Внезапно меня осенило: прелестная, стройная, сексуальная, восхитительная Атлас, совершенно обнаженная, сидит в моей ванне. Ничего подобного не случалось со мной прежде. Клянусь! Какого же черта мне торчать в гостиной? Я подошел к двери ванной и, осторожно постучав, услышал плеск и тихий смех.
      - Кто там?
      - Э-э... Друг.
      - Что ты хочешь?
      - Я... У меня кое-что есть для тебя.
      - Подсунь под дверь.
      - Детка, это не телеграмма.
      - Оно не пролезет под дверь?
      - Ни в коем случае.
      - То есть ты сам хочешь принести мне это?
      - Совершенно точно. Но ты сейчас разогрелась. А как...
      - Дверь не заперта.
      Атлас сказала правду. Я открыл дверь и вошел. В конце концов, это же моя ванная комната.
      - И что же у тебя есть для меня? - поинтересовалась Атлас.
      Я раскинул руки в стороны:
      - Я!
      Девушка лежала в ванне на спине, вода покрывала ее кожу, вернее, часть кожи. Вода была чистой и прозрачной. Танцуя с Атлас, одетой в облегающий фигуру тонкий костюм, в ее квартире, я полагал, что видел все ее прелести, но ошибся. Забывшись, я сунул свою дурацкую ногу в ванну - в ботинке, носке и брючине.
      Девушка и бровью не повела.
      - Знаешь что? - промурлыкала она.
      - Что?
      - Теплая вода немного отрезвила меня.
      - Неужели? Что ж, не стоит приставать к тебе.
      - Подожди минуту. - Атлас села в ванне и быстро отодвинулась к стенке, буквально вжавшись в нее. - Вот теперь есть место. - Она улыбнулась мне, очень довольная собой. Но ее взгляд тут же выразил удивление. - Шелл, надеюсь, ты не залезешь сюда одетым?
      Динь-дон.
      Я едва услышал этот звук. Похоже, звонили в дверь. Я покачал головой, подумав, что этого не может быть. Если не обращать внимания, звук исчезнет сам по себе.
      Динь-дон.
      - Кто-то звонит в дверь, - проговорила Атлас.
      Динь-дон. Динь-дон.
      - Ох, заставь их перестать, - попросила девушка. - Мне это мешает. Ты же знаешь, как я отношусь к телефонам. А тут...
      Динь-дон. Динь-дон. Динь-дон.
      - Быстрее, Шелл, заставь их уйти.
      - Ладно.
      - И возвращайся поскорее. Избавься от них и поскорее возвращайся. А я пока добавлю горячей воды.
      Вовсе не чувствуя себя счастливым, я резко повернул дверную ручку и распахнул дверь.
      - Что за... О господи! О, Пола! Ты... дорогая, это ты... Ты все-таки пришла. Но я занят. Пола, занят, занят...
      Направившись в гостиную, она повернулась ко мне и широко улыбнулась. Ее темные глаза загадочно блестели.
      - Я освободилась, Шелл. Сенатор Вайз, тоже засидевшийся допоздна, разрешил мне уйти. Разве это не чудесно?
      - Чудесно.
      Мой голос звучал глухо и безжизненно, в нем не осталось следа от былого огня. Я не знал, что сказать Поле.
      Она зашла в спальню, вернулась оттуда без жакета, села на диван, увидела мартини и подняла на меня вопрошающий взор. Ее глаза все еще блестели, но уже иначе. Я упоминал, хотя и не слишком заострял на этом внимание, что Пола вспыльчива. Возможно, поэтому мне и не хотелось подробно говорить о ее характере. Да, да, у нежной и милой Полы был нрав портового грузчика. Признаться, я избегаю даже думать об этом, не то что упоминать.
      Голосом раздраженного портового грузчика Пола спросила:
      - Что это? - и указала на два бокала с мартини.
      - Это? Бокалы. А это мартини. - Я помолчал, словно расчувствовавшись, затем с воодушевлением сообщил: - Один из них - твой.
      Я сказал правду, ибо сразу же решил предложить ей один бокал.
