- Ну конечно. Мисс Редстоун уже обрисовала мою деятельность в Лагуна-Бич. Прекрасная группа. Никогда не имел дела с лучшими людьми, - и, мягко рассмеявшись, я добавил: - До сегодняшней встречи
      Все присутствующие также мягко рассмеялись. Припомнив, что вострушка, выступавшая после миссис Блор. упоминала о приготовлении пищи, составлении недельных меню, я взглянул на нее.
      - Надеюсь, вы мне покажете кухню? Мне особенно хотелось бы взглянуть на ваш сад органического питания.
      Мне было неведомо, что значит "сад органического питания" - вряд ли это вообще выглядело садом. Однако, поскольку брюнеточка распространялась о нем довольно долго, я подключил "сад" к игре.
      Озарившись довольной улыбкой, она сказала: - Я буду счастлива показать вам все. Все ваши предложения будут рассмотрены самым серьезным образом. У нее была поистине восхитительная улыбка.
      - В тот год, когда я работал с группой "Загорелые", у нас был диетолог, родивший весьма свежую идею. Он предложил, чтобы мы чистили все овощи и фрукты, абсолютно все. И поедали. Вы угадали... только очистки.
      Улыбки улетучились с их лиц. Двое воскликнули: - Ну уж нет!
      Снова очко не в мою пользу.
      - Ну, конечно, я был вынужден положить конец подобной практике, сказал я и вернул потерянное очко. - Полагаю, вам известно, что несколько лет я прослужил в Корпусе морской пехоты. В результате у меня обширные и глубокие познания в вопросах самообороны без оружия, дзюдо, других восточных боевых единоборств. Одним словом, я знаю все от йоги до йогурта, - закончил я, послав всем лучезарную улыбку.
      Физиономия миссис Блор засияла, словно рождественская елка.
      - Дзюдо! - вскричала она. - Так это прекрасно! Оно создано для нас!
      Девица слева добавила: - Божественно!
      Кажется, с дзюдо я опять переборщил.
      Один из мужчин - членов высокого собрания, зануда британского вида со стрижкой еще более короткой, чем моя, сказал: - Да, мистер Скотт, мы серьезно заинтересованы в изучении вида спорта, именуемого дзюдо. Это чрезвычайно занимательно. А не могли бы вы провести сейчас демонстрацию отдельных приемов?
      Со всех сторон раздались возгласы одобрения.
      - Послушайте, - начал я, - это не совсем то...
      Лаурел наклонилась ко мне и заглянула в глаза.
      - Я совсем забыла об этом вашем таланте, - сказала она. - Бывший директор не знал ничего подобного. Полагаю, это склоняет чашу весов в вашу пользу.
      Пока я размышлял, она добавила: - Может быть, вы все же проведете небольшую демонстрацию?
      Забывшись на мгновение, я ответил грубовато, совсем не в стиле собрания: - Только не с вами, крошка.
      Сидевшая рядом с ней кареглазая грудастая красотка привстала и прощебетала: - Покажите приемы на мне, на мне.
      Я слегка запаниковал, но неожиданно ко мне пришло озарение. Повернувшись, я посмотрел на противоположный конец стола, прямо в глаза миссис Блор.
      - Ну, если все настаивают... - сказал я. - Миссис Блор, не будет ли вам угодно...
      Она даже не позволила мне закончить:
      - Конечно, конечно. С огромным удовольствием.
      Старушка отпрыгнула от стола, словно соблюдающая диету балерина.
      - Что следует делать? -.проворковала она.
      Я отодвинул стул назад, сконцентрировал взгляд на переносице миссис Блор, сделал глубокий вдох, поднялся и пошел к ней.
      - Мы пройдем несколько элементарных приемов. Первую парочку мы назовем "пройдемте со мной".
      - Простите?
      - Захваты, которые делают нападающего... я хочу сказать атакующего... или партнера беспомощным, пока вы выводите его из комнаты... или в иных целях.
      После паузы я добавил:
      - Видимо, нам понадобится несколько одеял или матрасов, чтобы смягчить падение. Так сказать...
