Странник
      Створки лифта захлопнулись, и в кабине сразу же стало тесно для трех человек. Хотя один и сидел на корточках на полу, места он занимал больше всех.
      Сверху из плафона на людей сочился матовый свет, размазывая бледные тени по лицам.
      Лифт, клацающими ударами, отсчитывая этажи, пополз вверх.
      Максимов осмотрел лицо Злобина, с которого еще не сошло пришибленное выражение.
      - Ты как? - спросил Максимов.
      - Еще не знаю.
      Злобин пожал плечами и тут же, охнув, болезненно поморщился.
      - Рука, черт возьми.
      Максимов нащупал на его кисти бугорок между большим и указательным пальцами, левую ладонь положил на ключицу.
      - Приготовься, - предупредил он.
      Следом удар тока прошил Злобина - из кисти в голову.
      - Ну, а сейчас?
      Злобин потряс рукой, с удивлением обнаружив, что ушли ватная слабость и тянущая боль.
      - Здорово. Как это у тебя получается?
      - Потом расскажу.
      - А это? - Злобин указал глазами на скрючившееся у их ног тело.
      - Тоже - потом.
      Максимов щелкнул по пакету:
      - Что за вкуснотень?
      - Это? Да так, сухомяткой разжился. Готовить же некому. - Злобин догадался и распахнул пакет. - Угощайся.
      Максимов выудил пирожок. Обнюхал, только после этого надкусил.
      - М-м. С яйцом и луком. Мои любимые, - пробормотал он с набитым ртом.
      - Специально такой вытащил?
      Максимов отрицательно покачал головой.
      - Не. Моих способностей на это не хватит. - Он откусил еще кусок. Иначе я бы раз в неделю выигрывал в "Бинго" по миллиону. Жил бы себе и не жужжал. Уж во всяком случае не кувыркался бы по всяким помойкам.
      Он подмигнул Злобину. В ответ Злобин с трудом выдавил слабую улыбку.
      Лифт вдруг громко клацнул, задрожал всем корпусом и с металлическим скрежетом с трудом протащил себя вверх по шахте.
      - Техника у тебя еще хуже, чем в моем подъезде.
      Максимов отправил в рот все, что осталось от пирожка. Вытер пальцы о воротник сидевшего у его ног человека. Крепко вцепился в воротник.
      - Все, приехали.
      Лифт, лязгнул, дрогнул и замер. С мучительным скрипом разъехались створки.
      Злобин вышел первым. Подошел к двери, обшарил глазами обивку, все контрольки были на месте, никто в квартиру в его отсутствие не входил. Повернул ключ в замке.
      Максимов рывком поставил на ноги бесчувственное тело, подхватил за ремень и, удерживая в вертикальном положении впереди себя, пронес через площадку.
      Мешком сбросил на пол в прихожей. Присел на корточки напротив.
      Злобин закрыл дверь на ключ, навесил цепочку.
      - Он надолго отрубился?
      С дряблых губ лежащего сочилась прозрачная слюна, увлажняя клочок волос на подбородке. Зрачки, как у умершего птенца, наполовину закатились под тонкие веки.
      Серый Ангел
      Веки у мужчины мелко-мелко задрожали. К лицу медленно стала приливать краска. Он глубоко утонул в кресле, поза еще оставалась безвольной, но в тело явно возвращалась жизненная сила.
      Злобин отметил, что сидевший рядом с ним на диване Максимов подобрался. Недоеденный кусок пирога остался в руке.
      Мужчина был за лодыжку привязан шелковым шнурком к ножке кресла, это все, что страховало их от неожиданного броска. Злобин покосился на Максимова, хотел указать ему на груду трофейных острых железок, которые они достали из карманов мужчины и оставили лежать на журнальном столике. Прямо под его локтем.
      Максимов отрицательно покачал головой, не спуская глаз с мужчины.
      Злобин как раз сморгнул и прозевал момент начала атаки.
      Мужчина широко распахнул глаза. Резко вскрикнул и выбросил руку открытой ладонью вперед.
