Брилли содрогнулась. Если этому негодяю понадобилось запугать ее, он, несомненно, выбрал нужную тактику.

— Отойди от меня! — вскрикнула Брилли, толкая толстяка в грудь.

Ландрет залился мерзким хохотом и отступил от нее.

— Теперь, когда мы встретились в такой обстановке, ты обязана относиться ко мне как к своему лорду, — заявил он, прихрюкивая.

— Ты не Мой лорд, — смело ответила она, глядя на него с вызовом. — Лорд Ревил и граф Мелфаллан — вот кого я уважаю и почитаю, только не тебя. Я прекрасно знаю, кто ты, Ландрет. И граф Мелфаллан знает. Ты допустил грубую ошибку, ударив тогда мальчика-конюха.

— Какой вздор! Я — друг и верный советник Мелфаллана, понятно тебе? А тот конюх был никем, никем и остался. И называй меня лорд Ландрет, сколько раз я должен повторять? Придется обучить тебя некоторым правилам приличия и кое-чему другому.

Ландрет искоса взглянул на Брилли.

Она отступила от него на несколько шагов, но остановилась, заметив довольную улыбку на его жирных губах, и вернулась на прежнее место, перебарывая внутренний страх.

Ландрет нахмурил брови и прислонился спиной к зарешеченной двери камеры.

— Насколько я могу судить, ты в отличной форме, не так ли? Зачем же тебе понадобилось разыгрывать перед графом целое представление? Захотела разжалобить его, изображая полную потерю сил? Чего ты добилась? — язвительно спросил он, обводя рукой мрачную камеру. — Что задумала? Хитростью пробраться в замок Мелфаллана, заполучить богатства или, может быть, придворный титул? Я восхищен твоей расчетливостью. Говорю это от чистого сердца. — Он согнулся в насмешливом поклоне. — Очень изобретательно: воспользоваться старой легендой, наводящей страх на бедных людей, и заработать таким образом целое состояние. К сожалению, должен тебя огорчить: если в колдовстве обвиняет сам приближенный герцога, избежать приговора почти невозможно. — Он отвратительно улыбнулся. — Но я мог бы помочь, стоит тебе лишь очень этого захотеть. Я пользуюсь доверием и Мелфаллана, и Бартола.

— Твои заблуждения невероятны, — сказала Брилли. — И я не нуждаюсь в твоей помощи.

— Ты уверена? Бартол обвинил тебя в колдовстве. Он отплыл домой вчера ночью. Спешит сообщить приятное известие герцогу. Открою тебе небольшой секрет: ты можешь помочь им обоим в их устремлениях. Когда герцог Теджар вызовет Мелфаллана на суд, тебя уже никто не спасет. Даже если Мелфаллан этого очень захочет. А я могу оказать тебе помощь. За определенную плату.

Губы Ландрета расплылись в гадкой улыбке.

— Не получишь ты никакой платы! — отрезала Брилли. — Граф Мелфаллан не станет тебя слушать. И у него нет оснований любить герцога. И тебя, естественно. Особенно после того, что произошло на лестнице.

— Какой такой лестнице? — кривляясь, спросил Ландрет.

Брилли ничего не ответила.

Лицо Ландрета внезапно изменилось, улыбка исчезла с его губ, он выпрямился.

— Что ты видела? — требовательно спросил он.

— А! Ты быстро догадался, о чем речь. Это говорит о твоей сообразительности, — сказала Брилли.

— Отвечай на мой вопрос! — рявкнул Ландрет.

— Что я видела? Я видела благородных лордов и леди. Видела, как посланный вами, лорд Ландрет, стражник схватил меня у выхода из зала. Видела красивые стены, отполированный пол. Видела, как в соседнем помещении накрывали столы для роскошного ужина. А что я должна была видеть? — Она прищурила глаза. — Я слышала, и жена, и сын графа Мелфаллана живы и здоровы. У графа родился сын! Наследник Ярваннета! Уверена, вы знаете об этом. Радуйтесь же, лорд Ландрет! Радуйся, ничтожный человечишка! — Она подалась вперед. — Да, я видела, как ты наступил на подол ее платья, чтобы она упала, и я уже рассказала об этом графу Мелфаллану. Он знает. Он все про тебя знает!

