Кристофер Марло
      Парижская резня
      Перевод Ю. Корнеева
      Действующие лица
      Карл Девятый, король французский.
      Герцог Анжуйский, его брат, затем король Генрих Третий.
      Король Наваррский.
      Принц Конде, двоюродный брат короля Наваррского.
      Герцог Гиз |
      Кардинал Лотарингский } братья.
      Герцог Дюмен |
      Сын герцога Гиза, мальчик.
      Верховный адмирал.
      Герцог Жуайез.
      Дю Плесси.
      Дю Бартас.
      Двое польских вельмож.
      Гонзаго.
      Рец.
      Монсоро.
      Можирон.
      Эпернон.
      Лоран, проповедник.
      Рамус.
      Тале.
      Купец-протестант.
      Монах.
      Врач.
      Английский посланник.
      Аптекарь.
      Карманный вор.
      Капитан королевских телохранителей.
      Протестанты, наставники, солдаты, убийцы, приближенные и пр.
      Екатерина, французская королева-мать.
      Маргарита, ее дочь, супруга короля Наваррского.
      Вдовствующая королева Наваррская.
      Герцогиня Гиз.
      Жена купца-протестанта.
      Камеристка герцогини Гиз.
      АКТ I
      СЦЕНА 1
      Зал в Лувре.
      Входят Карл - король французский, королева-мать Екатерина, Маргарита королева Наваррская, принц Конде, верховный адмирал, вдовствующая королева
      Наваррская и свита.
      Карл
      Король Наваррский, мой достойный брат,
      Вы, принц Конде, и адмирал мой добрый,
      Желаем мы, чтоб наш союз и дружба,
      Скрепленные супружеским обетом,
      До нашей смерти были неразрывны
      И чтобы никогда огонь любви,
      Занявшийся в сердцах у нас, монархов,
      Не угасал в душе потомков наших.
      Король Наваррский
      Так милостями вашими я взыскан
      И раньше и сегодня, государь,
      Что мой священный долг - во всем покорным
      Быть королеве-матери и вам.
      Екатерина
      Благодарю, мой сын. Мы вас так любим,
      Что отдали вам в жены нашу дочь,
      Хотя, как знают все, различье в вере
      Препятствовало вашим брачным планам...
      Карл
      Об этом - после, матушка. Теперь,
      С венчальными обрядами покончив,
      Мы, господа, пойдем и в божьем храме
      Наш праздник завершим святою мессой.
      Сестра, ты с нами?
      Маргарита
      Да, мой государь.
      Карл
      Пусть те, кто не идут, нас ожидают.
      Вы, матушка, присутствием своим
      Почтите также это торжество...
      Екатерина
      (в сторону)
      Чтоб утопить потом в крови его.
      Уходят все, кроме короля Наваррского, Конде и адмирала.
      Король Наваррский
      Теперь, Конде и адмирал мой добрый,
      Король и королева-мать за нас
      И больше не опасна ярость Гиза,
      Коварного завистника, который
      Всех протестантов извести замыслил.
      Известно ль вам, что он на днях грозился
      (Коль даст на то король соизволенье)
      В теченье ночи перерезать всех
      В Париж прибывших ныне протестантов.
      Адмирал
      Не верю я, чтоб Гиз честолюбивый,
      Не получив согласья короля,
      Ввязался в столь опасную затею.
      Конде
      Поверьте мне, способен Гиз на все:
      Какое б ни свершил он злодеянье,
      Оно найдет у папы оправданье.
      Король Наваррский
      Но тот, чей горний трон превыше туч,
      Вонмет слезам невинно убиенных
      И отомстит за праведную кровь
      Всех тех, кого безвременной кончине
      Злокозненно обрек предатель Гиз.
      Адмирал
      Вы обратили, государь, вниманье
      На ярость братьев Гиза - кардинала
      И герцога Дюмена? Нестерпимо
      Им знать, что на французскую корону
      Теперь имеет право дом Бурбонов.
