдать, Фокс. Вызовете меня, если ещё что-то произойдет. Я буду минут через пять. Конец связи.
      Аллен с Уиплстоуном ждали ещё несколько минут, пока не услышали перед домом торопливые шаги Чабба и скрежет ключа в замке.
      - Хотите с ним поговорить? - прошептал мистер Уиплстоун. Аллен покачал головой. Слышно было, как звякнула цепочка. Чабб с минуту постоял в холле, потом поднялся по лестнице.
      Прошла ещё минута, и снаружи скрипнула калитка. Шеридан спустился по лестнице и отпер дверь.
      - Пришел, - буркнул мистер Уиплстоун, - и будет торчать там, как невзорвавшаяся бомба. Эта мысль мне очень не нравится.
      - И мне тоже. Если вас это утешит, не думаю, что ему долго тут оставаться.
      - Полагаете?
      - Полагаю, да. Преде чем уйти, я попытаюсь, если не возражаете, позвонить Гибсону. За Шериданом - Гомесом придется следить непрестанно.
      С бесконечными извинениями Аллен вырвал Гибсона из глубокого сна и рассказал тому, что удалось узнать, что он предлагает и о чем хотел бы попросить.
      - А теперь, - повернулся он к мистеру Уиплстоуну, - я вернусь к моему старому, терпеливому Фоксу. Спокойной ночи. И спасибо. Если можно, держите ваши вырезки под рукой.
      - Разумеется. Я вас провожу.
      Когда мистер Уиплстоун снимал с двери цепочку, Аллен обратил внимание, что он старается не произвести ни малейшего шума. Двери за ним мягко закрылись.
      Теперь он шагал по Каприкорн Мьюс уже не скрываясь, уверено и спокойно. На улице прибавилось стоящих машин, а большинство домов уже погрузились в сон. Не горел свет и в квартире над гончарной мастерской. Когда он сел за руль, Фокс сообщил:
      - Двери оставались приоткрыты секунд десять, потом закрылись - на бронзовом молотке отразился свет. Вероятно, ничего тут нет, но выглядело довольно странно. Заканчиваем?
      - Прежде вам кое-что стоит услышать.
      И Аллен рассказал Фоксу о вырезках и прошлом мистера Шеридана.
      - Это же надо! - спокойно заметил Фокс. - Только представьте! Оказывается, в этом сборище двое отчаянных мерзавцев, - Шеридан и Санскрит. Чем дальше, тем интереснее, верно?
      - Рад, что вы на это смотрите с юмором, Фокс. Что касается меня... он умолк, потом шепнул: - Смотрите!
      Двери жилища Санскритов отворились и оттуда вышла слоноподобная фигура, которая могла принадлежать только самому Санскриту. На нем был длинный плащ и мягкая шляпа.
      - Вот тебе на! Что он задумал? - выдохнул Фокс.
      Санскрит запер двери и обернулся. На крупном бледном лице, похожем на огромный бурдюк, на миг отразился свет. Легким шагом, каким часто ходят тучные люди, он прошел по Мьюс и через мгновение исчез на Каприкорн Плейс.
      - Там ведь живут Кобурн-Монфоры, - заметил ФОкс.
      - Но это ещё и путь в Плейс Парк Гарден, где остановился Бумер. Давно ни за кем не следили, Фокс?
      - Ну...
      - Потренируемся, чтоб не утратить формы. Пошли!
      8 В ЗАСАДЕ
      1
      Машина медленно миновала поворот на Каприкорн Плейс.
      - Вот он. К Кобурн-Монфорам не зайдет, я в этом уверен, сказал Аллен. - У них уже погашен свет, а он идет по другой стороне, в тени. Притормозите на минутку, Фокс. Не хочу рисковать. Взгляните...
      По Каприкорн Плейс медленно приближалось запоздавшее такси. Шофер явно разыскивал нужный номер дома. Огромная фигура Санскрита, терявшаяся в тени, стремительно метнулась вперед и, прикрываясь машиной, проскользнула мимо дома Монфоров.
      - Давайте дальше, Фокс. Он направляется к кирпичной стене в конце улицы. Поедем прямо, потом свернем налево, ещё раз налево, потом направо и снова налево. Остановитесь прежде, чем мы опять окажемся на Каприкорн Плейс.
