41

Элрад Лет не мог поверить своим ушам.

— Мертва? — вскричал он. — То есть как это — мертва?

— Она посмела смеяться надо мной, и я ее убил. — Тэссис Гэйл перестал поправлять свое одеяние и указал на кровать. — Вот тут, где мы с ней спали. Я ее задушил.

— Что?! — Взгляд Лета метался между постелью и королем. — Не может быть, чтобы она была мертва! Я ведь видел ее всего неделю назад'

Гэйл кивнул.

— Правильно. Именно в тот день я ее и убил.

Он посмотрелся в зеркало, ослепленный своим королевским нарядом. Лившееся в окно солнце заставляло его сиять.

— Не могу поверить! — ахнул Лет. — Она мертва уже неделю, а вы только сейчас мне об этом сообщаете?

— Я бы и вообще не стал тебе об этом говорить, но подумал, что тебе надо знать. Впрочем, я вызвал тебя не за этим. Я хочу поговорить о Высокогорье

Лет раздраженно вскинул руки.

— Погодите! Черт подери, погодите-ка! Что, будь все проклято, случилось с Риктер?

Гэйл вздохнул, словно разговаривал с малым ребенком.

— Я же тебе сказал: она мертва.

— Вы сказали мне, что задушили ее!

— Правильно. — Король вынул из шкафа плащ и набросил его себе на плечи. — Как тебе вот этот? Я хочу показаться войскам в лучшем виде.

— Тэссис, вы хоть сами слышите, что говорите? Вы только что заявили, будто убили баронессу!

— Прекрати кудахтать и помоги мне застегнуть эту штуку! — приказал Тэссис, запутавшийся в цепочке, закреплявшей плащ. Его старые пальцы не могли справиться с застежкой

— И что вы сделали с ее телом? — продолжал спрашивать Лет.

— Редд и Дэмот от него избавились. Кажется, сбросили в реку.

— О мой Бог! Вы с ума сошли? Неужели вы окончательно потеряли...

Король посмотрел на правителя. Других предостережений Элраду Лету не понадобилось.

— Милорд, — осторожно проговорил он, — давайте попробуем говорить разумно, хорошо? Как, по-вашему: что произойдет, когда ее люди об этом узнают?

Гэйл пожал плечами.

— Понятия не имею.

— Ну и я тоже! Боже всемогущий, неужели вас это не тревожит?

— Нисколько. Ее солдаты считают, будто она вернулась обратно в Фоск, чтобы набрать новые войска. Я сказал им, что ее сопровождают мои люди, так что они ни о чем не подозревают.

— Ах, блестяще! Да, это звучит очень убедительно.

— К тому времени, как ее люди поймут, что она мертва, мы уже захватим Восточное Высокогорье. А теперь помоги мне надеть, этот чертов плащ.

— К черту ваш плащ! — Лет сорвал его с плеч Гэйла и швырнул на пол. — Вы что, меня не слушали? Это же беда!

Выражение лица короля стало угрожающим.

— Ничего подобного. Отряд Риктер не знает о ее смерти. Редд и Дэмот не проговорятся, а уж я определенно не намерен никому об этом рассказывать. А ты намерен

— Конечно, нет! — взорвался Лет. — Но рано или поздно они все узнают. И когда это случится, у нас начнется мятеж. Вы к нему готовы?

— Ты слишком тревожишься, — заявил Гэйл. Подняв плащ, он снова начал прилаживать его себе на плечи, любуясь своим отражением. — Когда баронесса не вернется из Фоска, начнут подозревать, что с ней произошел какой-то несчастный случай. И кто мы такие, чтобы с этим спорить? — Король улыбнулся. — Посмотри на меня! Я по-прежнему красив. Мне и половины моих лет не дашь! Хочу скорее им показаться!

Элрад Лет окончательно лишился дара речи. Неужели Гэйл настолько обезумел, что не видит, какая усохшая рептилия смотрит на него из зеркала? Король вызвал Элрада, чтобы обсудить вопрос о Восточном Высокогорье и о реакции Редберна на избиение его лосей, и даже прислал за правителем карету. Всю дорогу до Талистана Лет тревожился по поводу состояния психики своего короля. В последнее время Гэйлу стало намного хуже, однако убийства Лет от него не ожидал.

