- Такие вот дела.
      - Чего ожидать теперь?
      - Да чего угодно! Поэтому я и звоню. Я бы пошел в полицию и сообщил обо всем этом, но я не смогу доказать, что подручные Тоби стреляли в меня. Одного моего слова недостаточно. А Тоби представит двадцать семь свидетелей того, что он в этот момент находился в дирижабле, летящим над нью-йоркскими небоскребами, или что-нибудь в этом духе. Нет смысла покусывать его, его можно только съесть целиком, иначе он и дальше будет доставлять неприятности.
      - Угу, понятно. Ну... - Лоуренс помолчал. - И что же нам делать?
      - Я нанесу визиты остальным фигурантам из списка покойной Зоу Авилла. Кстати, фотографу она назвалась Сюзанной Редер. Это имя что-нибудь говорит вам?
      - Нет. Никогда не слышал.
      Я пообещал Лоуренсу держать его в курсе по мере возможности, повесил трубку, потом набрал номер отдела по расследованию убийств. Соединившись с Сэмом, я рассказал ему о случившемся. Сэм сказал, что пошлет группу захвата, которая заберет Тоби и хотя бы некоторых из его подручных для допроса, если, конечно, найдет их. Он также сказал, что собирается забрать и меня для допроса, но я ухитрился переменить тему и неожиданно повесил трубку. Потом я позвонил в "Агентство Эда" и договорился о встрече с боссом.
      Сев в "кадиллак", я направился на бульвар Сансет и по дороге старался одновременно смотреть налево, направо, прямо вперед и в зеркало заднего вида. Сомнений теперь не оставалось: Тоби воспользуется первой же возможностью, чтобы выполнить свою угрозу. Вопрос только - где и когда.
      И у меня появилось гнетущее ощущение того, что мое везение вот-вот кончится.
      Глава 10
      Я ехал к бульвару Сансет - золоченой, сверкающей, насыщенной неоном ловушке для простаков, известной под названием "Обдираловка". Ибо он всегда обещает больше, чем дает. В дневное время я думаю о нем как о скелете города, но он наращивает на себе мясо ночью, когда неон заливает его и фортепьяно тренькают в его укромных клубах. "Обдираловка" Сансет. Дорогая, цветистая, снобистская, требующая наличия "капусты", а не просто денег. "Мокамбо" и "Сиро", само собой разумеется. А также "Крещендо", "Шведский уголок", "Сад Аллаха", "Маркиз", ателье "Файэлл'з". И "Агентство Эда".
      "Агентство Эда" - так оно действительно называется - расположено между "Канканом" и "Галереей изящных искусств Рашель". Возглавляет его тип по имени Билл Эдамс, прозванный Эдом <Игра слов: "эд" - разговорное сокращение от "эдвертайзмент", то есть реклама.> еще до того, как он занялся рекламным бизнесом. А назвали его так потому, что производители дурят потребителей именно с помощью искусной рекламы. А "Агентство Эда" было одним из самых ловких шулеров в этой игре, которая вовсе и не игра, а чрезвычайно серьезное занятие, имеющее целью заставить потребителей покупать и потреблять больше, больше и больше, нравится им это или нет, и даже убедить их, что это им нравится, когда им вовсе не нравится.
      Я припарковался на стоянке и прошел внутрь. Платиновая блондинка, изображавшая собой секретаря, несколько смягчала сверкание стекла, глянцевой плитки, хрома и меди. Я сообщил девице свое имя, и она пропустила меня взмахом алого трехдюймовой длины ноготка.
      Я нырнул в указанную секретаршей дверь, прошествовал через сверкающий отполированный коридор, где по бокам в открытых дверях можно было видеть хорошо одетых мужчин, безумно жестикулирующих, рычащих в телефонные трубки, затягивающихся толстыми сигарами. С большим облегчением я наконец нашел комнату, в которой спиной ко мне стояла женщина и рисовала на больших листах бумаги, стоявших на мольберте перед ней. Я понаблюдал за ней с минуту. Куском угля она проводила плавные линии, потом отступала от мольберта. Тут она оглянулась через плечо на меня.
