Ашт простерла бледную руку.
      - Брось меч.
      - Нет.
      Они смотрели друг другу в глаза - стройная смуглая женщина и высокий голубоглазый воин в сером плаще. Несколько мгновений продолжался безмолвный поединок. Потом Ки-Энду медленно опустил руки. Оружие его со звоном упало на камни.
      - О ты, великий герой! - с ненавистью прошептала владычица. - Ты убил Хумбу! И Хасмод, верно, тоже пал от твоей руки! Это славные подвиги, они достойны дэвов... Ты могуч и бесстрашен, ты стал уже почти как один из нас. Как же ты мог поднять руку на слабую женщину? Разве ты никогда не знал любви? Разве у тебя нет сердца? - с улыбкой она прикоснулась ладонью у его груди.
      Ки-Энду страшно закричал, взмахнул руками; Ашт оттолкнула его. Он упал на спину и, с трудом перевернувшись, попробовал встать. Ашт мгновение смотрела, как он корчится, и повернулась к Гилу.
      Тот молча наблюдал за поединком. Сначала чудесное наваждение застилало ему глаза. Но когда Ки-Энду занес меч, в прекрасных очах государыни появился кровавый блеск: они зарделись пламенем бездны, горячим дыханием Гарма. Чудесное существо в один миг превратилось в злобное чудовище. Пелена упала с глаз Гила, и он поднял меч. Но Ашт посмотрела на него и сказала тихо:
      - Безумец, что ты делаешь? Посмотри, какая я красивая!
      - Глаза ее снова были черны и глубоки, голос стал теплым и ласковым. - Я всего лишь слабая женщина, за что ты желаешь мне смерти?
      - Я видел твое лицо, Ашт, - прохрипел Гил, чувствуя, что не в силах убить ее.
      - Опусти меч, Шем-ха-Гил. Я люблю тебя - Тебе и не снилось, сколько счастья я могу тебе подарить. Ни одна женщина земли не любит так, как я. Подойди же и поцелуй меня. - Она протянула к нему руки.
      Гил выронил меч и шагнул ей навстречу. Вдруг сзади раздался отчаянный крик Мирегал:
      - Не смей!..
      Руки Гила и Ашт уже почти встретились, когда Мирегал, подбежав, схватила Ашт за плечи и, с неожиданной силой повернув ее к себе лицом, влепила ей звонкую пощечину.
      В глазах Ашт вспыхнуло пламя. Гилу показалось, что она начала расти. Пальцы ее скрючились, из них высунулись длинные корявые когти. Но Мирегал уже подняла меч, оброненный Гилом.
      - Меня-то ты не удержишь! - сказала она, и клинок со свистом рассек воздух.
      Словно черная тень пронеслась по земле - в последний миг Ашт выскользнула из-под удара. Очертания ее преобразились, теперь она была похожа на огромную кошку. Одним прыжком Ашт достигла железного люка и вместе с ним провалилась в бездну.
      Меч Мирегал глубоко вошел в каменную плиту. Она перевела дыхание... Гил подошел к ней; на глазах у него блестели слезы, его трясло. Теперь, когда Ашт сбежала, наваждение исчезло, и он понял, что был на волосок от гибели.
      - Мирегал... - прошептал он. - Ты спасла меня... Всех нас... Любимая моя... Я не могу теперь называть тебя девочкой, потому что ты стала совсем как...
      - Теперь-то уж точно! - улыбнулась Мирегал. - Ты не поверишь, но эта ведьма сначала приняла меня за Фенлин. Гил хотел было обнять ее, но она покачала головой:
      - Сейчас не время. Надо бежать отсюда. Что с тобой, Ки? Ты сильно ударился? Гил, помоги ему встать.
      Ки-Энду сидел на земле с закрытыми глазами и держался за сердце. Он был смертельно бледен, лицо его исказилось от боли.
      - Бегите, - с трудом произнес он. - Бегите, оставьте меня...
      Мирегал только фыркнула и принялась поднимать его; Гил поспешил ей на помощь. Ки-Энду почти не держался на ногах и все бормотал, чтобы его бросили.
      - Не болтай глупостей! - сказал Гил.
      Бхарг по-прежнему неподвижно лежал на земле.
      - Бхарг! - окликнула его Мирегал. - Ну-ка, очнись! Когда ты наконец станешь человеком?
