Его размышления были прерваны звуком приближающихся шагов. Туфли королевы Джелены стучали по мраморному полу, возвещая ее приход. Она была одна. При виде нее у Бьяджио затрепетало сердце. Наконец-то он получит свой ответ!
      - Королева Джелена, - любезно проговорил он, - я рад вас видеть.
      Джелена была, как всегда, холодно сдержанна.
      - Бьяджио, мне надо с вами поговорить.
      - Это хорошо, - ответил Бьяджио. - Но сначала... - Он указал на статую. - Что она здесь делает? Его вопрос озадачил королеву.
      - О чем вы?
      - Насколько я могу судить, все остальное вы продали. Во всем этом крыле не осталось больше ни одной статуи - исчезли даже те маленькие, которые были установлены на веранде. И в то же время вы оставили это изображение Айриты там, где я его установил. - Бьяджио пристально посмотрел на нее. - Почему?
      - Айрита... - повторила королева. Она смотрела на статую, позволив себе тень улыбки. - Так вот как ее зовут. Бьяджио был заинтригован.
      - Она - древняя богиня молодости, из старой нарской мифологии. На самом деле еще девочка, но почти женщина. - Он решил немного задеть ее. Как вы, наверное?
      - Нет, - ядовито ответила Джелена. - Как моя мать. Этот ответ заставил Бьяджио попятиться. Мимолетная улыбка Джелены сменилась маской презрения.
      - Понимаю, - сказал Бьяджио.
      - Она погибла во время нападения нарцев, - добавила Джелена. - Вместе с отцом. Мне было тогда шестнадцать.
      Бьяджио кивнул. Он уже знал о том, как королева оказалась на троне. Он снова посмотрел на статую.
      - И она напоминает вам ее, да?
      - Очень. Мне не следовало бы в этом вам признаваться, но эта статуя поразительно похожа на мою мать. Она родила меня очень юной - наверное, ей было столько, сколько этой девушке. Когда я увидела эту статую, это была почти что встреча с ней. - Джелена вздохнула. - Наверное, это кажется вам глупым.
      - Ничуть, - возразил Бьяджио. Он вспомнил, сколько времени проводил в Музее восковых фигур барона Джалатора, общаясь с изображением Аркуса, надеясь получить от этого хоть какое-то утешение. Привязанность Джелены к холодной каменной Айрите показалась ему прискорбно уместной. - Вы поступили разумно, сохранив ее, - сказал он. - Хорошо иметь вещи, которые связывают нас с прошлым.
      Джелена бросила на него быстрый взгляд.
      - Мне странно слышать это от вас, Бьяджио.
      - Почему же? Вы уже видели мою любовь к старине. Я бы считал, что вы должны были бы неплохо узнать меня, потратив столько времени на разрушение моего дома.
      - Как вы разрушили мой?
      - Миледи, я делал такое, чему вы даже не поверите, - сказал ей Бьяджио. - Осквернение Лисса - это только малая часть того, что лежит на моей совести. Но я изменился. - Он с вздохом покачал головой. - Вы этому никогда не поверите, да? Я напрасно потратил время, плывя сюда.
      - Но я вам верю, - возразила Джелена.
      - Правда? - Он прищурился. - Почему? Королева засмеялась.
      - Можете благодарить за это своего капитана Касрина. Мне кажется, он человек чести, несмотря на свой мундир. Он верит вам, Бьяджио.
      - И вам этого достаточно?
      Бьяджио не представлял себе, что мог сказать ей Касрин, - и вообще, почему капитан ему доверяет. Он не был откровенен с Касрином.
      - Вы этого не поймете, Бьяджио, но я все равно вам это скажу. У всех людей моря есть что-то между собой общее. Касрин такой. Он не так уж отличается от нас, лиссцев. Если он нашел возможность вам поверить, то могу и я.
      - Вы говорите мне не все, - заметил Бьяджио. - Я вижу правду по вашим глазам, миледи. Вам нужен Никабар.
      - Конечно! - парировала Джелена. - Я не стала бы помогать вам, если бы не это.
      - Помогать мне? Джелена кивнула.