      - Привет, - кивнула она. - Проходите.
      Я прислонился к двери.
      - Я ищу в этих джунглях Билла Эдамса. В какой он тут камере?
      - За следующей дверью, но он вышел на минуточку. В самом деле камера... Пожалуй, вы правы. - Она повернулась и наградила меня улыбкой. Средних размеров, с простеньким личиком за очками в черной оправе. Тоже блондинка, но скорее желтоватая, чем платиновая, и с гораздо более осмысленным выражением лица, чем секретарша. Она продолжила:
      - У нас тут контора трудных, нетрудных и подмасленных продаж. Вы, должно быть, Шелл Скотт?
      - Должно быть, в самом деле. Откуда вы знаете?
      - Эд предупредил меня о вашем приходе. Когда выходил...
      - Через окно?
      - Естественно! - Она хихикнула.
      - А что это? - Я показал на извилистые линии, которые она рисовала.
      - Это эскиз нашей новой базовой модели. Называется "Обними-меня-крепче".
      - Шутите?
      - Серьезно.
      - Вы, случайно, говорите не о корсете? Она сделала гримаску.
      - Конечно, можно и так назвать. Но это грубо. А вообще-то, мистер Скотт, "Обними-меня-крепче" - это базовая модель одежды. Эд гордится этим заказом. Занимается им сам. Проект приоритетный, второй после "Мамзель". Вы ведь работаете на "Мамзель"?
      - Верно. А вы мисс...
      - Ферн Глэдд.
      - О! - Я улыбнулся, чтобы смягчить свое удивление. - Не так ли звали девицу, которая обзванивала все конторы "Мамзель" и задавала кучу вопросов?
      Она улыбнулась в ответ:
      - Точно. А звонила, конечно, та маленькая женщина, которую убили.
      - Зоу Авилла?
      - Ну да. Она воспользовалась моим именем и моим телефоном.
      Я показал ей две имевшиеся у меня фотографии, и она подтвердила:
      - Та самая.
      - Откуда вы знаете, что звонила она?
      - Авилла находилась в моем кабинете.., с моего разрешения. Я не видела в этом ничего предосудительного. Судя по всему, именно она звонила по моему телефону во все отделения "Мамзель" и воспользовалась моим именем, задавая вопросы, которые могли бы заинтересовать "Агентство Эда". Это единственное логичное объяснение, ибо я-то точно не делала этих звонков.
      - А что вообще-то она тут делала? Почему вы думаете, что она обзвонила именно все отделения "Мамзель"?
      Она не успела ответить. Сзади меня глубокий мужской голос произнес:
      - Вы Скотт?
      - Да, - ответил я, повернувшись.
      - Я - Эд Эдамс. - Он крепко пожал мне руку. Приятно выглядящий мужчина лет пятидесяти, с густыми каштановыми волосами и карими глазами. На нем был изящный серый костюм, светлая рубашка и коричневый галстук.
      - Как поживаете, мистер Эдамс?
      - Эд. Зовите меня Эд. Так меня все называют. - Он бросил взгляд на свои часы. - Должен участвовать в мозговом штурме. Извините, Скотт, но сейчас у меня дел по горло. Вам придется подождать. О'кей?
      Он уже направился в свой кабинет и окликнул через плечо:
      - Заходи, Ферн.
      Когда мы последовали за ним, он сказал мне:
      - Если хотите, можете поприсутствовать, Скотт. Это не займет много времени. Но это совершенно необходимо. Джибсон уже волнуется.
      - Ай-ай-ай.
      - Присаживайтесь, Скотт. - Он показал на модерновый хромово-кожаный стул, похожий на крыло небольшого разбившегося самолета, - стоил он, наверное, не менее трех сотен.
      Кабинет, в котором мы находились, был раза в четыре больше других здешних комнат, и в нем уже собралось девять-десять человек. Они сидели на сломанных крыльях у длинного стола. Потом появились еще двое.
      Я спросил Эдамса:
      - Полагаю, вы знаете, что я работаю на "Мамзель"?
      Он кивнул:
      - А что вас интересует?
      - Зоу Авилла.