      Моментально воздух загустел и сделался вязким от напряжения. У Злобина сперло дыхание. А вибрация, висящая в воздухе, все росла, передавая мелкую зыбь в скованное напряжением тело.
      Бесконечно долго на высокой ноте дрожало пространство, спрессованное двумя встретившимися взглядами, и вдруг взорвалось беззвучной вспышкой. Злобину даже показалось, что он видит искрящийся снегопад посыпавшихся молекул воздуха. Уши заложило, как в воздушной яме. Горло свела судорога, и сквозь мышечный спазм наружу полез ком рвоты.
      "Еще немного - и лопну, как лягушка",
      - со смертельной обреченностью подумал Злобин.
      Мужчина в кресле стал сдвигаться назад, словно отступая под давлением более мощной силы. Кусал от напряжения губы и страшно таращил глаза. Вместе с дыханием с его губ летели комочки слюны.
      Вдруг он сломался. Размазался телом по креслу, вцепился в подлокотники, царапая ногтями обшивку. Челюсть безвольно отвисла. Но он еще пытался, только пытался сопротивляться. Выдавали глаза. Но безумия в них стало больше, чем воли.
      Он начал с неимоверным усилием подавать тело вперед, грудью наваливаясь на невидимое препятствие.
      Мощный удар вдавил его в кресло. Тело подбросило вверх, выгнуло дугой. Голова, закинутая назад, заколотила по подголовнику. Конвульсии становились все сильнее и сильнее, пока тело, измочаленное ими, не сделалось тряпичным.
      "Как на электрическом стуле", - как масляное пятно в стоячей воде, медленно всплыло в мозгу у Злобина. В тот момент, когда его сознание уже было готово рухнуть в темноту, вольтова дуга, сковавшая двух человек, исчезла. В образовавшуюся пустоту с глухим хлопком ворвался воздух. И Злобина отшвырнуло на спинку дивана...
      Он стал жадно, как вынырнувший из глубины, хватать ртом воздух. Легкие жгло, словно вдыхал жар сауны.
      Максимов повернулся к нему, заглянул глубоко в глаза. Положил пальцы на висок. В голову Злобина словно вошел студеный сквозняк.
      - Порядок?
      Злобин кивнул, с облегчением почувствовав, что дикая боль, терзавшая мозг, исчезла без следа.
      - А ты, Новиков, кончай дурью страдать. Иначе возьму грех на душу, покалечу дурака, - обратился Максимов к человеку в кресле. - Качественно и надолго.
      Новиков надсадно дышал, давя судороги боли, пробегавшие по безвольно развалившемуся телу.
      - Я знаю - ты майрос*, - прохрипел он.
      ##* Существа из миров, созданных воображением Толкиена, относятся к типу "черных прозрачных" созданий, в традиционных системах их называют Хранителями Баланса; майросы вступают в битву как на стороне сил Светлых, так и Темных, в зависимости от того, на чьей стороне численный перевес, однако в ходе битвы могут перейти на сторону противника, оказавшегося в меньшинстве; понятия о Добре и Зле их мало заботят, главное - сохранить баланс сил. На определенном уровне развития майрос способен не только отражать удары положительной или отрицательных энергий, но и использовать их для увеличения собственной силы, на высшем уровне майрос становится не только неуязвимым, но и смертельно опасным, - энергия направленного на него удара возвращается к противнику многократно умноженная.
      - Кто-кто? - спросил Злобин.
      - Не обращай внимания, - отмахнулся Максимов. - У каждого свои тараканы в голове. И как это тебя раньше не грохнули, "охотник" ты недоделанный.
      Максимов показал на ладони белую горошину, которую достал, вспоров уголок воротника Новикова.
      - Цианид?
      - Не важно, - болезненно поморщившись, ответил Новиков.
