Твоих успехов так неистов рост,
      Что свод небесный, полный метеоров
      Из сгустков крови, пролитой тобой,
      Их вскоре на твои обрушит плечи,
      И град кровавый череп твой пробьет.
      Так наша кровь за нашу кровь отмстит!
      Тамерлан
      Так знайте, псы, что эта тирания
      Коль тиранией вы войну зовете
      Мне свыше послана: я здесь бичую
      Гордыню, ненавистную богам.
      Не потому я стал владыкой мира,
      Не потому венчал меня Юпитер,
      Что добрые дела я совершил.
      Нет, у меня есть звание грозней:
      Я, бич господень и гроза земли,
      Свое исполнить должен назначенье
      Жестокостью, и кровью, и войной;
      Я должен уничтожить всех, кто смеет
      В моем лице перечить воле неба.
      Техелл, и Теридам, и ты, Хазан,
      Отдайте все шатры кичливых турок
      На разграбленье, а султанш заставьте
      Трусливого щенка похоронить:
      Пусть ни один из воинов моих
      Руки об этот труп не замарает.
      Потом ко мне турецких шлюх тащите;
      Я ими, как хочу, распоряжусь.
      Убрать его!
      Воины
      Как повелишь, владыка!
      Уходят, унося тело Халифа.
      Царь Иерусалимский
      Чудовище! Сам повелитель ада
      Не ведает жестокости такой,
      Такою горькой злобой не пылает.
      Оркан
      Отмсти за нас, Эак иль Радамант,
      И с яростью такой его терзайте,
      С какою даже он нас не терзал.
      Царь Трапезундский
      Пускай глаза неистового скифа,
      Вливающие в яростное сердце
      Змеиной злобы яд, навек ослепнут.
      Царь Сирийский
      Пусть не питают это злое сердце
      Ни чувства, ни артерии, ни вены!
      Пусть угрызенья совести и жажда
      Его иссушат и спалят огнем!
      Тамерлан
      Брешите, псы! А я взнуздаю вас,
      Каленой сталью вам закрою рты,
      До ваших злобных глоток доберусь:
      От боли той, что я вам причиню,
      Вы зарычите так, что отголосок
      Мучений ваших эхо разнесет,
      Как если б стадо мощное быков
      Металось, вожделением томимо,
      И, распаленное, искало самок,
      Дубравы наполняя громким ревом.
      Невиданными пушками хочу
      Я победить, и сжечь, и уничтожить
      Все ваши города и все дворцы
      И пламенем, летящим в облака,
      Спалить все небо, растопить светила:
      Пускай текут, как слезы Магомета
      О том, что я спалил его страну!
      И до тех пор, покуда сам Юпитер
      Не скажет мне: "Довольно, Тамерлан!"
      Пребуду я грозою всей земли,
      И окровавленные метеоры,
      Что, словно воины, штурмуют небо,
      Носиться будут в мировых просторах,
      В него вонзая огненные копья
      Во славу вящую моих побед!
      Теперь ведите всех ко мне в шатер.
      Уходят.
      СЦЕНА 3
      Входит Олимпия.
      Олимпия
      Несчастная Олимпия! Сквозь слезы
      Не видишь солнца ты; бледней свинца
      Твое лицо под пологом шатра:
      Оно теперь подобно лику смерти.
      Ты эту жизнь должна сама прервать
      И гнусного избегнуть сватовства,
      Что принесет тебе одно бесчестье.
      И если на земле от слез твоих
      Не вырастает ядовитый злак,
      И если воздух, вздохами твоими
      Пронизанный, тебя не убивает,
      И нет меча, чтоб эту грудь пронзить,
      Пускай твоим оружьем станет мысль.
      Входит Теридам.
      Теридам
      Олимпия! А я в моем шатре
      Искал тебя и, увидав, что пуст
      Шатер, где ты блистала красотой,
      Я в гневе бросился тебя искать,
      Подумав, что Юпитер, полный страсти,
      Гермеса за тобой гонцом послал.
      Но я нашел тебя, и вновь спокоен.