      - Я так и думал. Копы уже побывали тут и расспрашивали об этой женщине. Он опять нервно взглянул на свои часы и сказал мне:
      - Займусь с вами, как только покончу с этим вопросом. Дело займет не больше минуты.
      Я пожал плечами и, пока он шел к другому концу стола, сел на предложенный мне стул. Ферн Глэдд примостилась рядом, улыбнулась мне и мурлыкнула:
      - Привет еще раз.
      - Привет. Немного же у нас было времени для...
      - Ш-ш-ш, мозговой штурм уже начинается. Эд включил магнитофон. Поговорим, когда он закончит. Эд.., э.., требует от нас полной сосредоточенности. - Она повернулась и посмотрела на шефа.
      Эдамс поднялся на небольшой помост, поднятый примерно на фут над полом за дальним концом стола, и встал у мольберта с пачкой больших листов белой бумаги. Взяв кусочек угля, он повернулся лицом к собравшимся.
      - Разогреемся на мелочевке, - предложил он, - разомнем мозговые извилины.
      В его руках появился розовый лифчик - узенькая полоска без бретелек, предназначенная, совершенно очевидно, для прикрытия лишь нижней части того, что она должна прикрывать.
      Эд начал:
      - Нам нужно придумать, изобрести, выжать из себя название для этой штуки, или описательные фразы, или девиз. Платят за это немного, но название или девиз будут греметь по всей стране. Итак! Этот лифчик производит компания "Файндер", изготовитель тонкого нижнего белья. Это подтягивающий вверх или поддерживающий лифчик, и, как вы можете видеть, специально низко вырезан, чтобы его можно было носить со смелым декольте или платьем без бретелек. Продаваться он будет по цене ниже пяти долларов. А если точно, то за четыре доллара девяносто девять центов.
      Он сделал паузу, оглядел присутствующих, потом продолжил:
      - Итак, я жду название и девиз для этой штучки. Попытайтесь выжать за пять минут. - Он выжидающе замолк.
      Я почувствовал интерес к тому, что могло из этого получиться. Вот она, настоящая жизнь, откровенная, лишенная грима, закулисная драма рекламы двадцатого века. Тишина продержалась не более пяти секунд. Потом молодой парень, сидящий через несколько стульев от меня, произнес:
      - "Пш-пш".
      Я не нашел в его выдумке ничего поразительного, но, вероятно, я был слишком придирчив. Я откинулся на спинку кресла и слушал. В следующие секунды были произнесены еще три названия: "Иностранная помощь", "Вторая порция" и "Секрет фирмы".
      Они, похоже, здорово подогрели остальных. В следующую минуту посыпалось множество названий, слов и фраз, с промежутками не более секунды. В комнате нарастала взволнованность, и общая атмосфера захватила даже меня.
      Кто-то воскликнул:
      - "Космическая станция"... Нет: "Пикантная станция".
      Охваченный всеобщим энтузиазмом, я прокричал:
      - "Держалки Файндера!" Кто-то произнес:
      - "Две пипки", то есть.., гм! "Двойная титька..." Кто-то еще:
      - "Двойной контроль".
      Женщина на другой стороне стола взвизгнула:
      - Девиз: "Сними тяжесть с груди". Я промурлыкал:
      - "Политика бюстов - обман".
      Потом почти одновременно прозвучало полдюжины названий и фраз, и я воспользовался короткой паузой, чтобы выкрикнуть:
      - Сюзанна Редер!
      Никто не отреагировал. Все продолжали бубнить названия и девизы.
      Наконец Эд поднял вверх обе ладони со свисавшим с одной лифчиком и сказал, ухмыляясь:
      - Порядок. Неплохо, леди и джентльмены, я думаю, этого достаточно. Вы разогрелись. Теперь мы действительно займемся бизнесом. Мы должны нафантазировать полный комплект для... - Он сделал паузу в несколько секунд для вящего эффекта. - "Обними-меня-крепче"! - Выслушав возгласы всеобщего одобрения, Эд продолжил:
      - Как вы знаете, "Обними-меня-крепче" - качественно новая базовая модель, призванная привлечь внимание женщин, чуть пополневших, поправившихся, чуть потолстевших, скажем, от блинов с икрой. Тут мы должны расстараться, обыграть это утонченно, роскошно, с размахом, под стать высокому качеству. Предназначено для теле- и кинозвезд, для здоровых и богатых, что-то в этом духе.