      - Да. Я дам вам корабль, Бьяджио. Плывите на нем на Восточное Высокогорье и ищите себе союзников.
      "Союзников?" - мысленно переспросил Бьяджио, гадая, что именно сказал ей Касрин. Однако он был слишком рад такому обороту событий, чтобы спорить. По правде, говоря, он был настолько изумлен, что чуть не лишился дара речи.
      - Миледи, я даже не знаю, как вас благодарить.
      - А я знаю, - заявила Джелена. - Скажите мне, зачем вы направляетесь на Восточное Высокогорье.
      Это требование не удивило Бьяджио. Он ожидал такого, понимая, что Джелена не отпустит одну из своих шхун, не зная, зачем это нужно.
      - Хорошо, - согласился Бьяджио, - я вам это скажу, но не сейчас. Сначала приготовьте мой корабль к отплытию. Мне надо срочно попасть на Восточное Высокогорье, и вам с Касрином нужно обговорить ваши планы. Отвернувшись от королевы, он подошел к статуе и погладил идеально стройную ногу Айриты. Ему будет ее не хватать. - Мы встретимся накануне моего отплытия, - сказал он Джелене. - И тогда я все вам скажу.
      13
      Алазариан сидел один у себя в спальне, смотрел на луну и ждал рассвета. В арамурском замке тянулась еще одна тоскливая ночь: за дверью изредка звучали шаги да вдали стрекотали какие-то насекомые. Ясное небо висело над землей, северный ветер пригибал верхушки гигантских сосен, заставляя их покачиваться в своем печальном ритме. Луна сквозь грязное окно освещала лицо Алазариана, и отражение в зеркале напротив казалось призрачно-голубым. Юноша сидел в задумчивом безмолвии, глядя то на луну, то на секретный конверт у себя на коленях. Бьяджио передал ему это письмо уже несколько недель назад, и никогда еще Алазариан не испытывал столь сильный соблазн вскрыть его, как в эту ночь. На следующий день ему предстояло ехать в Железные горы. Возможно, вскоре он лицом к лицу столкнется с львиными всадниками. И ему мучительно хотелось узнать содержание письма Бьяджио, прежде чем отдавать его.
      "Вэнтран, - напомнил он себе. - Это письмо предназначено ему, а не мне".
      Он говорил себе это уже в течение многих дней, но это мало помогало. После возвращения из Талистана письмо не давало ему покоя, служа неотступным напоминанием о том, что ждет его впереди. Он пробыл в Арамуре уже три дня - и три дня мог только предаваться мрачным мыслям. Ему было страшно и одиноко - и почему-то прикосновение к письму немного его успокаивало. Утром он поедет в горы с Шинном и его отрядом. Он может даже погибнуть. Это проклятое письмо казалось ему ключом к собственной судьбе.
      Он осторожно поднял конверт к лучу лунного света, надеясь, что так сможет увидеть его содержимое. Это ведь не ложь, не так ли? Ведь он прикасался к Бьяджио! Он заглянул в его мысли и убедился в его правдивости. Если это письмо - какая-то ловушка, тогда странный дар Алазариана - всего лишь обман. А поскольку он был уверен в том, что это не так, то был уверен и в том, что в письме Бьяджио написано именно то, что сказал ему Бьяджио.
      "Ну, почти уверен", - прошептал он.
      Вернувшись к кровати, он спрятал письмо под матрас. Он уже приготовил ту одежду, в которой утром поедет в горы: она была аккуратно сложена на стуле. Когда настанет время одеваться, ему легко будет засунуть письмо в карман. А потом, когда он, наконец, разыщет трийцев...
      "И что потом? - с тревогой подумал он. - Мне просто сдаться им в плен?"
      Алазариан снова сел на постель. Будь здесь его мать, она знала бы, как его успокоить. У нее нашелся бы для него совет - правильные материнские слова, которые умерили бы его беспокойство. Будь мать жива, она, возможно, отругала бы его за то, что он собирается сделать. Хотя она знала о безумии своего отца, вряд ли она одобрила бы поступок сына.