Ландрет сжал пальцы в кулаки, но тут же заставил себя расслабиться.

— Мелфаллану известно не все! — презрительно заявил он.

— Все! — выпалила Брилли, хотя не имела понятия, о чем говорил толстяк. — Я и про это ему рассказала.

Ландрет остолбенел.

— Откуда ты узнала про Одрика? — багровея от ненависти, крикнул он.

Про Одрика? Брилли абсолютно не понимала, о чем речь, но решила любыми способами выиграть время. Чем дольше ей удастся водить его за нос, тем лучше. Возможно, кто-нибудь появится здесь.

— А ты как думаешь, откуда я могу это знать? — насмешливо спросила она.

— Ах ты дрянь! — в бешенстве взревел Ландрет и бросился к ней.

Брилли отскочила в сторону, но он успел поймать ее, схватил за шиворот и приподнял. Задыхаясь, она отчаянно заколотила руками и ногами. Один удар пришелся прямо Ландрету в нос, и по его жирным губам потекла струйка крови.

Ландрет смачно выругался, скрутил ей руки за спиной, швырнул ее на пол и придавил собственным телом.

— Я убью тебя, ведьма проклятая! — орал он. — Как ты узнала, ничтожество? Неужели Бартол был прав? Покарай тебя Океан!

Брилли отчаянно кричала и крутила головой, слыша, как вдали рычит Монстр.

— Заткнись, гадина!

Лицо Ландрета перекосилось от гнева и ярости. Он принялся шарить рукой по поясу, нащупывая кинжал.

Словно дикое животное, загнанное в угол, Брилли собрала последние силы, пнула противника в живот, отбрасывая его кинжал ногой в угол, и выскочила из-под него. В это самое мгновение тяжелая дверь распахнулась, и в камеру вбежали двое стражников с мечами наготове.

Брилли рванула прочь, вылетев в коридор, столкнулась с Мелфалланом, сбила его с ног, и они вместе упали на каменный пол. Несколько секунд она лежала на нем, все еще охваченная паникой, потом в ужасе вскочила, помогла встать графу и, шатаясь, попятилась назад. Мелфаллан обхватил ее за талию, пытаясь удержать, успокоить. Она сопротивлялась, отчаянно крича.

— Нет! Милая мисс, перестаньте! Все закончилось! Вы в безопасности! — взволнованно уговаривал ее Мелфаллан.

Ему принялись помогать, но Брилли вырывалась все сильнее, не в состоянии справиться с паническим страхом.

— Отпустите меня! — вопила она.

— Отпустим, отпустим, если обещаете, что не убежите, — бормотал Мелфаллан. — Вы в безопасности.

Поняв наконец, что происходит, Брилли замерла и, потрясенная, уставилась на графа. Ей показалось, земля закачалась, и у девушки подкосились ноги. Совершенно обессилев, она с громким стоном осела на пол. Мелфаллан едва успел поддержать ее.

В дверном проеме камеры показались стражники — они крепко держали за руки Ландрета. У него из носа все еще текла кровь.

— Арестуйте его! — сверкая глазами, приказал Мелфаллан. — Арестуйте лорда Ландрета за попытку изнасилования!

Физиономия Ландрета негодующе вспыхнула.

— За что? — прошипел он, тщетно пытаясь вырваться из сильных рук стражников. — Эта женщина напала на меня!

— Напала на тебя? Чем же мисс Мефелл была вооружена? — воскликнул Мелфаллан. — Туфелькой? Я видел по ней, что она смертельно напугана, я застал ее в истеричном состоянии. И могу сделать логичный вывод: у нее не было и малейшего желания связываться с тобой. Значит, ты пытался изнасиловать ее.

— Вы не смеете арестовать меня, — верещал Ландрет. — Я — наследник Фарлоста!

— А я — граф Ярваннета! — жестко ответил Мелфаллан. — И я посмею арестовать тебя.

Взгляд Ландрета скользнул поверх плеча графа и остановился на юном слуге, который уговаривал лорда не входить в камеру Брилли.