      Лаурел поднялась со словами, что мигом достанет постельные принадлежности. Проводив ее глазами, я поспешно вернул взгляд на миссис Блор.
      Демонстрация началась с простейшего удержания за два пальца. Я захватил левой рукой два пальца ее левой руки, вывернул и слегка приподнял ладонь.
      Миссис Блор произнесла "Ой!" и встала на цыпочки (в это время появилась Лаурел).
      - Скажите сразу, если почувствуете боль. Таким образом можно легко сломать кость.
      Я отпустил ее руку, миссис Блор слегка потрясла ею с вполне довольным видом. Быстренько мы прошлись по нескольким болевым точкам на теле, не всем, конечно, а лишь по расположенным выше пояса - у ключицы, в подмышечной впадине, после чего я сказал:
      - Ну, еще один приемчик, и заканчиваем. Я продемонстрирую вам, как можно швырнуть человека через всю комнату.
      - Не могли бы вы... швырнуть меня через комнату не очень сильно?
      - В этом нет необходимости. Просто я брошу вас вниз на одеяла.
      Я хихикнул про себя над полным безумием происходящего - бросить эту иссохшую ящерицу на одеяла... Но, видимо, находясь в эксгибиционистском экстазе, я бодро продолжал:
      - Расслабьтесь. Начинаем.
      Она стояла ко мне лицом, поэтому я взял ее за предплечье левой руки, сделал шаг вперед, одновременно развернувшись к ней спиной. Захватив правую руку, я нагнулся, перекатил миссис Блор через спину и плечо и попытался опустить ее на одеяла изящно и нежно. Когда ее тело вошло в контакт с полом, я удерживал ее, но, судя по всему, недостаточно, контакт был чувствительным. Она воскликнула "Ой!", потрясла головой и бодро вскочила на ноги.
      Клянусь святым Георгием, мне попалась отчаянная старушенция.
      - Ну-ка, попробуем еще, - потребовала она.
      На сей раз миссис Блор сумела сгруппироваться и существенно смягчить падение. Вскочив, она обратилась ко мне:
      - У вас это получается так легко. А женщина может провести такой прием?
      - Несомненно. Успех зависит не от усилий, а от чувства равновесия и выбора момента. Практически вы пользуетесь силой вашего противника.
      - Прекрасно, - заявила престарелая леди. - Вы выглядите таким мощным, что у меня должно легко получиться.
      Я потряс головой. Совершенно очевидно, что один из нас свихнулся.
      Но она продолжала настаивать, и мне пришлось показать отдельные элементы приема.
      Наконец миссис Блор сказала:
      - Понятно. Давайте попробуем.
      - Прелестно. Но помните - никаких усилий...
      Она кинулась в битву словно тигрица: развернулась, выдвинула бедро, наклонилась, чуть не вывернув мою руку. Чтобы сделать ей приятно и облегчить труд, я слегка подпрыгнул и... отправился в полет. Миссис Блор согнула колени, с хрустом в суставах выпрямилась и бросила меня с выдохом. Я вращался в полете, словно мельничное крыло, и грохнулся, конечно, не на эти треклятые одеяла, а приложился о твердый пол. Было слышно, как загремели мои кости, внутренние органы шлепнулись друг о друга и о позвоночник, голова откинулась назад и глухо стукнулась о доски пола.
      Некоторое время я лежал неподвижно, являя собой, очевидно, захватывающее зрелище. Но вскоре все части тела вернулись на свои места, я сумел подняться и проскрипел:
      - Элегантно исполнено, миссис Блор.
      Она захлопала в ладоши, и за столом послышался гомон восхищения.
      Все излучали счастье. Все, кроме Лаурел. Она не только лучилась счастьем, она смеялась от восторга на грани истерики.
      Я вернулся на свое место и прошипел:
      - Ужасно смешно.
      За столом все оживленно делились впечатлениями. Наконец миссис Блор сказала, обращаясь ко мне:
      - Мистер Скотт, не могли бы вы немного подождать в зале? Мы быстро все решим.