      - Но на кон поставлено так много! - прошептал он. - Прости меня, мама, но я должен верить Бьяджио. Я заглянул ему в сердце, как заглядывал в твое. Помнишь?
      Конечно, ответа он не получил. Алазариан открыл глаза и смущенно рассмеялся. Леди Калида больше никогда не сможет ему ответить. Все, что ему осталось, - это поручение Бьяджио и странное обещание, которое он дал матери: найти предназначение своего странного дара. Внезапно он понял, что в его жизни открывается новая дверь. Завтра ему предстоит перешагнуть порог. Уехав в горы, он станет мужчиной.
      * * *
      На следующее утро Алазариан выехал из арамурского замка. С ним ехали Шинн и четыре талистанских всадника. Все четверо входили в отряд Динсмора и были одеты в гражданское платье: зелено-золотые мундиры они поменяли на неприметные костюмы для верховой езды. Шинн ехал во главе небольшой колонны, закинув лук за плечо. Когда Элрад Лет вышел пожелать им успеха, он молча кивнул правителю. Провожая взглядом Алазариана, Лет ничего ему не сказал: он стоял на дворе замка, словно неумолимый истукан, и лицо его оставалось непроницаемым. Алазариан тоже ничего не стал говорить. Он уезжает - возможно, навсегда. И если он когда-нибудь снова увидит своего подонка-отца, то это произойдет при совершенно иных обстоятельствах. Солдаты, с которыми он отправился в горы, имели с собой только легкое вооружение: сабли, кинжалы и луки. Все они непринужденно сидели в седле. Алазариан не мог понять, почему им не страшно. У него живот подвело судорогой, а в голове мутилось от страшных мыслей о том, что может ждать его в горах. Однако его спутники были закаленными ветеранами, и в них не заметно было и намека на боязнь Алазариана. Алазариану они показались поразительно отважными.
      А вот Шинн был молчаливее обычного. Отцовский телохранитель отдавал приказы жестами и знаками, почти не открывая рта. Он казался далеким, словно его мысли были заняты чем-то, помимо их миссии. Время от времени его рука опускалась вниз: он трогал кинжал, заправленный за пояс. Остальные солдаты переговаривались между собой, но Шинн ехал немного впереди, держась особняком и указывая отряду дорогу. Алазариан держался ближе к Шинну, стараясь сильно от него не отставать. Он надеялся, что его отец дал Шинну приказ охранять его, защитить в том случае, если они попадут в какую-нибудь переделку. Нельзя было представить себе места более безопасного, чем под защитой лука Шинна, так что Алазариан был твердо намерен ехать с Шинном. Алазариан был не таким хорошим всадником, как остальные, но достаточно хорошо сидел верхом, чтобы не отставать. Его мать настояла, чтобы он научился этому еще в детстве: это было обязательно для каждого талистанца, каким бы хилым интеллектуалом он ни был. И Алазариан любил лошадей. Как правило, они были легко предсказуемыми, и, казалось, им нравилось его прикосновение. И к тому же он выбрал для себя очень послушное животное светлого конька, которому дал имя Летун.
      Однако Алазариан, хотя умел ездить верхом, не умел владеть оружием. Он никогда не учился обращаться с луком или мечом, так что при нем был только кинжал, подаренный Элрадом Летом на его шестнадцатилетние. Алазариан надеялся, что ему никогда не понадобится пускать это оружие в ход, но все-таки время от времени проверял, на месте ли кинжал.
      Отряд еще только ехал рысью навстречу восходящему солнцу, но мыслями Алазариан был уже в горах. Вскоре он узнает, стоило ли ему браться за поручение Бьяджио. Он осторожно засунул руку под куртку, пытаясь нащупать письмо. Как только палец коснулся острого края конверта, юноша сразу же успокоился.