      Нидхаг встрепенулся и поднял голову.
      - А где государыня?
      - Я съездила ей по физиономии, и она убежала. Помоги, видишь, Ки-Энду плохо.
      - О, госпожа Мирегал, неужели вы одолели саму великую владычицу?
      - И совсем это было несложно. Хватит болтать, надо уносить ноги. Бхарг, ты полежал, отдохнул, сажай теперь братца себе на спину.
      Ки-Энду, по-прежнему не открывая глаз, обхватил шею Бхарга, и они побежали. До Леса оставалось не более полумили, когда они заметили погоню: из поселка у подножия магдела вышел большой отряд нидхагов - к счастью, нидхаги были пешие, а беглецы успели к тому времени сильно их опередить.
      У края мощеного поля начиналась дорога, ведущая на северо-восток. Здесь путники перешли на шаг - погоня была еще далеко...
      - Подождите! - сказала Мирегал. - Давайте отсидимся в Лесу, как мы делали раньше. Нидхаги поищут-поищут, и пойдут домой.
      Так они и поступили. В сотне шагов от дороги Гил расчистил небольшую площадку, и путники расселись на земле, подстелив плащи. Ки-Энду впал в забытье.
      - Что с ним случилось? Отчего это? Ведь его не ранило? - допытывался Гил.
      - Государыня Ашт прикоснулась к нему, - сказал Бхарг мрачно. - Она велела ему умереть. Я не знаю, как он до сих пор держится за жизнь. Мне никогда не понять вас, людей. Телом как мы, а душой как дэвы. А ты, Мирегал... Я даже не знаю, как теперь называть тебя. Если ты оказалась сильнее самой Ашт - ты не человек больше. Мне хочется пасть перед тобой на колени, быть твоим рабом.
      - Забудь, наконец, о рабстве, Бхарг! И не надо делать из меня дэва. Я человек, самая обычная девушка, даже не очень красивая, - краем глаза она посмотрела на Гила. - Просто я люблю Гила, вот и все.
      Время шло; начинало темнеть. Ки-Энду все не просыпался.
      - Сегодня мы не сможем идти дальше, - сказала Мирегал.
      - Нидхаги, наверно, уже не ищут нас. Пойдем на дорогу и переночуем там.
      Ночь прошла спокойно, но не принесла отдыха. Мирегал металась и кричала, Бхарг стонал, а Гил и вовсе и мог сомкнуть глаз. Его мучил голод, а на душе была такая смертная тоска, что хотелось плакать. Перед рассветом Мирегал стала звать его во сне. Он склонился над ней и тут же отшатнулся в ужасе, увидев ее правую ладонь, покрытую огромными кровавыми волдырями.
      Гил разрыдался.
      - Бедная моя, - бормотал он, целуя ей лоб и щеки и заливая ее слезами. Вот как далась тебе твоя пощечина!
      Только Ки-Энду лежал все так же неподвижно, положив руку на грудь, и сердце его билось все слабее, и все тише становилось его дыхание.
      Утром они снова двинулись в путь. Теперь Гил нес Ки-Энду - тот все еще был без сознания. Идти было неимоверно тяжело - от голода и усталости путники валились с ног. Но дорога была пуста, и Бхарг не чувствовал никакой опасности.
      За весь день никто не проронил ни слова.
      Они двигались теперь очень медленно и к вечеру прошли меньше двадцати миль. На закате остановились, вконец обессиленные, и решили снова ночевать на дороге. Гил осторожно положил Ки-Энду на землю и сел рядом; и тут Ки-Энду открыл глаза.
      - Гил, - произнес он чуть слышно, - я хочу пить...
      - Продержись еще немного, Ки, завтра мы будем в Меллнире. Дэвы тебя сразу вылечат! А воды у нас нет, ты же знаешь. Мы сами не пили больше суток.
      - Мне больно, Гил. Жжет... вот здесь, - Ки-Энду положил руку на грудь. Посмотри, что там.
      - Ничего - На одежде никаких следов, ни одной дырочки.
      - Что одежда - Расстегни мне ворот. Это должно быть на теле.
      Гил сделал так, как просил его друг.
      - Дэвы! - Гил, потрясенный, не смог сдержать вопль. На левой стороне груди у Ки-Энду чернела глубокая, страшная, обугленная язва в форме пятипалой руки.