Он смотрел, как Тэссис Гэйл охорашивается у зеркала, словно невеста, готовясь к встрече со своими всадниками, которых майор Мардек собрал на плацу у замка. Король намеревался сообщить им о том, что нападение Редберна вот-вот должно начаться, и о том, что они должны к нему приготовиться. Это напоминало прежние славные дни, и королю не терпелось выйти к войскам. Но сначала ему нужно добиться идеального вида. Со свойственной безумцам придирчивостью он никак не мог удовлетвориться своим нарядом. Лет лихорадочно пытался найти нужные слова. Необходимо было найти способ достучаться до больного разума короля.

— Милорд, — мягко проговорил он, — давайте поговорим.

— Да, давай. У нас очень много дел. Майор Мардек и его войска меня ждут. Я должен обратиться к ним с речью, предупредить, чтобы они были готовы. Нападение Редберна должно начаться в ближайшие дни.

— Нет, милорд, — сказал лет. — Я хочу поговорить о вас. Здесь.

Он отвел короля от зеркала и направил к кровати. Гэйл с недовольным вздохом сел.

— Лет, у меня нет на это времени. Я хочу поговорить о Валлахе и его кораблях.

— Да, хорошо. Но сначала выслушайте меня. Вы нездоровы. Вы убили баронессу Риктер. — Он внимательно смотрел на короля, надеясь уловить хоть проблеск разума. — Вы ведь это сознаете?

— А я о чем сейчас говорил, черт подери? Я знаю, что я ее убил!

Потрясенный Лет воскликнул:

— Но это же убийство, милорд! Она была баронессой! Она была вашей возлюбленной!

Гэйл презрительно фыркнул.

— Тоже мне возлюбленная! Она сказала, что я старик. Ну а я не слишком стар! И намерен это тебе доказать. — Он встал с кровати, бесцеремонно отпихнул Лета и снова вернулся к зеркалу. Широким взмахом накинув плащ себе на плечи, он гневно раздул ноздри. — Ты вернешься в Арамур. Скажешь Валлаху, чтобы его армада отплывала к Высокогорью, как только они будут готовы. И пусть установят блокаду побережья, чтобы флот Никабара не помешал нашему вторжению.

— Никабар погиб, Тэссис.

— Это я знаю. Но его капитаны все равно могут попытаться нас остановить. Я не намерен рисковать. Зерио и его корабли должны отправиться немедленно.

— Милорд...

— Немедленно! — зарычал Гэйл. На этот раз он уже сам швырнул свой плащ на пол. — Проклятие, почему никто не желает меня слушать? С чего эти чертовы споры и возражения? Я отдал тебе приказ, правитель. Изволь мне повиноваться!

Лет с трудом подавил прилив ярости.

— Я повинуюсь вам, милорд, — бросил он. — И я передам ваше поручение герцогу Валлаху. Флот Зерио выйдет в море в соответствии с вашим приказом.

— Прекрасно! — отрезал Гэйл. Он снова повернулся к зеркалу, хмуро разглядывая себя. — Я — король Талистана. Вы все будете безоговорочно выполнять мои приказания.

— И какие приказания вы отдадите мне? — осведомился Лет. — Я должен буду воевать здесь с горцами?

— Ты? Воевать? Ну, уж нет! — Король захохотал. — Сражения — это дело настоящих мужчин, Лет. Таких мужчин, как я. Ты вернешься в Арамур и там останешься. Позаботься о том, чтобы флот Валлаха отплыл в соответствии с моим приказом. А потом защищай Арамур от Праведников. Как только они узнают, что я начал войну с горцами, они попробуют перейти в нападение. Проследи, чтобы этого не случилось. Как ты думаешь, ты сможешь это сделать, не жалуясь мне?

— Конечно, смогу! Я такой же хороший воин, как и вы, Тэссис.

— Ты — нежный цветочек, Лет. И любой горец без труда оборвал бы все твои лепесточки. Думаю, даже леди Брина с тобой справилась бы.

— А как насчет вас, милорд? Что вы будете делать, когда начнется атака горцев?