— Ах ты, щенок! — крикнул он. — Это ты привел сюда графа! Ты у меня получишь!

— Не получит! — отрезал Мелфаллан. — Стража, под замок его!

Солдаты потащили Ландрета по коридору. Он яростно сопротивлялся и осыпал их проклятиями. Когда они скрылись из виду, Брилли склонила голову на грудь и закрыла лицо руками.

— Да накажи его Океан! — пробормотал Мелфаллан и опустился на колени рядом с ней. — Вы в порядке? Он не причинил вам вреда?

Брилли молча покачала головой, но не осмеливалась смотреть графу в глаза. Ее сердце все еще бешено колотилось, она часто и прерывисто дышала.

Молодой слуга кашлянул.

— Милорд Ландрет — человек жестокий, — осмелился он высказать то, что, по-видимому, давно не давало ему покоя. — Затаскивает многих женщин к себе в покои, хотя в последнее время — после смерти графа Одрика — это случается реже. А с этой… Я подумал, что должен сообщить вам…

— Затаскивает женщин в покои? — негодующе вскрикнул Мелфаллан. — В моем замке?

Парнишка набрал в легкие побольше воздуха и испуганно захлопал ресницами.

— Я всего лишь его слуга, мой лорд. Вообще-то это не мое дело, верно ведь? Но… Он запугивает их, и они боятся жаловаться кому бы то ни было. А потом дарит им подарки. Некоторым это нравится, и в следующий раз ему не приходится тащить к себе силой… Они простые прислужницы… — Мелфаллан резко выругался. — Я не должен был вам об этом рассказывать, так ведь? — Голос мальчика испуганно задрожал. — Лорд Ландрет теперь убьет меня.

— Не бойся, — поспешно успокоил его Мелфаллан. — Я граф и не позволю тебя обижать. С завтрашнего дня ты будешь прислуживать другому лорду. Беги и разыщи управляющего замком, расскажи ему, что здесь произошло. Потом отправляйся спать.

— Слушаюсь, ваша светлость! — выпалил паренек и поспешно удалился.

— Простые прислужницы, — пробормотал Мелфаллан и раздраженно покачал головой. — Святое дыхание Океана!

Он повернулся к оставшемуся стражнику, молчаливо и невозмутимо наблюдавшему за происходящим.

— Ступайте к лорду Ревилу и приведите его сюда. И придворного правоведа тоже. Немедленно!

— Есть, ваша светлость!

Воин ударил себя кулаком в грудь и торопливо зашагал по коридору прочь.

Мелфаллан повернулся к Брилли и принялся заботливо оправлять ее растрепавшиеся волосы. Казалось, более ответственного дела для него в это мгновение просто не существовало.

— Что же вы теперь обо мне думаете, мисс, — расстроено бормотал он. — Я обещал вам полную безопасность, и случись же такое! Как вы можете доверять мне после этого?

— Вы ни в чем не виноваты, — тихо произнесла Брилли. — Откуда вы могли знать, что задумал Ландрет?

— Виноват! — резко ответил Мелфаллан. — Почему я не подумал о Ландрете?

Он сильно ударил себя по бедру. Брилли перехватила его руку и сжала ее в своей руке.

— Ничего страшного не случилось, милорд. Я очень испугалась, только и всего. В любом случае я убежала бы от него.

— Вы так думаете? — Мелфаллан взглянул на нее с недоверием.

— Я уже была у двери, когда появились вы. — Она улыбнулась. — Вы недооцениваете колдунью.

Граф склонил голову набок.

— Так, значит, вы признаете, что являетесь колдуньей?

— Только перед вами и другими своими защитниками. А их у меня, насколько я поняла, немало.

— Вы слишком хорошего обо мне мнения, если называете своим защитником, — проворчал Мелфаллан. — Я должен был догадаться, что Ландрет что-нибудь задумает.

Он стиснул зубы, продолжая сердиться на себя. «Совершенно несправедливо», — думала Брилли. Граф Мелфаллан стремился соответствовать таким высоким моральным требованиям, о которых мало у кого имелось понятие.