      - Так и есть... - пробормотал Ки-Энду. - Что, ручка государыни Ашт?
      Гил, с трудом одерживая слезы, начал говорить, что ничего страшного, что дэвы рядом, что они, конечно, вылечат его...
      - Нет, Гил, меня уже ничто не спасет. Это печать смерти, мое сердце сожжено. Я не задержусь на этом свете.
      - Не смей так говорить! Ты не умрешь!..
      Ки-Энду долго молчал - видимо, снова впал в забытье; когда же наконец очнулся, взор его был устремлен мимо Гила, куда-то в небо - это был отрешенный взгляд человека, которому осталось жить не больше минуты.
      - Ну, вот и все... - прошептал он. - Она уже здесь... Вот и сбылось то, что я предчувствовал. Что ты теперь скажешь? Мы всегда были вместе, и думали, что это навечно, но судьба решила иначе... Если увидишь Эалин, передай ей... - Ки-Энду замолчал и закрыл глаза.
      Гил потряс его за плечо - сначала чуть-чуть, потом сильнее... Слезы слепили его, в горле застрял комок. Он не видел ничего вокруг - ни шуршащего гулльского леса, ни стоящих рядом Бхарга и Мирегал...
      Ки-Энду очнулся в последний раз.
      - Гил, - прошептал он. - Почему ты покидаешь меня? Разве ты не так же смертен, как я?
      Взгляд Ки-Энду остановился, глаза помутнели. Гил, задыхаясь, припал к его груди, но не услышал биения сердца.
      Горе, огромное, как мир, навалилось на него и прижало к земле. Он долго плакал - не было сил шевельнуться. "Ки, я не покину тебя", - беззвучно прошептал он.
      Когда он пришел в себя, была уже глубокая ночь. Только звезды освещали призрачным светом заплаканное лицо Мирегал. Она трясла его за плечо.
      - Гилли, Бхарг чует опасность, проснись. Опасность! Гилли, туны идут сюда. Очнись, надо бежать.
      Гил с трудом встал и поднял с земли бездыханное тело.
      - Он умер, Гил, - всхлипнула Мирегал, - оставь его здесь. Нам надо бежать!
      - Они уже близко! - торопил Бхарг. - Господин Ки-Энду простил бы нас... Он сам велел бы нам так поступить.
      - Я его не оставлю, - сказал Гил, и его спутники поняли, что спорить бесполезно. Бхарг направился к деревьям и, обнажив меч, стал расчищать путь; Мирегал и Гил с телом Ки-Энду двинулись за ним. Но не прошли они и десяти шагов, как Бхарг сел на землю, обхватил голову руками и сказал коротко:
      - Все.
      В это миг Гил и Мирегал услышали шаги на дороге - тяжелые, медленные шаги, от которых земля вздрагивала, а гулльские деревья ликующе взмахивали ветвями.
      Все ближе раздавались шаги тунов. В затхлом воздухе стал отчетливо слышен запах падали.
      Сквозь расчищенный Бхаргом проход Гил видел темную ленту дороги, стену деревьев на другой стороне и полосу звездного неба над ней. Вот черная тень заслонила звезды на несколько мгновений и проследовала дальше на северо-восток, тяжело ступая, заставляя притаившихся в лесу человечков вздрагивать при каждом шаге. Вот второй силуэт - чудовищная голова над деревьями - мелькнул и исчез, а за ним третий... четвертый... пятый... Наконец тяжелые шаги стихли в отдалении.
      Странно, но Гил не чувствовал страха во время этой, уже третьей, встречи с тунами. Другое чувство переполняло его теперь, заставляя напрягать все силы, чтобы сдержаться, не выдать себя, не закричать, - ненависть. Как ему хотелось выскочить из укрытия, броситься на этих отвратительных чудовищ и порубить их на куски!
      Еще с полчаса они стояли молча, прислушиваясь к шуршанию веток. Бхарг первый пришел в себя и встал, вытирая пот со лба. Гил по-прежнему держал на руках тело друга. Он не замечал, что его нога становится все легче и легче.
      - Что будем делать, госпожа Мирегал? - спросил Бхарг.