      Еще некоторое время он описывал товар, и выходило, что речь идет о последнем слове в области корсетов: эта штука поддерживает свою хозяйку и снизу, и сверху, и посредине... В заключение Эд постановил:
      - Мы напечатаем это на отдельной полосе в "Базар", "Вог", "Глэймор", "Лайф", "Лук" и так далее. Сегодня нам предстоит сочинить полный набор, который можно было бы преподнести Джибсону. - Оглядевшись и взглянув на часы, он поторопил:
      - О'кей, поехали.
      Тут же кто-то произнес:
      - "Сильфидообразный...", "Сильфида". Ферн наклонилась вперед и сказала:
      - "Сильфидин контроль".
      Третий подхватил идею, добавив: "превосходный" к "Сильфидину контролю". Тут слова, фразы, строчки и названия посыпались с обеих сторон стола: "Путь к звездам", "Заставим это весить", "Обнимает как любовник", "Не плачь по прежней гибкости", "Обними-меня-крепче" делает тебя худой", "Ты захочешь обнять саму себя в "Обними-меня-крепче"...
      По мере того как со всех сторон сыпалось все больше названий, уголек в руке Эда мелькал по белому ватману как очумелый. Он нарисовал пару цифр, добавил слова и фразы, потом сорвал первый лист, подержал его в левой руке, перенес некоторые фразы на второй лист, потом смял первый лист. Он добавлял куски фраз, подчеркивал отдельные из них, сорвал еще лист, потом еще один.
      Наконец Эд повернулся и воздел руки:
      - Этого достаточно. - Присутствующие постепенно затихли. - Думаю, получилось. Во всяком случае, на сегодня хватит. Мы это зафиксируем, но я полагаю, что наш результат полностью удовлетворит Джибсона. - Он показал пальцем на свои наброски.
      Хоть и только наброски, они были хороши. Они будут еще улучшены, особенно после расшифровки магнитофонной записи. Но даже в этом первом приближении я мог вообразить, как привлекательно подадут все это художники агентства.
      Эд нарисовал тонкими, чистыми линиями фигуру стройной женщины с длинными ногами и в корсете - именно в "Обними-меня-крепче", - и даже на рисунке это выглядело соблазнительно. Эд выбрал только несколько слов и фраз и соединил их с легкостью настоящего эксперта. У него получилось:
      "Ради такой гибкости, которая лишит дыхания его, но не тебя, ради превосходного сильфидиного контроля поднимись по звездному пути к Любви... Приключению... Экстазу в твоем, новом "Обними-меня-крепко"!
      Я вынужден был признать: этот текст позволит продать кучу корсетов.
      Но при этом я почувствовал тошноту.
      После нескольких кратких напутственных фраз "творцы" были отпущены. Через минуту в большой комнате остались только Эд, Ферн и я.
      - Итак, с этим покончено. Вы пришли сюда, чтобы выяснить, что мы знаем о Зоу Авилла, так? - Я кивнул, и он продолжил разговор - серьезный парень, он даже не дождался, когда я закончу свой кивок. - Нам она представилась писательницей. Якобы желала познакомиться с настоящим рекламным делом. Это ей понадобилось для книги - так она утверждала. Ну, я кое-что показал ей, потом сдал ее с рук на руки мисс Ферн.
      - Она назвалась Зоу Авилла? Он покачал головой:
      - Она сказала, что ее зовут Гэйл Мэннерс.
      - Что именно хотела она узнать, мистер Эдамс?
      - Эд, - резко поправил он меня. - Ее вопросы казались вполне разумными. Спрашивала она о вещах, которые, я полагаю, вполне могли интересовать писателя. Какие у нас заказы, какова техника рекламы, как осуществляется руководство и тому подобное.
      - Хм. Я полагаю, ее особо интересовало состояние ваших заказов?