      Я сурово взглянул на Лаурел, поднялся и, стараясь не очень хромать, направился к двери. Выйдя из комнаты, я прислонился к стене. Мимо меня проследовали четыре женщины, после них две пары, затем еще шесть или семь женщин. Я их не считал, но никогда в жизни перед моим взором одновременно не проплывало столько обнаженных дам. А я, надо сказать, отличаюсь достаточно широкими взглядами.
      Нет сомнений - в нудистском лагере разгорелся новый день.
      Глава пятая
      Мимо дефилировали обнаженные люди, и я с ужасом обнаружил, что в итоге мне даже может понравиться пребывание в Фэйрвью.
      Наконец распахнулась дверь Совета и из нее вышла Лаурел. Впервые я смог хорошенько рассмотреть ее после того, как краем глаза видел в раздевалке. Сейчас она казалась мне еще милее, еще лучше сложенной, еще прекрасней, чем раньше.
      Лаурел подошла ближе и, не сводя с меня светло-голубых глаз, произнесла нежным, ласковым голосом:
      - Итак, мистер Скотт, вы теперь официально являетесь новым директором оздоровительной программы Фэйрвью. - Она улыбнулась обворожительно. - Что вы на это скажете?
      - Я в ужасе. (И это было сущей правдой!) Лаурел, вы и я... мы попали 'в дьяводьски неприятную ситуацию. И вам следует побыстрее все объяснить мне.
      Она согласно кивнула.
      - Пойдемте туда, где нас не смогут подслушать, в то место, где мы будем совсем одни.
      - Я целиком и полностью за это.
      Лаурел победно улыбнулась, что, однако, не должно было означать мое поражение.
      - Я была уверена, что все получится. Между прочим, решение было принято единогласно. Вы имеете грандиозный успех у миссис Блор.
      - Вот без этого я вполне мог бы прожить. Послушайте, Лаурел, вы же знаете, что я не могу торчать здесь. У меня множество иных дел.
      - Да, я знаю, - сказала она и быстро огляделась вокруг. - Не будем об этом сейчас говорить. Подождите, пока мы не дойдем до бассейна.
      - Бассейна? Мы собираемся плавать?
      - Нет, это вовсе не плавательный бассейн, а всего лишь маленькое озерцо в нескольких сотнях ярдов отсюда. Мы зовем его бассейном. Там тихо, и нас никто не побеспокоит. Пойдемте.
      Окружающая территория была практически безлюдна.
      - Куда все подевались? - поинтересовался я. - Некоторое время тому назад передо мной было целое шествие.
      - Время ланча. Кстати, вы не голодны?
      - Я не способен проглотить ни крошки. Но все равно спасибо за предложение. Пойдем к бассейну.
      Мы шли по узкой тропе через рощу, пока не достигли небольшой поляны. У наших ног в траве струился под гору ручеек. Посмотрев вверх по течению, я увидел, что он выбивается из узкой расщелины между крутыми склонами холмов. Мы направились туда, прошли не более ста футов между крутыми холмами в-крошечную долину, или, скорее, в упирающийся в скалу каньон. Лаурел остановилась и сказала: - Вот он, бассейн. Очень красиво, не правда ли?
      Было действительно красиво. В пятидесяти ярдах от нас поднимался утес. Он шел вверх под отрицательным углом, и вершина далеко выступала над основанием, у которого блестело озерцо футов пятнадцать в ширину и около сорока в длину. От его непотревоженной гладкой поверхности отражались яркие солнечные лучи. Вокруг воды и особенно у самой ее кромки густо росла темно-зеленая трава. На ней покоились два больших белых валуна.
      - Очень мило, - сказал я. - Откуда вода?
      - Здесь должен быть родник, скорее всего, он под скалой. Обычно озеро несколько больше от дождей, но давно стоит сильная жара, и оно чуть усохло. Но все равно, озеро очень красиво. Кстати, оно оказало решающее влияние на выбор места для лагеря.
      Мы приблизились к воде. Лаурел шла впереди. У берега возвышался поросший травой бугорок, и Лаурел устроилась на нем. Я стоял в некотором отдалении.
      - Присаживайтесь, Шел, - пригласила она. - Забудем на время то, что вы Дон.