      - Правильно мыслишь, товарищ, - усмехнулся Максимов, пряча горошину в нагрудный карман. - В такие игры играешь, что лучше быстрая смерть, чем остаток дней возить собственную задницу в инвалидной коляске. - Он погрозил пальцем. - Еще раз попробуешь помахать "энергетической палицей" или чем ты там машешь, я тебя прямо отсюда доставлю к даунам в Кащенко. Будешь какать под себя и пускать слюни. Дошло? - Под его взглядом Новиков покорно кивнул. - Что немудрено. Выражаться сложно у меня сил нет. Надоел ты мне за сегодня, Ярослав.
      Максимов встал, хрустко потянулся всем телом. Сунул в рот остаток пирога.
      - Он - твой, Андрей Ильич. Я на кухню, распоряжусь насчет кофе.
      Злобин скрестил руки на груди. Долгим взглядом ощупал лицо Новикова. Оно все было усыпано мутными капельками пота.
      Опыт подсказывал, что клиента в таком состоянии не надо даже колоть, стоит только слегка нажать, как полезет жижа добровольного чистосердечного признания.
      "Отпрессовал, как в магаданской ментовке не умеют, - подумал Злобин, прислушиваясь к шуму воды на кухне. И тут же сам себя поправил: - Но если точно, даже превышение необходимой самообороны не предъявить. Да и как предъявить - за т а к у ю оборону. Бог мой, никто же не поверит!"
      Он расплел руки, помассировал пальцами влажные виски. Поправил волосы и одернул узел галстука.
      Сразу же ощутил себя п р о к у р о р о м.
      - Ярослав Константинович Новиков, доктор биологических наук. По совместительству "охотник". Начинаем каяться.
      Он положил на колено диктофон и щелкнул кнопкой.
      * * *
      Оперативная обстановка
      Диктофонная запись
      - К убийствам Матоянца и егеря я никакого отношения не имею. Разве что знаю, каким образом они были совершены.
      - Подробнее.
      - Я специалист по нейрофизиологии животных. Еще в институте увлекся "сверхдрессировкой по Дурову". Вы знаете, что это такое? Наверняка, в пределах газетных статей... В двух словах, это способность человека внедрять в мозг животного мыслеобразы. Реципиент - собака или кто угодно, у Дурова даже верблюд подчинялся - выполняет бессловесную команду, как собственный импульс. Черт с ними, с одомашненными, у них своей жизни нет. Но это абсолютная власть над любым диким животным. Известны случаи, когда моментально усыпляли льва. Или заставляли его наброситься на самку. Как? Очень просто. Стоит только отчетливо представить себе, что она крадется к куску мяса, даже не существующему в реальности, как лев моментально вцепится ей в холку.
      - А стая?
      - Стая - это единый живой организм. Можно воздействовать на вожака, можно на всех сразу. Результат один - полный контроль. Понимаете, у животного нет защиты от воздействия чужой воли. Животное автоматически, рефлекторно реагирует на любой раздражитель. Когда их два взаимоисключающих, типа - жри и беги, оно впадает в ступор, не зная, что делать. Человек устроен иначе. Достаточно разумный, уверенный в себе человек в ответ на суггестию или пошлет на фиг, или просто рассмеется вам в лицо.
      - Что такое суггестия?
      - Уф! Внушение, по-русски говоря. Оно направлено на подавление индивидуальной воли и, как правило, базируется на той же взаимоисключающей паре: жри - беги, голосуй - или проиграешь, или Ельцин - или бардак. Нормальный человек не впадает в ступор, а отвечает смехом, ликвидируя внутреннее напряжение в мозгу, вызванное двумя взаимоисключающими сигналами. Я ясно выражаюсь?
      - А если он все воспринимает всерьез?
      - Господи! Он голосует и проигрывает, получает и Ельцина, и бардак. Человек с отключенным мозгом и волей - баран. Не помню кто сказал: если бы бараны умели тянуть руку, их бы тоже записали в электорат.
      - А как вы назовете того, кто управляет стаей?
      - Волчий бог. Я называю его - Волчий бог. Другие - верфольвом или оборотнем. Но это неверный термин. Для стаи он - Ягве, Аллах и Заратустра. Он не отдает приказы, а повелевает. В о д и т волей. Я ясно выражаюсь?