      - Ага. Включая и заказ от "Мамзель". Тогда это был - да и сейчас остается - наш заказ номер один. В общем, это не выглядело странным, я имею в виду ее расспросы о "Мамзель". Теперь же, когда она мертва и все такое, мне кажется, что она была чересчур любопытна.
      - Вы могли бы как-то объяснить ее любопытство?
      - Нет. Может, мисс Ферн сумеет быть вам более полезной?
      Я повернулся к блондинке:
      - Мы с вами уже говорили о звонках этой женщины в конторы "Мамзель". Как вы о них узнали?
      - На следующий день мне позвонили из отделения "Мамзель" в Майами. Девушка из этой конторы попросила к телефону меня, то есть Ферн Глэдд, и сообщила, что подготовила остальные сведения, о которых я просила. Я не делала никаких звонков ив конце концов сообразила, что это писательница звонила от моего имени. Тогда я не обратила на это особого внимания. Но когда сегодня утром здесь появилась полиция и показала нам фотографию убитой, я узнала ту женщину, которая пользовалась моим кабинетом, назвавшись Писательницей. Так я вспомнила о странном звонке из Майами. Я справилась в нашем коммутаторе, и у них оказались зарегистрированными звонки в другие пять городов, кроме Майами, где есть отделения "Мамзель". Тогда я сообщила об этом мистеру Лоуренсу.
      - Вы знаете, что за сведения подготовили для нее в Майами?
      Ферн покачала головой:
      - Я уже не помню.
      - Может, доходы в отделении Майами? Ферн заморгала:
      - Ну да, я припоминаю теперь. Речь шла о прибыли отделения за предыдущую неделю.
      Ни Ферн, ни Эд никогда не встречали эту женщину до того, как она появилась в агентстве. Еще раньше по требованию полиции были опрошены все служащие агентства - с тем же результатом. Через минуту - на протяжении которой Эд трижды посмотрел на часы - я поднялся и поблагодарил их обоих за помощь и отдельно Эда за возможность увидеть, как делается реклама, и понять, что заставляет крутиться мир коммерции.
      Мне уже незачем было торчать тут, и я не мог придумать, о чем еще спросить Эда. Он держал в руке лист ватмана с окончательным вариантом рекламы "Обними-меня-крепче". Показав на него, я заметил:
      - Впечатляющая демонстрация. Если хотите знать мнение профана, я скажу, что классная получилась реклама.
      Он расплылся в улыбке:
      - Спасибо. По правде говоря, я и сам так считаю. У нас получился вполне убедительный текст.
      - Однако меня интересует одна вещь.
      - Что именно?
      - Вы сами-то верите в это?
      - Чего? - Он озадаченно посмотрел на меня. - Верю во что?
      Я снова показал на текст рекламы:
      - Вы верите в то, что здесь говорится? Вы думаете, это правда?
      - Правда? - Он был совершенно озадачен. - При чем тут это?
      Я оставил его в большой комнате стоящим у длинного стола, окруженного ультрамодными стульями с растерянным и раздраженным видом.
      Глава 11
      Я сидел в машине и размышлял о событиях дня, и мои мысли, естественно, вернулись к недавней стычке с Роем Тоби. Его попытка завладеть силой частью дохода "Мамзель" могла быть просто типичным рэкетом. Но оставалась и вероятность того, что мне неизвестна истинная подоплека его действий. Судя по всему, Арк, Флэвин и Лемми по его приказу сели мне на хвост сразу после телепрограммы Рэндольфа, в которой по Тоби здорово прошлись. Но лишь после того, как Арк узнал, что я расследую убийство Зоу Авилла, Тоби велел им убить меня.
      Некоторое время я раздумывал над этим, потом вытащил из кармана пиджака свою записную книжку и проверил записанные там сведения о Зоу Авилла. Я планировал посетить дом, в котором она жила, и что-то в ее адресе - улица Вязов, 1346 - показалось мне знакомым. С минуту я рыскал по своей памяти, пока не понял, в чем дело. Улица Вязов была одним из тех мест, которые посетил Рой Тоби в тот день, когда я следил за ним. Я поспешно завел двигатель.