      Лаурел откинулась назад и полулежала, опираясь на локти, ступня ее согнутой ноги зарылась в траву. Я подумывал о том, чтобы, не задерживаясь около нее, прошагать прямо в воду, но преодолел слабость и уселся футах в десяти от девушки.
      - Что вы собираетесь делать?
      - Я покидаю это нуди... этот Фэйрвью. Еду в город. Но прежде я хочу услышать вашу историю, и мне необходимо держать под контролем свой слуховой аппарат. Понятно?
      Лаурел улыбнулась. Поскольку она молчала, я еще раз огляделся вокруг. Любой, кто захотел бы приблизиться к нам, торчал бы на виду, словно перст или даже хуже того. Мы расположились на возвышении, от него начинался довольно крутой, длинный спуск. Меж двух холмов, которые мы миновали на пути сюда, ярдах в двухстах от нас и чуть ниже виднелись деревья. Мне показалось, что на этом бугре мы слишком заметны, но я отогнал эту мысль, рожденную моим необычным нарядом.
      Лаурел рассказала мне о двух покушениях на ее жизнь. Прошлой ночью она улеглась спать в своем домике, но вскоре проснулась от шума, встала и обнаружила, что кран в маленькой печи газового отопления откручен до отказа, а оба окна плотно прикрыты. Днем раньше, вскоре после полудня, она прогуливалась с прежним директором оздоровительной программы Элдером. Внезапно Элдер закричал, прыгнул и оттолкнул ее с пути большого валуна, катившегося по крутому склону. При этом директор пострадал сам.
      Лаурел весьма логично рассудила, что некто пытается ее убить, хотя не имела ни малейшего представления о мотиве. И она решила воспользоваться неожиданно возникшей потребностью в новом директоре, чтобы контрабандой протащить в Фэйрвью детектива.
      - Лаурел, детка, я буду страшно занят за пределами Фэйрвью. Я, конечно, могу поболтаться здесь недолго, но это все. Кстати, вы что-нибудь знаете о парне по имени Пол Йетс?
      - Никогда не слышала о таком.
      - Но наверняка слышали об Эндоне Пупелле.
      - Конечно. Он муж моей сестры. Но почему вы о нем спрашиваете?
      - Чистое любопытство. Что вы о нем знаете?
      - Я познакомилась с ним в мамином доме месяца два тому назад. Он с самого начала со страшной силой приударил за мной.
      - Не за Верой?
      - Вначале нет. Я его не выносила, что он в конце концов понял. Незамедлительно он обратил весь свой шарм на мою сестру. Кажется, она, в отличие от меня, нашла его привлекательным.
      - Гораздо привлекательнее, о чем говорит ее замужество. Поспешное замужество, не правда ли?
      - Эндон достаточно напорист. Он... Шел, а вам обязательно надо находиться поодаль? Мне приходится почти кричать. Идите-ка сюда.
      - Хорошо, хорошо, иду.
      Я скользнул к ней, словно разведчик, переползающий под вражескими проволочными заграждениями, и, видимо, немного увлекся, потому что, оказавшись примерно в двух футах от этой манящей милой девицы, я пытался продолжать ползти и остановился, лишь когда она произнесла:
      - Хорошо. Достаточно. Я не хочу кричать, но и не намереваюсь шептать вам на ухо.
      Я остановился, поморгал, потряс головой и сказал:
      - Так на чем мы остановились?
      - Я сидел вон там, в десяти футах от вас, и вы...
      - О, Шел, я спрашиваю, о чем мы говорили?
      - Неужели вы тоже забыли?
      Она хихикнула:
      - Мы толковали об Эндоне.
      - Точно, об этой дубине. Что вам еще известно о нем? Откуда он появился? Что он делал в доме матери, когда вы познакомились с ним? Кто его пригласил? Это, пожалуй, все.
      - Мне неведомо, кто его пригласил. В тот вечер в доме был большой званый ужин. До этого я его не встречала. По правде говоря, я и сейчас мало знаю о нем. Кажется, он увлекается азартными играми, как я слышала, однако не профессионально, а ради самой игры. С тех пор я видела его лишь раз - на свадьбе.