      О, снизойди, Олимпия, ко мне!
      Олимпия
      Утрата мужа моего и сына,
      С которыми похоронила я
      Все чувства, кроме горести и скорби,
      Мне ныне запрещает даже мысль
      О нежной страсти и зовет лишь к смерти:
      Она теперь близка моей душе.
      Теридам
      Олимпия! О, пожалей того,
      Кого твои глаза влекут сильнее,
      Чем взор луны влечет морскую ширь.
      Ты лишь войдешь - и радость приливает.
      Исчезнешь - и она уходит прочь.
      Олимпия
      О господин! Из жалости ко мне
      Взмахни мечом и рассеки мне грудь,
      Где сердце как в тюрьму заключено
      И жаждет встречи с сыном и супругом.
      Теридам
      Супруг и сын! Всегда одно и то же!
      Забудь о них, любовь моя, и слушай:
      Царицею законною Алжира
      Ты станешь, и в одеждах золотых,
      Подобная Венере в колеснице
      Ты будешь восседать в моем дворце,
      И что захочет око - все твое.
      А я из-за тебя оставлю меч,
      Жизнь проводя в беседах о любви.
      Олимпия
      Нет, мне сейчас понравились бы речи
      О том, что в жизни все кончает смерть,
      И в смерти все начало вновь берет.
      Я не могу платить за трон любовью.
      Теридам
      Но если убедить тебя нельзя,
      Я способом другим тебя возьму!
      К тебе я воспылал внезапной страстью,
      Хочу тебя, и сдаться ты должна!
      Вернись в шатер.
      Олимпия
      Стой, государь! Коль сохранишь мне честь,
      Ты от меня получишь дар бесценный,
      Какого никогда не видел свет.
      Теридам
      Какой же это дар?
      Олимпия
      Мазь чудную, которую алхимик
      Составил из чистейшего бальзама,
      Простые минералы с ним смешав.
      Она все свойства мрамора хранит,
      Смягченные наукою высокой,
      И колдовскою силой обладает:
      Лишь в кожу нежную ее вотрешь,
      Как станут безопасны для тебя
      Мечи и копья, стрелы и секиры.
      Теридам
      Зачем смеешься надо мной так явно?
      Олимпия
      Для доказательства намажу шею:
      Кольни, и ты увидишь, как согнется
      Иль затупится острый твой клинок.
      Теридам
      Зачем ту мазь ты не дала супругу,
      Его любя, - такой подарок ценный?
      Олимпия
      Я эту мазь ему хотела дать,
      Но не успела, - он внезапно умер.
      Прошу тебя, на мне ты сделай пробу
      Тогда моим словам поверишь ты.
      Теридам
      Олимпия, я верю и считаю
      Твой дар ценнее всех богатств Востока.
      Олимпия
      Коли скорей! Смотри, как острие
      От сильного удара затупится.
      Теридам
      Ну вот, Олимпия.
      (Закалывает ее.)
      Убил ее? Убей себя, злодей!
      Прочь руку, что любовь мою убила!
      Мудрейшие раввины наших дней
      Дивились бы Олимпии не меньше,
      Чем сокровенным тайнам мирозданья.
      Отныне ад прекрасней, чем Элизий:
      В нем заблистала яркая звезда,
      Затмив сияньем даже око неба,
      Дарящее светилам свой огонь;
      Мучений ныне грешники не знают,
      Затем что фурии отвесть не могут
      Восторженные взоры от нее.
      Сам Дис моей любимой угождает:
      Он зрелища готовит в честь ее;
      Своих сокровищниц открыл он двери,
      Чтобы развлечь царицу чистоты.
      Я всех своих богатств не пожалею,
      Чтоб с честью прах ее предать земле.
      (Уходит, унося тело Олимпии.)
      СЦЕНА 4
      Появляется Тамерлан в колеснице, влекомой царями Трапезундским и Сирийским. Они взнузданы. Держа в левой руке поводья, в правой бич, Тамерлан хлещет их. Амир, Целебин, Техелл, Теридам и Узумхазан. Царя Анатолийского и
      Иерусалимского ведут несколько воинов.
