Человек как высокоразвитая саморегулирующаяся система имеет свойство отражать (переносить) свои свойства на окружающую среду. Он единственное существо на планете, в котором это свойство развито максимальным образом.
      Камень — усиление свойств кулака. Каменный топор — уже отражение принципа рычага, заложенного в конструкцию руки. Брошенный в цель камень — перенос на расстояние ударного воздействия кулака. Пуля — техническое совершенствование данного свойства.
      Паровой молот — при всей сложности и мощности конструкции — в первооснове своей есть все то же отражение ударно-дробящих свойств кулака. Скребок — отражение свойств ногтя человека. Фрезерный станок — техническое воплощение свойств ногтя. Примеры можно приводить до бесконечности. Вывод будет один — человек не может создать (манифестировать вовне) ничего, что бы до этого не содержалось в нем самом.
      Даже полет в воздухе, явно несвойственный человеку как биологическому виду, есть отражение работы сознания по наблюдению, осмыслению и выработке «ментальной модели» полета, в данном случае — теории Жуковского. И реализуется на практике полет в воздухе исключительно благодаря свойствам человека как конструктора и оператора.
      Итак, во всем, что создано человеком, можно обнаружить те или иные человеческие свойства.
      Общество и государство есть продукт исторического творчества человека. Но совершенно очевидно, что общество не могло появиться раньше государства, а государство раньше общества. Более того, сам «первый человек», от которого мы происходим, должен был обладать некими свойствами и качествами, которые, разворачиваясь во времени, привели к ныне существующим социальным системам. Сколь шокирующе это ни прозвучит, но первый человек изначально должен был быть общинником и государственником. Иначе картина сегодняшней реальности была бы совершенно другой.
      Во взгляде на феномен человека сложилось представление о человеческой двойственности, дуалистичности. Без сомнений признается животный, биологический аспект человеческой натуры и с рядом оговорок привносится некий «божественный», априори чистый. Диалектическое единство и противоположность этих двух начал и служит движителем эволюции самого человека и человейника. Не будем спорить с тезисом о божественном происхождении человека. Обратим внимание на «темную» сторону. Ведь мы ищем Демона.
 

Заметки на полях

      В ходе нашего исследования нам придется анализировать различные системы управления в человеческих сообществах на различных исторических этапах. Чтобы не путаться в терминологии и не привязываться к конкретным историческим и культурным реалиям, будем использовать термин «человейник», введенный в социологию А.А. Зиновьевым.
      «Человейником я называю объединение людей, обладающих следующим комплексом признаков. Члены человейника живут совместно исторической жизнью, т. е. из поколения в поколение воспроизводя себе подобных людей. Они живут как единое целое, вступая в регулярные связи с другими членами человейника. Между ними имеет место разделение функций, они занимают в человейнике различные позиции. Человейник занимает и использует определенное пространство (территорию), обладает относительной автономией в своей внутренней жизни, производит и добывает средства существования, защищает себя от внешних явлений, угрожающих его существованию.
      Эволюционными предшественниками человейников являются известные стада и стаи животных, а также объединения вроде муравейников. Слово «человейник» я вывел по аналогии со словом «муравейник».
      Итак, мы возьмем на вооружение термин «человейник», но пойдем дальше, чем это делает А.А.Зиновьев. Он дает точное, образное и емкое определение человеческому сообществу — человейник. Он отвечает на вопрос: «Что это такое?» Мы же с вами будем искать ответ на вопрос: «Почему это так?» Почему жизнь в человейнике похожа на муравейник, в который забрался муравьед?

 
      Несомненно, человек — высокоорганизованное животное. Но он — социальное (стайное) животное. И все преимущества в ходе эволюции он получил не благодаря своим биологическим характеристикам, а именно как социальное существо. Сама история человечества — это история человеческих сообществ, а не сумма биографий отдельных индивидуумов. Но следует заметить, что человеческие сообщества, «человейники» есть не только среда обитания человека, но и результат его деятельности, продукт его «исторического творчества», как выразился А.А. Зиновьев. И как и любой результат неизбежно несет в себе черты и характеристики автора. Человек творил свой мир, свою среду обитания, свой человейник по своему образу и подобию. Очевидно, что все внутренние противоречия человейника проистекают и внутренне противоречивой природы самого человека.