      - Надо идти. Лес должен скоро кончиться. Нам нельзя терять ни минуты. Я чувствую, как надвигается что-то ужасное. Эти туны неспроста так поспешно идут на северо-восток.
      Из всего этого Гил услышал только одно слово "туны", и его прорвало.
      - Плевать я хотел на эту падаль!.. - закричал он не своим голосом. Пусть только попробуют сунуться!
      Мирегал испуганно отшатнулась, но отчаянный вопль Гила не мог быть услышан врагами - он увяз в сплетении веток, заглох в густом удушливом воздухе, едва успев сорваться с губ.
      - Гил, пойдем, уже светает, - попросила Мирегал. - Оставь Ки-Энду, нам не добраться с ним до Меллнира!
      - Идите без меня... Я как-нибудь сам выберусь.
      Мирегал с минуту сдерживалась, потом громко расплакалась. - Пожалей меня, Гил! - взмолилась она. - Я уже потеряла и отца и брата, неужели и ты меня бросишь? Зачем мне тоща жить?
      - Ми, любимая, не разрывай мне сердце. Мы с Ки-Энду всегда были вместе, как же я теперь его оставлю? Разве я не так же смертен, как он? К тому же он такой легкий... О, что это?
      Первые слабые лучи света пробились сквозь густые заросли, и Гил с ужасом увидел: то, что он держал на руках, уже не было телом Ки-Энду!
      Хищные ветви протянулись к нему со всех сторон, оплели плотной массой, проникли под одежду. Прозрачные ростки копошились везде - во рту, в глазах, в ноздрях; кожа вспухла буграми и лопалась, и оттуда выползали скользкие черви-ростки.
      Гил в ужасе отпрянул, выпустив из рук свою страшную ношу, - но она не упала, а повисла на гибких ветвях. В считанные минуты от Ки-Энду не осталось ничего, кроме нескольких клочков одежды, вплетенных в серый шевелящийся клубок.
      Мирегал, не сдерживаясь больше, безудержно рыдала. Бхарг сидел на корточках и, обхватив голову руками, раскачиваясь из стороны в сторону, тоскливо выл, Гил не отрываясь смотрел на ужасное зрелище; лицо его окаменело. Наконец он положил руку Мирегал на плечо и тяжело произнес:
      - Надо идти.
      И они двинулись на северо-восток. Втроем.
      Часа через два заросли начали редеть, воздух стал чище. В полдень гулльская поросль расступилась, и взорам путников открылась благоухающая зеленая равнина, переходящая в пологие предгорья Ио-Рагна. Там, вдалеке, белели снежные пики, а пониже, наполовину скрытый изломами скал, возвышался магдел - его черный ступенчатый силуэт отчетливо выделялся на фоне бесформенных серо-желтых глыб.
      - Вот мы и дома, - вздохнул Бхарг. - Трудно в это поверить после всего, что мы пережили.
      Гил и Мирегал промолчали.
      Но все же свежий воздух опьянил их, а живая зеленая травка под ногами казалась прекраснейшим из даров судьбы.
      Вскоре на востоке показался конный отряд; несколько десятков всадников мчались наперерез спутникам. Впереди отряда скакал дэв - его золотистые волосы сверкали на солнце. Но вот отряд круто повернул на север; теперь всадники удалялись.
      - Они нас не заметили... - с сожалением сказала Мирегал. Гил достал рог, снятый им с погибшего Ки-Энду, и затрубил. Отряд тотчас же остановился; дэв и еще четверо всадников повернулись и поскакали им навстречу.
      У дэвов острое зрение - Хейм-Риэл первым узнал своих старых знакомых.
      - Так вот вы где! - воскликнул он. - Мы искали вас. Ха-мёрк! Еще ни одному человеку не удавалось пересечь его. Поедем с нами в Меллнир!..
      Глава 19
      ИСКУШЕНИЕ
      1. В начале сотворил Бог небо и землю. Земля же была безвидна и пуста, и тьмы над бездною, и Дух Божий носился над водой. И сказал Бог: да будет свет.
      Бытие,!, 1-3
      2. Змей был хитрее всех зверей полевых, которых создал Господь Бог. И сказал змей жене: подлинно ли сказал Бог: "не ешьте ни от какого дерева в раю?"
      Бытие, 3, 1
      Всадники подъехали ближе и спешились. Едва взглянув на путников, Хейм-Риэл понял, что стряслась беда.