      Король Наваррский
      Вот почему, на нас взирая злобно,
      Гиз ищет способ нас поймать в силок,
      Который смазал он смолой убийства.
      Пойдемте в церковь, вознесем молитву:
      Да пощадит господь французский край
      И просветит его своим глаголом.
      Уходят.
      СЦЕНА 2
      Комната в доме неподалеку от Лувра.
      Входит Гиз.
      Гиз
      Коль одевал когда-нибудь Гимен
      При виде свадьбы в траур свой алтарь;
      Коль солнцу приходилось мир пугать,
      Кровавой тучей небо затянув;
      Коль дню случалось превратиться в ночь,
      А ночи стать чернее адской бездны,
      То пусть вся истребительная ярость
      Мгновений этих повторится ныне.
      Аптекарь, где ты?
      Входит аптекарь.
      Аптекарь
      Здесь, мой господин.
      Гиз
      Тебя хочу я испытать сегодня
      И наградить за верность дому Гизов.
      Не вижу я надушенных перчаток,
      Которые послал тебе, чтоб ты
      Их отравил. Готовы ли они
      И смертоносно ль их благоуханье?
      Аптекарь
      Они пред вами. Кто вдохнет их запах,
      Погибнет.
      Гиз
      Тверд ли ты в своем решенье?
      Аптекарь
      Во всем я вашей милости покорен,
      За вас я жизнь отдам.
      Гиз
      Спасибо, друг.
      Я отблагодарю тебя за службу.
      Ступай теперь к Наваррской королеве
      И этому бельму в глазу у нас,
      Оплоту всех еретиков французских,
      Перчатки поднеси. Ступай, мой друг.
      Уходит аптекарь.
      Солдат!
      Входит солдат.
      Солдат
      Что ваша милость мне прикажет?
      Гиз
      Пришел и твой черед на сцену выйти,
      Стань у окна, за улицей следи
      И, если адмирал поедет мимо,
      Убей его из своего мушкета,
      А я тебя озолочу.
      Солдат
      Иду.
      (Уходит.)
      Гиз
      Ну, Гиз, дай волю вихрю тайных мыслей.
      Пусть вздует он огонь неугасимый,
      Который можно потушить лишь кровью.
      Всегда предполагал я, ныне знаю,
      Что дерзость - путь наикратчайший к счастью
      И что решимость - оправданье цели.
      Я не хочу тех заурядных благ,
      Каких любой мужлан добиться может,
      Гонясь за ними, славы не стяжаешь.
      Но знай я, что французскую корону
      Найду на высочайшей пирамиде,
      Туда б я иль дополз, срывая ногти,
      Или взлетел на крыльях честолюбья,
      Хотя бы рисковал свалиться в ад.
      Затем я и не знаю сна ночами,
      Хоть все кругом меня считают спящим;
      Затем себя мараю низкой лестью;
      Затем служу, обуздывая гордость,
      Как родственник покорный, королю;
      Затем рассудком, сердцем и мечом
      Ищу, приемлю и осуществляю
      Решенья, задевающие всех
      И не понятные ни для кого;
      Затем из персти был я создан небом;
      Затем земля меня покорно носит,
      Меня, который иль венец добудет
      Иль погрузит ее в пучину смут;
      Затем король испанский шлет мне груды
      Индийских слитков золотых, а я
      Французские экю из них чеканю;
      Затем так щедро сыплет на меня
      Дождь отпущений и субсидий папа,
      Чем веру помогает сделать он
      Оружием в моей борьбе за трон.
      О, diabole! При чем здесь вера? Тьфу!
      Мне стыдно, хоть в притворстве я искусен,
      Что может быть порукой и основой
      Великих планов столь пустое слово.
      Король бессилен. Жажда наслаждений,
      Которыми себя он истощает,
      Погубит королевство, если я
      Не починю того, что он разрушил.
      Я, как ребенком малым, им верчу,
      Страной он лишь по видимости правит:
      Зло я творю, молва его бесславит.
      Чтоб угодить мне, королева-мать
      Пожертвовать всей Францией согласна.