      Прежний свет вернулся в ее глаза; на губах расцвела улыбка. Пола медленно потягивала мартини. Медленно... Я мысленно застонал, ибо надеялся избавиться от нее быстро, изобразив головокружение или что-то в этом роде... Господь свидетель, у меня и в самом деле кружилась голова, но сейчас я понял, что лучше уж ей выпить мартини. Я несомненно промахнулся.
      И тут я вспомнил. Моя нога! Только одну ногу я, к счастью, опускал в ванну... С меня текла вода, и я считал это удачей, что свидетельствует о моем неисчерпаемом оптимизме. Вода стекала на золотисто-желтый ковер. Темные отпечатки моей мокрой правой ступни вели от двери ванной - казалось, какой-то монстр выбрался из сточной трубы и пересек комнату, что, кстати, не слишком противоречило истине.
      Пола посмотрела туда же, куда и я.
      - А это еще что?
      - Пола, - начал я, - думаю, тебе все же придется уйти.
      - Что значит "уйти"?
      - Просто... Все же...
      - Но, Шелл! Полагаю, ты шутишь?
      Какие уж тут шутки. Я чувствовал себя так, словно ложился в собственный гроб.
      Наконец она спросила:
      - Что ты сделал со своей ногой? И со своей брючиной? Она вся мокрая.
      - Да? Действительно! - Слегка замешкавшись, я объяснил: - Наступил на что-то. Извини, Пола, мне надо на минутку отлучиться.
      Я направился к ванной, с ужасом сознавая, что ее дверь видна из гостиной. Как же войти туда? Если Пола проследит за мной взглядом... При этой мысли я содрогнулся.
      Услышав мой осторожный стук. Атлас пронзительно закричала.
      - Хей, хай, хо! - заорал я, запев "Дворцы Монтесумы", а потом тихо сказал Атлас: - Ш-ш-ш! Не шуми. Даже не вздумай плескаться.
      - Шелл! Шелл, что ты там делаешь? - раздался голос Полы.
      Я пытался утихомирить Атлас, объяснить ситуацию, заставить ее замолчать, но она приглашала меня войти. Как же мне это сделать? Я даже не мог продолжить разговор. Я никогда не влипал в подобные неприятности. Пола снова позвала меня, и мне пришлось вернуться в гостиную.
      - Все уладил? - спросила она.
      - Не совсем.
      - У тебя очень мило. Мне нравится твоя квартира. Здесь есть все, что нужно.
      - Что значит "все"?
      Пола внимательно посмотрела на меня:
      - Ты ведешь себя странно, Шелл. Я думала, ты обрадуешься мне, обнимешь меня, поцелуешь. Выкинешь что-то незаурядное.
      После недолгих сомнений я решился:
      - Уйдем отсюда.
      - Уйдем?
      - Да.
      - Не понимаю. Ты же умолял меня прийти сюда. И вот я здесь.
      - Пожалуйста, уйдем.
      - Позволь мне хотя бы допить мой мартини.
      Девушка встала и направилась в спальню. Спроси она у меня, где ванная, я выбросил бы ее из окна, ибо уже потерял самообладание.
      Пола вернулась с переброшенным через руку жакетом:
      - Шелл?
      - Да?
      - Где ванная?
      - Иди к черту!
      - Что?
      - Нет... Извини, я думал сейчас о другом. Ты... Зачем тебе нужна ванная?
      - О, Шелл!
      - Ванные комнаты устарели. Вышли из моды. Я... - Поток убеждений иссяк.
      Нет, она не войдет в ванную. Страх сжал мне сердце, когда я представил себе, как Пола войдет в эту дверь. Стон вырвался из моей груди.
      Динь-дон.
      Я упал в кресло и закрыл лицо ладонями, чувствуя себя совершенно разбитым, беспомощным, измученным.
      Динь-дон.
      Стиснув зубы, я сделал глубокий вдох, поднялся, направился к двери и, понимая, что мне уже нечего терять, распахнул ее.
      Казалось, нервы мои рвутся, как слишком сильно натянутые струны. Вернувшись в комнату, я снова застонал.
      В дверях стояла Тодди. Сделав шаг вперед, она странно посмотрела на меня.