      Задолго до того, как я добрался туда, я уже был уверен, что это именно тот дом, о котором я думал. Я припарковался на другой стороне улицы. Довольно большой дом, розовый от штукатурки, перед ним зеленая лужайка, обрамленная аккуратно подстриженной живой изгородью. Когда я отслеживал Тоби, он заходил сюда, пробыл около часа, потом поехал стрелять кроликов. Я не проверил, кто живет в этом доме, поскольку тогда мне это казалось не важным. Но теперь это оказалось очень даже важным и интересным.
      К дому подошел почтальон в форме с кожаной сумкой на плече. Оставив несколько писем в соседнем доме, вернулся на тротуар, поравнялся с номером 1346 и поднялся по ступенькам к двери. Пока он опускал письмо в ящик и возвращался на тротуар, у меня родился вопрос: сколько лишних миль вынужден вышагивать почтальон за двадцать лет работы, чтобы не топтать газоны? Он дошел до угла и скрылся за ним, а я все размышлял, что бы мог значить этот визит почтальона и почему Тоби побывал по этому адресу незадолго до убийства Зоу Авилла. Он мне клялся, и довольно убедительно, что не знает никакой женщины по имени Зоу Авилла.
      Раздумывая над этим, я выкурил сигарету. Я знал, что по идее полиция должна была оставить постового в доме, и уже решил пойти и попросить его разрешения осмотреть дом, в котором обитала покойная. И тут снова появился почтальон. Это показалось мне странным, однако я не обратил на него особого внимания.
      Потом я увидел, что это другой почтальон. Парень был гораздо выше, шире в плечах и, насколько я мог разглядеть, с привлекательной внешностью. Разумеется, бывают и почтальоны высокими, широкоплечими и с привлекательной внешностью, но уж очень этот парень был не похож на почтальона. Да и появление второго почтальона в этом же квартале было более чем необычным. И еще чем-то он показался мне знакомым...
      Я вылез из машины и начал пересекать улицу, когда почтальон свернул к дому номер 1346 и подошел к почтовому ящику. В руке он держал белый конверт, и я увидел, как он опустил его в прорезь. Но потом его фигура полностью загородила ящик. Повернувшись, почтальон зашагал в сторону улицы.
      Он взглянул на меня, когда мы поравнялись, и я кивнул ему. Очень приятный парень, вот только черты лица немного жесткие. Да и в целом у него был вид профессионального игрока или телохранителя профсоюзного босса. Выглядел он так, словно не привык улыбаться.
      Уж мне-то он точно не улыбнулся. После одного взгляда, которым он, казалось, зафиксировал в памяти мою внешность, он поспешил к тротуару. Я был немного озадачен, и в голове у меня начали позвякивать тревожные колокольчики, но только начали. Определенно было что-то странное в этом парне, я это чувствовал, но дошло до меня не сразу.
      ***
      Я стоял у двери номер 1346 и наблюдал, как почтальон быстро дошел до конца улицы Вязов и повернул за угол. Он не остановился ни у одного другого дома в квартале. Вообще-то я не видел также, чтобы он подходил к какому-нибудь дому до номера 1346. Это, собственно говоря, был единственный дом, куда он занес почту.
      Тут только меня осенило.
      Это был тот самый парень, который следил за мной из синего "империала".
      Я повернулся к почтовому ящику, открыл его и достал лежавшее там письмо. На конверте было напечатано:
      "Арендатор, улица Вязов, 1346, Лос-Анджелес, Калифорния". Я поднял его повыше и просмотрел на солнце. Если только я не начинал слепнуть, в конверте не было ничего, кроме разве что чистого листка бумаги.
      Я сунул конверт обратно в ящик и побежал за угол. В полуквартале стоял длинный синий "крайслер-империал". Мой "почтальон" мчался к нему во всю прыть. Остановившись у машины, он оглянулся как раз в тот момент, когда я припустил в его сторону. Парень рывком распахнул дверцу и стал забираться внутрь.
