Бомбей, Индия
       Начало апреля 1866 года
      Утро выдалось ветреное и очень жаркое. Сквозь влажную дымку на горизонте показалась узкая полоса земли, далеко выступающая в океан. У поручней парохода «Вице-король Индии» плотной линией выстроились пассажиры, жаждущие бросить первый взгляд на индийский берег.
      Мора Адамс стояла в тени на верхней палубе под тентом и придерживала рукой пряди волос, которые трепал ветер. В отличие от других пассажиров она поднялась сюда не только для того, чтобы полюбоваться видом. Она знала Бомбей еще ребенком и хорошо помнила ослепительно яркую красоту его обширной гавани. После долгих лет отсутствия прежде всего хотелось ощутить, чем пахнет Индия: то была смесь запахов масла, на котором готовят пищу, сандалового дерева, пыли и горящего коровьего кизяка. Все это чуждо и незнакомо большинству европейских носов, но не ее носу.
      Пароход уже настолько близко подошел к берегу, что стали ясно видны туземные домики, окрашенные в кричащие розовый и желтый цвета и теснящиеся европейского типа дома, мусульманские мечети. Хорошо были слышны и типичные звуки Индии: мелодичная речь на языке хинди, позвякивание колокольчиков на повозках, мычание священных коров, лай бродячих собак и крики попугаев. Швартовы бросали под возбужденные приветствия встречающих.
      – О, Мора, как все это чудесно!
      Мора повернулась к подошедшей сестре. Бедная Лидия ужасно вспотела в своем зеленом муслиновом платье и соломенном капоре. Темно-каштановые волосы влажными колечками прилипли к вискам, но юное лицо сияло от восторга.
      – Как ты считаешь, Теренс тоже встречает нас? Мама говорит, что это было бы излишним, ведь мы с ним еще не обручены официально, но я все-таки надеюсь... – Лидия не договорила и порозовела от смущения.
      – Это чересчур далеко от Дели, – мягко напомнила сестре Мора. – Теренс не так много зарабатывает, чтобы позволить себе приехать сюда.
      Лидия Карлайон беспечно улыбнулась, стараясь показать, что для нее это не столь уж важно, однако Мора отлично понимала, как ей хочется увидеть нареченного, с которым она преданно переписывалась последние два года, но ни разу не встречалась.
      Лидия и Мора были кузинами. Обеим исполнилось по семнадцать лет, но между ними не улавливалось ни малейшего внешнего сходства. Лидия унаследовала от отца хрупкое сложение и смуглую кожу Карлайонов; у Моры от рождения были светло-рыжие волосы, немедленно изобличающие ее принадлежность к роду Адамсов. От отца она получила в наследство высокий рост, а от матери стройную фигуру. Но черты лица отличались оригинальностью: у нее были темно-фиалковые глаза, изящный, чуть вздернутый носик и чувственный рот.
      В отличие от кузины Мора была счастлива вернуться в Индию. Во время долгого путешествия она терпеливо выписывала длинные отрывки на хинди из книг, которые везла с собой, с целью улучшить владение этим трудным языком. Теперь, когда обрывки из разговора матросов-индийцев долетели до нее, она довольно улыбнулась. Бесконечные часы занятий стоили затраченных усилий. Она ничего не забыла.
      – Нам бы следовало отыскать маму, – сказала Лидия. – Я думаю... – Она умолкла, потому что в эту минуту наконец спустили трап и огромная толпа ринулась на борт парохода. – Господи, чего хотят эти люди?
      – Увидеть своих друзей и любимых, – объяснила Мора, – ведь многие не виделись годами.
      Конец ее фразы потонул в резком вопле толстой британской матроны, на чью модную шляпу прыгнула обезьянка, принесенная на палубу каким-то индийским торговцем. Перепуганное маленькое животное бросило перебирать искусственные плоды, украшающие шляпу, перелетело сначала на поручни, возле которых стояли Мора и Лидия, и оттуда вскарабкалось Море на плечо. Обезьянка возбужденно покрикивала, а вокруг девушек собралась порядочная толпа.
      – Не шевелитесь, мисс! Стойте спокойно!
      – Она может вас укусить!