      - А где Ки-Энду? - тихо спросил он. - Впрочем, не отвечайте. Пусть сначала исчезнет боль, - он посмотрел на Гила своими грустными зеленоватыми глазами, и тот почувствовал, как стальные тиски, которыми горе сдавило его сердце, чуть разжались. Гил заплакал. Хейм-Риэл взглянул на Мирегал.
      - Как ты терпишь такую боль, отважная девушка? Где твоя рана?
      Мирегал протянула ему правую руку ладонью вверх. Хейм-Риэл прикоснулся к обожженной коже, и Мирегал улыбнулась:
      - Ну вот, все уже прошло, - и тоже заплакала.
      - Бхарг, - сказал Хейм-Риэл, - отныне ты человек. Запомни: твое сердце больше не знает страха. Ты свободен и ни перед кем не преклонишь колени.
      - Благодарю вас, господин, - сказал Бхарг, чувствуя необыкновенный прилив сил и бодрости.
      - Садитесь на коней!
      Среди всадников, ехавших из Асор-Гира в Меллнир, находился и Халгат, бывший эллигатский мелх. Увидев Гила, он широко улыбнулся и помахал ему рукой, но Гил не ответил на приветствие.
      Гил и Бхарг сидели за спинами высоких воинов в красно-синих одеждах дружинников Бел-Шамаха, а Мирегал ехала с самим Хейм-Риэлом.
      Вскоре дорога начала петлять, взбираясь на поросшие кипарисом склоны сперва пологие, потом все более крутые, - пока не уперлась в высокую отвесную стену. Отряд проехал немного вдоль нее до того места, где она переходила в стену, сложенную из обтесанных плит. Теперь путники ехали по узкому козырьку, прилепленному к стене в двадцати локтях от земли. Это был единственный путь к воротам, расположенным точно посередине между двумя неприступными скалами, ограничивающими ранее широкий естественный проход в долину Меллнира. После того, как Шемай-Лох тайно проник в долину через этот проход и похитил меллнирский эликон, Меллнир-а-Ден превращен в неприступную крепость, и проход в него загорожен стеной.
      Ворота открылись, и отряд, под приветственные крики стражи преодолев крутой спуск, въехал в долину. Это была каменная чаша с ровным дном, вытянутым с севера на юг, сверкающая многоцветьем июньских трав. Из ее дальнего конца текла быстрая извилистая речка; достигнув восточного края долины, она исчезала под высокой скалой. Посреди Меллнир-а-Дена высился магдел, окруженный десятком домов, похожих на шатры. Повсюду, насколько хватало глаз, стояли шатры - здесь был стан только что созданной армии.
      - Давным-давно, - сказал Хейм-Риэл, - задолго до нашего прихода, здесь было горное озеро, а Эллил срывался вниз водопадом в том месте, где сейчас ворота. Но потом, во время одного из землетрясений, каменная чаша треснула, и вся вода ушла, а Эллил нашел себе новый путь... Когда мы пришли на землю, это место показалось нам таким красивым, что мы хотели даже построить здесь свой главный город.
      - Почему же вы этого не сделали? - спросила Мирегал. Она была благодарна зеленоглазому дэву за то, что он своими разговорами отвлекает ее от горьких воспоминаний и боли, которая, если сказать правду, лишь немного притупилась от его прикосновения.
      - Здесь слишком низко. Долина находится всего в тысяче локтей над морем; Асгард мы построили на высоте в восемь с половиной тысяч локтей.
      - Вы так любите горы?
      - Да. Внизу слишком много воздуха и слишком мало духа.
      - Чего?..
      - Ты не знаешь, что такое дух? Неудивительно, я никому из людей этого, кажется, не объяснял - Разве что Визгору? Нет, он был слишком увлечен технической стороной... Но тебе это следует знать, ведь ты и твой друг Шем-ха-Гил - наша надежда. Может быть, вам придется когда-нибудь сменить нас... Я постараюсь быть кратким, чтобы не утомлять тебя. Как устроена жизнь на земле? Растения ловят лучи солнца и преобразуют их в свои стебли, листья и корни, то есть создают новые формы. Животные достают этот свет, спрятанный в растениях, но не выпускают его, а используют для создания других форм. Так что все живое на земле - воплощенный свет. Ну это ты, конечно, знаешь.