— Я буду там, где положено быть королю, — заявил Гэйл. — Во главе моей армии.

— Так вы собираетесь сражаться?

— Конечно.

— Вы намерены участвовать в битве — На этот раз смеялся уже Лет. — А вы уверены, что это удачная мысль, милорд? В конце концов, вы же... ну...

Гэйл повернулся к нему со стремительностью кобры.

— Я — что? Слишком стар? Ты это хотел сказать?

— Вы? Стары? Не надо меня смешить Найдется немало семидесятилетних, которые все еще гремят боевыми доспехами.

— Я...

— Давайте собирайтесь на дело, милорд! — сказал Лет. Не дожидаясь, пока король отпустит его, он зашагал к выходу из спальни. — Желаю вам приятно провести время. Но если вдруг запыхаетесь, то спросите у горцев, нельзя ли вам сделать передышку. Не сомневаюсь, что они пойдут вам навстречу.

— Я не слишком стар! — взревел Гэйл. — Ничуть!

Но Элрад Лет уже исчез за дверью. Кипя гневом, он стремительно прошел по коридору, отталкивая слуг, выстроившихся в ожидании выхода короля. В ярости он сбежал вниз по лестнице. Ему не было дела до того, что Тэссис Гэйл пожелал ехать на битву: если старый дурак умрет, он жалеть не станет. Но услышать, как тебя называют ненастоящим мужчиной... это было невыносимо! Стискивая зубы, Лет миновал внутренний двор, вышел на плац, где в зеленом и золотом гарцевали всадники майора Мардека, дожидаясь Тэссиса Гэйла. Они были прекрасны и даже внушали ужас в своих шлемах с забралом в виде демонских морд. Когда наступит время битвы с горцами, эти воины раскидают дикарей, как солому. Вместе с ними выстроились и сотня солдат из Фоска: гордо сидя в седлах, они не подозревали о том, что их госпожа убита.

Лет опустил руку, которую поднял, было для приветствия, и понурился. Он был рад, что не будет участвовать в сражении. Люди Редберна — дикари. Конечно, они проиграют битву, но столкновение будет кровавым.

Правитель медленно пошел к своей карете. Вернувшись в Арамур, он передаст Зерно приказ отправляться, чтобы начать военные действия против Восточного Высокогорья. А потом он поедет в свой узурпированный замок, и будет ждать. Скорее всего, война с Редберном продлится недолго. А если Праведники Меча попробуют вмешаться в ход событий, как того опасается Гэйл, Лет сумеет с ними справиться. В конце концов, их ведь жалкая горстка!

42

Фалгер ждал в башне.

Ни Мод, ни другие помощники не говорили, ни слова, чтобы не мешать стратегической мысли вождя. Фалгер склонился к подзорной трубе, приставил глаз к окуляру. Наведя трубу на край города, он ясно видел то, о чем доложили ему разведчики: огромное скопление людей и лошадей медленно продвигалось в сторону Экл-Ная. Люди были одеты в серые куртки Рийна и шли под знаменем Рийна — ненавистным флагом Пракстин-Тара — прямо на город. Сотни воинов. Их цвета и намерения были ясно видны. Фалгер молча смотрел, но мысли и сердце у него работали в отчаянном темпе. Много месяцев он и его люди в страхе дожидались этого дня, запасая провизию и нарское оружие. И вот этот день настал.

— Это он! — объявил Фалгер. Оторвавшись от подзорной трубы, он увидел потрясенное лицо Мода. Его друг едва смел дышать. — Сейчас они еще далеко от города, время есть. Все в укрытиях?

Мод судорожно сглотнул слюну.

— Надеюсь, что да. Я велел людям найти себе укрытия и не выходить. Но им страшно, Фалгер.

Фалгер обвел взглядом своих друзей. Почти все были одеты так же, как он, — в нарские мундиры и шлемы с интендантских складов, которые странно смотрелись с предметами традиционной трийской одежды. Вооружены были его помощники кто жиктаром, кто имперским мечом или палицей. Тревожно внимая Фалгеру, они отчаянно надеялись на его мудрость. А Фалгер отнюдь не был уверен в том, что она у него есть.