      – О пожалуйста! – закричала Лидия. – Пожалуйста, кто-нибудь, сделайте хоть что-то!
      – Непременно, – отозвался глубокий и веселый мужской голос откуда-то из толпы. – Что именно?
      Мора подняла глаза на высокого англичанина, прокладывающего себе путь к передней линии зевак. Пожалуй, только он один из собравшихся не поддался панике. Он остановился, уперев руки в бока, полные губы слегка вздрагивали, сдерживая готовый прорваться смех.
      – О пожалуйста! – вскрикнула Лидия. – Заберите это... существо!
      Мора и англичанин смотрели на обезьянку. Она все еще сидела у девушки на плече, вцепившись крохотными лапками в серое дорожное платье.
      Ямочки заиграли у Моры на щеках. Он подняла голову, и глаза ее встретились со светло-голубыми глазами англичанина.
      – Вы хотите, чтобы я сам ее взял? – вежливо спросил тот. – Или вручите зверька мне вы?
      Рассмеявшись, Мора передала ему обезьянку и стала внимательно наблюдать, как он проталкивается к смущенному происшествием владельцу обезьянки и что-то строго и язвительно объясняет ему на безупречном хинди. Судя по темному цвету кожи, европейца можно было бы счесть итальянцем или испанцем, тем более что и волосы у него были, как говорят, цвета воронова крыла, но Мора была уверена, что правильно догадалась. Голубизна его глаз и четкий оксфордский выговор выдавали англичанина, но загар свидетельствовал, что мужчина провел долгие годы в восточных странах. По его манерам и поведению Мора мгновенно распознала влияние старой Индии.
      – Лидия, Мора!
      Толпа расступилась, чтобы пропустить бледную и запыхавшуюся Дафну Карлайон.
      – О мои милые! Что случилось? Вы пострадали? Кто-то сказал, что на вас напало животное.
      – Всего лишь маленькая обезьянка, тетя Дафна, – успокоила ее Мора. – Ее поймали.
      – Слава Богу! – Миссис Карлайон рухнула на скамейку, лихорадочно обмахиваясь, словно веером, пачечкой каких-то листочков, которые принесла с собой. – Ужасные создания! Просто не могу понять, как это люди держат их у себя в доме для забавы!
      Осознав, что возбуждение улеглось, толпа разошлась, Мора поискала глазами высокого англичанина, но он тоже исчез. Как неловко! Следовало бы поблагодарить его за то, с каким самообладанием он вывел ее из глупого положения.
      – Мы можем идти, мама? – нетерпеливо спросила Лидия. – Папа нас ждет? Ты уже видела его?
      – Ах, мои милые, – заговорила тетя Дафна с драматическими нотками в голосе. – Дорогие вы мои, боюсь, что у меня для вас плохие новости.
      Только теперь Лидия обратила внимание на письма, которые держала в руках ее мать.
      – Теренс! – вскрикнула она. – С Теренсом что-то случилось!
      – Нет-нет, дружочек. У Теренса все отлично. Дело в том, что твоего отца удерживает сейчас в Дели масса работы. Он не мог встретить нас здесь. – Миссис Карлайон встала и легонько потрепала дочь по щеке. – Я понимаю, как ты огорчена, что не сразу увидишь его после стольких лет разлуки. Папа пишет, что сожалеет об этой вынужденной отсрочке. Это невыносимо.
      – Как же мы попадем в Дели? – спросила Мора.
      – Капитан Гамильтон уже предпринял все необходимые меры. Мы поедем по железной дороге. Насколько я знаю, в поезде на Дели есть особые отделения для дам, причем вполне комфортные. Подумать только! Всего через несколько дней мы будем дома, в Бхунапуре.
      – А кто такой капитан Гамильтон? – задала Мора новый вопрос.
      Тетя Дафна растерянно оглянулась.
      – Постойте, он был рядом буквально минуту назад! Прекрасный человек. Твой дядя Лоренс послал его сопровождать нас, и я уверена... О, вот он! Сюда! – Она замахала зонтиком. – Капитан Гамильтон!