      Фокс занялся сложными маневрами. У дома номер один по Уол, где за затянутыми шторами сияла люстра в спальне мистера Уиплстоуна, они свернули на Каприкорн Сквер, а возле "Солнышка в лесу", теперь было погруженного во тьму, двинулись направо, в противоположный конец квартала; там развернулись влево, проехали ещё несколько метров и остановились.
      - Перед нами Каприкорн Плейс, - сказал Аллен. - Кончается она кирпичной стеной, где есть проход в узкий переулок. Тот тянется вдоль базилики, и оттуда можно пройти к Плейс Парк Гарденс. Ручаюсь, он направился туда, но не боюсь признаться, что это лишь догадка. О, уже идет...
      Толстяк прошел мимо неспешной походкой, смахивая на разгуливающий по улице шатер. Подождав несколько секунд, они двинулись следом.
      Когда свернули за угол, его и след простыл, но из-за стены доносились шаги. Аллен кивком указал под арку. Они успели как раз вовремя, чтобы заметить, как толстяк исчезает за поворотом.
      - Видите? - шепнул Аллен. - Быстрее, Фокс, и на цыпочках!
      Они проскочили переулок, на углу сдержали прыть и спокойно повернули в очередной закоулок. Теперь прекрасно был виден Санскрит, уже приближавшийся к его противоположному концу. За ним неясно рисовалась поперечная улица и угол импозантного здания. С балкона на втором этаже торчал флагшток. Перед входом стояли двое полицейских.
      Укрывшись в тени арки, Аллен с Фоксом следили, что будет дальше.
      - Идет так спокойно, что дело явно нечисто, - прошептал Фокс.
      - Вот именно.
      - Хочет что-то передать, или как?
      - Показывает что-то полицейским. Гибсон придумал особые пропуска в здание. Их получил персонал посольства и ближайшие сотрудники. На всех стоит подпись президента. Возможно, он показывает такой пропуск.
      - Но где он мог достать?
      - Меня не спрашивайте. Смотрите, что он делает!
      Санскрит извлек какой-то пакет, один из полицейских посветил фонарем, скользнув лучом по лицу Санскрита, по его рукам. Некоторое время ничего не происходило, потом полицейский кивнул своему коллеге и тот нажал кнопку звонка. Открыл нгомбванец в ливрее, вероятно ночной привратник. Санскрит что-то коротко бросил ему, негр забрал пакет, отступил назад и закрыл за собой дверь.
      - Быстро, однако, - заметил Фокс.
      - Теперь он объясняется с полицейскими.
      Они расслышали слабый тонкий голос и ответ обоих полицейских:
      - Спокойной ночи, сэр.
      - Да, смелости ему не занимать, - признал Аллен.
      Они зашагали переулком в сторону посольства. Тротуар был так узок, что могучей фигуре, во тьме гротескно походившей на шатер, пришлось отступить на середину улицы.
      Минуя её, Аллен сказал Фоксу:
      - Если взглянуть на причины всей истории, ручаюсь, все прошло нормально. Надеюсь, вы не скучали.
      - Нет, - ответил Фокс, - я бы даже сказал, мне это понравилось.
      - В самом деле? Я рад.
      Они шагали дальше, пока не подошли к посольству. Шаги Санскрита затихли вдалеке. Вероятно, он вернулся тем же путем.
      Подойдя к двум постовым, Аллен представился:
      - Суперинтендант Аллен, отдел "С".
      - Да, сэр, - кивнул полицейский.
      - Прошу как можно точнее и подробнее рассказать, что здесь произошло. Вы записали фамилию этого человека? - обратился он к полицейскому, который проверял документы Санскрита.
      - Нет, сэр. У него был специальный пропуск, сэр.
      - Ладно, вы его хорошо разглядели?
      - Да, сэр.
      - А фамилию не прочитали?
      - Я...Как следует разобрать не удалось, сэр. Начиналось на С и в нем ещё К. Сан - и как-то дальше, сэр. Пропуск был в порядке, и с фотографией, как на паспорте, явно его. Входить он не собирался, сэр. Хотел только передать пакет. Если бы он хотел войти внутрь, я бы записал фамилию.