      "Уж не сон ли это? - подумал я. - Сейчас, должно быть, три или четыре часа дня. Так вот когда ко мне являются ночные кошмары. Наверное, солнце вот-вот поднимется над горизонтом и заглянет в мою спальню. Его лучи упадут на мою тупую голову, осветят широкую улыбку на моем лице, потому что скоро в реальности будет происходить то же, что и во сне. Боже, это не так уж и плохо. Ведь во сне есть даже холодный мартини. Интересно, как я из этого выберусь?"
      - Не пригласишь ли меня войти? - спросила Тодди. - Я пыталась...
      И тут она увидела Полу. Это был не сон, а сама жизнь. Настоящая суровая жизнь, очень похожая на смерть.
      Атмосфера сгущалась. Внезапно послышался ужасный булькающий звук. Уж не я ли, застонав, исторг его? Но нет. То был звук воды, вытекающей из ванны. Мы все узнали его и уставились на дверь ванной.
      Затем обе девушки уставились на пол, на дорожку мокрых темных пятен на ковре, ведущих от двери ванной комнаты к... моей правой ноге. Взглянув на мое побелевшее лицо, девушки одновременно перевели глаза на дверь ванной.
      Дверь открылась, и оттуда выплыло облачко пара, а вслед за ним появилась улыбающаяся Атлас, закутанная в полотенце.
      - Шелл! - позвала она. - Шелл!
      Увидев перед собой живую картину, девушка остановилась, ахнула и выронила полотенце. Немая сцена впечатляла. Как по команде три головы повернулись ко мне, три пары холодных глаз впились в меня. Наверное, это была одна из самых мучительных пауз в моей жизни.
      И поверьте, все это время мой рассудок оставался девственно-чистым. Ни одна мысль не потревожила его. Полная пустота.
      Наконец мой бессмертный оптимизм вдохновил меня на совершенно потрясающую мысль.
      - Подождите, девочки. Я вам все объясню.
      Глава 9
      События, последовавшие за этим, происходили так быстро, что мне едва удастся их вспомнить. Однако кое-что врезалось в мою память. Тем более, что к этому моменту я почти протрезвел.
      - Шелл, ты же обещал! - Атлас бросилась в ванную. Едва она захлопнула дверь, бокал с мартини, пролетев мимо моего носа, разбился о стену. Пола взвыла, как раненое животное, и скрылась в спальне.
      - Я пыталась позвонить тебе, - сообщила Тодди, - но было занято. Правда, мне и в голову не пришло, что ты тоже занят.
      Я взглянул на телефон. Трубка лежала рядом с ним.
      - Атлас! - заорал я. - Между нами все кончено!
      Мой взгляд упал на ковер с мокрыми следами, на полотенце, валявшееся на полу, на осколки бокала - на все то, что казалось руинами не только моей квартиры, но и моей жизни. Да, несколько мгновений назад я имел слишком много. Происходящее теперь напоминало крах двадцать девятого. Люди тогда выпрыгивали из окон, потеряв все деньги.
      Но я все еще стоял на ногах и не падал духом, убеждая себя, что мне есть чем гордиться. Однако на самом деле мне было совсем плохо.
      Я взглянул на Тодди - и что-то, не имеющее никакого отношения к мартини и женщинам, прошило мой мозг. В те пять секунд, пока мы смотрели друг на друга, мои ощущения полностью изменились. Все, кроме остатков алкогольного дурмана, бесследно исчезло. Случилось что-то плохое.
      - Что?.. Как ты попала сюда, Тодди?
      - Я пыталась сообщить тебе по телефону, что мне позвонили и отель. Ты должен связаться с полицией.
      Я похолодел - то ли от ее тона, то ли от ее вида. А может, Тодди передала мне какую-то мысль. Так или иначе, я ощутил покалывание в затылке и легкий озноб.
      - С полицией? - переспросил я. - Почему?
      - Что-то насчет человека по имени Джо Рул. Поэтому они и позвонили мне. Они нашли мой номер телефона на листке бумаги в его кармане. Я подумала... Я вспомнила, что ты упоминал о нем сегодня днем.
      - Верно.
      - И я решила, что тебе надо сообщить...
      - Что с Джо?
      - Он мертв.