      Через три часа отряд, наконец, оказался у подножия Железных гор. Шинн придержал коня и приказал своим людям остановиться. Алазариан остановился рядом с дорийцем, глядя на гряду безмолвных скал. Это был единственный путь в горы: каменистая тропа, носившая название дороги Сакцен. Извилистая дорога была проложена еще в древности и вела в далекую страну Люсел-Лор. После окончания последней трийской войны только Джал Роб и его Праведники отваживались ступать на эту тропу, потому что она охранялась львиными всадниками - трийскими воинами, которые были полны решимости, закрыть Люсел-Лор для нарских захватчиков. При виде этих легендарных мест Алазариан ощутил легкое волнение. Это был мост в другой мир.
      - Здесь мы отдохнем, - решил Шинн. - Дадим коням передышку перед тем, как углубляться в горы.
      Дориец спешился и достал из седельной сумки еду. Усевшись на траву так, чтобы видеть ближайшие горы, он принялся грызть вяленую колбасу. Остальные последовали его примеру, покинув седла для желанного отдыха. Командир солдат, краснолицый толстенький талистанец по имени Брекс, приказал своим подчиненным сесть и отдыхать, собрав их вокруг себя полукругом. Алазариан сразу обратил внимание на то, как они отделились от Шинна. Дориец сидел чуть в стороне, опираясь на локоть и осматривая склоны. Даже теперь, когда опасность была так близко, незаметно было, чтобы Шинн боялся. Алазариан взял мех с водой и, подойдя к Шинну, сел рядом с ним. Он заметил, что телохранитель бросил на него пристальный взгляд - и сразу же отвел глаза.
      - Как вы думаете, - спросил Алазариан, - мы их найдем? Шинн немного помедлил с ответом, а потом молча кивнул. Алазариан счел это добрым знаком.
      - И что тогда? - спросил он. - Что мы будем делать, когда вы их обнаружите?
      - "Мы" ничего не будем делать, - объявил Шинн. - Я постараюсь незаметно обнаружить их лагерь.
      - И все?
      - У нас такая задача. Нас слишком мало, чтобы пытаться сделать что-то еще. Когда мы обнаружим их лагерь, мы сможем вернуться сюда с целой армией, _если того захочет правитель Лет.
      - Если до этого нас не обнаружат трийцы, - заметил Алазариан.
      Он внимательно наблюдал за Шинном, но по-прежнему не заметил и следа тревоги.
      - Джалу Робу и его Праведникам как-то удалось тут выжить, - сказал Шинн. - Если в горах и есть трийцы, то они далеко отсюда и несут охрану со стороны Люсел-Лора. Иначе Роб не мог бы безопасно прятаться в горах. Если бы трийцы знали о его присутствии, они бы этого не потерпели. Телохранитель строго посмотрел на Алазариана. - Но здесь может быть опасно. Ты должен держаться рядом со мной. Я обещал твоему отцу, что позабочусь о тебе.
      Алазариан повеселел.
      - Хорошо.
      Может быть, Лет все-таки был не лишен какой-то человечности. Алазариан неожиданно ощутил укол совести, который заставил его отвести взгляд. Заметив промелькнувшую на его лице боль, Шинн принял ее за страх.
      - Тебе страшно? - проговорил дориец с жестокой ухмылкой. - Не бойся. Я буду тебя защищать.
      - Дело не в этом. Я просто...
      - Что?
      Алазариан покачал головой.
      - Ничего.
      Он сделал глоток воды, чтобы отвлечься. Шинн схватил его за руку и резко заставил оторваться от меха.
      - Не пей так много. Нам ехать еще долго, а я не знаю, есть ли в горах вода. Если ты потратишь свой запас, с тобой никто не поделится.
      Алазариан опустил мех и снова стал осматривать горы. Они были гигантскими. Он видел их только из окна замка, но тогда они казались далекими, словно пейзаж, написанный осторожными мазками кисти. А теперь они стали великанами, и отбрасываемые ими тени поглощали окружающую землю. Несмотря на весеннее тепло, Алазариана пробрала дрожь. Он хотел бы быть таким же спокойным, как Шинн и солдаты, но не получалось. Алазариан начал неловко завязывать мех, внезапно осознав: все, что он теперь делает, может оказаться одной огромной ошибкой.
      - Когда мы поедем дальше? - спросил он у Шинна. Телохранитель удивленно посмотрел на него:
      - Тебе не терпится ехать?
