Марло Кристофер
Парижская резня
Кристофер Марло
Парижская резня
Перевод Ю. Корнеева
Действующие лица
Карл Девятый, король французский.
Герцог Анжуйский, его брат, затем король Генрих Третий.
Король Наваррский.
Принц Конде, двоюродный брат короля Наваррского.
Герцог Гиз |
Кардинал Лотарингский } братья.
Герцог Дюмен |
Сын герцога Гиза, мальчик.
Верховный адмирал.
Герцог Жуайез.
Дю Плесси.
Дю Бартас.
Двое польских вельмож.
Гонзаго.
Рец.
Монсоро.
Можирон.
Эпернон.
Лоран, проповедник.
Рамус.
Тале.
Купец-протестант.
Монах.
Врач.
Английский посланник.
Аптекарь.
Карманный вор.
Капитан королевских телохранителей.
Протестанты, наставники, солдаты, убийцы, приближенные и пр.
Екатерина, французская королева-мать.
Маргарита, ее дочь, супруга короля Наваррского.
Вдовствующая королева Наваррская.
Герцогиня Гиз.
Жена купца-протестанта.
Камеристка герцогини Гиз.
АКТ I
СЦЕНА 1
Зал в Лувре.
Входят Карл - король французский, королева-мать Екатерина, Маргарита королева Наваррская, принц Конде, верховный адмирал, вдовствующая королева
Наваррская и свита.
Карл
Король Наваррский, мой достойный брат,
Вы, принц Конде, и адмирал мой добрый,
Желаем мы, чтоб наш союз и дружба,
Скрепленные супружеским обетом,
До нашей смерти были неразрывны
И чтобы никогда огонь любви,
Занявшийся в сердцах у нас, монархов,
Не угасал в душе потомков наших.
Король Наваррский
Так милостями вашими я взыскан
И раньше и сегодня, государь,
Что мой священный долг - во всем покорным
Быть королеве-матери и вам.
Екатерина
Благодарю, мой сын. Мы вас так любим,
Что отдали вам в жены нашу дочь,
Хотя, как знают все, различье в вере
Препятствовало вашим брачным планам...
Карл
Об этом - после, матушка. Теперь,
С венчальными обрядами покончив,
Мы, господа, пойдем и в божьем храме
Наш праздник завершим святою мессой.
Сестра, ты с нами?
Маргарита
Да, мой государь.
Карл
Пусть те, кто не идут, нас ожидают.
Вы, матушка, присутствием своим
Почтите также это торжество...
Екатерина
(в сторону)
Чтоб утопить потом в крови его.
Уходят все, кроме короля Наваррского, Конде и адмирала.
Король Наваррский
Теперь, Конде и адмирал мой добрый,
Король и королева-мать за нас
И больше не опасна ярость Гиза,
Коварного завистника, который
Всех протестантов извести замыслил.
Известно ль вам, что он на днях грозился
(Коль даст на то король соизволенье)
В теченье ночи перерезать всех
В Париж прибывших ныне протестантов.
Адмирал
Не верю я, чтоб Гиз честолюбивый,
Не получив согласья короля,
Ввязался в столь опасную затею.
Конде
Поверьте мне, способен Гиз на все:
Какое б ни свершил он злодеянье,
Оно найдет у папы оправданье.
Король Наваррский
Но тот, чей горний трон превыше туч,
Вонмет слезам невинно убиенных
И отомстит за праведную кровь
Всех тех, кого безвременной кончине
Злокозненно обрек предатель Гиз.
Адмирал
Вы обратили, государь, вниманье
На ярость братьев Гиза - кардинала
И герцога Дюмена? Нестерпимо
Им знать, что на французскую корону
Теперь имеет право дом Бурбонов.
Король Наваррский
Вот почему, на нас взирая злобно,
Гиз ищет способ нас поймать в силок,
Который смазал он смолой убийства.
Пойдемте в церковь, вознесем молитву:
Да пощадит господь французский край
И просветит его своим глаголом.
Уходят.
СЦЕНА 2
Комната в доме неподалеку от Лувра.
Входит Гиз.
Гиз
Коль одевал когда-нибудь Гимен
При виде свадьбы в траур свой алтарь;
Коль солнцу приходилось мир пугать,
Кровавой тучей небо затянув;
Коль дню случалось превратиться в ночь,
А ночи стать чернее адской бездны,
То пусть вся истребительная ярость
Мгновений этих повторится ныне.
Аптекарь, где ты?
Входит аптекарь.
Аптекарь
Здесь, мой господин.
Гиз
Тебя хочу я испытать сегодня
И наградить за верность дому Гизов.
Не вижу я надушенных перчаток,
Которые послал тебе, чтоб ты
Их отравил. Готовы ли они
И смертоносно ль их благоуханье?
Аптекарь
Они пред вами. Кто вдохнет их запах,
Погибнет.
Гиз
Тверд ли ты в своем решенье?
Аптекарь
Во всем я вашей милости покорен,
За вас я жизнь отдам.
Гиз
Спасибо, друг.
Я отблагодарю тебя за службу.
Ступай теперь к Наваррской королеве
И этому бельму в глазу у нас,
Оплоту всех еретиков французских,
Перчатки поднеси. Ступай, мой друг.
Уходит аптекарь.
Солдат!
Входит солдат.
Солдат
Что ваша милость мне прикажет?
Гиз
Пришел и твой черед на сцену выйти,
Стань у окна, за улицей следи
И, если адмирал поедет мимо,
Убей его из своего мушкета,
А я тебя озолочу.
Солдат
Иду.
(Уходит.)
Гиз
Ну, Гиз, дай волю вихрю тайных мыслей.
Пусть вздует он огонь неугасимый,
Который можно потушить лишь кровью.
Всегда предполагал я, ныне знаю,
Что дерзость - путь наикратчайший к счастью
И что решимость - оправданье цели.
Я не хочу тех заурядных благ,
Каких любой мужлан добиться может,
Гонясь за ними, славы не стяжаешь.
Но знай я, что французскую корону
Найду на высочайшей пирамиде,
Туда б я иль дополз, срывая ногти,
Или взлетел на крыльях честолюбья,
Хотя бы рисковал свалиться в ад.
Затем я и не знаю сна ночами,
Хоть все кругом меня считают спящим;
Затем себя мараю низкой лестью;
Затем служу, обуздывая гордость,
Как родственник покорный, королю;
Затем рассудком, сердцем и мечом
Ищу, приемлю и осуществляю
Решенья, задевающие всех
И не понятные ни для кого;
Затем из персти был я создан небом;
Затем земля меня покорно носит,
Меня, который иль венец добудет
Иль погрузит ее в пучину смут;
Затем король испанский шлет мне груды
Индийских слитков золотых, а я
Французские экю из них чеканю;
Затем так щедро сыплет на меня
Дождь отпущений и субсидий папа,
Чем веру помогает сделать он
Оружием в моей борьбе за трон.
О, diabole! При чем здесь вера? Тьфу!
Мне стыдно, хоть в притворстве я искусен,
Что может быть порукой и основой
Великих планов столь пустое слово.
Король бессилен. Жажда наслаждений,
Которыми себя он истощает,
Погубит королевство, если я
Не починю того, что он разрушил.
Я, как ребенком малым, им верчу,
Страной он лишь по видимости правит:
Зло я творю, молва его бесславит.
Чтоб угодить мне, королева-мать
Пожертвовать всей Францией согласна.
Она опустошит казну тайком,
Чтоб недостатка я не знал ни в чем.
За мной - пятьсот парижских конгрегаций:
Монастырей, коллегий и аббатств,
И тридцать тысяч их сочленов буйных,
Да тысяча католиков-студентов,
А может быть, и больше; мне известно,
Что есть одна обитель, где живет
Пять сотен жирных францисканцев сразу,
И замыслам моим вся эта сила
Служить покорно будет до конца.
Итак, раз у тебя все карты, Гиз,
Раз ты их можешь тасовать, как хочешь,
Не сомневайся, что займешь престол,
Каким бы ты путем к нему ни шел.
Хотя еще в наваррском захолустье
И правит дерзкий маленький король,
Главарь еретиков, чья шайка вводит
Европу в заблужденье и в стране
Раздоры сеет, но его мы с нею...
(Указывает на свою шпагу.)
Нет, прежде мы сметем с дороги к трону
Всех тех, кто мне во Франции мешает.
Клянусь, как Цезарь воинам своим,
Что я врагам воздать враждой сумею;
Что смерть они, увидя взгляд мой хмурый,
В морщинах моего чела прочтут;
Что злобный шепот их мой слух уловит;
Что стисну я весь мир в руке железной;
Что овладею троном королевским
И блеск моей короны, словно солнце,
Зажмуриться заставит все глаза.
Мой умысел созрел. Победа ждет
Того, кто безоглядно к ней идет.
(Уходит.)
СЦЕНА 3
Улица.
Входят король Наваррский, королева Маргарита, вдовствующая королева Наваррскяя, принц Конде и адмирал; им навстречу выходит аптекарь, который
подносит перчатки вдовствующей королеве Наваррской.
Аптекарь
Принять да соизволит ваша милость
Подарок скромный.
Вдовствующая королева
(протягивая ему кошелек)
Друг, благодарю.
Возьми вот этот кошелек в награду.
Аптекарь
Премного благодарен, ваша милость.
(Уходит.)
Вдовствующая королева
Перчатки эти слишком сильно пахнут.
Я чувствую, что голова болит.
Король Наваррский
Известен ли вам тот, кто их поднес?
Вдовствующая королева
Мне кажется, что я его встречала.
Адмирал
Зря ваша милость приняла подарок:
Опасностью чреваты наши дни.
Вдовствующая королева
На помощь! Я отравлена, мой сын!
Маргарита
Спаси нас небо от такой беды!
Король Наваррский
Ах, почему, о кознях Гиза зная,
Вы все же опрометчиво решились
Коснуться столь опасного подарка?