      - Еще бы! - сказала Мирегал. Она никак не могла взять в толк, с чего это Хейм-Риэл завел с ней этот разговор в такое неподходящее время - неужели только для того, чтобы отвлечь ее? Или он спешил сообщить ей что-то очень важное, зная, что потом времени на разговоры не будет?
      - Но существует еще одна жизнь, не такая, как ваша, - продолжал дэв. Это - мы. Свет нам не нужен, мы питаемся от другого источника, ведь дэвы это воплощенный дух. Дух, как и свет, способен создавать разнообразные формы. Но для света высшей формой, конечным результатом развития, является мыслящая материя - мозг. Дух же способен творить формы еще более сложные: добро, зло, любовь, ненависть, искусство... Создавая вас, мы развили в ваших предках - разумных животных - способность воспринимать дух. Потому-то вы, люди, единственные существа, питающиеся от двух источников: вам нужна пища для тела - преображенный свет, и пища для сердца - дух. Поистине, мы можем гордиться своим творением - ведь с вашей помощью мы связали воедино два мира. Жизнь света должна была завершить свое развитие, создав разум, и вы бы навсегда остались обезьянами, пусть очень умными, но все же обезьянами - вы никогда не узнали бы любви и не сочинили бы ни одной песни. Мы же помогли вам ступить в мир духа, где перед вами открылись новые бескрайние просторы. Вы сделали только первый шаг в своем развитии. Вас ждет великое будущее... Мирегал! Что с тобой?
      Мирегал вздрогнула и растерянно посмотрела на дэва.
      - Знаете, господин Хейм-Риэл, по-моему, я никогда не смогу все это понять.
      - Тебе только так кажется. Главное - постарайся не забыть то, что услышала.
      - Я хотела у вас что-то спросить... Ах, да. Этот самый... дух и свет они как-нибудь связаны? То есть я поняла, что мы, люди, их как бы соединили, а раньше?
      - Хороший вопрос. Жаль, что мы не знаем на него точного ответа. Догадок разных много, но я расскажу тебе всего одну, свою собственную. Возможно, сначала был только разумный дух. Он отделил от себя некую неоформленную материю, а потом, сливаясь с ней, начал воплощаться в формах. Так появились мы. Но духу захотелось создать нечто, что развивалось бы самостоятельно, без его участия, и он сотворил свет, который, в свою очередь, стал сливаться с бесформенной материей и воплощаться опять-таки в формах. Так возникла земная жизнь. Ну, теперь понятно?
      Мирегал напряженно думала, потом наконец сказала:
      - Нет, так сразу я не могу. Можно, я завтра подумаю?
      - Конечно. Смотри, мы уже приехали.
      Отряд остановился у высокого дома с многочисленными башенками. Навстречу им со стороны магдела на белом коне скакал рыжебородый Таргал.
      - Приветствую вас! - воскликнул он, подъехав. - О, кого я вижу! Где же вы пропадали, господин Шем-ха-Гил?
      - Они были в Ха-мёрке, - сказал Хейм-Риэл.
      - Вот как? - Таргал грозно нахмурился. - Ну-ка, отвечайте, что вы там натворили?
      - Не шуми, - мягко сказал Хейм-Риэл. - Они очень измучены, им надо отдохнуть.
      - Ах, они измучены! И тебя совсем не волнует, что мы можем потерять драгоценное время, находясь в неведении, пока враги готовят что-то против нас! В лесу произошли какие-то важные события - это видно по резкой перемене в поведении тунов, - а мы, вместо того чтобы немедленно расспросить очевидцев, будем дожидаться, пока они отдохнут!
      - Не слушайте его, - сказал Хейм-Риэл. - Проходите в дом, там вас накормят и уложат спать.
      - Ладно, - проворчал Таргал, насупившись. - Конечно, забота о людях прежде всего. Посмотрим, до чего доведет эта твоя забота...
      Мирегал и Бхарг уже вошли в дом; Гил, стоя на пороге, перед тем, как закрыть дверь, обернулся и сказал:
      - Не сердитесь, господин Таргал. Ничего страшного в лесу не произошло просто мы убили Хумбу.