      Мора обернулась и увидела, что черноволосый англичанин, который избавил ее от обезьянки, пробирается к ним по палубе. Брови его были сдвинуты. Вряд ли этот широкоплечий мужчина с такой властной осанкой всего лишь простой помощник Лоренса Карлайона, самого кроткого и уважаемого из людей, известных Море.
      Тем не менее, именно он им и оказался. Когда он подошел, тетя Дафна с сияющей улыбкой представила его дочери и племяннице, и хотя Мора была достаточно высокой, ей пришлось запрокинуть голову, чтобы посмотреть Гамильтону в глаза.
      – Как поживаете, капитан Гамильтон?
      – Мисс Адамс.
      Он слегка поклонился, прежде чем выпустить ее руку из своей. Ничто в его тоне не показывало, что совсем недавно они встретились при необычайных обстоятельствах.
      Тетя Дафна смотрела на капитана с откровенным одобрением.
      – Как я рада, что вы с нами, капитан. Скажите, как долго мы пробудем в Бомбее до отправления поезда? Я хотела бы повидать своих друзей, а девочкам, разумеется, интересно что-нибудь осмотреть.
      – Боюсь, что на это нет времени. Поезд на Дели отправляется через два часа. Я уже послал слугу вперед с вашим багажом.
      Тетя Дафна побледнела.
      – Через два часа? Но это совершенно неприемлемо. Мы могли бы уехать следующим поездом?
      Твердые черты лица капитана ничуть не смягчились.
      – Разумеется, – ответил он, – если вы согласны подождать неделю или даже больше.
      – Неделю... – Тетя Дафна положила ладонь на свою обширную грудь. – Само собой, нет. Мора, Лидия, нам следует спешить, но должна признаться, я очень огорчена. Вы тоже идете, капитан Гамильтон?
 
      На железнодорожном вокзале Бомбея была невероятная толчея. Дамам семейства Карлайон с капитаном Гамильтоном во главе пришлось прокладывать себе путь через стада коз и крупного рогатого скота, а также множество индийских семейств, прочно расположившихся на платформах. Шум стоял оглушительный. Дети ревели, женщины спорили, мужчины кричали и размахивали руками. Печки для приготовления пищи, свернутые постели, клетки с неугомонными цыплятами занимали каждый дюйм свободного пространства. Тощие бродячие собаки рыскали повсюду в поисках добычи. Нищие приставали к проходящим с просьбой о милостыне.
      Тетя Дафна вышагивала, выставив грудь вперед, ни на что не обращая внимания, а Лидия робко цеплялась за рукав капитана Гамильтона. Она никогда не видела такого количества грязных, темнокожих людей. И нищие – какой ужас! Почти каждый из них был изуродован или искалечен, а от запаха ей становилось дурно.
      Мора, в отличие от своей кузины, смотрела на все эти сцены с интересом и удовольствием. Отстав от своих, она то и дело останавливалась полюбоваться товарами, выставленными на продажу во множестве палаток и ларьков, расположенных вдоль дороги. Груды сладостей, финики и фиги, медные кальяны, пальмовые корзины, игрушки, молитвенные коврики и книги, а также, как это ни странно, свежие экземпляры журнала «Стрэнд».
      – Мисс-сахиб?
      Мора обернулась и очутилась лицом к лицу с торговцем, на котором, кроме набедренной повязки, называемой в Индии дхоти, не было никакой другой одежды. Он протягивал ей бутылку содовой воды.
      – Для поезда. Вам очень захочется пить, а?
      Мора подняла вверх два пальца, показывая, что ей нужно две бутылки. Тетя Дафна забыла взять в дорогу что-нибудь освежающее.
      – Мисс-сахиб дала мне мало денег, – запротестовал торговец, едва Мора прижала к себе бутылки.
      – Я дала тебе целую рупию, – нахмурилась Мора.
      Тот покачал головой:
      – Нет, мисс-сахиб, это была одна анна.
      – Покажи.
      Торговец поднял руку. Совершенно точно – на огрубелой ладони мирно покоилась мелкая медная монетка.
      Мора прищурилась. Об этой стороне индийской жизни она успела забыть. Ловкость рук нечестных рыночных торгашей.
      Где-то позади нее свистнул поезд. На мгновение Море показалось, что ее окликают. Вроде бы это голос тети Дафны.