Маргарита
Мой государь, упреки запоздали,
Коль это вправду яд, но я надеюсь,
Что дело здесь в простом недомоганье.
Вдовствующая королева
Нет, Маргарита! Смертоносный яд
Проник в мой мозг, раскалывает череп
И сердце мне сжигает. Я погибла!
(Умирает.)
Король Наваррский
Мать отравляют на глазах у сына!
О милостивый боже, что за время!
О господи, дай умереть мне с ней,
Чтоб к вечной жизни вместе мы воскресли!
Маргарита
Остерегись, мой дорогой супруг,
Чья боль и скорбь мне сердце разрывают,
Мольбу такую к небу воссылать,
Чтоб горе не постигло нас опять.
Адмирал
Идемте, унесем отсюда тело
И с почестями предадим земле.
Процессия трогается. Солдат стреляет из мушкета и попадает в адмирала.
Принц Конде
Вы ранены, наш добрый адмирал?
Адмирал
Да, принц, мне прострелили пулей руку.
Король Наваррский
Нас предали. Идемте, господа,
И обо всем расскажем королю.
Адмирал
Проклятый Гиз! Он ищет нашей смерти.
О, этот брак был роковым для нас!
Уходят, унося тело вдовствующей королевы Наваррской.
СЦЕНА 4
Зал в Лувре.
Входят король Карл, королева-мать Екатерина,
герцог Анжуйский, Гиз и Дюмен.
Екатерина
Мой благородный сын и герцог Гиз,
Теперь, когда мы хитростью в ловушку
Загнали недоверчивого зверя,
Наш замысел пора осуществить.
Карл
Но, матушка, весь мир такую меру
Сочтет деяньем гнусным и кровавым,
Тем более что неприкосновенность
Мы сами протестантам обещали.
К тому ж моя душа скорбит при мысли,
Что стольких рыцарей, дворян и дам,
Вина которых лишь в их ложной вере,
За это предадут столь страшной смерти.
Герцог Анжуйский
Хоть жалость - свойство всех, кто благороден,
Но мудрый должен печься о себе
И для врагов стремиться стать бичом,
А не сгибать под их плетями спину.
Гиз
Я полагаю, государь, что прав
Анжуйский герцог, вам совет давая
Не сострадать еретикам мятежным,
А думать лишь о благе государства.
Екатерина
Надеюсь, этих доводов довольно,
Чтоб сын мой дать решил врагам острастку?
Карл
Ну, что ж, тогда решите дело сами
Вы, матушка, и наш племянник Гиз,
А я со всем заранее согласен.
Екатерина
Благодарю, мой сын. Скажите, Гиз,
Как вы резню намерены готовить?
Гиз
А вот как, государыня. Все те,
Кто примет в ней участие, прикрепят
К навершьям шлемов белые кресты
И к рукавам - такие же повязки.
Кто не наденет их, тот еретик
И, будь хоть императором, погибнет.
Затем из пушки выстрелю я с башни.
По этому сигналу наши люди
Дома покинут, улицы займут
И, услыхав набат, начнут резню,
Которая продлится до рассвета
И стихнет лишь тогда, когда умолкнут
Колокола.
Входит приближенный адмирала.
Карл
Что нового, приятель?
Приближенный
Дозвольте сообщить вам, государь,
Что, идучи по улице, был ранен
Предательски верховный адмирал.
Он слег в постель и навестить его
Всеподданнейше просит вас.
Карл
Посланец,
Ответь, что я приду к нему немедля.
Уходит приближенный.
Как мы теперь поступим с адмиралом?
Екатерина
Вам лучше посетить его, мой сын,
И убедить, что нет причин к тревоге.
Карл
Отлично. Я отправлюсь к адмиралу.
Гиз
А я отдам приказ его убить.
Уходят.
СЦЕНА 5
Комната в доме адмирала.
Адмирал лежит в постели. Входят король Карл и
король Наваррский.
Карл
Кто ранил вас, мой адмирал верховный?
Не уличный ли сброд на вас напал?
Даю вам клятву, как король французский,
Преступника найти и уготовить
Ему еще неслыханные пытки
И медленную смерть, чтобы никто
Не покусился впредь, наживы ради,
На дворянина, близкого к монарху.
Адмирал
Ах, государь, то были люди Гиза.
Он истребить задумал нас, безвинных.
Карл
Мой добрый адмирал, я опечален
Коварно нанесенной вам обидой.
Поверьте мне, что ваша безопасность
Дороже для меня, чем жизнь моя.
(Королю Наваррскому.)
Кузен, возьмите двадцать самых храбрых
Моих телохранителей и с ними
Оберегайте друга моего
И всех, кто руку на него поднимет,
На месте убивайте, как смутьянов.
Вы ж, адмирал мой добрый, поправляйтесь,
А я вас часто буду навещать.
Адмирал
Мой государь, благодарю смиренно.
Уходит Карл. Слуги уносят постель.
СЦЕНА 6
Улица.
Входят Гиз, герцог Анжуйский, Дюмен, Гонзаго,
Рец, Монсоро и солдаты, готовые начать резню.
Гиз
Анжу, Дюмен, Гонзаго, Рец, клянитесь
Серебряным крестом на ваших шлемах
Всех к ереси причастных истреблять.
Дюмен
Клянусь, что никому не дам пощады.
Герцог Анжуйский
Переодет я и неузнаваем,
Поэтому готов убить любого.
Гонзаго
И я.
Рец
И я.
Гиз
Тогда смелей вперед!
Ломайте двери в доме адмирала.
Рец
Да, с ним покончить нужно первым делом.
Гиз
Как начинать подобную резню,
Не умертвив в постели адмирала,
Главу и знаменосца лютеран?
Гонзаго, пусть солдаты дом обложат,
Чтоб не ушел живым никто оттуда.
Герцог Анжуйский
Я это на себя беру. Швейцарцы,
Займите улицу. Пускай повсюду
Стоят солдаты короля.
Гонзаго
За мной!
Уходит Гонзаго с солдатами.
Герцог Анжуйский
Кузен мой Гиз, нам выдаст адмирала
Тот капитан, которого мой брат
Назначил охранять покой больного.
Католики теперь восторжествуют:
Без головы не выстоять и телу.
Рец
Смотрите, в доме что-то происходит.
Гонзаго и солдаты врываются в дом адмирала, который лежит
в постели.
Герцог Анжуйский
Ну, в добрый час! А мы у двери будем
Стрелять в бегущих слуг.
Гонзаго
Где адмирал?
Адмирал
О, дай мне перед смертью помолиться!
Гонзаго
Молись владычице небесной нашей
И мой кинжал взамен креста целуй.
(Закалывает его.)
Адмирал
О господи, прости мои грехи!
(Умирает.)
Гиз
Гонзаго, он убит?
Гонзаго
Да, ваша светлость.
Гиз
Так вышвырни его через окно.
Труп адмирала падает на мостовую.
Герцог Анжуйский
Кузен, взгляните, адмирал ли это:
Вдруг был убит другой, а он сбежал?
Гиз
Нет, это он. Вот рана на руке,
Пробитой пулей моего солдата.
Промазал тот, но мы не промахнулись.
О подлое отродье Шатильонов,
Глава и знаменосец протестантов,
Не спас тебя твой бог, и попираю
Я, герцог Гиз, твой охладелый труп!
Герцог Анжуйский
Пусть голову и руки мертвеца
Отрубят и пошлют в подарок папе.
Когда ж свершится праведная месть,
На Монфокон велю стащить я тело,
Чтоб тот, кто ненавидел крест при жизни,
По смерти на кресте в цепях повис.
Гиз
Анжу, Гонзаго, Рец, коль мне с Дюменом
Решимостью вы станете равны,
Во Франции исчезнут гугеноты.
Герцог Анжуйский
Клянусь крестом, что буду без разбора
Всех встреченных еретиков разить.
Гиз
Вели дать выстрел с башни, Монсоро.
Пусть, услыхав условленный сигнал,
На улицу выходят наши люди,
Затем ударь в набат, и пусть резня
Начнется.
Монсоро
Повинуюсь, ваша светлость.
(Уходит.)
Гиз
Итак, приступим к делу, господа.
Герцог Анжуйский
Анжу - с тобою.
Дюмен
А Дюмен - подавно.
Раздается пушечный выстрел и вслед за ним набат.
Гиз
Идемте. Пробил час!
Уходят.
СЦЕНА 7
Улица.
Входят с обнаженными шпагами Гиз и прочие, преследуя
протестантов.
Гиз
Tuez! Tuez! Tuez! {Убивайте! Убивайте! Убивайте! (франц.).}
Хватайте всех, чтоб ни один не спасся!
Смерть гугенотам!
Герцог Анжуйский
Бейте, бейте их!
Уходят.
Вбегает Лоран, преследуемый Гизом и прочими.
Гиз
Ого! Лоран? Держи его! Приятель,
Ты проповедник ереси, не так ли?
Лоран
Я проповедник божьего глагола,
А ты своей душе и богу враг.
Гиз
Писанье учит нас: "Любите ближних"!
(Закалывает Лорана.)
Герцог Анжуйский
Кузен, постойте. Я спою псалом.
Гиз
Идем-ка лучше бросим труп в канаву.
Уходят, волоча труп Лорана.
СЦЕНА 8
Улица перед домом купца-протестанта.
Входит Монсоро и стучится. В окне показывается жена
купца.
Жена купца
Кто это там стучится?
Монсоро
Монсоро.
Меня сюда направил герцог Гиз.
Жена купца
Открой-ка, муженек. Посланец Гиза
С тобою хочет переговорить.
Из дома выходит купец.
Купец
Со мной? Посланец Гиза? Быть не может!
Монсоро
Да, да, с тобой. И вот что он принес.
(Показывает кущу кинжал.)
Купец
Ох, дай хоть помолиться перед смертью!
Монсоро
Молись, да поживей.
Купец
Отец небесный...
Монсоро
Как, негодяй? Ты смел воззвать к Христу,
Минуя всех угодников господних?