      Она опустошит казну тайком,
      Чтоб недостатка я не знал ни в чем.
      За мной - пятьсот парижских конгрегаций:
      Монастырей, коллегий и аббатств,
      И тридцать тысяч их сочленов буйных,
      Да тысяча католиков-студентов,
      А может быть, и больше; мне известно,
      Что есть одна обитель, где живет
      Пять сотен жирных францисканцев сразу,
      И замыслам моим вся эта сила
      Служить покорно будет до конца.
      Итак, раз у тебя все карты, Гиз,
      Раз ты их можешь тасовать, как хочешь,
      Не сомневайся, что займешь престол,
      Каким бы ты путем к нему ни шел.
      Хотя еще в наваррском захолустье
      И правит дерзкий маленький король,
      Главарь еретиков, чья шайка вводит
      Европу в заблужденье и в стране
      Раздоры сеет, но его мы с нею...
      (Указывает на свою шпагу.)
      Нет, прежде мы сметем с дороги к трону
      Всех тех, кто мне во Франции мешает.
      Клянусь, как Цезарь воинам своим,
      Что я врагам воздать враждой сумею;
      Что смерть они, увидя взгляд мой хмурый,
      В морщинах моего чела прочтут;
      Что злобный шепот их мой слух уловит;
      Что стисну я весь мир в руке железной;
      Что овладею троном королевским
      И блеск моей короны, словно солнце,
      Зажмуриться заставит все глаза.
      Мой умысел созрел. Победа ждет
      Того, кто безоглядно к ней идет.
      (Уходит.)
      СЦЕНА 3
      Улица.
      Входят король Наваррский, королева Маргарита, вдовствующая королева Наваррскяя, принц Конде и адмирал; им навстречу выходит аптекарь, который
      подносит перчатки вдовствующей королеве Наваррской.
      Аптекарь
      Принять да соизволит ваша милость
      Подарок скромный.
      Вдовствующая королева
      (протягивая ему кошелек)
      Друг, благодарю.
      Возьми вот этот кошелек в награду.
      Аптекарь
      Премного благодарен, ваша милость.
      (Уходит.)
      Вдовствующая королева
      Перчатки эти слишком сильно пахнут.
      Я чувствую, что голова болит.
      Король Наваррский
      Известен ли вам тот, кто их поднес?
      Вдовствующая королева
      Мне кажется, что я его встречала.
      Адмирал
      Зря ваша милость приняла подарок:
      Опасностью чреваты наши дни.
      Вдовствующая королева
      На помощь! Я отравлена, мой сын!
      Маргарита
      Спаси нас небо от такой беды!
      Король Наваррский
      Ах, почему, о кознях Гиза зная,
      Вы все же опрометчиво решились
      Коснуться столь опасного подарка?
      Маргарита
      Мой государь, упреки запоздали,
      Коль это вправду яд, но я надеюсь,
      Что дело здесь в простом недомоганье.
      Вдовствующая королева
      Нет, Маргарита! Смертоносный яд
      Проник в мой мозг, раскалывает череп
      И сердце мне сжигает. Я погибла!
      (Умирает.)
      Король Наваррский
      Мать отравляют на глазах у сына!
      О милостивый боже, что за время!
      О господи, дай умереть мне с ней,
      Чтоб к вечной жизни вместе мы воскресли!
      Маргарита
      Остерегись, мой дорогой супруг,
      Чья боль и скорбь мне сердце разрывают,
      Мольбу такую к небу воссылать,
      Чтоб горе не постигло нас опять.
      Адмирал
      Идемте, унесем отсюда тело
      И с почестями предадим земле.
      Процессия трогается. Солдат стреляет из мушкета и попадает в адмирала.
      Принц Конде
      Вы ранены, наш добрый адмирал?
      Адмирал
      Да, принц, мне прострелили пулей руку.
      Король Наваррский
      Нас предали. Идемте, господа,
      И обо всем расскажем королю.
      Адмирал
      Проклятый Гиз! Он ищет нашей смерти.