      – У меня нет времени, – заявила она торговцу.
      – Может, мы позовем констебля, – нагло предложил тот. – Пусть он решит наш спор.
      – Ты шутишь?
      Снова раздался свисток паровоза.
      – Ну? – все больше наглел обманщик.
      – Ты мерзкое собачье отродье! – выдала она на простонародном хинди. – Зови констебля, я ему объясню, как ты обманул мэм-сахиб!
      Глаза у торговца словно превратились в два блюдца. Хай-май, мисс-сахиб понимает его язык! Ох, да ведь это неслыханно! Он поспешил признать, что, наверное, ошибся. Сейчас он посмотрит еще раз. Да-да, именно так, как он и думал. Рупия, вот она. Он положил ее в левый карман, а не в правый. Тысяча извинений за беспокойство, причиненное мисс-сахиб! Он надеется, что она не сердится, он человек бедный, ум у него маленький. Если мисс-сахиб предпочитает...
      – Если вы немедленно не уйдете отсюда, мисс Адамс, – перебил торговца англичанин, – вы опоздаете на поезд в Дели. Ваша тетя очень волнуется. Она послала меня за вами.
      Мора повернулась и обнаружила, что Росс Гамильтон весьма сердито смотрит на нее с высоты своего роста. Он выглядел поистине угрожающе при его габаритах и жестких чертах лица. Мора предпочла бы видеть его улыбающимся. Это, разумеется, вовсе не значит, что она готова в принципе отдать ему предпочтение. Еще чего не хватало!
      – Вы готовы? – продолжал он решительно. – Или вам необходимо сказать этому бедняге еще что-нибудь столь же приятное?
      – Благодарю вас, нет. – Мора старалась, чтобы голос ее звучал высокомерно. Но глаза смеялись. – Думаю, я все сказала.
      Что верно, то верно. Торговец практически чиркнул носом по платформе, когда кланялся им, выскочив из своей палатки.
      Губы у капитана Гамильтона подрагивали, пока он сопровождал Мору через толпу к вагону. Он не так уж сильно сердился на нее, как хотел показать. На самом деле он радовался столь живой сценке. Весьма немногие английские женщины, только что сошедшие с борта парохода, могли бы так лихо приструнить индийского торговца.
      Взволнованная тетя Дафна ждала их на верхней ступеньке лесенки.
      – Милая, как же ты нас напугала! Если бы капитан Гамильтон не отправился за тобой, ты бы вполне могла отстать от поезда.
      – Тетя, прости меня, пожалуйста, – виноватым голосом произнесла Мора.
      – Что ты там делала? – спросила Лидия.
      – Покупала чего-нибудь попить.
      – У этих людей? – Лидия была явно шокирована. – И ты не боялась?
      – Нет. Просто хотелось пить.
      – Ладно, наконец-то мы вместе, – радостно завершила диалог тетя Дафна.
      – Вот ваше отделение, леди. – С этими словами капитан Гамильтон отодвинул обитую медью дверь примерно в середине вагона.
      Тетя Дафна с пристрастием осмотрела мягкие диванчики, крохотные складные столики и выразила свое удовольствие.
      – Но Боже ты мой! – воскликнула она. – Почему на окне решетки?
      – Чтобы отпугивать будмаршей, – ответила Мора, засовывая бутылки под сиденье.
      – Кого?
      Мора рассмеялась, сообразив, что невольно употребила слово на языке хинди.
      – Извини, тетя. Я имела в виду плохих людей, воров.
      Миссис Карлайон так и подскочила в тревоге:
      – Воры! О капитан Гамильтон, неужели...
      – Здесь вы будете в безопасности, – перебил ее Росс. Он бросил на Мору предостерегающий взгляд.
      – Разумеется, в полной, – подтвердила Мора, чей ответный взгляд прямо-таки веял холодом.
      С какой стати капитан Гамильтон так старается уберечь тетю от правды? Не могла же она – даже после десяти лет, проведенных в Англии, – забыть, что собой представляет Индия!
      «Нудный надоеда!» – подумала она.