      Не знаю, как долго я молча смотрел на нее, пытаясь осознать реальность смерти Джо Рула. Я не мог поверить в это. После того, что здесь произошло, это сообщение привело меня в состояние шока. Я ожидал звонка Джо, напряженно надеялся услышать его. Мне представлялась ослепительная улыбка Джо, который приглаживал рукой свои волнистые черные волосы. И многое другое.
      Я покачал головой. Все, что было ему поручено, - это поехать в "Равенсвуд" и идентифицировать Тодхантера... отца Тодди. Подняв глаза, я увидел, что она собирается уходить.
      - Тодди... Насчет Джо. Джо Рула. Они сказали что-нибудь еще? Кто звонил?
      - Лейтенант Роулинс, кажется. Он сказал, что этого человека застрелили.
      Девушка вышла. Я провожал ее взглядом, пока она не исчезла из виду. После этого я позвонил в отдел по расследованию убийств. Полиция пыталась связаться со мной, но мой номер был занят. Мне сказали, что Роулинс все еще на месте происшествия. Тело пока не увезли. Звонок поступил полчаса назад или около того. Мне объяснили, что тело Джо нашли за дорогой между городом и "Равенсвудом", поблизости от больницы.
      Я пошел в спальню за пиджаком и револьвером. Пола тут же удалилась оттуда и что-то сказала, но я не ответил. Надев кобуру и пиджак, я проверил, полностью ли заряжен револьвер, бросил в карман несколько запасных обойм, сунул оружие в пружинный зажим и вышел.
      Я приехал в тот момент, когда тело Джо укладывали в фургон для перевозки трупов. Криминалисты уже сделали снимки и провели всю необходимую работу. Но я успел взглянуть на его белое лицо и пулевое отверстие в затылке. К несчастью, это действительно был Джо.
      Перед тем как застрелить, его избили. Нижняя губа Джо была рассечена. На лице запеклась кровь. Грязь заполнила одну глазницу. Я не испытывал гнева, который охватит меня впоследствии. Сейчас, глядя на Джо, я ощущал только жалость. Машина уехала и увезла его тело.
      Лейтенант Роулинс, в светло-сером костюме и с сигаретой в зубах, стоял рядом со мной. Он протянул мне пачку и, когда я закурил, спросил:
      - У тебя что-нибудь есть для нас, Шелл?
      Мне еще не представился случай поговорить с ним. Я успел только спросить его о Джо. Теперь я ответил:
      - Да. Я послал его в "Равенсвуд" идентифицировать некоего Тодхантера.
      Я рассказал Роулинсу о своем разговоре с Рулом сегодня днем и о том, что Джо должен был сделать.
      - В котором часу он собирался туда?
      - Вероятно, днем, но хотел предварительно кое-что проверить.
      - Думаешь, его убили потому, что произошли какие-то накладки?
      - Уверен в этом.
      Роулинс поджал губы:
      - Может быть. Полагаю, будет непросто что-либо доказать... Если ты вообще знаешь, о чем говоришь.
      Он спросил, на чем основана моя уверенность, и я полностью проинформировал его о Тодхантере: о письмах, о Тодди, о записке под клапаном конверта и о моих поездках в "Равенсвуд".
      Лейтенант взглянул на меня:
      - Шелл, ты чокнулся на этом парне. Сбился с пути.
      Я покачал головой.
      - Послушай, приятель, - начал Роулинс, - мы давно знаем друг друга. Сейчас ты наделал немало глупостей. По твоим же словам, Тодхантер конченый человек. Тебе ведь даже не известно, поехал ли Рул в "Равенсвуд".
      - Поехал. Уж это можно проверить.
      - Проверим. Может, Джо потому и не позвонил тебе, что его застрелили еще до того, как он отправился в больницу... Вы, частные детективы, сталкиваетесь со всякими ненормальными, сам знаешь.
      - Верно, но...
      - Его могли убить по множеству причин. И, Шелл, если ты немного пораскинешь мозгами, то поймешь, что, скорее всего, кто-то пытается помешать комиссии расследовать лоббирование.
      - Возможно.
      - Ведь вы с Джо проверяли не только эти идиотские письма?