      О, этот брак был роковым для нас!
      Уходят, унося тело вдовствующей королевы Наваррской.
      СЦЕНА 4
      Зал в Лувре.
      Входят король Карл, королева-мать Екатерина,
      герцог Анжуйский, Гиз и Дюмен.
      Екатерина
      Мой благородный сын и герцог Гиз,
      Теперь, когда мы хитростью в ловушку
      Загнали недоверчивого зверя,
      Наш замысел пора осуществить.
      Карл
      Но, матушка, весь мир такую меру
      Сочтет деяньем гнусным и кровавым,
      Тем более что неприкосновенность
      Мы сами протестантам обещали.
      К тому ж моя душа скорбит при мысли,
      Что стольких рыцарей, дворян и дам,
      Вина которых лишь в их ложной вере,
      За это предадут столь страшной смерти.
      Герцог Анжуйский
      Хоть жалость - свойство всех, кто благороден,
      Но мудрый должен печься о себе
      И для врагов стремиться стать бичом,
      А не сгибать под их плетями спину.
      Гиз
      Я полагаю, государь, что прав
      Анжуйский герцог, вам совет давая
      Не сострадать еретикам мятежным,
      А думать лишь о благе государства.
      Екатерина
      Надеюсь, этих доводов довольно,
      Чтоб сын мой дать решил врагам острастку?
      Карл
      Ну, что ж, тогда решите дело сами
      Вы, матушка, и наш племянник Гиз,
      А я со всем заранее согласен.
      Екатерина
      Благодарю, мой сын. Скажите, Гиз,
      Как вы резню намерены готовить?
      Гиз
      А вот как, государыня. Все те,
      Кто примет в ней участие, прикрепят
      К навершьям шлемов белые кресты
      И к рукавам - такие же повязки.
      Кто не наденет их, тот еретик
      И, будь хоть императором, погибнет.
      Затем из пушки выстрелю я с башни.
      По этому сигналу наши люди
      Дома покинут, улицы займут
      И, услыхав набат, начнут резню,
      Которая продлится до рассвета
      И стихнет лишь тогда, когда умолкнут
      Колокола.
      Входит приближенный адмирала.
      Карл
      Что нового, приятель?
      Приближенный
      Дозвольте сообщить вам, государь,
      Что, идучи по улице, был ранен
      Предательски верховный адмирал.
      Он слег в постель и навестить его
      Всеподданнейше просит вас.
      Карл
      Посланец,
      Ответь, что я приду к нему немедля.
      Уходит приближенный.
      Как мы теперь поступим с адмиралом?
      Екатерина
      Вам лучше посетить его, мой сын,
      И убедить, что нет причин к тревоге.
      Карл
      Отлично. Я отправлюсь к адмиралу.
      Гиз
      А я отдам приказ его убить.
      Уходят.
      СЦЕНА 5
      Комната в доме адмирала.
      Адмирал лежит в постели. Входят король Карл и
      король Наваррский.
      Карл
      Кто ранил вас, мой адмирал верховный?
      Не уличный ли сброд на вас напал?
      Даю вам клятву, как король французский,
      Преступника найти и уготовить
      Ему еще неслыханные пытки
      И медленную смерть, чтобы никто
      Не покусился впредь, наживы ради,
      На дворянина, близкого к монарху.
      Адмирал
      Ах, государь, то были люди Гиза.
      Он истребить задумал нас, безвинных.
      Карл
      Мой добрый адмирал, я опечален
      Коварно нанесенной вам обидой.
      Поверьте мне, что ваша безопасность
      Дороже для меня, чем жизнь моя.
      (Королю Наваррскому.)
      Кузен, возьмите двадцать самых храбрых
      Моих телохранителей и с ними
      Оберегайте друга моего
      И всех, кто руку на него поднимет,
      На месте убивайте, как смутьянов.
      Вы ж, адмирал мой добрый, поправляйтесь,
      А я вас часто буду навещать.
      Адмирал
      Мой государь, благодарю смиренно.