      ... - Да. В Красноярском крае моя группа впервые столкнулась с Волчьим богом. До этого мы баловались теориями и пытались ставить кое-какие опыты. Жалкое подобие реальности, детские игры в войнушку. А там, там была подлинная война за существование. По Дарвину. Без скидок и поддавков. Нас жрали, а мы убивали. Нас выслеживали, а мы путали следы и оставляли для преследователей ловушки... Простите, можно и мне кофе?
      - Ваши товарищи погибли?
      - Да. Если вы называете гибелью лишиться разума раньше, чем тебя растерзает волк. Догадываюсь, сейчас спросите, почему уцелел я? Не знаю, честное слово. До сих пор не знаю. Волчий бог позволил себя увидеть, но не лишил разума. И не натравил стаю. Фактически, он меня помиловал. Так иногда отпускали часть пленных, чтобы сеять панику. Суггестия же не только парадокс, но и страх. Обычный страх. Но то, что исходит от Волчьего бога... Не знаю... Это первобытный ужас. Я ясно выражаюсь?
      ... - Хотите верьте, хотите нет, но Матоянца и егеря убил тот самый Волчий бог. Чутье подсказывает, точнее не скажу. Хотя Волчий бог - это лишь термин. Это феномен сверхобщения человека и хищного животного. Значит, его носителей может быть масса. Но в данный конкретных случаях действовал именно тот, из-под красноярской тайги. Запах, специфическая аура, энергетический след - все его.
      - А стаю он оттуда привел?
      - Уф! Вы ничего не поняли! Человек с такими способностями может по счету раз подчинить своей воли любое животное, любую стаю. Мартышек в зоопарке друг друга жрать заставит!
      - Вы в курсе, что в городе происходит с собаками? На людей бросаются. Это как-то связано с тем, о чем вы говорили?
      - Безусловно. Все живое связано невидимыми нитями. Мы эту связь давно утратили. А животные воспринимают мир прежде всего как систему наложения энергетических полей. Вот, например, мы ставили такой эксперимент. На листьях деревьев крепили датчики электростатического потенциала. Ток слабенький, но приборы его фиксируют. А потом наш сотрудник входил в лес. Представляете, от самой опушки к чаще по листьям катилась волна. На полкилометра вперед! Мы отчетливо фиксировали колебания потенциала. Лес передавал информацию о человеке. Вот так, крадись не крадись, а в лесу все про тебя давно известно.
      - А в городе?
      - Какая разница? Я же говорю, единое поле, как многомерная система наложения отдельных биополей! В нем информация передается практически моментально и не экранируется ни одним препятствием. Короче, городские шавки почуяли Волчьего бога и бесятся. Я ясно выражаюсь?
      - Зачем вы искали меня?
      - Только не убивать, конечно же! Надо было поговорить. Снять подозрения и дать наводку на Волчьего бога.
      - У кого вы получили информацию о моем месте жительства?
      - Ха! Первичную информацию собрал с крыши дома егеря. Просто лежал и слушал. Как зовут и прочее. Остальное... Я не могу рассказывать об этих людях.
      - Не тужься, Ярослав. Кто-то из прикрытия бывшего НИЦ "Курсор", так?
      - Положим.
      - Да или нет?
      - Да!
      - Что связывало НИЦ "Курсор" и Матоянца?
      - Он подобрал нас, когда все рухнуло. Финансировал работы. Подключил к информационным потокам самого высокого уровня. Мы всем обязаны ему.
      - Ярослав, я тебе не враг. Хотя чуть не отправил в Нижний мир. Ты сам в драку полез, не обижайся. Даю слово, что ничего из того, что ты скажешь, не будет использовано против тебя и твоих друзей.
      - Нельзя верить слову майроса.
      - Так, тихо-тихо едет крыша... Хорошо, не мне, а ему ответишь?
      - Ему - да.
      - Андрей Ильич, задай ему вопрос, "Курсор" вычислил дату Конца света?