      Базовое противоречие феномена человека следует искать в конфликте индивидуальной программы, заложенной в человеке как в самостоятельной кибернетической самоорганизующейся системе, с функционированием индивидуума в системе человеческого сообщества — человейнике. Конфликт этот происходит между экзистенциальным эгоизмом человека и эволюционным коллективизмом, который способствует выживанию не отдельного члена, а человейника в целом.
      Мощный человейник, укрепленный, имеющий ресурс прочности для противостояния агрессии извне и обладающий потенциалом для экспансии вовне, такой человейник — земной рай для человека. Другого, более совершенного, ему просто не дано. Оказавшийся в условиях дикой природы, вне социума, человек обречен. Не столько биологически, сколько социально. Это подтверждают безуспешные попытки «очеловечить» человеческих детенышей, воспитанных животными.
      Но внутри самого человека постоянно идет борьба между индивидуалистическим и коллективистским началом. Общество принуждает и стимулирует его к действию как атомарного объекта социальных связей, что предполагает примат интересов сообщества, самопожертвование, труд на благо всей системы и т. д. И всеми способами подавляет индивидуалистические начала, «сбивает» личную программу поиска максимального личного комфорта и безопасности.
      В результате у человека появляется единственный коридор жизнедеятельности как компромисс между эгоистичной личностной программой и интересами человейника — карьера в системе управления социумом. Согласитесь, что генерал имеет меньше шансов погибнуть от пули, чем солдат на передовой. А глава банка, если дело не дошло до конфискации имущества, от банкротства теряет меньше, чем клерк.
      Восхождение по социальной лестнице требует значительных усилий, но в случае успеха приобретенные привилегии с лихвой их компенсируют. Более того, при закреплении привилегий по линии наследования (социальный статус, капитал, недвижимость, культурный и образовательный уровень) потомкам не придется повторять социальный «подвиг» отцов. Но так как количество вакансий в социальной пирамиде убывает по мере приближения к ее вершине, то, действительно, тысячи, сотни тысяч погибают или скатываются вниз, исчерпав свой жизненный ресурс. Как тут не вспомнить римскую максиму: «Тысячи должны погибнуть, чтобы Цезарь стал великим».
      В обществе идет непрекращающаяся борьба за жизненные блага, предоставляемые обществом. В схеме, рассмотренной в предыдущей главе, вектор личностных амбиций устремлен к субъекту управления, потому что именно в нем находится центр распределения жизненных благ, зона максимальной безопасности от воздействия внешней среды и там же содержится минимум издержек, связанных с недостатками функционирования системы.
      Для прорыва вверх по социальной лестнице формируются группы, кланы, команды, единственной целью которых является обретение максимально высокого социального статуса. Поэтому баланс элит есть, скорее, желаемое, чем реальное положение. Или кратковременное состояние.
      Очевидно, что «водное перемирие» в среде рвущихся к власти долго длиться не может. Развитие системы требует определенной скорости вертикальной социальной динамики. Как только обновление человеческого материала среди властвующих снижается ниже порогового уровня, когда основная масса населения лишается перспективы подняться вверх по социальной лестнице и получить непосредственный доступ к системе перераспределения жизненных благ, назревает социальный взрыв.
      Интересно, что вектор стратегии поведения человека «искать максимального комфорта и избегать дискомфорта» направлен не на окружающую среду, как этого следовало бы ожидать, а внутрь системы, на субъект управления. Но еще интереснее то, что максимальная экспансия общества и государства, захват новых сфер и переустройство среды обитания происходит в период, когда сняты барьеры для социального роста и массы новых соискателей благ устремляются вверх по социальной лестнице.
      Отбросьте идеологические предубеждения и внимательно прочитайте цитату из А.А.Зиновьева.