      Я выхватил свой кольт и сделал выстрел в воздух, но это не остановило его. Он уже сидел за рулем, а я успел сделать не больше полдюжины шагов, и резко рванул с места. Я прищурился против солнца, пытаясь разглядеть номер. Мне это удалось: HRY 0-76. "Империал", визжа шинами, на полной скорости завернул за угол. Я рванул к своему "кадиллаку", запрыгнул в него, запустил двигатель, тоже рванул с места и точно так же завернул за угол на визжащих шинах. Через пять минут я отказался от намерения отыскать синий "империал" и помчался обратно на улицу Вязов.
      У двери дома номер 1346 я нажал кнопку звонка, потом принялся барабанить в дверь, пока она не открылась и в нее не высунулась голова сержанта с мясистым лицом.
      - Что тут... А, Скотт! Что ты здесь делаешь? Это был Кантор, которого я знал уже несколько лет. Я сказал ему:
      - Телефон здесь еще не отключили? Он кивнул, и я продолжил:
      - Позвони в автоинспекцию и узнай, на кого зарегистрирована машина с номером HRY 0-76. Это очень важно.
      Он прищурился, потом повернулся и поспешил к телефону в гостиной.
      Пока он набирал номер, я рассказал, что случилось на моих глазах:
      - Все было проделано очень ловко. Парень подложил пустой конверт и забрал лежавшее в почтовом ящике письмо. Пустой конверт нужен был ему как предлог, чтобы забраться в ящик. И он мог проделать это на глазах у дюжины человек. И хорошо подготовил свой трюк. Он, должно быть, догадывался, что в доме сидит полицейский. Но кто бы заподозрил почтальона в краже почты?
      Кантор поговорил по телефону, потом положил трубку.
      Мы выкурили по сигарете, когда зазвонил телефон и Кантор схватил трубку. Когда он положил ее обратно на рычаг, на его лице было написано изумление.
      - Ну дела! - сказал он мне. - Этот номер установлен на новом синем "крайслере-империале", принадлежащем Дэниелу Брайсу.
      - Кому?
      - Дэну Брайсу. Иногда появляется в Беверли-Хиллз, но обычно обретается в Лас-Вегасе. Компания "Общие услуги".
      Наконец я сообразил, о ком шла речь. Вообще-то, если иметь в виду мой бизнес и его бизнес, даже удивительно, что мы с ним не сталкивались до сих пор. Ведь Дэн Брайс был одним из величайших пройдох.
      Я поблагодарил сержанта Кантора, взял у него адрес Брайса в Беверли-Хиллз и отправился в путь. Возглавляемая Дэном Брайсом компания "Общие услуги" имела штаб-квартиру в Лас-Вегасе, штат Невада. Но у нее был филиал и в Лос-Анджелесе. Она служила прикрытием для нескольких подпольных предприятий для отмывания нелегальных денег, получаемых от наркотиков, вымогательства, крупных ограблений и других подобных дел, и их дальнейшего оборота в законном бизнесе. Дэн Брайс был членом преступного синдиката. Было широко известно, что он ненавидит Роя Тоби, который отвечает ему взаимностью. Чем больше я думал обо всех этих фактах и о Зоу Авилла, тем больше они меня озадачивали.
      Адрес, который дал Кантор, привел меня в малонаселенный пригород Беверли-Хиллз. Длинное низкое здание типа ранчо, построенное из кирпича, орехового дерева, камня и стекла, стоило не меньше ста тысяч долларов. Внешне оно напоминало разбившийся космический корабль, который нашел свой последний приют за забором из штакетника.
      Однако синего "крайслера-империала" я тут не обнаружил. Оставив машину на подъездной дорожке с черным покрытием, я подошел к двери и позвонил. Ничего. Я постучал. Очевидно, в доме никого не было. И я стал искать способ, как проникнуть в дом Дэна Брайса. Это оказалось нетрудно. В общем-то как обычно. В багажнике моей машины хранится самое разнообразное оборудование, которое я использую в своей работе, в том числе один очень полезный предмет - кольцо с ключами и отмычками, которые позволяют сравнительно легко проникнуть в любой дом. Всего за две минуты я открыл заднюю дверь дома Брайса.