      - Да, - заявил Алазариан. - Я уже отдохнул.
      - Ну а я нет, - ответил Шинн.
      Но уже через пять минут Шинн насытился и приказал своему отряду снова садиться на коней. Алазариан оказался в седле первым. Он нетерпеливо дожидался, пока Брекс и его солдаты тоже приготовятся ехать, а потом направил коня следом за Шинном в Железные горы, вступив на опасные повороты дороги Сакцен.
      Дел Лоттс сидел на краю скалы, закрыв глаза и повернув лицо вверх, наслаждаясь лучами солнца. В Железных горах стояло чудесное утро, полное свежести и спокойствия, и Делу было удивительно хорошо. Рядом с ним сидел его брат Алейн, наблюдавший за пролегавшей далеко внизу дорогой. Мальчик было доволен, что Джал Роб дал ему поручение: следить, не приближается ли беда. После убийства Динсмора Джал Роб беспокоился, постоянно ожидая нападения, которого все не было. Он неизменно выставлял сторожевые посты на скалах вдоль дороги, опасаясь карательной экспедиции Элрада Лета. Пока никакой реакции на их вылазку не было, и Дел перестал разделять опасения Джала. Он уверился в том, что Лет по-прежнему боится несуществующих отрядов трийцев, и стал относиться к своим дежурствам с гораздо меньше ответственностью: просто отдыхал на каком-нибудь карнизе и ждал, пока кончится его смена.
      - Дел! - окликнул его Алейн. - Ты не спишь?
      - Конечно, не сплю. - Хотя Дел почти задремал, но он не стал в этом признаваться. - В чем дело?
      - Ни в чем.
      Дел открыл глаза.
      - Алейн, знаешь: совсем не обязательно все время разговаривать. Стражникам положено молчать.
      - А еще им положено держать глаза открытыми.
      - А ты скажешь мне, если что-нибудь увидишь. - Дел снова закрыл глаза и улегся на землю. Яркое солнце алым светом просвечивало сквозь его веки. Он зевнул, наслаждаясь теплом, и по-кошачьи потянулся, так что у него захрустели суставы плеч. - Не забывай, что сказал Джал. Они могут появиться в любое время.
      "Это заставит его замолчать", - мысленно добавил он.
      Алейн вечно что-то щебетал, не давая ему ни минуты покоя. Он хороший парнишка и любящий брат, но порой...
      - Дел!
      - Да?
      - Когда мы вернемся, ты еще немножко со мной позанимаешься?
      - Завтра.
      - Но ты же обещал!
      - Ну, хорошо, только позже, - согласился Дел.
      Ему немного надоело учить брата стрелять из лука - главным образом потому, что Алейн не делал успехов. Он учился уже два года и изо всех сил старался освоить лук так, как это смог сделать их брат Динадин, но у Алейна просто не было способностей Динадина. И терпения Джала Роба у него тоже не было. Ему очень хотелось стрелять хорошо. Но просто никак не получалось.
      - Динадин мне помог бы, - проворчал Алейн. Алейн постоянно делал это сравнение. Дел открыл глаза и сел. Схватив брата за шкирку, он оттянул его назад.
      - А я не Динадин, маленькое ты чудовище! - сказал он, вжимая костяшку пальца ему в макушку. Алейн громко вскрикнул и тут же зажал рот руками.
      - Извини, - виновато пробормотал он.
      - Да, прекрасный из тебя часовой! - насмешливо фыркнул Дел. - Почему бы тебе не зажечь сигнальные костры?
      Алейн отполз на карачках почти к самому краю скалы. Обрыв был очень высоким, но с него открывался прекрасный вид на дорогу Сакцен. Узкий проход прорезал горы, словно кривой след ножа, уходя на восток и запад. Солнце стояло прямо над головой, небо было чистым, и Делу с Алейном открывался вид на многие мили во все стороны.
      Они легко смогут заметить, если на дороге кто-нибудь покажется. Конечно, Дел не думал, что в горы кто-нибудь решится заехать. Вот почему так странно было увидеть на западе какое-то движение.