      Рано утром Гил, Мирегал и Бхарг были приглашены на совет в магдел. В просторном зале на мягком ковре сидели Таргал, Хейм-Риэл и несколько военачальников - мелхов меллнирской армии. Южная стена зала была, как показалось Гилу в первый момент, прозрачной - через нее был виден Лес. Однако Гил, входя в магдел, не заметил никаких окон, к тому же до леса в действительности было миль пятнадцать, а изображение на стене казалось во много раз ближе. "Наверное, это что-то вроде гигантской подзорной трубы", подумал Гил.
      - Ну что ж, начнем. Шем-ха-Гил, будь добр, расскажи нам о вашем путешествии в Ха-мёрк, - строго сказал Таргал. - Только старайся ничего не упустить, любая деталь может оказаться важной.
      Почувствовав упрек в голосе Таргала, Гил гневно сверкнул глазами. "Вот как! - подумал он. - Ну попробуй только сказать, что мы опять сделали не то. Ки-Энду жизнь свою отдал, чтобы убить Хумбу!"
      Но тут подал голос Хейм-Риэл:
      - Может быть, ты, Мирегал, расскажешь? Бывают случаи, когда эмоциональный женский ум точнее оценивает происходящее, чем рациональный мужской, и мне кажется, что это как раз тот самый случай.
      - У Гила - рациональный ум? О, вы ошибаетесь! - сказала Мирегал. - Но все-таки лучше расскажу я, мне это легче...
      Первое время все слушали молча, но Мирегал рассказывала с таким артистизмом, что слушателям трудно было сохранить благопристойный вид, они поневоле вовлекались в действие, многие вскрикивали от ужаса или смеялись от радости, когда героям в очередной раз удавалось спастись от какой-нибудь опасности. А когда Мирегал стала шипеть и. извиваться, изображая гулльские деревья, все так и покатились со смеху, К концу же рассказа мало кто из слушателей мог сдержать слезы. В зале воцарилась тишина.
      Через некоторое время Мирегал сказала, обращаясь к дэвам:
      - Теперь расскажите вы, что происходило здесь в эти дни. Как дела у наших друзей, оставшихся в Эллигате?
      - О, у них все в порядке, - успокоил ее Хейм-Риэл. - Нидхаги больше не нападали. В Эллигате собралось большое войско, ворота и решетки приведены в порядок, стены укреплены новыми камнеметами. Гелас получил десять асгардских мечей. Так что о своих друзьях не беспокойтесь. Ио-Син-а-Хут и его новый мелх Ган-а-Ру пользуются всеобщим уважением. Балг обеспечивает войску бесперебойное трехразовое питание, Эалин заправляет всеми делами в госпитале...
      - Эалин... Не говорите ей пока ничего, ладно? - попросил Гил.
      - Хорошо... - сказал Хейм-Риэл после неловкой паузы. - Я еще должен рассказать вам о том, что произошло в Асор-Гире. Когда мы прибыли туда шесть дней назад, положение было очень тяжелым. Нидхаги ворвались в город и захватили почти все правобережье. Кроме того, им удалось переправиться через Энсингел к северу от Асор-Гира. Еще немного, и армия Бел-Хемаха была бы окружена. Мы, признаться, ожидали, что одного нашего появления будет достаточно, чтобы обратить нидхагов в бегство, но не тут-то было. Они стали отчаянно сопротивляться. Видно, туны пригрозили им чем-то пострашнее, чем смерть от наших мечей. Началась битва. Нас было чуть больше сотни, из них тридцать дэвов, остальные люди. В открытом поле мы довольно легко одержали победу, - кстати, Халгат сражался отважно и показал себя настоящим героем, но на улицах города дела пошли хуже. Нидхаги разбежались по закоулкам, к тому же из Леса подходили все новые вражеские полчища. Бой затянулся. За четыре дня мы так и не смогли очистить Асор-Гир от нидхагов. Отступая, они крушили все подряд. И вдруг на пятый день ушли обратно в Лес...
      - Это показалось мне невероятным, - сказал Таргал. - Что могло заставить нидхагов прекратить сражение? Ведь у них была реальная возможность победить. Я еще тогда подумал: а не случилось ли что-нибудь во вражеском лагере - в Ио-Тун-Гире или в Ха-мёрке?