      «Упрямая ирландская красотка, – в свою очередь, решил капитан Гамильтон. – Кучу неприятностей учинит в светских кругах Бхунапура, это уж точно!»
      Снова прозвучал свисток. Росс с облегчением вздохнул:
      – Ну вот, поехали. Желаю вам приятного путешествия и удаляюсь.
      – Разве вы не едете вместе с нами? – огорченно спросила Лидия.
      Глаза Росса сверкнули. Мора заметила, что они сверкнули, когда он смотрел на нее.
      – Это отделение предназначено только для леди, мисс Карлайон.
      Свисток залился еще одной трелью, долгой и пронзительной, и состав дернулся. Капитан Гамильтон быстро попрощался и исчез.
      Он ушел, а в окно ворвалось черное облако дыма. Лидия сдавленно вскрикнула и прижала к носу и ко рту платок.
      Мора тотчас встала и опустила раму.
      – Придется к этому притерпеться, – сказала она.
      С громким скрежетом колес поезд двинулся прочь от вокзала. Набирая скорость, он запыхтел вдоль древнего пересохшего речного русла, оставив позади изумрудные холмы Бомбея.
      Наконец-то они в пути.
      Мора вдруг обнаружила, что не в состоянии усидеть на месте. Она впитывала в себя каждую милю дороги – ведь в последний раз она видела все это, когда ей было семь лет. Именно тогда она рассталась с прекрасной Индией.
      – Куда ты уходишь? – поинтересовалась тетя Дафна, едва Мора открыла дверь купе.
      – Так просто выйду, – весело ответила Мора. – Я ненадолго.
      Подобрав свои широкие тарлатановые юбки, Мора пробиралась мимо пассажиров, вышедших в коридор поболтать. Она заглянула в туалетную комнату и в соседний вагон, а потом остановилась у окна и долго наблюдала убегающий ландшафт. Как хорошо она все помнила: заросли тростника и непроходимые джунгли, бессчетные деревни с их каменными колодцами и глинобитными домиками, буйволов, лениво дремлющих в тени под усыпанными желтыми цветами колючими деревьями.
      «Не могу поверить, – подумала она с долгим блаженным вздохом. – Я дома, наконец-то дома!»
      Позади нее отворились двери, и в тамбур вошел мужчина. Море стало досадно, что она покраснела, узнав Росса Гамильтона. Она была убеждена, что он ее не одобряет.
      Голос его и в самом деле был лишен малейших признаков тепла, когда он, обращаясь к ней, сказал:
      – Неразумно покидать свое купе, мисс Адамс.
      – Вот как! Почему?
      Он хмуро взглянул в ее широко распахнутые фиалковые глаза. Темные, как ночное небо, и мягко-бархатистые, как лепестки анютиных глазок. Любопытно, пользуется ли она карандашом для век, чтобы искусно удлинить наружные уголки глаз. Неожиданно для него самого голос Росса прозвучал отрывисто:
      – Молодая девушка легко может быть скомпрометирована.
      – В специальном отделении для леди? – парировала Мора. – При полном отсутствии мужчин?
      – Но ведь я здесь.
      – Уж не хотите ли вы сказать, что намерены скомпрометировать меня?
      Она произнесла эти вопиющие слова не моргнув глазом, и Росс, придя в себя от вызванного ими шока, не мог не ощутить вспышки восхищения. Немедленно вслед за этим его охватило желание громко расхохотаться, а потом трясти эту девчонку до тех пор, пока не опомнится. Но он решил отделаться неким наставлением.
      – Мисс Адамс...
      Его прервал истошный крик, донесшийся из какого-то купе. Они оба вздрогнули. Крики продолжались и звучали все громче.
      – Но это же тетя! – воскликнула Мора и бросилась бежать.
      Росс поспешил следом за ней и всячески проклинал про себя широченные юбки Моры, которые не давали обогнать ее и первым ворваться в купе. Есть ли хоть малая доля здравого смысла у этой чертовой девицы?
      Влетев в купе, Мора увидела, что ее кузина и тетка съежились на диванчике. А с улицы какой-то ухмыляющийся туземец в грязном тюрбане тянулся в купе длинной изогнутой палкой, стараясь подцепить самый большой саквояж из их багажа.