      Тамерлан
      Азийские балованные клячи!
      Запряжены в такую колесницу
      И кучером имея Тамерлана,
      За день вы двадцать миль всего прошли
      От Асфальтиды, где я взял вас в плен,
      И до Бейрута, где конюшни ваши.
      Тот конь, что мчит златое око неба,
      Блеск утра испуская из ноздрей,
      По облакам свой гордый бег стремя,
      Подобного возничего не знал,
      Как вы, рабы, узнали в Тамерлане!
      Алкид кобыл фракийских укротил,
      Их человеческим кормили мясом,
      И не было спесивей их на свете,
      Но и они такой не знали чести
      Идти, куда приказываю я.
      Чтобы ретивость вашу распалить,
      Я буду вас кормить кровавым мясом,
      Поить вином крепчайшим из ведра:
      Питаясь так, живите и тащите,
      Как облако по ветру, колесницу.
      А если нет, бездельники, умрите,
      Как звери, станьте пищей воронью!
      Ведь я поистине господень бич:
      Я вижу образ своего величья
      И тем свою поддерживаю славу,
      Амир
      И мне дай колесницу, государь!
      Пусть эти два царя ее влекут.
      Тамерлан
      Ну нет, для этого ты слишком молод,
      Сынок. Они меня потащат завтра,
      Пока цари другие отдыхают.
      Оркан
      О повелитель мрачной преисподней,
      Юпитеру во всем по власти равный,
      Как некогда в Сицилию пришел ты,
      Чтоб увидать богатства той страны,
      И светлую познал там Прозерпину,
      Сбиравшую цветы в саду Цереры,
      И, полюбив ее, царицей сделал,
      Приди и к нам, стыдом и злобой вспыхни,
      Отмсти тому, кто власть твою презрел,
      Разгневайся, и спесь его уйми,
      И унеси его в глубины ада!
      Теридам
      Надень на них узду, о государь,
      Чтоб злые языки их удержать,
      Которые, как наглые кобылы,
      На волю рвутся из бесстыдных глоток
      И преступают дерзко все границы!
      Техелл
      Как видно, зубы им придется выбить;
      Пусть с голоду подохнут подлецы!
      Узумхазан
      Ты, государь, уже давно придумал
      Отличный способ, чтобы удержать
      Язык подобных кляч от богохульства.
      Целебин
      Что скажешь ты, царек? Что ж ты молчишь?
      Царь Иерусалимский
      О гнусный плод жестокого тирана!
      Ты начинаешь, как и твой отец,
      В издевках бессердечных упражняться.
      Тамерлан
      Эй, турок! Знаешь ли, что этот мальчик,
      Достигнув высочайшего величья,
      Захватит и разрушит все, что я
      Еще разрушить в мире не успею,
      Когда Юпитер, восхищенный мной,
      Возьмет меня на небо, чтоб сияньем
      Я затмевал звезду Альдебаран
      Там, высоко, на самом третьем небе.
      Теперь доставьте мне султанш турецких.
      Я должен наградить их: ведь они
      Похоронили моего ублюдка.
      Приводят султанш.
      Где воины мои, что, словно львы,
      Дрались с врагом в долине Асфальтиды?
      Воины
      Здесь, господин!
      Тамерлан
      Вот этих царских шлюх себе возьмите
      Я думаю, их хватит тут на всех.
      Делите их, и все их украшенья;
      Пусть вам они поочередно служат.
      Воины
      Благодарим, о государь!
      Тамерлан
      Не вздумайте браниться из-за них:
      Предупреждаю, карой будет смерть.
      Оркан
      О чудище! Ужели так унизишь
      Ты ненавистную свою победу?
      Как смеешь знатных женщин ты бесчестить,
      Их отдавая воинам простым?
      Тамерлан
      Впредь будете воздержанней, собаки:
      Зачем со сворой шлюх меня встречать?
      Наложницы
      О государь, спасите нашу честь!