      «Почему моя мать хранила портрет Сталина? Она была крестьянка. До коллективизации наша семья жила неплохо. Но какой ценой это доставалось? Тяжкий труд с рассвета до заката. И какие перспективы были у ее детей (она родила одиннадцать детей!)? Стать крестьянами, в лучшем случае — мастеровыми. Началась коллективизация. Разорение деревни. Бегство людей в города. А результат этого? В нашей семье один человек стал профессором, другой — директором завода, третий — полковником, трое стали инженерами. Я не хочу употреблять оценочные выражения «хорошо» и «плохо». Я хочу лишь сказать, что в ту эпоху происходил беспрецедентный в истории человечества подъем многих миллионов людей из самых низов общества в мастера, инженеры, учителя, врачи, артисты, офицеры, писатели, директора и т. д.».

      И сравните с сегодняшним днем. Минимум вертикальной социальной динамики, депрофессионализация властвующих как государственных деятелей, люмпенизация среднего класса бывшего СССР автоматически приводят к сокращению способности к экспансии в окружающую среду, способности оказывать на нее творческое, преобразующее воздействие.
      В поиске максимального комфорта нет ничего инфернального. Так устроено все живое. Даже активная защита элитой общества завоеванных высот тоже вполне понятное и естественное явление. Как вполне понятна вечная борьба в элите за доступ к кормилу и кормушке власти. Жесткость, если не жестокость, борьбы объясняются ценностью главного приза — полного удовлетворения любых потребностей. За счет основной массы обитателей человейника, естественно.
      Приведем указ императрицы Елизаветы.

      «Понеже в Санкт-Петербурге наш Зимний дворец не токмо для приему иностранных министров и отправления при дворце во учрежденные дни праздничных обрядов по великости нашего императорского достоинства, но и для умещения нам с потребными служителями и вещьми доволен быть не может, для чего вознамерились оной наш Зимний дворец с большим пространством в длине, ширине и вышине перестроить; на которою постройку по смете потребно до 900 000 рублей».
(Цитируем по В.Аксенов «Дело о Янтарной комнате», М.: ОЛМА-Пресс, 2000.)

      Небольшое пояснение: на празднование Нового года (тысяча семьсот пятьдесят второго) в Зимний дворец пригласили столько гостей, что в толчее и духоте никакой речи о «великости императорского достоинства» быть не могло. Царица наморщила носик и утром же издала приведенный указ.
      И грянуло строительство очередного архитектурного шедевра посреди страны, где большинство ее обитателей топили избы «по-черному». Только что Петр Первый при строительстве Санкт-Петербурга угробил две трети населения северо-западных губерний, а его дочка Елизавета швырнула из казны почти миллион рублей на капремонт дворца.
      Эгоизм и алчность властвующих не зависит от формы правления. Эпопею с капремонтом Кремля, затеянную для нужд «великости президентского достоинства», широко освещали мировые СМИ и женевская прокуратура. В этом и есть отличие демократии от абсолютной монархии. В демократической России подвластным дозволяется ставить вопрос о нецелевом использовании ресурсов, если точно — сколько украли, но не саму цель. Один царь построил, второй на бюджетные деньги ремонтирует, и никого из налогоплательщиков это не касается.
      А что до казнокрадства как любимого развлечения царедворцев, то оно было во все времена. При Петре Первом Меншиков наворовал восемь миллионов золотом, кстати, при годовом бюджете страны в один миллион. Но это было для Петра лишь поводом сломать пару палок о спину вороватого соратника, но никак не предметом гласного обсуждения в обществе. В демократической России воруют с тем же размахом. Но и судачат об этом публично. Прогресс, так сказать, налицо.
      Теннисный корт для Ельцина, с лучшим в стране покрытием, обустроенный по высшему разряду в карельских лесах Заячьей Чупы, — из той же серии примеров антиразумной эгоистичности власти. Кто же спорит, что пожилому человеку нужно меньше пить и больше заниматься физкультурой. Но то, что выстроили для физзарядки президента, согласитесь, несколько за гранью здравого смысла.