      Первым его заметил Алейн.
      - Что это? - спросил он, указывая вниз, на дорогу. Дел поспешно подполз к краю и прищурился, чтобы лучше видеть.
      - Кони, - сказал он. - Просто не верю...
      - Сколько? - спросил Алейн. - Ты можешь определить? Дел покачал головой.
      - Плохо видно. Кажется, немного, но это может оказаться только разведка.
      Алейн побледнел.
      - И что нам делать?
      Дел схватил брата за руку и оттащил от края скалы.
      - Надо предупредить наших, - сказал он и быстро помог брату спуститься по склону вниз, где у подножия горы стояли их кони.
      Алазариан провел потной ладонью по лбу, разглядывая стены каньона по обе стороны дороги. Отряд въехал в горы больше часа назад, и теперь солнце стояло высоко над головой, нещадно обжигая людей. Кони шли осторожной рысцой, поводя ушами при каждом непривычном звуке. По узкому ущелью дул теплый ветер. Взгляд Алазариана беспокойно метался по сторонам, прослеживая все нависающие над дорогой скалы. В тысяче укромных мест никого не обнаружилось, однако его не оставляло ощущение, будто за ним пристально следят чьи-то глаза.
      Они ехали, не пытаясь скрываться, и Алазариану хотелось сказать Шинну о том, насколько это неблагоразумно, но он знал, что дориец не станет его слушать, тем более что, по правде говоря, другой дороги в горы не существовало. Шинн предупредил всех, что надо будет вести себя как можно тише, - но это и все. Если удастся обнаружить следы укрытий Джала Роба, можно будет ехать домой. Алазариану, который ненавидел жизнь с отцом, дом вдруг показался необычайно притягательным местом. Он понял, что у него не будет возможности убежать и отыскать трийцев, потому что от дороги почти не отходило тропинок, да и те, казалось, вели в тупик. Только эта главная дорога, эта единственная артерия, проходящая через горы, могла бы привести его в Люсел-Лор. И если трийцы сами не упадут им на головы с гор, то Алазариану их ни за что не найти.
      "Спокойнее", - сказал он себе, пытаясь не потерять над собой власти. Ему необходимо было соображать, придумать, как добраться до трийцев так, чтобы Шинн и остальные не заметили. Но насколько он мог судить, в горах трийцев не было - по крайней мере, в непосредственной близости от Арамура. На него навалилось почти невыносимое отчаяние, и он понурился в седле, жалея, что напросился в этот отряд. Теперь ему придется вернуться вместе со всеми в Арамур и попытаться улизнуть в какой-то другой момент. Срочное послание Бьяджио к Вэнтрану будет все стареть и стареть, Тэссис Гэйл начнет свое неотвратимое наступление на Черный Город - и Алазариан всех подведет.
      - Проклятие! - пробормотал он.
      Ему не хотелось, чтобы его услышали, но чуткие уши Шинна поймали его возглас. Дориец повернулся в седле.
      - В чем дело, парень? Алазариан побледнел.
      - Ни в чем.
      - Тогда молчи, - приказал Шинн.
      Он резко остановил коня, оглядывая окрестности. Брекс поравнялся с ними.
      - Не знаю, - заметил талистанец. Он в задумчивости облизнул губы. Кожа на его пухлом лице пошла морщинами. - Они могут быть где угодно.
      - Нет, - вслух размышлял Шинн. Его лицо стало вдруг проницательным, так что он стал походить на ученого. - Давайте подумаем. Будь вы на месте Джала Роба, где бы вы спрятались? - Пока он говорил, он поворачивал голову в разные стороны, внимательно все осматривая. - Где?
      - Вон там, - сказал Алазариан и указал на самое очевидное место несколько высоких вершин на юго-востоке. - Я бы спрятался там.
      Шинн почти что улыбнулся.
      - Почему?
      - Потому что оттуда все видно, - ответил Алазариан. - Это достаточно высоко, чтобы видеть дорогу, и оборонять это место легко. Достаточно совсем небольшого отряда - и можно остановить целую армию.