Чем плох святой Иаков, мой патрон?
Ему молись!
Купец
Нет, богу моему
Я помолюсь.
Монсоро
Ступай с ним вместе в ад!
(Закалывает купца и уходит.)
СЦЕНА 9
Кабинет Рамуса.
Рамус сидит за столом.
Рамус
Какие крики оглашают Сену!
Как этим шумом дьявольским испуган
За книгою сидящий бедный Рамус.
Неужто люди Гиза через мост
Перебрались и вновь мне угрожают?
Входит Тале.
Тале
Спасайся, Рамус, если хочешь жить!
Рамус
Тале, зачем спасаться мне? В чем дело?
Тале
Ты слышишь? Дверь ломают люди Гиза,
Чтоб нас убить. Я выпрыгну в окно.
Рамус
Тале, постой...
Входят Гонзаго и Рец.
Гонзаго
Кто это убегает?
Рец
Да это же друг Рамуса, Тале.
Гонзаго
(к Тале)
Ты кто такой?
Тале
Христианин, как Рамус.
Рец
Давай его отпустим: он - католик.
Уходит Тале.
Гонзаго
Ну, Рамус, или золото, иль смерть!
Рамус
Ах, где его возьмет бедняк-ученый?
Живу я лишь пособьем королевским,
Которое, чуть получу, истрачу.
Входят Гиз, герцог Анжуйский, Дюмен, Монсоро
и солдаты.
Герцог Анжуйский
Кто это вам попался?
Рец
Королевский
Профессор логики философ Рамус.
Гиз
Убить его.
Рамус
О боже милосердный!
Чем досадил вам Рамус, ваша светлость?
Гиз
Да тем, что по верхам наук скользил
И ни одной не изучил глубоко.
Не ты ли поднял на смех "Органон",
Назвав его собраньем заблуждений?
Любого плоского дихотомиста,
Который к эпитомам сводит все,
Не ты ль считал ученым человеком
И утверждал на этом основанье,
Что вправе он, в Германию уехав,
Казуистически ниспровергать
Все аксиомы мудрых докторов,
Поскольку, ipse dixi, argumentum
Testimonii est inartificiale?
{Основание доказательства не искусно (лат.).}
А я отвечу на посылку эту
Тем, что тебя убью, и доказать
Противное твой nego argumentum
{Я отрицаю твое доказательство (лат.)}
Не сможет. Заколоть его!
Рамус
Постойте!
Позвольте слово молвить...
Герцог Анжуйский
Говори.
Рамус
Не для того я попросил отсрочки,
Чтобы прожить еще хотя б минуту,
Но только для того, чтоб защитить
Мои труды от ложных обвинений,
Которые на них возводит Шекий
За то, что в трех коротких положеньях
Сказал я больше, чем в трактатах он.
Нашел я искаженья в "Органоне"
И от ошибок текст его очистил.
А что до Аристотеля, то я
Всегда считал, что стать, его не зная,
Философом и логиком нельзя.
Вот почему тупые сорбоннисты
И мнят, что в их писаниях копаться
Куда важнее, чем служить творцу.
Гиз
Как! Мужику вы рассуждать даете,
Вместо того чтоб в ад его спровадить?
Герцог Анжуйский
Подумайте, как много в нем гордыни,
Хоть он простого угольщика сын!
(Закалывает Рамуса.)
Гиз
Кузен Анжу, с полсотни протестантов,
Которых мы загнали в воду Сены,
Плывут по ней, спасаясь. Как нам быть?
Боюсь я, чтоб они не уцелели.
Дюмен
Людей расставить нужно на мосту
Пускай плывущих гугенотов топят,
Расстреливая их из арбалетов.
Гиз
Ты прав, Дюмен. Ступай распорядись.
Уходит Дюмен.
А мы, кузен, тем временем обсудим,
Как лучше устранить нам двух педантов
Наставников наваррца и Конде.
Герцог Анжуйский
Я сам, кузен, об этом позабочусь,
Иди за мной и наготове будь.
Уходят.
СЦЕНА 10
Покои короля Наваррского в Лувре.
Входит герцог Анжуйский и стучит в дверь. Появляются
король Наваррский и Конде со своими наставниками.
Герцог Анжуйский
Что слышно? Все ль в порядке?
Король Наваррский
Говорят,
Что парижане режут протестантов.
Герцог Анжуйский
Да, это так. А что поделать с чернью?
Не мог я бунт унять, как ни старался.
Король Наваррский
Но ходит слух, что ваша светлость тоже
К резне простонародье подстрекала.
Герцог Анжуйский
Кто? Я? Вам лгут. Я только что проснулся.
Из глубины сцены появляются Гиз и прочие.
Гиз
Бей гугенотов! Буквоедов взять!
Король Наваррский
Прочь лапы, Гиз, кровавая собака!
Конде
Идем и все расскажем королю.
Уходят король Наваррский и Конде.
Гиз
Сюда, ученые мужи. Я вас
Попотчую не розгой, а кинжалом.
(Закалывает наставников.)
Герцог Анжуйский
Убрать тела!
Уходит герцог Анжуйский; солдаты уносят трупы.
Гиз
Довольно. До рассвета
Умерьте вашу ярость, господа.
Но мы резню не прекратим на этом.
Пусть Монсоро отправится в Руан,
Рец едет в Дьепп, Гонзаго в Орлеан
И всех, кто там как еретик известен,
Нещадно истребят. А мы покуда
Велим, чтоб перестал сзывать набат
К заутрене бесовской духов зла
И чтоб к себе домой, сняв шлем и латы,
Вернулись горожане и солдаты.
Уходят.
СЦЕНА 11
Зал в Лувре.
Входят герцог Анжуйский и двое польских
вельмож.
Герцог Анжуйский
Признаюсь вам, почтенные поляки:
На то, что предлагает мне ваш сейм,
Мои заслуги не дают мне права.
Я слышал, что народ отважен в Польше.
Достоин он такого короля,
Чья мудрость может спор любой решить
И в замысел любых врагов проникнуть,
Чей бранный опыт пригодится в войнах
(А вам вести их нужно много чаще
Всех прочих христианских государств)
Как на востоке против московитов,
Так против турок, а равно и многих
Монархов сильных и князей богатых.
К тому же брат мой Карл, король французский,
И весь совет коронный полагают,
Что, добиваясь польского престола,
Я этим разрушаю их надежду
Меня увидеть на французском троне,
Который унаследовать я должен,
Коль брата призовет к себе творец.
Поэтому условимся мы с вами,
Что если Карл умрет и завещает
Мне свой престол, то отпустить меня
На родину обязаны поляки.
Коль это обещать вы полномочны,
Венец я с благодарностью приму
И буду рук не покладая печься
О безопасности и благе Польши.
1-й вельможа
Пойдем мы и на большее, чтоб только
Вы не отвергли польскую корону.
Герцог Анжуйский
Тогда прошу вас следовать за мной.
Уходят.
СЦЕНА 12
Лес в окрестностях Парижа.
Входят двое оборванцев, несущих тело адмирала.
1-й оборванец
Скажи, приятель, что же нам делать с адмиралом?
2-й оборванец
Как что? Сжечь его, еретика, - и все.
1-й оборванец
Ну, нет! Труп заразит огонь, огонь - воздух, а с ним и нас самих.
2-й оборванец
Куда же нам его деть?
1-й оборванец
Давай-ка швырнем его в реку.
2-й оборванец
Вот еще придумал! Он же отравит воду, из-за этого заболеют рыбы, а от рыб - мы, потому что их едим.
1-й оборванец
Тогда бросим его в канаву.
2-й оборванец
Нет, нет, ты уж предоставь мне это дело решить. Мы его повесим на дереве.
1-й оборванец
Идет.
Вешают труп на дереве и уходят.
Входят Гиз, королева-мать Екатерина,
кардинал Лотарингский и приближенные.
Гиз
Не правда ль, государыня, висит
Наш адмирал в весьма изящной позе?
Екатерина
Поверьте, Гиз, он очутился там,
Где я давно его желала видеть.
Пойдем отсюда. Здесь тяжелый воздух.
Гиз
Напротив, здесь мне дышится легко.
Швырните труп в канаву, господа.
Приближенные снимают и уносят труп адмирала.
Мне стало, государыня, известно,
Что сотня протестантов этот лес
Своею синагогою избрала.
У них здесь место ежедневных сходок,
И здесь я их решил предать мечу.
Екатерина
Идите, милый Гиз, не надо медлить.
Ведь если уцелеет этот сброд
И вновь рассеется по королевству,
Нам будет трудно истребить его.
Не мешкайте, идите, милый Гиз.
Гиз
Я буду быстр, как смерч, предтеча бури.
(Уходит.)
Екатерина
Пришлось ли вам заметить, кардинал,
Как удручен король, мой сын, судьбой,
Которой Гиз обрек минувшей ночью
В Париже пребывавших протестантов.
Кардинал
Я слышал, как торжественно он клялся
В присутствии мятежного наваррца
Всем нам отмстить за истребленье их.
Екатерина
Нет, кардинал, за все лишь я в ответе,
Раз Францией лишь я повелеваю,
Я жизнью вам ручаюсь: Карл умрет
И Генриху достанется престол.
А если и второй мой сын посмеет
Противоречить матери своей,
Он также будет мной лишен наследства.
Пускай корону носят сыновья
Власть у меня. Строптивца свергну я.
Идемте, кардинал.
Уходят.
СЦЕНА 13
Лес в окрестностях Парижа.
Входят пять или шесть протестантов с библиями
в руках и преклоняют колени. Вслед за ними входят Гиз и
прочие.
Гиз
Смерть гугенотам! Перебить их всех!
1-й протестант
О, выслушайте, господин де Гиз!
Гиз
Нет, негодяй! Не внемлет ухо Гиза
Речам того, кто дерзко поносил
Святую католическую церковь.
Смягчить мой гнев мольбами не надейся.
Хватайте их! Tuez! Tuez! Tuez!