      - Кстати, как вы оказались на обеде? Это было до того... до того, как вы стали членом колонии?
      - Нет. Я в Фэйрвью уже больше года. Я расписалась в журнале и отправилась на обед. Мама хотела, чтобы я пришла. Я решила пойти, поскольку долго не была дома. - Она улыбнулась. - Для вашего сведения, мы вовсе не затворники. Мы здесь потому, что хотим этого. В любой момент каждый волен покинуть лагерь. Некоторые просто проводят здесь уик-энды. Со дня свадьбы Эндона и Веры я не уходила отсюда. Здесь гораздо приятнее, чем в городе.
      Я сидел на собственных пятках, максимально наклонившись вперед, а Лаурел в двух футах от меня, как вы понимаете, полусидела или полулежала, опершись на ладони позади себя. Я посмотрел на утес за ее спиной, затем в противоположную сторону, где склоны двух холмов образовали долину в форме римской пятерки. Что-то вспыхнуло, ярко блеснуло вблизи деревьев в двухстах ярдах от нас. Я присмотрелся, но ничего не увидел.
      Лаурел продолжала говорить, она повторила, что, если бы Совет узнал, что я детектив, меня без всяких церемоний выставили бы вон, несмотря на предстоящий съезд.
      Я, улыбаясь, посмотрел на Лаурел: - Раз вы упомянули съезд, расскажите-ка о нем поподробнее. Я полагаю...
      - Я знаю, что вы полагаете, - рассмеялась она. - Со всех концов США ожидается примерно четыреста натуристов. Ежегодно съезд проводится в новом месте, в этом году в Фэйрвью. Наш лагерь был избран на прошлогоднем съезде в Сан-Бернардино, и Совет, а по правде говоря - все наше сообщество, уже много месяцев готовится к нему. Планируются игры, соревнования, ну и, конечно, конкурс красоты, на котором предстоит избрать королеву.
      - Конкурс красоты? Звучит завлекательно. Избрать королеву кого?
      - Королеву почитателей загара. Вы, естественно, будете одним из судей.
      - Согласен. Вы победили.
      - Победила в чем?
      - В конкурсе, конечно. Я голосую за вас. Мой голос уже куплен.
      - Я не имею права участвовать. Меня провозглашали королевой в прошлый раз. Так что вам придется отдать свой голос другой.
      - Ни за что! Я объявляю вас королевой прошлого, этого и будущего года!
      - Подождем, что вы скажете, когда увидите остальных, - улыбнулась она.
      - Нечего ждать. Я уже видел... достаточно.
      Лаурел покачала головой.
      - Надо заметить, что вы довольно странный детектив.
      - Еще бы. Шелл Скотт - сыщик-общественник. Или, вернее...
      Лаурел улеглась на траву, положив ладони на затылок.
      - Лаурел, - произнес я, - не кажется ли вам... Я хочу сказать, что...
      Она повернулась ко мне, чуть приоткрыв губы. Я наклонился ниже и добавил:
      - Может быть, нам лучше вернуться? Мне надо в город, и, кроме того... становится поздно.
      - Еще не поздно, - тихо сказала она.
      - Думаю, уже слишком поздно.
      На ее губах появилась нежная улыбка. Минуты две я молча смотрел на нее, стараясь придать своей душе твердость стали. Но Лаурел была подобна магниту, и превращение в сталь не могло помочь. Я склонился к ее пылким, ярким губам, и в этот миг что-то просвистело над моей головой. Это был неприятный зловещий звук, но я склонялся все ниже, а она ожидала не двигаясь. До меня откуда-то издалека донесся хлопок. Это был звук выстрела.
      Я резко повернулся и еще успел увидеть, как комки почвы, вывалившись из трещины в скале, сыпались в воду. Я рухнул вперед прямо на Лаурел, обхватил ее, и мы покатились вниз по склону. Она слегка взвизгнула, но я крепко удерживал ее, пока мы скатывались с возвышения. Внизу я схватил ее за руку и нырнул за один из больших валунов, почти волоча ее за собой.