      Тамерлан
      Прочь, негодяи, с глаз моих немедля!
      Воины убегают вместе с наложницами.
      Царь Иерусалимский
      Безжалостная, адская жестокость!
      Тамерлан
      Спасти им честь? Она давно погибла.
      Они забыли, что такое честь!
      Теридам
      Я думаю, что эти псы мечтали
      Побить нас и потом, смеясь, отдать
      Для похотливых игр бесстыжим шлюхам.
      Тамерлан
      Не вышло. Наши воины, смеясь,
      С их шлюхами в своих шатрах играют.
      Пусть славно позабавятся они,
      Пока в поход мы будем собираться:
      Теперь наш путь лежит на Вавилон.
      Техелл
      Не позволяй лениться нам, владыка:
      Вели в поход тотчас же выступать.
      Тамерлан
      Согласен, мой Техелл. Вперед вы, клячи!
      Склоняйтесь, азиатские цари,
      Дрожите, услыхав, что близок бич,
      Сметающий столицы и венцы!
      О, как умножу я свои богатства!
      Моря - Эвксин, что к северу отсюда,
      Тирренское, что к западу, и Каспий,
      Что к северо-востоку, - понесут
      Суда, груженные добычей нашей,
      Которую мы в Персию свезем.
      Тогда родной мой город Самарканд
      И Зеравшана светлые струи
      Краса и гордость царственной столицы
      Прославятся до дальних стран земли,
      Затем что там я выстрою дворец.
      Чьи башни вознесутся до небес,
      Затмив навеки славу Илиона.
      Толпой царей плененных окруженный,
      Проеду улицей, в броне как солнце;
      Над шлемом будут гордо развеваться
      Огромных три пера с алмазной пряжкой,
      Как знак того, что трижды был увенчан
      Короною могучий Тамерлан,
      Во всем подобный древу миндаля,
      Что на чудесной возросло вершине
      Зеленого Селина, где белеют
      Цветы, нежнее лика Эризины,
      Чьи лепестки прозрачные трепещут
      При каждом слабом вздохе ветерка.
      Я в колеснице, как Сатурна сын,
      Величьем восхищающий богов,
      Летящий в золотой своей упряжке,
      Орлами царственными вдаль влекомой
      По звездному хрустальному пути,
      Я буду разъезжать по Самарканду,
      Пока мой дух, отбросив эту плоть
      И крыльями взмахнув, не прянет ввысь,
      На Млечный Путь для встречи с громовержцем,
      На Вавилон, вожди, на Вавилон!
      Уходят.
      АКТ V
      СЦЕНА 1
      На стенах Вавилона появляются правитель города,
      Максим и другие.
      Правитель
      Что скажешь мне, Максим?
      Максим
      О ваша светлость, эта брешь в стене
      Нам говорит о нашем пораженье,
      О том, что жизнь едва ли мы спасем:
      Вторжения врагов нам не избегнуть.
      Так возвести же флагами о сдаче,
      Пойди навстречу чаяньям народа,
      И Тамерлан, быть может, грозный гнев
      Смягчит, узнав о том, что мы сдаемся.
      Правитель
      Презренный трус! Ты смеешь жизнь свою
      Поставить выше родины и чести?
      Я тоже жизнь и звание ценю,
      Но благо Вавилона мне важнее
      Всего, чем ты, бесчестный, дорожишь.
      И разве мы за сломанной стеной
      Не держимся, не сохраняем силы?
      И разве нет у нас Лимпасфальтиды,
      Прославленного озера, чье свойство
      Любую стену быстро обновлять
      Божественной струи прикосновеньем?
      Входит горожанин и преклоняет колени перед правителем.
      Горожанин
      Правитель! Коль тебе доступна жалость
      И хочешь ты спасти своих сограждан,
      Вели подать сигнал, что мы сдаемся,
      Чтоб сжалился над нами Тамерлан
      И, победитель, милосерден был.
      Хотя в последний раз, взяв город с бою,
      Он всех убил, от мала до велика,
      Но беженцы с Кавказа, христиане,
      Которым милость он дарил не раз,
      Взялись просить за нас, коль ты дозволишь.