      - Откуда же вы знали, господин Таргал, о событиях в Асор-Гире, ведь вас там не было, а господин Хейм-Риэл приехал только вчера, вместе с нами? поинтересовалась Мирегал.
      - Скажи, зеленоглазый, - обратился Таргал к Хейм-Риэлу, - объясни им, это по твоей части.
      Хейм-Риэл протянул Мирегал небольшую черную коробочку с мелкими отверстиями в стенках, Мирегал повертела незнакомый предмет в руках, безуспешно попробовала его открыть и отдала обратно.
      - Что это?
      - Это называется эйтлан, "длинное ухо". У каждого из нас есть такая штучка. Я, находясь в Асор-Гире, могу взять эйтлан и сказать вот в эти дырочки: "Таргал! Как поживаешь?" Таргал услышит меня - мой голос будет раздаваться из его эйтлана - и ответит: "Спасибо, хорошо", и я его тоже услышу.
      - Разве такое бывает?!
      - Конечно, это очень просто. Есть такие лучи - тог же свет, только невидимый, - они-то и переносят слова по воздуху на большие расстояния.
      - Ну, ладно, - сказал Таргал. - Давайте, наконец, поговорим о деле. Прежде всего я хочу воздать должное нашим бесстрашным героям - Ки-Энду, Шем-ха-Гилу, Мирегал и Бхаргу. Они проникли в самое сердце вражьего царства и убили великую Хумбу, нанеся тем самым врагу невосполнимый урон. Своим поступком вы прославили человеческий род и показали, что по силе своего духа приблизились к нам: я бы сказал, что вы уже на две трети дэвы.
      Одного вам только не хватает: здравого смысла. Ведь гибель Хумбы может обернуться великим злом для нас всех. Если бы нам удалось сохранить мир, зло было бы побеждено. Починить Хумбу или построить новую тунам уже не удастся они и так уже выкачали все силы из своего эликона, да и Хасмод, творец Мидмира и Хумбы, погиб. За несколько лет должен зачахнуть и сгинуть гулльский Ха-мёрк, и на его месте снова зазеленеют живые деревья. Род нидхагов тоже придет в упадок, и в конце концов они выродятся в диких зверей - правда, это произойдет лишь через двести-триста лет. Мерзкие гуллы, ужаснейшее из творений Шемай-Лоха, к счастью, недолговечны, и от них скоро не останется и следа. Короче, если бы на земле был мир, могуществу тунов со временем пришел бы конец. Беда лишь в том, что туны понимают это не хуже нас, так что, пока они живы, мира нам не дождаться.
      - Что же они теперь будут делать? - спросил один из мелхов.
      - Если бы мы знали! Сразу после гибели Хумбы они вывели свое войско из Асор-Гира и прекратили войну. Я думаю, это было сделано лишь для того, чтобы приготовить новый, более мощный удар. Быть может, они попытаются захватить Мидмира и заставить его служить злу. Только у них ничего из этого не выйдет. Мидмир не пойдет у них на поводу и погубит их лживыми советами.
      - Я все-таки надеюсь, что они еще могут переродиться, вернуть себе прежнее обличье и воссоединиться с нами, - сказал Хейм-Риэл.
      - Нет, Зеленоглазый, не верю я в это. Ты о многих думаешь лучше, чем они того заслуживают. Это относится, кстати, и к Халгату, ведь это ты настоял на том, чтобы простить этого предателя и дать ему возможность исправиться. Боюсь, как бы твоя доброта не обошлась нам слишком дорого!
      - Он уже исправился, Таргал, он храбро сражался с нидхагами в Асор-Гире. Халгат неплохой человек, просто ему власть вскружила голову.
      - Ладно, посмотрим!.. Так вот... туны... Скорее всего, они обрушат сейчас всю свою мощь на Меллнир и попытаются захватить оружие. Если это случится, мы и оглянуться не успеем, как будем обращены в пыль. Правда, некоторые считают, что наши железные яблочки могут выпустить из-под земли Гарма. Тогда все провалится в бездну, и туны с нидхагами тоже. Но тунов это вряд ли остановит. Они подумают: все равно погибать, так уж лучше вместе с людьми и дэвами.
      - Я не верю, что они настолько неразумны, - начал Хейм-Риэл. - Ведь у них есть способ выжить - для этого лишь надо вернуться на путь добра...