Родерик Аллейн - Маэстро, вы убийца!

— Вот как?

— Почему вы не спрашиваете, откуда мне это известно?

— Я ожидал, что вы сами это скажете. Так ведь?

— Да. Десятого сентября утром, когда я впервые уложила натурщицу в эту позу, я специально постаралась сделать так, чтобы со стороны сразу стало ясно, каким образом произошло убийство. Дело в том, что один из моих учеников, Седрик Малмсли, иллюстрирует книгу, в которой описан именно такой способ убийства. — Трой ненадолго приумолкла, глядя на весело мелькающие в камине язычки пламени. — Во время перерыва ученики заспорили, можно ли и в самом деле убить человека так, как описано в той книге. Хэчетт, другой мой ученик, отыскал в чулане кинжал и воткнул его снизу между досками. Ормерин помогал ему. Подиум — мы также называем его помостом или подмостками, как придётся — сколотили для меня в деревне и между досками есть щели. В самом конце клинок кинжала намного уже, чем у основания. Кончик кинжала легко пролез в щель, а затем, чтобы загнать кинжал внутрь по самую рукоятку, по ней пришлось стучать лотком от мольберта. Тогда клинок прочно засел между досками. Вы все это увидите сами, когда посмотрите.

— Да. — Аллейн отметил что-то в своём блокноте и выжидательно посмотрел на Трой.

— Покрывало — или драпировка — было наброшено таким образом, чтобы скрыть кинжал от посторонних глаз — все это, должна признаться, смотрелось весьма убедительно. Соня выглядела… да, она казалась сильно напуганной. Затем Хэчетт выдернул кинжал — это потребовало от него серьёзных усилий, — и мы продолжили занятия.

— А куда дели кинжал?

— Дайте подумать. Кажется, Хэчетт куда-то убрал его.

— Вопрос с практической точки зрения — как вам удалось определить, в какую именно точку проникнет кинжал?

— Положение фигуры натурщицы очерчено на досках помоста мелом. Принимая заданную позу, Соня сначала ложилась на правый бок, а затем с помощью кого-нибудь из учеников, занимала на досках уже точное положение. Я могу нарисовать вам.

Аллейн раскрыл блокнот на чистой странице и вручил ей вместе с карандашом. Трой провела десяток линий и вернула ему блокнот.

— Как здорово! — восхитился Аллейн. — Поразительно, как легко вам это удаётся.

— Мне уже довольно трудно забыть эту позу, — сухо ответила Трой.

— Вы упомянули драпировку, — сказал Аллейн. — Она не закрывала отметин, сделанных мелом?

— Только местами. Она ниспадала с подушки на доски. Ложась в позу, Соня немного сдёргивала ткань. Возникавшие при этом естественные складки смотрелись куда лучше, чем изготовленные заранее. Когда ученики возились с кинжалом, они очень легко определили положение сердца, пользуясь нарисованным силуэтом. Одна из щелей проходила как раз через нужную точку. Хэчетт просунул в щель карандаш и они сделали отметку с обратной стороны.

— Не могло ли случиться так, что ваши ученики повторили этот эксперимент в пятницу, но потом забыли извлечь кинжал?

— Да, мне это тоже пришло в голову. Я их расспросила. Умоляла сказать мне всю правду. — Трой горестно всплеснула руками. — Любую, самую страшную правду, лишь бы не думать, что кто-то… подстроил это нарочно. Я… Для меня сама даже мысль эта невыносима. Как будто внутри одного из них затаился дьявол. А потом вдруг вырвался наружу и… совершил это чудовищное злодеяние.

Аллейн услышал, как она всхлипнула и отвернулась.

Он тихонько выбранился.

— О, не обращайте на меня внимания, — попросила Трой. — Я выдержу. Так вот, насчёт пятницы. В то утро, с десяти до половины первого, мы, как всегда, поработали с натурой. В час пообедали. Затем — отправились в Лондон. Вечером ожидался предвыставочный просмотр работ группы «Возрождённый Феникс», а некоторые из нас заявили туда свои картины. Вальма Сиклифф и Бейсил Пилгрим, как раз накануне обручившиеся, отбыли в двухместном автомобиле Пилгрима сразу после обеда. На выставку они не собирались. Думаю, что они отправились к нему домой — возвестить о радостном событии. Мы с Кэтти Босток уехали на моей машине примерно в половине третьего. Хэчетт, Филлида Ли и Ормерин сели на трехчасовой автобус. Малмсли собирался ещё поработать, поэтому задержался до шести. В четверть седьмого он сел на автобус и присоединился к нам на выставке. Насколько я знаю, Филлида Ли и Хэчетт где-то перекусили, а потом отправились в кино. Филлида пригласила австралийца провести уик-энд вместе с ней, в лондонском доме её тётки.

— А натурщица?

— Соня села на автобус, который отправлялся в половине четвёртого. Где и как она провела уик-энд, я не знаю. Возвратилась она вчера вечерним автобусом вместе с Малмсли, Ормерином, Кэтти Босток, Хэчеттом и Филлидой Ли.

— В пятницу, по окончании занятий, вы ушли из студии все вместе?

— Я… Позвольте подумать. Нет, не могу вспомнить. Обычно мы возвращаемся кучками. Некоторые заканчивают работу, другие — чистят палитры и так далее. Постойте-ка. Да, мы с Кэтти ушли вдвоём, раньше остальных. Вот всё, что мне известно.

— Вы заперли студию, прежде чем уехать в Лондон? — спросил Аллейн.

— Нет. — Трой повернула голову и посмотрела на него в упор.

— Почему?

— Из-за Гарсии.

— Блэкман рассказал мне про Гарсию. Он ведь задержался дольше всех остальных, да?

— Да.

— Один?

— Да, — понуро ответила Трой. — Совершенно один.

В дверь постучали. В следующий миг она распахнулась и в ярко освещённом проёме возник Блэкман.

— Мистер Аллейн, доктор приехал и, по-моему, подъезжает машина из Лондона.

— Спасибо, — кивнул Аллейн. — Я сейчас приду.

Блэкман прикрыл за собой дверь. Аллейн встал и посмотрел на Трой, которая сидела в кресле.

— Могу я ещё зайти к вам перед уходом?

— Я буду здесь или в столовой вместе с остальными. Им, должно быть, не слишком приятно сидеть там взаперти под бдительным оком местного констебля.

— Надеюсь, это не продлится слишком долго, — произнёс Аллейн.

Внезапно Трой протянула ему руку.

— Я рада, что здесь именно вы, — с чувством произнесла она.

Аллейн мягко сжал её ладонь.

— Попробуем причинить вам как можно меньше ущерба, — пообещал он. — А пока — оставляю вас.

Глава 5

ПРИВЫЧНАЯ РАБОТА

Когда Аллейн вышел в холл, тот кишел людьми. Нагрянула скотленд-ярдовская братия и расследование стало приобретать привычные очертания. При виде до боли знакомых фигур в плащах и котелках у Аллейна защемило сердце; как будто и не было года, проведённого вдали от берегов туманного Альбиона. Один из вновь прибывших, рослый и плечистый, при виде Аллейна просиял и расплылся до ушей. Старина Фокс!

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.