      Правитель
      О, как меня теснят со всех сторон!
      Наш Вавилон, наш несравненный город,
      Набит толпою беженцев трусливых,
      Молящих о позоре и о рабстве!
      Входит второй горожанин.
      2-й горожанин
      Правитель, все сердца к тебе взывают:
      Сдай город, чтоб спасти детей и женщин,
      А сам я брошусь со стены высокой
      Иль смерть иную выберу тотчас же,
      Чтоб Тамерлана гнев не испытать.
      Правитель
      Изменники! Бессовестные трусы!
      Со стен бросайтесь, прямо в ад летите!
      Пусть сотни страшных демонов когтями
      Терзают ваши рабские сердца!
      Мне все равно, и Вавилон не сдастся,
      Пока дыханье есть в моей груди.
      Входят Теридам, Техелл и воины.
      Теридам
      Отчаянный правитель Вавилона!
      Жизнь сбереги свою и наши силы:
      Сложи оружие и город сдай,
      Иль страшную, неслыханную кару
      Ты очень скоро понесешь, предатель!
      Правитель
      О изверг! Подавись ты этим словом!
      Я города не сдам, пока я жив!
      Зови же воинов и защищайся!
      Техелл
      Сдай, полоумный, город! Предлагаем
      Мы то, чего не предлагали прежде
      Таким спесивцам в третий день осады.
      Коль мы пошлем свои войска на приступ,
      Ты милости тогда не жди от нас.
      Правитель
      Штурмуй нас, не жалея. Не сдадимся.
      Тревога. Осаждающие штурмуют стены с помощью лестниц. Выезжает Тамерлан на колеснице, как прежде влекомой царями Трапезундским и Сирийским. Царя
      Анатолийского, Оркана и царя Иерусалимского ведут воины.
      Тамерлан
      Дворцы прославленного Вавилона,
      Колонны, что вздымались выше туч
      И маяками морякам служили,
      Повергнутые силой наших пушек
      Заполнили Лимнасфальтиды устье
      И к стенам города ведут, как мост.
      Где Бэл, и Нин, и Александр прошли,
      Торжественно проходит Тамерлан!
      Колеса триумфальной колесницы,
      В которую цари запряжены,
      Сломают кости гордым ассирийцам.
      Там, где прекрасная Семирамида
      В сопровождении владык Востока
      Ступала плавно, - воины промчатся;
      На улицы, где ассирийских женщин
      В носилках пышных медленно несли,
      Прискачут всадники мои, бранясь,
      Размахивая гордыми клинками.
      Возвращаются Теридам и Техелл, ведя с собою правителя Вавилона.
      Кого вы привели?
      Теридам
      Владыка, то правитель Вавилона:
      Он вынудил нас город силой взять
      И ни во что не ставит Тамерлана.
      Тамерлан
      Сковать злодея. Пусть висит в цепях
      И смотрит на испепеленный город.
      Что, негодяй, знать, алые, как кровь,
      Мои шатры тебя не испугали?
      А ведь они грозней летящих с неба
      Горящих метеоров и комет,
      Чье пламя к нам на землю упадает!
      Ни их ты не страшился, ни меня,
      Юпитера зловещего посланца,
      Чей меч косил властителей земных.
      Тебя он не заставил подчиниться,
      Ты все еще не отпер нам ворот!
      Дойди я до ограды преисподней,
      И трехголовый Цербер стал бы выть,
      И сам Плутон к моим ногам упал бы;
      А я стрелял по крепости твоей,
      Но смог войти, лишь сделав брешь в стене.
      Правитель
      Когда б я телом мог заткнуть ту брешь,
      Ты не вошел бы, злобный Тамерлан!
      Ни красный цвет шатров мне не был страшен,
      Ни даже ты, господень гнев и бич.
      Хоть пушки сотрясали эти стены,
      Не дрогнул сердцем я, душой был тверд.