Брилли поправила волосы и разгладила ладонями складки на юбке. Потом нервно вздохнула.

— Признаюсь вам, я не ожидала, что лорды бывают такими добропорядочными.

Мелфаллан усмехнулся:

— Вы имеете в виду, что не ожидали от них вообще ничего хорошего, верно?

— Вообще-то да, — ответила она и еще раз улыбнулась. На лестнице с противоположной стороны коридора послышались шаги — по-видимому, сюда направлялись несколько человек. Брилли коснулась руки графа, привлекая его внимание. — Ландрет натворил еще что-то, но я не знаю, что именно, — взволнованно прошептала она.

Мелфаллан резко повернул к ней голову.

— Что?

— Я обвинила его в попытке убийства леди Сари, и он спросил, не известно ли вам и об Одрике… О графе Одрике, вашем деде. Вы понимаете, что это может означать?

Крупная кисть Мелфаллана упала на ладонь Брилли, больно сдавливая ее.

Она негромко вскрикнула. Он тут же ласково взял ее руку, поднес к губам и принялся с чувством целовать. Его глаза выражали множество эмоций: волнение, облегчение, ярость… Почему он испытывал ярость? Что страшного могло связывать Ландрета с графом Одриком?

Брилли изо всех сил сдерживала себя, боясь отдернуть руку, как в прошлый раз. Ей не хотелось повторять допущенную однажды грубость. Хотя он тогда не обиделся на нее…

— Ты — замечательная колдунья, — с чувством сказал Мелфаллан и негромко засмеялся, видя ее смущение. — Честно признаться…

Он не успел договорить. Из темноты коридора уже показались солдаты. За ними шел седовласый мужчина в одеждах темно-синего цвета. Мелфаллан с облегчением вздохнул и поднялся на ноги, внимательно глядя на Брилли.

— Со мной все нормально, — пробормотала она, когда он протянул ей руку.

— Вы слишком добры, поэтому и говорите так. Но я вам не верю.

Она встала с пола, но тут же вновь пошатнулась, и Мелфаллан бережно подхватил ее на руки, отнес в камеру и усадил на койку так осторожно, будто она была сделана из хрусталя.

— Позовите Марину! Быстро! — крикнул он.

Едва Брилли успела моргнуть, по крайней мере ей так показалось, как на месте Мелфаллана уже стояла Марина, возмущенная и расстроенная.

— Да как он посмел, детка? Неужели этот негодяй и впрямь приходил к тебе, чтобы… — Марина не договорила, лишь презрительно фыркнула.

— Слухи распространяются быстро, — еле слышно сказала Брилли. — И по пути разрастаются. Со мной все в порядке.

Она взяла Марину за руку, чувствуя, что у нее опять все плывет перед глазами и последние силы покидают ее. Подступала темнота, стремясь унести ее в неприятный мир беспамятства.

— Но ведь я не благородная особа, — прошептала она.

Марленда писала, что женщины из высших кругов часто падают в обморок. Со всех сторон к ним сбегаются кавалеры, взволнованные и испуганные.

— Вот она! Брилли Мефелл! — торжественно провозгласил камергер, размахивая бархатным беретом.

И вся наряженная толпа, собравшаяся в зале, одновременно повернула головы и замерла в благоговейном восторге, глядя на появившуюся на пороге Брилли.

— Что, детка?

Неожиданно блистательная Брилли Мефелл потеряла сознание, и десятки кавалеров бросились к ней со всех ног…

— Наверное, люди — как лампы, которые горят до тех пор, пока не закончится масло, правильно, Марина? Я часто об этом думаю… Мое масло, кажется, на исходе…

Марина звучно прищелкнула языком и принялась укладывать Брилли, то и дело ласково поглаживая ее по голове.

— Ты уже говоришь глупости, Брилли. А вообще если хочешь думать, что люди — лампы, то думай, пожалуйста. А сейчас ложись и отдыхай.

— Все на свете — глупости, Марина. Знаешь, я мечтаю о многих вещах… О, посмотри! Камергер опять размахивает своим беретом!