Спутники Гиза убивают протестантов.
Тела подальше оттащите в лес.
Уходят, унося трупы.
СЦЕНА 14
Зал в Венсенском замке.
Входят король Карл, поддерживаемый королем Наваррским и Эперноном,
королева-мать Екатерина, кардинал Лотарингский, дю Плесси и свита.
Карл
Постойте. Должен я передохнуть.
Предвестница кончины недалекой,
Безжалостная боль когтит мне сердце.
Екатерина
О, замолчи, мой сын! Твои слова
Льют в душу матери смертельный яд.
Карл
Я не могу молчать: мне слишком больно.
Король Наваррский
Мужайтесь, государь, и вседержитель
Вас от недуга вашего избавит.
Карл
О нет, я обречен, мой брат Наваррский,
И эту кару заслужил, хоть те,
Кто вправе божий приговор свершить,
На короля не стали б покушаться.
Дай господи, чтоб ближние мои
Моих врагов не оказались злее!
Брат, поддержи меня. Мой ум мутится.
Все мускулы сжимаются. Я слепну.
Готово сердце выпрыгнуть. Конец!
(Умирает.)
Екатерина
Ужель ты мертв, мой сын? Ответь же мне!
Нет, поздно: дух уже расстался с телом.
Карл больше нас не видит и не слышит!
Итак, нам остается, господа,
Лишь снарядить немедленно посольство,
Призвать обратно Генриха из Польши
И братний передать ему венец.
В дорогу собирайтесь, Эпернон,
И с Генрихом вернитесь поскорее.
Эпернон
Охотно повинуюсь.
(Уходит.)
Екатерина
А теперь,
Похоронив усопшего монарха,
Мы станем с быстротой наивозможной
Коронованье Генриха готовить,
Идемте, унесем отсюда тело.
Тело короля Карла уносят; уходят все, кроме короля Наваррского и дю Плесси.
Король Наваррский
Мой дю Плесси, смятенье при дворе
Удобный случай нам домой в Наварру
Из Франции бежать, затем что смерть
Мне угрожает в этом королевстве,
Которое наследовать по праву
За Генрихом отныне должен я.
Поэтому, не мешкая, придется
Нам войско собирать. Я опасаюсь,
Что Гиз в союзе с королем испанским
Намерены помехи мне чинить.
Но будем верить, что защитник правых,
Создатель милосердный нас спасет.
Дю Плесси
Не сомневайтесь, государь, что нам
Поможет наша истинная вера
Победоносно разгромить врагов
И наконец короновать в Памплоне
(Назло папистским прихвостням - испанцам,
Самоуправно захватившим город)
Вас, как ее законного монарха.
Король Наваррский
Ты прав, мой дю Плесси. Всевышний будет
Споспешествовать мне в трудах моих
На благо истинной господней веры.
Бежим, пока за нами не следят.
Уходят.
СЦЕНА 15
Зал в Лувре.
Звуки труб и крики "Vive le roi!" {Да здравствует король! (франц.).}. Входит герцог Анжуйский, только что коронованный как король Генрих III, королева-мать Екатерина, кардинал Лотарингский, Гиз, Эпернон, Можирон и
толпа придворных, между которыми прячется карманный вор.
Все
Vive le roi! Vive le roi!
Трубы.
Екатерина
Привет тебе, мой Генрих. Ты вернулся
Из дальней Польши в отчину свою,
От долгих смут избавленную ныне,
Где ты найдешь воинственный народ,
Готовый охранять твои права,
Сенат, законы ревностно блюдущий,
Тебе всем сердцем преданную мать,
Опору государства твоего,
И все, чего ты только пожелаешь.
Получит Генрих все, надев корону.
Кардинал
И пусть ее он носит много лет!
Все
Vive le roi! Vive le roi!
Трубы.
Генрих
Благодарю вас. Да поможет мне
Царь всех царей вам за любовь воздать;
Да ниспошлет он мне в делах удачу,
Чтоб оправдал я упованья ваши!
Но почему молчат мои миньоны?
Иль думают, что Генрих, став монархом,
Для дружбы места в сердце не найдет?
Гоните опасения пустые:
Ни люди, ни события, ни время
Не могут вас моей любви лишить.
К вам ваш король, как ныне, так и впредь
Пребудет неизменно благосклонен.
Можирон
Кто благороден, тот от старой дружбы
Не отречется и надев венец,
Хотя б, как вы, его носил он дважды:
Сначала польский, а потом французский.
Генрих
Мы сохраним ей верность, Можирон,
Какие бури нам ни угрожали б.
Можирон
Тогда позвольте наказать того,
Кто осквернил наш праздник.
Генрих
Ты о чем?
Можирон отрубает ухо карманному вору, который срезал золотые пуговицы с его
камзола.
Карманный вор
О боже мой, меня лишили уха!
Можирон
Верни мне пуговицы, и обратно
Его получишь.
Гиз
Стража, вора взять!
Генрих
Нет, я беру беднягу на поруки.
Ступай-ка, друг, и больше не работай
Во время коронации моей.
Теперь, свершив торжественный обряд,
Попировать мы с вами можем вволю
И посвятить дней пять иль шесть турнирам
И прочим славным рыцарским забавам.
Идемте, господа. Нас ждет обед.
Уходят все, кроме королевы-матери Екатерины и кардинала Лотарингского.
Екатерина
Скажите, кардинал, вы не нашли,
Что слишком уж король, мой сын, беспечен?
Он думает лишь о своих миньонах.
Одна забота у него - забавы.
Поэтому, пока он веселится,
Я, вы и брат ваш Гиз должны всю власть
Прибрать к рукам, чтобы никто в стране
Не смел дохнуть без нашего согласья,
Не то что дерзко изрыгать хулу
На римско-католическую церковь.
Кардинал
Сказал мне по секрету брат мой Гиз,
Что он уже собрал большое войско,
Готовое на протестантов грянуть,
И дом Бурбонов извести намерен.
Теперь осталось королю внушить,
Что мы поход предпринимаем только
Для блага Франции и нашей веры.
Екатерина
Об этом позабочусь я сама
И все сумею сделать так, как надо.
А если он мне вздумает перечить,
Я и его пошлю вдогонку брату,
И станет королем мой сын меньшой.
Все те, кто мне противится, умрут;
Пока живу, не уступлю я власти.
Пойдемте к Гизу, кардинал, и с ним
Все предусмотрим, взвесим и решим.
Уходят.
СЦЕНА 16
Комната во дворце Гизов.
Входят герцогиня Гиз и ее камеристка.
Герцогиня
Подай чернила и перо...
Камеристка
Сейчас.
Герцогиня
Я напишу тому, кто мне так дорог.
Уходит камеристка.
В моей душе царишь ты, Можирон,
Хоть Гиз, мой муж, моим владеет телом.
Как я хочу поговорить с тобою,
Но не могу и потому пишу.
Чтоб ты пришел на тайное свиданье,
Где на тебя я вдоволь нагляжусь.
Возвращается камеристка с чернилами, пером и бумагой.
На стол поставь все это и ступай.
Уходит камеристка; герцогиня пишет.
О, если бы из крыльев Купидона
Могла перо я вырвать, чтоб навеки
Запечатлелись в сердце, мной любимом,
Моей рукой написанные строки!
Входит Гиз.
Гиз
Как! Ты одна, любовь моя? И пишешь?
Признайся мне - кому?
Герцогиня
Одной подруге,
Которая, прочтя мое посланье,
Над этими строками посмеется.
Гиз
Дай мне письмо прочесть.
Герцогиня
Нет, мой супруг,
Я тайны сердца своего открою
Лишь женщине.
Гиз
Я все-таки прочту.
(Выхватывает письмо.)
Так вот чего не должен знать мужчина!
Герцогиня
Прости меня, супруг!
Гиз
Вот что ты пишешь!
Бесстыдница! Иль стал я стариком?
Иль похоть вновь в тебе помолодела?
Иль так уж стерлись тексты чувств моих,
Что стал теперь к ним нужен комментатор?
Иль позабыла ты, что мне была
Дороже, чем очей моих зеницы?
Иль кажется твоим глазам распутным
Честь дома Гизов призраком пустым?
Mordieu! * Когда б ты в чреве не носила
{* Французское ругательство.}
Столь мне желанный плод, тебе я в сердце
Вонзил бы сталь своей рукою гневной.
Закрой лицо от срама, потаскуха,
И, если хочешь жить, прочь с глаз моих!
Уходит герцогиня.
О, пол клятвопреступный и порочный!
Как я не видел раньше, что измена
В ее глазах гнездилась с самой свадьбы!
Но тот подлец, кому она писала,
Заплатит кровью за ее любовь.
(Уходит.)
СЦЕНА 17
Лагерь короля Наваррского.
Трубы и барабаны. Входят король Наваррский,
дю Плесси, дю Бартас и свита.
Король Наваррский
Раз, праведное дело защищая,
Сочли за благо мы начать войну
С надменными гонителями веры,
Раз папа римский, Гиз, король испанский
Решили нас стереть с лица земли
И уничтожить истинную церковь,
Раз мы вступаем в битву для того,
Чтоб не позволить к идолопоклонству
Принудить нас кострами и мечом,
Должны сражаться мы неустрашимо
Во славу господа и к нашей чести.
В Испании всесилен папа римский,
В Испании он вяжет и решит,
Испании в угоду короля
Принудил Гиз пойти на нас походом.
Дю Бартас
Так пусть в кровавой сече их усилья
Не сломят вашу царственную волю
Еретикам-испанцам доказать
Законность ваших прав на трон французский.
Король Наваррский
Разбило мщенье лагерь на высотах
Непримиримой гордости моей
И развернуло свой штандарт багряный,
Который я, как дуб, покров листвы
Роняющий лишь осенью глубокой,
До дня победы нашей не спущу.
Входит гонец.
Какие вести, друг мой?
Гонец
Государь,
Разведчики доносят, что подходит
Из Франции большое войско маршем
И занимает боевой порядок,
Намереваясь в поле встретить вас.