      - Конечно. Дело в том, что Рул получил кое-какую информацию, а это могло не понравиться некоторым парням в нашем городе. Я тоже им не по душе. Например, мы получили документальные подтверждения того, что Сэм Бриттон потратил в этом году в Сакраменто двенадцать тысяч долларов, оказывая давление на закон. Имена, даты, суммы - все.
      - Бриттон - настоящий мерзавец, но прикидывается респектабельным, Шелл. Ты знаешь. Вот здесь и следует искать мотив.
      - Не исключено, что ты прав, но мне до сих пор не верится.
      Роулинс сверлил меня взглядом.
      - Шелл, здесь замешана женщина, не так ли?
      - Женщина? С чего ты взял, черт тебя побери?
      Лейтенант засмеялся:
      - Значит, здесь точно замешана женщина. Неудивительно, что ты так растерян.
      Роулинс не поверил в мою версию, и мне пришлось признать, что она слаба и неубедительна. Тем не менее, я был твердо убежден: Рула убили только из-за того, что он поехал в "Равенсвуд" взглянуть на Тодхантера. Даже отбросив другие причины, нужно признать: уж слишком большое совпадение, что Рула застрелили именно в тот день, когда я поручил ему отправиться в клинику.
      Наконец до меня дошло, что именно я послал Джо в "Равенсвуд", где он и получил пулю в голову. Не позвони я ему сегодня, он занимался бы собственными делами и, вероятно, был бы сейчас жив.
      В нескольких ярдах от нас началась какая-то возня. Двое полицейских в форме говорили с человеком в комбинезоне и выцветшей серой рубашке. Роулинс подошел к ним, потом подозвал меня. Выяснилось, что именно этот человек и вызвал полицию.
      Мы стояли на неосвещенном отрезке Уэлли-роуд, примерно в четырех милях от Лос-Анджелеса. В противоположной стороне, милях в трех отсюда, находился поворот на "Равенсвуд", грязная дорога, по которой я проехал уже дважды. По ней же, как я полагал, один раз проехал Джо Рул.
      Тело Рула было найдено в лесу, в двадцати ярдах от дороги. Его просто бросили там. Человек в комбинезоне сообщил, что у него поблизости есть маленькое ранчо. Кстати, ранчо в Калифорнии называют даже клочок земли размером в пол-акра, с домиком. Он назвался Томом Хиллом.
      - Значит, я ехал домой, - рассказывал он полицейским, - увидел, что у обочины припаркована машина с открытой дверцей. Это показалось мне странным, но я подумал, что, может, какие-то мальчишки... - Хилл замолчал, потом щелкнул языком и пояснил: - Вы знаете, что я имею в виду, парни.
      - Да, сэр, - отозвался Роулинс. - Что же там было такое, раз вы решили позвонить нам?
      - Я увидел человека, бегущего к машине. Вон оттуда, из-за леса... Хилл показал на заросли, где нашли тело Джо Рула. - Он мчался сломя голову. Еще не совсем стемнело, и я не включал фары. Но, заметив припаркованную машину, я их включил. Вот тогда-то и увидел бегущего. Я и не знал, что он там, но, когда зажглись мои фары, он вдруг появился откуда ни возьмись и мчался со всех ног.
      - Вы хорошо его рассмотрели? - спросил Роулинс.
      - Неплохо, но не настолько, чтобы узнать. Едва ли. Он был не так уж близко от меня... К тому же закрыл рукой лицо. Вот тут-то я что-то и заподозрил, понимаете?
      Роулинс кивнул:
      - Как он выглядел?
      - Среднего роста, в костюме. В темном, по-моему. Довольно крепкий. Вот, пожалуй, и все.
      - Вы видели его лицо?
      - Плохо. Только мгновение перед тем, как он закрыл его. Так или иначе, приехав домой, я пораскинул мозгами и решил позвонить в полицию. Потом я отправился посмотреть, что случилось. - Мужчина, помолчав, добавил: - Боже мой, спрятали там труп. Кто бы предположил такое?
      Я не слишком внимательно слушал их разговор, пока Роулинс не спросил свидетеля:
      - Вы можете сообщить что-то такое, что помогло бы нам опознать этого человека?