— Я знаю, что вам всем страшно, — сказал он. — Это ничего. У нас есть огнеметы, мы можем защищаться. Военачальник не ожидает сопротивления, мы застанем его врасплох.

Его друзья закивали и пробормотали нечто утвердительное. Нарские огнеметы прибавляли им уверенности.

— Мод, мы с тобой останемся на этой башне, она ближе всего к военачальнику, — сказал Фалгер. — Мы будем работать на огнемете вдвоем. Остальные готовы?

— Кажется, да, — подтвердил Мод. — На западной башне сидит Тувус. Он говорит, что его огнемет готов к бою.

— А что восточная башня?

— Была неисправность запальника, но Донага сумел его отладить. Он должен работать.

Фалгер обдумал услышанное. Чтобы остановить армию Пракстин-Тара, ему понадобятся все три огнемета. Нарские башни, окружавшие Экл-Най, были их единственной защитой — если только дело не дойдет до рукопашной. Одного взгляда на своих странных соратников было достаточно, чтобы Фалгер решил избегать такого варианта. Воины Рийна разорвут их на куски. Слишком много ходит рассказов о Пракстин-Таре и его фанатиках; и перевес могут дать только огнеметы. Фалгер мысленно поздравил себя с тем, что сохранил их, как и другое нарское оружие. Сегодня его дальновидность может стать спасительной. Однако никто из его людей не умел обращаться с оружием, и это тревожило. Горючего было 'очень мало, и учебные стрельбы не проводились, чтобы не тратить драгоценное вещество. Но конструкция орудия казалась Фалгеру достаточно простой, а он немного разбирался в технике. Пользуясь только воображением и любовью копаться в разных устройствах, он выяснил, как зажигать запальники и наводить стволы. Теперь оставалось только нажать на спуск — и Пракстин-Тар со своей ордой превратятся в угольки.

По крайней мере, в теории.

Фалгер окликнул одного из своих людей.

— Спустись вниз и проследи, чтобы на улицах никого не было. Еще осталось время до подхода воинов. — Он повернулся еще к двум своим соратникам. — Вы, ребята, идите в другие башни и скажите Тувусу и Донаге, чтобы не открывали огня, пока воины не окажутся в городе. Мы с Модом окажемся ближе всех, и потому будем стрелять первыми. Давайте быстрее.

Получившие приказ бросились вон и побежали вниз по лестнице. Фалгер подошел к огнемету и осмотрел пылающий запальник, поднес к нему ладонь, ощущая исходящий от него жар. Горючее из бака с шипением бежало по яркой металлической трубке и сгорало, давая голубоватое пламя. Само орудие стояло на треноге с рычагами и зубчатыми колесами, позволяющими наводить его на цель. Это был дальнобойный огнемет. В долине Дринг Фалгер слышал о существовании таких орудий, но впервые увидел их только в Экл-Нае.

Рядом с ним Мод посмотрел в подзорную трубу и тихо застонал.

— Они подходят.

— А Пракстин-Тара ты видишь? Мод покачал головой.

— Нет. Но они едут прямо к нам.

— Тогда мы устроим им сюрприз. Мод оторвался от окуляра.

— Ты же знаешь, что мы не сможем победить.

— Мы можем защищаться, — ответил Фалгер и погладил ствол огнемета. — И будем защищаться.

— Здесь же почти одни женщины и дети. Лоррис и Прис, эти воины будут безжалостны! Они накажут нас за бегство из Люсел-Лора.

— Они попытаются, — сказал Фалгер.

На его плечи лег тяжелый груз. Все, чего ему удалось добиться в Экл-Нае, давалось с огромным трудом. Фалгер нашел еду, пристойное жилье, убрал бесчисленные трупы нарцев — все это потому, что хотел устроить нормальную жизнь. Как и остальные беженцы, он хотел иметь такое место, которое можно было бы называть домом.

— Готовься, — приказал он Моду, устраиваясь за огнеметом и осторожно проверяя спусковой механизм. — Как только они подойдут достаточно близко, мы откроем огонь.