      Еще через минуту я убедился, что дом пуст. Обстановка свидетельствовала о богатстве хозяина: картины на стенах, толстые ковры, явно сделанная на заказ мебель - низкая и массивная. У меня создалось впечатление, что кто-то пронесся вихрем по спальне, похватав первое попавшееся под руку. Оно и понятно. Брайс знал, что я его видел у почтового ящика дома Зоу Авилла. Какими бы ни были его оправдания, он таки изъял из ящика письмо, то есть совершил преступление, наказуемое федеральным законом, а я был тому свидетелем. Так что скорее всего он постарался скрыться. Вероятно, он примчался сюда, побросал в чемодан одежду и другие необходимые вещи и рванул подальше отсюда.
      В одном шкафу спальни обнаружился широкий пробел в ряду висящих на палке костюмов, словно Брайс вытащил сразу несколько из двух-трех дюжин, имевшихся там. На полу валялся спортивный пиджак, а рядом находилась куча грязных рубашек. Верхняя из них чем-то привлекла мое внимание.
      Я не сразу понял, чем именно. Потом до меня дошло. Я поднял рубашку и присмотрелся к ее манжетам - оба были сильно испачканы. Один не был застегнут, но в другом осталась запонка - размером с квадратный дюйм, чистое серебро с чернением в виде вспышки молнии.
      Я добился своего - нашел пропавшую запонку!
      Сунув ее в карман, я продолжил осмотр дома. Мне почудился запах дыма. Или чего-то горелого. Книги не привлекли моего внимания, а вот обилие оружия, которым была увешана одна стена кабинета и где сильнее всего ощущался запах дыма, казалось подозрительным.
      Пахло так, словно тут совсем недавно что-то сожгли. На столе в одном углу стояла многоцветная керамическая пепельница. В ней лежал пепел - все, что осталось от письма, изъятого Брайсом из почтового ящика Зоу Авилла. В этом нет сомнений. Очевидно, с улицы Вязов Брайс приехал сюда, прочитал письмо здесь или еще по пути, потом сжег его в пепельнице и поспешил удрать.
      Я осмотрел кабинет. Кожаные кресла и диван, пара гравюр с охотничьими сценками на стенах, несколько небольших офортов, портативный бар в углу, пять чучел голов - двух оленьих, двух медвежьих и одной американского лося - и стена, увешанная оружием. Всего штук пятьдесят стволов: старинные и новейшие пистолеты и револьверы, винтовки и охотничьи ружья, даже парочка дуэльных пистолетов.
      Каждый экземпляр занимал свое место, и все ячейки были заполнены. Дэниел Брайс, очевидно, питал пристрастие к оружию и как бы приносил свою работу домой. Я взял маленький автоматический пистолет и вытащил обойму - она была заряжена. Я проверил еще один револьвер и одну винтовку - они тоже были заряжены. Я вернул их на свои места. Похоже, Брайс был готов отразить любое нападение, кроме разве что атаки взвода морской пехоты. Набитые опилками головы животных свидетельствовали, что Брайс был одним из "Могучих охотников", убивавших зверей ради удовольствия. Может, и правда то, что говорят о зверях: мол, они имеют равные шансы с охотником, поскольку охота происходит на "их поле", на природе. Но я все же придерживаюсь того мнения, что меньшее число голов зверей украшало бы стены, если бы звери могли бы отстреливаться в ответ. Я же стреляю только в людей, преимущественно вооруженных.
      ***
      С дороги послышался шум притормозившей машины. Она проехала мимо, но мой пульс ускорился ударов на двадцать в минуту. Телефон стоял на столике рядом с одним из глубоких кожаных кресел. Я набрал номер отдела по расследованию убийств и попросил соединить меня с Сэмсоном.
      - Это Шелл, Сэм. Звоню из дома Дэна Брайса в Беверли-Хиллз.
      Его уже информировали о моем появлении в доме Зоу Авилла и о проверке номера "империала", и он сообщил мне в ответ:
      - Я посылаю туда бригаду. Раз Брайс начал вертеться возле дома этой Авилла, мы просто обязаны заняться им.