      Каждый хочет сытно есть, спать в тепле, иметь плодовитую самку, быть максимально защищенным в настоящем и передать завоеванную меру социального комфорта детям. Казалось бы, пресловутая ницшеанская «жажда власти» с высот метафизики низвергается в банальную физиологию. Никаких белокурых бестий и божественно жестоких заратустр, кругом милые соплеменники, пусть с отдельными, вполне извинительными и понятными недостатками: лентяи, стяжатели, казнокрады и сластолюбцы. Аппетит к жизненным благам и фантазия в удовлетворении собственных прихотей порой выходят за грань разумного. Но не звери же, в конце концов!
      Откуда эта жестокость по отношению к себе подобным, превышающая разумные нормы насилия в социальной конкуренции? Откуда в человеке способность и готовность убить? Откуда эта легкость, с которой мы оправдываем себя и приговариваем к закланию другого?
      Оглядываясь на путь, пройденный человечеством, мы видим горы трупов и реки пролитой крови, эшафоты и улюлюкающие толпы. Библейские города, где вырезаны все поголовно, все живое. Массовые жертвоприношения ацтеков. Бесконечную череду войн. Печи Бухенвальда и ледяные кладбища ГУЛАГа. Словно какой-то злой демон вселился в человечество и требует все новых и новых жертв.
      Через груды человечины, оставленные на эволюционном пути, перенесемся сразу в предысторию человечества и рассмотрим подробнее «первого человека». Если в кого и вселился Демон, так это в него. На последующих этапах истории он в человеке уже явно был.
 

      Из всех теорий происхождения человека для нашего исследования интерес представляет научный труд Б.Ф. Поршнева и трактовка его идей Б.А. Диденко. Почему мы выбрали именно эту теорию? Потому что она делает акцент на возникновении социальности у человека как основной эволюционной характеристики данного вида. И главное — она не обходит молчанием, а напротив — ставит во главу угла инфернальное, темное, отталкивающее в натуре человека.
      Даже основополагающий тезис теории Поршнева звучит для многих шокирующе. Наш предок был поедателем падали. Да… И сразу возникает масса неприятных ассоциаций, после которых никакого труда не стоит измазать могильной землей и трупной слизью божественный лик венца Творения.
      Но давайте разберемся, что же следует из такого теоретического посыла, кстати, подтвержденного многочисленными научными данными.
      Сообщества протогоминидов (проточеловеков), как и все живое, были встроены в сложившиеся пищевые цепочки. Кто-то кого-то ел, чтобы самому затем стать пищей для другого. Так было, есть и будет. И в этом нет ничего демонического и антиразумного.
      Исключительно растительный рацион, как у жвачных животных, для человека неприемлем. Собирательство и охота на мелких животных (крыс, зайцев, насекомых и других, неспособных оказать серьезного сопротивления) не могли удовлетворить энергетических потребностей отдельной особи и обеспечить развитие сообщества протогоминидов. Если рассмотреть «тактико-технические» характеристики протогоминида как бойца во всеобщей войне за источники пищи, то он явно проигрывал хищникам: пещерным медведям, саблезубым тиграм, волкам и прочим. Ни индивидуально, ни коллективно, протогоминид не мог в поединке противостоять крупному животному. Сами органы тела человека не предполагают нанесение мощных поражающих ударов, сопоставимых по силе с ударами крупных хищников. У нашего предка не было ни рогов, ни копыт, ни клыков, как у саблезубого тигра. Все, что имелось в арсенале, было достаточно лишь для откусывания и разрывания добычи, но не ее умерщвления. Напомним, что речь идет о временах, когда проточеловек еще не использовал копий, стрел и прочих орудий убийства. Чем же тогда питались наши предки?
      А питалось сообщество протогоминидов неплохо. В пищевых ямах (помойках) у стоянок племени протогоминидов археологи находят в изобилии кости крупных животных, включая хищников. Причем каких-либо признаков специализации питания племени по останкам установить невозможно. Наш предок жрал буквально всех подряд.
      Но в пищевых ямах хищников не находят останков протогоминидов. Редкие исключения бывают, но не настолько, чтобы утверждать, что предок человека был специализированным объектом охоты какого-либо хищника. Парадокс?