      Тамерлан
      Ты дрогнешь у меня. Схватить его,
      В цепях над городом его повесить,
      И пусть по нем палят, пока не сдохнет.
      Правитель
      Чудовище! Отродье преисподней!
      Ты, адом посланный людей тиранить,
      Твори бесчинства, но мой дух не сломят
      Ни пытки, ни страдания, ни смерть!
      Тамерлан
      Эй, вздернуть пса. Труп разрубить на части.
      Правитель
      Но, Тамерлан, на дне Лимнасфальтиды
      Сокровища лежат - им нет цены.
      Знай: я укрыл их там перед осадой;
      Оставь мне жизнь, - тебе я их отдам.
      Тамерлан
      Как ты ни горд, а все же хочешь жить?
      Где все сокровища?
      Правитель
      Близ берега они в песок зарыты
      Как раз напротив западных ворот.
      Тамерлан
      Пусть кто-нибудь за золотом пойдет.
      Несколько воинов уходят.
      А прочие пускай казнят его:
      Он надоел мне глупой болтовнею.
      Исполнив это, Вавилон покинем
      И в Персию с поспешностью пойдем.
      Воины подвешивают закованного в цепи правителя.
      А эти клячи выдохлись, как видно:
      Их выпрягите и давайте свежих.
      Воины снимают упряжь с царей Трапезундского и Сирийского.
      Теперь, когда я оказал им честь,
      Возьмите и повесьте их обоих.
      Царь Трапезундский
      Тиран! Злодей! Убийца Тамерлан!
      Тамерлан
      Возьми их, Теридам. Пусть их казнят.
      Теридам
      Исполню, государь.
      (Уходит с царями, Трапезундским и Сирийским.)
      Тамерлан
      За дело, азиатские владыки!
      Пришел и ваш черед, вслед за другими.
      Оркан
      Пусть лучше нас твой скифский конь растопчет,
      Чем мы твою потащим колесницу
      И, как невольники, забыв свой сан,
      Себя унизим до такого рабства!
      Царь Иерусалимский
      Дай мне на миг твой меч, о Тамерлан,
      Чтоб мог его я в грудь свою вонзить:
      Не может злая смерть нас так унизить,
      Как мысль о том, что нас унизишь ты!
      Амир
      Они тогда лишь языки прикусят,
      Когда их в колесницу запрягут.
      Тамерлан
      Взнуздать их и подать мне колесницу.
      Слуги надевают узду на Оркана, царя Анатолийского и на царя Иерусалимского и
      впрягают их в колесницу.
      Возвращается Теридам.
      Амир
      Как вавилонянин висит отлично!
      Тамерлан
      Отличная работа, сын, ты прав.
      Стреляйте, Теридам и все вельможи!
      Теридам
      Итак, мой выстрел открывает счет.
      Теридам стреляет в правителя Вавилона.
      Правитель Вавилона
      Оставь мне жизнь, и пусть моею раной
      Я утолю ужасный гнев владыки.
      Тамерлан
      Будь в этом озере златые воды
      И мне за жизнь твою даны, как выкуп,
      Ты б умер все равно. Стреляйте все.
      Все стреляют.
      Вот он висит, как комендант Багдада,
      И в шкуре у него не меньше ран,
      Чем брешей в крепостной его стене.
      Теперь всех граждан города связать
      И утопить в их озере хваленом.
      Здесь будут жить лишь персы да татары,
      А чтобы править городом, построю
      Я крепость мощную, и африканцы,
      Подвластные персидскому царю,
      Мне в Вавилоне будут дань платить.
      Техелл
      Что делать с женщинами и детьми?
      Тамерлан
      Всех утопить - мужчин, детей и женщин.
      Пускай в живых никто не остается.
      Техелл
      Сейчас исполню. Воины, за мной.
      (Уходит вместе с воинами.)
      Тамерлан
      Узум, а где турецкий Алькоран
      И груды полных суеверья книг,
      Что мы забрали в храмах Магомета,
      Которого считал я богом? Сжечь их.
      Xазан
      Все здесь, властитель.