Король Наваррский
Ну, что ж. Во имя божье примем вызов,
И пусть вина за все падет на Гиза,
Который короля втравил в войну!
Известно ль, кто начальствует над войском?
Гонец
Лишь перед битвой выяснится это,
Но ходит слух, что герцог Жуайез
Просил ему командованье вверить.
Король Наваррский
Даст бог, король ему откажет в этом:
Я б предпочел, чтоб Гиз был полководцем,
Но ведь ему милей сидеть в засаде,
Чем к славе восходить тропою риска.
Он бережет себя, и нет ему
До короля и государства дела.
Идемте, господа, и поспешим
Свои места занять перед сраженьем.
Уходят.
СЦЕНА 18
Зал в Лувре.
Входят король Генрих, Гиз, Эпернон и Жуайез.
Генрих
Мы, Жуайез, тебе вверяем войско,
Которое уже готово в бой
Вступить с мятежным королем Наваррским,
Мы вняли настояниям твоим,
Хоть трудно сердцу нашему смириться
С тем, что тебе грозить опасность может.
Жуайез
Благодарю вас, государь. Позвольте
Отбыть. Прощайте, Гиз и Эпернон.
Гиз
Я всей душой желаю вам удачи.
Уходит Жуайез.
Генрих
Кузен мой Гиз, как вы и герцогиня
К моим миньонам милым благосклонны!
Вы помните, каким письмом почтила
Супруга ваша моего миньона
И своего сердечного дружка?
(Показывает Гизу рожки.)
Гиз
Знать надо, государь, и в шутках меру,
Иль я из тех, над кем глумиться можно?
Нет, я ведь не спущу и королю,
И если все монархи мира вместе
Мне нанесут такое ж оскорбленье,
Не побоюсь презреньем им ответить.
Мне ль благосклонным быть к миньонам вашими
Вы сами их любите. Я - им враг
И всех святых в свидетели зову,
Что тот меня обидевший мерзавец,
Чье имя вы мне кинули в лицо,
Заплатит кровью за успех у шлюхи.
Успел меня иль нет он опозорить,
Mordieu, il doit mourir et il mourra!
{* Проклятие, он должен умереть, и он умрет (франц.).}
(Уходит.)
Генрих
Смотри-ка, шутка оказалась меткой!
Эпернон
Вам с ним быть лучше в дружбе, государь:
На ветер клятвы редко Гиз бросает.
Входит Можирон.
Генрих
Не встретил ли ты Гиза, Можирон?
Можирон
Нет. Ну, а что мне было б, если б встретил?
Генрих
Да то, что ты отведал бы кинжала:
Гиз только что тебя убить поклялся.
Можирон
Пустое. И его переживу.
За что, однако, он меня не любит?
Генрих
За то, что ты любим его женой.
Можирон
О, если лишь за это, излечу
Я от любви ее при первой встрече.
Куда же делся Гиз? Я прогуляюсь
И посмотрю, не встретится ль он мне.
(Уходит.)
Генрих
Не нравится мне это, Эпернон.
Пойдем-ка лучше с герцогом мириться.
Уходят.
СЦЕНА 19
Поле битвы при Кутр_а_.
Шум боя и крики: "Герцог Жуайез убит!" Входят король
Наваррский, дю Бартас и свита.
Король Наваррский
Пал Жуайез, и рать его бежит,
А нас победа лаврами венчает,
Затем что праведника царь небесный
Еще при жизни взыскивает славой.
Дю Бартас
Надеюсь я, что в короле потушит
Сегодняшний разгром былую злобу,
И перестанет он войска сбирать
Иль их служить заставит лучшим целям.
Король Наваррский
Смертельно горько вспоминать, как много
Мужей и благородных и отважных
Жестокое сраженье унесло!
Но, веря, что унизит всемогущий
Того, кто дерзко попирает правду,
Я жизни за нее не пожалею
И с королевой Англии в союзе
Страну очищу от наймитов папских,
Закрыв им доступ к нашим берегам.
Идемте, господа. Минула буря.
С триумфом возвратимся в лагерь наш.
Уходят.
СЦЕНА 20
У ворот Лувра.
Входит солдат.
Солдат
(похлопывает по мушкету)
Сударь, эту штучку я для вас приготовил. Вы ведь не побоялись разукрасить герцога рогами и подобрать ключ к его спальне. Ключ, конечно, ваш, да скважина-то в чужом замке. Вот герцогу и не по нраву, что вы со своим товаром лезете в его лавку и располагаетесь там, где не следует. Вам желательно отобрать у герцога землю, а она ему самому нравится, даром что залежная. Эх, в том вся и беда, что чересчур залежалась. Хоть угодье мне и не достанется (жаль: я б туда не прочь забраться!), придется мне все-таки вас из него вытурить, если эта игрушка не подведет.
Входит Можирон.
Да он уж тут как тут! На, получай!
(Стреляет в Можирона и убивает его.)
Входит Гиз со свитой.
Гиз
(дает солдату кошелек)
Храбрец, возьми вот это и беги.
Уходит солдат.
Вот и лежишь ты предо мной в пыли,
Любимчик короля и недруг Гиза!
Теперь попробуй отомстить мне, Генрих,
За то, что я свершил тебе назло!
Приближенные Гиза уносят труп Можирона.
Входят король Генрих и Эпернон.
Генрих
До нас доходят слухи, герцог Гиз,
Что войско вы немалое набрали
Для целей тайных, только вам известных,
Но, видимо, недружественных нам.
Гиз
Я Франции не изменял и сделал
Все это лишь господней веры ради.
Эпернон
Нет, ради самого себя и папы.
Кто из французских пэров, кроме Гиза,
Дерзнет начать к войне приготовленья,
Не получив согласья короля?
Я, Гиз, тебя в измене обвиняю.
Гиз
О низкий Эпернон! Будь мы одни,
Гнев Гиза ты сполна б уже изведал.
Генрих
Гиз, Эпернону угрожать не смей,
Не то изведать можешь гнев монарший.
Гиз
Я - принц из дома Валуа и, значит,
Исконный и заклятый враг Бурбонов;
Я - лиги католической глава
И, значит, ненавистен протестантам.
Вот почему и содержу я войско,
Тем более что это мне по средствам.
Эпернон
Тебе ль по средствам войско содержать?
Ты сам живешь на деньги иностранцев.
Когда б не папа и король испанский,
Вся Франция тебя считала б нищим.
Генрих
Да, золото они ему дают,
Чтоб он чинил помехи нашей воле
И тех, кто нам угоден, притеснял.
Гиз
Его у них беру я, государь,
Лишь потому, что долгом почитаю,
Радея о святой господней церкви,
Любым путем пресечь мятеж и ересь.
И знайте; если мне то будет нужно,
Заложит папа свой тройной венец;
Опустошить Америку прикажет
Индейцам для меня Филипп Испанский.
Пусть с Лотарингским домом и не мыслит
Вступать в борьбу наваррец, как наседка,
Под крылышком пригревший протестантов.
Не вам, а вашим недругам опасно
Мной набранное войско, государь.
Генрих
Я вижу, Гиз, ты заришься на трон
Иль хочешь стать диктатором и ждешь,
Чтоб, как сенатор, я воскликнул: placet!
{* Здесь: угодно, полагает! (лат.)}
Несносно мне твое высокомерье!
Запомни: если войско не распустишь,
Изменником тебя я объявлю!
Гиз
(в сторону)
К стене приперт я. Будем притворяться.
(Громко.)
Мой государь, дозвольте в знак смиренья
И верности французскому престолу
Облобызать вам руку и отбыть,
Чтобы мои отряды распустить.
Генрих
Ступай. Мы вновь друзья с тобою, Гиз.
Уходит Гиз.
Эпернон
Мой государь, не доверяйте Гизу.
Ах, если б только вам пришлось увидеть,
Как он вступал в Париж под гром приветствий
Сбегавшихся навстречу горожан...
К тому же чернь на улицах галдела,
Что вправе Гиз восстать на короля,
Который воле папы непослушен.
Генрих
Вот, значит, как Париж его встречал?
Тут пахнет государственной изменой.
Оставь меня. Нет, погоди. Эй, свита!
Входит приближенный с пером и чернилами.
Пиши эдикт о роспуске совета,
А я поставлю подпись и печать.
Приближенный пишет.
Не нужно мне советников продажных.
Мы проживем с тобою, Эпернон,
Своим умом.
Эпернон
Не худо б, государь,
Для ограждения особы вашей
От всяких происков и покушений
Негласно Гиза устранить.
Генрих
Сначала
Эдикт я подпишу, скреплю печатью,
А после изложу тебе свой план,
(Подписывает эдикт и возвращает приближенному.)
Ступай, вели совету разойтись.
Уходит приближенный.
Я с виду лишь спокоен, Эпернон,
Но в глубине души тревоги полон,
В Блуа решил я тайно переехать:
Без риска для себя король французский
Не может больше пребывать в Париже,
Где руку Гиза держит весь народ.
Но жизнью я клянусь, что Гиз умрет.
(Уходит.)
СЦЕНА 21
Лагерь короля Наваррского.
Входят король Наваррский с письмом в руке и
дю Бартас.
Король Наваррский
Я получил из Франции известье,
Что отложился Гиз от короля
И что Париж восстанием охвачен.
Дю Бартас
Вот вам удобный случай доказать,
Что королю вы преданны глубоко,
Ему должны вы помощь предложить,
А он ее с признательностью примет.
Король Наваррский
Ты прав. Скачи во Францию скорей
И короля почтительно приветствуй.
Заверь его, что мы любую помощь
Ему окажем против шайки Гиза
И что к нему я вскорости явлюсь.
Ну, дю Бартас, не медли.
Дю Бартас
Повинуюсь.
(Уходит.)
Король Наваррский
Эй, дю Плесси!
Входит дю Плесси.
Дю Плесси
Вы звали, государь?
Король Наваррский
Иди и войско поднимай поспешно.