      Уходит Карл. Слуги уносят постель.
      СЦЕНА 6
      Улица.
      Входят Гиз, герцог Анжуйский, Дюмен, Гонзаго,
      Рец, Монсоро и солдаты, готовые начать резню.
      Гиз
      Анжу, Дюмен, Гонзаго, Рец, клянитесь
      Серебряным крестом на ваших шлемах
      Всех к ереси причастных истреблять.
      Дюмен
      Клянусь, что никому не дам пощады.
      Герцог Анжуйский
      Переодет я и неузнаваем,
      Поэтому готов убить любого.
      Гонзаго
      И я.
      Рец
      И я.
      Гиз
      Тогда смелей вперед!
      Ломайте двери в доме адмирала.
      Рец
      Да, с ним покончить нужно первым делом.
      Гиз
      Как начинать подобную резню,
      Не умертвив в постели адмирала,
      Главу и знаменосца лютеран?
      Гонзаго, пусть солдаты дом обложат,
      Чтоб не ушел живым никто оттуда.
      Герцог Анжуйский
      Я это на себя беру. Швейцарцы,
      Займите улицу. Пускай повсюду
      Стоят солдаты короля.
      Гонзаго
      За мной!
      Уходит Гонзаго с солдатами.
      Герцог Анжуйский
      Кузен мой Гиз, нам выдаст адмирала
      Тот капитан, которого мой брат
      Назначил охранять покой больного.
      Католики теперь восторжествуют:
      Без головы не выстоять и телу.
      Рец
      Смотрите, в доме что-то происходит.
      Гонзаго и солдаты врываются в дом адмирала, который лежит
      в постели.
      Герцог Анжуйский
      Ну, в добрый час! А мы у двери будем
      Стрелять в бегущих слуг.
      Гонзаго
      Где адмирал?
      Адмирал
      О, дай мне перед смертью помолиться!
      Гонзаго
      Молись владычице небесной нашей
      И мой кинжал взамен креста целуй.
      (Закалывает его.)
      Адмирал
      О господи, прости мои грехи!
      (Умирает.)
      Гиз
      Гонзаго, он убит?
      Гонзаго
      Да, ваша светлость.
      Гиз
      Так вышвырни его через окно.
      Труп адмирала падает на мостовую.
      Герцог Анжуйский
      Кузен, взгляните, адмирал ли это:
      Вдруг был убит другой, а он сбежал?
      Гиз
      Нет, это он. Вот рана на руке,
      Пробитой пулей моего солдата.
      Промазал тот, но мы не промахнулись.
      О подлое отродье Шатильонов,
      Глава и знаменосец протестантов,
      Не спас тебя твой бог, и попираю
      Я, герцог Гиз, твой охладелый труп!
      Герцог Анжуйский
      Пусть голову и руки мертвеца
      Отрубят и пошлют в подарок папе.
      Когда ж свершится праведная месть,
      На Монфокон велю стащить я тело,
      Чтоб тот, кто ненавидел крест при жизни,
      По смерти на кресте в цепях повис.
      Гиз
      Анжу, Гонзаго, Рец, коль мне с Дюменом
      Решимостью вы станете равны,
      Во Франции исчезнут гугеноты.
      Герцог Анжуйский
      Клянусь крестом, что буду без разбора
      Всех встреченных еретиков разить.
      Гиз
      Вели дать выстрел с башни, Монсоро.
      Пусть, услыхав условленный сигнал,
      На улицу выходят наши люди,
      Затем ударь в набат, и пусть резня
      Начнется.
      Монсоро
      Повинуюсь, ваша светлость.
      (Уходит.)
      Гиз
      Итак, приступим к делу, господа.
      Герцог Анжуйский
      Анжу - с тобою.
      Дюмен
      А Дюмен - подавно.
      Раздается пушечный выстрел и вслед за ним набат.
      Гиз
      Идемте. Пробил час!
      Уходят.
      СЦЕНА 7
      Улица.