      Тамерлан
      Отлично. Прикажи зажечь костер.
      Зажигают костер.
      Напрасно люди верят в Магомета:
      Послал я в ад мильоны этих турок,
      Убил их мулл, и всех родных, и присных,
      И вот живу, не тронут Магометом,
      Есть бог, он полон мстительного гнева,
      Он посылает молнии и гром,
      И, бич его, я лишь ему покорен:
      Узумхазан, брось эти книги в пламя.
      Сжигают книги.
      Что ж, Магомет, коль у тебя есть власть,
      Сойди на землю, чудо сотвори:
      Ты будешь недостоин преклоненья,
      Коль стерпишь, чтоб дотла сгорели книги,
      В которых смысл религии твоей.
      Зачем ты с неба не пошлешь к нам вихрь,
      Чтоб Алькоран поднять к подножью трона,
      Где рядом с богом будто ты сидишь?
      Иль месть не обратишь на Тамерлана,
      Который на тебя занес свой меч
      И на твои законы наплевал?
      Как видно, Магомет сидит в аду
      Он голоса не слышит Тамерлана!
      Ищите, воины, другого бога,
      Того, что в небесах - коль там он есть,
      Затем что бог един и неделим.
      Возвращается Техелл.
      Техелл
      Я твой приказ исполнил, государь.
      От многих тысяч человек, которых
      Мы утопили, поднялась вода
      На озере, и рыбы жрут их трупы,
      И мечутся по волнам вверх и вниз,
      И, словно проглотив асафетиду,
      Рты раскрывают и глотают воздух.
      Тамерлан
      Прекрасно. Нужно напоследок нам
      Достаточный оставить гарнизон:
      Мы в Персию отправимся немедля,
      Чтоб нашу там отпраздновать победу.
      Теридам
      Скорее в Персию, о государь!
      Правителя мы снимем со стены
      И вновь повесим на холме высоком.
      Тамерлан
      Быть по сему. Ну, воины, за дело.
      Нет, погодите! Что-то помрачилось...
      Техелл
      Что омрачить посмело Тамерлана?
      Тамерлан
      Техелл, со мною... сам не знаю что...
      Что б ни было, нельзя нам медлить боле:
      Недуг и смерть моей сдадутся воле.
      Уходят.
      СЦЕНА 2
      Входят Калапин, царь Амадийский. Военачальники и свита.
      Барабанщики и трубачи.
      Калапин
      Царь Амадийскнй, ныне наша рать
      В Месопотамию вошла, где реки
      Евфрат и Тигр стремительно текут,
      И вскоре мы увидим Вавилон,
      Лимнасфальтидским озером прикрытый.
      Тот город занят войском Тамерлана.
      Оно теперь ослаблено осадой
      Так приготовимся же к встрече с ним,
      Покуда не ушло из Вавилона,
      И отомстим за тяжкий наш разгром,
      Коль бог и Магомет пошлют нам помощь.
      Царь Амадийский
      О государь, мы победим его!
      Злодея, выпившего море крови
      И вечно жаждущего крови вновь,
      Турецкие клинки отправят в ад,
      А труп его мы скормим воронью:
      Пусть никогда в гробнице не лежит
      Сын пастуха, убийца Тамерлан!
      Калапин
      Как вспомню я отца и мать в неволе,
      Их злую смерть и собственный мой плен,
      Моих вассалов у злодея в рабстве,
      Я сто смертей готов перенести,
      Чтоб за его злодейства отомстить!
      О Магомет! Ты, видящий, что турок
      Без счета Тамерлан уничтожает,
      Что царства он крушит и города
      И что одно лишь войско остается,
      Где чтут тебя, - дай помощь Калапину,
      Покорному тебе, и сделай так,
      Чтоб он, разгром ужасный перенесший,
      Победно Тамерлана сокрушил!
      Царь Амадийский
      Спокоен будь. Я вижу Магомета
      В багряных тучах; на его челе
      Гирлянда блещет, как корона Феба;
      Он воинов по воздуху ведет,
      Чтоб с нами двинуться на Тамерлана.