      - Вы и так должны были это сделать.
      - Да, сэр.
      - Что он вам говорил?
      - Что должен передать пакет для первого секретаря посольства, сэр. Показал мне пакет, я его осмотрел. Тот был адресован первому секретарю, в углу написано "Для его превосходительства президента". Большой конверт из плотной бумаги, но содержимое казалось тонким.
      - Что было дальше?
      - Я сказал, что довольно необычно вручать пакеты в такое время и предложил оставить мне, чтобы я передал, но он ответил, что обещал вручить лично. Там, мол, фотография, которую велел срочно сделать президент. Она стоила немалого труда и работу закончили каких-то полчаса назад. Якобы ему сказали отдать её ночному привратнику.
      - Продолжайте.
      - Я взял пакет, сэр, просветил снизу фонариком и заметил контуры какого-то прямоугольного плоского предмета. Вроде картонных обложек. Во всяком случае, там не могло быть никакого пластического свинства, сэр. К тому же у него был специальный пропуск, вот мы его и пропустили. Это все, сэр.
      - А вы, - обратился Аллен ко второму, - позвонили?
      - Да, сэр.
      - Что сказал ночной привратник, когда открыл дверь?
      - Не похоже, чтобы он говорил по английски, сэр. Они с посетителем обменялись несколькими словами на их языке - по крайней мере я думаю, что говорили по-нгомбвански. Потом он просто забрал пакет и запер двери. Человек, который принес пакет, пожелал нам доброй ночи и ушел.
      Во время беседы Фокс испытующе поглядывал на полицейских, а потом сочувствующим тоном заметил, что не удивится, если из всего происшедшего будут сделаны должные выводы. При этих словах постовые буквально окаменели.
      - Вы должны были тут же доложить об этом, - заметил Аллен. - Вам жутко повезло, что Гибсон ничего не знает.
      - Спасибо, сэр, - в один голос ответили оба.
      - За что? - спросил Аллен.
      - Вы сообщите Фреду Гибсону? - спросил Фокс, когда они возвращались тем же маршрутом.
      - Об этом происшествии? Да, придется, но не стану особенно напирать на то, как вели себя постовые. Ведь ситуация была не из простых: Санскрит имел пропуск, подписанный президентом, а полицейским говорили, что каждый его владелец - persona grata. Не пойди они ему навстречу, многим рисковали бы. - Аллен положил руку на плечо Фоксу. - А этот откуда тут взялся?
      В глубокой тени в конце переулка впереди них двигалась какая-то фигура. Заметили они её в последний момент - тут же она завернула за угол и скрылась из виду. Был слышен только топот поспешных шагов. Как не спешили они к перекрестку, но никого уже не увидели.
      - Возможно, кто-то вышел из дому и догонял такси, - предположил Фокс.
      - Нигде нет света.
      - Вы правы.
      - И машин не слышно. Вы запомнили, как этот человек выглядел?
      - Нет. Он был в шляпе, в плаще. И явно на резиновых подошвах. Еще брюки. Но я не могу поклясться, что это был мужчина. Слишком быстро он исчез.
      - Черт, - процедил Аллен. Дальше оба шли молча.
      - Хотел бы я знать, что в том конверте, - заметил наконец Фокс.
      - Вот полицейский до мозга костей!
      - Вы спросите?
      - Ну разумеется.
      - Президента?
      - Кого же еще? И с утра пораньше, понравится это ему или нет, пообещал Аллен. - Мне пришла в голову весьма любопытная мысль...
      - В самом деле? - бесцветным голосом спросил Фокс.
      - И буду благодарен, если вы подождете, пока я не напомню все обрывки самой разнородной информации, которую мы собрали о кошмарном толстяке, и лишь потом скажете, что обо всем этом думаете.
      - С удовольствием, - согласился Фокс.
      И в самом деле слушал он с явным удовлетворением. Когда, погрузившись в пустынные глубины Каприкорн, они уже сидели в машине, Аллен закончил:
      - Вот так-то, Фокс. Какой же вывод напрашивается?
      - Понимаю, к чему вы клоните, - протянул тот. - По крайней мере думаю, что понимаю.
      - Я совершенно уверен, - продолжал Аллен, - что...