      Входят с обнаженными шпагами Гиз и прочие, преследуя
      протестантов.
      Гиз
      Tuez! Tuez! Tuez! {Убивайте! Убивайте! Убивайте! (франц.).}
      Хватайте всех, чтоб ни один не спасся!
      Смерть гугенотам!
      Герцог Анжуйский
      Бейте, бейте их!
      Уходят.
      Вбегает Лоран, преследуемый Гизом и прочими.
      Гиз
      Ого! Лоран? Держи его! Приятель,
      Ты проповедник ереси, не так ли?
      Лоран
      Я проповедник божьего глагола,
      А ты своей душе и богу враг.
      Гиз
      Писанье учит нас: "Любите ближних"!
      (Закалывает Лорана.)
      Герцог Анжуйский
      Кузен, постойте. Я спою псалом.
      Гиз
      Идем-ка лучше бросим труп в канаву.
      Уходят, волоча труп Лорана.
      СЦЕНА 8
      Улица перед домом купца-протестанта.
      Входит Монсоро и стучится. В окне показывается жена
      купца.
      Жена купца
      Кто это там стучится?
      Монсоро
      Монсоро.
      Меня сюда направил герцог Гиз.
      Жена купца
      Открой-ка, муженек. Посланец Гиза
      С тобою хочет переговорить.
      Из дома выходит купец.
      Купец
      Со мной? Посланец Гиза? Быть не может!
      Монсоро
      Да, да, с тобой. И вот что он принес.
      (Показывает кущу кинжал.)
      Купец
      Ох, дай хоть помолиться перед смертью!
      Монсоро
      Молись, да поживей.
      Купец
      Отец небесный...
      Монсоро
      Как, негодяй? Ты смел воззвать к Христу,
      Минуя всех угодников господних?
      Чем плох святой Иаков, мой патрон?
      Ему молись!
      Купец
      Нет, богу моему
      Я помолюсь.
      Монсоро
      Ступай с ним вместе в ад!
      (Закалывает купца и уходит.)
      СЦЕНА 9
      Кабинет Рамуса.
      Рамус сидит за столом.
      Рамус
      Какие крики оглашают Сену!
      Как этим шумом дьявольским испуган
      За книгою сидящий бедный Рамус.
      Неужто люди Гиза через мост
      Перебрались и вновь мне угрожают?
      Входит Тале.
      Тале
      Спасайся, Рамус, если хочешь жить!
      Рамус
      Тале, зачем спасаться мне? В чем дело?
      Тале
      Ты слышишь? Дверь ломают люди Гиза,
      Чтоб нас убить. Я выпрыгну в окно.
      Рамус
      Тале, постой...
      Входят Гонзаго и Рец.
      Гонзаго
      Кто это убегает?
      Рец
      Да это же друг Рамуса, Тале.
      Гонзаго
      (к Тале)
      Ты кто такой?
      Тале
      Христианин, как Рамус.
      Рец
      Давай его отпустим: он - католик.
      Уходит Тале.
      Гонзаго
      Ну, Рамус, или золото, иль смерть!
      Рамус
      Ах, где его возьмет бедняк-ученый?
      Живу я лишь пособьем королевским,
      Которое, чуть получу, истрачу.
      Входят Гиз, герцог Анжуйский, Дюмен, Монсоро
      и солдаты.
      Герцог Анжуйский
      Кто это вам попался?
      Рец
      Королевский
      Профессор логики философ Рамус.
      Гиз
      Убить его.
      Рамус
      О боже милосердный!
      Чем досадил вам Рамус, ваша светлость?
      Гиз
      Да тем, что по верхам наук скользил
      И ни одной не изучил глубоко.
      Не ты ли поднял на смех "Органон",
      Назвав его собраньем заблуждений?
      Любого плоского дихотомиста,
      Который к эпитомам сводит все,
      Не ты ль считал ученым человеком
      И утверждал на этом основанье,
      Что вправе он, в Германию уехав,
      Казуистически ниспровергать
      Все аксиомы мудрых докторов,
      Поскольку, ipse dixi, argumentum
      Testimonii est inartificiale?