      Ни секунды не медля, Мора схватила зонтик тети Дафны. Однако не успела она и шагу ступить, как кто-то сзади крепко взял ее за руку.
      – Позвольте мне, – раздался голос у нее над ухом. Отстранив ее – причем не слишком осторожно, – капитан Гамильтон схватил незадачливого вора за воротник. Индус взвыл от боли, когда вторая сильная рука нанесла ему сокрушительный удар. Мгновенно темное лицо исчезло, и в окне снова замелькали предгорья.
      – Уверен, что теперь он дважды подумает, прежде чем кого-нибудь ограбить, – сказал Росс, спокойно отряхивая руки от пыли.
      – Какой ужас! – пискнула со своего места миссис Карлайон. – Капитан, умоляю вас! Позовите кондуктора. Велите ему остановить поезд.
      Росс очень удивился:
      – С какой целью?
      – Чтобы схватить вора! Арестовать его!
      – Боюсь, он уже далеко отсюда.
      Миссис Карлайон прерывисто вздохнула.
      – Да-да, вероятно, вы правы.
      – Но как он пробрался сюда? – спросила Лидия.
      – Ясное дело, забрался на крышу, пока поезд еще стоял на станции. Отделение для дам являет собой заманчивую цель для воров.
      – Но почему власти не обеспечивают нам более надежную защиту? – возмущенно произнесла Лидия.
      В глазах Росса искрой промелькнула ирония.
      – Потому что мы в Индии, мисс Карлайон.
      – И что это значит?
      Росс не счел нужным ответить на этот вопрос и только пообещал, что будет теперь почаще к ним заглядывать.
      – Вы так добры к нам, – с чувством проговорила тетя Дафна.
      – Рад служить.
      Росс поклонился сначала ей, потом Лидии. Задержался в дверном проеме рядом с Морой, все еще вооруженной тетиным зонтиком.
      – В Индии, – заговорил он тоном, предназначенным только для ее ушей, – мудрее оставить героические деяния на долю мужчин.
      Глаза у Моры так и вспыхнули. Кто он такой, черт возьми, чтобы поучать ее подобным образом?
      – Вот как?
      – Даю слово, мисс Адамс... – Он внезапно умолк, глаза его весело блеснули. – Может, вам стоит избавиться наконец от этого зонтика? Или вы намерены испытать его боевые качества на мне?
      Поскольку Мора и в самом деле подумала об этом, она сильно покраснела и спрятала зонтик за спину. Прежде чем она успела сообразить, как ей уязвить Росса словами, тот протиснулся мимо нее и исчез в коридоре, откуда до нее донесся его негромкий смех.

      К счастью, других нападений на Карлайонов не произошло, и путешествие продолжалось без происшествий, совершенно спокойно. Настолько спокойно, что через несколько дней стало даже скучно. Тетя Дафна и Лидия вскоре начали жаловаться на головную боль, вызванную, как подозревала Мора, не только жарой, но и скукой. Чтобы избавиться от неприятных ощущений, обе часами дремали на диванчиках и только по ночам, когда жара немного спадала, выходили в коридор посплетничать с другими леди и обменяться с ними бесконечными жалобами. И ни одного доброго слова об Индии.
      Исключение составляла Мора. Лишь она не произнесла ни разу каких-либо критических замечаний о стране своего рождения; только она каждое утро наблюдала, как над священными реками поднимается шафрановое солнце, как в позолоченной его первыми лучами воде купаются слоны, как белые цапли опускаются на извилистые берега.
      Каждый вечер смотрела она, как солнце садится за просторными, слегка холмистыми равнинами, на которых там и сям видны стаи шакалов и стада великолепных антилоп гарна. По ночам она любовалась джунглями, освещенными бледным светом луны, и удивлялась, отчего кому-то такая непрерывная смена пейзажей может казаться утомительной и скучной. Очарование Индии вовлекло ее в свои волшебные сети снова, и Мора блаженно наслаждалась этим счастьем.
      В поезде не было вагона-ресторана, и потому капитан Гамильтон взял на себя заботу о питании дам: на каждой станции он выходил и приобретал необходимое. Даже Мора вынуждена была признать, что только благодаря ему у них в купе всегда есть свежие фрукты и прохладительные напитки. На одной из станций он даже ухитрился раздобыть маленькую печку, на который Мора и Лидия кипятили воду для чая и готовили боврил .
