Глава XLII

Замечание Ньютона, высказанное им Изабелле перед началом военных действий, о том, что ему кажется, будто этот день упрочит его положение или уничтожит его жизнь, оказалось пророческим. Смерть капитана Оутона и храбрая защита «Виндзорского замка» привели к возвышению Ньютона Форстера. В качестве подчиненного офицера ему пришлось бы много лет работать, прежде чем подняться по служебной лестнице. А в течение этого времени, оставаясь в подчиненном положении, имел ли он какую-либо возможность добиться независимости и предложить руку Изабелле Ревель? Теперь же, благо даря связи крайне случайных событий, он очутился командиром ост-индского судна и возвращался на родину, победив корвет с силами равными, если не превосходившими его собственные, и сохранив груз громадной ценности. Все это давало ему уверенность, что за ним не только утвердят чин, который ему пришлось самовольно принять, но и что есть надежда получить место. И он знал, что его, капитана судна, будут принимать в обществе, что его ждет богатство и всеобщее уважение. И его сердце переполнялось чувством благодарности и ликования при сознании, что он скоро получит возможность попробовать добиться руки девушки, к которой уже давно испытывал горячую привязанность.

Когда «Виндзорский замок»! несся по ревущему и стонущему морю со всей порывистостью большой тяжести, пришедшей в движение, глаза Ньютона горели надеждой; однако, благодаря необыкновенным обстоятельствам, обращение Форстера с Изабеллой было еще более прежнего полно деликатной сдержанности.

«Виндзорский замок» пристал к острову Святой Елены; Ньютону посчастливилось добыть там отряд способных моряков в количестве более чем достаточном для пополнения своего экипажа. Их прислали на остров Святой Елены на пустом бриге французского капера, которого стесняло большое количество его пленников. Получив нужные ему запасы, Ньютон не стал терять времени и продолжал плавание в Англию.

Приблизительно через две недели после отплытия от острова Святой Елены объявили, что с правой стороны видно иностранное судно; когда «Замок» подошел к нему ближе, оказалось, что оно потеряло фок-мачту и вообще находилось в самом жалком положении. Наконец оно подняло нейтральные цвета и флаг до половины мачты в знак своего отчаянного положения.

Ньютон, подойдя к судну, велел спустить шлюпку и послал третьего помощника узнать, какую помощь можно оказать пострадавшим. Слава Богу, для моряков достаточно видеть несчастие, чтобы пожелать явиться на выручку несчастному.

Шлюпка вернулась; Ньютон узнал, что это судно шло с острова Бурбон в Гамбург; что оно потеряло мачту и жестоко пострадало во время бури за мысом Доброй Надежды; что в ту минуту, когда его фок-мачта упала через борт, половина экипажа была сброшена в воду и утонула; что из-за недостатка материалов и людей нельзя было сделать ремонт, а потому судно шло очень медленно и истощило почти все свои запасы и воду. В заключение офицер прибавил, что на судне француженка и два француза со слугами. Ньютон немедленно отправился на корабль. На палубе его встретил капитан-фламандец, который принялся перечислять ему все свои несчастия, когда француженка, не замеченная Ньютоном, поднялась из каюты, громко закричала и бросилась ему на шею.

— А, Боже мой, мосье Ньютон! — крикнула она по-французски и залилась слезами.

Он тотчас же узнал добрую и милую госпожу де Фонтанж; за нею стоял, протягивая ему руку, ее великодушный муж. Встреча была радостная; Ньютон чувствовал себя в восторге при мысли, что обстоятельства дали ему возможность оказать помощь людям, которые так добро поступали с ним.

— О, господин Ньютон, мы так страдали. О, Боже мой, без воды, без пищи! — кричала де Фонтанж, потом, улыбаясь сквозь слезы, прибавила, обращаясь к мужу: — Но это прелестная встреча, не правда ли, мой друг?

— Вы помните маркиза? — спросил Ньютона де Фонтанж.

Ньютон оглянулся и узнал губернатора Гваделупы, который так сочувствовал ему и не оставил его в плену.

Действительно, их судно было в плачевном состоянии и, если бы ему не оказали помощи, скоро превратилось бы в арену ужасов. Воды на нем осталось только на три дня и на столько же дней провизии. Ньютон поспешил отправить обратно шлюпку за всем необходимым на случай дурной погоды, которая могла помешать сообщению между «Замком» и пострадавшим судном. Видя, что на время у страдальцев нет недостатка ни в чем, он вернулся на «Замок» и послал плотников и часть экипажа с целью сделать ремонт на нейтральном судне, чтобы дать ему возможность идти дальше. Послал он также из запасных вещей все, что могло послужить удобствам пассажиров.