      - Да, - подхватил Брекс, кивая, - мальчик прав. Почему бы не там?
      - Действительно, почему бы и нет? - согласился Шинн. - Я и сам так думаю. Прекрасно, юный Лет.
      Алазариан вспыхнул от гордости. Он еще ни разу не слышал, чтобы Шинн кого-то хвалил.
      - Так мы поедем к тем вершинам? - спросил он. - В этом случае нам надо быть осторожными. Если мы подъедем ближе, они могут нас заметить.
      - Если считать, что они вообще там, - вмешался один из солдат Брекса. - Может, они даже ближе. Может, они уже нас увидели.
      Брекс нахмурился.
      - Что ты думаешь, Шинн?
      Шинн не ответил. Он снова погрузился в молчаливую озабоченность. Его глаза скользили вдоль дороги: он явно что-то высматривал. Но что? В чем причина задумчивости Шинна?
      - Ну, так что? - настоятельно спросил Брекс. - Мы поедем дальше?
      - Еще немного проедем, - наконец решил Шинн. - Нам нужно убедиться, что их лагерь спрятан именно там.
      - Но мы же на открытом месте! - запротестовал Брекс. - Если мы поедем дальше, нас могут увидеть. Почему-то его доводы Шинна не убедили.
      - Мы проедем немного дальше, - повторил он и тряхнул поводьями, пуская коня вперед.
      Джал Роб мчался из своего горного укрепления словно ветер. Позади него развевался плащ, напоминавший хвост кометы. Следом за ним скакали Рикен, Тейлур, Пэрри и Дел. У каждого за плечами были лук и колчан, полный стрел. Стук копыт разносился по ущелью, эхом отдаваясь от скалистых склонов, но Джал не заботился о том, чтобы двигаться незаметно. Он думал только об обороне.
      Даже паранойя последних дней не подготовила его к известию, которое принес Дел. Приближаются всадники, солдаты из Талистана! Возможно, это передовой отряд армии - а может быть, это легкомысленные разведчики. Но кто бы они ни были, их появление возвещало неприятности. Более того - оно говорило о том, что Праведники раздразнили Элрада Лета. Джал пригнулся к холке своего коня. Его голову переполнял Целый вихрь мыслей. Он успел приказать Праведникам приготовиться, и теперь лагерь кишел людьми, готовыми стрелять из луков или сражаться на мечах, отражая нападение талистанцев. Но Джал решил не дожидаться, пока его лагерь обнаружат. Ему надо было увидеть, какие силы Лет направил против него, и, если возможно, не дать им обнаружить его лагерь.
      - Медленнее! - крикнул Дел. - Мы уже близко! Они нас услышат.
      Джал дожидался этого сигнала. Он моментально осадил заржавшего коня, который взвился на дыбы. С высоты Джал осмотрел дорогу. Впереди тропа скрывалась из виду, уходя за поворот. Позади тянулись мили пустой дороги, которая не охранялась до самого лагеря. Кони Праведников тяжело дышали и роняли с удил пену, однако Джал не замечал их состояния.
      - Здесь? - спросил он.
      Дел осмотрелся.
      - Трудно сказать. Надо подняться повыше, забраться на какую-нибудь скалу - тогда мы увидим, где они. Я не хочу ехать дальше, иначе они нас заметят.
      - Согласен, - отозвался Джал. - Но если они едут сюда, я не вижу, зачем нам ждать, пока они проедут. - Он посмотрел вверх и вокруг, высматривая скалы, в которых можно было бы спрятаться. - Мы устроим здесь засаду, займем позиции по обе стороны дороги. И пусть никто из них не уйдет живым.
      Все кивнули, соглашаясь с планом предводителя.
      - Рикен, ты с Пэрри иди на южную сторону, - распорядился Джал, указывая рукой на скалу слева от себя. - Мы с Делом займем северную. Стреляй в тех, кто будет ближе к тебе.
      - А что должен делать я? - спросил Тейлур.
      - Ты останешься здесь, верхом, - решил Джал. - Отъезжай назад, и спрячься где-нибудь. Если кто-то из талистанцев прорвется мимо нас, ты вихрем мчись в лагерь, понял?