Брилли радостно вздохнула и отдалась во власть тьмы.

Ей снилось, что она на своем утлом суденышке поплыла вдоль берега Ярваннета. Над головой, окрашивая море и воздух в голубые и серебряные тона, светил Компанион, напоминавший большой драгоценный камень. Были осенние сумерки. Все готовилось к темной зиме — и люди, и природа. Где-то далеко пели крестьяне. Маленькая лодочка легко скользила по поверхности воды. Брилли опустила руку в море, наслаждаясь приятной прохладой, подняла голову и увидела молодую женщину на другом конце лодки.

Одежда ее — платье из домотканой материи и широкополая шляпа — практически ничем не отличалась от скромного наряда Брилли, но волосы этой женщины были рыже-золотыми, а лицо — белым как гипс. Без шикарных одеяний и дорогих украшений, без величественной обстановки библиотеки не чувствовалось и царственной властности и напряжения. Тора спокойно и радостно смотрела на берег, потом повернула голову и улыбнулась Брилли. В ее серых глазах отражались голубые блики вечера, а лицо выражало умиротворение и безмятежность.

— Как это возможно? — спросила Брилли. — Ты… в моей лодке…

Тора пожала плечами в ответ и опустила в воду изящную белую руку.

— Ты часто видела меня во сне, Брилли, а я — тебя и других своих дочерей. Когда еще жила на земле. — Она искоса взглянула на Брилли и опять улыбнулась. — Что, интересно, происходит сейчас? Ты, моя будущая дочь, снишься мне или я, твоя прародительница, — тебе? И большое ли имеет значение, кто из нас видит сон? Наверное, истина известна только Немеркнущему Лучику.

— Быть может, я сама себе снюсь, но как два человека? — ответила Брилли. — А все остальное — просто игра воображения?

— Не исключено, — дружелюбно воскликнула Тора.

— Или ты — призрак…

Брилли пристальнее всмотрелась в собеседницу. Нет, в ней не было ничего зловещего и неестественного.

— Не знаю. — Казалось, Тору забавлял этот разговор.

— Как ты можешь не знать? — Брилли удивленно вскинула брови.

Тора стряхнула с пальцев капли морской воды и рассмеялась.

— А к чему мне это знать? Возможно, я — сам Немеркнущий Лучик, создатель грез. Или один из Четырех Драконов — тот, что покрыт голубой чешуей, что позвал тебя однажды в ясный день на пляже. Может, это он тебе снится, этот дух в новой форме. В виде меня. — Она приложила ладонь к груди. — Разве это имеет значение?

— Да, имеет! — Брилли нахмурилась.

— Не исключено, что я — все это вместе: память, призрак, Дракон и Немеркнущий Луч! Возможно, и в тебе соединено множество сущностей. Во сне случается всякое.

Брилли наморщила лоб.

— Кто знает…

Тора весело усмехнулась и глубоко вдохнула прохладный свежий воздух. Некоторое время они плыли молча, спокойно любуясь природой.

— Немеркнущий Лучик был когда-то твоим, Тора? — осторожно спросила Брилли. — Ты принесла его из времен Великого Бедствия?

— Да, Немеркнущий Лучик принадлежал мне. Уже тогда он был довольно старым и мало разговаривал со мной, своей хозяйкой. Даже Немеркнущие Лучи подвластны времени, хотя их жизнь длится несколько веков. Теперь он вообще не может разговаривать — стал слишком древним. — Тора печально смотрела на волны. — Мой Немеркнущий Лучик свел нас с тобой, но его голос никогда к нему не вернется. — Она вздохнула. — Долгое время он был мне самым близким другом. Я скучаю по его голосу.

Тора взглянула на Брилли, и печаль на ее лице сменилась вдруг уверенностью.

— Никогда не сожалей о том, что утрачено. Смело смотри в будущее— сама строй его. Это единственный путь для спасения народа шари'а. Ты должна выжить, Брилли Мефелл. Нас теперь осталось мало, катастрофически мало. Но для того чтобы начать все заново, достаточно одной яркой, талантливой колдуньи. Если ты хочешь этого, если ощущаешь в себе силы для преодоления грядущего…

— Как я смогу преодолеть все? — в отчаянии выкрикнула Брилли. — Обо мне узнали, и герцог Теджар мечтает уничтожить меня.