Английские моряки водворили мачту к вечеру. Голландцы, бывшие на палубе, охотно помогали бы им, но они получили приказание наверстать потерянное время, поесть вволю и утолить жажду. Это они исполнили с полной готовностью. Ньютон, вернувшийся на палубу нейтрального судна с тем, чтобы наблюдать за починками и наслаждаться обществом своих друзей, вечером простился с ними, дав обещание идти под уменьшенными парусами и не покидать их, пока они не удостоверятся, что все в порядке, и смогут обходиться без его помощи.

Рассказ, который услышал от своих друзей Ньютон, можно вкратце передать для читателя в следующем виде. Маркиза де Фонтанжа назначили губернатором острова Бурбон, что считалось повышением. Его брат и госпожа де Фонтанж отправились с ним; на Бурбоне они пробыли два года. В это время правительственная власть безо всякого повода, кроме того, что маркиз был назначен предшествующим правительством, нашла нужным заместить его другим губернатором. Фрегатов оказалось мало, и не стали отправлять одно из этих судов для обратного плавания губернатора; он, пользуясь отплытием в Европу одного из гамбургских «купцов», отправился на нем.

Два дня стояла отличная погода, трое Фонтанжей часто переправлялись на палубу «Виндзорского замка» и познакомились с миссис Эндербай и Изабеллой. Ньютон шел легким ходом, ежедневно посылая на нейтральное судно все, что только подсказывала ему благодарность.

Однако он стремился закончить плавание, и было решено, что на третье утро суда расстанутся.

В конце вечера показалось чужое судно, но оно, по-видимому, держало такой же курс, как и «Виндзорский замок», а потому не привлекло к себе большого внимания. Предполагалось, что это нейтральный корабль, шедший в Европу, или же отбившийся от другой флотилии «купец». Во время безлунной ночи вахтенный офицер потерял из виду охраняемое судно; однако было решено, что оно просто не зажгло огней. Перед утром ветер удал, и когда встало солнце, наступило полное затишье. На рассвете утренний вахтенный поднялся на высокую корму, чтобы отыскать голландца, и усидел его милях в семи от «Замка» рядом с тем самым чужим судном, которое показалось накануне. Оба так же, как и «Виндзорский замок», не двигались.

Офицер немедленно сошел в каюту к Ньютону и рассказал ему о том, что видел. Ньютон выбежал на палубу и в подзорную трубу ясно рассмотрел, что чужое судно принадлежит к самому неблагородному типу судов; что оно, очевидно, не «купец» и выстроено для быстрого хода; понял он также, что это, по всем вероятиям, капер. Матрос с высокой реи доложил, что между обоими судами то и дело снуют лодки. Ньютон, встревоженный за своих друзей, согласился на предложение второго помощника отпустить его в гиге, чтобы узнать, что там происходит. Через час было замечено, что гиг очутился на расстоянии полумили от судов; вскоре после того показался дым и послышался звук пушечного выстрела. Гиг повернул и пошел обратно к «Виндзорскому замку». С тревогой ждал Ньютон его возвращения. Второй помощник рассказал Форстеру, что чужое судно имело четырнадцать пушек, было выкрашено в черный цвет и, очевидно, хорошо вооружено. По всем вероятиям, оно принадлежало к числу пиратствующих судов и, завидев гиг, дало по нему выстрел, но, к счастью, промахнулось. Судно не показало цветов, и по его наружному виду и поступкам (потому что каперы не трогают нейтральных судов) помощник счел его пиратским судном, о котором упоминали на острове Святой Елены. Ньютон держался того же мнения и с тяжелым сердцем пошел сообщить неприятное известие Изабелла и миссис Эндербай.

Самое ужасное в нашем мире — желать чего-либо, не имея силы исполнить своей воли. Поэтому легко представить себе чувство Ньютона, судно которого стояло на воде в вынужденном бездействии, в то время как его друзей грабила, может быть, убивала, шайка злодеев; и это на его глазах! С каким напряженным вниманием вглядывался он в горизонт, поджидая дыхания ветра. Его надежды оживали при малейшей ряби на воде, и все было напрасно.