      Тейлур выслушал приказ, как подобает хорошему солдату: он сразу же повернул коня и начал искать подходящее убежище. Кругом было множество расщелин и выступов, тропинок, которые кончались тупиками, - идеальное место, где можно стать невидимым.
      - Вон там, - сказал он, указывая на сухое русло с южной стороны дороги. - Я буду дожидаться вас там.
      - Вы все знаете, что делать, - сказал Джал. Он обвел своих людей серьезным взглядом: он хотел, чтобы всем все было ясно до конца. - Мимо нас не должен пройти ни один человек. И никто не должен уйти отсюда живым. Надо уничтожить их всех.
      - Так и будет, - пообещал Рикен и ушел с Пэрри на другую сторону дороги искать подходящее место для засады.
      Джал секунду провожал их взглядом, а потом направился на северную сторону, знаком приказав Делу следовать за ним. Он знал, что Рикен и Пэрри - меткие стрелки, почти такие же умелые, как он сам. Им нужно было только занять хорошую позицию, откуда они смогут сделать выстрел. Если всадников действительно так мало, как показалось Делу, тогда четырех лучников будет достаточно.
      По крайней мере, так надеялся Джал. Он подумал, было, что надо было привести с собой больше людей, но тут же приказал себе прекратить.
      "Не время, - одернул он себя. - Делай свою работу, думать будешь потом".
      Бог - защита праведного.
      Джал направился вместе с Делом к скалистому выступу на северной стороне ущелья. Место было идеальное. От дороги отходила тропа, заканчивавшаяся тупиком: естественная конфигурация скал, напоминавшая узкую дорожку. Джал заглянул за поворот дорожки - она неожиданно уходила довольно далеко, перед тем как свернуть снова. Идеальное место, чтобы укрыть коней подальше от главной дороги.
      - Сюда, - сказал он Делу. - Мы поставим коней здесь и немного поднимемся. Оттуда стрелять будем, как в тире.
      Немногочисленный дозор вместе с Алазарианом проехал еще пятнадцать минут по дороге в глубь ущелья, когда Шинн внезапно остановил коня. Впереди дорога расширялась. По обе стороны появились глубокие расселины, а над ними нависли опасные карнизы. От главной дороги расходились узкие тропы - по некоторым едва мог протиснуться человек, по другим даже кавалькада могла бы проехать. Обзор закрывал крутой поворот: дорога скрывалась позади отвесной скалы. Брекс и его солдаты невнятно заворчали - им явно было тревожно. Высокие пики на юго-востоке манили по-прежнему, но предполагаемое укрытие Джала Роба не стало ближе.
      - Стоит вернуться, - посоветовал Брекс. - И привести сюда отряд побольше.
      - Мне здесь не нравится, - заметил еще кто-то. Как и все прочие, этот солдат вытянул шею, разглядывая окрестности. - Они могут прятаться где угодно и наблюдать за нами.
      Алазариану тоже не хотелось ехать дальше. Он уже не верил в возможность найти трийцев, которых разыскивал, и понимал, что надо будет вернуться сюда еще раз, без Шинна и без солдат. Но Шинна безмолвие окружающих гор не пугало. Он внимательно рассматривал землю, заставляя своего коня кругами ходить вокруг куска старого ржавого металла.
      - Посмотрите-ка на эту штуку, - с любопытством заметил он. - На станке обработана.
      - Ну и что? - пожал плечами Брекс. - Оглянись вокруг, тут полно всякого хлама. За годы скопилось - от нарской войны, от трийской. Эта дорога вечно служила свалкой.
      Шинна это объяснение не удовлетворило. Как это ни странно, он продолжал рассматривать брошенный обломок, придавая ему ни с чем не соразмерное значение.
      - Это может быть чем угодно, - сказал он. А потом, широко раскрыв глаза, он добавил: - Это могло остаться от Праведников!
      - Нет! - презрительно возразил Брекс. - Это просто мусор. Имперские войска оставляли здесь множество всякой всячины. Просто бросали на марше. Ерунда это, просто железяка ржавая.