Тора уверенно покачала головой.

— Разыщи оставшихся представительниц нашего рода, они еще живут в этих землях. И Колдовское Ущелье высоко в горах над Ингалом. Входы в наши пещеры тщательно спрятаны, но ты найдешь их, если приложишь старания. Это опасное дело, поэтому будь осторожна. Там, в Колдовском Ущелье, хранится Знание. Оно ждет нашего возрождения и готово вновь служить нам. Тебе только нужно победить. — Тора подалась вперед, пристально глядя в глаза Брилли. — Хватайся за остатки надежды, дочка. Мы — погашенная лампа в кромешной тьме. Стань искрой, разожги огонь!

— Но я — обыкновенная акушерка, — запротестовала Брилли. — Разве имею я право браться за столь великие дела?

— Я была точно такой же, как ты, и не собиралась возлагать на себя ответственность за решение грандиозных задач. Но кое-кто назвал меня непобедимой. К сожалению, при всем своем желании я не смогла предотвратить Великое Бедствие. — Она подняла вверх указательный палец. — Но я нашла в себе силы начать новую жизнь после того, как покинула Колдовское Ущелье. Я поселилась в нашей пещере среди честного народа Амелина и Назеби. Я не могла жить долго, в те времена это было невозможно, но создала другое обиталище для колдуний. Ты — мое наследие, мое дорогое дитя. Ты — живущее пламя моего сердца, любовь, которая найдет ответы на все вопросы. Я долго ждала тебя, дочь моя, рожденная морем, благословленная Четырьмя. — Она глубоко вздохнула. — Скоро тебя увезут в далекие края, где таится много опасностей. Как же я буду скучать по тебе, дитя мое.

— Ты общаешься со мной через Немеркнущий Лучик? — спросила Брилли. — Ты являешься ко мне во сне? — Она выдержала паузу. — Я не могу поверить, что ты реальная… — Между ее бровей залегла складка. — А Монстр? Он настоящий? Когда я вынуждена сражаться с ним, у меня не возникает в этом сомнений…

— Он настоящий, но существует в другой реальности. Так же как я — в твоих сновидениях, как Четыре духа — в особом разрезе бытия. Монстр обитает в отличном от вашего мире, но он живой. Наш дар исходит от Четырех и связывает нас с разными плоскостями жизни. Ни одной из колдуний шари'а не удалось понять природу дарованного нам таланта. Скорее всего мы не должны понимать ее. Если бы это было нам дано, мы, возможно, не проиграли бы войну с аллемани несколько столетий назад. Будем ждать возрождения. Постараемся действовать мудрее, чем раньше.

— Кто знает… — с сомнением в голосе сказала Брилли.

— Ты упряма, как обычно, — ответила Тора. — Что ж, я запасусь терпением. У меня много времени. Я умею ждать.

— Я тоже! — Брилли вздернула подбородок.

— Мы дождемся. — Тора улыбнулась и опять с наслаждением вдохнула свежий воздух. Ее лицо светилось счастьем. — Какой чудесный день! Давай еще поплаваем вместе, дитя мое, ты и я!

— Хорошо. Я все еще не верю, что ты реальна, Тора из моих снов, но день действительно чудесный, — сказала Брилли.

— Я — друг из сна, приносящий успокоение, но могу существовать лишь во сне. Я умерла много лет назад, в другое время, ныне забытое. Какая-то часть меня навеки осталась где-то между разными эпохами, но что-то уцелело. Ты видишь это в отсвете Немеркнущего Лучика, который любил меня, в своих грезах. Ну вот! Я рассказала тебе, что я такое. — Она развела руками. — Я призрак и память, надежда и проводник в будущее. Я — Немеркнущий Луч.

Брилли скептически поджала губы.