На Францию поход мы начинаем,
Чтоб короля от Гиза защитить.
Не мешкай: время дорого.
Дю Плесси
Лечу.
(Уходит.)
Король Наваррский
Я опасаюсь, что преступный Гиз
Французское погубит королевство.
Короны алчет он честолюбиво
И, прикрываясь именем господним,
Надеется, что Францию сумеет
Покорною служанкой папы сделать.
Но если не покинет нас всевышний
И мы придем туда не слишком поздно,
То разгромим и предадим мечу
Того, кто погубить страну замыслил.
(Уходит.)
СЦЕНА 22
Покои королевского дворца в Блуа.
Входят капитан королевских телохранителей
и трое убийц.
Капитан
Эй, подойдите. Тверды ль вы в решенье?
Достаточно ли Гиз вам ненавистен?
Не струсите ли вы, его увидев?
1-й убийца
Вы спрашиваете: не струсим ли мы? Вот еще выдумали. Будь он здесь, мы бы его враз прикончили.
2-й убийца
Да я ему руками сердце вырву!
3-й убийца
А долго нам его придется ждать?
Капитан
Ого! Я вижу: рвенья в вас довольно.
1-й убийца
Оставьте нас: мы сами сладим все.
Капитан
Ну что ж. Тогда за этой дверью спрячьтесь.
Он скоро явится.
Убийцы
(хором)
А кто заплатит?
Капитан
Я, я - не бойтесь. Будьте под рукой.
Уходят убийцы.
Итак, звезда, чьим роковым влияньем
Определялись судьбы всей страны,
Чей свет смертелен был для протестантов,
Зайдет и рухнет с высоты сегодня.
Входят король Генрих и Эпернон.
Генрих
Расставлены ль убийцы, капитан?
Капитан
Да, государь.
Генрих
Решительны ль они?
Достаточно ли Гиз им ненавистен?
Капитан
Я вам за них ручаюсь, государь.
(Уходит.)
Генрих
Гиз, ты сейчас испустишь дух надменный,
Пропитанный отравой честолюбья,
И смерть твоя, мне жизнь вернув, положит
Конец твоим изменам бесконечным.
В дверь стучат.
Гиз
(за дверью)
Hola, varlet, he! {*} Эпернон, а где
{* Эй, дворянчик, эй! (франц.)}
Король?
Эпернон
В своем рабочем кабинете.
Гиз
Прошу ему о Гизе доложить.
Эпернон
Мой государь, у вас приема просит
Всеподданнейше герцог Гиз.
Генрих
Впусти.
Гиз, твой обман раскрыт. Ты попадешь
В капкан, который на меня поставил.
Входит Гиз.
Гиз
Привет вам, наш король и повелитель.
Генрих
Привет вам, Гиз, наш дорогой кузен.
Как ваша светлость чувствует себя?
Гиз
Я слышал, государь, вы недовольны,
Что прибыл я в Блуа с большою свитой.
Генрих
Да будет стыдно сплетникам досужим
И вам, который выдумкам их верит!
Как вы могли прийти к нелепой мысли,
Что в ближних и друзьях я усомнился?
Отбрось все опасения, кузен:
Что б о тебе мне в ухо ни шептали,
В измене я тебя не заподозрю,
Прощай покуда, милый мой кузен.
Уходят король Генрих и Эпернон.
Гиз
Итак, король вновь ищет дружбы Гиза.
Склонились предо мной его миньоны.
Недаром, значит, войско я набрал.
Клянусь писаньем, что восторжествую
Над королем распутным, что пойдет
Он за моей победной колесницей,
Как пленный царь за римским полководцем,
Теперь, когда мои глаза раскрылись,
Увидел я, что время зря терял.
Из ножен вон, мой меч - надежда Гиза!
Входит 3-й убийца.
Ты почему так хмуришься, мерзавец?
3-й убийца
Ах, простите меня, ваша светлость!
Гиз
Простить тебя? А в чем же ты виноват?
3-й убийца
А в том, ваша светлость, что я один из тех, кому велено вас убить.
Гиз
Как, негодяй! Убить меня?
3-й убийца
Да, ваша светлость, вас. Наши дожидаются за дверью. Поэтому умоляю вашу светлость: не ходите через нее.
Гиз
Нет, Цезарь ни пред кем не отступает:
Лишь тех, кто низок, смерть приводит в трепет.
Вы - мужичье, я ж - герцог Гиз и взглядом
Привык в таких, как вы, вселять испуг.
1-й убийца
(за дверью)
Ну, пошли. Это он, я его по голосу узнал.
Гиз
Я, кажется, бледнею? Не пора ли
Подумать о защите?
Врываются 1-й и 2-й убийцы.
1-й и 2-й убийцы
Бей его!
(Закалывают Гиза.)
Гиз
О, я убит! Эй вы, мне дайте слово
Пред смертью молвить.
2-й убийца
Попроси-ка лучше
Прощения у короля и бога.
Гиз
Прочь! Перед богом я не виноват,
А короля просить мне не пристало.
Ах, почему я не могу воскреснуть
Иль стать бессмертным, чтобы отомстить!
Как горько умереть от рук мужлана!
О Сикст, отмсти за это королю!
Я пал за вас, Филипп и герцог Пармский!
Пусть папа отлучит, Филипп отрубит
Гнилой отросток древа Валуа!
Да сгинут гугеноты! Vive la messe! {*}
{* Да здравствует месса! (франц.)}
Не отступил и умирает Цезарь!
(Умирает.)
Входит капитан телохранителей.
Капитан
Ну, что? Готов? Побудьте здесь, а я
За королем схожу. Да вот и он.
Входят король Генрих, Эпернон и свита.
Пред вами тело Гиза, государь.
Генрих
О, этот вид мне всех лекарств целебней!
Пусть сын его придет взглянуть на труп.
Уходит один из приближенных.
Ступай же в ад, владетель лотарингский,
И груз своих злодейств неси с собой!
Не позабыл я смут кровопролитных,
В которые ты втягивал меня.
Поэтому пред всем двором клянусь,
Что стал монархом лишь с минуты этой.
Изменником был Гиз. Он расточал
Мою казну в междоусобных войнах
И ссорил меж собою государей.
Не он ли в семинарию близ Реймса
Навез попов английских из Дуэ
И против государыни законной
Их возмущал? Не по его ль совету
Король испанский снарядил армаду,
Чтоб Англию сломить и нас пугать?
Не им ли был жестоко оскорблен
Покойный брат наш младший и наследник?
Не под его ль давленьем поступился
Я ради папы золотом, в котором
Страна нуждалась для борьбы с Наваррой?
Короче, стать хотел он королем,
Меня ж убить или постричь в монахи.
Все государи христианских стран,
Узнав о смерти Гиза (ибо всюду
О ней известно станет), возликуют.
А я клянусь, что был до этих пор
Скорей рабом, чем королем французским.
Эпернон
Сын Гиза к вам доставлен, государь.
Входит сын Гиза.
Генрих
На труп отцовский полюбуйся, мальчик.
Сын Гиза
Отец мой! Ты убит! Кто это сделал?
Генрих
Я, милый мой. С тобою будет то же,
Коль ты изменишь мне, как твой отец.
Сын Гиза
Как! Вы - король, и сделались убийцей?
Я отомщу!
(Выхватывает кинжал.)
Генрих
В тюрьму его! Подрежу
Ему я крылья, или будет поздно.
Приближенные короля уводят сына Гиза.
Изменник пал, но что мне толку в том,
Раз у него два брата остаются
Дюмен и кардинал высокомерный.
(Капитану телохранителей.)
Отправься к орлеанскому бальи
И прикажи ему казнить Дюмена.
(Убийцам.)
Ступайте, задушите кардинала.
Уходят капитан и убийцы.
Два эти братца вместе стоят Гиза,
Тем паче что им мать моя поможет.
Энернон
Смотрите, государь, она идет,
От горя полумертвая.
Генрих
Так что же?
Зато я сам теперь душой воскрес.
Входит королева-мать Екатерина.
Гиз мной убит, и стал я королем.
Что, матушка, вы скажете на это?
Екатерина
Сын, королем до этого ты был.
Сумей им после этого остаться.
Генрих
Нет, королем был Гиз, ослушник дерзкий.
Но я теперь возьму бразды правленья
И всех его сторонников сломлю.
Екатерина
От скорби я немею. Лучше б я
Тебя, мой сын, в пеленках задушила.
Мой сын? Нет, ты не сын мне, ты - подкидыш!
Будь проклят, нечестивец! Объявляю,
Что ты изменник Франции и вере!
Генрих
Бранись себе, покуда не охрипнешь!
Но Гиз убит, и этому я рад!
Пора отбыть мне к войску. Эпернон,
Оставь ее. Идем. Пускай горюет.
Уходят Генрих и Эпернон.
Екатерина
(свите)
Уйдите. Дайте мне побыть одной.
Уходит свита.
О Гиз, зачем погиб не он, а ты,
С кем тайнами своими я делилась,
Кто помогал мне веру защищать?
Теперь возобладают протестанты,
Наваррец станет королем французским,
Власть папы рухнет, и пойдет все прахом,
И все из-за твоей кончины, Гиз.
А я бессильна. Горе сжало сердце:
К чему мне жизнь, раз Гиза больше нет.
(Уходит.)
СЦЕНА 23
Тюрьма в Блуа.
Входят двое убийц, волоча за собой кардинала Лотарингского.
Кардинал
Не трогайте меня: я - кардинал.
1-й убийца
Будь ты хоть папой, мы тебя прикончим.
Кардинал
Как! Вы решитесь руки обагрить
В крови того, кто носит сан духовный?
2-й убийца
Избави бог! Мы просто вас удавим.
Кардинал
Так, значит, нет от смерти мне спасенья?
1-й убийца
Спасенья нет; поэтому - готовься.
Кардинал
Но жив мой брат Дюмен и наши люди,
И мести их не избежит король,
Пусть фурии его когтями схватят
И в ад летят с его душою черной!