      Военачальник
      О славный полководец Калапин!
      Пускай сам бог, а с ним и Магомет
      Сойдут на землю и помогут скифу
      Их встретив, наша преданная рать
      Поставит Тамерлана на колени,
      Чтоб он у ног твоих просил пощады.
      Калапин
      Нет, сила Тамерлана велика,
      Верна ему Фортуна, а побед,
      Которыми он мир привел в смятенье,
      Довольно, чтоб надежды нас лишить.
      Но если полнолуние пришло,
      Луна спадает. Так и с ним, я верю.
      Мы воинов объединили лучших
      Из двадцати различных стран и царств.
      Купец, крестьянин и служитель бога
      Вся Турция пошла за Калапином,
      И до тех пор мы не распустим рать,
      Покуда Тамерлана не повергнем.
      Пришел мой час прославиться навеки
      Победой над тираном всей земли!
      О воины! К сражению готовьтесь!
      Увел ли Тамерлан часть войск в поход
      Иль здесь стоит со всей своею ратью
      Бросайтесь на врага, победа наша!
      Уходят.
      СЦЕНА 3
      Входят Теридам, Техелл и Узумхазан.
      Теридам
      Рыдай, о небо, изойди слезами!
      Счастливая его звезда, сокройся
      И призови небесные светила
      Ненужные огни на землю сбросить,
      Бессильное сиянье потушить!
      Звезда, оденься в траурные тучи:
      Ведь ад и мрак чернят свои шатры,
      И смерть, собрав всех духов киммерийских,
      Берет в осаду сердце Тамерлана!
      Звезда, за то, что он тобой любим,
      За то, что наделен чудесной силой,
      За то, что возвеличен до небес,
      Решили эти трусы отомстить
      Внезапным нападеньем на владыку.
      Но коли он умрет - тебя затмят;
      Земля, нахмурясь, скажет: небо - ад!
      Техелл
      Вы, силы, правящие всем, что вечно,
      Вы, указующие путь земле!
      Бессмертные! Коль вам присущ тот разум,
      Которым люди наделяют вас
      Нельзя отречься вам от вашей славы
      И примириться с торжеством врагов,
      Того разящих, кто был вами избран!
      Его рожденье, жизнь, здоровье, славу
      Всегда благословляли небеса:
      Так пусть хранят, как честь своей державы,
      Его рожденье, жизнь, здоровье, славу!
      Узумхазан
      Красней, о небо! Ты теряешь честь!
      Ты видишь, низость попирает славу,
      И все же не рождает эта гнусность
      Стыда в твоей груди высокомерной!
      Забрались черти в ангельский чертог,
      И ангелы нырнули в волны Стикса
      И, думая, что их беда минула
      И что они Юпитера сильней,
      Оружие против него подъемлют.
      Дай им изведать силу Тамерлана!
      В нем власть твоя, величие твое,
      И подчинить его они не могут.
      Коль он умрет, то и тебя затмят,
      Земля, нахмурясь, скажет; небо - ад!
      Появляется Тамерлан в колеснице, влекомой, как прежде, Орканом, царем Анатолийским и царем Иерусалимским, Амир, Целебин, врачи.
      Тамерлан
      Какой мучитель-бог меня терзает,
      Тщась грозного осилить Тамерлана?
      Докажет ли болезнь, что я - лишь смертный
      И перестал быть ужасом земли?
      Техелл и вы, друзья! Мечи схватите,
      Чтоб устрашить того, кто рвет мне душу!
      В поход на небо двинемся скорей,
      Поднимем к небу черные знамена
      И в битве страшной истребим богов!
      Друзья, что делать? Силы иссякают.
      Меня в поход ведите на богов,
      Завидующих мощи Тамерлана!
      Теридам
      Не надо слов таких, о повелитель:
      Они беду накличут на тебя.
      Тамерлан
      Что ж, мне сидеть и в муках изнывать?
      Нет, бейте в барабаны! Пусть копье
      Отмстит за боль мою, проколет грудь