— Немеркнущий Лучик общается со мной лишь в пещере. Но я ни разу не видела его за ее пределами. И он никогда не разговаривает со мной…

— При помощи слов — никогда, это верно. Я ведь уже объяснила тебе, что он очень стар. Но существуют другие способы. — Она, улыбаясь, указала на себя. — До наступления Великого Бедствия в распоряжении колдуний находились различные предметы — из металла, стекла, камня. Эти предметы обладали даром и многое умели. Какие-то из них охраняли Колдовское Ущелье, и мало кто мог справиться с ними. Четыре духа обучали их особым хитростям. Одним из таких помощников и являлся Немеркнущий Лучик. Он был ученым, учителем и другом.

Брилли улыбнулась.

— А ты? Ты ведь и ученый, и учитель, и друг.

Тора взглянула на нее торжественно, ее ясный взгляд наполнился нежностью.

— А разве не любая мать кажется ребенку ученым, учителем и другом? Дочь моя, ведь это так.

— У меня была мать, — растерянно сказала Брилли. — Другая мне не нужна.

— Ты уверена? Твоя мать отказалась от своего таланта, она отказалась от тебя… Твоя мать так сильно боялась своего колдовства, что оставила твою сестру-близнеца в Дархеле, решив спасти лишь тебя.

Брилли резко вскинула голову. Тора глубоко вздохнула и медленно покачала головой.

— Да, у тебя есть сестра. На протяжении всех этих лет я не говорила тебе о ней: не хотела травмировать твою душу и боялась, что ты отправишься на бесполезные поиски. Но теперь ты в любом случае поедешь в Дархель и, быть может, встретишь свою сестру. Я ничего не знаю о ней, я не могу наблюдать за событиями, происходящими так далеко отсюда. Джокатер тоже ничего не было известно.

— А почему мама оставила ее? — задыхаясь от волнения, спросила Брилли. — Почему?

— У нее имелась на то причина. В дороге ей было необходимо скрывать ребенка. С двумя младенцами на руках это не получилось бы. Молока у нее не хватало, а от голода одна из вас непременно закричала бы и подвергла всех опасности. Были страшные времена. В северных государствах царил кризис. В ту самую пору умерла двоюродная сестра Джокатер. Поэтому она решила бежать из Дархеля с одной из дочерей, с той, которая вела себя спокойнее, — с тобой.

— И только поэтому мама выбрала меня? — пораженно спросила Брилли.

— Да, дорогое мое дитя. Твоя сестра много плакала, а ты — нет. Джокатер всю свою жизнь страдала, пытаясь забыть о покинутой дочери. — Тора опустила руку в воду и рассеянно пошевелила пальцами. — Она поступила правильно, спася более выносливую из двух, хотя и не знала об этом.

— Может быть… — недоверчиво ответила Брилли.

Тора рассмеялась и брызнула на нее соленой водой.

— Моя задача, великий скептик, не убеждать тебя в достоверности фактов из истории твоей матери. Я должна вселить в тебя надежду и уверенность. Знай: среди аллемани у тебя есть надежные друзья. Можешь смело доверять Мелфаллану, не пугаясь его высокого положения в обществе. Клара, и Гармон, и многие другие, кто знает тебя, останутся на твоей стороне, независимо от того, признают тебя колдуньей или нет. И молодой Джейред, защищая тебя, пойдет на все.

— Правда? — спросила Брилли, страстно желая услышать что-нибудь убедительное в подтверждение сказанного.

— Не торопись, дитя мое, — ответила Тора и положила руки на колени. — Ты сама во всем убедишься.

По прошествии пятнадцати дней с момента излечения леди Сари колдовство Брилли вновь полностью вернулось к ней, и она встретила его с огромной радостью. Если бы у Брилли была возможность воспользоваться своим даром во время визита Ландрета, все сложилось бы по-другому. Во-первых, его намерение напасть не явилось бы неожиданностью, и она, прочтя его мысли, сразу бросилась бы к двери и позвала на помощь стражу. Во-вторых, ей удалось бы выведать тайну, связывающую Ландрета с судьбой покойного графа Одрика. Она еще много чего могла бы сделать, но без колдовства чувствовала себя совершенно беспомощной. Раньше Брилли и в голову не приходило, что за несколько лет она стала настолько зависимой от своих способностей.