      * * *
      Научно-исследовательский центр "Курсор"
      Строго конфиденциально
      Г-ну Матоянцу А.В.
      Аналитическая записка*
      (фрагмент)
      Множественные отечественные и зарубежные исследования, а также собственная научная практика НИЦ "Курсор" свидетельствуют: рождение III тысячелетия н.э. вместе с глобальными структурными преобразованиями планетарной жизни сопровождается динамичной эскалацией комплекса (геофизических, метеоклиматических, социальных и др.) катаклизмов.
      ##* Текст является фрагментом доклада кандидата военных наук Смотрина Е. Г. "Стихии и катастрофы - главная угроза планетарной и евразийской безопасности при входе в III тысячелетие", подвергнутого незначительной стилистической правке. Полную версию доклада, а также массу ценной информации можно найти на сайте Фонда "Геостратегия и технологии в XXI веке" преемника НИЦ "Ромб" при Совмине и КГБ СССР, ставшего прообразом НИЦ "Курсор" в романе.
      НИЦ "Курсор", созданный в интересах научного противодействия угрозам отечественной, международной и планетарной безопасности, провел (негласную) посильную экспертизу научных работ сотен организаций и исследователей, способных внести вклад в раскрытие проблемы, отобрал, инициировал и идейно объединил более 50 частных научных направлений в Москве, Санкт-Петербурге, Н. Новгороде, Барнауле, Бишкеке и других городах.
      Воссоздаваемая система охватывает многопрофильный спектр (фундаментальных и прикладных, теоретических и экспериментальных ) изысканий, где многие результаты опережают зарубежные аналоги и позволяют эффективно решать задачи познания, прогнозирования и ослабления планетарных бедствий.
      ...Циклическая трансформация планетарной системы на рубеже II и III тысячелетий развивается в рамках следующих этапов:
      1.Начало переходного процесса (1908 г.)
      Процесс был инициирован 30.06.1908 г. мощно-взрывными грависейсмическими выбросами в районе Подкаменной Тунгуски (т. н. "взрыв Тунгусского метеорита").
      Развиваясь, стал сопровождаться медленным смещением центров циклонов и антициклонов, общим потеплением и изменением климата. Предопределил волнообразную эскалацию числа землетрясений, через которые планета стала сбрасывать избыточные напряжения. Дал мощный импульс социальной конфликтности, который стал нарастать в России (например: число смертных казней с девяносто трех в 1901-05 гг. возросло до тысяча трехсот сорока в 1908 году), а затем, перекинувшись на другие страны, привел к кризису и краху жесткие механизмы монархического управления (Российская, Австро-Венгерская, Германская, Османская империя, монархии Болгарии, Румынии, Италии и Японии).
      2. Активизация процесса. (1982-83 гг.)
      Этап проявился в стартовой серии "минитунгусских взрывов" (грависейсмических выбросов), зарегистрированных в Туркмении, Иркутских и Томских областях в феврале 1984 года.
      Далее прошла волна сильных землетрясений: Узбекистан (1984 г.), Мексика (1985 г.), Сан-Сальвадор (1986 г.), Аляска (1987-88 гг.), Непал, Армения, Туркменистан (1988 г.). Зафиксирован крупнейший выброс вулканического газа в Камеруне в районе озера Ниос (1986 г. - 2 тыс. погибших).
      Особо тревожным фактором стало начало эскалации слабой сейсмоактивности в зонах, где она ранее не отмечалась. При этом произошло наращивание аварийности и катастроф в известных геоактивных зонах - авария на Чернобыльской АЭС, гибель атомных подлодок "Комсомолец" и "К - 213" в 1996 году. В 1983 году произошло импульсное возбуждение. эпидемии СПИДа в геоактивной зоне на стыке Уганды, Заира, Бурунди и Руанды.
      Началась эскалация межэтнических противоречий в геоактивных зонах (Балканы, Сомали, Йемен, Курдистан, Ливан, Марокко, Корсика, Персидский залив, Преднестровье, Закавказье и Северный Кавказ). Пошел процесс распада жестких механизмов планетарного "коммунистического" управления, пришедших на смену монархиям.