В центре неповоротливого войска Пракстин-Тара Алазариан ехал рядом с Ричиусом Вэнтраном и смотрел, как Ричиус изумленно разглядывает Экл-Най. Позади остался длинный и нелегкий дневной переход, но отряд двигался довольно быстро в надежде добраться до Города Нищих до наступления ночи. Предыдущую ночь они провели под открытым небом, как и все остальные ночи после отъезда из Фалиндара, и мысль о пристойном ночлеге подгоняла всех, так что даже Пракстин-Тар, который обычно ехал неспешной рысью, сейчас мчался вперед, вздымая тучи пыли. Следуя берегом Шезы и беря из него чистую воду во время привалов, войска двигались удивительно быстро. И вот теперь в отдалении сиял Экл-Най, и его здания отражали лучи жаркого солнца.

При виде города колонна сбавила темп. Нетерпеливый говор прошел по рядам воинов. Алазариан смотрел на Ричиуса Вэнтрана, несколько удивленный его реакцией. Король Ара-мура уже три года не был в такой близости от своей родины, но Ричиус Вэнтран лишь напряженно сжимал в руках поводья и только чуть покачивался в седле. По другую сторону от него ехал Джал Роб, и на лице священника сияла довольная улыбка. Джал подтолкнул своего соотечественника локтем в бок, желая услышать его мнение.

— Ну что, милорд? Мы почти доехали! Что вы думаете? Вэнтран не спешил с ответом. А когда он, наконец, ответил, то ограничился только пожатием плеч и довольно неопределенными словами:

— Не знаю, что и думать. Очень давно все это было.

— Гляньте на эти горы! — посоветовал ему Джал. — Еще пара дней — и мы встретимся с моими Праведниками А потом — Арамур. Господь наш небесный, как хорошо быть дома!

Алазариан продолжал смотреть на Ричиуса.

— Как вы, милорд? — спросил он. — Вид у вас печальный. Ричиус повернулся к нему.

— Много воспоминаний, Алазариан. Я словно слышу голоса. Должно быть, я немного волнуюсь.

— Не надо. В Экл-Нае мы сможем отдохнуть. У Фалгера найдется для нас еда и место для ночлега.

Но нарец, казалось, его не слышит.

— Экл-Най! — прошептал он. — Боже, я и не думал, что снова сюда попаду. Похоже, тут мало что изменилось. Можно почти услышать призраков

— И почуять тоже, — пошутил Джал — Мой совет вам — зажмите нос, милорд. Здесь воняет, как в нарском сортире.

Ричиус рассмеялся.

— Вот я и говорю: все осталось по-прежнему.

Алазариан продолжал наблюдать за арамурцем: его поведение поразило юношу. Почти две недели они путешествовали вместе, и с каждым днем смягчалась резкость Ричиуса. С приближением к империи он становился все печальнее. Вообще-то это не слишком удивило Алазариана. Ричиус Вэнтран во многом оказался не таким, каким он его себе представлял. Нарский Шакал был больше похож на домашнего кота, а не на военного гения, каким его изображали легенды. Он чувствовал себя совершенно непринужденно среди воинов Пракстин-Тара, свободно говорил по трийски — но не был до конца ни трийцем, ни нарцем и, похоже, сам эту двойственность сознавал И чем дальше, тем больше он Алазариану нравился.

И Джалу Робу Вэнтран тоже нравился. Священник рассказал Алазариану о своей стычке с королем, охарактеризовав ее как катарсис, почти религиозное ощущение. Теперь Джал Роб казался новым человеком. Он был по-прежнему остер на язык, но в его голосе звучали радость и предвкушение будущего, которых раньше не было слышно.

Из всех спутников самой большой тайной оставался Пракстин-Тар. Алазариан по-прежнему совершенно не понимал военачальника. Триец целыми днями ехал в бамбуковых доспехах под жарким солнцем, но никогда не жаловался. И каждую ночь он укладывался спать подле Алазариана, на тот случай, если юношу придется защищать от невидимых опасностей. Военачальник обращался с Алазарианом лучше, чем с собственным сыном, следя, чтобы ему всегда доставалось вдоволь воды и пищи. И никто ни разу не выразил недовольства таким вниманием, даже Кринион. Для воинов Рийна Алазариан был священным.