      Когда мы уже находились в укрытии, Лаурел прошептала, задыхаясь:
      - Что случилось?
      - В нас кто-то стрелял, вот что случилось.
      Я, словно спринтер, рванулся вниз между двух холмов к месту, откуда был произведен выстрел. Лаурел что-то кричала, но я не остановился. Тот, кто выпустил эту пулю, должен был находиться ниже нас, на прямой линии со входом в бассейн, возможно, среди деревьев, которые я видел раньше. В данный момент я был не виден стрелку, если он все еще находился на месте. Но дальше между мной и деревьями лежало открытое пространство. Когда из-за холма в поле зрения появились деревья, я упал на живот и внимательно вгляделся в рощу. Никакого движения. Или, скажем, я не заметил никакого движения. Пару минут я лежал неподвижно, вглядываясь, пока глаза не заслезились, затем вскочил и, пригнувшись, помчался к месту, где раньше видел отблеск. Я знал, что стрелок давно ушел, но тело не желало повиноваться разуму, поэтому я передвигался перебежками, плюхаясь на брюхо через каждые пятнадцать - двадцать шагов.
      Наконец я очутился среди деревьев. Там никого не было. Пройдя несколько шагов направо и оглянувшись, я увидел зеленый склон, ведущий в V-образный проход между холмами, и маленькую возвышенность, на которой сидели Лаурел и я. Можно было рассмотреть даже часть валуна, за которым скрывалась Лаурел. По крайней мере, я полагал, что она все еще там. Выстрел был произведен с этого места, если отступить назад, деревья, блокируя поле зрения, помешали бы целиться.
      Очевидно, стрелок уже был далеко. Траверс-роуд проходила рядом, в каких-то ста ярдах отсюда. Я побежал к ней, перегнулся через ограду и посмотрел в обе стороны. Если бы в последние пять - десять минут машина прокатилась по этой сельской дороге, облако пыли еще не успело бы осесть. Но воздух был чист, по дороге никто не проезжал.
      Я побродил вокруг еще некоторое время в надежде найти стреляную ппьзу, но ничего не нашел, как, впрочем, и ожидал. Затем я бросил взгляд между деревьев на восток, и передо мной предстало видение.
      В нескольких милях от меня возвышалось строение, напоминавшее замок короля Артура. Я поморгал, ожидая, что видение исчезнет. Но оно осталось на месте. Точная копия средневековых замков, которые мне доводилось видеть в фильмах, где закованные в железо рыцари лупцуют друг друга огромными мечами. Я моргнул в сторону замка последний раз и затрусил в направлении озера к Лаурел.
      Когда я приблизился, она поднялась из-за камня и пошла мне навстречу. Глаза ее смотрели серьезно и строго.
      - Вы видели кого-нибудь?
      -Нет.
      Она прикусила нижнюю губу.
      - Выстрел решает дело, не так ли? - медленно произнесла девушка. Это не случайность. Вы обязаны помочь мне, Шел. Кто-то в очередной раз покушался на мою жизнь.
      Я ничего не ответил. Маленький, поросший травой холмик, на котором мы сидели, находился в нескольких футах справа от меня. Подойдя к нему, я уселся на свое прежнее место и посмотрел сначала на то место среди деревьев, где я недавно стоял, а затем в противоположную сторону на утес. Я запомнил место, где пуля вонзилась в заполненную глиной трещину рядом с прилипшей к камню зеленой полоской растительности. Мысленная линия, проведенная от деревьев у начала склона до точки высоко на поверхности скалы, не встречала на своем пути никакой преграды, кроме моей головы.
      Лаурел лежала на траве. С того места, где я был несколько минут назад, она была едва видна, если видна вообще. Но мои волосы выделялись на фоне утеса как прекрасная белая мишень. И хотя мне самому крайне не нравился ход моих мыслей, я начал размышлять о Лаурел Редстоун.
      Если бы я не наклонился к ней за мгновение до выстрела, пуля уложила бы меня на месте.
      Глава шестая
      - Что вы делаете? - поинтересовалась Лаурел, когда я подошел к ней.