Наконец на закате поднялся ветер, сначала неверный, неопределенный. Корабль стал слушаться руля; все паруса распустились, и «Виндзорский замок» пошел по направлению к нейтральному судну и пирату, стоявшим в спокойной воде. Но вот ветер посвежел, поверхность моря потемнела от его дыхания. В это время одно из судов, именно то, которое хотел захватить Ньютон, распустило все свои паруса и скоро начало отдаляться. Когда «Виндзорский замок» подошел к нейтральному судну, пират уже отошел на расстояние миль двух. Нужно было остановиться на короткое время с целью узнать, что произошло. Ньютон, заметивший Фонтанжа, закричал, махая рукой, велел спустить шлюпку и через минуту был на палубе нейтрального судна. Тут он узнал печальные вести.

Пиратское судно ограбило нейтральный корабль и увезло госпожу де Фонтанж и двух ее служанок, Мими и Шарлотту. Капитан пирата ранил защищавшего жену Фонтанжа; потом разбойники перерубили все снасти и мачты и, в конце концов, пробуравили киль; таким образом, если бы Ньютон не пришел на помощь, все они погибли бы к ночи.

Нельзя было терять ни минуты. Маркиза де Фонтанжа л весь экипаж быстро переправили на палубу «Виндзорского замка», и Ньютон, вернувшись на свое судно, и велев поднять шлюпку, решил гнаться за пиратом, который в это время уже отошел мили на четыре. Но хотя ветер мало-помалу крепчал и был попутным для «Замка», Форстер не мог воспользоваться им: солнце село, с ним вместе угасли и надежды.

К ночи пират уже был на расстоянии семи миль от судна Ньютона. Ньютон гнался за разбойником, наблюдая за ним в подзорную трубу; наконец он скрылся в темноте. В эту ночь никто не ложился спать на палубе «Виндзорского замка». Когда же стало светло, пират совершенно исчез, и его нельзя было рассмотреть даже с верхних рей.

Глава XLIII

С печалью Ньютон велел рулевому снова держать курс на Англию; вверенная его судну собственность была слишком драгоценна, и он не смел подвергать ее опасности попасть в руки крейсировавшего пиратского судна. Все общество печалилось о судьбе госпожи де Фонтанж, и печаль сообщалась даже матросам.

Четыре дня шли легким ходом вследствие недостаточной силы ветра. Вдруг «Замок» попал в жестокую пелену тумана, свойственного широтам Зеленого мыса; положение ухудшал мелкий несносный дождь.

На шестой день, около полудня, горизонт очистился на севере, и сильный ветер разорвал туман. От порыва судно сильно накренилось, паруса полетели в сторону. Туман, до тех пор еще густой с противоположной стороны, теперь начал рассеиваться, и маркиз де Фонтанж, стоявший на корме рядом с Ньютоном, крикнул по-французски:

— Вот судно!

Ньютон посмотрел по направлению его руки и увидел в четверти мили от «Виндзорского замка» абрис судна в тумане. Он пригляделся и понял, что это пират, который не справился с парусами вовремя и теперь «попал в затвор». В это время «Замок» шел со скоростью четырех миль в час.

— Все на палубу. Тише! Держаться крепче, дети! Немного левее! Так, ура, ребята! Не зевать — и он наш. Квартермейстер, шпагу, живее!

Матросы, высыпавшие на палубу, схватили свои кортики и раньше, чем пират успел выйти из затруднений, были готовы к бою. К ним присоединились и фламандцы с нейтрального судна , которые вытащили ножи.

Кипевшие нетерпением Фонтанж вместе с Ньютоном стояли во главе отряда. Когда суда сошлись, «Виндзорский замок» нанес толчок пирату в бульверки и снес грот-марс; верхняя мачта упала в сторону «Виндзорского замка», запуталась своими снастями о его мачты; благодаря этому суда уже не могли разойтись.

— Не щадить, друзья! — крикнул Фонтанж, который бросился на палубу пирата во главе кучки людей и очутился подле грот-мачты, в то время как Ньютон и остальные ринулись на квартердек.