1-й убийца
Верней сказать, с твоею, кардинал.
1-й и 2-й убийцы душат кардинала.
Дави сильнее: сердцем он не слаб,
Ты только посмотри, как тело бьется.
Теперь конец. Пойдем, оттащим труп.
Уходят убийцы, унося труп.
СЦЕНА 24
Париж, комната в доме Дюмена.
Входит Дюмен с письмом в руках и свита.
Дюмен
Мой брат, ты подло королем убит!
Как отомстить мне за твою кончину?
Одной лишь жизни короля мне мало,
Мой милый Гиз, ты был оплотом нашим:
Мы без тебя лишаемся опоры.
Но я - твой брат и за тебя отмщу
Так, что навеки Франция забудет
О старшей ветви дома Валуа.
Я в Пиренеи прогоню Бурбона,
Идущего на помощь королю,
Который за злодейства будет свергнут.
Велел он орлеанскому бальи
Тайком казнить меня без промедленья,
Но я успел спастись и погублю
Его и всех, кто жизнь отнять у Гиза
И римской церкви изменить посмел.
Входит монах.
Монах
Ваша светлость, я пришел сообщить вам, что по приказу короля только что задушен брат ваш, кардинал Лотарингский.
Дюмен
Пал брат мой кардинал, а я живу!
О, если б мог я убивать словами!
Идем со мною войско набирать:
Лишь силой можно обуздать тирана.
Монах
Постойте, ваша светлость. Я - монах
Из ордена Доминика святого
И короля убить почту за счастье.
Дюмен
Но тебя-то что на такой поступок толкает?
Монах
А то, ваша светлость, что был я в молодости изрядным грешником, а такой поступок угоден господу.
Дюмен
Но как возможность ты к тому найдешь?
Монах
А это уж пускай вас не заботит.
Дюмен
Идем и все обсудим по пути.
Уходят.
СЦЕНА 25
Сен-Клу.
Трубы и барабаны. Входят король Генрих, король Наваррский, Эпернон, дю
Бартас, дю Плесси, свита и солдаты,
Генрих
Король Наваррский, брат мой, я жалею,
Что с вами был так долго во вражде
И что война мешала мне увидеть
Все дружелюбие и честность вашу.
Но я, король французский, вам клянусь,
Что ожидают вас за вашу верность
Все почести, отличия, вниманье,
Какими друга я могу взыскать.
Король Наваррский
Довольно и того, что оценил
Король французский преданность наваррца,
В котором он всегда найдет слугу.
Генрих
Благодарю, мой царственный собрат.
Теперь обложим мы кольцом осады
Лютецию, спесивую блудницу,
Пока она перед оружьем нашим
Тугую выю не склонит во прах.
Входит приближенный.
Приближенный
С позволения вашего величества осмелюсь доложить, что от президента парламента из Парижа прибыл монах-якобит, который жаждет предстать перед вашим величеством.
Генрих
Введи его.
Уходит приближенный.
Входит монах с письмом в руке.
Эпернон
Не нравится монах мне, государь.
Быть может, обыскать его сначала?
Генрих
Нет, Эпернон. Монахи - люди божьи
И ни за что на свете посягать
Не станут на особу государя,
Монах, ты признаешь, что я король?
Монах
Да, признаю, и жизнь отдам за это.
Генрих
Тогда иди сюда и расскажи,
Зачем ко мне ты прибыл.
Монах
Государь,
Приветствует вас президент парижский,
Шлет вам вот это спешное посланье
И ждет смиренно на него ответа.
Генрих
Монах, я не замедлю дать его.
Монах
Будь милостив ко мне, святой Иаков!
(Наносит удар ножом королю, в то время как тот читает
письмо.)
Король выхватывает нож у монаха и убивает его.
Эпернон
Постойте, мы его живым возьмем!..
Генрих
Нет, пусть умрет злодей и в ад идет,
Где ждут его заслуженные муки.
Король Наваррский
Мой государь, не ранены ли вы?
Генрих
Да, брат мой, но, надеюсь, не смертельно.
Король Наваррский
Храни вас бог от столь внезапной смерти!
Эй, кто там есть? Скорее за врачом!
Уходит один из приближенных.
Генрих
Каких, однако, гнусных нечестивцев
Порой встречаешь в лоне нашей церкви!
Убрать цареубийцу с глаз моих!
Приближенные уносят труп монаха.
Эпернон
Ах, не убей вы, государь, монаха,
Мы б должной каре предали его.
Генрих
Пусть, Эпернон, послужит он примером,
Чтоб знали все мятежники на свете,
Как руку поднимать на государя!
Английского посланника позвать.
Уходит один из приближенных.
Я сообщу моей сестре английской
Об этом покушенье, чтоб она
Своих врагов остерегалась тоже.
Входит врач.
Король Наваррский
Мой государь, пусть врач осмотрит рану.
Генрих
Я ранен тяжело, ручаюсь в этом,
За дело, врач. Скажи мне, что со мной.
Врач исследует рану.
Входит английский посланник.
Посланник, государыне своей
Дай знать о злодеянье якобита.
Ей сообщи, что я надеюсь выжить
И папе отомстить, с лица земли
Стерев его антихристово царство.
Вот этой окровавленной рукой
С его главы тройной венец сорву я
И Рим горящий на нее обрушу.
Я пламени предам его дворцы,
А башни землю целовать заставлю.
Наваррец, брат мой, руку дай. Клянусь
Покончить с римской церковью прогнившей,
Способной на такие преступленья,
И в вечной дружбе пребывать с тобой
И с королевой Англии, угодной
Создателю за ненависть к папизму.
Король Наваррский
Душой я ожил: слышать мне отрадно,
Что вы полны столь достохвальных чувств.
Генрих
Скажи мне, врач, останусь ли я жив?
Врач
Увы, мой государь, опасна рана:
Вы пронзены отравленным ножом.
Генрих
Как! Неужель умрет король французский
От яда и ножа одновременно?
Эпернон
Ах, если б вы злодея не убили,
Изведал бы он все земные пытки.
Дю Бартас
Да, умер он чрезмерно легкой смертью.
Пусть хоть в аду его терзает дьявол!
Генрих
Довольно проклинать того, кто мертв.
Ах, яд уже мне обжигает сердце!
Ответь по правде, врач: я буду жить?
Врач
Нет, государь, боюсь, что вам не жить.
Король Наваррский
Врач, что ты говоришь! Он должен жить!
Генрих
Теперь ты, брат, займешь престол французский.
Король Наваррский
Живите долго и владейте троном!
Эпернон
Иль с королем и Эпернон умрет.
Генрих
Нет, Эпернон, я отхожу. Сражайтесь
На стороне наваррца, господа:
Он мой наследник и король законный.
Дом Валуа окончился со мной.
Пусть перейдет теперь престол к Бурбонам
И пусть их род вовеки не угаснет!
Не плачь, мой брат Наваррский: лучше - мсти.
Ах, Эпернон, вот как меня ты любишь?
Прошу тебя, не лей ребячьих слез,
Но навостри свой меч о кости Сикста,
Чтоб легче сталь католиков разила.
Не тот мне друг, кто обо мне горюет,
Но тот, кто кровью за меня воздаст.
Париж, гнездо мятежников, спалите.
Мой брат Наваррский, погреби мой прах
И напиши английской королеве,
Что умер я, питая дружбу к ней.
(Умирает.)
Король Наваррский
Труп короля берите, господа,
И предадим его земле с почетом.
А после за него я так отмщу,
Что папа и прелаты проклянут
Тот день, когда взведен на трон французский
Нежданной смертью Генриха я был.
Четверо приближенных поднимают на плечи труп короля Генриха. Похоронный
марш. Оружие склоняется к земле. Все уходят, унося тело.
КОММЕНТАРИИ
"Парижская резня" была написана Марло между 1590 и 1593 гг.; возможно, это его последнее драматическое произведение. Постановка пьесы состоялась в театре "Роза" в 1593 г.; единственное современное издание ее вышло без даты между 1594 и 1596 гг. Текст издания чрезвычайно испорчен: он представляет собой перепечатку не авторской рукописи, а, вероятно, небрежной записи на слух или плохого экземпляра, принадлежащего одному из театров.
Первая сцена "Парижской резни", такие эпизоды, как отравление королевы Наварры, покушение на Колиньи, подготовка к избиению гугенотов, соответствуют изложению этих событий в книге "Три части комментариев, содержащих полное и исчерпывающее рассуждение о гражданских войнах во Франции", изданной в Лондоне в 1574 г. Марло мог использовать также книгу де Серре "Жизнь Гаспара Колиньи", переведенную с французского Голдингом в 1576 г. Однако материал для пьесы он мог черпать и из других многочисленных памфлетов о французских "религиозных войнах"; возможно также, что в пьесе нашли отражение личные впечатления Марло во время поездок на континент.
Чтобы читатель мог ознакомиться с ролью исторических лиц, изображенных в пьесе, в политической борьбе 70-90-х гг. XVI в. во Франции, прилагаем краткую историческую справку. В сравнении с текстом пьесы она даст также представление о том, как драматург использовал исторический материал.
Начиная с 60-х гг. XVI столетия, в царствование последних королей из династии Валуа (Карла IX, 1560-1574; Генриха III, 1574-1588), Франция переживала эпоху глубокого внутреннего конфликта, получившего название "религиозных войн". На поверхности сложной борьбы феодально-сепаратистских групп и сторонников абсолютной монархии, на фоне антифеодальных движений народных масс происходили столкновения лагеря французских протестантов, сторонников учения Жана Кальвина, или гугенотов, и лагеря католиков, приверженцев господствующей религии. Одним из важнейших событий "религиозных войн" было массовое истребление гугенотов в Париже и других французских городах в ночь на 24 августа 1572 г., накануне дня св. Варфоломея - попытка обезглавить гугенотское движение.