      {Основание доказательства не искусно (лат.).}
      А я отвечу на посылку эту
      Тем, что тебя убью, и доказать
      Противное твой nego argumentum
      {Я отрицаю твое доказательство (лат.)}
      Не сможет. Заколоть его!
      Рамус
      Постойте!
      Позвольте слово молвить...
      Герцог Анжуйский
      Говори.
      Рамус
      Не для того я попросил отсрочки,
      Чтобы прожить еще хотя б минуту,
      Но только для того, чтоб защитить
      Мои труды от ложных обвинений,
      Которые на них возводит Шекий
      За то, что в трех коротких положеньях
      Сказал я больше, чем в трактатах он.
      Нашел я искаженья в "Органоне"
      И от ошибок текст его очистил.
      А что до Аристотеля, то я
      Всегда считал, что стать, его не зная,
      Философом и логиком нельзя.
      Вот почему тупые сорбоннисты
      И мнят, что в их писаниях копаться
      Куда важнее, чем служить творцу.
      Гиз
      Как! Мужику вы рассуждать даете,
      Вместо того чтоб в ад его спровадить?
      Герцог Анжуйский
      Подумайте, как много в нем гордыни,
      Хоть он простого угольщика сын!
      (Закалывает Рамуса.)
      Гиз
      Кузен Анжу, с полсотни протестантов,
      Которых мы загнали в воду Сены,
      Плывут по ней, спасаясь. Как нам быть?
      Боюсь я, чтоб они не уцелели.
      Дюмен
      Людей расставить нужно на мосту
      Пускай плывущих гугенотов топят,
      Расстреливая их из арбалетов.
      Гиз
      Ты прав, Дюмен. Ступай распорядись.
      Уходит Дюмен.
      А мы, кузен, тем временем обсудим,
      Как лучше устранить нам двух педантов
      Наставников наваррца и Конде.
      Герцог Анжуйский
      Я сам, кузен, об этом позабочусь,
      Иди за мной и наготове будь.
      Уходят.
      СЦЕНА 10
      Покои короля Наваррского в Лувре.
      Входит герцог Анжуйский и стучит в дверь. Появляются
      король Наваррский и Конде со своими наставниками.
      Герцог Анжуйский
      Что слышно? Все ль в порядке?
      Король Наваррский
      Говорят,
      Что парижане режут протестантов.
      Герцог Анжуйский
      Да, это так. А что поделать с чернью?
      Не мог я бунт унять, как ни старался.
      Король Наваррский
      Но ходит слух, что ваша светлость тоже
      К резне простонародье подстрекала.
      Герцог Анжуйский
      Кто? Я? Вам лгут. Я только что проснулся.
      Из глубины сцены появляются Гиз и прочие.
      Гиз
      Бей гугенотов! Буквоедов взять!
      Король Наваррский
      Прочь лапы, Гиз, кровавая собака!
      Конде
      Идем и все расскажем королю.
      Уходят король Наваррский и Конде.
      Гиз
      Сюда, ученые мужи. Я вас
      Попотчую не розгой, а кинжалом.
      (Закалывает наставников.)
      Герцог Анжуйский
      Убрать тела!
      Уходит герцог Анжуйский; солдаты уносят трупы.
      Гиз
      Довольно. До рассвета
      Умерьте вашу ярость, господа.
      Но мы резню не прекратим на этом.
      Пусть Монсоро отправится в Руан,
      Рец едет в Дьепп, Гонзаго в Орлеан
      И всех, кто там как еретик известен,
      Нещадно истребят. А мы покуда
      Велим, чтоб перестал сзывать набат
      К заутрене бесовской духов зла
      И чтоб к себе домой, сняв шлем и латы,
      Вернулись горожане и солдаты.
      Уходят.
      СЦЕНА 11
      Зал в Лувре.
      Входят герцог Анжуйский и двое польских
      вельмож.