      - Да, конечно, совсем забыл. - Хилл улыбнулся. - Когда мои фары осветили его, он начал действовать инстинктивно, ибо не хотел, чтобы я видел его лицо.
      - И?..
      - Так вот, он вскинул руку. И закрывал ею лицо, пока я проезжал мимо. Похоже, у этого парня не хватает двух пальцев. Через пять минут с беседовал с Роулинсом.
      - Его рассказ подкрепляет мою версию.
      - Вовсе нет.
      - Но ведь очевидно, что это тот самый парень, который пытался разделаться со мной на Фривей и стрелял в меня вчера вечером.
      - Согласен.
      - И он наверняка наемный убийца.
      - С этим тоже согласен. Но все же, по-моему, происшедшее - это результат вашего расследования лоббистской деятельности. Может, кого-то шантажировали, что-то скрывали. Кто знает? Бьюсь об заклад: если ты тщательно проверишь информацию, собранную тобой и Рулом вместе и порознь, то наткнешься на факты, объясняющие, почему один и тот же человек хотел убить и тебя, и Джо. Если, конечно, тебе удастся что-либо найти.
      На том мы и закончили. Пока я говорил с Роулинсом, по рации в машине получили сообщение, что группа полицейских допросила директора "Равенсвуда" и других; служащие заявили, что, кроме обычных посетителей, никто не приезжал в больницу сегодня днем. Конечно же, там не появлялся никто похожий на Джо Рула или назвавшийся таким именем. Никому не удалось доказать обратное.
      После того как Роулинс и другие полицейские уехали с места происшествия, я сел в "кадиллак", размышляя о Джо Руле и его убийстве. Припомнив все дела, которые мы вместе с Джо расследовали для комиссии, и те, над которыми работали врозь, я ничего не придумал. А перед моим мысленным взором неотступно маячил молодой, здоровый сукин сын без двух пальцев на левой руке.
      И внезапно, пока я думал об этом парне, у меня возникла идея.
      Вначале она не показалась мне многообещающей, но чем дольше я размышлял о ней, тем больше убеждался, что она сулит мне возможность найти хоть что-нибудь. Я завел мотор и направился к дому 1429 по Гарден-стрит по адресу, полученному мною после аварии на Фривей от парня, пытавшегося убить меня и убившего Джо Рула. Как сообщил мой страховой агент, там находился свободный земельный участок, однако, по моим сведениям, он был одним из двух свободных участков не слишком плотно застроенной Гарден-стрит.
      Я смотрел на номер домов по обе стороны от свободных участков. С одной стороны располагался белый дом под номером 1427, с другой - дом номер 1433. По липовому адресу, который дал водитель грузовика, числился бы дом на свободном участке, если бы его построили. А тот, кто назвал точный номер свободного участка, похоже, знаком со здешними краями очень хорошо. Возможно, он часто бывает на Гарден-стрит... или просто живет там.
      Я припарковал "кадиллак", вышел и начал изучать Гарден-стрит.
      Через три часа, признав, что моя догадка неверна, я позвонил в управление полиции и поговорил с лейтенантом Роулинсом. Они ничем не могли мне помочь. Свидетель все еще листал альбомы с фотографиями полицейского архива, но пока безуспешно. На это я и не возлагал надежд. Поскольку у меня больше не было ни одной стоящей версии, я продолжал поиски.
      Уже далеко за полночь я вошел в "Бар Лейна", находившийся в шести кварталах от свободных участков и стоявший на отшибе, в двух кварталах от последнего дома на Гарден-стрит. Я уже стучал в двери множества домов, посетил еще один бар и автозаправочную станцию, но пока встречал лишь пустые взгляды. Поэтому я не рассчитывал и здесь найти что-нибудь обнадеживающее.
      Два-три человека сидели у стойки бара, несколько парочек разместились в кабинках вдоль стены. Бармен опирался на стойку в дальнем конце, положив руку на ту ее часть, что была подвешена на петлях и позволяла ему входить и выходить. Я направился к нему.
      Он спросил, что мне нужно.
      - Кое-какая информация. Я пытаюсь найти человека ростом примерно пять футов и десять дюймов, довольного крепкого, темноволосого. На левой руке нет двух пальцев.