      В больших городах поезд делал продолжительные остановки, во время которых можно было спокойно пообедать на вокзале, где к тому же к услугам леди предоставлялись комнаты для отдыха с ваннами.
      И тем не менее при всем неизменном энтузиазме Моры даже ей поездка начинала казаться долгой. Продвижение замедлялось из-за небольших наводнений или из-за того, что путь преграждали слоны. Но наконец-то обширные равнины Раджастхана остались позади, и цель путешествия приблизилась. Настроение у пассажиров улучшилось.
      В последний вечер долгого пути миссис Карлайон решила устроить небольшой праздник. Был приглашен капитан Гамильтон, а щедрый сосед преподнес бутылку шампанского. Вечеринка должна была начаться в семь часов, но именно в ту минуту, когда гости уже собрались и бокалы были наполнены, поезд, делая поворот, сошел с рельсов и врезался в скользкий от размытой грязи склон.
      Солнце уже закатилось, и небо на западе постепенно темнело. Мора перед самым крушением как раз открыла дверь купе, чтобы пригласить кондуктора выпить вместе со всеми, но мир неожиданно словно взорвался вокруг нее. Послышался оглушительный удар, потом скрежет металла, и Мора в одно мгновение была сбита с ног. Сильно стукнувшись головой о раму окна, девушка медленно сползла на пол.
      Вагон опрокинулся куда-то во тьму. Женщины кричали и толкали одна другую в неистовом стремлении поскорее выбраться наружу. Высокая фигура возникла перед тетей Дафной в дверях. Та с великим облегчением схватила мужчину за руку:
      – Капитан Гамильтон, слава Богу, что вы здесь! Что произошло?
      – Кажется, поезд сошел с рельсов. Осторожнее, прошу вас!
      Он двинулся по коридору, прокладывая дорогу себе и женщинам. На ступеньках задержался и спросил, нахмурив брови:
      – Где мисс Адамс?
      Только теперь тетя Дафна спохватилась:
      – Ох, я понятия не имею! Она только что была вместе с нами.
      Негромко выругавшись, Росс кинулся назад по коридору. Моры нигде не было. Он ругнулся еще раз, когда вдруг увидел ее лежащей на полу у окна. Росс наклонился и оттащил Мору в безопасное место.
      – Мисс Адамс, что с вами?
      Мора застонала, но не сказала ни слова. Росс опустился на колени возле нее, обхватил за плечи и встряхнул.
      – Мисс Адамс, очнитесь! Поезд потерпел крушение.
      Она непонимающе посмотрела на него:
      – Что?
      – Я сказал, что поезд сошел с рельсов. Безопаснее будет, если мы выйдем из вагона. Вы в состоянии идти?
      – На-вер-ное, – с трудом выговорила она, однако не двинулась с места.
      Тяжело вздохнув, Мора опустила раскалывающуюся от боли голову на плечо Россу. Его лицо внезапно приняло мягкое выражение. Но вдруг что-то шевельнулось в глубине его души, неясное, сменившееся, прежде чем он успел определить это, приступом беспричинного гнева.
      – Мисс Адамс! – Голос Росса прозвучал теперь резко, словно пощечина.
      Мора подняла больную голову и в нескольких дюймах от себя увидела его раздраженную физиономию.
      – В чем дело?
      – Я спрашивал, можете ли вы идти самостоятельно. Нам надо выбраться отсюда. Вы нуждаетесь в моей помощи?
      – А если так? Вы меня понесете?
      – Если надо, придется нести! – огрызнулся он.
      – Вы на редкость неприятный человек. Вам это известно, капитан Гамильтон?
      – А вы женщина с весьма трудным характером, мисс Адамс.
      – Я знаю. – Она вдруг улыбнулась. – Мне об этом твердили почти всю мою жизнь.
      – Значит, удивляться нечему?
      Мора выпустила когти:
      – Не думаю, капитан Гамильтон, что у вас есть право говорить...