      3. Предынтенсивная фаза ( с 1991 г.)
      Начало этапа также проявилось в серии грависейсмических взрывов (в частности в Сосово в 1991 году) и последующей волне крупных землетрясений. Отмечено интенсивное таяние ледников, снизивших свои массы за столетие: Кавказ - 50%, Монтана - 70%, Кения - 80%; резкое таяние льдов Гренландии.
      Повышение температуры Средиземного моря, что привело к перемещению в его воды обитателей тропических морей (от 40 видов в 1986 г. до 70 в 1998 г.) и миграции холодолюбивых видов средиземноморской фауны в высокие широты.
      Произошел распад жестких межэтнических систем управления (СССР и мировая соцсистема). Прокатилась гиперволна локальных конфликтов и кризисов по "дугам напряженности" межблоковых геоактивных зон (Нагорный Карабах, Закавказье, Приднестровье, Балканы, район Персидского залива). Практически по всей планете произошла эскалация социо- и психодисфункций человечества рост преступности, насилия, наркомании и проявлений эгоцентризма.
      Вспышка эпидемий лихорадки Эбола (1994 г.) и Ласса (1995 г.) в Заире. Эскалация роста заболевания СПИДом - до 30 млн. пораженных в 1997 г. Гипернарастание иммунодефицита населения и рост смертности от неизвестных заболеваний, диагностируемых под "старыми" названиями. (Так, в Москве в 1998 году смертность от инфекционных заболеваний выросла в четыре раза, а от обычной краснухи - в восемь раз!)
      4. Фаза интенсивного перехода (август 1999 - первая треть XXI века)
      Основные угрозы данного периода:
      - Прогнозируются всплески (числом до девяти) ускорения в смещении орбиты и оси Земли, что будет иметь катастрофические последствия для планеты, по своим формам и степени запредельно превосходящие коллективный опыт нынешней цивилизации;
      - при этом научное осмысление нарастающих планетарных угроз и выработка системы мер по ликвидации и минимизации их последствий тормозятся существующей научной парадигмой (Ньютона - Эйнштейна), "монополия на истину" которой из своекорыстных соображений искусственно удерживается представителями мировой и отечественной науки;
      - эскалация иммунодефицита населения, усиленная разрушительным воздействием наркотических, алкогольных, техногенных и информационных средств на фоне нарастания эпидемиологической и экологической угроз. ( Так, по данным экспертов ООН, не учитывающих в своих прогнозах грядущие катастрофы и удары стихии, в ближайшие семь лет ожидается скачкообразный рост пораженных вирусом СПИДа с нынешних 30 млн до 80-150 млн человек.)
      - масштабный подрыв идущими деструктивными процессами качества генного кода человечества, что ведет к генной потере душевного, интеллектуального и иммунного потенциала в последующих поколениях;
      - непосредственно для Евразии угрозу представляет активность эгоцентрических кругов некоторых развитых стран, которые за три десятка лет скрытых естественнонаучных исследований накопили достаточный информационный массив по данной проблеме и с начала 90-х годов используют полученные знания в рамках "стратегии непрямых действий" (что не исключает ими прямых действий по созданию хаоса, усугубляющего последствия природных деструктивных процессов) для установления жесткого контроля над Евразией, как самого устойчивого и наиболее ресурсообеспеченного участка планеты.
      * * *
      Странник
      Максимов стоял у окна, заложив руки за спину. Медленно, в усыпляющем ритме покачивался с пятки на носок.
      - Сайонер!* - раздалось из прихожей.
      ##* Прощание, принятое среди майросов. Дословно: "Вернись живым!"
      Максимов не оглядываясь бросил:
      - Ступай с Богом, убогий.
      Громко щелкнул замок на двери.
      - Что он сказал? - спросил Злобин.
      - Не обращай внимания.
      - Зря ты его отпустил. Между прочим он в розыске за нападение на сотрудника милиции.