      Уже много раз я произнес это совершенно автоматически.
      - Да? Похож на Доу, - заметил бармен.
      - Доу? То есть это описание кого-то вам напоминает? Кого? Как его зовут?
      Бармен ухмыльнулся:
      - Успокойтесь. Я никогда не слышал, чтобы его называли иначе. Только Доу. Он не слишком разговорчив.
      - У вас есть его адрес?
      - Нет. - Бармен покачал головой.
      Я уже проклинал все на свете, когда бармен добавил:
      - Но я знаю, где он живет.
      Бармен объяснил, что Доу однажды ушел из бара как раз под закрытие и отъехал от стоянки перед тем, как он сам включил двигатель. Оказалось, что они направляются в одну сторону. Бармен видел, как Доу повернул на боковую дорожку к маленькому домику.
      - Примерно в миле отсюда, на Гарден-стрит, - пояснил бармен. - Может, в полутора. Там только один дом. Вы его не пропустите.
      Он описал мне человека, который много раз приходил в бар за пивом. Описание в точности соответствовало внешности водителя грузовика на Фривей-стрит. Странно, но гнев, который мог бы охватить меня, когда я увидел мертвого Джо Рула, только теперь вскипел во мне. Здесь, за стойкой бара, почти найдя этого парня, я наконец поверил в то, что доберусь до него, и испытал ярость. Я чувствовал, что он в моих руках. Мне вспомнилась авария, выстрелы из темноты, все хорошее, что я знал про Джо Рула, и его труп, грязный, с запекшейся на темных волосах кровью. Бешенство разрасталось во мне от предвкушения мести с такой силой, что меня словно приподнимало над землей.
      - Эй, мистер! - Бармен с интересом разглядывал меня.
      - Что?
      Он чуть улыбнулся:
      - Вы ведь не собираетесь убить его?
      Не знаю, шутил он или спрашивал всерьез.
      Я достал бумажник, вынул из него двадцатидолларовую купюру и с благодарностью протянул бармену. Он снова взглянул мне в лицо и покачал головой:
      - Спасибо... едва ли мне стоит брать ее. Но все равно спасибо.
      - Дело хозяйское. - Я убрал деньги в бумажник. - Вы говорили, что Доу часто приходит сюда, верно? А здесь бывает кто-нибудь из его друзей?
      - У него нет друзей. Он не похож на человека, имеющего друзей. Возможно, у него есть знакомые. А те, с кем он болтает здесь... Вроде Пэта... - Бармен указал на табурет у стойки, совсем рядом со мной. Забавно.
      - О чем вы?
      - Старый Пэт сидел там. Но, должно быть, очень торопился. - Бармен покосился на меня: - Даже не заплатил за свое пиво.
      Глава 10
      Я подъехал к дому Доу, маленькому одноэтажному белому строению, которое я легко нашел по указаниям бармена. На расстоянии нескольких сот ярдов по обе стороны от него не было ни одного дома. Проехав мимо, я потушил фары, развернулся и отправился обратно.
      Несомненно, Пэт очень хорошо знаком с Доу, поэтому наверняка отправился предупредить его, что какой-то парень расспрашивал о нем в "Баре Лейна". Хотя Пэт, не уплатив за свою выпивку, ушел всего за несколько секунд до меня, мне не подобраться к Доу открыто.
      А уж если Пэт опишет меня, Доу сразу сообразит, о ком речь. Моя внешность запоминается, и это плохо. Впрочем, это не имело значения, пока я держался на расстоянии от Доу.
      Я остановил машину в паре кварталов от дома, прихватил из багажника большой фонарик и связку отмычек, сунул ключи в карман пиджака, взял фонарик в левую руку, вытащил револьвер и зажал его в правой руке.
      Дом стоял примерно в пятидесяти футах от дороги, окруженный ровной площадкой. Я не видел никакого укрытия, кроме нескольких деревьев и кустов. Свет в доме не горел. Хорошо, если Доу не догадывается, что я понял, почему сбежал Пэт. Лучше бы он думал, что я не подозреваю о том, что он ждет меня. Поэтому я сошел с дороги, едва различив контуры его дома. Ночь выдалась темная, тускло светила неполная луна. Я обогнул дом, приблизившись к нему сзади и слева. С этой стороны Доу не мог ожидать моего появления.