      Герцог Анжуйский
      Признаюсь вам, почтенные поляки:
      На то, что предлагает мне ваш сейм,
      Мои заслуги не дают мне права.
      Я слышал, что народ отважен в Польше.
      Достоин он такого короля,
      Чья мудрость может спор любой решить
      И в замысел любых врагов проникнуть,
      Чей бранный опыт пригодится в войнах
      (А вам вести их нужно много чаще
      Всех прочих христианских государств)
      Как на востоке против московитов,
      Так против турок, а равно и многих
      Монархов сильных и князей богатых.
      К тому же брат мой Карл, король французский,
      И весь совет коронный полагают,
      Что, добиваясь польского престола,
      Я этим разрушаю их надежду
      Меня увидеть на французском троне,
      Который унаследовать я должен,
      Коль брата призовет к себе творец.
      Поэтому условимся мы с вами,
      Что если Карл умрет и завещает
      Мне свой престол, то отпустить меня
      На родину обязаны поляки.
      Коль это обещать вы полномочны,
      Венец я с благодарностью приму
      И буду рук не покладая печься
      О безопасности и благе Польши.
      1-й вельможа
      Пойдем мы и на большее, чтоб только
      Вы не отвергли польскую корону.
      Герцог Анжуйский
      Тогда прошу вас следовать за мной.
      Уходят.
      СЦЕНА 12
      Лес в окрестностях Парижа.
      Входят двое оборванцев, несущих тело адмирала.
      1-й оборванец
      Скажи, приятель, что же нам делать с адмиралом?
      2-й оборванец
      Как что? Сжечь его, еретика, - и все.
      1-й оборванец
      Ну, нет! Труп заразит огонь, огонь - воздух, а с ним и нас самих.
      2-й оборванец
      Куда же нам его деть?
      1-й оборванец
      Давай-ка швырнем его в реку.
      2-й оборванец
      Вот еще придумал! Он же отравит воду, из-за этого заболеют рыбы, а от рыб - мы, потому что их едим.
      1-й оборванец
      Тогда бросим его в канаву.
      2-й оборванец
      Нет, нет, ты уж предоставь мне это дело решить. Мы его повесим на дереве.
      1-й оборванец
      Идет.
      Вешают труп на дереве и уходят.
      Входят Гиз, королева-мать Екатерина,
      кардинал Лотарингский и приближенные.
      Гиз
      Не правда ль, государыня, висит
      Наш адмирал в весьма изящной позе?
      Екатерина
      Поверьте, Гиз, он очутился там,
      Где я давно его желала видеть.
      Пойдем отсюда. Здесь тяжелый воздух.
      Гиз
      Напротив, здесь мне дышится легко.
      Швырните труп в канаву, господа.
      Приближенные снимают и уносят труп адмирала.
      Мне стало, государыня, известно,
      Что сотня протестантов этот лес
      Своею синагогою избрала.
      У них здесь место ежедневных сходок,
      И здесь я их решил предать мечу.
      Екатерина
      Идите, милый Гиз, не надо медлить.
      Ведь если уцелеет этот сброд
      И вновь рассеется по королевству,
      Нам будет трудно истребить его.
      Не мешкайте, идите, милый Гиз.
      Гиз
      Я буду быстр, как смерч, предтеча бури.
      (Уходит.)
      Екатерина
      Пришлось ли вам заметить, кардинал,
      Как удручен король, мой сын, судьбой,
      Которой Гиз обрек минувшей ночью
      В Париже пребывавших протестантов.
      Кардинал
      Я слышал, как торжественно он клялся
      В присутствии мятежного наваррца
      Всем нам отмстить за истребленье их.
      Екатерина
      Нет, кардинал, за все лишь я в ответе,
      Раз Францией лишь я повелеваю,
      Я жизнью вам ручаюсь: Карл умрет
      И Генриху достанется престол.
      А если и второй мой сын посмеет
      Противоречить матери своей,
      Он также будет мной лишен наследства.
      Пускай корону носят сыновья
      Власть у меня. Строптивца свергну я.