      - Просто пытаюсь столкнуть лбами парочку фактов. Стрелок располагал бездной времени, чтобы смыться. Видимо, он укатил, пальнув лишь раз.
      - Мне страшно, Шел.
      - Неудивительно. Я, по правде, и сам начинаю слегка нервничать.
      Я вглядывался в Лаурел, все время возвращаясь мыслями к ее рассказу.
      Ничего не остается, как во всем ей верить на слово, а если говорить серьезно, то даже в то, что она дочь миссис Редстоун.
      - Что вы там рассматриваете? - спросила Лаурел, когда я, отвернувшись от нее, принялся изучать поверхность утеса.
      - Смотрю на то место, где зарылась пуля. Мне очень бы хотелось подержать ее в руках.
      Она проследила за направлением моего взгляда.
      - Это то же, что искать иголку в стоге сена, не так ли?
      - Не совсем. Я заметил точку удара. Проблема состоит в том, как туда добраться.
      Казалось, что это невозможно. Около скалы не было места, где поставить лестницу, разве только в озере, что вряд ли помогло бы, так как пуля засела футах в шестидесяти от уровня воды. Не было толку и в том, чтобы спуститься по веревке футов эдак на сто вниз с вершины, поскольку верхняя часть скалы образовывала козырек, и вы зависали в воздухе вдали от желанного места.
      - Придется наплевать, - сказал я, - единственный путь туда левитация, однако я еще не успел развить в себе эту способность.
      Посмотрев на Лаурел, я спросил:
      - Почему вы все-таки избрали для нашей беседы этот холмик? - и указал на место, где мы сидели не так давно.
      - Очень красивое возвышение, - ответила она с некоторым недоумением, кроме того, там мы могли быть уверены, что нас не подслушивают. Вдобавок оттуда открывается чудесный вид. Но почему вы спрашиваете?
      - Перед нами открывался прекрасный вид, кто спорит, равно как и перед тем молодчиком с ружьем.
      Лаурел нахмурилась:
      - Я уверена, что вы не имеете в виду того, что можно было бы подумать, исходя из ваших слов. Или я вас просто не понимаю.
      Я сменил тему.
      - Лучше вернемся в лагерь. Мне пора в город.
      - Вы уезжаете? После того, что случилось?
      - Именно.
      Лаурел почти всю дорогу назад шла молча. На полпути к лагерным строениям я спросил, главным образом ради того, чтобы нарушить молчание:
      - Лаурел, из рощи к востоку отсюда я видел нечто странное. Что-то вроде замка. Это что - галлюцинации в результате шока?
      - Насчет шока не знаю. Но в трех-четырех милях от нас стоит замок. Замок Нормана.
      - Норманнский замок? Нелепость какая-то.
      - Это ночной клуб. Напитки, азартные игры, ужины, эстрадные представления. Принадлежит человеку по имени Эд Норман. Отсюда и происходит название. - Все это произнесено ледяным тоном.
      Теперь я припомнил, что кое-что слышал об этом месте. Я не успел там побывать за короткое время, прошедшее со дня его открытия, но читал в газетах об этом "уникальном и очаровательном" месте. Тут же я выкинул замок из головы. Мы возвращались назад тем же путем, через рощу к обширной поляне, где расположился лагерь. Однако теперь здесь кипела ужасающая активность.
      - Ланч кончился, - безучастно заметила Лаурел.
      - Теперь его следует переварить.
      Уже отсюда, с опушки, я видел фонтаны брызг в плавательном бассейне, примерно дюжина людей играла в волейбол. Честно говоря, там играли во все, кроме, пожалуй, чехарды. Это наблюдение несколько развлекло меня, особенно в сочетании с пришедшей на ум мыслью. Только чокнутый мог избрать подобное окружение для покушения, при этом затратив огромные усилия, чтобы заманить жертву сюда. В любом другом месте прикончить меня было куда проще.
      Но с другой стороны, лагерь нудистов мог быть самым подходящим местом для убийства, особенно если его жертвой должен стать парень вроде меня. Я представил кричащие заголовки газет: "Шел Скотт застрелен в лагере нудистов". Лос-Анджелес и Голливуд помрут со смеху. Все внимание сосредоточится на том, кто убит и где, а не на самом факте убийства.