      Согнувшись, я бросился к задней двери, ступая очень тихо и выставив перед собой револьвер. Мой палец лежал на спусковом крючке. Я добрался до задней двери, никем не замеченный. Решетка оказалась запертой на задвижку, но за ней наверняка находилась крепкая деревянная дверь, закрытая на замок.
      Сунув фонарик за пояс, я достал из кармана связку отмычек, полученных когда-то от раскаявшегося вора, который утверждал, что ими можно открыть все, кроме банковского сейфа. Среди них было несколько прямых и изогнутых железок; их можно было просунуть через решетку и приподнять ими задвижку.
      Вскоре задвижка отскочила, слегка щелкнув по дверной раме. Меня охватила дрожь, сердце отчаянно забилось. Гнев ослеплял меня, поэтому я воспринимал все острее и казался себе сильнее, выше, хитрее и осмотрительнее, чем на самом деле.
      Наружная дверь открылась с тихим, протяжным скрипом. Я на ощупь выбрал отмычку и вставил в замок. Ключ не повернулся. Я перебрал еще несколько отмычек. Четвертая подошла. Я усмехнулся, возбужденный от напряжения. По моей спине бегали мурашки.
      Сунув отмычки в карман, я снова взял в левую руку фонарик, толкнул заднюю дверь, постоял и прислушался, стараясь выровнять дыхание. До меня не доносилось ни одного звука. Лишь кровь громко пульсировала в моих висках. Я открыл дверь пошире... и что-то опрокинулось с ужасающим треском.
      Вслед за этим раздалось приглушенное проклятие из передней части дома, грязное односложное ругательство, произнесенное явно испугавшимся мужчиной. Я выждал только секунду. Голова моя внезапно прояснилась, и я подумал без тени страха, что Доу наверняка там, он ждет меня и знает, где я.
      Если сейчас же убежать, мне, вероятно, удастся уйти от опасности, но Доу тогда получит неплохой шанс скрыться. Мне хотелось убить этого подлеца, но я понимал, что должен заполучить его живым и заставить говорить. Преимущества были сейчас на моей стороне. Ведь именно я иду по его следу, имея веские причины расправиться с ним. Он сидит и ждет, а в такой ситуации страх растет с каждой минутой, сжимает горло, вызывает нервную рожь.
      Постояв секунду, я еще шире распахнул дверь, продолжая сжимать револьвер и зацепив его рукояткой край двери. Что-то свалилось и с грохотом упало на пол. В то же мгновение я прыгнул внутрь и захлопнул дверь, создав дополнительный шум. Я оказался в комнате, в четырех или пяти футах от двери, и опустился на колено.
      Ничего не произошло. Выстрелы не прозвучали. Доу уже понял, что я здесь. Между тем тишина казалась неестественной и бессмысленной. В слабом свете, проникавшем снаружи, мне удалось разглядеть маленькую кухню. Открытая дверь в двух-трех ярдах от меня вела, вероятно, в гостиную. Вероятно, Доу ждал в темноте у окна гостиной, наблюдая за дорогой.
      Я бесшумно скользнул к стене. Теперь дверь была в ярде слева от меня.
      - Доу!
      Ни звука.
      - Доу... или Гейтс, сукин сын! Как там тебя зовут! Слышишь меня?
      Тишина.
      - Я знаю, что ты здесь. Может, заключишь со мной сделку? Слышишь меня, Доу?
      Снова молчание. Наконец он отозвался:
      - Да, слышу.
      - Я готов заключить с тобой сделку, Доу. Скажи, почему ты пытался убить меня. И о Джо Руле, парне, которого ты застрелил сегодня вечером... Все, что положено.
      - Неужели?
      - Тогда я не убью тебя.
      - Ты много болтаешь, Скотт.
      - Я нашел тебя, добрался до тебя, ублюдок.
      Убивать его было нельзя. Он должен остаться живым и рассказать мне все, дрожа от страха и запинаясь на каждом слове. Сейчас я ждал, чтобы он снова заговорил.