      - Вот пусть милиция и ищет, - в такт раскачиванию произнес Максимов.
      Он продолжил смотреть на свое отражение, качающееся в черном стекле.
      Под ногами мерно поскрипывала расшатанная пластинка паркета. От этого звука в квартире стало еще пустыннее и неуютнее.
      - Матоянц - специалист по строительству спецобъектов, - тихо произнес он. - Железобетон с электронной начинкой.
      - Что ты сказал, я не расслышал?
      Максимов развернулся. Обвел взглядом комнату.
      Два кресла, рядом низкий журнальный столик с ворохом газет, прижатых пепельницей. Поднос с пустыми чашками. Раскладной диван. Шкафы с тоскливо пустыми полками. Телевизор в углу. Обивка мебели в веселенький цветочек, кремовые обои, хрустальная люстра под потолком, а уюта нет. Казенный рай. Хоть вой.
      - Мебель с бирками, простыни с дырками, - подвел итог Максимов. Старая армейская хохма. Не обиделся?
      - На медицинский факт не обижаюсь. Привезу жену с дочкой, сразу же все наладится. - Злобин устало плюхнулся на диван. - Что ты там бормотал про Матоянца?
      - Да так, вид из окна кое-какие мысли навеял.
      Максимов сел рядом, из лежащего между ними пакета достал пирожок. Понюхал со всех сторон, потом надкусил.
      - Что ты все вынюхиваешь? - покосился на него Злобин.
      - Запах - такая же часть букета ощущений, как внешний вид и вкус. Не понюхать, все равно, что с бутерброда масло стереть и есть в темноте, назидательно произнес Максимов с набитым ртом. - Почему сам не ешь?
      - Охоту отбило. После всего, что услышал, даже жить не хочется.
      Злобин, нахмурясь, замолчал, пытаясь подобрать нужные слова.
      "Начинай, - мысленно подбодрил его Максимов. - Лучше ляпнуть полную ересь, чем заработать интеллектуальный запор".
      - В голове не укладывается, - неуверенно продолжил Злобин. - Меньше двух десятков лет осталось. А нашим бонзам хоть кол на голове тиши! Все копошатся, как мыши в навозной куче. Все власть не доделят. Уже жрут в три горла, а все мало, все недосуг делами заняться. Не с инфляцией бороться надо, а готовиться к выживанию посреди моря горящей нефти и взорванных реакторов.
      Максимов с холодной улыбкой посмотрел в болючие глаза Злобина.
      - А почему ты считаешь, что они не готовятся?
      - Я что, слепой? - Злобин резко ткнул пальцем в окно, в котором светились огни разгулявшейся к вечеру Москвы.
      - Тогда должен видеть, сколько элитных домов из монолитного бетона отгрохали. Цены в них за метр фантастические, зато есть собственная система жизнеобеспечения. Зачем? Для повышенного комфорта или чтобы выстоять при масштабном ЧС в городе? Это бункер, а не дом, Злобин, поверь военному человеку. Только нас в этот Ноев ковчег в силу безденежья не пустят. Кстати, поэтому такая драка наверху и идет. Не за билет в рай земной, а за место в Ноевом ковчеге. И знаешь, что самое забавное? Наши небожители в годину катастроф получили уникальный шанс стать богами.
      Злобин хмыкнул.
      - Нет, правда. Подумай сам. После катастрофы выживет малая часть человечества. С изношенной иммунной системой, контуженное страхом, со стертой генетической памятью о разумном, добром и вечном. От техносферы останутся только руины и смутные воспоминания. Хомо сапиенс опять станет обезьяной. И как это стадо обезьян воспримет тем двуногих, что вылезут из бункеров? Целых, невредимых, умных, образованных, сохранивших знания и технику. Как богов! И власть их будет абсолютной. - Максимов потянулся к чашке, сделал глоток остывшего кофе. - Голубая мечта любого начальника стать богом над дрожащими тварями. И никаких тебе выборов, и никаких демократий.
      Злобин свесил голову.