Пираты, хотя и более многочисленные, благодаря быстроте атаки не успели вооружиться, и теперь силы тех и других были почти равны. Началась отчаянная борьба. Удар отвечал на удар, раной платили за рану, смертью за смерть. Каждый дюйм судна отстаивали; ни один фут не переходил в руки нападающих, пока его на поливали кровью Голосам Ньютона и Фонтанжа, которые кричали, ободряя своих воинов, отвечал голос капитана пиратов, вливавший мужество в своих разбойников. И даже в разгаре битвы Ньютон невольно говорил себе, что он прежде где-то слышал этот голос. Англичане подвинулись мало. Пираты падали, но даже лежа на палубе, они или поднимали свои истощенные руки, чтобы нанести перед смертью последний удар, или в агонии хватали зубами своих противников. Фламандские моряки до сих пор оставались почти нейтральными. Наконец они вступили в бой со своими длинными складными ножами, действуя ими с бесстрастностью работающих мясников. Они дошли до средней главной мачты, поднялись по вантам и со спокойствием медведей очутились с другой ее стороны, ударив на пиратов с фланга. Англичане встретили фламандцев радостными криками и сомкнули ряды Ньютон пронзил шпагой высокого полного человека, который с самого начала схватки стоял не раненый во главе отряда. Теперь он упал, и Ньютон увидел пиратского капитана, голос которого так часто слышался позади атлетической, только что повергнутой Ньютоном фигуры. С каким изумлением, с каким негодованием Форстер очутился лицом к лицу со своим старинным недругом Джексоном

По-видимому, и Джексон изумился не меньше его. Оба невольно назвали друг друга по именам, оба кинулись вперед. Злодей парировал удар шпаги Ньютона. В ту же минуту де Фонтанж погрузил в его тело свое лезвие.

Ньютон успел только увидеть, как упал Джексон, потому что топор опустился на его собственную голову; Форстер потерял сознание и упал среди тел, лежавших на палубе.

Раздался пронзительный крик. Он вырвался из уст Изабеллы, которая в неописуемой тревоге следила за боем. Когда послышался треск от столкновения двух судов, она вышла из своей каюты и осталась на корме. Никто не стрелял: на заряжание огнестрельного оружия не было времени. Безмолвно стояла девушка и наблюдала за боем, но ее губы раскрывались от прилива сильных чувств, а глаза не отрывались от Ньютона. Как статуя, стояла она, точно изваянная из мрамора. Когда же Ньютон упал, все ее надежды погибли, она вскрикнула и потеряла сознание.

После падения Джексона мужество пиратов ослабело, сила их сопротивления уменьшилась. Де Фонтанж убивал всех встречных. Вскоре наиболее потерявшиеся побежали в трюм, и британский экипаж овладел палубой. Без всяких промедлений Фонтанж бросился к жене. Запертая дверь в каюту уступила его усилиям, и он увидел ее в обмороке на руках Мими и Шарлотты. Он вынес ее на палубу и с помощью матросов доставил на «Виндзорский замок». Там она скоро очнулась.

Мы оставили Ньютона на палубе пиратского судна, а Изабеллу в обмороке на высокой корме «Виндзорского замка». Их обоих подняли, отнесли в каюту, и, по всем правилам романов и действительной жизни, оба пришли в себя. Изабелла очнулась первая, я думаю потому, что удар в сердце не так серьезен, как удар по голове. К счастью для Ньютона, топор только скользнул вдоль его виска, не повредив черепа, хотя и оглушил молодого человека и снес значительную часть его скальпа, который пришлось поместить па место. Ланцет привел Форстера в себя, и хирург заявил, что его рана не опасна и что ему нужно только спокойствие.

Сперва Форстер согласился с мнением врача, но вскоре одно событие имело на него такое оживляющее действие, что он, несмотря на слабость от потери крови, не пожелал отказаться от командования и стал раздавать приказания относительно захваченного в плен судна и его экипажа, точно ни в чем не бывало.

Дело в том, что миссис Эндербай оставила Ньютона наедине с Изабеллой Ревель, и в течение коротких минут произошла интересная сцена, которую мне некогда описывать. Удар топора послужил только прелюдией для проявления любви, несущей на своих крыльях исцеление.

«Виндзорский замок» потерял пятерых убитых и одиннадцать раненых. Трое фламандцев тоже получили раны. Пираты пострадали серьезнее. Из семидесяти пяти человек у них осталось только двадцать шесть. Их заковали в цепи и поместили в трюм. Чтобы покончить с ними, скажу теперь же, что всем им вынесли смертный приговор и большую часть из них повесили на берегах Темзы.

Нужно объяснить появление Джексона. Читатель может вспомнить, как он бежал, покинув Ньютона. Увидев перевернувшуюся лодку, Ньютон был убежден, что Джексон утонул; между тем, его выловила шхуна, бросив лодку вместе с ее большим парусом, гротом; вода же прибила ее к песчаной отмели Ньютона.