      II
      Свою угрозу объясниться с Бумером с утра пораньше Аллен не принимал всерьез. В действительности разбудил его Гибсон, который хотел знать, правда ли, что президент договорился с Трой о следующем сеансе на половину десятого. Когда Аллен это подтвердил, в трубке раздался разочарованный вздох. Тот полагал, что Аллен видел утренние газеты. Когда Аллен заверил в обратном, Фред сообщил, что во всех бульварных листках на титульной странице по меньшей мере три столбца заняты фоторепортажами о вчерашнем визите Бумера. Потом унылым тоном принялся цитировать некоторые наиболее пикантные заголовки: "Что мы видим? Прекрасная жена суперинтенданта и африканский диктатор." Аллен, сжав зубы, попросил его прекратить. Гибсон ему посочувствовал и только заметил, что принимая во внимание все обстоятельства он удивлен, почему Аллен не положит конец этой истории с портретом.
      Аллен чувствовал, что неуместно объяснять: прервать работу над портретом означало совершить своего рода убийство. Потому он предпочел перейти к истории с Санскритом и узнал, что Гибсон уже в курсе. Аллен поделился с ним своими наблюдениями и даже познакомил с выводами, к которым пришли они с Фоксом.
      - Мне кажется, что-то наконец стронулось с места, - проворчал Гибсон.
      - Не сглазьте. Я выпишу ордер. На всякий случай.
      - Конечно, по крайней мере будет видно, что мы не спим. Между прочим, трупа уже нет.
      - Что-что?
      - Несчастного посла уже увезли. Скорее всего на рассвете тихонько вынесли черным ходом в машину без опознавательных знаков и отвезли на аэродром к специальному самолету. Все прошло гладко. Одной заботой меньше, - заметил Гибсон.
      - Возможно, вам придется стеречь и аэропорт, Фред. Рейсы на Нгомбвану.
      - Когда угодно. Только дайте команду, - невесело согласился тот.
      - Начинайте прямо сейчас. Я буду держать с вами связь, закончил Аллен и оба положили трубки.
      Трой была в студии, прописывала фон. Аллен предупредил, что снова предстоят те же меры безопасности, что и накануне. Если получится, он вернется ещё до прихода Бумера.
      - Это хорошо, - обрадовалась она. - Тогда сядешь там, где вчера, ладно? Он так великолепен, когда смотрит на тебя.
      - Твоей смелости позавидуешь. Знаешь, все, кроме тебя, считают, что я сошел с ума, когда это позволил.
      - Ну, ты же знаешь, как обстоят дела. Но скажи мне, только откровенно, как тебе...нет, ничего не говори, но я права?
      - Права, - согласился он. - Возможно, это звучит странно, но я едва отваживаюсь смотреть. Словно все перенеслось на холст.
      Она поцеловала мужа.
      - Не представляешь, как я тебе благодарна. Нет, представляешь, верно?
      В Ярд он шагал со спокойной душой. В кабинете нашел записку от Уиплстоуна, тот просил сразу ему позвонить. Набрал номер, и на другом конце линии тут же услышал знакомый голос.
      - Полагаю, вам следует это знать, - начал мистер Уиплстоун словами, ставшими Аллену уже привычными, и поспешно продолжал рассказ: в доме лопнула водопроводная труба и потому утром, минут в десять десятого, он посетил своих агентов по недвижимости, фирму "Эйбл и Вирт", чтобы те порекомендовали ремонтников. В конторе он обнаружил Санскрита. При виде Уиплстоуна тот умолк на середине фразы, заявил, что оставляет все на усмотрение фирмы - пусть делают то, что сочтут нужным. Ему ответили, что это несложно, поскольку Каприкорн всегда пользуется спросом. Санскрит что-то неразборчиво буркнул и поспешно ушел.
      - Я спросил, так, словно мимоходом, - продолжал мистер Уиплстоун, - не хочет ли владелец сдать дом, где расположена керамическая мастерская. Мол, у меня приятели ищут жилье. У секретарши это вызвало до странности растерянную реакцию: мол, дом официально не освобождается, но даже если так случится, вряд ли его можно будет снять, ибо он пойдет на продажу. Но нынешний владелец не желает огласки.