Дни шли, а в небольшой камере Брилли время тянулось невероятно медленно. Сон и отдых мало-помалу восстановили утраченные силы. Она много размышляла, анализировала, представляла, что ждет ее в будущем. Спокойствие одинокой камеры нарушали лишь появления стражников с пищей да нередкие визиты Марины. Придворная целительница помогала ей прийти в себя и рассказывала о новостях замка. Брилли подозревала, что последнее она делала по указанию Мелфаллана.

Граф выступил с публичным заявлением, сказав, что общение с Брилли Мефелл может оказаться опасным, если его пленница действительно колдунья. Сам он, соблюдая осторожность, больше не появлялся в ее камере. Запретил ходить к ней и леди Сари, когда та поправилась и объявила, что хочет навестить свою спасительницу. Кроткая графиня, услышав ответ мужа, пришла в негодование. Лорда Ландрета держали взаперти. Сплетни о его грязных выходках с каждым днем лишь множились.

Сэр Джеймс, придворный правовед, начал расследование на основании заявления мальчика-слуги. В результате долгих расспросов и заверений одна девушка — работница с кухни — осмелилась и рассказала об изнасиловании ее Ландретом. Девочке было всего тринадцать. Ландрет, мгновенно догадавшийся о том, какой приговор ему вынесет Мелфаллан, незамедлительно направил прошение самому герцогу. Люди благородных кровей имели право пользоваться подобной привилегией. Теперь он, как и Брилли, ждал отправления в Дархель, где должен был предстать перед судом герцога.

Брилли вздохнула, подложила ладони под голову и задумалась о разнообразии и изменчивости жизни. Ландрет рос счастливым, сытым, избалованным ребенком. Придворные его отца окружали мальчика лестью и восхищением, ему внушали, что он лучше и достойнее других детей. Так всегда воспитывали отпрысков аристократии. Его жестокости не замечали или делали вид, что не замечают… Теперь же над ним нависла угроза длительного тюремного заключения или ссылки. Он в одночасье лишился красивой жизни, которую так любил, хорошей репутации и отцовских владений. По словам Марины, Мелфаллан повесил бы его, если бы сам выносил приговор. Герцог Теджар скорее всего оставит его в живых, хотя бы потому, что Мелфаллан против этого. Маринины рассказы открыли Брилли новый, неведомый ранее мир лордов — мир политики и риска, мир изысканности и злобы, и она все больше и больше ценила решение графа защищать ее.

Все чаще и чаще являлась Брилли мысль о том, что в ее силах оказать незаменимую помощь Мелфаллану. Она могла бы прочесть мысли Ландрета и узнать, какую гадость тот совершил в отношении графа Одрика, могла бы проникнуть в тайные мысли других врагов графа. Но чего бы она добилась в итоге? Подвергла бы себя еще большей опасности? Рано или поздно Верховные лорды догадались бы, что Мелфаллан пользуется услугами колдуньи. Начались бы серьезные проблемы. Брилли не раз встречала в своих книгах упоминание о том, что помощь лорду посредством колдовства приводит к усилению его власти и неизменно влечет за собой страшные последствия.

Марина не объяснила ей, почему Мелфаллан так поспешно согласился явиться в Дархель по первому требованию герцога. О требовании этом радостно объявил вернувшийся вчера Бартол. Едва причалив к берегу, он поспешил на встречу с графом, а после прямиком направился в покои Ландрета. По-видимому, ему не терпелось обсудить с другом развитие событий. Увидев, что комната пуста, с кровати сняты матрасы, а на полках нет вещей Ландрета, он пришел в замешательство. А разузнав о причинах его исчезновения, помчался обратно на корабль и как можно быстрее отправился в обратный путь, спеша сообщить Теджару все, что пронюхал, до прибытия Мелфаллана.

Как выяснилось, судебное разбирательство о колдовстве относилось к разряду наиболее важных и представляло угрозу как для Брилли, так и для графа. В ее книгах подобные события описывались несколько иначе: все лорды при любых обстоятельствах ненавидели колдуний. Чему следовало верить?