      Следствие по делу, если и откроется, будет постоянно прерываться взрывами гомерического хохота.
      Все возможно в подлунном мире, в этой связи следовало хорошенько подумать и о Лаурел Редстоун. Не исключено, что меня принимают за дурачка. Лаурел энергично зашагала через открытое пространство по направлению к главному зданию, я едва поспевал за ней.
      - Куда вы направляетесь? Я хочу получить свою одежду и пистолет.
      - Вам надо расписаться о прибытии и тут же расписаться об отъезде, если вы намерены это сделать.
      - Каждый из тех, кто сейчас в лагере, отметился в регистрационном, листе?
      Она утвердительно кивнула: - Туда вносятся имена плюс дата прибытия. Кроме того, имеются фотографии - портреты каждого из нас. Поймите, мы должны знать, кто присоединяется к группе. Совет не может допустить сюда любопытных, людей нечестных, любителей поглазеть на обнаженное тело и т. д.
      Мои подозрения еще не рассеялись, поэтому я ухмыльнулся и с вызовом заявил: - Да, я совсем забыл сообщить, что являюсь большим любителем поглазеть на обнаженное тело, я безумный сексопатологический тип.
      - Не хотите ли лучше поглазеть на регистрационные листы?
      - Охотно..
      - Они в комнате Совета.
      Оказалось, что в Фэйрвью в настоящее время обретается примерно сотня отдыхающих, половина из них мужчины. Нельзя исключать, что стрелок находился среди этих пятидесяти. Во всяком случае, их имена или фотографии могут что-нибудь сказать. Я чувствовал себя очень неуютно в обнаженном виде на этом голом пространстве, но, поскольку все остальные находились абсолютно в таком же положении, никто не указывал на меня пальцем.
      В помещении Совета было пусто. Лаурел подошла к канцелярскому шкафу, достала конверт из плотной бумаги и протянула его мне. Внутри конверта обнаружилась пачка листков и фотографий. Я разложил их на длинном столе, уселся и принялся изучать. В левой части каждого листа был список имен, рядом с каждым именем - адрес (при этом указывался только город) и дата зачисления в Фэйрвью. Другие листы составлялись ежедневно, в них стояли подписи тех, кто в этот день прибыл в лагерь или убыл из него.
      Лаурел, глядя мне через плечо, заметила:
      - Эти ежедневные формы составляются в основном в практических целях показать, сколько человек на месте, на скольких надо готовить и т. д. Полезны для повара. И для директора оздоровительной программы, конечно.
      - Понимаю.
      Она не только смотрела через плечо, но и слегка прилегла на него, что несколько рассеивало мое внимание. Я пытался сосредоточиться на документах и фотографиях. Они рассказали мне лишь то, что в Фэйрвью было дьявольски много Браунов и Смитов.
      Сегодня первое июля. Лаурел дала мне расписаться на листке, датированном этим днем. Я отметил время прибытия и время отъезда - один час тридцать минут. В июне в лагерь прибыли только три пары: мистер и миссис Браун - третьего, другие мистер и миссис Браун - пятнадцатого и парочка оригиналов по имени Уолтицки - двадцать девятого июня. Наибольшая часть приезжих приходилась на май.
      Я обратил внимание Лаурел на это, и она сказала:
      - Лагерь официально открывается первого мая. Сезон продолжается до сентября. Каждый месяц появляется несколько новых членов, некоторые же пользуются лагерем круглый год. Приезжают зимой в погожие дни, остальное время проводят в городе.
      Я внимательно просмотрел все имена и получил результат, который ожидал, - все имена были незнакомы. Фотографии тоже оказались бесполезны. Лаурел положила бумаги на место, и мы направились к зданию, которое я мысленно окрестил раздевалкой. В мужском крыле я влез в свою одежду, убедился, что к пистолету за это время никто не прикасался, и вышел в зал. Лаурел сидела на той же кушетке, что и в первый раз.