      – Довольно. У меня есть дела поважнее, чем выслушивать ваши замечания! – Он бесцеремонно подхватил ее на руки, вынес из вагона и опустил прямо на землю.
      – Мора! О, моя дорогая, слава Богу, что ты здесь!
      Тетя Дафна и Лидия, проливая слезы, засуетились вокруг нее. К. шишке на голове приложили компресс, один из пассажиров настаивал на том, чтобы девушке устроили какое-нибудь ложе. Головокружение уменьшилось, и Мора обнаружила, что вполне в состоянии открыть глаза.
      Окинув взором кружок обеспокоенных лиц, она убедилась, что капитана Гамильтона среди собравшихся нет. Как ни абсурдно, Мора испытала огорчение, хоть и злилась на Росса. В самом деле, мог бы притвориться, что сочувствует ей!
      Увы, он исчез и отсутствовал долгое время, а когда вернулся, принес весьма неприятные новости: локомотив и четыре передних вагона сошли с рельсов, и чтобы исправить повреждения, понадобится несколько дней.
      – Дней? – пискнула Лидия.
      – Что же нам делать? – присоединилась к дочери миссис Карлайон.
      Капитан Гамильтон отвел их в сторону от остальных пассажиров.
      – Я договорился, чтобы вас на эту ночь поместили в ближайшем дак-бунгало.
      – В дак-бунгало, то есть в гостинице, – объяснила мать Лидии, – выстроенной нашим правительством специально для путешествующих британцев. Боюсь, что эти гостиницы весьма убогие. И насколько я помню, ужасающе тесные. Вы уверены, капитан Гамильтон, что там найдется достаточно комнат для нас?
      – Я послал своего слугу, чтобы он заранее все проверил. А сейчас прошу извинить, но я должен позаботиться о вашем багаже. Завтра необходимо будет найти средство передвижения до Дели.
      – Вы так добры к нам, – с чувством произнесла тетя Дафна. – Лоренс, видимо, и не предполагал, с чем вам придется столкнуться.
      Росс криво усмехнулся:
      – Перемелется – мука будет, мэм, ничего страшного. С вашего разрешения я все-таки займусь багажом. Пожалуйста, оставайтесь здесь, пока за вами не приедет дак-гхарри .
      – Капитан Гамильтон, – обратилась к Россу Мора, когда он проходил мимо.
      Он остановился. Мора была рада окружающей их темноте, в противном случае Росс заметил бы, как она покраснела. Правила приличия требовали, чтобы она поблагодарила капитана за помощь, но ужасно не хотелось давать волю своим эмоциям.
      – Мисс Адамс? – произнес он с вопросительной интонацией, поскольку она продолжала молчать и только смотрела на него темными и невеселыми глазами.
      – Я... – чуть задыхаясь, начала наконец она, – ...я хотела бы поблагодарить вас за помощь в вагоне, когда я упала, ударившись головой.
      – Не стоит благодарности. Я всего лишь выполнил свой долг. А теперь прошу прощения, у меня очень много дел.
      Она провожала его взглядом до тех пор, пока он не скрылся в темноте. Самодовольный наглец, вот он кто такой! Сделал бы ей личное одолжение, если где-нибудь в джунглях наступил на скорпиона!
      Все трое – Мора, Лидия и тетя Дафна – были сплошь покрыты пылью и совершенно измучены к тому времени, как выбрались из тряской повозки, которая доставила их от линии железной Дороги до дверей дак-бунгало. Дополнительная неприятность заключалась в том, что, хотя капитан Гамильтон и договорился о помещении для них, они должны были разделить его по крайней мере с дюжиной других бесприютных.
      В конце концов, вмешательство капитана Гамильтона обеспечило им три расшатанные индийские кровати, так называемые чарпаи, но сам факт, что женщины семьи Карлайон будут спать, в отличие от всех прочих, не на полу, вызвал почти нескрываемую неприязнь соседей по комнате. В ледяном молчании все пятнадцать раздраженных женщин уселись на ступеньках веранды, чтобы съесть ужин, поданный на деревянных тарелках. Трапеза была скудная, продукты несвежие: малосъедобное тушеное куриное мясо, сухой рис и чуть теплый чай.