      Заметим, что это же положение сохранилось до сих пор. Человек для забавы или из хозяйственной необходимости способен охотиться на любого животного: слонов и копытных, на пушного зверя, морских млекопитающих, вплоть до птичек колибри, перья которых шли на украшения дамских шляпок. Но на человека систематически не охотится ни один хищник.
      У современного человека отсутствует ферментационный механизм, позволяющий перерабатывать падаль. Тухлое мясо вызывает у нас пищевое отравление. А сам вид трупа, именно — трупа, а не свежезамороженной туши, вызывает реакцию отторжения. Логично будет предположить, что протогоминиды тоже чисто физиологически не могли питаться падалью. Следовательно, наш пращур питался падшими животными, но он не ел мертвечину, как это делают классические падальщики — грифы и гиены.
      Скорее всего, стая протогоминидов охотилась, как шакалы, — первой оказывалась у падшего или ослабевшего животного. Ярости оголодавшей стаи мелких хищников вполне достаточно, чтобы добить жертву и отогнать от добычи крупного хищника.
      У сообщества протогоминидов остался очень узкий эволюционный коридор: первыми приходить к тому, кто уже не может оказать сопротивление, кто уже обречен, но еще не пал и не стал падалью. Кто источает «запах смерти». Значит, надо было развивать у себя специализированные органы чувств, позволяющие на расстоянии уловить эту специфическую ауру, названную нами «запахом смерти».
      Почувствовать на расстоянии надвигающуюся смерть? Что-то из области экстрасенсорики и парапсихологии. Да, именно так.
      О том, что такое возможно, говорят следующие данные. Если прикрепить две клеммы потенциометра к листу растения, то можно замерить электрические характеристики и фиксировать их колебания в ответ на изменения окружающей среды. Лист растения, кроме всего прочего, совершенно четко реагирует на приближение человека. Прибор фиксирует строго определенный сигнал, который нельзя спутать с другими. Но мало того, что растение работает как радар, как выяснилось, оно еще и способно передавать информацию другим растениям.
      В ходе эксперимента ученые разместили датчики на удаленных деревьях и получили поразительный результат. Лес начинал реагировать на человека, стоило сделать первый шаг к опушке. Сигнал о движении человека упреждающе передавался от дерева к дереву, от листа к листу, и интенсивность сигнала возрастала на датчике по мере приближения к нему человека. Таким образом, можно было точно установить не только направление движения, но и точку, в которой находился человек в конкретное время.
      Вывод: в живой природе все пронизано единым информационным полем, одной из составляющих которого является электромагнитное поле.
      Информация о близкой смерти животного в подобном едином биополе должна присутствовать. Осталось ее только уловить.
      Безусловно, это не тот запах, который можно обонять. И не изменение в окрасе шкуры, которое можно увидеть органами зрения. Но нечто связанное с близкой смертью должно происходить в окружающей среде. Что ясно и четко ощущается, как, скажем, «тяжесть атмосферы» в доме, где недавно умер человек.
      Тут потребны иные органы восприятия. Экстрасенсорные, как их называют. Здесь мы невольно вторгаемся в сферу парапсихологии, биоэнергетики и многих других научных дисциплин, вызывающих дискуссии в научном сообществе и ажиотаж в массовом сознании. Дабы не привносить их в повествование, мы ограничились включением в библиографию наиболее ярких и безусловно научно корректных публикаций на данную тему. Поверьте, парапсихология и ее отечественный вариант — эниология (наука о энергоинформационных взаимодействиях в природе) давно вышла на более высокие уровни знания и представления об окружающем мире, чем можно себе представить по сенсационным статьям в «желтой прессе» и «оккультным» книжечкам, продающихся на уличных лотках.
      С позиций эниологии есть достаточно веские основания утверждать, что наш предок и его сообщество экстрасенсорными органами восприятия обладало. Иначе бы просто не выжили. Исчезли бы протогоминиды, как исчезли многие виды в ходе эволюции. А «разумные обезьяны» не просто выжили, а расселились по всей планете, и мощь их экспансии оказалась такова, что, в конце концов, они заняли вершину биологической пирамиды.