      - Спорить глупо, а согласиться страшно, - помолчав, произнес он. - Нам что дальше делать?
      - Об этом, Андрей Ильич, не беспокойся. Ты же слышал, что наш биолог сказал: все в мире взаимосвязано, и информация распространяется без препятствий. Вывод не утешительный. Сейчас уже многие знают, предчувствуют или примитивно чуют, что ты обладаешь неким знанием. Так что готовься.
      - Как? - Злобин поднял голову.
      Максимов встал, подхватил со спинки кресла плащ.
      - Прими ванну, выпей чаю с медом и ложись спать, Андрей Ильич. На сегодня с тебя хватит. Дай другим поработать.
      Злобин вдруг почувствовал такую ватную слабость в ногах, что решил пока не вставать с дивана. Накопившаяся за день тяжесть свинцовым грузом легла на плечи. Больше всего хотелось закрыть глаза и отключиться ото всего, что было, есть и того страшного, что ждет впереди.
      Он был еще новичком в мире, откуда приходят Странники.
      Глава двадцать третья
      Пенсионер союзного значения
      Революция начинается с переименования улиц. И лишь потом принимается за экономику.
      Пока Первый съезд народных депутатов пытал Горбачева, требуя точно разъяснить, чего же он хочет, а Михаил Сергеевич отвечал потоком словесной патоки, в котором даже в междометиях ударения ставились неправильно, народ не сидел без дела. Экономика трещала по швам, шахтеры вообще бастовали, выкликая Борьку на царствие, да и если честно, работать никому не хотелось. Но зуд перестройки уже охватил массы. Отбившиеся от рук массы кучковались на митингах и требовали перемен. Каких именно, никто не знал. Но требовал.
      История так и не установила ту светлую голову в толпе, в которую первой вошла мысль все переименовать. Правильно, если уж нельзя все поделить между всеми, постреляв несогласных, как полагается при нормальной революции, то сокрушительно-созидательную энергию революционных масс следует направить на вывески. А так как в коммунизм уже никто не хотел, а дальше идти было некуда, то вывески решили менять на старорежимные.
      Почин задал город - колыбель Октябрьской революции. Провел демократический референдум и вернул себе вывеску имперской столицы. Так посреди Ленинградской области в устье Невы возник город Санкт-Петербург. А бывший свердловский секретарь не стал возражать, когда его партийную вотчину переименовали в Екатеринбург. И пошло, поехало...
      Москву переименовывать не стали. Очевидно, только потому, что другого имени она никогда не имела. Зато по полной программе отыгрались на названиях улиц. Вывески меняли, словно в город вошли гвардейские полки генерала Врангеля. Сшибали наземь всяких там "Урицких", "Цеткин" и "Свердловых" и вешали "Афанасьевских", "Мясоедовских", и "Поварских". Восстанавливали, так сказать историческую справедливость и подлинный облик.
      Без казусов не обошлось. Проспект Андропова - имени всесильного шефа КГБ - устоял, но к нему добавилась улица Сахарова, академика от диссидентства и самой знаменитой жертвы козней товарища Андропова.
      Перемены не коснулись цыганского театра "Ромэн", исторического названия "Яр" ему не вернули. Но и его соседку, гостиницу, обошли. Или руки не дошли, кто их знает.
      Оттусовался августовский путч, через пару лет в октябре еще раз по Пресне проехали танки, выбрали два раза подряд Ельцина, а на Ленинградском шоссе так и стоит гостиница и светит в глаза несущимся из Шереметьева правительственным кортежам своей вывеской - "Советская".
      Старые львы
      Машина плавно затормозила, и на стекла легли синие отблески вывески гостиницы.
      Салин осмотрел помпезное крыльцо и откинулся на подушку кресла.
      - Мы вовремя? - спросил он.
      - Минута в минуту, Виктор Николаевич, - отозвался Стас.
      Салин медлил.
      Решетников покрутил пальцами, сцепленными на животе. Покосился на друга.
      - Может, вдвоем? Парой мы кого угодно схарчим.