Летом 1572 г. в Париж - оплот католиков - были приглажены видные деятели гугенотов: адмирал Франции Гаспар де Колиньи, королева Наварры Жанна д'Альбре, ее сын Генрих, принц Веарнский; сын выдающегося военачальника гугенотов Генрих Конде, дю Плесси, прозванный "папой гугенотов", и другие. Гугеноты должны были присутствовать на свадьбе Маргариты Валуа, сестры Карла IX, и принца Беарнского. Этот брак католички и гугенота должен был скрепить мир, заключенный враждующими сторонами в 1570 г. 9 июня Жанна д'Альбре скоропостижно умерла, по мнению современников отравленная католиками, хотя впоследствии это предположение оспаривалось. Вожди католической партии герцог Генрих Гиз, его дядя Карл, кардинал Лотарингский и брат Карл, герцог Майенский, при полной поддержке матери короля Екатерины Медичи и ее окружения, решили привести в исполнение тайный план: вместо примирения нанести решающий удар гугенотам. Было осуществлено покушение на Колиньи. Наемный убийца Моревель, ранив адмирала, сумел скрыться. Через шесть дней после бракосочетания Генриха и Маргариты, в ночь на 24 августа, по сигналу Гизов началась жестокая резня, известная в истории под названием "Варфоломеевской ночи". В ней принимали участие, наряду с преданными лично Гизам солдатами, и часть парижан, настроенная против дворян-гугенотов, приближенные королевы: Луи де Гонзаго, герцог Неверский, Альберт де Гонди, герцог Ретский - фаворит Карла IX, а впоследствии и Генриха III, фанатичный католик Монсоро и другие. Только в Париже в эту ночь было убито около двух тысяч человек. Колиньи был убит одним из первых; Генрих Конде и принц Генрих, ставший после смерти матери королем Наварры, спаслись от смерти, перейдя в католичество. Генрих Наваррский остался заложником при дворе и вынужден был провести в плену около трех лет. Одной из жертв резни стал виднейший французский гуманист XVI в. Петр Рамус (Пьер де ла Раме, род. в 1515 г.) - филолог и философ, преследуемый католическими учеными-схоластами. После Варфоломеевской ночи война между католиками и гугенотами разразилась с новой силой.
В 1572 г. умер польский король Сигизмунд-Август, последний представитель дома Ягелло; польский престол стал вакантным. В 1573 г. сейм выбрал королем сына Екатерины Медичи Генриха Валуа, герцога Анжуйского, брата Карла IX. Депутация от польской шляхты прибыла в Париж и получила согласие на царствование от герцога. Однако, когда в следующем году Карл IX умер, Генрих Валуа, наследник французского престола, тайно бежал из Польши и вернулся в Париж, чтобы вступить на французский трон под именем Генриха III.
В борьбе против военно-религиозной организации гугенотов Гизы создали в 1576 г. Католическую лигу, стремясь вместе с тем сделать ее орудием для достижения королевской власти. В том же году Генрих Наваррский бежал из Парижа, принял вновь протестантизм и вступил в борьбу с оккупировавшими его королевство и столицу Памллону испанскими войсками. В 1580 г, между гугенотами и католиками был заключен мир, однако он длился недолго, Генрих III был бездетен, а ближайший наследник - брат короля - умер в 1585 г.; Генрих Наваррский заявил о своем праве наследовать французский престол. Война разгорелась снова. В битве при Кутра 20 октября 1587 г. католическое войско было разгромлено, командовавший им герцог Жуайез убит.
Тем временем в стане католиков начались раздоры. Генрих III, желая ослабить влияние Гизов, провозгласил себя главой Католической лиги, которая стала называться Королевской лигой. Гизы перенесли центр своей деятельности в Париж и создали в 1585 г. Парижскую лигу, направленную против короля. Когда Генрих III попытался разогнать лигу, в Париже поднялось восстание, и ему пришлось бежать из города. В декабре 1588 г. Генрих Гиз был убит по приказу короля. Это вызвало в Париже бурное возмущение, королевские войска терпели поражения от войск Парижской лиги, - в то же время с юга к Парижу двигалась армия Генриха Наваррского. В 1589 г. Генрих III заключил союз с Генрихом Наваррским; военные силы союзников двинулись на мятежный Париж. Фанатичный католик, монах доминиканского ордена Жак Клеман, подстрекаемый лигистами, пробрался в резиденцию Генриха III в Сен-Клу, предъявив подлинные и фальшивые рекомендательные письма; во время аудиенции он нанес Генриху смертельные удары отравленным кинжалом.
"Парижская резня" на русском языке публикуется впервые.
С венчальными обрядами покончив, || Мы, господа, пойдем и в божьем храме || Наш праздник завершим святою мессой. - Генрих Наваррский после венчания отказался присутствовать на католической мессе и вместе со своими приближенными покинул собор Нотр-Дам.
Конгрегации, коллегии. - Конгрегацией называлось религиозное общество, члены которого не были связаны монашеским обетом. Во главе конгрегации стояли, как правило, духовные лица. Коллегия - объединение священнослужителей, обычно при каком-либо храме.
Швейцарцы. - Королевская охрана в Париже состояла из наемных солдат-швейцарцев.
На Монфокон велю стащить я тело, || Чтоб тот, кто ненавидел крест при жизни, || По смерти на кресте в цепях повис. - Монфокон - холм в предместье Парижа Сен-Мартен, на котором возвышалась огромная виселица. Она состояла из шестнадцати каменных столбов, расположенных П-образно на каменной платформе; между собой столбы были соединены деревянными балками, с которых свисали цепи. В проемах крестообразного переплета виселицы Монфокона могли находиться одновременно до пятидесяти казненных. Особенности постройки парижской виселицы и вызывают у Марло ассоциации с крестом.
Ты смел воззвать к Христу, || Минуя всех угодников господних? Протестанты отвергают католический культ святых и не обращаются к ним с молитвами, считая Христа единственным посредником между богом и людьми. Однако католическое вероучение не запрещает молитв, обращенных непосредственно к Христу.
Тале, Аудомар (Омер Талон, ок. 1510-1562) - французский ученый, друг и единомышленник Рамуса. Введя Тале в число действующих лиц пьесы, Марло допустил анахронизм.
Не ты ли поднял на смех "Органон"... - Труды Аристотеля по логике были собраны в византийскую эпоху в книгу под названием "Органон" (орудие, инструмент) (греч.). Рамус защищал диссертацию на тему: "Все, чему учил Аристотель, ложно". В книге "Замечания об Аристотеле" (1543) Рамус подверг критическому анализу "Органон".
Дихотомист - от дихотомия (греч.) - прием последовательного деления понятия; дихотомия широко применяется в логике Рамуса.
Эпитома (греч.). - краткое извлечение из какого-либо труда, сочинений. Здесь - в уничижительном смысле, как нечто сведенное к незначительным итогам, пустякам.
...argumentum || Testimonii est inartificiale. - В терминологии Рамуса argumentum testimonii означает основание доказательства, опирающееся на авторитет, а не на объективно истинное положение. Такое основание Рамус считает "неискусным" (мы бы сказали: "не строгим").
Шекий - латинское имя немецкого профессора философии и медицины Якоба Дегена, научного противника Рамуса.
...в трех коротких положеньях || Сказал я больше, нем в трактатах он. Имеются в виду три закона метода рассуждения, предложенные Рамусом; Шекий посвятил проблеме метода большое сочинение, в котором в очень запутанной форме излагается целых девятнадцать законов метода.
...тупые сopбоннисты... - Сорбонна - часть Парижского университета; в XVI в. была крупным католическим богословским центром крайне реакционного направления.
Московиты, - В XVI в. так называли в Западной Европе жителей Московского государства.
...сотня протестантов этот лес || Своею синагогою избрала, - По Сен-Жерменскому эдикту 1570 г. протестантам было разрешено богослужение по всему государству, кроме Парижа и его окрестностей. Место тайного богослужения протестантов называлось ими синагогой.
Памплона - столица королевства Наварра.
...сенат, законы ревностно блюдущий... - Речь идет о королевском совете, состоящем из принцев крови и назначаемых королем лиц.
Миньоны - личные друзья короля, фавориты. Генриха III окружала целая группа любимцев, пользовавшихся его особым расположением.
Заложит папа свой тройной венец... - Папская корона - тиара - состоит из трех корон, символизирующих судебную, законодательную и религиозную власть пап.
Чтоб, как сенатор, я воскликнул: placet! - Генрих сравнивает себя с римским сенатором эпохи цезарей, когда сенат, будучи номинально высшим государственным органом, в действительности раболепно одобрял все действия цезарей - диктаторов. Формула постановления сената была Senatui placet сенату угодно, сенат полагает.
В Блуа решил я тайно переехать... - Блуа - город и замок на р. Луаре, к юго-западу от Парижа. В течение долгого времени замок Блуа служил королевской резиденцией.
О Сикст, отмсти за это королю! - Папа Сикст V (1585-1590).
Не он ли в семинарию близ Реймса || Навез попов английских из Дуэ... В этой иезуитской семинарии обучались обращенные в католичество англичане, чтобы затем проводить на родине тайную миссионерскую и шпионскую работу. В Дуэ (Фландрия) английские католики-эмигранты основали семинарию еще в 1568 г.
Армада (испанск.) - флот. Имеется в виду попытка Филиппа II (в 1588 г.) нанести решающее поражение Англии с помощью огромного по тем временам флота (430 больших и малых судов), на котором размещался десант.
Бальи - королевский чиновник во Франции. Каждый бальи заведовал округом (бальяжем), в пределах округа в его руках сосредоточивались административные, финансовые, военные, судебные и полицейские функции. Бальи находился под непосредственным контролем короля.
Теперь обложим мы кольцом осады || Лютецию, спесивую блудницу... Лютеция - древнее название Парижа.
Приветствует вас президент парижский... - Президент парижского парламента Ахилл де Арлей, сочувствовавший Генриху III, был в это время заключен в Бастилию. Клеман привез в Сен-Клу, подложное письмо де Арлея.
А. Парфенов