      Установив нишу, которую заняли гоминиды — «охотников на обреченных» — обратим внимание на то, что свойство к сверхчувственному восприятию «запаха смерти» было не привилегией отдельных членов, а способностью всей стаи как коллективного охотника.
      Если доводилось наблюдать за полетом стаи птиц или стаей рыб, то сразу же бросается в глаза, что действует стая как единый организм. Особенно впечатляют повороты, выражаясь мореходным термином, «все разом». При этом до конца не ясно, как и какими средствами передается управляющая команда и почему она выполняется без какой-либо задержки. Самым вероятным объяснением являются так называемые «полевые» взаимодействия внутри стаи. (Данный феномен детально описан в статьей В.П. Казначеева, приведенной в библиографии)
      С позиций эниологии стая — это объект, характеризующийся единством энергетического поля, находящийся во взаимодействии с энергетическими полями, существующими в окружающей среде. Стая это не только материя (живые особи), но и энергия (физическая сила, витальная энергия особи, умноженная коллективными усилиями и направленная на активное взаимодействие со средой), а также — информация (система связей и условных сигналов, внутренний язык знаков и образов, используемые для передачи управленческих команд и знаний). В едином энергоинформационном поле стаи, как и в приведенном нами примере с изменением энергетического потенциала растений, сигнал проходит почти мгновенно и воспринимается безошибочно.
      Экстрасенсорные способности, способности к сверхчувственному восприятию использовались гоминидами для успешного функционирования в своей эволюционной нише. Благодаря им стая не только конкурировала за пищу, но сохраняла и развивала себя как живой организм. Речь у гоминидов тогда еще не была развита, а невербальный «язык тела» не всегда выручал, когда нужно было отреагировать «всем разом». Напомним, что стая наших предков насчитывала примерно пятьдесят особей разных возрастов, и вожак явно не мог бы отдать команду каждому в отдельности. Очевидно, что связь и управление в стае осуществлялись на экстрасенсорном уровне. Для их эффективности требовалось постоянно удерживать всех членов стаи в состоянии коллективного сознания.
      Нам, ушедшим далеко вперед в развитии, доступны лишь отголоски того состояния, в котором пребывали гоминиды. Это состояние сродни по интенсивности массовой панике, массовому психозу, коллективному трансу в результате различного рода «радений», при исполнении ритмичных танцев и так далее, и самый пик — состояние возбужденной толпы. Для современного человека погружение в такое состояние зачастую является серьезной психической травмой.
      А для наших предков это было не только нормой, но жизненной необходимостью. Сами условия жизни требовали слаженных коллективных действий. Только все, только «все разом», иначе не выживет никто. Для понимания этой очевидной истины не требовалось развитого интеллекта. А уровень внутреннего развития еще не дошел до того, чтобы отдельный член стаи осознал себя как нечто отдельно существующее, как «вещь в себе», имеющая уникальную ценность. Личностей еще не было, был единый организм стаи.
      Интересно заметить, что для нивелирования индивидуальных характеристик и привития рефлекса к безоговорочному подчинению в современном обществе выработан безупречно эффективный прием — муштра. Кто хоть раз имел удовольствие на себе почувствовать, что такое многочасовые занятия по строевой подготовке, тот знает, какое по силе воздействие они могут оказать. Насколько они отупляют. И какое странное чувство растворения в единстве шагающей массы они дают.
      «Сугубо штатским» для приблизительного представления, о чем идет речь, достаточно сравнить движение фланирующей публики по тротуару с маршем парадного полка. Красиво, конечно. Мощно. Но задумайтесь, какое мощное психологическое насилие нужно оказать, сколько труда и воли нужно затратить, чтобы нормальные люди стали двигаться, как заводные игрушки. И из индивидуумов превратились в печатающий шаг единый организм. Для справки, подготовка подразделений для участия в параде на Красной площади в день Седьмого ноября, длилась с начала сентября и заканчивалась в ночь на пятое ноября. Два месяца шагистики ради пяти минут марша мимо Мавзолея.